Ритуал: жрецы и жертвы (10).

Особняк графини М. Э. Клейнмихель является еще одной достопримечательностью, которая располагается на каменном острове. Внешне данное строение напоминает какой-то сказочный замок, и своим внешним видом он обязан работе множества архитекторов, которые постоянно менялись, и привносили что-то свое.

История и визуальные особенности особняка Клейнмихель

Свое начало особняк взял в 1824 году, и построен он был по уникальному проекту Штакеншнейдера. Чуть позже (на момент 20 века) он перешел в постоянное владение графини Клейнмихель. Известно, что графиня слегка прихрамывала на одну ногу, из-за чего совсем не любила надолго покидать собственный дом. Зато через какое-то время спустя он стал постоянным местом для встреч высокопоставленных персон. Особняк графини Клейнмихель в Санкт Петербурге был известен почти всем верхам города, поскольку тут проводились торжественные встречи и балы.

Особняк Клейнмихель на Каменном острове изначально задумывался в стиле модерн, но чуть позже сюда добавились элементы неоготики (башенки), ворота, оснащенные кованными фонарями, а также красивые решетки на окнах. Иначе дом назывался дачей Клейнмихель, и интерьеры его по сей день сохранились именно такими, какими они были и в те времена.

Локация

Многие задумаются, как попасть в особняк графини Клейнмихель, чтобы полюбоваться этими красотами. Сделать это очень просто. Достаточно найти на карте место с одноименным названием, которое расположено на набережной реки Костовки. Строение имеет номер 12. Ближайшая станция метро называется Крестовский остров. Добраться досюда достаточно просто, поскольку строение располагается в зоне транспортной доступности. Такие места отличаются поистине загадочной атмосферой, которая произведет впечатление на каждого.

Как заказать экскурсию на русском языке в любом городе мира. Обзор сервисов

Фонарь-дракон на даче Клейнмихель и Чинизелли на Каменном острове в Санкт-Петербурге.

Не правда ли, смотрится по-сказочному? А теперь пару слов о самой даче Марии Клейнмихель.

Особняк Клейнмихель, один из прекраснейших памятников эпохи романтизма, находится в северо-западной части Каменного острова, на берегу речки Крестовки. в 1893 году землю и дом (возведён для Э.Женьеса, руководителя французской театральной труппы в 1836 г. архитектором А. Штакеншнейдером) "сроком на 90 лет" приобрела 47-летняя графиня Мария Эдуардовна Клейнмихель. долгое время мы знали его в одном облике (раньше стены его были зелёного цвета), но к 2007 году дом был восстановлен в первозданном виде. на сегодняшний день Каменный остров готовят под резиденцию президента России, в которую входит и особняк М.Э.Клейнмихель.

Особняк М. Э. Клейнмихель

В 1904 году архитектор К. Г. Прейс перестроил дом Верховцевой, выделив парадный вход с обширным вестибюлем. окончательный облик особняк Кляйнмихель приобрёл в 1904 г., когда по проекту арх. И. Претро был перестроен с использованием элементов готики. особенно интересно решение крыши с высоким шпицем главного дома, угловой башенки и обрамление пинаклями лепного картуша над входом с гербом Клейнмихелей. три года спустя часть участка взяла в аренду Л. Чинизелли, дочь владельца цирка, для которой Ф. фон Постельсом в 1909 году был выстроен из дерева двухэтажный особняк в стиле модерн с высокой мансардой, увенчанной башенкой. вход в него вёл через парадный вестибюль дачи Клейнмихель. стилистическая разноголосица стоящих рядом домов Клейнмихель и Чинизелли стала причиной ещё одной перестройки дачи графини - в неоготическом стиле.

Неотъемлемой частью композиции дачи является ажурная кованая решётка с саламандрами, в звенья которой вплетены графически безупречно выполненные монограммы "МК" — Мария Клейнмихель. автором решётки, установленной в 1904 году, был К. Г. Прейс. в 1912 году на заводе "Сан-Галли" по проекту К. К. Мейбома выполнили неоготические ворота, круглые столбы которых увенчивались кованными фонарями. Несохранившиеся до наших дней интерьеры дачи известны по серии фотографий К. К. Буллы для журнала "Столица и усадьба" (владелицей которого была сама графиня), а также благодаря исследованиям, выполненным сотрудниками Музея города в середине 1970-х годов.

Саламандры украшают кованую ограду старой дачи, а драконы держат в пастях фонари.

Графиня Клейнмихель и ее библиотека (начало)

Наибольшую по объему часть публикуемой нами подборки документов из архива князя Ф.Ф. Юсупова, составляют бумаги, связанные со знаменитой брошюрой Энеля «Жертва», знакомой каждому, кто так или иначе занимался изучением обстоятельств цареубийства 1918 года.
Следует заметить, что к такого рода литературе у Феликса Феликсовича был давний и устойчивый интерес.
«Одна из наших ближайших соседок, графиня Клейнмихель, – пишет он в своих воспоминаниях, – располагала значительной библиотекой, состоявшей в основном из трудов о франкмасонстве. Там нашелся пергамент, написанный на древнееврейском языке, который посылали в Петербург, чтобы перевести на русский. Этот перевод был опубликован в брошюре, озаглавленной “Протоколы Сиона”, большинство экземпляров которой таинственно исчезли после публикации. Несомненно, они были уничтожены. Как бы там ни было, факт, что в момент большевицкой революции все члены семьи, где находили эту брошюру, расстреливались на месте. Один экземпляр попал в Англию. Сохраненный в Национально библиотеке Лондона, он был переведен на английский язык под названием «The Jews Peril”, а на французский язык – “Protocoles de Sion”».
Лет десять назад, работая над книгой о генерале от кавалерии графе Федоре Артуровиче Келлере, мне пришлось углубиться в генеалогию этого рода. Помянутая в юсуповских мемуарах графиня Мария Эдуардовна Клейнмихель (1846–1931) также принадлежала к нему.
Она приходилась теткой моему герою. Отец ее, граф Эдуард Федорович Келлер (1819–1903) служил по Министерству внутренних дел, сначала при канцелярии Киевского губернатора, затем минским губернатором, став, в конце концов, сенатором.
В отличие от прославленного кавалерийского генерала, подлинного рыцаря Монархии, человека ясного и прямого, история многих представителей этой ветви графского рода полна, как правило, неясностей, тайн и недоговоренностей.
Не представляла исключения в этом отношении и сама графиня М.Э. Клейнмихель, в библиотеку которой время от времени наведывался молодой князь Юсупов.

Графиня Мария Эдуардовна Клейнмихель.

До замужества Мария Эдуардовна была фрейлиной Императрицы Марии Александровны (Супруги Александра II). Ближайшими ее подругами были княжна Мария Элимовна Мещерская (первая любовь будущего Императора Александра III) и Александра Васильевна Жуковская (дочь поэта), морганатическая супруга Великого Князя Алексея Александровича (сына Александра II). Обе из-за своих романов вынуждены были покинуть Двор.
В 1872 г. 26-летняя графиня М.Э. Келлер тоже оставила Двор, выйдя замуж за графа Николая Петровича Клейнмихеля (1836–1878), сына главноуправляющего путей сообщения, курировавшего строительство Николаевской железной дороги из Петербурга в Москву.
Брак этот продлился не долго. Шесть лет спустя ее супруг скончался от скоротечной чахотки в Метони – греческом курорте на побережье Ионического моря.
Не связывая себя более брачными узами, графиня не чуралась интимными связями с людьми определенного круга. Среди них был, например, всесильный при Александре II «диктатор сердца» граф М.Т. Лорис-Меликов.
Ходило немало и иных слухов. Вот один из них.
В эмиграции утверждали, например, что в России у графини М.Э. Клейнмихель был внебрачный ребенок, получивший фамилию Придворов, гораздо более известный впоследствии как поэт Демьян Бедный, о котором недавно мы уже писали:

Демьян Бедный (Ефим Алексеевич Придворов, 1883–1945), первые стихи которого (начиная с 1899 г.) были написаны в стиле, как пишут теперь, «монархического патриотизма» или «романовской лирики».

Прижила она его будто бы от Великого Князя Константина Константиновича (поэта К. Р.). И действительно, незадолго до замужества графиня (тогда еще Келлер) состояла при дворе Великой Княгини Александры Иосифовны, матери Константина Константиновича, с которой, судя по мемуарам, и впоследствии сохраняла весьма близкие, доверительные отношения.
Эти распространенные в эмиграции сведения об адюльтере подтверждал впоследствии и советский функционер от литературы К.А. Федин
В предвоенную пору он рассказывал русскому писателю-эмигранту Р.Б. Гулю: «“Из-за каких-то гонорарных недоразумений Демьян был в ссоре с ‘Красной газетой’ и не давал туда ни строки, запрещая даже перепечатывать его басни. Но однажды к редактору ‘Красной газеты’ Чагину вдруг звонок. Звонит Демьян, говорит, что хочет мириться и будет печататься, но просит немедленно прислать ему 500 рублей, он сидит у антиквара-букиниста на проспекте 25 Октября.
Чагин и так и сяк, говорит, сию минуту в кассе свободных денег нет. Но Демьян упрашивает, говорит, что 500 рублей ему нужны сейчас до зарезу. И наконец 500 рублей Чагин отправляет Демьяну к антиквару-букинисту.
Оказывается, ловкий антиквар случайно где-то приобрел письма Демьяна к его незаконному, но кровному отцу Вел. Кн. Константину Константиновичу и сообщил об этом в Москву Демьяну. Тот стремглав примчался в Ленинград выкупать их. Но для выкупа до 2000 рублей не хватило 500. И не выходя из магазина, Демьян звонил в ‘Красную’, предлагая Чагину мировую, только чтоб тот немедленно привез ему эти 500 рублей. Ну, и выкупил”.
Но Федин, смеясь, говорил: – “Я этого антиквара-букиниста превосходно знаю, он хитрущий ч…, и я уверен, что парочку самых махровых писем он все-таки на всякий случай припрятал”».

Демьян Бедный с Я.М. Свердловым и В.А. Аванесовым, секретарем ВЦИК и членом коллегии ВЧК.

Некоторые исследователи, однако, оспаривают этот слух, указывая на определенную несогласованность дат; считают, что Демьян Придворов, действительно обласканный Великим Князем, попросту придумал себе родословную.
А те, которые верят, утверждают, что наверняка отцом ребенка был не К.Р., а вообще «человек не её круга. В противном случае ребёнок не был бы отдан в крестьянскую семью».
http://club.berkovich-zametki.com/?p=11421

Есть, наконец, и такие, которые находят подтверждение тому в словах Л.Д. Троцкого (как известно хорошо знавшего Демьяна Бедного) из первого его тома «Истории русской революции»:
«Циничные мемуары старой интриганки Клейнмихель с замечательной яркостью показывают, какой сверхнациональный характер отличал верхи аристократии всех стран Европы, связанные узами родства, наследования, презрения ко всему нижестоящему и, last but not least [“последнее, но не менее важное” (англ.) ] космополитического адюльтера в старых замках, на фешенебельных курортах и при дворах Европы».

Демьян Бедный (в центре) с Л.Д. Троцким под Казанью. 1918 г.

Обратившие внимание на эти слова «демона революции» усматривают в них также намек Троцкого на принадлежность графини М.Э. Клейнмихель к «черной аристократии»:
http://mahtalcar.livejournal.com/60066.html

Более углубленное понимание, о чем тут речь, дает (в какой-то степени, конечно) переведенная и изданная у нас в 2012 г. книга «Память крови», увидевшая свет в 1990 г. в Милане.
«Группа свободных итальянских исследователей», выступающая под псевдонимом «Александр де Дананн», рассмотрела в ней проблемы т.н. «проклятых родов», являющихся, по мнению этих авторов, «генетическими носителями контринициации», «отрицающими смысл Искупления и учение Христа на всем протяжении истории».
Что касается приведенного нами пассажа из книги Л.Д. Троцкого, то вдохновили его вышедшие в 1922 г. в Берлине в издательстве «Глагол» в переводе с французского (так значилось на титульном листе издания) мемуары графини М.Э. Клейнмихель «Из потонувшего мiра», тут же переизданные в Советской России (уж не стараниями того же Льва Давидовича?).

Титульный лист первого берлинского издания.

В отличие от него, петроградско-московское было сильно усечено. В эмигрантском было 304 страницы, в советском – всего-навсего 87-мь.
Судя по тексту, у графини был свое видение , основанное на недоступном для многих знании , некоторых важных событий.
Она была лично знакома со всеми последними тремя Императорами Всероссийскими, многими Великими Князьями и Великими Княгинями, Английским Королем Эдуардом VII и Германским Императором Вильгельмом II, многочисленными приближенными и доверенными лицами Русского и многих европейских Дворов.
Именно поэтому значительный интерес представляют ее суждения о трагической смерти Австрийского Эрцгерцога Рудольфа в Мейерлинге, о деятельности созданной для защиты Императора Александра II «Священной Дружины» и влиятельного петербургского Яхт-клуба, о щекотливом деле Великого Князя Николая Константиновича в связи с кражей им фамильных бриллиантов, рассказ Министра Двора графа В.Б. Фредерикса об отречении Императора Николая II.

Титульный лист советского издания мемуаров графини.

Характерно, что графиня не поддерживала светские сплетни о Царском Друге, что, учитывая состояние русского общества как в предреволюционную пору, так и в эмиграции, требовало известного мужества.
«Ее отношение к Распутину, – писала она об Императрице Александре Феодоровне, – по моему мнению, носило совершенно невинный характер… […] Моя невестка графиня Клейнмихель и ее дочери пользовались благосклонностью Императрицы; племянницы мои бывали часто в Крыму и в Царском Селе у Великих Княжон и говорили мне, что они никогда не видели Распутина. Это доказывает ложность слухов, будто Распутин имел доступ даже в опочивальню Великих Княжон и что он постоянно бывал во Дворце».
«Списки с циничных писем, которые будто бы Царица писала к Распутину, – пишет она далее, – ходили по рукам в салонах, а также и в низших слоях общества. Эти письма были вымышленными, но когда это стало известным, они уже сделали свое дело, и цель была достигнута».

Начало одной из публикаций подложных «писем к Распутину». Газета «Русская воля», 25 марта 1917 г., вечерний выпуск.

Идеальным местом для сбора (и вбрасывания) информации, равно и для оказания влияния (не исключая и политического) и различного рода манипуляций были пользовавшиеся широкой известностью в Высшем петербургском свете салон графини М.Э. Клейнмихель и устраиваемые ею время от времени балы.
Министр иностранных дел граф В.Н. Ламсдорф отзывался о ней как об особе «весьма предприимчивой и склонной вращаться в свете».
По словам князя М.С. Кантакузина, «ее называли “Мимишка – мать всех дипломатов”, так как она всегда знакомила их с обществом на своих вечерах...»
Проходили они чаще всего в ее доме на Каменном острове на берегу речки Крестовки. Мария Эдуардовна сняла его в аренду в 1893 г. сроком на девяносто (!) лет.
Дачу перестраивали, пока она окончательно не приобрела черты готического стиля.
http://troitsa1.livejournal.com/360596.html

Дача графини М.Э. Клейнмихель на Каменном острове. Дореволюционный снимок.

«…Многолюдные собрания на Каменноостровской даче у графини Клейнмихель по четвергам, – описывала происходившее там в июне 1910 г. “Петербургская газета”, – когда на площадке перед дачей весь вечер и за полночь многочисленные моторы и autocars ожидают разъезда гостей. Салоны любезной и гостеприимной хозяйки летом на даче, так же как и зимой, в приемные дни, наполняются многочисленными посетителями. Здесь собирается весь великосветский Петербург, все иностранные дипломаты, приезжающие из-за границы знатные лица, привлеченные как любезным и приветливым радушием приема, так и перспективой интересной беседы с хозяйкой дома и посетителями её салона».
По словам сестры Государя, Великой Княгини Ольги Александровны об этих «балах-маскарадах говорил весь петербургский свет. Богатая, эксцентричная, чуть-чуть прихрамывавшая, графиня редко покидала свой особняк, и каждый, кто занимал хоть какое-то положение в обществе, считал честью быть приглашенным к ней в дом. Это была гранд-дама до кончиков ногтей и в то же время необычайно проницательная и умная женщина. Каким-то образом ей удавалось узнать сокровенные тайны почти всего петербургского общества. Её особняк прослыл рассадником сплетен». (Этот последний рассказ касается уже не дачи, а особняка на Сергиевской, о котором речь пойдет в следующем посте.)
На «четверги» к графине приглашались не только люди знатные, но в той или иной степени значимые, такие, например, как поэты Николай Клюев и Сергей Есенин.
«...За парадным ужином, под гул разговоров, звон посуды и лязг ножей, – вспоминал Вс. Рождественский, – Есенин читал свои стихи и чувствовал себя в положении ярмарочного фигляра, которого едва удостаивают высокомерным любопытством. ... Когда они собрались уходить и надевали в передней свои тулупы, важный старик дворецкий с густыми бакенбардами вынес им на серебряном подносе двадцать пять рублей.
– Это что? – спросил Есенин, внезапно багровея.
– По приказанию ее сиятельства, вам на дорожку-с!
– Поблагодарите графиню за хлеб-соль, а деньги возьмите себе! На нюхательный табак!
И ушел, хлопнув дверью».

Интерьер Каменноостровской дачи.

Последний бал-маскарад состоялся в конце января 1914 г. на масленицу.
По тогдашней европейской моде, он был «Восточным» (некоторые называли его «Персидским»).
По словам графини, она разослала более 300 приглашений.
На нем были виднейшие представители российской аристократии и Особы Императорской Фамилии: Великие Князья Кирилл и Борис Владимiровичи, Принц П.А. Ольденбургский, Великие Княгини Ольга Александровна, Мария Павловна старшая и Виктория Феодоровна.
Среди приглашенных было немало английский дипломатов. Блистала Марианна Эриковна Дерфельден – дочь княгини О.В. Палей, морганатической супруги Великого Князя Павла Александровича, принимавшая участие в убийстве Г.Е. Распутина.

Восточный бал-маскарад. 1914 г.

Дальнейшие злоключения графини, как считала она сама, так или иначе были связаны именно с этим Восточным балом-маскарадом.
На него не был приглашен П.В. Родзянко (брат председателя Государственной думы), который, как только предоставился такой случай, жестоко отомстил.
«Вспыхнула война, – читаем в воспоминаниях графини М.Э. Клейнмихель. – Я находилась на моей даче на островах, когда мой знакомый привел ко мне корреспондента “Русского слова” Руманова. Руманов мне сообщил, что Павел Родзянко уже в течение 24 часов телефонирует по редакциям всех газет с вопросом: “Вы тоже слыхали, что графиня Клейнмихель послала императору Вильгельму, в коробке от шоколада, план мобилизации и что она была арестована и теперь уже повешена?”».
Обвинения, конечно, вздорные, но осадок, как говорится, остался. И, как выяснилось, навсегда…
Ряд современных авторов обращают внимание на неясность и невнятность обстоятельств пребывания графини в Советской России в 1917-1918 гг., а также ее выезда в апреле 1919 г. в Стокгольм, в эмиграцию…

Продолжение следует.

Давно хотел рассказать об этом домике. Который хорошо реставрирован и блещет свежей краской.

Остальные фото в конце поста: мерзкий Фотобукет заблокировал старые фотки!

В начале 90-х годов наша фирма должна была реставрировать её для питерской Федеральной миграционной службы. Служба ещё только создавалась, работали там отставные кагэбэшники. Весёлые и солидные мужики с бегающими глазами. Невнятно намекали про цели и задачи своей службы. А я, наивный, думал, что сия служба для возвращения русских на Родину.

Но про политику хватит. Месяца два мы потратили на предварительный проект и смету, загрустили оттого, что это федеральный памятник, по которому надо делать кучу дополнительных согласований. А заказчик, узнав, что сроки ремонта растянутся более чем на год, от домика отказался. "Нам через три месяца надо уже открыться".

Так красивый домик остался без хозяина, медленно приходил в запустение. И вот отремонтирован.

Сейчас это особняк Управления делами Президента РФ, именуемый Домом приемов.

До того как стать объектом столь высокого статуса, усадьба была дачей нескольких известных в России персонажей и даже одним из «памятных ленинских мест». Первоначально на этом месте находилась дача Женьеса (руково- дитель и актер французской труппы театра). Проект дачи разработал А. И. Штакеншнейдер. Затем новые владельцы дачи еще не раз перестраивали и достраивали её. Только в 1893 г. уже имеющуюся дачу и право аренды земельного участка сроком на 90 лет приобрела 47-летняя графиня Мария Эдуардовна Клейнмихель.

Интересный факт. Отец её мужа, генерал-адъютант, граф П. А. Клейнмихель за героизм, проявленный им во время пожара императорской резиденции в 1837 году, получил право по именному указу Николая I изобразить на своем гербе объятый пламенем Зимний. Этот герб можно и сегодня увидеть над входом в дачу.

Архитектурный облик усадьбы Клейнмихель формировался постепенно: в 1904 году архитектор К. Г. Прейс перестроил уже имеющийся дом, выделив парадный вход с обширным вестибюлем. Три года спустя часть участка взяла в аренду Л. Чинизелли (владелица знаменитого цирка), для которой был выстроен из дерева двухэтажный особняк. Стилистическая разноголосица стоящих рядом домов Клейнмихель и Чинизелли стала причиной еще одной перестройки дачи графини, на этот раз в неоготическом стиле.

Работы проводились в 1911-1912 годах по проекту К. К. Мейбома. С начала войны 1914 года в особняке был госпиталь, который графиня сама организовала и сама же его финансировала.

В 1918 году она навсегда покинула Россию самым анекдотичным образом. Во время всеобщего беспорядка графиня закрыла ставнями окна, заперла все двери и перед входом повесила написанное крупными буквами объявление: «Вход строго воспрещен. Этот дом принадлежит Петросовету. Графиня Клейнмихель арестована и помещена в Петропавловскую крепость». Фокус удался из-за царившей вокруг сумятицы, и хозяйка дома успела упаковать некоторые из своих ценностей и сделать приготовления для своего бегства из России. Лишь после ее бегства местный совет узнал, что его одурачили.

В 1920 году здесь побывал Ленин, и потому дачу включили в список памятных ленинских мест и поставили под охрану государства как памятник истории. Это спасло уникальное здание от неминуемого разрушения в советские годы.

Однако главная историческая ирония заключается в том, что автору рассказов и повестей о Холмсе, Артуру Конан Дойлу, предок графини был известен. Сохранилось высказывание писателя о крупнейшем российском чиновнике П. А. Клейнмихеле (отце мужа графини):
«На погосте петербургской Александро-Невской лавры есть могила министра Клейнмихеля, которому благоволили гномы. Если навестить ее в полдень 4 января високосного года, то на свежем мокром снегу можно увидеть отпечатки крохотных босых ножек. Особняк этого чиновника до сих пор пугает и будет пугать, пока стоит, призраками и звуками, напоминающими ружейные выстрелы. Вот цена слова, в безвыходном положении данного человеком гномам древнейшего языческого племени Земли».

Остается добавить, что Конан Дойл описывал не особняк графини, т. к. к нему Клейнмихель уже не имел никакого отношения. Подтрунивая над министром-коррупционером, писатель вряд ли мог представить, что в доме предков генерал-адъютанта будут экранизировать один из эпизодов его произведения.

***
Особняк находится как раз напротив Летнего театра, который уж год ремонтируемый.

С любовью восстановлена вся ковка - ворота, решётки, светильники.

Сходите. Полюбуйтесь. А адресок щас чиркану:)

Особняк Клейнмихель это замечательный памятник архитектуры, находится в северо-западной части Каменного острова, на берегу р. Крестовки, притока Малой Невки, разделяющей Каменный и Крестовский острова. Освоение этих территорий началось после проведения в 1810-х гг. больших землеустроительных работ, в результате которых подтопляемые участки Каменного острова были осушены.
К 1827 г. около 1-го Елагина моста сформировался архитектурный ансамбль Театральной площади. В него входили Летний или Каменноостровский театр, дом театральной дирекции, дача для воспитанниц Театрального училища, домики для смотрителя театра и охраны, Кофейный домик и Дача Э. Женьеса. Именно Женьес, руководитель и актёр французской труппы, выступления которой пользовались успехом в Летнем театре, стал в 1834 г. первым владельцем участка, где позднее появился особняк М. Э. Клейнмихель. Позднее дача Женьса принадлежала Н. А. Верховцевой
В 1893 г. Дачу Верховцевой и право аренды земельного участка (сроком на 90 лет) приобрела графиня Мария Эдуардовна Клейнмихель. М. Э. Клейнмихель — хозяйка великосветского салона в Петербурге, член редакции журнала «Столица и усадьба», человек глубокого ума и независимых мыслей.
Мария Эдуардовна (урожденная фон Келлер, род. в 1846 г.) была женой полковника Преображенского полка Н. П. Клейнмихеля, скончавшегося через пять лет после свадьбы. Его отец — граф, генерал-адъютант П. А. Клейнмихель за героизм, проявленный им во время пожара императорской резиденции в 1837 г., получил по именному указу Николая Первого право изобразить на своём гербе объятый пламенем Зимний. Этот герб из камня можно и сегодня увидеть над входом в каменноостровский дом.
Клейнмихель Петр Андреевич (1793-1869) Участник войны 1812 и заграничных походов. В 1839 возведен с нисходящим потомством в графское Российской империи достоинство. Генерал от инфантерии (1841). С 1842 главноуправляющий путями сообщения и публичными зданиями. Женат дважды. Первая жена Варвара Александровна Кокошина. Развод. Вторая жена Ильинская Клепатра Петровна (1811-1865). От второго брака семь детей:
Елизавета по мужу Пилар-фон-Пильхау (1833-1896) Урожденная графиня, баронесса. Похоронена в с. Ивня Обоянского уезда
Александра (1835-1912), фрейлина, муж Федор Федорович (Фридрих) Козен (умер в 1906),
Николай (1837-1878), генерал-майор, жена Келлер Мария Эдуардовна (1846-1931), родилась в Киеве, в семье вице-губернатора Эдуарда Келлера.
Облик усадьбы Клейнмихель формировался постепенно. В 1904 г. арх. К. Г. Прейс перестроил дом Верховцевой. Прейс выделил парадный вход с обширным вестибюлем в отдельный объем и увенчал его картушем с гербом Клейнмихель.
Окончательный облик особняк Кляйнмихель приобрёл в 1904 г., когда арх. И. А. Претро перестроил дом в готическом стиле: кровля с высоким шпицем над центральным двухэтажным объемом.
В 1907 г. часть участка арендовала жена известного владельца цирка Л. Чинизелли. Для нее в 1909 г. арх. Ф. Ф. фон Постельс выстроил двухэтажный деревянный особняк в стиле модерн с высокой мансардой, увечанной башенкой. Вход в особняк вел через парадный вестибюль дачи Клейнмихель.
Архитектурная разноголосица домов стала причиной еще одной перестройки дачи графини в неоготическом стиле в 1911-1912 гг. по проекту арх. К. К. Мейбома. Здание украшает крыша с высоким шпицем и угловая башенка.
В 1914 г. графиня организовала в своем особняке госпиталь, которай сама финансировала. Убранство дома было перевезено в ее дом на Сергиевскую ул. (ул. Чайковского, 33-37) В 1918 г. Клейнмихель покинула Россию, продав коллекцию и городской дом.
В 1918 г. дачу национализровали. Весной 1920 г. особняк, отремонтированный участниками коммунистических субботников, был приспособлен под объединенный клуб домов отдыха на Каменном острове. Именно здесь на маленьком концерте вечером 19 июля 1920 г. побывал В. И. Ленин, знакомясь с первым опытом организации домов отдыха для рабочих в нашей стране (Ленинград. Путеводитель). Благодаря этому событию в 1976 г. особняк Клейнмихель включили в список памятных ленинских мест и поставили под охрану государства.
С 1986 по 1989 г. объединение «Реставратор» проводило работы по реконструкции по проекту арх. Н. В. Морозовой. При этом были уничтожены интерьеры дома графини. Пока разрабатывался проект реконструкции дачи Клейнмихель, в 1978 г. дачу Л. Чинизелли разобрали.
В 1990 г. здесь открылась База отдыха Балтийского морского пароходства.
В 2006-2007 гг. (?) была завершена новая реконструкция здания. Главный дом, служебный флигель и кованую ограду восстановили. Долгое время мы знали его в одном облике (раньше стены его были зелёного цвета), но к 2007 г. дом был восстановлен в первозданном виде. Дача Л. Чинизелли воссоздана. Каменный остров готовят под резиденцию президента России, в которую входит и особняк М.Э.Клейнмихель.
Сейчас это особняк Управления делами Президента РФ, именуемый Домом приемов.
В особняке снимался эпизод фильма «Шерлок Холмс и Доктор Ватсон» — Особняк-зверинец чучельника Шермана («Сокровища Агры»).
Адрес Особняка графини М. Э. Клейнмихель:
г.Санкт-Петербург
наб. реки Крестовки, 12