Андрей платонов усомнившийся макар краткое содержание.
Главный герой рассказа Платонова «Усомнившийся Макар» — сельский мужик Макар Ганушкин. У него были золотые руки, но вот голова была пустой, отчего он порой делал глупые вещи. Полной его противоположностью был Лев Чумовой, главный человек на селе. У того была умная голова и пустые руки.
Однажды соорудил Макар карусель, которая приводилась в движение ветром. Вокруг карусели столпились жители села. Да вот только ветра не было, и карусель работать не стала.
Пока народ так стоял, у Чумового убежал жеребенок. Чумовой стал ругать Макара, а тот пообещал ему сделать вместо жеребенка самоход на колесах. Нашел Макар железную руду, выплавил из нее железо и сделал колеса, а вот самоход сделать не получилось. Тогда Чумовой оштрафовал Макара и чтобы тот штраф выплатить, Макар поехал на заработки в Москву.
Ехал он на поезде, и на одной из станций сошел, завидев впереди Москву. На станции Макар обратил внимание, как в вагон загружают бидоны с молоком, а из вагона вытаскивают пустые бидоны. Решил Макар, что гораздо эффективнее молоко в город по трубе доставлять, чтобы вагоны пустые бидоны не возили. Обратился он со своей идеей к человеку, руководившему погрузкой бидонов. Но тот сказал, что он всего лишь простой исполнитель и советовал искать в Москве умных людей.
Пошел Макар в Москву и там увидел, как строят дом из бетона. И здесь у Макара тоже родилась идея, что бетон можно подавать по трубам. Стал он искать в Москве человека, который бы принял его изобретение. Нашел он место, где его выслушали, но там ему лишь выдали рубль, как неимущему изобретателю и отправили в профсоюз.
В профсоюзе ему выдали еще один рубль и отправили дальше скитаться по инстанциям. В итоге Макар оказался в ночлежном доме, где познакомился с думающим пролетарием по имени Петр. Вдвоем они стали ходить по Москве и искать свое назначение в жизни. Два приятеля побывали сначала в милиции, потом в сумасшедшем доме, а закончились их хождения в рабоче-крестьянской инспекции (РКИ), где Петр заявил, что у них с приятелем ум накопился и потребовал дать им власти.
Чиновник дал им власть, и стали Макар с Петром заседать в РКИ, где общались с приходящими к ним бедняками.
Таково краткое содержание рассказа.
Главная мысль рассказа Платонова «Усомнившийся Макар» заключается в том, что бюрократизм способен свести на нет любое здравое начинание. Макар Ганушкин хотел, чтобы его изобретательские идеи были воплощены в жизнь, а вместо этого он превратился в служащего, просиживающего штаны в кабинете.
Рассказ Платонова «Усомнившийся Макар» учит быть инициативным и образованным человеком, чтобы добиваться полноценной реализации своих идей.
В рассказе мне понравилась инициативность Макара, его неуспокоенность в отношении текущего положения дел. В разрезе сегодняшнего дня про Макара можно сказать, что ему не хватает умения практически реализовывать свои идеи. Мудрый человек требует всего прежде всего от себя, и только потом от других.
Какие пословицы подходят к рассказу Платонова «Усомнившийся Макар»?
Мужик в землю смотрит, а на семь сажен видит.
Всяк своим умом живет.
Источник нашей мудрости - наш опыт.
Выбрать главу
Андрей Платонов
Усомнившийся Макар
Среди прочих трудящихся масс жили два члена государства: нормальный мужик Макар Ганушкин и более выдающийся - товарищ Лев Чумовой, который был наиболее умнейшим на селе и, благодаря уму, руководил движением народа вперед, по прямой линии к общему благу. Зато все население деревни говорило про Льва Чумового, когда он шел где-либо мимо:
Вон наш вождь шагом куда-то пошел, завтра жди какого-нибудь принятия мер… Умная голова, только руки пустые. Голым умом живет…
Макар же, как любой мужик, больше любил промыслы, чем пахоту, и заботился не о хлебе, а о зрелищах, потому что у него была, по заключению товарища Чумового, порожняя голова.
Не взяв разрешения у товарища Чумового, Макар организовал однажды зрелище - народную карусель, гонимую кругом себя мощностью ветра. Народ собрался вокруг Макаровой карусели сплошной тучей и ожидал бури, которая могла бы стронуть карусель с места. Но буря что-то опаздывала, народ стоял без делов, а тем временем жеребенок Чумового сбежал в луга и там заблудился в мокрых местах. Если б народ был на покое, то он сразу поймал бы жеребенка Чумового и не позволил бы Чумовому терпеть убыток, но Макар отвлек народ от покоя и тем помог Чумовому потерпеть ущерб.
Чумовой сам не погнался за жеребенком, а подошел к Макару, молча тосковавшему по буре, и сказал:
Ты народ здесь отвлекаешь, а у меня за жеребенком погнаться некому…
Макар очнулся от задумчивости, потому что догадался. Думать он не мог, имея порожнюю голову над умными руками, но зато он мог сразу догадываться.
Не горюй, - сказал Макар товарищу Чумовому, - я тебе сделаю самоход.
Как? - спросил Чумовой, потому что не знал, как своими пустыми руками сделать самоход.
Из обручей и веревок, - ответил Макар, не думая, а ощущая тяговую силу и вращение в тех будущих веревках и обручах.
Тогда делай скорее, - сказал Чумовой, - а то я тебя привлеку к законной ответственности за незаконные зрелища.
Но Макар думал не о штрафе - думать он не мог, - а вспоминал, где он видел железо, и не вспомнил, потому что вся деревня была сделана из поверхностных материалов: глины, соломы, дерева и пеньки.
Бури не случилось, карусель не шла, и Макар вернулся ко двору.
Дома Макар выпил от тоски воды и почувствовал вяжущий вкус той воды.
«Должно быть, оттого и железа нету, - догадался Макар, - что мы его с водой выпиваем.»
Ночью Макар полез в сухой, заглохший колодезь и прожил в нем сутки, ища железа под сырым песком. На вторые сутки Макара вытащили мужики под командой Чумового, который боялся, что погибнет гражданин помимо фронта социалистического строительства. Макар был неподъемен - у него в руках оказались коричневые глыбы железной руды. Мужики его вытащили и прокляли за тяжесть, а товарищ Чумовой пообещал дополнительно оштрафовать Макара за общественное беспокойство.
Однако Макар ему не внял и через неделю сделал из руды железо в печке, после того как его баба испекла там хлебы. Как он отжигал руду в печке, - никому не известно, потому что Макар действовал своими умными руками и безмолвной головой. Еще через день Макар сделал железное колесо, а затем еще одно колесо, но ни одно колесо само не поехало: их нужно было катить руками.
Пришел к Макару Чумовой и спрашивает:
Сделал самоход вместо жеребенка?
Нет, - говорит Макар, - я догадывался, что они бы должны сами покатиться, а они - нет.
Чего же ты обманул меня, стихийная твоя голова! - служебно воскликнул Чумовой. - Делай тогда жеребенка!
Мяса нет, а то бы я сделал, - отказался Макар.
А как же ты железо из глины сделал? - вспомнил Чумовой.
Не знаю, - ответил Макар, - у меня памяти нет.
Чумовой тут обиделся.
Ты что же, открытие народнохозяйственного значения скрываешь, индивид-дьявол! Ты не человек, ты единоличник! Я тебя сейчас кругом оштрафую, чтобы ты знал, как думать!
Макар покорился:
А я ж не думаю, товарищ Чумовой. Я человек пустой.
Тогда руки укороти, не делай, чего не сознаешь, - упрекнул Макара товарищ Чумовой.
Ежели бы мне, товарищ Чумовой, твою голову, тогда бы я тоже думал, - сознался Макар.
Вот именно, - подтвердил Чумовой. - Но такая голова одна на все село, и ты должен мне подчиниться.
И здесь Чумовой кругом оштрафовал Макара, так что Макару пришлось отправиться на промысел в Москву, чтобы оплатить тот штраф, оставив карусель и хозяйство под рачительным попечением товарища Чумового.
Макар ездил в поездах десять лет тому назад, в девятнадцатом году. Тогда его везли задаром, потому что Макар был сразу похож на батрака, и у него даже документов не спрашивали. «Езжай далее, - говорила ему, бывало, пролетарская стража, - ты нам мил, раз ты гол».
Нынче Макар, так же как и девять лет тому назад, сел в поезд не спросясь, удивившись малолюдью и открытым дверям. Но все-таки Макар сел не в середине вагона, а на сцепках, чтобы смотреть, как действуют колеса на ходу. Колеса начали действовать, и поезд поехал в середину государства в Москву.
Поезд ехал быстрее любой полукровки. Степи бежали навстречу поезду и никак не кончались.
«Замучают они машину, - жалел колеса Макар. - Действительно, чего только в мире нет, раз он просторен и пуст».
Руки Макара находились в покое, их свободная умная сила пошла в его порожнюю емкую голову, и он стал думать. Макар сидел на сцепках и думал, что мог. Однако долго Макар не просидел. Подошел стражник без оружия и спросил у него билет. Билета у Макара с собой не было, так как, по его предположению, была советская, твердая власть, которая теперь и вовсе задаром возит всех нуждающихся. Стражник-контролер сказал Макару, чтобы он слезал от греха на первом полустанке, где есть буфет, дабы Макар не умер с голоду на глухом перегоне. Макар увидел, что о нем власть заботится, раз не просто гонит, а предлагает буфет, и поблагодарил начальника поездов.
На полустанке Макар все-таки не слез, хотя поезд остановился сгружать конверты и открытки из почтового вагона. Макар вспомнил одно техническое соображение и остался в поезде, чтобы помогать ему ехать дальше.
«Чем вещь тяжелее, - сравнительно представлял себе Макар камень и пух, - тем оно далее летит, когда его бросишь; так и я на поезде еду лишним кирпичом, чтобы поезд мог домчаться до Москвы».
Не желая обижать поездного стражника, Макар залез в глубину механизма, под вагон, и там лег на отдых, слушая волнующуюся скорость колес. От покоя и зрелища путевого песка Макар глухо заснул и увидел во сне, будто он отрывается от земли и летит по холодному ветру. От этого роскошного чувства он пожалел оставшихся на земле людей.
Сережка, что же ты шейки горячими бросаешь!
Макар проснулся от этих слов и взял себя за шею: цело ли его тело и вся внутренняя жизнь?
Ничего! - крикнул издали Сережка. - До Москвы недалече: не сгорит!
Поезд стоял на станции. Мастеровые пробовали вагонные оси и тихо ругались.
Макар вылез из-под вагона и увидел вдалеке центр всего государства - главный город Москву.
«Теперь я и пешком дойду, - сообразил Макар. - Авось поезд домчится и без добавочной тяжести!»
И Макар тронулся в направлении башен, церквей и грозных сооружений, в город чудес науки и техники, чтобы добывать себе жизнь под золотыми головами храмов и вождей.
* * *Сгрузив себя с поезда, Макар пошел на видимую Москву, интересуясь этим центральным городом. Чтобы не сбиться, Макар шагал около рельсов и удивлялся частым станционным платформам. Близ платформы росли сосновые и еловые леса, а в лесах стояли деревянные домики. Деревья росли жидкие, под ними валялись конфетные бумажки, винные бутылки, колбасные шкурки и прочее испорченное добро. Трава под гнетом человека здесь не росла, а деревья тоже больше мучались и мало росли. Макар понимал такую природу неотчетливо:
«Не то тут особые негодяи живут, что даже растения от них дохнут! Ведь это весьма печально: человек живет и рожает близ себя пустыню! Где ж тут наука и техника?»
Погладив грудь от сожаления, Макар пошел дальше. На станционной платформе выгружали из вагона пустые молочные бидоны, а с молоком ставили в вагон. Макар остановился от своей мысли.
В юмористическом рассказе Андрея Платонова об усомнившемся Макаре, написаным в 1929 году, речь идет о строительстве социализма. В отличие от хваленных партией и правительством произведений, этот рассказ едко высмеивает всю глупость и нелепость социалистического строя. В произведении противопоставлены два члена государства Макар Ганнушкин, имеющий умелые руки и не умеющий думать, и Лев Чумовой, живущий голым умом, умнейший руководитель. Становится ясно, что Макар Ганнушкин – это олицетворение трудящегося на благо социализма, а Лев Чумовой, ничего не умеющий, кроме, как руководить, - это бездарное партийное руководство страны советов.
Макара воспринимают как глупца, но это далеко не так. Он сообразителен, желает разобраться в механизмах, стремится облегчить труд рабочему.
Однако, все его идеи не находят отклика, а Чумовой его штрафует за индивидуальность. Сон Макара о наиученейшем человеке подтверждает тот факт, что партийное руководство социалистической страны видело вдали миражи светлого будущего, а конкретный человек с его проблемами был вне поля зрения, не интересовал партийную верхушку.
Еще один персонаж произведения Петр, не работающий, а думающий человек. Петр понимает, что в социалистическом обществе честным трудом не заработать на сытный кусок. Вот он и изворачивается, хитрит, ищет места поудобнее, отправляясь с Макаром на государственную службу в РКИ.
Когда читаешь рассказ, вспоминаются слова Бахтина о народной душе, которую не затрагивают классовые идеи, вызывающие у народа лишь насмешку и скрытую иронию.
Роман А.Платонова об уездном городе Чевенгуре – это иллюстрация попытки построения коммунизма в отдельно взятой стране.
Ожидание счастья после расстрела буржуев и изгнания полубуржуев – сущность социализма. Горе для одних является ценою счастья для других людей. Работа ради работы, а не для улучшения жизни, не для пользы. В конечном итоге, гибель Дванова на лошади Пролетарская Сила – это точная аллегория того, куда ведет пролетариат.
В повести о строительстве котлована и здании для пролетариата читатель снова видит черты строительства социализма. И, если в рассказе об усомнившемся Макаре все это выглядит комично, то в повести – вызывает ужас: грязная тупая работа, голодные сироты, нищие, радио в бараке, орущее директивы и лозунги, раскулачивание, безысходность. И.Бродский впоследствии писал, что после прочтения этой повести необходимо немедленно изменить существующий строй, а Платонова признать первым сюрреалистом. Бродский отмечает, что Платонов, пишущий на языке утопии, на языке своей эпохи, отличается от своих современников писателей - стилистических гурманов. Литературный почерк писателя настолько своеобразен и оригинален, что Платонов непереводим. Всю глубину его произведений можно понять лишь в оригинале.
Обновлено: 2013-08-23
Внимание!
Спасибо за внимание.
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.
Среди прочих трудящихся масс жили два члена государства: нормальный мужик Макар Ганушкин и более выдающийся – товарищ Лев Чумовой, который был наиболее умнейшим на селе и, благодаря уму, руководил движением народа вперед, по прямой линии к общему благу. Зато все население деревни говорило про Льва Чумового, когда он шел где-либо мимо:
– Вон наш вождь шагом куда-то пошел, завтра жди какого-нибудь принятия мер… Умная голова, только руки пустые. Голым умом живет…
Макар же, как любой мужик, больше любил промыслы, чем пахоту, и заботился не о хлебе, а о зрелищах, потому что у него была, по заключению товарища Чумового, порожняя голова.
Не взяв разрешения у товарища Чумового, Макар организовал однажды зрелище – народную карусель, гонимую кругом себя мощностью ветра. Народ собрался вокруг Макаровой карусели сплошной тучей и ожидал бури, которая могла бы стронуть карусель с места. Но буря что-то опаздывала, народ стоял без делов, а тем временем жеребенок Чумового сбежал в луга и там заблудился в мокрых местах. Если б народ был на покое, то он сразу поймал бы жеребенка Чумового и не позволил бы Чумовому терпеть убыток, но Макар отвлек народ от покоя и тем помог Чумовому потерпеть ущерб.
Чумовой сам не погнался за жеребенком, а подошел к Макару, молча тосковавшему по буре, и сказал:
– Ты народ здесь отвлекаешь, а у меня за жеребенком погнаться некому…
Макар очнулся от задумчивости, потому что догадался. Думать он не мог, имея порожнюю голову над умными руками, но зато он мог сразу догадываться.
– Не горюй, – сказал Макар товарищу Чумовому, – я тебе сделаю самоход.
– Как? – спросил Чумовой, потому что не знал, как своими пустыми руками сделать самоход.
– Из обручей и веревок, – ответил Макар, не думая, а ощущая тяговую силу и вращение в тех будущих веревках и обручах.
– Тогда делай скорее, – сказал Чумовой, – а то я тебя привлеку к законной ответственности за незаконные зрелища.
Но Макар думал не о штрафе – думать он не мог, – а вспоминал, где он видел железо, и не вспомнил, потому что вся деревня была сделана из поверхностных материалов: глины, соломы, дерева и пеньки.
Бури не случилось, карусель не шла, и Макар вернулся ко двору.
Дома Макар выпил от тоски воды и почувствовал вяжущий вкус той воды.
«Должно быть, оттого и железа нету, – догадался Макар, – что мы его с водой выпиваем.»
Ночью Макар полез в сухой, заглохший колодезь и прожил в нем сутки, ища железа под сырым песком. На вторые сутки Макара вытащили мужики под командой Чумового, который боялся, что погибнет гражданин помимо фронта социалистического строительства. Макар был неподъемен – у него в руках оказались коричневые глыбы железной руды. Мужики его вытащили и прокляли за тяжесть, а товарищ Чумовой пообещал дополнительно оштрафовать Макара за общественное беспокойство.
Однако Макар ему не внял и через неделю сделал из руды железо в печке, после того как его баба испекла там хлебы. Как он отжигал руду в печке, – никому не известно, потому что Макар действовал своими умными руками и безмолвной головой. Еще через день Макар сделал железное колесо, а затем еще одно колесо, но ни одно колесо само не поехало: их нужно было катить руками.
Пришел к Макару Чумовой и спрашивает:
– Сделал самоход вместо жеребенка?
– Нет, – говорит Макар, – я догадывался, что они бы должны сами покатиться, а они – нет.
– Чего же ты обманул меня, стихийная твоя голова! – служебно воскликнул Чумовой. – Делай тогда жеребенка!
– Мяса нет, а то бы я сделал, – отказался Макар.
– А как же ты железо из глины сделал? – вспомнил Чумовой.
– Не знаю, – ответил Макар, – у меня памяти нет.
Чумовой тут обиделся.
– Ты что же, открытие народнохозяйственного значения скрываешь, индивид-дьявол! Ты не человек, ты единоличник! Я тебя сейчас кругом оштрафую, чтобы ты знал, как думать!
Макар покорился:
– А я ж не думаю, товарищ Чумовой. Я человек пустой.
– Тогда руки укороти, не делай, чего не сознаешь, – упрекнул Макара товарищ Чумовой.
– Ежели бы мне, товарищ Чумовой, твою голову, тогда бы я тоже думал, – сознался Макар.
– Вот именно, – подтвердил Чумовой. – Но такая голова одна на все село, и ты должен мне подчиниться.
И здесь Чумовой кругом оштрафовал Макара, так что Макару пришлось отправиться на промысел в Москву, чтобы оплатить тот штраф, оставив карусель и хозяйство под рачительным попечением товарища Чумового.
Макар ездил в поездах десять лет тому назад, в девятнадцатом году. Тогда его везли задаром, потому что Макар был сразу похож на батрака, и у него даже документов не спрашивали. «Езжай далее, – говорила ему, бывало, пролетарская стража, – ты нам мил, раз ты гол».
Нынче Макар, так же как и девять лет тому назад, сел в поезд не спросясь, удивившись малолюдью и открытым дверям. Но все-таки Макар сел не в середине вагона, а на сцепках, чтобы смотреть, как действуют колеса на ходу. Колеса начали действовать, и поезд поехал в середину государства в Москву.
Поезд ехал быстрее любой полукровки. Степи бежали навстречу поезду и никак не кончались.
«Замучают они машину, – жалел колеса Макар. – Действительно, чего только в мире нет, раз он просторен и пуст».
Руки Макара находились в покое, их свободная умная сила пошла в его порожнюю емкую голову, и он стал думать. Макар сидел на сцепках и думал, что мог. Однако долго Макар не просидел. Подошел стражник без оружия и спросил у него билет. Билета у Макара с собой не было, так как, по его предположению, была советская, твердая власть, которая теперь и вовсе задаром возит всех нуждающихся. Стражник-контролер сказал Макару, чтобы он слезал от греха на первом полустанке, где есть буфет, дабы Макар не умер с голоду на глухом перегоне. Макар увидел, что о нем власть заботится, раз не просто гонит, а предлагает буфет, и поблагодарил начальника поездов.
На полустанке Макар все-таки не слез, хотя поезд остановился сгружать конверты и открытки из почтового вагона. Макар вспомнил одно техническое соображение и остался в поезде, чтобы помогать ему ехать дальше.
«Чем вещь тяжелее, – сравнительно представлял себе Макар камень и пух, – тем оно далее летит, когда его бросишь; так и я на поезде еду лишним кирпичом, чтобы поезд мог домчаться до Москвы».
Не желая обижать поездного стражника, Макар залез в глубину механизма, под вагон, и там лег на отдых, слушая волнующуюся скорость колес. От покоя и зрелища путевого песка Макар глухо заснул и увидел во сне, будто он отрывается от земли и летит по холодному ветру. От этого роскошного чувства он пожалел оставшихся на земле людей.
– Сережка, что же ты шейки горячими бросаешь!
Макар проснулся от этих слов и взял себя за шею: цело ли его тело и вся внутренняя жизнь?
– Ничего! – крикнул издали Сережка. – До Москвы недалече: не сгорит!
Поезд стоял на станции. Мастеровые пробовали вагонные оси и тихо ругались.
Макар вылез из-под вагона и увидел вдалеке центр всего государства – главный город Москву.
«Теперь я и пешком дойду, – сообразил Макар. – Авось поезд домчится и без добавочной тяжести!»
И Макар тронулся в направлении башен, церквей и грозных сооружений, в город чудес науки и техники, чтобы добывать себе жизнь под золотыми головами храмов и вождей.
Андрей Платонов
Усомнившийся Макар
Среди прочих трудящихся масс жили два члена государства: нормальный мужик Макар Ганушкин и более выдающийся - товарищ Лев Чумовой, который был наиболее умнейшим на селе и, благодаря уму, руководил движением народа вперед, по прямой линии к общему благу. Зато все население деревни говорило про Льва Чумового, когда он шел где-либо мимо:
Вон наш вождь шагом куда-то пошел, завтра жди какого-нибудь принятия мер… Умная голова, только руки пустые. Голым умом живет…
Макар же, как любой мужик, больше любил промыслы, чем пахоту, и заботился не о хлебе, а о зрелищах, потому что у него была, по заключению товарища Чумового, порожняя голова.
Не взяв разрешения у товарища Чумового, Макар организовал однажды зрелище - народную карусель, гонимую кругом себя мощностью ветра. Народ собрался вокруг Макаровой карусели сплошной тучей и ожидал бури, которая могла бы стронуть карусель с места. Но буря что-то опаздывала, народ стоял без делов, а тем временем жеребенок Чумового сбежал в луга и там заблудился в мокрых местах. Если б народ был на покое, то он сразу поймал бы жеребенка Чумового и не позволил бы Чумовому терпеть убыток, но Макар отвлек народ от покоя и тем помог Чумовому потерпеть ущерб.
Чумовой сам не погнался за жеребенком, а подошел к Макару, молча тосковавшему по буре, и сказал:
Ты народ здесь отвлекаешь, а у меня за жеребенком погнаться некому…
Макар очнулся от задумчивости, потому что догадался. Думать он не мог, имея порожнюю голову над умными руками, но зато он мог сразу догадываться.
Не горюй, - сказал Макар товарищу Чумовому, - я тебе сделаю самоход.
Как? - спросил Чумовой, потому что не знал, как своими пустыми руками сделать самоход.
Из обручей и веревок, - ответил Макар, не думая, а ощущая тяговую силу и вращение в тех будущих веревках и обручах.
Тогда делай скорее, - сказал Чумовой, - а то я тебя привлеку к законной ответственности за незаконные зрелища.
Но Макар думал не о штрафе - думать он не мог, - а вспоминал, где он видел железо, и не вспомнил, потому что вся деревня была сделана из поверхностных материалов: глины, соломы, дерева и пеньки.
Бури не случилось, карусель не шла, и Макар вернулся ко двору.
Дома Макар выпил от тоски воды и почувствовал вяжущий вкус той воды.
«Должно быть, оттого и железа нету, - догадался Макар, - что мы его с водой выпиваем.»
Ночью Макар полез в сухой, заглохший колодезь и прожил в нем сутки, ища железа под сырым песком. На вторые сутки Макара вытащили мужики под командой Чумового, который боялся, что погибнет гражданин помимо фронта социалистического строительства. Макар был неподъемен - у него в руках оказались коричневые глыбы железной руды. Мужики его вытащили и прокляли за тяжесть, а товарищ Чумовой пообещал дополнительно оштрафовать Макара за общественное беспокойство.
Однако Макар ему не внял и через неделю сделал из руды железо в печке, после того как его баба испекла там хлебы. Как он отжигал руду в печке, - никому не известно, потому что Макар действовал своими умными руками и безмолвной головой. Еще через день Макар сделал железное колесо, а затем еще одно колесо, но ни одно колесо само не поехало: их нужно было катить руками.
Пришел к Макару Чумовой и спрашивает:
Сделал самоход вместо жеребенка?
Нет, - говорит Макар, - я догадывался, что они бы должны сами покатиться, а они - нет.
Чего же ты обманул меня, стихийная твоя голова! - служебно воскликнул Чумовой. - Делай тогда жеребенка!
Мяса нет, а то бы я сделал, - отказался Макар.
А как же ты железо из глины сделал? - вспомнил Чумовой.
Не знаю, - ответил Макар, - у меня памяти нет.
Чумовой тут обиделся.
Ты что же, открытие народнохозяйственного значения скрываешь, индивид-дьявол! Ты не человек, ты единоличник! Я тебя сейчас кругом оштрафую, чтобы ты знал, как думать!
Макар покорился:
А я ж не думаю, товарищ Чумовой. Я человек пустой.
Тогда руки укороти, не делай, чего не сознаешь, - упрекнул Макара товарищ Чумовой.
Ежели бы мне, товарищ Чумовой, твою голову, тогда бы я тоже думал, - сознался Макар.
Вот именно, - подтвердил Чумовой. - Но такая голова одна на все село, и ты должен мне подчиниться.
И здесь Чумовой кругом оштрафовал Макара, так что Макару пришлось отправиться на промысел в Москву, чтобы оплатить тот штраф, оставив карусель и хозяйство под рачительным попечением товарища Чумового.
* * *
Макар ездил в поездах десять лет тому назад, в девятнадцатом году. Тогда его везли задаром, потому что Макар был сразу похож на батрака, и у него даже документов не спрашивали. «Езжай далее, - говорила ему, бывало, пролетарская стража, - ты нам мил, раз ты гол».
Нынче Макар, так же как и девять лет тому назад, сел в поезд не спросясь, удивившись малолюдью и открытым дверям. Но все-таки Макар сел не в середине вагона, а на сцепках, чтобы смотреть, как действуют колеса на ходу. Колеса начали действовать, и поезд поехал в середину государства в Москву.
Поезд ехал быстрее любой полукровки. Степи бежали навстречу поезду и никак не кончались.
«Замучают они машину, - жалел колеса Макар. - Действительно, чего только в мире нет, раз он просторен и пуст».
Руки Макара находились в покое, их свободная умная сила пошла в его порожнюю емкую голову, и он стал думать. Макар сидел на сцепках и думал, что мог. Однако долго Макар не просидел. Подошел стражник без оружия и спросил у него билет. Билета у Макара с собой не было, так как, по его предположению, была советская, твердая власть, которая теперь и вовсе задаром возит всех нуждающихся. Стражник-контролер сказал Макару, чтобы он слезал от греха на первом полустанке, где есть буфет, дабы Макар не умер с голоду на глухом перегоне. Макар увидел, что о нем власть заботится, раз не просто гонит, а предлагает буфет, и поблагодарил начальника поездов.
На полустанке Макар все-таки не слез, хотя поезд остановился сгружать конверты и открытки из почтового вагона. Макар вспомнил одно техническое соображение и остался в поезде, чтобы помогать ему ехать дальше.
«Чем вещь тяжелее, - сравнительно представлял себе Макар камень и пух, - тем оно далее летит, когда его бросишь; так и я на поезде еду лишним кирпичом, чтобы поезд мог домчаться до Москвы».
Не желая обижать поездного стражника, Макар залез в глубину механизма, под вагон, и там лег на отдых, слушая волнующуюся скорость колес. От покоя и зрелища путевого песка Макар глухо заснул и увидел во сне, будто он отрывается от земли и летит по холодному ветру. От этого роскошного чувства он пожалел оставшихся на земле людей.
Сережка, что же ты шейки горячими бросаешь!
Макар проснулся от этих слов и взял себя за шею: цело ли его тело и вся внутренняя жизнь?
Ничего! - крикнул издали Сережка. - До Москвы недалече: не сгорит!
Поезд стоял на станции. Мастеровые пробовали вагонные оси и тихо ругались.
Макар вылез из-под вагона и увидел вдалеке центр всего государства - главный город Москву.
«Теперь я и пешком дойду, - сообразил Макар. - Авось поезд домчится и без добавочной тяжести!»
И Макар тронулся в направлении башен, церквей и грозных сооружений, в город чудес науки и техники, чтобы добывать себе жизнь под золотыми головами храмов и вождей.
* * *
Сгрузив себя с поезда, Макар пошел на видимую Москву, интересуясь этим центральным городом. Чтобы не сбиться, Макар шагал около рельсов и удивлялся частым станционным платформам. Близ платформы росли сосновые и еловые леса, а в лесах стояли деревянные домики. Деревья росли жидкие, под ними валялись конфетные бумажки, винные бутылки, колбасные шкурки и прочее испорченное добро. Трава под гнетом человека здесь не росла, а деревья тоже больше мучались и мало росли. Макар понимал такую природу неотчетливо:
«Не то тут особые негодяи живут, что даже растения от них дохнут! Ведь это весьма печально: человек живет и рожает близ себя пустыню! Где ж тут наука и техника?»
Погладив грудь от сожаления, Макар пошел дальше. На станционной платформе выгружали из вагона пустые молочные бидоны, а с молоком ставили в вагон. Макар остановился от своей мысли:
Опять техники нет! - вслух определил Макар такое положение. - С молоком посуду везут - это правильно: в городе тоже живут дети и молоко ожидают. Но пустые бидоны зачем возить на машине? Ведь только технику зря тратят, а посуда объемистая!
Макар подошел к молочному начальнику, который заведовал бидонами, и посоветовал ему построить отсюда и вплоть до Москвы молочную трубу, чтобы не гонять вагонов с пустой молочной посудой.
Молочный начальник Макара выслушал - он уважал людей из масс, - однако посоветовал Макару обратиться в Москву: там сидят умнейшие люди, и они заведуют всеми починками.