Блок твое лицо в оправе. Анализ стихотворения «О доблестях, о подвигах, о славе» Блока

«О доблестях, о подвигах, о славе…» Александр Блок

О доблестях, о подвигах, о славе
Я забывал на горестной земле,
Когда твое лицо в простой оправе
Перед мной сияло на столе.

Но час настал, и ты ушла из дому.
Я бросил в ночь заветное кольцо.
Ты отдала свою судьбу другому,
И я забыл прекрасное лицо.

Летели дни, крутясь проклятым роем…
Вино и страсть терзали жизнь мою…
И вспомнил я тебя пред аналоем,
И звал тебя, как молодость свою…

Я звал тебя, но ты не оглянулась,
Я слезы лил, но ты не снизошла.
Ты в синий плащ печально завернулась,
В сырую ночь ты из дому ушла.

Не знаю, где приют твоей гордыне
Ты, милая, ты, нежная, нашла…
Я крепко сплю, мне снится плащ твой синий,
В котором ты в сырую ночь ушла…

Уж не мечтать о нежности, о славе,
Все миновалось, молодость прошла!
Твое лицо в его простой оправе
Своей рукой убрал я со стола.

Анализ стихотворения Блока «О доблестях, о подвигах, о славе…»

Любовная лирика Александра Блока весьма спорна и противоречива. До сих пор исследователи творчества поэта пытаются разобраться в сложных взаимоотношениях автора с супругой Любовью Менделеевой, которая являлась музой Блока. Тем не менее, их брак не был счастливым, и через несколько лет после замужества Менделеева ушла к поэту Александру Белому. Потом вернулась, раскаявшись в совершенной ошибке, и – вновь завела новый роман, от которого родила сына. Сам Блок в этот период тоже пережил несколько романтических увлечений. Супруги могли месяцами не видеть друг друга, так как Любовь Менделеева была актрисой и часто уезжала на гастроли. Но они по-прежнему оставались друзьями по настоянию поэта, который считал, что духовная близость гораздо важнее физической.

Тем не менее, Блок очень тяжело переживал проблемы в семейной жизни. И в 1908 году, когда Любовь Менделеева сошлась с Александром Белым, написал свое знаменитое стихотворение «О доблестях, о подвигах, о славе…», в котором рассказал о своих переживаниях. И признался в том, что сумел побороть в себе болезненную страсть к женщине, по воле судьбы сыгравшей роковую роль в судьбе поэта .

Стоит отметить, что будущие супруги были знакомы с детства, так как их семьи дружили. Однако когда спустя годы они встретились, то с трудом узнали друг друга. Блок влюбился без памяти в 16-летнюю красавицу, мечтавшую стать актрисой. Она же ответила на его ухаживания полным равнодушием. Блок к тому моменту увлекался мистикой и искал тайные знаки судьбы в любом стечении обстоятельств. И вот однажды, будучи студентом и начинающим поэтом, он встретил Менделееву на улице, посчитав, что это – не случайное совпадение. Блок не только убедил себя в том, что любит эту женщину, но и заразил саму Менделееву непоколебимой верой в то, что им суждено быть вместе. В 1903 году пара обвенчалась, но по-настоящему мужем и женой они стали лишь спустя год, так как поэт отказывался омрачать идеальный, по его мнению, духовный союз, плотскими утехами.

Действительно, многие очевидцы вспоминали, что в жизни Блок относился к Менделеевой не как к жене, а как к музе. И, вспоминая расставание с ней, написал в своем стихотворении, что «слезы лил, но ты не снизошла». Символом любви к Менделеевой для поэта стало «лицо в простой оправе» — портрет жены, который после свадьбы всегда стоял на столе поэта . И это тоже было своеобразным символом, которому Блок придавал особое значение. Он был убежден, то именно этот портрет помогает ему в творчестве, не обращая при этом никакого внимания на жену, которая могла стоять у него за спиной. В результате поэт констатирует неизбежное: «Ты в синий плащ печально завернулась, в сырую ночь из дому ты ушла».

Примечательно, что Любовь Менделеева являлась для поэта не только символом духовной чистоты, но и ассоциировалась у него с молодостью. Поэтому автор отмечает, что ее уход ознаменовал окончание беззаботной юности. «Уж не мечтать о нежности, о славе, все миновалось, молодость прошла?», — вопрошает Блок. И сам себе отвечает, что это действительно так . Женщина, которую поэт боготворил, унесла с собой не только ощущение легкости и беззаботности, присущее молодости, но и вдохновение. Однако Блок все же сумел справиться со своими чувствами, поэтому написал: «Твое лицо в простой оправе своей рукой убрал я со стола».

Поэт даже не мог предположить, что судьба навсегда связала его с этой женщиной. Она уходила и возвращалась. Блок даже согласился признать ее сына собственным ребенком, но при этом сам заводил романы на стороне. Однако до самой смерти считал, что Любовь Менделеева — это «святое место души».

О доблестях, о подвигах, о славе
Я забывал на горестной земле,
Когда твое лицо в простой оправе
Передо мной сияло на столе.

Но час настал, и ты ушла из дому.
Я бросил в ночь заветное кольцо.
Ты отдала свою судьбу другому,
И я забыл прекрасное лицо.

Летели дни, крутясь проклятым роем...
Вино и страсть терзали жизнь мою...
И вспомнил я тебя пред аналоем,
И звал тебя, как молодость свою...

Я звал тебя, но -ты не оглянулась,
Я слезы лил, но ты не снизошла.
Ты в синий плащ печально завернулась,

Не знаю, где приют своей гордыне
Ты, милая, ты, нежная,нашла...
Я крепко сплю, мне снится,плащ твой синий,
В котором ты в сырую ночь ушла...

Уж не мечтать о нежности, о славе,
Все миновалось, молодость прошла?
Твое лицо в его простой оправе
Своей рукой убрал я со стола.

Я не был - и по возрасту вряд ли мог быть - близок с Блоком. Но я встречался с Блоком, говорил с ним, помню многое, что он говорил, и об этом хочу рассказать.
В первый раз я увидел Блока в первую половину 1903 г. или в самом конце 1902-го, когда Блоку было 22 года, а мне - всего 12. Он пришел к моему брату Александру Васильевичу1 и сидел за нашим семейным вечерним чаем, в серой, как тогда носили, студенческой тужурке. Из всего, что было в этот вечер, я помню только одно, но зато помню хорошо: чтение стихов Блока и разговор о них. Началось с того, что отец мой среди какого-то, кажется, безразличного разговора вдруг несколько напряженным тоном сказал, обратившись к Блоку: «Александр Александрович! Прочтите стихи». На это Блок совершенно спокойно и просто ответил: «Да, я с удовольствием прочту». Он читал «Царица смотрела заставки». Отец - почитатель и переводчик Данте и Петрарки - улыбнулся с легкой иронией. «Ну зачем вы пишете декадентские стихи? Зачем синие загадки? Почему загадки - синие?». Блок, немного задумавшись, ответил: «Потому что ночь синяя», но тут же, засмеявшись, сказал: «Нет, конечно, не то». И желая, быть может, отвести упрек в декадентстве, прочел: «Я и молод, и свеж, и влюблен». «Вот это - совсем другое дело. Впрочем - ароматные слезы». Но Блок очень убежденно ответил: «Нет, у клена слезы - ароматные. Другой вопрос, могут ли быть слезы - у клена». На этом, кажется, спор закончился.
Я пропущу редкие встречи в последующие годы (в 1906-1909 гг. нередко в театре Комиссаржевской - на премьерах) и перейду к тому времени, когда я начал встречаться с Блоком вне

Семьи и вне отношений его с моим братом, а самостоятельно - как с писателем.
Первая такая встреча была в начале 1909 г. Она произошла как бы символически для меня - почти буквально на пороге редакции «Нового журнала для всех»2 и «Новой жизни», куда я шел за одним из первых моих литературных гонораров. «Вы - в „Журнал для всех“? - спросил Блок. Это ваши стихи были в журнале? Мне понравились». Это скупая похвала была бы мне еще более дорога, если бы я мог тогда предвидеть его позднейшие и столь же скупые: «Мне не понравилось». Поднявшись в редакцию, я увидел на редакционном столе листок, написанный четким блоковским почерком. Мне бросились в глаза строки:
Ты в синий плащ печально завернулась.
В сырую ночь ты из дому ушла.
Я не задавал себе вопросов, почему плащ - синий. Блок со всей системой своих образов к тому времени прочно вошел в мое сознание, во всю мою жизнь.

В.В. Гиппиус "Встречи с Блоком"

Александр Блок много писал о любви, писал как-то по-особенному, светло и грустно. Радость и печаль соединились в его любовной лирике, видимо, потому, что идеал утонченной и возвышенной, гордой и доверчивой, прекрасной и нежной женщины не находил своего земного воплощения.

Блок сначала был сильно увлечен своей будущей женой Любовью Дмитриевной Менделеевой, которой посвятил цикл «Стихи о Прекрасной Даме». По словам К.И. Чуковского, если внимательно вчитаться в эту книгу, то увидишь, что «это подлинная повесть о том, как один подросток столь восторженно влюбился в соседку, что создал из нее Лучезарную Деву и весь ее окружающий пейзаж преобразил в неземные селения. Это было то самое, что сделал Данте с дочерью соседа Партинари». Все стихи сборника проникнуты жаждой «в земном увидеть неземное» (В. Брюсов). Сугубо личное переживание переплавляется здесь во вселенское, в мистерию с грядущим схождением на землю Вечной Женственности.

Шесть лет Блок писал об одной женщине, посвятил ей 687 стихотворений. В 1903 году поэт обвенчался с Любовью Дмитриевной – и прекратился лирический дневник, обращенный к Прекрасной Даме. В поэтический мир Блока входят новые темы, новые образы. Поэт живописует язвы «страшного мира», выражает сочувствие угнетенным и осуждает «сытых». Так появляются циклы стихов «Страшный мир», «Возмездие», «Ямбы».

В цикле «Возмездие», в котором поэт пророчит скорый суд и расплату обществу, сковавшему, поработившему и «заморозившему» человека, публикуется ставшее знаменитым «О доблестях, о подвигах, о славе…» (1908 г.). Cтихотворение написано в особой манере и заметно отличается по стилю и тематике от других стихотворений цикла «Возмездие».

Читая это небольшое произведение, я сразу вспомнил о Прекрасной Даме, о той нереальной женщине, возлюбленной, мечте, с которой недавно расстался поэт:

Но час настал, и ты ушла из дому,
Я бросил в ночь заветное кольцо.
Ты отдала свою судьбу другому,
И я забыл прекрасное лицо…

Да, это Она – Древняя Дева, Заря, Купина, Незнакомка, Вечная жена, Прекрасная Дама, которая, «завернувшись в синий плащ печально», покидает поэта и удаляется в воспоминания, в прошлое, в мир юности и мечты. Поэт остается в одиночестве, грустен и слаб:

Я звал тебя, но ты не оглянулась,
Я слезы лил, но ты не снизошла…

Слова звучат взволнованно и громко, боль расставания сжимает трепетное сердце, перехватывает дыхание. Но герой уже не в силах что-либо вернуть назад.

Стихотворение логически делится на три части: уход любимой, горестная жизнь без надежды и света, смирение перед судьбой.

Основная мысль произведения – тягостное расставание с сокровенными мечтами юности. Сначала грустное и горькое воспоминание о ней, затем щемящее сердце сознание утраты и, наконец, апатия и безразличие к суетному будущему, которое уже не манит своей таинственностью и новизной. Автор использует прием обрамления, повторяя в первой и последней строфах мотив забытого портрета.

Его лирический герой убирает со стола в знак приятия жизни такой, какая она есть.

В этом блоковском стихотворении нечасто, но все же встречаются различные тропы, которые помогают нам увидеть новые черты и грани воображаемого, глубже понять смысл (метафора «летели дни, крутясь проклятым роем», эпитеты: «заветное», «горестная земля»).

Блок невероятно точен в передаче смыслового оттенка слова:

Я слезы лили, но ты не снизошла…

Не «вернулась», не «появилась», а именно «снизошла», это не оставляет сомнения в том, что речь идет о Богине, об Ангеле в женском обличии. Или еще:

Когда твое лицо в простой оправе
Передо мной сияло на столе…

Лицо «сияло», как лик святой. Поэт постоянно подчеркивает неземное происхождение великого дара любви.

Произведение написано любимым стихотворным размером Блока – ямбом, с использованием спондея. Рифма перекрестная. Строфа представляет собой четверостишие с чередованием женской и мужской рифмовки.

Стихотворение звучит напевно, мелодично и очень взволнованно. От строфы к строфе растет эмоциональное напряжение. Поэт использует много мягких сонорных звуков [л], [м], [н], но когда хочет выразить возмущение и гнев, увеличивает число звуков [р], что придает строке твердость:

Летели дни, крутясь проклятым роем…
Вино и страсть терзали жизнь мою…

Кульминация стихотворения – четвертая строфа. После нее напряжение спадает, ритм замедляется. Кажется, будто поэт уходит, оглядывается в последний раз на тот стол, где стоял заветный портрет, и закрывает за собой дверь.

Можно множество раз перечитывать стихотворение, чтобы погрузиться в завораживающий мир блоковской поэзии. Удивительно точные слова подбирает поэт, дабы выразить глубину своих чувств, чистых, бескорыстных, ничего не требующих взамен. Его строки берут за душу, делая нас не свидетелями, а соучастниками переживаний:

Не знаю, где приют своей гордыне
Ты, милая, ты, нежная, нашла…
Я крепко сплю, мне снится плащ твой синий,
В котором ты в сырую ночь ушла…

О доблестях, о подвигах, о славе
Я забывал на горестной земле,
Когда твое лицо в простой оправе
Перед мной сияло на столе.
Но час настал, и ты ушла из дому.
Я бросил в ночь заветное кольцо.
Ты отдала свою судьбу другому,
И я забыл прекрасное лицо.
Летели дни, крутясь проклятым роем
Вино и страсть терзали жизнь мою
И вспомнил я тебя пред аналоем,
И звал тебя, как молодость свою
Я звал тебя, но ты не оглянулась,
Я слезы лил, но ты не снизошла.
Ты в синий плащ печально завернулась,
В сырую ночь ты из дому ушла.
Не знаю, где приют твоей гордыне
Ты, милая, ты, нежная, нашла
Я крепко сплю, мне снится плащ твой синий,
В котором ты в сырую ночь ушла
Уж не мечтать о нежности, о славе,
Все миновалось, молодость прошла!
Твое лицо в его простой оправе
Своей рукой убрал я со стола.

Надо свести себя на нет, чтобы тебя приняли и признали, надо стать неотличимым от стада. Если ты в стаде, ты в порядке. Можно и мечтать, но только если мечтаешь как все.

Ночь. Как же я люблю это время суток. Время, когда тебя никто не трогает. Ты никому не нужен. Только ты и твои мысли.

Ночью, когда ты будешь смотреть на небо, ты увидишь мою звезду, ту, на которой я живу, на которой я смеюсь. И ты услышишь, что все звёзды смеются. У тебя будут звёзды, которые умеют смеяться!

О чем ты думаешь… когда ты смотришь на луну?
Я? - «О тебе… и чуточку о вечном…»
Что в этом мире мы, - не бесконечны,
Но каждый хочет, отыскать свою звезду.

Когда я увидел тебя, я влюбился. А ты улыбнулась, потому что ты знала.

Ты не имеешь надо мной власти, пока я не полюблю тебя.

Я знаю всё, что так необходимо,
я знаю – кто, о чём, в каком году,
где подстелить - когда «бац, бац и мимо»,
и как срывать подмётки на ходу.

Я знаю – прав лишь тот, кто первым плачет,
что врут, когда читаешь по глазам,
я знаю – как послать к чертям собачьим,
чтоб самому не оказаться там.

Я знаю – если ехать, то не быстро,
а мечутся лишь те, кому поздняк,
что смысла нет стрелять по пианисту,
когда ты сам играешь кое-как.

Я знаю – пьют вино, а водкой - глушат,
я знаю все развязки мыльных сцен,
что хуже нет, когда пускают в душу
на ширину раздвинутых колен.

Я знаю то, о чём мне знать не надо,
всё хуже сплю от «счастья» своего,
я знаю всё но вот одна досада –
что о себе не знаю ничего...

Ты веришь в Бога? Я его не видел…
Как можно верить в то, что не видал?
Ты извини, что я тебя обидел,
Ведь ты такой ответ не ожидал…
Я верю в деньги, их я видел точно…
Я верю в план, в прогноз, в карьерный рост…
Я верю в дом, что был построен прочным…
Конечно… Твой ответ довольно прост…
Ты веришь в счастье? Ты его не видел…
Но видела его душа твоя…
Прости, наверно, я тебя обидел…
Тогда у нас один - один… Ничья…
В любовь ты веришь, в дружбу? Как со зреньем???
Ведь это всё на уровне души…
А искренности светлые мгновенья?
Увидеть всё глазами не спеши…
Ты помнишь, как тогда спешил на встречу,
Но пробки… не успел на самолёт?!
Твой самолёт взорвался в тот же вечер,
Ты пил и плакал сутки напролёт…
А в тот момент, когда жена рожала,
И врач сказал: «Простите, шансов нет…»,
Ты помнишь, жизнь как слайды замелькала,
И будто навсегда померкнул свет,
Но кто-то закричал: «О, Боже, чудо…»
И крик раздался громкий малыша…
Ты прошептал: «Я в Бога верить буду"
И улыбалась искренне душа…
Есть то, чего глаза узреть не в силах,
Но сердце видит чётче и ясней…
Когда душа без фальши полюбила,
То разум возражает всё сильней…
Ссылается на боль, на опыт горький,
Включает эгоизм, большое «Я»…
Ты видел Бога каждый день и столько,
Насколько глубока душа твоя…
У каждого из нас своя дорога…
А вера и любовь важней всего…
Я не спросил тебя: «Ты видел Бога?»
Я спрашивал, поверил ли в него…

Читать стих «О доблестях, о подвигах, о славе» Блока Александра Александровича предлагается учащимся в 11 классе на уроке литературы. На дом его задают учить полностью наизусть. На нашем сайте можно бесплатно скачать его на гаджет или прочитать в режиме «онлайн».

Текст стихотворение Блока «О доблестях, о подвигах, о славе» был написан в 1908 году. Он посвящен жене поэта Любови Менделеевой. У Александра Александровича были с ней очень тяжелые отношения. Познакомились они еще в детстве. Потом какое-то время они не виделись. В юности они встретились вновь. Поэт сильно в нее влюбился и, в конце концов, в 1903 году они расписались. Они то сходились, то расходились, но однако же, она всю жизнь была для него музой. Это произведение было создано после очередного ее ухода. В нем он пишет о том, что она ушла от него в сырую ночь в синем плаще. С помощью цвета одежды он пытается донести до читателя, что она не просто бросила его. Она пошла именно к другому человеку. Синий цвет символизирует измену. Блок очень переживал это событие. Он не мог понять, почему она это сделала. Он не мог думать ни о чем, кроме нее. В стихе он пишет, что он начал много пить, менять женщин, но это не помогало ему забыться. Все время перед его взором являлась она. Даже во сне ему постоянно она снилась. Он звал Любовь Менделееву обратно, но она не возвращалась. Для Александра Александровича ее уход в итоге ознаменовался не просто потерей любимой, но и утратой его молодости. Все его мечты, помыслы, желания были связаны с ней, но ее больше рядом не было. Не стало и того юного пылкого мальчишки, безнадежно влюбленного в нее. В последней строфе мы узнаем, что спустя время он все-таки смог справиться с болью потери, он забыл возлюбленную. В ней Александр Александрович пишет о том, что он убрал портрет любимой со стола.

О доблестях, о подвигах, о славе
Я забывал на горестной земле,
Когда твое лицо в простой оправе
Перед мной сияло на столе.

Но час настал, и ты ушла из дому.
Я бросил в ночь заветное кольцо.
Ты отдала свою судьбу другому,
И я забыл прекрасное лицо.

Летели дни, крутясь проклятым роем…
Вино и страсть терзали жизнь мою…
И вспомнил я тебя пред аналоем,
И звал тебя, как молодость свою…

Я звал тебя, но ты не оглянулась,
Я слезы лил, но ты не снизошла.
Ты в синий плащ печально завернулась,
В сырую ночь ты из дому ушла.

Не знаю, где приют твоей гордыне
Ты, милая, ты, нежная, нашла…
Я крепко сплю, мне снится плащ твой синий,
В котором ты в сырую ночь ушла…

Уж не мечтать о нежности, о славе,
Все миновалось, молодость прошла!
Твое лицо в его простой оправе
Своей рукой убрал я со стола.