Мифы о Крещении Руси. Значение крещения Руси

Многих сегодня волнует вопрос: какие реальные последствия имело принятие христианства Русью: что же получила Русь, приняв христианство и отвергнув язычество?

Одни историки придерживаются мнения, что христианство не привнесло ничего положительного, что с князя Владимира, принявшего христианство, началась ориентация России на Запад, и в этом коренная причина многих противоречий в истории отечества. Более того, по мнению некоторых историков, такая система была преждевременной (если рассматривать христианство не только как религию, но и как систему ценностей) для Древней Руси, так как язычество, не завершившее эволюционный виток своего развития, содержало в себе мощный духовный резерв, ждавший своего рас­крытия.

Другая точка зрения сводится к тому, что принятие Древней Русью православной религии, византийского варианта христианства помешало сближению Руси и Европы, отгородило ее от динамично развивающегося западно-европейского мира. Как заметил Пушкин в письме к Чаадаеву, православие, оставив нас христианами, отделило от остального европейско-христианского мира. В то время как другие славянские страны - Чехия и Польша приняли католичество и тем самым вошли в круг европейской цивилизации.

Третья: безусловную заслугу православия видят в том, что Русь, вышедшая из язычества, не стала мусульманской (хотя за сто лет до крещения Руси на восточной границе страны, со времен Волжской Булгарии утвердился ислам). Это тем более важно отметить, так как к этому времени христианская Европа с запада (Испания, захваченная арабами) и юга (север Африки) оказалась окруженной мусульманскими народами. От выбора Киевом религии зависело очень многое, может быть и будущность остальной Европы. Принятие Русью православия облегчило положение самых отдаленных от вес христианских народов, зримо отодвинуло от них воспринимавшееся, как угроза, распространение мусульманства.

Принятие христианства как официальной, государственной религии у большинства народов Центральной, Посточной и Юго-Восточной Европы приходится на IX - первую половину XI в. Христианство принесло славянам новую веру, которая к тому времени охватила уже полмира.

Поскольку христианизация славян шла двумя путями- из Западной Европы и из Византии, то это еще до разделения христианской церкви на католическую и православную определило разную культурную ориентацию христианизируемых славянских земель. Византийское культурное влияние определило формы культуры в Киевской Руси, у болгар, сербов. Западные миссионеры принесли элементы церковной западноевропейской культуры, условно называемой латинской или римской, полякам, хорватам и др,

Многочисленные данные свидетельствуют, что христианство стало распространяться на Руси еще до официального крещения. Существует болгарская версия распространения христианства на Руси, нашедшая как своих сторонников, так и противников. Существуют серьезные аргументы (среди них - отсутствие упоминаний о крещении Руси в византийских источниках) в пользу того, что первоначальное распространение вероучения, присылка книг - заслуга болгарских священников. На основании косвенных данных можно предположить, что создатель славянской письменности, святой Кирилл, в середине IX века побывал на земле одного из восточно-славянских племен и сумел обратить в христианство около двух сотен семейств. Необходимо подчеркнуть, что славянская письменность была создана в середине IX в. именно для нужд христианизации.

Именно она облегчила возможность быстрого освоения христианского наследия.

Считается доказанным, что бабушка князя Владимира княгиня Ольга в середине X в. была крещена западными миссионерами и даже просила императора Отона I прислать к ней священнослужителей.

Знакомству всего восточнославянского общества с новой религией способствовало и крещение немногих вои­нов, участвовавших в набегах на византийские владения и в торговле с христианами-греками. Византийские источники сообщают, что крещение русов происходило уже в 60-70-х гг. IX в.

Случайно ли князь Владимир выбрал православие? Религиозная реформа в какой-то мере была подготов­лена предшествовавшим развитием русских земель и вызвана к жизни политическими причинами. Но утверждение, будто Владимир руководствовался исключительно пониманием государственной пользы христианства, не совсем верно. Владимир был ревностным язычником, и без глубокого внутреннего перелома не смог бы действовать столь последовательно и решительно. Можно предположить, что большое впечатление на князя произвело то (как рассказывает летопись), что в 983 г. в Киеве разъяренная толпа язычников убила одного варяга-христианина и его сына, которого он отказался отдать в жертву языческим богам. Примерно таких же воззрений придерживался М. Карамзин, который свел христианизацию Руси к личной прихоти князя Владимира. На решение и принятие новой веры повлияло и стремление киевского князя упрочить внешнеполитическое положение Руси. В любых сношениях с христианами государствами языческая держава неизбежно оказывалась неравноправным партнером.

Политические соображения заключались в том, что язычество не могло создать духовной основы для объединения древнерусского общества и особенно - для создания прочного государства. Придя к власти, Владимир попытался укрепить языческую веру, создав государственный пантеон в виде объединенного культа племенных богов. Жрецы, придумавшие новый пантеон, пытались уменьшить внешнее различие между язычеством и христианством. Но укрепить язычество таким образом не удалось. Если дружинник чтил в основном Перуна, то кузнец - Сварога, купец - Белеса. В таком прежнем виде язычество не устраивало княжескую власть, стремившуюся укрепить свой авторитет. Племенные божества не имели никакого отношения к власти князя. По-видимому, этим и объясняется отказ Владимира от языче­ства и поворот к принципиально новой религии - единобожию (монотеизму).

Как же происходило крещение на Руси? Обратимся к источнику.

По рассказу летописи многие религиозные посольства посещали двор киевского князя и предлагали ему принять их веру: мусульманскую - от волжских булгар, иудейскую - от хазар, католическую - от немцев, православную- от византийцев. Ислам был отвергнут князем, поскольку ему показалось чересчур обременительным воздержание от вина, иудаизм - из-за того, что исповедовавшие его евреи лишились своего государства и были рассеяны по всей земле. Проповедь же представителя византийской церкви произвела на него самое благоприятное впечатление. Однако, не довольствуясь этим, Владимир отправил своих собственных послов посмотреть, как поклоняются Богу в разных странах. Вернувшись, те заявили, что мусульманский закон «не добр», что в немецкой церковной службе нет красоты, но зато греческую веру назвали самой лучшей. Вот как они рассказывали о виденном ими православном богослужении в константинопольском кафедральном храме св. Софии: «И пришли мы в греческую землю, и ввели нас туда, где служат они богу своему, и не знали - на небе или на земле мы: ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой… Мы знаем только, что пребывает там бог с людьми и служба их лучше, чем во всех других странах. Мы не можем забыть той красоты, ибо каждый человек, если вкусит сладкого, не возьмет потом горького, так и мы не можем уже здесь пребывать в язычестве…». Послов потрясла именно греческая литургия. Эстетическое впечатление от красоты богослужения стало решающим.

В результате выбора ислам, иудаизм и католичество были отвергнуты, а православный вариант христианства принят как государственная религия. Независимо от того, имел ли место на самом деле факт прихода послов, летопись запечатлела реальную ситуацию выбора цивилизационной альтернативы. На деле выбор имел несколько ступеней. Это был выбор между язычеством и монотеистическими религиями: иудаизмом, исламом, восточным (православие) и западным (католичество) вариантами христианства (раскол церквей произошел не в X в., а полувеком позже, в 1054 г.). Выбор, сделанный в конце концов Владимиром в пользу православия, не должен закрывать нам глаза на то, что имелись и другие пути развития, которые отчасти «реализовались впоследствии в форме духовных влияний Востока. Вскоре Владимир крестился сам и крестил киевлян (в 988 или 989). И, несмотря на некоторую смуту в умах, простолюдины пошли за князем и его дружиной, ликуя и говоря: «Если бы не было это хорошим, не приняли бы этого князь наш и бояре».

Было ли это насильственным актом или русский народ принял христианство добровольно - этот спор среди историков не принципиален, так как в XI-XIII вв. существовал синтез старого и нового культов. Киевляне восприняли новую религию без явного сопротивления. Болезненный процесс смены религии облегчало то, что христианство частично имело атрибуты, присущие язычеству (бесы, черти, ангелы). Довольно спокойно отнеслись к крещению обитатели южных и западных городов Руси, часто общавшиеся с иноверцами. Куда большее сопротивление религиозные новшества встретили на севере и востоке. Новгородцы взбунтовались, для их покорения потребовалась военная сила. Сходные конфликты возникали и в других городах, где сложились существенные элементы религиозной языческой организации.

И по принятии христианства старые языческие вероплпия не сразу были забыты - на сотни лет в стране сохранилась ситуация «двоеверия», а когда христианские верования сосуществовали с языческими, обряды посвящались одновременно и христианским святым, и языческим богам, праздники воплощали и веру в Хри­пл, и веру в местных богов. Двоеверие в древней Руси (пило не просто особенностью религиозного сознания отдельных людей, это была система взглядов, серьезно ил мявшая на церковную практику. О силе этой традиции говорит то, что до сих пор в России сохранились языческие праздники (Масленница, Ивана Купалы), языче-г к не суеверия (вера в домового, лешего, русалок, кики­мор), ритуалы (украшение церкви на Троицу березоными ветками). Русь в этом отношении отнюдь не была уникальна. Вполне аналогичные явления происходили и и католической средневековой Европе.

Восприятие Русью христианства не было процессом быстрым и легким. Пришедшее из Византии русское православие далеко не сразу освоило премудрости византийской религиозной мысли. Один из ярчайших представителей славянофильства А. С. Хомяков давно обратил внимание на то обстоятельство, что Древняя Русь восприняла только внешнюю форму, образ, а не дух и сущность христианства. Действительно, богословские искания занимали скромное место даже в жизни древне­русских монастырей.

Что же получила Русь, приняв христианство и отвергнув язычество?

Во-первых, принятие новой религии связало русское государство не только с Византией, но и практически со всей христианской Европой, ведь в большинстве наиболее по тому времени развитых стран исповедовалось христианство. Это выразилось и в династических браках, и в расширении торговых контактов, и в установлении союзных и мирных отношений Руси с отдельными державами.

Во-вторых, новая религия способствовала созданию стабильных форм общества и государства. Население оказалось объединенным с помощью новой единой духовной основы, в отличие от язычества, которое разъединяло Русь на части, поскольку почти каждая славянская община исповедовала культ одного из языческих богов. Божественное происхождение княжеской власти, по учению христианской церкви, требовало от подданных беспрекословного повиновения, тем самым внушалось послушание и подчинение. (Хотя христианство не знает культа повиновения, присущего исламу.) Христианство включало в себя и общечеловеческие ценности, регламентирующие взаимоотношения людей в обществе (не убий, не укради, люби ближнего и др.).

Вне христианства невозможно представить себе и объединение различных восточнославянских племен в единый русский народ. До принятия христианства человек осознавал себя древлянином, тиверцем, кривичем. Став православным, он ощутил себя русским. По мере усвоения новой религии сливались в единую древнерусскую народность как славянские, так и неславянские племена. Вырабатывался единый древнерусский язык, вобравший в себя слова и неславянского происхождения.

В-третьих, с принятием христианства происходила нелегкая смена духовных и нравственных приоритетов (при язычестве не запрещалось многоженство, иметь наложниц в разных городах, для христианства же семья - это союз мужа и жены, а дети признавались только в браке). Новая религия вела к значительному смягчению царивших на Руси нравов. Церковь категорически запрещала человеческие жертвоприношения, ритуальные убийства жен и рабов.

В-четвертых, выбор византийского православия древней Русью в качестве государственной религии опреде­лил особенности развития российской цивилизации. Постепенно в стране складывались те же политические, номюмические, культурные установления, что и в Византии: авторитарная, государственная власть, господствующая над церковью и обществом, преобладание «ду-шсиодительской» функции культуры и религии над рациональным объяснением мира, но одновременно - яростное стремление к воплощению идеала.

В-пятых, христианство значительно повлияло на развитие отечественной культуры. До недавнего времени | южный, противоречивый процесс взаимодействия и обогащения языческой и христианской культур, иоегочнославянских народных и византийских церковных художественных традиций, по существу не получил сколько-нибудь удовлетворительного осмысления. При ном важно избежать односторонности в подходе к проблем е и не говорить только о влиянии церкви на «мирскос» искусство. Церковь способствовала созданию на Руси многих великолепных памятников архитектуры и искусства. Повидимому, благодаря ее связям с Византией, в Киевском государстве появляются мозаики и фрески. Церкви, соборы, которые строились на Руси, сохранили элементы византийской школы зодчества, но вместе с тем обрели и нечто новое, чисто русское, восточно-славянское. Объединение в одно целое двух разнородных художественных традиций породило тот архитектурный образ, который воспринимается как воплощение национальных качеств русского зодчества. Киевская София с ее динамичной, пирамидальной композицией столь же похожа на свой прообраз - константино­польскую Софию, сколь и отличается от него, вобрав и себя черты теремковой архитектуры Руси.

Сразу после принятия Русью христианства в стране возникают первые школы. Эти школы готовят кадры духовенства. Его представители уже в XI - начале XII в. сумели создать великолепные образцы русской литературы, такие, как «Слово о законе и благодати», Память и похвала князю Владимиру», «Повесть временных лет». Получает развитие летописание, бывшее и югом трудов в основном монахов.

Множеству исторических событий далёкого прошлого можно найти разные трактовки. “Повесть временных лет” - наиболее ранняя из дошедших древнерусских летописей начала XII века. Подвергается критике в силу продолжительного написания, большого числа редакций и противоречий со свидетельствами других работ. Но такое эпохальное событие, как Крещение Руси не могло затеряться в веках и составить впечатление от общей картины того времени все еще возможно.

Как происходило Крещение Руси – ранние попытки

Упоминания о первых христианских проповедниках на Руси начинаются уже в начале VIII века. Существует немало исторических данных, что в 860-869 годах варяжские князья Аскольд и Дир приняли крещение от епископа Константинополя, держа город под осадой. Но попытки распространить религию вызвали сопротивление народа, хранившему веру в старых богов. Даже в 967 г., когда правителем стала княгиня Ольга, официально принявшая христианство, Киевская Русь была страной язычества и воспринималась соседними государствами, как варварская. Князь Святослав Игоревич - сын Ольги и знаменитый полководец - также был язычником. В этой вере он и вырастил своих сыновей, среди которых был будущий креститель Руси - Владимир.

Будущий князь с ранних лет участвовал в военных походах и мало интересовался религией, тем более той, что запрещала прелюбодействовать и отвергающей насилие. По преданию, в каждом поселении он имел по любовнице, но страсть завоевателя была еще сильнее. Из-за нее и началась самая известная междоусобная война на Руси. Убийство своего брата Ярополка позволило Владимиру занять киевский престол и оказаться в центре мировых политических событий.

В конце Х в. византийский император Василий был вынужден искать помощи в подавлении мятежа, поднятого одним из военачальников. Он нашел поддержку в лице Владимира, который вместе с шеститысячным корпусом варяг помог одержать победу в сражении у Абидоса в современной Турции в 989 г. Дружбу Руси и Византии скрепила обещанная Владимиру возможность сочетаться браком с сестрой императора - принцессой Анной. Обещание неслыханное и тем более заманчивое: присоединиться к династии византийских императоров - самой могущественной семье мира, наследнице богатств Рима. Дело было за малым, мужем принцессы мог стать лишь православный князь.

Как происходило Крещение Руси – поиск истинного пути

Решение принять христианскую веру было нелегким. Сохранились свидетельства того, что Владимир приглашал в Киев кади - мусульманских учителей, проповедников и судей. Но исламские страны вели беспрерывные войны с Византией, а Багдад, ставший тогда центром исламского мира, был слишком далеко, чтобы союз с ним давал серьезные преимущества. Гораздо ближе был Хазарский каганат - государство с центром в городе Итиль, расположенном в районе современной Астрахани. Выгодное положение хазар позволяло им собирать дань с соседних славянских племен и получать часть добычи, пропуская набеги русских князей вглубь арабских земель. Возможно, это его и погубило: несмотря на свою былую силу, каганат был разграблен князем Святославом. Повесть временных лет говорит о том, что послы каганата не смогли убедить Владимира принять иудаизм, слишком слабым выглядел союзник. Центром христианского же мира была Византия с центром в Константинополе или Царьграде, как его знали от варяжских земель на севере до арабских на юге. Единоверный союз с Византией сулил Киевской Руси превращение в одну из главных сил западного мира.

Как происходило Крещение Руси

Причины последующих решений вызывают споры учёных. Некоторые источники говорят, что император Василий, не желая выдавать сестру за варварского князя, посылает вместо нее служанку. Когда обман был раскрыт, князь Владимир захватывает столицу византийской провинции Херсонес и выдвигает ультиматум: выдать принцессу Анну или следующим падет Константинополь. Принцесса прибывает вместе с христианским епископом, который и крестит Владимира, нареченного теперь Василием, вместе с большей частью его дружины. Перед отъездом князь выстроил в Херсонесе церковь.

Легенда гласит, что по возвращению в Киев, Владимир пустил гонцов по городам с требованием быть в назначенный день на берегу Днепра. Там он со священниками и провел этот исторический ход вдоль реки с последующим её крещением. День крещения Киевской Руси является памятной датой князя Владимира Святого и отмечается ежегодно 28 июля. Но переход народов Киевской Руси в христианскую веру не был внезапным и единовременным, ведь христианские общины существовали в Киеве со времен княгини Ольги, распространяясь по славянским землям. Лишь на протяжении 988-990 гг. крещение приняли все народы Киевской Руси.

К сожалению, нельзя сказать, чтобы хоть эпизод этих событий был чист и миролюбив. Слишком во многом прослеживается прагматизм правителей. Мировоззрение людей не менялось в одночасье, а потому им предстояли многие годы борьбы за свою веру. Но нельзя не отметить христианизацию, как один из этапов просвещения славянских народов. И тяжело не оценить её вклад на этом пути.

Как была крещена Русь?

Вопросительный знак здесь появился отнюдь не случайно. Классическая версия этого эпохальнейшего события известна давно: княгиня Ольга приняла крещение по обряду византийской церкви в Константинополе, где византийский император, плененный ее красою, поначалу предложил киевской княгине стать его супругой, но хитрая Ольга заявила: поскольку-де император стал ее крестным отцом, жениться на крестной дочери ему, императору, невместно. Император устыдился и отступился. Ольга вернулась в Киев. Сын ее Святослав не проявил никакого желания последовать примеру матери и остался язычником, как и его сын, знаменитый Владимир. Лишь впоследствии, когда уже не было в живых ни Ольги, ни Святослава, ни Владимирова брата христианина Ярополка (которого убили как раз люди Владимира), Владимир вызвал в Киев мусульман, иудеев, римских христиан, византийских христиан и, выслушав аргументы каждого в защиту своей веры, остановился на византийском православии…

Эта каноническая версия основывается на одном-единственном источнике: так называемой «Повести временных лет», и самой жуткой ересью в ученых кругах считается, ежели кто дерзнет в подлинности данной «Повести» усомниться – либо усомниться в ее датировке (принято считать, что «Повесть» закончена мудрым летописцем Нестором в 1106 г.).

Лепо же нам будет, братие, начать подробный разбор сего…

Начнем с Несторова труда. Первым в России изучением «Повести временных лет» занялся ученый немец Август Людвиг Шлецер (1735–1800), историк и филолог, пребывавший на русской службе в 1761–1767 гг. и выбранный почетным иностранным членом Петербургской Академии наук. Но интерес для нас должны представлять не собственно Шлецеровы изыскания, а то, что он пишет о деятельности русского историка и государственного деятеля В.Н. Татищева (1686–1750):

«В 1720 г. Татищев был командирован в Сибирь… Тут он нашел у одного раскольника очень древний список Нестора. Как же он удивился, когда увидел, что он совершенно отличен от прежнего! Он думал, как и я сначала, что существует только один Нестор и одна летопись. Татищев мало-помалу собрал десяток списков, по ним и сообщенным ему другим вариантам составил одиннадцатый…»

Любопытно, не правда ли? Оказывается, двести лет назад еще существовал десяток разнившихся меж собой «летописей Нестора» – да вдобавок некие «другие варианты»… Сегодня от всего этого многообразия остался один-единственный канонический текст – тот самый, о котором нам велено думать, что он написан в 1106 г. и является единственно правильным…

Что еще любопытнее, Татищеву так и не удалось опубликовать результаты своих трудов. В Петербурге по поводу напечатания возникли «странные возражения» (определение Шлецера). Татищеву прямо заявили, что его могут заподозрить в политическом вольнодумстве и ереси. Он попытался издать свой труд в Англии, но и эта попытка успехом не увенчалась. Более того – рукописи Татищева впоследствии исчезли. А приписываемая Татищеву «История», как указывалось еще в начале XIX века академиком Бутковым, представляла собой не татищевский подлинник, а весьма вольное переложение, практически переписанное небезызвестным Герардом Миллером, немцем на русской службе: «История» Татищева издана не с подлинника, который потерян, а с весьма неисправного, худого списка… При печатании сего списка исключены в нем суждения автора, признанные вольными, и сделаны многие выпуски».

Можно еще добавить, что сам Татищев совершенно не доверял «Повести временных лет», о чем написал прямо: «О кнезех русских старобытных Нестор монах не добре сведем бе».

Что позволило Татищеву сделать столь безапелляционное заявление? В точности неизвестно. «Другие варианты» Нестора исчезли, как бумаги Казанского и Астраханского архивов, в которых работал Татищев…

Однако не стоит опускать рук – не все, но многое удастся восстановить косвенным образом.

Поездка Ольги в Константинополь действительно имела место. Сомневаться в этом не приходится по одной-единственной, но чрезвычайно веской причине: существует официальное описание приема Ольги при дворе, «De Geremoniis Aulae Bizantinae», – и труд этот принадлежит авторитетнейшему свидетелю, самому византийскому императору Константину VII Багрянородному. В самом деле, в 957 г. император со всем почетом принимал киевскую княгиню. Вот только стать ее крестным отцом никак не мог – поскольку пишет черным по белому, что Ольга уже была христианкой! И в свите княгини находился ее духовник!

Кстати, была весьма прозаичная причина, по которой Константин никак не мог предлагать Ольге руку и сердце – к ее приезду он уже пребывал в законном браке…

Поистине, начинаешь верить Татищеву, что старец Нестор был «не добре сведом»!

Не верить императору Константину нет никаких оснований. В те времена языческая Русь доставляла Византии немало хлопот и беспокойства своими частыми набегами, после которых гордые ромеи выплачивали славянам немалую дань. Можно не сомневаться: принятие Ольгой крещения в Константинополе от византийцев было бы по любым критериям столь ошеломительным дипломатическо-политическим успехом Византии, что о нем следовало не просто упоминать – громогласно сообщить всему остальному миру.

Однако ж не сообщили. Честно написали, что Ольга приехала уже крещеной…

Кто же ее крестил? И когда? Наконец, почему мы решили, что Ольга была крещена по византийскому обряду? Быть может, наоборот, по «латинскому», то есть римскому?

Я уже вижу, как сжимаются кулаки и слышу, как скрежещут зубы ревнителей православного варианта. Однако, вопреки устоявшемуся мнению, не склонен полагаться на него только потому, что оно устоявшееся. В конце концов, столетиями верили устоявшемуся мнению, что Земля вращается вокруг Солнца…

Оказывается, давно уже существует предположение, что Ольга и в самом деле приняла крещение в Киеве в 955 г. Оказывается, в Киеве к тому времени уже стояла церковь святого Ильи (чья принадлежность константинопольской патриархии до сих пор не доказана). Оказывается, согласно западноевропейским хроникам, в 959 г. послы Ольги прибыли к германскому императору Оттону, ПРОСЯ О НАПРАВЛЕНИИ НА РУСЬ ЕПИСКОПА И СВЯЩЕННИКОВ! Просьбу приняли, и в следующем 960 г. некий монах Сент-Альбанского монастыря был рукоположен в епископы Руси, но в Киев не смог прибыть, поскольку заболел и умер.

В том же году в епископы Руси был рукоположен монах монастыря Св. Максимина в Трире Адальберт – и добрался до Киева. Правда, уже через год ему пришлось покинуть русские пределы.

Почему? Сторонники «несторовщины» не в силах опровергнуть сам приход Адальберта на Русь (ибо об этом пишут не только западноевропейские, но и русские хроники), однако объявили его отъезд «неприятием русскими папежского гостя». То есть – еще одним аргументом в пользу «византийской» версии Ольгиного крещения.

Меж тем отъезд Адальберта из Киева можно истолковать и по-другому. Возможно, дело было не в том, что Адальберт пришел от папы, совсем не в том… В конце концов, в те времена единая христианская церковь еще не раскололась на православную и католическую, а потому мы с полным правом можем заключить, что яростные выпады несторовской «Повести» в адрес папистов как раз и объясняются тем, что «Повесть временных лет» написана веке в шестнадцатом, когда противостояние и впрямь стало непримиримым. А в храме Святой Софии, построенном в Киеве в XII в., мозаичное изображение Римского Папы Климента преспокойно соседствовало с образами Григория Богослова и Иоанна Златоуста…

Адальберт мог покинуть Киев по причинам, как выразились бы мы сейчас, организационного характера. Историк М.Д. Приселков полагал, что Адальберт был направлен в Киев с ограниченными полномочиями – русская церковь должна была быть организована как простая епархия, то есть подчинявшаяся непосредственно германскому духовенству. Ольга же вполне могла потребовать, чтобы киевская церковь стала диоцезом – автономной единицей под руководством автономного епископа или митрополита. Во всяком случае, именно эти требования в свое время выдвигали принявшие христианство от Рима владетели Польши и Чехии – и после долгой, сложной борьбы добились своего. Ольга просто-напросто могла последовать их примеру. Но – не договорились. Адальберту пришлось уехать в спешке. Впоследствии его отъезд истолковали как «неприятие» Киевом «римского варианта».

А было ли таковое неприятие? Позвольте усомниться…