Андрей белый известен как литератор. Интересные факты из жизни андрея белого

Настоящие имя и фамилия – Борис Николаевич Бугаев .

Андрей Белый – русский поэт, прозаик, теоретик символизма, критик, мемуарист – родился 14 (26) октября 1880 года в Москве в семье математика Н.В. Бугаева, который в 1886-1891 – декан физико-математического факультета Московского университета, основатель Московской математической школы, предвосхитивший многие идеи К. Циолковского и русских «космистов». Мать занималась музыкой и пыталась противопоставить художественное влияние «плоскому рационализму» отца. Суть этого родительского конфликта постоянно воспроизводилась Белым в его позднейших произведениях.

В 15 лет познакомился с семьей брата Вл.С. Соловьева – М.С. Соловьевым, его женой, художницей О.М. Соловьевой, и сыном, будущим поэтом С.М. Соловьевым. Их дом стал второй семьей для А. Белого, здесь сочувственно встретили его первые литературные опыты, придумали псевдоним, познакомили с новейшим искусством и философией (А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, Вл.С. Соловьев). В 1891-1899 Белый учился в Московского частной гимназии Л.И. Поливанова. В 1903 году он окончил естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. В 1904 году поступил на историко-филологический факультет, однако в 1906 году подал прошение об отчислении.

В 1901 году Белый сдал в печать «Симфонию (2-ю, драматическую)». Жанр литературной «симфонии,» созданный А. Белым (при жизни были опубликованы «Северная симфония (1-я, героическая)» (1904 ), «Возврат» (1905 ), «Кубок метелей» (1908 )), продемонстрировал ряд существенных черт его поэтики: тяготение к синтезу слова и музыки (система лейтмотивов, ритмизация прозы, перенесение структурных законов музыкальной формы в словесные композиции), соединение планов вечности и современности.

В 1901-1903 гг . входил в среду московских символистов, группирующихся вокруг издательства «Скорпион» (В. Брюсов, К. Бальмонт, Ю. Балтрушайтис) и «Гриф»; затем познакомился с организаторами петербургских Религиозно-философских собраний и издателями журнала «Новый путь» Д.С. Мережковским, З.Н. Гиппиус. С января 1903 года начал переписку с А. Блоком (личное знакомство состоялось 1904 г .), с которым его связали годы «дружбы-вражды». Осенью 1903 года Андрей Белый стал одним из организаторов и идейных вдохновителей кружка «аргонавтов» (Эллис, С.М. Соловьев, А.С. Петровский, Э.К. Метнер и др.), исповедовавшего идеи символизма как религиозного творчества («теургин»), равенства «текстов жизни» и «текстов искусства», любви-мистерии как пути к эсхатологическому преображению мира. «Аргонавтические» мотивы развивались в статьях Белого этого периода, напечатанных в журналах «Мир искусства», «Весы», «Золотое руно», а также в сборнике стихов «Золото в лазури» (1904 ).

Крушение «аргонавтического» мифа в сознании Андрея Белого (1904-1906 ) произошло под влиянием ряда факторов: смещения философских ориентиров от эсхатологии Ф. Ницше и Вл.С. Соловьева к неокантиантству и проблемам гносеологического обоснования символизма, трагических перипетий неразделенной любви к Л.Д. Блок (отразившихся в сборнике «Урна», 1909 ), раскола и ожесточенной журнальной полемики в символистском лагере. События Революции 1905-1907 гг. были восприняты Белым поначалу в русле анархического максимализма, однако именно в этот период в его поэзии появляются социальные мотивы и «некрасовские» ритмы и интонации (сборник стихов «Пепел», 1909 ).

1909-1910 гг . – начало перелома в мироощущении А. Белого, поиск новых позитивных жизненных путей. Подводя итоги прежней творческой деятельности, издал три тома критических и теоретических статей («Символизм», «Луг зеленый», оба 1910 ; «Арабески», 1911 ). Попытки обретения «новой почвы», синтеза Запада и Востока ощутимы в романе «Серебряный голубь» (1909 ). Началом возрождения стало сближение и гражданский брак с художницей А.А. Тургеневой, разделившей с ним годы странствий (1910-1912 , Сицилия – Тунис – Египет – Палестина), описанные в двух томах «Путевых заметок». Вместе с ней Андрей Белый переживает годы восторженного ученичества у создателя антропософии Р. Штайнера. Высшее творческое достижение этого периода – роман «Петербург» (1913-1914 ), сосредоточивший в себе историософскую проблематику, связанную с осмыслением пути России между Западом и Востоком, и оказавший огромное влияние на крупнейших романистов 20 века (М. Пруст, Дж. Джойс и др.).

В 1914-1916 гг . жил в Дорнахе (Швейцария), участвуя в строительстве антропософского храма «Гетеанум». В августе 1916 вернулся в Россию. В 1915-1916 гг . создал роман «Котик Летаев» - первый в задуманной серии автобиографических романов (продолжение – роман «Крещёный китаец», 1921 ). Начало Первой мировой войны Белый воспринял как общечеловеческое бедствие, русскую революцию 1917 – как возможный выход из глобальной катастрофы. Культурфилософские идеи этого времени нашли воплощение в эссеистическом цикле «На перевале» («I. Кризис мысли», 1918 ; «II. Кризис мысли», 1918 ; «III. Кризис культуры», 1918 ), очерке «Революция и культура» (1917 ), поэме «Христос воскрес» (1918 ), сборнике стихов «Звезда» (1922 ).

В 1921-1923 гг . Андрей Белый в Берлине пережил мучительное расставание с Р. Штайнером, разрыв с А.А. Тургеневой и оказался на грани душевного срыва, хотя и продолжал активную литературную деятельность. По возвращении на родину предпринял ряд безнадежных попыток найти свое место в советской культуре, создал романную дилогию «Москва» («Московский чудак», 1926 ; «Москва под ударом», 1926 ), роман «Маски» (1932 ), выступал как мемуарист («Воспоминания о Блоке», 1922-1923 ; трилогия «На рубеже двух столетий», 1930 ; «Начало века», 1933 ; «Между двух революций», 1934 ), написал теоретико-литературные исследования «Ритм как диалектика и «Медный всадник»» (1929 ) и «Мастерство Гоголя» (1934 ). Эти исследования оказали во многом определяющее влияние на литературоведение XX в. (формалистская и структуралистская школы в СССР, «новая критика» в США), заложили основы современного научного стиховедения (различение метра и ритма и др.). В творчестве Андрея Белого выразилось ощущение тотального кризиса жизни и мироустройства.

Андрей Белый (1880-1934) – поэт-символист, писатель. Настоящая фамилия – Борис Бугаев.

Андрей Белый, 1924 г.
Худ. А. Остроумова-Лебедева

Андрей Белый родился в Москве, на Арбате , в доме, перестроенном в многоквартирный из особняка XVIII в. Часть квартир принадлежала Московскому университету, в которых жили его преподаватели. Одним из жильцов был отец будущего поэта профессор математики Николай Бугаев. Сейчас в угловой квартире на втором этаже открыт музей Андрея Белого.

Детство Бориса Бугаева прошло под знаком семейных скандалов. Во многом, это определило его неуравновешенность и страх перед жизнью, отразилось на отношениях с собратьями по перу и спутницами жизни. Во второй половине 1900-х гг. у него образовалось сразу два любовных треугольника: Белый – Блок – Любовь Менделеева и Белый – Брюсов – Нина Петровская. Оба распались не в его пользу. Последовавший затем брак с Анной Тургеневой фактически прекратился в 1916 г., когда Андрей Белый вернулся из Швейцарии в Россию.

Трагичное восприятие действительности привело к тому, что Андрей Белый относился к революции, как к обновлению России. Но когда она свершилась, и он "ютился в квартире знакомых, топя печурку своими рукописями, голодая и стоя в очередях", то счёл за благо в 1921 г. уехать в Германию. Эмиграция его не приняла, Анна Тургенева, формально остававшаяся его женой, – тоже, и через два года он вернулся. Советским писателем Андрей Белый не стал. По словам Булгакова, он "всю жизнь... писал дикую ломаную чепуху. В последнее время решил повернуться лицом к коммунизму. Но повернулся крайне неудачно".

Андрей Белый: "Я остался один в 4 года. И с тех пор уже не переставал ломаться даже наедине с собой. Строю себе и теперь гримасы в зеркале, когда бреюсь. Ведь гримаса та же маска. Я всегда в маске! Всегда!"

Биография Андрея Белого

  • 1880. 14 (26) октября – в Москве в семье математика, профессора МГУ Николая Васильевича Бугаева и его жены Александры Дмитриевны Бугаевой (урождённой Егоровой) родился сын Борис.
  • 1891. Сентябрь – Борис Бугаев поступил в Московскую частную гимназию Л.И. Поливанова.
  • 1895. Конец года – знакомство с Сергеем Соловьёвым, а вскоре и с его дядей – философом Владимиром Соловьёвым .
  • 1899. Сентябрь – Борис Бугаев поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета.
  • 1900. Январь-декабрь – работа над "Северной симфонией" и циклом символистских стихов. Весна – увлечение философскими трудами и поэзией В.С. Соловьёва .
  • 1901. Февраль – встреча с М.К. Морозовой на симфоническом концерте, начало "мистериальной любви" и анонимной переписки. Март-август – работа над "2-й драматической симфонией". Декабрь – знакомство с В.Я. Брюсовым , Д.С. Мережковским и З.Н. Гиппиус.
  • 1902. Апрель – выход "2-й драматической симфонии". Первая публикацией Бориса Бугаева, к тому же впервые подписанная псевдонимом Андрей Белый. Осень – Андрей Белый познакомился с С.П. Дягилевым и А.Н. Бенуа. Статьи в журнале "Мир искусства".
  • 1903. Январь – начало переписки с А. Блоком. Февраль-апрель – дебют Андрея Белого в альманахе "Северные цветы". Март – знакомство с К.Д. Бальмонтом, М.А. Волошиным, С.А. Соколовым (владельцем издательства "Гриф"). Май – диплом об окончании университета. 29 мая – смерть отца Андрея Белого. Осень – кружок "аргонавтов". Начало "мистериальной любви" к Нине Петровской.
  • 1904. Январь – знакомство Белого с Александром Блоком и его женой Любовью Дмитриевной. Март – выход первого сборника стихов Белого "Золото в лазури". Лето – поступление на историко-филологический факультет Московского университета.
  • 1905. 9 января – Андрей Белый – свидетель Кровавого воскресенья. Февраль – по возвращении в Москву вызов на дуэль от Брюсова . Произошло примирение. Апрель – личное знакомство с М.К. Морозовой, участие в проводимых в её особняке собраниях Религиозно-философского общества имени Владимира Соловьёва . Июнь – приезд в Шахматово к Блокам, письменное признание в любви Любови Дмитриевне Блок. 3 октября – участие в похоронах Н.Э. Баумана. Ноябрь – знакомство с Асей Тургеневой.
  • 1906. 26 февраля – объяснение в любви Л.Д. Блок. Осень – прошение об отчислении из университета и отъезд в Европу.
  • 1907. Конец февраля – возвращение в Москву. Август – Блок вызвал Андрея Белого на дуэль. При личной встрече конфликт уладился.
  • 1908. Февраль – встреча с Асей Тургеневой. Апрель – выход сборника "Кубок метелей. Четвёртая симфония". Декабрь – мистериальное сближение с теософкой А.Р. Минцловой.
  • 1909. Конец марта – выход сборника стихов Андрея Белого "Урна: Стихотворения". Апрель – начало романа с Асей Тургеневой. Август-сентябрь – участие в организации издательства "Мусагет".
  • 1910. 26 ноября – отъезд с Асей Тургеневой в заграничное путешествие.
  • 1911. 22 апреля – Андрей Белый вернулся в Россию.
  • 1912. Отъезд Андрея Белого с Асей Тургеневой в Европу. Май – встреча с главой антропософской школы Рудольфом Штейнером. Решение встать на путь антропософского "ученичества".
  • 1913. 11 марта – возвращение Андрея Белого и Аси Тургеневой в Россию. Август-декабрь – лекции Штейнера в Европе. Участие в строительстве антропософского храма Гетеанум в Дорнахе (Швейцария).
  • 1914. 23 марта – оформление в Берне гражданского брака Андрея Белого и Аси Тургеневой.
  • 1915. Январь-июнь – Андрей Белый писал книгу "Рудольф Штейнер и Гёте в мировоззрении современности". Февраль-август – работа на строительстве Гетеанума. Октябрь – начало работы над романом "Котик Летаев".
  • 1916. Январь-август – работа на строительстве Гетеанума. 18 августа – 3 сентября – возвращение Андрея Белого в Россию из-за призыва на военную службу. Ася Тургенева осталась в Дорнахе. Сентябрь – трёхмесячная отсрочка от военной службы.
  • 1917. Январь – двухмесячная отсрочка от военной службы. 28 февраля – в Петрограде революция. 9 марта – возвращение Андрея Белого в Москву. Декабрь – сближение с К.Н. Васильевой.
  • 1918. Октябрь-декабрь – служба в московском Пролеткульте и в Театральном отделе Наркомпроса .
  • 1919. Август – уход Андрея Белого из Пролеткульта.
  • 1920. Декабрь – в результате несчастного случая Андрей Белый получил травму, потребовавшую трёхмесячного лечения в больницах.
  • 1921. 25 мая – последняя встреча с А. Блоком в гостинице "Спартак" в Петрограде. 7 августа – смерть Александра Блока. 11 августа – Андрей Белый начал писать воспоминания о Блоке. 17 октября – заседание во Всероссийском союзе писателей, посвященное проводам А. Белого за границу. 20 октября – Белый уехал в Берлин. Конец ноября – встреча с Асей Тургеневой и Р. Штейнером.
  • 1922. Апрель – разрыв с Асей Тургеневой. Выход сборника "Звезда". Сентябрь – статья Андрея Белого "Максим Горький" . По поводу 30-летнего юбилея". 20 сентября – в Москве умерла мать Андрея Белого – Александра Дмитриевна Бугаева.
  • 1923. Январь – приезд в Берлин К.Н. Васильевой. Февраль-март – сотрудничество в журнале "Беседа", выходящем в Берлине под редакцией Максим Горького . 26 октября – возвращение Андрея Белого в Москву.
  • 1924. Июнь-сентябрь – отдых с К.Н. Васильевой в Коктебеле у Максимилиана Волошина. Последняя встреча с Брюсовым .
  • 1925. Конец марта – Андрей Белый и К.Н. Васильева поселились в подмосковном поселке Кучино. Конец августа – в один из приездов в Москву Андрей Белый попал под трамвай.
  • 1927. Апрель - начало июля – отдых с К.Н. Васильевой в Грузии.
  • 1928. 17-26 марта – очерк "Почему я стал символистом и почему я не перестал им быть на всех фазах моего идейного и художественного развития". Май-август – отдых с К.Н. Васильевой в Армении и Грузии.
  • 1929. Февраль-апрель – работа над мемуарами "На рубеже двух столетий". Апрель-август – отдых с К.Н. Васильевой на Кавказе.
  • 1930. Январь – выход воспоминаний "На рубеже двух столетий". Июнь-сентябрь – отдых в Крыму, в Судаке. Последняя встреча в Коктебеле с М. Волошиным.
  • 1931. 9 апреля – переезд с К.Н. Васильевой на постоянное жительство в Детское Село. 30 мая – арест К.Н. Васильевой. 3 июля – освобождение К.Н. Васильевой. 18 июля – регистрация брака Андрея белого с К.Н. Васильевой (отныне – Бугаевой). 31 августа – письмо И.В. Сталину. 30 декабря – отъезд в Москву.
  • 1933. Январь – выход в свет романа "Маски". 11 и 27 февраля – вечера Андрея Белого в Политехническом музее . 15 июля – Андрей Белый получил в Коктебеле солнечный удар. Август – возвращение в Москву и лечение. Ноябрь – выход воспоминаний "Начало века" с разгромным предисловием Л.Б. Каменева. 8 декабря – Андрей Белый в больнице. 29 декабря – диагноз: кровоизлияние в мозг.
  • 1934. 8 января – Андрей Белый умер в присутствии жены и врачей. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Стихи Андрея Белого

Стихотворение "В полях" Андрей Белый написал в 1904 г.

Стихотворение "Воспоминание" Андрей Белый написал в Петербурге в сентябре 1908 г.

Декабрь... Сугробы на дворе...
Я помню вас и ваши речи;
Я помню в снежном серебре
Стыдливо дрогнувшие плечи.

В марсельских белых кружевах
Вы замечтались у портьеры:
Кругом на низеньких софах
Почтительные кавалеры.

Лакей разносит пряный чай...
Играет кто-то на рояли...
Но бросили вы невзначай
Мне взгляд, исполненный печали.

И мягко вытянулись, – вся
Воображенье, вдохновенье, –
В моих мечтаньях воскреся
Невыразимые томленья;

И чистая меж нами связь
Под звуки гайдновских мелодий
Рождалась... Но ваш муж, косясь,
Свой бакен теребил в проходе...

Один – в потоке снеговом...
Но реет над душою бедной
Воспоминание о том,
Что пролетело так бесследно.

Стихотворение "Всё забыл" Андрей Белый написал в марте 1906 г.

Стихотворение "Июльский день" Андрей Белый написал в 1920 г.

Стихотворение "Маг" Андрей Белый написал в 1903 г. Обращено к Валерию Брюсову .

Стихотворение "Один" Андрей Белый написал в декабре 1900 г. Посвящено Сергею Львовичу Кобылинскому.

Стихотворение "Пепел. Россия. Отчаянье" Андрей Белый написал в июле 1908 г. Посвящено 3.Н. Гиппиус.

Довольно: не жди, не надейся –
Рассейся, мой бедный народ!
В пространство пади и разбейся
За годом мучительный год!

Века нищеты и безволья.
Позволь же, о родина-мать,
В сырое, в пустое раздолье,
В раздолье твоё прорыдать: –

Туда, на равнине горбатой, –
Где стая зелёных дубов
Волнуется купой подъятой
В косматый свинец облаков,

Где по полю Оторопь рыщет,
Восстав сухоруким кустом,
И в ветер пронзительно свищет
Ветвистым своим лоскутом,

Где в душу мне смотрят из ночи.
Поднявшись над сетью бугров,
Жестокие, жёлтые очи
Безумных твоих кабаков, –

Туда, – где смертей и болезней
Лихая прошла колея, –
Исчезни в пространстве, исчезни,
Россия, Россия моя!

Стихотворение "Россия" Андрей Белый написал в декабре 1916 г.

, стиховед ; один из ведущих деятелей русского символизма и модернизма в целом.

Биография

В 1899 году по настоянию отца поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета . С юношеских лет пытался соединить художественно-мистические настроения с позитивизмом , со стремлением к точным наукам. В университете он работает по зоологии беспозвоночных, изучает труды Дарвина , химию, но не пропускает ни одного номера «Мира искусства ». Осенью 1899 года Борис, по его выражению, «всецело отдается фразе, слогу».

В декабре 1901 года Белый знакомится со «старшими символистами» - Брюсовым, Мережковским и Гиппиус. Осенью 1903 года вокруг Андрея Белого организовался литературный кружок, получивший название «Аргонавты » . В 1904 году «аргонавты» собирались на квартире у Астрова . На одном из заседаний кружка было предложено издать литературно-философский сборник под названием «Свободная совесть», и в 1906 году вышли две книги этого сборника.

В 1903 году Белый вступил в переписку с Александром Блоком , а через год состоялось их личное знакомство. До этого, в 1903 году он с отличием окончил университет. С момента основания журнала «Весы » в январе 1904 года Андрей Белый стал тесно сотрудничать с ним. Осенью 1904 года поступил на историко-филологический факультет Московского университета , выбрав руководителем Б. А. Фохта ; однако в 1905 году прекратил посещать занятия, в 1906 году подал прошение об отчислении и стал заниматься исключительно литературной работой.

После мучительного разрыва с Блоком и его женой Любовью Менделеевой Белый полгода жил за рубежом. В 1909 году стал одним из сооснователей издательства «Мусагет ». В 1911 году совершил ряд путешествий через Сицилию - Тунис - Египет - Палестину (описано в «Путевых заметках»). В 1910 г. Бугаев, опираясь на владение математическими методами, читал начинающим поэтам лекции о просодии - по словам Д. Мирского , «дата, с которой можно отсчитывать само существование русского стиховедения как отрасли науки» .

С 1912 года редактировал журнал «Труды и дни », основной темой которого были теоретические вопросы эстетики символизма. В 1912 в Берлине он познакомился с Рудольфом Штейнером , стал его учеником и без оглядки отдался своему ученичеству и антропософии . Фактически отойдя от прежнего круга писателей, работал над прозаическими произведениями. Когда разразилась война 1914 года, Штейнер со своими учениками, в том числе и с Андреем Белым, находились в швейцарском Дорнахе , где начиналось строительство Гётеанума . Этот храм строился собственными руками учеников и последователей Штейнера. Перед началом Первой Мировой войны А. Белый посетил могилу Фридриха Ницше в деревушке Рёккен под Лейпцигом и мыс Аркона на острове Рюген .

В 1916 году Б. Н. Бугаев был вызван в Россию «для проверки своего отношения к воинской повинности» и кружным путём через Францию, Англию, Норвегию и Швецию прибыл в Россию. Жена за ним не последовала. После Октябрьской революции он вёл занятия по теории поэзии и прозы в московском Пролеткульте среди молодых пролетарских писателей.

С конца 1919 г. Белый задумывался о возвращении к жене в Дорнах, за границу его выпустили только в начале сентября 1921 г. Из объяснения с Асей стало ясно, что продолжение совместной семейной жизни невозможно. Владислав Ходасевич и другие мемуаристы запомнили его изломанное, скоморошеское поведение, «выплясывание» трагедии в берлинских барах : «его фокстрот - чистейшее хлыстовство: даже не свистопляска, а христопляска» (Цветаева).

В октябре 1923 г. Белый неожиданно вернулся в Москву за своей подругой Клавдией Васильевой. «Белый - покойник, и ни в каком духе он не воскреснет», - писал в «Правде» всемогущий в то время Лев Троцкий . В марте 1925 года он снял две комнаты в Кучине под Москвой. Писатель умер на руках у своей жены Клавдии Николаевны 8 января 1934 года от инсульта - следствие солнечного удара , случившегося с ним в Коктебеле . Эта судьба была предсказана им в сборнике «Пепел» (1909):

Золотому блеску верил,
А умер от солнечных стрел.
Думой века измерил,
А жизнь прожить не сумел.

Личная жизнь

В годы, когда символисты пользовались наибольшим успехом, Белый состоял в «любовных треугольниках » сразу с двумя собратьями по течению - Валерием Брюсовым и Александром Блоком . Отношения Белого, Брюсова и Нины Петровской вдохновили Брюсова на создание романа «Огненный ангел » (1907). В 1905 году Нина Петровская стреляла в Белого . Треугольник Белый - Блок - Любовь Менделеева замысловато преломился в романе «Петербург» (1913). Некоторое время Любовь Менделеева-Блок и Белый встречались в съёмной квартире на Шпалерной улице . Когда же она сообщила Белому, что остаётся с мужем, а его хочет навсегда вычеркнуть из жизни, Белый вступил в полосу глубокого кризиса, едва не закончившегося самоубийством . Ощущая себя покинутым всеми, он уехал за границу.

По возвращении в Россию в апреле 1909 года Белый сблизился с Анной Тургеневой («Ася», 1890-1966, племянница великого русского писателя Ивана Тургенева). В декабре 1910 она сопровождала Белого в путешествии по Северной Африке и Ближнему Востоку. 23 марта 1914 года женился на ней. Церемония бракосочетания состоялась в Берне. В 1921 году, когда писатель вернулся к ней в Германию после пяти лет пребывания в России, Анна Алексеевна предложила ему разойтись навсегда. Она осталась жить в Дорнахе, посвятив себя служению делу Рудольфа Штейнера. Её называли «антропософской монахиней». Будучи талантливой художницей, Ася сумела выработать особый стиль иллюстраций, которыми пополняла антропософские издания. Её «Воспоминания об Андрее Белом», «Воспоминания о Рудольфе Штейнере и строительстве первого Гётеанума» содержат интересные подробности их знакомства с антропософией, Рудольфом Штейнером и многими талантливыми людьми Серебряного века. Её образ можно узнать в Кате из «Серебряного голубя».

В октябре 1923 года Белый вернулся в Москву; Ася навсегда осталась в прошлом. Но в его жизни появилась женщина, которой суждено было провести с ним последние годы. Клавдия Николаевна Васильева (урожд. Алексеева; 1886-1970) стала последней подругой Белого. Тихая, заботливая Клодя, как называл её писатель, 18 июля 1931 года стала супругой Белого.

Творчество

Литературный дебют - «Симфония (2-я, драматическая)» (М., 1902). За ней последовали «Северная симфония (1-я, героическая)» (1904), «Возврат» (повесть, 1905) , «Кубок метелей» (1908) в индивидуальном жанре лирической ритмизованной прозы с характерными мистическими мотивами и гротескным восприятием действительности. Войдя в круг символистов, участвовал в журналах «Мир искусства» , «Новый путь» , «Весы» , «Золотое руно» , «Перевал» .

Ранний сборник стихов «Золото в лазури» () отличается формальным экспериментаторством и характерными символистскими мотивами. После возвращения из-за границы выпустил сборники стихов «Пепел» (1909; трагедия деревенской Руси) , «Урна» (1909), роман «Серебряный голубь » (1909; отд. изд. 1910), очерки «Трагедия творчества. Достоевский и Толстой» (1911). Итоги собственной литературно-критической деятельности, отчасти символизма в целом, подведены в сборниках статей «Символизм» (1910; включает также стиховедческие работы), «Луг зелёный» (1910; включает критические и полемические статьи, очерки о русских и зарубежных писателях), «Арабески» (1911).

В 1914-1915 вышла первая редакция романа «Петербург », который является второй частью трилогии «Восток или Запад». В романе «Петербург» (1913-14; переработанная сокращённая редакция 1922) символизированное и сатирическое изображение российской государственности. Роман широко признан в качестве одной из вершин прозы русского символизма и модернизма в целом.

Первый в задуманной серии автобиографических романов - «Котик Летаев» (1914-15, отд. изд. 1922); серия продолжена романом «Крещёный китаец» (1921; отд. изд. 1927). В 1915 Белый пишет исследование «Рудольф Штейнер и Гёте в мировоззрении современности» (М., 1917).

Влияние

Стилистическая манера Белого предельно индивидуализирована - это ритмическая, узорчатая проза с многочисленными сказовыми элементами . По словам В. Б. Шкловского , «Андрей Белый - интереснейший писатель нашего времени. Вся современная русская проза носит на себе его следы. Пильняк - тень от дыма, если Белый - дым» . Для обозначения влияния А. Белого и А. М. Ремизова на послереволюционную литературу исследователь использует термин «орнаментальная проза ». Это направление стало основным в литературе первых лет советской власти . В 1922 году Осип Мандельштам призывал писателей к преодолению Андрея Белого как «вершины русской психологической прозы» и к возвращению от плетения словес к чистому фабульному действию . Начиная с конца 1920-х гг. беловское влияние на советскую литературу неуклонно сходит на нет.

Адреса в Петербурге

  • 01.1905 года - квартира Мережковского в доходном доме А. Д. Мурузи - Литейный проспект, 24;
  • 01. - 02.1905 года - меблированные комнаты «Париж» в доходном доме П. И. Лихачёва - Невский проспект, 66;
  • 12.1905 года - меблированные комнаты «Париж» в доходном доме П. И. Лихачёва - Невский проспект, 66;
  • 04. - 08.1906 года - меблированные комнаты «Париж» в доходном доме П. И. Лихачёва - Невский проспект, 66;
  • 30.01. - 08.03.1917 года - квартира Р. В. Иванова-Разумника - Царское Село, Колпинская улица, 20;
  • весна 1920 - 10.1921 - доходный дом И. И. Дернова - улица Слуцкого, 35 (с 1918 по 1944 год так называлась Таврическая ул.).

См. также

Напишите отзыв о статье "Андрей Белый"

Примечания

  • (оригинал в библиотеке «ImWerden»)

Отрывок, характеризующий Андрей Белый

Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.

Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.

Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.

(настоящее имя - Борис Николаевич Бугаев )

(1880-1934) русский прозаик, поэт, критик, литературовед

Будущий знаменитый символист родился в семье профессора Н. Бугаева, известного математика, автора оригинальной теории эволюционной монатодологии и председателя Московского математического общества. Детские годы Бугаева прошли в бытовой и интеллектуальной атмосфере профессорской Москвы. Она оказала влияние не только на его умственное развитие, но и на подсознание. Позже в своих романах и мемуарах он создаст образы знаменитостей, бывавших в доме, в виде кариатид, держателей особой системы мироздания. Вероятно, благодаря своей неуемной энергии отец получит в этой иерархии почетное прозвище Гефеста, бога огня, подвижного и переменчивого.

Мать занималась только собой, вела светский образ жизни. О ее красоте свидетельствует образ молодой на картине «Боярская свадьба» К. Маковского, для которой она позировала.

Каждый из родителей мечтал сделать из мальчика будущего гения: отец видел в нем продолжателя дела, мать мечтала о всестороннем развитии, учила музыке и грамоте. Позже Бугаев вспоминал, что боялся расстроить мать своим непониманием и оттого еще больше тупел.

В целях самозащиты он уходил в свой внутренний мир, который во многом складывался под влиянием произведений Майн Рида, Жюля Верна. Позже детские фантазии и страхи (Бугаев часто болел) также станут содержанием его книг. Ведь он рано начал многое подмечать. Раздвоенность станет его обычным состоянием, со временем он даже откажется от своего имени.

Бугаев поступает в частную гимназию Л. Поливанова. Через руки этого педагога, знатока русской словесности, автора оригинальной методики образования, прошли многие русские деятели, из близких Бугаеву символистских кругов там учился В. Брюсов.

Детство заканчивается, наступает время чтения Бодлера, Верлена, Уайта, Гауптмана, Ибсена. К осени 1895 года относятся первые опыты сочинительства. Как поэт Бугаев формируется под влиянием французских декадентов и отечественной философии.

В 1896 году он знакомится с семьей М. Соловьева, брата философа В. Соловьева. Они поселились в том же доме на углу Арбата и Денежного переулка, где жили Бугаевы. Сережа Соловьев становится приятелем и другом поэта, а жена Соловьева знакомит его с творчеством импрессионистов и Врубеля. Бугаев увлекается музыкой Грига, Вагнера, Римского-Корсакова.

Соловьев придумал псевдоним для начинающего литератора - Андрей Белый. Ведь из уважения к отцу Бугаев не решается печататься под своим именем и подписывается «студент-естественник». В то время он учится на естественном отделении физико-математического факультета Московского университета.

Правда, Андрей Белый выступал и под другими псевдонимами, их известно не менее двенадцати, среди них - Альфа, Бета, Гамма, Кунктатор, Леонид Ледяной. Подобная разбросанность свидетельствовала о неустойчивом состоянии поэта, он еще находится в процессе самопоиска.

Постоянство не являлось особенностью Белого. Он даже свои стихи сочинял на бегу, в процессе движения, перемещения. Ни один текст Андрей Белый не воспринимал как окончательный: выпуская переиздания, он порой менял текст настолько, что он представлял вариации на ту же тему. Гак, стихи из сборника «Пепел» переписывались им трижды, для изданий 1923 года и 1929 годов. Последний вариант был подготовлен для сборника «Зовы времени», но он не вышел из-за смерти поэта.

Роман «Петербург» существует в четырех редакциях, причем в первой из них ритмическую структуру определял амфибрахий, а во второй - анапест. Подобная структура требовала объяснений. Ни один издатель не принял роман «Маски» (1932) в стихотворной форме. Поэтому Белому приходилось давать предисловия к своим произведениям, снабжать их схемами и рисунками, проводить специальные семинары по метрике.

Первые произведения Белого в основном не сохранились, отрывки из других были позднее напечатаны в «Северных цветах» и «Золотом Руне».

Андрей Белый всегда мечтал согласовать точные науки и музыку. Он не работал по полученной специальности, но в статьях и теоретико-философских исследованиях использовал для построения своих теорий даже математические выкладки.

Опорой для Белого становится философия В. Соловьева и Ф. Ницше. Он откровенно заявляет, что основывался на их выводах для конструирования собственной системы взглядов, связанных с мистическим преображением бытия и познанием тайны сущего.

Начало XX века ознаменовано работой Белого над «Симфониями». Они представляют собой новую форму, лирическую ритмизованную прозу, где различные сюжетные линии стекаются по законам музыкальной композиции в виде отдельных лейтмотивов.

Как писал автор, ему было важно передать душевную созвучность окружающего мира во всех его сторонах, частях и проявлениях. Но он еще только вырабатывает свой собственный почерк, в первой симфонии пока сильны книжные впечатления. «Третья симфония» интересна пророческим пафосом.

Андрей Белый постоянно расширял круг литературных знакомств, он многому научился у В. Брюсова, определенное влияние на поэта оказало окружение Мережковского-Гиппиус. Он напечатал значимые для творчества статьи «Формы искусства» (1902) и «Символизм как миропонимание» (1904) в их религиозно-философском журнале «Новый путь».

Белый верил в то, что является адептом нового искусства, истинного символизма. Его взгляды разделяли единомышленники, в основном студенты Московского университета, называвшие себя аргонавтами.

После встречи с А. Блоком в 1903 году им становится ясно, что оба поэта развиваются в одном направлении. Правда, сам Андрей Белый признавался, что в то время уступал Блоку в литературном мастерстве. Отношения дружбы-вражды отразятся в переписке, являющейся бесценным памятником истории развития символизма как литературного течения.

1904 год принес разочарования, Андрей Белый отходит от кружка аргонавтов и заводит полемику с Брюсовым. Предметом нападок было то, что Брюсов стал другом для покинутой Андреем Белым возлюбленной. В отношениях с Н. Пиотровской Белый надеялся обрести астральную любовь, но они переросли в тривиальный роман. Тогда он порывает с ней. Свои впечатления оба поэта отражают в стихах, Брюсов делает Белого героем своего романа «Огненный ангел».

Новая полоса творчества начинается с сотрудничества в ведущем символистском журнале «Весы», где Белый публикует свои статьи, заметки, рецензии. Постепенно он становится ведущим теоретиком символизма.

В течение некоторого времени (в 1906-1909 годах) Андрей Белый полагал, что влюблен в жену Блока Л. Менделееву. Но скорее он отдал дань общим настроениям, ведь многие полагали, что Менделеева станет земным олицетворением Вечной Женственности, обоснованной В. Соловьевым и реализованной Блоком в стихах. Позже свои переживания, навеянные неразделенной любовью и разочарованиями в юношеских мечтаниях, Белый отразит в сборнике «Урна» (1909), рассказе «Куст», в образе ангела Пери в романе «Петербург» (1916), а также в мемуарах.

Андрей Белый относился к тем людям, которые легко подвергались чужому влиянию и увлекались многими вещами одновременно. Он легко менял тональность в отношениях с окружающими, переходя от дружбы к ненависти и наоборот. Известно, что Белый неоднократно провоцировал окружающих на дуэли, но они не допускались близкими.

Литературная жизнь Белого шла параллельно с университетскими занятиями. Закончив в 1903 году естественное отделение с дипломом первой степени, осенью 1905 года Андрей Белый поступает на историко-философское отделение. Но вскоре покидает его, не закончив. Теперь он полностью сосредотачивается на литературном творчестве.

Шкловский полагал, что из «Симфоний» Белого вышла новая проза, уже связанная не с традиционным сюжетом, а с расщеплением повествовательного целого, где значение имеют отдельные составляющие, но не целое. Конечно, последователи использовали и блестящую смысловую игру, которую Белый затевал практически в каждом своем произведении. Один из критиков отметил, что дробный мир поэта как бы запечатлен фасеточным зрением насекомых.

Революционные настроения Белого, вероятно, отразились в изменении сюжетной направленности его произведений. В 1904-1908 годах он создает книгу стихов «Пепел», где показывает свое отношение к теме родины. Любопытно, что вновь Белый и Блок думают одинаково, они обращаются к традициям Н. Некрасова, размышляя о том, куда пойдет Россия.

Андрей Белый пишет:

Просторов простертая рать:

В пространствах таянства пространства.

Россия, куда мне бежать

От голода, мора и пьянства? ("Русь").

Некоторые критики полагают, что хотя Белый и пессимистичен, не видит будущего, по художественному мастерству - ритмическому разнообразию, словесной изобретательности, звуковому богатству - он превосходит Блока, четко обрисовывавшего возможное возрождение России.

В романе «Серебряный голубь» (1910) Андрей Белый продолжает историко-философскую линию противопоставления Востока и Запада. Он следует традициям Гоголя, этнографически точно изображая сцены колдовства и эротико-мистических радений.

Формально сюжет подчинен истории героя Дарьяльского, попадающего в руки сектантов-голубей. На самом же деле Белый бесконечно варьирует темы и мотивы произведения, добиваясь членения романа на отдельные составляющие. Язык произведения ритмизован, как и ранние повести Гоголя, местами он невнятен и напевен. Так Андрей Белый отражал смятенное состояние своих героев.

Позже стало ясно, что он открыл неогоголевскую эпоху в русской прозе, став создателем новой литературной формы - музыкально-ритмической прозы.

В десятые годы в жизнь Белого входит Ася Тургенева. Она воспринимала их отношения прежде всего как дружеские, Белый же верил в большее, поэтому совершенные вместе путешествия позже включил в свои романы как значимые для него воспоминания.

Начиная с 1912 года поэт путешествует по Европе, во время своих странствий знакомится с антропософами, их учителем Штайнером. В1915-1916 годах в Дорнахе Белый принимал участие в строительстве Иоаннова храма. Он возвращается в Россию в 1916 году в связи с военным призывом. Ася остается в Европе.

Предреволюционное десятилетие ознаменовано выходом лучшего произведения Белого - романа «Петербург», в котором он дал характеристику распада сознания своего героя - интеллигента Н. Аблеухова. Ведущими мотивами является тема града Петра как олицетворения мощной разрушительной силы и проблема ворвавшегося в Россию революционного вихря.

Заявленная Андреем Белым история русского интеллигента в смутное время является своеобразным обобщением тех идейных поисков, которые в свое время вели Пушкин, Гоголь, Достоевский, Толстой. В свою очередь своими загадками, скрытыми отсылками, аллюзиями и реминисценциями Белый повлиял на представителей русского орнаментализма, заворожил своими поисками Е. Замятина, Б. Пильняка, В. Набокова.

Примерно в середине десятых годов Белый последовательно создает личную биографию, он предполагал назвать ее эпопеей «Моя жизнь». В предисловии к повести «Котик Летаев» издания 1922 года, Андрей Белый называет себя психологом-палеонтологом. Он помнит даже форму облаков, проплывавших в разные годы над имением его отца «Серебряный Колодезь». Поэтому откровенно заявляет о том, что его память запечатлевает мельчайшие жизненные впечатления. Они и становятся содержанием книги, начиная с внутриугробных воспоминаний. В повести «Крещеный китаец», второй части эпопеи, поэт расскажет о более зрелом периоде жизни.

Своеобразным продолжением эпопеи становятся «Записки чудака» (1922), свою задачу писатель формулирует следующим образом: назначение этого дневника - «сорвать маску с себя, как с писателя; и рассказать о себе, человеке, однажды навек потрясенном. . . Моя жизнь постепенно мне стала писательским материалом».

Вернувшись в Москву, Андрей Белый стал вестником новой культуры. Она была революционна по духу, но не по социальным устремлениям. В своих лекциях и статьях («Революция и культура») Белый призывает к бунту против форм. Он много пишет, хотя бытовая неустроенность приводила к болезням. Но все же поэт находит в себе силы публиковать и ранее написанное.

Оправившись после болезни, он на два года уезжает за границу. В Берлине происходит решительное объяснение и окончательный разрыв с Асей Тургеневой. Штайнер уклоняется от свидания с Белым, который называет себя послом России от антропософии, и их отношениям также приходит конец. Вместе с тем берлинское двухлетие стало рекордным для Белого временем по публикации его произведений: выходят семь переизданий и девять новых публикаций.

Подспудно у писателя возникает замысел мемуаров, частично пропавших при переезде, но восстановленных в начале тридцатых годов. Замысел «Воспоминаний о Блоке» удалось реализовать в 1922-1923 годах.

Другое направление творчества связано с созданием романа «Москва». Он вышел в виде двух частей - «Московский чудак» и «Москва под ударом».

Последнее десятилетие оказалось самым драматическим для Белого. Его спутница, К. Васильева (Бугаева), была арестована вместе с другими деятелями антропософского движения. Поэт пишет патетическое обращение на имя И. Сталина. Клавдия возвращается домой.

Она была не только другом, но и личным секретарем Белого. Возможно, поэтому ему удалось создать грандиозное сочинение - мемуарную трилогию «На рубеже веков» (1931), «Начало века» (1933), «Между двух революций», в которых он воссоздал время, получившее позже название «серебряного века».

Белому вновь удается проявить стилевое новаторство, он ведет живой разговор с читателем, фиксируя любопытные подробности быта того времени. Конечно, некоторые характеристики кажутся гротескными, персонажи обрисовываются сатирическими красками. Андрей Белый пытается найти согласие с тогдашними властями, но все равно оценивается в печати отрицательно. Правда, в разгромной статье Л. Троцкого отмечен поразительный дар поэта конструировать собственную Вселенную.

Параллельно, начиная с конца 1928 года Белый возвращается к своим работам о ритме русского стиха («Ритм как диалектика» и «Медный всадник», 1929), заканчивает свои размышления о прозе Гоголя («Мастерство Гоголя», 1934).

Смерть Белого оказалась неожиданной, он умер от мозгового спазма после солнечного удара. Вероятно, болезнь мозга не распознали вовремя.

Андрей Белый (1880–1934) - русский писатель, поэт, прозаик, публицист, критик, мемуарист. Его не сразу признавали критики и читатели и называли «непристойным клоуном» за его своеобразный юмор, но впоследствии он будет признан одним из самых неординарных и влиятельных символистов серебряного века. Давайте взглянем на наиболее интересные факты из жизни Андрея Белого .

  1. Настоящее имя писателя - Борис Николаевич Бугаев . Псевдоним «Андрей Белый» был предложен его учителем и наставником М.С.Соловьевым. Белый цвет символизирует чистоту, высоту помыслов и успокоение. Б. Бугаев использовал и другие псевдонимы: А., Альфа, Быков, В., Гамма, Дельта и другие.
  2. Будущий писатель родился в семье профессора физико-математического факультета Московского университета и первой московской красавицы . Отношения родителей мальчика были сложными и во многом повлияли на формирование его личности, так как каждый пытался привить сыну свои ценности: отец – интерес к науке, мать – любовь к искусству и музыке.

  3. Белый обладал незаурядной внешностью, многие считали его красивым, но взгляд Андрея не единожды описывали, как «безумный» . Современники выделяли не только необычную внешность писателя, но и его повадки.

  4. Будучи подростком, Андрей познакомился с семьей Соловьевых, что впоследствии сильно повлияло на карьеру будущего писателя . С подачи Соловьевых начинает интересоваться литературой, новейшим искусством, и философией. Благодаря М.С. Соловьеву творчество Белого вышло в печать.

  5. Белый был прилежным студентом и любил учиться . Андрей обладал великолепными способностями к математике; был успешен как в точных, так и гуманитарных дисциплинах, что позволило ему с отличием окончить знаменитую гимназию имени Л.И. Поливанова.

  6. В 1903 году по настоянию отца будущий писатель завершил обучение на естественном отделении физико-математического факультета в Московском университете , а в 1904 поступил на историко-филологический, где недоучился из-за отъезда за границу.

  7. В 1901 году Белый выпустил свое первое литературное произведение в жанре «симфонии» (вторая драматическая симфония) . Необычное творение вызвало недоумение и критику среди читателей, однако его сумели оценить коллеги-символисты.

  8. Белый инициировал знакомство с Александром Блоком . Писатели долгое время делились опытом и вскоре стали очень близки. Однако позже оба друга становятся вовлечены в «любовный треугольник» вследствие чего их пути разошлись. Белый назвал свои почти двадцатилетние отношения с Блоком «дружбой-враждой».

  9. Несколько лет Андрей был влюблён в супругу А. Блока Любовь Менделееву . Их роман длился 2 года. Блок был любителем злачных заведений, из-за его супруга страдала и находила утешение в обществе Белого. Блок знал об этих отношениях, но не проявлял к ним особого интереса. В конечном итоге Менделеева разорвала отношения с Белым, чем нанесла ему сильнейший удар. Позже писатель посвятит Любе множество своих произведений.

  10. Разрыв с возлюбленной чуть не довел писателя до самоубийства . Однако в то утро, когда он собрался свести счеты с жизнью, приглашение повидаться от Менделеевой вселило огонек надежды в разбитое сердце.

  11. Писатель дважды был женат . Первой его супругой стала Анна Алексеевна (Ася) Тургенева. Союз недолго был счастливым, и в 1918 году пара рассталась. Клавдия Николаевна Васильева стала второй женой Белого. У пары сложились дружеско-доверительные отношения.

  12. Много лет жил в Европе, трудился в Горьковском журнале «Беседа» в Берлине , а также работал над своими произведениями.

  13. В 1912 сошелся Андрей сошелся с Рудольфом Штейнером и впоследствии 4 года прожил в его резиденции в Швейцарии вместе с супругой Асей . Там он принял участие в строительстве храма под руководством Штейнера, которое велось непрофессиональными строителями.

  14. Андрей Белый скончался в возрасте 54 лет от инсульта и был похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

  15. В квартире на Арбате, где до 26 лет жил писатель, сейчас располагается мемориальный музей , посвященный жизни и творчеству Андрея Белого. Адрес музея: Москва, ул. Арбат 55.



Последние материалы раздела:

Математические, статистические и инструментальные методы в экономике: Ключ к анализу и прогнозированию
Математические, статистические и инструментальные методы в экономике: Ключ к анализу и прогнозированию

В современном мире, где экономика становится все более сложной и взаимосвязанной, невозможно переоценить роль аналитических инструментов в...

SA. Парообразование. Испарение, конденсация, кипение. Насыщенные и ненасыщенные пары Испарение и конденсация в природе сообщение
SA. Парообразование. Испарение, конденсация, кипение. Насыщенные и ненасыщенные пары Испарение и конденсация в природе сообщение

Все газы явл. парами какого-либо вещества, поэтому принципиальной разницы между понятиями газ и пар нет. Водяной пар явл. реальным газом и широко...

Программа и учебные пособия для воскресных школ А тех, кто вокруг, не судить за грехи
Программа и учебные пособия для воскресных школ А тех, кто вокруг, не судить за грехи

Учебно-методический комплект "Вертоград" включает Конспекты учителя, Рабочие Тетради и Сборники тестов по следующим предметам:1. ХРАМОВЕДЕНИЕ...