Алёна Арзамасская — героиня русской повстанческой традиции. Алёна Арзамасская

Монахиня Алёна Арзамасская во второй половине XVII века возглавила многотысячный отряд повстанцев, который стал частью армии Степана Разина. Спустя несколько месяцев восставшие были разбиты под городом Темниковым войсками воеводы Юрия Долгорукова, а саму монахиню вместе с другими пленниками казнили.

Прошлое атаманши

До наших дней дошли немногочисленные исторические документы об Алёне Арзамасской. Известно, что она родилась в семье крепостных крестьян в слободе под Арзамасом, рано была выдана замуж и вскоре овдовела. Монашеский постриг в Никольском женском монастыре Алёна приняла вследствие крайней нужды. Историки утверждают, что именно в монастыре монахиня научилась читать и писать, а также освоила азы народной медицины.
При каких обстоятельствах Алёна Арзамасская решилась на организацию повстанческого отряда, не известно.

Когда о ней впервые услышали московские власти

Согласно одной из воеводских записок, Юрию Долгорукому доложили о рассказе пленного руководителя одной из повстанческих групп армии Степана Разина, сообщившего на допросе о «бабе-ведунье», которая собирает по селам воровских людей и объединяет их в отряд. Информатор доложил, что старица пользуется большим авторитетом у бунтовщиков, а ее повстанцы – грозная сила.

Захват Темникова

После объединения отряда Алёны Арзамасской с войском другого повстанца Федора Сидорова количество бунтовщиков достигло семи тысяч человек. Вооружено это соединение было не только ружьями и холодным оружием, но и трофейными пушками. Им удалось захватить город Темников и два месяца продержаться в нем. Руководя городом по своему усмотрению, Алёна Арзамасская «прелестными письмами» пыталась сагитировать как можно больше жителей окрестных сел и деревень, чтобы те присоединялись к повстанцам. Параллельно старица лечила народными средствами раненых и больных, используя, в том числе, и заговоры.

Поражение повстанцев

В конце ноября 1670 года под Темниковым объединенный отряд Алёны Арзамасской и Федора Сидорова был разбит войсками воеводы Ивана Лихарева. Темников сдался властям, и войска полковника Василия Волжинского были встречены «лучшими людьми города» с деньгами и слезными просьбами о прощении за то, что пришлось пребывать «под воровской властью».
Алёна Арзамасская с несколькими повстанцами билась до последнего, укрывшись в соборе Темникова. В начале декабря в город вошло войско Юрия Долгорукова, и сопротивление бунтовщиков было окончательно сломлено, а уцелевших их лидеров захватили в плен.
Спустя 7 лет после этой битвы немецкий публицист Иоганн Фриш в Германии издал брошюру, которая на сегодняшний день является единственным более или менее подробным документальным свидетельством, описывающим внешний вид, характер атаманши-старицы Алёны Арзамасской и ее последние часы жизни.

Как ее пленили и казнили

Фриш, который воевал в русском войске наемником, писал, что Арзамасская отстреливаясь из лука, убила несколько солдат воеводского войска. Когда «боеприпасы» иссякли, она упала у алтаря, и в таком положении была пленена. Наемник сообщил в своей брошюре, что поверх монашеского одеяния Алёна носила военные доспехи и оказалась очень сильной женщиной – ни одному из солдат не удалось натянуть тетиву лука, из которого стреляла атаманша.
Свыше полутора десятков пленных, среди которых был и Федор Сидоров, по приказу Юрия Долгорукова повесили за рекой Мокшей. Арзамасскую же воевода повелел сжечь в срубе как еретика и колдунью, побросав в огонь и ее «воровские письма» и «колдовские коренья».

Предварительно монахиня стойко перенесла пытки, ни разу не вскрикнув, чем потрясла своих палачей, утвердившихся в мысли, что атаманша на самом деле ведьма. Иоганн Фриш был свидетелем ее казни.
Перед смертью закованная в цепи Алёна Арзамасская произнесла короткую речь, смысл которой сводился к тому, что при большем количестве восставших Юрию Долгорукову повстанцев было бы не победить. Затем атаманша-старица сама прыгнула в горящий сруб и молча встретила свою смерть. Примечательно, что на пепелище потом не нашли цепей, которыми была скована покойная. Поэтому в народе долго жило предание, что «русская Жанна д"Арк» осталась жива, и непременно должна вернуться, чтобы вновь поднять людей на восстание.

· Биография · Образ Алёны Арзамасской в литературе · Примечания · Официальный сайт · Видео «Алёна Арзамасская»

Родилась в казачьем селе Выездная Слобода под Арзамасом. Известно, что ещё в молодости её насильно выдали замуж за пожилого крестьянина, но тот прожил недолго и вскоре она стала вдовой. От нужды она постриглась в монахини в женском Николаевском монастыре под Арзамасом. Здесь она обучилась грамоте, узнала народное врачевание.

В 1669 году, когда началось крестьянское восстание Степана Разина, Алёна покинула монастырь и присоединилась к восставшим. Ей удалось собрать отряд из 300-400 человек и с ним она направилась к городу Темникову, расположенному на территории современной Мордовии. В 1670 году её отряд объединился с отрядом Фёдора Сидорова, разбил отряд воеводы Арзамаса Леонтия Шайсукова. После этого повела отряды численностью до 700 человек от Арзамаса к Шацку, затем повернула и взяла Темников. Алёна более двух месяцев управляла городом и войском. В отряде насчитывалось более 2000 повстанцев.

30 ноября 1670 года войско Алёны было атаковано царскими войсками и разгромлено. 4 декабря Алёна была захвачена в Темникове воеводой Ю. А. Долгоруковым. После пыток её осудили к сожжению в срубе как разбойницу и еретичку, подозреваемую в колдовстве.

Казнь Алёны привлекла внимание современников-иностранцев (И. Ю. Марций). Ценный рассказ об Алёне Арзамасской сохранился в опубликованной в Германии в 1677 году брошюре «Поучительные досуги Иоганна Фриша или примечательные и вдумчивые беседы, в которых речь идёт о полезных и поучительных материях, а также каждый раз сообщается о важнейших событиях нашего времени». Фриш пишет:

Через несколько дней после казни Разина была сожжена монахиня, которая, находясь с ним [заодно], подобно амазонке, превосходила мужчин своей необычной отвагой. Когда часть его войск была разбита Долгоруковым, она, будучи их предводителем, укрылась в церкви и продолжала там так упорно сопротивляться, что сперва расстреляла все свои стрелы, убив при этом ещё семерых или восьмерых, а после того, как увидела, что дальнейшее сопротивление невозможно, отвязала саблю, отшвырнула её и с распростёртыми руками бросилась навзничь к алтарю. В этой позе она и была найдена и пленена ворвавшимися [солдатами]. Она должна была обладать небывалой силой, так как в армии Долгорукова не нашлось никого, кто смог бы натянуть до конца принадлежавший ей лук. Её мужество проявилось также во время казни, когда она спокойно взошла на край хижины, сооружённой по московскому обычаю из дерева, соломы и других горючих вещей, и, перекрестившись и свершив другие обряды, смело прыгнула в неё, захлопнула за собой крышку и, когда всё было охвачено пламенем, не издала ни звука.

Танго и страсть

Студийная фотосъемка. Фотограф: Алена Замотаева Визажист: Елена Серякова Модель: Алина Воробьева Модель:
1:51 мин.

Алёна Арзамасская - женщина- атаман отряда во время крестьянского восстания под руководством С. Разина ; ранее была монахиней («старицей»), по происхождению -крестьянка Выездной Слободы у г. Арзамас. Когда войско Разина было разбито под Симбирском (окт. 1670), А. повела лесами свой отряд, насчитывавший ок. 600 чел., к г. Темников и соединилась с отрядом сподвижника Разина - Ф. Сидорова. Вместе они захватили город и стали обороняться от осадивших Темников цар. войск во главе с воеводой кн. Ю. Долгоруким. Вместе с Сидоровым А. управляла городским хоз-вом и обороной города, лечила раненых травами и кореньями, за что её прозвали колдуньей. 30 нояб. в 15 верстах от Темникова, у с. Веденяпино, произошло сражение между повстанцами и отрядом цар. войска во главе с воеводой И. Лихаревым. Восставшими (ок. 7 тыс.) руководили атаманы Ф. Сидоров, С. Сукин, Е. Иванов; у них были и пушки. В результате «большого боя» повстанцы потерпели поражение, и в Темников, оставшийся без войска, был послан с отрядом голова В. Волжинский. «Городские лучшие люди», которые «не приставали к воровским людям», вышли к нему с иконами и крестами и 340 руб., чтобы простил их за то, что «у воровских людей были поневоле». 4 дек. в город вступил с войском и воевода кн. Долгорукий. За 2 версты от городских ворот его встречали протопоп, священники и «темниковские всяких чинов люди» с иконами и крестами. Позади этой процессии вели связанных одной верёвкой бунтовщиков во главе с А. От иностр. наёмников в цар. войске стало известно, как была захвачена в плен А.: она осталась в Темникове и продолжала руководить его обороной. Когда Волжинский вошёл в город, А. укрылась в соборе, продолжая отстреливаться стрелами, и убила ещё несколько человек. «Увидев, что сопротивляться бесполезно и все кончено - собор окружен со всех сторон, - атаманша отвязала саблю, отшвырнула ее и бросилась навзничь к алтарю. Трудно себе вообразить изумление стрельцов, ворвавшихся в церковь, при виде женщины в монашеском платье и поверх него надетых военных доспехах. Нельзя было поверить, что женщина руководила бесстрашно и длительно обороной города. Современник событий пишет, что во всем войске Долгорукого не нашлось ни одного человека, который смог бы до конца натянуть принадлежавший ей лук - такой силой обладала Алена!» Приговор воеводы был беспощаден: всех приведённых к нему 16 человек он велел повесить, а А. вместе с её «воровскими письмами и кореньями велел сжечь в срубе». Известно, что А. встретила смертный приговор спокойно, а пытки перенесла столь мужественно, что палачи были потрясены и распустили слух: А.- колдунья, потому и боли не чувствует. Для её казни соорудили сруб из дерева, обложив его соломой и сухими ветками. А. якобы сказала перед смертью, что «если бы сыскать поболее людей, которые поступали бы, как им пристало, и бились так же храбро, как она, тогда, наверное, поворотил бы князь Юрий вспять! Затем Алена перекрестилась, смело прыгнула в сруб, захлопнула за собой крышку, и никто не услышал более ни единого звука, пока пламя не сожрало все». Так иностранные очевидцы описали смерть А. между 4 и 6 дек. 1670. И в народе она приобрела широкую известность благодаря своей храбрости, а также героическому поведению на допросе и во время казни.

(1670-12-04 ) К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Алёна Арзамасская (Темниковская) (эрз. Эрзямассонь Олена ; ?, село Выездная Слобода , Арзамас - ) - казачка, монахиня из крестьян, возглавившая крупный отряд беглых и крепостных людей Арзамасского уезда во время крестьянской войны 1670-1671 годов под предводительством Степана Разина .

Биография

Образ Алёны Арзамасской в литературе

Глава об Алёне Арзамасской есть в книге Натальи Кончаловской «Наша древняя столица», представляющей собой краткое изложение русской истории в стихах .
Алёне Арзамасской посвящена одноимённая поэма известной донской поэтессы Елены Нестеровой .
Ей также посвящена «Песня про Алёну-Старицу» Дмитрия Кедрина ().
Эрзянский классик Кузьма Абрамов в своем романе-сказании «Олячинть кисэ» («За волю»), вышедшем в 1989 году , повествует о борьбе народов Среднего Поволжья против царских воевод и бояр в 1670-1672 годах и не обходит стороной предводителей восстания - Акая Боляева и Алёну Арзамасскую.
Повесть Т. Н. Митряшкина (Тимофей Тимин) «Горит Эрзяния» посвящена «колоритнейшей и загадочнейшей героине отечественной истории - Олёне Эрзамасской» .
Ярославский писатель Валерий Замыслов в книге «Алёна Арзамасская: Сказание о легендарной воительнице Алёне Арзамасской и удалом атамане Илейке Иванове» прославляет

Отрывок, характеризующий Алёна Арзамасская

У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.

Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d"en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.

Алёна Арзамасская (эрз. Эрзямассонь Олена, в русских летописях её называют - Темниковская; дата рождения неизвестна, село Выездная Слобода, Арзамас - ум. 1670) - соратница Степана Разина, одна из вождей крестьянского восстания XVII века. Родилась в селе Выездная Слобода под Арзамасом. Известно, что ещё в молодости её насильно выдали замуж за пожилого крестьянина, но тот прожил недолго и вскоре она стала вдовой. От нужды она постриглась в монахини в женском Николаевском монастыре под Арзамасом. Здесь она обучилась грамоте, узнала народное врачевание. В 1669 году, когда началось крестьянское восстание Степана Разина, Алёна покинула монастырь и присоединилась к восставшим. Ей удалось собрать отряд из 300-400 человек и с ним она направилась к городу Темникову, расположенному на территории современной Мордовии. В 1670 году её отряд объединился с отрядом Фёдора Сидорова, разбил отряд воеводы Арзамаса Леонтия Шайсукова. После этого повела отряды численностью до 700 от Арзамасса к Щацку, затем повернула и взяла Темников. Алёна более двух месяцев управляла городом и войском. В отряде насчитывалось более 2000 повстанцев. 30 ноября 1670 года войско Алёны было атаковано царскими войсками и разгромлено. 4 декабря Алёна была захвачена в Темникове воеводой-карателем Ю. А. Долгоруковым. После страшных пыток её осудили к сожжению в срубе как разбойницу и еретичку, подозреваемую в колдовстве. Казнь Алёны привлекла внимание современников-иностранцев (И. Ю. Марций). Ценный рассказ об Алёне Арзамасской сохранился в опубликованной в Германии в 1677 году брошюре «Поучительные досуги Иоганна Фриша или примечательные и вдумчивые беседы, в которых речь идёт о полезных и поучительных материях, а также каждый раз сообщается о важнейших событиях нашего времени». Фриш пишет: Через несколько дней после казни Разина была сожжена монахиня, которая, находясь с ним [заодно], подобно амазонке, превосходила мужчин своей необычной отвагой. Когда часть его войск была разбита Долгоруковым, она, будучи их предводителем, укрылась в церкви и продолжала там так упорно сопротивляться, что сперва расстреляла все свои стрелы, убив при этом ещё семерых или восьмерых, а после того, как увидела, что дальнейшее сопротивление невозможно, отвязала саблю, отшвырнула её и с распростёртыми руками бросилась навзничь к алтарю. В этой позе она и была найдена и пленена ворвавшимися [солдатами]. Она должна была обладать небывалой силой, так как в армии Долгорукова не нашлось никого, кто смог бы натянуть до конца принадлежавший ей лук. Её мужество проявилось также во время казни, когда она спокойно взошла на край хижины, сооружённой по московскому обычаю из дерева, соломы и других горючих вещей, и, перекрестившись и свершив другие обряды, смело прыгнула в неё, захлопнула за собой крышку и, когда всё было охвачено пламенем, не издала ни звука