Формирование технических наук. Пути сообщения и средства сообщения в годы войны

ВОЕННАЯ МЫСЛЬ № 5/2004

О структуре и содержании военной науки на современном этапе развития военной мысли

Генерал-лейтенант в отставке С.А. БОГДАНОВ ,

доктор военных наук

ВОЕННАЯ НАУКА прошла, как известно, сложный путь развития. На каждом историческом этапе, начиная с эпохи холодного оружия и заканчивая эпохой ядерного вооружения, приобретаемый народами и государствами опыт ведения вооруженной борьбы приводил к накапливанию самых разнообразных знаний о военном деле, которые военные и государственные деятели, ученые, теоретики и практики описывали в виде теории вооруженной борьбы, теории военного дела и обобщали в виде определенной системы военно-теоретических знаний военной науки, формировали ее структуру и содержание.

Мощным толчком для развития военной науки как системы знаний о законах, военно-стратегическом характере войн, строительстве и подготовке вооруженных сил и населения государств к войнам, способах ведения вооруженной борьбы стали Первая и Вторая мировые войны. Обобщение и развитие этих знаний в нашей стране и за рубежом проявилось наиболее ярко, по моему мнению, во второй половине XX века как в виде публикации фундаментальных монографий, так и добротных научных статей, среди которых заметными для своего времени стали статьи в журнале «Военная мысль».

Анализ, этих публикаций показывает, что толкование структуры и содержания военной науки всегда зависело от понимания сущности войны, ее социальной и военно-технической стороны; степени зрелости и уровня развития военной науки в целом и ее теоретико-методологических основ в частности; характера и особенностей развития материально-технической базы военного дела; характера экономических, социально-политических отношений в обществе и политической системы государства; характера и основных тенденций каждой конкретной эпохи, ее противоречий и тенденций.

В последние годы в публикациях журнала снова возросло внимание к проблемам развития военной науки. Среди них обращают на себя внимание, на мой взгляд, статьи М.А. Гареева, С.А. Тюшкевича, В.А. Виноградова, В.Д. Рябчука и В.А. Куликова (см. Военная мысль. 2000. № 2, 3, 6; 2001. № 1, 2, 6; 2002. № 3). В этих статьях авторы на основе богатого личного опыта дают свое видение системы военно-научных знаний, их роли в формировании структуры и содержания военной науки, показывают, что сегодня эффективность решения сложных проблем военной безопасности государства непосредственно связана с уровнем развития методологии военно-научных исследований.

Доктор философских наук С.А. Тюшкевич, например, особо подчеркивает в своей статье, что «состояние военной науки не в полной мере отвечает современным требованиям, а отдельные ее положения, выводы и рекомендации просто устарели... Некоторые их положения и принципы некритически отброшены, а формирования новых проходит трудно, так как в этом процессе сталкиваются школы и направления, по-разному объясняющие современный этап развития военного дела».

Представляет определенный интерес статья доктора исторических наук В.А. Куликова, в которой предлагается «определиться с общими понятиями военного дела государства, системой его военно-научных знаний». По мнению автора статьи, «в подавляющем большинстве научно-справочных изданий последних лет термин «военное дело» либо просто отсутствовал, либо его определяли не как деятельность, а как «условный термин»... или как «теорию и практику»... В результате не только стала происходить необоснованная подмена понятия «теория военного дела» понятием «военная наука (или науки)», которую некоторые политологи и военные эксперты двусмысленно возвысили до «науки наук», но и стала снижаться эффективность военного дела Российского государства».

Считаю необходимым подчеркнуть, что никакой подмены понятия «теория военного дела», на мой взгляд, нет и не было, а эффективность военного дела снизилась по причине радикальных демократических преобразований нашего общества. В.А. Куликов признает, что ядром «теории военного дела государства» является военная наука, но в то же время в предлагаемом варианте структуры этой теории он выделил для военной науки, на мой взгляд, маленькую, изолированную ячейку с ограниченными функциями, а военно-политические, военно-стратегические, военно-технические и военно-экономические основы и научные основы разработки военной доктрины включил в структуру теории военного дела государства на месте первого, основополагающего элемента этой структуры, с чем согласиться нельзя.

Общеизвестно, что между военной наукой (военным делом в том числе) и военной доктриной существует особая взаимосвязь. Доктрина в широком понимании выражает взгляды и установки наций, государств о возможностях и путях достижения их политических целей с использованием военных средств. Особый статус военной доктрины определяется тем, что она формируется на базе достижения всех военно-теоретических знаний и конкретной военно-политической практики, содержит наиболее важные положения, выработанные многими науками и принятые органами высшего политического и военного руководства, что придает этим положениям официальный и директивный характер. Но в то же время быть составной частью теории военного дела она не может.

Нельзя согласиться и с утверждением В.А. Куликова о том, что «военные научно-справочные издания, выходящие в свет как в нашей стране, так и за рубежом, отражают военные знания, трактуют понятия и термины на уровне обобщения, как правило, 2030-летней давности». На мой взгляд, в последние годы, точнее в начале XXI века, все военно-научные понятия и термины подверглись кардинальной реформации. Видимо, по этой причине и издание «Военной энциклопедии», о которой упоминает в своей статье В.А. Куликов, задерживается.

Однако выходят в свет и готовятся к печати новые словари и справочники. Например, в подготовленном к изданию «Словаре основных терминов и понятий в сфере военной безопасности» под редакцией депутата Государственной Думы Д.О. Рогозина и начальника Генерального штаба ВС РФ генерала армии А.В. Квашнина понятие «военное дело» трактуется следующим образом. Это «собирательный термин, охватывающий все вопросы военной теории и практики, связанные со строительством, подготовкой и действиями вооруженных сил государства в мирное и военное время, а также с подготовкой экономики, населения и страны в целом к войне. В узком смысле это система знаний и навыков военнослужащих для выполнения своего воинского долга».

В том же словаре дана и новая трактовка определения военной науки: «Это система знаний о стратегическом характере и закономерностях войны, строительстве и подготовке вооруженных сил и страны к войне и способах ведения вооруженной борьбы. Объектом познания военной науки является война, которую она исследует наряду с другими общественными, естественными и техническими науками. Предметом военной науки является вооруженная борьба в ходе различных войн и конфликтов». Данные определения терминов «военное дело» и «военная наука» позволяют вести рассуждения о военно-научной теории государства.

Смена исторических эпох, изменения в характере международных отношений, повороты в общественной технологии государства, превращение России в коррумпированное олигархическое государство с нарушенной экономикой, появление принципиально новых видов оружия, вооружений и техники на новой технологической основе приводят к тому, что меняются тенденции в области строительства Вооруженных Сил, их технического оснащения, обучения и воспитания личного состава, а соответственно, и в области военного искусства. Одни из них сходят со сцены, другие нарождаются, некоторые сохраняются, но приобретают новые черты. Все это накладывает отпечаток на характер структуры и содержания военной науки и военное дело в целом.

С распадом двухполярного мира резко изменилась в нем геополитическая ситуация. США, оставшись единственной сверхдержавой, энергично приступили, по заявлению бывшего британского министра по делам окружающей среды Майка Митчера, к осуществлению «Проекта нового американского века». С каждым годом все четче просматривается их стремление к глобализму. По инициативе США в различных регионах мира резко возросло количество войн (вооруженных конфликтов), в ходе которых Штаты добиваются своих военно-экономических целей. Анализ содержания этих войн (вооруженных конфликтов) показывает, что они охватывают все сферы жизни противоборствующих государств, включают все формы и способы борьбы, из которых не всегда главной является вооруженная.

В результате появления принципиально новых средств борьбы, а также способов ее ведения произошло перераспределение роли и значения сфер вооруженной борьбы. В число первостепенных выдвинулась воздушно-космическая сфера при одновременном резком возрастании влияния на ход и исход войны информационной борьбы. Эти кардинальные изменения вызвали необходимость разрабатывать и использовать в ходе современных войн (вооруженных конфликтов) совершенно новые формы и способы ведения военных действий. А это, естественно, требует применения новых методов прогнозирования всей совокупности военных явлений, единого подхода к решению как общих, так и частных задач военной науки.

В данной обстановке начался новый этап развития военно-теоретической мысли, отражающий новые явления в содержании региональных (локальных) войн XXI века и вооруженной борьбы в частности, влияние экономических, социальных и военных возможностей государства, его военной организации на ведение современной войны и войны будущего. Исход войны стал зависеть от военно-технологического развития противоборствующих государств, наличия у них в достаточном количестве высокоточного оружия различного базирования и умения сторон с упреждением использовать информационные технологии. Получили развитие и другие тенденции современной войны. В этой связи возникает необходимость уточнения законов ее ведения, имеющих определенное значение для содержания и структуры военной науки.

На новом этапе развития военно-теоретической мысли основные усилия военной науки также будут направляться на познание социальных и естественно-технических форм движения, происходящих в современной войне в целом и вооруженной борьбе в частности. Специфическими сторонами войны, которые исследует только военная наука и которые никакая другая отрасль знаний не может познать, будут, как и в прошлом, прежде всего определение стратегического характера войны, познание ее законов, разработка принципов и способов подготовки и ведения вооруженной борьбы в стратегическом, оперативном и тактическом масштабах и др.

Военная наука, исследуя содержание вооруженной борьбы, продолжит одновременно рассматривать ее связи с общими законами войны, общественно-экономическими и социально-политическими факторами, формировать военно-стратегические положения для военной доктрины государства, обеспечения его военной безопасности. И на новом этапе развития военно-теоретической мысли военную науку в нашей стране будут рассматривать, по всей вероятности, как систему знаний о законах, военно-стратегическом характере войн, вооруженных конфликтов, путях их предотвращения, строительства и подготовки Вооруженных Сил и страны к военной безопасности, о закономерностях, принципах, формах и способах ведения вооруженной борьбы для защиты Российского государства, его интересов на международной арене.

Вне всякого сомнения, военная наука как система военно-научных знаний, охватывая значительное количество взаимосвязанных предметов, дисциплин, теорий, будет иметь сложную структуру. Безусловно, при уточнении последней необходимо будет использовать принципы научной логики, согласно которым требуется ту или иную частную теорию выделять по одному основанию, не допускать дублирования, то есть включать в данную теорию вопросы, составляющие только ее содержание.

Структура военной науки оказывала и будет оказывать существенное влияние на создание научно-исследовательских структур Министерства обороны России, его научно-исследовательских институтов, научных центров, проблемных лабораторий и других научно-исследовательских организаций. Она поможет более точно определить участие других наук в военных исследованиях и получить весомые результаты, целеустремленно решить задачу подготовки научных кадров и их специализации.

В этой связи структуру военной науки на новом этапе ее развития, скорректированную с учетом новых военно-политических реалий в Российском государстве и в целом в мире, можно представить в виде системы знаний о войне и военной безопасности в совокупности следующих взаимосвязанных составных частей: общая теория; теория военного искусства; теория строительства Вооруженных Сил; теория воинского обучения и воспитания; теория военной экономики; теория управления Вооруженными Силами; теория всестороннего обеспечения; теория вооружения; теория военной истории; теории видов и родов войск Вооруженных Сил; частные теории других войск военной организации государства (рис.). Следует отметить, что первоначально такая схема в виде системы знаний о войне, армии и оборонной безопасности была разработана и опубликована генералом армии М.А. Гареевым.

В обобщенном виде (обобщенная структура военно-научных знаний по взглядам военных теоретиков России) ее излагает в своей статье и В.А. Куликов. Однако радикальные изменения, происшедшие в целом в мире и в России в частности, вызывают безотлагательную необходимость внесения в содержание и структуру военной науки некоторых уточнений.

Военная наука на новом этапе развития военно-теоретической мысли займет в общей системе военно-теоретических знаний центральное место. Она будет тесно связана с базовыми общественными науками и военной доктриной, общественными, естественными и техническими науками, разрабатывающими специфическую военную проблематику в интересах обеспечения вооруженной борьбы. Выступая в роли координирующего ядра, военная наука будет обогащать другие науки конкретными знаниями о перспективном развитии военного дела, нацеливать на актуальную проблематику, определенным образом ориентировать их, используя свои понятия, категории, законы и методы исследования. В то же время военная наука должна активно использовать полученные другими науками результаты, а некоторые из них включать в свое содержание.

Важнейшей составляющей военной науки станет теория военной безопасности государства, изучающая цели и государственную стратегию в области обеспечения безопасности общества, Вооруженных Сил и государства от внешних и внутренних угроз политического, экономического, социального, военного, техногенного, экологического, информационного и иного характера с учетом имеющихся ресурсов и возможностей Вооруженных Сил и государства в тесном взаимодействии с сопредельными, стыковыми с военной науками.

В новых условиях развития страны систему научных знаний о войне и военной безопасности будут продолжать наполнять военно-социальные, военно-естественные и военно-технические науки, связанные с вопросами военной безопасности, созданием средств вооруженной борьбы и ее ведения (военная проблематика общественных, естественных и технических наук, сопредельных, стыковых с военной наукой).

Как показывает анализ эволюции военной науки, ее структура никогда не остается неизменной. По мере развития самой военной науки, появления новых для нее задач, увеличения диапазона, глубины и объема знаний структура военной науки будет уточняться и совершенствоваться, появятся новые составные части или разделы, изменятся взаимосвязи между ними. Этому будут способствовать также процессы интеграции и дифференциации знаний, характерные для развития современных наук, в том числе военной.

На новом этапе развития военно-теоретической мысли общая теория будет отражать результаты изучения прежде всего законов современной войны и вооруженной борьбы, выражающих существенные связи в самих этих явлениях. При этом важным фактором останется общее методологическое требование диалектической логики, заключающееся в том, чтобы при рассмотрении того или иного явления учитывать не один закон или категорию, а все основные законы и категории материалистической диалектики в их взаимодействии, так как каждый из них в применении к познанию военного дела выступает методологическим принципом, позволяющим выявить определенные черты и существенные стороны новых процессов современной войны в целом и вооруженной борьбы в частности, выяснить взаимосвязь и взаимозависимость с другими законами военной науки. То есть общая теория военной науки должна обладать наличием единых методологических основополагающих установок для всех ее составных частей.

Общая теория, как и прежде, будет исследовать объект, предмет, структуру и методы военной науки, ее роль и место в общей системе военно-теоретических знаний; выявлять и познавать категории, закономерности и принципы вооруженной борьбы, строительства Вооруженных Сил во взаимосвязи с общими знаниями о войне. Но на новом этапе развития военно-теоретической мысли в исследовании общих основ особое значение приобретет изыскание более эффективных методов и форм решения задач военной науки.

Надо полагать, что теория военного искусства на новом этапе развития военно-теоретической мысли останется одной из главных составных частей военной науки, продолжая исследовать и познавать характер, закономерности, принципы, формы и способы подготовки и ведения вооруженной борьбы всех масштабов. В своих исследованиях эта теория и на новом этапе будет опираться на объективные законы, использовать положения и выводы, полученные другими разделами военной науки, а также отраслями общественных, естественных и технических наук, участвующими в исследовании проблем военного дела.

На совещании с руководящим составом Вооруженных Сил России 2 октября 2003 года министр обороны РФ подчеркнул, что «изменилось соотношение между стратегией, оперативным искусством и тактикой, хотя все эти категории военного искусства сохранят свое значение». В этой связи задачи теории военного искусства должны подвергнуться некоторым уточнениям. Вполне естественно, что, как и в прошлом, важнейшими из них будут являться исследования принципов, видов, форм и способов подготовки и ведения военных действий. Однако содержание всех их надо совершенствовать. Структура этой теории на ближайшую перспективу останется неизменной: стратегия, оперативное искусство и тактика.

Теория стратегии была и будет единой для всех видов Вооруженных Сил и продолжит занимать ведущее место в теории военного искусства. Министр обороны в своих указаниях на упомянутом выше совещании, отметил, что в перспективе «изменятся внутренние и внешние показатели вооруженной борьбы. В ней будут жестко увязаны действия большого количества видов Вооруженных Сил, родов войск и специальных войск, выполняющих огромное количество сложнейших взаимосвязанных стратегических, оперативных и тактических задач одновременно во всех сферах вооруженной борьбы».

В этих условиях, с учетом происшедших изменений, именно теория стратегии будет способна на новом этапе разрабатывать основы национально-государственной военной безопасности; определять возможный характер войн современной эпохи и военно-технических путей их предотвращения, выявлять новые закономерности вооруженной борьбы, определять содержание задач Вооруженных Сил и способы их решения; разрабатывать основы планирования применения Вооруженных Сил в новых условиях и мероприятия по их подготовке к отражению возможной агрессии; уточнять требования и рекомендации по строительству Вооруженных Сил, подготовке населения, экономики и территории страны в интересах отражения возможной агрессии, а также основы руководства Вооруженными Силами в мирное и военное время.

Кроме того, теория стратегии должна будет заниматься изучением и оценкой военно-стратегических взглядов вероятного противника и его возможностей по ведению войны и стратегической оценкой возможных районов, регионов военных действий.

Теория оперативного искусства на новом этапе развития военно-теоретической мысли должна также подвергнуться существенному уточнению. Происшедшее в последнее десятилетие перераспределение роли и значения сфер вооруженной борьбы, появление средств борьбы, основанных на современных технологиях, и новых способов ее ведения вызывают безотлагательную необходимость внесения соответствующих коррективов в систему научных знаний о подготовке и ведении будущих операций объединениями различных видов и родов войск Вооруженных Сил, других войск (сил) в единой группировке.

Основными задачами этой теории будут: познание и исследование нового характера и содержания операций будущей вооруженной борьбы; определение новых способов подготовки и ведения операций, применения в них объединений, соединений и частей видов и родов войск Вооруженных Сил, других войск; разработка требований к новой организационной структуре и вооружению будущих Вооруженных Сил и уточнение основ управления участвующими в операции объединениями, соединениями и частями видов и родов войск Вооруженных Сил, других войск (сил) и их единого всестороннего обеспечения; выработка требований и рекомендаций по оперативному оборудованию районов базирования, сосредоточения войск и их действий; изучение взглядов вероятного противника на подготовку и ведение военных действий оперативного масштаба.

Структура теории оперативного искусства, видимо, останется без изменений: общевойсковое и общефлотское оперативное искусство; оперативное искусство Военно-воздушных сил; оперативное искусство Ракетных войск стратегического назначения; оперативное искусство Космических войск. Каждый из этих разделов должен будет познавать и исследовать формы и способы подготовки и ведения совместных операций всех видов и родов войск Вооруженных Сил, разрабатывать специальные вопросы, касающиеся применения объединений и соединений того или иного вида Вооруженных Сил в общевойсковых, общефлотских операциях.

Так как теория тактики находится в тесной взаимосвязи с теорией оперативного искусства, то существенные коррективы последней вызовут соответствующие уточнения в системе знаний о подготовке и ведении боя соединениями, частями (кораблями) и подразделениями различных видов и родов войск Вооруженных Сил и других войск. В новых условиях теория тактики будет продолжать исследовать характер и содержание боя, разрабатывать новые способы и методы его подготовки и ведения, изучать боевые свойства образцов вооружения и боевой техники на новой технологической основе, применяемых сторонами в бою. Новыми задачами теории тактики станут: исследование характера и содержания современного боя (боевых действий); влияние на ход и исход боя сосредоточенного огня, удара, мобильности и маневра; определение рациональных методов подготовки и ведения боя; установление оптимальных условий для исследования боевых возможностей вооружения и средств защиты; определение задач соединений, частей (кораблей) и подразделений в различных видах боя и условиях обстановки; разработка способов организации и поддержания тесного взаимодействия между соединениями, частями и подразделениями в бою; выработка рекомендаций по управлению войсками, силами, их боевому, техническому и тыловому обеспечению; разработка требований к вооружению и организационно-штатной структуре соединений, частей и подразделений.

В теорию строительства Вооруженных Сил на новом этапе развития военно-теоретической мысли потребуется обязательно внести существенные уточнения. Изменения социального строя России, принятие концепции (доктрины) строительства новых Вооруженных Сил, основу которых, кроме мощных ядерных сил, будут составлять высокомобильные силы общего назначения, оснащенные новейшим вооружением и техникой и контрактным комплектованием личным составом, вызовут безотлагательную необходимость корректировки системы знаний о закономерностях и принципах создания, совершенствования и развития Вооруженных Сил, способах их комплектования и технического оснащения.

Основными задачами теории строительства Вооруженных Сил в новых условиях будут: определение их рационального состава, новой организационной структуры, соотношения и роли видов и родов войск Вооруженных Сил и других войск; уточнение путей и порядка комплектования и технического оснащения; выработка рекомендаций по организации воинской службы, расквартированию войск, подготовке кадров, созданию резервов и запасов всех видов. Структура теории строительства Вооруженных Сил будет включать: основы боевой и мобилизационной готовности; комплектование личным составом и техническое оснащение, подготовку военных кадров; организацию воинской службы и расквартирования войск; создание резервов и запасов.

Теория воинского обучения и воспитания на новом этапе развития теоретической мысли также должна получить дальнейшее развитие. Оснащение нашей армии и флота новейшим вооружением и техникой, переход на контрактный метод комплектования личным составом явятся основным фактором, вызывающим необходимость внесения соответствующих уточнений в систему знаний о содержании, формах и методах одиночной подготовки личного состава, подготовки подразделений, частей (кораблей), соединений, объединений и органов управления к ведению военных действий. Теория воинского обучения и воспитания будет познавать и исследовать закономерности учебно-воспитательного процесса применительно к новым российским Вооруженным Силам, организацию, планирование и управление этим процессом, формы и методы обучения и воспитания. В новых условиях задачами теории воинского обучения и воспитания будут: уточнение научно обоснованных рекомендаций по формированию у воинов армии и флота высоких морально-психологических и боевых качеств, воинского мастерства; совершенствование полевой, воздушной и морской выучки войск, сил; поддержание постоянной высокой боевой и мобилизационной готовности Вооруженных Сил к защите Отечества.

Теория всестороннего обеспечения на новом этапе развития военно-теоретической мысли также получит дальнейшее развитие. Интеграция всего обеспечивающего процесса Вооруженных Сил и других войск Российской Федерации в результате перехода к межведомственным системам всестороннего обеспечения их служебной деятельности приведет к необходимости внесения соответствующих коррективов в систему научных знаний о всестороннем обеспечении подготовки и ведения будущих военных действий.

Теория вооружения, без всякого сомнения не будет представлять из себя систему знаний, которая описана в рассмотренной выше статье В.А. Куликова. В новых условиях она будет составлять систему знаний о развитии вооружения и военной техники (ВВТ) для армии и флота. Объектом ее познания будет являться военно-техническая сторона войны, вооруженной борьбы и научно-технического прогресса, а предметом оснащение армии и флота вооружением и военной техникой, их эксплуатация и ликвидация.

Содержание задач теории вооружения, вероятно, останется без изменений. В их числе: анализ и обобщение опыта создания, совершенствования и развития средств вооруженной борьбы в новых условиях, извлечение из этого анализа выводов, уроков и тенденций; познание и разработка новых методологических основ теории, закономерностей, принципов, требований к развитию систем ВВТ; обоснование перспективных программ вооружения государства; определение способов организации, всестороннего обеспечения процессов, связанных с разработкой систем вооружения и военной техники, а также управления ими; изучение и выработка рекомендаций по проблемам эксплуатации и ликвидации систем ВВТ.

Анализ опыта боевых действий федеральных войск в обеих чеченских кампаниях дает основание полагать, что на новом этапе развития военно-теоретической мысли претерпит существенные изменения и теория управления Вооруженными Силами. В новых условиях, видимо, изменится содержание системы знаний об управлении войсками в различных видах их деятельности, будут уточняться принципы и способы целенаправленного воздействия на состав, состояние и функционирование Вооруженных Сил в мирное и военное время. Основными задачами теории управления в новых условиях будут: исследование оперативной, организационной и технической сторон проблем управления Вооруженными Силами на всех уровнях; выявление закономерностей управления и механизма проявления их на практике; определение принципов, тенденций построения, функционирования войсковых, флотских систем управления в мирное и военное время; определение направлений и путей совершенствования и развития систем, организационных форм и методов управления; выработка практических рекомендаций по работе командований и штабов при подготовке и в ходе боевых действий по совершенствованию форм и содержания боевых документов с учетом развития и применения новых технических средств и автоматизированных систем управления; разработка методов исследования проблем управления, критериев и методов оценки эффективности управления войсками, силами.

Смена социального строя в России, рыночные взаимоотношения предприятий ВПК (ОПК) с Вооруженными Силами и другие социальные преобразования существенно повлияют на содержание теории военной экономики, которая, на мой взгляд, должна будет систематизировать систему знаний об экономическом обеспечении Вооруженных Сил и вооруженной борьбы на новом этапе развития военно-теоретической мысли. Объектом познания теории военной экономики в новых условиях будет экономика государства, а предметом экономическое обеспечение Вооруженных Сил в мирное и военное время.

Основными задачами теории военной экономики будут: уточнение познания закономерностей развития и функционирования военной экономики страны в мирное и военное время на новом этапе; определение вероятных материальных потребностей войны и условий экономического обеспечения в ней Вооруженных Сил; совершенствование обоснованных положений о развитии военно-экономического потенциала государства и подготовки его экономики к войне; выработка и обоснование требований к экономике государства, вытекающих из характера войны и вооруженной борьбы, а также из положений военной доктрины; изыскание путей и способов своевременного перевода экономики на военное положение, повышение устойчивости ее функционирования; анализ состояния и выработка рекомендаций по подготовке и использованию военно-экономической базы регионов России в интересах вооруженной борьбы; разработка принципов и способов экономического обеспечения военных действий Вооруженных Сил; разработка проблем управления военной экономикой.

Военная история в новых условиях, безусловно, будет продолжать изучать войны и вооруженные силы прошлого, их зависимость от материально-технических, социально-экономических и политических условий жизни общества, опыт военной деятельности государств. В отличие от других отраслей военных знаний она будет иметь дело с реально имевшими место, то есть со свершившимися фактами, событиями, процессами, что придаст результатам исследований большую достоверность и возможность их критической оценки с позиций современности.

В заключение отметим, что в будущем изучение развития военной мысли будет занимать особое место в военной науке. Это позволит определять и познавать основные направления, закономерности и принципы развития военной науки в целом и ее отраслей в частности.

Военная энциклопедия: В 8 т. М.: Воениздат, 1994. Т. 2. С. 130134.

См.: Козлов С.Н., Смирнов М.В., Базь И.С, Сидоров П.А. О советской военной науке, М.: Воениздат, 1964. С. 404; 3 е м с ко в В.И. К вопросу об общей теории и структуре военной науки//Военная мысль. 1972. № 8, 10; Гареев М.А. Система знаний о войне и армии//Военная мысль. 1976. № 8 и др.

Тюшкевич С.А. Необходимое условие развития военной науки// Военная мысль. 2000. № 3. С. 36.

Куликов В.А. Логика и теория военного дела//Военная мысль. 2002. № 3. С. 44.

Там же. С. 44.

Там же. С. 51.

Там же. С. 44.

Гареев М.А. Ариаднины нити ратного дела//Независимое военное обозрение. 1998. № 32.

Куликов В.А. Логика и теория военного дела. С. 47.

Для комментирования необходимо зарегистрироваться на сайте

ВОЕННАЯ МЫСЛЬ № 7/2008, стр. 26-31

Военная наука на современном этапе

Генерал-майор в отставке И.Н. ВОРОБЬЕВ ,

доктор военных наук

Полковник В.А. КИСЕЛЕВ ,

доктор военных наук

В ПОСЛЕДНИЕ годы на страницах журнала «Военная Мысль» опубликован ряд статей, посвященных вопросам военной науки. Обращает на себя внимание вывод, сделанный профессором генерал-майором С.А. Тюшкевичем, о том, что «состояние нашей военной науки не в полной мере отвечает современным требованиям...». С таким выводом соглашается и военный философ Г.П. Белоконев в статье «Философия и военная наука». К сожалению, авторы недостаточно полно аргументировали свой тезис, а главное, не выдвинули конструктивных предложений для решения этой проблемы. Соглашаясь в принципе с мнением авторов, нам хотелось бы высказать свои суждения по этому вопросу.

Главной причиной того, что отечественная военная наука начиная с 90-х годов прошлого столетия стала приходить в упадок и терять свой престиж как самая передовая военная наука в мире, явилось то, что военное строительство в стране, военная служба, военная история, а также методологическая основа военной науки - диалектический материализм подверглись острейшей идеологической обструкции, а в ряде случаев - фальсификации. Многовековые традиции Русского государства в конце XX века были попросту проигнорированы при осуществлении в нашей стране военной реформы. Негативные последствия такой политики незамедлительно сказались на боеспособности Вооруженных Сил, которая резко снизилась.

Сейчас остро стоит вопрос о возрождении военной науки, повышении ее роли и места в системе других общественных наук, четком определении задач в обеспечении военной безопасности государства, подготовки Вооруженных Сил к вооруженной борьбе, разработки новых форм и способов ее ведения.

Важно обратить внимание на то, что в последнее время военное руководство страны стремится поднять статус военной науки, активизировать исследовательскую, теоретическую деятельность научных организаций Министерства обороны и обеспечить упреждающую научно-практическую проработку важнейших проблем в области военной политики в интересах укрепления обороноспособности государства.

Бывший министр обороны, ныне первый вице-премьер правительства РФ СБ. Иванов, выступая 24 января 2004 года на военно-научной конференции Академии военных наук, подчеркнул, что «дальнейшее развитие Вооруженных Сил РФ, создание профессиональной армии XXI века невозможны без военной науки, стоящей на высоте самых современных требований».

Положительно, что в настоящее время военная наука становится одним из государственных приоритетов. При этом важно, чтобы это подкреплялось необходимым финансированием военно-промышленного комплекса, проведением перспективных научно-исследовательских работ, подготовкой военно-научных кадров и изданием трудов по общетеоретическим и методологическим проблемам военной науки, в том числе зарубежных публикаций по военной тематике.

Перед военной наукой на современном этапе встают все более сложные задачи. Это обусловлено тем, что главный объект ее исследования - война подобно хамелеону постоянно меняет свой облик, становится трудно предсказуемой. В последнее время в печати даже промелькнул термин «неправильные» войны в противовес установившимся взглядам на «классические» войны. Да, действительно, если взять две войны против Ирака (1991 и 2003), то по своему характеру, способам ведения, применяемым видам оружия они не укладываются в сложившиеся стереотипы. Получается так, что военная практика стала опережать военную теорию и военная наука начинает утрачивать свою главную функцию «прожектора» военных событий, с чем смириться, безусловно, нельзя.

Жизнь, практика военного строительства настоятельно требуют от военной науки точных и обоснованных прогнозов вперед на 15-20 лет и более. Сейчас чрезвычайно важно знать: какими могут быть в технологическом отношении вооруженная борьба, операция, бой; как изменится содержание военно-политического, военно-экономического и военно-технического факторов, их влияние на формы и способы военных действий; каким требованиям должны отвечать состав, организация и техническое оснащение Вооруженных Сил, формы и методы управления войсками в мирное и военное время; как осуществлять подготовку населения и мобилизационных ресурсов к войне.

Военно-исторический опыт показал, что военная наука могла подниматься в своем развитии на качественно новый уровень, вырабатывать верные долгосрочные ориентиры для военного строительства, военной доктрины и не только поспевать за научно-техническим прогрессом, но и опережать его, когда она опиралась на выверенную временем философско-методологическую основу - диалектический материализм. Здесь уместно привести суждение А.А. Свечина: «Диалектика не может быть изгнана из обихода стратегической мысли, так как составляет ее существо».

Опираясь именно на диалектические принципы, систему познанных законов и закономерностей, присущих войне, военная наука в состоянии «заглядывать» далеко вперед, выполнять роль «провидца» в военном строительстве. Сейчас, когда появляются все новые концепции так называемых неконтактных, дистанционных, роботизированных, воздушно-космических, ситуационных, трансконтинентальных войн, созидательная функция военной науки особенно важна. Появление новых взглядов на характер вооруженной борьбы будущего на современном этапе является естественным и неизбежным, так же как накануне Второй мировой войны появились новые теории воздушной войны (Д. Дуэ), механизированных войн малыми профессиональными армиями (Д. Фуллер, У. Митчелл, Ш. де Голль), которые хотя и не оправдались вдруг, но предвещали грядущие перемены в способах ведения войны. Частично они были «приняты на вооружение» немецко-фашистской армией.

Оценить, как различные технологические открытия скажутся на развитии форм и способов военных действий - первоочередная задача фу-турологических прогнозов.

Экстраполируя направления развития вооруженной борьбы, можно выделить следующие ведущие тенденции: дальнейшую интеграцию боевого применения видов вооруженных сил во всех пространственных сферах - на континентах, морях, океанах, под водой, в эфире, околоземном воздушном пространстве, ближнем, среднем и дальнем космосе; усложнение условий, способов развязывания и ведения как крупномасштабной, так и локальных войн и вооруженных конфликтов с неограниченными стратегическими возможностями; вероятность ведения скоротечных, но исключительно напряженных, решительных и динамичных военных действий; усиление роли информационного противоборства; дальнейшее обострение противоречий между средствами нападения и защиты; трансформацию силовых и несиловых форм борьбы с переносом центра тяжести на нетрадиционные виды с применением стратегии «непрямых действий».

Военная наука XXI века должна быть наукой прорицания, непри-емлющей догм, непреложных канонов и вместе с тем опирающейся на приобретенный предшествующими поколениями опыт, выработанные методологические принципы, такие, как целенаправленность и нестереотипность поиска; логическая последовательность исследования; системность; перспективность; аргументированность полученных результатов; объективность выводов; историчность.

В общей постановке цель прогностического исследования состоит в том, чтобы определить основополагающие ориентиры для преобразующей военно-теоретической и практической деятельности, формирования асимметричной военной политики, планирования перспективного военного строительства, разработки новых концепций применения вооруженных сил на основе новых высоких технологий. Переход от механизированных войн индустриального общества к интеллектуальным, информационным войнам технологической эпохи предполагает необходимость разработки новой стратегии, нового оперативного искусства и новой тактики будущего с применением электромагнитных, акустических, гравитационных и других видов оружия, в том числе основанных на новых физических принципах. Эффективность прогноза вооруженной борьбы технологической эпохи зависит от глубины вскрытия ее новых закономерностей, умения их правильно использовать, смоделировать, от полноты раскрытия новых факторов воздействия на формы и способы ведения неконтактной, дистанционной борьбы, выявления их взаимосвязи, экстраполяции тенденций, применения коррелятивного анализа.

Характерный для прошлого постепенный эволюционный процесс технологизации вооруженной борьбы теперь уступает место не просто быстрому, а скачкообразному обновлению ее материальной основы. Но если кардинально и в кратчайшие сроки модернизируется базис, то соответствующим преобразованиям должна подвергнуться и надстройка - формы и способы военных действий. На практике это означает возможность появления нетиповых войн - гравитационных, роботизированных, кибернетических, космических и др.

Применение боевых орбитальных систем третьего поколения, способных поражать объекты не только в космосе, но и из космоса с использованием всего арсенала «звездных войн» - от боевых космических станций (платформ) до воздушно-космических самолетов и космолетов-кораблей многоразового использования, - дает основание ожидать в перспективе проведение в околоземном воздушном пространстве космических операций по уничтожению средств ядерного нападения в полете, блокированию космического пространства, разгрому орбитальных и наземных космических группировок, захвату и удержанию важных областей околоземного космического пространства, подавлению радиотехнических систем орбитальных наземных группировок.

Способность космических средств поражать базовые военные объекты в любой точке планеты придаст вооруженному противоборству объемно-глобальный характер. Это означает, что для космических и других средств поражения не окажется недосягаемых мест в расположении воюющих сторон, а значит, утратят былое значение понятия «фронт» и «тыл», «оперативные рубежи» и «фланги».

Из рассмотренного логически вытекает, что создать модель операции будущего - значит создать физический, мысленный или комбинированный аналог такой операции, которая отражала бы опыт прошлого и новые закономерности военных действий с учетом развития ВВТ.

Ныне все более пристальное внимание уделяется исследованию способов информационного противоборства, которое, как ожидается, выльется в самостоятельную форму борьбы наряду с экономической, политической, идеологической, дипломатической, вооруженной и другими формами борьбы. Исходя из опыта локальных войн, США начиная с 80-х годов предпринимают интенсивные усилия по совершенствованию информационных технологий.

Принципами ведения информационного противоборства являются: скрытность, изощренность, систематичность, активность, многообразие приемов, правдоподобие, избирательность, знание психологии противника, рефлективное управление его поведением; упреждение противника. Составными элементами такой борьбы могут быть: информационная блокада, противоразведывательная деятельность, электронное подавление систем боевого управления противника; проведение электронно-огневой информационно-ударной операции; сочетание огневого, радиоэлектронного и массированного информационно-психологического воздействия на противника.

В США информационное противоборство рассматривается как один из способов ведения так называемой «управляемой войны» (Р. Канн), когда сильнейшая сторона путем информационного воздействия диктует свою волю противнику без применения оружия. Силовые акции в таком противоборстве предусматриваются на завершающей фазе действий, в случае если будут исчерпаны политические, дипломатические и иные возможности «бескровного сокрушения» вражеского государства. Новым при проведении комплексной информационно-ударной операции, по опыту локальных войн, является то, что массированное применение новейших радиоэлектронных средств, постановка радиозавес, радиопомех, создание ложной радиоэлектронной обстановки, имитация ложных радиосетей, радиоблокада каналов сбора и обработки информации противника сочетаются с проведением воздушно-наземной операции.

Прогностичность военной науки во многом зависит от совершенствования методов исследования, позволяющих добывать, систематизировать и анализировать знания, делать обобщения, выводы, заключения и проверять их истинность. Однако следует отметить, что разработанные к настоящему времени методы накладывают принципиальные ограничения на возможность прогнозирования как в диапазоне времени, так и в диапазоне объектов прогнозирования. Дело в том, что не все факторы, влияющие на вооруженную борьбу, поддаются прогнозным оценкам. Отсюда максимально возможный период упреждения прогноза заданной точности в вооруженной борьбе пока невелик, а величина отклонения прогноза от действительного состояния объекта может быть весьма значительной. Исходя из этого, важно совершенствовать методологию военно-научных поисков, которая обеспечивала бы взаимоувязанность и соподчиненность прогнозов различных уровней иерархии объекта прогнозирования (войны, операции, сражения, боя), непрерывность процесса исследования, согласованность различных видов прогнозов, выявление возникающих противоречий и путей их разрешения, корректирование полученных результатов прогноза.

Арсенал современных методов исследования военной науки обширен. Это, прежде всего, общенаучные методы: интуитивно-логический, логический, исторический, эвристический, экстраполяции, системного анализа, математического моделирования, эмпирический, теория вероятности, факторный анализ, метод «дерева целей» и др. Особенность человеческого интеллекта, как отмечает Н. Винер, состоит в том, что мозг человека имеет способность оперировать с нечетко очерченными понятиями. Это дает ему возможность решать различные по сложности логические задачи, творить, предвидеть, открывать новое. Большие надежды в свое время возлагались на использование кибернетических и математических методов моделирования, использование электронно-вычислительной техники для сбора, обработки и анализа информации в процессе прогнозирования. Однако эти надежды оправдались лишь частично.

Несмотря на определенные прогностические сдвиги, «барьер неизвестности» в военном деле с помощью новых методов преодолеть не удалось. Наибольшие успехи прогнозирования получены в тех областях, которые относительно легко поддаются количественным исчислениям (развитие систем вооружения, определение боевого потенциала группировок войск, военно-экономических возможностей сторон, расчет соотношения сил и т. п.). Там же, где необходимо опираться на качественные показатели и понятия, что составляет сердцевину прогнозирования вооруженной борьбы, «дальнозоркость» военной теории пока ограничена.

Требуют дальнейшего совершенствования такие специфические методы исследования военной науки, как исследовательские и опытные войсковые, авиационные и флотские учения, исследовательские командно-штабные учения, военные игры и маневры, которые проводятся для решения проблем стратегии, оперативного искусства и тактики, вопросов строительства Вооруженных Сил, совершенствования боевой и мобилизационной готовности, организационно-штатной структуры, разработки и применения вооружения и военной техники. Научное и методическое совершенствование проводимых учений и военных игр с применением компьютерной техники - одно из важных направлений прогностического исследования.

Резкое ухудшение геостратегического положения России после распада СССР, необустроенность сухопутной границы на многих направлениях и вместе с тем сокращение до минимума Вооруженных Сил, особенно Сухопутных войск, требуют выработки новых подходов в определении организационной структуры объединений, соединений и частей, системы устройства и способов комплектования, организации и службы, создания необходимых запасов материальных средств. Полагаем, что система строительства ВС должна основываться на принципах стратегической мобильности, их способности гибко реагировать на возникающие кризисы путем быстрого маневра силами и средствами на угрожаемые направления.

Решение проблем военной науки неразрывно связано также с развитием теорий воинского обучения и воспитания, военной экономики, вооружения, управления Вооруженными Силами, теории видов и Тыла Вооруженных Сил, в которых накопилось немало нерешенных вопросов, связанных с изменением идеологии и политики государства.

Россия, пожалуй, как никакая другая страна в мире, имеет богатейшую военную историю. Беспримерные подвиги наших предков, которым на протяжении тысячелетней истории России приходилось вести борьбу за сохранение и утверждение своей государственности, ныне замалчиваются, а то и искажаются в учебниках по истории в общеобразовательных школах.

Ныне перед военной наукой стоит задача защитить отечественную военную историю от фальсификаций и необоснованных нападок. Много находится недоброжелателей, которые стремятся опорочить святая святых - подвиг советского народа в Великой Отечественной войне, развенчать полководческую деятельность советских военачальников.

Поразительно то, что на идеологическом фронте наше государство занимает сейчас оборонительную позицию, оно как бы оправдывается за то, что советским Вооруженным Силам во Второй мировой войне пришлось освобождать от фашистского ига народы Восточной Европы, Прибалтики, а после войны вести борьбу с бандеровщиной в Западной Украине, «лесными братьями» в Прибалтике.

Одному из авторов статьи пришлось начинать свою военную службу в предвоенное время курсантом вновь созданного в 1940 году в Эстонии Таллиннского военно-пехотного училища, а в последующем в ходе войны участвовать в боевых действиях по освобождению Прибалтики в 1944-1945 годах от фашистских захватчиков. Свидетельствую, что мы, советские воины, с большой теплотой и доброжелательностью относились к местному населению - эстонцам, латышам, литовцам во время войны. Поэтому сегодня становится особенно обидно, когда мы видим, какой черной неблагодарностью отвечает руководство государств Прибалтики воинам-освободителям, называя их оккупантами и приравнивая к фашистским палачам - эсесовцам. Иначе как надругательством над павшими советскими воинами нельзя назвать действия эстонских властей по отношению к памятнику в Таллине - «бронзовому советскому солдату».

В заключение хотелось бы отметить и тот печальный факт, что вот уже более десятка лет не издаются военно-теоретические труды, учебники и учебные пособия по тактике, столь необходимые для военных слушателей и курсантов военно-учебных заведений, студентов гражданских вузов, учащихся общеобразовательных школ, организаций РОСТО. Опыт боевой и оперативной подготовки не становится достоянием даже военных академий, военных училищ, поскольку не издаются, как в былые времена, информационные бюллетени боевой подготовки. Уже многие годы не выходят в свет труды военных классиков и современных зарубежных военных ученых.

Военная Мысль. 2000. № 3. С. 68.

Военная Мысль. 2002. № 5. С. 67.

Военная Мысль. 2004. № 5. С. 53.

С в е ч и н А. Стратегия: 2-е изд. М., 1927. С. 246.

Государство должно не только действовать с большой прозорливостью, но и уметь терпеливо ждать

Казалось бы, молодая советская отраслевая наука никоим образом не могла соперничать с германскими промышленными институтами, имевшими мощнейшую материальную базу, великолепных ученых и прочные традиции. Немецкие концерны издавна содержали крупные научно-исследовательские учреждения. Здесь хорошо помнили высказывание профессора П. Тиссена: «Исследование есть фундамент технического превосходства над противником. Исследование есть основа для всемирного соревнования». Однако мало обладать силой – нужно еще правильно ее использовать.

Наркомат танковой промышленности СССР смог в полной мере задействовать свои скромные научные ресурсы. К решению насущных проблем танкостроения были подключены все исследовательские учреждения и организации, которые могли принести хоть какую-то пользу.

Нельзя не отметить, что этому способствовала вся система советской прикладной науки, изначально созданной для обслуживания интересов не отдельных фирм и заводов, но как минимум отрасли. Кстати говоря, такая система вовсе не обязательно проистекает из социалистического строя: первая общеотраслевая научная структура появилась в Швеции в 1747 году в составе так называемой Железной конторы. Кстати, она действует и поныне под названием «Ассоциация производителей стали Скандинавских стран».

Ведомственные институты НКТП

В составе Наркомата танковой промышленности военных лет состояли два основных научно-исследовательских учреждения: «броневой» институт ЦНИИ-48 и проектно-технологический институт 8ГСПИ.

НИИ-48 (директор – А. С. Завьялов) вошел в состав только что образованного НКТП осенью 1941 года и был тут же эвакуирован в Свердловск, ближе к новым танковым заводам. В соответствии с утвержденным 15 июля 1942 года положением он стал официально именоваться Государственным центральным научно-исследовательским институтом НКТП СССР (ЦНИИ-48). В перечне его задач значились:

«а) разработка и внедрение в производство новых типов брони и броневых, конструкционных и инструментальных марок стали, цветных и различных специальных сплавов с целью уменьшения содержащихся в них дефицитных или могущих стать дефицитными легирующих элементов, повышения качества изделий, выпускаемых заводами НКТП, и увеличения производительности последних;

б) разработка и внедрение рациональной металлургической технологии военного времени в производствах, существующих на заводах НКТП и броневых заводах других наркоматов, с целью максимального увеличения выпуска изделий, повышения их качества, повышения производительности заводов и снижения норм расхода металла, сырья и материалов;

Коллаж Андрея Седых

в) технологическая помощь заводам в освоении ими новых для них технологии или оборудования, а также методов работы с целью преодоления возникающих на заводах узких мест и производственных затруднений;

г) содействие повышению технической квалификации работников заводов НКТП путем передачи им накопленного в СССР и за границей теоретического и практического опыта броневого производства и других производств профиля заводов НКТП;

д) организация межзаводского обмена передовым техническим опытом заводов;

е) разработка теории и новых путей применения броневой защиты для вооружения Красной армии;

ж) координация всей проводимой в системе НКТП научно-исследовательской работы по вопросам брони, металловедения, металлургии, горячей обработки и сварки металлов и сплавов;

з) всесторонняя техническая помощь конструкторским бюро и другим организациям и предприятиям других наркоматов по всем вопросам броневого производства».

Наглядное представление о масштабах деятельности НИИ-48 дают его годовые отчеты. Так, в одном только 1943-м были разработаны и частично реализованы на практике предложения о сокращении количества потребляемых профилеразмеров проката в 2,5 раза. Были также унифицированы для всех заводов техпроцессы ковки и штамповки деталей танка Т-34, пересмотрены технические условия их термообработки, проведена унификация процессов сварки бронекорпусов «тридцатьчетверок» и стального литья, создан химикотермический метод заточки резцов, внедрена на УЗТМ отливка танковых башен в кокиль, разработаны новые марки броневой стали: 68Л для литых деталей Т-34, усовершенствованный вариант 8С для катаной брони, И-3 – сталь с высокой твердостью в высокоотпущенном состоянии. На Уральском танковом заводе сотрудники НИИ-48 отработали и внедрили в производство усовершенствованную марку быстрорежущей стали И-323. К этому необходимо добавить ставшие регулярными обследования поражений отечественной и вражеской бронетехники как на ремонтных заводах, так и непосредственно на поле боя. Полученные отчеты и рекомендации немедленно доводились до сведения всех главных конструкторов боевых машин.

Или же, к примеру, информация другого рода: в течение января – октября 1944 года на заседаниях Технического совета НКТП (куда приглашались представители всех заводов) обсуждались следующие доклады ЦНИИ-48:

«Унифицированные технологические процессы изготовления отливок из чугуна, стали и цветных металлов».

«Документация по технологии ковки – штамповки».

«Влияние скорости деформации на сопротивляемость металла пробитию».

«Современные типы противотанковой артиллерии и разработка бронирования танков».

«Высокоотпущенная броня высокой твердости».

«Технологические свойства малолегированной быстрорежущей стали Р823 и результаты ее внедрения в производство завода № 183».

«Повышение прочности стали за счет интенсификаторов (боросодержащих добавок, циркония и др.)».

«Повышение прочности стали для тяжелонагруженных шестерен».

«Повышение усталостной прочности коленчатых валов, изготовляемых из стали марки 18ХНМА».

«Нормали химсостава и механических свойств марок сталей, применяемых в танкостроении».

И так – в течение всех военных лет. Нагрузка и темпы невероятные, если учесть, что в конце 1943 года в штате ЦНИИ-48 числились всего 236 работников, включая дворников и техничек. Правда, среди них были 2 академика, 1 член-корреспондент АН СССР, 4 доктора и 10 кандидатов наук.

8-й Государственный союзный проектный институт танковой промышленности (директор – А. И. Солин) в конце 1941 года был эвакуирован в Челябинск. В первый период войны все силы 8ГСПИ были обращены на выполнение заданий наркомата по размещению и пуску в действие эвакуированных танковых и моторных заводов, а также на разработку упрощенных технологий военного времени.

К середине 1942 года на первый план вышли другие задачи: унификация технологических процессов (в первую очередь механообработки и сборки) и оказание различной научно-технической помощи предприятиям. Так, на Уральском танковом заводе бригада ученых и конструкторов 8ГСПИ летом и осенью занималась комплексным просчетом мощности завода, теоретическими расчетами трансмиссии танка, сокращением сортамента используемых черных металлов, улучшением конструкции и технологии изготовления 26 деталей машины, унификацией режущего инструмента. Действовавшее в составе 8ГСПИ Центральное бюро стандартизации создавало и внедряло непосредственно на предприятиях стандарты в области чертежного хозяйства, деталей и узлов танков, организации контрольно-измерительного хозяйства, унификации инструмента, приспособлений, штампов, технологической документации. Благодаря помощи бюро заводам-производителям «тридцатьчетверок» удалось добиться полной взаимозаменяемости по узлам: бортовая передача, бортовой фрикцион, коробка скоростей, главный фрикцион, ведущее колесо, опорные катки с наружной и внутренней амортизацией, ленивец. Внедрение разработок бюро позволило, по оценкам 1944 года, сократить трудоемкость в отрасли на 0,5 миллиона станкочасов в год. Качество советских танков и САУ в значительной степени предопределялось нормативами технического контроля, также составленными сотрудниками 8ГСПИ.

Отдельное и важное направление работы 8ГСПИ – создание для армейских ремонтников и ремзаводов НКТП документации на восстановление танков и моторов всех типов, включая трофейные и поставленные союзниками. В течение одного только 1942 года появились технические условия на капитальный и войсковой ремонт танков КВ, Т-34, Т-60 и Т-70 и моторов В-2-34, В-2КВ и ГАЗ-202, а также альбомы чертежей приспособлений для демонтажа и монтажа узлов Т-34 и КВ в полевых условиях.

Привлеченные технологические НИИ и лаборатории

Помимо основных институтов, на танковую промышленность работали ученые множества проектных и технологических учреждений, ранее действовавших в других отраслях народного хозяйства.

Известно, что основную часть коллектива центральной лаборатории завода № 183 составили сотрудники Харьковского института металлов, эвакуированного вместе с предприятием в 1941 году. В свое время, в 1928-м это научное учреждение было создано как филиал ленинградского Всесоюзного института металлов ВСНХ СССР. Последний вел свою с 1914 года и назывался первоначально Центральной научно-технической лабораторией Военного ведомства. В сентябре 1930 года Харьковский институт металлов стал самостоятельным, но сохранил прежнюю тематику исследований: теплоэнергетика металлургических печей, технология литейного производства, горячая и холодная обработка и сварка, физико-механические свойства металлов.

Государственная союзная научно-исследовательская лаборатория режущих инструментов и электросварки имени Игнатьева (ЛАРИГ) разместилась на площадке завода № 183 в соответствии с приказом по НКТП от 26 декабря 1941 года, причем сохранила статус самостоятельного учреждения. В обязанности лаборатории входило оказание технической помощи всем предприятиям отрасли в области конструирования, изготовления и ремонта режущего инструмента, а также разработки электросварочных машин.

Первый крупный результат работы ЛАРИГ был получен в июле 1942 года: на заводе № 183 началось внедрение разработанных в лаборатории расточных многорезцовых блоков. В конце года ученые, применив новые резцы собственной конструкции и изменив режимы их работы, добились значительного увеличения производительности карусельных станков, обрабатывавших ведущие колеса танка. Тем самым было ликвидировано «узкое место», лимитировавшее танковый конвейер.

В течение того же 1942 года ЛАРИГ завершила начатую еще до войны работу по внедрению литых державок резцов вместо общепринятых кованых. Это удешевляло инструмент и разгружало кузнечное производство. Выяснилось, что литые державки, хоть и уступали в механической прочности кованым, служили ничуть не хуже последних. К концу года лаборатория внедрила в производство укороченные метчики. Данный проект также начинался до войны, причем совместно с институтом 8ГСПИ.

На другом предприятии НКТП – Уралмашзаводе в годы войны действовал ЭНИМС, то есть Экспериментальный научный институт металлорежущих станков. Его сотрудники разработали, а УЗТМ изготовил ряд уникальных станков и целых автоматических линий, использовавшихся по всему наркомату.

Так, на Уральском танковом заводе № 183 бригада ЭНИМСа весной 1942 года «ставила» производство катков с внутренней амортизацией. Она создала технологический процесс и рабочие чертежи на три приспособления и 14 позиций режущего и вспомогательного инструмента. Кроме этого, были выполнены проекты многошпиндельной сверлильной головки и модернизации карусельного станка «ЖОР». Дополнительным заданием для ЭНИМСа стали разработка и изготовление восьми специальных станков для токарной обработки колес.

То же самое имело место и при обработке балансиров. Бригада ЭНИМСа занималась как технологическим процессом в целом, так и созданием специального инструмента. Кроме этого, институт взял на себя проектирование и изготовление двух агрегатных расточных станков: одного многошпиндельного и одного многопозиционного. К концу 1942 года оба были изготовлены.

Академическая и вузовская наука

Самым известным академическим учреждением, работавшим на танковую промышленность, является киевский Институт электросварки АН УССР во главе с академиком Е. О. Патоном. В течение 1942–1943 годов институт совместно с работниками бронекорпусного отдела завода № 183 создал целый комплекс автоматов разного типа и назначения. В 1945-м УТЗ применял следующие автосварочные установки:

Универсального типа для сварки прямых продольных швов;
-универсальные самоходные тележки;
-упрощенные специализированные тележки;
-установки для сварки круговых швов при неподвижном изделии;
-установки с каруселью для вращения изделия при сварке круговых швов;
-самоходные установки с общим приводом для подачи электродной проволоки и перемещения головки для сварки швов на громоздких конструкциях.

В 1945 году на автоматы приходилось 23 процента сварочных работ (по весу наплавленного металла) по корпусу и 30 процентов – по башне танка Т-34. Применение автоматов позволило уже в 1942-м только на одном заводе № 183 высвободить 60 квалифицированных сварщиков, а в 1945-м – 140. Очень важное обстоятельство: высокое качество шва при автоматической сварке устраняло негативные последствия отказа от механической обработки кромок броневых деталей. В течение всей войны в качестве инструкции по эксплуатации сварочных автоматов на предприятиях отрасли использовалось составленное сотрудниками Института электросварки АН УССР в 1942 году «Руководство по автоматической сварке бронеконструкций».

Деятельность института не сводилась только к автоматической сварке. Его сотрудники внедрили метод ремонта трещин в танковых траках с помощью заварки аустенитовыми электродами, устройство для вырезки круглых отверстий в броневых листах. Ученые разработали также схему поточного производства качественных электродов «МД» и технологию их сушки на конвейере.

Гораздо менее известны результаты работы на НКТП Ленинградского физико-технического института. В течение всей войны он продолжал изучение проблем взаимодействия снаряда и брони, создавал различные варианты конструктивных броневых преград и многослойной брони. Известно, что опытные образцы изготовлялись и обстреливались на Уралмаше.

Очень интересная история связана с МВТУ имени Баумана. В начале 1942 года руководство НКТП заинтересовалось режущим инструментом с рациональными углами заточки, созданным в ходе многолетней работы ученых этого известнейшего российского вуза. Было известно, что такой инструмент уже использовался на заводах Наркомата вооружений.

Для начала была предпринята попытка получить информацию о новшестве непосредственно в Наркомате вооружений, но, видимо, без особого успеха. В итоге инструкторами по внедрению рациональной геометрии режущего инструмента на предприятиях НКТП стали ученые кафедры «Теория механической обработки и инструмент» МВТУ во главе с профессором И. М. Беспрозванным. Летом и осенью 1943 года прошли вполне успешные опыты, и 12 ноября последовал приказ по НКТП о широком внедрении такого инструмента и направлении сотрудников МВТУ на заводы № 183 и № 76. Тем же приказом наркомат обязал институт 8ГСПИ принять участие в проекте и незамедлительно подготовить нормали на инструмент с рациональной геометрией.

Проект оказался более чем успешным: резцы, сверла и фрезы имели в 1,6–5 раз большую стойкость и позволяли увеличить производительность станков на 25–30 процентов. Одновременно с рациональной геометрией ученые МВТУ предложили систему стружколомателей для резцов. С их помощью завод № 183 хотя бы частично решил проблемы с уборкой и дальнейшей утилизацией стружки.

К концу войны ученые кафедры резания МВТУ им. Баумана составили специальное пособие под названием «Руководящие материалы по геометрии режущего инструмента». Приказом по наркомату они были утверждены «...как обязательные при проектировании специальных режущих инструментов на заводах НКТП и при дальнейшей разработке новых нормалей 8ГПИ» и разосланы по всем предприятиям и учреждениям отрасли.

Другую интереснейшую технологию – поверхностную закалку стальных деталей с помощью токов высокой частоты – на предприятиях танковой промышленности внедрили сотрудники лаборатории электротермии Ленинградского электротехнического института во главе с профессором В. П. Вологдиным. В начале 1942 года в штате лаборатории состояли всего 19 человек, причем 9 из них действовали на челябинском Кировском заводе. В качестве объекта обработки были выбраны самые массовые детали – шестерни бортового редуктора, гильзы цилиндра и поршневые пальцы дизеля В-2. После освоения новая технология высвободила до 70 процентов термических печей ЧКЗ, а время операции уменьшилось с десятков часов до десятков минут.

На тагильском заводе № 183 технология закалки ТВЧ была внедрена в 1944 году. Поверхностной закалке поначалу подвергались три детали – цапфа пушки, главный фрикцион и ось ролика ведущего колеса.

Приведенными примерами перечень НИИ и лабораторий, создававших технологии для танковой промышленности СССР, не исчерпывается. Но и сказанного достаточно, чтобы понять: в годы войны НКТП превратился в крупнейшее научно-производственное объединение нашей страны.

Лебедь, рак и щука в германском исполнении

В отличие от СССР немецкая отраслевая наука оказалась поделена на тесные корпоративные клетушки и железным занавесом отрезана от науки вузовской. Во всяком случае так утверждает большая группа научно-технических руководителей бывшего Третьего рейха в составленном после окончания войны обзоре «Расцвет и упадок германской науки». Позволим себе привести довольно обширную цитату: «Научно-исследовательская организация промышленности была независимой, не нуждалась в помощи какого-либо министерства, государственного научно-исследовательского совета или других ведомств... Эта организация работала для себя и при этом за закрытыми дверями. Следствием было то, что исследователь из какого-либо высшего учебного заведения не только ничего не знал, но даже и не подозревал о тех открытиях и усовершенствованиях, которые делались в промышленных лабораториях. Так получалось потому, что любому концерну было выгодно из соображений конкуренции хранить изобретения своих ученых в тайне. В результате знания текли не в общий большой котел и могли принести для общего дела лишь частичный успех». Министр вооружений и военного производства А. Шпеер пытался объединить промышленников в системе отраслевых «комитетов» и «центров», наладить технологическое взаимодействие заводов, но полностью решить проблему не смог. Корпоративные интересы оказались превыше всего.

Если отраслевые институты работали на концерны, то германская вузовская наука в первый период Второй мировой войны вообще оказалась не у дел. Исходя из стратегии молниеносной войны руководство Рейха считало возможным завершить ее тем , с которым войска вступили в бой. Следовательно, все исследования, не сулящие результата в самые сжатые сроки (не более года), были объявлены ненужными и свернуты. Читаем далее обзор «Расцвет и упадок германской науки»: «Ученые были отнесены к той категории людских ресурсов, из которых черпались пополнения для фронта... В результате, несмотря на возражения управления вооружений и различных других инстанций, несколько тысяч высококвалифицированных ученых из университетов, высших технических учебных заведений и различных научно-исследовательских институтов, в том числе незаменимые специалисты по исследованиям в области высоких частот, ядерной физики, химии, моторостроения и т. д., были еще в начале войны призваны в армию и использовались на низших должностях и даже в качестве солдат». Крупные поражения и появление на поле боя новых видов оружия (советские танки Т-34, британские радары, американские дальние бомбардировщики и т. д.) заставили Гитлера и его окружение умерить свое неприятие интеллектуалов: с фронта были отозваны 10 тысяч ученых, инженеров и техников. Среди них оказались даже 100 гуманитариев. Й. Геббельсу пришлось издать специальную директиву о запрещении выпадов против ученых в прессе, на радио, в кино и театре.

Но было уже поздно: из-за потери темпа результаты исследований и новые разработки, подчас многообещающие, не успели попасть в войска. Приведем общий вывод все того же обзора «Расцвет и упадок германской науки»: «Наука и техника несовместимы с импровизацией. Государство, которое хочет получить настоящие плоды науки и техники, должно не только действовать с большой прозорливостью и искусством, но и уметь терпеливо ждать этих плодов».

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Военная наука

система знаний о подготовке и ведении войны государствами, коалициями государств или классами для достижения политических целей. Советская В. н. исследует характер возможных войн, законы войны и способы её ведения. Она разрабатывает теоретические основы и практические рекомендации по вопросам строительства Вооружённых Сил, их подготовки к войне, определяет принципы военного искусства, наиболее эффективные формы и способы ведения военных действий группировками Вооружённых Сил, а также всестороннего их обеспечения. Исходя из политических целей, оценки вероятного противника и своих сил, научно-технических достижений и экономических возможностей государства и его союзников, В. н. в единстве с практикой определяет пути совершенствования имеющихся и создания новых средств вооружённой борьбы. Составными частями современной советской В. н. являются: теория военного искусства (См. Военное искусство) (стратегия, оперативное искусство и тактика), которая разрабатывает положения и рекомендации по подготовке и ведению военных действий; теория строительства Вооружённых Сил, изучающая вопросы их организации, технического оснащения, комплектования и мобилизации; теория военного обучения и воспитания личного состава Вооружённых Сил; теория партийно-политической работы в Вооружённых Силах; теория военной экономики, исследующая использование материальных, технических и финансовых средств для обеспечения деятельности Вооружённых Сил; военная география (см. География военная); Военная история , изучающая историю войн и военного искусства; военно-технические науки, с помощью которых разрабатываются различные виды вооружения, военной техники и средства материального обеспечения Вооружённых Сил. Советская В. н. служит интересам вооружённой защиты Советского социалистического государства. Она основана на марксистско-ленинской теории и опирается на прогрессивный советский государственный и общественный строй, руководящей и направляющей силой которого является КПСС.

Коренное отличие буржуазной В. н. от советской В. н. состоит в её реакционной идеологической основе и классовой сущности. Буржуазная В. н. обслуживает как агрессивную внешнюю, так и реакционную внутреннюю политику господствующих эксплуататорских классов капиталистических государств; находится на службе агрессивной империалистической политики, направленной главным образом против социалистических стран и национально-освободительного движения народов стран Азии, Африки и Латинской Америки.

Современная научно-техническая революция вызывает интенсивную дифференциацию и интеграцию научных знаний, что приводит к возникновению новых отраслей, направлений и дисциплин в большинстве наук. Аналогичный процесс закономерен и для В. н. Развитие В. н. происходит на основе обобщения исторического опыта ведения войн, анализа всех видов практической деятельности войск в мирное время, предвидения развития новых средств войны и вероятных форм и способов её ведения в будущем, всестороннего изучения вероятного противника, а также тенденций развития международных отношений.

В. н. складывалась и развивалась на протяжении длительного исторического периода. Её элементы зародились ещё в древности, когда в период рабовладельческого общества в Египте, Персии, Китае, Греции и Риме полководцы и военные теоретики ставили и разрешали некоторые вопросы, связанные со стратегией, тактикой, военно-географическими условиями, организацией и воспитанием войск, а также анализировали и обобщали опыт боев и походов. В. н. продолжала развиваться и в период средневековья. По мере роста производительных сил общества совершенствовались оружие и военная техника, усложнялись управление войсками и военным искусство в целом, накапливался военно-исторический опыт. Всё это привело в конечном счёте к оформлению В. н. как определённой системы знаний.

Становление буржуазной В. н. современные военные исследователи относят к 18- началу 19 вв., когда на базе развивавшегося капиталистического способа производства началось бурное развитие политических, экономических и естественных наук. В это время в различных странах получает дальнейшее развитие и военная теория. Одним из первых представителей зарубежной буржуазной В. н. в 18 в. был английский генерал Г. Ллойд. Он изложил некоторые общие основы теории войны, указывал на связи войны с политикой и подчёркивал значение морально-политического фактора. Однако он считал, что В. н. применима лишь для подготовки армии к войне. Ход и исход войны, по его мнению, целиком зависят от гения полководца, так как эта область не имеет никаких закономерностей и, следовательно, не имеет отношения к военной науке.

Серьёзный прогресс в развитии русской В. н. в начале 18 в. связан с именем государственного деятеля и полководца Петра I, который провёл военные реформы, создал регулярную армию и военно-морской флот. Петр I был творцом нового «Устава воинского», в котором изложены обобщённый опыт проведённых сражений и боёв, вопросы военной администрации и воспитания личного состава войск. Он положил начало самостоятельной русской национальной военной школе. Большой вклад в В. н. внесён крупными военными деятелями России 2-й половины 18 в. П. А. Румянцевым, А. В. Суворовым и Ф. Ф. Ушаковым. Румянцев много внимания уделял совершенствованию организации русской армии, увеличению её подвижности и улучшению боевой подготовки войск. Он ввёл принцип решительного сражения как основного пути достижения победы. Работа Румянцева «Обряд службы» (1770) была принята в качестве устава русской армии, а его «Докладная записка Екатерине II об организации армии» (1777) положена в основу дальнейшего улучшения организации армии. Большое влияние на формирование военного искусства русской армии, на совершенствование обучения и воспитания войск оказал Суворов. Он резко выступал против кордонной стратегии и линейной тактики, господствовавших на Западе. В своей «Науке побеждать» (1795-96) Суворов выработал ряд важных правил по вопросам воинского обучения, воспитания и боевых действий. Ушаков разработал и применил на практике новые формы и способы боевых действий на море, доказавшие преимущества манёвренной наступательной тактики перед линейной тактикой, господствовавшей в иностранных флотах.

Решающее влияние на военную теорию оказал опыт войн в защиту Великой французской революции. В. И. Ленин указывал: «Как внутри страны французский революционный народ тогда впервые проявил невиданный в течение столетий максимум революционной энергии, так и в войне конца XVIII века он проявил такое же гигантское революционное творчество, пересоздав всю систему стратегии, порвав все старые законы и обычаи войны и создав, вместо старых войск, новое, революционное, народное войско и новое ведение войны» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 32, с. 79-80). Значительный вклад в теорию и практику военного искусства внёс французский полководец Наполеон I. Он придал более стройную организацию дивизиям и корпусам, резко сократил обозы, благодаря чему армия приобрела большую подвижность. Основной целью боевых действий Наполеон I ставил разгром живой силы противника в одном генеральном сражении, постоянно стремился уничтожить врага по частям, добиваясь максимального превосходства сил на направлении главного удара.

В развитии русской В. н. имело значение полководческое искусство М. И. Кутузова, сумевшего разгромить одну из первоклассных армий начала 19 в. - армию Наполеона I. Среди военных теоретиков 18 - начала 19 вв. в Германии видное место занимал Г. Д. Бюлов, который сделал попытку теоретического обобщения всего нового, что было создано в эпоху Великой французской революции. Он правильно считал, что военная стратегия подчиняется политике и выполняет её требования, но не понимал классового содержания политики. В. н. он делил на стратегию и тактику и таким образом сводил её только к военному искусству.

Развитие буржуазной В. н. 1-й половины 19 в. тесно связано с именами А. Жомини (по происхождению швейцарец) и К. Клаузевица (немецкий теоретик), которые значительное время служили в русской армии и в полной мере использовали её опыт в своих исторических и теоретических трудах. Жомини считал, что военное искусство может и должно иметь свою научную теорию, но в то же время признавал господство в военном искусстве «вечных принципов», присущих войнам всех времён, и тем самым лишил созданную им теорию подлинной научной основы. Он ошибочно утверждал, что влияние политики на стратегию ограничивается лишь моментом принятия решения, а в ходе войны стратегия якобы не зависит от политики. Теоретические положения Жомини, его идеи, подчёркивавшие значение военной теории, нашли последователей в различных армиях мира. Заслуга Клаузевица состоит в том, что он глубоко раскрыл связь войны с политикой и многими явления войны (природу и сущность войны, вооружённые силы, наступление, оборону, план войны и др.). Большое значение он придавал материальному, географическому и моральному факторам в войне, а также роли полководца. Будучи буржуазным военным мыслителем, Клаузевиц не смог раскрыть классового содержания политики, определял её как выражение интересов всего общества и не связывал с классами и классовой борьбой.

Вопрос о предмете и содержании В. н. постоянно привлекал внимание русских военных теоретиков. Ещё в 1819 генерал-майор И. Г. Бурцев в статье «Мысли о теории военных знаний» (см. «Военный журнал», кн. 2, 1819, с. 55, 63) указывал на связи политики с войной, считал, что В. н. не может ограничиваться рамками военного искусства и должна включать в свой предмет изучение закономерностей в военном деле. Генерал-майор А. И. Астафьев в труде «О современном военном искусстве» (ч. 1, 1856) также считал, что предмет В. н. шире, чем военное искусство. Астафьев критиковал Ллойда, Бюлова и других иностранных военных теоретиков за их стремление превратить военное искусство в кодекс неизменных правил. Видными русскими военными теоретиками 2-й половины 19 в., оказавшими влияние на развитие В. н., были военный министр Д. А. Милютин, адмирал Г. И. Бутаков, генералы Г. А. Леер, М. И. Драгомиров, контр-адмирал С. О. Макаров. Под руководством Милютина в России были проведены Военные реформы 1860-70-х гг. , направленные на преодоление отсталости и рутины в армии. В труде «Первые опыты военной статистики» (1847-48) Милютин впервые в В. н. изложил основы военной статистики (военной географии). Бутаков в труде «Новые основания пароходной тактики» (1863) обобщил опыт боевых действий кораблей парового флота и предложил правила их перестроения в эскадре для ведения морского боя. Эти правила получили признание во всех флотах мира. Леер признавал единство политики и стратегии при ведущей роли первой. В трудах «Записки стратегии» (1867), «Метод военных наук» (1894), «Прикладная тактика» (1877-80) Леер критически обобщил наиболее распространённые взгляды на решение многих вопросов стратегии и тактики и разрабатывал военную теорию на основе обобщения военно-исторического опыта. Драгомиров широко освещал вопросы тактики, воспитания и обучения войск. Его «Учебник тактики» (1879) служил основным пособием в Академии Генерального штаба в течение 20 лет. Работы Макарова оказали значительное влияние на развитие отечественной и зарубежной военно-морской мысли. Книга Макарова «Рассуждения по вопросам морской тактики» (1897) была первым капитальным трудом по морской тактике парового броненосного флота. В конце 19 - начале 20 вв. определение предмета В. н. даётся в русских энциклопедиях-»Энциклопедии военных и морских наук» (т. 2, 1885) и «Военной энциклопедии» (т. 6, 1912); последняя определяет, что «военная наука занимается всесторонним исследованием войн. Она изучает: 1) явления в жизни общества и 2) силы, средства и способы для ведения борьбы» (с. 476).

Во 2-й половине 19 - начале 20 вв. с дальнейшим развитием техники, путей сообщения, средств связи, с появлением более совершенного вооружения сухопутных войск и бронированного парового военного флота получают интенсивное развитие стратегия, тактика сухопутных войск, военно-морское искусство. Усложнение управления войсками потребовало создания генеральных штабов, которые стали определять общее направление развития военно-теоретических взглядов, В. н. в целом. Оценивая военные возможности как своего, так и других государств, они в известной мере оказывали влияние на политику своих государств.

Наряду с развитием буржуазной В. н. во 2-й половине 19 в. стали закладываться основы В. н., рассматривающей явления с диалектико-материалистической точки зрения. Открытие Марксом и Энгельсом материалистического понимания истории произвело революционный переворот в общественных науках, в том числе и в военной. Впервые была научно вскрыта зависимость способов ведения войны, организации армии, её вооружения, стратегии и тактики от характера экономического строя общества и его политической надстройки. Ф. Энгельс был одним из первых марксистских военных теоретиков, его труды посвящены разработке учения о войне и армии, о их происхождении и классовой сущности, вопросам В. н. и истории военного искусства, В рукописи «Возможности и предпосылки войны Священного Союза против Франции в 1852» изложены теоретические положения о развитии военного искусства в различных общественно-экономических формациях и особенно в период пролетарской революции и бесклассового общества. Пролетарская революция, как показали Маркс и Энгельс, требует слома старого, буржуазного государственного аппарата и создания нового, а следовательно, и новой, социалистической военной организации в интересах вооружённой защиты диктатуры пролетариата, В статьях «Армия», «Пехота» и др., написанных для «Новой американской энциклопедии», Энгельс впервые дал материалистическое освещение истории военной теории и практики, показал зависимость развития военного искусства от роста производительных сил, развития общественных отношений и от крупных революционных потрясений в обществе. В противовес господствовавшей тогда теории «свободной роли полководца» Энгельс сформулировал закон: «... вся организация армий и применяемых ими способов ведения боя, а вместе с этим победы и поражения, оказываются зависящими от материальных, т. е. экономических, условий: от человеческого материала и от оружия, следовательно - от качества и количества населения и от техники» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 20, с. 175).

Большое влияние на развитие буржуазной В. н. оказала 1-я мировая война 1914-18. В ходе этой войны продолжали совершенствоваться военно-технические средства борьбы, появились новые рода войск (авиация, танковые, химические войска); был получен богатый опыт в области организации войн, оперативного искусства и тактики. После победы Великой Октябрьской социалистической революции главной задачей буржуазной В. н. стала разработка способов ведения войны, обеспечивающих быстрый разгром Советского государства и революционного движения в своих странах.

В 20-30-х гг. 20 в. создавались теории ведения войны, в которых учитывались возможности оснащения армий качественно новой, более эффективной военной техникой и замена человека машиной. Широкую известность в это время получили буржуазные военные теории «малой армии» (Дж. Фуллер, Лиддел-Гарт - в Великобритании, Х. Сект - в Германии) и «воздушной войны» (Дж. Дуэ - в Италии, Митчелл - в США). Фуллер впервые изложил свои взгляды в книге «Танки в Великой войне 1914-1918 гг.» (1923). В ней переоценивается роль техники и недооценивается роль человека. Теория «воздушной войны» решающую роль в войне отводила воздушному флоту. Считалось, что достижение победы в войне можно обеспечить одним только завоеванием господства в воздухе, после которого воздушный флот широкими наступательными действиями должен в короткий срок подавить сопротивление неприятельской страны. Сухопутным войскам отводились лишь оккупационные функции в стране, подвергшейся разрушению авиацией.

В. н. фашистской Германии была направлена главным образом на разработку теории «молниеносной войны», предусматривавшей внезапное нападение и стремительное продвижение танковых группировок при поддержке авиации с целью «молниеносного» разгрома противника. Планы германского империализма, рассчитанные на завоевание мирового господства, основывались на теории «тотальной войны», ранее разработанной военным идеологом германского империализма Э. Людендорфом. Он считал, что такая война будет носить молниеносный характер, но по своему размаху охватит всю территорию воюющих государств и для достижения победы необходимо участие в войне не только вооружённых сил, но и всего народа. Во французской В. н. господствовала концепция «позиционной войны»: оборона считалась эффективнее наступления. Большие надежды возлагались на долговременные сооружения «линии Мажино» и бельгийские укрепленные районы. Основой ведения войны считался непрерывный фронт, опирающийся на развитую систему фортификации. В США и Великобритании наиболее широкое распространение имела теория «морской силы», в соответствии с которой главное внимание уделялось флоту как важнейшему виду вооружённых сил.

После Великой Октябрьской социалистической революции начала складываться советская В. н. В основу её легли положения марксизма-ленинизма о войне и армии, разработанные Лениным применительно к новым условиям эпохи империализма. Он вскрыл экономическую основу войн и дал их классификацию. Ленин указывал, что «... бывают войны справедливые и несправедливые, прогрессивные и реакционные, войны передовых классов и войны отсталых классов, войны, служащие закреплению классового гнёта, и войны, служащие к его свержению» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 38, с. 337).

На основе обобщения опыта вооружённых восстаний пролетариата и войн эпохи империализма Ленин развил многие вопросы марксистской военной теории: о решающей роли народных масс, экономических и морально-политических факторов в современной войне, о связи военной организации и военного искусства с общественным и государственным строем, состоянием и развитием военной техники, о закономерностях, способах и формах военных действий, о единстве политического и военного руководства в войне. Он создал цельное и стройное учение об армии нового типа и защите социалистического Отечества, указал конкретные пути строительства Советских Вооружённых Сил, разработал принципы обучения и воспитания воинов армии и флота, единства армии и народа, фронта и тыла, руководства Коммунистической партии Вооружёнными Силами, централизма, единоначалия и коллективности руководства, оперативности управления войсками, контроля исполнения, подбора и расстановки кадров, сознательной воинской дисциплины. Ленин учил творчески подходить к решению задач по защите социалистического Отечества, учитывать реальное соотношение своих сил и сил вероятных противников, экономические и социально-политические факторы, состояние Вооружённых Сил. Разрабатывая теоретические основы военного строительства, Ленин писал, что «... без науки современную армию построить нельзя...» (там же, т. 40, с. 183). В ходе Гражданской войны Ленин принимал непосредственное участие в руководстве военными действиями. В эти годы происходило становление и развитие советской В. н. Труды В. И. Ленина, а также его практическая деятельность имеют неоценимое значение для развития советской В. н. Марксистско-ленинские принципы целеустремлённости, активности, решительности, смелости в сочетании с высоким искусством ведения военных действий имели огромное значение во всех военных победах советского народа.

Большой вклад в развитие советской В. н. внесли видные военные деятели Советского государства: М. В. Фрунзе, М. Н. Тухачевский, Б. М. Шапошников, а также Н. Е. Варфоломеев, В. К. Триандафиллов, В. А. Алафузов, И. С. Исаков и др. Постепенно сложилась передовая советская военно-теоретическая школа. Особая роль принадлежит работам Фрунзе «Единая военная доктрина и Красная Армия», «Фронт и тыл в войне будущего» и др. Фрунзе разработал такие важнейшие вопросы В. н., как характер будущей войны, направления в развитии видов Вооружённых Сил и родов войск, основы обучения и воспитания личного состава Вооружённых Сил и др. В своём трёхтомном труде «Мозг армии» (т. 1-3, 1927-29) Б. М. Шапошников проанализировал большой исторический материал, показал роль и функции Генерального штаба, выдвинул ценные предложения по теории военной стратегии, разработке планов войны и стратегическому руководству. В 1929 вышел труд В. К. Триандафиллова «Характер операций современных армий», в котором автор сделал глубокий научный анализ состояния и перспектив развития армий того времени, раскрыл закономерности их технического оснащения и организации. Триандафиллов отмечал повысившуюся роль танков и считал их одним из могущественных наступательных средств будущей войны. Он исследовал наступательные и оборонительные возможности дивизии, корпуса, армии, группы армий, вопросы подхода войск к полю сражения, завязки и ведения сражения, длительности и глубины операции. В 1930-37 М. Н. Тухачевский выступил с военно-теоретическими статьями о характере будущей войны, об основах стратегии и оперативного искусства как в теории, так и в практике. Тухачевский доказал, что зарождаются новые формы глубокого сражения. Он отстаивал положения о неразрывной связи военного искусства с общественным строем страны и её производственной базой, исследовал начальный период будущей войны.

Выдающимся достижением советской В. н. явилась разработка теории глубокой наступательной операции, основы которой были изложены в Инструкции по ведению глубокого боя (1932). Эта теория содействовала выходу из позиционного тупика, создавшегося в ходе 1-й мировой войны. Конкретное выражение советская военная теория получила во Временном Полевом уставе РККА (1936). В уставе подчёркивался решительный характер советского военного искусства: создание превосходства над противником на главном направлении, взаимодействие всех родов войск, внезапность и быстрота действий, искусное маневрирование. В рекомендациях по строительству Вооружённых Сил советская военно-теоретическая мысль исходила из вероятности войны с фашистской Германией и её союзниками. Глубокий анализ состояния и перспектив развития Вооружённых Сил вероятного противника позволил советской В. н. обоснованно предполагать, что война будет носить напряжённый и длительный характер и потребует мобилизации усилий всего народа, страны в целом. Основным видом стратегических действий считалось наступление, обеспечивающее решительный разгром противника на его территории. Обороне отводилась подчинённая роль как вынужденному и временному явлению, обеспечивающему в последующем переход в наступление.

Во взглядах на начальный период войны советская В. н. исходила из того, что войны в современную эпоху не объявляются и что агрессивные государства стремятся к внезапному нападению на противника. В этих условиях военные действия с самого начала приобретут форму решительных операций и будут носить преимущественно манёвренный характер. Однако не исключались и позиционные формы борьбы на некоторых театрах военных действий и стратегических направлениях. Советская В. н. важное место отводила разработке теории применения в операциях военно-воздушных сил, механизированных соединений и способам ведения современной войны на море.

Великая Отечественная война 1941-45 показала, что выработанные советской В. н. взгляды на характер и способы военных действий были в основном правильными. С начала войны возникла необходимость дальнейшей разработки таких важных проблем теории советского военного искусства и практики ведения операций, как руководство Вооружёнными Силами в обстановке начального периода войны, в условиях проведения общей мобилизации, развёртывания группировок Вооружённых Сил и перевода народного хозяйства на военный лад, как централизация управления группировками Вооружённых Сил, действующими на различных театрах военных действий (направлениях), и координация их усилий. Война обогатила Советские Вооружённые Силы огромным боевым опытом. В ходе её получили всестороннее развитие проблемы: выбора направления главного удара с учётом не только положений теории военного искусства, но и требований политики и экономики; организации и ведения стратегического наступления и стратегической обороны; прорыва стратегического фронта противника; стратегическое использования видов Вооружённых Сил и согласования их усилий для совместно решения важных стратегических задач; скрытого создания, применения и восстановления стратегических резервов; использования фактора стратегической внезапности; организации и проведения операций на окружение и уничтожение крупных группировок противника; руководства партизанским движением и др. Высокий уровень советского военного искусства особенно ярко проявился в битвах под Москвой, Сталинградом и Курском, в операциях на Правобережной Украине и в Белоруссии, Ясско-Кишиневской и Висло-Одерской, Берлинской и Маньчжурской.

Американские и британские вооружённые силы в годы 2-й мировой войны приобрели опыт проведения стратегических бомбардировок, осуществления крупных воздушных операций и ведения боевых действий на море; проведения операций полевыми армиями и группами армии во взаимодействии с крупными силами авиации, главным образом в условиях подавляющего превосходства над противником. В. н. были разработаны вопросы: ведения крупных морских десантных операций с участием сухопутных войск, военно-морского флота, авиации и воздушных десантов; организации стратегического коалиционного руководства войсками; планирования и обеспечения операций и др.

Послевоенное развитие советской В. н. опиралось на обобщение опыта 2-й мировой войны и шло по линии дальнейшего совершенствования теории военного искусства с учётом развития вооружения, боевой техники и организации Вооружённых Сил. Большой вклад в разработку теоретических основ В. н. и в практику военного искусства в годы войны и в послевоенный период внесли выдвинувшиеся в ходе войны советские военачальники, полководцы и флотоводцы, учёные-теоретики, генералы, адмиралы и офицеры Генерального штаба, Главных штабов видов Вооружённых Сил и штабов родов войск, военно-учебных заведений, военно-научных органов, штабов соединений и частей армии, авиации и флота.

Развитие В. н. в наиболее развитых странах характеризуется исследованиями широкого круга проблем, связанных с появлением в 50-х гг. 20 в. ядерного оружия, что вызвало изменение характера войны, способов и форм ведения военных действий, новых методов обучения и воспитания личного состава. Повысилась роль психологической подготовки солдат и офицеров к войне, разработки методов пропаганды и контрпропаганды в условиях «психологической войны» и др. (см. Военная психология).

В различных капиталистических странах В. н. развивается неодинаково. Наиболее широкое развитие во 2-й половине 20 в. она получила в таких капиталистических державах, как США, Великобритания, Франция. Другие капиталистические страны в области В. н. многое заимствуют у них.

Советская В. н. в послевоенные годы выработала новые теоретические взгляды на характер будущей войны, на роль и значение видов Вооружённых Сил и средств вооружённой борьбы, на способы ведения боёв и операций. Стало очевидным, что война, если её не удастся предотвратить, будет вестись качественно новыми средствами. Благотворное влияние на развитие советской В. н. оказали положения Программы КПСС, решения и документы съездов партии и пленумов ЦК КПСС. Были глубоко исследованы роль и значение экономических, социально-политических и морально-психологических факторов в достижении победы в современной войне. Советская В. н. раскрыла и обосновала характер возможной будущей мировой войны и создала теоретическую основу для формирования современной военной доктрины государства.

Агрессивная политика империалистических государств, их подготовка к новой войне против стран социализма и безудержная гонка вооружений требуют от советской В. н. дальнейшей разработки эффективных путей, обеспечивающих постоянную высокую готовность Советских Вооружённых Сил к разгрому любого агрессора.

Лит.: Маркс К., Гражданская война во Франции, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 17; Энгельс Ф., Избр. военные произведения, М., 1958, с.3-29, 195-305, 623-49; Ленин В. И., Падение Порт-Артура, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 9; его же, Революционная армия и революционное правительство, там же, т. 10; его же, Уроки московского восстания, там же, т. 13; его же, Военная программа пролетарской революции, там же, т. 30; его же, Грозящая катастрофа и как с ней бороться, там же, т. 34, его же, На деловую почву, там же, т.35; его же, Седьмой экстренный съезд РКП (б), там же, т. 36; его же, т. 38, с. 139; т. 39, с. 45-46; т. 41, с. 81; Программа КПСС, М., 1967, ч. 2, разд. 3; Марксизм-ленинизм о войне и армии, 5 изд., М., 1968, с. 262-80, 288-300; Методологические проблемы военной теории и практики, М., 1966; Малиновский Р. Я., На страже Родины, М., 1962; 50 лет Вооруженных Сил СССР, М., 1968, с. 520-27; Фрунзе М. В., Единая военная доктрина и Красная Армия, М., 1965; Тухачевский М. Н., Избр. произв., т. 2, 1964, с. 3-8, 180-198; Захаров М. В., О научном подходе к руководству войсками, М., 1967; Мильштейн М. А., Слободенко А. К., О буржуазной военной науке, 2 изд., М., 1961. См. также лит. к статьям

Главная Энциклопедия Словари Подробнее

ВОЕННАЯ НАУКА

система знаний о законах, военно-стратег. характере войны, путях её предотвращения, стр-ве и подготовке ВС и страны к войне, закономерностях, принципах и способах ведения вооруж. борьбы. Война как сложное социально-полит. явление изучается многими обществ., естеств. и техн. науками. Осн. предметом В.н. является вооруж. борьба. В.н. исследует проблемы войны и вооруж. борьбы с учётом зависимости её хода и исхода от соотношения экон., морально-полит., научно-техн. и воен. возможностей воюющих сторон, её формы, способы подготовки и ведения в стратег., операт. и такт. масштабах в крупномасштабной, региональной, локальной войнах и вооружённых конфликтах; состав, организацию и техн. оснащение ВС; проблемы воинского обучения и воспитания, подготовки населения и мобилизац. ресурсов к войне; содержание, формы и методы управления (руководства) войсками (силами) в мирное и воен. время.
Зародившись в глубокой древности, В.н. прошла сложный путь развития. В эпоху рабовладения появились первые военно-ист. и военно-теоретич. труды. На основе изучения войн и сражений, их анализа историки, писатели, полководцы, учёные-философы Др. Греции, Др. Рима и Др. Китая создали ряд произведений (описания воен. походов, тракта-ты, наставления), в к-рых излагались рекомендации по подготовке и ведению войн и сражений. Наибольшее значение имели труды воен. теоретиков Китая – Суньцзы, Др. Греции – Вегеция, Геродота, Ксенофонта, Онисандра, Полибия, Фронтипа, Фукиди-да.
В эпоху феодализма, до образования централиз. абсолютистских гос-в, типичными для Зап. Европы были ограниченные по целям и масштабам войны, к-рые велись немногочисл. армиями (см. Рыцарское войско). Это предопределило застой в развитии во-енно-теоретич. мысли. Крупный шаг в развитии воен. знаний был сделан в период разложения феодализма и зарождения бурж. отношений. Среди воен. теоретиков этого периода выделяется Н. Макиавелли, к-рый в трактате "О военном искусстве" (1521) изложил принципы ведения войны и закономерности развития воен. иск-ва своей эпохи. В 16 - 17 вв. разрабатываются воинские уставы, к-рые отражают опыт войн и регламентируют воинские отношения. Один из первых уставов создал Мориц Нассауский в Нидерландах. Заметный след в истории развития отеч. военно-теоретич. мысли в эту эпоху оставили Иван Пересветов, составивший в 16 в. для Ивана Грозного программу военной реформы, дьяк Посоль-ского приказа Онисим Михайлов (Родишевский), к-рый разработал в 1607 "Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки..." (дополнен в 1621). В 1647 по указу царя Алексея Михайловича было издано "Учение и хитрость ратного строения пехотных людей".
В 18 - 1-й пол. 19 в. Россия выдвинула талантливых полководцев и флотоводцев, таких как Пётр I, П.С. Салтыков, П.А. Румянцев, А.В. Суворов, М.И. Кутузов, Ф.Ф. Ушаков и др., к-рые внесли большой вклад в становление и развитие отеч. теории и практики военного и военно-мор. иск-ва. Пётр I разработал одну из первых отеч. концепций подготовки гос-ва к войне, организации, обучения и воспитания рус. войск, ведения ими военных действий. Он являлся автором и редактором ряда воинских уставов, военно-теоретич. и ист. трудов (см. Устав воинский 1716, Морской устав 1720 и др.). Суворовская "Наука побеждать" была передовой теорией военного иск-ва своего времени. В Зап. Европе в этот период появилась плеяда круп-ных военных деятелей и теоретиков - Наполеон I, А. Жомини, К. Клаузевиц, Х. Мольтке (Старший) и др.
На рубеже 19 - 20 вв. были созданы массовые армии, появились и стали применяться новые средства вооруж. борьбы: танки, самолёты, скорострельные пушки, пулемёты, подводные лодки. Изменились масштабы и характер воен. действий, что обусловило новый скачок в развитии военно-теоретич. мысли. В это время среди герм. воен. теоретиков наиболее известными являлись К. Гольц и А. Шлиффен. Во Франции воен теоретик маршал Ф. Фош в трудах "О принципах войны", "О ведении войны" и "Воспоминания" осн. способом воен. действий утверждал наступление. Англ. и амер. теоретики (Ф. Коломб, А. Мэхэн и др.) решающую роль в вооруж. борьбе отводили военно-мор. силам и господство на море рассматривали как основной закон войны и необходимое условие победы над пр-ком.
В развитие рус. военно-теоретич. мысли 19 в. заметный вклад внесли А.И. Астафьев, Г.И. Бутаков, М.И. Драгомиров, Г.А. Леер, С.О. Макаров, Д.А. Милютин, Н.П. Михневич, П.С. Нахимов. Они отбрасывали отжившие военно-теоретич. взгляды и выдвигали новые концепции, создавали труды, отра-жавшие многие новые явления в воен. деле. В кон. 19 - нач. 20 в. в России были осуществлены два (второе - незаверш.) военно-энциклопедич. издания: "Энциклопедия военных и морских наук" и "Военная энциклопедия", обобщившие теорию воен. дела того времени. В последнем из них, в частности, было дано определение В.н. и сформулированы принципы воен. иск-ва (см. Энциклопедии военные).
1-я мир. война послужила новым толчком для развития В.н. Она способствовала раскрытию зако-номерностей, отражающих зависимость ведения войны от политики и экономики, а также от состояния тыла гос-ва. Во время войны был приобретён опыт подготовки и проведения фронт. и арм. наступат. и оборонит. операций, а также мор. операций, орга-низации общевойск., мор. и возд. боя. Большое развитие получила теория прорыва позиционной обо-роны. Вместе с тем не была решена в полной мере проблема развития прорыва в операт. и стратег. масштабе.
В межвоен. период создавались многомиллионные армии, развивались все виды ВС, при этом особое внимание уделялось танк. войскам и авиации. Под влиянием широкой моторизации ВС в 20 - 30-е гг. появились теории "механизированной (танковой) войны" и "воздушной войны", в т.ч. и применение возд. десантов.
Значит. роль в становлении и развитии В.н. Сов. гос-ва сыграли крупные сов. учёные, талантливые военачальники, военные специалисты. Так, М.В. Фрунзе много сделал для разработки теоретич. основ сов. воен. доктрины, общих основ В.н., стратегии и тактики, стр-ва ВС, воинского обучения и воспитания. М.Н. Тухачевский исследовал пути развития теории стратегии и основные направления развития воен. техники. А.И. Егоров и С.С. Каменев обобщили опыт Гражд. войны и сформу-лировали ряд рекомендаций по воен. стр-ву. Б.М. Шапошников написал фундаментальный труд "Мозг армии", в к-ром изложил основы стратег. управления ВС, показал значение Ген. штаба для обороны страны. А.А. Свечин дал глубокий анализ развития стратегии и тактики с древнейших времён до наших дней. Отеч. военно-теоретич. мысль обобщила также опыт подготовки и ведения совр. операций, на ос-нове к-рого в сер. 30-х гг. была разработана теория глубокой операции. Она являлась крупным достижением В.н. и получила широкое практич. применение в Вел. Отеч. войне. Наиболее весомый вклад в разработку проблем В.н. в эти годы внесли также В.А. Алафузов, Я.И. Алкснис (Астров), К.И. Величко, Г.С. Иссерсон, К.Б. Калиновский, Д.М. Карбышев, С.Н. Красильников, А.Н. Лапчинский, С.А. Меженинов, В.К. Триандафиллов, И.П. Уборевич, Е.А. Шиловский, Р.П. Эйдеман и др.
В СССР за годы Вел. Отеч. войны В.н. поднялась на новую ступень развития. Разработка гибких форм подготовки и ведения оборонит. операций с последующим переходом в контрнаступление, теория стратег. наступат. операции, решение проблемы прорыва такт. и операт. обороны с последующим ок-ружением и уничтожением крупных гр-к войск, изы-скание новых способов боевого применения и взаимо-действия различных видов ВС и родов войск, раз-работка такой эффективной формы огневого поражения пр-ка, как арт. и авиац. наступление, новых боевых порядков, всестороннее обеспечение операций, твёрдого управления войсками и мн. других вопросов внесли большой вклад в развитие теории военного иск-ва и В.н. в целом и обеспечили победу над сильным и опасным пр-ком.
После 2-й мир. войны В.н. получает дальнейшее развитие, что обусловливается ростом научно-техн. базы, появлением новых мощных средств вооруж. борьбы, прежде всего ракетно-ядерного оружия и др. средств массового поражения. Появилась реальная угроза возникновения ядерной войны. В этих условиях В.н. Сов. гос-ва была вынуждена сосредоточить усилия на исследовании возможных способов развязывания агрессором и последующего ведения такой войны. При этом важнейшее значение имел поиск путей предотвращения ядер. войны.
В 80-е гг. в СССР, в 90-х гг. 20 в. и нач. 21 в. в РФ развитие военно-теоретич. мысли было на-правлено на предотвращение как ядерной, так и обычной войны; разработку ответных мер по отраже-нию возможной агрессии; поиска наиболее эффективных путей стр-ва ВС.
В совр. структуре В.н. различают: общие основы (общую теорию) В.н., теории воен. иск-ва, стр-ва ВС, воинского обучения и воспитания, вооружения, управления ВС, воен. экономики и тыла, видов ВС, а также соответств. разделы воен. истории. Каждая из составных частей В.н. имеет собственную структуру, в к-рой помимо основ соответств. отрасли знаний можно выделить несколько разделов (частных тео-рий).
Общие основы (общая теория) В.н. включают ло-гико-методич. и общетеоретич. проблемы В.н.: предмет, структуру, задачи, внутр. и внеш. взаи-мосвязи В.н.; определение системы её категорий и методов; исследование законов и закономерностей вооруж. борьбы, стр-ва ВС, др. явлений и процессов. К новым задачам В.н. могут быть отнесены: разработка концепции нетрадиционных войн и вооружённых конфликтов, форм и способов информационного противоборства; тактико-техническое обоснование требований к принципиально новым видам оружия; научное сопровождение разработок автоматизированных систем управления войсками (силами), построенных на основе компьютерных сетей; дальнейшее развитие теории военного искусства; повышение эффективности воинского обучения на основе комплексной компьютеризации учебного процесса в военных вузах и боевой подготовки войск; совершенствование форм и методов всестороннего обеспечения войск; оптимизация форм и методов военно-научного исследования, развитие военной системологии, военной футурологии и др. новых отраслей В.н.; совершенствование методологии В.н.
Теория военного искусства – является частью В.н. и включает теории стратегии, операт. иск-ва и тактики. Теория стратегии исследует военно-стратег. характер войны, законы, принципы и способы вооруж. борьбы в стратег. масштабе. Теория операт. иск-ва изучает характер, закономерности, принципы и способы подготовки и ведения общевой-сковых (общефлотских) совместных и самостоят. опе-раций (боевых действий) операт. объед. видов ВС. Теория тактики занимается вопросами подготовки и ведения боя подразд., частями и соед. на суше, море и в воздухе. В соответствии с этим она включает теорию тактики общевойск. боя и теорию тактики видов и родов ВС, а также спец. рода войск, с максимальным использованием возможностей новых средств вооружённой борьбы.
Теория строительства ВС – важнейшая составная часть военного строительства. Она исследует про-блемы поддержания войск и сил флота в высокой степени боевой готовности к выполнению боевых за-дач и к отмобилизованию; определения и совершенствования наиболее целесообразной организац. структуры ВС; определяет и обосновывает принципы и методы комплектования ВС, их техн. оснащения, подготовки резервов; разрабатывает системы подготовки воен. кадров и прохождения ими воен. службы; готовит рекомендации по организации службы войск и расквартированию войск (сил) в мирное и воен. время и др.
Теория воинского обучения и воспитания разрабатывает формы и методы операт. и боевой подготовки, формирования у воинов высоких морально-боевых качеств, их воинского воспитания в процессе боевой подготовки, воен. службы, укрепления воинской дисциплины, слаживания подразд., частей (кораблей) и соед. в целях обеспечения их высокой боеспособности и боеготовности.
Теория вооружения разрабатывает научно обоснованные выводы и рекомендации для проведения единой военно-техн. политики в ВС.
Теория управления ВС исследует закономерности, принципы и методы работы командования (командиров, начальников), штабов и др. органов управления по поддержанию постоянной боевой готовности войск (сил), по подготовке операций и ведению боевых действий, руководству войсками (силами) при выполнении поставленных задач, а также по руководству боевой подготовкой, жизнью и дея-тельностью войск (сил) в мир. и воен. время.
Теория военной экономики и тыла ВС исследует характер, объём, способы накопления и использования материальных средств, необходимых для обеспечения деятельности ВС и ведения прогнозируемой войны, воен. аспекты перевода страны на воен. время, пути повышения устойчивости хоз.-экон. комплекса страны в ходе войны.
Теория видов и родов ВС исследует основы их подготовки и использования.
Военная история в границах предмета В.н. изу-чает историю войн, историю воен. мысли, воен. иск-ва, историю строительства ВС, вооружения и др. областей воен. дела.
В.н. также связана с обществ., естеств. и техн. науками, что приводит к выделению в них во-ен. проблематики и формированию спец. отраслей знаний, направленных на решение задач в интересах укрепления обороны страны. В области обществ. наук важное значение для ВС имеют теория воен. права, воен. психология, воен. педагогика и др. Развитие воен. проблематики в области естеств. наук привело к появлению таких военно-специальных наук, как воен. география, воен. картография, воен. геодезия, воен. топография, воен. гидрометеороло-гия, воен. навигация, воен. медицина и др. В об-ласти техн. наук выявились отрасли знаний, к-рые называют военно-техн. науками. Являясь по своей сути, как и все техн. науки, прикладными, они исследуют техн. проблемы, к-рые связаны прямо или косвенно с воен. потребностями. Сюда относят теории воен. связи, воен. радиоэлектроники, воен. кибернетики, баллистики, стрельбы, бомбометания и др. В.н. и военные разделы знаний (проблематика) др. наук могут в совокупности рассматриваться как взаимосвязанная система знаний.