Брусилов роль в первой мировой войне. Сражения и победы

В эти дни Россия отмечает столетие самой удачной и знаменитой операции Первой мировой войны, вошедшей в историю как Брусиловский прорыв. Об и их значении «Лента.ру» уже рассказывала год назад. На очереди рассказ о судьбе генерала Алексея Алексеевича Брусилова - фигуре яркой и трагической.

Выдающийся полководец - всегда сильная и яркая личность, а такие люди редко бывают однозначными. Вот и Алексей Алексеевич Брусилов оставил после себя сложную и во многом противоречивую память - одни его боготворят, другие относятся скептически. Наверное, это было неизбежно, ведь ему выпало жить в эпоху, которая словно бульдозером ломала судьбы людей, низвергала кумиров, переворачивала вверх дном казалось бы незыблемые моральные и нравственные ценности.

Брусилов всю жизнь служил России, даже когда она практически перестала существовать. На этом пути он дошел до вершины воинской карьеры - стал Верховным главнокомандующим русской армией. Но оказалось, что он принял командование на уже безнадежно тонущем корабле. Новая Россия не пожелала продолжать великую войну, ставшую делом жизни Брусилова, и вступила в схватку сама с собой. Для настоящего русского генерала и патриота это была страшная трагедия. Последние 10 лет жизни Брусилова - между триумфальной наступательной фронтовой операцией и его уходом из земной жизни - стали жесточайшим испытанием для старого воина, но они показали высоту его духа и истинную любовь к Отечеству, без которого он себя не мыслил.

Прирожденный кавалерист

Жизненный путь Брусилова прям как кавалерийская пика, хотя и не так однозначен, как это может показаться на первый взгляд. Он родился в генеральской семье, с детства выбрал карьеру офицера и достиг на этом пути наивысшего успеха. И в плане продвижения по службе, и в величии успехов, и в признании как начальственном, так и народном. Он вкусил славу, почет и уважение, к слову, вполне заслуженные. С другой стороны, жизнь его была отнюдь не простой. Его отец умер, когда Алексею было всего шесть лет. А вскоре ушла из жизни и его мама. Алексея, а также его младших братьев Бориса и Льва приютила семья их тети и дяди, жившая в Кутаиси. Там в Грузии и прошло детство будущего генерала.

Изображение: репродукция Владимира Бойко / Russian Look / Globallookpress.com

В 14 лет Алексей отправился в Санкт-Петербург в Пажеский корпус, куда был записан по ходатайству своего крестного, царского наместника на Кавказе фельдмаршала князя А.И. Барятинского. Учился он не слишком прилежно, но окончил это элитное учреждение. Правда, выпущен был не в гвардию, а в обычный 16-й драгунский Тверской полк, расквартированный на Кавказе. Сам Алексей Алексеевич в мемуарах объясняет это нехваткой средств для столичной жизни, исследователи же склонны связывать такое распределение с довольно посредственными оценками. Кстати, Тверской полк был расквартирован совсем близко от родных мест молодого офицера, и, видимо, желание быть рядом с семьей тоже сыграло определенную роль.
Вскоре Брусилову довелось принять участие в военных действиях, в которых молодой офицер отличился, заслужив за «дела с турками» три боевых ордена и повышение по службе.

После войны, в 1881 году, последовала командировка в учебный эскадрон офицерской кавалерийской школы в Санкт-Петербурге - своего рода курсы повышения квалификации для перспективных офицеров. Брусилов показал себя отменным специалистом в берейторском искусстве и получил предложение войти в число постоянного преподавательского состава школы. Последующая четверть века его жизни и карьеры была связана именно с Офицерской кавалерийской школой, в которой Брусилов проделал путь от слушателя до начальника и от ротмистра до генерала. Лишь в 1906 году он вернулся к полевой службе, приняв командование 2-й гвардейской кавалерийской дивизией. Затем было командование полевым корпусом, армией в начале войны, фронтом с марта 1916-го и всей русской армией с мая 1917 года.

Карьера не совсем типичная - большую ее часть Брусилов учил офицерскую элиту кавалерийскому искусству, а не «тянул лямку» в далеких гарнизонах. Он не прошел обычную школу эскадронного и полкового командира, не обучался тактике в академии Генштаба. Вроде бы он был практик, но очень узкий - кавалерийский. Эту узость и отсутствие глубокой академической подготовки ему часто ставили в вину.

С другой стороны, он был лишен зашоренности и догматизма, который часто присущ как кабинетным генералам-теоретикам, так и провинциальным гарнизонным офицерам. Может быть, именно благодаря этому в голове Брусилова зародились мысли о совершенно нетрадиционной, даже революционной тактике наступления, которые сначала так испугали его коллег, а потом оказались победоносными.

Был педантичен и требовал предельной точности

Характер у будущего знаменитого полководца был непростой. По воспоминаниям современников, он был очень прям и суров в оценках, часто обижал коллег резкими отзывами и суждениями. Был педантичен и требовал от других предельной точности и конкретности. Мягкость и деликатность к его достоинствам не относились, во всяком случае в том, что касалось службы. Брусилов не стеснялся докладывать о просчетах своих прямых командиров вышестоящему начальству, за что был не раз обвинен (косвенно) в интриганстве и карьеризме. С начальством, в особенности из монаршей семьи, был учтив, по мнению некоторых, даже подобострастен. Иногда позволял себе неожиданные поступки.

Сидит: А.А. Брусилов. Стоят, слева направо: подполковник Д.В. Хабаев (адъютант А.А. Брусилова), полковник Р.Н. Яхонтов (штаб-офицер для поручений), штабс-ротмистр А.А. Брусилов-младший (сын А.А. Брусилова), капитан Е.Н. Байдак (адъютант А.А. Брусилова). Август 1914 года.

Вот, например, что вспоминал протопресвитер русской императорской армии Г.И. Шавельский: «Когда великий князь Николай Николаевич, только что на маневрах разнесший Брусилова (тогда начальника 2-й Гвардейской кавалерийской дивизии) за завтраком обратился к нему с ласковым словом, то Брусилов схватил руку великого князя и поцеловал ее. То же проделал он, когда в апреле 1916 года под Перемышлем Государь поздравил его генерал-адъютантом».

Два воина

Многие поступки и особенности поведения Брусилова вызывают невольные ассоциации с его великим предшественником Александром Васильевичем Суворовым. Тот тоже был потомственным военным и тоже не мыслил иной карьеры. Похожи они даже внешне - оба невысокие, худощавые и подтянутые, жилистые и выносливые. И Суворов, и Брусилов были исключительно требовательны к подчиненным, не чурались жестких дисциплинарных мер, в то же время были любимы солдатами, которые шли за них в огонь и в воду. Оба новаторы в военном деле, не стеснялись смело «ломать стереотипы», брать на себя ответственность. Честолюбия у них было в избытке, что свойственно всем настоящим карьерным офицерам. И нелепые на первый взгляд поступки тоже присущи были обоим.

Суворова ведь современники воспринимали очень неоднозначно, почти как «шута горохового». Уже потом со временем общепринятая биография великого полководца очистилась от некоторых особо одиозных историй, приобретя героизированный и даже несколько идеализированный облик. У Брусилова тоже недоброжелателей хватало, посему и трактовки его деяний были разными. Причем личность полководца не подвергалась официальной канонизации, и из него не старались пропагандистскими методами сделать национального героя. Он ведь оказался своим среди чужих и чужим среди своих - ни белый, ни красный, ни монархист, ни революционер. И это многое объясняет в разнообразии трактовок.

Командующий 8-й армией генерал-от-кавалерии Алексей Алексеевич Брусилов (без головного убора) стоит перед Великим князем Георгием Михайловичем (сидит в автомобиле «Бенц»). Конец мая - июль 1915 года. Место не указано (князь приехал к Брусилову в штаб 8-й русской армии). Вероятно, Самбор.

За Отечество без царя

Брусилов был верен царскому правительству, во всяком случае, идеологически. Он с детства впитал девиз «За веру, царя и Отечество», не мыслил иного пути для России и был ему верен. Наверное, этим и объясняется его почтение к императорской фамилии, как к сакральным правителям страны. Хотя личные отношения с Николаем Вторым у полководца были сложные, особенно с того момента, как император возглавил действующую армию. Брусилова раздражала нерешительность Верховного главнокомандующего, из-за чего фронты действовали вразнобой - когда Юго-Западный наступал, Западный и Северный стояли на месте. Организовать совместные действия, принудить командующих общие задачи ставить выше локальных Николай не мог. Он просил, уговаривал, генералы с ним спорили и торговались, а драгоценное время уходило. Мягкотелость главковерха дорого обходилась его армии.

Кстати, в этом своем отношении к последнему императору Брусилов был не одинок. Неслучайно в феврале 1917-го никто из высшего командования не поддержал зашатавшуюся власть. В штабной вагон Николая почти единовременно поступили телеграммы от всех командующих фронтами (Сахаров, Брусилов, Эверт, Рузский) с просьбой мирно отречься от престола, после чего он и понял бесполезность сопротивления. Даже начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Михаил Васильевич Алексеев и великий князь Николай Николаевич не видели иного выхода. Так можно ли считать их всех изменниками? Может быть, действительно другого варианта уже не было?

Изображение: World History Archive / Globallookpress.com

Брусилов принял Февральскую революцию если не восторженно, то, во всяком случае, с большим оптимизмом. С его точки зрения, перемены должны были содействовать скорейшему победоносному завершению войны, о политике же он особенно не задумывался, считая, что этот вопрос можно отложить. По крайней мере, так он пишет в своих мемуарах.

Главнокомандующим был назначен генерал Алексеев, армия начала готовиться к летнему наступлению, которое должно было стать победным. Тогда еще никто не понимал, сколь разрушительным окажется влияние революции на армию, каким страшным бедствием станет политизация и как молниеносно боеспособность разагитированных частей упадет до нуля. Оторванные от столицы генералы и офицеры не очень разбирались в тонкостях политической борьбы, не понимали, кто из представителей новых органов власти хотят помочь фронту, а кто, наоборот, стремится его разрушить. Когда разобрались, было уже поздно - солдаты фактически вышли из подчинения. Власть перешла к полковым комитетам, в которых наибольшим авторитетом пользовались те, кто призывал к немедленному концу войны. Безнаказанные убийства офицеров, стремившихся навести порядок, стали привычным делом.

Нельзя сказать, что генералитет не понимал того, что происходит. Но руки военачальников были связаны политиканством гражданских властей, которые в популистских целях старались играть с солдатами в демократию. Дисциплинарные и телесные наказания были отменены, за них офицеров жестко карали. Единственным легальным противовесом, который могло позволить себе командование, стало создание ударных батальонов, или батальонов смерти. В них добровольно набирали самых стойких и, главное, желавших исполнять приказы солдат. Брусилов был одним из инициаторов этого движения. Но, конечно, этого было недостаточно.

В мае Алексеев по болезни вынужден был покинуть Ставку. О том, кто его заменит, особых дискуссий не было - самым популярным и знаменитым военачальником для всех был генерал Брусилов. Он принял назначение с воодушевлением и надеждой на успех. Но наступление было сорвано. Солдаты не желали воевать, митинговали или откровенно саботировали приказы. Дезертирство приобрело чудовищные масштабы.

«Части 28-й пехотной дивизии подошли для занятия исходного положения лишь за 4 часа до атаки, причем из 109-го полка дошло лишь две с половиной роты с 4 пулеметами и 30 офицерами; 110-й полк дошел в половинном составе; два батальона 111-го полка, занявших щели, отказались от наступления; в 112-м полку солдаты целыми десятками уходили в тыл (…).

Части 29-й дивизии не успели своевременно занять исходное положение, так как солдаты, вследствие изменившегося настроения, шли неохотно вперед. За четверть часа до назначенного начала атаки правофланговый 114-й полк отказался наступать; пришлось двинуть на его место Эриванский полк из корпусного резерва. По невыясненным еще причинам 116-й и 113-й полки также своевременно не двинулись (...). После неудачи утечка солдат стала все возрастать и к наступлению темноты достигла огромных размеров. Солдаты, усталые, изнервничавшиеся, не привыкшие к боям и грохоту орудий после стольких месяцев затишья, бездеятельности, братания и митингов, толпами покидали окопы, бросая пулеметы, оружие и уходили в тыл (...).

Трусость и недисциплинированность некоторых частей дошла до того, что начальствующие лица вынуждены были просить нашу артиллерию не стрелять, так как стрельба своих орудий вызывала панику среди солдат.

(…) В некоторых полках боевая линия занята лишь командиром полка, со своим штабом и несколькими солдатами» (А.И. Деникин. «Очерки русской смуты»).

Наступление провалилось. Брусилов ездил по полкам, агитировал, уговаривал, но все было тщетно. Армия фактически перестала существовать.

Тогда Брусилов обратился к Думе с требованием разрешить использование заградотрядов и применение оружия к дезертирам, как это было во время «великого отступления» 1915 года. В ответ Брусилов получил телеграмму о том, что он отзывается в Петроград, а главнокомандующим назначен Лавр Георгиевич Корнилов.

Изображение: РИА Новости

Пленные, захваченные русскими войсками в ходе наступательной операции на Юго-Западном фронте (Брусиловский прорыв) во время Первой мировой войны

Это решение имело чисто политические причины. К середине лета чаша весов в столице стала склоняться в пользу радикальных сил, стремившихся к дестабилизации положения. Популистские лозунги, вроде «мир - народам», «земля - крестьянам» или «фабрики - рабочим», при всей своей несбыточности захватывали необразованные массы. Единственным способом противодействия им было силовое вмешательство действующей армии, ведь полиция уже не существовала, а Петроградский гарнизон был на стороне большевистского городского Совета. Керенский говорил об этом с Брусиловым, но старый генерал наотрез отказался воевать со своим народом. Поэтому и было принято решение отстранить его от командования. Вскоре Корнилов предпринял попытку развернуть армию внутрь страны, но… был предан самим Керенским, который испугался за свою власть. Мятеж был подавлен, Корнилов арестован.

Ни красный, ни белый

Брусилов попросил разрешения уехать в Москву, где жила его семья. Там в Мансуровском переулке в районе Остоженки он встретил Октябрьскую революцию. Уже на следующий день в Москве начались уличные бои - находившиеся в городе офицеры, а также юнкера Алексеевского и Александровского училищ не смирились с насильственным захватом власти большевиками. К генералу Брусилову пришла делегация «Комитета общественной безопасности» с просьбой возглавить войска восставших, но он отказался. Красные так же пытались привлечь его на свою сторону, но тоже безрезультатно. Воевать против своих казалось генералу делом недостойным.

В итоге красные части беззастенчиво расстреляли противников из пушек. Били крупным калибром с Воробьевых гор по площадям, особо не заботясь о мирных жителях. Один из снарядов угодил в дом Брусилова, который был тяжело ранен в ногу в нескольких местах. Брусилова срочно увезли в госпиталь С.М. Руднева, где ему пришлось лечиться долгих восемь месяцев. Удивительно: ни турецкий ятаган, ни немецкая пуля генерала Брусилова не достали, а пострадал он от снаряда, пущенного своими же артиллеристами!

Пока Брусилов находился на излечении, его продолжали бомбардировать предложениями. Старые сослуживцы звали его на Дон, где формировалась добровольческая армия. У ее истоков стояли недавние подчиненные Брусилова - генералы Алексеев, Корнилов, Деникин, Каледин. Трое последних служили на Юго-Западном фронте, участвовали в знаменитом Брусиловском прорыве. Звали Брусилова и на Волгу, где собирались с силами остатки Временного правительства и Комуч. Но Брусилов вновь отказался воевать против своих.

Едва генерал вышел из больницы, как был арестован. Чекисты перехватили несколько писем английского дипломата и разведчика Локкарта, в которых говорилось о планах сделать Брусилова лидером антибольшевистских сил. Арестованы были также вернувшийся с фронта в чине ротмистра сын генерала (Алексей Алексеевич Брусилов-младший) и его брат Борис - бывший действительный статский советник. Он вскоре умер в заключении.

Несколько месяцев Брусилов провел на гауптвахте Кремля, потом был переведен под домашний арест. Началось едва ли не самое страшное время для семьи Брусиловых, которым, как впрочем и остальным москвичам, пришлось познать муки холода и голода. Генерал не имел источников дохода, спасала помощь бывших сослуживцев - георгиевских кавалеров. Кто-то привозил из деревни картошку и сало, кто-то помогал консервами. Кое-как выживали.

Алексей-младший был мобилизован в Красную армию. Насколько это было его добровольное решение, остается загадкой, но ему доверили командование кавалерийским полком. В 1919 году он погиб при невыясненных обстоятельствах. По официальной версии, он попал в плен к «дроздовцам» и был повешен, но есть сведения, что он влился в белое движение рядовым, а позднее то ли погиб, то ли умер от тифа. Страшно подумать, что творилось на душе у старого воина. Он потерял абсолютно все: Отечество, армию, которой отдал всю жизнь, единственного сына. У него украли все его заслуги и победы, ведь новой власти они были не нужны. За несколько лет из полководца-победителя, главнокомандующего русской армией он превратился в несчастного голодающего старика с пошатнувшимся здоровьем.

В неумолимых жерновах истории

Ситуация изменилась в 1920-м, когда началась Советско-польская война. В новых условиях Брусилов счел для себя возможным вернуться на службу, ведь теперь речь шла не о гражданской войне, а о защите Родины. 30 мая в «Правде» появилось знаменитое воззвание «Ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились», под которым первой стояла подпись Брусилова, а затем нескольких других бывших генералов. На этот призыв откликнулись около 14 тысяч офицеров, влившихся в Красную армию.

Через некоторое время Брусилов по просьбе Л.Д. Троцкого выступил с воззванием к офицерам армии барона Врангеля. Генералу было обещано, что тем, кто сдастся добровольно, будет дарована жизнь и свобода. Некоторые поверили авторитету военачальника и сдались. Почти всех их убили без суда. Брусилов был подавлен, он тяжело переживал эту трагедию.

Брусилов не служил в действующей Красной армии, не воевал против своих. Это было его условие. Он читал лекции в академии РККА и вел теоретические занятия в кавалерийской школе. В 1923 году 70-летний Брусилов был назначен Инспектором кавалерии РККА, но уже через год попросил отпустить его на лечение в Чехословакию, где и провел последние годы жизни. Умер Алексей Алексеевич в 1926 году и был похоронен на Новодевичьем кладбище со всеми воинскими почестями. Со времени знаменитого прорыва прошло ровно 10 лет, и страшно подумать, сколько пришлось перенести за эти годы старому воину.

Брусилов не стал своим в Красной армии, но отношение к нему поначалу было достаточно уважительное. Именно его имя чаще всего использовали, говоря об опыте мировой войны. Понятно, ведь имена Алексеева, Деникина, Корнилова, Келлера, Юденича, Врангеля, Колчака и многих других даже упоминать было нельзя, они ассоциировались исключительно с белым движением. Отношение к Брусилову изменилось после Отечественной войны, когда стало известно о существовании второго тома воспоминаний Брусилова, в которых он довольно нелицеприятно говорил о Советской власти и ее лидерах. Стало понятно, что старый генерал так и не принял новых порядков, а служил лишь потому, что иного способа выжить у него не было. И в этом тоже великая трагедия этого великого человека.

Не так уж много можно вспомнить военных операций, которые получили название по имени военачальника. Брусиловский прорыв, о котором написано практически во всех учебниках истории, не говоря уже о специальной, военной литературе по подготовке и проведению стратегических операций, пример такого увековечивания имени полководца. Произнося заученно название этой знаменитой операции, мы практически ничего не знаем о ее авторе – русском генерале Алексее Алексеевиче Брусилове.

Биография генерала Брусилова кратко

Алексей Алексеевич родился 31 августа 1853 года в Тифлисе, в семье потомственных военных. Его отец Алексей Николаевич имел звание генерала. Алексея, как и его двоих братьев, ожидала военная карьера. Поэтому 4-х лет от роду он был записан пажом к высочайшему двору. Ранняя смерть родителей вынудила братьев провести детские годы в семье тетки. Все они получили хорошее образование и сделали отличную военную карьеру. В возрасте 14 лет Алексей поступает в Пажеский корпус и, окончив его в 1872 году, направляется в драгунский полк. Принимал участие в русско-турецкой компании 1877 – 1878 годов. За храбрость был награжден орденами Св. Станислава 2-й и 3-й степени, а так же орденом Св. Анны 3-й степени. Благодаря отличным способностям, удачно продвигался по службе и к 1900 году уже находился в должности начальника Офицерской кавалерийской школы.

Его имя знатока кавалерийской езды и спорта, было известно не только в России, но и за границей. Будущий финский военачальник Густав Маннергейм оттачивал свое мастерство под началом Брусилова. В своих воспоминаниях он отмечает его как внимательного, строгого и требовательного к подчиненным руководителя, который был отличным преподавателем. Его разработки военных игр и учения на местности были образцовыми и очень интересными. В личной жизни Алексей Алексеевич предпочитал действовать четко, организованно и придерживаясь поставленных целей. Первый раз он женился в 1884 году. Нельзя сказать, что в основе этого брака было большое чувство, скорее его можно назвать браком по расчету. Хотя на протяжении почти четверти века, вплоть до смерти жены в 1908 году, Брусилов имел все основания называть себя счастливым семьянином. Он тяжело переживал смерть жены и перевелся на службу в Люблин, в должности корпусного генерала. Через два года, в возрасте 57 лет, он женится во второй раз. На этот раз его избранницей стала женщина, в которую он был влюблен в юношеские годы. Возобновление знакомства, заочное сватовство – все носит характер стремительный, решительный, но, отнюдь, не бездумный и не безрассудный. Этот поступок свидетельствует о характере человека – прямого, знающего, чего он хочет и как этого можно добиться.

Аналогично действиям в личной жизни, генерал действует и в проведении военных операций, которые ему поручают проводить. Нетрадиционность замыслов при выполнении поставленной задачи, продуманная тщательность их подготовки, непререкаемая решительность при исполнении планов в реальную ситуацию – все это можно увидеть в операциях , которые проводились под командованием Брусилова. Успешно действуя на посту командующего 8-й русской армией, смог сдержать натиск врага, избежать окружения и больших потерь. Был назначен главнокомандующим Юго-западного фронта, разработал и осуществил операцию, получившую название Брусиловский прорыв и принесшую русской армии самый значительный успех в Мировой войне, который не получил дальнейшего стратегического развития. Из-за неспособности, или нежелания применять репрессивные меры для поднятия дисциплины в войсках, был смещен. Оказался среди тех русских генералов и офицеров, кто отказался примкнуть к Белому движению.

С 1920 года находился на службе в Красной Армии и возглавлял созданное по его инициативе Особое совещание при Главнокомандующем вооруженными силами. Во время критического положения Красной Армии на польском фронте, написал обращение "Ко всем бывшим офицерам, где бы они не находились” с призывом забыть прошлые обиды перед лицом опасности от внешнего врага и встать на защиту Отчизны. Почти 14 тысяч из бывших офицеров и генералов откликнулись на этот призыв и добровольно вступили в Красную Армию. Умер генерал Брусилов в марте 1926 года в Москве.

Брусилов Алексей Алексеевич (1853-1926) - генерал от кавалерии (1912), генерал-адъютант (1915). Учился в Пажеском корпусе. Служил в 15-м Тверском драгунском полку. Участник русско-турецкой войны 1877-1878. С 1883 служил в Офицерской кавалерийской школе, помощник ее начальника (1898) и начальник (1902). Командир 2-й Гвардейской кавалерийской дивизии (1906) и 14-го армейского корпуса (1909), помощник командующего войсками Варшавского военного округа (1912), командир 12- го армейского корпуса (1913). Во время Первой мировой войны командующий 8-й армией Юго-Западного фронта (1914), главнокомандующий Юго-Западным фронтом (1916), верховный главнокомандующий (май-июль 1917), затем - военный советник Временного правительства. С 1919 сотрудничал с Красной Армией.

Использован именной указатель кн.: В.Б. Лопухин. Записки бывшего директора департамента министерства иностранных дел. СПб, 2008.

Алексей Алексеевич Брусилов (1853-1926) родился в семье генерала. Окончил Пажеский корпус. Участник русско-турецкой войны 1877-1878 гг., более 15 лет прослужил в офицерской кавалерийской школе, начав с инструктора верховой езды и закончив ее начальником. В 1906 - 1912 гг. командовал различными воинскими соединениями. В 1912 г. получил чин генерала от кавалерии. С начала первой мировой войны назначен командующим 8-й армией, с марта 1916 г. - главнокомандующий Юго-Западным фронтом. Выдвинулся в число лучших полководцев первой мировой войны, приобрел особую известность за разработку и проведение наступления русской армии летом 1916 г. После Февральской революции - сторонник продолжения войны до победного конца. В мае 1917 г. назначен Верховным главнокомандующим русской армией. После смещения с этого поста в июле 1917 г. остался в распоряжении Временного правительства. В 1920 г. вступил в ряды Красной Армии.

Именем Брусилова названа одна из разработанных им военных операций в ходе первой мировой войны, - Бруссиловский прорыв: 22 мая 1916 г. после массированного артиллерийского удара русские войска двинулись в наступление и в ряде мест сразу прорвали австрийские позиции. 25 мая русские войска заняли Луцк, 5 июня овладели Черновцами. Фронт был прорван на протяжении 340 км, глубина прорыва доходила до 120 км. В этих боях австрийцы понесли тяжелые потери - около 1,5 млн. убитыми, ранеными и пленными.

Брусиловский прорыв поставил Австро-Венгрию на грань военной и политической катастрофы. Чтобы спасти австрийский фронт от полного развала, Германия перебросила с запада большие силы, остановив наступление у Вердена.

Однако успех Юго-Западного фронта не дал решающих стратегических результатов, так как не был поддержан наступательными операциями других фронтов. И после подхода крупных резервов противника война здесь вновь приобрела позиционный характер.

Брусилов Алексей Алексеевич (1853, Тифлис- 1926, Москва) - военный деятель. Род. в дворянской семье генерал-лейтенанта. Рано потерял родителей и воспитывался у родственников. Получил хорошее домашнее образование. В 1867 был отправлен в Петербург, пажеский корпус и в 1872 принят на службу прапорщиком в 15-й драгунский Тверской полк. Участвовал в рус.-турецкой войне 1877-1878, заслужив три боевых ордена. Отличился при штурме крепости Ардаган и взятии Карса. В 1881- 1906 Брусилов продолжал службу в офицерской кавалерийской школе Петербурга, к-рую завершил в чине генерал-лейтенанта. В 1908 стал командиром корпуса. В 1912 был назначен помощником командующего войсками Варшавского военного округа и за служебное отличие произведен в генералы от кавалерии. С начала первой мировой войны командовал 8-й армией. В первый же день наступления его войска наголову разбили австрийскую кавалерийскую дивизию и, продвинувшись на запад, взяли большое количество пленных. Тактика Брусилова заключалась в активной обороне и стремительном наступлении. В Брусилов был назначен главнокомандующим Юго-Зап. фронтом, что позволило ему действовать сравнительно независимо. "У нас есть все шансы на успех, в котором ялично убежден", -доказывал он Николаю II . Местом главного удара Брусилов наметил Луцк. 22 мая 1916 благодаря тщательной подготовке сравнительно небольшими силами был осуществлен прорыв обороны австро-германских войск (впоследствии названный "Брусиловский прорыв"), ставший одной из крупнейших операций на рус.-германском фронте, нанесший громадные потери неприятелю (до 1,5 млн. убитых, раненых и пленных) и заставивший немцев перебросить с Зап. фронта на восток 17 дивизий. Но этот блестящий маневр не получил стратегического развития. Ставка Николая II не смогла выполнить своего назначения. После Февральской революции 1917 года Брусилов как сторонник продолжения войны до победного конца был назначен Верховным главнокомандующим, но из-за несвоевременности его требования введения смертной казни на фронте и провала июньского наступления был заменен Корниловым. В первые годы гражданской войны находился не у дел: "В самом начале революции я твердо решил не отделяться от солдат и оставаться в армии, пока она будет существовать или же пока меня не сменят. Позднее я говорил всем, что считаю долгом каждого гражданина не бросать своего народа и житье ним, чего бы это ни стоило ". Во время боев в Москве Брусилов был ранен в ногу осколком снаряда, попавшим в его моек. квартиру. Брусилов отказался поехать на Дон и примкнуть к М.В. Алексееву , А.И. Дутову , А.М. Каледину . Краткий арест ВЧК в 1918 не отвратил Брусилова от большевиков. Ему, монархисту и верующему, было нелегко принять новую власть, но он был убежден в необходимости всего происшедшего. Единственный сын Брусилова Алексей, служивший в Красной кавалерии, был взят в плен белыми и расстрелян. В 1920 Брусилов стал служить в Красной Армии: руководил кавалерийской допризывной подготовкой, был инспектором кавалерии; с 1924 выполнял особо важные поручения при РВС СССР. Умер от воспаления легких. Автор ценных мемуаров.

Использованы материалы кн.: Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г.

В годы революции

Брусилов Алексей Алексеевич (19 авг. 1853, Тифлис,- 17 марта 1926, Москва). Из дворян. В 1872 окончил младший спец, класс Пажеского корпуса: к переводу в старший, спец. класс по результатам учёбы не допущен. Участник рус.-тур. войны 1877-78. Окончив Офицерскую кав. школу (1883), преподавал там же (в 1902-06 нач. школы). В 1906-1912 командир 2-й гвардейской кавалерийской дивизии, командир 14-го армейского корпуса; ген. от кавалерии (1912). Во время 1-й мир. войны в 1914-1916 команд, 8-й армией; ген-адьютант (1915). С 17 марта 1916 главнокоманд. армиями Юго-Зап, фронта; в мае - авг. руководил наступлением, получившим позднее назв. "Брусиловского прорыва "- одной из крупнейших операций на рус.-герм. фронте. Верил в неотвратимую предопределённость событий, (увлекался оккультизмом и мистикой; испытывал сильное влияние идей основательницы Теософич. об-ва Е.Л. Блавацкой).

Сочинения:

Брусилов А.А. Мои воспоминания. [Ч. 1] / Предисл. П.А. Жилина. - М.: Воениздат, 1983. - 256 с.

Брусилов А.А. Мои воспоминания, М.. 1963;

Брусилов А.А. Мои воспоминания. [Ч. 2] // Воен.-ист. журн. - 1989.-№10,12;- 1990.-№2;- 1991.-№2.

Литература:

Генерал от кавалерии А.А. Брусилов // Португальский P.M., Алексеев П.Д., Рунов В.А. Первая мировая война в жизнеописаниях русских военачальников / Под общ. ред. В.П. Маяцкого. - М.: Элакос, 1994. - С. 113- 158.

Керсновский А.А. Четвертая Галицийская битва (Брусиловское наступление) // Керсновский А.А. История русской армии: В 4 т. Т. 4. - М.: Голос, 1994. -С. 32-64.

Кузнецов Ф.Е. Брусиловекий прорыв. - М.: Госполитиздат, 1944. - 38 с.

Первая мировая война: Сб. / Сост., предисл., коммент. С.Н. Семанова. - М.: Мол. гвардия, 1989. - 606 с. - (История Отечества в романах, повестях, документах. XX в.).

Ростунов И.И. Генерал Брусилов. - М.: Воениздат, 1964. - 245 с.: ил.

Семанов С.Н. Брусилов / Предисл. К.С. Москаленко. - М.: Мол. гвардия, 1980. - 318 с.: ил.- (Жизнь замечат. людей. Сер. биогр.; Вып. 8(604)).

Соколов Ю.В. Алексей Алексеевич Брусилов // Вопр. истории. - 1988.- №11.- С. 80- 97.

Шабанов В.М. А.А. Брусилов: [Судьба ген. рус. армии, впоследствии сов. военачальника А.А. Брусилова] // Воен.-ист. журн. - 1989. - №10.- С. 63- 65.

Д.Л., Брусилов о себе и о своих судьях, "Воля России", 1924, N 18/19;

По вечерним новостям в субботу на разных каналах ТВ поведали о годовщине Брусиловского прорыва.

Но никто не упомянул, что Брусилов встал на сторону большевиков после Октября, став по сути генералом Красной Армии. Он стал руководителем Особого совещания при главнокомандующем всеми вооружёнными силами Советской Республики, вырабатывавшего рекомендации по укреплению Красной Армии.

30 мая 1920 г., когда для России сложилось угрожающе положение на польском фронте, офицерство России обратилось с призывом «Ко всем бывшим офицерам, где бы они не находились» выступить на защиту Родины в рядах РККА. Замечательные слова этого обращения, пожалуй, в полной мере отражают нравственную позицию лучшей части русской аристократии, настоящих русских патриотов:

«В этот критический исторический момент нашей народной жизни мы, ваши старшие боевые товарищи, обращаемся к вашим чувствам любви и преданности к Родине и взываем к вам с настоятельной просьбой забыть все обиды, кто бы и где бы их вам ни нанёс, а добровольно идти с полным самоотвержением и охотой в Красную Армию на фронт или в тыл, куда бы правительство Советской Рабоче-Крестьянской России вас не назначило и служить там не за страх, а за совесть, дабы своею честною службою, не жалея жизни, отстоять во что бы то ни стало дорогую нам Россию и не допустить её расхищения, ибо, в последнем случае, она безвозвратно может пропасть и тогда наши потомки будут нас справедливо проклинать и правильно обвинять за то, что мы из-за эгоистических чувств классовой борьбы не использовали своих боевых знаний и опыта, забыли свой родной русский народ и загубили свою Матушку-Россию ».

Под обращением стояли подписи генерала от кавалерии Алексея Алексеевича Брусилова, генерала от инфантерии Алексея Андреевича Поливанова, генерала от инфантерии Андрея Меандровича Зайончковского и многих других генералов Русской Армии.

В 1921 году Брусилов был председателем комиссии по организации допризывной кавалерийской подготовки, с 1923 года состоял при Реввоенсовете для особо важных поручений, а в 1923-1924 годах был главным инспектором кавалерии РККА.

Белая эмиграция сыпала на голову Брусилова проклятья. В списках «предателей, продавшихся большевикам» он числился на гордом первом месте. Сам генерал реагировал на это довольно иронично, заметив: «Большевики, очевидно, больше меня уважают, потому что никто из них никогда и не заикнулся о том, чтобы мне что-либо посулить».

Вот об этом тоже надо говорить в репортажах, посвящённых великому Брусилову, настоящему патриоту своей Отчизны. Но это не укладывается в навязываемое совеременной системой определение патриотизма.

Генерал Брусилов на службе у одной России

И сделаем мы это в связи с ещё одним грядущим столетним юбилеем - Русской Революции. И вот почему. У нас любят сокрушаться, что Октябрь - это крах «старой России», что от него страна потеряла «лучших людей», рассеявшихся по эмиграциям. Конечно, тех, кто в силу трагичных обстоятельств вычеркнул себя из Родины, - очень жаль. Среди них были и достойные люди, и очень достойные люди. Досадно, что многим и многим так и не довелось стать гордостью России, цветом нации.

Зато довелось стать гордостью России и цветом нации тем нашим великим предкам, которые служили Родине до Октября 1917-го и продолжили служить той же Родине после Октября 1917-го.

Как раз сегодня самое время вспомнить о славной жизни одного из них.

Алексей АлексеевичБрусилов происходит из старинного дворянского рода, многие представители которого связали свою жизнь с ратным трудом. Его отец Алексей Николаевич участвовал в Отечественной войне 1812 года, Заграничных походах русской армии 1813-1814 годов, за что удостоился нескольких боевых наград, и завершил карьеру генерал-лейтенантом. А в 1853 году в Тифлисе, где он тогда служил, родился будущий полководец.

Как выходят в генералы

Алексей рано лишился родителей (в 1859-м скончался 70-летний отец, а через несколько месяцев ― мать) и воспитывался в семье тётки. В 14 лет он выдержал экзамены в 4-й класс Пажеского корпуса - самого привилегированного военно-учебного заведения Российской Империи. Воспитанник обнаружил склонность к военным дисциплинам, а в строевой подготовке предпочитал кавалерийскую езду.

По окончании учебы в 1872 году Алексей Алексеевич поступил в 15-й драгунский Тверской полк, дислоцировавшийся в Закавказье. Молодой прапорщик с увлечением занимался с бойцами своего взвода, что было началом общения с солдатами, много давшего ему впоследствии.

Боевое крещение поручик Брусилов получил в русско-турецкую войну 1877-1878 годов на Азиатском театре военных действий- под Карсом. Он участвовал в штурме крепости Ардаган, сражении у Аладжинских высот, ходил в кавалерийские атаки, несколько раз оказывался под прицельным огнём, а в одном из боев под ним убили лошадь. В 1877-м храброго офицера повысили в чине, что мало кому удавалось за одну кампанию, а грудь его украсили боевые ордена. Но главное - необстрелянный новичок вышел из войны закалённым в боях командиром.

«До 1881 года я продолжал тянуть лямку в полку, - вспоминал впоследствии Алексей Алексеевич, - жизнь которого в мирное время с её повседневными сплетнями и дрязгами, конечно, была мало интересна». Поэтому он охотно принял предложение пройти курс в только что открывшейся в Санкт-Петербурге Офицерской кавалерийской школе. Занимался прилежно: закончив учёбу по разряду «отлично», Брусилов получил чин ротмистра, очередной орден и остался в школе педагогом. В 1884-м Брусилов вступил в брак с Анной Николаевной Гагемейстер, и через три года у них родился сын, названный в честь деда и отца Алексеем.

А в 1891-м, уже будучи подполковником, способный офицер возглавил отдел эскадронных и сотенных командиров этой школы. К тому времени его хорошо знали в столичных военных кругах: за годы преподавания перед ним прошёл чуть ли не весь обер-офицерский состав кавалерии.

В 1900 году Брусилова произвели в генерал-майоры, а через два года назначили начальником школы. На этом посту он старался всемерно улучшить подготовку слушателей в соответствии с требованиями современного боя, благодаря чему руководимое им учебное заведение вскоре заняло видное место в системе военного образования.

Теория и практика новой военной науки

Однако генерал-майор Брусилов не только учил, но и учился. ХХ век уже наступил, вместе с ним пришла война нового типа - и Брусилов понимал, что воевать России, во-первых, придётся и, во-вторых, по-новому.

Тогда же в издававшемся при Офицерской кавалерийской школе «Вестнике русской конницы», а также «Военном сборнике» и других журналах он опубликовал несколько работ, где развивал прогрессивные для своего времени взгляды на роль и способы использования кавалерии в бою. Особо автор подчёркивал важность её массированного применения и предлагал создать для этого крупные соединения типа конных армий.

Однако перспектива закончить службу в должности начальника школы Брусилова не прельщала. Во время частых бесед с инспектором кавалерии великим князем Николаем Николаевичем (Младшим) он неоднократно высказывал желание вернуться на строевую службу. И весной 1906 года генерал расстался с учебным заведением, которому отдал почти четверть века, приняв расквартированную в Петербурге 2-й гвардейскую кавалерийскую дивизию ― одну из лучших в России.

Здесь Алексей Алексеевич также постоянно заботился о совершенствовании подготовки командиров, для чего наилучшим средством считал тактические занятия, причём нередко руководил ими лично. Кроме того, он внимательно изучал опыт только что отгремевшей русско-японской войны и одну из причин поражения в ней видел в низком уровне образования офицерского корпуса. «Мы, - писал начдив, - как и всегда, умеем доблестно умирать, но, к сожалению, не всегда принося своею смертью ощутительную пользу делу, так как сплошь и рядом не хватало знаний и уменья применить на практике и те знания, которые были».

Этот период службы Брусилова омрачила смерть супруги в 1908 году. Сын же, закончив Пажеский корпус, с головой окунулся в светскую жизнь, что возмущало аскетичного и требовательного полководца. Отношения между отцом и сыном стали натянутыми, генерал болезненно переживал это. Он подал рапорт о переводе из Петербурга и в конце того же года вступил в должность командующего 14-м армейским корпусом, дислоцировавшимся в Привислинском крае под Люблином.

На пути к войне

Уже при первом же знакомстве с положением дел на новом месте Брусилов убедился в расстройстве войскового хозяйства, сильной запущенности подготовки офицеров. Они не умели работать с картой, оценить по ней расположение войск своих и противника, уяснить поставленную задачу, принять решение, отвечавшее боевой обстановке, а при её резком изменении проявляли растерянность. И что особенно тревожило генерала - такое положение сложилось именно в Варшавском военном округе, пограничном с Германией и Австро-Венгрией.

Новый командир корпуса организовал тактические занятия, обязал офицеров делать научные сообщения по актуальным вопросам теории, проводил военные игры, позволявшие им проявить навыки работы с картой и совершенствовать боевую выучку. Брусилов сам нередко присутствовал на ротных, полковых, дивизионных учениях, руководил корпусными, стремясь приблизить их по характеру к настоящему бою, внимательно следил за действиями войск, давал ценнейшие указания по повышению воинского мастерства, выработке наступательного порыва. Как и генералиссимус Суворов, Брусилов ставил во главу угла инициативу, сознательное отношение к воинскому долгу.

В конце 1910 году Алексей Алексеевич вступил в свой второй брак - с Надеждой Владимировной Желиховской, которую знал ещё в годы службы на Кавказе. Во время русско-японской войны она организовывала санитарные и благотворительные учреждения, сотрудничала в редакции военного журнала «Братская помощь».

Много позже генерал напишет об этом периоде своей военной карьеры: «Три года я прожил в Люблине… всем известно, что я был очень строг в отношении своего корпуса, но в несправедливости или в отсутствии заботы о своих сослуживцах, генералах, офицерах и тем более о солдатах меня упрекнуть никто не мог».

В итоге проделанная им за сравнительно короткий срок огромная работа по совершенствованию боевой подготовки корпуса была по достоинству оценена начальством. В мае 1912-го Брусилов занял пост помощника командующего Варшавским военным округом, а в августе-декабре с перерывами временно исполнял обязанности командующего округом. В декабре того же года за отличия по службе его произвели в высший чин русской армии - генерала от кавалерии. В мае-июне 1913 года он снова исполнял должность командующего Варшавским округом.

Но несмотря на быстрый карьерный рост, Алексей Алексеевич видел себя не военным чиновником, пусть и высокопоставленным, а боевым командиром, поэтому обратился в Военное министерство с просьбой вернуть его в войска. И вскоре, в августе 1913-го, Брусилов возглавил 12-й армейский корпус (Киевский военный округ), штаб которого находился в Виннице. Как и на прежних своих постах, генерал использовал здесь все возможности для совершенствования подготовки вверенных ему частей и соединений.

Как становятся первопроходцами в военной науке

С началом Первой мировой войны Брусилов стал командующим 8-й армией, занимавшей левый фланг Юго-Западного фронта (от Проскурова до румынской границы) и противостоявшей войскам Австро-Венгрии. Получив приказ о наступлении, его корпуса 5 августа вышли в поход. Через три дня они достигли государственной границы на реке Збруч и перешли её. Попытки противника задержать продвижение 8-й армии не увенчались успехом. И в результате непрерывного 150—километрового марша она подошла к древнему славянскому городу Галичу.

Между тем в полосе соседней 3-й армии положение складывалось менее благоприятно, и генерал изменил план действий. Оставив один из своих корпусов заслоном у Галича, он повел остальные на Львов, охватывая его с юга. Преодолев более 50 километров, 8-я армия на реке Гнилая Липа дала встречное сражение неприятелю, в результате последний начал отход, переросший в паническое бегство. Затем обе русские армии направились на Львов, причем столь стремительно, что противник, опасаясь окружения, оставил город. Овладели наши войска и Галичем, открыв путь для дальнейшего продвижения. Так победоносно завершилась Галич-Львовская операция левого крыла Юго-Западного фронта ― составная часть Галицийской битвы, одной из крупнейших в Первой мировой войне. Заслуги Брусилова были отмечены орденами Святого Георгия 4-й и 3-й степени ― высшими боевыми наградами России.

Однако в мае 1915 года неприятель нанёс удар на правом фланге Юго-Западного фронта - в районе Горлице, и 8-й армии пришлось отступать с тяжёлыми боями. К чести командующего следует сказать, что она отходила организованно, под прикрытием сильных арьергардов. Впервые в боевой практике в больших масштабах брусиловцы применили разрушение мостов, паромных переправ, железнодорожного полотна и других транспортных объектов на пути врага, что значительно снизило темп его наступления. К тому же захватили много пленных и даже осуществили контрудар, на время вернув Луцк и удержав Ровно.

Алексей Алексеевич активно использовал приёмы, которым учил подчинённых в мирное время: широкий манёвр, выход во фланг и тыл противника, настойчивое движение вперед, а также изменения тактики, диктуемые боевой обстановкой, ― переход к жесткой обороне, организованное отступление. В результате 8-я армия показала на деле умение действовать в любой ситуации. Командарм проявлял и подлинно суворовскую заботу о солдатах, снискавшую ему большую популярность. Характерен его приказ того времени «Об обеспечении войск горячей пищей», где подчеркивалось: «Те начальники, у которых солдат голоден, должны быть немедленно отрешены от занимаемых ими должностей». И подобных распоряжений на протяжении войны полководец отдал немало.

«Совершенно неожиданно в половине марта 1916 года, - вспоминал Брусилов, - я получил шифрованную телеграмму из Ставки…, в которой значилось, что я избран… главнокомандующим Юго-Западным фронтом…». Наступил новый период в жизни генерала. Согласно общему плану кампании 1916 года задача его фронта сводилась к обороне и подготовке удара после развертывания боевых действий на соседнем Западном. Однако Алексей Алексеевич настаивал: вверенные ему армии могут и должны наступать. Немного найдется в истории примеров, когда военачальник, ставя на карту свой авторитет, добивался усложнения задачи. Верховный главнокомандующий Николай II в целом не возражал, правда, предупредил, что Брусилов должен рассчитывать только на собственные силы.

Вернувшись из Ставки, генерал изложил командармам свой план: нанести удар на четырёх направлениях сразу, чтобы рассредоточить внимание, силы и средства неприятеля, не дать ему сманеврировать резервами. А его оставшиеся в «мёртвых» зонах части неминуемо бросят позиции под угрозой попасть в «котлы» окружения или сдадутся в плен. В результате австро-венгерский фронт, противостоящий Юго-Западному, полностью «рухнет», чего и добился генерал-новатор в ходе наступления Юго-Западного фронта, вошедшего в историю как Брусиловский прорыв (22 мая - 18 октября 1916 года). Её организатора еще в ходе боевых действий, 20 июня, наградили Георгиевским оружием ― шашкой, украшенной бриллиантами.

Неприятель, по данным нашей Ставки, потерял убитыми, ранеными и пленными до 1,5 млн человек, Юго-Западный же фронт ― втрое меньше. Подчеркнём: мир стал свидетелем крупного достижения военного искусства, новой формы прорыва позиционного фронта, причём без численного и огневого превосходства над противником.

Кризис и Февраль

Казалось бы, Брусилов мог в целом удовлетвориться результатом наступления. «Вся Россия ликовала», - восторженно отмечал он. Однако генерала крайне огорчало, что Ставка не использовала исключительно благоприятную обстановку для нанесения врагу решающего поражения, потому и операция Юго-Западного фронта не получила стратегического развития.

Особенно отрицательным фактором генерал считал фигуру Верховного главнокомандующего: «Преступны те люди, - писал он, - которые не отговорили самым решительным образом, хотя бы силой, императора Николая II возложить на себя те обязанности, которые он по своим знаниям, способностям, душевному складу и дряблости воли ни в коем случае нести не мог».

Во время Февральской революции 1917 года Брусилов вместе с другими крупнейшими военачальниками оказал давление на Николая II, убедив его в необходимости отречения от престола. А в марте штаб Юго-Западного фронта присягал Временному правительству, и первым слова клятвы произнес Алексей Алексеевич.Когда же перед руководством страны встал вопрос о новом Верховном главнокомандующем, все сошлись во мнении: единственный, кто совмещал в себе, по словам председателя Государственной думы Михаила Родзянко, «блестящие стратегические дарования…, широкое понимание политических задач России и способный быстро оценить создавшееся положение, это именно… Брусилов».

Талантливого полководца, пользовавшегося в России огромной популярностью и безупречной репутацией, в памятный для него день 22 мая 1917 года - годовщину начала знаменитого прорыва - назначили на высшую военную должность. Он так определил свою роль: «Я вождь революционной армии, назначенный на мой ответственный пост революционным народом … Я первым перешёл служить на сторону народа, служу ему, буду служить и не отделюсь от него никогда».

Однако из-за разногласий с премьер-министром Александром Керенским по поводу укрепления дисциплины в вооружённых силах Брусилова через два месяца заменили генералом Лавром Корниловым и отозвали в Петроград в качестве советника правительства. Вскоре Алексей Алексеевич уехал в Москву, где поселился недалеко от центра.

Командир красных командиров

Во время Октябрьского вооруженного восстания 1917 года, когда многие московские районы стали ареной ожесточённых боев между красногвардейцами и сторонниками Временного правительства, один из артиллерийских снарядов попал в квартиру генерала, тяжело ранив его в ногу. После тяжелой операции он 8 месяцев пролежал в госпитале.

Помимо близких, его там навещали представители различных подпольных антибольшевистских организаций, стараясь привлечь его на свою сторону. Но Алексей Алексеевич отвечал всем твёрдым отказом.

В мае 1918 года Брусилов покинул госпиталь, однако его и дома не оставляли в покое. Деятели Белого движения не теряли надежду увидеть прославленного полководца в своих рядах. А вскоре чекисты перехватили письмо британского дипломата Роберта Брюса Локкарта., где, в частности, шла речь о планах вовлечь его в антисоветское подполье, и генерала немедленно арестовали. Однако через два месяца вынуждены были освободить за неимением доказательств. И вновь со всех сторон посыпались предложения от противников большевиков, но Алексей Алексеевич так и не перешёл в их лагерь, не одобрил и военную интервенцию бывших союзников по Антанте, ибо полагал, что всякое вмешательство извне недопустимо.

Наконец, в апреле 1920 года Брусилов вернулся на военную службу: вошел в состав Военно-исторической комиссии по изучению и использованию опыта Мировой войны при Всероссийском главном штабе. Нападение Польши на Советскую Россию 25 апреля глубоко встревожило старого полководца. Он обратился во Всероссийский главный штаб с предложением организовать совещание «из людей боевого и жизненного опыта для подробного обсуждения настоящего положения России и наиболее целесообразных мер для избавления от иностранного нашествия». И вскоре приказом РВС Республики было образовано Особое совещание при главнокомандующем вооружёнными силами, которое возглавил Алексей Алексеевич.

Одной из действенных мер борьбы с интервенцией он считал массовое привлечение бывших офицеров в Красную армию, поэтому составил знаменитое воззвание «Ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились», сыгравшее важную роль в укреплении вооружённых сил.

В октябре того же 1920-го Брусилова назначили членом Военно-законодательного совещания при РВС Республики как специалиста по коннице, а в ноябре 1921 года - еще и председателем Комиссии по организации кавалерийской допризывной подготовки, в июле 1922-го - главным военным инспектором Главного управления коннозаводства и коневодства Наркомзема РСФСР. В феврале 1923 года он занял должность инспектора кавалерии РККА. Наконец, в марте 1924-го старый генерал по состоянию здоровья вышел в отставку и остался в распоряжении РВС СССР «для особо важных поручений».

Скончался Алексей Алексеевич Брусилов 17 марта 1926 года от паралича сердца и был похоронен с генеральскими почестями на территории Новодевичьего монастыря, оставшись в народной памяти как олицетворение всего лучшего, что было в русской армии на рубеже ХIХ-ХХ веков, став символом преемственности и непрерывности её славных боевых традиций.

Литература:

Базанов С.Н. Алексей Алексеевич Брусилов. М., 2006.

Брусилов А.А. Прорыв австро-германского фронта в 1916 г. // Война и революция, 1927, № 4, 5.

Брусилов А.А. Мои воспоминания. М., 2001.

Ветошников Л.В. Брусиловский прорыв. Оперативно-стратегический очерк. М., 1940.

Зайончковский А.М. Мировая война 1914-1918 гг., т. 1-3. М., 1938.

Португальский P.M., Алексеев П.Д., Рунов В.А. Первая мировая война в жизнеописаниях русских военачальников. М., 1994.

Ростунов И. И. Генерал Брусилов. М., 1964.

Ростунов И.И. Русский фронт первой мировой войны. М., 1976.

Семанов С.Н. Брусилов. М., 1980.

(1853-1926) русский военачальник

Генерал Брусилов Алексей Алексеевич происходил из семьи потомственных военных. Его прадед, дед и отец были генералами русской армии. Поэтому отец и записал своего четырехлетнего сына Алексея в Пажеский корпус.

Но не прошло и двух лет, как жизнь Алексея и его двух младших братьев резко изменилась. Скоропостижно скончался отец, а через четыре месяца от скоротечной чахотки умерла мать.

Детей взяла на воспитание сестра матери. Она была замужем за известным военным инженером К. Гагенмейстером. У них не было своих детей, и они сразу же усыновили трех мальчиков. Дядя и тетя стали самыми близкими людьми для Алексея и его братьев. Он на всю свою жизнь сохранил к ним привязанность.

К моменту усыновления Гагенмейстер служил в Кутаиси. В его доме дети получили прекрасное домашнее образование, и когда десять лет спустя, летом 1867 года, Алексей сдавал экзамены в Пажеском корпусе, то, в отличие от своих сверстников, был зачислен не в первый, а сразу в третий класс.

Однако он учился неровно. Первые четыре года считался лучшим учеником, но нервная перегрузка дала о себе знать. Ему пришлось прервать учение на целый год и поехать лечиться сначала в Минеральные Воды, а затем в Кутаиси.

Летом 1872 года Брусилов Алексей Алексеевич закончил Пажеский корпус и был произведен в прапорщики. Но поскольку он не располагал состоянием, позволяющим служить в гвардейских частях, его направили в Тверской драгунский полк, расквартированный неподалеку от Тифлиса.

В полку Алексей Брусилов сразу же зарекомендовал себя как аккуратный и исполнительный офицер. Уже через полгода его назначили адъютантом полка и произвели в поручики. Брусилов прослужил в полку около трех лет. Когда началась русско-турецкая война 1877 - 1878 годов, полк сразу же был направлен в зону военных действий.

Алексея Брусилова включили в состав Первой кавалерийской дивизии и направили на штурм турецкой крепости Каре. Но обстановка менялась так быстро, что когда он добрался до Карса, крепость уже была осаждена русской армией.

Полк снова перебросили, на этот раз на штурм крепости Ардаган. Там Брусилов впервые попал в настоящее сражение. За мужество, отвагу, а также умелое руководство подразделением при взятии крепости он был награжден орденом Станислава третьей степени. Свое военное умение Алексей проявит и в дальнейшем.

После окончания войны, полк Алексея Брусилова перевели на зимние квартиры, а молодого офицера направили на лечение в Минеральные Воды. Вернувшись в полк, он узнал о том, что досрочно произведен в штабс-капитаны и награжден орденом Анны с мечами и орденом Станислава второй степени. А еще через год, как одного из наиболее отличившихся во время войны офицеров, его направили в Петербург для обучения в Офицерской кавалерийской школе.

В столице Алексей Алексеевич Брусилов поселился не на квартире, как многие офицеры, а в казарме. Это позволило ему установить доверительные отношения с солдатами и младшими офицерами.

Но он находил время и для личной жизни. На втором году обучения Алексей обручился с племянницей своего дяди Анной фон Гагенмейстер. После окончания школы и производства в чин ротмистра, Брусилов женился. Учебу он закончил первым в своем выпуске и за отличные успехи был награжден орденом Анны второй степени вне очереди.

Алексей Брусилов предполагал, что ему придется вернуться в свой полк, но его оставили в школе на должности преподавателя.

Вместе с женой он поселился в Петербурге на Шпалерной улице. Правда, семейное счастье было омрачено смертью первенца. Но в 1887 году у Брусиловых родился другой сын, названный в честь деда Алексеем.

Работая в школе, Алексей Брусилов начал реформировать систему военного образования. Его непосредственный начальник генерал В. Сухомлинов предоставил молодому ротмистру полную свободу действий. Пользуясь его поддержкой, Брусилов всего за год превратил школу в одно из лучших учебных заведений России.

Через год после начала работы его произвели в подполковники и назначили руководителем созданного при школе факультета эскадронных и сотенных командиров.

Успехи Алексей Брусилова были замечены более высоким начальством. Еще через год после проверки школы великим князем Николаем Николаевичем талантливого офицера и педагога досрочно произвели в полковники и перевели в лейб-гвардию. Так он отметил свое сорокалетие.

К этому времени Брусилов уже был автором нескольких десятков научных работ. Он впервые описал научные основы подготовки воина-кавалериста и специальную систему тренировки лошадей. Чтобы ознакомиться с опытом, накопленным в армиях других стран, Брусилов совершил поездку по учебным заведениям Франции и Германии.

Однако он работал в то время, когда любые реформы воспринимались руководством в штыки. Поэтому вышестоящее командование не приняло его разработок. Однако авторитет Алексея Алексеевича Брусилова был настолько высок, что ему не мешали осуществлять его методику на собственных занятиях. В 1898 году Брусилова назначают помощником начальника, а вскоре и начальником Офицерской кавалерийской школы.

Теперь он мог осуществить на практике большинство своих разработок. Соответственно возросла и популярность школы. В нее мечтали попасть все офицеры-кавалеристы. В армии петербургскую школу называли Лошадиной Академией.

Тогда начальство поспешило при первой же возможности перевести Алексея Брусилова на практическую работу. Весной 1906 года он был произведен в генерал-майоры и назначен начальником Второй гвардейской кавалерийской дивизии, расквартированной в Царском Селе.

Хотя служба в гвардии считалась привилегированной, Брусилов считал годы, проведенные в дивизии, напрасно потраченным временем. Большинство служивших под его началом командиров были отпрысками лучших аристократических семей и мало интересовались службой. Поэтому он мог лишь четко и грамотно выполнять свои обязанности.

К тому времени тяжело заболела его жена, у нее нашли рак, и в последний год жизни она не вставала с постели. Весной 1908 года Анна умерла, и Брусилов остался один. Сын покинул родной дом, поскольку был зачислен корнетом в конно-гренадерский полк.

Жизнь в Петербурге стала для Брусилова невыносимой, и он обратился к начальству с просьбой о переводе. Вскоре его отчислили из гвардии и назначили командиром 14-го армейского корпуса, расквартированного в Польше под городом Люблином.

Правда, перед самым отъездом Алексея Алексеевича Брусилова пригласили к великому князю Николаю Николаевичу, который объявил ему о производстве в чин генерал-лейтенанта. Но несмотря на расположение царствующей особы, Брусилова все-таки направили в глубинку, на окраину Российской империи.

В Люблине он с головой погрузился в службу, стараясь заглушить работой свое горе и одиночество.

По складу характера он был семейным человеком и вот оказался совершенно один. Его досуг скрашивала лишь переписка с Н. Желиховской, племянницей известной теософки Е. Блаватской. Отношения между ними перешли из дружеских в любовные, и Надежда стала женой Брусилова. В этом браке у него родилось еще двое детей.

Первая мировая война застала его в должности помощника командующего Варшавским военным округом. Незадолго до начала военных действий он стал полным генералом от кавалерии.

Сразу после объявления мобилизации, Алексея Брусилова назначили командующим Восьмой армией. Он сразу же зарекомендовал себя умелым и в то же время жестким военачальником. Хотя в то время преимущество было на стороне противника, Брусилов настолько точно руководил войсками, что с его именем стали связываться чуть ли не все победы русских на фронте.

10 апреля 1915 года Николай II наградил генерала одним из высших российских орденов - орденом Белого орла, одновременно произведя в генерал-адъютанты.

Алексей Алексеевич Брусилов считал, что русские войска должны вести наступательные действия. И там, где ему удавалось реализовать свой замысел, преимущество обязательно переходило к русской армии.

17 марта 1916 года Брусилова назначили главнокомандующим Юго-Западным фронтом. Он сразу же начал подготовку к наступлению. Талантливый полководец хотел прорвать оборону противника одновременно на всем протяжении фронта и лично разрабатывал планы будущего наступления.

22 мая 1916 года была осуществлена знаменитая операция, вошедшая в историю военного искусства под названием Брусиловского прорыва. В течение двух суток русская артиллерия взламывала оборону неприятеля. Затем были подняты в наступление войска. За месяц удалось захватить большую часть Западной Украины. Во время операции в плену оказались почти 400 тысяч немецких и австрийских солдат. Позже историки установили, что противник потерял более полутора миллионов солдат и офицеров. Потери русских войск оказались втрое меньше.

Однако победы Алексея Брусилова не смогли изменить ситуацию на фронте, так как немецкие войска все еще располагали мощной техникой и имели в своем распоряжении свежие резервы. Русская армия всем этим уже не обладала. Правда, благодаря Брусилову удалось стабилизировать линию фронта, но даже такой талантливый полководец, как он, не мог изменить ход событий. Успехи русской армии сменились неудачами, и в них снова обвинили Брусилова. Решением Временного правительства он был снят со всех постов и отправлен в отпуск. Покинув фронт, Алексей Алексеевич Брусилов отправился в Москву, где находилась его жена.

Отношения с большевиками складывались у него непросто. Как патриот он не смог принять Брестский мир. В то же время Брусилов отказывался перейти на сторону белой армии. Трудно сказать, как сложилась бы его судьба, если бы не тяжелая болезнь, позволившая ему уклоняться от непосредственного участия в военных событиях. Только в 1920 году он наконец поступил на службу к новому правительству России.

В 1922 году Брусилов был назначен главным военным инспектором коннозаводства и коневодства. В этой должности он пробыл всего полгода и был отстранен от работы в числе других бывших военных специалистов.

Остаток своих дней знаменитый военачальник провел в работе над мемуарами. Они были опубликованы лишь много десятилетий спустя.