С 13 подводная лодка командир. Уничтожение «Генерала Штойбена»

Имя советского подводника, Героя Советского Союза Александра Маринеско в сознании знатоков морской истории прочно связано с потоплением германского суперлайнера «Вильгельм Густлов».

Но была у прославленного аса морей и еще одна победа, которую любители пересматривать историю склонны относить, скорее, к категории военных трагедий, если не преступлений...

10 февраля 1945 года подводная лодка С-13 торпедировала германский военно-транспортный корабль «Генерал Штойбен»...

Пароход «Генерал фон Штойбен»

Пароход водоизмещением 13.325 тонн, построенный на верфи Северогерманского Ллойда, был одним из первых грузопассажирских лайнеров, созданных в Германии Первой мировой войны. При спуске весной 1923 году он получил типичное для своего класса «географическое» имя «Мюнхен», и после короткой программы испытаний 26 июня 1923 года отправился в свой первый рейс - из Гамбурга в Нью-Йорк с грузом торфяных удобрений.

Этот-то груз чуть не погубил пароход. В Нью-Йоркском порту стояла жара, в грузовом трюме торф самовоспламенился. Обширный пожар настолько изуродовал корабль, что немцы поначалу сомневались, удастся ли его восстановить. Но американский инженер предложил проект ремонтно-восстановительных работ по столь низкой цене, что компания-владелец «Мюнхена» чуть не согласилась. На самом деле американцу, работающему на военное ведомство, нужен был подопытный экземпляр со значительной температурной деструкцией корпусных элементов - инженеры США учились спасать пострадавших от пожаров на случай столь же интенсивных боевых действий, как в Первую Мировую...

Но послужить для развития американского инженерного искусства «Мюнхену» было не суждено. Благодаря военной разведке заподозрив неладное, немцы буксирами утащили пароход в немецкий порт Бремерхафен и отремонтировали его сами. Благо у них опыт работы с массированными выгораниями на кораблях был - еще в 1915 году им удалось восстановить до полной боеспособности линейный крейсер «Зейдлиц», у которого от попадания британского снаряда в бою при Доггер-банке выгорел собственный боезапас в двух подбашенных бункерах главного калибра.

В ремонте «Мюнхен» простоял до 1931 года. Но все-таки был восстановлен, и к тому же, получил новое имя - «Генерал фон Штойбен». Имя героя гражданской войны между Севером и Югом США было выбрано не случайно - пароходу предстояло вернуться на трансатлантические фарватеры и обеспечить торговые связи между Германией и Америкой...

В 1938 году, уже при фашистской власти, «Генерал фон Штойбен» подвергся тотальной модернизации - вплоть до того, что изменились его технические параметры. Теперь водоизмещение корабля составляло 14 600 тонн, а длина в корпусе увеличилась до 168 метров за счет удлинения полубака. Грузопассажирский пароход превратили в круизный лайнер: обустроили каюты-люкс, концертно-танцевальный зал со сценой и экраном для кинематографа, два роскошных салона-ресторана. Система вентиляции позволяла полностью обновлять воздух в каютах за шесть минут, а в обеденных залах за четыре минуты. На верхней палубе расположили бассейн с подогревом морской воды.

С началом Второй мировой войны рейсы в Америку, само собой, прекратились. «Штойбен» некоторое время служил плавучим отелем для высшего командного состава ВМС Германии. Квартировал иногда на его борту и сам адмирал Редер.

Однако, в августе 1944 года на фронте возникла потребность в транспорте для вывоза многочисленных раненых. И «Штойбена» тоже привлекли к этой работе. При этом в госпитальное судно он не переоборудовался, знаков различия Красного креста не носил. Бегал, как все, в защитной серой («шаровой») окраске. А значит, не имел в глазах противника никаких отличий от транспорта войскового, который, в принципе, не грех и пугнуть бомбой или торпедой. Женевская Конвенция не может защитить того, кто сам ею пренебрегает...

К тому же «Штойбен» был вооружен, хотя и довольно слабенько: четыре зенитных орудия калибра 37 миллиметров и четыре счетверенных зенитных пулемета. Орудийная прислуга с резервом насчитывала 65 солдат. От пары-тройки бомбардировщиков отбиться - может и хватит.

До декабря 1944 года «Штойбен» сделал 18 рейсов по Балтийскому морю, перевезя в общей сложности 26.445 раненых и 6.694 беженцев. Неплохой результат, если учесть обстановку в Балтийском и Северном морях...

9 февраля 1945 года «Штойбен» снова сбегал за ранеными на фронт. Согласно немецким архивам, в тот день на его борту было:

1600 раненых неходячих - после операций, с гипсовыми повязками или в бессознательном виде;

1200 раненых ходячих;

800 беженцев из гражданских лиц с семьями;

100 вооруженных солдат и матросов;

270 медицинских работников - врачей, фельдшеров и сестер милосердия из полевого госпиталя;

12 сестер милосердия Немецкого Красного Креста;

64 бойца-зенитчика;

61 специалистов ВМС - связисты, сигнальщики, курсанты;

160 - членов гражданской команды парохода.

Вот с таким-то количеством народу путь «Штойбена» и пересекся ночью 10 февраля с маршрутом подводной лодки С-13 Александра Маринеско...

Подводная лодка С-13

«Продолжая действовать на коммуникациях противника, командир ПЛ «С-13» 9 февраля 1945 года ночью обнаружил немецкий крейсер типа «Эмден», шедший в охранении трех эсминцев.

Несмотря на сильное охранение, капитан 3-го ранга Маринеско, умело, маневрируя, в течение 4,5 часов настойчиво преследовал противника и добился победы. Обе выпущенные торпеды попали в крейсер.

После взрыва торпед на крейсере раздались еще три сильных взрыва, после чего он быстро затонул. Утопленный крейсер имел следующие тактико-технические данные: длина 150 метров, ширина 14,3 метра, осадка 5,2 метра, скорость хода 29 узлов, водоизмещение 5.400 тонн. Крейсер имел броню толщиной от 3х до 4-х дюймов. Вооружение крейсера состояло из 8 - 150 мм орудий, три 90 мм зен., 4-х торпедных аппаратов, 2 самолетов, катапульты. Экипаж крейсера насчитывал 634 человека. Потопление крейсера типа «Эмден» ПЛ С-13 лишило германский флот крупного бронированного корабля с сильным артиллерийским вооружением».

Ночная атака. Художник немного «улучшил» погодные обстоятельства в зимней Балтике

Итак, советские подводники на полном серьезе считали, что топят военный корабль противника. Причем, корабль крайне опасный... А такие действия, согласитесь, стоят ордена!

Правда, остается вопрос, почему подлодка приняла довольно неуклюжую транспортюгу за боевой корабль. Все-таки крейсера и пассажирские лайнеры имеют весьма различающуюся внешность...

Ну, допустим, данные «Эмдена» подводники считали из Бредтовского справочника-определителя по германским военным кораблям. Справочник вышел еще до войны и быстро стал настольной книгой всех моряков, воюющих с германским флотом. Немного не ясно, почему зенитные калибры «Эмдена» обозначены в наградном листе как 90-миллиметровые - у «Эмдена» были стандартные немецкие 88-миллиметровые пушки. А остальные данные с Бредтом вполне совпадают.

Вахтенный журнал «Тринадцатого» живописует атаку во всех подробностях. «10.2.1945 г. Балтика.

02.10 - ...Виден неясный силуэт большого корабля и трех меньших силуэтов.

02.32 - Определен состав каравана. Легкий крейсер, предположительно «Эмден» в охранении трех миноносцев. Один миноносец впереди с гакобортными огнями. В кильватере лежит крейсер с затемненными ходовыми огнями и два миноносца по корме крейсера уступом вправо и влево без огней.

02.38 - Легли на параллельный курс 250 градусов, определили скорость движения крейсера - 16 узлов.

02.49 - Миноносец, идущий по корме крейсера уступом вправо, не дал возможности выйти в атаку носовыми торпедными аппаратами. Легли на курс 0 градусов для атаки кормовыми ТА на отходе. Уменьшили ход до 12 уз.

02.50 - Произведен двухторпедный кормовой залп по крейсеру. Дистанция 12 кабельтовых. Интервал 14 секунд. Увеличили ход до 18 узлов.

02.52 - Взорвались две торпеды, попавшие в крейсер. Взрыв первой очень сильный и сопровождался огнем.

03.02 - Последовало три сильных взрыва на крейсере, после которых появилось зарево огня, которое спустя полминуты быстро скрылось. В районе потопления наблюдалось скопление дозорных кораблей, которые освещали горизонт прожекторами и осветительными ракетами».

Маршрут «Штойбена» и атака Маринеско

Итак, лодка с роковым номером 13 сначала глядит на противника в перископ, а потом разворачивается и атакует кормовыми торпедными аппаратами на отходе. Условия - глубокая зимняя ночь. То есть, горизонт - мутный, небо - низкое и свинцово-серое, чуть светлее размытой линии горизонта. Еще и снег иногда идет, начисто уничтожая само понятие «видимость». В зимнем море при ночной атаке почти любая цель определяется подлодкой как «вон там какие-то мутные пятна, возможно - неприятель...».

К тому же лодка определяла врага с перископной глубины, и только определив - всплыла в развороте. Это значит, что точка наблюдения для нее возвышается над водой всего на несколько метров, а линзы периодически забрызгиваются водой и залепляются мокрым снегом. Якобы «крейсер», окрашенный в маскировочный цвет боевого корабля, тащился по холодной зыби на 16 узлах хода - без огней... Да в этих условиях о точности определения типа вражеского судна может говорить только безумный. Удивительно, что «Тринадцатый» вообще хоть куда-нибудь смог попасть своими торпедами. Повезло, как никому - не иначе!

Когда из газет выяснилось, что в ночь атаки погиб не крейсер «Эмден», а транспортный пароход, Маринеско в собственном штабе были предъявлены обвинения в очковтирательстве и лжи. Имело место и партсобрание, на котором «пропесочили» злосчастного капитана третьего ранга... Учитывая, что Маринеско был честолюбивым и ранимым человеком, эти обвинения не могли не выбить подводника-аса из колеи. Легко ли чуть не каждый день слышать от старших по званию и коллег, что ты - «Тоже мне - герой, принял за крейсер пассажирскую калошу двадцатилетнего возраста с перепуганными беженцами на борту!»

Не эта ли нервотрепка в конечном итоге привела к тому, что Маринеско начал заливать свой мнимый «позор» спиртным - и вскоре после победы покинул флот. Естественно, о представлении к званию Героя Советского Союза никто уже больше не вспоминал... Справедливую награду герой получит только посмертно.

Александр Маринеско

А западная пресса, даже союзная, меж тем безапелляционно причислила командира С-13 к военным преступникам - раздувая до размеров доброго аэростата заграждения имевший место факт: при потоплении «Штойбена» погибли 3608 человек, из которых только полторы сотни были действующими военными, остальные - сплошь небоеспособные раненые да мирные граждане...

Миноносцы, сопровождавшие лайнер, спасли с воды 659 человек. И многие из спасенных охотно живописали журналистам подробности «жестокой и вероломной атаки». Эти публикации тоже подливали масла в огонь.

Уже на следующий день после потопления «Штойбена» главнокомандующий ВМС Германии гросс-адмирал Карл Дениц, сам офицер-подводник, доложил фюреру о катастрофе, после чего в «Журнале донесений по обстановке ГК ВМС Гитлеру» появилась следующая запись:

«По вопросу о гибели Госпитального судна «Штойбен» ГК ВМС докладывает, что, несмотря на вызывающие сожаление потери, нельзя отказываться от использования больших кораблей для транспортировки раненых по Балтийскому морю, поскольку из-за этого снизились бы возможности перевозки раненых на 40.000 человек в месяц, в то время, как имеющимися в распоряжении малыми судами можно было бы перевезти в общей сложности лишь 17.000 раненых. Было бы правильным, задействовать все наличные средства для эвакуации раненых, принимая при этом во внимание возможные дальнейшие потери, а не отказываться сразу же от эвакуации большого числа раненых. До сего дня все-таки удалось переправить по Балтийскому морю в общей сложности 76.000 раненых, так что потеря составляет лишь небольшой процент от общего числа. Фюрер согласился с этим мнением».

Крейсер «Эмден», целых три дня числившийся в России потопленным, в это время вообще в море не ходил. Он находился при военной верфи в Киле у причальной стенки, надолго прикованный к городу сложным ремонтом. Выйти в море ему было вообще больше не суждено: в ночь с 13 на 14 апреля 1945 года на Киль налетели британские бомбардировщики и нанесли крейсеру тяжелые повреждения. Не добили лишь потому, что при заводе всегда есть спасатели и опытные инженеры... 3 мая 1945 года, когда над Рейхстагом уже развевался красный флаг, «Эмден» открыл кингстоны, не дожидаясь капитуляции своей державы.

По сообщению газеты «Гамбургер абендблат», недавно у польского побережья Балтики на траверзе города Штольп обнаружены останки немецкого военного транспорта «Генерал фон Штойбен». Нашел корабль после трехлетних поисков на глубине всего 23 метров немецкий подводный археолог, 44-летний Ульрих Рестемейер. По его словам, корпус «Штойбена» опутан рыболовными сетями, в нем застряло несколько якорей. Повреждения и коррозия не позволяют поднять пароход на поверхность, но вероятно, экспертиза сможет пролить свет на то, что же взорвалось в грузовых отсеках военного транспорта после попадания второй торпеды - ведь сама торпеда взрывается лишь один раз. Не исключено, что гибель «Штойбена» ускорила детонация находившегося у него боезапаса. А это - уже свидетельство того, что немцы сами нарушили Женевскую конвенцию, допустив одновременную погрузку на транспорт раненых, беженцев и боеприпасов. И Маринеско, конечно, топил не крейсер. Но - посудину, имевшую все признаки вспомогательного военного корабля.

С-13 в родном порту

России в XX веке для национального самосознания является Великая Отечественная война – священная для всех русских. Действия по разрушению ее обобщенного образа и связанных с ним символов – одна из информационных операций холодной войны против Советского Союза.

СССР распался, но информационная война Запада против России на этом направлении продолжается и в ХХI веке. Эти действия направлены на принижение величия Советского Союза и его продолжателя России как страны-победительницы и разрушение скреп внутри народа-победителя.

ФАЛЬСИФИКАТОРЫ ПОБЕДЫ

Знаменательно, что еще в августе 1943 года Ян Христиан Смэтс (премьер-министр Южно-Африканского Союза в 1939–1948 годах и фельдмаршал британской армии), один из ближайших соратников Уинстона Черчилля, рассуждая о ходе войны, выразил ему относительно ее ведения свои опасения: «Мы, несомненно, можем воевать лучше, и сравнение с Россией может стать менее невыгодным для нас. Рядовому человеку должно казаться, что войну выигрывает Россия. Если такое впечатление сохранится, то каково будет наше положение на международной арене после по сравнению с положением России? Наше положение на международной арене может резко измениться, и Россия может стать дипломатическим хозяином мира. Это нежелательно и не нужно и имело бы весьма плохие последствия для Британского Содружества Наций. Если мы не выйдем из этой войны на равных условиях, наше положение будет неудобным и опасным …»

Одно из последних доказательств информационной войны – декларация солидарности парламентов Украины, Польши и Литвы. 20 октября 2016 года одновременно Верховная рада Украины и Сейм Польши приняли декларацию по поводу событий Второй мировой войны, где ответственность за ее начало возлагается на нацистскую Германию и Советский Союз. А раз так, то и события, трактующие историю войны по итогам Нюрнбергского трибунала, должны быть пересмотрены, а символы и памятники, напоминающие о подвигах советского народа в борьбе с нацизмом, – разрушены.

К сожалению, этим ядом пропиталась и часть нашей оппозиционной либеральной интеллигенции, отрицающая подвиги 28 панфиловцев, Зои Космодемьянской и другие символы самоотверженной борьбы с немецкими захватчиками. Известный киргизский и русский писатель Чингиз Айтматов в своей книге «Тавро Кассандры» (1994) так образно описал войну: «сцепились в противоборстве не на жизнь, а на смерть две головы физиологически единого чудовища». СССР для них – «эпоха Сталингитлера или же, наоборот, Гитлерсталина», и это «их междоусобная война».

Между тем российский ученый Сергей Кара-Мурза в своей книге «Советская цивилизация» подчеркивает, что в обзоре германской литературы о Сталинграде немецкий историк Хеттлинг пишет: «В (германской) историографии и в общественном мнении утвердилось единство взглядов по двум пунктам: во-первых, со стороны германского рейха война преднамеренно задумывалась и велась как захватническая война на уничтожение по расовому признаку; во-вторых, инициаторами ее были не только Гитлер и нацистское руководство – заметную роль в развязывании войны сыграли также верхи вермахта и представители частного бизнеса».

Лучше всех свой взгляд на войну выразил немецкий писатель Генрих Белль, нобелевский лауреат по литературе, в последнем своем произведении, по сути, завещании, «Письме моим сыновьям»: «...у меня нет ни малейшего основания жаловаться на Советский Союз. То обстоятельство, что я там несколько раз болел, был там ранен, заложено в «природе вещей», которая в данном случае зовется войной, и я всегда понимал: нас туда не приглашали».

ЗНАМЕНИТЫЙ БОЕВОЙ ЭПИЗОД

Разрушение образа Великой Отечественной войны, несомненно, не может происходить и без дискретизации ее символов. Под видом поиска правды по-разному толкуются как события войны, так и подвиги его участников. Одним из таких героических событий, которое нашло отражение в нашей и западной литературе, является потопление 30 января 1945 года советской подводной лодкой «С-13» под командованием капитана 3 ранга Александра Маринеско лайнера «Вильгельм Густлофф» в Данцигской бухте. Этот знаменитый боевой эпизод у нас называют «атакой века», немцы же считают его крупнейшей морской катастрофой, едва ли не еще более страшной, чем гибель «Титаника». В Германии «Густлофф» – это символ катастрофы, а в России – символ наших военных побед.

Александр Маринеско – одна из фигур периода Великой Отечественной войны, вызывающая до сих пор не стихающие споры, поскольку овеяна многими мифами и легендами. Незаслуженно забытый, а затем возвращенный из небытия – 5 мая 1990 года А.И. Маринеско было присвоено звание Героя Советского Союза. Памятники Маринеско и его экипажу воздвигнуты в Калининграде, Кронштадте, Санкт-Петербурге и Одессе. Его имя занесено в «Золотую книгу Санкт-Петербурга».

Вот как объяснял такую недооценку действий А.И. Маринеско в своей статье «Атакует «С-13» (журнал Нева № 7 за 1968 год) адмирал флота Советского Союза Николай Герасимович Кузнецов, нарком и главнокомандующий ВМФ СССР с 1939 по 1947 год: «История знает немало случаев, когда геройские подвиги, совершенные на поле боя, долгое время остаются в тени и только потомки оценивают их по заслугам. Бывает и так, что в годы войны крупным по масштабу событиям не придается должного значения, донесения о них подвергаются сомнению и приводят людей в удивление и восхищение значительно позже. Такая судьба постигла балтийского аса – подводника Маринеско А.И. Александра Ивановича уже нет в живых. Но подвиг его навеки останется в памяти советских моряков».

Далее он замечает, что «о потоплении крупного немецкого корабля в Данцигской бухте… я лично узнал только месяц спустя после Крымской конференции. На фоне каждодневных побед этому событию, видимо, не было придано особого значения. Но и тогда, когда стало известно, что «Густлав» потоплен подводной лодкой С-13, командование не решилось представить А. Маринеско к званию Героя Советского Союза. В сложной и беспокойной натуре командира С-13 высокий героизм, отчаянная храбрость уживались со множеством недостатков и слабостей. Сегодня он мог совершить героический подвиг, а завтра – опоздать на свой корабль, готовящийся к выходу на боевое задание, или каким-либо другим образом нарушить военную дисциплину».

Без преувеличения можно сказать, что его имя имеет и широкую мировую известность. В музее королевских подводных сил Великобритании сразу же после войны был установлен бюст А.И. Маринеско.

Как вспоминал Н.Г. Кузнецов, участник Потсдамской и Ялтинской конференций, в начале февраля 1945 года в Крыму собрались правительства союзных держав, чтобы обсудить меры, обеспечивающие окончательный разгром фашистской Германии, и наметить пути послевоенного мира.

«На первом же заседании в Ливадийском дворце в Ялте Черчилль спросил у Сталина: когда советские войска захватят Данциг, где сосредоточено большое количество строящихся и готовых немецких подводных лодок? Он просил ускорить захват этого порта.

Беспокойство английского премьера было понятно. Военные усилия Великобритании и снабжение ее населения во многом зависело от морских перевозок. Однако волчьи стаи продолжали бесчинствовать на морских коммуникациях. Данциг был одним из основных гнезд фашистских подводных пиратов. Здесь же находилась и германская школа подводного плавания, плавучей казармой для которой служил лайнер «Вильгельм Густлав».

БИТВА ЗА АТЛАНТИКУ

Для англичан, союзников СССР в сражении с нацистской Германией, битва за Атлантику имела решающее значение для всего хода войны. Уинстон Черчилль в книге «Вторая мировая война» дает следующую оценку потерям судового состава. В 1940 году было потеряно торговых судов общим водоизмещением 4 млн т, а в 1941-м – более 4 млн т. В 1942 году, после того как Соединенные Штаты стали союзниками Великобритании, было потоплено судов почти 8 млн т из общего возросшего тоннажа союзнических судов. Вплоть до конца 1942 года германские подводные лодки топили больше судов, чем союзники успевали строить. К концу 1943 года прирост тоннажа, наконец, превзошел общие потери на море, а во втором квартале потери немецких подводных лодок впервые превзошли их строительство. Впоследствии наступил момент, когда в Атлантике потери подводных лодок противника превысили потери в торговых судах. Но это, подчеркивает Черчилль, далось ценой длительной и ожесточенной борьбы.

Немецкие подводники громили и караваны транспортов союзников, доставляющих по ленд-лизу в Мурманск военную технику и материалы. Печально известный караван PQ-17 от ударов подводных лодок и авиации из 36 судов потерял 24 и вместе с ними 430 танков, 210 самолетов, 3350 автомашин и 99 316 тонн грузов.

Во Второй мировой войне Германия вместо использования рейдеров – кораблей надводного флота – перешла к неограниченной подводной войне (uneingeschrдnkter U-Boot-Krieg), когда подводные лодки стали топить гражданские торговые суда без предупреждения и при этом не пытались спасти команды этих судов. Фактически был принят пиратский девиз: «Топи их всех». При этом командующий немецким подводным флотом вице-адмирал Карл Денниц разработал тактику «волчьих стай», когда атаки подводных лодок на конвои судов совершались группой субмарин одновременно. Карл Дениц организовал также систему снабжения подводных лодок непосредственно в океане, вдали от баз.

Чтобы избежать преследования подводных лодок противолодочными силами союзников, 17 сентября 1942 года Дениц отдал приказ Тритон Нуль или «приказ Лакония» (Laconia-Befehl), который запрещал командирам подводных лодок предпринимать любые попытки к спасению экипажей и пассажиров потопленных судов и кораблей.

До сентября 1942 года немецкие подводные лодки после атаки еще как-то оказывали помощь морякам потопленных судов. В частности, 12 сентября 1942 года подводная лодка U-156 потопила британское транспортное судно «Лакония» и оказала помощь в спасении экипажу и пассажирам. 16 сентября четыре подводные лодки (одна итальянская), имевшие на борту несколько сотен спасенных, были атакованы американскими самолетами, пилоты которых знали, что немцы и итальянцы спасали англичан.

«Волчьи стаи» подводных лодок Деница наносили конвоям союзников большой урон. В начале войны немецкий подводный флот был главенствующей силой в Атлантике. Великобритания с большим напряжением сил защищала свое транспортное судоходство, жизненно важное для метрополии. В первом полугодии 1942 года потери транспортов союзников от «волчьих стай» подводных лодок достигли максимального числа в 900 судов (водоизмещением 4 млн т). За весь 1942 год было потоплено 1664 судна союзников (водоизмещением 7 790 697 т), из них 1160 судов подводными лодками.

В 1943 году наступил перелом – на каждое потопленное судно союзников немецкий подводный флот стал терять одну подводную лодку. Всего в Германии было построено 1155 подлодок, из которых было утрачено в боевых действиях 644 ед. (67%). Подводные лодки того времени не могли находиться долго под водой, их на пути в Атлантику постоянно атаковали самолеты и корабли союзных флотов. Немецким подводным лодкам все же удавалось прорываться к усиленно охраняемым конвоям. Но им уже совершать это было намного труднее, несмотря на техническую оснащенность собственными радиолокаторами, усиленным зенитно-артиллерийским вооружением, а при атаках на суда – самонаводящимися акустическими торпедами. Однако в 1945 году, несмотря на агонию гитлеровского режима, подводная война еще продолжалась.

В январе 1945 года советская армия стремительно продвигалась на Запад, в направлении Кенигсберга и Данцига. Сотни тысяч немцев, боясь расплаты за злодеяния нацистов, стали беженцами и двигались к портовому городу Гдыне – немцы называли его Готенхафен. 21 января гросс-адмирал Карл Дениц отдал приказ: «Все имеющиеся в наличии немецкие корабли должны спасать от Советов все, что можно будет спасти». Офицеры получили приказ передислоцировать курсантов-подводников и их военное имущество, а в любом свободном закутке своих кораблей – разместить беженцев, и в первую очередь женщин и детей. Операция «Ганнибал» стала крупнейшей эвакуацией населения в истории мореплавания: свыше двух миллионов человек были транспортированы морскими судами на запад.

В Германии «Густлофф» – это символ катастрофы, а в России – символ наших военных побед. Фото 1939 года

Построенный в 1937 году «Вильгельм Густлофф», названный в честь убитого сподвижника Гитлера в Швейцарии, был одним из лучших немецких лайнеров. Десятипалубный лайнер водоизмещением в 25 484 т, казался им, как в свое время и «Титаник», непотопляемым. Великолепный круизный теплоход с кинотеатром и плавательным бассейном служил гордостью Третьего рейха. Он призван был продемонстрировать всему миру достижения нацистской Германии. Сам Гитлер участвовал в спуске судна, на котором была его личная каюта. Для гитлеровской организации культурного досуга «Сила через радость» лайнер в течение полутора лет перевозил отдыхающих в Норвегию и Швецию, а с началом Второй мировой войны стал плавучей казармой курсантов 2-й учебной дивизии подводного плавания.

30 января 1945 года «Густлофф» вышел в своей последний рейс из Готенхафена. О том, сколько на его борту было беженцев и военных, данные немецких источников разнятся. Что касается беженцев, то до 1990 года цифра была почти постоянной, поскольку многие выжившие в той трагедии жили в ГДР. По их свидетельским показаниям, цифра беженцев выросла до 10 тыс. человек. В отношении же военных на этом рейсе в последних источниках говорится о цифре в пределах полутора тысяч человек. Подсчетом занимались пассажирские помощники, одним из них был офицер Гейнц Шен, ставший после войны летописцем гибели «Густлоффа» и автором документальных книг на эту тему, в том числе «Катастрофа Густлоффа» и «SOS – Вильгельм Густлофф».

Шен подробно описывает историю гибели лайнера. В конце января над Данцингской бухтой бушевала снежная буря. В Готенхафене днем и ночью кипела работа. Передовые части Красной армии, неустанно продвигающиеся на запад, вызвали небывалую панику, фашисты поспешно вывозили награбленное имущество, демонтировали станки на заводах. А гул советских орудий все приближался.

«Вильгельм Густлофф», стоявший у причальной стенки, получает приказ принять на борт 4 тыс. человек для переброски их в Киль. А лайнер рассчитан на перевозку 1800 пассажиров. Ранним утром 25 января на судно хлынул поток военных и гражданских. Люди, несколько дней ждавшие транспорта, штурмом добывают места. Формально все входящие на корабль должны иметь специальный пропуск, а в действительности на корабль беспорядочно грузятся гитлеровские сановники, спасающие свою шкуру, офицеры военного флота, СС и полиции – все те, у кого земля горит под ногами.

29 января. В Гдыне все сильнее слышится рев советских «катюш», но «Густлофф» продолжает стоять у берега. На борту уже около 6 тыс. человек, но сотни людей продолжают штурмовать трап.

30 января 1945 года… Несмотря на все старания экипажа, проходы освободить не удалось. Только одно помещение не занято – апартаменты Гитлера. Но когда появляется состоящая из 13 человек семья бургомистра Гдыни, занимается и она. В 10 часов приходит приказ – выйти из порта…

Приближается полночь. Небо покрыто снеговыми тучами. Луна прячется за ними. Гейнц Шен спускается в каюту, наливает рюмку коньяка. Внезапно весь корпус судна содрогается, три торпеды бьют в борт …

«Вильгельм Густлофф» медленно погружается в воду. Для успокоения с мостика передают, будто лайнер сел на мель… Судно постепенно погружается на шестидесятиметровую глубину. Наконец раздается последняя команда: «Спасайся, кто может!» Повезло немногим: подошедшими кораблями было спасено всего около тысячи человек.

Девять кораблей участвовали в их спасении. Люди пытались спастись на спасательных плотах и шлюпках, но большинство выдерживало только несколько минут в ледяной воде. Всего, по данным Шена, выжило 1239 человек, из них половина, 528 человек, – личный состав немецких подводников, 123 человека вспомогательного женского состава ВМС, 86 раненых, 83 члена экипажа и только 419 беженцев. Таким образом, уцелело около 50% подводников и только 5% остальных пассажиров. Следует признать, что большую часть погибших составляли женщины и дети, самые незащищенные в любой войне. Вот почему в некоторых германских кругах пытаются причислить действия Маринеско к «военным преступлениям».

В этом отношении интересна вышедшая в 2002 году в Германии и почти сразу ставшая бестселлером повесть уроженца Данцинга, нобелевского лауреата Гюнтера Грасса «Траектория краба», в основе которого лежит гибель «Вильгельма Густлоффа». Сочинение написано остроумно, но в нем звучит, перебивая все остальные, один лейтмотив: попытка вывести действия гитлеровской Европы и их победителя – Советский Союз – на одну плоскость, исходя из трагедии войны. Автор описывает жестокую сцену гибели пассажиров «Густлоффа» – мертвых детей, «плавающих вниз головами» из-за надетых на них громоздких спасательных жилетов. Читателя подводят к мысли, что подводная лодка «С-13» под командованием А.И. Маринеско потопила лайнер с беженцами на борту, спасающимися якобы от зверств и изнасилований наступающих солдат Красной Армии, жаждущих мести. А Маринеско – один из представителей этой надвигающейся «орды варваров». Обращает автор внимание и на то, что все четыре торпеды, подготовленные для атаки, имели надписи – «За Родину», «За советский народ», «За Ленинград» и «За Сталина». Кстати, последняя как раз и не смогла выйти из торпедного аппарата. Довольно подробно автор описывает всю биографию Маринеско. Подчеркивается, что перед походом он за провинности вызывался на допрос в НКВД, и только выход в море спас его от трибунала. Назойливо повторяющаяся в книге Грасса его характеристика как человека со слабостями внушает на эмоциональном уровне читателю мысль, что атака на «Густлофф» очень смахивает на «военное преступление», тень такая бросается, хотя для этого нет ни малейших оснований. Да, он пил не только нарзан и любил поволочиться за женщинами – кто же из мужчин в этом не грешен?

Что за судно пустил на дно Маринеско? Вопрос здесь стоит гораздо глубже – в трагедии войны. Даже самая справедливая война – бесчеловечна, ведь от нее в первую очередь страдает мирное население. По неумолимым законам войны Маринеско топил военный корабль. «Вильгельм Густлофф» имел соответствующие признаки: зенитное вооружение и флаг ВМС Германии, а также подчинялся военной дисциплине. В соответствии с морской конвенцией ООН он подпадает под определение военного корабля. И нет вины Маринеско в том, что он потопил корабль, на котором, помимо военных, находились и беженцы. Огромная вина в трагедии лежит на немецком командовании, которое руководствовалось военными интересами и не думало о гражданских людях. На совещании в ставке Гитлера по военно-морским вопросам 31 января 1945 года главнокомандующим ВМС Германии было заявлено, что «с самого начала было ясно, что при столь активных перевозках должны быть потери. Потери всегда очень тяжелы, но, к большому счастью, их не прибавилось».

До сих пор у нас используются данные, в отличие от цифр Шена, о том, что на «Густлоффе» погибло 3700 моряков-подводников, которыми могли бы укомплектовать 70 экипажей подводных лодок среднего тоннажа. Эта цифра, взятая из сообщения шведской газеты «Афтонбладет» от 2 февраля 1945 года, фигурировала в наградном листе А.И. Маринеско на звание Героя Советского Союза в феврале 1945 года. Но ВРИД командира бригады подводных лодок КБФ капитан 1 ранга Л.А. Курников снизил уровень награды до ордена Красного Знамени. Живуча и легенда, сотворенная в 1960-е с легкой руки писателя Сергея Сергеевича Смирнова, обнародовавшего в то время неизвестные страницы войны. Но не был Маринеско «личным врагом Гитлера», и не объявлялся трехдневный траур в Германии по гибели «Густлоффа». Одним из аргументов является то, что эвакуации морем ожидали еще тысячи людей, и известие о катастрофе вызвало бы панику. Траур же объявлялся по самому Вильгельму Густлоффу, руководителю национал-социалистической партии в Швейцарии, убитому в 1936 году, а его убийца, студент Давид Франкфуртер, еврей по происхождению, был назван личным врагом фюрера.

ДЕЙСТВИЯ ПОДВОДНИКОВ, О КОТОРЫХ СПОРЯТ ДО СИХ ПОР

В 2015 году к 100-летию со дня рождения А.И. Маринеско издана книга М.Э. Морозова, А.Г. Свисюк, В.Н. Иващенко «Подводник № 1 Александр Маринеско. Документальный портрет» из серии «На линии фронта. Правда о войне». Нужно отдать должное, авторы собрали большое количество документов того времени и сделали подробный анализ этого события Великой Отечественной войны.

Вместе с тем, читая их анализ, испытываешь противоречивые чувства. Авторы вроде бы признают «вполне оправданным вручение «Золотой звезды» командиру с двумя крупными победами» в этом походе, «если бы не одно, но огромное но». «И командование бригады подводных лодок КБФ в 1945 году сумело разобраться в этом сложном вопросе, приняв правильное решение». Под «но» они имеют в виду как раз те слабости, которые приводят в указанной публикации и описывает в своей повести Гюнтер Грасс.

Также авторы, признавая большой риск действий и активность «С-13», ставят под сомнение героические действия экипажа подводной лодки, считая, что «общие условия тогдашней обстановки воспринимаются как довольно простые, а тактическая ситуация в момент атаки на «Густлоф» даже беспрецедентно легкой. То есть с точки зрения проявленного мастерства и самоотверженности этот конкретный случай к выдающимся отнести очень сложно».

«Атака века» детально разобрана специалистами. Говоря об атаке «С-13», стоит прежде всего отметить, что почти вся операция проводилась в основном в надводном положении и в прибрежном районе. Это был большой риск, поскольку подводная лодка находилась в этом положении длительное время, и в случае обнаружения (а Данцингская бухта – «домашняя» для немцев) она могла бы с большой вероятностью быть уничтожена. Здесь стоит также упомянуть о потерях КБФ. На Балтике, наиболее сложном театре морских военных действий, по разным причинам было утрачено 49 советских подводных лодок из 65, находившихся в начале войны в составе флота.

Любопытен сделанный анализ на совещании в ставке Гитлера 31 января 1945 года. В частности, было указано, что из-за недостатка в эскортных силах флот должен был ограничиться непосредственным охранением конвоев. Единственным фактическим средством противолодочной обороны являлись самолеты с радиолокационными установками, то самое , которое дало возможность парализовать боевые действия их подводных лодок. ВВС доложили, что у них недостает ни горючего, ни достаточно эффективного оборудования для подобных операций. Фюрер приказал командованию ВВС заняться этим вопросом.

Не умаляет атаку и то, что «Густлофф» вышел из Готенхафена без соответствующего конвоирования раньше запланированного срока, не дождавшись кораблей охранения, поскольку надо было срочно перебросить немецких подводников из уже окруженной Восточной Пруссии. Единственным кораблем в охранении был только миноносец «Леве», который к тому же при 12-узловом ходе начал отставать из-за сильного волнения и бокового северо-западного ветра. Роковую роль сыграли ходовые огни, включенные на «Густлоффе» после того, как было получено сообщение о движении навстречу к нему отряда немецких тральщиков – именно по этим огням Маринеско и обнаружил транспорт. Для выхода в атаку было принято решение обогнать лайнер на параллельном курсе в надводном положении, занять позицию на носовых курсовых углах и выпустить торпеды. Начался длительный часовой обгон «Густлоффа». В течение последнего получаса лодка развила свой почти максимальный ход до 18 узлов, что она вряд ли совершала даже на ходовых сдаточных испытаниях в 1941 году. После чего подводная лодка легла на боевой курс, строго перпендикулярно левому борту транспорта, и произвела трехторпедный залп. О последующих маневрированиях в боевом донесении командира подводной лодки «С-13» капитана 3 ранга Маринеско записано: «…Уклонился срочным погружением… 2 СКР (сторожевые корабли) и 1 ТЩ (тральщик) обнаружили подлодку и начали ее преследование. Во время преследования было сброшено 12 глубинных бомб. Оторвался от преследования кораблей. От взрывов глубинных бомб повреждений не имел».

Отечественные подводные лодки, к сожалению, к началу войны не имели современных радиоэлектронных средств обнаружения. Практически основным источником информации о надводной обстановке у подводной лодки оставался перископ. Имевшиеся на вооружении шумопеленгаторы типа «Марс» позволяли на слух определить направление на источник шума с точностью плюс-минус 2 градуса. Дальность действия аппаратуры при хорошей гидрологии не превышала 40 кб. Командиры германских, британских и американских подводных лодок имели в своем распоряжении гидроакустические станции. Германские подводники при хорошей гидрологии обнаруживали одиночный транспорт в режиме шумопеленгования на дистанции до 100 кб, а уже с дистанции 20 кб могли получать дальность до него в режиме «Эхо». Все это, безусловно, напрямую влияло на эффективность применения отечественных подводных лодок, требовало от личного состава большой выучки. При этом у подводников, как ни у кого другого, в экипаже объективно главенствует один человек, своего рода Бог в отдельно взятом замкнутом пространстве. Таким образом, личность командира и судьба подводной лодки – это нечто целое. За годы войны на действующих флотах СССР из 229 командиров – участников боевых походов 135 (59%) хоть раз выходили в торпедную атаку, но только 65 (28%) из них сумели поразить цели торпедами.

Подводная лодка «С-13» в одном походе потопила тремя торпедами военный транспорт «Вильгельм Густлофф» водоизмещением 25 484 т, и двумя торпедами – военный транспорт «Генерал фон Штойбен», 14 660 т. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 апреля 1945 года подводная лодка «С-13» была награждена орденом Красного Знамени. Своими героическими действиями «С-13» приблизила конец войны.

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Подводная лодка IX-бис серии заложена 19 октября 1938 года на заводе №-112 (Красное Сормово) в Горьком (Нижний Новгород) под заводским номером 263. 25 апреля 1939 года подводная лодка спущена на воду и 11 июня 1941 года начала переход на Балтику по Мариининской водной системе в Ленинград. 22 июня 1941 года подводная лодка встретила под командованием старшего лейтенанта П.П.Маланченко в составе Учебной бригады подводных лодок. Начало войны застало С-13 в городе Вознесенье. 25 июня подводная лодка прибыла в Ленинград.

До 31 июля подводная лодка проходила ходовые испытания, 14 августа 1941 года вошла в состав Краснознаменного Балтийского Флота. 30 августа С-13 включена в состав 1-го Дивизиона 1-й Бригады подводных лодок КБФ. Подводную лодку предполагалось перебазировать на Север, для чего в первую половину сентября С-13 прошла ДОКование. Подводная лодка была готова к переходу, когда немцы блокировали Ленинград с суши, и С-13 осталась на Балтике.

Благополучно перезимовав первую блокадную зиму в Ленинграде, в свой первый Боевой поход на позицию в Ботническом заливе С-13 вышла 2 сентября 1942 года. В этом году советские подводные лодки в этот район еще не проникали. Обеспечивать поход в море вышел командир 1-го Дивизиона подводных лодок капитан 2 ранга Е.Г.Юнаков. До точки погружения С-13 сопровождали тральщики и сторожевые катера. В 02.30 эскорт оставил подводную лодку, и она продолжила движение самостоятельно. Вечером 3 сентября у маяка Хельсинки при подъеме перископа подводная лодка дважды обнаруживалась сторожевым катером противника, который сбросил на нее семь глубинных бомб. В ночь на 8 сентября С-13 завершила форсирование Финского залива, и вечером следующих суток вышла в Аландское море. Днем 11 сентября подводная лодка была в Ботническом заливе, в котором противник не ожидал действий советских подводных лодок в этом районе. На исходе текущих суток, С-13 обнаружила финский пароход «Gera» с грузом угля для Финляндии. Первая торпеда прошла мимо, и тогда подводная лодка открыла артиллерийский огонь (выпущено тринадцать 100-мм снарядов). Транспорт застопорил ход и, получив еще одну торпеду, утонул. Спустя три часа подводная лодка потопила финский транспорт «Ussi X», перевозивший штучный груз в Кёнигсберг. Из 22 членов экипажа судна спасся лишь один матрос. Патрулируя в заданном районе, С-13 имела несколько шансов потопить вражеские суда, но атаки срывались из-за ошибок личного состава, а утром 17 сентября при попытке атаковать С-13 выбросило волной на мелководье.

Вечером 17 сентября С-13 выпустила торпеду по голландской парусно-моторной шхуне «Anna B», но торпеда прошла мимо цели, а от второй торпеды судно увернулось. Из 100-мм орудия подводной лодки было выпущено 24 снаряда. После того как транспорт загорелся, была выпущена еще одна торпеда, прошедшая под носовой частью судна. Горящая шхуна сдрейфовала к берегу, где спустя шесть дней полностью выгоревшей была обнаружена финнами, и в итоге была разобрана. При атаке подводной лодки на судне погибло пять человек. Продолжая патрулирование, С-13 неоднократно обнаруживала как одиночные суда, так и конвои противника, но атаки по разным причинам срывались. 4 октября подводная лодка произвела торпедную атаку по конвою, но неудачно. Вечером 10 октября С-13 начала возвращение в базу. У острова Вайндло 15 октября подводная лодка подверглась атаке финских сторожевых катеров VMV13 и VMV15. От близких разрывов глубинных бомб подводная лодка получила повреждения: вышли из строя гирокомпас и эхолот, на 28° влево заклинило вертикальный руль, треснуло несколько баков аккумуляторных батарей, через выбитый штуцер глубиномера внутрь подводной лодки стала поступать забортная вода. С-13 легла на грунт, где на 60-метровой глубине в течение шести часов проводила ремонт.

Ввести в строй руль так и не удалось, и оставшийся отрезок пути подводной лодке пришлось идти, управляясь электромоторами. Вечером 17 октября на буксире катера МО-124 и тральщика №-34 подводная лодка приведена на Лавенсари. 19 октября С-13 благополучно прибыла в Кронштадт. 22 октября подводная лодка перешла в Ленинград для ремонта и зимовки. За успешный Боевой поход десять человек, включая командира и командира Дивизиона, были удостоены ордена Ленина, шестнадцать человек – Красного Знамени, восемнадцать – Красной Звезды и два подводника – медали «За отвагу».

19 апреля 1943 года во время артиллерийских учений задрайка крышки кранца первых выстрелов случайно ударила по капсулю одного из снарядов. Порох в гильзе взорвался, один краснофлотец погиб. Результатом происшествия, «за халатное исполнение служебных обязанностей» , стало снятие командира С-13 П.П.Маланченко с должности. Командиром подводной лодки С-13 назначен ранее командовавший подводной лодкой М-96 капитан 3 ранга А.И.Маринеско.

1 октября 1944 года С-13 вышла из Кронштадта и утром 8-го октября заняла позицию севернее полуострова Хель. На следующее утро в 25 милях северо-восточнее маяка Риксфест был обнаружено каботажное судно «Zigfrid», которое ввиду неудачной торпедной атаки было повреждено артиллерией (выпущено тридцать девять 100-мм и пятнадцать 45-мм снарядов) и выбросилось на отмель у косы Хель. 13 октября на подводной лодке приняли приказание о переразвертывании к м.Брюстерор. 11-го, 15-го и 21-го октября акустик С-13 трижды фиксировал шумы кораблей противника, но до атак дело не дошло.

21 октября С-13 перешла к Виндаве, но спустя четыре дня был получен приказ в светлое время суток находиться на юго-западных подходах к бухте Лыу (о.Сааремаа) – в районе, откуда24-го октября тяжелые корабли Krigsmarine вели бомбардировку советских частей на полуострове Сырве. А.И.Маринеско оставался в бухте и в темное время суток. С учетом того, что в этот момент обстановка на сырве временно стабилизировалась, и крейсера противника не появлялись, ни одной цели для атаки обнаружить не удалось. 11 –го ноября 1944 года С-13 ошвартовалась у причалов Ханко, в начале декабря прошла докование в Хельсинки, после чего с 22 декабря находилась на Ханко. Отмечая смелость А.И.Маринеско, проявленную при артиллерийской атаке «Zigfrid», командир Бригады подводных лодок Верховский все-таки остался недоволенпассивностью при обнаружении шумов и неправильной организации поиска, поэтому поставил за поход лишь удовлетворительную оценку. А.И.Маринеско был награжден орденом Боевого Красного Знамени.

Скоро из-за поведения командира С-13 стал вопрос о предании его суду военного трибунала. В политдонесении было написано: «…дважды без разрешения командира Дивизиона ходил в город Ханко, где пьянствовал и имел связь с финскими женщинами…».

Дело дошло до командующего КБФ, который принял решение – провести суд после возвращения из очередного похода.

В последующем политдонесении писалось: «…решение о предоставлении возможности выхода в море капитану 3 ранга А.И.Маринеско до разбора его дела в суде, как показывает результат Боевого похода, себя оправдало. Командир подводной лодки С-13 на позиции действовал смело, спокойно решительно, противника искал смело и грамотно».

В третий Боевой поход С-13 отправилась 11 января 1945 года и находилась на позиции между маяком Риксхефт и Кольбергом с вечера 13-го января. К этому времени противнику удалось наладить противолодочную оборону своих коммуникаций, но проявляемая А.И.Маринеско активность должна была привести к успеху. После нескольких неудачных попыток атакоывать конвои, которые срывались из-за опасности столкновения с кораблями охранения или штормовой погоды. Вечером 30 января в районе маяка Хела произошла встреча с крупным лайнером – «Vilgelm Gustlov». Акустик старшина 2 статьи И.М.Шпанцев уловил шумы винтов и доложил в центральный пост: «Слева 160 градусов - шум винтов крупного судна!». А.И.Маринеско сориентировался мгновенно: оценил обстановку и повернул С-13 на противника. Вскоре акустик доложил: «Пеленг быстро меняется на нос!» — цель уходила на запад, притом быстро, в подводном положении за ней не угнаться.

В Центральном Посту прозвучала команда командира: «К всплытию!». А.И.Маринеско решил атаковать противника из надводного положения и со стороны берега. Прижимаясь к берегу, С-13 легла на тот же курс, что и противник, и пошла вдогонку за лайнером. Кроме командира подводной лодки, на мостик находились командир штурманской боевой части капитан-лейтенант Н.Я.Редкобородов и старший краснофлотец А.Я.Виноградов.

В холодную погоду и при непроглядной темноте преследование продолжалось около 2 часов. Были моменты, когда С-13 развивала скорость более 16 узлов. Командир электромеханической боевой части капитан-лейтенант Я.С.Коваленко и его подчиненные в эти моменты выжимали из главного двигателя все, однако дистанция до цели не уменьшалась. Тогда А.И.Маринеско вызвал наверх командира БЧ-5 и приказал хотя бы на время развить форсированный ход. И только когда скорость составила 19 узлов, дистанция стала сокращаться.

Налетавшие снежные заряды временами скрывали цель. Поравнявшись с нею, С-13 резким поворотом вправо вышла на Боевой курс. Вниз последовала команда: «Первый, второй, третий и четвертый торпедные аппараты - «Товсь!», а в 23 часа 8 минут последовала команда: «Пли!»; до цели было всего пять кабельтовых. Менее чем через минуту раздались три мощных взрыва. С мостика видели, как одна торпеда взорвалась в районе фок-мачты, другая - в средней части судна, а третья - под грот-мачтой. Четвертая торпеда не вышла из аппарата. Лайнер «Вильгельм Густлов» водоизмещением более 25 000 тонн, с дифферентом на нос и большим креном на левый борт, стал погружаться, а через несколько минут затонул. Через полчаса появились четыре немецких сторожевых корабля, миноносец и два тральщика, которые начали спасать пассажиров. Два сторожевика и тральщик начали поиск подводной лодки, их прожекторы, прощупывая темноту, искали С-13. Вскоре стали рваться глубинные бомбы. А.И.Маринеско, вместо того чтобы уйти в море на большие глубины, повернул к берегу и лег на грунт.

Ход атаки в корабельных документах отражен следующим образом:

Единственный конвоир лайнера – миноносец «Leve» в момент преследования и атаки находился далеко за кормой лайнера и сразу занялся спасением пассажиров, присоединившийся позднее миноносец Т-36 сбросил двенадцать глубинных бомб, чтобы помешать С-13 вторично выйти в атаку.

До недавнего времени считалось, что вместе с лайнером погибло 406 из 918 матросов и офицеров 2-го батальона 2-й учебной дивизии подводных сил, 91 из 173 членов экипажа, 246 из 373 женщин-военнослужащих Grigsmarine и около 4 600 из 5 100 бещенцев и раненых, но после 1997 года ведущий немецкий исследователь гибели «Vilgelm Gustlov» Х.Шен, бывший в 1945 году пассажирским помощником капитана лайнера, в очередной раз изменил цифру погибших. Ссылаясь на данные под присягой бывшего санитарного обер-фенриха В.Терреса, он заявил, что лайнер принял не чуть более 5 000 беженцев, как считалось раннее, а около 9 000, что увеличивает цифру погибших вместе с судном с примерно 6 000 до 9 300, и официально на сегодняшний день немцы приводят именно эти данные.

С-13 продолжила крейсерство и 3 февраля при попытке атаковать подверглась нападению сторожевого катера противника. 6 февраля С-13 обстреляли с немецкой подводной лодки.
10 февраля в 45 милях к северу от маяка Ярославец А.И.Маринеско обнаружил крупный транспорт «General Shtoiben», следовавший в охранении миноносца и катера-торпедолова с погашенными ходовыми огнями.

Его эскорт составляли миноносец Т-196 и торпедолов TF-10. Четыре часа А.И.Маринеско маневрировал, зная о присутствии противника благодаря акустической станции и наблюдал его лишь последние сорок минут. Преследовать «генрала Штойбена» пришлось на скоростях от 12 до 18 узлов. Из-за помех со стороны охранения залп был произведен с дистанции 12 кабельтов из кормовых торпедных аппаратов, и, тем не менее, обе торпеды попали в цель.

Ход этой атаки в документах отражен следующим образом:

На «General Shtoiben» на момент торпедирования находилось 2 680 военнослужащих Вермахта, сто солдат, около 900 беженцев, 270 лиц медперсонала Krigsmarine и 285 членов экипажа судна (из них – 125 военнослужащих). Спаслось 659 человек.

15 февраля С-13 прибыла в Турку. Спустя пять дней командоание КБФ точно знало о потоплении подводной лодкой «Vilgelm Gustlov», поскольку описание торпепдированного лайнера в точности совпало с его фотографией, опубликованной в финской газете. В результате удачного проведения двух атак А.И.Маринеско стал самым результативным подводником Великой Отечественной войны советского ВМФ. В заключении, составленном по Боевому походу, командир Дивизиона капитан 1 ранга А.Е.Орел написал: «1. На позиции действовал смело, спокойно и решительно, противника искал активно и грамотно. 2. В 21.10. 30 января обнаружил лайнер водоизмещением, считал 18-20 тысяч тонн, атаковал в 23.08 и утопил трехторпедным залпом. 3. 9 февраля в 22.15 ШП обнаружил шум большого двухвинтового корабля. Умело используя акустику, определил сторону движения противника и на большом ходу сблизился с ним. Сблизившись, визуально четко установил, что идет легкий крейсер типа «Эмден» в охранении трех миноносцев в ночном ордере. В 2.50 10 февраля атаковал кормовыми, стрелял интервально двумя торпедами, попадания торпед наблюдал…». В выводах относительно результатов этого похода командир Дивизиона отметил следующее: «Командир ПЛ капитан 3 ранга Маринеско за потопление лайнера «Vilgelm Gustlov» с большим количеством немецких подводников и потопление легкого крейсера типа «Эмден» заслуживает высшей правительственной награды - звания Героя Советского Союза».

Но командование КБФ потребовало подтверждение разведки, а без него потопление лайнера и транспорта вылилось в следующее: капитан 3 ранга А.И.Маринеско, капитан-лейтенанты Л.П.Ефременков, Н.Я.Редкобородов, К.Е.Василенко, инженер-лейтенант Я.С.Коваленко, мичманы П.Н.Наболов и Н.С.Торопов были награждены орденом Красного Знамени. Ордена Отечественной войны 1-й степени удостоились инженер-лейтенант П.А.Кравцов, мичман В.И.Поспелов, старшины 2-й статьи А.Н.Волков, В.А.Курочкин, А.Г.Пихур, ордена Отечественной войны 2-й степени - старшие краснофлотцы И.М.Антипов, А.Я.Виноградов. 20 апреля 1945 года подводная лодка С-13 стала Краснознаменной.

В последний Боевой поход С-13 вышла 20 апреля 1945 года. Занимала позицию южнее Готланда, на коммуникации Либава – Свинемюнде, затем – севернее Штольпемюнде, а начиная с ночи на 8 мая – северо-западнее Либавы. Выйти в атаку ни разу не удалось, сама С-13 четырежды становилась объектом нападения немецких подводных лодок и самолетов.

23 мая 1945 года С-13 вернулась в базу. После войны подводная лодка С-13 служила на Балтике. 7 сентября 1954 года С-13 выведена из боевого состава, разоружена и переоборудована в плавучий Кабинет Боевой Подготовки 2-го Высшего Военно-Морского Училища (6 октября 1954 года получила наименование «КБП-38»). 23 марта 1956 года КБП-38 переведен в группу плавсредств НИИ ВМФ №-11.

17 декабря 1956 года подводная лодка С-13 исключена из списков кораблей ВМФ СССР и сдана на разборку. Подводная лодка С-13 совершила 4 Боевых похода: 02.09.1942 – 19.10.1942; 01.10.1944 – 11.11.1944; 11.01.1945 – 15.02.1945; 20.04.1945 – 23.05.1945. Потопила 5 транспортов (44.138 брт), 1 повредила (563 брт): 11.09.1942 ТР «Gera» (1.379 брт); 11.09.1942 ТР «Ussi X» (2.325 брт); 17.09.1942 ТР «Anna B» (290 брт); 30.01.1945 ТР «Vilgelm Gustlov» (25.484 брт)10.02.1945; ТР «General Shtoiben» (14.660 брт), повредила траулер «Zigfrid» (563 брт).

Т актико - Т ехнические Д анные

подводной лодки

С- 13 :

Водоизмещение: надводное/подводное — 837/1084,5 тонн. Размеры: длина 77,7 метров, ширина 6,4 метра, осадка 4,35 метра. Скорость хода: надводная/подводная — 19,8/8,9 узлов. Дальность плавания: над водой 8170 миль при 9,7 узлах, под водой 140 миль при 2,9 узлах. Силовая установка: 2 дизеля по 2000 л.с., 2 электромотора по 550 л.с. Вооружение: 4 носовых + 2 кормовых 533-мм торпедных аппарата (12 торпед), одно 100-мм, одно 45-мм орудия. Глубина погружения: до 100 метров. Экипаж: 46 человек.

Об авторе: Бойко Владимир Николаевич: Капитан I ранга в отставке, ветеран-подводник Военно-Морского Флота России, кандидат военных наук, член – корреспондент Петровской академии наук и искусств. Родился 20 января 1950 года в г.Одессе в семье подводника ВМФ. С ноября 1968 года по ноябрь 1970 года проходил действительную срочную службу на территории Чехословацкой ССР. В 1970 году поступил в Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище, которое окончил в 1975 году по специальности военный инженер-механик атомных подводных лодок со специальными энергетическими установками. После окончания Севастопольского ВВМИУ проходил действительную военную службу в офицерских должностях на атомных подводных лодках стратегического назначения III флотилии РПК СН Северного Флота. Участник 16 Боевых Служб. С 1996 года, руководил рядом общественных организаций ветеранов-подводников Военно-Морского Флота России. Автор публикаций «100 лет со дня гибели русской подводной лодки «Камбала», «50 лет Атомному Подводному Флоту», «Гибель подводной лодки Л-24», «Бухта Голландия в Севастополе», «Трофейные румынские подводные лодки на службе Черноморского флота СССР», «Подводные лодки Севастопольского ВВМИУ», «Подготовка офицеров Русского флота в 1905-1920гг», «Подготовка офицеров ВМФ СССР», «Вице-адмирал Г.П.Чухнин», «Подводная лодка U01 «Запорожье», «Книги Памяти подводников ВМФ, уроженцев Верхневолжья, погибших в XX веке», Книг Памяти подводников ВМФ, уроженцев Одессы, Севастополя, Харькова, Запорожья, Николаева, Херсона погибших в годы Великой Отечественной войны, «Книги Памяти выпускников Севастопольского ВВМИУ, погибших при исполнении служебных обязанностей», книг «Севастопольский Морской Кадетский Корпус - Севастопольское Высшее Военно-Морское Инженерное Училище», «Не служил бы я на флоте…», «Тринадцать подводных лодок, затопленных на рейде Севастополя», «Подводные лодки первой мировой войны», «Иностранные подводные лодки в составе ВМФ СССР», инициатор и участник создания памятника подводникам ВМФ, уроженцам Верхневолжья, погибшим в годы Великой Отечественной войны. За высокие достижения в военно-морской общественной деятельности в 2008 году удостоен высшей международной общественной награды – ордена «Золотая Звезда». Участник 43-го и 44-го Международных Конгрессов Подводников в Москве, Шербуре, Париже, Стамбуле, Конгрессов ветеранов-подводников ВМФ, проводимых в Севастополе и Одессе.

Когда речь заходит о кораблекрушениях, первым в голову приходит «Титаник», крушение которого унесло около 1500 жизней. Однако в ХХ веке случались куда более трагичные и масштабные, но менее известные в массовой культуре катастрофы.

«Донья Пас»: столкнулся с танкером

Одно из крупнейших кораблекрушений произошло в 1987 году. Филиппинский паром «Донья Пас» столкнулся с танкером «Вектор», на борту которого находилось 1050 куб. м. бензина и других нефтепродуктов.

«Я подошел к окну, чтобы посмотреть, что случилось, и увидел, что море охвачено огнем... Пожар распространился быстро, языки пламени были повсюду»,

— рассказывал один из 24 выживших пассажиров Пакито Осабель.

Столкновение произошло ночью, когда большинство пассажиров уже спали. Как позже показало расследование, причиной катастрофы стала халатность команд обоих кораблей. Ни на «Донье Пас», ни на «Векторе» не были установлены навигационные приборы, последний вообще не имел лицензии на морские перевозки и занимался ими нелегально.

Bullit Marquez/AP

Перед столкновением на капитанском мостике «Доньи Пас» находился всего один член команды, остальные ушли пить пиво и смотреть телевизор. По официальным данным, на борту находилось 1553 человека - 1493 пассажира и 60 членов экипажа. Однако реальная цифра оказалась намного выше. К 1999 году занимавшаяся расследованием комиссия огласила окончательные данные: на борту парома находился 4341 пассажир.

Представители Sulpicio Lines, которой принадлежал паром, пообещали выплатить семьям погибших по 20 тыс. филиппинских песо. Компенсацию семьи получили только в марте 2017 года.

«Ориа»: врезался в скалы

Грузовой норвежский пароход «Ориа» был спущен на воду в 1920 году. Когда началась Вторая мировая война, он использовался как конвойный корабль. В июне 1940 года пароход направлялся в Северную Африку. В Касабланке его захватили немцы, а годом позже он попал в руки французов. В 1942 пароход был возвращен Норвегии, но в скором времени владельцы передали его немецкой компании.

Wikimedia

В 1943 году Италия вышла из войны, а немцы сумели захватить освобожденный ее войсками архипелаг Додеканес. Немцы переправляли морем в континентальную Грецию десятки тысяч итальянских военнопленных. Для этого они использовали в том числе и пароход «Ориа». 11 февраля 1944 года он вышел с острова Родос и направился в греческий порт Пирей. На борту находились около 4200 итальянских военнопленных офицеров и солдат, 30 охранников, 60 немецких солдат и 23 члена экипажа.

На следующий день пароход сменил курс из-за шторма, налетел на скалы у острова Патроклос у мыса Сунион в Аттике и затонул. Судам, сумевшим подойти к месту крушения только на следующий день, удалось спасти менее 30 человек. Все остальные погибли.

«Kiangya»: налетел на мину

На борту затонувшего в первые дни декабря 1948 года китайского судна «Kiangya» находилось, по разным данным, до 4,5 тыс. пассажиров при вместимости корабля 1186 пассажиров. Большинство из них были беженцами, спасавшимися от ужасов гражданской войны. Официально на борту находилось 2150 беженцев.

Wikimedia

Недалеко от Шанхая судно, по всей видимости, налетело на мину. Из-за образовавшейся пробоины кораблю быстро пошел ко дну.

Ситуация осложнялась тем, что находившиеся поблизости суда не знали о катастрофе — прийти на помощь погибавшим пассажирам было некому.

Когда, наконец, другие суда подошли к месту крушения, им удалось спасти лишь около 700 человек. Число погибших составило от 2750 до 3920 человек.

«Вильгельм Густлофф»: уничтожен торпедой

Немецкое десятипалубное судно «Вильгельм Густлофф» было спущено на воду в 1937 году. До Второй мировой войны оно использовалось как плавучий дом отдыха, затем — как лазарет во время военных действий германской армии в Польше, как плавучая казарма и как учебное судно.

Wikimedia

В начале 1945 года многие корабли начали вывозить беженцев из Восточной Пруссии, занятой советскими войсками, в регионы Германии. Население паниковало, количество беженцев исчислялось миллионами. «Вильгельм Густлофф» стал принимать беженцев на борт 22 января.

Сначала на корабль можно было попасть только по специальному пропуску, но из-за обилия беженцев брать стали всех подряд, преимущественно — женщин и детей.

Судно отошло от Пруссии 30 января. По современным оценкам на борту должно было находиться 10 582 человека: 918 курсантов младших групп 2-го учебного дивизиона подводных лодок, 173 члена экипажа судна, 373 женщины из состава вспомогательного морского корпуса, 162 тяжелораненых военнослужащих, и 8956 беженцев, в основном стариков, женщин и детей.

Из-за переполнения кораблю шел медленно, вдобавок вопреки всем нормам военной практики он был ярко освещен. Его заметил командир советской подводной лодки С-13 Александр Маринеско. Он выпустил по судну три торпеды, одна из которых попала в машинное отделение. Еще одна угодила в нос судна, а другая — в пустой бассейн, где были размещены женщины флотского вспомогательного батальона.

Часть команды корабля осталась внизу, в заблокированных отсеках. Заниматься спуском шлюпок на воду было практически некому. Некоторые из них все же удалось спустить, пассажиры одной из шлюпок погибли от обрушения зенитной установки.

Спустя час «Вильгельм Густлофф» полностью затонул.

Спастись удалось, по разным оценкам, 1200-1500 пассажирам. Около 10 тыс. погибли. Через две недели, 10 февраля 1945 года, подводная лодка С-13 под командой Маринеско потопила еще один большой немецкий корабль «Генерал Штойбен», в результате чего погибло около 3700 человек.

«Монблан»: взорвался в Галифаксе

Грузовой французский корабль «Монблан» погубил не пассажиров, а тысячи жителей канадского города Галифакс. 25 ноября 1917 года в Нью-Йорке на судно было погружено около 2500 тонн взрывчатки, которую оно должно было доставить в Бордо. Галифакс был промежуточным пунктом на маршруте.

«Монблан» попытался зайти в порт Галифакса утром 6 декабря. В это время из порта выходил норвежский пароход «Имо». Капитаны обоих кораблей не сумели избежать столкновения, и «Имо» протаранил «Монблан». Затем норвежский пароход дал задний ход и ушел, а на «Монблане» вспыхнул пожар — при столкновении разлилась жидкая взрывчатка, которую подожгли искры, возникшие при расцеплении судов.

Национальный архив Новой Шотландии Норвежский пароход «Имо»

Команда «Монблана» по приказу капитана тут же покинула корабль. Брошенное судно отнесло к берегу и оно уперлось в деревянный пирс. Горящий пароход привлек внимание жителей Галифакиса, они стали стягиваться на набережную. Они не знали, что находится на борту корабля.

В 9 утра прогремел взрыв.

Почти 2000 человек погибли на месте. Еще столько же пропали без вести. Около 9000 получили ранения разной степени тяжести, 400 потеряли зрение. Район Ричмонд в северной части города практически полностью был стерт с лица земли. Всего в городе было полностью разрушено 1630 зданий, еще 12 тыс. было сильно повреждено.

Погиб и капитан «Имо». Капитан самого «Монблана» выжил и впоследствии предстал перед судом. По итогам разбирательств его арестовали, но уже через год он был освобожден и вернулся к работе.

Григорий Александрович Любимов, профессор МГУ

30 января 1945 года советская подводная лодка С-13 под командованием А.И. Маринеско потопила на выходе из Данцигской бухты немецкий девятипалубный лайнер «Вильгельм Густлоф».

К концу Второй мировой войны в Германии был разработан проект подводной лодки нового поколения, по своим боевым качествам намного превосходящей лодки подводного флота союзников. К 1 января 1945 г. немецкий флот имел в своем распоряжении уже около ста подводных лодок такого типа. Командный состав для них готовился на специальной базе в Данциге. По замыслу германского руководства массовый выход в море этих лодок, неожиданный для противника, должен был полностью блокировать морские коммуникации англо-американских войск в Европе, а это, в свою очередь, должно было вынудить наших союзников пойти на сепаратные переговоры, в результате которых Германия избежала бы военного и политического краха.

В середине января 1945 г. была дана команда вывезти из Данцига подготовленных там подводников на базу подводных лодок. В связи с этим на отходящий из Данцига 30 января 1945 г. лайнер «Вильгельм Густлоф» погрузились 3700 офицеров-подводников. Кроме того, на лайнере уплывали высшие чиновники Восточной Пруссии и Польши, высшие офицеры гестапо и СС, представители нацистского руководства, а также беженцы и солдаты отступающей немецкой армии. Всего на лайнере отплыло около 10 тысяч человек. Лайнер был перегружен людьми и грузами. Он охранялся конвоем из нескольких кораблей.

Этот караван кораблей при выходе из Данцигской бухты был обнаружен советской подводной лодкой С-13, которой командовал опытный подводник А.И. Маринеско. Несмотря на превосходство противника в численности и скоростных качествах, несмотря на шторм, плохую видимость и крайне малую глубину бухты, Маринеско решил атаковать противника. Он осуществил смелый обходный маневр, чтобы атаковать лайнер со стороны берега по мелководью, откуда противник вряд ли ожидал нападения. Благодаря самоотверженной, слаженной работе экипажа и неожиданным для противника тактическим решениям командира, лодка незамеченной заняла прекрасную позицию для торпедной атаки. Выпущенные лодкой С-13 торпеды точно поразили цель, образовав колоссальные пробоины в левом борту лайнера, в результате чего через полчаса лайнер затонул. Корабли конвоя смогли спасти менее тысячи пассажиров.

Немецкие корабли, подводные лодки и авиация приложили все усилия, чтобы уничтожить лодку С-13. Во время этой «охоты» на лодку было сброшено около 240 глубинных противолодочных бомб. Однако, С-13 благополучно вернулась на базу.

Победа лодки С-13 была оценена современниками как самая крупная победа на море в XX в. Недаром западные историки назвали атаку Маринеско 30 января 1945 г. атакой века. Немецкий военный историк Ю. Ровер писал: «Потопление лайнера «Вильгельм Густлоф» советской подводной лодкой явилось наиболее крупным вкладом СССР в борьбу на море между противоборствующими сторонами».

Подвиг лодки С-13 имел большое стратегическое и политическое значение. Не вышли в море немецкие подводные лодки нового поколения, так как был уничтожен их командный состав. Потерпели крах планы Гитлера на изменение хода войны победой на море.

Результаты «атаки века» обсуждались на Берлинской конференции руководителей стран антигитлеровской коалиции и стали решающим аргументом в нашу пользу при разделе трофейных кораблей германского флота.

Командир легендарной подводной лодки С-13 Александр Иванович Маринеско родился 15 января 1913 г. в Одессе. Его отец, румынский матрос, осел в России, и работал кочегаром в ресторане. Окончив 6 классов школы, А.И. Маринеско в 1926г. поступил учеником матроса в Черноморское пароходство. В 1933 г. был мобилизован во флот и после окончания курсов комсостава был в 1934 г. назначен командиром подводной лодки.

Прохождение А.И. Маринеско по службе было успешным. К началу войны он – капитан-лейтенант и командир крупной подводной лодки, признанной в 1940 г. лучшей лодкой Балтийского флота. На этой лодке Маринеско достиг существенных успехов в начале войны и был награжден Орденом Ленина. В 1943 г. он был назначен командиром подводной лодки С-13.

Несмотря на высокие профессиональные качества и умение организовать боевую работу коллектива подводной лодки, А.И. Маринеско имел ряд взысканий за нарушения дисциплины, несовместимые со званием командира. Эта сторона характера и поведения Маринеско послужила основанием для партийных и кадровых органов Балтийского флота воспротивиться награждению экипажа лодки и его командира высшими наградами за совершенный ими беспримерный подвиг. Было сделано также все, чтобы о подвиге лодки С-13 и ее командира было забыто.

А.И. Маринеско глубоко переживал несправедливость, постигшую экипаж лодки и его лично. Он не смог совладать с собой и за ряд поступков, позорящих честь офицера, был уволен из флота. Жизнь вне флота у Маринеско сложилась трагически, и он умер в нищете и безвестности в 1963 г.

В 1963 г. писатель С.С.Смирнов в телевизионной передаче «Подвиг» и в 1968 г. адмирал флота Н.Г.Кузнецов в статье «Атакует С-13» рассказали о подвиге лодки С-13 и ее командира А.И. Маринеско. Эти выступления послужили толчком к общественному движению за достойную историческую оценку подвига лодки С-13.

В 1990 г. в связи с празднованием 45-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне был опубликован Указ Президента СССР о присвоении А.И. Маринеско посмертно звания Героя Советского Союза. Очень жаль, что это произошло спустя 27 лет после смерти героя.

Интересно, что в Англии в Портсмуте в музее морской истории установлен бюст А.И. Маринеско в память о человеке, внесшем достойный вклад в крушение фашизма. К сожалению, в нашей стране памятник Герою Советского Союза А.И. Маринеско стоит только на его могиле.