История джунгарии. Джунгария, восточный туркестан, синьцзян-уйгурский автономный район, и потерявшие независимость уйгуры и ойраты

Дмитрий Верхотуров

В казахской исторической памяти с войной с джунгарами связано очень многое. В числе событий, память о которых тщательно сохраняется, находится одна из крупнейших побед над джунгарами в местности Кара-Сиыр на берегу реки Буланты в 1728 году, после битвы названной Калмак-Крылган. Сохраняется память о внезапном нападении джунгар и разгроме ряда казахских родов — год великого бедствия – Актабан-Шубырынды, 1723 год.

Сюжеты и герои войны с джунгарами становились персонажами эпоса, сказаний и песен. В советское время историю джунгаро-казахских войн изучали преимущественно по письменным источникам: русским, китайским, монгольским, не уделяя внимания богатому пласту казахских сказаний. В независимом Казахстане уже появились исследования, привлекающие этот материал, но его изучение только начинается.

Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что эта война составляет одну из важных основ казахской исторической памяти.

Правда, в связи с казахо-джунгарскими войнами обозначилась тенденция к тому, чтобы опрокинуть реалии более чем двухвековой давности на современность, и использовать эту давно прошедшую войну в качестве идеологического обоснования ненависти к монголам, калмыкам, а также народам, которые были вассалами Джунгарии и воевали на ее стороне.

Иногда война с джунгарами подается как непримиримое столкновение казахов и ойратов, буквально битва насмерть. Разумеется, такие моменты в длинной череде казахо-джунгарских войн бывали во множестве и не раз противостояние доходило до пика взаимного ожесточения. Это ожесточение также часто пытаются опрокинуть на современность и использовать в политических целях.

Сама мысль о том, чтобы постоянно ворошить ненависть войны, закончившейся два с половиной века назад, выглядит более чем странной. Это можно было бы как-то понять, если бы казахи проиграли войну с джунгарами и пытались, условно говоря, «перевоевать» ее ради укрепления национального самосознания. Но на деле, как всем прекрасно известно, все было наоборот: казахи войну с джунгарами выиграли, Джунгария рухнула и исчезла с политической карты Центральной Азии.

Все точки над «ё» давно расставлены: Джунгарии – нет, а Казахстан существует. Казалось бы, что тут еще можно сказать?

Конечно, пусть каждый верит, во что хочет. Но есть упрямые факты. Казахи и ойраты иногда воевали вместе, в одном строю. Джунгары и их бывшие вассалы во множестве попадали в плен в казахам, пополняли ряды толенгутов, в дальнейшем полностью растворившись среди победителей.

Примеры объединения казахов и части ойратов стоит начать с истории, как казахский хан Аблай косвенно участвовал в дворцовых переворотах в Джунгарии, поддерживая одну из противоборствующих сторон.

В начале 50-х годов XVIII века Джунгария ослабла под ударами с двух сторон, с запада от казахов, с востока – от империи Цин. Некогда сильное и грозное государство определенно покатилось к закату. В самой Джунгарии шла ожесточенная борьба между группировками знати, стремящимися захватить ханский престол. В 1749 году Лама-Доржи организовал заговор против Аджа-хана, который увенчался успехом. Аджа-хан был убит, а Лама-Доржи занял джунгарский престол. Это стало сигналом для других группировок, котрые включились в борьбу против узурпатора. В том же году возник заговор знати с целью возвести на трон Цэвэндама, однако он провалился и претендент был вскоре казнен.

Лама-Доржи проявил себя весьма подозрительным и жестоким человеком, не желавшим давать противникам шансов на успех. Угроза расправы нависла над всеми остальными представителями джунгарской знати, имевшими права на ханский титул. Племянник джунгарского хана Галдан-Цэрена (умершего в 1745 году) – Давачи и хойтский князь Амурсана решили воспользоваться покровительством казахов и сбежали в 1751 году из Джунгарии к Аблай-хану. Судя по дальнейшей биографии этих людей, замысел побега был выдвинут Амурсаной, который потом еще неоднократно отличился «перелетами».

Аблай-хан принял джунгарских беглецов, поскольку покровительство им открывало широкие возможности для подчинения изрядно ослабевшего в длительных войнах давнего противника казахов. Давачи и Амурсане были выделены кочевья среди кочевий Среднего жуза.

С этого момента начинается активное участие казахского хана в джунгарских дворцовых переворотах. Лама-Доржи потребовал от Аблай-хана выдачи беглецов, на что был дан решительный отказ. В сентябре 1752 года Лама-Доржи собрал 30-ти тысячную армию и пошел в поход. Но джунгарский хан потерпел сокрушительное поражение от казахского войска, был вынужден отступить обратно в Джунгарию, при этом отказавшись от предложения мира со стороны Аблай-хана.

Зимой 1752 года Давачи и Амурсана предложили Аблаю дерзкий план устранения хана-узурпатора. После разгрома у него начались очень серьезные проблемы. Когда Лама-Доржи был в походе, в Джунгарии состоялся очередной дворцовый переворот, в ходе которого ханом объявил себя дербетский князь Иэмхэжаргал. Он сумел подчинить себе большую часть джунгарских улусов. Разбитый казахами Лама-Доржи не смог выдворить соперника, и жил в почти не охраняемой ставке, на которую можно было напасть небольшим отрядом. Аблай поддержал этот план, выделив им 500 отборных батыров. Еще 150 воинов Давачи и Амурсана смогли тайно набрать в ойратских кочевьях по Или среди противников Лама-Доржи .

В самом начале января 1753 года, казахско-ойратский отряд совершил рейд по Джунгарии и успешно напал на ставку джунгарского хана. Лама-Доржи был захвачен в плен и 12 января 1753 года казнен. Давачи был провозглашен джунгарским ханом.

Давачи удалось расправиться с другими претендентами на джунгарский престол и на короткое время стать полноправным ханом. Однако, интересы бвыших союзников: Давачи и Амурсаны, разошлись. Амурсана не получил той власти, на которую рассчитывал, а Аблай-хан стал поддерживать Давачи, как относительно законного хана Джунгарии.

Тем временем, Цинская империя приготовилась к окончательному сокрушению Джунгарии. В начале 1754 года была объявлена мобилизация, в ходе которой было собрано 150 тысяч лошадей для похода, собрана огромная казна в 3 млн. лян серебра для обеспечения боевых действий. Ударный отряд цинов составили: 10 тысяч воинов из Халха-Монголии, 20 тысяч воинов из Южной Монголии, 10 тысяч знаменных маньчжурских войск, а также 10 тысяч китайских солдат, которые в основном оставлялись в гарнизонах и охраняли обозы с продовольствием.

Было очень тщательно проведено планирование нападения. Были учтены особенности дорог в Джунгарию, были подсчитаны запасы воды вдоль маршрутов, созданы магазины с продовольствием. Армия разделилась на две группировки, и двумя маршрутами двинулась в Джунгарию. Император Хун Ли считал, что силы Давачи истощились и настало время его разбить.

Амурсана, оценив расстановку сил, в августе 1754 года с 4 тысячами своих сторонников переметнулся на сторону цинского императора, получив от него титул цин-вана. По всей видимости, это был человек авантюрного склада характера, стремившийся к власти любой ценой и не особо выбиравший средства.

Цинская армия сосредоточилась на границе Джунгарии. Весной 1755 года начался решающий поход, в ходе которого Джунгария была окончательно разгромлена. Это было полное и сокрушительное поражение джунгар. Уже к июлю 1755 года цинские войска вышли к Или.

Хан Давачи, потерпев полное поражение, с остатками своего войска бежал к границам казахских владений. Аблай-хан дал ему в подкрепление 3 тысячи воинов. Давачи намеревался отбить Кашгарию, но ничего сделать не успел. Передовой отряд цинских войск под командованием Амурсаны, в мае 1755 года настиг хана в его ставке на реке Текес, одном из притоков Или. Давачи бежал, не приняв боя, но 8 июля 1755 года попал в плен. Это был конец Джунгарского ханства, которое 19 июля 1755 года было официально присоединено к Цинской империи. Впрочем, Амурсана недолго был на цинской службе. Вскоре после крушения Джунгарии он поднял мятеж, но достичь успеха не смог.

Разгромленные джунгары частью попали под власть цинского императора, часть из них бежала в Россию, и позднее получила разрешение пройти до Волги, а некоторая часть бежала в казахские степи и осела среди казахов. Ойратские воины участвовали на стороне казахов в быстротечной казахо-цинской войне 1756-1757 годов, когда Аблай-хан два раза разгромил цинские войска: у горы Калмак-Толагай в Семиречье, а затем на реке Аягуз. После этих поражений, империя Цин заключила мир с казахским ханом.

В истории пополнения казахских родов ойратами большую роль сыграл Шанды-Жорык, или «Пыльный поход».

В январе 1771 года ойраты-торгоуты приняли решение откочевать с низовий Волги обратно в Джунгарию. 30909 семей по русским данным, около 170-180 тысяч человек, двинулись в путь. Это переселение русские историки вслед за документами той эпохи называли «торгоутским побегом». После переправы по замерзшей Волге, ойраты рассчитывали пройти через степи Младшего и Среднего жузов, выйти к Балхашу и от него через Семиречье пробиться в Джунгарию.

Однако вскоре ойраты потерпели поражение от хана Младшего жуза Нурали, который захватил множество женщин и детей в плен, и потребовал от остальных возвращеия назад. Ойратские тайджи не подчинились его требованию и продолжали движение в обход кочевий Младшего жуза. Весной ойраты переправились через Тургай и почти без остановок прошли через степь Сары-Арка и остановились на реке Шошил у озера Балхаш.

По пути казахи постоянно нападали на ойратов, отбивая мелкие группы от основного потока, захватывали в плен отставших. Ойраты постоянно теряли людей, скот, имущество. Но при этом казахи не пытались навязать ойратам решающего сражения.

На стоянке у Балхаша ойраты были окружены войском Аблай-хана, собранным заранее для решающего удара по ойратам. После трехдневных переговоров, ойраты внезапно пошли в атаку и прорвали окружение, бросившись вдоль южного берега Балхаша в Джунгарию. Их преследование и получило название Шанды-Жорык.

Небольшая группа под командованием Тинжу-тайджи незаметно выскользнула из-под преследования и двинулась вдоль северного берега Балхаша, по наиболее тяжелому маршруту. Они смогли беспрепятственно пройти почти до самой Джунгарии и были перехвачены только на Или.

Итог этого «торгоутского побега» и Шанды-Жорык был таков. В Джунгарию смогли пробиться только около 20 тысяч ойратов, которые были приняты цинскими властями и поселены на прежних джунгарских кочевьях. Остальные ойраты либо погибли в пути, либо попали в плен в казахам. Конечно, сейчас уже невозможно подсчитать точное количество, но пленных ойратов могло быть до 100 тысяч человек.

Большая часть взятых во время Шанды-Жорык в плен ойратов стала рабами. Однако часть из них, в основном представленная воинами, заняла другую социальную нишу – стала толенгутами. Это были люди, перешедшие под покровительство султанов, преимущественно иноземцы. Султаны в то время набирали много толенгутов, к примеру, Аблай имел 5 тысяч толенгутских хозяйств, около 25-30 тысяч человек, часть из которых входила в состав его армии .

Подавляющее большинство толенгутов во второй половине XVIII века, очевидно, составляли ойраты. Однако, среди них были также бывшие вассалы джунгар, воевавшие на стороне Джунгарии против казахов. В их число входили – енисейские кыргызы, чьи княжества располагались в широкой степной долине Енисея, на территории современной Хакасии. В 1703 году джунгары заставили часть своих вассалов на Енисее покинуть свои традиционные владения и переселиться в Джунгарию. Из енисейских кыргызов туда ушли алтырский князь Тангут Батур-тайджи, езерский князь Шорло Мерген, алтысарский князь Агалан Кашка-тайджи, а также князь Корчун Иренаков, сын знаменитого алтысарского князя Иренака, который в 60-80-х годах XVII века держал в страхе русские волости по Томи и Енисею, неоднократно грабил округу Красноярского острога. Часть енисейских кыргызов в Джунгарии, после разгрома ханства, вернулось обратно на Енисей, некоторые остались на месте, а часть оказалась среди казахов. Очевидно, многие из них, вместе с ойратами, стали толенгутами казахских султанов.

Толенгутов было так много, что в XIX веке они образовали целую Толенгутскую волость на землях Среднего жуза. Среди казахов отмечались «киши кара калмак» — ойраты, и «ески кыргыз» — енисейские кыргызы, которые в XIX веке полностью ассимилировались среди казахов. Это вливание составило весьма значительную долю казахского населения, около 5%.

Ассимиляции сильно способствовало то, что многие рабы постепенно становились свободными скотоводами. Последующие уже при русской власти в XIX и начале ХХ века отмена привилегий знати, упадок кочевого хозяйства, теснота пастбищ и вынужденный переход к земледелию и отходничеству, привели к перемешиванию казахских родов. В этом процессе, разумеется, принимали активное участие и потомки ойратов, некогда захваченных в плен.

Среди современных казахов есть потомки воинов, стоявших по обе стороны в длинной череде казахо-джунгарских войн. Но крушение Джунгарского ханства смешало их в один народ. Перешедшие на сторону казахов оказались в заметно лучшем положении, чем основная масса населения Джунгарии, погибшая в борьбе с цинскими войсками. Казахские ойраты были в лучшем положении, чем ойраты, которые перешли в русское подданство. Тех русские власти погнали в зимний переход на Волгу, в котором они потеряли почти весь скот и погибло много людей.

В свете этих фактов, попытки снова поднять ожесточенность эпохи казахо-джунгарских войн, представляют собой, по сути, уточненную форму самоненависти. Ненависть к джунгарам сейчас означает также ненависть к тем ойратским предкам, которые есть у большей части нынешних казахов.

Чимитдоржиев М.Б. Национально-освободительное движение монгольского народа в XVII-XVIII веках. Улан-Удэ, 2002, с. 101

Чимитдоржиев М.Б. Национально-освободительное движение монгольского народа в XVII-XVIII веках. Улан-Удэ, 2002, с. 103

Магауин М. Азбука казахской истории. Документальное повествование. Алматы, «Казакстан», 1997, с. 116

Чимитдоржиев М.Б. Национально-освободительное движение монгольского народа в XVII-XVIII веках. Улан-Удэ, 2002, с. 105

Самаев Г.П. Горный Алтай в XVII – середине XIX века: проблемы политической истории и присоединения к России. Горно-Алтайск, 1991, с. 111

Магауин М. Азбука казахской истории. Документальное повествование. Алматы, «Казакстан», 1997, с. 121

Магауин М. Азбука казахской истории. Документальное повествование. Алматы, «Казакстан», 1997, с. 123

Магауин М. Азбука казахской истории. Документальное повествование. Алматы, «Казакстан», 1997, с. 126-129

Народы Средней Азии и Казахстана. Т. II. М., «АН СССР», 1963, с. 330

Асфендиаров С.Д. История Казахстана (с древнейших времен). Т. I. Алма-Ата – Москва, 1935, с. 98

Потапов Л.П. Происхождение и формирование хакасской народности. Абакан, 1957, с. 163

Арынбаев Ж.О. Казахское общество в XIX веке: традиции и инновации. Караганда, «Полиграфия», 1993, с. 35-36

В истории человечества не единожды возникали великие государства, которые на протяжении всего своего существования активно влияли на развитие целых регионов и стран. После себя они оставили потомкам только памятники культуры, которые с интересом изучают современные археологи. Иногда человеку, далекому от истории, сложно даже представить, как могущественны были его предки несколько столетий назад. Джунгарское ханство в течение ста лет считалось одним из самых могущественных государств семнадцатого века. Оно вело активную внешнюю политику, присоединяя к себе новые земли. Историки считают, что свое влияние ханство в той или иной мере оказывало на немногочисленные кочевые и даже Россию. История Джунгарского ханства является ярчайшим примером того, как междоусобицы и неуемная жажда власти могут разрушить даже самое мощное и сильное государство.

Местонахождение государства

Образовалось Джунгарское ханство приблизительно в семнадцатом веке племенами ойратов. В свое время они были верными союзниками великого Чингисхана и после распада Монгольской империи смогли объединиться, чтобы создать мощное государство.

Хочется отметить, что занимало оно обширные территории. Если взглянуть на географическую карту нашего времени и сравнить ее со старинными текстами, то можно убедиться, что Джунгарское ханство тянулось по территориям современных Монголии, Казахстана, Киргизии, Китая и даже России. Ойраты управляли землями от Тибета до Урала. Воинственным кочевникам принадлежали озера и реки, они безраздельно владели Иртышом и Енисеем.

На территориях бывшего Джунгарского ханства находят многочисленные изображения Будды и развалины оборонительных сооружений. На сегодняшний день они не очень хорошо изучены, и специалисты только начинают приоткрывать для себя увлекательную и полную событий историю этого древнего государства.

Кто такие ойраты?

Своему образованию Джунгарское ханство обязано воинственным племенам ойратов. В дальнейшем они вошли в историю как джунгары, но это название стало производным от созданного ими государства.

Сами ойраты являются потомками объединенных племен Монгольской империи. Во времена ее расцвета они составляли мощную часть армии Чингисхана. Историки утверждают, что даже само название этого народа произошло от рода их деятельности. Практически все мужчины с юности занимались военным делом, а боевые отряды ойратов находились во время сражений по левую сторону от Чингисхана. Поэтому с слово «ойрат» можно перевести как «левая рука».

Примечательно, что даже первые упоминания об этом народе относятся к периоду их вхождения в состав Монгольской империи. Многие специалисты утверждают, что благодаря этому событию они в корне изменили ход своей истории, получив мощный толчок к развитию.

После краха Монгольской империи они образовали собственное ханство, которое первое время стояло на одном уровне развития с двумя другими государствами, возникшими на осколках единых владений Чигисхана.

Потомками ойратов являются в основном современные калмыки и западномонгольские аймаки. Частично они расселились на территориях Китая, однако здесь эта этническая группа не слишком распространена.

Образование Джунгарского ханства

Государство ойратов в том виде, в котором оно существовало на протяжении столетия, образовалось не сразу. В конце четырнадцатого века четыре крупных ойратских племени после серьезного вооруженного конфликта с монгольской династией договорились о создании собственного ханства. Оно вошло в историю под названием Дербен-Ойрат и выступило прообразом сильного и мощного государства, которого и добивались кочевые племена.

Если рассказывать кратко, Джунгарское ханство образовалось приблизительно в семнадцатом веке. Однако ученые расходятся во мнении о конкретной дате этого знаменательного события. Одни считают, что государство родилось в тридцать четвертом году семнадцатого столетия, а другие утверждают, что это произошло практически на сорок лет позже. При этом историки называют даже разных личностей, которые возглавили объединение племен и положили начало ханству.

Большинство специалистов после изучения письменных источников того времени и сопоставив хронологию событий, пришло к мнению, что исторической личностью, объединившей племена, был Гумэчи. Соплеменники знали его как Хара-Хула-тайджи. Ему удалось собрать воедино чоросов, дербетов и хойтов, а потом под своим руководством отправить их на войну против монгольского хана. В процессе этого конфликта были затронуты интересы многих государств, в том числе Маньчжурии и России. Однако в итоге произошло разделение территорий, которое и привело к образованию Джунгарского ханства, распространившего свое влияние на всю Среднюю Азию.

Кратко о родословной правителей государства

О каждом из князей, управлявшем ханством, до наших дней сохранились упоминания в письменных источниках. На основе этих записей историки сделали вывод, что все правители относились к одной родоплеменной ветви. Они являлись потомками чоросов, как и все аристократические роды ханства. Если сделать небольшой экскурс в историю, то можно сказать, что чоросы относились к самым могущественным племенам ойратов. Поэтому именно они сумели с первых дней существования государства взять власть в свои руки.

Титул правителя ойратов

Каждый хан помимо своего имени носил определенный титул. Он показывал его высокое положение и высокородность. Титул правителя Джунгарского ханства - хунтайджи. В переводе с языка ойратов он означает «великий правитель». Подобные дополнения к именам были весьма распространены среди кочевых племен Средней Азии. Они стремились всеми силами закрепить свое положение в глазах соплеменников и произвести впечатление на своих потенциальных врагов.

Первым почетный титул Джунгарского ханства получил Эрдэни-Батур, являющийся сыном великого Хара-Хулы. В свое время он присоединился к военному походу своего отца и сумел оказать заметное влияние на его исход. Поэтому неудивительно, что молодого военачальника объединенные племена очень быстро признали своим единственным лидером.

«Ик Цаандж Бичг»: первый и главный документ ханства

Так как государство джунгаров являлось, по сути, объединением кочевников, то для управления ими был необходим единый свод правил. Для его разработки и принятия в сороковом году семнадцатого века был собран съезд всех представителей племен. На него приехали князья со всех отдаленных уголков ханства, многие отправились в долгий путь с Волги и из Западной Монголии. В процессе напряженной коллективной работы был принят первый документ ойратского государства. Его название «Ик Цаандж Бичг» переводится как «Великое Степное Уложение». Сам сборник законов регламентировал практически все стороны жизни племен, начиная от религии и заканчивая определением основной административной и хозяйственной единицы Джунгарского ханства.

Согласно принятому документу главной государственной религией было принято одно из течений буддизма - ламаизм. На это решение повлияли князья самых многочисленных ойратских племен, так как они придерживались именно этих верований. Также в документе упоминалось, что основной административной единицей устанавливается улус, а хан является не только правителем всех племен, входящих в состав государства, но и земель. Это позволяло хунтайджи крепкой рукой управлять своими территориями и мгновенно пресекать любые попытки поднять мятеж даже в самых отдаленных уголках ханства.

Государственно-управленческий аппарат: особенности устройства

Историки отмечают, что административный аппарат ханства тесно переплетался с традициями племенного устройства. Это позволило создать довольно упорядоченную систему управления огромными территориями.

Правители Джунгарского ханства были единоличными правителями своих земель и имели право без участия аристократических родов принимать те или иные решения, касающиеся всего государства. Однако эффективно управлять ханством хунтайджи помогали многочисленные и преданные ему чиновники.

Чиновничий аппарат состоял из двенадцати должностей. Мы перечислим их начиная с самой значимой:

Тушимелы. На эту должность назначались только самые приближенные к хану лица. Они занимались в основном общеполитическими вопросами и выполняли роль советников правителя.
Джаргучи. Эти сановники подчинялись тушимелам и тщательно отслеживали соблюдение всех законов, параллельно они выполняли судебные функции.
Дэмоци, их помощники и албачи-зайсаны (к ним относятся также помощники албачей). Даная группа занималась налогообложением и сбором податей. Однако каждый чиновник заведовал определенными территориями: дэмоци собирали налоги на всех зависимых от хана территориях и вели дипломатические переговоры, помощники дэмоци и албачи распределяли повинности среди населения и собирали налоги внутри страны.
Кутучинеры. Чиновники, попадающие на эту должность, контролировали всю деятельность зависимых от ханства территорий. Очень необычно было то, что правители никогда не вводили на завоеванных землях свою систему управления. Народы могли сохранить привычное судопроизводство и другие структуры, что существенно упрощало отношения между ханом и покоренными племенами.
Чиновники ремесленного производства. Правители ханства уделяли большое внимание развитию ремесла, поэтому в отдельную группу были выделены должности, отвечающие за те или иные производства. К примеру, улутам подвластны были кузнецы и литейщики, бучинэры отвечали за производство оружия и пушек, а бучины заведовали только пушечным делом.
Алтачины. Сановники этой группы следили за добычей золота и изготовлением различных предметов, использующихся в религиозных обрядах.
Джахчины. Эти чиновники в первую очередь были охранниками границ ханства, а также при необходимости выполняли роль людей, расследующих преступления.

Хотелось бы отметить, что данный управленческий аппарат практически без изменений просуществовал очень долго и был очень эффективен.

Расширение границ ханства

Эрдэни-Батур, несмотря на то что государство изначально имело довольно обширные земли, стремился всеми возможными способами увеличить свои территории за счет владений соседних племен. Его внешняя политика была крайне агрессивна, однако она обуславливалась ситуацией на границах Джунгарского ханства.

Вокруг государства ойратов расположилось множество племенных союзов, которые постоянно враждовали между собой. Одни просили помощи у ханства и в обмен присоединяли свои территории к его землям. Другие же пытались напасть на джунгаров и после поражения попадали в зависимое положение от Эрдэни-Батура.

Подобная политика позволила за несколько десятилетий заметно расширить границы Джунгарского ханства, превратив его в одну из самых сильных держав на территории Средней Азии.

Расцвет ханства

До конца семнадцатого века все потомки первого правителя ханства продолжали вести его внешнюю политику. Это привело к расцвету государства, которое, кроме военных действий, активно торговало с соседями, а также развивало земледелие и скотоводство.

Галдан, являющийся внуком легендарного Эрдэни-Батура, шаг за шагом завоевывал новые территории. Он воевал с Халхасским ханством, казахскими племенами и Восточным Туркестаном. В итоге армия Галдана пополнилась новыми воинами, готовыми к сражению. Многие говорили, что со временем на развалинах Монгольской империи джунгары воссоздадут новую великую державу под своим флагом.

Данному исходу событий отчаянно противился Китай, который видел в ханстве реальную угрозу для своих границ. Это вынудило императора втянуться в военные действия и объединиться с некоторыми племенами против ойратов.

К середине восемнадцатого века правителям ханства удается урегулировать практически все военные конфликты и заключить перемирие со своими древними врагами. Возобновилась торговля с Китаем, Халхасским ханством и даже Россией, которая после разгрома отряда, посланного возвести Ярмышевскую крепость, крайне настороженно относилась к джунгарам. Приблизительно в этот же период времени воискам хана удалось окончательно сломить казахов и присоединить их земли.

Казалось, что впереди государство ждет только процветание и новые свершения. Однако история приняла совсем иной оборот.

Падение и разгром Джунгарского ханства

В момент наивысшего расцвета государства обнажились его внутренние проблемы. Приблизительно с сорок пятого года семнадцатого века претенденты на престол начали долгую и ожесточенную борьбу за власть. Она продолжалась в течение десяти лет, за которые ханство теряло свои территории одни за другими.

Аристократия настолько увлеклась политическими интригами, что пропустила, когда один из потенциальных будущих правителей Амурсана попросил помощи у китайских императоров. не преминула воспользоваться этим шансом и ворвалась в пределы Джунгарского ханства. Воины нещадно вырезали местное население, по некоторым сведениям, умерщвлено было около девяноста процентов ойратов. Во время этой бойни умирали не только воины, но и дети, женщины, а также старики. К концу пятьдесят пятого года восемнадцатого века Джунгарское ханство полностью прекратило свое существование.

Причины уничтожения государства

На вопрос, «почему пало Джунгарское ханство», ответить крайне просто. Историки утверждают, что государство, которое на протяжении сотни лет вело захватнические и оборонительные войны, может сохранять себя только за счет сильных и дальновидных лидеров. Как только в веренице правителей появляются слабые и неспособные взять власть в свои руки претенденты на титул, это становится началом конца любого подобного государства. Парадоксально, но то, что выстраивалось великими военачальниками на протяжении долгих лет, оказалось полностью нежизнеспособно в междоусобной борьбе аристократических родов. Джунгарское ханство погибло на пике своего могущества, практически полностью потеряв создавший его когда-то народ.

Джунгарское ханство - последняя кочевая империя

Исторический отрезок с конца позднего Средневековья до начала Нового времени известен в специальной литературе, как "Период малого монгольского нашествия". Это была эпоха, когда многовековое противостояние Кочевника и Земледельца, наконец, завершилось в пользу последнего. Но как это ни парадоксально, именно в это время Великая Степь породила последнюю Кочевую империю, которая была способна практически на равных сражаться с крупнейшими земледельческими государствами региона

Отрезок азиатской истории с конца позднего Средневековья до начала Нового времени известен в специальной литературе как «период малого монгольского нашествия». Это была эпоха, когда многовековое противостояние Кочевника и Земледельца наконец завершилось в пользу последнего. На протяжении XV-XVII вв. прежде могучие кочевые народы один за другим признавали сюзеренитет оседло-земледельческих империй, а территория суверенных кочевых государств сжималась, как шагреневая кожа. Но, как ни парадоксально, именно в это время Великая Степь породила последнюю кочевую империю, способную практически на равных сражаться с сильнейшими государствами

Период с 30-х гг. XVII в. до первой половины XVIII вв. был исключительно важным в жизни народов не только Средней, Центральной и Восточной Азии, но и России. В это время на берегах Тихого океана завершился начатый еще Ермаком русский «бросок встречь Солнцу», сформировались общие контуры восточных и юго-восточных границ Российского государства, а также западных и северо-западных границ Китая, с некоторыми изменениями сохранившиеся до нашего времени; оформилась территория проживания среднеазиатских народов (казахов, киргизов, каракалпаков), произошло разделение монгольского народа.

Инициаторами создания централизованного государства в Западной Монголии выступили ойратские князья из дома Чорос. В середине 30-х гг. XVII в. одному из них - Батуру-хунтайджи - удалось объединить ранее враждовавшие племена. В последующие 120 лет Джунгарское ханство стало одним из ключевых политических «игроков» в центральноазиатском регионе. Джунгары приостановили российскую экспансию в Южную Сибирь, разгромили северомонгольское государство Алтын-ханов, в конце XVII в. подчинили населенный мусульманами Восточный Туркестан, опустошили кочевья Восточного и Южного Казахстана и в ожесточенном противостоянии одолели ханов Восточной Монголии.

Тяжелейшим испытанием для Джунгарии стали три войны с самым могущественным государством региона - империей Цин. Боевые действия шли на огромных пространствах, однако, несмотря на предельное напряжение сил, Империи так и не удалось подчинить себе молодую западномонгольскую державу. В первой половине XVIII в. под контролем ойратских правителей находилась значительная часть современного Казахстана, северная часть Синцзян-Уйгурского АО КНР, юго-запад Республики Монголии и южная часть Горного Алтая.

В чем же причина блестящих побед джунгар над своими могущественными воинственными соседями на протяжении почти ста лет?

В отличие от своих восточных соплеменников, западные монголы жили в централизованном государстве, во главе которого стояли правители-хунтайджи, обладавшие практически неограниченной властью. В условиях стремительного развития земледельческих государств джунгарские правители реализовывали грандиозный эксперимент по созданию общества-гибрида, в котором традиционный кочевой образ жизни совмещался с элементами оседло-земледельческой культуры. Чтобы выжить, кочевые сообщества должны были приспособиться к меняющемуся политическому и экономическому «климату» на континенте. Из всех кочевых народов именно джунгарам это удалось в наибольшей степени.

Уже Батур-хунтайджи стал активно поощрять земледелие и строить укрепленные «городки». Его последователи активно переселяли в центральную Джунгарию представителей оседло-земледельческих народов для развития там пашенного земледелия. Благодаря помощи иностранных мастеров в ханстве начали развиваться черная и цветная металлургия, суконное производство.

Особенно ярко элементы модернизации проявились в военной сфере. Нужно отметить, что военное искусство кочевников Западной Монголии прошло в своем развитии два основных этапа, которые с некоторой долей условности можно обозначить как «ойратский» и «джунгарский».

«Ойратское» военное искусство

На протяжении большей части XV - первой половины XVII вв. вооружение и тактика западных монголов (ойратов) мало отличались от вооружения и тактики кочевников Южной и Восточной Монголии.

Главной ударной силой армии были средневооруженные копейщики-панцирники, способные вести дистанционный бой с использованием луков (а позднее фитильных ружей), а на короткой дистанции - опрокидывать противника с помощью копейной атаки и последующей конной рубки. Основным оружием ближнего боя были длинные ударные копья и пики, а также клинковое оружие - палаши и слабоизогнутые сабли.

Зажиточные кочевники использовали различные типы металлических панцирей, рядовые - стеганные на вате панцири, которые могли повторять покрой традиционной верхней одежды-халата. Руки воина защищали наплечники и пришедшие с запада створчатые наручи, шею и горло - металлические, кожаные и матерчатые бармицы. Голову прикрывали клепаные шлемы, снабженные навершиями с втулками для плюмажа.

Наиболее распространенным видом плюмажа была кисть из узких матерчатых ленточек, которая уже в XVII в. стала символом ойратской независимости. Также широко употреблялись султаны из конского волоса и птичьих перьев. Знать щеголяла в высоких сфероцилиндрических шлемах, напоминающих по форме вазу или кувшин с длинным узким горлышком - такие шлемы позволяли воинам издали увидеть своих командиров на поле боя.

Мнение о примитивности степного защитного вооружения в период позднего Средневековья опровергается сведениями из письменных источников. Монгольские и алтайские «мастера куяшного дела» изготавливали панцири, носить которые было престижно даже среди высшей феодальной аристократии Средней Азии. За обладание трофейными бурятскими «куяками» среди русских служилых и «охочих» людей вспыхивали настоящие потасовки. Более того: российские власти рекомендовали казакам брать ясак с сибирских «кузнецких людей» «…шеломами, и рогатинами, и саблями».

Монгольские воины использовали различные виды построений: клин, лаву, рассыпной строй, а также плотные построения шеренгами, которые европейские путешественники сравнивали со строем «крылатых» польских гусар. Одним из любимых был строй «лук-ключ»: центр армии отогнут назад, фланги выдвинуты в сторону противника. В ходе сражения один или оба вытянутых вперед крыла наносили мощный удар по флангам врага, а затем заходили ему в тыл.

Перед сражением номады выстраивались по отрядам, во главе с ханскими дружинниками. Древки знамен командиров подразделений снабжались флажками или конскими хвостами, большие знамена несли специальные «багатуры». Падение знамени нередко вызывало панику в рядах отряда.

Атака начиналась под рокот барабанов, а в момент столкновения противника оглушал рев больших труб. Первый удар обычно наносили лучники, затем в атаку устремлялись копейщики, а потом начиналась ожесточенная рукопашная схватка. Если противник выдерживал такое нападение, то монгольская конница незамедлительно отступала. В ойратском эпосе красочно описывается наступление масс копейной конницы: «Завиднелись тем часом бунчуки знамен, словно камыши; замелькали копейные острия, словно сахарный тростник».

Такая тактика была хороша против противника, вооруженного таким же холодным оружием, однако против ружейных стрелков она была малоэффективна. Попытки кочевников приобрести огнестрельное оружие жестко пресекались правительствами земледельческих государств. Российское царство и Цинская империя ввели строжайшее эмбарго на поставки ружей в монгольские государства.

Эпоха огнестрельного оружия

Военные реформы джунгарской армии в конце XVII - первой половине XVIII в. в первую очередь были связаны с освоением огнестрельного оружия. Первые факты использования ойратами ручного огнестрельного оружия относятся к началу XVII в.

Во второй половине XVII в. начались массовые поставки оружия из Средней Азии и России. Обойти ограничения, наложенные русским правительством на продажу оружия кочевникам, джунгарам удалось благодаря посредничеству среднеазиатских мусульманских купцов и сибирских «князцов». В Москве и других городах России торговцы явно, а чаще тайно, закупали оружие, а затем вместе с торговыми караванами скрытно переправляли его в Джунгарию. Размах контрабандной торговли даже сейчас поражает воображение: вплоть до начала 80-х гг. XVII в. в Джунгарию регулярно отправлялось «по 30 и больше возов» с огнестрельным оружием. Сделать это без ведома русских служилых людей в Сибири было практически невозможно. Есть основания считать, что в контрабандной торговле были замешаны и представители высшего командного состава сибирских острогов. Однако главную роль в перевооружении джунгарской армии все же сыграли поставки из Средней Азии.

В последней четверти XVII в. произошло то, чего больше всего опасались русские цари и китайские императоры: монополия земледельческих государств на массовое применение огнестрельного оружия была нарушена. Для позднесредневековой Азии это событие по значимости можно сравнить с расширением в наши дни клуба ядерных держав за счет «государств-изгоев». Распространение «огненного боя» в Джунгарию в корне изменило весь облик центральноазиатских войн.

Благодаря массовому импорту ружей традиционный состав родов войска номадов изменился - в нем появились многочисленные подразделения стрелков, вооруженных ручным огнестрельным оружием. Искусством стрельбы из него джунгарские воины овладели достаточно быстро. Стрелки передвигались на лошадях и на поле боя спешивались, то есть фактически представляли собой «азиатских драгун».

Плотность ружейного огня ойратов была настолько велика, что маньчжурские воины, несмотря на поддержку собственной артиллерии, были вынуждены спешиваться и атаковать джунгар в пехотных колоннах. Основной задачей джунгарских стрелков было остановить атаку войск противника, в то время как кавалерия (составлявшая вторую линию джунгарских войск) должна была опрокинуть его фланги.

Такая тактика, основанная на активных действиях кавалерии с опорой на «огнестрельную» пехоту, широко применялась в Средней Азии еще в XVI веке. Во многом благодаря ей были одержаны победы над халхасцами (приведшие к ликвидации восточномонгольской государственности) и лучшей армией Дальнего Востока - регулярными войсками империи Цин.

Пушки на верблюдах

Зависимость Джунгарии от поставок огнестрельного оружия из-за границы представляла угрозу национальной безопасности страны, поэтому в конце XVII - начале XVIII в. были предприняты экстраординарные меры по налаживанию его производства в степных условиях. Благодаря содействию русских и, вероятно, среднеазиатских мастеров, в Джунгарии было налажено собственное производство фитильных ружей и ружейной амуниции. В крупных производственных оружейных центрах трудились тысячи местных и иностранных мастеров и рядовых кочевников. В результате огнестрельное оружие получило широчайшее распространение даже среди рядовых джунгарских воинов.

Большинство ружей джунгарского производства имело фитильный замок, длинный ствол, узкий приклад и, часто, деревянные сошки, опираясь на которые можно было существенно повысить меткость стрельбы. Ружейная амуниция (сумка, огниво, мешочки для пуль и т. д.) носилась на поясе. Иногда для повышения скорострельности порох ссыпался в специальные мерки, выполненные из кости или рога. Такие азиатские «бандельеры», в отличие от европейских аналогов, обычно носили не через плечо, а на шее.

Джунгарская армия конца XVII - начала XVIII в. состояла из дружин хунтайджи и крупных ойратских феодалов, народного ополчения, дружин вассалов и союзников ханства. Все ойраты, кроме детей, дряхлых стариков и лам, считались военнообязанными и несли воинскую повинность. При известии о приближении противника все мужчины, подлежавшие призыву, должны были незамедлительно прибыть в ставку местного феодального владетеля. Благодаря относительно компактному проживанию большей части ойратов джунгарским правителям удавалось достаточно быстро мобилизовать необходимое число воинов. По сведениям российских дипломатов, численность джунгарской армии в первой трети XVIII в. достигала 100 тысяч человек.

Последний и заключительный этап джунгарских военных реформ связан с появлением артиллерии. В 1726 г. в Джунгарии в районе Иссык-Куля был построен первый завод по производству пушек. Организовать его работу было поручено сержанту шведской армии Иоганну Густаву Ренату, который был взят в плен русскими солдатами под Полтавой, а затем переправлен в Тобольск. В 1716 г. он был вторично взят в плен, на этот раз джунгарами. Сержанту обещали свободу и щедрую награду в обмен на организацию пушечного производства в Ойратии. Для обучения пушечному мастерству ему были даны 20 оружейников и 200 рабочих, а несколько тысяч человек назначено на подсобные работы.

По позднейшим показаниям Рената, он «всех пушек зделал токмо четырехфунтовых 15, да малых 5, да мартир десятифунтовых з двадцать». Однако по сведениям российских послов число пушек, изготовленных шведом, было гораздо больше. Маловероятно, что Ренат изобрел новые виды орудий, скорее всего он просто воспроизвел известные ему формы пушек, но без лафетов европейского типа и колес - в Джунгарии не существовало дорог в европейском понимании этого слова, по которым можно было перевозить колесную артиллерию. Пушки перевозили на верблюдах, укрепив стволы в специальные «ясли» на их горбах.

Заложенные шведом основы артиллерийского производства давали свои плоды на протяжении еще полутора десятков лет. По сведениям самих джунгар, легкие орудия, перевозимые на верблюдах, в начале 40-х гг. XVIII в. исчислялись тысячами, а тяжелые орудия и мортиры - десятками.

Отливом пушек в Джунгарии в 40-е гг. XVIII в. наряду с ойратами занимались и русские мастера. Однако после начавшейся междоусобицы в Джунгарии артиллерийское производство начало приходить в упадок. Так, в 1747 г. изготовленная российским мастером Иваном Билдегой и его товарищами медная пушка «разорвалась при пробе».

Иностранные специалисты сыграли важную роль и в обучении джунгарских стрелков европейским приемам ведения дистанционного боя. Неподалеку от ставки хана были организованы регулярные учения, в ходе которых ойраты маршировали «построившись в колонны и шеренги», производили развороты и перестроения, а также выполняли «ружейные приемы» и вели огонь залпами.

Появление достаточно большого артиллерийского парка, применение которого имело еще и сильный психологический эффект, позволило ойратским полководцам подкорректировать методы ведения боя. В ходе сражений орудия располагали на возвышенностях и маскировали. Легкая джунгарская конница выманивала войска противника в поле и подводила под удар артиллерии и спешенных стрелков. Стационарные орудия били по наступающей пехоте и коннице врага в упор. Расстроенные ружейными и пушечными залпами отряды атаковали конные копейщики и пищальники.

Тактика ведения боя была исключительно гибкой. Латная копейная конница, легковооруженные всадники с пиками, луками и ружьями, пешие стрелки, «верблюжья» артиллерия - все они эффективно взаимодействовали и дополняли друг друга.

Таким образом, военными успехами последняя кочевая империя была обязана успешно проведенной модернизации вооруженных сил. Эффективность нового вооружения и новой тактики ведения боя доказали успешные войны джунгар как против кочевых, так и против оседлых народов.

Джунгарское ханство погибло в середине XVIII в. в результате длительной междоусобной борьбы ойратских феодалов. Весь степной мир Центральной Азии и Южной Сибири оказался фактически поделенным между крупнейшими региональными державами - Россией и Китаем. История кочевых народов и кочевых империй, как самостоятельного субъекта мировой политики, завершилась.

Во взаимоотношениях Русского государства и Джунгарского ханства вопрос о сюзеренитете над коренными народами Южной и Западной Сибири, в том числе, о праве сбора ясака с северных алтайцев, был едва ли не самым острым. Он возник уже в первой половине XVII в. и не сходил с повестки переговоров между двумя государствами вплоть до гибели Джунгарии. Постоянные конфликты порождали вопрос о подданстве племен и народов, обитавших в пограничной зоне, о том, кто является их сюзереном, кто обладает правом собирать с них ясак.

Недостаток военных сил России в Сибири, занятость русского двора европейскими делами, нежелание обострять отношения с могущественным государством Центральной Азии, противодействовавшим агрессивным устремлениям маньчжурской династии Цин были причинами того, что ряд тюркских племен Сибири, в том числе значительная часть северных алтайцев, давно признавших подданство Русского государства, оказались вынуждены платить дань и ойратам.

Автором идеи о кондоминиуме (двойном подданстве) северных алтайцев, барабинцев и енисейских кыргызов являлся основатель Джунгарского ханства Батур-хунтайджи, впервые высказавший ее в 1640 г. представителю тобольского воеводы Меньшому-Ремезову. Однако, если в период правления Батур-хунтайджи все спорные вопросы во взаимоотношениях с Русским государством решались, как правило, мирным путем, то позже, после прихода в 1662 г. к власти Сенге, обстановка на Алтае резко осложнилась. Особенно это проявилось после того, как в 1667 г. джунгарские войска разгромили хотогойтского Алтын-Хана Лозона (Лубсана).

Джунгарские отряды начали не только нападать на представителей коренного населения Сибири, но и осаждать Красноярск, угрожать Кузнецку и Томску, требуя, в частности, выдачи бежавших под их защиту отдельных групп телеутов (выезжих). Не улучшились русско-джунгарские отношения и после гибели Сенге, и захвата верховной власти его братом Галданом в 1670 г. Прибывшие в Кузнецк послы нового хана заявили местным властям, что "прежде того отцу Кегеневу и брату Сенге и ему Кегеню подгородные кузнецкие люди, абинские служилые татары и выезжие белые калмыки и тюлиберские и боянские ясачные татары давали ясак, а ныне ему многие годы ясаку не дают и чтоб выезжих белых калмыков выдал на прежнее житье, а с ясачных людей дать ясак, грозя ежели того учинено не будет, приходить под Кузнецкой войною и уезды разорять". Однако, осложнившаяся внешнеполитическая обстановка и, прежде всего, война с Халхой (1688-1690 гг.), а затем и с Цинской империей заставила Галдана искать помощи со стороны Русского государства и умерить свои притязания в Южной Сибири. Его племянник Цэван-Рабдан, захвативший в начале 90-х гг. власть в Джунгарии, вскоре после гибели Галдана укрепил свои позиции в ханстве и возобновил прежние претензии. В годы его правления русско-джунгарские отношения крайне обострились, на Алтае начались вооруженные столкновения. В 1710 г. ойратские войска, возглавляемые зайсаном Духаром, сожгли построенную год назад при слиянии Бии и Катуни Бикатунскую крепость, разорили более 10 деревень, подступали к Кузнецку.

В июне 1713 г. сибирский губернатор М.П. Гагарин направил в Джунгарию тарского казачьего голову Ивана Чередова. В листе, адресованном хунтайджи Цэван-Рабдану, губернатор потребовал возвращения захваченных на Алтае пленных, имущества, а также просил, "чтоб на калмык, которые российский город, бывшей меж Бией и Катуней рек, разорили дать оборон". Цэван-Рабдан категорически отказался принять представителя сибирского губернатора, запретил снабжать его продовольствием и предоставлять кров. Переговоры, не принесшие никакого результата, И. Чередов вел с чиновниками хунтайджи. Прибывшие вместе с И. Передовым в Тобольск ойратские послы вручили М.П. Гагарину ответный лист правительства Джунгарии, в котором перечислялись "обиды", нанесенные ойратам русскими властями Сибири. В конце послания содержалась прямая угроза - "города Томск, Красноярск, Кузнецкой на их (ойратских. - Авт.) землях построены, долой буде снесены не будут, то их, яко на своей земле (хунтайджи) пошлет взять".

Еще более русско-джунгарские отношения обострились в 1715 - 1716 гг. после появления в верховьях Иртыша военного отряда подполковника И.Д. Бухгольца, отправленного Петром I по предложению М.П. Гагарина в Восточный Туркестан на поиски "песошного золота". Как известно, русский отряд был осажден джунгарскими войсками в новопостроенной Ямышевской крепости и вынужден был после длительной обороны, в условиях голода и эпидемии, срыть крепость и весной 1716 г. возвратиться обратно. Попытка русского правительства, не располагавшего достаточными сведениями о географическом и политическом положении Восточного Туркестана, в частности, Яркенда, пройти через территорию Джунгарского ханства привела к резкому обострению русско-ойратских отношений и к усилению напряженности в приграничной полосе, в том числе на Алтае. В том же 1716 г. кузнецкие власти сообщили правительству, что ойратские войска "многие деревни пожгли".

Напряжение стало спадать лишь после начала в 1717 г. новой джунгаро-цинской войны, когда Джунгария оказалась на грани поражения. В такой обстановке Цэван-Рабдан был вынужден направить в Петербург посольство во главе с Борокурганом с просьбой к Петру I принять его в подданство России на тех же условиях, что и волжских калмыков, и построить в верховьях Иртыша крепость. Русское правительство откликнулось на эту просьбу и направило в Джунгарию для приведения к присяге Цэван-Рабдана капитана Ивана Унковского. Однако, в 1722 г., когда И. Унковский прибыл в Джунгарию, обстановка резко изменилась. Цэван-Рабдан заявил русскому послу: "Было де его наперед сего прошение, чтобы городы построить для того, что китайцы на улусы его чинили нападения, а ныне де старый китайский хан умер (император Канси умер в декабре 1722 г.), а на его место его сын вступил (девиз правления Юнчжэн, 1723-1735 гг.), который прислал к нему (Цэван-Рабдану. - Авт.) послов своих, чтоб жить по-прежнему в дружбе... для чего ныне инороднему , контайши, ненадобны". Правитель Джунгарии заявил русскому послу о намерении возобновить сбор албана с северных алтайцев. Вскоре ойротские и телеутские отряды вновь появились в Кузнецком уезде.

К середине 20-х гг. XVIII в., как это видно из ведомости, присланной чрезвычайному и полномочному послу С.Л. Владиславичу-Рагузинскому, направлявшемуся на переговоры в Китай, джунгары собирали дань "с Кондомских, с Етиберской, с Каргинской, с Щелкалской, с Кергешской, с Комляжской, с Кузенской, да Мраских з Бежбоякова, с Ендаева, с Елейской, з Ближней Карги, с Кузетеевой, с Кызыл-Карги, с Кавинской, с Коинской и з Шерской, да с подгородной Таугапской волостей. И оные де иноземцы им, контайшиным калмыкам, на контайшу албана дают по вся годы после ясака Российской империи". Джунгары брали дань не только с перечисленных, в основном шорских, но и с Барсоятской волости. По данным 1730 г. в двоеданческих волостях числились уже Баштинская, Карачерская, Забийская шорские волости.

Северные алтайцы платили ойратам дань шкурами ценных пушных зверей, изделиями из железа. По сведениям воеводской канцелярии г. Кузнецка 1752 г. из трех шорских родов (Каргинского, Елейского и Тазашского) 21 человек считался двоеданцем. Размер дани в денежном выражении равнялся 23 руб. 52 коп в год. В натуральном выражении это, примерно, одна шкурка соболя с человека в год. В Ковинском роде было 11 двоеданцев, плативших дань джунгарам соболями, белками, бобрами, красными кожами на сумму 12 руб. 32 коп. В Бельтирском роде значилось 24 двоеданца, сумма дани составляла 26 руб. 88 коп. Из двоеданцев Итиберской волости 49 человек платили джунгарам дань "разным зверем и железом делным: таганами и котлами".

Таким образом, из 13 волостей ойратам платили дань в сумме 492 руб. 70 коп, 470 чел. Для сравнения отметим, что местные кузнецкие власти с этих же волостей собирали ясак, как следует из окладных книг, с 1350 человек.

Положение северных алтайцев-двоеданцев было исключительно тяжелым. Джунгарские и телеутские сборщики дани, доносил в Москву томский воевода С. Вяземский, в двоеданческие волости "сами ездят и жен своих и детей, и братьев, и племянников, и людей своих посылали и государевых ясашных людей мучат, бьют и грабят, и всячески разоряют, да всякую мягкую рухлядь и платья, зипуны и шубы, и котлы, и топоры сильно отнимают и лошадей отгоняют". По преданиям алтайцев, сборщики дани (даруги) "носили в правом ухе в виде серьги особый знак - маленький посеребренный таганчик, служивший эмблемой албана, собираемого с алтайцев железными котлами и таганами". С неплательщиками албана расправлялись самым жестоким образом. Телеутский князь Байгорок, собиравший по приказу Цэван-Рабдана албан, старшину Чеоктона "поймал, у живого глаза велел выколоть и ременья из спины вырезали и повесили на дерево". Вина последнего состояла в отказе от уплаты дани.

В годы военных неудач, вспышек междоусобиц в самой Джунгарии ойратские правители, стремясь возместить понесенные потери, ужесточали фискальную политику на Алтае. Так было, например, после смерти Галдан-Цэрена в 1745 г. В 1752 г. жители Верхнеку-мандинской волости Акучай Истегешев и Акачак сообщали русским властям, что прибывший из Джунгарии сборщик албана Дюрен, собрав по два-три соболя с каждого человека, потребовал заплатить ему по шесть шкурок соболя. "И оной де Дюрен, - пожаловались посланцы, - уже с них, у кого ежели соболей нет, забирает и лошадьми и в неоплате де того алману бьет немилостиво".

Сбор дани с северных алтайцев-двоеданцев ойратские и телеутские феодалы превратили в одно из средств личного обогащения. Население Кондомских волостей неоднократно жаловались властям Красноярска и Кузнецка на самоуправство и грабежи джунгарских и телеутских князей. Так, присланный хунтайджи Галдан-Цереном Кутук Кытакулов в 1742 г. "сверх ясаку на себя собирал сильно десять соболей... да взял де с собою в подводы восемь лошадей и не возвратил, а подводчиков отпустил пеших, також де многих белтир мучил и всякими нападками и вязал иных к юрте спиной назад и к полу де арканом и брал по соболю и коньми". Сменивший его в 1743 -1744 гг. Мамут Кытакулов "взял же с оных татар в два года 22 коня, которых де и угнал с собою, да сверх ясаку взял с них 20 соболей, також де и кроме того своими нападками брал по коню и мучил всякими муками» (Потанин, 1875).

Непосильные поборы и издевательства со стороны джунгар нередко побуждали двоеданцев оставлять свои исконные места и скрываться в отдаленных труднодоступных районах. Джунгарский сборщик албана Чюхай Часманов в 1752 г. жаловался русским властям, что "Мраской волости башлык Ебога с своей волости албану за семь лет не отдавал и бегает от них со своей волостью. Капской волости башлык Копышак не отдавал за нынешний 752 год за 30 голов и от того платежа бежал",

Царское правительство и местные сибирские власти принимали меры, чтобы оградить коренное население Сибири от домогательств джунгарских феодалов и вассалов. Практически, всем послам и посланцам, направляющимся из столицы и из сибирских городов в Джунгарию, вменялось в обязанность добиваться от ойратских владельцев прекращения грабежей, возвращения имущества и пленных.

Сибирские воеводы, получив сведения о появлении джунгарских или телеутских сборщиков дани в жилищах северных алтайцев, нередко высылали военные отряды, которые силой выдворяли джунгар, отбирали и возвращали населению имущество и скот. Насколько острым и сложным был вопрос о сюзеренитете над пограничными между Джунгарией и Русским государством коренными народами Сибири, свидетельствуют, например, переговоры русского посла Л. Угрюмова с джунгарским правителем Галдан-Цэреном и его советниками. Вкратце история отправления этого посольства такова. В 1730 г. в Москву прибыло очередное посольство из Джунгарии. Во время переговоров ойратские послы заявили, что Галдан-Цэрен желает наконец "о ссорах и претензиях как с российской, так и с его стороны произошедших согласится и для того просил о присылке к нему из России знатной персоны, с которым обещает во всех претензиях исследование и розвод учинить". Предложение это было охотно принято и вместе с ойратским посольством в ставку хунтайджи был отправлен майор Л. Д. Угрюмов.

В инструкции Сибирской губернской канцелярии, врученной Л.Д. Угрюмову в Тобольске, по вопросу о двоеданцах говорилось следующее: "Когда зенгорский владелец Галдан-Чирин или знатные ево калмыцкие начальники будут иметь претензию о волостях, о которых оной Галдан-Чирин претендовал с посланном своим, якобы ево владения, и на то ему, посланнику Угрнмову, представлять, что оные волости и теленгоуты и урянхайцы издревле поданные Российской империи ясашные, а не их Калмыцкого владения, и ясак и с тех волостей в казну нашего и. в. беретца по окладным книгам издавна с прошедшаго 1622 году, а в Калмыцком владении никогда не бывали".

Угримову велено было потребовать, чтобы с волостей "Кузнецкого ведомства - с Командинской, Тагап-ской, с Комлешской, с Тергешевской, с Кузеневской, с Юской (Южской), с Елейской и с протчих ясачных волостей и теленгутов и с урянхайцев... с тех бы волостей оного алману (Галдан-Цэрен) брать не велел и в том зборе калмыком своим запретил".

Уже во время одной из первых встреч Галдан-Цэрен выступил с большими претензиями в адрес царского правительства и местной сибирской администрации. Джунгарский хан, в частности, заявил, что с "городов Тары, Томска, Кузнецка и Красноярска в разных городах лет за 9 и болше воспрещено ему, зенгорскому владелцу, с подданных ево тамо живущих народов брать ясак: с киргиских, уранхаев и бирюсов со 138 волостей...". Во время последующих заседании чиновники Галдан-Цэрена неоднократно заявляли Л.Д. Угримову, что воеводы в сибирских городах чинят препятствия ойратам в сборе дани незаконно. В ответ на эти и им подобные претензии и домогательства русский посол в соответствии с инструкцией заявлял: "Оныя народы издревле пребывают в подданстве российском и ясак платят в Россию с построения тех городов болши 100 лет, в которых и впредь никому вступатца не надлежит... А о двоеданцах, которые платят ясак в обе стороны, им брать запрещения не бывало".

Длительные и сложные переговоры с бесконечными взаимными претензиями и упреками положительных результатов, по существу, не принесли. Более того, почти сразу же после их завершения в кочевьях южных, а затем и в жилищах северных алтайцев появились ойратские сборщики дани, угрожавшие русским войной, в связи с чем в 1735 г. правительство направило в Сибирскую губернию указ, в котором говорилось, что "...для удержания зенгорского владелца от противных поступков впредь до совершенного с ним розводу в границах барабинских и кузнецких волостей, с которых берется в российскую сторону ясак, а на него зенгорского владелца алман, в том зборе алмана ему запрещения не чинить". Тогда же Галдан-Цэрен потребовал от сибирских воевод разрешить его людям собирать дань с волостей, плативших какое-то время дань хану Галдану. Речь шла об обложении данью населения, проживающего в бассейнах рек Кондомы, Мрассы и др. Изучив материалы, представленные Кузнецкой воеводской канцелярией, Коллегия иностранных дел рекомендовала Сенату воздержаться от подобного разрешения.

В 1742 г. в Петербург из Джунгарии прибыло посольство во главе с зайсаном Ламой-Даши, представившее канцлеру А.М. Черкасскому большой список волостей, с которых местные сибирские власти запрещали брать дань. В этом реестре назывались енисейские кыргызы, жители Барабы, северные алтайцы и многие другие.

Этот вопрос занял центральное место в личном послании Галдаи-Цэрена императрице Елизавете Петровне. "Из давних времен, - утверждал хунтайджи, - в нашу сторону давали дань теленгуты, бирюсы и уранхайцы, и другие некоторые, а ныне оным от вашей стороны нам дань давать запрещено, того ради прошу оным повелеть по-прежнему обыкновению надлежащую нам дань давать без удержания". Но и на этот раз требования остались без удовлетворения. Более того, в 1745 г. северным алтайцам-двоеданцам было строго запрещено платить джунгарам дань железом и железными изделиями (Потанин, 1866).

Таким образом, вплоть до последних дней существования Джунгарского ханства вопросы о сборе ясака, о принадлежности тех или иных земель и проживавших на них народов Западной и Южной Сибири были одними из самых сложных и острых, нередко являвшихся основой возникновения локальных конфликтов и напряженности в межгосударственных отношениях. Вопросы эти были сняты с повестки дня после разгрома Цинской империей Джунгарского ханства в середине 50-х гг. XVIII в.

(По материалам И.Я.Златкина)

В 17-18 веках на территории западной окраины современной Монголии, Тувы, Алтая и Восточного Туркестана располагалась могущественная империя ойратов - Джунгарское ханство.

Потерпев поражение от империи маньчжуров, это государство исчезло, постепенно стало забываться и имя джунгаров. Конечно, прямые потомки ойратов - современные калмыки, дорбеты и другие - прекрасно помнят о славном периоде своей истории, но в памяти даже соседних народов слова Джунгария и джунгары изрядно потускнели. Однако даже среди специалистов по истории джунгаров, посвятивших ей многие годы своих исследований, немногим известно, что в истории существовала и другая Джунгария, а роды, именуемые джунгарскими, поныне живут среди народа, никогда не входившего в состав ойратской общности.

Завет Олёдэя

100-150 тому назад у разных групп бурят бытовали версии легенды о герое по имени Баргу-батур, оставившем трем своим сыновьям дары и судьбоносные для их потомков наказы. Легенда гласит, что Баргу-батур, подарив младшему сыну Хоридою лук и стрелы, указал на лесные земли, где тот должен был обрести свою судьбу. Среднему сыну, Бурядаю, Баргу оставил скот и отдал родовой надел, завещав не ходить в дальние странствия. Наконец, старший сын, Олёдэй, получил от отца меч, доспехи и наказ двинуться на запад в поисках военного счастья и новых земель. Считается, что от Хоридоя произошли нынешние хоринские буряты, от Бурядая - булагаты и эхириты, составившие основу западных бурят. Потомками Олёдэя в разных вариантах легенды называют то племя олётов, то калмыков, то вообще всех ойратов.

Сюжет легенды в фольклористике известен уже более ста лет, но историки не воспринимали его в качестве отголоска каких-то реальных событий далекого прошлого. Между тем, филологи постепенно приходят к выводу о том, что до 13-14 веков действительно существовала общность, говорившая на очень специфичном монгольском диалекте, наследниками которого являются диалекты и говоры хоринских бурят, эхиритов, булагатов, баргутов (олицетворением которых в легенде является Баргу-батур). Иными словами, легенда, считающая современные ветви бурятского и ойратского народов изначально родственными, в определенной части отражает исторические факты. С другой стороны, ни один из современных ойратских диалектов не является близким к диалектам современных баргутов и бурят, среди которых также, как и среди ойратов, живут потомки Олёдэя.

Олёты или сэгэнуты

В преданиях западных бурят часто упоминается воинственное племя сэгэнут, конфликтовавшее со своими соседями, булагатами и эхиритами. Сэгэнуты долгое время были непобедимы, но однажды, попав в ловушку, были наконец разгромлены. С той поры они распались на множество родов, расселившихся по окраинам бурятского мира. Часть сэгэнутов расположилась на севере по Верхней Лене и тайге на побережье Байкала у острова Ольхон, другая часть заняла низовья Оки и Уды на крайнем западе этнической Бурятии, третья - попала в состав булагатов под именем кудинских ашаабгатов. Кроме того, еще несколько небольших родов, ведущих происхождение от прежней сэгэнутской общности, остались жить анклавами посреди булагатов, эхиритов и других бурятских племен.

Толька один из образовавшихся в этот период родов сохранил за собой название сэгэнут, остальные назывались уже каждый по своему - икинаты, удинские ашаабгаты, хайталы, мунхалюты, бухэты, зунгары, барунгары и т.д. Тем не менее, и сами они, и их соседи продолжали помнить об общем происхождении. Булагаты, например, считали их всех потомками Олёдэя. Вместе с тем, бытовало и общее название группы сэгэнутских родов - олёты.

Все бурятские олёты говорят на диалектах бурятского языка. Олёты, которые покинули Бурятию в 13-14 веках, впоследствии влились в состав образовавшейся в то время новой ойратской общности и постепенно перешли на другой монгольский диалект.

Древняя Джунгария

В истории бывает так, что переселяющийся народ приносит на новую землю название своей прежней родины. Были когда-то две Булгарии - на Балканах и на Волге, две Венгрии - в Центральной Европе и на Урале, и есть две Зеландии - одна Новая в Тихом океане, другая «старая» - в Европе. Как мы писали выше, все олётские роды Бурятии происходят от сэгэнутов, а сами сэгэнуты своей прародиной считают Джунгарию, но не ту, что к западу от Монгольского Алтая.

Записи известных бурятских этнографов М.Н. Хангалова и С.П. Балдаева показывают версии преданий о происхождении сэгэнутов, записанные от них самих. «В давнее время, с южной стороны Байкала, из местности Зунгария пришли люди кости Сэгэнут на северную сторону Байкала». В сюжете, впервые опубликованном в 1890 году, рассказывается: «Племя элэт (θθлθд) или сэгэнут жило прежде на южной стороне Байкала. Оно убило своего военачальника и, боясь наказания, пошло вниз по Селенге, перешло через Байкал». В 1935 году другим собирателем был записан такой вариант: «Сэгэнуты жили на южной стороне Байкала. Они убили своего начальника за плохое обращение с ними, перешли Байкал по льду и поселились совместно с эхиритами и булагатами».

Записи, сделанные разными учеными в разное время, говорят об одном. Древняя Джунгария находилась где-то в долине Селенги или, во всяком случае, на юго-востоке от Байкала, совсем не там, где располагалось Джунгарское ханство.

В древности произношение этнонима сэгэнут могло звучать как чингэ(н) или чигэ(н), позднее, в северных монгольских диалектах начальное ч- трансформировалось в ц- (например, в халха-монгольском), а уже в бурятских диалектах, в фонетике которых нет этих звуков, термин стал звучать как сэгэн или (с показателем множественного числа) сэгэнут. В истории монгольской династии Юань упоминается племя чике, жившее на восточной стороне Байкала в 11 веке, и совместно с баргутами вошедшее в союз племен, организованный предком Чингисхана Хайду и его дядей Начином. Предположительно в середине 12 века после конфликта с мэркитами чике перешли на западную сторону Байкала.

Если наши рассуждения верны, то потомки бурятских сэгэнутов в 13-14 веках влились в состав ойратов. Их судьба в Джунгарии является уже отдельной историей, свидетельствующей о тесных связях монгольских групп между собой.