Самые сильные цитаты ирвина ялома. Цитатник из книг ирвина ялома
Именно встреча с одиночеством, в конечном счете, делает возможной для человека глубокую и осмысленную включенность в другого
Наше существование начинается с одинокого крика в тревожном ожидании ответа
Спасаясь от одиночества, два индивидуума могут совмещаться как штепсель и розетка. Такие отношения обеспечивают стабильность, однако, подобное устройство отношений не может дать ничего, кроме задержки роста, так как оба партнера знают друг друга лишь частично. Такие отношения напоминают карточный домик, где стены поддерживают друг друга: уберите одного партнера (или укрепите его психотерапией) – и второй падает
В той мере, в какой человек отвечает за собственную жизнь, он одинок. Ответственность подразумевает авторство, сознавать свое авторство означает отказаться от веры, что есть другой, кто создает и охраняет тебя
Вопрос о смерти “чешется” беспрерывно, не оставляя нас ни на миг; стучится в дверь нашего существования, тихонько, едва уловимо шелестя у самых границ сознательного и бессознательного. Спрятанный, замаскированный, пробивающийся наружу в виде разнообразных симптомов, именно страх смерти является источником многих беспокойств, стрессов и конфликтов
Все мы - одинокие корабли в темном море. Мы видим огни других кораблей, нам до них не добраться, но их присутствие, свет этих огней, и сходное с нашим трагическое положение дают нам большое утешение в нашем экзистенциальном одиночестве.
Жизненные решения очень дороги, потому что они сопровождаются отречением. Они сталкивают нас с той степенью, до которой мы создаем сами себя, а также с ограничением наших возможностей
Зрелая любовь не остается без награды. Человек изменен, обогащен, осуществлен, экзистенциальное одиночество человека смягчено. Награда следует, но ее нельзя преследовать.
Мы полностью ответственны за свою жизнь: не только за свои действия, но и за свою неспособность действовать.
Мы – существа, созданные по своему собственному проекту, и идея свободы страшит нас, поскольку предполагает, что под нами – пустота, абсолютная "безосновность"
Наш «универсальный конфликт» связан с тем, что мы стремимся быть индивидуальностью, но индивидуальное существование требует от нас признания пугающей изоляции
Одинокое "я" экстатически растворяется в "мы". Это общее определение всех форм экстаза - романтического, сексуального, политического, религиозного, мистического. Каждый жаждет этого растворения и наслаждается им
Одна из бесценных вещей, которую пациент познает в ходе психотерапии, это границы отношений. Он узнает, что может получить от других, но также – и это гораздо важнее – чего не может получить от других.
Отношения бывают неудачными, когда человек частично – с другим, а частично еще с кем-то вымышленным
Поиск смысла парадоксален: чем больше мы рационально ищем его, тем меньше находим; вопросы, которые человек задаёт о смысле, всегда переживут ответы
Полное принятие ответственности за свои действия расширяет границы вины, уменьшая возможности бегства. Индивидуум уже не может спокойно удовлетвориться таким алиби, как «Я не имел этого в виду», «Я не мог ничего поделать», «Я следовал непреодолимому импульсу».
Потеря родителя заставляет нас соприкоснуться с нашей собственной уязвимостью: если наши родители не смогли спасти себя, то кто спасет нас? Если родителей нет – уже никого нет между нами и могилой. Это мы теперь стали барьером между нашими детьми и смертью
Потеря сына или дочери – самая тяжелая и горькая утрата. Мы одновременно оплакиваем свое дитя и себя самих. В такой момент мы чувствуем, что жизнь нанесла нам удары сразу со всех сторон. Родители вначале проклинают вселенскую несправедливость, но вскоре начинают понимать: то, что казалось им несправедливостью, на самом деле – космическое безразличие
Проблема «нелюбимости» довольно часто оборачивается проблемой собственной нелюбви.
Проблема отношений – это проблема слияния-изоляции (или привязанности-отделенности). С одной стороны, человек должен научиться быть в отношениях с другим, не поддаваясь желанию избегнуть изоляции, став частью этого другого. Но он также должен научиться, будучи в отношениях с другим, не низводить другого до роли средства защиты от изоляции
Процесс глубочайшего исследования... приводит нас к признанию того, что мы конечны, мы должны умереть, мы свободны и мы не можем уйти от своей свободы. Мы узнаем также, что индивидуум неумолимо одинок
Прошлая любовь – источник силы, нынешняя любовь – результат силы.
Психотерапия – это не замена жизни, а ее генеральная репетиция.
Слияние с другим устраняет изоляцию радикальным образом – устраняя самосознание
Смерть напоминает нам, что существование не может быть отложено и что еще есть время для жизни
Смерть – неотъемлемая часть жизни, и, постоянно принимая ее в расчет, мы обогащаем жизнь, а отнюдь не обкрадываем ее. Физически смерть разрушает человека, но идея смерти спасает его
Тревога смерти обратно пропорциональна удовлетворению жизнью
Тревога – не только враг, но и учитель: Она может указать путь к аутентичному существованию
Тревога – это часть существования; пока мы продолжаем расти и созидать, мы не можем быть свободными от нее.
Человек не может обратить свою волю назад. Человек может искупить прошлое, только изменяя будущее.
Человеку чрезвычайно трудно освободиться от вины за прошлое, если его нынешнее поведение провоцирует вину. Мы, прежде всего, должны научиться прощать себя за настоящее и будущее. До тех пор, пока мы продолжаем действовать по отношению к собственному «я» в настоящем так же, как действовали в прошлом, мы не сможем простить себя за прошлое
Чтобы быть по настоящему близким с другим, мы должны по настоящему слушать другого: отбросить стереотипы и ожидания, связанные с другим, и позволить сформировать себя ответом другого.
Экзистенциальная изоляция – это долина одиночества, к которой много путей. Конфронтация со смертью и свободой неизбежно приведет индивида в эту долину.
Я обнаружил, что для психотерапии имеют особое значение четыре данности: неизбежность смерти каждого из нас и тех, кого мы любим; свобода сделать нашу жизнь такой, какой мы хотим; наше экзистенциальное одиночество; и, наконец, отсутствие какого-либо безусловного и самоочевидного смысла жизни
Я уверен, что основным предметом психотерапии всегда бывает эта боль существования, а вовсе не подавленные инстинктивные влечения и не полузабытые останки прошлых личных трагедий, как обычно считается.
Ирвин Ялом – один из самых известных психологов и психотерапевтовв мире. Профессор Стенфордского университета, живой классик, один из родоначальников экзистенциальной психотерапии. Слава Ялома еще связана с тем, что он большой писатель, допустивший массового читателя к кухне практикующего психолога. Он пишет очень умные и нескучные книги, документальные захватывающие рассказы из жизни практикующего психотерапевта.
«Я считаю себя сверхуспешным человеком: уже несколько десятков лет я являюсь профессором психиатрии Стэнфорда, мои коллеги и студенты относятся ко мне с уважением. Конечно, как писателю мне не достает поэтической образности. Но я знаю, что сумел реализовать то, что во мне есть. Я написал немало книг, и у меня гораздо больше почитателей, чем я когда-либо мог мечтать. Но порой я с изумлением вижу, что люди приписывают мне гораздо больше мудрости, чем я действительно имею, и тогда я напоминаю себе, что не следует слишком серьезно относиться к похвалам. Каждому человеку необходимо верить, что на свете действительно есть умные мужчины и женщины. Когда я был моложе, я сам искал их. А теперь, пожилой и почтенный, я стал волшебным кувшином для желаний других людей. Думаю, потребность в наставниках многое говорит о нашей уязвимости и о потребности в ком-то высшем. Или даже Всевышнем» - так рассуждает о себе Ялом в интервью с корреспондентом журнала «Русский репортер», которому посчастливилось поговорить о жизни со знаменитым психотерапевтом.
Книги Ялома давно разлетелись на цитаты, некоторые из них ошеломляют, некоторые заставляют серьезно задуматься. В одном из интервью Ирвин Ялом рассказывает, как получил письмо от бездомного бродяги, который нашел его книгу в мусорном баке и написал ему, что она перевернула его жизнь.
Лишь некоторые цитаты из книг Ирвина Ялома:
ЖИЗНЬ.
Чем настойчивее мы ищем смысл жизни, тем меньше вероятность, что мы его найдем.
Жизнь нужно проживать сейчас; ее нельзя без конца откладывать.
В самой основе человека лежит конфликт между желанием продолжать жить и осознанием неизбежности смерти.
В той мере, в какой человек отвечает за собственную жизнь, он одинок. Ответственность подразумевает авторство, сознавать свое авторство означает отказаться от веры, что есть другой, кто создает и охраняет тебя.
Важная проблема, присущая вопросам о смысле жизни, заключается в том, что их очень часто смешивают с массой других вопросов.
Жизненные решения очень дороги, потому что они сопровождаются отречением. Они сталкивают нас с той степенью, до которой мы создаем сами себя, а также с ограничением наших возможностей.
Жизнь продолжается и без меня. Я бы все равно исчез, лет через десять или двадцать. Если взглянуть на это из космоса, какая разница когда?
Мы все существа, ищущие смысл жизни, которые испытывают беспокойство оттого, что их закинули в бессмысленную вселенную. Чтобы избежать нигилизма, мы должны поставить перед собой двойную задачу. Во-первых, изобрести проект смысла жизни, достаточно убедительный для поддержания жизни. Следующий шаг - забыть о факте изобретения и убедить себя, что мы просто открыли смысл жизни, то есть у него независимое происхождение
Мы сами создаем все свои переживания. И всё, что мы сами создали, мы сами можем и уничтожить.
Наш «универсальный конфликт» связан с тем, что мы стремимся быть индивидуальностью, но индивидуальное существование требует от нас признания пугающей изоляции.
Наша жизнь, наше существование приговорены к смерти, в которую мы не хотим верить, к любви, которую мы теряем, к свободе, которую мы боимся, и к опыту, который нас разделяет.
Осмысление ситуации дает нам ощущение господства: чувствуя себя беспомощными и растерянными перед новыми и непонятными явлениями, мы стремимся их объяснить и тем самым получить над ними власть. Еще важнее, что смысл порождает ценности и вытекающие из них правила поведения: ответ на вопрос «зачем?» («Зачем я живу») дает ответ на вопрос «как?» («Как мне жить?»).
Поиск смысла парадоксален: чем больше мы рационально ищем его, тем меньше находим; вопросы, которые человек задаёт о смысле, всегда переживут ответы.
Поиск смысла, как и поиск счастья, возможен только косвенным путем.
Проблема отношений – это проблема слияния-изоляции (или привязанности-отделенности). С одной стороны, человек должен научиться быть в отношениях с другим, не поддаваясь желанию избегнуть изоляции, став частью этого другого. Но он также должен научиться, будучи в отношениях с другим, не низводить другого до роли средства защиты от изоляции.
Смысл жизни подобен карабканию по канату, который мы же сами подкинули в воздух.
Смысл является результатом осмысленной деятельности. Чем настойчивее мы ищем его, тем меньше вероятности, что найдём.
Ты получаешь то, чего заслуживаешь, в зависимости от того, что ты делал и как жил в этой жизни. Ты можешь двигаться либо вверх, либо вниз.
ЛЮБОВЬ.
Это скорее форма существования: не столько влечение, сколько самоотдача, отношение не столько к одному человеку, сколько к миру в целом.
Берегитесь исключительной и безрассудной привязанности к другому; она вовсе не является, как это часто кажется, примером абсолютной любви. Такая замкнутая на себе и питающаяся собою любовь, не нуждающаяся в других и ничего им не дающая, обречена на саморазрушение.
Быть по-настоящему любимым и незабвенным, слиться с другим человеком навсегда - значит быть нетленным и защищенным от одиночества человеческого существования.
Зрелая любовь не остается без награды. Человек изменен, обогащен, осуществлен, экзистенциальное одиночество человека смягчено. Награда следует, но ее нельзя преследовать.
Любовь - это скорее форма существования: не столько влечение, сколько самоотдача, отношение не столько к одному человеку, сколько к миру в целом.
Люди начинают любить себя, если они видят свой образ, отражающийся в полных обожания глазах кого-то, кто им не безразличен.
Люди, чувствующие пустоту, никогда не исцеляются, соединяясь с другим нецелостным, неполным человеком. Наоборот, две птицы со сломанными крыльями, объединившись, совершают весьма неуклюжий полет. Никакой запас терпения не может помочь им лететь; и, в конце концов, они должны расстаться и залечивать раны по отдельности.
Одинокое "я" экстатически растворяется в "мы". Это общее определение всех форм экстаза - романтического, сексуального, политического, религиозного, мистического. Каждый жаждет этого растворения и наслаждается им.
Проблема «нелюбимости» довольно часто оборачивается проблемой собственной нелюбви.
Прошлая любовь – источник силы, нынешняя любовь – результат силы.
ОДИНОЧЕСТВО.
Есть два вида одиночества: бытовое, когда некому слова сказать, и экзистенциальное, его еще называют изоляцией. В этом, втором смысле человек обречён быть одиноким.
Все мы одинокие корабли в темном море. Мы видим огни других кораблей - нам до них не добраться, но их присутствие и сходное с нашим положение дают нам большое утешение. Мы осознаем свое абсолютное одиночество и беспомощность. Но если нам удается вырваться из своей клетки без окон, мы начинаем осознавать других, встречающихся с тем же ужасом одиночества. Наше чувство изолированности открывает нам путь к сочувствию другим, и мы уже не так сильно боимся: ...
Больше, чем смерти, люди боятся одиночества, неизменного спутника болезни. Мы стараемся пройти по жизни рука об руку с кем-либо, но умирать нам приходится поодиночке.
Наше существование начинается с одинокого крика в тревожном ожидании ответа.
Для того, чтобы быть полностью связанным с другим человеком, вам придется сначала найти связь с самим собой. Если мы не можем смириться со своим одиночеством, мы начинаем использовать другого как укрытие от изоляции.
Именно встреча с одиночеством, в конечном счете, делает возможной для человека глубокую и осмысленную включенность в другого.
Неправильно рожать детей под влиянием потребности, неправильно использовать детей для того, чтобы заполнить свое одиночество, неправильно придавать смысл своей жизни, производя на свет очередную копию себя. Неправильно и пытаться обрести бессмертие, отправляя в будущее свое семя, - словно бы в сперме содержалось сознание!
Отчаяние – это та цена, которую человек должен заплатить за самопознание. Загляните в самую глубь жизни – и вы увидите там отчаяние.
Спасаясь от одиночества, два индивидуума могут совмещаться как штепсель и розетка. Такие отношения обеспечивают стабильность, однако, подобное устройство отношений не может дать ничего, кроме задержки роста, так как оба партнера знают друг друга лишь частично. Такие отношения напоминают карточный домик, где стены поддерживают друг друга: уберите одного партнера (или укрепите его псих Чтобы стать сильным, тебе для начала потребуется пустить корни в ничто и научиться жить в самом одиноком одиночестве. отерапией) – и второй падает.
Экзистенциальная изоляция – это долина одиночества, к которой много путей. Конфронтация со смертью и свободой неизбежно приведет индивида в эту долину.
РЕЛИГИЯ.
Вера в загробную жизнь может утешать, но это по-детски, это противоречит логике. С таким же успехом можно верить в инопланетян. Я атеист, я предпочитаю жить в рациональном мире. Но если мой пациент верующий, я не переубеждаю его, я делаю то, что для него полезно.
Иудео-христианская религиозная традиция дала западному миру всеобъемлющую смысловую схему, основанную на принципе, что мир и человеческая жизнь являются частью божественно предопределенного плана... Смысл в жизни отдельного существа божественно предопределен задача каждого человека – понять и исполнить Божью волю.
Религия направлена на создание удобств и сглаживание неприятностей человеческого существования.
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ.
Мы полностью ответственны за свою жизнь: не только за свои действия, но и за свою неспособность действовать.
Полное принятие ответственности за свои действия расширяет границы вины, уменьшая возможности бегства. Индивидуум уже не может спокойно удовлетвориться таким алиби, как «Я не имел этого в виду», «Я не мог ничего поделать», «Я следовал непреодолимому импульсу».
Только когда человек переживает истину всем своим существом, он может принять ее. Только тогда он может последовать ей и измениться. Психологи-популяризаторы всегда говорят о "принятии ответственности", но все это - только слова: невероятно трудно, даже невыносимо признать, что ты и только ты сам строишь свой жизненный проект.
СЕМЬЯ.
Многие браки распадаются потому, что вместо проявления заботы друг о друге партнеры используют друг друга в качестве средства борьбы со своей изоляцией.
Брак священен. Но… лучше разрушить брак, чем позволить ему разрушить себя!
Последний дар родителей своим детям – это урок принятия собственной смерти.
Чтобы быть по настоящему близким с другим, мы должны по настоящему слушать другого: отбросить ст Чтобы вырастить детей, вы должны вырасти сами. Иначе вы будете заводить детей от одиночества, под влиянием животных инстинктов или чтобы законопатить дыры в себе. ереотипы и ожидания, связанные с другим, и позволить сформировать себя ответом другого.
СМЕРТЬ.
Смерть- неотъемлемая часть жизни, и постоянно принимая ее в расчет, мы обогащаем жизнь, а отнюдь не обкрадываем ее.
Смерть есть условие, дающее нам возможность жить подлинной жизнью.
Человек боится смерти тем больше, чем меньше он по-настоящему проживает свою жизнь и чем больше его нереализованный потенциал.
Больше всего боятся смерти те, кто умирает, так и не прожив полно свою жизнь.
Больше смерти человек боится сопутствующей ей полной изоляции. Мы пытаемся идти по жизни парами, но умираем в одиночку – никто не может умереть вместе с нами или за нас. Живые сторонятся умирающих, и это предвестие последней, окончательной оставленности. Пола рассказала мне о двух проявлениях предсмертного одиночества. Пациент отсекает себя от живущих, он не желает втаскивать семью и друзей в свой собственный ужас, открывая им свои страхи или зловещие мысли. А друзья сторонятся умирающего, чувствуя себя беспомощными, неловкими, не знают, что говорить и делать, боятся подойти слишком близко и увидеть предвестие собственной смерти.
В наше время никто не умирает от горьких истин - слишком велик выбор противоядий.
Вопрос о смерти "чешется” беспрерывно, не оставляя нас ни на миг; стучится в дверь нашего существования, тихонько, едва уловимо шелестя у самых границ сознательного и бессознательного. Спрятанный, замаскированный, пробивающийся наружу в виде разнообразных симптомов, именно страх смерти является источником многих беспокойств, стрессов и конфликтов.
Думая о смерти, мы становимся благодарными, способными ценить бесчисленные данности своего существования.
Иногда страх смерти рассматривается как нечто универсальное и тривиальное. Кто, в конце концов, не знает о собственной смерти и не боится её? Но одно дело - знать о смерти вообще и совсем другое - ощущать смерть каждой клеточкой своего тела.
Многие отчаявшиеся люди видят в смерти некое волшебное место отдохновения. Но смерть – не состояние покоя и не место, где жизнь продолжается без боли; это полное исчезновение сознания.
Нам хочется существовать, мы боимся небытия, и поэтому выдумываем прекрасные сказки, в которых сбываются все наши мечты. Неизвестная цель, ждущая нас впереди, полёт души, рай, бессмертие, Бог, перевоплощение- всё это иллюзии, призванные подсластить горечь смерти.
Одной из основных форм отрицания смерти является наша вера в личную уникальность, в то, что мы не подвержены неотвратимым биологическим законам и что жизнь не расправится с нами так же жестоко, как и с остальными.
Потеря родителя заставляет нас соприкоснуться с нашей собственной уязвимостью: если наши родители не смогли спасти себя, то кто спасет нас? Если родителей нет – уже никого нет между нами и могилой. Это мы теперь стали барьером между нашими детьми и смертью.
Потеря сына или дочери – самая тяжелая и горькая утрата. Мы одновременно оплакиваем свое дитя и себя самих. В такой момент мы чувствуем, что жизнь нанесла нам удары сразу со всех сторон. Родители вначале проклинают вселенскую несправедливость, но вскоре начинают понимать: то, что казалось им несправедливостью, на самом деле – космическое безразличие
Потерять родителей или старого друга часто означает потерять прошлое: человек, который умер, может быть, был единственным свидетелем золотых дней далекого прошлого. Но потерять ребенка – значит потерять будущее: потерянное есть не что иное, как жизненный замысел – то, для чего человек живет, как он проецирует себя в будущее, как он надеется обмануть смерть (ведь ребенок – это залог нашего бессмертия).
Смерть других сталкивает нас лицом к лицу с нашей собственной смертью.
Смерть напоминает нам, что существование не может быть отложено и что еще есть время для жизни.
Смерть - неотъемлемая часть жизни, и, постоянно принимая ее в расчет, мы обогащаем жизнь, а отнюдь не обкрадываем ее. Физически смерть разрушает человека, но идея смерти спасает его.
Там, где смерть, меня нет; там, где я, нет смерти.
Хотя мы обычно стремимся прожить жизнь вдвоем или в коллективе, наступает время, чаще всего в преддверии смерти, когда перед нами с холодной ясностью открывается истина: мы рождаемся и умираем в одиночку.
ТРЕВОГА.
Это часть существования; пока мы продолжаем расти и созидать, мы не можем быть свободными от нее.
Один из величайших жизненных парадоксов заключается в том, что развитие самосознания усиливает тревогу. Слияние рассеивает тревогу самым радикальным образом – уничтожая самосознание. Человек, который влюбляется и переживает блаженное состояние единства с любимым, не рефлексирует, поскольку его одинокое сомневающееся «Я», порождающее страх изоляции, растворяется в «мы». Таким образом, человек избавляется от тревоги, теряя самого себя.
Тревога смерти обратно пропорциональна удовлетворению жизнью.
Тревога – не только враг, но и учитель: она может указать путь к аутентичному существованию.
Тревога – это часть существования; пока мы продолжаем расти и созидать, мы не можем быть свободными от нее.
Тревожно осознавать, что реальность - не более, чем иллюзия, в лучшем случае - согласование восприятий разных наблюдателей.
СВОБОДА.
Мы – существа, созданные по своему собственному проекту, и идея свободы страшит нас, поскольку предполагает, что под нами – пустота, абсолютная «безосновность».
Процесс глубочайшего исследования... приводит нас к признанию того, что мы конечны, мы должны умереть, мы свободны и мы не можем уйти от своей свободы. Мы узнаем также, что индивидуум неумолимо одинок.
Хотя слово «ответственность» можно употреблять в разных значениях, я предпочитаю определение Сартра: быть ответственным означает «быть автором», то есть каждый из нас является автором своего жизненного замысла. Мы свободны быть какими угодно, кроме несвободных: говоря словами Сартра, мы приговорены к свободе.
ПСИХОТЕРАПИЯ.
Я уверен, что основным предметом психотерапии всегда бывает боль существования, а вовсе не подавленные инстинктивные влечения и не полузабытые останки прошлых личных трагедий, как обычно считается.
С чем приходят пациенты, на что жалуются? Они не умеют любить, не знают, как дружить. Можно ли этому научить? Нет, наверное, нельзя. Но можно помочь человеку раскрыть в себе самом способность любить: все уже есть внутри него самого, и задача – только обнаружить.
В каждой профессии есть область еще не достигнутого, в которой человек может совершенствоваться. У психотерапевта эта область, это необъятное поле для самосовершенствования, которое никогда нельзя пройти до конца, на профессиональном языке называется контрпереносом.
Время бесконечно, а запас силы (основного содержания космоса) ограничен. При условии наличия ограниченного количества потенциальных состояний мира и бесконечности прошедшего времени, можно сделать вывод о том, что все возможные состояния уже имели место быть и что состояние настоящего момента должно быть повторением, так же, как и то, что породило его, и то, что стало его следствием, и все остальные состояния в прошлом и будущем.
Даже самая либеральная система психиатрической классификации накладывает границы на бытие другого. Если мы относимся к людям с полной уверенностью, что можем их определить, мы никогда не увидим в них те части - жизненно важные части, - которые выходят за рамки наших определений.
Кстати, одно исследование действительно обнаружило, что у депрессивных пациентов ощущение смысла жизни резко повысилось после электрошоковой терапии!
Не существует лекарства от отчаяния, нет докторов для души.
Одна из бесценных вещей, которую пациент познает в ходе психотерапии, это границы отношений. Он узнает, что может получить от других, но также – и это гораздо важнее – чего не может получить от других.
Ощущение осмысленности - побочный эффект вовлечённости.
Пациент надевает на психотерапевта, который служит манекеном, чувства, снятые с других. Отношения с психотерапевтом – игра теней, отражающая превратности давней драмы.
Психотерапия – это не замена жизни, а ее генеральная репетиция.
Слияние с другим устраняет изоляцию радикальным образом – устраняя самосознание.
Слушать - это творчество.
Человек либо утверждает свою независимость героическим самопреодолением, либо ищет безопасности, растворяясь в высшей силе; то есть человек либо выделяется и отстраняется, либо смешивается и сливается с чем то. Человек сам себя порождает (становится своим собственным родителем) или остается вечным ребенком.
Человек не может обратить свою волю назад. Человек может искупить прошлое, только изменяя будущее.
Человеку чрезвычайно трудно освободиться от вины за прошлое, если его нынешнее поведение провоцирует вину. Мы, прежде всего, должны научиться прощать себя за настоящее и будущее. До тех пор, пока мы продолжаем действовать по отношению к собственному «я» в настоящем так же, как действовали в прошлом, мы не сможем простить себя за прошлое.
Я обнаружил, что для психотерапии имеют особое значение четыре данности: неизбежность смерти каждого из нас и тех, кого мы любим; свобода сделать нашу жизнь такой, какой мы хотим; наше экзистенциальное одиночество; и, наконец, отсутствие какого-либо безусловного и самоочевидного смысла жизни.
Я уверен, что основным предметом психотерапии всегда бывает эта боль существования, а вовсе не подавленные инстинктивные влечения и не полузабытые останки прошлых личных трагедий, как обычно считается.
Составила ГубановаС.Г. психолог
Цитаты по книгамИрвина Ялома:
1.Вглядываясь в солнце: Жизнь без страха смерти.-М.:Эксмо,2011
2.Когда Ницше плакал.-М., : Эксмо, 2012 г
3.Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы. --"Класс", 2012 г.
4.Экзистенциальная психотерапия М. «Класс». 1999.
5. Мамочка и смысл жизни. Психотерапевтические истории.-М,. Эксмо, 2009
Ирвин Ялом - один из самых
известных психологов и психотерапевтов
в мире,
по популярности среди широких масс он, возможно, уступает только Фрейду. Профессор Стенфордского университета, живой классик, один из родоначальников
экзистенциальной психотерапии… Слава Ялома связана еще и с тем,
что он большой
писатель, допустивший массового читателя к кухне
практикующего психолога. Он пишет
очень умные, но не скучные
книги, документальные захватывающие рассказы из практики
экзистенциального психотерапевта.
Ниже приведены наиболее интересные цитаты из его
книг:
…смерть есть условие, дающее нам возможность жить подлинной жизнью
Жизнь нужно проживать сейчас; ее нельзя
без конца откладывать
Человек боится смерти тем больше, чем меньше он по-настоящему
проживает свою жизнь и чем
больше его нереализованный потенциал
Берегитесь исключительной и безрассудной
привязанности к другому;
она вовсе не является,
как это часто кажется, примером абсолютной любви. Такая замкнутая на себе
и питающаяся
собою любовь, не нуждающаяся
в других
и ничего
им не дающая,
обречена на саморазрушение.
/Лечение от любви/
больше всего боятся смерти те, кто умирает, так и не прожив
полно свою жизнь.
Больше смерти человек боится сопутствующей ей полной
изоляции. Мы пытаемся
идти по жизни парами, но умираем
в одиночку
– никто не может
умереть вместе с нами
или за нас.
Живые сторонятся умирающих, и это
предвестие последней, окончательной оставленности. Пола рассказала
мне о двух
проявлениях предсмертного одиночества. Пациент отсекает себя от живущих,
он не желает
втаскивать семью и друзей
в свой
собственный ужас, открывая им свои страхи или зловещие мысли. А друзья
сторонятся умирающего, чувствуя себя беспомощными, неловкими, не знают,
что говорить и делать,
боятся подойти слишком близко и увидеть
предвестие собственной смерти.
/Мамочка и смысл
жизни/
Больше, чем смерти, люди боятся одиночества, неизменного спутника болезни. Мы стараемся
пройти по жизни рука об руку
с кем-либо,
но умирать
нам приходится поодиночке.
/Мамочка и смысл
жизни/
Брак священен. Но… лучше разрушить брак, чем позволить ему разрушить себя!
/Когда Ницше плакал/
Быть по-настоящему любимым и незабвенным,
слиться с другим
человеком навсегда -
значит быть нетленным и защищенным
от одиночества
человеческого существования.
В каждой профессии есть область еще не достигнутого,
в которой
человек может совершенствоваться. У психотерапевта
эта область, это необъятное поле для самосовершенствования, которое никогда нельзя пройти до конца,
на профессиональном
языке называется контрпереносом
В наше время никто не умирает
от горьких
истин - слишком велик выбор противоядий.
/Когда Ницше плакал/
В самой основе человека лежит конфликт между желанием продолжать жить и осознанием
неизбежности смерти.
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
В той мере, в какой
человек отвечает за собственную
жизнь, он одинок.
Ответственность подразумевает авторство, сознавать свое авторство означает отказаться от веры,
что есть другой, кто создает и охраняет
тебя
Важная проблема, присущая вопросам о смысле
жизни, заключается в том,
что их очень
часто смешивают с массой
других вопросов
Вопрос о смерти
“чешется” беспрерывно, не оставляя
нас ни на миг;
стучится в дверь
нашего существования, тихонько, едва уловимо шелестя у самых
границ сознательного и бессознательного.
Спрятанный, замаскированный, пробивающийся наружу в виде
разнообразных симптомов, именно страх смерти является источником многих беспокойств, стрессов и конфликтов
/Вглядываясь в солнце,
или Жизнь без страха смерти/
время бесконечно, а запас
силы (основного содержания космоса) ограничен. При условии
наличия ограниченного количества потенциальных состояний мира и бесконечности
прошедшего времени можно сделать вывод о том,
что все возможные состояния уже имели место быть и что
состояние настоящего момента должно быть повторением, так же,
как и то,
что породило его, и то,
что стало его следствием, и все
остальные состояния в прошлом
и будущем.
/Когда Ницше плакал/
Все мы одинокие
корабли в темном
море. Мы видим
огни других кораблей -
нам до них
не добраться,
но их присутствие
и сходное
с нашим
положение дают нам большое утешение. Мы осознаем
свое абсолютное одиночество и беспомощность.
Но если
нам удается вырваться из своей
клетки без окон, мы начинаем
осознавать других, встречающихся с тем же
ужасом одиночества. Наше чувство
изолированности открывает нам путь к сочувствию
другим, и мы уже
не так
сильно боимся: …
Все мы - одинокие корабли в темном
море. Мы видим
огни других кораблей, нам до них
не добраться, но их присутствие,
свет этих огней, и сходное
с нашим
трагическое положение дают нам большое утешение в нашем
экзистенциальном одиночестве.
Даже самая либеральная система психиатрической классификации накладывает границы на бытие
другого. Если мы относимся
к людям
с полной
уверенностью, что можем их определить,
мы никогда
не увидим
в них
те части -
жизненно важные части,-
которые выходят за рамки
наших определений.
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Дело не в том,
что свершение дает рациональный ответ на вопрос
о смысле,
а в том,
что оно делает ненужным сам вопрос.
/Лечение от любви/
Для того, чтобы быть полностью связанным с другим
человеком, вам придется сначала найти связь с самим
собой. Если мы
не можем
смириться со своим
одиночеством, мы начинаем
использовать другого как укрытие от изоляции.
/Когда Ницше плакал/
Думая о смерти,
мы становимся
благодарными, способными ценить бесчисленные данности своего существования
Жизненные решения очень дороги, потому что они сопровождаются отречением. Они сталкивают
нас с той
степенью, до которой
мы создаем
сами себя, а также
с ограничением
наших возможностей
жизнь продолжается и без
меня. Я бы
все равно исчез, лет через десять или двадцать. Если взглянуть
на это
из космоса,
какая разница когда?
/Когда Ницше плакал/
Зрелая любовь не остается
без награды. Человек изменен, обогащен, осуществлен, экзистенциальное одиночество человека смягчено. Награда следует, но ее нельзя
преследовать.
Именно встреча с одиночеством,
в конечном
счете, делает возможной для человека глубокую и осмысленную
включенность в другого
Иногда страх смерти рассматривается как нечто универсальное и тривиальное.
Кто, в конце
концов, не знает
о собственной
смерти и не боится
её? Но одно
дело -
знать о смерти
вообще и совсем
другое -
ощущать смерть каждой клеточкой своего тела.
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Иудео-христианская религиозная традиция дала западному миру всеобъемлющую смысловую схему, основанную на принципе,
что мир и человеческая
жизнь являются частью божественно предопределенного плана… Смысл в жизни
отдельного существа божественно предопределен задача каждого человека – понять и исполнить
Божью волю
Кстати, одно исследование действительно обнаружило, что у депрессивных
пациентов ощущение смысла жизни резко повысилось после электрошоковой терапии!
Любовь -
это скорее форма существования: не столько
влечение, сколько самоотдача, отношение не столько
к одному
человеку, сколько к миру
в целом.
Любовь -
это, скорее, форма существования: не столько
влечение, сколько самоотдача, отношение не столько
к одному
человеку, сколько к миру
в целом.
/Лечение от любви/
Люди начинают любить себя, если они видят свой образ, отражающийся в полных
обожания глазах кого-то,
кто им не безразличен.
/Мамочка и смысл
жизни. Психотерапевтические истории/
Люди, чувствующие пустоту, никогда не исцеляются,
соединяясь с другим
нецелостным, неполным человеком. Наоборот, две птицы со сломанными
крыльями, объединившись, совершают весьма неуклюжий полет. Никакой запас терпения не может
помочь им лететь; и, в конце
концов, они должны расстаться и залечивать
раны по отдельности.
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
многие отчаявшиеся люди видят в смерти
некое волшебное место отдохновения. Но смерть
– не состояние
покоя и не место,
где жизнь продолжается без боли; это полное исчезновение сознания.
/Мамочка и смысл
жизни/
Мы все существа, ищущие смысл жизни, которые испытывают беспокойство оттого, что их закинули
в бессмысленную
вселенную. Чтобы избежать нигилизма, мы должны
поставить перед собой двойную задачу. Во-первых,
изобрести проект смысла жизни, достаточно убедительный для поддержания жизни. Следующий шаг -
забыть о факте
изобретения и убедить
себя, что мы просто
открыли смысл жизни, то есть у него
независимое происхождение
Мы полностью ответственны за свою
жизнь: не только
за свои
действия, но и за свою
неспособность действовать.
Мы сами создаем все свои переживания. И всё,
что мы сами
создали, мы сами
можем и уничтожить.
/Когда Ницше плакал/
Мы - существа, созданные по своему собственному проекту, и идея
свободы страшит нас, поскольку предполагает, что под нами - пустота, абсолютная «безосновность».
/Лечение от любви/
На генеалогическом древе экзистенциальной терапии, кроме массивных ветвей – философов, гуманистических психологов и гуманистически
ориентированных психоаналитиков, – имеется еще одно важное ответвление: великие писатели, которые не менее
полно исследовали и раскрыли
экзистенциальную проблематику, чем их вышеперечисленные
собратья
Надежда – это худшее из зол,
она продлевает мучения.
/Когда Ницше плакал/
Наш «универсальный конфликт» связан с тем,
что мы стремимся
быть индивидуальностью, но индивидуальное
существование требует от нас
признания пугающей изоляции
Наша жизнь, наше существование приговорены к смерти,
в которую
мы не хотим
верить, к любви,
которую мы теряем,
к свободе,
которую мы боимся,
и к опыту,
который нас разделяет
/Лечение от любви/
Наше существование начинается с одинокого
крика в тревожном
ожидании ответа
Не существует лекарства от отчаяния,
нет докторов для души.
/Когда Ницше плакал/
Неправильно рожать детей под влиянием потребности, неправильно использовать детей для того, чтобы заполнить свое одиночество, неправильно придавать смысл своей жизни, производя на свет
очередную копию себя. Неправильно и пытаться
обрести бессмертие, отправляя в будущее
свое семя, - словно бы
в сперме
содержалось сознание!
/Когда Ницше плакал/
Один из величайших
жизненных парадоксов заключается в том,
что развитие самосознания усиливает тревогу. Слияние рассеивает тревогу самым радикальным образом – уничтожая самосознание. Человек, который влюбляется и переживает
блаженное состояние единства с любимым,
не рефлексирует,
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Одинокое «я» экстатически растворяется в «мы». Это общее
определение всех форм экстаза - романтического, сексуального, политического, религиозного, мистического. Каждый жаждет этого растворения и наслаждается
им
Одна из бесценных
вещей, которую пациент познает в ходе
психотерапии, это границы отношений. Он узнает,
что может получить от других,
но также
– и это
гораздо важнее – чего не может
получить от других.
Одной из основных
форм отрицания смерти является наша вера в личную
уникальность, в то,
что мы не подвержены
неотвратимым биологическим законам и что
жизнь не расправится
с нами
так же
жестоко, как и с остальными
Осмысление ситуации дает нам ощущение господства: чувствуя себя беспомощными и растерянными
перед новыми и непонятными
явлениями, мы стремимся
их объяснить
и тем
самым получить над ними власть. Еще важнее,
что смысл порождает ценности и вытекающие
из них
правила поведения: ответ на вопрос
«зачем?» («Зачем я живу»)
дает ответ на вопрос
«как?» («Как мне жить?»).
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Ответственность означает авторство. Осознавать ответственность – значит осознавать творение самим собой своего Я, своей судьбы, своих жизненных неприятностей, своих чувств, а также
своих страданий, если они имеют место
Отношения бывают неудачными, когда человек частично – с другим,
а частично
еще с кем-то
вымышленным.
Отношения между экзистенциальной терапией и экзистенциальной
школой философии во многом
сходно со связью
между клинической фармакотерапией и биохимическими
лабораторными исследованиями
Отчаяние – это та цена, которую человек должен заплатить за самопознание.
Загляните в самую
глубь жизни – и вы увидите
там отчаяние.
/Когда Ницше плакал/
Ощущение осмысленности -
побочный эффект вовлечённости
Пациент надевает на психотерапевта,
который служит манекеном, чувства, снятые с других.
Отношения с психотерапевтом
– игра теней, отражающая превратности давней драмы.
Поиск смысла парадоксален: чем больше мы рационально
ищем его, тем меньше находим; вопросы, которые человек задаёт о смысле,
всегда переживут ответы
Поиск смысла, как и поиск
счастья, возможен только косвенным путем.
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Полное принятие ответственности за свои
действия расширяет границы вины, уменьшая возможности бегства. Индивидуум уже не может
спокойно удовлетвориться таким алиби, как «Я не имел
этого в виду»,
«Я не мог
ничего поделать», «Я следовал непреодолимому импульсу».
Поскольку в образовании
огромного большинства психотерапевтов философия занимает незначительное место, я не рассчитываю
на философскую
подготовку моих читателей
Последний дар родителей своим детям – это урок принятия собственной смерти.
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Потеря родителя заставляет нас соприкоснуться с нашей
собственной уязвимостью: если наши родители не смогли
спасти себя, то кто спасет нас? Если родителей
нет – уже никого нет между нами и могилой.
Это мы теперь
стали барьером между нашими детьми и смертью
/Экзистенциальная психотерапия М. «Класс». 1999./
Потеря сына или дочери – самая тяжелая и горькая
утрата. Мы одновременно
оплакиваем свое дитя и себя
самих. В такой
момент мы чувствуем,
что жизнь нанесла нам удары сразу со всех
сторон. Родители вначале проклинают вселенскую несправедливость, но вскоре
начинают понимать: то, что казалось им несправедливостью, на самом
деле – космическое безразличие
/Экзистенциальная психотерапия М. «Класс». 1999./
Потерять родителей или старого друга часто означает потерять прошлое: человек, который умер, может быть, был единственным свидетелем золотых дней далекого прошлого. Но потерять
ребенка – значит потерять будущее: потерянное есть не что
иное, как жизненный замысел – то, для чего человек живет, как он проецирует
себя в будущее,
как он надеется
обмануть смерть (ведь ребенок – это залог нашего бессмертия).
/Лечение от любви/
Проблема «нелюбимости» довольно часто оборачивается проблемой собственной нелюбви.
Проблема отношений – это проблема слияния-изоляции
(или привязанности-отделенности). С одной
стороны, человек должен научиться быть в отношениях
с другим,
не поддаваясь
желанию избегнуть изоляции, став частью этого другого. Но он также
должен научиться, будучи в отношениях
с другим,
не низводить
другого до роли
средства защиты от изоляции
Профессиональные экзистенциальные философы по неясности и усложненности
своей манеры выражения превосходят даже психоаналитиков-теоретиков. Исключительный, важнейший в данной
области философский текст – «Бытие и время»
Хайдеггера остается непревзойдённым примером словесного тумана.
Процесс глубочайшего исследования … приводит нас к признанию
того, что мы конечны,
мы должны
умереть, мы свободны
и мы не можем
уйти от своей
свободы. Мы узнаем
также, что индивидуум неумолимо одинок
Прошлая любовь – источник силы, нынешняя любовь – результат силы.
Психотерапия – это не замена
жизни, а ее генеральная
репетиция.
Религия направлена на создание
удобств и сглаживание
неприятностей человеческого существования
/Мамочка и смысл
жизни/
Слияние с другим
устраняет изоляцию радикальным образом – устраняя самосознание
слушать - это творчество
/Мамочка и смысл
жизни/
Смерть других сталкивает нас лицом к лицу
с нашей
собственной смертью.
/Мамочка и смысл
жизни/
Смерть напоминает нам, что существование не может
быть отложено и что
еще есть время для жизни
Смерть - неотъемлемая часть жизни, и, постоянно принимая ее в расчет,
мы обогащаем
жизнь, а отнюдь
не обкрадываем
ее. Физически смерть разрушает человека, но идея
смерти спасает его.
/«Экзистенциальная психотерапия»/
Смысл жизни подобен карабканию по канату, который мы же
сами подкинули в воздух
Смысл является результатом осмысленной деятельности. Чем настойчивее
мы ищем
его, тем меньше вероятности, что найдём.
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Спасаясь от одиночества,
два индивидуума могут совмещаться как штепсель и розетка.
Такие отношения обеспечивают стабильность, однако, подобное устройство отношений не может
дать ничего, кроме задержки роста, так как оба партнера знают друг друга лишь частично. Такие отношения напоминают карточный домик, где стены поддерживают друг друга: уберите одного партнера (или укрепите его психотерапией) – и второй
падает
Там, где смерть, меня нет; там, где я, нет смерти.
/Мамочка и смысл
жизни/
Только когда человек переживает истину всем своим существом, он может
принять ее. Только тогда он может
последовать ей и измениться.
Психологи-популяризаторы всегда говорят о «принятии ответственности», но все
это -
только слова: невероятно трудно, даже невыносимо признать, что ты и только
ты сам
строишь свой жизненный проект
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Тревога смерти обратно пропорциональна удовлетворению жизнью
Тревога – не только
враг, но и учитель:
Она может указать путь к аутентичному
существованию
Тревога – это часть существования; пока мы продолжаем
расти и созидать,
мы не можем
быть свободными от нее.
/Экзистенциальная психотерапия/
Тревожно осознавать, что реальность - не более,
чем иллюзия, в лучшем
случае - согласование восприятий разных наблюдателей.
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Ты получаешь то,
чего заслуживаешь, в зависимости
от того,
что ты делал
и как
жил в этой
жизни. Ты можешь
двигаться либо вверх, либо вниз.
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Хотя мы обычно
стремимся прожить жизнь вдвоем или в коллективе,
наступает время, чаще всего в преддверии
смерти, когда перед нами с холодной
ясностью открывается истина: мы рождаемся
и умираем
в одиночку.
/Лечение от любви/
Хотя слово «ответственность» можно употреблять в разных
значениях, я предпочитаю
определение Сартра: быть ответственным означает «быть автором», то есть каждый из нас
является автором своего жизненного замысла. Мы свободны
быть какими угодно, кроме несвободных: говоря словами Сартра, мы приговорены
к свободе.
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Человек либо утверждает свою независимость героическим самопреодолением, либо ищет безопасности, растворяясь в высшей
силе; то есть человек либо выделяется и отстраняется,
либо смешивается и сливается
с чем то.
Человек сам себя порождает (становится своим собственным родителем) или остается вечным ребенком.
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Человек не может
обратить свою волю назад. Человек может искупить прошлое, только изменяя будущее.
Человек, который влюбляется и переживает
блаженное состояние единства с любимым,
не рефлексирует,
поскольку его одинокое сомневающееся «Я», порождающее страх изоляции, растворяется в «мы». Таким образом, человек избавляется от тревоги,
теряя самого себя.
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Человеку чрезвычайно трудно освободиться от вины
за прошлое,
если его нынешнее поведение провоцирует вину. Мы, прежде всего, должны научиться прощать себя за настоящее
и будущее.
До тех
пор, пока мы продолжаем
действовать по отношению к собственному
«я» в настоящем
так же,
как действовали в прошлом,
мы не сможем
простить себя за прошлое
Чем настойчивее мы ищем
смысл жизни, тем меньше вероятность, что мы его
найдем
Чтобы быть по настоящему близким с другим,
мы должны
по настоящему слушать другого: отбросить стереотипы и ожидания,
связанные с другим,
и позволить
сформировать себя ответом другого
Чтобы вырастить детей, вы должны
вырасти сами. Иначе вы будете
заводить детей от одиночества,
под влиянием животных инстинктов или чтобы законопатить дыры в себе.
/Когда Ницше плакал/
Чтобы стать сильным, тебе для начала потребуется пустить корни в ничто
и научиться
жить в самом
одиноком одиночестве.
/Когда Ницше плакал/
Экзистенциальная изоляция – это долина одиночества, к которой
много путей. Конфронтация со смертью
и свободой
неизбежно приведет индивида в эту
долину.
Я обнаружил, что для психотерапии имеют особое значение четыре данности: неизбежность смерти каждого из нас
и тех,
кого мы любим;
свобода сделать нашу жизнь такой, какой мы хотим;
наше экзистенциальное одиночество; и, наконец, отсутствие какого-либо
безусловного и самоочевидного
смысла жизни
/Лечение от любви
и другие
психотерапевтические новеллы/
Я уверен, что основным предметом психотерапии всегда бывает эта боль существования, а вовсе не подавленные инстинктивные влечения и не полузабытые останки прошлых личных трагедий, как обычно считается.
Ирвин Дэвид Ялом (13 июня 1931, Вашингтон, США) - американский психиатр и психотерапевт, доктор медицины, профессор психиатрии Стэнфордского университета.
Наша жизнь обречена на смерть, в которую мы не хотим верить, на любовь, которую мы теряем, на свободу, которой боимся, и на уникальный личный опыт, который отделяет нас друг от друга.
Именно встреча с одиночеством, в конечном счете, делает возможной для человека глубокую и осмысленную включенность в другого.
Жизнь нужно проживать сейчас; ее нельзя без конца откладывать.
Наш «универсальный конфликт» связан с тем, что мы стремимся быть индивидуальностью, но индивидуальное существование требует от нас признания пугающей изоляции.
Слияние с другим устраняет изоляцию радикальным образом – устраняя самосознание.
Тревога – это часть существования; пока мы продолжаем расти и созидать, мы не можем быть свободными от нее.
Тревога – не только враг, но и учитель: она может указать путь к аутентичному существованию.
Тревога смерти обратно пропорциональна удовлетворению жизнью.
Страдивари психотерапевтической практики – внутреннее Я психотерапевта.
Психотерапию следует строить не на теории, а на отношениях.
Психотерапия – это не замена жизни, а ее генеральная репетиция.
Очень часто психиатр является единственным свидетелем великих драм и героических подвигов.
Пациент надевает на психотерапевта, который служит манекеном, чувства, снятые с других. Отношения с психотерапевтом – игра теней, отражающая превратности давней драмы.
Возможность рассказать другому все свои самые темные тайны, все свои запретные мысли, поведать о своем тщеславии, своих горестях, своих страстях и все же быть этим другим полностью принятым оказывает невероятное самоутверждающее действие.
Одна из бесценных вещей, которую пациент познает в ходе психотерапии, – это границы отношений. Он узнает, что может получить от других, но также – и это гораздо важнее – чего не может получить от других.
Отрицание исключительности – одна из жестоких истин и плохо хранимых секретов психотерапии: у пациента один терапевт, у терапевта много пациентов.
Проблема невротика состоит в сомнениях по поводу собственной безопасности, что заставляет его далеко расширять свои оборонительные ограждения.
Трудоголики обращаются со временем в точности так, как если бы на них надвигалась неминуемая смерть, и они стремятся успеть сделать как можно больше.
Одна из самых поразительных черт трудоголика – его убежденность, что он «идет вперед», прогрессирует.
Смерть – неотъемлемая часть жизни, и, постоянно принимая ее в расчет, мы обогащаем жизнь, а отнюдь не обкрадываем ее. Физически смерть разрушает человека, но идея смерти спасает его.
Смерть напоминает нам, что существование не может быть отложено и что еще есть время для жизни.
Думая о смерти, мы становимся благодарными, способными ценить бесчисленные данности своего существования.
Одной из основных форм отрицания смерти является наша вера в личную уникальность, в то, что мы не подвержены неотвратимым биологическим законам и что жизнь не расправится с нами так же жестоко, как и с остальными.
Смерть есть условие, дающее возможность жить подлинной жизнью.
Человек боится смерти тем больше, чем меньше он по настоящему проживает свою жизнь и чем больше его нереализованный потенциал.
Все мы – одинокие корабли в темном море. Мы видим огни других кораблей – нам до них не добраться, но их присутствие и сходное с нашим положение дают нам утешение.
Наше существование начинается с одинокого крика в тревожном ожидании ответа.
Для некоторых людей успех – путь к мстительному превосходству над другими.
Потеря родителя заставляет нас соприкоснуться с нашей собственной уязвимостью. Если родителей нет – уже никого нет между нами и могилой. Это мы теперь стали барьером между нашими детьми и смертью.
Потеря сына или дочери – самая тяжелая и горькая утрата. Мы одновременно оплакиваем свое дитя и себя самих. В такой момент мы чувствуем, что жизнь нанесла нам удары сразу со всех сторон.
Потеря ребенка заключает в себе зловеще послание. Она сигнализирует родителям о крушении их основного предприятия по достижению бессмертия.
Человек не может обратить свою волю назад. Человек может искупить прошлое, только изменяя будущее.
Мы полностью ответственны за свою жизнь, не только за свои действия, но и за свою неспособность действовать.
Видеть себя первичным созидающим агентом – значит бросить вызов реальности, какой мы обычно ее воспринимаем.
Полное принятие ответственности за свои действия расширяет границы вины, уменьшая возможности бегства. Индивидуум уже не может спокойно удовлетвориться таким алиби, как «Я не имел этого в виду», «Я не мог ничего поделать», «Я следовал непреодолимому импульсу».
Разница между мазохистом и садистом – это разница между фитилем и воском. Один ищет безопасности в поглощении другим, другой – поглощая кого то. Вот почему мазохизм и садизм внутри индивида часто чередуются – они являются разными решениями одной и той же проблемы.
Сильный язык секса («завалить», «затащить», «поиметь», «трахнуть») обозначает агрессию, обман, манипулирование – все, что угодно, кроме заботы и близости.
Любовь – это, скорее, форма существования: не столько влечение, сколько самоотдача, отношение не столько к одному человеку, сколько к миру в целом.
Прошлая любовь – источник силы, нынешняя любовь – результат силы.
Зрелая любовь не остается без награды. Человек изменен, обогащен, осуществлен, экзистенциальное одиночество человека смягчено. Награда следует, но ее нельзя преследовать.
Проблема «нелюбимости» довольно часто оборачивается проблемой собственной нелюбви.
Некоторые отношения напоминают карточный домик, где стены поддерживают друг друга: уберите одного партнера (или укрепите его психотерапией) – и второй падает.
Отношения бывают неудачными, когда человек частично – с другим, а частично еще с кем то вымышленным.
Многие браки распадаются потому, что вместо проявления заботы друг о друге партнеры используют друг друга в качестве средства борьбы со своей изоляцией.
Чем более нарушена семья, тем труднее подрастающему поколению ее оставить – оно плохо подготовлено к отделению и цепляется за семью, ища убежища от тревоги изоляции.
~ Поиск по авторам ~ Ирвин Ялом
На генеалогическом древе экзистенциальной терапии, кроме массивных ветвей – философов, гуманистических психологов и гуманистически ориентированных психоаналитиков, – имеется еще одно важное ответвление: великие писатели, которые не менее полно исследовали и раскрыли экзистенциальную проблематику, чем их вышеперечисленные собратья
Жизнь нужно проживать сейчас; ее нельзя без конца откладывать
В каждой профессии есть область еще не достигнутого, в которой человек может совершенствоваться. У психотерапевта эта область, это необъятное поле для самосовершенствования, которое никогда нельзя пройти до конца, на профессиональном языке называется контрпереносом
Смерть есть условие, дающее нам возможность жить подлинной жизнью
Любовь – это, скорее, форма существования: не столько влечение, сколько самоотдача, отношение не столько к одному человеку, сколько к миру в целом
Отношения бывают неудачными, когда человек частично – с другим, а частично еще с кем-то вымышленным
Проблема отношений – это проблема слияния-изоляции (или привязанности-отделенности). С одной стороны, человек должен научиться быть в отношениях с другим, не поддаваясь желанию избегнуть изоляции, став частью этого другого. Но он также должен научиться, будучи в отношениях с другим, не низводить другого до роли средства защиты от изоляции
Слияние с другим устраняет изоляцию радикальным образом – устраняя самосознание
Все мы одинокие корабли в темном море. Мы видим огни других кораблей - нам до них не добраться, но их присутствие и сходное с нашим положение дают нам большое утешение. Мы осознаем свое абсолютное одиночество и беспомощность. Но если нам удается вырваться из своей клетки без окон, мы начинаем осознавать других, встречающихся с тем же ужасом одиночества. Наше чувство изолированности открывает нам путь к сочувствию другим, и мы уже не так сильно боимся: ...
Наш «универсальный конфликт» связан с тем, что мы стремимся быть индивидуальностью, но индивидуальное существование требует от нас признания пугающей изоляции
Наше существование начинается с одинокого крика в тревожном ожидании ответа
Процесс глубочайшего исследования... приводит нас к признанию того, что мы конечны, мы должны умереть, мы свободны и мы не можем уйти от своей свободы. Мы узнаем также, что индивидуум неумолимо одинок
Спасаясь от одиночества, два индивидуума могут совмещаться как штепсель и розетка. Такие отношения обеспечивают стабильность, однако, подобное устройство отношений не может дать ничего, кроме задержки роста, так как оба партнера знают друг друга лишь частично. Такие отношения напоминают карточный домик, где стены поддерживают друг друга: уберите одного партнера (или укрепите его психотерапией) – и второй падает
Важная проблема, присущая вопросам о смысле жизни, заключается в том, что их очень часто смешивают с массой других вопросов
