Рюрик: какие остались вопросы. Рюрик: кем он был на самом деле

Предоставим слово «Повести временных лет».

«В год 6367 (859). Варяги из-за моря взимали дань с чуди, и со словен, и с мери, и с кривичей. А хазары брали дань с полян, и с северян, и с вятичей по белке от дыма (очага) .

В год 6370 (862). Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом. И сказали себе: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву». И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные урмане (норвежцы) и англы, а еще иные готландцы, - вот так и эти. Сказали руси чудь, словене, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а наряда (управления) в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, - на Белоозере, а третий, Трувор, - в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. Новгородцы же - те люди от варяжского рода, а прежде были словене. Через два же года умерли Синеус и брат его Трувор. И принял всю власть один Рюрик, и стал раздавать мужам своим города - тому Полоцк, этому Ростов, другому Белоозеро. Варяги в этих городах - находники, а коренное население в Новгороде - словене, в Полоцке - кривичи, в Ростове - меря, в Белоозере - весь, в Муроме - мурома, и над теми всеми властвовал Рюрик. И было у него два мужа, не родственники его, но бояре, и отпросились они в Царьград со своим родом. И отправились по Днепру, и когда плыли мимо, то увидели на горе небольшой город. И спросили: «Чей это городок?» Те же ответили: «Были три брата, Кий, Щек и Хорив, которые построили городок этот и сгинули, а мы тут сидим, их потомки, и платим дань хазарам». Аскольд же и Дир остались в этом городе, собрали у себя много варягов и стали владеть землею полян. Рюрик же княжил в Новгороде».

Вот она, знаменитая «легенда о призвании» варяжских князей. Сколько «копий было сломано» из-за нее! Споры начались еще в XVIII веке и с тех пор длятся уже третью сотню лет. Камнем преткновения стала так называемая «норманнская теория» образования Русского государства. В советской историографии основателями этой теории были признаны три совершенно разных и мало связанных друг с другом ученых.

Готлиб Зигфрид Байер (1694 - 1738) еще в первые годы существования Петербургской академии наук был приглашен в нее в качестве профессора филологии. Сам он был крупным востоковедом и знатоком древних языков, а вот русского языка не знал и летописи читал в латинском переводе. В изданиях Петербургской академии наук появились написанные Байером на латыни сочинения «О варягах» и «О происхождении Руси». В них он доказывал норманнское происхождение первых русских князей и самого Древнерусского государства.

Идеи Байера развил его младший коллега Герард Фридрих Миллер (Мюллер) (1705 - 1783). В отличие от лингвиста Байера, Миллер был профессиональным историком и являлся профессором русской истории в Петербургской академии наук. Он также официально занимал должность историографа (кроме Миллера этой чести в России удостоились только князь Михаил Михайлович Щербатов при Екатерине Великой и Николай Михайлович Карамзин при Александре I). Заслуги Миллера перед русской наукой действительно велики. Он ввел в оборот несколько важных исторических памятников. А в 1733 - 1743 годах Миллер участвовал в прославленной Великой Северной экспедиции. Он входил в состав отряда, исследовавшего Сибирь. Миллер побывал во многих сибирских книгохранилищах, составил множество выписок из различных источников, и сейчас это собрание под названием «портфели Миллера» хранится в Государственном архиве древних актов в Москве. Оно поистине бесценно для историков, ибо оригиналы ряда документов, с которыми работал Миллер, не пощадило время. В 1749 году Миллер представил в академию свою большую работу «Происхождение имени и народа Российского». Он опирался на скандинавские источники, почти не уделяя русским внимания. В результате роль норманнов в формировании Русского государства была им преувеличена. Диссертация Миллера вызвала неудовольствие императрицы Елизаветы Петровны и по указу Канцелярии Академии наук была уничтожена. Так что «норманнизм» отнюдь не пользовался государственной поддержкой.

Почему же дщерь Петра Великого возмутили выводы Миллера? Императрица Елизавета желала выглядеть спасительницей России от «немецкого засилья». Свергнув с престола императора Иоанна Антоновича и окружавших его иностранцев немецкого происхождения, Елизавета совершила, как ей хотелось представить обществу, патриотический шаг. Все эти Бироны, Минихи и Остерманы отправились в ссылку, а слава России и русского народа засияла еще ярче. Концепция Миллера не вписывалась в тогдашнюю официальную идеологию.

По распоряжению Елизаветы Петровны написать русскую историю поручили Михаилу Васильевичу Ломоносову (1711 - 1765). Он более внимательно отнесся к анализу исторических свидетельств, но впал в другую крайность. Обрушившись на Миллера, Ломоносов не только пламенно защищал самобытность государственности в России, но и отрицал какое-либо существенное влияние на русскую историю норманнов. С Ломоносова начались в историографии попытки представить варягов не скандинавами, а племенами иного этнического происхождения. Впрочем, еще Василий Никитич Татищев (1686 - 1750), капитальный труд которого «История Российская» как бы стоял в стороне от основной линии споров, выдвинул версию о финском происхождении Рюрика и пришедших с ним варягов.

Третий основоположник «норманнизма» - Август Людвиг Шлецер (1735 - 1809) пробыл на русской академической службе недолго. Но и по возвращении на родину не оставил научных занятий в области русских древностей. Итогом его исследований явился фундаментальный труд «Нестор», в котором Шлецер провел скрупулезный источниковедческий анализ «Повести временных лет». С этого времени, по сути, началось научное летописеведение. Шлецер не сомневался в значительной роли норманнов при образовании государства на Руси, но ко многим скандинавским источникам относился с преувеличенным недоверием. Так, например, этот заклятый, по определению советских историков, норманнист считал скандинавские саги «глупыми выдумками» и предлагал «выбросить эти исландские бредни из всей русской древнейшей истории». Весьма странная позиция для закоренелого норманниста.

Но научная мысль развивается. То, что было приемлемо в XVIII веке, вряд ли может быть продуктивным в начале XXI. Но и до сих пор, несмотря ни на что, околонорманнистская полемика периодически возрождается, обретая былую остроту. Спад наметился еще в начале XIX века, благодаря совершенно новому уровню исследований, заданному Николаем Михайловичем Карамзиным (1766 - 1826). Вдумчивая работа с источниками, спокойное, довольно бесстрастное изложение и аргументированность выводов поставила его «Историю государства Российского» в ряд великих достижений русской научной мысли. Авторитет Карамзина, а затем и академика Михаила Петровича Погодина (1800 - 1875), на время притушил норманистские дискуссии. И Карамзин, и Погодин предпочитали следовать за русскими летописями, подкрепляя их данные иностранными источниками, и сформировали официальную историческую доктрину, согласно которой и Рюрик и другие первые русские князья были норманнами по происхождению.

Но с середины XIX века возродились идеи Ломоносова. В 1876 году увидел свет капитальный труд «Варяги и Русь». Его автор - Степан Александрович Гедеонов (1815 - 1878). Сын директора Императорских театров, почетный член Петербургской академии наук, он с 1863 года служил директором Императорского Эрмитажа. Эрмитаж в то время был крупнейшим хранилищем русских древностей, а научная школа этого учреждения находилась на большой высоте. С. А. Гедеонов камня на камне не оставил от «норманнской теории». Его главный тезис заключался в тождестве варягов и балтийских славян. Получалось, что государственность и династия на Руси были хоть и иноземными, но все равно славянскими.

«Варяги и Русь» стали поворотным пунктом в изучении норманнской проблемы. Во второй половине XIX века, да и в дальнейшем споры переместились в область происхождения самих варягов. Одни историки (академик А. А. Куник (тоже работавший в Эрмитаже), скандинавист К. Ф. Тиандер, датский востоковед Вильгельм Томсен, академик и ректор Московского университета С. М. Соловьев) считали варягов норманнами, другие (например, автор пятитомной «Истории России» и популярнейших гимназических учебников Д. И. Иловайский) - балтийскими славянами. Дмитрий Иванович Иловайский в своих обобщающих работах по русской истории даже вовсе не упоминал Рюрика, будто его и не существовало. К слову сказать, выдвигались и иные версии о происхождении варягов, но широкого распространения они не получили.

Где же пролегал основной рубеж между двумя сторонами, почему, казалось бы, вокруг чисто научной проблемы ломалось столько копий? Все дело заключалось в понимании патриотизма. Эта идея стала доминирующей при решении вопроса о происхождении Руси в советское время, существует она и сейчас. Почему-то считали, а многие считают и ныне, что иностранное влияние в начале русской истории, присутствие иноземцев на Руси и неславянское происхождение правящей династии ущемляет чувство национального достоинства русских, показывает их неспособность к самостоятельной самоорганизации. Такое понимание патриотизма выглядит весьма странным. Ведь Древняя Русь не была какой-то жесткой, «закрытой» системой, в которую не должны были проникать никакие заграничные веяния. Не была такой наша Родина и в дальнейшем. Вспомним, какой след в русской истории оставили монголы или те же немцы при Петре I. Что уж говорить о древнейших временах, когда границы были настолько расплывчаты, что и пределы государства в IX веке обрисовать сложно. Русь находилась на пересечении разных путей, этнических и культурных влияний, и стыдиться этого по меньшей мере нелепо. Англичане, например, гордятся тем, что в их истории оставили след и римляне, и норманны, но для нас это почему-то унизительно. Как аргумент, часто выдвигают знаменитую летописную фразу «земля наша велика и обильна, лишь порядка в ней нет», понимая ее абсолютно неверно. Не о порядке идет речь в летописи, а о «наряде», то есть управлении. Нужен был князь, его и позвали.

Этот ультрапатриотический настрой особенно был характерен для советской исторической науки 1930 - 1950 годов. Да и позже его накал не снижался. Тогда говорить не то что о влиянии скандинавов, но даже об их присутствии на Руси в древнейший период было невозможно. А страшный ярлык «норманиста» мог перечеркнуть всю деятельность ученого. Одновременно с этим история Древнерусского государства непрерывно удревнялась. Вообще стремление «прибавить» к своей истории одно-два, а то и десяток столетий - весьма распространенное явление, но в советское время оно проявилось очень уж сильно. Апофеозом стало празднование в 1982 году 1500-летия города Киева. Получалось, что Киев возник в конце V века, при византийском императоре Анастасии, с именем которого связывалось появление в Константинополе основателя Киева - князя Кия (о самом Кие речь впереди). Дата 862 год, как уже говорилось выше, вообще со страниц учебников истории исчезла. Рюрика считали чисто легендарной фигурой. Но все же проводились и серьезные исторические исследования, которые позволили более внимательно отнестись к проблеме.

Нужно заметить, что полемика по поводу норманнизма имела смысл лишь тогда, когда считалось, что происхождение династии напрямую связано с образованием государства. Такая традиция характерна скорее для средневекового мышления. Но даже у автора «Повести временных лет» эти явления разделялись. Еще в начале своего повествования он как бы поставил три вопроса, на которые дает ответ летопись. Первый - «откуду есть пошла Русская земля» - связан с происхождением Руси, то есть народов, ее населяющих, прежде всего славянского. Второй - «кто в Киеве нача первее княжити» - касался происхождения княжеского рода. Ответом были рассказы о Кие и его братьях, Рюрике (хотя сам Рюрик в Киеве не княжил, но там княжили его потомки), Аскольде и Дире, Олеге, Игоре и Ольге. А описание самого процесса образования государства отвечало на третий вопрос: «и откуду Руская земля стала есть», то есть «как она создалась». Таким образом, сначала летописец рассказывал о происхождении народа, потом о происхождении династии, распространившей из Киева свою власть на другие племена, а ответ на третий вопрос получался после объединения двух первых - этнического, основного, и династического, «наложенного» на этнический. Только после этого становилось понятно (согласно представлениям летописца), что сформировалось Древнерусское государство благодаря деяниям первых князей среди данных народов.

На современном же уровне развития исторической науки совершенно ясно, что от национальной принадлежности правящего рода сам процесс образования государства не зависит. Формирование государства происходит в результате долгого исторического развития. Поэтому в настоящее время околонорманнистские споры просто потеряли всякий смысл. Древнерусское государство возникло у восточных славян в IX веке. Двумя центрами, откуда оно началось, были Киев на юге и Новгородская земля на севере. Варяги же, хоть и сыграли заметную роль в ранней русской истории, конечно, не были создателями нашего государства, и поэтому происхождение династии Рюриковичей никак не может умалить «национальную гордость великороссов».

Благодаря исследованиям многих учёных - историков-источниковедов, археологов, лингвистов определен сложный характер самого летописного рассказа о призвании варягов. В нем как бы переплелись реальные, исторические, и легендарные черты. Отделить одно от другого сложно, но в этом особенность средневекового исторического сознания, когда реальность и миф сочетались в нем и составляли нераздельное целое. И все же мы можем отметить несколько реалий в летописном повествовании.

Прежде всего, подтверждается археологически этническая ситуация, которая сложилась тогда на севере русских земель. Эти территории были зоной активных контактов между разными народами. Археологи обнаружили немало славянских, угро-финских, балтских и скандинавских древностей в регионе, о котором говорит летопись. Вероятно, там сложилось и объединение нескольких племен, призвавших Рюрика на княжение. Это чудь, словене, кривичи и весь. Важно отметить, что это финно-угорские и славянские племена, причем финно-угорское - чудь стоит в летописном рассказе даже на первом месте. Это может свидетельствовать о том, что в исторической памяти долго сохранялся факт позднего (около VI - VII веков н. э.) прихода славянского населения на север Руси, в район Новгорода, где исконно обитали именно финно-угры.

В летописном рассказе упомянут и «ряд», то есть своеобразный договор, заключенный местными племенами с пришлыми князьями. «Ряд» определял права и обязанности варяжских князей на чужой территории и ставил их в определенную зависимость от местного населения. Практика подобных соглашений известна и в других регионах Европы, например, в Англии.

Наконец, необходимо признать и реальность самой фигуры Рюрика. Ведь его имя не мифично и не является искусственно созданным. Оно не объясняет тех или иных географических названий, как, например, присутствующие в летописи имена основателей Киева Кия и его братьев, родоначальников вятичей и радимичей - Вятко и Радима. Имя Рюрик историки выводили из разных языков, и существует несколько версий на этот счет.

В самом факте приглашения иноземного правителя на Русь также нет ничего удивительного. Ведь при решении межплеменных конфликтов, о которых в той же «Повести временных лет» сказано вполне определенно под 859 годом, обращение к третьей, как бы независимой этнической силе было вполне естественным. Можно привести аналогию из истории западных славян, которые избрали своим королем иноземца, по-видимому франка, - Само. В качестве такой силы могли выступать и ютландец (датчанин) Рорик и ободрит (балтийский славянин) Рерик (таковы главные интерпретации личности Рюрика, о которых будет сказано в дальнейшем). Ни тот ни другой этнически не были связаны ни с варягами - шведами, собиравшими дань с северорусских областей, ни с самим населением этих территорий.

В то же время в летописном рассказе воплотились и некоторые легендарные и фольклорные мотивы. Уже дореволюционные историки А. А. Куник и К. Ф. Тиандер обратили внимание на схожесть русского сказания с иностранными легендами об основателях государства. Так, у англо-саксов тоже была подобная легенда. Там в Англию прибыли со своими соплеменниками два брата-сакса Хенгист и Хорса, они создали свое государство и основали династию. Об этом известно из труда «Деяния саксов», написанного средневековым автором Видукиндом Корвейским. Историки даже назвали такие предания «переселенческими сказаниями». К. Ф. Тиандер считал, что в «Повести временных лет» сохранилось не одно, а целых три «переселенческих сказания» - в сообщениях о Кие, Рюрике и Аскольде и Дире.

Столь же легендарен, вероятно, и мотив троичности братьев-князей. Можно предположить, что летописец выстраивал единую родословную русских князей. Вот почему Синеус и Трувор могли «превратиться» в братьев Рюрика. Но интересно, что троичность вообще отразилась в самых разных культурных традициях, и не только применительно к истории Руси (достаточно вспомнить христианский догмат о Святой Троице). В «Повести временных лет» троичность также присутствует неоднократно. Кий основывает Киев с двумя братьями Щеком и Хоривом. На три части делит свои владения князь Святослав Игоревич для своих трех сыновей - Ярополка, Олега и Владимира. После смерти Ярослава Мудрого старшими на Руси остаются три его сына - Изяслав, Святослав и Всеволод, так что историки говорят даже о некоем «триумвирате». Арабские учёные, рассказывая о Руси, говорят о трех центрах русов - Куйабе (Киеве), Славии (Новгороде) и Арсе (?). Даже европейский хронист Титмар Мерзебургский, описывая русские события после смерти князя Владимира, говорит о том, что он оставил трех сыновей-наследников, хотя на самом деле у Владимира сыновей было гораздо больше. А скифская легенда о прародителях народа - трёх братьях Липоксае, Арпоксае и Колаксае? Такова традиция мышления, проявляющаяся в разных памятниках и у разных народов. Может быть, глубинный «архетип» оставил свой след и здесь?

Наконец, в рассказе о призвании князей воплотились и исторические идеи летописца. Прежде всего - идея единства княжеского рода. В соответствии с ней автор летописи создает и единую генеалогию династии, связывает всех деятелей родственными и функциональными отношениями: Синеус и Трувор - братья Рюрика, Олег - его родственник, а Аскольд и Дир - его соратники. Эта мысль нашла особенно яркое отражение в летописях значительно более позднего времени и в работах историков XVIII века. Здесь даже Аскольд и Ольга «оказались» генеалогически связанными с родом Рюрика. Впрочем, присутствие этой идеи в летописи само по себе не дает еще историкам права отрицать всю раннюю родословную русских князей.

С помощью добровольного призвания оправдывалась власть иноземной династии над Русью. Происходило узаконение, или, говоря научным языком, легитимизация Рюриковичей на Руси. Не захват или вторжение, не насильственное подчинение, а приглашение на престол служило оправданием власти варяжских князей в Древнерусском государстве.

Но призвание варягов также включало Русь в контекст общеевропейского и, шире, мирового исторического процесса. В «Повести временных лет» вообще очень много внимания уделено этому контексту, вот почему летописец начинает свой рассказ о происхождении и расселении народов, опираясь, конечно, на Библию. Славянские народы, в том числе и русский, занимают среди них свое особое и важное место. И наконец, призвание подчеркивало мысль о «даровании» Руси определенной династии и соответствующей формы правления. Призвание было сродни законному обретению княжеской династии, а власть князя из Рюрикова Дома считалась необходимым элементом государственной системы на всей территории Древнерусского государства. Даже в Новгороде, традиционно именуемом историками «боярской республикой», формально правили князья Рюриковичи. Приглашение Рюрика могло стать основой новгородской традиции приглашения князя на стол, или напротив, в летописном рассказе могли видеть историческое оправдание этой традиции.

Следует обратить внимание и еще на некоторые аспекты сказания. Сам факт появления династии да и правящей элиты (братья-варяги пришли «с роды своими») извне уже являлся существенным фактором легитимизации. Князья и их приближенные происходили, таким образом, не из местной, «своей» среды; они - принципиально «иные», как бы из другой системы, другого мира - и уже этим оправдывалось их высокое положение. Таким образом, иностранное происхождение совсем не лишало династию и элиту прав, а, напротив, оправдывало их власть и ведущее положение в обществе.

В этом плане можно, вслед за Куником и Тиандером, сопоставить русскую легенду с подобными преданиями других европейских традиций. В иностранных сказаниях тоже есть мотивы прихода родоначальника династии со своими приближенными, которые и составляют правящий слой, на земли каких-либо местных племен. В целом в европейских генеалогических легендах можно выделить несколько мотивов.

Родоначальник, первый правитель имеет местное происхождение. Он оказывается или порожденным землей, как греческий Эрихтоний - получеловек-полузмей, или же связанным с землей по роду своих занятий, как польский пахарь Пяст, основатель древней королевской династии в Польше. В этом случае родоначальник носит черты «культурного» героя, «возделывающего», «обрабатывающего» свою Родину. Можно вспомнить и римскую легенду о пахаре Цициннате, в момент угрозы принимающем власть, а затем возвращающемся к своему делу.

Родоначальник имеет божественное происхождение, то есть генетически связан с богами. Уже тем самым обеспечивается его законность в глазах подданных. Такие легенды были очень широко распространены. Греческие правившие династии возводили себя к богам-олимпийцам, а скандинавские и британские - к богам североевропейского пантеона. Основатели Древнеримского государства Ромул и Рем считались сыновьями бога войны Марса. Римские императоры династии Юлиев - потомками Венеры. Даже великие античные учёные Платон, Аристотель, Гиппократ среди своих предков числили богов. Этим подчеркивалась их уникальность.

Родоначальник мог появиться и «извне». Иногда вообще неизвестно откуда - как своеобразный «дар богов». Например, основатель датского королевского рода Скильд (Скьельд), по свидетельству англосакского эпоса «Беовульф», был найден младенцем в лодке, причалившей к датскому берегу. Как не вспомнить здесь и библейский рассказ о Моисее, младенцем найденным египетской царицей у берегов Нила. Или же основатель государства, народа, династии появлялся из другой, далекой, а иногда и вовсе мифической страны. К примеру, английские хронисты XII века писали, что основателем Британии был Брут, представитель древнего римского рода. Таким образом они связывали свою историю с мировой (в данном случае через античность). Античную прародину придумывали себе и другие народы. А в средневековой Скандинавии возникла легенда о происхождении верховных скандинавских божеств. Их именовали асами и по созвучию предположили, что они пришли из Азии.

Очевидно, что сказание о Рюрике и его братьях сходно именно с последним комплексом легенд. Хотя в той же «Повести временных лет» мы видим и другую легенду о прародителях, относящуюся еще к недатированному, как бы «доисторическому» периоду. Это рассказ о Кие, его братьях и сестре. Он, судя по происхождению имени самого князя, близок, по всей видимости, к первому пласту. Кий предстает в мифологизированном образе героя-кузнеца, приобретшего черты «культурного героя» местного происхождения. Он первопредок полян, их первый князь, почти равный по значимости самому императору Византии.

В летописном рассказе о призвании важно отметить и мотив неопределенности происхождения князей. Нет четких географической («из-за моря» - из какой страны?), социальной (братья - кто?) и этнической (варяги - какие?) локализаций. Эта неопределенность усиливается и отсутствием в летописи каких бы то ни было сведений о самих князьях до момента призвания. Да и их биографии удивительно кратки. Пришел - умер: Рюрик, Синеус, Трувор, отчасти Аскольд, Дир. Вообще более или менее развернутые биографии князей Рюриковичей начинаются в «Повести временных лет» только с третьего поколения династии, то есть со Святослава Игоревича. Конечно, летописец просто мог и не знать конкретных фактов о жизни и деяниях первых русских князей. Поэтому в данном случае, может быть, корректнее говорить не о том смысле, который был заложен в летопись изначально, а о том, который сформировался в процессе дальнейшего развития средневекового исторического сознания.

Тем не менее важно подчеркнуть особенности работы древнерусского летописца. Ведь во времена создания «Повести временных лет» книжная письменность была делом очень узкого слоя лиц, преимущественно относившихся к среде духовенства. Процесс письма, медленный и тщательный, и отношение к письму как к некоему важному и значимому действию определяли и отношение самого летописца к своему труду. Письмо воспринималось им как своего рода священнодействие, послушание, даже подвижничество. В этих условиях создатель летописи стремился скорее отразить как можно больше исторической информации и сделать это наиболее объективно, нежели путем субъективной редакторской работы искажать историческую правду, как зачастую предполагали историки. Естественно, субъективное отношение к тем или иным событиям у летописца проявлялось в том числе и с помощью использования библейских аналогий. Однако личный взгляд кардинально не снижал уровня объективности автора. Впоследствии летописи XVI - XVII веков, например Никоновская, пытались расцветить правления первых князей какими-либо деталями. Но это опять-таки не означает домысливания событий абсолютно во всех случаях: и в поздних источниках могли найти отражение сведения, не зафиксированные ранними памятниками.

Легендарные мотивы в известии о появлении Рюрика на Руси именно как основателя княжеского рода могли способствовать некоторой «сакрализации» самого этого имени. Исследователей не раз удивлял факт очень редкого использования имени Рюрик в дальнейшей истории династии. Но в принципе такова судьба значительной части имен родоначальников других раннесредневековых династий. Примерами могут служить основатели французской династии Меровей (равно как и Гуго Капет), польской - Пяст, венгерской - Арпад, датской - Скьельд. Как правило, имена таких предков не становятся родовыми именно из-за мифологизированной значимости их носителей. И имя Рюрик в данном случае не является исключением. Оно появилось вновь только в середине XI века у одного из сыновей внука Ярослава Мудрого - князя Ростислава Владимировича. Следует отметить, что эта ветвь рода была «изгойской», «выпавшей» из общей системы престолонаследия. Возможно, поэтому Ростислав и назвал трех своих сыновей именами основателя династии Рюрика и основателя христианской ее «части» святого Владимира (в крещении Василия) - Рюрик, Василько, Володарь. Так он стремился подчеркнуть свою преемственность от общего княжеского корня. Среди потомков Ростислава эта традиция существовала и далее: князья Владимирко Володаревич, Ярослав Осмомысл, Владимир Ярославич. В середине XII века имя Рюрик появилось еще два раза. Его носили Рюрик Ростиславич, внук Мстислава Великого, и Рюрик Ольгович из черниговской ветви Рюриковичей (по женской линии тоже потомок Мстислава).

Происхождение правителя извне, из другой культурной или этнической среды само по себе, повторяю, способствовало укреплению прав его потомков на власть. Полагаю, что именно с этой точки зрения можно рассматривать и генеалогические легенды русской аристократии. Дело в том, что большинство русских древних дворянских родов также имели легенды об иноземном происхождении своих родоначальников. Эти предания сформировались в XVI-XVII веках, а может быть, и раньше. В исторической науке такие легенды именуются «легендами о выездах». Направлений «выездов» было два: Европа и Орда. Причем Европа «покрывалась» словом «немцы», а затем иногда следовало уточнение, например, «из Немец, из Свейской (то есть шведской) земли», «Из Немец, из Фряжской (итальянской - варяжской) земли» и т. д. Романовы происходили от выходца из Пруссии Гланды Камбилы, Пушкины - от пруса Ратши, Толстые - от литовца Индриса, Лермонтовы - от шотландца Лермонта, Годуновы - от татарского мурзы Чета и т. д. Так чуть ли не вся русская аристократия, оказывается, имела иностранные корни.

Позже «легенды о выездах» все больше и больше стали превращаться в фантастические сказки. Вымыслы их авторов, как правило, представителей самих родов, не знали границ. Русская фамилия Козодавлевы искала предков в Германии - Кос фон Давен, Колмнины возводили себя к итальянскому роду Колонна, Бестужевы придумали предка шотландца Беста, а Супоневы (чисто русская фамилия) «обнаружили» в предках испанского короля Супа (!). На этом фоне легенды о знатном происхождении безродного Меншикова или мелкопоместного дворянина Потемкина выглядят невинными баснями. А Римские-Корсаковы еще в конце XVII века выдвинули идею о происхождении своего рода со времен Римской империи и стали-таки носить двойную фамилию!

Отношение к этим легендам у историков всегда было критическим. Один из основателей русской научной генеалогии Леонид Михайлович Савелов считал все эти рассказы абсолютно ничего не имевшими с действительностью. Но за критицизмом стали звучать и иные голоса. Историки в России и в эмиграции анализировали некоторые из этих легенд, наиболее древние, и обнаруживали отдельные исторические реалии, в них отразившиеся. Такие исследования были проведены по предку Пушкиных - Ратше, по предку Романовых - Гланде Камбиле. А эмигрант-генеалог Н. П. Михайлов даже обнаружил в архивах Ватикана документы о приезде на Русь некоего итальянца Савелли, который стал предком русского рода Савеловых и, следовательно, самого Леонида Михайловича Савелова. В Италии Савелли занимали не последнее место среди нобилей и двое римских пап - Гонорий III и Гонорий IV принадлежали к этой фамилии. В России представителем рода Савеловых тоже было высшее духовное лицо - только Русской православной церкви - девятый московский патриарх Иоаким (патриарх в 1674-1690 годах). Такова ирония истории!

Но независимо от того, содержалось или нет в «легендах о выездах» историческое зерно, они имели большое значение для русского дворянства. Это тоже были своего рода «переселенческие» сказания, хотя и появившиеся достаточно поздно, по сути сходные с легендой о Рюрике. Как основатель самой главной, первой династии правителей Руси оказался иноземцем, так и предки второй династии - Романовых произошли из Пруссии, так и другие роды в позднее средневековье стали фиксировать тот же мотив иноземного прародителя. Своеобразное этническое дистанцирование элиты ставило ее как бы «над» остальным обществом и тем самым оправдывало ее руководящее социальное положение.

Но вернемся к Рюрику. Если он был реальным историческим лицом, то что мы знаем о нем? «Повесть временных лет» свидетельствует о призвании Рюрика на княжение в Новгород. В то же время другие летописи, в том числе Новгородская Первая и Ипатьевская, говорят о первоначальном вокняжении Рюрика в Ладоге и лишь потом в Новгороде. По всей видимости, Рюрик действительно сначала стал правителем Ладоги, которую некоторые современные археологи именуют «первой столицей Руси». Затем, может быть, центром княжения Рюрика стало городище под Новгородом. Потом постепенно власть Рюрика распространилась и на другие окрестные территории (Изборск, Белоозеро, Ростов, Муром), где княжили его братья - Синеус и Трувор и «мужи» Рюрика. Но главный вопрос остается: каково же происхождение первого русского князя, а значит, и династии, которую он основал?

Кем был Рюрик? Ответив на этот вопрос, мы ответим и на вопрос «откуда есть пошла земля русская». Историки уже не один век ломают копья над этим вопросом, приводя различные аргументы в пользу той или иной теории.

Датчанин

По первой версии «наш» Рюрик - это Рорик Ютландский, датский конунг из династии Скьёльдунгов, ведущей свою родословную от самого Одина. Упоминания о Рорике встречаются во франкских хрониках, где он называется правителем Дорестада и нескольких фризских земель в 841-873 годах. В Ксантенских анналах его также называют «язвой христианства».

Первым версию о тождественности «нашего» Рюрика и датского Рорика высказал пастор Х. Холлман в своей работе «Рустрингия, первоначальное отечество первого российского великого князя Рюрика и братьев его. Исторический опыт», опубликованной в 1816 году. Через 20 лет профессор Дерптского университета Фридрих Крузе также отождествил Рюрика с Рориком Ютландским.

Из российских ученых первым о тождестве этих исторических фигур написал Николай Тимофеевич Беляев в работе «Рорик Ютландский и Рюрик начальной летописи», изданной в Праге в 1929 году. В качестве доказательств верности теории ученый приводит временные пробелы в фризских хрониках (863-870 годы) и соответствующие упоминания о Рюрике Новгородском в русских летописях.

Также в качестве аргумента приводится близкое соответствие археологических слоёв ютландского города Рибе и Ладоги Рюрикова времени.
Из современных российских ученых датскую версию происхождения Рюрика поддерживали Борис Рыбаков, Глеб Лебедев, Дмитрий Мачинский и другие.

Швед

Вторая версия: Рюрик был шведом. Эта гипотеза имеет не больше доказательств, чем предыдущая. По ней Рюрик - это шведский конунг Эйрик Эмундарсон. Его упоминает исландский скальд Снорри Стурлусон в «Круге земном».

Скальд описывает тинг (всенародный сход) в 1018 году, проходивший в Упсалле. Один из его участников вспоминает об конунге Эйрике, говоря, что тот каждое лето ходил в походы и покорял разные земли: Финланд, Кирьялаланд, Эйстлайнд, Курланд и много земель в Аустрленд.

В сагах Финландом называлась Финляндия, Кирьялаландом - Карелия, Эйстландом - Эстония, Курландом - Курляндия, Аустрвегом - Восточный путь («из варяг в греки»), Аустрлендом назывались земли, позже ставшие русскими.

Однако по русским летописям Рюрик был призван править, а не пришел с завоевательным походом. Во-вторых, в «Повести временных лет» шведы не считаются варягами. «Варязи» и «Свеи» считаются разными народами: «Афетово бо и то колено: Варязи, Свеи, Урмане, Готе, Русь…».

В-третьих, Эйрик и Рюрик - это всё -таки разные имена. Они и переводятся по-разному. Эйрик (Eric, Erik) означает в переводе с древнегерманского «богатый честью», Рюрик (Ro/rik) - «славный знатностью».

Славянин

По антинорманнской теории Рюрик «из наших, из славян». Есть две версии славянского происхождения родоначальника русской государственности.

По первой версии, Рюрик были вождем славян-ободритов (полабские славяне), сыном Готлейба - ободритского князя, погибшего в 808 году. Эта гипотеза объясняет происхождение герба Рюрика - родовой тамги с пикирующим соколом, поскольку племенным символом славян-ободритов был именно сокол (по западнославянски - «ререг/рарог»).

По генеалогии Фридриха Хемница (XVII век), Рюрик и его братья также считались сыновьями уже упоминаемого Готлейба. Братьями Рюрика там названы Сивар и Труар. Что показательно, память о Рюрике, сыне Готлейба, сохранялась в тех местах (северо-восток Германии) еще долго. О князе Рюрике писал путешествующий в тех местах в середине XIX века француз Ксавье Мармье.

Вторая славянская версия говорит о происхождении Рюрика с балтийского острова Руян, который сегодня называется Руген. Происхождение Рюрика отсюда может объяснить само название «Русь» (версия с ободритами этого не объясняет). У того же Меркатора в «Космографии» остров Руян называется не иначе как «Русция».

Историк Николай Трухачев также отмечал, что в западных источниках жители Руяна неоднократно именуются русинами или рутенами.
Также типичным для острова Руян был культ белого коня, его следы сохранились в русском фольклоре, а также в традиции устанавливать на крыши изб «коньков».

Чеченец

В 2007 году в газете «Чеченское общество» вышла статья под авторством историка Муртазалиева. В ней рассказывается о том, что англосаксы, готы, норманны и русь - это один народ.

«Русы были не кем-нибудь, а чеченцами. Выходит, что Рюрик и его дружина, если они действительно из варяжского племени русь, то они чистокровные чеченцы, причем из царского рода и говорившие на родном чеченском языке».

Заканчивает статью Муртазалиев так: «Но все-таки хотелось бы, чтобы чеченские ученые не останавливались на достигнутом, а развивались в этом направлении, учитывая, что «погреть руки» на чеченской истории против логики хотят многие, игнорируя все моральные преграды. Все это отбрасывает наш народ год за годом, на десятилетия, а может и на сотни лет назад».

Кто же он?

Вопрос о том, кем был на самом деле Рюрик (и был ли он вообще) является одним из «вечных» вопросов русской историографии. Научная полемика норманнистов и антинорманнистов продолжается, но, по мнению историка Игоря Данилевского, по большему счету, она бессодержательна, поскольку Рюрик уже персонаж легендарный.

Вплоть до конца XV века никто из русских князей не называл себя «рюриковичем», а история научного диспута на тему установления личности Рюрика восходит уже к более позднему времени - к XVIII веку, когда немецкими историками во главе с Герардом Миллером, работавшими в России по приглашению правительства, была выдвинута так называемая «норманнская теория».

С резкой критикой этой теории выступил тогда Михаил Ломоносов. В 1761 году он написал записку в президиум Академии наук, где написал, что никаких доказательств того, что Рюрик со своей дружиной явился из Скандинавии, а не из других близлежащих к Новгороду регионов нет.

Народ-племя русь, по мнению Ломоносова, не могло произойти из Скандинавии под влиянием экспансии викингов-норманнов. В первую очередь, Ломоносов выступал против тезиса об отсталости славян и их неспособности самостоятельно образовать государство.

Странное обстоятельство по поводу призвания Рюрика
История Др.Руси

По поводу призвания Рюрика есть одно странное обстоятельство, что заставляет задуматься о том, кем в действительности был этот исторический персонаж. Один из посетителей Переформата упомянул про книгу под названием «От Хлодвига к Рюрику». Не вдаваясь в ее содержание, хотелось бы обратить внимание на разительные отличия в употреблении этих двух имен.

Один из проектов памятника Рюрику на выставке в выставочном павильоне правительства Ленобласти, 2013

Есть нестыковки и по летописным датам рождения, из которых следует, что Рюрик и Игорь Рюрикович стали отцами своих первенцев в весьма солидном возрасте, за 50 лет. В принципе, такое возможно, но столь редкое для тех времен событие (тем более, два подряд) наверняка бы привлекло внимание хронистов или составителей сказаний. В мифах и сказках многих народов ребенок, родившийся у пожилой четы после многих лет ожидания, это герой, волшебник или родоначальник целого народа. Однако про первых русских князей ничего подобного не слагалось, насколько мне известно. Похоже на то, что ко времени составления ПВЛ летописцы имели очень туманные представления о родственных связях князей до Святослава Игоревича. Или, как вариант, у них были какие-то мотивы скрыть неугодные факты и персоналии, даже ценой натяжек.

Из всего сказанного можно сделать вывод, что (а) персона Рюрика, при всех его реальных делах, окружена тайной, и (б) о его существовании почти не вспоминали вплоть до XV века, когда начали составляться родовые книги и, собственно, впервые возникло понятие «рюриковичей» как представителей родов, занимавших верхние места в иерархии для получения государственных должностей. То есть их собрала воедино система местничества, что просуществовала в Московском царстве до 1682 года. В разрядных книгах каждый из этих родов был расписан по поколениям от Рюрика, но достоверность сведений о родственных связях предков, живших ранее XIV века, во многом остается на совести составителей. Рюрик здесь выступает как своего рода точка отсчета для построения многочисленных боярских родов по ранжиру, а его реальная историческая роль и реальность его как предка того или иного рода отходит на второй план. Этих мотивов недостаточно, чтобы наконец-то вернуть Рюрику «незаслуженно забытое» место в именослове. Только с появлением «Истории Государства Российского» Н.М. Карамзина имя «Рюрик» вошло в русский именослов, но так и осталось маргинальным.

Перейдем теперь к ДНК рюриковичей. Ее разбирали много раз, потому остановлюсь только на одной детали. Это возможное место происхождения рода, из которого вышли князья из ДНК-проекта. Подчеркиваю, что рода, а не конкретного человека по имени Рюрик, который в силу обстоятельств мог родиться где угодно. Как мы знаем, речь идет не об одном роде, а, как минимум, о двух, каждый из которых восходит к предку, жившему в VIII-X веках.

Первый из них, т.н. «черниговская ветвь», относится к западнославянской ветви R1a-L260, что охватывает около 8% современных украинцев, а по своей географии у восточных славян проходит широкой полосой от Галиции до Среднего Поволжья:

А что можно сказать про «северную» ветвь, в которой оказались представители родов с корнями в Полоцкой, Смоленской, Белозерской и Ростово-Суздальской землях? Они из ветви субклада N1c-L550, у которой, насколько знаю, пока еще не нашли собственного снипа, и что пока записывается как N1c-L550 (xL1025). На гаплогруппном проекте она носит название «Scandinavian II», поскольку большинство ее представителей в проектах FTDNA – этнические шведы. На примере дочерней к ней ветви «пара-рюриковичей» я уже показывал, что перевес скандинавов там вызван исключительно разной плотностью охвата разных стран коммерческим ДНК-тестированием. В реальности восточных славян в ней больше, хотя и меньше в абсолютных цифрах, чем в родственной ветви L1025, что доминирует у балтов.

На Скандинавском полуострове представители ветви N1c-L550 (xL1025) концентрируются в основном в западной части исторической области Гёталанд, и далее рассеяны по побережью Финского и Ботнического заливов (см. желтые метки на карте ). Общие предки основных линий восходят к рубежу нашей эры, когда шло активное заселение территории Скандинавии и Финляндии выходцами из континентальной Европы. На южном побережье Балтики, в Дании и Сконе пока не найдено представителей этой ветви. Единственный датчанин указал свои корни в Копенгагене, а столичные города не слишком информативны для генеалогии (как ДНК, так и классической), поскольку там очень высока доля недавних приезжих. Значит, скорее всего, миграция носителей N1c-L550 шла не со стороны Северной Германии, откуда расселялись I1 и R1b, а по более северному маршруту.

Вероятной отправной точкой, судя по географии гаплогруппы N1c на Русской равнине, могло быть побережье Финского или Рижского заливов, а также прилегающие к ним районы северо-запада России. Отсюда, в свою очередь, следует, что родительская ветвь N1c-L550 (xL1025) и дочерние к ней ветви «пара-рюриковичей» и гипотетическая «прото-рюриковичей» входили в набор основных генеалогических линий Новгородской и Псковской земель времен образования Киевской Руси. С большой долей вероятности, «северная» ветвь рюриковичей, как и «черниговская», восходит не к каким-то пришельцам извне, а к верхушке какого-то из местных племен. В данном случае, оно обитало в районе между Балтикой, Ладогой и Ильменем, но о его этнической принадлежности судить не берусь.

Версия с призванием славян-варягов с юго-запада Балтики привлекательна и во многом обоснована, но к родам нынешних рюриковичей, похоже, имеет лишь косвенное отношение. Это были местные династии, что подтверждают и гаплотипы рюриковичей, не вошедших в эти 2 ветви. Среди них нет ни одного, для кого можно было бы предположить иноземное происхождение.

А что же Рюрик? Был ли он? Почему история российской государственности начинается с него? Увы, мы знаем слишком мало. Вряд ли его выдумали, поскольку непонятно, с какой целью, и кому это понадобилось. Значит, предводитель дружины с таким именем действительно существовал и сделал многое из того, что приписывают ему летописцы. В этом смысле его можно считать основателем Киевской Руси. Но вот оставил ли он потомков, наследовавших ему? Натяжки с датами в ПВЛ могут косвенно говорить, что нет. Да и славянские традиции выбирать князей на вече, сохранявшиеся в Новгороде и Пскове вплоть до их присоединения к Московскому княжеству, вряд ли к этому располагали. Куда большие шансы быть избранным были не у сыновей пришельца, пусть и выдающегося, пусть и славянина, а у представителя своего рода. Если же у реального Рюрика на момент его смерти не осталось сыновей, братьев или племянников, то дилеммы вообще не возникало.

При таком ходе событий загадка с забытым именем решается сама собой. Раз князья, начиная со Святослава, не считали Рюрика своим предком, то и его именем никого не называли. Однако про его заслуги помнили, и когда возникла потребность урегулировать старшинство боярских родов, Рюрик стал компромиссной фигурой в решении споров о происхождении и знатности. Он устраивал все противоборствующие стороны старой русской аристократии, и позволил ей сплотиться в конкуренции с другими влиятельными партиями. Например, выходцами из Великого Княжества Литовского, в итоге одержавшими верх в лице Романовых.

В 862 году в северные земли, занимаемые племенными союзами словен, кривичей, чуди и мери, морских путем прибыла делегация суровых и воинственных мужчин. Старший, оглядев ожидавших его аборигенов и присмотревшись к окрестностям, сделал вывод: жить можно!

«Приходите княжить и владеть нами»

На это событие, произошедшее где-то на богом забытых задворках Европы, тогдашний цивилизованный мир не обратил внимания. А зря: ведь с прибытия этого мужчины началась великая история государства, теперь известного как Россия.

Реформатору Российской империи Петра Столыпину приписываются такие слова: «Начало России есть великая тайна». С этим трудно спорить — и по сей день нет единого мнения о том, что же на самом деле произошло в 862 году и кто, собственно, прибыл на земли северных славянских племен.

Главный и чуть ли не единственный источник информации о тех событиях, знаменитая «Повесть временных лет», гласит: «В год 6370 (862 год — прим. АиФ.ru) изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом. И сказали себе: „Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву“. И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, — вот так и эти. Сказали руси чудь, словене, кривичи и весь: „Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами“. И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик , в Новгороде, а другой, Синеус , — на Белоозере, а третий, Трувор , — в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля».

«Легионеры» на троне — это нормально

Сегодня специалисты готовы оспаривать здесь каждое слово, и даже сам факт подлинности этого документа. Но чтобы не погружаться в такие дебри, давайте предположим, что Рюрик и его братья действительно были приглашены племенами для нужд управления.

Ничего необычного в подобной практике не было не только в IX веке, но и много столетий спустя. Если то или иное государство не могло выбрать князя или монарха, во избежание распрей кандидата начинали искать за рубежом.

Классический пример времен русской Смуты начала XVII века — тогда Россия была очень близка к приглашению на трон польского королевича Владислава . Настолько близка, что сам королевич половину жизни считал себя русским монархом, и воевал за «утраченную корону».

Во времена «Славной революции» в 1689 года англичане пригласили на трон правителя Нидерландов Вильгельма Оранского . В 1714 году, когда умерла бездетная королева Анна , англичане нашли себе нового монарха в Ганновере, уговорив занять трон курфюрста Георга , абсолютного немца, приходившегося правнуком английскому королю Якову I . Аналогичным образом французский принц Филипп Анжуйский становился королем Испании, занимая трон после двоюродного дедушки.

Было, что делить

С тем, что ничего странного в этой практике не было, определились. Теперь о том, куда пришел Рюрик. Главная фраза: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет».

Очевидно, что Рюрик приходил не на пустое место. То, что буквально несколько десятилетий спустя заложенная им держава заявит о себе в полный голос и начнет грозить самой Византии, свидетельствует о том, что, образно говоря, фундамент уже был заложен. То есть некая основа государственности на этих землях уже существовала. Распри, которые привели к необходимости искать лидера на стороне, говорят о том, что было что делить.

Самый острый и болезненный вопрос: кем был Рюрик?

«Норманисты» все объяснили...

В XVIII веке, когда изучение русской истории впервые вышло на государственный уровень, оно оказалось в руках немецких ученых. Произошло это не по злому умыслу, а в результате отсутствия собственных кадров.

Именно тогда Готлибом Байером и его последователями были заложены основы того, что теперь известно как «норманская теория». В самом простом изложении суть ее сводится к тому, что основателями русской государственности являются норманны, то есть представители воинственных скандинавских племен.

В первых договорах руссов с Византией можно найти следующие имена: Инегелд , Фарлаф , Веремуд , Рулав , Гуды , Руалд , Карн , Фрелав , Руар , Актеву , Труан , Ингвар . Даже знаменитая княгиня Ольга изначально была известна византийцам как Хелга .

Византийский император Константин VII Багрянородный в трактате «Об управлении империей» указывал названия порогов на Днепре, приводя их варианты как на «росском», так и на славянском языках. Росские названия были чрезвычайно близки к скандинавским.

...но Ломоносов был против

Норманская теория выходила стройной, но тут, к ужасу ее адептов, на сцене появился суровый человек, которого не пугал даже пеший переход от Белого моря в Москву в составе рыбного обоза — Михаил Васильевич Ломоносов .

Первый русский ученый стал основателем «антинорманизма» — исторической концепции, отрицающей «внешнее вмешательство» в возникновение русского государственности. Ломоносов разделял варягов-скандинавов и варягов-русов. Последние проживали на берегах Балтики, и являлись такими же славянами, как и те, кто пригласил Рюрика.

Битва «норманистов» и «антинорманистов» длится более 250 лет, и конца ей не видно. Умеренные историки полагают, что истина лежит где-то посередине.

Проблема еще и в том, что к моменту написания «Повести временных лет» (начало XII века) летописец обладал неполными сведениями о событиях IX века, и мог что-то додумывать от себя.

Правда, в действиях Ломоносова тоже выделяется «политическая составляющая». Теория возникновения русской государственности от скандинавов была крайне непопулярна при дворе императрицы Елизаветы . Мы не знаем (и, скорее всего, никогда не узнаем), действительно ли Ломоносов считал «норманнскую теорию» заблуждением. Но совершенно точно, что Михаил Васильевич, будучи не только великим ученым — химиком, был известен и как «партаппаратчик от науки» и серьезно влиял на то, какие научные измышления получат ход и будут донесены до «высочайших ушей», а какие — нет.

Столица в Ладоге

Итак, в 862 году в землях северных славянских племен появился воин знатного происхождения по имени Рюрик. Вместе с ним были два его брата — Трувор и Синеус.

Версия о том, что Рюрик сразу стал князем Новгорода, маловероятна. По данным археологии, более достоверным выглядит предположение, что первой столицей Рюрика стало поселение Ладога, ныне известное как Старая Ладога. Во времена появления Рюрика там строится первая деревянная крепость.

Два года спустя братья Рюрика умирают, а сам он становится князем Новгорода. Здесь источники дают полет для фантазии — по одной версии, Новгород был основан Рюриком, по другой — он был приглашен в уже существующий город на княжение.

Памятник Рюрику и Вещему Олегу в Старой Ладоге. Фото: Commons.wikimedia.org / Harveyqs

«Отщепенцы» Аскольд и Дир

Чем мог заниматься суровый князь-воин IX века? Если отбросить в сторону пиры и женщин, до чего Рюрик, несомненно, был великий охотник, князь решал две задачи — защита уже имеющихся земель от покушений соседей, а также расширение владений. Рюрик занимался этим достаточно активно, но вскоре его дружинникам захотелось большего.

Двое из них, Аскольд и Дир , добились у Рюрика разрешения отправиться на юг, дабы совершить поход на Константинополь, он же Царьград. На пути к этой цели они заняли город Киев, обосновавшись в нем, и превратив в собственное владение.

Это самоуправство прекратится в 882 году, когда Олег , выполнявший роль регента при малолетнем сыне Рюрика Игоре , доберется до Киева, предъявит права на город и расправится с Аскольдом и Диром.

Основатель династии

Закрепившись на новых землях, Рюрик, по примеру других приглашенных на княжение, покидать их не собирался. О его семье мало что известно. По некоторым данным, у него было несколько жен и детей, но известно имя лишь одной — Ефанды , норвежской княжны, которая в 878 году родила ему сына Игоря .

Русский историк Василий Татищев считал Ефанду сестрой Олега, приближенного Рюрика. Это и стало причиной того, почему умерший в 879 году Рюрик доверил регенство при годовалом сыне именно Олегу.

Регентство Олега продлится более 30 лет, и его усилия по расширению державы позволяют некоторым исследователям отдавать пальму первенства в реальном основании Древнерусского государства именно ему.

Но династия, которая будет править русскими землями вплоть до конца XVI века, пошла все-таки не от Олега, а от Рюрика.

Призвание Рюрика и варягов.

Антинорманизм в своей борьбе за "чистоту" русской истории давно уже стал формой русской свидомии*, которую насаждают различные личности (уж не знаю по какой причине). Сам научный спор уже давно вышел за рамки спора со стороны антинорманистов, став орудием идеологической борьбы. Антинорманисты пускают в ход самые грязные и самые примитивные средства пропаганды с целью облить грязью своих оппонентов. Они опускаются до самой низкой лжи, а исторические факты и доказательства заменяют своими псевдоисторическими фантазиями. Все неудобные факты либо замалчивают, либо отметают. Например, заявляют, что скандинавские археологические находки на Руси единичны 10-15 штук, хотя это враньё - одних только скандинавских фибул к 1971 г. было известно более 250. Мне интересно, как икона антинорманизма Л. Грот может бороться с исторической наукой, живя в Швеции? Такая вот страстная патриотка России.

Особым нападкам подвергается личность князя Рюрика, жившего 11 столетий назад. Здесь антинорманисты впадают в самую настоящую шизофрению: их бесит буквально всё. И то что славяне призвали Рюрика, и то что национальность у него не той системы. Они и против призвания, но также считают, что национальность должна "патриотическим" стандартам соответствовать. Пусть Рюрик будет кем угодно: кельтом, эстонцем, франком, литовцем, хоть полуславянином, внуком мифического Гостомысла из Иоакимовской летописи (полуфантастического сочинения 17 века), чем немцем. Хотя чем призванный прусс или литовец лучше призванного скандинавского князя для меня загадка. Но для антинорманистких свидомитов сама мысль о князе "немце" ненавистна. Все кто не согласен автоматически получают ярлык "врагов русского народа".

Литовцы. Вот эти хороший выбор для национальности Рюрика по мнению антинорманистов.
Пруссы - онемеченные потомки пруссов и славян. Эти еще милее антинорманистам, чем скандинавы.

Любому здравомыслящему человеку не понятно почему законный князь, призванный народом на правление, хуже чистокровной немки Софии Августы Фредерики Ангальт-Цербстской, получившей власть путем заговора и государственного переворота? Что-то не видно здесь борьбы за чистоту истории от наших борцунов за чистоту истории (хотя наши свидомиты и Екатерине II пытаются приписать русское происхождение). Основной вопрос антинорманистских свидомитов: "Неужели наши предки были настолько беспомощные, что не сумели своего князя найти?" Им кажется, что это должно задевать патриотические чувства русского народа. Происхождение Рюрика от полабских славян антинорманистов не смущает. То есть, если государство сформировалось при пришлом славянине, а не скандинаве, то всё в порядке и прекрасно - патриоты могу спать спокойно. Нужно ответить на вопрос, а почему в самом деле наши предки решили пригласить чужого князя?

Предистория призвания .

Карта расселения славянских племен. Финно-угорское племя водь обычно забывают отметить на картах, в результате их территория обычно входит состав владений славян.

К IX в. славянские колонисты за два-три столетия успели обжиться и укрепиться на занятых территориях. Племена объединились в племенные союзы, началось социальное и имущественное расслоение славянского общества, начался процесс классообразования. Восточные славяне вплотную подошли к созданию своих государств. Но были серьезные препятствия: внешняя - Хазарский каганат, внутренняя - родоплеменной строй и экономическая - наши предки были бедны и содержать государственный аппарат было не на что. По одиночке эти препятствия не были серьезными, но все вместе были не преодолимы.

Хазарский каганат в IX в. был сильнейшим и агрессивным государством Восточной Европы. Хазарские цари еврейской династии стремились как больше расширить свое государство и как можно больше народов поставить в зависимое положение. Действовали они весьма энергично и уже 30-50 гг. подчинили полян, северян, вятичей, обложив их данью, видимо шкурками пушных зверей, потому что серебро славянам взять было негде. К 80-м гг. под власть хазар попали радимичи. Надо полагать, что славяне прекрасно понимали, что рано или поздно хазары доберутся и до них. По отдельности ни один славянский племенной союз не был в состоянии дать отпор хищникам из каганата. Идея объединения должно быть витала в воздухе, но тут препятствием вставала родоплеменной строй наших предков.

Наши предки жили родами, объеденных в племена, то есть имели одного предка-родоначальника и были объединены культом общего бога. Другие славянские племена, хоть и считались родственными по языку и происхождению, но своими не считались - и предок у них был другой, и бог не тот, и вышивки на полотенцах не правильные, и акцент смешной. Подчиниться другому племени считалось позорным и неприемлемым. Кельты так и не смогли объединиться и в результате уцелели только на окраине Европы. Посмотрите на современные племена в Африке или Йемене. Казалось бы и народ один и языки мало отличаются, но режут друг друга при первой возможности без всякой жалости. Поэтому попытка любого славянского племенного союза установить гегемонию окончилась бы длительной межплеменной войной и враждой на века. Эта вражда погубила полабских славян, которые не столько воевали с общим врагом, сколько враждовали друг с другом. Объединиться под властью одного племени славяне еще бы могли, если бы хотя бы один племенной союз разбогател и усилился, став центром притяжения для остальных. Но здесь препятствием встала экономическое препятствие - восточные славяне были бедны.

Обычный исторический штамп - Русь была богата, поэтому ее богатства притягивали соседей. Это не соответствует действительности. В VIII-IX вв. наши предки похвастаться богатством не могли. Поэтому и источники о них мало сообщают - они были не интересны соседям. Жили наши предки натуральным хозяйством, занимались подсечно-огневым земледелием, охотой, рыболовством, разводили мелкий и крупный рогатый скот. Торговать нашим предкам было особо нечем.

Древляне дают дань князю Игорю мехами.

Князь Святослав назвал следующие товары, которые Русь поставляла на внешний рынок: "из Руси же меха, и воск, и мед, и рабы", другие источники добавляют в список товаров лошадей. Основной статьей торговли дохода были меха. Так хазары и русские князья брали дань со славян шкурами пушных зверей. Но иметь товар мало - его надо еще продать. Торговый путь, который проходил через славянские земли был так называемый волго-балтийский торговый путь. Он соединял Арабский халифат со Скандинавией.

Функционировать торговый путь начал в 80-х гг. VIII в., в результате чего арабское серебро в обмен на меха и рабов потекло в Европу. Казалось бы нет ничего лучше, чтобы разбогатеть, чем транзитная торговля: обслуживай и охраняй купцов, собирай пошлину и сам торгуй своими товарами. Но всё сложилось для славян равно наоборот - никаких выгод от торгового пути они не получили. С одной стороны торговлю перехватили оборотистые купцы Хазарского каганата, а с запада торговлю перехватили ушлые полабские славяне, которые даже образовали в Пскове торгово-ремесленные кварталы (именно эти кварталы антинорманисты выдают за некую западнославянскую миграцию). В итоге арабское серебро вместо того чтобы оставаться на Руси утекало на запад и оседало в виде кладов на острове Рюген. Местная славянская знать получала крохи от торговли, а население либо сдавало меха в виде дани хазарам, либо продавало за бесценок (своих купцов не было, поэтому цену назначали не они.) В результате полабские славяне и еврейские купцы каганата богатели, а наши предки беднели.

Русский каганат .

Так долго продолжаться не могло. И славянские племена на севере сделали первую попытку создать свое государство. Так как наши предки понимали, что никто не будет подчиняться какому-либо одному местному князю (даже внутри племенного союза было по нескольку князей), то сделали ставку на призванного и признанного всеми князя, нейтрального к местным противоречиям, которого бы признали все. Об этих событиях нам известно крайне мало. К 839 г. на севере Руси существовало государство, которым правил шведский правитель, носивший титул кагана. Повесть временных лет говорит об этом скупо под 859 г.: "Варяги, приходя из-за моря, взимали дань с чуди, и со славян, и с мери, и с веси, и с кривичей". Границы государства в общем понятны. Это не было завоеванием - ни один тогдашний скандинавский правитель был не в силах подчинить славянские племенные союзы. Это было добровольное подчинение. Титул кагана говорит о противоборстве молодого государства с каганатом, как о внешнеполитической программе. Другой целью создания государства был перехват торговых путей в руки местной знати.

Но Русский каганат погиб в результате всеобщего восстания. ПВЛ опять очень скупо говорит про эти события под 862 г.: "И изгнали варягов за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть". Археология говорит что не просто изгнали, а еще и Ладогу и Псков сожгли дотла. Это говорит об ожесточенном характере восстания, видимо всех пришлых перебили, потому что скандинавские источники не сохранили ни какой памяти о Русском каганате.

Но что же привело наших предков в такую ярость? Видимо, шведы не выполнили ни одного пункта ряда-договора по которому их пригласили на княжение. Во-первых, проиграли войну с Хазарским каганатом, в результате чего южные славянские земли остались под властью каганата и еще радимичи начали выплачивать дань хазарам. Во-вторых, западнославянских купцов сменили шведские и арабское серебро теперь потекло в Скандинавию, оставив местную знать не у дел. Так неудачно закончилась первая попытка восточных славян создать свое государство.

Почему призвали Рюрика?

ПВЛ о последующих событиях пишет опять скупо: "...и почаша сами в собѣ володѣти. И не бѣ в нихъ правды, и въста родъ на род, и быша усобицѣ в них, и воевати сами на ся почаша" ("...и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом").

И въста родъ на род ! На эти слова мало кто обращает внимания, но очень важные и страшные слова. Родовая война - это не просто война. Это война по обычаям кровной мести, когда кровь за кровь, смерть за смерть и нельзя оставить смерть родича безнаказанной. Такие войны могли вестись веками. Не смогли наши предки договориться между собой. При родовом строе и никогда не смогли. Невозможно при равных выбрать главного. До войны, думается, дело не дошло, тут историческая память скорее сгустила краски. Но ситуация. видимо, накалилась до предела. И здесь, вместо того, чтобы брезгливо выкатывать губки, нужно склонить голову перед мудростью наших предков - они вместо того, чтобы резать друг друга ради собственного величия, собрались вместе и решили пригласить нового князя. Они прекрасно понимали, что усобица приведет только гибели и подчинению чужеземцам. Полабские и балканские славяне этого так и не поняли.

Рюрик. Памятник 1000-летию крещения Руси.

Почему же выбрали Рюрика? Здесь учитывался негативный опыт прошлого. Перед будущим правителем ставились следующие задачи: борьба с Хазарским каганатом, освобождение славянских племен от хазарского гнёта, обеспечение внешнеэкономических интересов будущего государства. Шведы и норвежцы отпадали, потому что опыт Русского каганата показывал, что в этом случае вся власть и торговля попадет в руки скандинавов. Полабские славяне тоже отпадали - у них были свои экономические интересы. Племена Прибалтики были отсталыми дикарями, поэтому даже не рассматривались. Наши предки были язычниками, поэтому христианские князья отпадали автоматически. Таким образом единственной подходящей кандидатурой был на тот момент датский князь Рорик.

Во-первых, он был сыном конунга и сам князь, то есть знатного рода, а это в средние века был очень важный момент.

Во-вторых, Рорик на тот момент лишился своих владений во Фрисландии и вел безуспешную борьбу за возвращение своих владений. По русскому праву Рюрик был князем-изгоем, то есть князем, лишившегося своего удела. У Рюрика была дружина, были корабли, но больше не было ничего. Таких в Скандинавии называли "морскими князьями". Рюрик, таким образом, пришел бы не как завоеватель, а как зависимый от приглашающих правитель.

В-третьих, раз Рюрик был князем-изгоем, то никакая третья сила за ним не стояла. У Рюрика была только дружина и родичи, его и его дружинников. Таким образом, никого кроме них на Руси не будет. Это и случилось на самом деле - никакой массовой колонизации (как это произошло в Нормандии и Англии) Руси скандинавами не случилось.

Рюрик, Синеус и Трувор.

Эти причины определили исторический выбор наших предков. Приход Рюрика и его дружины стали катализатором образования государства на Руси. Если славянские племена отказывались подчиняться друг другу, то фигура князя-скандинава примиряла их с подчинением - они платили дань не словенам или кривичам, а князю, выбранному всеми и находящемуся под покровительством богов. Проблемы, разумеется, возникали, как с древлянами, тиверцами или уличами, но даже если племена сдавались, то сдавались не полянам или дреговичам, а князю русскому. Князь стал персонифицированной властью, символом государства, который смог сломать племенную обособленность славян и объединить их в один народ. И это нужно уважать, не выискивать Рюрику подходящую национальность.

*Свидомия - форма массового помешательства на почве национального величия, когда историческое сознание умышленно искажается и заменяется историческими мифами и фантазиями.