Год образования византийской империи. Самые важные факты о византии

29 мая 1453 года столица Византийской империи пала под ударами турков. Вторник 29 мая является одной из важнейших дат мировой . В этот день прекратила своё существование Византийская империя, созданная ещё в 395 году вследствие окончательного раздела Римской империи после смерти императора Феодосия I на западную и восточную части. С её гибелью завершился огромный период человеческой истории. В жизни многих народов Европы, Азии и Северной Африки наступил коренной перелом, обусловленный установлением турецкого владычества и созданием Османской империи.

Понятно, что падение Константинополя не является чёткой гранью между двумя эпохами. Турки ещё за столетие до падения великой столицы утвердились в Европе. Да и Византийская империя к моменту падения уже была обломком былого величия – власть императора распространялась только на Константинополь с предместьями и часть территории Греции с островами. Византию 13-15 веков назвать империей можно лишь условно. В то же время Константинополь был символом древней империи, считался «Вторым Римом».

Предыстория падения

В XIII веке одно из тюркских племён - кайы - во главе с Эртогрул-беем, выдавленное с кочевий в туркменских степях, откочевало в западном направлении и остановилось в Малой Азии. Племя оказало содействие султану крупнейшего из турецких государств (было основано турками-сельджуками) - Румского (Конийского) султаната - Алаэддину Кей-Кубаду в его борьбе с Византийской империей. За это султан отдал Эртогрулу в ленное владение земли в области Вифиния. Сын вождя Эртогрула - Осман I (1281-1326) несмотря постоянно на растущее могущество, признавал свою зависимость от Коньи. Только в 1299 году он принял титул султан и вскоре подчинил себе всю западную часть Малой Азии, одержав ряд побед над византийцами. По имени султана Османа его подданные стали называться османскими турками, или османами (оттоманами). Кроме войн с византийцами, османы вели борьбу за подчинение других мусульманских владений - к 1487 году турки-османы утвердили свою власть над всеми мусульманскими владениями Малоазиатского полуострова.

Большую роль в укреплении власти Османа и его преемников сыграло мусульманское духовенство, в том числе местными орденами дервишей. Духовные лица не только сыграли значительную роль в создании новой великой державы, но обосновывали политику экспансии, как «борьбу за веру». В 1326 году турками-османами был захвачен крупнейший торговый город Бурсу, важнейший пункт транзитной караванной торговли между Западом и Востоком. Затем пали Никея и Никомидия. Захваченные у византийцев земли султаны раздавали знати и отличившимся воинам в качестве тимаров – условных владений, получаемых за несение службы (поместий). Постепенно система тимаров стала основой социально-экономического и военно-административного устройства державы османов. При султане Орхане I (правил с 1326 по 1359 годы) и его сыне Мураде I (правил с 1359 по 1389 годы) были проведены важные военные реформы: иррегулярная конница была реорганизована - созданы созываемое из турков-земледельцев конное и пехотное войска. Воины конного и пехотного войск в мирное время были земледельцами, получая льготы, во время войны были обязаны прийти в армию. Кроме того, армию дополнили ополчением из крестьян христианской веры и корпусом янычар. В янычары первоначально брали пленных юношей-христиан, которых принуждали принять ислам, а с первой половины 15 столетия – из сыновей христианских подданных османского султана (в виде специального налога). Сипахи (своего рода дворяне османской державы, получавшие доход от тимаров) и янычары стали ядром армии османских султанов. Кроме того, в армии были созданы подразделения пушкарей, оружейников и др. частей. В результате на границах Византии возникла мощная держава, которая претендовала на господство в регионе.

Надо сказать, что Византийская империя и балканские государства сами ускорили своё падение. В этот период между Византией, Генуей, Венецией и балканскими государствами шла острая борьба. Часто борющиеся стороны стремились заручиться военной поддержкой османов. Естественно это резко облегчило экспансию османской державы. Османы получали информацию о путях, возможных переправах, укреплениях, сильных и слабых сторонах войск врага, внутренней ситуации и т. д. Христиане сами помогли переправиться через проливы в Европу.

Больших успехов турки-османы достигли при султане Мураде II (правил в 1421-1444 и 1446-1451 годах). При нём турки оправились после тяжёлого поражения, нанесённого Тамерланом в Ангорской битве 1402 года. Во многом именно это поражение и отсрочило гибель Константинополя на полстолетия. Султан подавил все восстания мусульманских владык. В июне 1422 года Мурад осадил Константинополь, но взять не смог. Сказалось отсутствие флота и мощной артиллерии. В 1430 году был захвачен крупный город Фессалоники в северной Греции, он принадлежал венецианцам. Мурад II одержал ряд важных побед на Балканском полуострове, заметно расширив владения своей державы. Так в октябре 1448 года состоялась сражение на Косовом поле. В этой битве османское войско противостояло объединёнными силами Венгрии и Валахии под командованием венгерского генерала Яноша Хуньяди. Ожесточённая трёхдневная битва завершилась полной победой османов, и решило судьбу балканских народов - на несколько веков они оказались под владычеством турок. После этого сражения крестоносцы потерпели окончательное поражение и больше не предпринимали серьёзных попыток отбить Балканский полуостров у Османской империи. Судьба Константинополя была решена, турки получили возможность решить задачу захвата древнего города. Сама Византия уже не представляла большой угрозы для турков, но коалиция христианских стран, опираясь на Константинополь, могла принести значительный вред. Город находился практически в середине османских владений, между Европой и Азией. Задачу по захвату Константинополя решил султан Мехмед II.

Византия. Византийская держава к 15 столетию утратила большую часть своих владений. Весь XIV век был периодом политических неудач. Несколько десятилетий казалось, что Сербия сможет захватить Константинополь. Различные внутренние раздоры были постоянным источником гражданских войн. Так византийский император Иоанн V Палеолог (правивший с 1341 - 1391 годы) свергался с престола трижды: своим свекром, сыном и затем внуком. В 1347 году прокатилась эпидемия «чёрной смерти», которая унесла жизни не менее трети населения Византии. Турки переправились в Европу, и пользуясь неурядицами Византии и балканских стран, к концу столетия вышли к Дунаю. В результате Константинополь оказался окружён почти со всех сторон. В 1357 году турки овладевают Галлиполи, в 1361 году - Адрианополем, который стал центром турецких владений на Балканском полуострове. В 1368 году султану Мураду I подчинилась Нисса (загородное местопребывание византийских императоров), и османы оказались уже под стенами Константинополя.

Кроме того, существовала проблема борьбы сторонников и противников унии с католической церковью. Для многих византийских политиков было очевидно, что без помощи Запада, империи не выжить. Ещё в 1274 году на Лионском соборе византийский император Михаил VIII пообещал папе добиваться примирения церквей из политико-экономических соображений. Правда, его сын император Андроник II созвал собор восточной церкви, который отверг решения Лионского собора. Затем Иоанн Палеолог поехал в Рим, где торжественно принял веру по латинскому обряду, но помощи от Запада не получил. Сторонниками унии с Римом были в основном политики, либо принадлежали интеллектуальной элите. Открытыми врагами унии было низшее духовенство. Иоанн VIII Палеолог (византийский император в 1425-1448 годах) считал, что Константинополь можно спасти только с помощью Запада, поэтому постарался как можно быстрее заключить унию с римской церковью. В 1437 году вместе с патриархом и делегацией православных архиереев византийский император отправляется в Италию и провел там более двух лет безвыездно, сначала в Ферраре, а затем на Вселенском соборе во Флоренции. На этих заседаниях часто обе стороны заходили в тупик и готовы были остановить переговоры. Но, Иоанн запретил своим епископам покидать собор до принятия компромиссного решения. В конце концов, православная делегация была вынуждена уступить католикам почти по всем основным вопросам. 6 июля 1439 года была принята Флорентийская уния, и восточные церкви воссоединились с Латинской. Правда, уния оказалась непрочной, уже через несколько лет многие присутствовавшие на Соборе православные иерархи стали открыто отрицать своё согласие с унией или говорить о том, что решения Собора были вызваны подкупом и угрозами со стороны католиков. В результате, уния была отвергнута большинством восточных церквей. Большинство духовенства и народа не приняло эту унию. В 1444 году римский папа смог организовать крестовый поход против турок (основной силой были венгры), но под Варной крестоносцы потерпели сокрушительное поражение.

Споры об унии происходили на фоне экономического упадка страны. Константинополь конца 14 столетия был печальным городом, городом упадка и разрушения. Потеря Анатолии лишила столицу империи почти всех сельскохозяйственных земель. Население Константинополя, которое в XII веке насчитывало до 1 млн. человек (вместе с предместьями), упало до 100 тыс. и продолжало сокращаться - к моменту падения в городе было примерно 50 тыс. человек. Предместье на азиатском берегу Босфора было захвачено турками. Предместье Пера (Галата) на другом берегу Золотого рога, была колонией Генуи. Сам город окружённый стеной в 14 миль, потерял ряд кварталов. Фактически город превратился в несколько отдельных поселений, разделённых огородами, садами, брошенными парками, руинами зданий. Многие имели свои стены, заборы. Наиболее многолюдные селения располагались по берегам Золотого Рога. Наиболее богатый квартал, примыкавший к заливу, принадлежал венецианцам. Рядом располагались улицы, где жили выходцы с Запада – флорентийцы, анконцы, рагузяне, каталонцы и евреи. Но, причалы и базары были ещё полны торговцами из итальянских городов, славянских и мусульманских земель. Ежегодно в город прибывали паломники, в основном из Руси.

Последние годы до падения Константинополя, подготовка к войне

Последним императором Византии стал Константин XI Палеолог (правивший в 1449-1453 годах). До того как стать императором он деспотом Мореи – греческой провинции Византии. Константин обладал здравым умом, был хорошим воином и администратором. Обладал даром вызывать любовь и уважение своих подданных, его встретили в столице с большой радостью. Недолгие годы своего правления он занимался тем, что готовил Константинополь к осаде, искал помощи и союза на Западе и пытался успокоить смуту, вызванную унией с Римской церковью. Своим первым министром и главнокомандующим флотом он назначил Луку Нотараса.

Султан Мехмед II получил трон в 1451 году. Это был целеустремлённый, энергичный, умный человек. Хотя первоначально считалось, что это не блещущий талантами молодой человек - такое впечатление сложилось по первой попытке правления в 1444-1446 гг., когда его отцу Мураду II (он передал трон сыну, чтобы отдалиться от государственных дел) пришлось вернуться на трон для решения появившихся проблем. Это успокоило европейских правителей, у всех своих проблем хватало. Уже зимой 1451-1452 гг. султан Мехмед повелел начать строительство крепости в самом узком месте пролива Босфор, отрезая тем самым Константинополь от Чёрного моря. Византийцы были в замешательстве – это был первый шаг к осаде. Было отправлено посольство с напоминанием о клятве султана, который обещал сохранить территориальную целостность Византии. Посольство оставили без ответа. Константин направил посланцев с подарками и попросил не трогать греческих деревень, расположенных на Босфоре. Султан проигнорировал и эту миссию. В июне было направлено третье посольство – на этот раз греков арестовали, а затем обезглавили. Фактически это было объявление войны.

К концу августа 1452 года крепость Богаз-Кесен («перерезающая пролив», или «перерезающая горло») была построена. В крепости установили мощные орудия и объявили о запрете проходить Босфор без досмотра. Два венецианских корабля были отогнаны и третий утоплен. Экипаж обезглавили, а капитана посадили на кол – это развеяло все иллюзии на счёт намерений Мехмеда. Действия османов вызвали беспокойство не только в Константинополе. Венецианцам в византийской столице принадлежал целый квартал, они имели значительные привилегии и выгоды от торговли. Было ясно, что после падения Константинополя турки не остановятся, под ударом оказывались владения Венеции в Греции и Эгейском море. Проблема была в том, что венецианцы увязли в дорогостоящей войне в Ломбардии. С Генуей союз был невозможен, с Римом отношения были натянутые. Да и с турками отношения портить не хотелось – венецианцы вели выгодную торговлю и в османских портах. Венеция позволила Константину вербовать солдат и матросов на Крите. В целом Венеция сохранила нейтралитет о время этой войны.

Генуя оказалась в примерно такой же ситуации. Обеспокоенность вызвала судьба Перы и черноморских колоний. Генуэзцы, как и венецианцы, проявили гибкость. Правительство обратилось с призывом к христианскому миру направить помощь Константинополю, но сами такую поддержку не оказали. Частные граждане получили право действовать по своему усмотрению. Администрации Перы и острова Хиос получили указание придерживаться в отношении турок такой политики, какую они сочтут наиболее подходящей в сложившейся ситуации.

Рагузане – жители города Рагуз (Дубровник), также как и венецианцы, недавно получили от византийского императора подтверждение своих привилегий в Константинополе. Но и Дубровницкая республика не хотела подвергать риску свою торговлю в османских портах. Кроме того, у города-государства флот был небольшим и рисковать им не хотели, если нет широкой коалиции христианских государств.

Римский папа Николай V (глава католической церкви с 1447 по 1455 год), получив письмо Константина с согласием принять унию, тщетно обращался за помощью к различным государям. Должного отклика на эти призывы не было. Только в октябре 1452 года папский легат к императору Исидор привёл с собой 200 нанятых в Неаполе лучников. Проблема унии с Римом опять вызвала в Константинополе споры и волнения. 12 декабря 1452 года в храме св. Софии отслужили торжественную литургию в присутствии императора и всего двора. В ней были упомянуты имена папы римского, патриарха и официально провозглашены положения Флорентийской унии. Большинство горожан приняло это известие с угрюмой пассивностью. Многие надеялись, что если город устоит, можно будет отвергнуть унию. Но уплатив эту цену за помощь, византийская элита просчиталась – суда с солдатами западных государств не прибыли на помощь гибнущей империи.

В конце января 1453 года вопрос о войне был окончательно решён. Турецкие войска в Европе получили приказ атаковать византийские города во Фракии. Города на Чёрном море сдались без боя и избежали погрома. Некоторые города на побережье Мраморного моря пытались защищаться, и были разрушены. Часть армии вторглась на Пелопоннес и напала на братьев императора Константина, чтобы они не смогли прийти на помощь столице. Султан учёл тот факт, что ряд предыдущих попыток взять Константинополь (его предшественниками) провалился из-за отсутствия флота. Византийцы имели возможность морем подвозить подкрепления и припасы. В марте в Галлиполи стягивают все имеющиеся в распоряжении турок суда. Часть судов были новыми, построенными в течение нескольких последних месяцев. В турецком флоте было 6 трирем (двухмачтовые парусно-гребные судна, одно весло держали три гребца), 10 бирем (одномачтовое судно, где на одном весле было два гребца), 15 галер, около 75 фуст (легкие, быстроходные суда), 20 парандарий (тяжёлые транспортные баржи) и масса мелких парусных лодок, шлюпок. Во главе турецкого флота был Сулейман Балтоглу. Гребцами и матросами были пленные, преступники, рабы и частью добровольцы. В конце марта турецкий флот прошёл через Дарданеллы в Мраморное море, вызвав ужас у греков и итальянцев. Это был ещё один удар по византийской элите, там не ожидали, что турки подготовят столь значительные морские силы и смогут блокировать город с моря.

Одновременно во Фракии готовили армию. Всю зиму оружейники не покладая рук делали различного рода , инженеры создавали стенобитные и камнемётные машины. Был собран мощный ударный кулак из примерно 100 тыс. человек. Из них 80 тыс. были регулярным войском – кавалерией и пехотой, янычарами (12 тыс.). Примерно 20-25 тыс. насчитывали иррегулярные войска – ополченцы, башибузуки (иррегулярная кавалерия, «безбашенные» не получали жалованья и «награждали» себя мародёрством), тыловые подразделения. Большое внимание султан уделил и артиллерии – венгерский мастер Урбан отлил несколько мощных пушек, способных топить корабли (с помощью одной из них потопили венецианское судно) и разрушать мощные укрепления. Самое большое из них тащили 60 быков, и к ней была приставлена команда в несколько сотен человек. Орудие стреляло ядрами весом примерно 1200 фунтов (около 500 кг). В течение марта огромная армия султана стал постепенно двигаться к Босфору. 5 апреля под стены Константинополя прибыл и сам Мехмед II. Моральный дух у армии был высокий, все верили в успех и надеялись на богатую добычу.

Люди в Константинополе были подавлены. Огромный турецкий флот в Мраморном море и сильная вражеская артиллерия, только усиливали беспокойство. Люди вспоминали предсказания о падении империи и пришествии антихриста. Но нельзя сказать, что угроза лишила всех людей воли к сопротивлению. Всю зиму мужчины и женщины, поощряемые императором, трудились, расчищая рвы и укрепляя стены. Был создан фонд для непредвиденных расходов – в него сделали вложения император, церкви, монастыри и частные лица. Надо отметить, что проблемой было не наличие денег, а отсутствие нужного количества людей, оружия (особенного огнестрельного), проблема продовольствия. Всё оружие собрали в одном месте, чтобы при необходимости распределить по наиболее угрожаемым участкам.

Надежды на внешнюю помощь не было. Поддержку Византии оказали только некоторые частные лица. Так, венецианская колония в Константинополе предложила свою помощь императору. Два капитана венецианских судов возвращавшихся из Чёрного моря – Габриэле Тревизано и Альвизо Диедо, дали клятву участвовать в борьбе. Всего флот, оборонявший Константинополь, состоял из 26 кораблей: 10 из них принадлежали собственно византийцам, 5 - венецианцам, 5 - генуэзцам, 3 - критянам, 1 прибыл из Каталонии, 1 из Анконы и 1 из Прованса. Несколько знатных генуэзцев прибыло сражаться за христианскую веру. К примеру, доброволец из Генуи Джованни Джустиниани Лонго привёл с собой 700 солдат. Джустиниани был известен, как опытный военный, поэтому был назначен императором командующим обороной сухопутных стен. В целом у византийского императора, не включая союзников, было около 5-7 тысяч воинов. Надо отметить, что часть населения города покинула Константинополь до начала осады. Часть генуэзцев – колония Пера и венецианцев сохранили нейтралитет. В ночь на 26 февраля семь кораблей – 1 из Венеции и 6 с Крита ушли из Золотого Рога, увозя 700 итальянцев.

Продолжение следует…

«Гибель империи. Византийский урок» - публицистический фильм наместника московского Сретенского монастыря архимандрита Тихона (Шевкунова). Премьера состоялась на государственном канале «Россия» 30 января 2008 года. Ведущий - архимандрит Тихон (Шевкунов) - от первого лица даёт свою версию краха Византийской империи.

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Пришел конец. Но еще в начале IV в. центр державы переместился в более спокойные и богатые восточные, балканские и малоазийские, провинции. Вскоре столицей стал Константинополь, основанный императором Константином на месте древнегреческого города Византия. Правда, и на Западе остались свои императоры - управление империей было разделено. Но старшими считались именно государи Константинополя. В V в. Восточная, или Византийская, как говорили на Западе, империя устояла под ударом варваров. Более того, в VI в. ее властители отвоевали многие земли занятого германцами Запада и удерживали их два столетия. Тогда они являлись римскими императорами не только по титулу, но и по сути. Лишившись к IX в. значительной части западных владений, Византийская империя тем не менее продолжала жить и развиваться. Она просуществовала до 1453 г ., когда последний оплот ее власти - Константинополь пал под напором турок. Все это время империя оставалась в глазах подданных законной преемницей . Ее жители называли себя ромеями , что по-гречески значит «римляне», хотя основную часть населения составляли греки.

Географическое положение Византии, раскинувшей свои владения на двух континентах - в Европе и Азии, а порой простиравшей власть и на области Африки, делало эту империю как бы связующим звеном между Востоком и Западом. Постоянное раздвоение между восточным и западным миром стало историческим уделом Византийской империи. Смешение греко-римских и восточных традиций наложило отпечаток на общественную жизнь, государственность, религиозно-философские идеи, культуру и искусство византийского общества. Однако Византия пошла собственным историческим путем , во многом отличным от судеб стран как Востока, так и Запада, что определило и особенности ее культуры.

Карта Византийской империи

История Византийской империи

Культура Византийской империи создавалась многими народами. В первые века существования ромейской державы под властью ее императоров находились все восточные провинции Рима: Балканский полуостров, Малая Азия, юг Крыма, Западная Армения, Сирия, Палестина, Египет, северо-восток Ливии . Создателями нового культурного единства были , римляне, армяне, сирийцы, египетские копты и селившиеся в границах империи варвары.

Самым мощным культурным пластом в этом культурном многообразии было античное наследие. Задолго до появления Византийской империи благодаря походам Александра Македонского все народы Ближнего Востока подверглись мощному объединяющему воздействию древнегреческой, эллинской, культуры. Этот процесс получил название эллинизации. Перенимали греческие традиции и переселенцы с Запада. Так что культура обновленной империи складывалась как продолжение главным образом культуры древнегреческой. Греческий язык уже в VII в. безраздельно господствовал в письменной и устной речи ромеев (римлян).

Востоку, в отличие от Запада, не довелось испытать разорительных варварских набегов. Потому здесь не было страшного культурного упадка. Большинство древних греко-римских городов продолжало существовать и в византийском мире. В первых веках новой эры они сохраняли прежний облик и устройство. Как и в Элладе, сердцем города-оставалась агора - обширная площадь, где прежде проводились народные собрания. Теперь, впрочем, народ все чаще собирался на ипподроме - месте представлений и скачек, объявления указов и публичных казней. Город украшали фонтаны и статуи, великолепные дома местной знатии общественные здания. В столице - Константинополе - лучшими мастерами возводились монументальные дворцы императоров. Самый известный из ранних - Большой императорский дворец Юстиниана I, прославленного победителя германцев, правившего в 527-565 гг., - был воздвигнут над Мраморным морем. Внешний вид и убранство столичных дворцов напоминали о временах древних греко-македонских владык Ближнего Востока. Но византийцы использовали и римский градостроительный опыт, в частности водопроводную систему и бани (термы).

Большинство крупных городов античности осталось центрами торговли, ремесла, науки, литературы и искусства. Таковы были Афины и Коринф на Балканах, Эфес и Никея в Малой Азии, Антиохия, Иерусалим и Берит (Бейрут) в Сиро-Палестинс, Александрия в древнем Египте.

Крушение многих городов Запада привело к смещению торговых путей на восток. В то же время нашествия и захваты варваров сделали сухопутные дороги небезопасными. Закон и порядок сохранялись только во владениях константинопольских императоров. Поэтому «темные», наполненные войнами столетия (V- VIII вв.) стали порой расцвета византийских портов . Они служили и перевалочными пунктами для военных отрядов, отправлявшихся на многочисленные войны, и стоянками сильнейшего в Европе византийского флота. Но главным смыслом и источником их существования была морская торговля. Торговые связи ромеев простирались от Индии и до Британии.

В городах продолжали развиваться античные ремесла. Многие изделия ранневизантийских мастеров являются настоящими произведениями искусства . Шедевры ромейских ювелиров - из драгоценных металлов и камней, из цветного стекла и слоновой кости - вызывали восхищение в странах Ближнего Востока и варварской Европы. Германцы, славяне, гунны перенимали мастерство ромеев, подражали им в собственных творениях.

Монеты в Византийской империи

Во всей Европе долгое время обращалась только ромейская монета. Константинопольские императоры продолжали чекан римских денег, внося лишь незначительные изменения в их внешний вид. Право римских императоров на власть не подвергалось сомнению даже лютыми врагами, и единственный в Европе монетный двор был тому подтверждением. Первым на Западе осмелился начать чекан собственной монеты франкский король во второй половине VI в. Однако и тогда варвары лишь подражали ромейскому образцу.

Наследие Римской империи

Еще заметнее римское наследие Византии прослеживается в системе управления государством. Политические деятели и философы Византии не уставали повторять, что Константинополь - Новый Рим, что они сами - ромеи, а их держава - единственная хранимая Богом империя. Разветвленный аппарат центральной власти, налоговая система, правовая доктрина незыблемости императорского единодержавия сохранились в ней без принципиальных изменений.

Быт императора, обставленный с необычайной пышностью, преклонение перед ним были унаследованы от традиций Римской империи. В позднеримский период, еще до византийской эпохи, дворцовые ритуалы включили в себя многие элементы восточных деспотий. Василевс, император, появлялся перед народом только в сопровождении блестящей свиты и внушительной вооруженной охраны, следовавших в строго определенном порядке. Перед василевсом простирались ниц, во время тронной речи его закрывали специальными занавесями, сидеть в его присутствии получали право единицы. К его трапезе допускались лишь высшие чины империи. Особенно помпезно обставлялся прием иноземных послов, которых византийцы старались поразить величием власти императора.

Центральное управление концентрировалось в нескольких ведомствах-секретах: Шваз ведомстве логофета (управителя) геникона - главном налоговом учреждении, ведомстве воинской кассы, ведомстве почты и внешних сношений, ведомстве по управлению имуществом императорской семьи и др. Помимо штата чиновников в столице каждое ведомство имело должностных лиц, посылаемых с временными поручениями в провинции. Существовали еще и дворцовые секреты, которые управляли непосредственно обслуживавшими царский двор учреждениями: продовольственными, гардеробными, конюшенными, ремонтными.

Византия сохранила римское право и основы римского судопроизводства. В византийскую эпоху завершилась разработка римской теории права, получили окончательное оформление такие теоретические понятия юриспруденции, как право, закон, обычай, было уточнено различие между частным и публичным правом, определены основы регулирования международных отношений, нормы уголовного права и процесса.

Наследием Римской империи была и четкая налоговая система. Свободный горожанин или крестьянин платил в казну налоги и пошлины со всех видов своего имущества и с любого рода трудовой деятельности. Он платил и за владение землей, и за сад в городе, и за мула или овец в хлеву, и за помещение, сдаваемое внаем, и за мастерскую, и за лавку, и за корабль, и за лодку. Практически ни один товар на рынке не переходил из рук в руки, минуя бдительное око чиновников.

Военное дело

Сохранила Византия и римское искусство ведения «правильной войны». В империи бережно хранили, переписывали и изучали древние стратегиконы - трактаты о воинском искусстве.

Периодически власти реформировали армию, отчасти из-за появления новых врагов, отчасти для ее соответствия возможностям и потребностям самого государства. Основой византийского войска стала кавалерия . Ее количество в составе армии колебалось от 20 % в позднеримское время до более чем одной трети в X в. Незначительной частью, но очень боеспособной стали катафрактарии - тяжелая кавалерия.

Военный флот Византии также был прямым наследством Рима. О его силе говорят следующие факты. В середине VII в. император Константин V смог послать в устье Дуная для ведения боевых действий против болгар 500 судов, а в 766 г. - даже свыше 2 тыс. Самые крупные корабли (дромоны) с тремя рядами весел брали на борт до 100- 150 воинов и примерно столько же гребцов.

Новшеством на флоте стал «греческий огонь» - смесь нефти, горючих масел, асфальта серы, - изобретенный в VII в. и наводивший ужас на врагов. Он выбрасывался из сифонов, устроенных в виде бронзовых чудовищ с разинутыми пастями. Сифоны можно было поворачивать в разные стороны. Выбрасываемая жидкость самовоспламенялась и горела даже на воде. Именно при помощи «греческого огня» византийцы отбили два арабских вторжения - в 673 и 718 гг.

Превосходно было развито в Византийской империи военное строительство, опиравшееся на богатую инженерную традицию. Византийские инженеры - строители крепостей славились далеко за пределами страны, даже в далекой Хазарии, где по их планам возводилась крепость

Приморские крупные города кроме стен защищались подводными молами и массивными цепями, преграждавшими вход вражескому флоту в бухты. Такими цепями замыкались Золотой Рог в Константинополе и залив Фессалоники.

Для обороны и осады крепостей византийцы использовали различные инженерные сооружения (рвы и частоколы, подкопы и насыпи) и всевозможные орудия. В византийских документах упоминаются тараны, подвижные башни с перекидными мостками, камнеметные баллисты, крюки для захвата и разрушения осадных приспособлений врага, котлы, из которых кипящая смола и расплавленный свинец выливались на головы осаждавших.

Византийская империя, кратко говоря - это государство, появившееся в 395 году, после распада Великой Римской империи. Она не выдержала нашествия варварских племен и разделилась на две части. Меньше чем через столетие после своего распада, Западная Римская империя перестала существовать. Но она оставила после себя сильную преемницу - Византийскую империю. Римская империя просуществовала 500 лет, а ее восточная наследница - более тысячи, с 4 по 15 века.
Изначально Восточная Римская империя именовалась «Романией». На Западе долгое время ее называли «греческой империей», поскольку большую ее часть составляло греческое население. Но сами жители Византии называли себя римлянами (по-гречески - ромеями). Только после падения в 15 веке, Восточную Римскую империю стали называть «Византией».

Это название произошло от слова Византий - так сначала назывался Константинополь, столица империи.
Византийская империя, кратко говоря, занимала огромную территорию - почти 1 млн. кв. километров. Она располагалась на трех континентах - в Европе, Африке и Азии.
Столица государства - город Константинополь, основанный еще во времена Великой Римской империи. Сначала это была греческая колония Византия. В 330 году император Константин переносит сюда столицу империи и называет город своим именем - Константинополем. В Средние века он был самым богатым городом в Европе.

Византийской империи не удалось избежать вторжения варваров, но таких потерь, как запад Римской державы, она избежала благодаря мудрой политике. Например, славянским племенам, участвующим в великом переселении народов, было разрешено расселиться на окраинах империи. Таким образом, Византия получала заселенные границы, население которых было щитом против остальных захватчиков.
Основу экономики Византии составляло производство и торговля. В ее состав входило множество богатых городов, которые производили практически все товары. В V - VIII веках наступает время расцвета византийских портов. Сухопутные дороги стали небезопасными для купцов из-за длительных войн в Европе, поэтому морской путь становился единственным возможным.
Империя была многонациональной страной, поэтому культура отличалась поразительным разнообразием. Основу ее составляла античное наследие.
30 мая 1453 года, после двух месяцев упорного сопротивления армии турок, Константинополь пал. Так закончилась тысячелетняя история одной из великих держав мира.

К переизданию цикла общих работ А. А. Васильева по истории Византии А.Г. Грушевой

Основные вехи жизни А. А. Васильева

В очередных томах серии «Византийская библиотека» издательство «Алетейя» приступает к изданию цикла общих работ А. А. Васильева по византинистике. В связи с этим представляется необходимым сказать несколько слов об авторе, его работах по истории Византии и принципах, положенных в основу предлагаемого издания.

Писать о биографии А. А. Васильева (1867–1953) достаточно сложно, ибо литературы о нем почти нет, архива ученого в России также нет и поэтому излагаемая ниже систематизированная информация о его жизни, взятая из разных источников, не может претендовать на исчерпывающую картину его жизни.

Александр Александрович Васильев родился в Петербурге в 1867 году. Он учился на историко-филологическом факультете Санкт-Петербургского университета и получил широкое образование как в области восточных языков (арабский и турецкий) и истории, так и в классических языках и истории, не считая обязательных современных языков. По словам самого А. А. Васильева, его научная судьба определилась случайно. Византинистикой ему посоветовал заняться его преподаватель арабского языка, знаменитый барон В. Р. Розен, направивший его к не менее знаменитому византинисту В. Г. Васильевскому. Последовавший затем благожелательный прием В. Г. Васильевского и первое знакомство с византийской историей в изложении Гиббона, помогли ему выбрать направление специализации. Отметим, однако, что хорошая востоковедная подготовка позволила А. А. Васильеву не только сочетать в своей работе византинистику и арабистику, но и проявить себя арабистом в собственном смысле слова. А. А. Васильев подготовил критические издания с переводом на французский двух арабских христианских историков – Агафия и Йахйи ибн Сайда. Видимо, у А. А. Васильева была и еще одна возможность проявить себя профессиональным востоковедом. Если судить по одному письму М. И. Ростовцеву от 14 августа 1942 г., А. А. Васильев какое-то время преподавал в Санкт-Петербургском университете арабский язык. В упомянутом письме речь идет среди прочего о том, что А. А. Васильев обучал в университете литературоведа Г. Л. Лозинского основам арабского языка.

Для научной судьбы А. А. Васильева большое значение имели три года, проведенные им за границей в качестве стипендиата историко-филологического факультета. Благодаря поддержке В. Г. Васильевского, П. В. Никитина и И. В. Помяловского А. А. Васильев провел 1897–1900 гг. в Париже со стипендией сначала 600 рублей в год, затем – 1500 руб. Во Франции он продолжил изучение восточных языков (арабский, турецкий и эфиопский). За эти же годы им были подготовлены магистерская и докторская диссертации о взаимоотношениях Византии и арабов. Вскоре эти труды обрели вид двухтомной монографии, переведенной, правда, гораздо позже на французский язык (список трудов А. В. Васильева см. ниже).

Весной 1902 г., вместе с Н. Я. Марром, А. А. Васильев предпринял путешествие на Синай, в монастырь Св. Екатерины. Его интересовали хранящиеся там рукописи Агафия. В том же году а. а. Васильев провел несколько месяцев во Флоренции, также работая над рукописями Агафия. Подготовленное им издание текста достаточно быстро вышло в свет в известном французском издании Patrologia Orientalis t . Издание текста второго арабского христианского историка – Йахйи ибн Сайда – было подготовлено А. А. Васильевым и И. Ю. Крачковским позже – в двадцатые-тридцатые годы.

Научная карьера А. А. Васильева была успешной. В 1904–1912 гг. он был профессором Дерптского (Юрьевского) университета. Принимал А. А. Васильев участие и в работе Существовавшего до первой мировой войны Русского археологического института в Константинополе. В 1912–1922 гг. он был профессором и деканом историко-филологического факультета Петербургского (затем – Петроградского) педагогического института. С того же 1912 года по 1925 год А. А. Васильев был профессором Петроградского (затем Ленинградского) университета. Кроме того А. А. Васильев работал в РАИМК-ГАИМК, где с 1919 г. занимал должность зав. разрядом археологии и искусства Древнехристианского и византийского. В 1920–1925 гг. он был уже председателем РАИМК.

Нужно также отметить, что с 1919 г. А. А. Васильев был членом-корреспондентом Российской Академии наук. Без ссылок на источники авторы публикации писем М. И. Ростовцева к А. А. Васильеву сообщают, что постановлением Общего собрания АН СССР от 2 июня 1925 г. А. А. Васильев был исключен из АН СССР и восстановлен только посмертно, 22 марта 1990 г. .

В 1934 г. он был избран членом Югославской Академии наук. В последующие годы А. А. Васильев был также президентом института им. в Праге, членом американской Академии Средневековья и – в последние годы жизни – председателем Международной Ассоциации византинистов.

Переломным в жизни А. А. Васильева стал 1925 г., когда он поехал в официальную зарубежную командировку, не имея специальной мысли эмигрировать из России. Однако несколько встреч в Париже с М. И. Ростовцевым, известным русским антиковедом, уехавшим из России вполне сознательно, решили судьбу А. А. Васильева. М. И. Ростовцев еще в 1924 г. предложил А. А. Васильеву содействие в получении места в Висконсинском университете (Мадисон) в связи с тем, что сам М. И. Ростовцев переезжал из Мадисона в Нью Хейвен.

А. А. Васильев согласился и, выехав летом 1925 г. в Берлин и Париж, во Франции сел на пароход до Нью Йорка, имея официальное приглашение на год от Висконсинского университета. Осенью того же 1925 г. он уже имел работу в Америке. Сохранившиеся в Архиве С. А. Жебелева и других ученых письма А. А. Васильева показывают в то же время, что сам А. А. Васильев регулярно продолжал обращаться с просьбами через С. А. Жебелева о предании своему статусу официального характера – он просил об официальном продлении своей командировки. Просьбы его удовлетворялись Наркомпросом и подтверждались Академией наук. Однако в конце концов 1 июля 1928 г. было признано предельным сроком продления его командировки. А. А. Васильев не вернулся ни к этому сроку, ни когда-либо позже. Письмо С. А. Жебелеву, в котором он объяснял причины этого, выглядит очень дипломатично, мягко, но, скорее всего, не раскрывающим основного , ибо слова А. А. Васильева о заключенных контрактах, наладившейся работе, об отсутствии заработка в Ленинграде имеют, бесспорно, отношение к сложившейся ситуации, но кое-что оставляют и в тени.

Ввиду того, что архив А. А. Васильева находится в США, здесь мы невольно вступаем в область предположений. Однако для характеристики его как человека крайне важно, по меньшей мере, попытаться ответить, почему А. А. Васильев принял приглашение М. И. Ростовцева о работе в Мадисоне и почему он в конце концов остался в США. Возможностей судить об этом немного и все же несколько тонких, ехидно-иронических замечаний в тексте его «Истории Византийской империи» (например, о славянофильстве в СССР после второй мировой войны) позволяют утверждать, что вся идейная и политическая обстановка в СССР была А. А. Васильеву глубоко чужда. Легкость, с которой А. А. Васильев решился на переезд в Америку, во многом объясняется также и тем, что его не удерживали семейные узы. Судя по имеющимся документам, у него были брат и сестра, однако всю жизнь он оставался холостым.

Сопоставление некоторых фактов позволяет, как кажется, выявить и еще одну немаловажную причину решимости А. А. Васильева уехать. Выше уже говорилось о том, что на рубеже веков, около пяти лет в общей сложности, А. А. Васильев весьма плодотворно работал за границей, будучи стипендиатом и находясь в официальных командировках. Если учесть все особенности развития СССР в двадцатые-тридцатые годы, то нельзя не признать, что возможность работать в зарубежных научных центрах для А. А. Васильева делалась все более проблематичной – научные командировки за границу становились со временем не нормой, а исключением из правил, особенно для ученых старой формации. Материалы, приводимые И. В. Куклиной, показывают, что после переезда в Америку А. А. Васильев большую часть свободного времени проводил в разъездах, путешествуя когда с целью научной работы, когда просто как турист.

Изложенный материал позволяет прийти в чем-то неожиданному, но по логике событий совершенно закономерному выводу. Одной из субъективно важных для А. А. Васильева причин отъезда должно было быть желание сохранить за собой возможность свободно перемещаться по миру как с целями научными, так и с целями туристическими. Он не мог не понимать, что в условиях СССР двадцатых-тридцатых годов такого ему никто гарантировать не мог.

Иными словами, в 1925–1928 гг. перед А. А. Васильевым стоял выбор – или Советская Россия, политический режим в которой и условия жизни становились для него чуждыми, или другая страна, но гораздо более понятная идейная и политическая ситуация и привычный стиль жизни.

Не без колебаний А. А. Васильев выбрал второе. В чем причина колебаний? Дело здесь, видимо, в особенностях характера А. А. Васильева, бывшего, судя по всему, не очень решительным человеком, всегда предпочитавшим компромиссы и отсутствие конфликтов. Вероятно, можно говорить также и о том, что А. А. Васильевне во всем чувствовал себя комфортно и уютно в Америке. В сохранившихся письмах про восприятие Америки А. А. Васильевым информации почти нет. Однако не случайно, конечно, А. А. Васильев писал М. И. Ростовцеву в августе 1942 года: «Да есть ли она у меня, эта радость жизни? Не есть ли это давняя привычка казаться не тем, кто я есть? Ведь, по существу, у тебя более оснований любить жизнь. Не забудь, что мне всегда приходится стараться заполнять мое одиночество – заполнять его искусственно, безусловно, внешне». Весьма возможно, эти слова – невольное признание в вынужденном притворстве и старательно скрываемом бегстве от одиночества – являются ключевыми для понимания внутреннего мира, психологии и деятельности А. А. Васильева как человека во второй период его жизни. Подтвердить или не подтвердить это могут только новые публикации архивных документов. Как бы там ни было, здесь представляется важным подчеркнуть и следующий факт из его биографии.

Научная биография Александра Александровича сложилась блестяще, однако, работая до последних дней, проводя жизнь в многочисленных путешествиях, в личном плане он оставался одиноким, и умер в доме престарелых.

В Америке большая часть его жизни была связана с Мадисоном и Висконсинским университетом. Последние десять лет А. А. Васильев провел в Вашингтоне, в известном византинистическом центре Dumbarton Oaks, где в 1944–1948 гг. он был Senior Scholar, а в 1949–1953 гг. – Scholar Emeritus.

В научном наследии А. А. Васильева особое место занимают два сюжета, ставшие наиболее важными во всей его долгой научной жизни. Это – византийско-арабские отношения и переиздаваемый сейчас цикл общих работ по истории Византии, охватывающий весь период существования империи. В отличие от старшего своего современника, Ю. А. Кулаковского, для которого сочинение общего плана по истории Византии стало основным научным трудом, роль «Истории Византийской империи» в научном наследии Александра Александровича иная.

Исходный русский текст работы был опубликован в четырех томах между 1917 и 1925 гг. Наиболее обработан первый том исходной русской версии издания – «Лекции по истории Византии. Том 1. Время до Крестовых походов (до 1081 года)» (Пг., 1917). Книга представляет собой краткое изложение событий рассматриваемого периода, без примечаний, с минимальной литературой вопроса в конце глав, с хронологической и генеалогическими таблицами. Выводы в книге почти отсутствуют, также как и многие разделы, дописывавшиеся А. А. Васильевым позднее. В чисто техническом (типографском) отношении книга издана неважно. Обращает на себя внимание весьма низкосортная бумага и местами нечеткая печать.

Принципиально иначе во всех отношениях выглядят три небольших тома, являющиеся продолжением издания 1917 года, выпущенные в 1923–1925 гг. издательством «Academia»:

А. А. Васильев . История Византии. Византия и Крестоносцы. Эпоха Комнинов (1081–1185) и Ангелов (1185–1204). Пб., 1923; А. А. Васильев . История Византии. Латинское владычество на Востоке. Пг., 1923; А. А. Васильев . История Византии. Падение Византии. Эпоха Палеологов (1261–1453). Л., 1925.

Лекции А. А. Васильева и указанные три монографии составили тот цикл общих работ по византийской истории, которые автор перерабатывал и переиздавал на протяжении всей своей жизни. Как видно из списка литературы, общая история Византии А. А. Васильева существует в изданиях на многих языках, однако основными являются следующие три: первое американское – History of the Byzantine Empire, vol. 1–2. Madison, 1928–1929; французское – Histoire de l"Empire Byzantin, vol. 1–2. Paris, 1932; второе американское издание – History of the Byzantine Empire, 324–1453. Madison, 1952. Последнее издание выполнено в одном томе, что достигнуто за счет печати на более тонкой бумаге.

Второе американское издание является наиболее совершенным в научном отношении. Принципиально, однако, отметить, что, несмотря на многочисленные вставки и дополнения, несмотря на обилие примечаний, второе американское издание и исходные русские версии оказываются поразительно близки. Достаточно их положить рядом для того, чтобы с немалым изумлением обнаружить – по меньшей мере 50% текста последнего американского издания представляет собой прямой перевод с исходных русских версий. Количество вставок и дополнений действительно велико и тем не менее исходные русские версии 1917–1925 гг. продолжают составлять основу, костяк даже последнего американского издания работы. Именно поэтому в основу данного издания положен метод текстологического анализа, а не прямого перевода всего текста с издания 1952 года.

Во всех тех случаях, когда для английского текста работы выявлялся русский прототекст, редактор воспроизводил соответствующие места исходных русских версий исходя из того, что бессмысленно переводить на русский язык то, что и так уже на русском языке существует. Воспроизведение это, однако, никогда не было механическим, ибо обработка текста исходных русских версий А. А. Васильевым была многогранной – отдельные слова и фразы убирались чаще всего по стилистическим соображениям, в некоторых случаях фразы переставлялись местами. Достаточно часто А. А. Васильев прибегал к иной организации текста на странице – как правило, во втором американском издании абзацы, по сравнению с исходными русскими версиями, крупнее. Во всех такого рода спорных случаях предпочтение отдавалось последнему американскому изданию.

Таким образом, приводимый в данных томах текст сочинения А. А. Васильева является двойственным по своему составу. Примерно в 50–60% случаев это воспроизведение соответствующих мест исходных русских версий, примерно на 40–50% – это перевод с английского.

С английского переведены все вставки и дополнения, а также большинство примечаний. Последняя оговорка вызвана тем, что некоторое количество специально не отмечаемых примечаний переведено с французского издания. Объясняется это следующим обстоятельством. А. А. Васильев, сокращая текст примечаний при подготовке второго американского издания, иногда сокращал их настолько, что некоторая существенная для характеристики книги или журнала информация оказывалась утраченной.

Сводный библиографический список в конце работы воспроизводится почти без изменений, за исключением принятого в России разделения русских и иностранных работ. Появление в библиографии некоторого количества работ, вышедших уже после смерти А. А. Васильева, объясняется следующими двумя моментами. А. А. Васильев цитирует некоторых общеизвестных русских авторов в англоязычных переводах (А. И. Герцен, П. Я. Чаадаев), со ссылкой на английские переводы дает А. А. Васильев и цитаты из некоторых авторов, или произведений, пользующихся общемировой известностью (Гегель, Монтескье, Коран). Во всех этих случаях ссылки А. А. Васильева заменены на последние русские издания. По изданию 1996 года (издательство «Алетейя») цитируется также известный русский византинист начала века .

Индекс к работе составлен заново, но с учетом указателя последнего американского издания.

В завершение несколько слов о характеристике работы в целом и месте ее в истории науки. «История Византийской империи» А. А. Васильева относится к числу уникальных явлений в истории исторической мысли. Действительно, общих историй Византии, написанных одним исследователем, крайне мало. Можно вспомнить две немецкие работы, написанные и изданные несколько ранее сочинения А. А. Васильева. Это – Н. F. Hertzberg . Geschichte der Byzantiner und des Osmanischen Reiches bis gegen Ende des 16. Jahrhunderts. Berlin, 1883; H. Gelzer . Abriss der byzantinischen Kaiser-geschichte. Munchen, 1897. Все же остальные общие работы, по византийской истории, принадлежащие перу одного автора, написаны. русскими исследователями, в основном – учениками академика В. Г. Васильевского . Это – Ю. А. Кулаковский, Ф. И. Успенский, А. А. Васильев, Г. А. Острогорский . Из работ, написанных этими авторами, лишь сочинение Ф. И. Успенского и издаваемый цикл работ Д. А. Васильева охватывают действительно все стороны жизни империи. Всесторонняя по охвату материала «История Византии» Ю. А. Кулаковского доведена лишь до начала Исаврийской династии. Неоднократно переиздававшееся сочинение Г. А. Острогорского «Geschichte des byzantinischen Staates» описывает историю Византии прежде всего как историю государства и государственных учреждений.

Таким образом, сочинение А. А. Васильева во многих отношениях сопоставимо с «Историей Византийской империи» Ф. И. Успенского, однако между ними, как будет показано ниже, есть и существенные различия.

«История Византийской империи» А. А. Васильева – это прекрасный образец работы общего плана, где кратко, ясно, с большим количеством ссылок на основные источники и исследования дана характеристика всех периодов истории Византии. Внешнеполитическая история изложена А. А. Васильевым полностью. Проблемы внутренней истории рассмотрены неравномерно, хотя основные проблемы внутренней жизни каждого периода затронуты или упомянуты. Каждая глава, то есть соответственно каждый период, завершается у А. А. Васильева характеристикой литературы и искусства. Проблемы торговли и торговых связей рассмотрены только в связи с Космой Индикопловом и временем Юстиниана. А. А. Васильев почти не затрагивает особенности жизни провинций. Проблемы социальных и экономических отношений в империи рассмотрены подробно почему-то только для времени Македонской династии.

Уникальность сочинения А. А. Васильева заключается среди прочего в достаточно удачной попытке синтеза достижений западноевропейской, американской и русской исторической науки. Работа изобилует ссылками на сочинения русских и советских историков, что в целом не очень характерно для западноевропейской и американской науки.

К особенностям работы следует отнести и манеру подачи материала. Автор в повествовательном стиле излагает события, не давая им в основном объяснений или интерпретации. Исключение составляют некоторые особо важные события, как, например, арабские завоевания, иконоборчество или крестовые походы. Объяснение А. А. Васильева при этом заключается в систематическом изложении всех имеющихся точек зрения по данному вопросу.

Существенным отличием работы А. А. Васильева от «Истории Византийской империи» Ф. И. Успенского, как и в целом от исследований российской византинистики, следует назвать невнимание к проблемам социально-экономического характера. За этим стояло, как кажется, отчасти отсутствие интереса А. А. Васильева к этой проблематике, отчасти же – один объективный фактор.

Все переиздания сочинения А. А. Васильева относятся к американскому периоду его жизни. В США Александр Александрович не случайно считается основателем американской византинистики. В середине двадцатых годов А. А. Васильев начинал свою деятельность почти на пустом месте. Вот почему понятно, что от А. А. Васильева в США ждали не узко специальных исследований а именно разработки общего, всеобъемлющего курса истории Византии. Этим требованиям сочинение А. А. Васильева полностью удовлетворяло.

Не исключено, что именно этот общий характер работы А. А. Васильева, особенности изложения, когда проблемы не столько раскрываются, сколько описываются, а также невнимание к социально-экономической проблематике привели к следующему неожиданному факту. «История Византийской империи» существует в переводах на многие языки, однако на нее практически не ссылаются в научной литературе, в отличие, например, от «Истории Византийской империи» Ф. И. Успенского.

Факт этот понять, однако, можно, если посмотреть на сочинение А. А. Васильева с другой стороны. В отличие от трехтомной «Истории Византии» Ю. А. Кулаковского, оставшейся в истории именно благодаря крайне детализированному по сути и беллетризированному по форме изложению, «История Византийской империи» А. А. Васильева отличается гораздо более сжатым изложением, более академичным стилем подачи материала, хотя одновременно и немалым количеством тонких, ехидно-иронических замечаний когда в адрес персонажей византийской истории, когда и в адрес современников А. А. Васильева.

Более существенно, однако, другое. Как уже отмечалось, несмотря на все дополнения и вставки, несмотря на обилие новых примечаний, общий характер сочинения А. А. Васильева с 1917 по 1952 гг. не изменился. Его сочинение, написанное и изданное как курс лекций, свод материала для студентов, таковым и осталось. Не случайно так велик процент прямых текстуальных соответствий издания 1952 года и исходных русских версий: А. А. Васильев не менял сути работы. Он постоянно изменял и модернизировал научный аппарат, учитывал новейшие точки зрения по тому или иному вопросу, но при этом он никогда не выходил за рамки того жанра, который требует только грамотного изложения фактов и лишь наметок, краткого указания на научные проблемы, которые связаны с тем или иным периодом. Это относится не только к проблемам внутренней жизни, социальных и общественных отношений, в основном А. А. Васильевым не рассматриваемым, но и к проблемам, например, источниковедения, разбираемым автором достаточно подробно. Так, упомянув о крайне сложной истории текста Георгия Амартола, А. А. Васильев лишь слегка коснулся не менее сложной – хотя и несколько в ином отношении – истории текста Иоанна Малалы .

Подводя итоги, хотелось бы отметить, что «История Византийской империи» А. А. Васильева написана в известном смысле слова в традициях двух школ византиноведения – российской и западноевропейской, не вписываясь при этом до конца ни в одну из них. К своей «Истории Византийской империи» А. А. Васильев возвращался на протяжении своей жизни неоднократно, однако эту работу, видимо, не следовало бы называть основным научным произведением Александра Александровича. Эта книга не является исследованием истории Византии. Вследствие отмеченных выше особенностей работы его «История Византийской империи» это изложение византийской истории , в котором все проблемные моменты отодвинуты на второй план, будучи либо лишь названными, либо описанными внешне. Последнее обстоятельство объясняется прежде всего той ролью, которую играл А. А. Васильев в научной жизни США. Оказавшись волею судеб фактическим основателем американской византинистики, А. А. Васильев вынужден был заниматься прежде всего разработкой не частных проблем, а общим курсом истории Византии в целом.

Любое явление, однако, надо оценивать по тому, что оно дает. И в этом смысле «История Византийской империи» А. А. Васильева может дать современному читателю много, ибо существующие на русском языке недавние общие работы по истории Византии (трехтомник «История Византии» (М., 1967); трехтомник «Культура Византии» (М., 1984–1991)), неравноценны, будучи написаны разными авторами и ориентированы в основном на специалистов. До сих пор на русском языке не было полного изложения истории Византии, которое было бы кратким, четко и хорошо написанным, с современным научным аппаратом, позволяющим навести справки и в первом приближении осознать проблемы любого периода византийской истории. Эти бесспорные и очень важные достоинства работы А. А. Васильева обеспечат ей долгую жизнь среди достаточно широкого круга читателей.

Несколько слов в завершение о примечаниях редактора. В основном они посвящены текстологическим вопросам, связанным с пониманием текста, или же – с расхождениями между исходной русской версией и последующими изданиями на иностранных языках. Редактор не ставил себе специально цели полностью модернизировать научный аппарат работы А. А. Васильева, учитывая новейшие точки зрения по всем рассмотренным в книге проблемам. Это сделано лишь в некоторых наиболее важных местах, а также в тех случаях, когда взгляды А. А. Васильева устарели в свете опубликованных в последние годы исследований.

Список трудов А. А. Васильева

а) Монографии

1. Византия и арабы. Политические отношения Византии и арабов за время Аморийской династии. СПб., 1900.

la. Византия и арабы. Политические отношения Византии и арабов за время Македонской династии. СПб., 1902

Французский перевод работы: Byzance et les Arabes. 1. La dynastie d"Amorium (820–867). Bruxelles, 1935. (Corpus Bruxellense Historiae Byzantinae, 1.)

Byzance et les Arabes. II, 1. Les relations politiques de Byzance et des arabes a l"epoque de la dynastie macedonienne. Bruxelles, 1968. (Corpus Bruxellense Historiae Byzantinae, II, 1 .)

2. Ученая поездка на Синай в 1902 году. – Сообщения Императорского Православного Палестинского общества, т. XV, 1904, N 3.

В моем изложении я следовал хронологическому изложению событий, разделив книгу на шесть глав. Как любая другая схема, хронологическая схема построения этой книги является, конечно, только пробной, и я полностью отдаю себе отчет в том, что иногда она ведет к серьезным неудобствам. Внешняя история страдает от такой схемы только минимально, однако в изложении внутренней истории она ведет к тому, что части одного и того же последовательного процесса оказываются разнесенными в разные главы, что ведет к двусмысленностям, фрагментарности и повторам. Это, как будет видно, случилось при описании таких процессов, как распространение славян на Балканах, возникновение и развитие фемного строя и в рассказе о печенегах в XI веке.

Из ученых, писавших рецензии на эту книгу в русских или западноевропейских периодических изданиях, я особенно благодарен двум моим уважаемым коллегам – В. В. Бартольду , члену Академии наук СССР , и Луи Брейе, профессору университета в Клермон-Ферране во Франции, – которые увидят, просмотрев английское издание, сколь полезным был их комментарий, которому я тщательно следовал.

Госпожа С. М. Рагозина, которая перевела мою книгу, сделала это с удивительной сознательностью, за которую я ей глубоко признателен.

Профессору X. Б. Латропу (Н. В. Lathrop) из Висконсинского университета за его участие в этом деле я обязан больше, чем могу сказать. С неутомимой любезностью он просматривал и корректировал рукопись, делая ценные замечания, которые были с пользой вставлены. Такая помощь, которую я видел от профессора Латропа, не может быть забыта и я прошу его принять мою самую искреннюю благодарность.

Висконсинский университет не только оплатил стоимость перевода, но даже публикует этот том как один из выпусков университетских исследований. В качестве скромного знака моей признательности я хочу воспользоваться случаем и посвятить этот том Висконсинскому университету, который – за короткое время моего пребывания в Мадисоне – я научился любить и уважать.

Предисловие Шарля Диля к французскому изданию A. A. Vasiliev . Histoire de l"Empire Byzaitin. Traduit du russe par P. Brodin et A. Bourguina. Preface de М. Ch. Diehl de Ílnstitut. Tome 1 (324–1081). Paris, 1932. (перевод научного редактора)

История Византийской империи была за последние 30–40 лет почти полностью обновлена. Были открыты важные документы, относящиеся ко многим периодам ее истории. Значительные исследования рассмотрели различные периоды с необходимой научной обстоятельностью. Нам, однако, не хватало общей истории Византийской империи, которая использовала бы эти исследования и с учетом новейших результатов изложила бы полным образом судьбы и эволюцию монархии василевсов. Работы общего плана, предпринятые в России Ю. А. Кулаковским и Ф. И. Успенским, остались незавершенными. Первая останавливается на 717 годе, вторая – в том виде, в каком она опубликована сейчас, – на конце IX века. Ценные работы Бьюри относились только к сравнительно коротким периодам византийской истории. Общие обзоры, которые составили Гельцер, Йорга, Норман Бейнз и к которым – думаю, меня извинят – я добавлю свой собственный, были только лишь популярными работами, не бесполезными, наверное, но, бесспорно, достаточно общего характера.

Это была, таким образом, очень счастливая идея, что пришла в 1917 году А. А. Васильеву , опубликовать первый том «Истории Византийской империи», – в котором он доходил до 1081 года, – дополненный между 1923 и 1925 гг. вторым томом в трех выпусках, где события были доведены до падения империи в 1453 г. Однако эта работа была написана по-русски, на языке, который многие люди, и даже среди византинистов, на Западе знают плохо или не знают вовсе. Вот почему оказалось очень своевременным желание А. А. Васильева дать в 1928–1929 гг. английский перевод своей книги, который на деле, вследствие того объема работы, который автор вложил в переработку, исправление и дополнение книги, стал почти что полностью новым сочинением. И так как во французское издание, каковое имею удовольствие представить читателю, А. А. Васильев вложил такое же заботливое внимание, можно на Деле сказать, что это сочинение отражает на 1931 год точное состояние и полную библиографию наших знаний о Византии.

И это уже само по себе достаточно для того, чтобы охарактеризовать значимость работы.

Нужно ли добавлять, что А. А. Васильев всеми своими работами был прекрасно подготовлен для написания такого труда? С 1901– 1902 гг. он заставил узнать себя благодаря важной двухтомной работе «Византия и арабы в эпоху Аморийской и Македонской династий». Он опубликовал, кроме того, с французским переводом важные тексты – «Всемирную историю», которую написал по-арабски в Х в. Агапий Манбиджский, и такое значительное сочинение, как «История Йахйи Антиохийского (XI в.)». Зная, кроме того, – совершенно естественно – русский язык и способный таким образом использовать все столь значительные работы, опубликованные по-русски по византийской истории, он был приспособлен лучше, чем кто-либо, для написания этой общей истории, которую он осуществил и французский перевод которой сейчас выходит в свет.

Здесь не место анализировать даже кратко эти два тома. Я хотел бы отметить только некоторые их черты. Прежде всего, это введение, образуемое первой главой, где примерно на пятидесяти страницах весьма интересно и взвешенно изложено развитие византинистики от Дюканжа до наших дней на Западе и в России. С другой стороны, хочу отметить две длинные главы, которые завершают второй том, – о Никейской империи и об эпохе Палеологов. Для других периодов истории, рассматриваемых им, Васильев имел ценную литературу. Здесь же, наоборот, для периода XIII, XIV и XV вв., еще столь неполно изученных, задача была гораздо более трудоемкой и сложной. Вот почему «История» Васильева оказывает большую услугу, внося в эту сложную эпоху немножко порядка, точности и ясности.

Таковы же особенности и всей работы в целом, что и сделает ее ценной даже для читателей, мало знакомых с событиями византийской истории. Нужно также поблагодарить госпожу А. Бургину и господина П. Бродина за их прекрасный перевод, предоставивший в распоряжение французской публики и особенно студентов университета книгу, которой нам не хватало и которая доносит до нас наилучшим образом новейшие результаты науки византийских исследований.

Шарль Диль

Предисловие ко второму американскому изданию. A. A- Vasiliev . History of the Byzantine Empire. 324–1453. Madison, 1952 (перевод научного редактора)

Моя «История Византийской империи», которая теперь выходит в новом английском издании, имеет весьма длинную историю. Ее исходный текст был опубликован в России, по-русски. Первый том был в печати в последние месяцы существования императорской России и в первые дни первой революции и вышел в свет в 1917 году без примечаний под заголовком «Лекции по истории Византии (до Крестовых походов)». Второй том в трех выпусках «Византия и крестоносцы», «Латинское владычество на востоке», «Падение Византии» был опубликован в 1923–1925 гг., и был снабжен ссылками на литературу и источники. Русское издание сейчас совершенно устарело.

Первое английское издание вышло двадцать три года назад (1928–1929) в двух томах в серии исследований Висконсинского университета. Оно основывалось на тексте русского оригинала, который я полностью пересмотрел, дополнил и обновил. Это издание уже давно стало библиографической редкостью и практически недоступно.

В 1932 г. я пересмотрел и значительно расширил текст для французского издания, которое появилось в Париже в том же году. Оно уже тоже практически недоступно. Позже я сделал несколько изменений для испанского издания, которое вышло в свет в Барселоне в 1948 г. Турецкое издание первого тома работы вышло в свет в Анкаре в 1943 г.; это перевод с французского издания. Выпущенное в достаточном количестве, это издание полностью недоступно, так что даже я, автор, не имею своего экземпляра и видел это издание только в Библиотеке Конгресса.

Второе английское издание базируется на французском издании. Однако с 1932 г., с момента появления французского издания, прошло 19 лет и за это время появилось много ценных работ, которые необходимо было учесть при подготовке нового издания. В 1945 г., в соответствии с желанием Висконсинского университета, я пересмотрел заново текст для нового издания и даже добавил Раздел о византийском феодализме. Этот пересмотр, однако, был сделан в 1945 г., и в течение 1945–1951 гг. появились новые важные исследования. Я старался сделать все возможное для того, чтобы сделать необходимые дополнения, однако эта работа шла спорадически, не систематически и боюсь, что есть много существенных лакун в том, что касается работ самого последнего периода.

В течение последних двух лет мой бывший студент, а ныне известный профессор университета Ратгерса (Rutgers University) Питер Харанис очень помог мне, особенно в том, что касается библиографии, и это моя обязанность и удовольствие выразить ему мою глубокую признательность. Как я говорил в предисловии к первому английскому изданию, в мою задачу не входило давать полную библиографию изучаемых сюжетов, так что и в тексте, и в библиографии я даю ссылки только на самые важные и новейшие публикации.

Полностью сознавая, что хронологическая схема построения моей книги иногда представляет серьезные трудности, я не изменил ее в этом издании. Если бы я так поступил, мне пришлось бы писать совершенно новую книгу.

Я выражаю сердечную благодарность господину Роберту Л. Рейнолдсу (Robert L. Reynolds), профессору истории Висконсинского университета, а также географического отдела Висконсинского университета, который был весьма любезен и сотрудничал с издателями этой книги по подготовке карт. Я хочу также выразить мою искреннюю благодарность госпоже Эдне Шепард Томас (Ednah Shepard Thomas), которая с удивительным усердием просмотрела рукопись и исправила несоответствия моего английского. Наконец, я хочу поблагодарить господина Кимона Т. Джокариниса (Kimon Т. Giocarinis) за непростую работу по составлению индекса к этой книге.

А. А. Васильев

Dumbarton Oaks Harvard University Washington, D. C.

А. А. Васильев не успел ознакомиться с одной важной работой, где очень подробно рассмотрены все анализируемые им в данном разделе вопросы: H. В. Пигулевская . Византия на путях в Индию. Из истории торговли Византии с Востоком IV-VI вв. М.; JI., 1951; idem . Byzanz auf den Wegen nach Indien. Aus der Geschichte des byzantinischen Handels mit dem Orient von 4. bis 6. Jahrhundert. Berlin, 1969.

При написании этой статьи использованы следующие два издания: И. В. Куклина . А. А. Васильев: «труды и дни» ученого в свете неизданной переписки. – В кн.: Архивы русских византинистов в Санкт-Петербурге. Под ред. И. П. Медведева. СПб., 1995, с. 313–338. Sirarpie Der Nersessian . Alexander Alexandrovich Vasiliev. Biography and Bibliography. – Dumbarton Oaks Papers, vol. 9–10. Washington (D. C.), 1956, Pp. 3–21. В советские времена об А. А. Васильеве была опубликована краткая, благожелательно-нейтральная заметка в первом издании БСЭ (т. 9, М., 1928, с. 53–54), и небольшая статья И. П. Медведева в следующем издании: Славяноведение в дореволюционной России. Биобиблиографический словарь. М., 1979, с. 92–94. Последние работы об А. А. Васильеве: Г. М. Бонгард-Левин, И. В. Тункина с. 317

Приводимые исследователями (см. прим. 2 на с. 5) ссылки на документы показывают, что на поверхности все было прекрасно. Имеющиеся документы показывают широту круга интересов А. А. Васильева в искусстве, литературе, в целом к окружающей жизни. Однако приведенная выше цитата из письма 1942 г. говорит о чем-то глубинном, всегда присутствующем в подсознании и тщательно скрываемом под показной – во всяком случае, не всегда естественной – веселостью и жизнерадостностью.

Им посвящена магистерская диссертация А. А. Васильева (см. список трудов ниже). Этому же сюжету посвящены и самые последние научные разработки Александра Александровича. Известно, что незадолго до смерти он собирался взяться за написание истории арабско-византийских отношений в первые века существования Халифата, начав с введения, посвященного римско-аравийским и византийско-аравийским отношениями до ислама. Работа эта написана не была. Опубликована лишь не вполне завершенная статья с обзором основных эпизодов византийско-аравийских отношений (Dumbarton Oaks Papers, vol. 9–10, 1955–1956, pp. 306– 316).

Ср. в данной связи позицию В. Г. Васильевского: Г. Г. Литаврин . Василий Григорьевич Васильевский – основатель Санкт-Петербургского центра византиноведения (1838–1899). – Византийский временник, 1 . 65, 1994, с. 10.

Интересно отметить следующий факт: текстологическое сопоставление исходных русских версий со вторым американским изданием показывает, что достаточно часто А. А. Васильев не включал в последующие переиздания имеющиеся в исходных русских версиях абзацы и фразы по социально-экономической проблематике. Один пример: только во втором американском издании восстановлен на том же месте, где он был и в исходной русской версии 1925 г. – раздел о византийском феодализме. (В данном издании это последний раздел восьмой главы.) Во всех предшествующих изданиях этот текст отсутствует.

И. Ф. Фихман . Введение в документальную папирологию. М., 1987, с. 283–255.

Здесь хотелось бы также отметить, что А. А. Васильев, давая достаточно подробные характеристики всех хронистов, не затрагивает причин возникновения этого исторического жанра. См., в частности: Культура Византии. Первая половина IV-половина VII вв. М., 1984, с. 245–246.

По не вполне ясным причинам издатели серии Corpus Bruxellense Historiae Byzantinae под общим заголовком – A. A. Vasiliev . Byzance et les arabes – издали две работы, лишь отдаленно имеющие связь с работой А. А. Васильева. Это – A. A. Vasiliev . Byzance et les arabes. Т. II, 2. La dynastie macedonienne, 2-ieme partie. Extraits des sources arabes, traduits par M. Canard. Bruxelles, 1950, и A. A. Vasiliev . Byzance et les arabes. T. 3. Die Ostgrenze des Byzantinischen Reiches von 363 bis 1071 von E. Honigmann. Bruxelles, 1961. Если появление первой из этих работ под фамилией А. А. Васильева понять можно – сам А. А. Васильев отмечал ее как свою в сводной библиографии второго американского издания, – то издание монографии Э. Хонигмана с фамилией Васильева непонятно ни практически, ни логически.

На титульном листе обоих томов первого американского издания работы стоит следующая надпись – University of Wisconsin Studies in the Social Sciences and History, n. 13 (первый том), n. 14 (второй том). Примечание научного редактора.

Тогда – профессору университета в Петрограде, теперь – профессору университета в Мадисоне (Висконсин). (Примечание Ш. Диля.)

Византия (Византийская империя) - средневековое государство от названия города Византий, на месте которого император Римской империи Константин I Великий (306–337) основал Константинополь и в 330 г. перенес сюда из Рима столицу (см. Древний Рим). В 395 г. империя была разделена на Западную и Восточную; в 476 г. Западная империя пала; Восточная устояла. Её продолжением и была Византия. Сами подданные называли её Романией (Римской державой), а себя - ромеями (римлянами), независимо от своего этнического происхождения.

Византийская империя в VI–XI вв.

Византия существовала до середины 15 в.; до 2‑й половины 12 в. это было могущественное, богатейшее государство, игравшее огромную роль в политической жизни Европы и стран Ближнего Востока. Наиболее значительных внешнеполитических успехов Византия достигла вбив конце 10 в. - начале 11 в.; она временно отвоевала западноримские земли, затем остановила наступление арабов, на Балканах завоевала Болгарию, подчинила сербов и хорватов и стала в сущности почти на два века греко-славянским государством. Её императоры пытались выступить в роли верховных сюзеренов всего христианского мира. В Константинополь съезжались послы со всех концов света. Государи многих стран Европы и Азии мечтали о родстве с императором Византии. Посетила Константинополь около середины 10 в. и русская княгиня Ольга. Её прием во дворце описал сам император Константин VII Багрянородный. Он первым назвал Русь «Росией» и рассказал о пути «из варяг в греки».

Еще более значительным было влияние своеобразной и яркой культуры Византии. Вплоть до конца 12 в. она оставалась самой культурной страной Европы. Киевская Русь и Византия поддерживали с 9 в. регулярные торговые, политические и культурные связи. Изобретенная около 860 г. византийскими культурными деятелями - «солунскими братьями» Константином (в монашестве Кириллом) и Мефодием славянская грамота во 2‑й половине 10 в. - начале 11 в. проникла на Русь главным образом через Болгарию и быстро получила здесь широкое распространение (см. Письменность). От Византии в 988 г. Русь приняла и христианство (см. Религия). Одновременно с крещением киевский князь Владимир женился на сестре императора (внучке Константина VI) Анне. В последующие два столетия династические браки между правящими домами Византии и Руси заключались многократно. Постепенно в 9–11 вв. на основе идеологической (тогда прежде всего религиозной) общности сложилась обширная культурная зона («мир ортодоксии» - православия), центром которой была Византия и в которой активно воспринимались, развивались и перерабатывались достижения византийской цивилизации . В православную зону (ей противостояла католическая) входили кроме Руси Грузия, Болгария и большая часть Сербии.

Одним из факторов, сдерживавших общественное и государственное развитие Византии, были непрерывные войны, которые она вела в течение всего своего существования. В Европе она сдерживала натиск болгар и кочевых племен - печенегов, узов, половцев; вела войны с сербами, венграми, норманнами (они в 1071 г. лишили империю её последних владений в Италии), наконец, с крестоносцами. На Востоке Византия веками служила в качестве преграды (подобно Киевской Руси) для азиатских народов: арабов, турок‑сельджуков, а с 13 в. - и турок‑османов.

В истории Византии несколько периодов. Время с 4 в. до середины 7 в. - это эпоха крушения рабовладельческого строя, перехода от античности к средневековью. Рабство изжило себя, терпел крушение античный полис (город) - оплот старого строя. Кризис переживала экономика, государственная система, идеология. На империю обрушились волны «варварских» нашествий. Опираясь на огромный, унаследованный от Римской империи бюрократический аппарат власти, государство рекрутировало часть крестьян в армию, принуждало других исполнять казенные повинности (возить грузы, строить крепости), облагало население тяжкими налогами, прикрепляло его к земле. Юстиниан I (527–565) предпринял попытку восстановить Римскую империю в её прежних границах. Его полководцы Велизарий и Нарсес временно отвоевали Северную Африку у вандалов, Италию у остготов, часть Юго-Восточной Испании у вестготов. Грандиозные войны Юстиниана были ярко описаны одним из крупнейших историков-современников - Прокопием Кесарийским. Но подъем был кратким. К середине 7 в. территория Византии сократилась почти втрое: были утрачены владения в Испании, более половины земель в Италии, большая часть Балканского полуострова, Сирия, Палестина, Египет.

Культура Византии в эту эпоху отличалась ярким своеобразием. Хотя латынь была почти до середины 7 в. официальным языком, существовала также литература на греческом, сирийском, коптском, армянском, грузинском языках. Огромное воздействие на развитие культуры оказало христианство, ставшее государственной религией в 4 в. Церковь контролировала все жанры литературы и области искусства. Были разорены или уничтожены библиотеки и театры, закрыты школы, где преподавались «языческие» (античные) науки. Но Византия нуждалась в образованных людях, в сохранении элементов светской учености и естественнонаучных знаний, как и в прикладных искусствах, мастерстве живописцев и архитекторов. Значительный фонд античного наследия в византийской культуре - одна из её характерных особенностей. Христианская церковь не могла существовать без грамотного духовенства. Она оказывалась бессильной перед лицом критики со стороны язычников, еретиков, приверженцев зороастризма и ислама, не опираясь на античную философию и диалектику. На фундаменте античной науки и искусства возникли непреходящие по своей художественной ценности многоцветные мозаики 5–6 вв., среди которых особенно выделяются (например, с изображением императора в церкви Сан Витале) мозаики церквей в Равенне. Был составлен «Свод гражданского права Юстиниана», который впоследствии лег в основу буржуазного права, так как базировался на принципе частной собственности (см. Римское право). Выдающимся произведением византийской архитектуры стал великолепный храм св. Софии, построенный в Константинополе в 532–537 гг. Анфимием из Тралл и Исидором из Милета. Это чудо строительной техники - своеобразный символ политического и идейного единства империи.

В 1‑й трети 7 в. Византия находилась в состоянии тяжелого кризиса. Запустели и обезлюдели огромные площади ранее культивировавшихся земель, многие города лежали в развалинах, казна опустела. Весь север Балкан заняли славяне, часть их проникла далеко на юг. Выход из создавшегося положения государство видело в возрождении мелкого свободного крестьянского землевладения. Укрепляя власть над крестьянами, оно делало их своей главной опорой: из налогов с них составлялась казна, из обязанных служить в ополчении создавалась армия. Укрепить власть в провинциях и возвратить потерянные земли помогло в 7–10 вв. новое административное устройство, так называемый фемный строй: наместник провинции (фемы) - стратиг получал от императора всю полноту военной и гражданской власти. Первые фемы возникли в близких к столице районах, каждая новая фема служила основой для создания следующей, соседней. Подданными империи становились и поселившиеся в ней варвары: как налогоплательщики и воины они использовались для её возрождения.

С потерей земель на востоке и западе большинство её населения составляли греки, император стал называться по‑гречески - «василевсом».

В 8–10 вв. Византия стала феодальной монархией. Сильная центральная власть сдерживала развитие феодальных отношений. Часть крестьян сохраняла свободу, оставаясь налогоплательщиками казны. Вассально-ленная система в Византии не сложилась (см. Феодализм). Большинство феодалов проживало в крупных городах. Особенно окрепла власть василевса в эпоху иконоборчества (726–843): под флагом борьбы с суевериями и идолопоклонством (почитание икон, мощей) императоры подчинили духовенство, спорившее с ними в борьбе за власть, а в провинциях поддерживавшее сепаратистские тенденции, конфисковали богатства церкви и монастырей. Отныне выбор патриарха, а часто и епископов стал зависеть от воли императора, как и благосостояние церкви. Решив эти задачи, правительство восстановило иконопочитание в 843 г.

В 9–10 вв. государство всецело подчинило себе не только деревню, но и город. Золотая византийская монета - номисма обрела роль международной валюты. Константинополь стал снова «мастерской великолепия», поражавшей иноземцев; как «золотой мост», он сводил в узел торговые пути из Азии и Европы. Сюда стремилось купечество всего цивилизованного мира и всех «варварских» стран. Но ремесленники и торговцы крупных центров Византии подвергались строгому контролю и регламентации со стороны государства, платили высокие налоги и пошлины, не могли участвовать в политической жизни. С конца 11 в. их изделия уже не выдерживали конкуренции итальянских товаров. Восстания горожан в 11–12 вв. жестоко подавлялись. Города, в том числе столица, приходили в упадок. На их рынках господствовали иноземцы, оптом скупавшие продукцию у крупных феодалов, церквей, монастырей.

Развитие государственной власти в Византии в 8–11 вв. - это путь постепенного возрождения в новом обличье централизованного бюрократического аппарата. Многочисленные ведомства, судебные инстанции и органы явной и тайной полиции управляли огромной машиной власти, призванной контролировать все сферы жизни подданных, обеспечивать уплату ими налогов, выполнение повинностей, беспрекословное подчинение. В центре её стоял император - верховный судья, законодатель, военачальник, раздававший титулы, награды и должности. Каждый его шаг был обставлен торжественными церемониями, в особенности приемы послов. Он председательствовал на совете высшей знати (синклите). Но его власть не была наследственной юридически. За престол шла кровавая борьба, иногда синклит решал дело. Вмешивались в судьбы трона и патриарх, и дворцовая охрана, и всесильные временщики, и столичный плебс. В 11 в. соперничали две главные группировки знати - гражданская бюрократия (она стояла за централизацию и усиление налогового гнета) и военная (она стремилась к большей независимости и расширению имений за счет свободных налогоплательщиков). Василевсы Македонской династии (867–1056), основанной Василием I (867–886), при которых Византия достигла вершины могущества, представляли гражданскую знать. Мятежные полководцы-узурпаторы вели с ней беспрерывную борьбу и в 1081 г. сумели посадить на трон своего ставленника Алексея I Комнина (1081–1118), основателя новой династии (1081–1185). Но Комнины добились временных успехов, они лишь отсрочили падение империи. В провинциях разбогатевшие магнаты отказались от упрочения центральной власти; не признавали власти василевсов болгары и сербы в Европе, армяне в Азии. Переживавшая кризис Византия пала в 1204 г., при нашествии крестоносцев во время 4‑го крестового похода (см. Крестовые походы).

В культурной жизни Византии в 7–12 вв. сменились три этапа. До 2‑й трети 9 в. её культура отмечена печатью упадка. Стала редкостью элементарная грамотность, светские науки были почти изгнаны (кроме тех, которые имели отношение к военному делу; так, в 7 в. был изобретен «греческий огонь», жидкая горючая смесь, приносившая не раз победы императорскому флоту). В литературе господствовал жанр жизнеописания святых - примитивных повествований, восхвалявших терпение и насаждавших веру в чудеса. Византийская живопись этого периода известна плохо - иконы и фрески погибли в эпоху иконоборчества.

Период с середины 9 в. и почти до конца 11 в. называют по имени правящей династии, временем «македонского возрождения» культуры. Еще в 8 в. она стала по преимуществу грекоязычной. «Возрождение» было своеобразным: оно основывалось на официальном, строго систематизированном богословии. Столичная школа выступала в качестве законодателя и в сфере идей, и в формах их воплощения. Канон, образец, трафарет, верность традиции, неизменная норма торжествовали во всем. Все виды изобразительных искусств были пронизаны спиритуализмом, идеей смирения и торжества духа над телом. Живопись (иконопись, фрески) регламентировалась обязательными сюжетами, образами, порядком расположения фигур, определенным сочетанием красок и светотеней. Это были не образы реальных людей с их индивидуальными чертами, а символы нравственных идеалов, лики как носители тех или иных добродетелей. Но и в таких условиях художники создавали подлинные шедевры. Пример тому - прекрасные миниатюры Псалтыри начала 10 в. (хранятся в Париже). Византийские иконы, фрески, книжные миниатюры занимают почетное место в мировом изобразительном искусстве (см. Искусство).

Философия, эстетика, литература отмечены консерватизмом, склонностью к компиляции, боязнью новизны. Культуру этого периода отличают внешняя помпезность, приверженность к строгой обрядности, парадность (при богослужении, дворцовых приемах, в организации праздников и спортивных состязаний, при триумфах в честь военных побед), а также сознание превосходства над культурой народов остального мира.

Однако и это время отмечено и борьбой идей, и демократическими и рационалистическими тенденциями. Крупные успехи были достигнуты в естественных науках. Славился своей ученостью в 1‑й половине 9 в. Лев Математик. Активно осмыслялось античное наследие. К нему часто обращался патриарх Фотий (середина 9 в.), заботившийся о качестве преподавания в высшей Мангаврской школе Константинополя, где тогда учились славянские просветители Кирилл и Мефодий. На античное знание опирались при создании энциклопедий по медицине, агротехнике, военному делу, дипломатии. В 11 в. было восстановлено преподавание юриспруденции и философии. Увеличилось число школ, где обучали грамоте и счету (см. Образование). Увлечение античностью обусловило появление рационалистических попыток обосновать превосходство разума над верой. В «низких» литературных жанрах участились призывы к сочувствию бедным и униженным. Героический эпос (поэма «Дигенис Акрит») пронизан идеей патриотизма, сознанием человеческого достоинства, независимости. Вместо кратких мировых хроник появляются обширные исторические описания недавнего прошлого и современных автору событий, где нередко звучала уничтожающая критика василевсов. Такова, например, высокохудожественная «Хронография» Михаила Пселла (2‑я половина 11 в.).

В живописи резко возросло число сюжетов, усложнилась техника, усилилось внимание к индивидуальности образов, хотя канон не исчез. В архитектуре на смену базилике пришел крестово-купольный храм с богатым декором. Вершиной историографического жанра стала «История» Никиты Хониата, обширное историческое повествование, доведенное до 1206 г. (включая рассказ о трагедии империи в 1204 г.), полное острых нравственных оценок и попыток уяснения причинно-следственных связей между событиями.

На развалинах Византии в 1204 г. возникла Латинская империя, состоявшая из нескольких связанных вассальными узами государств западных рыцарей. Одновременно сложились три государственных объединения местного населения - Эпирское царство, Трапезундская империя и Никейская империя, враждебные латинянам (так византийцы называли всех католиков, у которых языком церкви была латынь) и друг другу. В многолетней борьбе за «византийское наследство» постепенно победила Никейская империя. В 1261 г. она изгнала латинян из Константинополя, но восстановленная Византия не обрела прежнего величия. Далеко не все земли были возвращены, а развитие феодализма привело в 14 в. к феодальной раздробленности. В Константинополе и других крупных городах хозяйничали итальянские купцы, получившие от императоров неслыханные льготы. К войнам с Болгарией и Сербией добавились гражданские. В 1342–1349 гг. демократические элементы городов (прежде всего Фессалоника) подняли восстание против крупных феодалов, но потерпели поражение.

Развитие культуры Византии в 1204–1261 гг. утратило единство: оно протекало в рамках трех упомянутых выше государств и в латинских княжествах, отражая и византийские традиции, и особенности этих новых политических образований. С 1261 г. культуру поздней Византии характеризуют как «палеологовское возрождение». Это был новый яркий расцвет византийской культуры, отмеченный, однако, особенно резкими противоречиями. В литературе по‑прежнему преобладали сочинения на церковные темы - плачи, панегирики, жития, богословские трактаты и т. д. Однако все настойчивее начинают звучать светские мотивы. Развивался стихотворный жанр, появились романы в стихах на античные сюжеты. Создавались произведения, в которых велись споры о значении античной философии и риторики. Смелее стали использоваться фольклорные мотивы, в частности народные песни. В баснях высмеивались пороки общественной системы. Возникла литература на народном языке. Философ-гуманист 15 в. Георгий Гемист Плифон разоблачал своекорыстие феодалов, предлагал ликвидировать частную собственность, заменить изжившее себя христианство новой религиозной системой. В живописи преобладала яркая цветовая гамма, динамичность поз, индивидуальность портретных и психологических характеристик. Было создано немало оригинальных памятников культовой и светской (дворцовой) архитектуры.

Начиная с 1352 г. турки‑османы, захватив почти все владения Византии в Малой Азии, стали завоевывать её земли на Балканах. Попытки привлечь к союзу славянские страны на Балканах потерпели неудачу. Запад же обещал Византии помощь только на условии подчинения церкви империи папству. Ферраро-Флорентийская уния 1439 г. была отвергнута народом, который бурно протестовал, ненавидя латинян за их засилие в экономике городов, за грабежи и гнет крестоносцев. В начале апреля 1453 г. почти одинокий в борьбе Константинополь был окружен огромной турецкой армией и 29 мая взят штурмом. Последний император Константин XI Палеолог погиб с оружием в руках на стенах Константинополя. Город подвергся разгрому; затем он стал Стамбулом - столицей Османской империи . В 1460 г. турки завоевали византийскую Морею на Пелопоннесе, а в 1461 г. Трапезунд, последний осколок былой империи. Падение Византии, просуществовавшей тысячу лет, было событием всемирно-исторического значения. Острым сочувствием оно отозвалось на Руси, на Украине, у народов Кавказа и Балканского полуострова, уже испытавших к 1453 г. тяжесть османского ига.

Византия погибла, однако её яркая, многогранная культура оставила глубокий след в истории мировой цивилизации. Традиции византийской культуры бережно сохранялись и развивались в Русском государстве, которое переживало подъем и вскоре после падения Константинополя, на рубеже 15–16 вв., превратилось в могущественную централизованную державу. Её государь Иван III (1462–1505), при котором было завершено объединение русских земель, был женат на Софье (Зое) Палеолог, племяннице последнего византийского императора.