Гестапо - это что такое, и каково его значение? Лубянка - тайная политическая полиция.
Нацистская Германия, как любая другая страна, имела собственные спецслужбы, занимавшиеся разведкой, контрразведкой, отслеживанием уровня благонадежности населения, выявлением подрывных элементов. В условиях господства фашистской идеологии к этим задачам добавились и другие, доселе необычные. Так, требовалось находить не только лидеров и членов враждебных партий и подпольных организаций, но и разыскивать скрывавшихся евреев, цыган и гомосексуалистов. С вопросы государственной безопасности курировала специальная структура - гестапо. Это подразделение требовало и особых кадров, и специфических методов.
Зарождение службы политического сыска
Название службы возникло случайно. Длинное немецкое название «Geheime Staatspolizei» («Секретная государственная полиция») сократили работники почтового ведомства для удобства. Весной 1933 года, вскоре после прихода Национал-социалистической рабочей партии к власти, в Пруссии по инициативе Германа Геринга был создан отдел 1А. Цели партийного органа состояли в ведении секретной работы по борьбе с политическими оппонентами, которых в стране на тот момент было немало. Первым начальником стал Р. Дисс. Генрих Гиммлер в то время руководил министерством внутренних дел Баварии и не имел никакого отношения к будущему гестапо. Это не мешало рейхсфюреру СС постепенно концентрировать в своих руках органы политического сыска. Роль Геринга в органах нацистского правопорядка уже через год стала более чем скоромной, его больше заботили вопросы германских ВВС. Он передал бразды правления Гейдриху, шефу службы СД. Со временем все разрозненные подразделения, созданные в переходят под централизованное управление из Берлина.
Исторические факты
Начиная с 1936 года, немецкая полиция и другие службы, отвечающие за внутреннюю безопасность рейха, переходят в подчинение Генриха Гиммлера. Уголовный и политический отделы образуют единую структуру. Второе отделение, которым руководит занимается разоблачением врагов режима, в число которых теперь входят расово неполноценные граждане, гомосексуалисты, асоциальные типы и даже самые обычные лентяи, подлежащие трудовому перевоспитанию. Эта структура сохранялась до 1939 года, пока, вскоре после начала войны, не было принято решение о формировании Его четвертым отделом как раз и стало гестапо. Это подразделение возглавил все тот же Мюллер. История организации закончилась в 1945 году. Шефа германской спецслужбы искали войска стран-победителей, но так и не нашли. По официальной версии, он погиб во время штурма Берлина Советской Армией.
Заблуждения относительно внешнего вида
И в советском, и в зарубежном кинематографе образы фашистов-гестаповцев встречаются часто. Как правило, они предстают в облике звероподобных человекообразных существ, одетых в черные мундиры с засученными рукавами, либо изощренных садистов, вооруженных хирургическими пыточными инструментами. Обращаются они друг к другу, используя звания, принятые в СС. Отчасти это правда. Офицеры СС иногда (для усиления) переводились для работы в гестапо. Фото Гиммлера и Мюллера в парадной форме также могли бы свидетельствовать о внешнем виде рядовых сотрудников, но на самом деле все обстояло не совсем так. Основную часть гестаповцев составляли люди гражданские, одевались они по-штатски, в обычные костюмы, и предпочитали вести себя как можно незаметнее. Служба все-таки секретная. Только в особо торжественных случаях офицерами СС одевалась парадная черная или (что чаще) мышино-серая форма. Гестапо собственными мундирами не снабжался.
Кто боролся с партизанами на оккупированных землях?
Еще одна ошибка, часто допускаемая режиссерами, а вернее, их консультантами, кроется в названии служб, занимавшихся борьбой с силами народного сопротивления. Проще было обобщенно называть их всех одинаково: «гестапо». Это слово известно массовому зрителю, в отличие от «фельджандармерий», ГФП и даже СД (Sicherheitsdienst), на самом деле работавших на оккупированных территориях СССР и других стран. В так называемой Транснистрии, временно захваченной Румынией, действовала сигуранца (кстати, в отличие от королевской армии, довольно эффективно). Все немецкие службы, проводившие карательные акции и боровшиеся с подчинялись Абверу, вермахту или руководству СС. К главному управлению РСХА в Берлине они отношения не имели.
Кино, гестапо и СС
В историческом плане фильмы про гестапо не совсем корректны. Иногда особо опытных контрразведчиков из Германии действительно командировали в районы наибольшей активности сил сопротивления. Но так как оккупированные территории в состав рейха не входили (для них даже деньги печатались особые), зона действия тайной государственной полиции ограничивалась рубежами Германии по состоянию на 1939 год. Звания сотрудников этой структуры соответствовали полицейской системе, принятой в гестапо. СС имел собственный «табель о рангах», отличный от армейского.
Методы работы
Как известно, если обычного человека долго и больно бить, он сознается. Другой вопрос состоит в том, насколько ценной и правдивой окажется выданная им информация. Признание, добытое с помощью пыток, вполне может оказаться самооговором, и с оперативной точки зрения оно лишено всякого смысла. Главная задача, поставленная перед государственной тайной полицией, состояла в нейтрализации разведывательных усилий спецслужб Советского Союза, Великобритании, США и всех других стран, враждебных установленному в Германии в 1933 году. Насколько это удалось сотрудникам данной службы, судить сложно, многие аспекты невидимой войны до сих пор составляют государственную тайну. Практика мирового опыта контрразведывательной работы показывает, однако, что правдивые и ценные данные можно получить, пользуясь разными методами, главным из которых являются убеждение в необходимости добровольного сотрудничества. Проявляло разнообразие в методах и гестапо. Фото пыточных камер, оборудованных самыми изощренными устройствами для подавления воли и оказания всех видов воздействия на подследственных (как физического, так и психологического) составляют значительную долю материалов Нюрнбергского процесса, признавшего большинство исполнительных институтов преступными (в том числе, и гестапо).
Служили ли в организации женщины?
Каждая спецслужба сильна своим персоналом. Чем выше его квалификация, чем лучше подготовка, тем эффективнее деятельность. Но никакого количества служащих, как бы хорошо они не знали прикладную психологию и методы подпольной работы, не хватит для того, чтобы контролировать настроения и благонадежность населения, численностью в десятки миллионов человек. Штатные работники вынуждены вербовать внештатных осведомителей, которые и снабжают их необходимой информацией. Большая часть мужского населения фашистской Германии воевала на фронтах. «Стукачами» в большинстве своем были женщины, гестапо использовало их природное любопытство и представления о патриотизме, внушенное геббельсовской пропагандой. Конечно же, были и внештатные сотрудники-мужчины, а также методы вербовки не всегда предполагали добровольное сотрудничество. Но, насколько позволяют судить опубликованные документы, среди штатных служащих гестапо женщин практически не было.
Рутинная контора
Итак, в итоге можно сделать вывод о том, что зловещий образ, созданный средствами послевоенного искусства, не вполне соответствует историческим реалиям. Германская нацистская контрразведка не врывалась в захваченные деревни, сжигая их жителей, не охраняла концлагеря, не шпионила за партизанами в оккупированных городах от Харькова до Парижа. На самом же деле по немецким улицам ходили ничем не примечательные мужчины в серых плащах или костюмах, заводили знакомства, вербовали осведомителей, иногда использовали специальные машины с пеленгаторами для определения места нахождения передатчиков резидентур стран антигитлеровской коалиции. Они не носили эффектных и зловещих мундиров с черепами на тульях фуражек, и, скорее всего, в своем большинстве не обладали обаянием актера Леонида Броневого, чьим талантом был создан знаменитый на весь Советский Союз герой анекдотов Мюллер. Гестапо, как любая другая спецслужба, представляла собой шелестящую рапортами и бюрократическую организацию. После краха фашистской Германии анализ уцелевших картотек и архивов занял много времени. Оно было потрачено не зря. Эти документы стали свидетельством бесчеловечной и преступной природы как гитлеровского нацизма, так и всех его государственных структур, в том числе и гестапо.
Гестапо (Государственная тайная полиция) - главный орган политического сыска и контрразведки в фашистской Германии, созданный в 1933 году, сначала в Пруссии, затем в других землях Германии, как основное орудие борьбы с политическими противниками фашизма и вскоре превратившийся также в… …
ПОЛИЦИЯ, полиции, мн. нет, жен. (франц. police от греч. politeia). 1. В капиталистических странах государственная организация по охранению существующего буржуазного порядка (дорев. и загр.). Царская полиция. Сыскная полиций. Тайная полиция. ||… … Толковый словарь Ушакова
ПОЛИЦИЯ - – система особых органов государственного управления в эксплуататорских государствах, осуществляющих в интересах господствующих классов охрану буржуазного государства и установленных им порядков и действующих методами прямого принуждения и… … Советский юридический словарь
I Содержание: I. Полиция, ее деятельность, история, характер и классификация. Определение науки полицейского права. II. Наука полицейского права и ее главные направления: 1) в Германии, 2) во Франции, 3) в Англии и 4) в России. III. Организация,… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
- (Geheime Feldpolizei (инф.) GFP ГФП, «Гехайме фельдполицай») военная полиция Третьего рейха.(Другой вариант перевода тайная военная полиция. ). Группы и команды ГФП являлись исполнительными органами… … Википедия
Полиция - (police), корпус гос. служащих, задача крых осуществлять правоохранительную деят ть, защищая людей и собственность, передавая нарушителей правосудию и одновременно сдерживая преступность (преступление). Нац. полицейские силы впервые появились в… … Народы и культуры
- … Википедия
ГФП (Тайная полевая полиция) - исполнительный орган военной контрразведки фашистской Германии в действующей армии. В мирное время не действовала. Руководило ГФП управление Абвер заграница, в состав которого входил специальный реферат ФПДВ (полевая полиция вооруженных сил).… … Контрразведывательный словарь
Спецслужба неофициальный (отсутствует в текстах законодательных актов России и иных стран) термин, который со второй половины XX века может использоваться в узком смысле «специальной службы для ведения разведывательных действий» или… … Википедия
Спецслужба структура и (или) деятельность, структурированная (организованная) в соответствии с специальными требованиями. Термин часто используется в узком смысле «специальной службы для организации и ведения разведывательных… … Википедия
Книги
- Секретная история гестапо , Юрий Бем. Самое тайное и закрытое ведомство Третьего Рейха. Самая страшная спецслужба, наводившая ужас на всю Европу. Гестапо (Geheime Staatspolizei - государственен тайная полиция) - само это слово…
- Гестапо. Террор без границ , Юрий Бем. Гестапо (Geheime Staatspolizei - государственная тайная полиция) - само это слово наводило ужас на всю Европу, став символом политического террора и жесточайших репрессий. Созданная для…
- Абвер, полиция безопасности и СД, тайная полевая полиция, отдел "Иностранные армии - Восток" в западных областях СССР. Стратегия и тактика. 1939-1945 , Э. Г. Иоффе. В истории до сих пор немало "белых пятен" . Одно из них - деятельность немецких спецслужб на западных рубежах СССР во время Второй мировой войны. В настоящей книге раскрывается подрывная…
Охранное отделение появилось в России в 1860-х годах, когда страну захлестнула волна политического террора. Постепенно царская охранка превратилась в тайную организацию, сотрудники которой, помимо борьбы с революционерами, решали свои частные задачи.
Специальная агентура
Одну из важнейших ролей в царской охранке играла так называемая специальная агентура, незаметная работа которой позволяла полиции создать эффективную систему слежки и профилактики оппозиционных движений. В их число входили филеры – «агенты наружного наблюдения» и стукачи – «вспомогательные агенты».
Накануне Первой мировой войны насчитывалось 70 500 стукачей и около 1000 филеров. Известно, что ежедневно в обеих столицах на службу выходило от 50 до 100 агентов наружного наблюдения.
На место филера был довольно строгий отбор. Кандидат должен был быть «честным, трезвым, смелым, ловким, развитым, сообразительным, выносливым, терпеливым, настойчивым, осторожным». Брали обычно молодых людей не старше 30 лет с неприметной внешностью.
Стукачей нанимали большей частью из среды швейцаров, дворников, конторщиков, паспортистов. Вспомогательные агенты обязаны были доносить о всех подозрительных личностях работавшему с ними участковому надзирателю.
В отличие от филеров стукачи не были штатными сотрудниками, а поэтому постоянного жалования не получали. Обычно за сведения, которые при проверке оказывались «основательными и полезными», им выдавалось вознаграждение от 1 до 15 рублей.
Иногда с ними расплачивались вещами. Так, генерал-майор Александр Спиридович вспоминал, как купил одному из осведомителей новые калоши. «И проваливал же он потом своих сотоварищей, проваливал с каким-то остервенением. Вот что наделали калоши», – писал офицер.
Перлюстраторы
Были в сыскной полиции люди, выполнявшие довольно неблаговидную работу – чтение личной переписки, называемую перлюстрацией. Эту традицию еще до создания охранного отделения ввел барон Александр Бенкендорф, называя ее «делом весьма полезным». Особенно активным чтение личной переписки стало после убийства Александра II.
«Черные кабинеты», созданные еще при Екатерине II, работали во многих городах России – Москве, Санкт-Петербурге, Киеве, Одессе, Харькове, Тифлисе. Конспирация была такова, что сотрудники этих кабинетов не знали о существовании контор в других городах.
Некоторые из «черных кабинетов» имели свою специфику. Согласно газете «Русское слово» за апрель 1917 года, если в Санкт-Петербурге специализировались на перлюстрации писем сановников, то в Киеве изучали корреспонденцию видных эмигрантов – Горького, Плеханова, Савинкова.
По данным за 1913 год было вскрыто 372 тыс. писем и сделано 35 тыс. выписок. Такая производительность труда поражает, учитывая, что штат перлюстраторов составлял всего 50 человек, к которым присоединялись 30 почтовых работников.
Это была довольно продолжительная и трудоемкая работа. Иногда письма приходилось расшифровывать, копировать, подвергать действию кислот или щелочей, чтобы выявить скрытый текст. И только затем подозрительные письма переправлялись розыскным органам.
Свои среди чужих
Для более эффективной работы охранного отделения Департамент полиции создал разветвленную сеть «внутренней агентуры», внедряющейся в различные партии и организации и осуществляющей контроль над их деятельностью. Согласно инструкции по вербовке секретных агентов предпочтение отдавалось «подозревавшимся или уже привлекавшимся к политическим делам, слабохарактерным революционерам, разочаровавшимся или обиженным партией».
Оплата секретных агентов варьировалась от 5 до 500 рублей в месяц в зависимости от статуса и приносимой пользы. Охранка поощряла продвижение своих агентов по партийной лестнице и даже помогала им в этом деле арестом членов партии, стоящих рангом выше.
С большой осторожностью в полиции относились к тем, кто добровольно изъявлял желание послужить охране государственного порядка, так как в их среде оказывалось много случайных людей. Как показывает циркуляр Департамента полиции, в течение 1912 года охранка отказалась от услуг 70 человек «как не заслуживающих доверия». К примеру, завербованный охранкой ссыльный поселенец Фельдман на вопрос о причине дачи недостоверной информации ответил, что находился без всяких средств к существованию и пошел на лжесвидетельство ради вознаграждения.
Провокаторы
Деятельность завербованных агентов не ограничивалась шпионажем и передачей сведений полиции, они нередко провоцировали действия, за которые можно было бы арестовать членов нелегальной организации. Агенты сообщали о месте и времени акции, и подготовленной полиции уже не составляло труда задержать подозреваемых. По мнению создателя ЦРУ Аллена Даллеса, именно русские подняли провокацию до уровня искусства. По его словам, «это было главное средство, с помощью которого царская охранка нападала на след революционеров и инакомыслящих». Изощренность русских агентов-провокаторов Даллес сравнивал с персонажами Достоевского.
Главным российским провокатором называют Евно Азефа – одновременно агента полиции и руководителя партии эсеров. Его не без оснований считают организатором убийств Великого князя Сергея Александровича и министра внутренних дел Плеве. Азеф был самым высокооплачиваемым секретным агентом в империи, получая 1000 руб. в месяц.
Весьма успешным провокатором стал «соратник» Ленина Роман Малиновский. Агент охранки регулярно помогал полиции выявлять местонахождение подпольных типографий, сообщал о тайных собраниях и конспиративных встречах, но Ленин все не желал верить в предательство товарища. В конце концов, при содействии полиции Малиновский добился своего избрания в Государственную Думу, причем как член большевистской фракции.
Странное бездействие
С деятельностью тайной полиции были связаны события, которые оставили о себе двусмысленное суждение. Одним из них стало убийство премьер-министра Петра Столыпина. 1 сентября 1911 года в Киевском оперном театре анархист и секретный осведомитель охранки Дмитрий Богров без всяких помех двумя выстрелами в упор смертельно ранил Столыпина. Причем в этот момент рядом не было ни Николая II, ни членов царской семьи, которые по плану мероприятий должны были находиться с министром
.
По факту убийства к следствию были привлечены глава Дворцовой охраны Александр Спиридович и начальник киевского охранного отделения Николай Кулябко. Однако, по поручению Николая II следствие было неожиданно прекращено.
Некоторые исследователи, в частности Владимир Жухрай, считают, что Спиридович и Кулябко были напрямую причастны к убийству Столыпина. На это указывает немало фактов. Прежде всего, подозрительно легко опытные сотрудники охранки поверили в легенду Богрова о неком эсере, собирающемся убить Столыпина, и более того, позволили ему с оружием попасть в здание театра для мнимого разоблачения предполагаемого убийцы.
Жухрай утверждает, что Спиридович и Кулябко не только знали о том, что Богров собирается стрелять в Столыпина, но и всячески этому содействовали. Столыпин, видимо, догадывался, что против него зреет заговор. Незадолго до убийства он обронил такую фразу: «меня убьют и убьют члены охраны».
Охранка за рубежом
В 1883 году в Париже была создана зарубежная охранка для наблюдения за русскими революционерами-эмигрантами. А следить было за кем: это и вожди «Народной воли» Лев Тихомиров и Марина Полонская, и публицист Петр Лавров, и анархист Петр Кропоткин. Интересно, что в агентуру входили не только приезжие из России, но и вольнонаемные французы.
С 1884 по 1902 годы зарубежную охранку возглавлял Петр Рачковский – это годы расцвета ее деятельности. В частности, при Рачковском агенты разгромили крупную народовольческую типографию в Швейцарии. Но Рачковский оказался замешан и в подозрительных связях – его обвиняли в сотрудничестве с правительством Франции.
Когда директор Департамента полиции Плеве получил донесение о сомнительных контактах Рачковского, он немедля направил в Париж генерала Сильвестрова для проверки деятельности начальника зарубежной охранки. Сильвестров был убит, а вскоре нашли мертвым и агента донесшего на Рачковского.
Более того, Рачковский подозревался в причастности к убийству самого Плеве. Несмотря на компрометирующие материалы, высокие покровители из окружения Николая II смогли обеспечить неприкосновенность тайного агента.
Тайная государственная полиция (Geheime Staatspolizei) была создана министром внутренних дел Пруссии Германом Герингом 26 апреля 1933 года. Изначально это был небольшой отдел прусской полиции, призванный следить за политически неблагонадёжными гражданами. Во главу данного отдела Геринг поставил своего родственника Рудольфа Дильса. Однако на новый орган вскоре обратил внимание Генрих Гиммлер.
К 1934 году аналогичные подразделения были созданы уже по всей территории Германии, частично объединены с СС и де-факто переведены в подчинение шефу СД Рейнхарду Гейдриху. Дильс с новым руководством полиции общего языка не нашёл. В апреле 1934 года он уволился из гестапо, служил на различных административных должностях и в Нюрнбергском процессе участвовал в качестве не обвиняемого, а свидетеля, защищая своего преступного покровителя Геринга. В 1957 году первый шеф тайной полиции погиб в результате несчастного случая на охоте.
Само название «гестапо» возникло ещё при Дильсе. По его словам, таким образом длинное наименование полицейской службы сокращали на почте.
В 1936 году Гиммлер официально возглавил всю правоохранительную систему Третьего рейха, создав единую «полицию безопасности», в состав которой входили гестапо и криминальная полиция, возглавляемые Гейдрихом одновременно с СД. Политическим отделением (собственно гестапо) в новой структуре руководил известный каждому россиянину по фильму «Семнадцать мгновений весны» Генрих Мюллер. В это время гестапо и стало инструментом террора в отношении оппозиционеров и евреев.
- Гестаповцы ведут запись данных о поступающих заключённых
- The Library of Congress
В 1939 году гестапо вошло в состав Главного управления имперской безопасности, получив статус IV управления РСХА.
Чрезвычайные полномочия
«Гестапо получило широкий спектр инструментов давления на общество», — отметил в беседе с RT историк и писатель Константин Залесский.
По словам эксперта, тайная государственная полиция не имела права вмешиваться только в дела партии и, до определённого момента, армии. Однако после раскрытия заговора против Адольфа Гитлера неприкосновенность с вермахта была снята.
Гестапо было довольно немногочисленным органом. В 1937 году в его центральном аппарате и 54 региональных отделениях служили всего 6,5 тыс. сотрудников, количество же гестаповцев на пике могущества тайной государственной полиции в 1944 году оценивается в 20—30 тыс. штатных единиц.
«Формы и методы работы гестапо были незаконны с точки зрения цивилизованного общества. Речь идёт о превентивных арестах и заключении людей, не совершивших никакого преступления, в концлагеря, а также о физическом воздействии, о пытках», — рассказал Залесский.
Впрочем, к подобным мерам, по словам историка, прибегали спецслужбы и в других тоталитарных государствах. Однако гестапо достигло в своей работе высочайшего уровня эффективности по защите интересов режима, фактически не допустив возникновения ни одного гражданского заговора против Гитлера и полностью уничтожив оппозицию. Идеи свержения или убийства фюрера возникали время от времени только среди военных — и то лишь до момента, пока гестаповцы не получили разрешения вести слежку за сотрудниками вермахта.
«Достичь гестапо такого эффекта позволило масштабное развитие в Германии института доносительства. Причём доносчики работали даже не за деньги, а на добровольной, безвозмездной основе. Гестапо внимательно изучало все поступающие в полицию сигналы, в том числе анонимные, что совсем нетипично для спецслужб», — подчеркнул Залесский.
Когда житель Германии или какой-либо из оккупированных рейхом стран становился жертвой гестаповского доносчика, его дальнейшая судьба была ужасна.
Согласно материалам исследований французского историка и участника Сопротивления Жака Деларю, задержанных подвешивали за отведённые назад руки, избивали кулаками, палками и плётками, выдёргивали им ногти, пилили зубы, били электрическим током, разрезали кожу на подошвах и заставляли ходить по соли. Для быстрого получения нужной информации головы задержанных погружали в холодную воду до тех пор, пока они не начинали захлёбываться. Повторив эту пытку несколько раз, гестаповцы приводили людей в чувство горячим кофе или коньяком и склоняли их к сотрудничеству.
По состоянию на 1941 год в состав гестапо входили подразделения, занимавшиеся подавлением оппозиции (как левой, так и правой), контрразведкой, контролем над религиозной жизнью рейха и средствами массовой информации, переселением и уничтожением евреев, взаимодействием с иностранным политическим сыском. В ходе войны в составе гестапо были созданы отделы пограничной стражи и таможенного контроля.
Восточный фронт
«Гестапо принимало активное участие в массовых убийствах евреев и в реализации генерального плана «Ост», предусматривавшего уничтожение и переселение из Восточной Европы большей части славянского населения», — рассказал RT военный историк Юрий Кнутов.
Обычную структуру гестапо, подобную той, которая существовала в рейхе, нацисты на оккупированных территориях СССР не создавали. Вместо этого в тылу у вермахта действовали cпециальные отряды — айнзатцгруппы, около 10% личного состава (преимущественно руководящего) которых составляли сотрудники гестапо, а остальные 90% — коллаборационисты из шуцманшафта (батальонов вспомогательной охранной полиции), представители службы безопасности (СД), ваффен СС и криминальной полиции.
Айнзатцгруппы, взаимодействуя с абвером (немецкой военной разведкой) и армейскими частями, занимались массовым уничтожением евреев, коммунистов, недовольных оккупацией людей и просто тех, кого нацисты считали нужным убить с целью запугивания населения.
В одном лишь Ровно за ночь с 12 на 13 июля 1942 года украинские националисты под руководством сотрудников СС и гестапо уничтожили 5 тыс. евреев. Всего же айнзатцгруппы лично и руками подчинённых им коллаборационистов из вспомогательной полиции в ходе карательных операций и мероприятий по ликвидации еврейских гетто убили в Восточной Европе несколько миллионов человек.
- Члены айнзатцгруппы расстреливают евреев близ Ивангорода (Украинская ССР), 1942 год
- Historical Archives in Warsaw
Кроме того, нечеловеческую жестокость по отношению к советскому мирному населению проявляла тайная полевая полиция (Geheime Feldpolizei), замыкавшаяся изначально на военную разведку и контрразведку, но в январе 1942 года переподчинённая гестапо. Её сотрудников солдаты Красной армии старались даже не брать в плен.
Судьба палачей
Согласно вердикту Нюрнбергского трибунала гестапо, СД и СС были признаны организациями, использовавшимися в преступных целях. Однако далеко не все гестаповские палачи понесли заслуженную кару.
«Многим преступникам удалось уйти от наказания. Чаще всего они имитировали смерть, имитировали похороны. Было принято решение по инициативе союзников в лице Англии, Франции и США, что если лицо считалось погибшим, то его не привлекали к уголовной ответственности и не судили. Поэтому такие люди остались безнаказанными», — рассказал Юрий Кнутов.
В 2014 году газета The New York Times сообщила, что в годы холодной войны как минимум тысяча бывших сотрудников гитлеровских спецслужб (в том числе гестапо) США и не были привлечены к ответственности за свои преступления.
До 1960 года благополучно скрывался в Латинской Америке начальник отдела гестапо IV B 4 Адольф Эйхман, отвечавший в Третьем рейхе за массовые убийства евреев — так называемое окончательное решение еврейского вопроса. Только через 15 лет после завершения Второй мировой войны Эйхман был захвачен в Аргентине группой агентов израильской разведки, доставлен в Иерусалим и в 1962 году казнён по решению суда.
- Начальник отдела гестапо IV B 4 Адольф Эйхман
- globallookpress.com
- World History Archive
По сей день до конца не ясно, что случилось с шефом гестапо Генрихом Мюллером. Он исчез в Берлине 1 мая 1945 года. По косвенным данным, Мюллер покончил с собой. Тело похожего на него человека в генеральском мундире якобы было обнаружено в августе 1945 года.
Останки, которые могли принадлежать шефу гестапо, почему-то неоднократно перезахоранивались, и теперь сказать наверняка, был это именно Мюллер или просто похожий на него человек, нельзя.
В СМИ неоднократно всплывали слухи об обнаружении начальника IV управления РСХА то в США, то в СССР, но все они были опровергнуты.
«Сама по себе структура гестапо эффективно выполняла те задачи, которые ставило перед ней политическое руководство Третьего рейха. Это была спецслужба, направленная не на защиту закона и порядка, а на исполнение карательных функций, на подавление любой оппозиционной деятельности. Преступная тайная полиция преступного режима», — резюмировал Константин Залесский.
На сегодня нам известны только две аутентичные формы тоталитарного господства: диктатура национал-социализма после 1938 г. и диктатура большевизма после 1930 г. Эти формы господства сущностно отличаются от всякого рода диктаторского, деспотического или тиранического правления; и хотя они и явились результатом непрерывного развития партийных диктатур, их сущностно тоталитарные качества новы и не выводимы из однопартийных систем. Цель однопартийных систем состоит не только в том, чтобы захватить рычаги государственного управления, но и в том, чтобы, наполнив все государственные учреждения членами партии, достичь полного слияния государства и партии, с тем, чтобы после захвата власти партия стала своего рода пропагандистской организацией правительства. Эта система «тотальна» только в негативном смысле, а именно в том, что правящая партия не потерпит никаких других партий, никакой оппозиции и никакой свободы политических мнений. Когда партийная диктатура приходит к власти, она оставляет первоначальное распределение власти между государством и партией нетронутым; правительство и армия располагают той же властью, что и прежде, и «революция» состоит только в том, что все правительственные посты занимаются теперь членами партии. Во всех этих случаях власть партии основывается на монополии, гарантируемой государством, и партия больше не имеет собственного центра власти. Революция, инициируемая тоталитарными движениями после захвата ими власти, носит гораздо более радикальный характер. С самого начала они сознательно стремятся утвердить существенные различия между государством и движением и предотвратить поглощение «революционных» институтов движения правительством. Проблема захвата государственной машины без слияния с нею решается тем, что высокие посты в государственной иерархии разрешается занимать только второстепенным членам партии. Всей реальной властью облекаются только институты движения, внешние для государственного и военного аппаратов. Все решения принимаются именно в пределах движения, которое остается тем центром действия в стране, где принимаются все решения; официальные гражданские службы часто даже не информируются о происходящем, и члены партии, лелеющие честолюбивые замыслы получить портфели министров, всегда платят за свои «буржуазные» желания утратой влияния на движение и доверия его вождей. Тоталитарная власть использует государство как внешний фасад, долженствующий представлять страну в нетоталитарном мире.
Ядро власти в стране - сверхэффективные и сверхкомпетентные службы тайной полиции находятся над государством и за фасадом показной власти, в лабиринте множества учреждений со сходными функциями, в основании всех властных перемещений и в хаосе неэффективности. Упование на полицию как на единственный орган власти и, соответственно, пренебрежение, казалось бы, значительно большим властным арсеналом армии, характерные для всех тоталитарных режимов, можно объяснить отчасти тоталитарным стремлением к мировому господству и сознательным игнорированием различия между чужой и родной странами, между чужими и собственными внутренними делами. Военные силы, на тренированные для борьбы с иностранным агрессором, всегда были сомнительным инструментом в гражданской войне; даже в условиях тоталитаризма им трудно смотреть на собственный народ глазами иностранного завоевателя. Более важна в этом отношении, однако, их сомнительная ценность даже во время войны. Поскольку тоталитарный правитель строит политику на посылке о своем конечном мировом господстве, он рассматривает жертвы своей агрессии, как если бы они были повстанцами, повинными в государственной измене, и, следовательно, предпочитает править на оккупированных территориях посредством полиции, а не военной силы.
Даже до прихода к власти движение имеет тайную полицию и шпионские службы с разветвленной сетью в разных странах. Впоследствии их агенты получают больше денег и полномочий, чем обычные службы военной разведки, и часто являются тайными главами посольств и консульств. Их главная задача состоит в создании пятых колонн, в направлении деятельности ответвлений движения, во влиянии на внутреннюю политику соответствующих стран и в целом в подготовке того момента, когда тоталитарный правитель - после свержения правительства или военной победы - сможет открыто расположиться в чужой стране как дома. Иными словами, филиалы тайной полиции в других странах являются приводными ремнями, которые постоянно превращают показную иностранную политику тоталитарного государства в потенциально внутреннее дело тоталитарного движения. Однако эти функции, выполняемые тайной полицией, дабы подготовить осуществление тоталитарной утопии мирового господства, вторичны по сравнению с теми, что необходимо выполнять для нынешней реализации тоталитарного вымысла на территории одной страны. Эта господствующая роль тайной полиции во внутренней политике тоталитарных стран, естественно, сильно способствовала обычному неправильному представлению о тоталитаризме. Всякий деспотизм в значительной мере опирается на секретные службы и больше боится собственного народа, чем народов других стран. Однако эта аналогия между тоталитаризмом и деспотизмом годится только для первых стадий тоталитарного правления, когда все еще существует политическая оппозиция. В этом отношении, как и в некоторых других, тоталитаризм извлекает выгоду из сложившихся в нетоталитарных странах неверных представлений о себе и сознательно поддерживает их, какими бы нелестными они ни были. В речи, произнесенной в 1937 г. и обращенной к персоналу рейхсвера, Гиммлер признавал себя обыкновенным тираном, когда объяснял постоянное расширение сил полиции вероятным существованием «четвертого театра действий внутри Германии в случае войны». Сходным образом Сталин практически в то же время почти убедил старую большевистскую гвардию (в чьем признании он нуждался) в существовании военной угрозы для Советского Союза и, следовательно, в возможности такой чрезвычайной ситуации, которая потребует сохранения единства страны, пусть даже ценой деспотизма. Самое удивительное, что оба заявления были сделаны после уничтожения всякой политической оппозиции, что секретные службы расширялись, когда в действительности уже не существовало противников, за которыми надо было шпионить. Когда шла война, Гиммлеру не потребовалось использовать, и он не использовал войска СС в самой Германии, разве что в целях обеспечения работы концентрационных лагерей и для надзора над иностранной рабочей силой; основная масса войск СС была брошена на Восточный фронт, где они использовались по «специальному назначению» - обычно для осуществления массовых убийств - и для проведения политики, часто противоположной политике как военной, так и гражданской нацистской иерархии. Подобно тайной полиции Советского Союза, формирования СС обычно появлялись после того, как военные силы усмиряли завоеванную территорию, и разбирались с открытой политической оппозицией.
На первых стадиях установления тоталитарного режима, однако, тайная полиция и элитные формирования партии все еще играли роль, какую исполняли аналогичные структуры при других формах диктатуры и хорошо известных террористических режимах прошлого; и крайняя жестокость их методов не находит параллелей только в истории современных стран Запада. Первая стадия разыскивания тайных врагов и травли бывших оппонентов обычно соединяется с процессом упорядочения всего населения по фасадным организациям и переобучения старых членов партии в направлении добровольного шпионажа, с тем, чтобы сомнительное сочувствие только что организованных сочувствующих не являлось предметом беспокойства для специально тренированных кадров полиции. Именно на этом этапе более опасным врагом постепенно становится сосед, который может проведать «опасные мысли», чем официально приставленные полицейские агенты. Конец первой стадии наступает с ликвидацией открытой и тайной оппозиции в любой организованной форме; в Германии это произошло примерно в 1935 г., а в Советской России - примерно в 1930 г.
Тайные службы справедливо называют государством в государстве, и это верно не только при деспотизме, не и при конституционных или полуконституционных правительствах. Сам факт обладания секретной информацией дает этим службам решающее преимущества перед всеми другими гражданскими институтами и представляет собой открытую угрозу для членов правительства. Тоталитарная полиция, напротив, полностью подчиняется воле вождя, который единолично решает, кто будет следующим потенциальным врагом и который, как это делал Сталин, может также намечать кадры тайной полиции, подлежащие уничтожению. Поскольку сотрудникам полиции более не разрешается использовать метод провокации, они лишаются единственного средства утвердить собственную необходимость независимо от правительства и становятся полностью зависимыми от высших властей в отношении сохранения своих рабочих мест. Подобно армии в нетоталитарном государстве, полиция в тоталитарных странах только выполняет существующую политическую линию и утрачивает все прерогативы, которые имела при деспотических бюрократиях. Задача тоталитарной полиции состоит не в раскрытии преступления, а в том, чтобы быть наготове, когда правительство решает арестовать определенную категорию населения. Ее главная политическая характеристика заключается в том, что она одна пользуется доверием высшей власти и знает, какая политическая линия будет проводиться.
При тоталитаризме, как и при других режимах, тайная полиция имеет монополию на определенную, жизненно важную информацию. Однако род знания, каким может обладать только полиция, претерпел важное изменение: полиция более не интересуется тем, что происходит в умах будущих жертв (большую часть времени сотрудники полиции проявляют безразличие к тому, кто будет этими жертвами), и полиции стали доверять высшие государственные тайны. Это автоматически означает огромное повышение престижа и улучшение положения, пусть и влечет за собой определенную утрату реальной власти. Секретные службы более не знают ничего такого, что вождь не знал бы лучше их; говоря в терминах власти, они опустились на уровень исполнителя. С правовой точки зрения еще интереснее, чем превращение подозреваемого в объективного врага, характерная для тоталитаризма замена подозреваемого правонарушения возможным преступлением. Возможное преступление не более субъективно, чем объективный враг. В то время как подозреваемого арестовывают, потому что он считается способным совершить преступление, которое более или менее соответствует его личности (или его подозреваемой личности), тоталитарная версия возможного преступления основывается на логическом предвосхищении объективного развития событий. Московские судебные процессы над старой большевистской гвардией и военачальниками Красной Армии - классические при меры наказания за возможные преступления. 3а фантастическими сфабрикованными обвинениями можно разглядеть следующие логические соображения: события в Советском Союзе могут привести к кризису, кризис может привести к свержению диктатуры Сталина, это может ослабить военную мощь страны и, возможно, привести к ситуации, в которой новому правительству придется подписать перемирие или даже заключить союз с Гитлером. Следствием этого стали неоднократные заявления Сталина, что существует заговор с целью свержения правительства и заключения тайного сговора с Гитлером. Против этих «объективных», хотя и совершенно невероятных возможностей стояли только «субъективные» факторы, такие, как надежность обвиняемых, их усталость, их неспособность понять, что происходит, их твердая уверенность в том, что без Сталина все будет потеряно, их искренняя ненависть к фашизму, т.е. ряд мелких реальных деталей, которым, естественно, недостает последовательности вымышленного, логичного, возможного преступления. Таким образом, центральная посылка тоталитаризма о том, что все, возможно, ведет, при последовательном устранении всех ограничений, заключенных в самих фактах, к абсурдному и ужасному заключению, что любое преступление, которое только сможет вообразить себе правитель, должно быть наказано, безотносительно к тому, совершено оно или не совершено. Разумеется, возможное преступление, как и объективный враг, не относится к компетенции полиции, которая не может ни раскрыть его, ни придумать, ни спровоцировать. Здесь секретные службы опять-таки зависят от политических властей. Их независимое положение государства в государстве ушло в прошлое.
Только в одном отношении тоталитарная тайная полиция пока еще очень похожа на тайные службы нетоталитарных стран. Тайная полиция традиционно, т.е. со времен Фуше, наживается на своих жертвах и наращивает утвержденный государством бюджет за счет неправедных источников, просто выступая партнером в таких видах деятельности, которые вроде бы должна искоренять, например, в азартных играх и проституции. Эти нелегальные методы пополнения собственного бюджета, начиная от дружеского подкупа и кончая открытым вымогательством, играли огромную роль в освобождении секретных служб от властей и в усилении их позиции как государства в государстве. Любопытно, что пополнение кармана секретных служб за счет жертв оказалось прочнее всех перемен. В Советской России НКВД почти полностью зависел в финансовом отношении от эксплуатации рабского труда, который, кажется, действительно не приносил никакой другой выгоды и не служил никакой другой цели, кроме как финансированию огромного секретного аппарата.
Если можно доверять рассказам арестованных агентов НКВД, российская тайная полиция опасно приблизилась к осуществлению этого идеала тоталитарного правления. Полиция имеет на каждого жителя огромной страны секретное дело, в котором подробно перечисляются многочисленные взаимоотношения, связывающие людей, от случайных знакомств до настоящей дружбы и семейных отношений; ведь только для того, чтобы выяснить их отношения с другими людьми, обвиняемые, чьи «преступления» каким-то образом «объективно» установлены до их ареста, подвергаются столь пристрастным допросам. Наконец, что касается памяти, столь опасной для тоталитарного правителя, то иностранные наблюдатели отмечают: «Если правда, что слоны никогда не забывают, то русские представляются нам совершенно непохожими на слонов…. Психология советского русского, кажется, делает беспамятство реально возможным».
