Психолого-педагогические исследования материнства. Вызовы и угрозы институту брака и семьи

Культурно-исторические аспекты материнства

В исследованиях этого направления институт материнства рассмат-ривается как исторически обусловленный, изменяющий свое содержа-ние от эпохи к эпохе (работы И. С. Кона, Э. Эриксона, М. С. Радионо-вой и др.). Кросскультурные исследования и в первую очередь работы М. Мид 8 показали, что материнское поведение и содержание эмоциональ-ных переживаний и представлений матери о развитии ребенка и своей материнской роли различны в разных культурах и зависят от конкретной культурной модели материнства и детства. В исследованиях ставится воп-рос о биологических основах материнства, обеспечивающих развитие ре-бенка, и о конкретных культурных моделях материнства, направленных на воспитание ребенка как члена своего, конкретного общества.

Психофизиологические аспекты материнства

Мать и обеспечиваемые ею условия рассматриваются с позиций организации физиологической и стимульной среды для развития ре-бенка. Развитие материнства и динамика состояния беременности изучаются с точки зрения формирования физиологической «доми-нанты материнства». Успешность родов связывают с психофизио-логическими особенностями эмоциональной сферы женщины и ее личностными характеристиками.

Психологические аспекты материнства

Феноменологическое направление. В этих исследованиях выделяют и описывают функции матери, особенности ее поведения, пережи-ваний, установок. В исследованиях, связанных с изучением успеш-ности адаптации женщины к материнству, учитываются различные факторы: личностные особенности, история жизни, адаптация к суп-ружеству, опыт взаимодействия с собственной матерью, особеннос-ти семейной модели материнства, возможность взаимодействия с младенцами и появление интереса к ним в детстве.

Психолого-педагогическое направление скорее относится к психо-логии родительства, к периоду ожидания ребенка и его раннего раз-вития. Исследователи разрабатывают методы психологической кор-рекции и психологической подготовки беременной, а также семей-ных пар с ориентацией на «сознательное родительство», психологи-ческие тренинги, способы альтернативных родов. Выделяются качества матери, особенности ее переживаний и состояний, которые считаются оптимальными и на которые ориентируются при состав-лении коррекционных программ.

Психотерапевтическое направление. В этом направлении изуча-ются особенности матери, которые могут служить источником нару-шения психического развития ребенка: различные формы отклоня-ющегося материнского отношения, особенности матерей с шизоид-ными чертами, с явлениями послеродовой депрессии и т. д.

Второе направление представлено следующими аспектами изучения.

Материнство как стадия половозрастной и личностной идентификации

Материнство анализируется с точки зрения личностного разви-тия женщины, психологических и физиологических особенностей разных периодов репродуктивного цикла. Беременность рассматри-вается как критический период жизни женщины, как стадия поло-ролевой идентификации, в ходе которой изменяется ее сознание и взаимоотношения с миром.

В рамках психоанализа исследуется актуализация в беременнос-ти своего пренатального опыта эмоционального взаимодействия с матерью, выделяется типология отношения к беременности по кри-терию сознательного-бессознательного принятия-отвержения.

В психотерапевтически ориентированных исследованиях бере-менность рассматривается как период жизни, сензитивный к обостре-нию психологических проблем и требующий психологического вме-шательства и поддержки.

В других исследованиях беременность - это подготовительный этап в развитии взаимной привязанности матери и ребенка. Он связан с воз-никновением новых интрацептивных ощущений женщины, совпадаю-щих с началом шевеления ребенка. В период беременности обычно воз-никает внутренний диалог матери с ребенком и постепенно формирует-ся его образ, который изменяется в сторону большей реалистичности и обобщенности. Отдельно обсуждаются вопросы беременности юных женщин: особенности личностного развития, привязанность к матери, материнская компетентность и т. д.; проблемы поздней беременности, психологического бесплодия, психотерапия и психокоррекция.

Девиантное материнство

В настоящее время этот аспект изучения материнства является одной из наиболее острых областей исследования в психологии - как в практическом, так и в теоретическом плане. Сюда включаются про-блемы, связанные с матерями, отказывающимися от своих детей и проявляющими по отношению к ним открытое пренебрежение и на-силие, проблемы нарушения материнско-детских отношений, кото-рые служат причинами снижения эмоционального благополучия ре-бенка и отклонений в его оптимальном психическом развитии.

Онтогенетические аспекты формирования материнства

Разные авторы выделяют этапы развития материнства от плани-рования до реализации в первом и втором поколениях, а также этапы беременности и рассматривают ее связь с развитием личности. Ин-дивидуальный онтогенез материнства проходит несколько этапов, в процессе которых происходит естественная адаптация женщины к материнской роли. А. И. Захаров* выделяет семь сензитивных пери-одов в развитии «материнского инстинкта», придавая большое зна-чение отношению девочки с родителями, игровому поведению, ста-диям половой идентификации. В исследовании Г. Г. Филипповой материнство рассматривается как материнская потребностно-моти-вационная сфера, дается описание ее составляющих и филогенети-ческих и онтогенетических этапов развития.

* Захаров А. И. Ребенок до рождения. - СПб., 1998.

Одним из важнейших этапов становления материнства является период беременности. Его содержание определяется изменениями са-мосознания женщины, направленными на принятие новой социальной роли и формирование чувства привязанности к ребенку. По характеру преобладающего переживания многие исследователи делят период бе-ременности на три этапа: принятие женщиной решения о сохранении или прерывании беременности, начало движения плода, подготовка к родам и появлению ребенка в доме. В период после рождения происхо-дит психологическое принятие ребенка как независимой личности и адаптация к нему. Каждая беременность сопровождается нормативным семейным кризисом и оканчивается принятием нового члена семьи.

Представленный краткий обзор современного состояния иссле-дований в области психологии материнства позволяет заключить, что существует целый ряд направлений изучения данного явления, что говорит о большом интересе исследователей и востребованности этой темы в современной науке и практике.

3.2. Психологическая готовность к материнству

Развитие материнства

Г. Г. Филиппова выделяет два уровня развития материнства. С эволюционной точки зрения материнство - вариант родительской сфе-ры поведения (как составной части репродуктивной сферы), прису-щего женскому полу, которое приобретает особое значение у млеко-питающих. Это связано с вынашиванием и выкармливанием потом-ства и необходимостью обеспечения заботы о нем именно материнс-кой особью. Исключительность материнского поведения на высших эволюционных стадиях развития позволяет выделить материнство в самостоятельную материнскую потребностно-мотивационную сфе-ру поведения. Ее эволюционным назначением является обеспечение матерью адекватной заботы о потомстве, что и является матерински-ми функциями. В поведении матери ее функции выражаются в эмо-циональных реакциях на ребенка, выполнении операций по уходу и общению с ним.

На субъективном уровне для самой матери выполнение ее мате-ринских функций достигается за счет наличия у нее соответствую-щих потребностей. Базовой потребностью для материнской сферы является потребность в контакте с объектом, носителем специфичес-ких этологических стимулов - гештальта младенчества. Эта потреб-ность не единственная, но может рассматриваться как системообра-зующая для материнской сферы. Исследования автора позволили выделить в гештальте младенчества три компонента: физический (вне-шний вид, запах, звуки и т. п.), поведенческий (инфантильный стиль движений) и инфантильную результативность (результаты жизнеде-ятельности, результаты двигательной активности, продукты деятель-ности). Все три компонента гештальта младенчества имеют возраст-ную динамику и требуют различной реакции и различных ресурсных затрат матери.

Г. Г. Филиппова выделяет шесть этапов становления материнс-кой потребностно-мотивационной сферы поведения в онтогенезе.

Этап взаимодействия с собственной матерью в раннем онтогенезе.

У человека этот этап включает пренатальный период и продол-жается на всех онтогенетических этапах развития при взаимодействии с собственной матерью (или ее дублерами - носителями материнс-ких функций). Наиболее важным является возрастной период до трех лет. В это время происходит освоение эмоциональной стороны мате-ринско-детского взаимодействия, а также возникновение эмоцио-нальной реакции на некоторые ключевые стимулы физического ком-понента гештальта младенчества и некоторые элементы операцио-нального состава материнской сферы (baby talk, мимические реак-ции, эмоциональная окраска движений при взаимодействии с объектом, носителем гештальта младенчества).

Игровой этап и взаимодействие со сверстниками.

Специфическим отличием этого этапа у человека является фор-мирование и развитие основных компонентов материнской сферы в процессе сюжетно-ролевых игр с куклами, в дочки-матери, в семью.

Этап нянчания.

На этом этапе закладываются основы «потребности в материн-стве», формируются потребности в охране ребенка и заботе о нем -то есть развивается восприятие ребенка как объекта деятельности. Эта потребность требует рефлексии своих субъективных состояний и соотнесения с условиями и способами их получения. Данный этап имеет хорошо выраженные возрастные границы (с 5-6 лет до начала полового созревания). Он включает опыт собственного взаимодей-ствия с объектом, носителем гештальта младенчества, наблюдение за взаимодействием взрослых с ребенком, восприятие и рефлексию от-ношения других людей и общества в целом к взрослым, выполняю-щим материнские функции. .

Этап дифференциации мотивационных основ половой и родитель-ской (в данном случае - материнской) сферы поведения.

В субъективном опыте существует взаимное «перекрытие» неко-торых ключевых стимулов (ольфакторных, визуальных, слуховых, тактильных) в обеспечении мотивационных основ половой и мате-ринской сфер поведения. Для материнской сферы у человека особое значение имеет объединение компонентов гештальта младенчества на ребенке (как объекте деятельности) до начала полового созревания. Это обеспечивает адекватное мотивационное значение ситуации вза-имодействия с ребенком после родов. Присутствие объекта деятель-ности материнской сферы в этом случае становится медиатором, обес-печивающим возникновение ситуативных эмоций, включающихся в опредмечивание постнатальной стимуляции при взаимодействии с ребенком (контакт «кожа-кожа», субъективные состояния матери при акте сосания и т. п.). Этот этап онтогенеза имеет специфику на чело-веческой стадии, связанную с осознанием связи половой и материн-ской сфер и конкретно-культурными моделями полового и материн-ского поведения.

Этап конкретизации онтогенетического развития материнской сферы в реальном взаимодействии с ребенком.

Этот этап включает несколько самостоятельных периодов: бере-менность, роды, послеродовой период, младенческий возраст ребен-ка и период перехода к следующему, шестому этапу развития мате-ринской сферы. Сравнительный анализ позволил охарактеризовать возникновение и развитие в ходе беременности отношения к шеве-лению плода и подготовки к осуществлению материнских функций в родовом и послеродовом периодах, обеспечивающих динамику раз-вития эмоционального отношения матери к соответствующей дина-мике развития гештальта младенчества. Эта динамика также может быть разной, она зависит как от истории развития материнской сфе-ры женщины, так и от конкретных условий актуального материнства, в том числе и от особенностей ребенка.

Послеродовый этап.

Ему свойственны образование у матери эмоциональной привя-занности к ребенку, личностное принятие и личностный интерес к внутреннему миру ребенка, к его развитию и изменению. В результа-те образуется устойчивая детско-родительская связь после выхода ребенка из возраста, характеризующегося гештальтом младенчества, происходит продление его потребности в заботе и модификация со-держания потребности в материнстве у матери.

/. Потребностно-эмоциональный блок.

Содержит потребность в контакте с ребенком как объектом - но-сителем гештальта младенчества, потребность в его охране и заботе о нем и потребность в материнстве. Развитие потребностно-эмоцио-нального блока происходит поэтапно и включает образование эмо-циональной реакции на компоненты гештальта младенчества, обра-зование объекта деятельности - ребенка, динамику отношения к он-тогенетическим изменениям гештальта младенчества, возникновение и развитие потребности в охране и заботе, а также возникновение потребности в материнстве на основе рефлексии своих переживаний.

2. Операциональный блок.

Состоит из двух частей: операции по уходу и охране и операции об-щения с ребенком. Особенностью этих операций, помимо их инстру-ментальной стороны, является эмоциональная окраска, которая прида-ет самим операциям специфические стилевые характеристики, соответ-ствующие свойствам ребенка как объекта деятельности: осторожность, мягкость, бережность и т. п., специфику вокализаций и мимики.

3. Ценностно-смысловой блок.

Включает отношение к ребенку как самостоятельной ценности, что связано с моделью материнско-детских отношений в обществе и его конкретно-культурным вариантом, а также ценность материнства как состояния «быть матерью». Ценность материнства, в свою очередь, свя-зана с рефлексией своих переживаний при выполнении материнских функций и способствует формированию потребности в материнстве.

Одной из основных особенностей материнской сферы у человека является прижизненно формирующееся наполнение ценностно-смыслового блока потребностей и способов их удовлетворения. Мож-но говорить о конкретно-культурной модели материнства, которая ориентирована на развитие соответствующего конкретно-культурного варианта личности ребенка. Воспитание необходимого для каждой культуры типа индивидуальной материнской сферы, в свою очередь, обеспечено различными средствами (модели семьи, материнства и детства, традиции, система семейного и общественного воспитания и т. п.) и может быть описано как «онтогенетический путь к модели». Этот путь обеспечивает наличие материнских функций и их соответ-ствие конкретной культурной модели.

В настоящее время наблюдается тенденция поиска нового «пути к модели» материнской сферы, основанная на осознании как потребностей самой матери, так и особенностей психического развития ре-бенка. Это выражается в повышении запроса родителей на квалифи-цированную психолого-педагогическую помощь в освоении своих родительских и, в частности, материнских функций. Подобная по-мощь в нашей стране пока еще не имеет научного, методического и практического обеспечения.

Психологическая готовность к материнству

Изучение готовности к материнству в последние годы ведется в разных аспектах: в плане социологических исследований позднего материнства и материнства несовершеннолетних (Кашапова С. О., 1999); при исследовании факторов риска психической патологии ре-бенка в связи с социальными и психическими аномалиями матерей (Захаров А. И., 1995; Скобло Г. В., Северный А. А., 1995, Козловская Г. В., 1995 и др.); в филогенетическом аспекте (Филиппова Г. Г. 1995-1999). Исследуются значимые личностные характеристики будущей матери (Исенина Е. И.), разрабатываются методы, выявляющие отношения ро-дителей к не родившемуся ребенку (Боровикова Н. В., Федоренко С. А, 1999), изучаются факторы, влияющие на материнское поведение (Копыл С. Н., Баз Л. Л., 1994; Брутман В. И., ЕниколоповС. Н., 1995).

В зарубежной литературе выделено более 700 факторов, представ-ленных в 46 шкалах, характеризующих адаптацию женщины к бере-менности и раннему периоду материнства. Они отражают историю жизни женщины, ее семейное, социальное положение, личностные качества, связь с особенностями развития ребенка. Несмотря на то, что проблемы пренатального развития слабо изучены, предпринима-ются попытки организации пренатального воспитания в русле идео-логии психоанализа и трансперсональной психологии (Шмурак Ю. И.).

В концепции С. Ю. Мещеряковой психологическая готовность к материнству рассматривается как специфическое личностное обра-зование, стержневой образующей которого является субъект-субъек-тная ориентация по отношению к еще не родившемуся ребенку. Она формируется под влиянием неразделимых биологических и соци-альных факторов и, с одной стороны, имеет инстинктивную основу, а с другой - выступает как особое личностное образование.

Основными составляющими структуры психологической готов-ности к материнству являются:

Особенности коммуникативного опыта, полученного в детстве;

Переживания женщиной беременности, в том числе отношение к еще не родившемуся ребенку;

Ориентация на стратегию воспитания и ухода за младенцем.

О характере раннего коммуникативного опыта, полученного бу-дущей матерью в общении с близкими взрослыми, можно судить по аффективным следам, оставленным в ее первых воспоминаниях о себе и родителях, об их стиле воспитания, своих привязанностях. Важ-ным является опыт, приобретаемый в играх с куклами, в «дочки-ма-тери», о характере которого можно судить по воспоминаниям о лю-бимых игрушках, по предпочтению детей того или иного возраста.

Наиболее важными факторами, говорящими о характере пережи-вания женщиной своей беременности, являются желанность - нежеланность ребенка и особенности протекания беременности. Наи-более благоприятны для будущего материнского поведения желан-ность ребенка, наличие субъектного отношения матери к еще не ро-дившемуся ребенку, которое проявляется в любви к нему, мысленной или вербальной адресованности, стремлении интерпретировать дви-жения плода как акты общения.

Установки женщины на стратегию воспитания также свидетель-ствуют о преобладании субъектного или объектного отношения к ре-бенку. Здесь учитывается то, как она собирается ухаживать за ним, сле-довать ли строгому режиму, предлагать ли соску и т. д., то есть ее стрем-ление ориентироваться на потребности ребенка или руководствовать-ся собственными представлениями о том, что ему необходимо.

По результатам исследования С. Ю. Мещеряковой были выделе-ны три уровня психологической готовности к материнству:

1. Низкий уровень готовности к материнству (23% от всей выбор-ки) характеризуется наличием колебаний в принятии решения иметь ребенка, негативных ощущений и переживаний в период беременно-сти. Эти женщины скупо и формально отвечали на вопросы, касаю-щиеся их отношения к не родившемуся ребенку (многие не пережи-вали чувства общности с ним, не придумывали имя, не представляли себе малыша). Они преимущественно ориентировались на соблюде-ние жесткого режима, были сторонницами «строгого» воспитания. Такие матери чаще указывали на отсутствие в детстве привязанности к собственной матери и строгое отношение родителей, редко играли с куклами; отдавали предпочтение детям старше трех лет.

2. Высокий уровень наблюдался у 27% испытуемых. Эти женщи-ны не испытывали колебаний в принятии решения иметь ребенка, радовались, узнав о беременности. Они отмечали преобладание по-ложительных ощущений и переживаний в период беременности, охотно и развернуто отвечали на вопросы, касающиеся их отноше-ния к своему ребенку (разговаривали с ним, прислушивались к ше-велению, реагировали на него какими-либо действиями). Ориентировались на соблюдение мягкого режима (кормить по потребнос-ти ребенка, чаще брать его на руки и т. п.). Все они имели в детстве благоприятный коммуникативный опыт: испытывали привязан-ность к матери, ласковое отношение собственных родителей, лю-били играть с куклами. Все отметили, что любят детей младенчес-кого возраста.

3. Средний уровень составили 50% матерей; их ответы были час-тично сходны с ответами в первой группе и частично - во второй. У них наблюдалась противоречивая установка на воспитание (они не собирались часто брать ребенка на руки, не были сторонницами кор-мления по часам и т. д.). Половина из этой группы отметила отсут-ствие привязанности к матери, их ранний коммуникативный опыт был неоднозначным. Треть группы отдавала предпочтение играм в «дочки-матери», половина отмечала, что любит детей до года, осталь-ные - постарше.

Выделенные три уровня психологической готовности к материн-ству соответствуют разным типам материнского поведения, устойчи-во сохраняющимся на последующих этапах.

Младенцы матерей с высоким уровнем психологической готов-ности к материнству обнаружили самый высокий уровень общения с матерью. Они более инициативны, лучше владеют экспрессивно-мимическими средствами общения, умеют развивать коммуника-тивную ситуацию, проявляют выраженный интерес к общению, быстро и с удовольствием включаются в него, не прекращают кон-такта по своей инициативе и активно протестуют, когда его прекра-щает мать. В последующем они отличаются яркой эмоциональнос-тью, открытым и доброжелательным отношением к людям, высо-кой любознательностью.

Младенцы первой группы имеют самые низкие показатели ком-понентов комплекса оживления, часто отвлекаются от общения, у них слабо выражено стремление к сопереживанию с матерью в радующей ситуации. Позднее они с большим трудом вступают в контакт с по-сторонними, слабо владеют речью, плохо умеют играть.

У младенцев из третьей группы отмечался более низкий уровень общения с матерью, чем у второй. Они менее инициативны, но имеют высокие показатели компонентов комплекса оживления, демонстри-руя преимущественно ответное поведение, слабее умеют развивать ком-муникативную ситуацию, нередко сами прекращают общение.

По данным анкетирования и реально наблюдаемому поведению, у матерей первой группы превалирует объектное отношение к ребенку, у матерей второй группы - субъектное, а у матерей третьей груп-пы отмечается смешанное, или промежуточное, отношение.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что женщины, гото-вые и не готовые к материнству, имеют различные представления о матери и ее роли. У женщин, готовых к материнству, присутствует образ принимающей, отзывчивой матери, способствующей развитию и обучению ребенка, разделяющей его самостоятельную ценность. У женщин, не готовых к материнству, ярко прослеживается сверхцен-ность ребенка и невыраженность таких качеств, как принятие, от-зывчивость и стремление к развитию ребенка.

Однако институт материнства как образование динамическое изменяется от эпохи к эпохе, наполняясь разным содержанием в разных культурах. Политические, экономические, социокультурные изменения в обществе ведут к трансформации модели материнства, меняется отношение женщины к своей роли матери. Эта мысль просматривалась еще в работе К. Юнга об архетипах. Он указывал, что архетип.матери имеет некоторые обобщенные черты данного народа, отличные от черт предписываемых матери других народов, всего человечества, а в жизни конкретного индивида он наполняется конкретным эмоциональным и образным содержанием, связанным со взаимоотношением с собственной матерью .

В.А. Рамих важной специфической особенностью материнства считает то, что «оно не погружено целиком в социум, не принадлежит ему полностью, а лежит как бы между природой и культурой» .

Говоря об отношении общества к женщине и материнству, невозможно не обратиться к анализу некоторых мировых религий, являющихся базисом этого отношения в различных культурах, конструирующие стереотипы поведения. Как отмечает исследователь Т.И. Греченкова, несмотря на некоторые идеологические различия, практически все мировые религии пропагандируют установки на повышение рождаемости . Например, в индуизме брак и семья традиционно признаются основой жизненного благополучия индуиста. Деторождение - это не просто функция женщины, а «это высшая ее заслуга, освещающая ее, и уподобляющая богине счастья». Жена должна почитаться всеми родственниками, «ибо это радует богов». Она не только родительница ребенка, но и мужа в нравственно-духовном плане. Статус женщины повышается при условии выполнения практики материнства .

Плавная роль мусульманской женщины - роль матери и жены. Материнство воспринимается как обязательный для каждой женщины опыт, бездетность становится признаком асоциальной позиции. Многодетность является характерной чертой мусульманской семьи, что связано с ярко выраженной пронаталистской позицией ислама - как можно больше и скорее множить его последователей. Статус мусульманской женщины может повысится только за счет материнства, причем предпочтительным является рождение сыновей. По законам ислама зародыш с момента зачатия считается человеком и его уничтожение приравнивается к убийству. В Коране даются подробные предписания для женщины в период беременности, родов и послеродового состояния. В мусульманской традиции принято освобождение женщины после родов от выполнения всех работ по дому, приготовление специальных блюд для родильниц, долгое кормление грудью. Первое время обязанности по воспитанию ребенка полностью ложатся на мать. Она должна привить детям нормы исламской нравственности и обучить их основам мусульманского вероучения. Уважение к родителям в системе ценностей мусульман стоит на втором месте после поклонения Богу .

Вопрос деторождения в христианстве амбивалентен. С одной стороны, согласно христианской морали, единственной целью брака является рождение детей, и религия призывает верующих увеличивать свое потомство. С другой - традиций монашества, социальные предписания, регламентирующие поведение вдов и незамужних женщин, вопросы статуса новорожденного ребёнка есть примеры сакрализации бездетности. В христианской символике женщина изначально представлена в двух ипостасях: Евы как «сосуд греха» и Святой Марии как абсолютно непорочной, обладающей «вечной женственностью». Но все же для христианства характерно отношение к материнству как к таинству и особой форме служения Богу, статус женщины-матери относительно высок. При этом, церковь и общество укрепляли в женщине веру в святость и нерушимость церковно-брачного подчинения мужу. Русской православной культуре было присуще поддерживать относительно высокий статус женщины как матери, но при условии ее полного самопожертвования в этой роли. С другой стороны, русской культуре, свойственно представление, что женщина должна была служить мужчине даже в ущерб детям. Сегодня роль женщины, с точки зрения Русской Православной Церкви, связана именно с материнством, поэтому церковь осуждает аборты, использование контрацептивов, стерилизацию, политику «планирования семьи» .

Итак, в большинстве религий материнство относится к ценностному и необходимому явлению в жизни женщины, дается установка на многодетность, поэтому «убийство» плода считается основным и самым тяжким грехом. Тем не менее, статус женщины оказывается ниже статуса мужчины.

В современных исследованиях материнство как психосоциальный феномен изучается в двух основных направлениях: как обеспечение развития ребенка и как часть личностной сферы женщины. Самостоятельным направлением можно считать перинатальную психологию, занимающуюся проблемами беременности, родов, послеродового периода. В русле первого направления рассмотрим следующие аспекты изучения материнства :

Культурно-исторические аспекты материнства;

Психофизиологические аспекты материнства;

Психологические аспекты материнства;

Психолого-педагогическое;

Психотерапевтическое направление;

Материнство как стадия половозрастной и личностной идентификации;

Девиантное материнство;

Онтогенетические аспекты формирования материнства.

Культурно-исторические аспекты материнства.

В исследованиях этого направления институт материнства рассматривается как исторически обусловленный, изменяющий свое содержание от эпохи к эпохе. Кросскультурные исследования и в первую очередь работы М. Мид показали, что материнское поведение и содержание эмоциональных переживаний и представлений матери о развитии ребенка и своей материнской роли различны в разных культурах и зависят от конкретной культурной модели материнства и детства. В исследованиях ставится вопрос о биологических основах материнства, обеспечивающих развитие ребенка, и о конкретных культурных моделях материнства, направленных на воспитание ребенка как члена своего, конкретного общества.

Биологические аспекты материнства.

В это направление можно объединить исследования, в которых мать и обеспечиваемые ею условия рассматриваются как организация физиологической и стимульной среды для развития ребенка. Большое значение придается эволюционным аспектам формирования физиологических, мотивационных и поведенческих механизмов материнства. Некоторые направления этих исследований объединяют биологический и психологический подходы. Среди них наиболее интересными для настоящей работы являются следующие.
Этологические исследования. Материнство изучается с позиций оценки количества ресурсных затрат родительской особи (родительский вклад: Д. Дьюсбери, Е.Н. Панов и др.), выявления эволюционных основ формирования паттернов родительского поведения (К. Лоренц, Н. Тинберген, Р. Хайнд и др.), взаимного обеспечения родителями и детенышами ключевой стимуляции для реализации адаптивного поведения. В этом направлении большой интерес представляют исследования, посвященные индивидуальным особенностям материнского поведения у высших приматов в неволе и в природе, влиянию отношений в сообществе, в частности, ранга матери на ее материнское поведение и развитие детеныша. Некоторые из этих исследований, например, изучение изолированно выращиваемых детенышей приматов [Г. Харлоу и М- Харлоу], эффектов социального облегчения и социального научения, импринтинга, реакции следования, родительских и младенческих стимулов [К. Лоренц, Н. Тинберген и др.], внесли существенный вклад в развитие популярных в настоящее время психологических концепций (теории привязанности, социального научения, этологии человека и др.).
Физиологические и психофизиологические аспекты материнства. Спектр этих исследований необычайно велик, в основном они направлены на изучение нейрогуморальных механизмов полового созревания и обеспечения беременности и лактации. Для данного направления традиционным является сопоставление данных, полученных на животных и человеке. Изучается связь гормонального фона и эмоциональных состояний, их роль в развитии материнства, обеспечении эмоциональных особенностей материнско-детских отношений. Считается, что гормональный фон создает условия для восприимчивости к ситуации взаимодействия с ребенком, однако конкретная интерпретация своих состояний в беременности и раннем материнстве зависит от личностных особенностей, смысла беременности, социальной и семейной ситуации [К. Остин и Р. Шорт, К. Флейк-Хобсон с соавт., R.N. Emde at all, I. Hopkins, P.M. Shereshefsky and L.J. Yarrow]. Много внимания уделяется сравнительным исследованиям гормонального фона и проявления материнского поведения, динамики эмоциональных состояний в беременности (тревожность, стрессоустойчивость, раздражительность, депрессивность, их обострением первом и третьем триместрах, стабилизация эмоционального состояния во втором триместре, динамика сексуальности в беременности), физиологического состояния при сепарации у разных видов животных и у человека. Эти особенности, а также гормональное обеспечение и содержание переживаний женщины при послеродовой депрессии, изучаются в сравнительном аспекте в различных культурах и у животных, преимущественно у приматов, низших и человекообразных. Обсуждается адаптивная роль динамики эмоциональных состояний в беременности и послеродовом периоде (снижение половой активности и активности, направленной на среду, в первом триместре и перед родами; стабилизация эмоционального состояния во втором триместре; динамика тревожности; связь с рангом в группе и индивидуальными особенностями самки). Развитие материнства и динамика состояния в беременности рассматриваются с точки зрения формирования физиологической «доминанты материнства», нарушения в течении беременности, успешность родов и послеродового периода связываются с лево правополушарным доминированием, психофизиологическими особенностями эмоциональной сферы женщины и ее личностными характеристиками [А.С. Батуев, И В Добряков, РМ. Shereshefsky and L.J Yarrow].
Много внимания уделяется физиологии и психофизиологии различных фаз репродуктивного цикла (половое созревание, менструальный цикл, беременность, послеродовой период, материнско-детская сепарация, материнско-детская привязанность, лактация, менопауза). Считается, что эстрогены и прогестины способствуют развитию и активности женской репродуктивной системы и регулируют соответствующее поведение женщины. Пролактин участвует в регуляции репродуктивной системы, вызывая секрецию молока, влияя на секрецию прогестинов, а также эндорфинов в процессе грудного вскармливания. Сравнительные исследования в этой области осложняются тем, что, по мнению авторов, эндокринная эволюция должна рассматриваться не как эволюция гормонов, которые практически не изменились, а как эволюция их использования для регуляции репродуктивной функции. Установлено, что эстрогены, а также прогестерон и тестостерон регулируют не только сенсорно-перцептивные механизмы (изменение сензитивности в эрогенных зонах и других системах, чувствительных к различной стимуляции в половой и родительской сферах поведения), но и нервные механизмы регуляции поведения. В регуляции материнского поведения гормоны играют решающую роль в своевременной индукции материнского поведения, но его возникновение и реализация зависят от внешней стимуляции. Исследования на крысах показали, что гормональный фон самки обеспечивает возникновение сензитивности к стимулам от детенышей адекватно возрастным особенностям последних, но реализуется поведение только в ответ на присутствие детенышей, и это поведение изменяется под воздействием стимуляции от детенышей. С другой стороны, проявление материнского поведения у нерожавших самок возможно только в присутствии детенышей. Наличие же гормонального фона без присутствия детенышей не вызывает у них проявления материнского поведения.
Исследования гормональной регуляции полового поведения [К. Остин и Р. Шорт, P.M. Shereshefsky and L.J. Yarrow и др.] и его связи с эмоциональным состоянием показали, что эмоциональное состояние женщины изменяется в некотором диапазоне от фаз менструального цикла. Влияние гормональных изменений на эмоциональное состояние зависит от индивидуальных и культурных особенностей. Низкоэстрогенный и высокопрогестеронный предменструальный цикл характеризуется эмоциями страдания и гнева, описывается как состояние депрессии, раздражительности, враждебности. Повышенный эстрогенный фон фазы овуляции способствует повышению самооценки и снижению отрицательных эмоций, что способствует, в свою очередь, социогенности и гетеросексуальности женщины. Это интерпретируется как биологически адаптивное эмоциональное состояние для репродуктивной функции.
Физиологические изменения в менструальном цикле, пубертате и менопаузе, а также послеродовом периоде могут способствовать ощущениям страдания и депрессии. Исследования интерференции фаз репродуктивного цикла в основном касаются несвоевременной беременности, так как именно тогда гормональные изменения, характерные для регуляции беременности и послеродового взаимодействия с ребенком, могут быть соотнесены с характерными изменениями возрастной фазы. Это в первую очередь касается беременности подросткового возраста. Показано, что такая беременность является фактором риска в отношении вынашиваемое™, родов, формирования материнского поведения, привязанности матери к ребенку после родов, половой сферы, а также развития личности. Беременность периода инволюции рассматривается в основном с точки зрения усиления тревожности женщины и наличия общих жизненных проблем, а также в аспекте длительного бесплодия.

Развитие привязанности матери к ребенку в послеродовом периоде и его связь с гормональным фоном рассматривается в трех аспектах:
1. Влияние гормонального фона на восприятие самкой детенышей, изменение гормонального фона самки и детенышей при сепарации. Исследования на животных (грызуны, приматы) показали, что уровень эстрогенов, прогестинов, тестостерона и пролактина способствует своевременному проявлению материнского поведения и его интенсификации. Однако само поведение реализуется как взаимосвязь биологических условий (гормональный фон), жизненного опыта, индивидуальных особенностей самки и условий ситуации взаимодействия с детенышами. При сепарации в основном исследуется изменение гормонального фона самки и детенышей, отражающий уровень стресса.
2. Влияние гормонального фона в послеродовом периоде на установление привязанности матери к ребенку. Исследования Klaus and Kennel и др. позволили предположить, что для возникновения и дальнейшего успешного развития привязанности матери к ребенку необходим эмоциональный и тактильный контакт матери с ребенком в течение 36 часов после родов. Последующие исследования показали, что влияние 36-часового периода различно при желанной и нежеланной беременности, причем эффект сохраняется лишь в течение первого месяца, после чего происходит компенсация за счет развития более поздних форм взаимодействия матери с ребенком. Кроме того, выявились различия влияния качества и продолжительности послеродового контакта от пола-ребенка.
К этой области примыкают исследования послеродовой депрессии. Считается, что состояние матери, обеспеченное ее гормональным фоном, интерпретируется ею в зависимости от личностных и ситуативных факторов (склонность к депрессивным переживаниям во время соответствующего гормонального фона в другие фазы репродуктивного цикла, принятие беременности и материнства, жизненная ситуация, личностные качества, психическая патология и др.)
3. Влияние пролактина на эмоциональное состояние то время грудного вскармливания, основанное на его свойстве повышать секрецию эндорфинов. Считается, что это обеспечивает физиологическую поддержку развития привязанности матери к ребенку. Однако это должно гармонировать с принятием ребенка и своего материнства.
Сравнительно-психологические исследования. В данном случае имеются в виду сравнительные исследования материнства у животных и человека и основанные на них представления о сущности и механизмах «материнского инстинкта». Это одна из наиболее проблемных областей изучения материнства, поскольку само понятие инстинкта, а уж тем более материнского инстинкта, недостаточно определено не только в психологии, но и в биологии. В современной биологии термин «инстинкт» практически не встречается, уступив место таким определениям, как паттерны поведения, фиксированные последовательности действий, нервные модели стимулов, сензитивные периоды, эпигенетические закономерности развития и др. В психологии же до сих пор встречается использование термина «материнский инстинкт». Следует отметить, что в современной научной литературе практически не встречаются работы, посвященные специальному сопоставлению использования категории «инстинкт» в психологии и биологии. В классической психологии инстинкт отождествлялся с влечением (психоанализ) или потребностями (например, У. Макдауголл). В сравнительно-психологическом плане материнский инстинкт рассматривал В.А. Вагнер, позднее Н. А. Тих (как борьбу видовых и индивидных тенденций в регуляции материнского поведения приматов и их эволюции в антропогенезе).
В психологической литературе полемика вокруг проблемы «материнского инстинкта» (опять же без анализа самого понятия «инстинкт») разгорелась во второй половине XX столетия. Одни исследователи утверждали примат социальных факторов в формировании материнского отношения, другие придерживалась убеждения, что материнская привязанность подчиняется во многом тем же врожденным механизмам, которые роднят человеческий вид с животными. Роль биологических факторов в формировании материнского отношения обсуждается в этологических исследованиях. Импринтинг и привязанность первоначально рассматривались как приспособительный механизм вида, увеличивающий шансы выживания. Действительно для ребенка установление и поддержание контакта с матерью является витальной задачей. Исследования показывают, что психосоматическое равновесие ребенка тесно связано с взаимодействием ребенка и матери. Хроническая нехватка привязанности приводит у ребенка к нервной анорексии, рвоте, бессоннице, частому срыгиванию, ослаблению иммунной системы. Напротив, тесный телесный контакт способствует чувству безопасности и приводит к уменьшению страха и тревоги. J. Bowllby считал привязанность первично специфической системой, смысл которой в поддержании взаимодействия между матерью и младенцем. При этом поведение матери является комплиментарным врожденному репертуару поведения младенца. Д. Штерн говорит в этом смысле о вызванном младенцем социальном поведении матери. С точки зрения этолога, любой акт социального поведения, имеющий принципиальное значение для выживания вида (в том числе и поведение привязанности), имеет специфические селективные и пусковые механизмы. Это могут быть морфологические черты, особые запахи, движения и позы. Специфически человеческим стимулом считается улыбка младенец. Более филогенетически древним, но не менее значимым для возникновения привязанности является обонятельная стимуляция, наряду с визуальными и акустическими сигналами, тактильной стимуляцией при сосании. Эксперименты о восприятии запахов говорят о том, что матери узнают телесные запахи ребенка уже на третий день после родов, а дети - с первого дня.
К. Лоренц считает, что животные, заботящиеся о потомстве, во время появления малышей, чтобы обеспечить им наилучшую защиту, должны быть особенно агрессивными ко всем прочим существам. Птица, выкармливающая детенышей, должна нападать на тех, кто подходит к гнезду. В отношении их собственных детей, особенно новорожденных, агрессивное поведение блокируется с помощью специальных механизмов торможения. К. Лоренц отрицает существование врожденной схемы узнавания собственных детей. То, что представляется со стороны как целесообразное поведение, является результатом множеств эволюционно возникших способов поведения, которые при нормальных внешних условиях действуют как целостная система. Подобные же механизмы действуют у человека. Если взаимодействие между матерью и ребенком отсутствует или мало развивается с рождения, можно предположить существование феноменов, которые в норме препятствуют безразличию и агрессивным проявлениям. Помимо прочих, уже названных, существует феномен «терпимости друг к другу», который подготавливает развитие привязанности при недостатке изначального взаимного влечения. Так бывает, когда женщина не хотела этого ребенка во время беременности, он отличается от того, что она себе представляла, или она не готова к совместной жизни с ребенком. В этих случаях мать не абсолютно безразлична к ребенку и привязанность может возникнуть, потому что у ребенка любопытная мимика, волнующий запах, забавная манера потягиваться. Это происходит так, как если бы после фазы безразличия и отсутствия привязанности устанавливается фаза терпимости и подготавливается материнское поведение, приводящее к взаимодействию и привязанности. Параллельно с материнским «безразличием» случается, что ребенок много плачет, отказывается от материнской груди, часто срыгивает и отворачивает голову при приближении материнского лица. Эти его отказы нередко смягчаются после того, как он засыпает, носом уткнувшись в материнскую шею, или его взгляд встречается и удерживается взглядом матери, которая отвечает улыбкой, контактом глаз, лаской, певучим произнесением слов. Ребенок отвечает проявлениями, которые питают взаимодействие и открывают путь к общению. В отношении ребенка также имеется фаза «терпимости», подготавливающая взаимодействие. Большое значение для формирования привязанности имеет поведение, которым обмениваются мать и младенец, в том числе слова и образы, которые каждый строит относительно другого. С. Тревартен показал, что взаимодействие между 2-месячным ребенком и его матерью может быть названо беседой, в том смысле, что каждый партнер дожидается, чтобы другой окончил действовать (или говорить), прежде чем возобновить действия. Было показано, что ритм (темп, паузы) и содержание «беседы» меняются от одной диады к другой. В одной преобладает вокализация, в другой - телесные движения и касания. Каждая диада имеет собственный ритм и модальность беседы.