Герман Александрович Лопатин: биография. Значение лопатин герман александрович в краткой биографической энциклопедии

Г. А. Лопатин

Ответы на анкету 1

Ежегодник рукописного отдела Пушкинского дома, 1975 М., "Наука", 1977 Публикация Л. Н. Ивановой Фамилия Лопатин Имя Герман Отчество Александрович. Когда родился (день, месяц, год) 13 января 1845 г. Где родился В Нижнем Новгороде. Кто были родители Отец д с с, председатель Ставропольской Казенной Палаты А Никонович Л. Мать Соф Ив, урожденная Крылова. Вероисповедание Крещен и воспитан в недрах греко-восточной церкви. В настоящее время не принадлежу ни к какой религиозной секте, о чем заявил в свое время на суде. Где получил образование Сначала на Кавказе, в Ставропольской гимназии, а потом в Петербургском университете (кандидат естественного отделения физико-математического факта). 2 Звание, должность или занятие По паспорту теперь виленский мещанин 3 (из потомственных дворян). Жил всегда переводами научных сочинений с иностранных языков. Особенно замечательные события жизни Привлекался многократно по политическим делам, начиная с каракозовщины. Сидел 27 раз в 18 разных тюрьмах. В 1887 году был приговорен к смерти, но вместо того был заточен в Шлюшин, откуда вышел в октябре 1905 года. 4 В каких периодических изданиях, по преимуществу, участвовал и по какому отделу Переводил книги. Немногие мелочи были напечатаны во "Вперед", 5 в "Былом", 6 в "Минувших годах", 7 в "Современнике" 8 (Амфитеатрова), 9 в "Речи", 10 во все, не стоящие внимания. 11 Перечень отдельно изданных книг (желательно указать год, место издания, формат, число страниц) 1) Спенсер. "Психология", 4 т. (два издания). -- 2) Спенсер. "Социология", 2 т. -- 3) Спенсер. "Этика", 1т. -- 4) Тэн. "Les origines" etc. 1-й том (два издания). -- 5) Тиндаль. "Вещества... в воздухе". -- 6) Ромене. "Над гробом Дарвина". -- 7) Жоли. "Психология великих людей". -- 8) Грант Аллен. "Виньетки с натуры". -- 9) Карпентер. "Столоверчение, спиритизм" и пр. 12 -- 10) Клиффорд. "Сборник трудов по физике", 2 т. (за смертью Билибина остался ненапечатанным, рукопись у меня). -- И) Маркс. "Капитал", т. 1-й. Мною переведена только 1/3 тома. Остальное докончено после моего ареста Николаем -- оном. 13 В ранней молодости переводил часть "Зоологических писем" Иегера и редактировал "Химию кухни" Отто Уле, 14 но вышли ли эти вещи в свет, не помню. Никаких желательных Вам подробностей без предварительных оправок дать не могу. Еще 12) Письма Маркса и Энгельса к Даниельсону (Николай --онъ). 15 Более подробный ответ на Вашу анкету, как я понял, не требует поспешности и может быть написан, если удастся, на даче? 1 Ответы Лопатина на анкету, присланную ему С. А. Венгеровым, который собирал материал для "Источников словаря русских писателей", публикуются по автографу, хранящемуся в Пушкинском Доме (ф. 377, архив С. А. Венгерова, 2-е собр. автобиографий). Рукопись, видимо, относится к 1913--1916 гг. 2 Ставропольскую гимназию Лопатин окончил в 1862 г. В Петербургском университете он учился в 1862--1866 гг. 3 После освобождения из Шлиссельбургской крепости в 1905 г. Лопатин был лишен дворянского звания; его семье с трудом удалось добиться замены поселения в Сибирь административной ссылкой в Вильно, где жил ранее сосланный туда за революционную деятельность брат Лопатина, Всеволод Александрович. 4 Установить точное число арестов Лопатина трудно. Сам Лопатин в своей автобиографии (Г. А. Лопатин (1845--1918). Автобиография. Показания и письма. Статьи и стихотворения. Библиография. Пг., 1922) приводит их всего шесть. Назовем их: в 1866 г. -- по "делу Каракозова" (помещен в Петропавловскую крепость, освобожден через два месяца за отсутствием улик); в 1868 г. -- за участие в организации так называемого "рублевого общества" (помещен в Петропавловскую крепость); в 1869 г. -- вследствие обнаружения его письма при обыске у одного из привлеченных по так называемому "нечаевскому делу"; в 1871 г. -- за попытку освободить из заключения Н. Г. Чернышевского (сидел в тюрьмах Иркутска, Вилюйска); в 1872 г. -- за побег из заключения; в 1879 г. -- в один из приездов из-за границы, куда он бежал в 1873 г.; в 1884 г. -- за попытку восстановления разгромленной "Народной воли". 26 мая -- 5 июня 1887 г. судился по "процессу 21-го" (Лопатин был главным обвиняемым, поэтому процесс иногда называют "лопатинским"). После суда Лопатин был навечно заточен в Шлиссельбургскую крепость, в просторечии -- "Шлюшин". 5 Статьи Лопатина в журнале "Вперед!" (Лондон): "Из Иркутска" (1874, т. II), "Не наши" (1874, т. III); в газете "Вперед!": "Из Томска" (1876, No 25, 15 (3) января), "А. П. Щапов. Письмо в редакцию" (1876, No 34, 1 июня (20 мая)), "Воспоминания об И. А. Худякове" (1876, No 47, 15 (3) декабря) и др. 6 Заметки Лопатина в журнале "Былое" (Пб.): "К истории осуждения доктора О. Э. Веймара" (1907, No 3), "По поводу "Воспоминаний народовольца" А. Н. Баха" (1907, No 4) и др. 7 В "Минувших годах" (Пб.) в 1908 г. появилась заметка Лопатина "Примечания к статье "Н. Г. Чернышевский в Вилюйске"" (No 3) и переводы: "Письма Карла Маркса и Фридриха Энгельса к Николаю --ону" (No 1, 2; затем вышла книга под тем же заглавием -- СПб., 1908); "Отрывки из писем Маркса и Энгельса к Зорге, Вольте и другим" (No 2). 8 В "Современнике" (Пб., 1911, No 1) был опубликован некролог "В. А. Караулов" Лопатина и перепечатан из журнала "Вперед!" очерк "Не наши". 9 Амфитеатров А. В. (1862--1938) -- известный писатель и публицист, редактор "Современника" (1910--1911). 10 В газете "Речь" (Пб.) была напечатана небольшая заметка Лопатина о журнале "Вперед!" под рубрикой "Письма в редакцию" (1916, 20 декабря). 11 Лопатин печатался и в других периодических изданиях; в числе их следующие: "Голос минувшего" -- статьи "Из рассказов о П. Лаврове" (1915, No 9) и "К рассказам о П. Л. Лаврове" (1916, No 4); "Русская воля" -- "Поблажки династам. Письмо Г. А. Лопатина от 3 марта 1917 г. военному министру А. И. Гучкову по поводу слухов о выезде Николая Романова в ставку" (1917, No 8, 10 марта); "Одесские новости" -- "Первые дни революции. Из дневника Г. А. Лопатина" (1917, 12 марта). 12 О своих переводах Лопатин с некоторыми добавлениями говорит также в письме к Ф. Д. Батюшкову в сентябре 1913 г. (Кондратьев Н. Д. Пока свободою горим. (Документальная повесть о Германе Лопатине). Л., 1975, с. 478--480). В настоящей анкете перечислены следующие переводы: Спенсер Г. 1) Основания психологии. Пер. со 2-го англ. изд. Т. 1--4. СПб., И. И. Билибин, 1876; 2) Основания социологии. Т. 1, 2. СПб., И. И. Билибин, 1876; 3) Основания науки о нравственности. Пер. с англ. СПб., И. И. Билибин, 1880; Тэн И. Происхождение общественного строя современной Франции. Пер. с 3-го франц. изд. Г. Лопатина. Т. 1. Старый порядок. СПб., И. И. Билибин, 1880 (новое изд.: СПб., М. В. Пирожков, 1907); Тип-даль Дж. Гниение и зараза по отношению к веществам, носящимся в воздухе. Пер. с англ. Г. А. Лопатина. СПб., И. И. Билибин, 1883; Что сделал для науки Чарльз Дарвин. Популярный обзор его главнейших работ по всем отраслям естествознания, сделанный английскими профессорами и учеными -- Гексли, Чейки, Роменсом и Дайером. Пер. Г. Лопатина. СПб., Ф. Павленков, 1883; Жоли А. Психология великих людей. Пер. с франц. СПб., Ф. Павленков, 1884; Адлен Ч. Гр. Виньетки с натуры и научные доказательства органического развития Джорджа Роменса. Пер. с англ. Г. А. Лопатина. СПб., И. И. Билибин, 1883; Карпентер В. Б. Месмеризм, одилизм, столоверчение и спиритизм с исторической и научной точек зрения. Лекции... Пер. с англ. СПб., И. И. Билибин, 1878. 13 Речь идет об издании: Маркс К. Капитал, т. 1. СПб., 1872. О переводе "Капитала" см. заметку Лопатина "Свое каждому" (Петроградский голос, 1918, 4 июля). 14 Уле Отто. Химия кухни. Пер. с нем. Тетр. --3. СПб., 1865--1867; Иегер Г. Зоологические письма. М., 1865. 15 См. примеч. 7. Кроме всех перечисленных работ, в письме к Ф. Д. Батюшкову Лопатин упоминает свой перевод статьи Э. Бернштейна "Карл Маркс и русские революционеры" (Минувшие годы, 1908, No 10, 11).

Лопатин Герман Александрович

С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон. 1890-1907.

ЛОПАТИН Герман Александрович

Соч.: Не наши, в кн.: Вперед! (Непериодич. обозрение), 1874, т. 3, отд. 2; Письма... редактору газеты "Daily News", там же; Вместо внутреннего обозрения, "Народная воля", 1884, No 10; [К истории "Вперед" ], "Речь", 1916, No 350, 20 декабря; Первые дни революции, "Одесские новости", 1917, 12 марта; Автобиография (1845–1918), П., 1922.

Лит.: Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с русскими политическими деятелями, 2 изд., [Л. ], 1951; , Соч., 4 изд., т. 20, с. 405; Бурцев Вл., Из моих воспоминаний, "Свободная Россия", 1889, No 1, с. 48–56; Бернштейн Эд., Карл Маркс и рус. революционеры, "Минувшие годы", 1908, No 10, с. 23; Ποпов И. И., Г. А. Лопатин, М., 1926; Попов А. В., Г. А. Лопатин, в кн.: Материалы по изучению Ставропольского края, вып. 1, Ставрополь, 1949; Саморуков Н., Общественно-политич. деятельность Г. А. Л. (1845–1918), "Вопр. истории", 1951, No 3; Савицкий А. П., Г. Л. в Ташкенте, в кн.: Тр. Среднеазиатского ун-та, вып. 142, Историч. науки, кн. 30, Ташкент, 1958; Рапопорт Ю. М., Из истории связей рус. революционеров с основоположниками науч. социализма (К. Маркс и Г. Лопатин), М., 1960; Антонов В. Ф., Г. Лопатин, Липецк, 1960; его же, Рус. друг Маркса Г. А. Л., М., 1962; Hаучитель М. В., Г. Л. в Сибири, [Иркутск ], 1963.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. - М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960-1970.

ЛОПАТИН Герман Александрович

(13.I.1845 - 26.XII.1918) - рус. революционер, член Ген. совета 1-го Интернационала, первый переводчик "Капитала" в России. Род. в Н. Новгороде в семье чиновника. Окончил Петерб. ун-т (1866). В диссертации "О самопроизвольном зарождении" (см. "Ист. архив", 1960, No 3) отстаивал материалистич. взгляды. В 1867 ездил в Италию с намерением сражаться на стороне Гарибальди. Л. пытался создать общество (т. н. рублевое) для изучения экономики страны, быта народа, его способности восприятия идей социализма, но этому помешал его арест в янв. 1868. Отбывая ссылку в Ставрополе, изучал труды К. Маркса. В нач. 1870 бежал в Петербург, организовал побег из ссылки и вслед за ним скрылся за границей. В Париже вступил в 1-й Интернационал и приступил к переводу "Капитала", в связи с чем летом 1870 выехал в Англию, чтобы иметь постоянные консультации автора. К. Маркс оценил выдающиеся способности Л., к-рый становится его близким другом. В сент. 1870 Л. вошел в состав Ген. совета Интернационала, где оказывал Марксу помощь в борьбе с бакунизмом. Зимой 1870-71 сделал неудачную попытку освободить из сибирской ссылки, был арестован. Передал права переводчика Н. Ф. Даниельсону, к-рый завершил первый перевод "Капитала", опубл. в 1872. Летом 1873 Л. удалось бежать за границу. В 1879 с наступлением новой революц. ситуации вернулся на родину, но сразу был арестован, вновь бежал (1883). Под влиянием Маркса и Энгельса укрепилось его материалистич. понимание действительности, Л. понял, что Россия его времени стояла не перед социалистической, а перед бурж.-демократич. революцией. В 1884 предпринял попытку воссоздать разгромленную царизмом "Народную волю", превратить ее в широкую нар. орг-цию, к-рая смогла бы осуществить демократич. преобразования в стране. Однако в окт. 1884 вновь был арестован, по "процессу 21-го" (1887) навечно заточен в Шлиссельбургскую крепость. Освобожден во время революции 1905. Здоровье Л. было сильно подорвано, и он отошел от политич. деятельности.

Соч.: Г. А. Лопатин (1845-1918). Автобиография. Показания и письма. Статьи и стихотворения. Библиография, П., 1922.

Лит.: Переписка К. Маркса и Ф. Энгельса с рус. политич. деятелями, (М.), 1951; , Соч., 4 изд., т. 20, с. 405; , Заметка о Г. А. Лопатине, в сб.: Процесс 21-го, Женева, 1888; Попов И. И., Г. А. Лопатин, М., 1930; Саморуков Н., Обществ.-политич. деятельность Г. А. Лопатина, "ВИ", 1951, No 3; Рапопорт Ю. М., Из истории связей рус. революционеров с основоположниками науч. социализма (К. Маркс и Г. Лопатин), М., 1960; Антонов В., Рус. друг Маркса Г. А. Лопатин, М., 1962; Научитель М. В., Г. Лопатин в Сибири, Иркутск, 1963.

В. Ф. Антонов. Москва.

Советская историческая энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия. Под ред. Е. М. Жукова. 1973-1982.

Сайкин О. Владимир Гиляровский и Г.А. Лопатин // Диалог. – 2001. - № 1

Герман Александрович Лопатин - крупнейший деятель освободительного движения в России конца ХIХ - начала XX века - прожил яркую и богатую событиями жизнь. Практически не существовало революционной организации в России 60-х - начала 80-х. годов прошлого столетия, с которой он не был бы связан. Еще студентом Петербургского университета он был арестован в мae 1866 г. и привлечен к следствию по делу Д. В. Каракозова, покушавшегося на жизнь царя Александра II. Это он в 1867 г. нелегально уезжает в Италию, чтобы вступить в отряды волонтеров Д. Гарибальди. Это он в феврале 1870 г. организовал побег П. Л. Лаврова, крупного революционного деятеля, философа и идеолога народнического движения, из вологодской ссылки. В 1871 г., тайно приехав из-за границы, предпринял дерзкую попытку освобождения из сибирской ссылки Н. Г. Чернышевского. Затем последовал арест, и Лопатин оказался в Иркутском остроге. Но он не сдался и летом 1873 г. сумел бежать из Сибири и выехать за границу.
Оказавшись в эмиграции, принимал участие в рабочем движении в Западной Европе (Англии, Германии, Франции), сблизился с его вождями: К. Марксом и Ф. Энгельсом, А. Бебелем, В. Либкнехтом, П. Лафаргом и др. Он был принят в Генеральный Совет Интернационала.
Позднее, в начале 1884 г., Лопатин занят восстановлением партии «Народная воля». Был приговорен к смертной казни, замененной бессрочной каторгой. Провел более двадцати лет в одиночных камерах Петропавловской и Шлиссельбургской крепостей. Кроме того, Г. А. Лопатин известен и как талантливый литератор-публицист, переводчик и ученый. Его статьи очерки печатались в заграничных и русских изданиях. Известны его переводы на русский язык фундаментальныx трудов К. Маркса (том 1 «Капитала»), Г. Спенсера, И. Тэна, Г. Роменса и других мыслителей и ученых по политэкономии, философии, социологии, биологии, физике. Незаурядная личность Лопатина, аналитический ум, блестящая образованность, талант рассказчика, отчаянная смелость, исключительная воля и сила, вся его большая, полная настоящих подвигов жизнь, отданная освобождению русского народа, привлекали постоянно к нему внимание современников. Г. А. Лопатина считали своим другом И. С. Тургенев, Г. И. Успенский, В. Г. Короленко, А. М. Горький, А. В. Амфитеатров, Вас. И. Немирович-Данченко и многие другие.
К их числу, на наш взгляд, следует отнести и известного московского журналиста и писателя В. А. Гиляровского, который высоко ценил и глубоко уважал Лопатина, о чем мы и расскажем ниже.
Сам факт их знакомства, неизвестный биографам Г. А. Лопатина, помог мне установить случай. Однажды, работая в Центральном Государственном историческом архиве в Москве, я просматривал статью о Г. А. Лопатине, написанную для справочного издания начала 30-х годов, которое осталось неопубликованным. В статье были освещены все основные направления деятельности революционера. Каких-то новых фактов о Г. Лопатине обнаружить здесь не удалось. Просматривая затем библиографию к этой статье, увидел, что большинство авторов, перечисленных в ней, мне также были хорошо известны. Но одно имя пробудило особый интерес. В библиографии указана книга: В. Гиляровский «Мои скитания». Обратился в Историческую библиотеку РФ, но там ее не оказалось. Потом разыскал ее в Российской государственной библиотеке (бывшая Ленинка), Впервые она увидела свет при жизни автора в 1928 году [Гиляровский Вл. Мои скитания. Повесть о бродяжной жизни. Издательство «Федерация». М., 1928 г.]. «Книга «Мои скитания» - самая любимая из всех написанных мною»,- говорил Гиляровский [Гиляровский Вл. Сочинения в 4-х томах. Т. 1. М., 1989. С.472.]. Первое издание книги, вышедшее небольшим тиражом, понятно, давно уже стало раритетом. Поведать о своем детстве, скитаниях по России он собирался давно, еще в самом начале XX столетия. Тогда же и приступил к работе. Но позже пришлось оставить эту тему. Вернулся он к ней лишь много лет спустя. «Мои скитания» были написаны в 1926-1927 гг. Почему же эта книга Гиляровского включена в библиографию к статье о Г. А. Лопатине, известном революционном деятеле? Ведь многие, писавшие о Лопатине как до революции, так и после, в том числе и до настоящего времени, никогда не упоминали о Гиляровском, о знакомстве его с Лопатиным.
Обратимся к самой книге. Автор ее, в частности, рассказывает о своей поездке в конце декабря 1882 года на Рождество на родину, в Вологду [Гиляровский Вл. Мои скитания. М., 1928. С.63]. Тогда это был молодой человек, начинающий репортер газеты «Московский листок», чье имя ничего не говорило современному читателю, а было известно лишь товарищам по редакции. Веселые рождественские праздники в родительском доме пролетели быстро: теплота общения с близкими, родственниками, сверстниками, знакомства и беседы со ссыльными. Вологда была местом политической ссылки. Некоторые встречи запали глубоко в душу журналиста, запомнились на всю жизнь, повлияли на нее. И совсем не случайно, спустя 40 с лишним лет, в книге «Мои скитания» автор написал: «Впоследствии в 1882 году, приехав в Вологду, я застал во флигеле Кудрявой живших там Германа Лопатина и Евтихия Карпова, драматурга, находившихся здесь в ссылке» [Гиляровский Вл. Мои скитания. М., 1928. С.21]. Особенно восхитила его удивительная жизнь и личность самого старшего из них - Германа Лопатина. В этом человеке его поразила твердая воля, неуемная сила, постоянная готовность к действию и инициативе, высокий интеллект. Знакомство Гиляровского с Лопатиным имело, несомненно, для него особое значение. Лопатин стал для молодого журналиста, по нашему убеждению, фактически живой легендой революции. Гиляровский всегда помнил о Лопатине. Подтверждением этому служат его книги. Кроме того, он посвятил Лопатину рассказ.
После «Моих скитаний» я обратился к другим книгам В. А. Гиляровского, надеясь найти в них еще какие-либо свидетельства автора о Г. А. Лопатине. И здесь меня ожидала большая удача, можно сказать, открытие. В книге «Москва газетная» автор ярко изображает газетный мир, показывает быт, нравы издателей, редакторов, репортеров московских газет, а также сообщает об опыте своей работы в газетах. В этой книге, над которой он работал в последние годы жизни (с 1931 г. по 1934 г.), мы находим важное признание писателя, увы, но известное историкам и литературоведам ни до революции, ни после нее, ни сейчас. «В «Русских ведомостях», изредка,- писал Гиляровский,- появлялись мои рассказы. Между прочим, «Номер седьмой», рассказ об узнике в крепости на острове среди озер. Под заглавием я написал: «Посвящаю Г. А. Лопатину», что, конечно, прочли в редакции, но вычеркнули. Я посвятил его в память наших юных встреч Герману Лопатину, который сидел тогда в Шлиссельбурге, и даже моего узника звали в рассказе Германом... Об этом знали и говорили только друзья в редакции. Цензуре, конечно, и на ум не пришло» [Гиляровский Вл. Сочинения в 4-х томах. Т.3. М., 1989. С.48].
Газета «Русские ведомости», издававшаяся в Москве более полувека (с 1863-го по 1918 г.) была одной из наиболее влиятельных в дореволюционной России. Значительную часть ее читателей составляла радикальная интеллигенция. И, думается, совсем не случайно рассказ Гиляровского был напечатан именно в ней.
Когда же был опубликован этот рассказ? Автор отвечает на него, в приведенной выше цитате, весьма неопределенно. Он писал: «Я посвятил его в память наших юных встреч Герману Лопатину, который сидел тогда и Шлиссельбурге...» Как следует из этого, газета поместила рассказ Гиляровского в то время, когда Г. Лопатин отбывал одиночное заключение в Шлиссельбургской крепости. А в крепостном заточении он находился более 18 лет (с 23 июня 1887 г. по 28 октября 1905 г.). Теперь необходимо было, чтобы отыскать забытый рассказ, просмотреть «Русские ведомости» за весь этот период. Следовало ознакомиться с огромным числом газетных подшивок. Осилить такое было чрезвычайно трудно. Понятно, что пришлось избрать иной путь. Я обратился к справочной литературе, и в ней удалось разыскать очень редкую и ценную книгу, вышедшую к 50-летию этой газеты, содержавшую богатый фактический материал о всех ее авторах, редакторах, сотрудниках, в частности, и о В. А. Гиляровском. Так удалось установить, что рассказ Гиляровского был напечатан в 1908 году (№ 17) [Русские ведомости. 1863-1913. Сб. статей. М., 1913. С.50]. После нeгo мне оставалось лишь отправиться в газетный зал Российской государственной библиотеки, что в Химках, и сделать копию этого рассказа. В отдельные сборники и собрания сочинений «Номер седьмой» никогда не входил. Поэтому современному читателю он совершенно неизвестен. Герой его - узник, заключенный в каземат № 7 тюрьмы-крепости, находившейся на острове среди озер. В ее описании, описании тяжелых условий содержания узников в рассказе легко угадывается облик Шлиссельбургской крепости, заметим кстати, располагавшейся также на острове - в Ладожском озере, политической тюрьмы для государственных преступников. Прототипом героя рассказа послужил, несомненно, Г. А. Лопатин. У героя Гиляровского немало общего с Лопатиным. Каждого заключенного в этот страшный каменный мешок называли не иначе, как по номеру камеры. Лопатин сидел в камере № 27. У Гиляровского - узник № 7, который провел в одиночной камере 40 лет. Герман Лопатин, как известно, томился в Шлиссельбургской крепости более 18 лет, в Петропавловской - 3 года, а всего тюрьмы и ссылки отняли у него 30 лет жизни. Таким образом, Лопатин, как и герой рассказа Гиляровского, провел несколько десятилетий в тюрьмах и ссылках.
Есть у них и еще ряд общих черт. Так, № 7 - это «проповедник добра и правды», который «страдал не за себя, а за свой темный бедный народ». Народоволец Г. Лопатин тоже, как известно, посвятил всю свою жизнь великому делу борьбы за народное освобождение. И, наконец, Лопатин, как вождь «Народной воли», был приговорен к смертной казни, замененной пожизненным заключением в Шлиссельбургской крепости. И «Номер седьмой» Гиляровского был заточен в крепость позже «навсегда», т. е. пожизненно... Видимо, писатель хорошо знал о пребывании Г. А. Лопатина в Шлиссельбургской крепости, о тяжелом режиме, который многие узники не выдерживали и погибали. Возможно, он встречался с Лопатиным вскоре после его освобождения из крепости в 1905 году или позднее 1914-1916 гг., когда тот не раз приезжал в Москву.
Итак, сделаем выводы. Рассказ В. .А. Гиляровского «Номер седьмой» был напечатан спустя два с лишним года после освобождения Лопатина из крепости, а не во время нахождения его в заточении, как ошибочно указал писатель в книге «Москва газетная». Во-вторых, есть еще одна неточность в приведенной выше цитате из этой книги. Гиляровский писал: «...Даже моего узника звали в рассказе Германом». В рассказе «Номер седьмой» узник носил другое имя - Вилли. Похоже, в обоих случаях писателя подвела аберрация. Ведь, когда он писал «Москву газетную», ему уже было под восемьдесят, а рассказ, посвященный шлиссельбуржцу, был опубликован 25 годами ранее.
И в заключение особо хочется отметить глубокую и выразительную концовку рассказа: «А «Нумер седьмой», безвестный узник, первый почти полвека тому назад провозгласивший то, о чем теперь говорят всенародно, все сидел и сидел в безмолвном каземате, никому неведомый, забытый, глубоко страдающий за свой народ... Его забыли!»
Ниже публикуется этот (также забытый) малоизвестный рассказ В. А. Гиляровского. Впервые напечатанный 92 года назад, летом 1908 года, он с тех пор ни разу не переиздавался ни в сборниках, ни в сочинениях писателя, и поэтому, несомненно, представляет большой интерес для современного читателя. Его актуальность налицо, особенно сейчас, когда электронные СМИ, многочисленные органы печати и ретивые журналисты, а также различного рода перерожденцы, находящиеся на содержании у олигархов, ежедневно поносят духовные ценности нашего народа, обливают грязью его историческое прошлое, его культуру, литературу, традиции. Делают все, чтобы народ забыл и свой язык, и свою историю. Потерять память - значит потерять разум. Боже, убереги и спаси нас всех от этого.

День рождения 13 января 1845

русский политический деятель, революционер, член Генерального совета I Интернационала, первый переводчик «Капитала» Карла Маркса на русский язык

Биография

Герман Лопатин родился в городе Нижнем Новгороде в семье потомственного дворянина, действительного статского советника, председателя Ставропольской Казённой Палаты Александра Никоновича Лопатина и Софьи Ивановны Лопатиной (урождённой Крыловой).

В 1861 окончил с золотой медалью Ставропольскую мужскую гимназию и поступил на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета, где сблизился с революционно настроенными студентами «ишутинцами». В студенческие годы активного участия в революционной деятельности не принимал.
В 1866 году Герман Лопатин окончил университет. В 1867 году получил степень кандидата наук. Остался жить в Санкт-Петербурге , от научной и служебной карьеры отказался.

В 1866 году впервые заключён на два месяца под стражу в Петропавловскую крепость в ходе широкой кампании арестов, последовавшей за покушением революционера-террориста Д. Каракозова на императора Александра II . Освобождён за отсутствием улик.

В 1867 году Герман Лопатин нелегально выезжает в Италию с намерением присоединиться к отрядам волонтёров Д. Гарибальди , но, прибыв на место уже после поражения повстанцев, возвращается на родину.

По возвращении в Санкт-Петербург вместе с Ф. В. Волховским создаёт революционное «Рублёвое общество» для изучения экономики страны, быта народа и его способности восприятия идей социализма, а также распространения революционной литературы. За эту деятельность в январе 1868 года Г. Лопатин был арестован и после 8 месяцев заключения в Петропавловской тюрьме сослан в Ставрополь-Кавказский под надзор родителей.
В ссылке с 1869 года по отцовской протекции Герман Лопатин становится чиновником особых поручений при местном губернаторе. В свободное от работы время занимается общественно-просветительской деятельностью и изучает труды Карла Маркса.

В 1869 году арестован вследствие обнаружения его письма при обыске у одного из привлечённых по так называемому «нечаевскому делу». Бежал с военной гауптвахты и перешёл на нелегальное положение.

В 1870 году организовал побег из ссылки за границу П. Лаврова , передав ему свой заграничный паспорт, а затем, получив себе паспорт на чужое имя, сам эмигрировал в Париж , где вступил в ряды I Интернационала.

В 1870 году Лопатин приехал в Швейцарию для разоблачения «иезуитских» действий С. Г. Нечаева . В Швейцарии предпринимает безуспешную попытку сплотить русскую революционную эмиграцию.

За границей начал перевод 1-го тома «Капитала» Карла Маркса, а летом 1870 года уехал в Англию, где лично познакомился с Марксом, и в сентябре 1870 года был введён там в состав Генерального совета I Интернационала., откуда выехал за границу, где занялся переводческой и литературной деятельностю.

М. А. Осоргин

Герман Лопатин

Осоргин М. А. Воспоминания. Повесть о сестре Воронеж: Изд-во Воронежск. ун-та, 1992. Чудище с Нотр-Дам-де-Пари, в обычной позе, подперев голову локтями, смотрело на площадь и пролегавшие улочки, -- до чего все это ему знакомо, и камни, и грязь набережной, и дилижанс, и даже отдельные людишки, жители и завсегдатаи квартала! Чудищу был знаком и молодой бородач в живописной широкополой шляпе, несший под мышкой книги и, как будто их недостаточно, косившийся на ларьки парапета. Сейчас этот бородач свернет за угол и забежит в кабачок, -- и действительно, взметнув полой широкого сюртука, молодой человек завернул круто и, толкнув ногой дверь, исчез за пыльными стеклами. Войдя, он вывалил на столик книги, поздоровался с хозяином, гарсоном и ожидавшими приятелями и, когда обрушился, наконец, на диван, в кабачке стало светлее от его широчайшей русской улыбки. Мужчины были вида бедняцкого и прекрасной небрежности костюмов -- пиджачки при косоворотках, -- а женщины одеты прилично, но своеобразно: длинные пальто с двумя рядами пуговиц, юбки почти без фижм, но с воланами, на ногах полусапожки, на головах круглые шапочки, на носах очки, в зубах папироски. Это удивительно, как женщина, самая передовая и свободомыслящая, все-таки что-нибудь да оставит от легкомысленной сестры! И были все молоды на подбор, так что пришедший, в свои тридцать лет, был среди них как бы ветераном и патриархом, и называли его не по фамилии, как друг друга, а почтительно -- Герман Александрович. Книжки, которые он принес, разобрали по рукам, вернув ему прочитанные, такую же пачку, и он все отметил в тетради учебного формата. Еще не было тогда в Париже русской библиотеки 1 , и подкопленные книжки приносились в кабачок для распределения. Были только надежды: писатель Тургенев обещал устроить концерт и раздобыть денег на помещение и первое обзаведение; с ним вел переговоры тот же бородач, Герман Лопатин, уже немалая революционная знаменитость. Тогда жить начинали очень рано: в семнадцать лет -- студент, и с того же возраста -- политический деятель. Тогда за десять лет успевали оставлять за плечами биографию, достаточную для авантюрного романа, -- а впереди лежала еще длинная дорога для всевозможных приключений; может быть, потому так быстро отрастала и борода, украшенье здорового мужчины. Двадцатилетний Лопатин беспокоил Третье отделение собственной его императорского величества канцелярии. В двадцать один год он очень не нравился Муравьеву-Вешателю, познакомившему его с Петропавловской крепостью. В двадцать два года, оказавшись на свободе, Лопатин утром читал газету -- события в Италии были в полном разгаре, Джузеппе Гарибальди бежал с о. Капреры; его было арестовали и вернули на остров, но он обманул бдительность итальянских крейсеров, проскользнув мимо них на утлой лодочке; вырвавшись на свободу -- двинулся со своими добровольцами на папский Рим. Так как вырвался на свободу и Герман Лопатин, то ему было естественно оставить Петербург, где делать, было нечего, и махнуть в Италию, где дела было много. И хотя выехал он, конечно, в тот же день, как прочитал газету, но в те времена сообщение было не столь быстрым, и он опоздал. Гарибальди, разбив папские войска при Монтеротондо, был сам разбит французами при Ментоне, как раз в то время, когда неизвестный молодой человек из Петербурга, приехавший ему на помощь, добрался до Флоренции. Поэтому молодой человек повернул обратно и отправился в Ниццу знакомиться с проживавшим там стариком Герценом, -- последние, уже ослабевшие звуки "Колокола", последние года жизни изумительного человека! Метеором пронесшись по загранице -- метеором вернулся в Россию, в Москву, с серьезнейшими намерениями "уплатить долг народу": кочующие народные учителя, собирание фактов, наблюдений и опытов, аскетизм, периодические взносы сочувствующих, "Рублевое общество" 2 , восемь месяцев Петропавловской крепости и ссылка в Ставрополь. Между Флоренцией и Ставрополем -- один год, включая и тюремную бездеятельность, и уже в следующем году молодой человек, приехавший в место ссылки с жандармами, служа в губернской канцелярии (род наказания -- как было с Герценом и Салтыковым), суетится, объединяет местную молодежь, преобразует и расширяет общественную библиотеку, вводит в губернии общинно-передельное крестьянское землевладение, собирает для этого сельские и волостные сходы, переписывается со столичными друзьями, у одного из которых находят при обыске его письмо, -- и вот опять отрыв от мирной работы, арест и привлечение по нечаевскому делу 3 . Пожалуй, даже так и лучше, потому что маленькая провинциальная деятельность томила его однообразием, а мысль о том, что со временем он станет правителем канцелярии, могла его заставить "повеситься от отчаяния и ужаса и, таким образом, очистить это место для следующего кандидата". И еще он писал: "Челюсти у меня трещат от зевоты" -- и никак не соглашался "производить страшное кровопролитие между дамскими сердцами". Одним словом, арест -- это уже путь к свободе для такого энергичного человека. И однажды, когда его выпустили на прогулку, он злоупотребил временем и, не вернувшись на военную гауптвахту, добрался по январскому снегу до Ростова, а оттуда в Петербург, чтобы дальше пробраться за границу с давно заготовленным паспортом. Впрочем, пока он по этому паспорту сплавил за границу П. Л. Лаврова и лишь затем, получив паспорт почтой обратно, выехал сам. Какие были милые и приятные времена, какая простота, какое удобство! В Женеве дружба с Огаревым, в Лондоне с Марксом, избрание в Генеральный совет интернационала, -- и неотвязчивая мысль -- не съездить ли в Сибирь освободить Чернышевского? И в том же году, в котором он бежал из Ставрополя, он оказался под арестом в Иркутске. При жандармском управлении для него отделана особая камера -- знак особого почета! Но ненадолго. Не дорожа почетом, он попробовал исчезнуть, однако неудачно: по его следам пустились восемь жандармов, успевших вскочить на неоседланных лошадей и догнавших его по горячему следу. Из новой камеры, теперь уже в остроге, убежать трудно. К счастью, он временно выпущен под строжайший надзор, и поэтому, накануне предстоящего нового ареста, он уплыл на двухвесельной душегубке вниз по Ангаре, перебрался на ней через пороги, доплыл до Енисея и вышел в Усть-Тунгуске, проделав в одиночку 2000 старых екатерининских верст (по 700--800 сажен). Затем город Томск и арест на улице. По дальности сибирских расстояний и по длительности сидения в тюрьмах -- на все это пришлось затратить целых два года, серьезный вычет из жизни! В 1873 году он опять в иркутском остроге. К счастью, его вызвали в окружной суд -- возможность перемены судьбы. И действительно, в перерыве заседания, выведенный подчасхом на крыльцо освежиться, он с молодой легкостью прыгает во двор, отвязывает чужую лошадь и скачет в лес. Дальше уже легче: месяц в лесу, немало разнообразных приключений, и бородатый мужичок добирается до Томска, откуда уже не так далеко в Париж. Пять лет отдыха от слишком авантюрной жизни: мирная работа, переводы, возня с книгами, беседы с молодежью; впрочем, почти ежегодно поездки в Москву ненадолго по разным делам, -- такие мелочи не идут в счет в сложной биографии эмигранта, видавшего виды. Главная квартира, все-таки, Париж, левый берег, Латинский квартал. Лопатин -- человек воспитанный, и даже мадам Виардо более или менее терпит его, когда он приходит к Тургеневу хлопотать по разным делам, -- не в пример другим посетителям подозрительного вида, соотечественникам знаменитого писателя. Она готова выступить в концерте для основания фонда русской библиотеки в Париже. 15 (27) февраля 4 она поет романс Чайковского: "Нет, только тот, кто знал свиданья жажду, поймет, как я страдал и как я стражду". Она была уже старухой. И, однако, когда она произнесла: "стражду", -- "меня мороз подирал по коже, мурашки бегали по спине", -- говорит Лопатин. Так родилась на свет нынешняя Тургеневская библиотека в Париже. Так как пишутся эти строки не для подробного рассказа о жизни Германа Александровича, -- какой же культурный русский человек не знает о ней хотя бы в общих чертах, -- а только в память двадцати лет его смерти, то минуем этапы его взрослой жизни, вечной смены арестов кипучей деятельностью, пока на сороковом году жизни он не попал снова в Петропавловскую крепость. Спустя три года его присудили к смерти, заменив ее заточением в Шлиссельбурге, где он и провел 18 лет. Его освободила революция пятого года, -- и из крепости он вышел с силами надломленными, но еще бодрым стариком и, хотя был назначен в ссылку, скоро оказался за границей. Это уже на нашей памяти -- появление на арене жизни заживо погребенных, людей прошлого. Исторический портрет, человек из легенды, весело смеется и рассказывает анекдот про самого себя. Большой лоб, широкая, окладистая борода, очки, без которых он однажды чуть не пропал при побеге, неизменная толстая часовая цепочка по жилету или фуфайке, презрение к слабости, даже собственной, старое молодечество. Таков был "воскресший Лазарь", как он себя называл. Вижу его на морском пляже маленького итальянского местечка, где он жил долго, лишь наездами бывая в Париже -- центре тогдашней политической эмиграции. Теперь уж подлинный патриарх, но неизменно скучающий по большой общественной работе. Несколько раз он хотел переселиться в Рим и жить самостоятельно, а не в почетной богадельне приютившего его амфитеатровского 5 дома, -- но у него была только крошечная партийная "пенсия", и он писал: "Лучше сказали бы прямо сейчас: 1) Сколько в месяц проживаете сами? 2) Можно ли в Риме устроиться сколько-нибудь по-человечески на 100 франков в месяц? 3) На что будет походить в общих чертах такая жизнь со стороны обстановки н пищи? Писать о моем поживании отказываюсь..." Жаловаться не любил. Много раз его убеждали писать воспоминания, но он отделывался несколькими страничками, это было не по вкусу ему, человеку действия, а не слов. Все, что мы о нем знаем,-- знаем по записям других, а рассказчик он был замечательный. Его литературное наследство ничтожно, даже если включить его письменные показания при допросах; ничтожно, конечно, в сопоставлении с богатством его жизни. Самый большой его рассказ о самом себе -- краткая биография, которую он писал шесть часов по просьбе С. Венгерова 6 как материал для 3-го дополнительного тома словаря Брокгауза. В крепости писал стихи, очень плохие; кажется, все шлиссельбуржцы грешили стихами. Как литератор, он был образцом лаконизма. У меня есть его письмо, написанное в день отъезда его из Италии в Россию; вот оно все целиком: "Прощайте. Г. Л.". Потом была Россия. Не могу назвать, к стыду моей памяти, кто жил рядом с Лопатиным в комнатках петербургской литературной богадельни перед революцией. Он же был стар, слаб, нищенски беден. "Есть одна столовка, -- говорил он, -- где дают то же, что и в здешних, но на гривенничек берут дешевле!", -- и плелся в эту столовку через весь город. Но к нему еще приезжали на поклон, пока Россия не запылала. Когда из-за границы нахлынули эмигранты помоложе и принялись спасать отечество, -- Лопатина забыли, потому что о прошлом было некогда думать -- предстояло будущее. Так, например, я никак не мог узнать, кто, как и где хоронил его в смутные, холодные и голодные дни конца 18-го года? До Москвы донеслась весть о его смерти, -- но в ряду тысячи таких же вестей; тогда на каждый траур полагалось не больше одной минуты. В последний год он еще бывал на собраниях и митингах, иногда даже выступал. Но это была только святая тень Лопатина, его образ старого письма. Материалы о его жизни собраны в книжку ужасной серой бумаги, от которой через полвека останется только труха 7 . Дорогая бумага припасена для описания подвигов торжествующих победителей; в их списке нет места для имени Германа Александровича Лопатина, народовольца и шлиссельбуржца 8 .

ПРИМЕЧАНИЯ

Герман Лопатин

1 Русская общественная библиотека имени И. С. Тургенева появилась в 1875 г. Одним из главных инициаторов ее создания был знаменитый революционер Г. А. Лопатин (1845--1918). См.: Русская общественная библиотека имени И. С. Тургенева: Сотрудники -- друзья -- почитатели: Сб. статей / Ред. Т, Л. Гладкова, Т. А. Осоргина. -- (Рус. б-ка Ин-та славистики. T. LXXVII1). Париж, 1987. 2 "Рублевое общество" было создано Ф. В. Волховским и Г. А. Лопатиным. Эта революционная организация (1867--1868) называлась так по величине членского взноса. 3 Политический "процесс нечаевцев" проходил в 1871 г. 4 1875 г. 5 Амфитеатров, Александр Валентинович (1862--1938) -- русский писатель. После 1920 г. -- за границей. См. о нем ниже. 6 Венгеров, Семен Афанасьевич (1855--1920) -- русский историк литературы, библиограф. 7 См.: Герман Александрович Лопатин: Автобиография. Показания и письма. Статьи и стихотворения. Библиография / Подг. к печати А. А. Шилов. Пг., 1922. 8 Этюд М. А. Осоргина о Г. А. Лопатине вызвал несколько содержательных читательских отзвуков. См.: Осоргин М. Отклики / Последние новости. 1939. 20 февр. No 6538.