Литературная карта ярославской области. Трефолев, леонид николаевич

Трефолев (Леонид Николаевич) - поэт и публицист. Родился в 1843 году, в Любиме, Ярославской губернии, кончил курс в ярославской гимназии и ярославском юридическом лицее. Служил некоторое время в ярославском губернском правлении, с 1872 года редактирует "Вестник Ярославского Земства", где поместил массу сведений о местной жизни вообще и земской в частности. Писал много корреспонденций и разных сообщений в местные и столичные издания; поместил ряд статей, касающихся старины и современного состояния края в "Ярославских Губернских Ведомостях", "Русском Архиве", "Историческом Вестнике" и др. Как поэт, выступил в 1864 году; стихи его появились в "Деле", "Отечественных Записках", "Вестнике Европы", "Наблюдателе", "Русском Обозрении", "Русской Мысли" и др. Стих у Трефолева очень бойкий; по характеру своей поэзии ближе всего примыкает к Некрасову. Из юмористических стихотворений Трефолева большой известностью пользуются его "Песня о камаринском мужике" ("Как на улице Варваринской спит Касьян мужик камаринский") - на мотив известной народной песни. Трефолев очень много переводил из славянских и польских поэтов (больше всего из Сырокомли). В 1894 году издал свои стихотворения отдельной книжкой. Кроме того отдельным изданием вышли: "Заметка о первом провинциальном журнале "Уединенный Пошехонец" (Ярославль, 1882); "Славянские отголоски", стихотворения (Ярославль, 1877); "Странники. Эпизод из истории раскола и Увеселения города Мологи" (Ярославль, 1866); "Очерк деятельности ярославского губернского земства. Народное образование" (вып. 1, Ярославль, 1896).

Жданов В. Трефолев // Литературная энциклопедия: В 11 т. - [М.], 1929–1939.

Т. 11. - М.: Худож. лит., 1939. - Стб. 383–385.

ТРЕФОЛЕВ Леонид Николаевич - поэт. Род. в г. Любиме, Ярославской губ., в семье мелкого чиновника. В 1856 окончил ярославскую гимназию. В следующем году впервые начал печататься (на страницах "Ярославских губернских ведомостей"). В течение нескольких лет Т. продолжал сотрудничать в этом издании, поместив в нем довольно много стихотворений ("Иван Сусанин", "Катанье" и др.) и переводов, в частности из Беранже ("Добрая старушка"). С 1864 стихи Т. начинают появляться в столичной печати - журналах и газетах: "День", "Дело", "Искра", "Развлечение", "Народный голос", "Отечественные записки" (80-х гг.), "Вестник Европы" и др. Т. почти всю жизнь прожил в Ярославле. С 1866 по 1871 Т. редактировал неофициальную часть "Ярославских губернских ведомостей". С 1872 до смерти служил в земстве, одновременно редактируя "Вестник ярославского губернского земства". Т. много занимался историей Северного края. Его исторические статьи и краеведческие очерки печатались в "Русском архиве", "Историческом вестнике" и др. журналах.

Как поэт Т. сформировался в некрасовской школе. Для лучших произведений Т. характерны мотивы любви к народу, горячего сочувствия его нуждам. В стихах Т. тепло очерчены образы столичной городской бедноты (напр. "Песня рабочих"); но с особенным вниманием он рисует жизнь нищего, задавленного нуждой и трудом крестьянства ("Песнь о камаринском мужике", небольшая поэма "На бедного Макара и шишки валятся" и др.).

Демократической поэзии Т. не свойственна яркая революционная целеустремленность, придававшая такую силу творчеству Некрасова. В отдельных стихах его (особенно 80-х гг.) звучат ноты уныния, смирения, народнического преклонения перед долготерпением крестьянства. Но следует подчеркнуть, что даже в годы мрачной реакции поэта не оставляла вера в могучие силы народа и его грядущее освобождение. Об этом свидетельствуют, в частности, стихотворение "Макар", сказка "Два Мороза Морозовича".

В отличие от многих других поэтов, Т. не сложил оружия в эпоху вырождения народничества. Именно во вторую половину своей деятельности он создал ряд сатир, обличавших современный строй. В 1881 в щедринских "Отечественных записках" была напечатана прекрасная сатира на либерализм ("Буйное вече"). Т. принадлежат также злые эпиграммы на "литературного жандарма" Каткова, Александра III, Победоносцева и других апологетов самодержавия. Эти эпиграммы не могли появиться в печати до революции.

К оригинальным стихотворениям Т. примыкают его многочисленные переводы из П. Дюпона, Гейне, Гервега, Шевченко, Сырокомли и др. поэтов, народная и обличительная тематика к-рых совпадала с тенденциями гражданской поэзии Т.

Поэтическое мастерство Т. в значительной мере определяется его интересом к народной речи, стремлением отразить песенные размеры и ритмы. Благодаря простоте языка, напевности, песенным интонациям, многие стихи Т. приобрели широкую известность в качестве народных песен; сюда относятся "Дубинушка", "Камаринская", "Когда я на почте служил ямщиком" (перевод "Ямщика" В. Сырокомли) и др. Известна высокая оценка, данная Трефолеву Некрасовым: "Стих его бьет по сердцу. Это - мастер, а не подмастерье".

Лит-ое наследие Т. до сих пор не собрано полностью. Основной сборник его стихотворений крайне не полон и испорчен цензурой. В издание 1931 включены стихотворения, к-рые не могли быть напечатаны до революции; однако это издание совершенно неудовлетворительно как в отношении обработки текстов, так и, особенно, в отношении сопроводительного аппарата.

Библиография: I. Славянские отголоски [вып. I], Ярославль, 1877; Стихотворения (1864–1893), М., 1894; Собрание стихотворений, ОГИЗ - ГИХЛ, М. - Л., 1931; Неизданные стихи и автобиография, "Литературное наследство", № 3, М., 1932, стр. 227–246; Избранные стихотворения. Вводная статья и редакция И. А. Мартынова. Ярославское областное изд-во, 1937.

II. "Русское богатство", 1894, X (рецензия на сб. 1894); Михеев В., Л. Н. Трефолев и его поэзия, "Северный край", [Ярославль], 1905, № 291 от 8 декабря; Ог(урц)ов Н., Л. Н. Трефолев (К 10-летию со дня смерти), "Голос" (Ярославль), 1915, № 272 от 28 ноября; Дмитриев С. С., Сотрудничество Л. Н. Трефолева в исторических журналах в кн.: Ярославский край, сб. II (Ярославское естественно-историческое и краеведческое общество. Труды секции краеведения, т. III, вып. 2), Ярославль, 1929; Достоевский А. М., Воспоминания, изд. Писателей в Ленинграде, 1930 [см. по указателю].

III. Огурцов Н. Г., Опыт местной библиографии. Ярославский край, Ярославль, 1924 (см. по указателю. Неполная библиография исторических работ Т. Дополнения см. в статье С. Дмитриева).

ТРЕФОЛЕВ Леонид Николаевич (9(21) сентября 1839, Любим Ярославской губ. — 28 ноября(11 декабря) 1905, Ярославль, похоронен на Леонтьевском кладбище) — русский поэт, переводчик, историк, журналист, краевед.

Родился в семье члена уездного суда, обедневшего помещика Николая Дмитриевича Трефолева. Мать Леонида, Клавдия Петровна, как и Николай Дмитриевич, была страстной« охотницей до книг», библиофилкой. Родители были также и театралами, и Трефолев с детства унаследовал любовь к книгам, к образованию. С 12-ти лет начал« рифмовать», то есть писать стихи. Окончил в Ярославле курс гимназии, хотел продолжить образование в Демидовском лицее, но семья потеряла отца, и надежды на студенческую юность были оставлены.

В 1856 Трефолев поступает на службу в губернское правление, в должности помощника редактора« Ярославских губернских ведомостей». Появляются в печати его первые стихотворения, оригинальные и переводные(Беранже, Гейне и др.). В начале 1860-х годов стихи Трефолева начинают печатать столичные газеты, а затем и журналы. Он скрывает свое авторство за псевдонимами — «Уединенный пощехонец», «Ярославский старожил» и др. Большую творческую помощь юному поэту оказывала жившая в Ярославле Юлия Жадовская. По свидетельству Трефолева, Жадовская давала ему« умные и полезные советы относительно сюжетов, форм и мелодии стихотворений».

В эти годы Трефолев становится также известен как постоянный сотрудник исторических журналов« Древняя и новая Россия», «Русский архив», «Исторический вестник». Через некоторое время он стал редактировать« Вестник ярославского земства». Со времени 1860-х гг., периода расцвета« натуральной школы» в русской литературе, «физиологических очерков», Трефолев унаследовал интерес к человеческим характерам, портретам, художественным деталям, точным фактам. Героями трефолевских стихотворений становятся разорившиеся, опустившиеся чиновники, бурлаки, тянущие лямку от Самары до Рыбинска, семинаристы, крестьяне, провинциальные актеры.

Не случайно 1880-е годы становятся временем сближения Трефолева и молодого Чехова. Трефолев в стихах, а Чехов в прозе открывали новую область в литературе — сферу житейских невзгод, случаев, мелочей. Обыденная жизнь почтового чиновника, уездного фельдшера, дьячка занимает Чехова так же, как занимает Трефолева одиссея камаринского Касьяна на Варваринской улице в Ярославле или письмо-грамотка, полученное крестьянкой Дарьей о гибели мужа на отхожем промысле в Питере. Трефолева волнует, из чего состоит русская жизнь, в чем суть национального характера, его возможностей. В «картинках с натуры», в «картинках из бывшего-отжившего»(подзаголовки трефолевский сочинений) возникает Россия, одержимая« холопьим недугом», Россия в ее паденьях, безделье, скуке, опустошении. Но и в мечтах, в порывах, в подвигах. Впоследствии« Песня о камаринском мужике» и «Дубинушка» Трефолева сделались народными.

Еще в 1864 Трефолев близко познакомился с поляками, сосланными в Ярославль за участие в польском восстании 1863 года. Трефолев изучил польский язык, познакомился с польской поэзией. Особенно увлекло его творчество Людвика Кондратовича, писавшего под псевдонимом Владислав Сырокомля. Один из переводов стал известной народной песней« Когда я на почте служил ямщиком».

В течение пяти лет(1866−71) Трефолев редактировал неофициальную часть« Ярославских губернских ведомостей», под его редакцией газета стала одним из лучших органов провинциальной печати. Он принимал также деятельное участие в редактировании« Трудов ярославского статистического комитета»(где напечатана и обширная монография Трефолева« Странники. Эпизод из истории раскола», обратившая на себя внимание глубокого знатока истории раскола, каким был И.С. Аксаков).

Замечательна была привязанность Трефолева к прошлому своего края. «Архивные источники неисчерпаемы, — признавался он. — Была бы добрая воля провинциальных тружеников да любезное внимание к их трудам со стороны властей, от которых зависит доступ в губернские архивы: это сослужит хорошую службу русской истории». Одним из первых историков Трефолев исследовал журналы Ярославского магистрата XVIII столетия. Ему дорога ломоносовская мысль« о собственных Невтонах и быстрых разумом Платонах». Об отце русского театра Ф. Г. Волкове он написал в очерке« Ярославль при императрице Елизавете Петровне». Рядом с Ф. Г. Волковым в очерках Трефолева — его земляки, ярославцы. Поэт Василий Майков, вольнодумец князь Михаил Щербатов, выдающийся администратор Алексей Мельгунов. Трефолев напомнил ярославцам, что в 1786 здесь вышел в свет первый провинциальный журнал« Уединенный пошехонец», редактировавшийся В. Д. Санковским.

В 1871 Трефолеву пришлось оставить государственную службу и «Ярославские губернские ведомости» из-за обвинений в «политической неблагонадежности». После увольнения он стал работать в земских учреждения. Более 25 лет он редактировал« Вестник ярославского земства». Трефолев был не чужд либеральных иллюзий, но в своих лучших сатирических стихотворениях едко высмеивает либеральную болтовню, процветавшую на разного рода земских собраниях. Его сатира« Буйное вече»(высоко оцененная Салтыковым-Щедриным и напечатанная им в «Отчественных записках») и в наши дни поражает своей актуальностью и злободневностью. Не случайно множество произведений Трефолева было запрещено цензурой. В 1896 Трефолеву было запрещено выступление на вчере памяти Ф. М. Достоевского.

В 1898 Леонид Николаевич организовал работу Волковской подкомиссии по подготовке 150-летнего юбилея театра имени Ф. Г. Волкова и деятельности его основателя. Он стремился придать юбилею русского национального театра всероссийский характер. В 1900(по воспоминаниям М. П. Чехова, брата писателя) на сцене Волковского театра с большим триумфом чествовали и Леонида Николаевича Трефолева в связи с его 60-летием.

У Леонида Николаевича было четверо детей: Владимир, Всеволод, Надежда и Ольга. О Всеволоде, к сожалению, никаких сведений не удалось найти. А Владимир, Надежда и Ольга в 1930-е годы жили вместе, одной семьей, по адресу: ул. Крестьянская(бывш. Екатерининская), д. 7, кв. 4.

В это время сестры уже не работали, были на пенсии. Старшая Надежда Леонидовна(в 1930 году ей было 68 лет), закончила Высшие женские Бестужевские курсы в Петербурге, училась вместе с сестрой Ленина Анной Ильиничной Елизаровой-Ульяновой. В 1935 году, во время широко отмечавшегося в Ярославле 30-летия со дня кончины поэта, в газете« Северный рабочий» упоминалось, что они были не только сокурсницами, но и подругами. До 1914 года Надежда Леонидовна работала заведующей книжным складом Ярославского земства, после революции — в коммунальном отделе, в 1927 году вышла на пенсию. На квартире у Надежды Леонидовны часто собиралась местная интеллигенция, в основном любители музицирования, хозяйка сама неплохо играла на пианино.

Но жилось Надежде Леонидовне, как и многим представителям ее сословия, в ту пору отнюдь не сладко. Еще в 1930 — 1931 годах она вместе с братом Владимиром Леонидовичем попала под следствие якобы за незаконное хранение оружия. Органами ОГПУ с нее была взята подписка о невыезде. Владимир Леонидович находился под следствием(сидел в тюрьме) пять месяцев, после чего его отпустили: подозрения не подтвердились. Ему также вменялось в вину участие в белогвардейском мятеже в Ярославле в 1918 году, на что он отвечал: был на стороне мятежников, но никакого участия в мятеже не принимал.

Родился Владимир Леонидович в 1873 году. Окончил Ярославскую классическую гимназию. До Октябрьской революции работал корректором газеты« Вестник» Ярославского губернского земства, давал частные уроки на дому, увлекался фотографией. После революции служил в различных советских учреждениях, работал счетоводом, конторщиком на ярославских предприятиях: Урочском вагоноремонтном заводе, машиностроительном заводе № 2. 25 апреля 1935 года он поступил на Ярославский автомобильный завод(ныне — ОАО« Автодизель») картотетчиком и помощником бухгалтера по материальной части. И сразу же попал в один из многочисленных списков« социально чуждых элементов». Подобные списки сотрудники заводского отдела кадров составляли ежегодно. В архиве Ярославского моторного завода сохранились учетная карточка, где отмечается, что В. Л. Трефолев — «сын литератора», и трудовая книжка(«трудовой список»), где четко указаны перерыв по службе с 23 декабря 1930 по 13 мая 1931 года и причина этого перерыва — «находился под следствием по ст. 58 УК РСФСР». Последняя запись в трудовой книжке — от 1 марта 1937 года — гласит, что В. Л. Трефолева перевели на должность старшего счетовода. А учетная карточка обрывается записью от 23 марта 1938 года: уволен за невыход на работу более двух месяцев.

На работу Владимир Леонидович выйти не мог: он был расстрелян 3 марта 1938 года. Его арестовали за три месяца до того — 3 января того же года — и предъявили обвинение в том, что он будто бы являлся агентом германо-латвийской разведки. Надежда Леонидовна Трефолева не дожила до этих страшных дней. На следствии Владимир Леонидович упомянет, что она уже умерла(точную дату смерти Н. Л. Трефолевой установить пока не удалось). Среди членов семьи Владимир Леонидович назвал только сестру Ольгу, подчеркивая, что она — инвалид и что ей 64 года. Ему было 65. Реабилитировали В. Л. Трефолева 11 октября 1957 года.

Нашли ошибку или опечатку? Выделите текст и кликните по значку, чтобы сообщить редактору.

Литература

Материалы к биографии и творческому наследию Л.Н. Трефолева // Литературное наследство, 1932, кн. 3, с. 227-229, 242-246;

Чехов А.П. Полн. собр. соч. и писем: в 30 т. - М., 1974-1983. Письма, т.1-5;

Критский П.А. Трефолев // Наш край. - Ярославль, 1907, с. 305-309;

Лосев П. Поэт и историк нашего края // О чем рассказывают улицы: Ярославское кн. изд-во. - Ярославль, 1952;

Айзеншток И. Поэт-демократ Леонид Николаевич Трефолев. - Ярославль: Ярославское кн. изд-во, 1954.

Астафьев А.В., Астафьева Н.А. Писатели Ярославского края. - Ярославль: Верхн.-Волж. кн. изд-во, 1990, с 153-169;

Ваняшова М.Г. Записки ярославского старожила и судьба "уединенного пошехонца" // Трефолев Л.Н. Исторические произведения. - Ярославль: Верхн.-Волж. кн. изд-во, 1991, с. 6-28.

Не предать забвению. Книга памяти репрессированных в 30-40-е и начале 50-х годов, связанных судьбами с Ярославской областью. - Ярославль: Верхн.-Волж. кн. изд-во, 1991, с. 353.

Баршевская И. Автозаводцы в жерновах сталинизма // Не предать забвению. Книга памяти жертв политических репрессий, связанных судьбами с Ярославской областью. Т.6. - Ярославль: Верхняя Волга, 2003, с. 541-547.

Баршевская И. Неизвестные Трефолевы // Северный край, 2002, 10 сентября.

Красильников Г. Леонид Трефолев: «И у меня есть сердце» // Северный край, 2009, 17 сентября.

Соч.:

Стихотворения (1864-1893). - М., 1894;

Ярославская старина: исторические очерки. - Ярославль: Ярославское кн. изд-во, 1946;

Стихотворения. / Вступ. ст. и примеч. И. Айзенштока. - Л., 1949 (Биб-ка поэта. Малая серия);

Стихотворения. - Л., 1951 (Б-ка поэта. Большая серия);

Суриков И., Трефолев Л. Стихотворения. - Ярославль: Верхн.-Волж. кн. изд-во, 1983;

Исторические произведения. - Ярославль: Верхн.-Волж. кн. изд-во, 1991.

Трефолев, Леонид Николаевич (21.09.1839 - 28.09 (10.12).1905), - Ярославский поэт. Родился в небогатой помещичьей семье. После окончания в 1856 г. Ярославской гимназии, не имея материальной возможности получить университетское образование, поступил на службу помощником редактора «Ярославских губернских ведомостей», где начал впервые печататься (с 1857 г.). Учительствовал в воскресной школе. В 1864 г. начал службу в строительном отделении при Ярославском губернском правлении, совмещая ее с 1866 г. с работой редактора неофициальной части «Ярославских губернских ведомостей». Работая в газете, Трефолев. довел ее «до высшей степени порядочности, так что и столичные газеты не раз высказывали этот отзыв» (Достоевский А. М. Воспоминания.-- Л., 1930.-- С. 344). Образованность и независимость Трефолева приводили к частым столкновениям его с тогдашним ярославским вице-губернатором Н. А. Тройницким, вследствие чего Трефолев вынужден был уйти в 1870 г. из строительного отделения, а в 1871 г. был вообще уволен с государственной службы по причинам неблагонадежности. С 1872 г. служил в земстве, одновременно редактировал «Вестник ярославского земства» (в течение более 25 лет). Трефолев принадлежал к тем прогрессивным земским деятелям, которые стремились противостоять намерению царского правительства превратить земства в «пятое колесо в телеге русского государственного управления» не был свободен от либеральных иллюзий, но в лучших своих произведениях он подвергал резкой критике либеральное пустословие, например в сатирическом стихотворении «Буйное вече» (1881), которым восхищался Салтыков-Щедрин, называвший Трефолева «певцом буйных земцев».

С 1864 г. Трефолев печатался в журналах «Дело», «Искра», «Отечественные записки», «Вестник Европы», «Будильник», «Осколки» и др.

Сотрудничая в «Осколках», переписывался и был лично знаком с А. П. Чеховым, который ценил Трефолева как поэта и человека, сохраняя постоянный интерес к его личности. Самым крупным прижизненным изданием поэта явился сборник «Стихотворения Л. Н. Трефолева (1864-1893)», выпущенный в Москве в 1894 г. Т. почти всю жизнь прожил в Ярославле, выезжая чаще всего в Москву. В 1876 г. был за границей (в Германии и Франции); в 1884 г. путешествовал по Крыму и Закавказью.

Как поэт Трефолев принадлежит к некрасовской школе. Н. А. Некрасов высоко отзывался о Трефолеве: «Стихи Трефолева бьют по сердцу. Это мастер, а не подмастерье». А на замечание собеседника о том, что он ученик Некрасова, последний ответил: «Скорее - последователь. Но если ученик, то такой, которым может гордиться учитель. Но у него свой костюм».

Трефолев использовал достижения некрасовского стиля, в том числе ритм стиха, простонародную лексику, фольклорные элементы и т. д. Но родство поэзии Трефолева с поэзией Некрасова обуславливается не столько внешним сходством, сколько глубинными, внутренними причинами - близостью взглядов на крепостническую и пореформенную Россию, положение крестьянства, судьбу русской женщины, на смысл и задачи поэзии. Основные мотивы творчества - бедственное положение народа, горячее сочувствие его страданиям, обличение жестокости правящих классов, их лживости, безнравственности, вера в силы народа и его грядущее освобождение. Благодаря простоте языка, напевности стало популярной народной песней стихотворение «Дубинушка» (1865). Созданное в один год с одноименным стихотворением В. И. Богданова, ставшим впоследствии известной песней, оно было исполнено гнева «на злодейку судьбу, / Что вступила с народом в борьбу / И велела ему под ярмом, за гроши / Добывать для других барыши». Широко распространилась в народе песня «Когда я на почте служил ямщиком...». Наибольшую известность принесла Трефолеву «Песня о камаринском мужике» (1867), в которой представлена судьба бедняка Касьяна, загулявшего до смерти в день своих именин. Используемый здесь народный плясовой ритм передает широту и удаль Касьяна и одновременно подчеркивает трагическую участь его.

Как поэт-демократ Трефолев отрицательно относился к «чистому искусству». В программном стихотворении «Три поэта» (1891) Трефолев определяет предназначение поэта: «Утешать погибающих, слабых, больных, / В павшем брате не видеть злодея - / Вот в чем истина, вот в чем идея / Для смиренных людей, для поэтов земных!» К числу таких честных, благородных певцов горя и страдания людского Трефолев относил народного поэта И. З. Сурикова. Ему Он посвятил стихотворение «Памяти Ивана Захаровича Сурикова» (1880), которое можно поставить в ряд лучших поэтических некрологов. В нем не только боль о потере близкого друга, но и горе народа об утрате благородного сына, надежда на будущую обновленную жизнь, когда «новая песня с чудесными звуками / Будет услышана нашими внуками».

Поэзии Трефолева свойственна не только гражданственность и публицистичность. Некоторые его стихи отличаются повышенной версификаторской изощренностью. Таково, например, стихотворение «Набат»(1898), написанное секстинами: 36 стихов имеют лишь две рифмы, причем те слова, которые являются рифмами в первом шестистишии, проходят во всех шести строфах. К подобной изысканной и трудной форме поэты обращались редко. Интересно в этом плане и стихотворение «В глухом саду» (1894), где каждая последующая строфа начинается с предпоследней строки предшествующей.

Мировоззрение Трефолева нельзя определить однозначно. Его стихам в целом не был свойствен революционный пафос Некрасова, он умилялся религиозным чувствам крестьян, призывал народ к терпению. Но вместе с тем у Трефолева есть острые сатирические выпады против царя, царского дома, попов, одного из вдохновителей реакции К. П. Победоносцева; в эпиграмме на М. Н. Каткова Т. называл его «литературным жандармом». Подобные произведения поэт не надеялся обнародовать. Они хранились в его архивах вместе с теми многочисленными стихотворениями, которые не были пропущены цензурой. В эпоху реакции 80 гг. поэт оставался верным освободительным идеалам 60 гг. Он понимал, что с отменой крепостного права страдания народа не кончились. Начало подлинного освобождения России он предчувствовал в нарастающем революционном движении на рубеже веков и приветствовал его в стихотворении «К свободе».

В автобиографии Трефолев признавался, что, кроме поэзии, страстно любил историю своего края. На протяжении всей жизни он увлекался изучением архивных материалов. Написанные в разное время, исторические статьи и очерки Трефолева разбросаны по различным периодическим изданиям. Впервые наиболее значительные из них вышли сборником в Ярославле в 1940 г. под названием «Ярославская старина»: «Ярославль при императрице Елизавете Петровне», «Плещеевский бунт», «Монтионовские премии в российском вкусе« и др. Трефолева не умиляла патриархальная старина - он заостряет внимание на случаях вопиющего произвола, тяжких притеснений народа со стороны помещиков, военачальников, судей. Воссоздавая эти факты в живых историко-беллетристических рассказах, Трефолев художественно обрабатывал материалы исторических хроник, документов. Их бесстрастный язык сочетается в рассказах с авторским комментарием. Так, в рассказе «Меланхолик» в основе сюжета - зверское преступление помещика Бакунина, прибившего поленом свою крепостную, видимо, за то, что честная женщина отвергла домогательства своего барина. Когда злодейство раскрылось и из земли вырыли обезображенный труп, Бакунин «придумал заявить себя человеком больным, страдающим меланхолией». Авторская оценка происходящего весьма недвусмысленна - Трефолев по существу оправдывает народный бунт, считая, что при дальнейшем распространении пугачевщина обрела бы и в Ярославской губернии своих сторонников.

Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, имел я силёнку,
И крепко же, братцы, в селенье одном
Любил я в ту пору девчонку.

Сначала не чуял я в девке беду,
Потом задурил не на шутку:
Куда ни поеду, куда ни пойду,
Всё к милой сверну на минутку.

И любо оно, да покоя-то нет,
А сердце болит всё сильнее.
Однажды даёт мне начальник пакет:
«Свези, мол, на почту живее!»

Я принял пакет - и скорей на коня,
И по полю вихрем помчался,
А сердце щемит, да щемит у меня,
Как будто с ней век не видался.

И что за причина, понять не могу,
И ветер так воет тоскливо…
И вдруг - словно замер мой конь на бегу,
И в сторону смотрит пугливо.

Забилося сердце сильней у меня,
И глянул вперед я в тревоге,
Потом соскочил с удалого коня, -
И вижу я труп на дороге.

А снег уж совсем ту находку занёс,
Метель так и пляшет над трупом.
Разрыл я сугроб-то и к месту прирос, -
Мороз заходил под тулупом.

Под снегом-то, братцы, лежала она…
Закрылися карие очи.
Налейте, налейте скорее вина,
Рассказывать больше нет мочи!

Материал подготовил Егор Парфентьев.

Леонид Трефолев