Протестный потенциал молодежи — исследование. Протестный (конфликтный) потенциал молодежи

ПРОТЕСТНЫЙ (КОНФЛИКТНЫЙ) ПОТЕНЦИАЛ

МОЛОДЕЖИ ХАБАРОВСКОГО КРАЯ

Важнейшим ресурсом развития любого общества является молодежь, которая играет большую роль в социально-экономических процессах, как его настоящего, так и его будущего. Именно молодежь, являясь одновременно и объектом и субъектом процесса социализации, выступает отражением того, что происходит в обществе. Молодежь – это тот «продукт», который создало общество, это результата складывающихся в обществе экономических, социальных, политических, духовных процессов. Анализ состояния молодежи, как большой социальной группы, во многом определяет образ будущего данного общества.

И молодежь Хабаровского края на сегодня представляет существенный потенциал его развития. Численность молодежи в Хабаровском крае в возрасте от 14 до 30 лет составляет 319 тыс. человек, или 24% всего населения края и 40% трудоспособного населения. Городская молодежь составляет 82%, сельская – 18%. Более 116 тыс. человек (36,5%) обучаются в образовательных организациях, 202 тыс. молодых людей (63,5%) заняты в социальной сфере и различных отраслях экономики края. Деятельность по реализации государственной молодежной политики в крае осуществляют 3 краевых государственных учреждения, 11 муниципальных молодежных центров. В Хабаровском крае зарегистрировано 688 молодежных и детских общественных объединений, с общим количеством участников более 100 тысяч человек.

Протестный потенциал общества характеризует, по своей сути, степень недовольства граждан уровнем, условиями и качеством своей жизни, степенью своей свободы и реализацией своих конституционных прав. Протестный потенциал показывает и степень недоверия общества власти. Наконец, протестный потенциал является четким индикатором социальной напряженности в обществе.

В то же время потенциал характеризуется скрытыми намерениями граждан, которые могут, как проявиться в действиях, так и не проявиться. Могут проявиться в виде конструктивной оппозиции (действия в рамках правовых норм), могут проявиться в индифферентной позиции (посредством дистанцирования, социальной атомизации), а могут проявиться и в деструктивной оппозиции (связанной с противостоянием, митингами, пикетами, протестами, неповиновением, погромами, столкновениями с властями и конфликтами).

В целом результаты социологического опроса свидетельствует о достаточно высоком уровне протестного потенциала (протестных настроениях) молодежи. Каждый третий молодой человек (34,8%) декларирует готовность принять участие в митингах и акциях протеста против условий, ухудшающих жизнь. Практически половина молодежи не готова «протестовать», каждый пятый затруднился с оценкой.

Конечно, важная задача в урегулировании социальных конфликтов – это нахождение компромиссов в принятии управленческих решений. В основе профилактики социальной напряженности в обществе должно быть понимание того, что социально-значимые решения должны находить свое отражение в исследовании общественного мнения (необходимо оценить степень того, насколько молодежь поддерживает или не поддерживает принимаемые решения), в широкой общественной и экспертной дискуссии (посредством общественных слушаний и обсуждений, трансляции мнений и оценок молодежи в средствах массовой информации) и выработки совместных оптимальных решений. Общество в целом, и молодежь в частности, нуждаются в конструктивном диалоге.

Анализ показывает, что наиболее протестно настроенная молодежь в несколько большей степени является активистами различных молодежных объединений, сторонниками политических партий. Она в большей степени интересуется событиями общественно-политической жизни страны и региона. Она в 3-4 раза больше считает акции протеста (митинги, забастовки, голодовки) эффективным инструментом влияния обычных граждан на развитие событий в стране. Она в 4-5 раз чаще положительно относятся к прошедшим 26 марта 2017 года во многих городах нашей страны, в том числе и городах Хабаровского края (г. Хабаровске и г. Комсомольске-на-Амуре) несанкционированным митингам против коррупции, участие в которых в большинстве своем приняла именно молодежь. В целом результаты исследования отражают большее положительное отношение молодежи к прошедшим несанкционированным митингам.

При этом она демонстрирует большую готовность прийти на предстоящие в 2018 году выборы Президента РФ. Среди протестно настроенной молодежи практически в 3 раза больше тех, кто готов поддерживать кандидатуру А.А. Навального (16,0%) при среднем уровне поддержки его кандидатуры в 6,3%. При этом на поддержку ныне действующего Президента РФ В.В. Путина особого влияния протест не выявил (во всех группах его готово поддержать более 40% молодежи). Она более активна в социальных сетях и интернет пространстве, практически в 2-3 раза чаще других комментирует происходящие события, новости, создает посты, выкладывает новости. Несколько большая доля протестно настроенной молодежи среди 17-летней (40,4%), нежели среди 24-летней (32,3%) или 29-летней (30,8%).

Полученные результаты социологического исследования свидетельствуют о распространенности протестных настроений в молодежной среде. При этом следует подчеркнуть, что значительная молодежная поддержка (даже несанкционированных, противозаконных) митингов против коррупции свидетельствует о ее сформировавшемся общественном запросе на социальную справедливость. Все это обуславливает выстраивание более тесного и партнерского диалога власти и молодежи, в том числе в политической плоскости. У молодежи есть запрос на участие в таких площадках, будь то площадки «прямого» взаимодействия (встречи, круглые столы, дебаты, дискуссии) или же опосредованного (интернет-площадки, социальные сети).

Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 38 (329). Философия. Социология. Культурология. Вып. 31. С. 47-49.

Д. Г. Михайличенко, А. А. Фазлыев, Д. М. Абдрахманов, Н. Н. Киреева

ИНДИКАТОРЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯПРОТЕСТНОГО ПОТЕНЦИАЛА МОЛОДЕЖИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

Исследование выполнено в рамках гранта РГНФ № 13-13-02016 «Динамика порогового значения технологий массовой манипуляции в конструировании протестного потенциала молодежи Республики Башкортостан».

Протестный потенциал молодежи - значимый феномен общественно-политической жизни современной России. В статье выявляются индикаторы, позволяющие диагностировать протестный потенциал молодежи

Ключевые слова: индикаторы, конфигурация, массовое манипулирование, молодежь, протестный потенциал, студенты.

Молодежь является наиболее восприимчивой к динамично меняющейся среде социально-демографической группой, чутко реагирующей на проявления несправедливости со стороны различных структур. По данным Федеральной службы государственной статистики, на 1 января 2012 г. население Российской Федерации составляло 143,1 млн человек, из них к молодежи отнесено 42674431 человек (29,8 % от населения страны)1.

Неотъемлемым элементом развития молодежи является социализация, в ходе которой эта социально-демографическая группа преодолевает положение уже не являющихся детьми, но еще не имеющих полного статуса взрослых людей. Такое положение определяет готовность, и даже склонность, к изменениям, что, в свою очередь, представляет возможность для правящих элит подавлять, мобилизовывать или интегрировать2 в политические конфигурации представителей этой социально-демографической группы.

Политическая социализация российской молодежи сводится к усвоению имеющихся и формированию новых ценностей, норм, этосов поведения и паттернов культуры, необходимых для адаптации и трансформации сложившихся, а также формирующихся конфигураций посредством участия в различных видах общественно-политической деятельности, одной из которых является протест.

Протест - это всегда ответ, реакция. В качестве ресурса для протестных действий могут быть использованы любые средства (физические, психические, интеллектуальные и т. д.). Протест - это реакция на условия существования человека: если условия

соответствуют потребностям и внутренней свободе человека, то протест, сопротивление не нужны. Если же условия неприемлемы для человека, то он либо сопротивляется, либо подчиняется. С позиций социальной философии, протест выступает как проявление духа свободы, реакция свободы на несвободу.

Протестные отношения и соответствующая политическая культура в современной России концентрируются, прежде всего, вокруг негативного восприятия курса развития государства населением (неудовлетворенность политической системой, репрессивный порядок регулирования, отчужденность власти от общества, коррупция и др.). По данным организаций, ориентированных на глубокое, всестороннее изучение общественного мнения (ВЦИОМ, Левада-Центр, ФОМ), про-тестное движение все отчетливее становится движением трех социально-профессиональных групп: «креативного класса», офисных служащих и учащейся молодежи. Протестное движение молодеет: 65 % участников акции «Марш миллионов» 12 июня 2012 года - это молодые люди в возрасте до 34 лет, недовольные ситуацией в стране, при этом только 13 % протестантов определили свое материальное положение как плохое3.

В формировании протестных настроений молодежи значительную роль играют объективные и субъективные условия (бытовые трудности, психологические проблемы и др.), а также технологически сформированные конструкты манипулятивного характера (идеологемы, мифологемы, фальсификации и т. д.), транслирующие посредством СМИ искаженный образ политической реальности.

Молодежь играла важнейшую роль в политическом насилии на протяжении всей письменной истории, и наличие «молодежного бугра» (необычно высокой пропорции молодежи в возрасте 15-24 лет в общем взрослом населении) исторически выступало неизменным спутником политических кризисов.

В основе протестного потенциала молодежи лежит так называемый феномен депривации - субъективное чувство недовольства по отношению к своему настоящему, несоответствие между ценностными ожиданиями и реальными возможностями. В качестве причин такого положения дел выступают объективные трудности бытового, психологического и экзистенциального характера, особенности развития молодежи как социально-возрастной группы, а также основные параметры состояния политического процесса и информационного поля в России.

Именно у молодого поколения наиболее остро проявляется чувство недоверия к институтам власти, а также неудовлетворенность существующим положением дел в обществе, вследствие чего формируется убеждение в невозможности влиять на процесс принятия важнейших политических решений. Отсюда, высокая степень отчужденности и аномично-сти молодежи, социальная дезинтеграция и девиантность.

Уровень протестной активности с неизбежностью повышается там, где социальные структуры оказываются неспособными преодолеть инерцию депривационных настроений.

Для анализа протестности молодежи в научном дискурсе используется термин ‘про-тестное поведение’. С точки зрения Д. В. Бушуева, протестное поведение молодежи является разновидностью политического участия, особенностью которого может являться публичное выражение индивидом или группой недовольства существующей социально-политической системой или отдельными результатами ее функционирования через разнообразные формы протестной активности4.

Однако приведенное определение несколько упускает из внимания тот факт, что существуют и неполитические формы протеста. Молодежь современной России характеризуется невысокой вовлеченностью в политические конфигурации, тогда как категория «протестное поведение» предполагает целенаправленную деятельность молодежи в политике, которая, как показывает реальность, часто бывает далека от этой сферы. Поэтому

применительно к молодежи представляется уместным использовать категорию ‘протестный потенциал’, а не ‘протестное поведение’.

Помимо этого, использование категории ‘протестный потенциал’ представляется более выверенной применительно к характеристике бытия молодежи России? в том числе и потому, что эта социально-демографическая группа представляет собой политическое будущее России. Именно она через 10-15 лет будет определять не только облик страны в целом, но и (в более узком смысле) состояние гражданского общества и демократических инициатив в российском социуме. От отношения молодого поколения к избирательному процессу и образцов его электорального поведения зависит, превратятся ли выборы в России в инструмент подавления и манипуляции населением или же электоральные процессы станут одной из действенных технологий демократической организации власти. Именно поэтому участие молодежи в избирательном процессе являет собой важное условие формирования и развития правового государства в России5.

В нашем понимании, протестный потенциал - это совокупность факторов, структурирующихся вокруг выражения различных форм недовольства субъектов социального действия в различных сферах общества. В пространстве политического протестный потенциал характеризуется возможностью изменения политического бытия различных акторов политики, угрозой дестабилизации политических конфигураций, а также других социетальных трансформаций.

Понятие ‘протестный потенциал’ относится к широкому кругу процессов и явлений, различных по интенсивности, социально-демографическому составу, охвату и характеру воздействия на структуры социальности, субъектом которого могут являться самые различные слои общества. В пространстве политического протестный потенциал проявляется не только в предъявлении требований к власти, мобилизации общественного мнения, насильственных действиях против существующего режима, но также и в недовольстве акторов существующими политическими конфигурациями (например, политикой государства в сфере образования). Даже если это недовольство внешне в кратко- и среднесрочной перспективе не выражается в каких-либо акциях протеста, оно последовательно ведет к отчуждению акторов от политических от-

Индикаторы определения протестного потенциала молодежи.

ношений, формированию ощущения неудовлетворенности собственной жизнью, внутри-личностным конфликтам. Исследование этих аспектов политического протеста особенно актуально для социальных групп, характеризующихся невысокой степенью политической субъективации, таких как молодежь.

В современной политике активно используются различные формы протеста (бунт, революция, государственный переворот, демонстрации, пикеты, политические резолюции партий и запросы парламентариев, флэш-мобы, хэппининги, протестные акции в бло-госфере и др.) имеющие различную степень институционализации.

Среди основных индикаторов протестного потенциала молодежи необходимо выделить:

Недостаточность жизненного опыта и образования;

Зависимое положение от других людей (старшее поколение, родители);

Восприятие протестного поведения и протестных акций в качестве неотъемлемого элемента социальной жизни;

Меньшее, в отличие от протестных движений молодежи советской эпохи (диссидентство), стремление к сакрализации протеста и желание придать ему некий «ореол святости»;

Недовольство политикой руководства страны, желание перемен;

Низкий уровень правовой культуры;

Относительно высокая возможность мобилизации для участия в политических конфликтах в силу ряда факторов (возрастные характеристики, отсутствия или слабая степень выраженности у большинства представителей обязательств в плане семьи и карьеры и др.);

Ситуативный интерес к политике, выражающийся в избирательном интересе к конкретным политическим событиям;

Кризис идентичности;

Недостаточный статус молодежи в социально-политических отношениях (социальные лифты, включающие в эти отношения, работают недостаточно эффективно).

Однако в современной России довольно значительны и факторы, препятствующие проявлению протестного потенциала молодежи. Среди них:

Дефицит ресурсов;

Доминирующие установки на аполитичное поведение (гедонизм, материализм);

Невысокий интерес молодежи к политике, как на региональном, так и на федеральном уровнях;

Ограниченная информация о текущей политической повестке дня;

Угроза репрессий со стороны различных социальных структур (администрация вузов, работодатели, полицейско-репрессивный аппарат);

Стратегии и тактики субъектов государственной политики, как на региональном, так и на федеральном уровне, по нейтрализации протестного потенциала.

Эти и другие индикаторы могут быть активно использованы при проведении социологических замеров настроений молодежи современной России.

Итак, протестный потенциал молодежи в современной России довольно значителен. В обществе недостаточно эффективно работают политические структуры по канализации протестного потенциала молодежи. Однако слабо проявляющийся интерес к политике у молодежи, а также отсутствие в большинстве регионов Российской Федерации «молодежного бугра» делают протестный потенциал молодежи важным, но не определяющим элементом политической повестки дня. Вряд ли в ближайшие годы протестный потенциал молодежи будет представлять собой реальную угрозу дестабилизации политической системы как на уровне Российской Федерации в целом, так и на уровне ее отдельных субъектов. В то же время проблема конвертации протестного потенциала имеет определяющую значимость с точки зрения повышения социального благополучия населения.

Примечания

1 Демографический ежегодник России - 2012 [Электронный ресурс]. иЯЬ: http://www.gks. ru/bgd/regl/B 12_16/Мат.Мт

2 Манхейм, К. Диагноз нашего времени. М. : Юрист, 1994. С. 446.

3 ВЦИОМ: Протестное движение состоит из молодых, творческих и небедных [Электронный ресурс]. иЯЬ: http://www.rbcdaily.ru/ society/562949984195380

4 Бушуев, Д. В. Специфика протестной активности российской молодежи в современном трансформирующемся обществе: автореф. дис. ... канд. социол. наук. Ростов н/Д, 2012. С. 15.

5 Акулич, М. М. Избирательный процесс и студенческая молодежь / М. М. Акулич, М. В. Батырева // Вестн. Тюмен. гос. ун-та. 2009. № 4. С. 73.

Наиболее заметными стали митинги в Москве и регионах, проводимые в день принятия в первом чтении согласованного проекта Трудового кодекса. По данным опроса, так или иначе свыше половины населения (59%) были информированы об этой акции (21% – знали, 38% – что-то слышали). Треть респондентов (35%) не имели о ней никакого представления.

Наиболее информированными в данном вопросе оказались жители Северо-Западного федерального округа (29% – знают, 38% – что-то слышали), а также Уральского (27% и 33% соответственно) и Дальневосточного (28% и 41%). Традиционно большую, чем россияне в целом, осведомленность проявили люди с высшим образованием (44% – знали, 32% – что-то слышали).

Сам повод для митингов опрошенные сочли значимым. Так, например, представители региональных элит оценивают последствия принятия нового Трудового кодекса неоднозначно: если одни полагают, что новый кодекс положения работников существенно не изменит, то другие ожидают серьезных изменений – как в лучшую, так и в худшую сторону.

• "Я не думаю, что это сильно отразится сходу. У нас нет таких традиций, чтобы сегодня приняли Кодекс, завтра по Кодексу начали жить. Будем продолжать жить медленно, упорно продолжать жить так же, как жили"
(эксперт, Уфа).
• "Я расцениваю это как наступление на права трудящихся"
(эксперт, Кемерово).
• "Там заложена мина замедленного действия... такого свойства, что наемный работник не сможет защитить себя никоим образом"
(эксперт, Саратов).
• "Я отношусь положительно... Собственно говоря, он все более и более адаптирован к рыночной экономике"
(эксперт, Ставрополь"
• "Я думаю, это не отразится особенно на тех, кто умеет работать, хочет работать, имеет высокую квалификацию. На них не отразится ни в коем случае"
(эксперт, Брянск).

• "Я отношусь с уважением. ... Они нужны как обратная связь – как среагировали массы. Это нужно как проверка результатов поведения Правительства, и в то же время люди сами выражают свое мнение, нужна ли какая-то корректировка"
(ДФГ, Новосибирск).
• "Ну, они [акции протеста] как-то не совпадают со временем моей работы. Я много лет работал и по выходным, и по будням, а там прогулы недопустимы. А так, может, я и пришел бы"
(ДФГ, Москва).
• "Я поддерживаю, когда им это нужно. То есть, когда какая-то определенная группа пришла и выдвинула какие-то требования. Я не участвовала, потому что я считаю, что на всех этих митингах и акциях протеста, когда много народа (толпа или что), если человек даже пришел с другим мнением – а потом, когда начинают все кричать, и он кричит вместе с ними"
(ДФГ, Новосибирск).

• "Да, я вспомнила акции протеста, в которых участвовала. Были когда-то маевки – такие замечательные акции протеста – за Чили, "но пасаран"... Замечательные были акции протеста. Я бы и сейчас пошла, потому что там такая атмосфера была замечательная. Политические акции протеста"
(ДФГ, Новосибирск).

• "В принципе, подобные митинги не очень нужны, хотя бы потому что есть власть, которую сами избирали, и ее решениям нужно подчиняться... Найти адекватное решение проблемы на митингах невозможно. Поэтому если это подтолкнет к дальнейшим действительно поискам согласования интересов различных сторон, то это вариант. Хотя вот в этом я как раз сомневаюсь. Митинг обычно – это уже выплеск отрицательно заряженной энергии"
(эксперт, Нижний Новгород).

• "Это чисто политическая шумиха, чтобы вспомнили о профсоюзах, о коммунистах и т.д. Чтобы еще раз напомнить о себе избирателям – у нас скоро выборы региональные предстоят... Это повод"
(эксперт, Тула).
• "Я предполагаю, что все эти митинги устраиваются в основном ради того, чтобы определенным политическим элитам засвидетельствовать свое присутствие. Это, так сказать, массы волнуются постольку, поскольку их этим заражают и их об этом просят"
(эксперт, Екатеринбург).
• "В любой массе людей, которая протестует где-то у мэрии или на площади и так далее, обязательно есть какой-то политик – то есть человек, заинтересованный в этом протесте. То есть, все эти протесты организованы обязательно. Не просто кто-то хочет махать руками и кричать. Поэтому я против всех этих протестов: в них нет смысла, но всегда есть заинтересованное лицо"
(ДФГ, Новосибирск).

• "Политические силы чаще всего, как правило, являются авторами этих всяких акций, чаще всего перед выборами. Я бы сказала, что из политиков чаще всего – коммунисты"
(ДФГ, Новосибирск).
• "Самые активные, по-моему, коммунисты-зюгановцы – больше всего ходят. Профсоюзы"
(ДФГ, Новосибирск).

Желание принять активное участие в подобных акциях высказывают 23% опрошенных. Особенную активность здесь проявляют сторонники Г. Зюганова (43%), жители сел (31%) и россияне с низким доходом – до 600 руб. на человека в месяц (35%).

Динамику протестных выступлений в ближайшее время участники общероссийского опроса видят следующим образом: 25% респондентов полагают, что в ближайшие месяцы акции протеста будут нарастать, 33% – что они пойдут на спад, 11% – что останутся на прежнем уровне. Сторонники левых сил чаще предсказывают социальные бури: 44% электората лидера КПРФ ожидают повышения общей протестной активности россиян, 24% полагают, что она останется на прежнем уровне, 4% – что "пойдет на спад". Рост числа акций протеста в "своем" регионе предполагают 16% опрошенных; среди готовых проголосовать за Г. Зюганова таких оказалось 35%.

Что касается экспертов, то здесь подавляющее большинство полагает, что число массовых выступлений в России останется на прежнем уровне, и только пятая часть ожидает его роста.

Масштабы возможных акций протеста в своих регионах эксперты оценивают достаточно скромно:

• "Я не думаю, что массовая поддержка произойдет. Т.е. политическая увлеченность населения, мне кажется, уже весьма спала. Это не 92-й год"
(эксперт, Екатеринбург).
• "Они а) – не состоятся; б) они не будут массовыми"
(эксперт, Кемерово).
• "Я думаю, что, если в областном центре, речь может идти о 200-300 человек реально – т.е. это очень слабо будет. Если говорить о райцентрах наших, то в двух-трех, не более, где еще какие-то организации действуют, состоятся такие, по несколько десятков человек, в основном пенсионеров. В большинстве других просто ничего не будет"
(эксперт, Тула).
• "Они не будут массовыми – ну, за бутылку водки дедушек двадцать придет, и все"
(эксперт, Ставрополь).

Вопрос: "Как Вы считаете, в России массовые выступления, акции протеста в ближайшие месяцы будут нарастать, останутся на прежнем уровне или пойдут на спад?"

Тенденцию сокращения протестной активности по сравнению с концом

Часть полагает, что спад массовых выступлений – закономерный результат существующей социально-экономической политики, федеральной и местной.

• "Я думаю, что это естественный процесс улучшения экономической ситуации и политической тоже, потому что люди видят, что что-то меняется"
(эксперт, Барнаул).
• "Результат существующей сегодня здесь политики... Здесь проводится очень мощная политика в защиту социально незащищенных слоев населения. Делается очень много, и очень хорошая пропаганда этой защиты проводится у нас в области"
(эксперт, Кемерово).

• "В основном это временное затишье, поскольку социально-экономическая, вообще государственная политика достаточно нелепа, и рано или поздно общество вынуждено будет протестовать против сложившейся ситуации. Но на данный момент просто люди уже крепко устали..."
(эксперт, Екатеринбург).

• "Пока спад – пока лето, пока тепло, пока главное – сахар, главное – варенье, пока огурцы... Пожалуйста – пока спад"
(эксперт, Саратов).

• "Если проводить в таком виде, то это вызовет массовые выступления пенсионеров в конце концов – у нас во всяком случае это одна треть. Даже не одна треть, а 40% населения здесь у нас"
(эксперт, Тула).
• "Когда будут говорить, что мы должны платить за те же самые коммунальные услуги 100%, 80%, 90% и т.д., то это ни к чему не приводит к хорошему... Либо, когда повышаются тарифы без объяснения, тоже не очень это понятно, и из-за этого могут возникать конфликты... Пока это не выливалось в большие, массовые манифестации, но в принципе это возможно. Это повод для протеста"
(эксперт, Нижний Новгород).

Разработана методика анализа социальной структуры современного российского общества и построена модель социальной структуры населения Орловской области. Обоснована необходимость использования процедуры кластерного анализа для классификации населения Орловской области по протестному потенциалу, так как он позволяет классифицировать население на несколько относительно однородных групп в многомерном пространстве отношений, тем самым выявив модели поведения различных социальных групп в условиях обострения социальной напряженности. По результатам анализа социальной структуры населения Орловской области выделены шесть составляющих ее кластеров: «пассивные недовольные» (15,9 %), «латентные оппозиционеры» (12,5 %), «инертные недовольные» (18,3 %), «отрицающие публичный протест» (20,7 %), «активные оппозиционеры» (19,4 %), «благополучные консерваторы» (13,2 %).

социальная напряженность

протестный потенциал

политическая активность

кластерный анализ

кластеры

социальная структура

1. Алексеенок А.А. Поиск взаимозависимостей и классификация объектов эмпирического социологического исследования // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. – Вып.1. – Тула: Изд-во ТулГу, 2010. – С. 178–187.

2. Алексеенок А.А. Сравнительный анализ социального самочувствия молодежи в докризисный и послекризисный период // Трудоустройство и социальная адаптация молодежи в условиях кризисных явлений: Международная научная конференция. – ОРАГС, 2010. – С. 62–64.

3. Каира Ю.В. Региональная специфика социальной напряженности в некоторых областях Центрального федерального округа // Федерализм. – 2008. – № 4. – С. 95–104.

4. Крыштановский А.О. Кластеры на факторах // Социология: 4М. – 2005. – № 21. – С. 172–187. С. 173.

5. Федоров О.В., Болгаров Н.И. Кластерный анализ и риски инновационной деятельности: монография. – КноРус, 2009. – 157 с.

Трансформационные процессы, происходящие в современном российском обществе, привели не только к возникновению новых социальных общностей, их взаимосвязей, иерархии, затронули отношения собственности, распределения, направления социальной мобильности, но и крайне обострили имущественную дифференциацию, поляризовали интересы и политические предпочтения социальных групп. Все это отразилось на уровне социальной напряженности, которая из теоретического объекта исследований стала фактически ключевой составляющей наблюдаемых в российском социуме изменений.

Для классификации населения Орловской области по протестному потенциалу в исследовании применен кластерный анализ. Другой, часто применяемый в общественных науках метод классификации - дискриминантный анализ - в нашем случае неприменим, т.к. заранее неизвестно, сколько групп необходимо выделить. Кластерный анализ позволяет классифицировать население на несколько относительно однородных групп в многомерном пространстве отношений, тем самым выявив модели поведения различных социальных групп в условиях обострения социальной напряженности . Методологически предопределен набор переменных, характеризующих различные аспекты социальной напряженности: удовлетворенность социально-экономической и политической ситуацией с оценкой перспектив развития ситуации, обоснованность и вероятность протестной активности, готовность личного участия в акциях массового протеста, оценка эффективности последствий их проведения.

Цель исследования - разработать методику анализа социальной структуры современного российского общества и методом кластерного анализа построить модель социальной структуры населения Орловской области по уровню протестного потенциала.

Материал и методы исследования

Для построения модели социальной структуры населения Орловской области использованы результаты социологического исследования, проведенного в ноябре - декабре 2012 г. под руководством авторов - «Социальная напряженность в современном российском обществе». Массовый опрос населения города Орла и Орловской области. Общий объем выборки 1304 чел. Выборка репрезентативна по полу, возрасту, структуре занятости, по отраслям экономики.

Иерархический кластерный анализ относится к методам разведочного анализа данных, к эвристическим методам, что предполагает рассмотрение нескольких вариантов конечных решений, различающихся, в итоге, числом кластеров и, соответственно, их составом . В ходе анализа рассмотрен диапазон возможного числа кластеров от 2 до 7, в соответствии с которым сформированы переменные принадлежности наблюдений к кластерам. Окончательное число кластеров определено с помощью следующих способов:

1) по таблице шагов агломерации;

2) по сосульчатой гистограмме;

3) по дендрограмме;

4) сравнение дифференцирующих потенциалов различных версий кластерного деления путем сопоставления количественных и качественных описательных характеристик полученных кластеров .

Подробно представлен последний этап, связанный с обоснованием конечного числа кластеров. Своего рода входимость (точнее, переносимость) одних и тех же кластеров при кластеризации на различное число объектов представлена в таблице. Повторяющиеся кластеры в различных версиях деления обозначены одним и тем же кодом, в котором первое число до точки обозначает общее количество кластеров в версии деления, где впервые встречается данный кластер, второе число после точки - номер кластера в этой же версии. В скобках указан код кластера по текущей версии кластерного деления. В ходе применения предыдущих трех способов определения числа кластеров установлено, что деление менее чем на 3 кластера объединяет слишком разные объекты, а деление более чем на 7 кластеров порождает дублирующие друг друга мелкие кластеры.

Преемственность версий кластерного деления респондентов

Как видно из таблицы, наиболее устойчив кластер № х.3, т.к. он сохраняется при делении как на 3 кластера, так и на большее число кластеров, вплоть до 7-кластерного деления. Несколько менее устойчив кластер х.4, появляющийся при 4-кластерном делении и также сохраняющийся вплоть до 7-кластерного. Остальные кластеры еще менее устойчивы.

Для сужения проблемы выбора версии кластерного деления выполнен анализ стандартных отклонений средних значений переменных, участвующих в кластерном анализе, при этом, как и при кластеризации, из расчетов исключены варианты «затрудняюсь ответить». Предполагается, что чем ниже стандартное отклонение переменной от среднего значения по кластеру, тем точнее деление на кластеры . Анализ средних значений показал, что среди всех версий кластерного деления наиболее точны 4- и 6-кластерное деления, в которых отдельные ответы респондентов наиболее «кучно» концентрируются вокруг среднего значения по кластеру, причем при 6-кластерном делении стандартные отклонения несколько ниже, т.е. разбиение на 6 кластеров предпочтительнее.

Для окончательного выбора версии кластерного деления необходимо проанализировать распределения ответов на вопросы анкеты в разрезе отобранных двух версий методами описательной статистики. Первый кластер 4-кластерной версии разделяется на три в 6-кластерной версии: первый, четвертый и шестой. Следовательно, для определения целесообразности 6-кластерного деления необходимо удостовериться в различиях распределений ответов на вопросы анкеты респондентов, отнесенных к различным кластерам. В распределениях ответов респондентов на большинство вопросов при 6-кластерном делении выявлены существенные различия. Таким образом, 6-кластерное деление является оптимальным, поскольку дифференцирующий потенциал этой версии выше, чем 4-кластерной, точность деления - максимальна среди всех версий, а при большем числе кластеров их характеристики дублируются.

Для процедуры кластеризации были отобраны следующие вопросы: удовлетворенность социально-экономической ситуацией в Орловской области, оценка политической обстановки в России, оценка внутрироссийской ситуации в целом, мнение о необходимости наличия права публично выражать свое недовольство существующей властью, оценка вероятности в настоящее время в Орловской области массовых выступлений населения против действий властей, готовность личного участия в акциях массового протеста, мнение о способности акций протеста повлиять на решение каких-либо проблем. Значения данных дифференцирующих признаков легли в основу семантического анализа (выявления латентных связей контекстно зависимых значений), который позволил семантически укрупнить кластеризующие признаки.

Результаты исследования и их обсуждение

Каждому из кластеров были присвоены названия, отражающие характеристики, в наибольшей степени выделяющие данный кластер среди остальных, наиболее типичные, часто встречающиеся внутри кластера. При этом формулировки названий представляются семантически целостными, отражающими внутреннее содержание с акцентированием выдающихся характеристик кластера. При наименовании кластеров автор исходит из многоаспектности семантического поля социальной напряженности, поэтому названия кластеров вбирают все выявленные их проявления и отражают наиболее выраженные характеристики, специфику (рисунок).

Классификации населения Орловской области по протестному потенциалу

После подробного отдельного описания каждого кластера графически представлены некоторые наиболее наглядные различия между ними.

Кластер 1 (15,9 %). «Пассивные недовольные»

умеренно не удовлетворены социально-экономической ситуацией в Орловской области; оценивают политическую обстановку в России как умеренно напряженную; оценивают внутрироссийскую ситуацию в целом как предкризисную с элементами застоя; считают, что люди обязательно должны иметь право публично выражать свое недовольство существующей властью; считают, что в Орловской области невозможны массовые выступления населения против действий властей, а если они все-таки состоятся, то абсолютное большинство не примет в них участие; возможными условиями участия являются такие, как «коснется лично или семьи» и «беспредел власти»; не уверены в действенности акций протеста.

Половозрастная структура этого кластера характеризуется преобладанием мужчин всех возрастов, кроме 30-44-летних, в этой возрастной группе, наоборот, преобладают женщины, средний возраст - 45 лет; доход в 10,1 тыс. руб. в месяц на одного члена семьи, а также представления об уровне достатка (21,3 тыс. руб.) и бедности (6,4 тыс. руб.) сопоставимы со средним уровнем среди всех кластеров; по роду занятия - повышенная концентрация пенсионеров и чиновников; географическая локализация этого кластера не выражена и рассредоточена пропорционально генеральной совокупности.

Кластер 2 (12,5 %). «Латентные оппозиционеры»

Характеристика по дифференцирующим признакам:

крайне не удовлетворены социально-экономической ситуацией в Орловской области; оценивают политическую обстановку в России как весьма напряженную; оценки внутрироссийской ситуации в целом существенно разнятся, в среднем составляя предкризисный вариант; считают, что люди во многих случаях должны иметь право публично выражать свое недовольство существующей властью; считают, что в Орловской области невозможны массовые выступления населения против действий властей, однако, если они состоятся, то безусловно примут в них личное участие; считают, что акции протеста способны повлиять на решение некоторых проблем.

Половозрастная структура этого кластера характеризуется преобладанием женщин почти во всех возрастных группах, которых в целом больше в 2 раза, чем мужчин, исключение составляют 45-59-летние, где мужчин несколько больше, средний возраст - 41 год; доход в 8,6 тыс. руб. в месяц на одного члена семьи значительно ниже среднего значения, представления об уровне достатка (22,6 тыс. руб.) несколько завышены, а об уровне бедности (5,8 тыс. руб.) - наоборот, занижены; по роду занятия - повышенная концентрация студентов, работников транспорта, связи и финансово-кредитных учреждений; по месту жительства - пониженная концентрация жителей г. Орла и повышенная концентрация жителей Орловского района - пригорода областного центра.

Кластер 3 (18,3 %). «Инертные недовольные»

Характеристика по дифференцирующим признакам:

умеренно не удовлетворены социально-экономической ситуацией в Орловской области; оценивают политическую обстановку в России как напряженную; оценивают внутрироссийскую ситуацию в целом как предкризисную; считают, что люди в большинстве случаев должны иметь право публично выражать свое недовольство существующей властью; считают, что в Орловской области возможны массовые выступления населения против действий властей, однако если они состоятся, то абсолютное большинство не примет в них участие; возможными условиями участия являются такие, как «в крайнем случае, если будет невтерпеж, от безысходности», «за деньги», «если поддержат, в т.ч. коллеги» и если это будет «неопасно и законно»; считают, что акции протеста не способны повлиять на решение проблем.

Половозрастная структура этого кластера характеризуется преобладанием женщин во всех возрастных группах, кроме самой старшей, где мужчин несколько больше, средний возраст - 39 лет; доход в 10,2 тыс. руб. в месяц на одного члена семьи, а также представления об уровне бедности (6,2 тыс. руб.) сопоставимы со средним уровнем среди всех кластеров, а представления об уровне достатка (17,0 тыс. руб.) свидетельствуют о скромности представителей этого кластера в материальных запросах и о готовности довольствоваться малым; по роду занятия - повышенная концентрация работников сельского хозяйства, торговли и бытового обслуживания; географическая локализация этого кластера не выражена и рассредоточена пропорционально генеральной совокупности.

Кластер 4 (20,7 %). «Отрицающие публичный протест»

Характеристика по дифференцирующим признакам:

не удовлетворены социально-экономической ситуацией в Орловской области; оценивают политическую обстановку в России как умеренно напряженную; оценивают внутрироссийскую ситуацию в целом как стагнацию, застой; считают, что люди далеко не всегда должны иметь право публично выражать свое недовольство существующей властью; считают, что в Орловской области невозможны массовые выступления населения против действий властей, а если они состоятся, то абсолютное большинство не примет в них участие; возможными условиями участия являются такие, как «в крайнем случае, если будет невтерпеж, от безысходности» и «если заставят»; считают акции протеста практически бесполезными.

Половозрастная структура этого кластера характеризуется равным соотношением мужчин и женщин, однако среди 30-44-летних женщин в 2 раза больше, чем мужчин, а в остальных возрастных группах выявлено некоторое преобладание мужчин, средний возраст - 42 года; доход в 9,4 тыс. руб. в месяц на одного члена семьи относительно низок, а представления об уровне достатка (22,5 тыс. руб.), наоборот, завышены, представления об уровне бедности (5,9 тыс. руб.) сопоставимы со средним уровнем среди всех кластеров; по роду занятия - повышенная концентрация работников образования, науки, культуры и здравоохранения, а также военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов; по типу населенного пункта - в основном жители г. Орла.

Кластер 5 (19,4 %). «Активные оппозиционеры»

Характеристика по дифференцирующим признакам:

не удовлетворены социально-экономической ситуацией в Орловской области; оценивают политическую обстановку в России как крайне напряженную, критическую; оценивают внутрироссийскую ситуацию в целом как предкризисную; считают, что люди в большинстве случаев должны иметь право публично выражать свое недовольство существующей властью; считают, что в Орловской области возможны массовые выступления населения против действий властей, и, если они состоятся, то абсолютное большинство примет в них участие; возможными условиями участия оставшихся могут быть, «если это будет организованно и массово, например, от 10 000 чел.» и если будет соответствующая информационная поддержка; считают акции протеста действенным механизмом влияния на решение проблем и легальным механизмом взаимодействия с властями.

Половозрастная структура этого кластера характеризуется преобладанием женщин в целом, однако, по мере повышения возраста доля мужчин повышается, и уже среди опрошенных старше 60 лет мужчин больше, средний возраст - 43 года; доход в 8,9 тыс. руб. в месяц на одного члена семьи является минимальным среди всех кластеров, а представления об уровне достатка (24,7 тыс. руб.), наоборот, максимальны, представления об уровне бедности также несколько завышены (6,7 тыс. руб.), т.е. данный кластер самый нуждающийся и самый требовательный; по роду занятия - повышенная концентрация безработных; по месту жительства - пониженная концентрация жителей г. Орла и повышенная концентрация жителей Орловского района - пригорода областного центра.

Кластер 6 (13,2 %). «Благополучные консерваторы»

Характеристика по дифференцирующим признакам:

полностью удовлетворены социально-экономической ситуацией в Орловской области; оценивают политическую обстановку в России как благополучную и спокойную; оценивают внутрироссийскую ситуацию в целом как стабильное развитие с временными затруднениями; считают, что люди лишь в некоторых ситуациях должны иметь право публично выражать свое недовольство существующей властью; считают, что в Орловской области невозможны массовые выступления населения против действий властей, а если все-таки они состоятся, то большинство не примет в них участие; возможными условиями участия некоторых могут быть «за деньги» и наличие времени; склонны считать акции протеста малоэффективными.

Половозрастная структура этого кластера характеризуется преобладанием мужчин всех возрастов, кроме пенсионного, причем треть респондентов являются мужчинами наиболее делового возраста - 30-44 года, средний возраст - 41 год; доход в 13,3 тыс. руб. в месяц на одного члена семьи является максимальным, представления об уровне достатка (22,3 тыс. руб.) сопоставим со средним значением, а представления об уровне бедности (5,2 тыс. руб.) - минимальны; по роду занятия - повышенная концентрация занятых в промышленности; по типу населенного пункта - жители г. Орла и малых городов Орловской области .

Проведенный анализ выявил два кластера (2 и 5), представители которых готовы в той или иной мере при некоторых условиях принять участие или присоединиться к акциям массовых протестов против действий властей, в совокупности они составили около трети взрослого населения области. В этих кластерах повышена концентрация жителей орловского пригорода и понижена - жителей областного центра. Их представители являются материально наиболее нуждающимися, с одной стороны, и выдвигают повышенные материальные запросы, с другой стороны. Однако для активации этих кластеров недостает еще одного - ядра протестного движения, активистов, неудовлетворенных положением дел, безусловно готовых протестовать, верящих в эффективность акций . Такого кластера в ходе исследования не выявлено. Следовательно, пока такой детонирующий кластер не будет сформирован и институционализирован в формальных или неформальных организациях с соответствующей информационной поддержкой, акции протеста в Орловской области маловероятны.

Данакин Н.С., д.соц.н., профессор, директор НИИ Синергетики Белгородского, ФГБОУ ВПО «Белгородский технологический университет им. В.Г. Шухова», г. Белгород;

Калашников А.Ф., д.п.н., профессор, кафедра «Социология, культурология и политология», ФГБОУ ВПО «Государственный университет - учебно-научно-производственный комплекс», г. Орел.

Работа поступила в редакцию 17.10.2013.

Алексеенок А.А., Бараночников В.А. Влияние среднего класса на уровень социальной напряженности в современном обществе // Известия ТулГУ.Гумманитарные науки. Вып.1. Ч. 1. Тула: Изд-во ТулГу, 2011. С.3-10.

Библиографическая ссылка

Экономическая ситуация в России ухудшается. Вслед за ней растет и социальная напряженность в обществе. Одни продолжают богатеть, поднимаясь все выше и выше в рейтингах Форбс, а другие катастрофически нищают, будучи вынужденными отказывать себе в самом необходимом. Причем последних в России в десятки и сотни тысяч раз больше, чем первых. Не удивительно поэтому, что трудовой народ все чаще начинает протестовать против проводимой российским правительством политики, которая, несмотря на все уверения представителей власти, направлена исключительно на дальнейшее ограбление трудящегося населения страны, но ни в коем случае не на улучшение его материального положения.

Понимая, что в определенный момент негодование рабочего класса, который уже просто не в состоянии сводить концы с концами, перельется через край, буржуазная власть в России старается сделать все, чтобы удержать протестную активность трудящихся масс на комфортном дня нее уровне.

Для этого она использует все те же методы, известные еще со времен первого классового общества: насилие физическое и насилие идеологическое. Если с первым все понятно — действия власти по нему можно коротко охарактеризовать формулой «Тащить и не пущать!» и потому оно очевидно любому, к кому применяется, поскольку каждый ощущает его на собственной шкуре. То насилие идеологическое много коварнее и подлее: понять, что тебя опутали, одурманили, ввели в заблуждение, заставили действовать против твоей воли в интересах твоих собственных врагов, непросто. Для этого надо, как минимум, понимать, как устроен этот мир, в котором приходится жить и обладать определенным объемом специального знания. То есть, иначе говоря, нужно иметь действительно научное мировоззрение, да еще быть в курсе тех способов, какие применяются буржуазией для одурачивания трудящегося населения в целях удержания его под контролем.

Способы, какими это осуществляется, очень разнообразны. Один из них — социологические опросы и их комментарии — то, как результаты этих опросов подаются трудящемуся населению. Комментарии являются ключевым звеном воздействия на трудящиеся массы, без которого заставить рабочих действовать так, как это нужно буржуазии, невозможно. В комментария идеологические работники господствующего класса буржуазии, пытаются дать буржуазное видение событий и явлений, то, как она понимает происходящее, или точнее, как ей выгодно его понимать с точки зрения ее личной экономической и политической выгоды.

В чем состоит эта выгода? Да все в том же: получать прибыль все в больших размерах и сохранять свое право господства в обществе, право диктовать всему населению свою волю и заставлять его ее исполнять.

Это, так сказать, небольшое теоретическое отступление. А вот и тот факт, на который бы хотелось обратить внимание наших рабочих.

Пару дней назад крупнейшие российские СМИ сообщили о результатах социологического опроса, проведенного «Левада-центр» 19 – 24 февраля 2016 года, о протестном потенциале россиян. То есть, наша буржуазия очень бы хотела знать, до какой степени раскалена та сковородка, на которой она сидит, и не пора ли ей «делать ноги» из страны.

Результаты опроса не слишком ее порадовали — протестные настроения в российском обществе растут, хотя и не слишком быстро. При этом число людей, готовых принять участие в политических протестах, стабильно увеличивается. Похоже, трудовой народ в России все больше начинает понимать, в чем корень зла — в политической власти, которая не дает ему дышать, а не в мелких экономических реформах.

О возможности массовых протестных акций в своем регионе заявили 24% опрошенных (в феврале 2015 г. их было 23%), участие в них готовы принять 70% (против 72% в прошлом году).

Но при этом доля опрошенных, ожидающих в своих регионах политических протестов, выросла по сравнению с февралем прошлого года — 18% против 16%. Выросла и доля тех участников опроса, которые сами готовы принять в них участие — 12% против 10% в прошлом году.

Стабильно растет и число тех россиян, которые выступают за демократизацию российского общества (видимо, гнет наши граждане стали чувствовать значительно острее, чем раньше). На вопрос согласны ли они с тем, что «Уличные митинги и демонстрации – это нормальные демократическое средство достижения гражданами своих целей, и власти не вправе их запрещать» , «Да» ответило 57%. Это самая высокая цифра, начиная с 2008 года (выше было только в апреле 2010 г. — 59%).

Результаты, как видим, вполне очевидны. И это еще ожидания людей, как правило, малоинформированных и находящихся под мощным идеологическим воздействием буржуазной пропаганды, которая усиленно стремится внушить им мысль, что у нас в стране все в порядке, что главное — это стабильность (чего стабильность — упадка и разрушения? беспросветной нищеты одних и гигантского обогащения других?), а не их реальные действия, которые могут быть совершенно иными. То, что по самому своему принципу социологические опросы антинаучны и одиозны, что сам способ, каким получаются их результаты, более чем сомнителен, об этом мы сейчас говорить не будем — это тема для другой статьи (в свое время советские социологи-обществоведы отлично разоблачали лживость субъективно-идеалистической буржуазной социологии, которая вовсе не стремится выяснить истину, а существует лишь как способ, с помощью которого одурманивается население капиталистических стран). Нам сейчас важно другое — то, как откомментировали эти результаты российские СМИ

А прокомментировали они их прелюбопытным образом. Одни только заголовки чего стоят!

Смотрим популярный новостной ресурс mail.ru , раздел «Новости». Заголовок крупным шрифтом: «Россияне оказались не готовы к акциям протеста против падения уровня жизни». И подзаголовок, так сказать, разъясняющий, что к чему: «При этом доля россиян, считающих акции с экономическими требованиями возможными, выросла на треть.»

То, что название и пояснение к нему, по сути, полностью противоречат результатам опроса, думаю, читатель уже заметил и сам. Но интересен метод, каким журналисты mail.ru аргументируют свои «выводы»: они сравнивают полученные социологами «Левады-центра» результаты данного опроса не с февралем прошлого года, как это сделали мы, и как оно должно быть по логике вещей (чтобы посмотреть динамику за прошедший год), а с более удобными им данными — с результатами опроса, проведенного в октябре 2015 г.! Разница — 4 месяца, сезон иной — все невпопад. Но! Там цифры, которые устраивают буржуазных журналистов, стремящихся угодить действующей власти и выполнить ее заказ — подать положение дел в стране так, как будто у нас в России все хорошо и спокойно, что якобы никто и не хочет протестовать, все всем довольны и счастливы!

Правда, эти холуи буржуазии чуть не попали впросак — когда дело дошло до вопросов о политических протестах, выяснилось, что сравнение цифр настоящего опроса с октябрем прошлого года дает рост возможности политических протестов в 50% и показывает значительный рост числа опрошенных, желающих лично принять в них участие. Чтобы на этом не акцентировать внимание своих читателей, буржуазные пропагандисты из mail.ru затолкали эти данных подальше, в самый конец своего информационного сообщения, подчеркнув, что большая часть участников опроса «на такие демонстрации и митинги выходить не собирается».

Формально они не соврали. Они подтасовали факты так, как им было наиболее выгодно и позволило скрыть самое важное и основное. И еще разместили информацию особым образом, чтобы привлечь внимание к тем цифрам, которые они хотели подчеркнуть особо. А значит по сути, по содержанию, главному смыслу — обманули.

В итоге всех этих ухищрений профессионалов по дезинформации, работающих в наших СМИ, самое главное читатель этих новостей не узнает или не заметит — то, что протестные настроения россиян растут и все большее их число готово участвовать в политических протестах. Сам на сайте «Левады-центра» он искать исходный опрос, чтобы его самостоятельно проанализировать, как это сделали мы, читатель не станет. А значит останется при том убеждении, которое и требовалось буржуазии: что в России все спит мертвым сном, что ее не расшевелить, что раз народ на протест пока еще не поднимается, значит и мне (моему трудовому коллективу) не стоит возмущаться.

Вот так нас, дорогие товарищи рабочие, и дурят, рисуя картину нашей жизни такой, какая удобна буржуям, сидящим на нашей шее, а не такой, какая она есть на самом деле.

А сами-то капиталисты очень даже в курсе происходящего! Они проводят множество исследований, изучая нас, наши мысли и намерения со всех сторон, чтобы вовремя себе «соломки подстелить».

Журналисты из «Огонька» проанализировали сферу социологических опросов и выяснили, что более 2/3 проведенных исследований не публикуются. Почему, пояснил руководитель одной из социологических компаний: «Как правило, и бизнес, и власть открывают заказанные ими исследования, когда результаты последних для них благоприятны или, скажем, когда они могут способствовать более комфортному восприятию обществом проводимых решений-реформ.»

То есть если с помощью данных соцопроса можно дурачить народ и дальше, то о его результатах нам сообщают. А если нельзя нас обмануть, если эти результаты показывают, что у капиталистов в России земля под ногами гореть начинает, то, извините — обойдетесь. Вам, российские трудящиеся, мы правды не сообщим, поскольку мы вас и так до зеленого поноса боимся.

Какой отсюда вывод?

А такой — не верьте российским СМИ, товарищи рабочие, думайте своей головой, основываясь на том, что видите в реальной жизни. Буржуи вам правды не скажут — это не в их интересах. Не скажут вам правды и их «эксперты», «аналитики», «социологи» и всякого рода доктора их буржуазных наук — они все будут врать вам с три короба, потому что деньги они получают не за правду, а за это вранье. Правда буржуазии опасна, она ей — нож в горле. Ибо если наш народ узнает правду, то он эту буржуазию с ее любимой частной собственностью, которая нас всех разорила, всю страну развалила и загнала всех в нищету, и часу терпеть не будет.

А значит долг каждого рабочего, каждого трудящегося распространять эту правду везде в трудовом народе, где только можно, чтобы ее знал каждый человек труда, каждый рабочий. Тогда буржуазия — все эти олигархи с их учеными шестерками на побегушках — больше не смогут нами управлять, так как они хотят, не смогут нас обирать и грабить, не смогут стравливать друг с другом и посылать умирать за их интересы. Видя реальную картину мира, мы найдем способ, как изменить этот мир так, чтобы в нем хорошо жилось всем людям труда, чтобы не сидели на шеях рабочих буржуи, и нам не приходилось вкалывать на них по 12-14 часов в день, теряя ради их богатств свою здоровье и свою жизнь.

Арита Танаян