Дипломатия второй мировой войны. Советская дипломатия в годы великой отечественной войны

1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война. Германия и СССР, подписавшие Пакт Молотова – Риббентропа, секретный протокол которого предусматривал раздел Польши и Прибалтики между двумя державами. Ранее этому предшествовали визит английского премьера Чемберлена в Берлин к Гитлеру. Результатом этого визита явилось то, что желание оттянуть начало войны, прежде всего для Англии. По возвращении в Лондон Чемберлен заявил: «Я привез вам мир…». На это Черчилль сказал, что Англии был предоставлен выбор между войной и бесчестием, и что Англия выбрала бесчестие и получит войну.
Всем этим событиям предшествовал уничижительный Версальский мир, согласно которому Германия практически не могла иметь армию и флот. Более того, Германия должна была выплатить Франции более 2 миллиардов немецких марок репарации.
Хотя сегодня, в век информации и информационных технологий, в результате рассекречивания государственных архивов и документов тех лет многое стало и становится известно. Тем не менее, с моей точки зрения, присутствует некий дисбаланс и информационный вакуум вокруг людей времен фашистской Германии. А именно тех, кто определял внешнюю политику Гитлера. Это фон Нейрат, Риббентроп и другие не менее интересные личности. Интересно, что все, о ком пойдет речь в этой статье, были выходцами из аристократических семей и имели прекрасное образование. Но это не помешало им допустить приход Гитлера к власти.
Если подчинить разум чувствам, то это было бы слишком просто. Поэтому я буду опираться только на факты.
Вот что пишет официальный представитель Германии в то время доктор Клодиус про англо-германские отношения (из собственноручных показаний № 54 от 21 мая 1946 года): «После Первой мировой войны отношения между Германией и Англией по целому ряду обстоятельств определялись проблемами, которые явились следствием исхода войны и позиций обоих государств по отношению к Версальскому договору.
Сразу же после окончания войны выявилось существенное различие между политикой Англии и политикой Франции по отношению к Германии. Уже на мирной конференции в вопросе аннексии левого берега Рейна и Саарской области Англия встала на сторону Вильсона, который выступил против этой аннексии.
Отношение английских оккупационных войск в Рейнской области к немецкому населению были совершенно иным, чем отношение французских войск. Вскоре оккупационный режим в английской зоне стал еле заметным.
В вопросе о репарациях, который вскоре после подписания Версальского договора стал предметом постоянных переговоров, Англия совместно с Америкой пыталась занять посредническую позицию между Германией и Францией.
Когда Пуанкаре приказал французским войскам вступить в Рурскую область, чтобы взять ее в «залог» и тем самым заставить немцев выплачивать репарации, Англия в этой операции участия не принимала. Тем самым разногласия между Англией и Францией впервые обнаружились открыто. Италия последовала примеру Англии, а Бельгия участвовала в этой операции лишь символически посылкой в Рурскую область некоторых инженеров. Позиция Бельгии привела тем самым к изолированию Франции в этом особенно важном в то время вопросе.
Само собой разумеется, что позиция Англии в первые послевоенные годы имела в Германии большое влияние и под этим влиянием находилась позиция германского правительства и чувства германского народа, хотя естественно, что между Англией и Германией оставалось много разногласий и о действительно дружественных отношениях, ввиду общего положения, тогда еще не могло быть и речи. Во всяком случае, влияние Англии в Берлине было в то время очень велико, и первый послевоенный английский посол в Берлине лорд д,Аберноу (ранее долголетний представитель Англии в турецком правлении по государственным долгам в Константинополе) играл в то время, бесспорно, первую скрипку и чувствовал себя справедливо, в некотором роде, консультантом по внешнеполитическим вопросам при германском правительстве. Какие мотивы были решающими для английской позиции из Германии, разумеется, было трудно сделать определенное заключение.
В первую очередь, вероятно, играли роль традиционные соображения о сохранении известного равновесия в Европе. Англии было нежелательно, чтобы Франция имела неоспоримое господство в Западной и Средней Европе, и поэтому она была заинтересована, чтобы Германия стала настолько сильной, чтобы в Средней Европе не образовалось «разряженного пространства».
Кроме того, английские финансисты и экономисты были убеждены, что для восстановления до некоторой степени организованного мирового хозяйства необходимо участие экономически разоренной Германии. Отсюда особый интерес Англии к разумному урегулированию вопроса о репарациях. Английская политика желала также с самого начала обеспечить сере решающее политическое влияние в Берлине. Поэтому она внимательно следила за тем, чтобы Германия в своей политике не склонялась на какую-либо другую сторону. Рапалльский договор, как первый признак в этом направлении, был встречен в Англии с особым вниманием, как вообще всякое изменение во взаимоотношениях между Германией и Советским Союзом часто явно сказывалось на позиции Англии по отношению к Германии.
Наконец, известную роль сыграло также сознание, что Версальский договор обременил Германию до пределов возможного, а по некоторым пунктам сверх того так, что демократическому правительству Германии нельзя было сделать его задачу слишком тяжелой».
Как видите, в уме этому дипломату Германии того времени не откажешь. То же самое можно сказать и про здравый смысл. Так почему же все произошло именно так? Почему мнение людей того времени было разным и мнение федерального канцлера взяло верх? Об этом мы поговорим в следующий раз. Изучая документы того времени, я пришел к выводу, что эта война могла пойти и развиваться по совершенно другому сценарию. Тем более ни для кого уже не секрет, что министр иностранных дел Германии фон Нейрат был ярым противником войны с СССР и за это был заменен известным всем нам Риббентропом.
Ранее я обещал, что мы продолжим говорить о том, что в то время происходило между великими державами и осью Берлин – Рим. Прежде необходимо рассмотреть вопрос о том, как Гитлер пришел к власти. В этом смысле интересны собственноручные показания уже известного нам доктора Клодиуса № 68 за 16 октября 1947 года (цитата): «После смерти руководителя германской партии Центра – Маркса, который неоднократно был рейхсканцлером, Брюнинг стал, наравне с прелатом (священный сан католической церкви – О. Б.) Каасом, руководителем партии Центра. После выборов в Рейхстаг в сентябре 1925 года, как представитель социал-демократа Германии Мюллера, Брюнинг был провозглашен рейхсканцлером. В образованном им правительстве были представители партий: гражданской левой и Центра, демократической и народной партии.
Эти партии не образовывали большинства парламента. Правительство Брюнинга получило это лишь при поддержке социал-демократической партии. Эта партия поддерживала правительство Брюнинга лишь для того, чтобы воспрепятствовать образования правого правительства с участием немецких националистов и, возможно, даже национал-социалистов.
Внешнеполитическая программа правительства Брюнинга состояла в продолжении начатой Штреземаном политики взаимопонимания и дружбы. Внешне это выразилось в том, что на пост министра иностранных дел правительства Брюнинга был назначен ближайший друг и политический соратник умершего Штреземана Куртиуис. Особые надежды на политику взаимопонимания Брюнинг возлагал в связи со стремлением еще более улучшить политические отношения с Францией. В период правления Брюнинга впервые был нанесен официальный визит в Берлин французским премьером и министром иностранных дел Франции.
В вопросах внутренней политики Брюнинг боролся за поддержку демократической Веймарской республики. Его главная деятельность заключалась, прежде всего, в защите парламентской демократии от все усиливавшихся нападок со стороны национал-социалистов и германских националистов.
Брюнинг погорел благодаря все усиливавшемуся обострению экономического кризиса, предотвратить который он был не в силах. Свое главное внимание он обратил на разрешение экономических и финансовых вопросов и, вникая в дела лично, пробовал найти выход из создавшегося трудного положения.
Но проводимые им жесткие мероприятия экономики, сокращение заработной платы и т. д. сделали его правительство непопулярным, не принимая во внимание уже то, что безработица все увеличивалась.
Сам Брюнинг был безупречный, аскетический человек, но проводимая им политика ограничения и жертв ради спасения Германии не могла обладать той силой противодействия пропаганде национал-социалистов и германских националистов. Таким образом, каждый новый безработный становился противником правительства.
Провалы различных программ по вопросам труда все более ослабляли положение Брюнинга. Его попытки улучшить положение правительства в вопросах внутренней политики путем внешнеполитических успехов оказались безрезультатными.
Его план австро-германского таможенного тарифа в 1931 году провалился после протеста Франции, к которому присоединился Сталин, а после некоторого колебания и Англия. Финансовое положение Германии ухудшалось еще более благодаря банкротству в июле 1931 года одного крупного берлинского банка, что привело к необходимости ввести еще более строгие вексельные отношения в германской экономике.
Последовавший после этих событий мораториум Гувера, по которому выплачивание германских репараций приостановилось на один год, представлял собой как бы политический успех для Брюнинга, но, к сожалению, этого было недостаточно для укрепления положения Брюнинга, к тому же этот успех права оппозиция всячески старалась затмить провалом тарифного соглашения с Австрией.
В конечном итоге имперский президент Гинденбург был вынужден под давлением правой оппозиции в мае 1932 года предложить Брюнингу подать в отставку.
Закат Брюнинга ознаменовал собой одновременно и гибель демократической Веймарской республики. Брюнинг был последним германским рейхсканцлером, энергично и убежденно боровшимся за демократию. Сейчас же после его отстранения Гинденбург совместно с приемником Брюнинга, нарушая конституцию, разогнали социал-демократическое правительство Пруссии. Само собой разумеется, что Гинденбург знал, что Брюнинг, как рейхсканцлер, всеми силами боролся против применения такого акта насилия.
После отстранения от руководства правительством Брюнинг отошел от политики. В его собственной партии, в которой он постоянно примыкал к левому крылу, после его смещения произошел сдвиг влево, что значительно затрудняло продолжение его политической деятельности.
После январских событий 1933 года Брюнинг вначале еще оставался в Германии и, занимаясь научной работой, оставался в стороне, проживал на Рейне. Впоследствии он переехал в Америку, где где-то на Востоке США стал в качестве профессора преподавать в университете. Его основным занятием были вопросы социологии. Из желания, чтобы его студенты приходили к нему на лекции не как к бывшему политику и рейхсканцлеру, а как к просто профессору, он проживал в Америке под псевдонимом. За период пребывания в Америке до 1944 года он не появлялся на политической арене.
Я лично знал Брюнинга. В 1931 году, в период моего пребывания в Париже в качестве советника и референта при германском посольстве по внешнеполитическим вопросам и франко-германским отношениям, я сделал исчерпывающий доклад Брюнингу о положении во Франции.
При этом я смог установить, насколько он глубоко вникает в вопросы этой проблемы и насколько он серьезно озабочен и заинтересован дальнейшим сближением между Францией и Германией, что должно было бы благоприятно повлиять на международное положение.
В области экономики ближайшим соратником Брюнинга был тогда статс-секретарь имперского министерства экономики Шеффер, с которым я был хорошо знаком. От него я впервые услышал подробности того, с какой энергией сам Брюнинг старался, пытаясь использовать улучшение экономического положения Германии, повести успешную борьбу с национал-социалистами за демократию. Шеффер, будучи социал-демократом, после 1933 года выехал за границу, где я с ним виделся в период войны.
КЛОДИУС
16. X. 1947 г.
Перевел: Оперативный уполномоченный 4 отдела 3 Главного управления МГБ СССР старший лейтенант БУБНОВ» Согласитесь, очень актуальная история, из которой следовало бы почаще извлекать уроки политикам современности. Ведь именно тогда сложная политическая и экономическая ситуация привела к власти Адольфа Гитлера. Кто же был тот человек, который убедил имперского президента Гинденбурга в том, что только Гитлер сможет вернуть Германии былое величие и уверенность в себе? Франц Йозеф Герман Михаэль Мария фон Па́пен, немецкий политический деятель, тринадцатый рейхсканцлер Веймарской республики и дипломат. Веди до сих пор до вмешательства этого человека ведущие политики Германии того времени не хотели видеть у власти Гитлера, включая самого Гинденбурга.
Франц фон Папен родился 29 октября 1879 года в Вестфалии в городе Верль в семье крупного землевладельца, происходившего из древнего немецкого рыцарского рода. По вероисповеданию - католик. До Первой мировой войны был офицером Генштаба. В 1913-1915 годах - военный атташе в США, откуда был выслан за шпионаж и подрывную деятельность. Затем служил на Западном фронте. В 1916 году выступал посредником между немецким правительством и ирландскими повстанцами-республиканцами в поставках оружия, которое было использовано ими против британской армии. С 1917 года, служил офицером Генштаба на Ближнем Востоке и в звании майора в турецкой армии в Палестине. В 1918 году вернулся в Германию и уволился из армии в чине подполковника. В 1921-1932 депутат прусскоголандтага от католической партии Центра; примыкал к её крайне правому крылу. На президентских выборах 1925 года удивил свою партию, поддержав кандидатуру Пауля фон Гинденбурга, а не кандидата от партии Центра Вильгельма Маркса. С 1 июня по 2 декабря 1932 года возглавлял правительство. В январе 1933 года с разрешения Гинденбурга провёл переговоры с Гитлером и вошёл в кабинет Гитлера в качестве вице-канцлера. Однако вскоре, 17 июня 1934 года выступил в Марбургском университете с речью в поддержку взглядов консервативных сил рейхсвера, финансовой и деловой элиты Германии, недовольных нацистской социалистической риторикой и экстремизмом (так называемая «Марбургская речь»). Критика привела в ярость верхушку нацистской партии и Адольфа Гитлера. В ночь длинных ножей - разгрома верхушки штурмовых отрядов (СА) - канцелярия фон Папена была захвачена и обыскана гестапо. Во время обыска был застрелен советник вице-канцлера по вопросам прессы фон Бозе. Сам фон Папен на три дня оказался фактически под домашним арестом. Охранявшие его подчиненные Герингу полицейские имели приказ не допустить арест фон Папена со стороны гестапо или СА.
У меня не было сомнений относительно решимости Геббельса, Гиммлера и Гейдриха своевременно ликвидировать марбургского реакционера. Как я узнал впоследствии, единственным человеком, который встал между мной и подобной участью, был Геринг.
- Ф. фон Папен. "Вице-канцлер Третьего рейха".
С июля 1934 по март 1938 года (до аншлюса) фон Папен служил послом в Австрии, оказывая финансовую и политическую поддержку прогермански настроенным националистическим организациям. В январе 1938 австрийская полиция произвела обыск в помещении руководящего комитета местных нацистов и в числе документов (по словам его самого), был обнаружен план, по которому поводом для вторжения в Австрию было убийство фон Папена. Затем, занимая в 1939-1944 годах должность посла в Турции, фон Папен стремился предотвратить её вступление в войну на стороне Союзников. В связи с этим 24 февраля 1942 года на него было совершено покушение агентами советской разведки, которое, однако, не увенчалось успехом. В ходе войны гитлеровское правительство пыталось назначить фон Папена послом Германии при папском престоле, однако папа Пий XII отклонил это предложение. В апреле 1945 году фон Папен был арестован в Руре военной администрацией 9-й армии США. В 1946 году предстал перед судом Международного военного трибунала в Нюрнберге, но был оправдан. Однако в феврале 1947 года предстал перед комиссией по денацификации, был приговорён к восьми месяцам тюрьмы. В 1950-е годы фон Папен безуспешно пытался вновь заняться политикой. На склоне лет жил в замке Бенценхофен в Верхней Швабии и опубликовал множество книг и воспоминаний, в которых пытался оправдать политику, проводимую им в 1930-е годы, проводя параллели между этим периодом и началом холодной войны. Скончался 2 мая 1969 г. в Оберзасбахе (Баден).
Если бы не фон Папен, то возможно, история никогда бы не узнала имя Адольфа Шикльгрубера. И человечеству удалось бы избежать Второй мировой войны. Тем более, как я уже говорил, в самой Германии были противники войны. Но история не знает сослагательного наклонения. Поэтому все случилось именно так. К оси Рим – Берлин примкнули Болгария и Турция. Поскольку сегодня многие страницы истории военного времени открыты, то об оси, упомянутой выше, и о примкнувших к ней странах известно многое. Но мало кто знает о том, что к зловещей оси Гитлер – Муссолини примкнули многие арабские государства, известно, думаю, не всем. Но это тема для отдельного разговора.
Игорь Марков.

Дипломатия периода Второй мировой войны глазами дипломатов фашистской Германии. Часть 2 Дипломати
5 мар, 2013 в 17:51

О том, что обеспечило Гитлеру триумфальный приход к власти, хорошо известно, так как об этом много написано в нашей мировой литературе. Все-таки позволю себе повториться и напомнить о том, что возможность прихода к власти Гитлера появилась после хлопот небезызвестного Франца фон Папена, а так же при поддержке основной массы населения Германии.
Став канцлером, Гитлер очень быстро отказался выполнять основные требования Версальского мирного договора, и Германия вышла из Лиги Наций. После выхода из Лиги Наций Германия в короткие сроки восстановила то, что у нее было отобрано по Версальскому договору.
Как известно, после прихода Гитлера к власти уже 18 марта 1938 года произошел аншлюс Австрии. Затем был захват Чехословакии. На все эти шаги гитлеровской Германии цивилизованная Европа в лице Англии, Франции и других великих держав смотрела сквозь пальцы. В СССР и Германии того времени внутренняя политическая обстановка была очень схожа: там и там были репрессии, гонения на инакомыслящих. Кроме того, что СССР и Германия напали на Польшу, в 1939 – 40 г. г. СССР спровоцировал советско-финскую войну. Это стало прелюдией к войне между СССР и Германией. Безусловно, с моей точки зрения, то, что если бы Сталин не спровоцировал советско-финскую войну, а Гитлер – не увидел бы плачевного состояния Красной армии, то, возможно, при условии, что Сталин принял бы предупреждение нашей разведки, в частности агента НКВД СССР в Германии Лемана, который был вхож в высокие кабинеты фашистской Германии, а так же предупреждение Рихарда Зорге и других агентов СССР, то войны удалось бы избежать. Но факт остается фактом.
Пожалуй, я не буду говорить здесь о советских военных операциях, так как в военной истории об этом много написано. Несмотря на то, что мы, русские люди, не любим историческую правду, и наша историография вечно отличается от европейской тем, что слишком идеологически выдержана и мы не хотим признавать даже те исторические факты, которые доподлинно известны в мировой истории. У нас в народе говорят: лучше горькая правда, чем сладкая ложь. И еще: смелость города берет. Руководствуясь этой мудростью, я продолжу рассматривать военную историю с точки зрения дипломатов гитлеровской Германии. Понимаю, что сегодня у нас в стране власти делают ставку на псевдопатриотизм. Поэтому мы все хотим видеть только в розовых тонах и не хотим признавать очевидного. Что и у даже такого страшного и бесчеловечного режима, каким был нацистский режим в Германии, была своя логика, которая определялась стремлением Гитлера и Сталина к мировому господству.
Нельзя не сказать о том, что, например, не только в Германии народ принял Гитлера, что называется, на ура, были и в Советской России были граждане, которые встречали немецко-фашистские войска хлебом и солью. Понятно, почему граждане Западной Украины и Прибалтики встречали захватчиков хлебом и солью. Они в глубине души желали избавиться от сталинского ненавистного режима. Не случайно от Брянска до Западной Украины и Прибалтики располагалась так называемая Локхарская республика, где никого не гнобили и не отправляли в лагеря. Там существовали свое радио, печать, магазины и так далее. Об этом вопросе так же заговорили наши военные и гражданские историки.
Но вот что точно мало и подчас кратко освещается в нашей исторической литературе. Так это факт того, что многие страны арабского Востока, пусть и формально, но присоединились к войне с немецкой стороны.

Арабский вопрос

Подобно тому, как более 2 миллионов советских граждан мечтали избавиться от сталинского режима, правительства стран арабского Востока, такие как Иран, Ирак, хотели избавиться от английского влияния на внутреннюю и внешнюю политику своих стран Великобританией.
В том же источнике приводится такой документ: собственноручные показания доктора Гроббы № 26 под названием «Моя дипломатическая деятельность за границей (цитата): «В Ираке я был с марта 1932 года до 5 сентября 1939 года. Я был послан в Багдад в качестве поверенного в делах, преемника умершего в январе 1932 года консула и поверенного в делах Вильгельма Литтен. Король Файзал, с которым я познакомился в 1921 году, когда он по пути из Италии в Англию проезжал Германию, принял меня очень любезно. Британским обер-комиссаром в Багдаде был сэр Фрэнсис Гемприс, которого я знал еще по Кабулу. Англичане встретили меня с недоверием.
Во дворе короля Файзала я встретил двух знакомых – личного секретаря короля Рустам Гайдара и церемонимейстера Таксис Кадри, оба сопровождали короля в 1921 году во время его поездки в Лондон. Таксиса Кадри я встретил раньше, в 1918 году в Дера, южнее Дамаска, где он был турецким обер-лейтенантом. Так как я любезно был принят во дворе, меня дружественно приняло и правительство. То обстоятельство, что я в первой мировой войне служил в турецкой армии, способствовало тому, что у меня было много друзей в Ираке. Там был целый ряд высших чиновников, бывших ранее турецкими офицерами, которые видели во мне бывшего товарища по оружию.
Полученное мною от министерства иностранных дел задание гласило: держать себя в стороне от политических дел, чтобы не вызвать недоверие у англичан, заниматься только хозяйственными интересами в Ираке и заботиться о тамошней немецкой колонии. Когда 4 октября 1932 года Ирак был принят в Лигу наций, немецкое консульство в Багдаде было преобразовано в посольство, и я стал послом. Англия в то время полностью господствовала в политике иракского правительства и определяла ее. Советская Россия в Ираке не принималась во внимание, по-видимому, она им не интересовалась.
В Багдаде разные европейские правительства старались заполучить нефтяную концессию в районе Кваяра (в том числе и Советский Союз). Этим вопросом интересовалась также одна английская промышленная группа во главе с господином Томас Браун. Во время своего четырехдневного пребывания короля Файзала в Берлине в 1931 году он пообещал Германии заполучение концессии. Я имел задачу поддерживать усилия германской промышленной группы. В 1932 году эта концессия была отдана международной группе БОД (Британская нефтяная компания), в которой участвовали Англия, Франция, Италия и Германия, Германия на 12 %. В 1932 году я, главным образом, и занимался этим делом.
Одновременно шли переговоры между иранским и британским правительствами о возобновлении концессии ИПК (Ирак петролиум кампания), касавшейся добычи нефти в Керкуке. Эти переговоры были очень затруднительны, так как иракские националисты во главе с Рашид Али эль-Гейнали были того мнения, что британское правительство насилует и обманывает иракское правительство.
Иракско-английские отношения резко ухудшились в 1933 году вследствие восстания проживавших на севере страны асуров. Эти несторианские христиане, жившие в Зандияке (правительственный участок) Хакиары (между Ванзее, ирако-иранской границы), в связи с обещаниями Англии о предоставлении им в будущем автономии поднялись против Турции на стороне союзников. Но так как Англия их потом обманула и не оказала им обещанной военной поддержки, они имели большие потери, нанесенные главным образом курдами. Остатки их прибыли в конце войны в Ирак и были помещены в лагерь Бакуба (восточнее Багдада вблизи иракской границы). Англичане отобрали наиболее военноспособных из них и образовали батальоны (левиес). После двухгодичной службы эти люди освобождались, получив ружье и сто патронов. Освобожденные асуры направлялись в провинцию Мосул и там поселялись. В 1938 году там находилось около 10 000 хорошо обученных и вооруженных асуров со своими офицерами.
Когда иракское правительство во главе с министр-президентом Гайлани начало противиться разным мероприятиям британского правительства, и в первую очередь переговорам о возобновлении концессии ИПК, у англичан возникла идея использовать недовольство асуров в связи с невыполнением их требований автономии и взвалить вину в этом на иракское правительство и поднять асуров против него.
Англичане рассчитывали на то, что хорошо подготовленные и обученные асуры превзойдут молодую иракскую армию и иракское правительство вынуждено будет обратиться за помощью к Англии. Тогда Англия сможет без особых трудностей добиться всех своих требований. Но английские инстанции в Ираке недооценили в этот момент решительность иракского правительства и его армии.
Иракские войска под водительством полковника Бекир Зидки наголову разбили асурские войска. Британские летные войска даже сделали попытку снабдить асуров боеприпасами, но иракские войска захватили эти машины с боеприпасами. Но Англия этим показала воочию, что она помогает асурам, что иракское правительство и предполагало.
В данном случае английская секретная служба успешно подстрекала целый народ против местного правительства, но при попытке поддержать его, когда он выступил с оружием, она дала осечку. Британская секретная служба уже имеет за собой вину в колоссальных потерях асуров в мировой войне тем, что она подняла их на восстание против Турции, пообещав будущую автономию, а потом оставила их без поддержки, теперь она повторила свою подлую игру в 1933 году. Английская секретная служба сама несет ответственность за гибель асурского народа».
Многие обвинят меня в том, что я выступаю в данном случае на стороне нацистов. Но это далеко не так. Я просто хочу, чтобы люди знали историю не только с точки зрения историков и дипломатов СССР и России, но и с других точек зрения.
Не думаю, что кто-то из моих читателей мог себе представить, насколько хитроумна и сложна комбинация и расклад сил в той войне был на разных направлениях. А еще мне очень не хотелось бы, чтобы мы питали иллюзии в отношении того, как и на каких принципах строилась тогда политика. Однажды Бессмертных А. А., последний министр иностранных дел СССР, весьма критически в программе «Совершенно секретно» «Двойной портрет» сказал и высказался в том смысле, что вот, например, Сербия и сербы. Мы их считаем братьями по вере, а они всегда смотрели в сторону Европы. Правильно. Потому, что у сербов европейский менталитет. И ничего тут не сделаешь. Есть политический сиюминутный интерес, а сербы всегда стремились и стремятся к объединению и слиянию с народами Европы.
Так и в отношении арабского востока не нужно питать иллюзий.

Примечание. Я не случайно даю столь большие цитаты немецких документов, переведенных сотрудниками МГБ СССР. Я делаю это потому и для того, чтобы мой читатель мог себе представить всю сложность дипломатических игр того времени. Потому что считаю и выступаю за объективность истории. История не терпит лжи. Конечно же, у всех участников тех исторических и политических событий найдется оправдание своим действиям. Как известно, кто победитель – тот и прав. Наши власти до сих пор не хотят признать факт Катыни и уничтожение поляков и прибалтов за участие на стороне фашистской Германии. Точно так же английские, немецкие и французские историки и дипломаты излагают все с чисто субъективных точек зрения.
Продолжение следует…

Дипломатия периода Второй мировой войны глазами дипломатов фашистской Германии. Часть 3
6 мар, 2013 в 15:09

В предыдущей части я начал разбирать так называемый арабский вопрос немецкой дипломатии периода Второй мировой войны. В продолжение этой темы следует сказать, что арабские лидеры того времени наивно питали иллюзии того, что они будут важными союзниками гитлеровской Германии. В дальнейшем я попытаюсь обосновать тот факт, что лидеры фашистской Германии формально рассматривали страны Ближнего Востока своими союзниками. Но на самом деле арабский Восток немецкие власти рассматривали арабские народы в качестве вассалов Третьего рейха. Чтобы не быть голословным, продолжу приводить те документы, которые докажут двойственность и неоднозначность отношений между Германией и странами арабского региона.
Продолжаю цитировать собственноручные показания доктора Гроббы от 22 марта 1946 года: «Премьер-министром Ирака в момент восстания асуров был Рашид Али эль-Гайлани, министром внутренних дел его родственник – Хикмет Зулейман, который был настроен прогермански и владел в некоторой степени немецким языком. Хикмет Зулейман информировал меня о всех фазах развития асурских событий и намерениях иракского правительства. Очень ценные информации я далее получал у начальника Протокольного отдела (церемонимейстера) иракского министра иностранных дел Тофвика эс Садун, шурина Хикмета Зулеймана. Другим очень хорошим источником информации был мой французской коллега Пауль Леписье (Paul Lepissier), который получал очень хорошую информацию от французского консула Мосуле и французского обер-комиссара в Бейруте. Я поэтому так хорошо был осведомлен о ходе событий на севере Ирака, что в моих отчетах мог правильно предсказывать их дальнейшее развитие.
Бывший в то время английский поверенный в делах в Багдаде Огильви Форбес (Ogilive Forbes) после того, как в деревне Зимель 11 августа 1933 года иракские войска расстреляли из пулеметов 600 безоружных асуров, высказал передо мной свое мнение, что эта бойня будет иметь следствием международную (т. е. англо-французскую) оккупацию и позже административное управление районом Мосула.
Таким образом, согласно его мнению, Англия и Франция готовы извлечь пользу из несчастья асуров. Но отозванный из отпуска на родину английский посол сэр Фрэнсис Гемприс (Francis Humphrys) был другого мнения. И его меньше всего трогала судьба асуров, которые были мертвы и, стало быть, Англии бесполезны, но он считал своей важнейшей задачей, по-видимому, по указанию Лондона, как можно быстрее установить терпимые отношения к иракскому правительству. Он поэтому успокоил иракских государственных мужей в их заботе, что Лига Наций привлечет их к ответственности за бойню в Зимеле, и даже пообещал им британское заступничество перед Лигой Наций.
С полковником Бекир Зидки, по отношению к которому начальник британской военной миссии в Ираке требовал его наказания и понижения в чине, ничего не приключилось. Он даже был произведен в генералы, и не он, а начальник британской военной миссии должен был удалиться. Иракское правительство было радо, что оно чистым вышло из воды, и его отношение к британскому правительству вскоре вновь улучшилось. Гайлани, во всяком случае, не мог уж долее держаться на посту премьер-министра, он должен был отступать, его место занял Ясин Паша (Jassin Pascha).
Но этот был известный арабский националист и как таковой был сильно заинтересован во всеобщем арабском движении. Он был в близкой связи с арабскими политиками в Палестине и Сирии. Последние часто приезжали на совещания в Багдад, и, когда иракские правительственные лица приезжали на летние каникулы в Лиссабон, они там встречались с тамошними политиками. Между палестинскими и сирийскими политиками имелось определенное соперничество, так как сирийцы хотели сперва выступить против французов, в то время как палестинцы считали первоочередной задачей борьбу против англичан и евреев. Как сирийцы, так и палестинцы добивались поддержки Ирака и втайне получали подобные обещания от Ясин Паши».
Когда читаешь и изучаешь подобные документы, то невольно приходишь к выводу, что несмотря на всю любовь русских к арабам, история взаимоотношений фашистской Германии и стран Ближнего и Среднего Востока выглядит крайне неприглядно, поскольку арабские националисты были готовы мириться с фашистским и сталинским режимами. Складывается впечатление, что лидеры этих стран явно не понимали и не принимали факт того, что немцы им уготовали судьбу славянских народов. Но таков был страх перед коммунистическим сталинским режимом, что даже перекрывал страх перед фашистами. Лидеры этих стран ни политически, ни экономически не могли влиять на политику оси Гитлер – Муссолини – Рим – Берлин.
Давайте представим себе, что было бы, если бы немцам удалось подготовить арабские бригады, а англичане не разбили бы войска немецкого генерал-фельдмаршала Роммеля, а союзники СССР продолжали бы тянуть с открытием второго фронта. СССР проиграл бы эту войну.
Благодаря тому, что Гитлер и его окружение допустили в ходе войны целый ряд стратегических ошибок, СССР выиграл войну и Сталину союзники простили репрессии и другие неблаговидные дела внутри страны. Известно, что победителей не судят. Тем более, что несмотря на то, что Сталин и Гитлер напали на Польшу в 1939 году, тем не менее в ходе Тегеранской конференции (28 ноября – 1 декабря 1943 года) и двух других встреч Большой Тройки Сталиным ставился вопрос о польской государственности. Нет, я вовсе не желаю и не хочу оправдывать Сталина и его клику. Тем более, нельзя оправдывать пакт Молотова – Риббентропа. Если бы не это соглашение о ненападении и уже многим известный Рапалльский договор, жертв было бы меньше.
Не хотелось бы делать предположений, но жертв войны могло быть меньше, а подготовка ко Второй мировой войне была бы гораздо лучше. Опять-таки если бы не упрямство Сталина, то в первые же дни войне не погибло бы так много людей только в Бресте и в стране в целом. По некоторым данным, в первые дни войны погибло от 3 до 7 миллионов человек! Если бы не мудрость союзников, то геополитическая обстановка в мире сложилась бы так: Гитлер заключил бы мир с Англией, тем более что в 1941 Гесс летал в Англию с дипломатической миссией и пытался склонить Англию на сторону Германии.
СССР и Германия, выполни Гитлер пакта о ненападении, сосуществовали бы в одном мире, а страны Балтии и Балканского региона – перестали бы существовать. В том числе страны арабского Ближнего и Среднего Востока выполняли бы волю СССР и Германии, где им отводилась бы второстепенная роль.
Нельзя не сказать и о том, что сегодня существует историческая теория на предмет того, что если бы Германия не напала на СССР, то это сделал бы сам Сталин. Как я говорил, политические предпосылки и стиль управления Германии и СССР красноречиво подтверждает этот тезис. Но слава Богу, что Гитлеру не удалось осуществить план мирового господства.
Черчилль оказался гораздо мудрее ефрейтора Гитлера, сказав свою знаменитую фултонскую речь, с которой и началась «холодная война» между СССР и США. Не случайно США очень скоро пригласили к себе немецких ученых таких как Оппенгеймер, главы Манхэттенского проекта и «отца атомной бомбы». Но об этом я продолжу разговор в следующий раз.

Дипломатия периода Второй мировой войны глазами дипломатов фашистской Германии. Часть 4
13 мар, 2013 в 15:37

В прошлый раз я обещал, что мы будем говорить о «холодной войне» и атомной бомбе. Но все-таки считаю необходимым вернуться к размышлениям о том, кто такие дипломаты и какова их роль во Второй мировой войне. Дипломат (от др.-греч. δίπλωμα «сложенный вдвое (письменный документ)»). В международном праве дипломатом является лицо, уполномоченное правительством осуществлять официальные дипломатические отношения с иностранными государствами и их представителями. Дипломаты исторически предшествовали другим формам организации внешних отношений, таких как министерства иностранных дел.
Ранее мы немного затронули геополитическую тему, а так же арабский вопрос во Второй мировой войне. Отметили неприглядную роль политиков того времени Ближнего и Среднего Востока. Но вернемся к теме нашего разговора о роли дипломатов нацистской Германии. Кто были эти люди? Почему, собственно говоря, они не смогли предотвратить столь страшное явление как война? Здесь уместно вспомнить, что все диктаторы, в том числе Сталин, не любили дипломатов и как правило, не прислушивались к их выводам. Интересно, что Черчилль и Гитлер так же не любили дипломатов, хотя, безусловно, Гитлер прислушивался к Риббентропу, но при этом совершенно не хотел слушать и внимать той информации, которую предоставлял ему и Риббентропу посол Германии в СССР граф фон Шуленбург и упомянутые мной выше агенты НКВД в Германии.
Вот что писал в своих показаниях доктор Клодиус. Эти показания были записаны в декабре 1947 года в Москве. Этот документ весьма интересен тем, что в нем перечисляется личный состав МИД Германии. Мы не будем цитировать его полностью потому, что ранее мы говорили о статс-секретарях. Нас интересуют послы. Как известно, многое может сказать биография человека. Приведем лишь некоторые их них (цитата): «Фон Берген родился в 1873 году, примерно с 1919 по 1943 годы посол в Ватикане. На политической арене никогда особо не выделялся.
Граф Шуленбург родился в 1876 году, юрист, поступил на службу в МИД примерно в 1905 году. До первой мировой войны вице-консул в Неаполе и Варшаве, консул в Тифлисе (Шуленбург мог до 1914 года занимать должность только консула и не имел права быть дипломатом, так как у него не было соответствующего состояния, которое полагалось иметь в кайзеровской Германии каждому дипломату). С 1919 по 1922 годы – референт по Юго-Восточной Европе в Политическом отделе МИДа. В 1921 году назначен на должность легационного советника с правом доклада. В конце 1922 года посланник в Тегеране. Примерно в 1931 году посланник в Бухаресте. В 1934 году посол в Москве. Граф Шуленбург – опытный, умный дипломат. Сторонник политического и экономического сотрудничества Германии с Советским Союзом. Противник войны с Советским Союзом. Перед началом войны во время личного доклада предостерегал Гитлера от этого шага. Поддерживал тесную связь с политическими кругами, враждебно настроенными к гитлеровской политике, в особенности же к лицам, участвовавшим в покушении 20 июля. Член партии после 1933 года.
Фридрих Гаусс, родился примерно в 1885 году, юрист. В МИД поступил в 1910 году. Был вице-консулом в Константинополе. В 1914 году служил в армии солдатом, потом был отозван из армии и работал в Правовом отделе МИД. После войны в ранге легационного советника и легационного советника с правом доклада работал референтом по вопросам международного права в Правовом отделе. С 1923 по 1943 год – начальник Правового отдела. В 1924 году получил ранг министриал-директора, в 1938 или 1939 году – младшего статс-секретаря. Весной 1943 года возведен в ранг посла для особых поручений. Будучи начальником Правового отдела и еще ранее референтом по международным вопросам, Гаусс почти в течение 25 лет являлся юридическим советником всех министров иностранных дел. В этой связи он находился в тесном контакте с министром, составлял и редактировал проекты всех международных договоров, участвовал во всех переговорах и всех больших международных конференциях и заседаниях Лиги Наций. Его влияние не ограничивалось только юридической стороной проблем, он был для отдельных министров иностранных дел, главным образом для Штреземана и Куртиуса, одним из авторитетнейших политических советников. Вскоре после назначения Риббентропа на пост министра иностранных дел он привлек Гаусс в свое тесное окружение. Во время всей войны Гаусс почти всегда находился в ставке Риббентропа, где последний проводил большую часть своего времени. Если, кроме Вейцзеккера, кто-либо из представителей старой дипломатии смог бы оказать влияние на Риббентропа и тем самым, косвенно, на Гитлера, то им должен был бы стать Гаусс, который привлекался к подготовке важных дипломатических мероприятий как единственный кадровый дипломат-юрист, так как Риббентроп не мог обходиться без его сотрудничества. Кроме того, чрезвычайно ценной была его помощь при редактировании всех документов, так как Гаусс был блестящим стилистом и признанным авторитетом в области международного права. Гаусс талантливый, высококультурный и всесторонне развитый человек. Однако, по моим наблюдениям, у него не было никогда своей политической линии и достаточной энергии, чтобы проводить такую линию перед своим начальством, хотя он, как постоянный юридический и политический советник министра, всегда имел такую возможность. Поэтому его деятельность была до тех пор ценной, пока он служил министрам, которые сами проводили правильную политическую линию и могли использовать его большие способности для пользы дела».
Эту часть статьи можно было бы называть «Интеллигенция и власть» или «Влияние дипломатии на политиков периода Второй мировой войны». В данный момент это не столь важно, как называлась бы статья. Важно то, что для правительства Германии и СССР характерно, что они не принимали во внимание позицию интеллигенции. Поэтому верх брали военные. Как известно, перед войной Сталин обошелся с военной верхушкой еще хуже, чем с дипломатами. Но сейчас не о Сталине, а о дипломатах и дипломатии.
На примере приведенных биографий этих трех дипломатов можно сказать следующее: что правительство Германии во главе с Гитлером, так же как и со Сталиным, не любили, не слушали и не принимали во внимание мнение интеллигенции того времени если бы Гитлер и Сталин слушали бы и принимали во внимание позицию своих дипломатов, то возможно, что мировая история была бы иной.
По свидетельству доктора Клодиуса, дипломаты 1930-х годов, предвоенного периода, не имели большого влияния на правящие круги своих стран. Если вы посмотрите приведенный выше документ и прочитаете его полностью, то обратите внимание на факт того, что до 1933 года практически все сотрудники МИД Германии образца 1930-х годов не являлись членами нацистской партии. Разумеется, они не могли влиять на внутреннюю политику Германии в те годы. Все-таки необходимо сказать о том, что практически все они были членами и состояли в СС кроме графа фон Шуленбурга. Собственно, этот факт говорит об обратном. Они знали о планах Риббентропа и его намерениях. Так ли уж они не могли повлиять на внешнеполитическую линию гитлеровского правительства? Полагаю, что дипломаты того времени действительно могли мало что сделать для предотвращения войны потому, что в силу функций дипломат обязан защищать национальные интересы своей страны. В то же время они могли уйти с дипломатической и государственной службы и не принимать участия в преступлениях против мира своего правительства. Они не сделали этого. С точки зрения юриспруденции дипломаты того времени являются соучастниками всех злодеяний, совершенных нацистской Германией. Хотя конечно, на историю нужно смотреть с позиции того времени, в котором находились эти исторические персонажи. Поэтому мы можем только сожалеть о том, что история сложилась именно так, а не иначе.
Почти во всей статье я провожу одну мысль: что история предвоенного и военного периода 1930 – 40-х годов чрезвычайно поучительна и для политиков современности. Я думаю, что отдельные главы мировой истории нужно перечитать главам государств всего мира. Думаю, что хотя история ничему нас не учит, при рассмотрении вопроса по ситуации в Сирии нужно руководствоваться именно дипломатическим путем решения сирийской проблемы. Потому, что если возобладает силовая установка, на которой настаивает США, то начнется Третья мировая война. Насколько мне известно, специалистов по арабскому вопросу мало.
Наверное, пора политикам современности извлечь урок СССР в Афганистане. И нынешний опыт США – лишнее тому подтверждение. Конечно, опять-таки США руководствуются, как и все политики мира, сиюминутным политическим моментом. Но надо не забывать о том, что арабский Восток – это очень специфический регион, где просто так насаждать демократию при помощи оружия нельзя. Непременно это приведет к обострению внешней и внутренней политики в этом регионе. Здесь уместно вспомнить любимое присловье товарища Сухова («Белое солнце пустыни»): «Восток, Петруха, – дело тонкое».
Игорь Марков

Введение
1. Дипломатия СССР накануне войны.
2. Московская конференция.
3. Тегеранская конференция.
4. Ялтинская конференция.
5. Потсдамская конференция.
Заключение
Список использованной литературы

Введение

Война и дипломатия. Два этих понятия по своему содержанию являются как бы антиподами. Не случайно издавна повелось считать, что, когда говорят пушки - молчат дипломаты, и, наоборот, когда говорят дипломаты - пушки молчат. В действительности все обстоит значительно сложнее: в ходе войн активно продолжается дипломатическая деятельность, так же как порой различные дипломатические переговоры идут под аккомпанемент военных конфликтов.
Дипломатия в годы второй мировой войны - крупнейшей во всей истории человечества - является тому ярким подтверждением. Хотя ее судьбы решались на полях сражений, и в первую очередь на главном фронте второй мировой войны - советско-германском, дипломатические переговоры, переписки, конференции в период войны сыграли немалую роль как в достижении победы над фашистскими агрессорами, так и в определении послевоенного устройства мира.
О важности, которую придавали дипломатии участники двух противоборствовавших в годы войны военно-политических союзов, свидетельствуют, в частности, многочисленные двусторонние и многосторонние переговоры. Московская, Тегеранская, Ялтинская, Потсдамская конференции сыграли выдающуюся роль и в развитии и укреплении антигитлеровской коалиции. Этой же цели служили и важные двусторонние встречи руководящих деятелей СССР, США и Англии Виешнеполигическая деятельность государств, объединившихся в борьбе против фашистского блока, представляет собой яркую страницу в истории мировой политики.
Военно-политический союз СССР, Англии и США выполнил ту задачу, ради которой он был создан: объединенными усилиями антигитлеровской коалиции, ведущую роль в которой играл. Советский Союз, фашистский блок во главе с Германией был разгромлен. Все попытки фашистской дипломатии расколоть советско-англо-американскую коалицию, играя на различиях в социальном строе его участников, закончились полным провалом. Плодотворное сотрудничество Советского Союза, США и Англии обеспечило принятие согласованных решений и осуществление ряда совместных мероприятий по важнейшим вопросам ведения войны и послевоенного устройства мира.
Вместе с тем обсуждение ряда вопросов между союзниками зачастую выявляло серьезные, порой принципиальные расхождения и разногласия в позициях СССР, с одной стороны, США и Англии - с другой. Эти разногласия определялись главным образом различием в целях войны, которые ставили перед собой правительства этих стран и которые, в свою очередь, вытекали из самой природы государств - участников антигитлеровской коалиции. В их дипломатической деятельности расхождения также нашли яркое проявление. Наконец, дополнительный интерес дипломатическая история второй мировой войны представляет тем, что главными действующими лицами в ней были видные политические деятели, оставившие заметный след в истории своих стран.

1.Дипломатия СССР накануне войны.

2. Московская конференция.

Среди важнейших вех советской дипломатии в годы войны следует отметить ряд союзнических конференций, проведенных в Тегеране, Москве, Ялте, Потсдаме. На этих конференциях проявились все особенности советской дипломатии военных лет.
Важнейшие вопросы, касающиеся сокращения сроков войны и послевоенного устройства мира, были обсуждены в конце 1943 года на ряде международных конференций. Среди них - первая в годы войны встреча министров иностранных дел Советского Союза, Соединенных Штатов и Англии, состоявшаяся с 19 по 30 октября 1943 г. в Москве. Конференция имела широкую повестку дня из 17 пунктов, включавшую все вопросы, предложенные для обсуждения делегациями СССР, США и Англии.
Работа конференции проходила весьма интенсивно: за время конференции было проведено 12 пленарных заседаний, параллельно с которыми работали различные редакционные группы, проходили консультации экспертов. Состоялся также и ряд двусторонних встреч делегаций, в том числе с участием главы Советского правительства. Делегации СССР, США и Англии внесли на рассмотрение конференции значительное количество документов.
В результате обсуждения широкого круга вопросов на конференции по одним из них были приняты решения, по другим - согласованы основные принципы, с тем чтобы дальнейшее изучение их проходило по дипломатическим каналам или же в специально созданных на конференции для этого органах, по третьим - состоялся лишь обмен мнениями.
Главной целью Советского правительства на конференции являлось принятие таких совместных решений, которые были бы направлены на скорейшее завершение войны и дальнейшее укрепление межсоюзнического сотрудничества Советский Союз предложил рассмотреть на конференции. В качестве отдельного пункта повестки дня мероприятия по сокращению сроков войны против Германии и ее союзников в Европе. В первый же день ее работы глава советской делегации В. М. Молотов передал другим участникам конференции конкретные предложения Советского Союза на этот счет. В них, в частности, предполагалось в первую очередь «осуществить такие безотлагательные мероприятия со стороны правительств Великобритании и США еще в 1943 году, которые обеспечат вторжение англо-американских армий в Северную Францию и которые, наряду с мощными ударами советских войск по основным силам германской армии на советско-германском фронте, должны коренным образом подорвать военно-стратегическое положение Германии и привести к решительному сокращению сроков войны». На конференции четко был поставлен вопрос: остается ли в силе обещание Черчилля и Рузвельта, данное ими в июне 1943 года об открытии второго фронта весной 1944 года. Для ответа на советский запрос глава английской делегации А. Иден получил специальную инструкцию Черчилля, в которой последний всячески уклонялся от прямого ответа, вновь подчеркивая в преувеличенном виде трудности на пути высадки в Западной Франции.
Английский премьер поручил министру иностранных дел информировать главу Советского правительства о сложностях, с которыми приходится сталкиваться англо-американским войскам в Италии и которые могут повлиять на вопрос о дате форсирования Ла-Манша. Исполняя поручение Черчилля, Идеи посетил Сталина и ознакомил последнего с содержанием послания английского премьера. В ответ на заверения Идена в том, что «премьер-министр хочет сделать все, что в его силах, для борьбы против немцев», Сталин заметил, что он в этом не сомневается. Однако, продолжал Сталин, «премьер-министр хочет, чтобы ему доставались более легкие дела, а нам, русским, - более трудные. Это можно было сделать один раз, два раза, но нельзя этого делать все время».
В конце конференции на имя Идена поступило еще одно послание - на этот раз от генерала Г. Александера из Итажи с предупреждением о том, что неудачи союзников там, вероятно, приведут к задержке высадки войск через Ла-Манш. 27 октября Иден поспешил сообщить эту неприятную новость Сталину.
Выступившие на одном из заседаний конференции, генералы Исмей (Англия) и Дин (США) информировали советскую сторону о решениях, принятых на конференции в Квебеке, и о проводимых в Англии и США в соответствии с этими решениями мероприятиях по подготовке высадки в Западной Франции. Оба военных представителя обусловливали успешное осуществление этой операции различными военными, метеорологическими и другими факторами. Ни американская, ни английская делегации так и не назвали точной даты начала операции по форсированию Ла-Манша. «Советы приняли к сведению наши разъяснения о военных планах, - докладывал с конференции посол США А. Гарриман в Вашингтон, - однако в целом прочные отношения между нами в значительной мере зависят от их удовлетворенности нашими будущими военными операциями. Невозможно переоценить то значение, которое они придают стратегически открытию так называемого второго фронта будущей весной. Я полагаю, что приглашение на следующую военную конференцию является существенным для того, чтобы семена, посеянные на этой конференции, дали всходы. Ясно, что они никогда не будут мириться с положением, когда им будет предложено уже готовое англо-американское решение...».
Из обсуждения вопроса о дальнейших военных операциях стало ясно, что, несмотря на заверения Черчилля и Рузвельта возможность новой отсрочки открытия второго фронта была не исключена. Советское правительство решило вернуться к вопросу о сокращении сроков войны во время намечавшейся встречи глав правительств трех держав. На московской конференции 1 ноября 1943 г. был подписан особо секретный протокол, в котором, в частности, было зафиксировано, что Советское правительство принимает к сведению заявление Идена и Хэлла, а также заявления генералов Исмея и Дина, «и выражает надежду, что изложенный в этих заявлениях план вторжения англо-американских войск в Северную Францию весной 1944 года будет осуществлен в срок».
Так закончилось обсуждение вопроса об открытии второго фронта в Европе. Хотя представители Англии и США так и не дали твердого и точного обязательства по этому пункту повестки дня, они согласились включить в заключительное коммюнике конференции заявление о том, что три правительства признают своей «первейшей целью ускорение конца войны».
Предложение Советского Союза о сокращении сроков войны помимо вопроса о втором фронте содержало еще два пункта: о вступлении Турции в войну на стороне антигитлеровской коалиции и о предоставлении союзникам авиационных баз в Швеции для проведения военных операций против Германии.
Выступая на одном из заседаний конференции, глава советской делегации подчеркнул: «Все, что помогает главному вопросу - о сокращении сроков войны, полезно нашему общему делу». Поэтому Советское правительство предлагало потребовать от имени трех держав, чтобы Турция «немедленно вступила в войну и оказала помощь общему делу». В этом же плане Советское правительство рассматривало и возможность получения военных баз в Швеции.
Однако делегации Англии и США не проявили интереса к советским предложениям, долго отмалчивались по ним, ссылаясь на отсутствие инструкции, и в конце концов уклонились от принятия каких-либо определенных решений по этим предложениям.
Внимание правительств Англии и США было сосредоточено не на вопросе о сокращении сроков войны, а на рассмотрении предложенных ими мер, которые обеспечили бы за западными государствами максимальные плоды победы над фашистским блоком. Для Лондона и Вашингтона становилось все более очевидным, что недалек тот день, когда Красная Армия, изгнав оккупантов со своей территории, приступит к освобождению стран Европы. Приближение советских войск к государственной границе СССР решительно меняло военно-политическую и стратегическую расстановку сил на международной политической арене. Вот почему стремление побыстрее поставить свою ногу в двери, ведущие в соседние с Советским Союзом страны, сквозило во многих предложениях как английской, так и американской делегации. Не случайно, что многие вопросы, внесенные на рассмотрение московской конференции английской делегацией, касались именно положения и политики в отношении соседних с СССР стран. Вот некоторые из них: «Отношения между СССР и Польшей и политика в отношении Польши вообще»; «Будущее Польши, Дунайских и Балканских стран, включая вопрос конфедераций»; «Политика в отношении территорий союзных стран, освобождаемых в результате наступления вооруженных сил союзников»; «Вопрос о соглашениях между главными и малыми союзниками по послевоенным вопросам», то есть о заключении советско-чехословацкого союзного договора и др.
Ставя эти вопросы, правительство Англии и, как правило, солидаризовавшееся с ним американское правительство руководствовались отнюдь не интересами улучшения отношений между Советским Союзом и его соседями, а заботились прежде всего о том, чтобы обеспечить приход к власти в странах, которые будут освобождаться Красной Армией, различных прозападных политических деятелей и группировок. В беседе с тогдашним польским послом в США Цехановским глава американской делегации К. Хэлл заявил как-то после московской конференции, что он считал одной из главных своих задач на конференции восстановление отношений между СССР и прозападным эмигрантским правительством. Этого же настойчиво добивался в ходе конференции и А. Иден.
Особую активность английская делегация проявляла в продвижении различных вынашивавшихся в Лондоне планов создания федеративных объединений малых европейских государств Центральной и Юго-Восточной Европы. Выступая на одном из заседаний конференции, Иден заявил: «Мы должны обеспечить, чтобы группировки или объединения малых государств, которые могут возникнуть, получили поддержку со стороны всех великих держав».
Из представленного англичанами документа и из всего хода рассуждений английского министра вырисовывалось намерение создать на востоке Европы объединение малых государств, которые следовали бы в фарватере политики Запада.
Еще откровеннее стремление Лондона вмешаться в отношения между Советским Союзом и его соседями проявилось в вопросе о советско-чехословацком договоре, который рассматривался в связи с предложенным Англией специальным пунктом повестки дня.
Дело в том, что летом 1943 года английское правительство возразило против поездки тогдашнего президента Чехословацкой Республики Бенеша в Москву с целью заключения советско-чехословацкого договора о дружбе, взаимной помощи и сотрудничестве якобы на основании достигнутой в Лондоне во время англо-советских переговоров 1942 года соответствующей договоренности. Позиция англичан была настолько неубедительной, что она не получила поддержки даже американцев.
В этом же плане следует рассматривать и попытки английского правительства вмешаться в характер советско-югославских отношений. На конференции Иден настойчиво рекомендовал Советскому правительству установить контакт и сотрудничество с войсками генерала Михайловича, скомпрометированного сотрудничеством с фашистскими оккупантами. Советское правительство решительно отклонило попытки создания вокруг Советского Союза антисоветского «санитарного кордона» и препятствий для налаживания дружественных, добрососедских отношений со странами Восточной Европы. Так, на одном из заседаний конференции глава советской делегации подчеркнул, что вопрос о взаимоотношениях между Польшей и СССР - двумя государствами-соседями - прежде всего касается самих этих государств и должен быть разрешен ими самими. Таким же образом было отклонено намерение Лондона вмешаться в советско-чехословацкие отношения. Советская делегация указала на то, что никакой договоренности между правительствами Англии и СССР относительно невозможности заключения договора между СССР или Англией, с одной стороны, с каким-либо другим малым государством - с другой, не имелось.
«Советское правительство, - говорилось в заявлении, зачитанном главой советской делегации, - ... считает правом обоих государств, как Советского Союза, так и Соединенного Королевства, в целях сохранения мира и сопротивления агрессии, заключать соглашения по послевоенным вопросам с пограничными союзными государствами, не ставя это в зависимость от консультации и согласования между ними, поскольку такого рода соглашения касаются вопросов непосредственной безопасности их границ и соответствующих пограничных с ними государств, как, например, СССР и Чехословакии». Вскоре, 12 декабря 1943 г. в Москве был подписан советско-чехословацкий договор о дружбе, взаимной помощи и послевоенном сотрудничестве.
По вопросу создания конфедераций в Европе советская делегация сделала специальное заявление, в котором подчеркнула, что, по мнению Советского правительства, освобождение малых стран и восстановление их независимости и суверенитета являются одной из важнейших задач послевоенного устройства в Европе. В заявлении отмечалось, что «такой важный шаг, как федерирование с другими государствами, и возможный отказ от части своего суверенитета допустимы лишь в порядке свободного, спокойного и хорошо продуманного волеизъявления народа». Советская делегация заявила об опасности преждевременного, искусственного прикрепления малых стран к теоретически запланированным группировкам. Она указала, что попытки федерирования правительств, не выражавших действительной воли своих народов, означала бы навязывание решений, не соответствующих желаниям и постоянным стремлениям народов. Кроме того, в заявлении подчеркивалось, что «некоторые проекты федераций напоминают советскому народу политику санитарного кордона, направленную, как известно, против Советского Союза и воспринимаемую поэтому советским народом отрицательно». По этим соображениям Советское правительство считало преждевременным намечать и искусственно поощрять объединения каких-либо государств в форме федерации и т. п.
Советское правительство высказалось также решительно против раздела Европы на отдельные сферы влияния. «Что касается Советского Союза, - заявил на конференции глава советской делегации, - то я могу поручиться, что мы не давали никакого повода предполагать, будто он выступает за разделение Европы на отдельные зоны влияния» . Когда же.советский представитель поставил вопрос, не распространить ли идею об отказе от сфер влияния на весь мир, английская делегация предпочла быстро прекратить обсуждение предложенного ею же самой пункта повестки дня. Никакого решения на конференции по вопросу о конфедерациях, да и по другим вопросам, имевшим своей целью вмешаться в отношения между Советским Союзом и его соседями, принято не было. А. Гарриман писал по этому поводу в Вашингтон, что русские «преисполнены решимости добиваться того, чтобы в Восточной Европе не было ничего похожего на старую концепцию «санитарного кордона». Молотов говорил мне, что отношения, которые они ожидают установить с соседними странами, не препятствуют установлению также дружественных отношений с Англией и нами».
Вместе с тем, когда речь заходила о положении в странах Западной Европы, освобождение которых было начато англо-американскими войсками или в которых предполагалась высадка этих войск, то здесь позиция делегаций Англии и США была совершенно иной. Тут они всячески стремились обеспечить такое положение, которое позволило бы Англии и США полностью командовать в этих странах, осуществляя там сепаратную политику по своему собственному усмотрению. Взять, например, положение в Италии, рассматривавшееся на конференции в соответствии с ее повесткой дня.
К моменту конференции значительная часть итальянской территории была очищена от фашистских войск. На освобожденной же части страны американские и английские власти продолжали проводить сепаратную политику, носившую антидемократический характер. Действия англо-американских оккупационных властей в Италии с первых же дней их создания подвергались критике как со стороны демократических кругов Италии, так и со стороны мировой общественности. В этой связи советская делегация выразила пожелание получить всестороннюю информацию о выполнении соглашения о перемирии с Италией и представила конкретные предложения в отношении Италии, направленные на ликвидацию остатков фашизма в стране и ее демократизацию. Англичане и американцы, как и накануне конференции, пытались представить положение в Италии в розовом свете. Однако в результате настойчивости советской делегации ее предложения вошли в подписанную на московской конференции «Декларацию об Италии». Принятие этого важного документа, а также создание Консультативного совета по вопросам Италии, состоявшего из представителей Англии, США, СССР и Французского комитета национального освобождения с последующим включением в него представителей Греции и Югославии, явилось положительным фактором. Действия американских и английских властей на освобожденной от германских войск части территории Италии были несколько ограничены.
Или взять другой вопрос - о положении во Франции, который также рассматривался на конференции. Английская делегация внесла на конференции документ под названием «Основная схема управления освобожденной Францией». Согласно этой схеме верховная власть в освобожденной Франции должна была принадлежать главнокомандующему союзными войсками; что же касается гражданской администрации, то она осуществлялась бы французскими гражданами, но под контролем союзного главнокомандующего и только в ограниченных объемах. При решении гражданских дел главнокомандующий должен был консультироваться с французской военной миссией, находящейся при его штабе. Таким образом. Французский комитет национального освобождения фактически этой схемой устранялся от управления освобожденной Францией, а на ее территории предусматривалось создание оккупационного режима. Предложение английских представителей было одобрено американской стороной.
Сам Французский комитет национального освобождения не был ознакомлен с английским проектом, и поскольку Идеи добивался одобрения этого документа московской конференцией, то становилось очевидным его стремление получить согласие Советского Союза на право безграничной власти англо-американских органов на территории Франции. Советское правительство с этим предложением не смогло, разумеется, согласиться, в результате чего «основная схема» не была одобрена конференцией. Этот документ по ре.шению конференции был передан на рассмотрение созданной Европейской консультативной комиссии.
Позиция правительства США на московской конференции мало чем отличалась от позиции английского правительства. Как правило, американцы поддерживали предложения и соображения, высказываемые англичанами. Вместе с тем между позициями США и Англии проглядывались и некоторые различия. Если интересы Англии были сконцентрированы главным образом на европейских проблемах, то США выдвигали на первое место вопросы, имеющие отношение к установлению послевоенного порядка в мире в целом. Вашингтон стремился прежде всего добиться полного устранения своего потенциально наиболее опасного противника - Германии. Кроме того, американцы предложили принять на конференции решения по широкому кругу экономических проблем (продовольствие, сельское хозяйство, транспорт, средства связи, финансы, торговля и др.) периода послевоенной реконструкции.
Правда, на конференции американская делегация была несколько пассивнее своих английских коллег. Частично это объяснялось тем, что делегацию США возглавлял государственный секретарь К. Хэлл, который впервые принимал непосредственное участие в обсуждении проблем трехсторонних отношений и на котором, видимо, еще лежал груз изоляционизма. Он порой уходил на конференции от высказывания точки зрения по некоторым европейским вопросам, считал их делом, которое должно быть урегулировано между Англией и СССР, очень часто ссылался на отсутствие позиции, не раз предлагал сократить время обсуждения тех или иных вопросов и т. д. На практике все важные переговоры на конференции проходили между главами советской и английской делегаций. Кордел Хэлл, как сообщал в Лондон английский посол в Москве Кларк Кэрр, «выглядел и передвигался как великолепный старый орел» и «его вводили... со всем должным уважением в существо решений, которые принимались» его двумя коллегами. Это была, пожалуй, последняя важная международная встреча, на которой не американцы, а англичане выступали от имени Запада в переговорах с Советским Союзом.
Наиболее существенные предложения, внесенные американцами, касались германской проблемы и декларации четырех государств по вопросу о всеобщей безопасности. 23 октября 1943 г. Хэлл представил конференции подробно разработанное предложение об обращении с Германией. Оно состояло из трех частей. Первая - включала основные принципы безоговорочной капитуляции Германии, во второй речь шла об обращении с Германией в течение периода перемирия и, наконец, в третьей излагались основы будущего политического статуса Германии. Американское правительство предложило провести децентрализацию германской политической структуры и поощрять направленные на это различные движения внутри самой Германии, в частности движения «в пользу уменьшения прусского влияния на рейх».
Идеи выступил на конференции с одобрением американского предложения, изложив на заседании 25 октября план британского правительства относительно будущего Германии. «Мы хотели бы разделения Германии на отдельные государства, - сказал Идеи, - в частности мы хотели бы отделения Пруссии от остальной части Германии. Мы хотели бы поэтому поощрять те сепаратистские движения в Германии, которые могут найти свое развитие после войны. Конечно, сейчас трудно определить, какими возможностями мы будем располагать для осуществления этих целей, и можно ли будет их добиться путем применения силы».
Что касается позиции Советского Союза по вопросу о будущем Германии, то, выступая на одном из заседаний конференции, глава советской делегации подчеркнул, что СССР занимает в этом вопросе особое положение. «Поскольку германские войска все еще находятся на значительной части территории Советского Союза, - заявил он, - мы особенно чувствуем потребность в том, чтобы как можно скорее сокрушить гитлеровскую армию и выбросить ее с нашей территории». Поэтому Советское правительство считало нецелесообразным в данный момент выступать с какими-либо заявлениями, которые могли бы привести к ужесточению германского сопротивления. Кроме того, как заявил Молотов, Советское правительство еще не пришло к какому-либо определенному мнению по вопросу о будущем Германии и продолжает его тщательно изучать. А. Гарриман докладывал в Вашингтон, что; по его мнению, «подход русских к Германии, как выяснилось на конференции, в основном является удовлетворительным. Разумеется, несомненно то, что они склонны добиться полного уничтожения Гитлера и нацизма. Они готовы заниматься Германией на основе трехсторонней ответственности...». Видимо, под влиянием высказанных советской делегацией соображений участник конференции, американец Ф. Мозли констатировал наличие сомнений относительно выгод расчленения; на конференции была выражена «возрастающая склонность держать этот вопрос открытым».
Центральной темой московской конференции было укрепление сотрудничества между главными государствами антигитлеровской коалиции. Особенно подчеркивали необходимость расширения и совершенствования сотрудничества представители Советского Союза. Так, на одном из заседаний глава советской делегации, касаясь этой темы, заявил: «Мы располагаем опытом сотрудничества, имеющим величайшее значение, - опытом совместной борьбы против общего врага. Наши народы и наши государства и правительства заинтересованы в том, чтобы уже теперь принимать такие меры, которые предупредили бы агрессию и нарушение мира в будущем, после этой тягчайшей войны» . Главным условием укрепления сотрудничества между тремя великими державами Советское правительство считало честное, добросовестное выполнение союзнических обязательств. Так, в беседе главы Советского правительства с министром иностранных дел Англии 21 октября 1943 г. был затронут вопрос об англо-американских поставках Советскому Союзу и имевшей по этому поводу место переписке между Сталиным и Черчиллем. Ссылаясь на эту переписку, Сталин сказал: «Мы поняли это так, что англичане считают себя свободными от своих обязательств, которые они взяли по договору с нами, а отправку транспортов считают подарком нам или милостью. Это непереваримо для нас. Мы не хотим ни подарков, ни милости, но мы просто просим выполнить по мере возможности свои обязательства». При постановке вопроса о сокращении сроков войны Советский Союз также добивался того, чтобы союзники - США и Англия - выполнили те обязательства, которые они взяли перед Советским Союзом в различных соглашениях и договоренностях.
Несколькими днями спустя, в очередной встрече со Сталиным, когда английский министр иностранных дел назвал англичан «маленьким мальчиком», а СССР и США - «двумя большими мальчиками», глава Советского правительства на это заметил, что такое определение является неправильным выражением. «В этой войне, - говорил он, - нет ни маленьких, ни больших. Все делают свое дело. Мы не развили бы такого наступления, если бы немцам не угрожало бы вторжение на Западе. Уже один страх вторжения, один призрак вторжения не позволяет Гитлеру значительно усиливать свои войска на нашем фронте. На Западе немцев удерживает только призрак. На нашу же долю выпало более трудное дело».
Принятие ряда важных решений конференцией отражало готовность участников московской конференции продолжать политику сотрудничества. К их числу относится прежде всего Декларация четырех государств по вопросу о всеобщей безопасности, заложившая фундамент создания Организации Объединенных Наций.
Поскольку речь шла о принятии документа, имевшего значение для всех государств антигитлеровской коалиции, было признано необходимым пригласить представителя Китая подписать принятую декларацию. В ней указывалось, что после окончания войны усилия союзников будут направлены к достижению мира и безопасности, что в ближайшее время будет создана международная организация по обеспечению мира и безопасности и что в послевоенной политике державы не будут применять военных средств в решении спорных вопросов без взаимной консультации. В этой декларации правительства четырех держав торжественно провозглашали, что они будут совещаться и сотрудничать друг с другом и с другими членами Объединенных Наций в целях достижения осуществимого всеобщего соглашения в отношении регулирования вооружений в послевоенный период.
В этом первом совместном заявлении великих держав о необходимости создания международной организации по сохранению мира и безопасности народов нашли свое отражение большие изменения в международной обстановке, происшедшие с начала второй мировой войны. Исторические победы советских вооруженных сил, одержанные в 1942 - 1943 годах, и возросший международный авторитет СССР привели к тому, что планы создания англоамериканских полицейских сил в послевоенный период, вынашивавшиеся Вашингтоном и Лондоном в начале войны, оказались бесперспективными. В предложенной четырьмя державами широкой системе международного сотрудничества и безопасности активное участие должны были принять все миролюбивые государства, большие и малые - принцип, неизменно отстаивавшийся Советским государством с первых же дней его существования.
Советская делегация на конференции внесла важный вклад в решение проблемы создания международной организации безопасности, предложив образовать в Вашингтоне, Лондоне или Москве комиссию в составе представителей трех держав, а через некоторое время на определенной стадии работы и представителей других Объединенных Наций, для предварительной совместной разработки вопросов, связанных с учреждением всеобщей международной организации.
Московская конференция рассматривала также и другие вопросы, в частности об общей линии поведения в случае попыток мирного зондажа со стороны вражеских государств. При обсуждении этого вопроса глава делегации СССР заявил, что Советское правительство категорически возражает против того, чтобы вести с союзниками гитлеровской Германии какие-либо переговоры о половинчатых мерах. «Мы считали и считаем, что переговоры могут быть только о капитуляции, - заявил советский представитель. - Всякого рода другие переговоры - это нестоящие переговоры, они даже могут помешать решению главного вопроса. Во время теперешней войны переговоры могут идти не о перемирии, а только о капитуляции, о сдаче»
Согласно принятому на московской конференции решению, три правительства обязывались «немедленно информировать друг друга о всякого рода пробных предложениях мира», а также проводить консультации друг с другом для согласования действий в отношении подобных предложений.
Важно отметить также, что правительства великих держав антигитлеровской коалиции впервые в ходе войны совместно подтвердили формулу безоговорочной капитуляции фашистских государств как единственное условие прекращения войны. В упомянутой декларации по вопросу о всеобщей безопасности правительства антигитлеровской коалиции заявили о своей решимости «продолжать военные действия против тех держав оси, с которыми они соответственно находятся в состоянии войны, пока эти державы не сложат своего оружия на основе безоговорочной капитуляции». Министры иностранных дел приняли специальную декларацию об Австрии, в которой захват Германией Австрии в 1938 году объявлялся недействительным.
В целях согласования своей политики по важнейшим вопросам послевоенного устройства мира, и в частности по вопросам, связанным с выходом из фашистской коалиции отдельных ее членов, на московской конференции было решено создать две международные комиссии - Европейскую консультативную комиссию (ЕКК) и Консультативный совет по вопросам Италии. На одну из них - Европейскую консультативную комиссию - возлагалась задача «изучать европейские вопросы, связанные с окончанием военных действий, которые три правительства признают целесообразным ей передать, и давать трем правительствам по ним объединенные советы». «Правительства трех держав выражают пожелание, - говорилось в решении московской конференции, - чтобы комиссия в качестве одной из первых своих задач как можно скорее выработала детальные рекомендации по поводу условий капитуляции, которые должны быть предъявлены каждому из европейских государств, с которым любая из трех держав находится в состоянии войны, а также по поводу механизма, необходимого для обеспечения выполнения этих условий».
Наряду с созданными на московской конференции органами союзников министры иностранных дел СССР, США и Англии в целях постоянного сотрудничества по различным политическим вопросам предусмотрели специальную дипломатическую процедуру трехсторонних консультаций. Иден рассказал об этой процедуре следующее: «Мы положили на конференции начало тому, что я считаю в известной мере новшеством в дипломатической практике.., - мы согласились с тем, что могут возникнуть проблемы, которые мы захотели бы поставить на рассмотрение в одной из столиц, где министр иностранных дел данного государства и два посла могли бы встретиться, обсудить проблему и выработать соответствующие рекомендации. Иногда это может происходить в Лондоне, иногда в Вашингтоне, иногда в Москве. Каждая такая встреча будет иметь характер трехсторонней конференции...».
Таким образом, московская конференция министров иностранных дел не только создала новые органы международного сотрудничества, такие как Европейская консультативная комиссия и Консультативный совет по Италии, но и предусмотрела новую дипломатическую процедуру с целью обеспечения тесного сотрудничества государств антигитлеровской коалиции по вопросам, связанным с организацией послевоенного мира.
По окончании конференции главы трех делегаций подписали заключительные документы конференции: особо секретный протокол, посвященный внесенному Советским Союзом предложению о сокращении сроков войны, и секретный протокол, в котором были зафиксированы решения по всем остальным пунктам повестки дня. За подписями глав трех держав была принята декларация «Об ответственности гитлеровцев за совершаемые зверства».
Высокая оценка работы московской конференции давалась и в США, и в Англии. «Результаты московской конференции, - отмечала газета «Нью-Йорк тайме» 2 ноября 1943 г., - превзошли самые оптимистические ожидания и должны приветствоваться как крупная победа Объединенных Наций».

После нападения фашистской Германии на СССР советская дипломатия все свои силы сосредоточила на обеспечении наиболее благоприятных внешних условий для скорейшего разгрома врага. Прежде всего было необходимо создать надёжный лагерь союзников, добиться своевременного и последовательного выполнения союзниками своих обязательств, особенно в том, что касается поставок вооружения и военных материалов, открытия «второго фронта», отказа от ведения сепаратных переговоров с противником. Одним из ключевых направлений этих усилий было согласование программы послевоенного устройства мира, включая установление послевоенных границ и обеспечение их безопасности.

Становление военно-политического сотрудничества стран антигитлеровской коалиции проходило трудно и противоречиво. Как Великобритания, так и США не торопились с оказанием реальной помощи Советскому Союзу. Это касалось в первую очередь наших настойчивых обращений о немедленном открытии «второго фронта» (впервые этот вопрос был поставлен советской стороной перед англичанами в июле 1941 г., а высадка англо-американских войск в Нормандии состоялась в июне 1944 г.).

В мае 1942 г. был подписан советско-британский Договор о союзе в войне против гитлеровской Германии и её сообщников в Европе, о сотрудничестве и взаимной помощи после войны, а в июне 1942 г. – советско-американское Соглашение о принципах, применяемых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии. Эти документы, в основу которых был положен принцип взаимной помощи в войне против фашистской Германии, сыграли важную роль в сплочении сил антигитлеровской коалиции.

Достижение реальных прорывов в отношениях между союзниками справедливо связывают с проведением встреч руководителей стран «большой тройки». Состоявшиеся за годы войны три конференции такого уровня – Тегеранская в 1943 г., Крымская (Ялтинская) и Берлинская (Потсдамская) в 1945 г. показали, что несмотря на расхождение в оценках ряда военных и политических проблем великие державы при наличии политической воли, взаимного понимания и доверия способны действовать согласованно в интересах международного мира и безопасности.

Масштабность принятых на этих встречах решений, особенно в том, что касается открытия «второго фронта», требовала активных действий советской дипломатии на всех направлениях. Она участвовала в разработке всех основополагающих межсоюзнических документов, в координации политических подходов союзников в деле выведения из войны стран фашистской коалиции, в налаживании отношений с освобождёнными странами Европы, в восстановлении мира в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Работники наркомата не только самоотверженно трудились на дипломатическом поприще. 5 июля 1941 г., когда в Москве началась запись в народное ополчение, практически половина работников НКИД, в том числе весь выпуск Высшей дипломатической школы стали добровольцами и ушли на фронт. Они приняли участие в сражениях под Ельней. Из 163 человек нкидовского ополчения 72 навсегда остались в земле Смоленщины. Память об их подвиге увековечена на мемориальной доске в здании МИД России и на мемориальной доске на первом здании НКИД на Кузнецком мосту, открытой 10 февраля 2014 г. в День дипломатического работника.

В годы Великой Отечественной войны советские дипломаты работали в нелегких условиях. Далеко не безопасны были маршруты следования из Советского Союза к месту назначения и обратно. В Лондоне наши дипломаты работали под ожесточенными бомбежками фашистской авиации и ракет "фау".

Жизнь коллективов посольств и консульств в годы войны протекала в стесненных материальных условиях. Несмотря на это сотрудники добровольно отчисляли значительную часть своей заработной платы в фонд обороны и на подписку на военные займы. Они проводили широкую разъяснительную и пропагандистскую работу среди местной общественности, выступали на различных собраниях и митингах, в учебных заведениях, на предприятиях, перед портовыми рабочими и моряками, отправлявшими грузы в Советский Союз.

Уход сотрудников в ополчение вызвал вынужденное сокращение штатов НКИД. Так, в подразделениях наркомата, курировавших отношения с Великобританией, Германией и США, осталось по 4 сотрудника. Однако благодаря своим высоким деловым качествам сотрудники НКИД неизменно обеспечивали ритмичную, высокопрофессиональную работу наркомата в тяжелейших условиях военного времени. Только после битвы под Москвой мобилизованные сотрудники начали возвращаться в НКИД.

Дважды, в 1941 г. и 1944 г., были проведены реорганизации наркомата, которые коснулись, в основном, европейских и американского отделов − в плане переориентации их структуры и функционального назначения с учетом новых реалий, которые складывались в тот момент в международных делах. Общее число сотрудников НКИД в 1942 г. составило 522 человека.

Подтверждением особой роли внешнеполитического ведомства в общей системе государственного строительства стало установление в мае 1941 г. рангов для дипломатических представителей СССР за границей – чрезвычайного и полномочного посла, чрезвычайного и полномочного посланника, поверенного в делах. В мае 1943 г. были введены дипломатические ранги для всех работников НКИД. Вводилась форменная одежда для дипломатов.

В марте 1946 г. Народный комиссариат иностранных дел СССР стал именоваться Министерством иностранных дел СССР. В первое послевоенное десятилетие существенно расширились задачи МИД, чрезвычайно возрос объём работы, поэтому важной составляющей реорганизации министерства, проведённой в 1945-1946 гг., явилось увеличение его штата до 1642 человек. Изменилась структура Центрального аппарата, создавались новые территориальные (оперативные) подразделения, усиливались требования в отношении подбора кадров для министерства.

К концу первого послевоенного десятилетия значительно расширилась сеть загранучреждений министерства. СССР имел дипломатические отношения уже с 68 государствам, в 62 из них находились дипломатические представительства и 34 самостоятельных консульских учреждения.

Советская дипломатия вписала яркие, впечатляющие страницы в дипломатическую историю Второй мировой войны. Дополняя народно-хозяйственные и военные усилия, она внесла свой весомый вклад в достижение Победы, обеспечение внешнеполитических интересов нашего государства, в утверждение справедливого послевоенного урегулирования.

Сегодня российская дипломатия видит свою задачу в том, чтобы не допустить ревизии результатов Второй мировой войны, сохранить историческую правду для будущих поколений и обеспечить достойное место нашей страны в складывающемся миропорядке.

Дипломатия в годы Второй мировой войны

Нападение Германии на СССР. Речи Рузвельта и Черчилля. Складывается антигитлеров­ская коалиция, основой к-ой стал союз 3 великих держав: Великобритании, СССР и США. Заявления Черчилля и Рузвельта встре­тили поддержку большинства английско­го и американского народов, хотя нек-ые гос деятели США и Великобритании считали более желатель­ным взаимное истощение Германии и СССР. Их точку зрения высказал сенатор Трумэн (впоследствии - президент). В Англии сходные взгляды разделял ми­нистр авиационной пром-ти Мур-Брабазон, но руководители английского и американского правительств считали необходимым сотрудничать с СССР в борьбе против Германии. Поскольку СССР и Великобритания в отличие от США уже вое­вали против Германии, Советское прави­тельство предложило Англии заключить соглашение о совместных действиях. Англия согласилась. 12 июля 1941 под­писано англо-советское соглашение о совместных действиях в войне против Германии. СССР и Англия обязыва­лись «оказывать друг другу помощь и поддержку», +«не вести переговоров, не заключать перемирия или мирного договора, кроме как с обоюдно­го согласия». 31 июля 1941 в Архангельск прибыл 1ый английский военный корабль с техническими средства и боеп­рипасами для СССР. Затем в Архангельск и Мурманск - английские «кон­вои» - транспортные суда, охраняемые военными кораблями с оружием и боеприпасам. До конца 1941 в Союз пришли 7 английских конвоев.

Чтобы пресечь деятельность гитлеров­ских агентов в Иране, СССР и Англия по взаимному соглашению - и в соответствии с ирано-советским договором 1921-25 авг 1941 ввели в Иран свои вой­ска. Шах Ирана, ориентировавшийся на гитлеровскую Германию, отрекся от пре­стола и бежал. Новое иранское правитель­ство заключило договор о союзе с Великобританией и СССР. Оно обязалось обеспечить перевоз через Иран грузов, предназначенных для СССР, а СССР и Англия обяза­лись вывести свои войска из Ирана не по­зднее, чем через 6месяцев после оконча­ния военных действий против Германии и ее союзников. Принимая во внимание пожелания СССР, Англия 6 дек 1941 объявила войну союзникам Герма­нии, воевавшим против СССР, - Венгрии, Румынии и Финляндии. 
 Стремясь расширить коалицию анти­фа сил, СССР решил достичь соглашения не только с Великобританией, но и с эмигрантскими правительствами и группировками, выс­тупавшими против гитлеровской Герма­нии. В июле 1941 СССР подписал соглашения с на­ходившимися в Лондоне эмигрантскими правительствами Чехословакии и Польши. Советское правительство признало «утра­тившими силу» советско-германские до­говоры «о территориальных переменах в Польше", но вопрос о будущих польских границах остался открытым. Стороны обязались оказывать друг другу помощь в войне против Германии. Союз согласилось сформировать на территории СССР чехословацкие воинские ча­сти и польскую армию (в основном из польских военнопленных, находившихся в СССР). 27 сен 1941 Советское прави­тельство, по примеру Англии, признало генерала де Голля руководителем всех свободных французов. Оно обещало предоставить свободным французам «всестороннюю помощь и содействие в общей борьбе с Германией и ее союзника­ми»,+выразило реши­мость «обеспечить полное восстановле­ние независимости и величия Фр» после достижения совместной победы. В ответ генерал де Голль обязался «бороться на стороне СССР и его союзников до дости­жения победы над общим врагом и оказать СССР все­стороннюю помощь и содействие».

Московская конференция 3 дер­жав: СССР, Англии и США в сен-окт 1941. Правительства США и Англии обязались передать СССР значительное количество вооруже­ния, более 3500 самолетов и 4500 танков, а СССР обязался снабжать Англию и США страте­гическим сырьем. 30 окт Рузвельт распорядился пре­доставить СССР беспроцентный заем в 1 млрд. долларов, а 7 нояб 1941 рас­пространил на СССР закон о ленд-лизе. В СССР стали систе­матически поступать американское и английское оружие, снаряжение и продоволь­ствие. Они шли 3 путями: северным, через Северный Ледовитый, в Мурманск и Архангельск; южным - через Иран; и восточным - через Владивосток. Сначала эти поставки небольшие.

Атлантическая хартия - основной программный документ антигитлеров­ской коалиции, подписанная Рузвельтом и Черчил­лем 14 авг 1941 на корабле у берегов Канады. По хартии США и Великобритания «не стремятся к территориальным или др приобретениям» и «уважают пра­во всех народов избирать себе форму правления, при которой они хотят жить». Ддобиваться восстановления «суверенных прав и самоуправления тех народов, к-ые были лишены этого на­сильственным путем»; обеспечить рав­ный для всех стран доступ к торговле и к мировым сырьевым источникам; «возможность свободно плавать по морям и океанам»; организовать экономическое сотрудничество. Руз­вельт и Черчилль объявили, что считают необходимым разоружить агрессоров и создать надежную систему всеобщей бе­зопасности. Они призвали все гос-ва в будущем «отказаться от примене­ния силы». Хотя Атлантическая хартия принима­лась без консультации с СССР, ничего не говорила о конкретных задачах борьбы против фашизма, СССР в сент 1941 согласился с ее принципами. При этом, опасаясь, что положение о восстановлении суверенных прав и самоуправления тех народов, к-ые были их лишены насильственным пу­тем, может быть применено к терр. приобретениям СССР в 1939-1940, оговорил, что практическое применение принципов хартии «должно сообразоваться с обстоятельствами, нуждами и историческими особенностями той или др страны».

Противоречия в антигитлеровской коалиции. В коалиции существо­вали серьезные противоречия, вызван­ные различиями в социальной и полити­ч системе входивших в нее гос-тв; их целями и их политикой. +Разногласия по вопросу о 2м фронте в Европе, создание к-го СССР считал наиболее действенным способом достижения побе­ды над Германией. Уже 18 июля 1941 через неделю после соглаше­ния о совместных действиях с Англией, Сталин поставил этот вопрос в послании к Черчиллю. Ссылаясь на недостаток сил и средств, Черчилль отклонил это и все последующие предложения от­крыть в 1941 «2ой фронт на Балканах или во Фр». 
 Др проблема - проблема пос­левоенных границ и вообще послевоенного устройства мира. Ни Англия, ни США не признавали новых границ СССР, установленных в 1939-1940, и опаса­лись возможной «большевизации Евро­пы», а СССР хотел юридичес­ки закрепить свои новые границы. Впер­вые эта проблема подробно обсуждалась во время визита английского министра иностранных дел Идена в Москву в декабре 1941. Иден намеревался допол­нить англо-советское соглашение о со­вместных действиях во время войны со­глашением о послевоенном сотрудниче­стве и привез с собой проект такого со­глашения, по к-му Англия и СССР обязывались сотрудни­чать во время войны и «в деле переустройства Европы после войны с вни­манием к интересам друг друга», в соот­ветствии с принципами Атлантической хартии, что обе стороны «не стремятся к территориальным или др приобретениям» и не будут вмешиваться во внутренние дела других народов. Союз предложил проекты 2 договоров: «о союзе и взаимной военной по­мощи между СССР и Англией в войне против Германии», другой - «об установлении взаимного согласия между СССР и Великобританией при решении послевоенных вопросов и об их совмес­тных действиях по обеспечению безопас­ности в Европе после окончания войны с Германией». Ко 2у договору Сталин, неожиданно для Идена, предложил добавить 2 секретных протокола, в к-ых намечен конк­ретный план устройства послевоенной Европы. Эти протоколы предусматривали восстановление довоенных границ СССР и границ европейских стран, оккупиро­ванных Германией, с тер­риториальными изменениями для нек-ых. Сверх довоенных границ, СССР претендовал на территории за счет Румынии, Финляндии и части Во­ст Пруссии с г.Кенигсберг. Советское правительство предлагало рас­ширить Чехословакию и Юго­славию за счет Венгрии и Италии, а Турцию, - чтоб вознаградить ее за нейтралитет, - за счет Италии и Болга­рии. Польше намечалось передать нек-ые районы Зап Украины или Зап Белоруссии с польским населением и расширить ее тер­риторию в западном направлении за счет Вост Пруссии. Германию предполагалось полностью разоружить и разделить на ряд гос-в, восстановив Австрию как самостоятельное гос-во. Агрессоры должны возместить жертвам убытки, причиненные их нападением. Для сохранения будущего мира в Ев­ропе предлагалось создать международ­ную организацию - Европейский Совет и предоставить в ее распоряжение «определенное количество войск». +Сталин предложил Идену создать английские военные, военно-воздушные и военно-морские базы во Фр, Бель­гии, Голландии, Норвегии и Дании. Английское правительство не захотело связывать себя конкретными обя­зательствами, +ранее оно заявило о непризнании терр. перемен после 1939, и обещало правительству США не вступать без консультации с ним в секретные соглашения о послевоенном устройстве. Иден не согласился гаран­тировать новые границы СССР, а Сталин отказался подписать проекты договоров с Великобританией. Эти разногласия держались в тайне, но они серьезно осложняли взаимоотношения.

Японии строит планы против Англ, США, Голландии. Нападение Японии на Перл-Харбор. 11дек Германия и Итал+Венрг, Румын, Болг, СЛовак, Хорват объявили войну США. Договор Японии, Германии и Итал о взаимомопомощи. 18 янв 41г Соглашение о разграничении зон военных операций.

Подписание 26ю антифа гос-вами декларации Объединенных наций в Вашингтоне.

Союз 3 великих держав. После вступления США в войну, правительства Англии и США согласовали военно-полити­ч планы. В дек 1941 принят общий англо-американский план ведения войны. Открытие 2го фронта в Европе, планом не предусматривалось. Вме­сто - намечалось организовать высадку англо-американских войск во франц владениях в Сев Африке, к-ые контролировались Виши и где не было немецких и итальянских войск. Такая операция не могла отвлечь значительные силы с решающего советс­ко-германского фронта, но она более проста, могла вывести Италию из войны и укрепляла позиции Англии и США в Средизем­номорье. Согласовав свои планы без участия СССР, правительства Англии и США про­должили переговоры с Со­юзом. Опять вопрос 2го фрон­та. Советское правительство настаи­вало, чтоб Англия и США создали про­тив Германии 2й фронт в Европе как можно скорее, в течение 1942. Открыть 2й фронт требовали широкие слои населения в Англии и США. Справедливость этого призна­вал и Рузвельт. Но военные руководители США и Англии, как и Черчилль, считали, что еще нет условий, чтоб высадить де­сант в Европе. Для обсуждения дальнейших планов антигитлеровской коалиции Рузвельт и Черчилль пригласили Молотова посетить Лондон и Вашингтон в мае-июне 1942. Английское правительство согласилось заключить договор о послевоенном сотрудничестве с СССР, но без конк­ретных упоминаний о будущих границах СССР. Молотов намеревался отло­жить подписание договора, но Сталин, учитывая, что Германия начала наступление на Восточ фронте, дал ему инструкцию принять проект, предло­женный Англией. 26 мая 1942 в Лондоне подписан англо-советский договор «о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны». Договор подтверждал соглашение о совместных действиях против Германии от 12 июля 1941 и предусматривал совместные дей­ствия в послевоенный период, +оказание взаимной помощи, если одна из сторон снова окажется вовлеченной в войну с Германией или связанными с ней гос-ми. СССР и Англия согласились сотрудничать в органи­зации безопасности и экономич процветания Европы; не заключать никаких союзов и не принимать участия ни в каких коалициях, направленных против др стороны. Срок действия договора 20 лет. СССР и США 11 июня 1942 заключили соглашение «о принципах, применимых к взаимной по­мощи в ведении войны против агрессии». Стороны обязались содействовать оборо­не и взаимно предоставлять материалы, обслуживание и инф-ию. Советское правительство обеща­ло по окончании войны вернуть США те из поставленных в СССР обо­ронных материалов, к-ые окажутся не уничтоженными, утраченными или упот­ребленными и могут пригодиться для обо­роны США. При окончательном расчете после окончания войны ССША должны учесть все имуще­ство, инф-ию и др выгоды, к-ые они получили от СССР. В послевоенный период предусматривалась возможность согласованных действий СССР и США с целью развития взаимовыгодных экономических отношений в духе Атлантической хартии. Подписанием договора с Англией и соглашения с США завершилось юридическое оформление союза 3 великих держав: СССР, Великобритании и США. Рузвельт предложил СССР создать после войны «международную полицейскую силу из 3-4 держав: СССР, США, Великобритании и Китая», и Ста­лин ответил, что «Рузвельт прав».

Уступая СССР и давлению общественного мнения, пра­вительства Англии и США подписали англо-советское и советско-американское коммюнике, где говорилось, что между СССР, Англией и США «достигнута договорен­ность о со­здания 2го фронта в Европе в 1942». В обмен правительство США добилось от СССР согласия на сокращение примерно на 40% поставок по ленд-лизу, что­б использовать освободившиеся ресур­сы для организации 2го фронта, а ан­глийское правительство сопроводило ком­мюнике конфиденциальной оговоркой: «заранее невозможно сказать, будет ли положение таким, что станет воз­можно осуществить эту операцию, когда наступит указанный срок». Взятые на себя обязательства по 2му фронту Ан­глия и США не выполнили. Через неделю после публикации коммюнике Черчилль вновь встретился с Рузвельтом и убедил его отложить создание 2 фронта в Европе. Вернулись к прежнему пла­ну о Французской Сев Афри­ке. СССР вновь пришлось в одиночку сражать­ся с главными силами Германии и ее союзников.

Внешняя политика и дипломатия СССР, Великобритании и США (сентябрь 1939 – декабрь 1941 гг.)

Внешняя политика и дипломатия держав-агрессоров, сентябрь 1939 - 1945 гг.

Создание и основные этапы развития антигитлеровской коалиции (июль 1941 – сентябрь 1945 гг.).

Планы послевоенного устройства мира в дипломатии стран антигитлеровской коалиции (1944 – 1945 гг.)

Складывание послевоенного миропорядка: основные решения Ялтинской, Сан-Францисской и Потсдамской конференций 1945 г.

Политико-дипломатические итоги Второй мировой войны.

Сообщения

1) Проблема открытия второго фронта в Европе во взаимоотношениях антигитлеровской коалиции

2) Тегеранская конференция: основные решения.

3) Создание ООН: от Думбартон-Окса до Сан-Франциско.

4) Участие Китая во Второй мировой войне.

Литература 1) Системная история международных отношений. 1945–2003. Т.4. Документы 1-6.

2) ди Нольфо Э. История международных отношений. Главы 4-7 (частично; прежде всего, не нужно уделать подробное внимание военным операциям).

3) Системная история международных отношений. Т.1. Раздел IV(по ссылкеhttp://www.obraforum.ru/lib/book1/section4.htm )

3) Киссинджер Г. Дипломатия. Гл. 14-16 (факультативно).

5) ПРИКРЕПЛЕННЫЙ РИДЕР.

6) АТЛАСЫ УИНКЛЕРА И НАТКИЛА ПО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ (ОБЯЗАТЕЛЬНО!!!)

1)Молотов прибыл в Лондон 20 мая 1942 г., совершив рискованный перелет через территорию, оккупированную Германией. Черчилль объяснил советскому наркому, что Великобритания не может принять советские предложения в полном объеме. Однако, добавил он, после войны СССР, Великобритания и США будут сотрудничать в послевоенном мироустройстве. Молотову пришлось удовлетвориться этим и подписать 26 мая советско-английский договор. В нем содержались обязательства по взаимопомощи, а также обязательство не заключать сепаратного мира. Вторая часть договора, которая должна была оставаться в силе 20 лет, закладывала основы для послевоенного сотрудничества как в предотвращении возможной агрессии, так и в послевоенном урегулировании. Обе стороны обязались не стремиться к территориальным приобретениям и не вмешиваться в дела других стран. Этот договор стал формальной основой для сотрудничества между Великобританией и СССР. Партнеры стали союзниками.

Следующей остановкой на пути Молотова был Вашингтон. Рузвельт, на которого произвели впечатление зловещие пророчества Молотова о том, что Советский Союз может отступить за Волгу, оставив экономически богатые районы Германии, если второй фронт не будет открыт, просил передать Сталину, что союзники планируют открыть второй фронт в 1942 г. Но Рузвельт не уточнил, где именно - в Северной Европе, как того хотела Москва, или в каком-то другом месте.

Кроме того, Рузвельт развернул перед Молотовым блестящие перспективы послевоенного сотрудничества. Нынешние агрессоры должны быть разоружены и остаться разоруженными. Подобный контроль должен распространяться и на других нарушителей спокойствия, может быть, даже на Францию. Этот контроль должны осуществлять США, СССР, Великобритания и, возможно, Китай.

Молотов заявил, что советское правительство полностью поддерживает эти предложения. Рузвельт перешел к колониальным владениям, принадлежащим слабым державам. Ради всеобщей безопасности они должны быть переданы под международную опеку. Молотов снова с энтузиазмом поддержал президента.

Уклонившись от опасной темы признания новых границ СССР, американский президент открыл перед советскими лидерами головокружительные перспективы. СССР превращался в одного из трех мировых полицейских. Эта идея глубоко запала в голову Сталину, и дальнейшее взаимодействие с союзниками он будет строить на этой основе, все более переориентируясь на США как на главного партнера.