Турецкая война 1828 1829. Балканский театр военных действий
Кампания 1829 года
Глава XX. Заключительные действия русско-турецкой войны 1828-29 гг.
Известие о мире, под Шумлою. – Свидание Красовского с верховным визирем. – Погребение тела князя Мадатова в Шумле. – Смотры войск и празднества в русском и турецком лагерях. – Пополнение армии. – Сдача крепости Журжи русским. Выступление войск из Адрианополя. – Пособие бедным от графа Дибича, при выступлении из Адрианополя. – Чувства жителей к войскам русским. – Труды ученых. – Занятия Геодезического отряда. – Свидание в Константинополе графа Орлова с султаном.
Описав блистательные подвиги русского оружия в течение кампании 1829 года, считаем не лишним упомянуть о примечательнейших случаях, последовавших по заключении мира, до выступления главной квартиры из Адрианополя.
Из числа корпусных командиров, действовавших отдельно от главной армии, известие о заключении мира прежде всех получил генерал Красовский, наблюдавший Шумлу. Немедленно по получении сего радостного известия рано утром 5-го cентября Красовский в сопровождении небольшой свиты поехал в Шумлу уведомить о сем важном событии верховного визиря. Статский советник Пизани был послан вперед для предупреждения о посещении Красовского. Народ и войско толпились на дороге, и с изъявлением живейшей радости повторяли каждому из русских слово: барыш, означающее на турецком языке - мир.
За версту от городских ворот, называемых Темир-Каписи, Красовского встретили чиновники, высланные визирем для сопровождения русского генерала. Визирь и Гуссейн-паша находились вместе, в лагере. По обеим сторонам богатой палатки, убранной парчовыми диванами и лучшими коврами, выстроены были два шабура (батальона) регулярной пехоты, и между ними барабанщики и музыканты. Множество зрителей и офицеров из свиты обоих турецких сановников окружали ставку их. Визирь и Гуссейн-паша не могли скрыть радости, какую произвело в них известие о мире. Свидание продолжалось около часа. С обеих сторон расстались весьма дружелюбно с уверениями во взаимном уважении. Через полчаса после свидания с Красовским визирь получил из Адрианополя, от турецких полномочных, известие о мире.
По возвращении в лагерь генерал Красовский немедленно разослал приказы всем отдельным отрядным начальникам корпуса - прекратить военные действия.
На другой день, в четыре часа пополудни, по предварительному сношению генерала Красовского с визирем предано было погребению тело покойного князя Мадатова в Греческом монастыре Святого Георгия, находящемся в Шумле. Подробности сего погребения примечательны. В знак уважения к памяти славного воина верховный визирь и Гуссейн-паша открыли его останкам ворота неприступной Шумлы. Гроб его из лагеря до церкви Шумлинской несли на себе попеременно все офицеры третьего пехотного корпуса. У ворот крепости печальное шествие остановилось: раздалось церковное пение, и пушечными выстрелами отдана была последняя воинская почесть доблестному генералу.
При вступлении погребального шествия в Шумлу взвод гусар принца Оранского полка с трубачами провожал гроб Мадатова до кладбища вместе с толпами жителей, привлеченных новым для них зрелищем - пышного христианского погребения и появления русских внутри крепости, куда еще никогда не проникал вооруженный неприятель. Самые кровли домов были покрыты народом; даже женщины, забывая строгий обычай востока, откидывали покрывала, любопытствуя видеть небывалое явление русских в Шумле. Тихо, безмолвно наблюдали зрители мрачную торжественность обряда, прислушиваясь к печальному звуку труб. Таким образом турки приняли в стены своей крепости прах русского генерала Мадатова - был как бы залогом примирения .
8-го сентября всеми войсками 3-го корпуса принесено было Всевышнему на равнине между султанским редутом и речкою Боклуджи благодарственное молебствие за дарование России славного мира. В строю находилось 18 батальонов пехоты, 24 эскадрона кавалерии, пешая и конная артиллерия и два казачьих полка.
По окончании молебствия и салютационной пальбы прибыли к войскам приглашенные генералом Красовским верховный визирь и сераскир Гуссейн в сопровождении многочисленной свиты, не менее тысячи пятисот человек. По приближении турецких сановников к левому флангу войск наших генерал Красовский принял визиря с отданием ему воинской чести, как следовало главнокомандующему союзной державы, после чего весь корпус прошел мимо визиря два раза церемониальным маршем и построился фронтом к крепости. Желая показать визирю некоторые движения в боевом порядке, генерал выдвинул из третьей линии егерскую бригаду 9-й пехотной дивизии с четырьмя легкими орудиями и двумя казачьими полками; сделал с ними несколько построений и отступательное движение; после того войска пошли в лагерь с музыкою и песнями.
Устройство войск наших, чистота их одежды, стройный порядок и тишина при церемониальном марше, правильность и быстрота в построениях, и отличное состояние кавалерийских лошадей, все это вместе произвело живейшее удивление в верховном визире и в других военачальниках, с ним бывших, поселив в них самое высокое мнение о совершенстве русской армии. Сам визирь в лестных выражениях благодарил генерала Красовского и войско за доставление ему удовольствия видеть в первый раз, до какой степени может быть доведено воинское устройство.
9-го числа верховный визирь и сераскир Гуссейн с важнейшими чиновниками снова прибыли в русский лагерь, желая видеть пехотное и кавалерийское наше ученье. Генерал Красовский приказал вывести один батальон Пензенского полка, гусарский принца Оранского полк и 8 орудий конно-батарейной 19-го роты. После ружейных приемов, поворотов и пальбы батальон по команде генерала производил различные и самые трудные построения; все движения совершены были с такой правильностью и точностью, что трудно было поварить, как после двухлетней войны полк, к которому принадлежал батальон, мог сохранить отличный вид и совершенство, изумлявшие турок.
Кавалерийское и в особенности артиллерийское ученья, произведенные поочередно, привели в восторг верховного визиря и Гуссейна необыкновенною быстротой всех движений при самом строгом соблюдении правильности и точности. Визирь неоднократно повторял, что ему кажется невозможным, чтоб какое-либо войско могло быть доведено до большего совершенства. По окончании ученья верховный визирь и Гуссейн угощены в палатке Красовского завтраком и прохладительными напитками, и пробыв несколько времени в дружественной беседе с русским генералом, возвратились в Шумлу. Свита их также угощаема была в соседних палатках. Турки с большим удовольствием лакомились кушаньями, по-европейски изготовленными, из напитков им особенно понравилось шампанское, которое из приличия называли у нас старым шербетом.
11-го числа по предложению верховного визиря Красовский с генералами и большою частью офицеров вверенного ему корпуса присутствовал при учении находившихся в Шумле регулярных турецких войск. Два батальона (табура) пехоты с двумя легкими при каждом орудиями, возимыми людьми на лямках, производили поочередно почти все построения батальонного ученья довольно правильно и без ошибок, но медлительно и неловко, стрельба же из ружей и орудий производилась искусно и проворно.
После пехотного ученья иррегулярная конница, дели, показывала искусство в метании на скаку джерита и действительно обнаружила необыкновенную ловкость и увертливость сих отчаянных всадников. Верховный визирь, желая изъявить особенный знак своего доброго расположения к русским, принял личное участие в этом ристалище, и будучи сам известным наездником, показал образцовую ловкость и искусство в предводительстве одною из партий делибашей.
В Адрианополе по желанию уполномоченных Порты, посредников заключенного мира, видеть русские войска также произведен был смотр графом Дибичем, для чего и назначены были 8 батальонов пехоты, 3 роты артиллерии и один гусарский полк. Отрядом сим командовал генерал-лейтенант князь Горчаков 2-й. И здесь турецкие послы не могли надивиться стройности движений русских войск и бодрому виду солдат после двухлетнего их похода.
По прекращении военных действий первой заботой главнокомандующего было укомплектование армии прибывшими к ней резервами и приготовление войск к возвращению в Россию. В конце октября генерал-майор Лошкарев, находившийся с отрядом перед крепостью Журжей, донес графу Дибичу, что по условиям мирного трактата начальствовавший там Кучук-Ахмет-паша, очистив сию крепость, сдал ее русским, чем со стороны турецкого правительства и выполнено было условие, обязывавшее нас равномерно к оставлению Адрианополя. По наступившему позднему осеннему времени, граф Дибич предписал всем войскам нашим, которые не были еще размещены на зимних квартирах, следовать в места зимнего расположения их, а сам с главной квартирой выступил из Адрианополя в обратный путь, в Россию.
Накануне выступления главнокомандующий послал к Адрианопольскому каймакану-паше значительную сумму для раздачи бедным. На другой день явились к графу Дибичу почтеннейшие жители адрианопольские с выражением благодарности за великодушное обращение русских войск, и в заключение представляли о бедственном положении многих семейств, что и побудило графа сделать новое пособие.
При самом отъезде из Адрианополя граф Дибич сказал находившемуся при нем Генералу Михайловскому-Данилевскому: «Надобно проститься с залою (в Эски-Сарае), где подписан мир» - и они вошли туда вдвоем. Окинув взглядом обширную залу, граф Дибич по обряду нашей церкви, положил на себя знамение креста, и, после минутного размышления, произнес: «Путешественники долго будут приходить сюда». Михайловский-Данилевский отвечал ему: «Зала и весь Эски-Сарай разрушатся, - останется история». В сих немногих словах узнаем красноречивого бытописателя подвигов оружия русского. «Я очень желал, - прибавил Дибич, - подписать мир 30-го августа, в день издавна празднуемый Россиею, но переговоры не были доведены до конца, и я заключил мир 2-го сентября, также день памятный, когда за 17 лет перед сим Кутузов уступил Москву. Какая огромная перемена произошла с тех пор в нашем положении! Тогда мы отдавали Москву, а теперь в нескольких переходах от Константинополя!» - Удаляясь из Эски-Сарайской залы, граф Дибич приказал снять со стены и взять в воспоминание одну из многочисленных досок с изречениями Алкорана. На этой доске было написано золотыми буквами: «Все в мире суета!»
После сего граф Дибич сел на лошадь и в сопровождении генералов Берга, Обручева, и Михайловского-Данилевского, медленно выехал из Адрианополя, с которым связаны были блистательнейшие воспоминания его военного поприща.
Жители селений, чрез кои проходили войска наши, возвращавшиеся в Россию, встречали их с радушием и с сожалением расставались со своими победителями, помня, что под охранением их пользовались свободою и неприкосновенностью имущества; между тем как им нередко случалось терпеть утеснения от своих единоземцев. Пребывание русских войск за Балканами, вероятно, долго будет памятно туземным жителям. Ни одной важной жалобы не доходило до главнокомандующего. Уважением к обрядам религиозным и платою наличными деньгами за все потребности, забираемый у жителей, войска наши снискали полную их доверенность; не только булгары, но и мусульмане возвратились в свои дома и продолжали обычные свои занятия.
Однажды, во время прогулки верхом, до окрестностям Адрианополя граф Дибич, проезжая мимо турецкого кладбища, заметил, что много надгробных камней было разбросано в разные стороны. Граф приказал сопровождавшему его генералу Михайловскому-Данилевскому нарядить команду и при ней турецкого чиновника, для приведения кладбища в порядок. И на сделанное Михайловским-Данилевским замечание, что не так поступал Наполеон в России: осквернял и разрушал наши церкви, а мы ставим часовых к мечетям, и исправляем турецкие кладбища. «Мы учились воевать у Александра» - возразил Граф Дибич. Для большого успокоения жителей главнокомандующий приказал выдавать охранные листы. Желая в то же время каждого поставить в известность касательно мест, находившихся под покровительством оружия русского, граф Дибич предписал, чтобы в таких деревнях на дом старейшины выставлялось белое знамя, после чего жители той деревни, со всем их имуществом и нивами, считались неприкосновенными. Мера сия, ни одним неприязненным поступком со стороны русских не нарушенная, внушила жителям к охранным листам большую доверенность - и они толпами являлись в Адрианополь, за получением сих листов. Часто дежурному генералу случалось подписывать подобных листов несколько десятков в день. По заключении мира, в Адрианополе нашли приют ученые и художники. Гг. Седжер и Дезарно, прибывшие за Балканы, по Высочайшему дозволению, занялись, первый - археологическими разысканиями, а последний - снятием видов с мест, прославленных недавними победами русских. Труды Седжера изданы на французском языке с гравюрами. Труды Дезарно заслужили одобрение любителей художеств.
Перед началом войны при действующей армии образован был геодезический отряд под начальством генерального штаба полковника Дитмарса. Отряд этот, в котором находилось около двадцати офицеров (генерального штаба и корпуса топографов), и ста топографов, разделялся на две полуроты. При каждой полуроте состояло особое отделение астрономическое, т. е. два офицера с несколькими топографами и с полным комплектом инструментов, нужных как для определения широты, долготы и отклонения магнитной стрелки, так и для барометрической нивелировки. Первая полурота долженствовала, следуя за армиею, снимать карты с местностей по мере занятия их нашими войсками; вторая назначалась для подобных работ в княжествах Молдавии и Валахии.
По быстроте движения армии и по обширности пространства, занятого в 1828 году, первая полурота не могла следовать за войсками, а занялась преимущественно съемкой местностей в северной части Булгарии. Посему при главной квартире был образован особый топографический отряд под начальством гвардейского генерального штаба капитана барона фон дер Ховена. Отряд сей продолжал свои действия до возвращения главной квартиры в Россию (1830). Геодезический же отряд занимался съемкой в Булгарии до окончательного оставления сей страны нашими войсками, а в княжествах до 1833 года.
Отрядом барона Ховена снята карта значительной части Румелии. Геодезическим отрядом полковника Дитмарса произведены следующие работы:
1) Сняты вполне карты княжеств Молдавии и Валахии, также часть Булгарии. Направления соединяющихся дорог и пути сообщений снимались инструментами; пространства между маршрутами пополнялись по глазомеру.
2) Астрономически определена широта и долгота всех городов, крепостей и многих других мест в обоих княжествах и в Булгарии до Шумлы и Балкан.
3) Барометрически определена возвышенность над Черным морем весьма многих мест: а) По хребту Карпатских гор от северной оконечности Молдавии до Дуная; b) в Молдавии, Валахии и Бессарабии; c) в Булгарии до Рущука и Шумлы; d) по хребту Балкан от моря до Шумлы; e) по течению реки Дунай от г. Чернец до впадения в море.
4) Определено отклонение магнитной стрелки в различных местах княжеств, также Бессарабии и Булгарии.
5) Сверх того одним из офицеров отряда, поручиком Вронченко, командированным к главной квартире осенью 1829 года, астрономически определена широта и долгота всех городов в Румелии, лежащих от Балкан и Черного моря к югу и западу. Граничной чертой сих наблюдении были Сливно, Карнабаг, Демотка, Чорлу, Виза и Сарай. Другой офицер гвардейского штаба, Эссен, сделал такие же определения значительнейших городов в Сербии.
Трудности и препятствия, с которыми геодезисты наши долженствовали бороться, были бесчисленны. Даже в княжествах, где, впрочем, больше встречалось жизненных удобств, в 1829 году сильно свирепствовала чума, а в 1830 холера; не говорим уже о Молдавской лихорадке, не щадившей нигде и никого. В Булгарии с самого начала воины оставленной жителями, съемщики, изнемогая от болезней, скитались, как в пустыне, без всякого крова и приюта, без всякой другой пищи, кроме скудного запаса сухарей. В Румелии, стране, почти везде более или менее населенной, суровость осени и зимы была ощущаема всеми. Не смотря на все препятствия и затруднения, работы геодезистов шли деятельно и успешно;- каждый трудился до последней возможности.
Вычислять здесь успехи достопамятной кампании 1829 г. и выгоды, доставленные вообще сей войной, было бы излишним; приведенный нами выше манифест и приложенные копии достопамятного Адрианопольского мира служат лучшим пояснением сего. Самый же решительный и славный подвиг кампании 1829 года в Европейской Турции, есть без сомнения переход чрез Балканы. Еще с 1811 года, незабвенный Кутузов предполагал вторгнуться в Румелию, но мысль, изложенная в письме сего опытного вождя к Императору Александру, осуществилась только в успехах Дибича.
Указания Кутузова были следующие:
«Разделить всю армию на три корпуса, которые не должны озабочиваться тем, чтобы иметь сношение между собой, но каждый корпус по себе должен действиями своими располагать по обстоятельствам, к преодолению всех, могущих встретиться препон. 2) Первый, или левый корпус, из 25000 человек должен следовать через Праводы, и перейдя хребет Балканских гор, повернуть к Адрианополю. Переход сей, по известному местоположению, есть удобнейший, ибо в два марша можно будет пройти большие теснины. Сим движением Шумла и Чалыкавак с их крепкими теснинами, будут обойдены. 3) Второй, или средний корпус, также из 25000 человек, должен расположиться перед Шумлой на дорогах из Силистрии и Разграда. Ежели, по многочисленности гарнизона в Шумле, он не будет в состоянии атаковать ее, то должен тщательно наблюдать за находившимся в ней неприятелем, дабы, не упуская времени, идти за турками, коль скоро обходное движение первого корпуса принудит их поспешать к Адрианополю. 4) Третий, или правый корпус, до 10-ти тысяч человек, хотя не может содействовать главному предприятию, однако, показывая вид нападения со стороны Никополя, через Софию, на большую Адрианопольскую дорогу, принесет немалую пользу в том, что задержит при Софии те турецкие корпуса, которые без сего могли бы следовать к Адрианополю. 5) Действуя против турок с такими, довольно сильными корпусами, безопасно можно вдаваться в самые отважные предприятия, даже не имея между собой никакого сообщения. Турки по природе своей не в состоянии быть столько деятельными, чтоб быстротою движения совокупных сил подавлять порознь такие отдельные части. Всякое неожиданное или новое действие всегда приводит их в такое смятение, что даже не можно предположить, в какие вдадутся они ошибки и сколь велик будет наш успех. По сей причине против турок не должно действовать громадою сил совокупно, как против войск европейских. Против них успех зависит не от многолюдства, но от расторопности и бдительности командующего генерала. Фельдмаршал граф Румянцев, столь хорошо знавший турок, говаривал: если бы удалось им разбить наш корпус, состоявший из 25000 человек, то и 50-ти тысячный имел бы ту же участь. Главное затруднение в сем походе состоять будет в продовольствии первого корпуса. Для отвращения сего должно с собою иметь большой запас сухарей и пользоваться всеми возможными выгодами от земли.
Знал ли граф Дибич о сем мнении Кутузова, на что мы не имеем положительных свидетельств, или план его кампании 1829 года был внушением одинаких соображений при известных обстоятельствах, как бы то ни было, но в предположениях Кутузова видим точное подобие начал, руководивших графом Дибичем. Войско его действовало тремя отдельными корпусами; сам он шел с главною колонною близ Правод на Балканы; корпус генерала Красовского стоял под Шумлой, а войско генерала Киселева держало неприятеля в страхе со стороны Софии. Мысль одного великого вождя нашла в другом счастливого исполнителя, по судьбам промысла, располагающего жребием битв и народов.
Между тем как одна часть русских войск возвращалась в Отечество, а другая расположилась на зимних квартирах в Булгарии и Молдавии, до окончательного исполнения условий Адрианопольского мира, генерал-адъютант граф Орлов отправился из Адрианополя в Константинополь для личного вручения султану письма Государя Императора.
23-го ноября назначена была султаном аудиенция. В 9-ть часов утра граф Орлов поехал в Рамис-Чифлик, сопровождаемый бывшим в звании переводчика статским советником Франкини и двумя офицерами генерального штаба капитаном Коцебу и Павлоградского гусарского полка поручиком Бахметевым. Весь конвой графа Орлова состоял из одного гусара и одного казака. По прибытии в Рамис-Чифлик, где султан имел пребывание, граф Орлов был встречен адъютантом султана Авай-беем, который дожидался его у главного входа. Выстроившиеся вдоль дороги солдаты отдали графу воинскую честь. Офицеры разных чинов и всякого оружия теснились на пути. Войдя в комнаты селигдар-аги (султанского меченосца), граф нашел там Рейс-Эфенди. После первых обоюдных приветствий, турецкий сановник объявил, что Порта почла обязанностью предписать начальствующим в Адрианополе оказывать всякое пособие больным русским воинам, оставшимся в сем городе, и совершенно предоставила в распоряжение русских казармы, в коих помещен госпиталь. Граф Орлов отвечал, что Государю Императору будет весьма приятно видеть свое желание предупрежденным, и остается только благодарить министров султана. Объяснение это было прервано адъютантом султана, Ахмет-беем, посланным от Его Высочества пригласить графа, и вслед за тем Рейс-Эфенди ввел его в приемную залу. Граф Орлов, поклонясь Оттоманскому Падишаху по-европейски, подошел к трону его, осененному балдахином, и представил письмо своего Монарха. Рейс-Эфенди принял бумагу, и, став на колени, передал ее Султану. Когда Его Высочество принял письмо Государя Императора, граф Орлов произнес, что Его Величество, повелевая ему вручить письмо Его Высочеству в залог приязненных чувствований Своих, вменил в обязанность и словесно засвидетельствовать желание Его Величества о вечном продолжении мира, заключенного в Адрианополе. Граф Орлов прибавил, что, по восстановлении союза между обоими народами Государь Император желает вступить с Султаном в сношения личной приязни, основанной на взаимной доверенности, и что такое дружественное намерение составляет одну из главных целей настоящего посольства. Султан отвечал чрез рейс-эфенди, что с благодарностью принимает письмо Государя и выраженные в нем дружественные чувствования, что по заключении мира не перестает пещись о сохранении его, и что строжайшее исполнение всех условий трактата будет отныне предметом искреннейших его стараний. Граф Орлов представил потом султану, каких счастливых последствий для обоих народов должно ожидать от сей личной доверенности между Государями, на что Султан ответствовал, что явил Российскому Императору лучшее доказательство расположения своего отправлением в С. Петербург чрезвычайного посольства. Граф Орлов, удостоверив Султана, что назначение Галиль-паши будет весьма приятно Государю Императору, изъявил затем благодарность свою за отличный прием, оказанный ему в турецких пределах, и особенно в Рамис- Чифлике, посреди, так сказать, детей султана, регулярных войск, им самим созданных.
Султан, который в начале аудиенции был важен и угрюм, мало-помалу оживился, и сказал между прочим г. Франкини, что лично помнит его, и потом вступил в разговор с графом Орловым непосредственно, без помощи рейс-эфенди. Пользуясь сим и желая обратить мысль Султана к предмету, для него приятному, граф Орлов снова упомянул о регулярных турецких войсках, хвалил их хорошую выправку и быстрые успехи. Султан, с удовольствием приняв лестный отзыв, и со своей стороны присовокупил, что граф, как он надеется, будет доволен рейс-эфенди. После сих слов, коими кончилась аудиенция, продолжавшаяся около часа, граф Орлов откланялся Султану. По выходе из аудиенц-залы он вновь отправился в комнаты селигдара; за ним последовали туда рейс-эфенди, Мустафа-Бей, частный секретарь и любимец султана, и почти все генерал-адъютанты султана. Здесь рейс-эфенди объявил о желании султана, чтобы граф пред отъездом своим взял одну из лошадей султанских, уже оседланную, которую Его Высочество дарить графу в свидетельство особенного своего благоволения к нему. Граф Орлов, изъяснив признательность свою за сей новый знак лестного внимания султана, выехал из Рамис-Чифлика около полудня; при отъезде его отданы ему были те же почести, какими он был встречен.
Описанием посольства генерал-адъютанта графа Орлова заключаем повествование о событиях 1828 и 1829 годов. Россия торжеством оружия своего, грозно блиставшего пред вратами Царьграда, приобрела славный мир, и по всей вероятности можно надеяться, что дружественные отношения России к Турции, утвержденные на основаниях прочных и выгодных для нашего Отечества, долго не поколеблются. История на скрижалях своих вечно сохранит памятование о том, что знамена Императора Николая победоносно развевались под стенами столицы Оттоманской.
Но когда торжество великодушия в победителе выше всей славы побед, то без сомнения одною из самых блистательных страниц истории нашего отечества будет та, которая передаст векам, что через три с половиною года после Адрианопольского мира Российский Император, могущественным своим участием спас Турцию от угрожавшей опасности вторжения войск возмутившегося паши Египетского. Султан не усомнился призвать на помощь великодушного своего победителя, русский отряд вступил на берег Босфора, и граф Орлов снова явился в Константинополе. Одно появление его охранило Султана и отвратило от Турции бедствия кровопролитной войны. Памятник, воздвигнутый на берегах Босфора по повелению Султана, в честь русским войскам, возвестит о том отдаленнейшему потомству.
Примечания
Впоследствии по желанию супруги покойного князя Мадатова тело его с соизволения Государя Императора перевезено было в С. Петербург и покоится ныне в Александровской Лавре.
После разгрома объединенной англо-франко-российской эскадрой в октябре 1827 г. египетско-турецкого флота в бухте Наварин Великобритания и Франция не пожелали идти на дальнейший военный конфликт с Турцией, чего так добивалась Россия. Турецкое правительство, учитывая разногласия между тремя державами, упорно отказывалось дать Греции автономию и соблюдать договоры с Россией. Отношения европейских держав с Турцией осложнились. Это создавало тактическую выгоду для ближайшего ее соседа - России, которая могла теперь действовать против Турции более решительно. Турция своей политикой лишь подталкивала экспансионистские круги России к агрессии.
Успешное завершение войны с Ираном и подписание Туркманчайского мира позволили Николаю I начать войну против Турции. Целью этой войны Россия видела решение проблемы своего контроля над проливами Босфор и Дарданеллы - «ключами от своего собственного дома», как говорили русские в то время. Россия желала обеспечить свободу выхода в Средиземноморье и закрепить свое влияние на Балканах и в Закавказье.
Формальным поводом для начала военных действий послужило «несоблюдение» Турцией Аккерманской конвенции, заключенной с Россией в 1826 г., в частности, статьи о свободе проезда российскими купцами через черноморские проливы и о праве заступничества России в делах Дунайских княжеств Молдавии, Валахии, а также Сербии.
Заручившись невмешательством в конфликт Великобритании, которая в силу конвенции 1827 г. и своего участия в Наваринском сражении соблюдала нейтралитет и даже обязалась не мешать продвижению российских войск, 7 мая 1828 г. Россия начала захватническую войну с Турцией. Международная обстановка действительно благоприятствовала российским агрессорам. Из всех великих держав только Австрия открыто оказывала туркам материальную помощь. Франция по тем же причинам и в виду установившихся тесных связей между правительством Бурбонов и российским правительством Романовых также не выступила против России. Пруссия заняла к России нейтральную позицию.
Бездарно управляемая, особенно при личном вмешательстве царя, российская армия, несмотря на храбрость солдат, долго не могла одолеть не слишком сильное сопротивление находящейся в стадии переформирования армии турок. Многочисленные ошибки российского командования затянули войну до осени 1829 г. Более-менее успешные военные действия шли лишь в Закавказье. Но в Европе иногда казалось, что русские уйдут ни с чем и все предприятие окончится провалом.
Поддерживавший турок австрийский министр иностранных дел граф Клемент Меттерних поспешил оповестить посольства Великобритании, Франции и Пруссии о будто бы безнадежном положении российских войск на Балканском полуострове и стал предлагать европейским державам потребовать у слабой в военном отношении России немедленного прекращения войны. Однако ни правительства, ни либеральная часть общества этих стран так не считали, хорошо зная турецкого султана Махмуда II как представителя кровавого деспотизма, виновника неслыханных зверств над греками.
Исход войны в Азии был решен после взятия армией генерала-фельдмаршала Ивана Паскевича важного стратегического пункта - Эрзурума (1829 г.). На европейском театре войны армия генерала-фельдмаршала Ивана Дибича, наконец, перебив при Кулевче основные турецкие силы, прорвалась через Балканы и, выйдя в долину реки Марицы, захватила город Эдирне (Адрианополь). Авангард российских войск стал угрожать Стамбулу (Константинополю).
Правительство Турции, потерпев серию военных неудач, стало всерьез опасаться занятия вражескими войсками турецкой столицы и проливов Босфор и Дарданеллы. Махмуд II решил просить мира. Начались переговоры. Опасаясь международных осложнений, а также того, что Турция узнает о слабости российской армии, которая не в состоянии взять Стамбул (около четырех тысяч солдат лежала в лазаретах), Россия спешила закончить войну и выдвинула свои требования. 14 сентября 1829 г. в Эдирне (Адрианополе) между Россией и Турцией был подписан кабальный для побежденных мирный договор. Турция согласилась с российскими требованиями. По условиям договора она отдавала России часть своих территорий: весь черноморский берег от устья реки Кубань до пристани Св.Николая (около Поти) и часть Ахалцыхского пашалыка. В европейской части граница между двумя государствами устанавливалась по реке Прут до ее впадения в Дунай, к России отходили острова в дельте Дуная. Турция, наконец, согласилась признать присоединение к России областей Закавказья, завоеванных Россией в начале XIX в., а такэке Туркманчайский мирный договор с Ираном. Российские суда получили подтверждение права прохода через Босфор и Дарданеллы.
В Дунайских княжествах Молдавия и Валахия, а также в болгарской крепости Силистрия оставались российские войска до выполнения всех условий Адрианопольского договора. Согласно российско-турецкому договору 1829 г., за этими княжествами впредь сохранялась внутренняя автономия с правом иметь «земское войско», т.е. они были независимыми во внутреннем управлении, но вассальными по отношению к Турции княжествами. По отношению к Сербии, начавшей к тому времени очередное восстание, турецкое правительство обязалось выполнить условия Бухарестского договора о предоставлении сербам права передавать через своих депутатов султану требования о неотложных нуждах сербского народа. В следующем 1830 г. непрекращающиеся волнения сербов (которым Россия уделяла особое внимание, так как сербы и русские придерживались восточного греческого - христианского вероисповедания) вынудили турецкого султана издать указ, по которому за Сербией также признавалась автономия.
Одним из важных последствий русско-турецкой войны явилось предоставление независимости Греции. В Адрианопольском договоре Турция приняла все условия, определявшие внутреннее устройство и границы Греции. В 1830 г: Греция была объявлена самостоятельным государством, связанным с турецким султаном лишь обязательством платежа 1,5 млн. пиастров в год, причем эти платежи начинались лишь на пятый год после принятия Турцией условий договора. Однако в состав Греции не вошли спорные территории - часть Эпира, Фессалия, остров Крит, Ионические острова и некоторые другие некогда греческие земли.
После длительных переговоров между Великобританией, Францией и Россией относительно устройства Греции населению страны предоставлялось право избрать государем какого-нибудь принца из царствующих в Европе христианских династий, но не англичанина, не русского и не француза. В Греции была образована монархия во главе с прусским принцем Оттоном. Как Россия ни старалась, вскоре Греция попала под финансовый, а затем и политический контроль Великобритании.
Таким образом, победа России над Турцией обеспечила Греции государственную самостоятельность и упрочила автономию Сербии, Валахии и Молдавии. Адриа-нопольский трактат дал России большие выгоды: явился важной вехой в освобождении балканских народов от турецкого владычества, а также способствовал тому, что Россия получила возможность вывести свои войска с Балкан, чтобы их кинуть на усмирение вспыхнувшего в 1830 г. восстания в Польше, Белоруссии и Литве, а также выставить силы против мюридов, продолжающих вести на Кавказе народную войну.
Таким образом, усиление позиции России на Балканах и в Азии в результате войны 1828 - 1829 гг. еще больше обострило восточный вопрос. К этому времени положение Османской империи значительно осложнилось в связи с открытым выступлением против власти султана еще одного непокорного турецкого вассала - египетского паши Мухаммеда-Али.
Русско-турецкая война 1828–1829 гг
В царствование императора Николая I одним из основных направлений российской дипломатии был восточный вопрос - взаимоотношения с Османской империей и решение международных проблем, связанных со все большим ее ослаблением. В рамках этого направления большое значение играли проблемы, связанные с черноморскими проливами Босфором и Дарданеллами и расширением влияния Российской империи среди славянских народов Балканского полуострова. Россия стремилась добиться свободного прохода торговых и, возможно, боевых кораблей через проливы, так как это были единственные ворота для экспорта причерноморского хлеба, в котором нуждались европейские страны. Кроме того, со времен Екатерины Великой Россия считалась основной покровительницей православных славянских народов, угнетаемых властями Османской империей.
В 1821 г. в Греции вспыхнуло восстание против турецкого ига. В течение нескольких лет повстанцы с переменным успехом сражались с войсками турецкого султана. Наконец, в 1827 г. Национальное собрание греков приняло греческую конституцию и заявило о независимости страны от турецкого султана. Собравшиеся в Лондоне представители Британии, Франции и России обратились к Стамбулу с нотой о признании нового государства. Однако султан отказался и приказал объединенному турецко-тунисско-египетскому флоту высадить десант на греческом побережье. Прибывшие к месту высадке мусульмане устроили жестокую резню греческого населения. В ответ европейские страны ввели в Средиземное море объединенную англо-русско-французскую эскадру, которая 20 октября (1 ноября) 1827 г. в Наваринской бухте разгромила султанский флот. В бою отличился флагман русских морских сил линейный корабль «Азов» под командой капитана 1 ранга М. П. Лазарева. Во время жестокой артиллерийской дуэли «Азов» потопил флагманский турецкий корабль и нанес множество повреждений другим судам. Под командой лейтенанта П. С. Нахимова и мичмана В. А. Корнилова матросы-азовцы успевали тушить пожары и вести прицельный огонь по врагу.
За этот бой «Азову» был присвоен кормовой Георгиевский флаг. Впервые в истории русского флота корабль стал гвардейским. Его командир был произведен в контр-адмиралы. Лейтенант Нахимов, получивший после сражения чин капитан-лейтенанта, был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.
Однако английские и французские дипломаты были обеспокоены тем, что эта победа сможет укрепить положение России в районе черноморских проливов. Они дали понять турецкому владыке, что их страны останутся нейтральными в случае возможного русско-турецкого конфликта. Получив эти сведения, султан Махмуд II объявил себя защитником ислама и начал укреплять береговую линию черноморских крепостей. Видя столь активные приготовления, российский император объявил Турции войну.
На театрах военных действий Россия располагала 95-тысячной Дунайской армией под командованием генерала графа П. X. Витгенштейна и 25-тысячным Отдельным кавказским корпусом под командованием генерала И. Ф. Паскевича. Против этих сил Османская империя выставила армию общей численностью до 200 тыс. чел. (150 тыс. на Дунае и 50 тыс. на Кавказе). Перед Дунайской армией была поставлена задача занять Молдавию, Валахию и Добруджу, а также овладеть крепостями Шумлой и Варной.
7 мая 1828 г. Дунайская армия Витгенштейна перешла реку Прут и начала боевые действия. Под его руководством были взяты крепости Исакчи, Мачин и Браилов. Одновременно была проведена морская экспедиция к кавказскому побережью в районе Анапы. Но вскоре продвижение Витгенштейна на дунайском театре резко замедлилось. Русские войска не смогли взять крепости Варну и Шумлу и приступили к долгой осаде. Вскоре выяснилось, что осада Варны по слабости у ней наших сил не обещала успеха; в войсках, стоявших под Шумлой, свирепствовали болезни. Лошади массой падали от бескормицы; между тем дерзость турецких партизан все увеличивалась.
В это время неприятель, сосредоточив более 25 тысяч у Виддина и Калафата, усилил гарнизоны крепостей Рахов и Никополь. Таким образом, турки везде имели перевес в силах, но, к счастью, не воспользовались этим. Между тем в половине августа к Нижнему Дунаю начал подходить гвардейский корпус, а за ним следовал 2-й пехотный. Последнему было приказано сменить у Силистрии осадный отряд, который затем притянут под Шумлу; гвардия же направлена к Варне. Для выручки этой крепости прибыл от реки Камчик 30-тыс. турецкий корпус Омера-Врионе. Последовало несколько безрезультатных атак с той и другой стороны, а когда 29 сентября Варна сдалась, то Омер стал поспешно отступать, преследуемый отрядом принца Евгения Вюртембергского, и направился к Айдосу, куда еще ранее отошли войска визиря.
Между тем граф Витгенштейн продолжал стоять под Шумлой; войск у него за выделением подкреплений к Варне и в другие отряды оставалось всего около 15 тыс.; но в 20-х числах сентября к нему подошел 6-й корпус. Силистрия продолжала держаться, так как 2-й корпус, не имея осадной артиллерии, не мог приступать к решительным действиям.
9 февраля 1829 г. на имя Витгенштейна был дан Высочайший рескрипт, в котором царь благодарил фельдмаршала за 40-летнюю службу и принимал его отставку.
В новой кампании Дунайскую армию возглавил генерал от инфантерии И. И. Дибич. Его назначение коренным образом изменило обстановку на театре военных действий.
19 июня 1829 г. сдалась крепость Силистрия, а Дибич стал готовить армию к походу на Балканы, который начался 2 июля 1829 г. Причем на долю графа Дибича выпала участь бороться не только с турками, но и с не менее опасным противником - чумой, сильно ослабившей его армию.
Известный прусский фельдмаршал Мольтке отметил: «Оставляя в стороне материальное ослабление вооруженных сил, должно признать в главнокомандующем необыкновенную силу воли, чтобы среди борьбы с такими ужасающими и распространенными бедствиями не терять из вида великую цель, которая могла быть достигнута, придерживаясь неизменно решительного и быстрого образа действий. По нашему (т. е. Мольтке) мнению, история может произнести в пользу действий графа Дибича в турецкую кампанию нижеследующий приговор: располагая слабыми силами, он предпринимал только то, что представлялось безусловно необходимым для достижения цели войны. Он приступил к осаде крепости и одержал в открытом поле победу, которая открыла ему доступ в сердце неприятельской монархии. Он очутился здесь с одним призраком армии, но ему предшествовала слава непобедимости. Россия обязана счастливым исходом войны смелому и вместе с тем осторожному образу действий графа Дибича».
В шесть переходов, попутно одержав важную победу при Сливне, русская армия прошла 120 верст и уже 7 августа оказалась под стенами Адрианополя, не видевшего русских дружин со времен киевского князя Святослава. На следующий день Адрианополь сдался.
В этом же году неувядаемой славой покрыл свои знамена Черноморский флот. 14 (26) мая 1829 г., возвращаясь из разведывательного плавания, 18-пушечный бриг «Меркурий» под командованием капитан-лейтенанта А. И. Казарского был внезапно атакован двумя турецкими линейными кораблями. Один из линкоров был вооружен 100 пушками, другой - 74. Казарский собрал офицеров «Меркурия» на совет, единодушно принявший единственное решение - драться. В течение трех часов, умело маневрируя, «Меркурий» вел артиллерийский бой с турецкими кораблями. В дыму и пламени Казарский поставил свой бриг между турецкими кораблями. Будучи более легким по конструкции, русский кораблик на полно ходу прошел между турками, которые, ни чего не видя из-за дыма, стали стрелять друг в друга, думая, что ведут огонь по «Меркурию».
Героический подвиг брига «Меркурий» был высоко оценен. Ему было присвоено Георгиевское знамя. Позже в Севастополе был воздвигнут памятник. На гранитном постаменте стоит небольшой бронзовый корабль с надписью «Казарскому. Потомству в пример».
2 (14) сентября 1829 г. в Адрианополе между Россией и Турцией был подписан мирный договор. Российская империя включала в свой состав восточное побережье Черного моря с городами Анапа и Сухум, а также дельту реки Дунай. Княжествам Молдавии и Валахии предоставлялась автономия, и на время проведения реформ в них оставались русские войска. Османская империя согласилась также с условиями Лондонского договора 1827 года о предоставлении автономии Греции. Кроме того, она обязывалась в течение 18 месяцев уплатить России контрибуцию в размере 1,5 млн голландских червонцев.
Из книги Правда о Николае I. Оболганный император автора Тюрин АлександрРусско-персидская война 1826–1828 гг Согласно договору, подписанному 24 октября (5 ноября) 1813 г. в карабахском селении Полистан (Гюлистан), Персия признавал переход к России грузинских земель (которыми впрочем давно уже не владела), а также отказывалась от Бакинского,
Из книги Правда о Николае I. Оболганный император автора Тюрин АлександрРусско-турецкая война 1828–1829 гг Начало войны Несмотря на то, что в Наваринском сражении против Турции выступили морские силы трех стран, закаленная ненависть Порты обрушилась на одну только Россию. После битвы турецкое правительство рассылало главам пашалыков
Из книги Всемирная история. Том 4. Новейшая история автора Йегер ОскарГЛАВА ТРЕТЬЯ Восточный вопрос. Восстание в Греции 1821–1830 гг. Русско-турецкая война 1828 г. и мир в Адрианополе 1829 г Восточный вопрос. Положение ТурцииМы неоднократно указывали на то, что так называемый на газетном языке «восточный вопрос» тянется, с различными изменениями,
Из книги Вся правда об Украине [Кому выгоден раскол страны?] автора Прокопенко Игорь СтаниславовичРусско-турецкая война В XIII веке на крымской земле появились первые монголы, и вскоре полуостров был завоеван Золотой Ордой. В 1441 году, с созданием Крымского ханства, начался недолгий период независимости. Но буквально через несколько десятков лет, в 1478 году, Крымское
Из книги История русской армии. Том второй автора Зайончковский Андрей МедардовичРусско-турецкая война 1828–1829 гг. Павел Маркович Андрианов, подполковник Генерального
Из книги Былины. Исторические песни. Баллады автора Автор неизвестенПесни о русско-турецкой войне 1828–1829 гг Турецкий султан пишет письмо Пишет, пишет султан турецкийК нашему белому царю:«У разор я тебе разорю,Во Москву стоять взойду,Поставлю своих солдатовПо всей каменной Москве,Штапов-офицеров по купеческим домам,Сам стану, султан
Из книги Учебник русской истории автора Платонов Сергей Федорович§ 136. Русско-турецкая война 1787–1791 и русско-шведская война 1788-1790 Присоединение Крыма и большие военные приготовления на Черноморском побережье находились в прямой зависимости от «греческого проекта», которым увлекались в те годы императрица Екатерина и ее сотрудник
Из книги Великие сражения русского парусного флота автора Чернышев АлександрВойна с Турцией 1828–1829 гг. Помощь России греческому народу, восставшему против турецкого владычества, привела к обострению отношений между Россией и Турцией. После разгрома турецкого флота в Наваринском сражении 8 октября 1827 г. турецкий султан объявил о расторжении
Из книги Георгиевские кавалеры под Андреевским флагом. Русские адмиралы - кавалеры ордена Святого Георгия I и II степеней автора Скрицкий Николай ВладимировичРусско-турецкая война 1828–1829 годов Война вспыхнула как последствие Наваринского сражения 1827 года, в ходе которого англо-франко-русская эскадра разгромила турецкий флот, чтобы прекратить истребление греков, выступивших против турецкого правления. 8 октября 1827 года
Из книги История Грузии (с древнейших времен до наших дней) автора Вачнадзе Мераб§2. Русско-турецкая война 1828–1829 годов и присоединение к России Южной Грузии (Самцхе-Джавахети) В отличие от русско-иранской войны русско-турецкая война не являлась лишь следствием острого противостояния в Закавказье. Интересы России и Турции сталкивались и на Балканском
автора Копылов Н. А.Русско-турецкая война 1828–1823 гг Самым удачным периодом в карьере Дибича стала русско-турецкая война 1828–1829 гг., которая вознесла его на вершину полководческой славы. В 1828 г. Россия решила оказать помощь православным грекам в их войне за национальную независимость и 2
Из книги Полководцы империи автора Копылов Н. А.Русско-турецкая война 1828–1829 гг В царствование императора Николая I одним из основных направлений российской дипломатии был восточный вопрос - взаимоотношения с Османской империей и решение международных проблем, связанных со все большим ее ослаблением. В рамках этого
Из книги Рассказы автора Тренев Виталий КонстантиновичБРИГ "МЕРКУРИЙ" (Русско-турецкая война 1829 года) Фрегат "Штандарт", бриг "Орфей" и восемнадцатипушечный бриг "Меркурий" были посланы к Босфору от эскадры линейных кораблей адмирала Грейга, находившейся у Сизополя. Задачей этих дозорных судов было следить за движениями
автора Воробьев М Н4. 1-я Русско-турецкая война Война началась, но воевать пришлось не сразу, потому что войска были далеко. Тогда не было ни поездов, ни автотранспорта, войска должны были идти пешком, их надо было собирать из разных точек огромной страны, да и турки тоже раскачивались
Из книги Русская история. Часть II автора Воробьев М Н2. 2-я Русско-турецкая война Готовясь к войне с Турцией, Екатерина сумела договориться с Австрией о военном союзе. Это был крупнейший внешнеполитический успех, потому что проблемы, которые предстояло решать, стали значительно проще. Австрия могла выставить довольно
Из книги Россия и становление сербской государственности. 1812–1856 автора Кудрявцева Елена Петровна4. Сербия и Русско-турецкая война 1828–1829 гг. Адрианопольский договор 1829 г. В апреле 1828 г. российским правительством был принят «Манифест о войне с Турцией, в котором Порта обвинялась в невыполнении Аккерманской конвенции. Одновременно европейским правительствам была
Очередная русско-турецкая война (1828-1829) была вызвана несколькими ключевыми причинами. Главной из них был спор вокруг проливов, которые открывали путь из Черного в Средиземное море.
Проблема проливов
На Босфоре стоял Стамбул - столица Османской империи. Прежде это был Константинополь (славяне называли его Царьградом). До здесь находилась столица Византии. Именно эта страна стала проводником православия в России. Поэтому московские (а следом и петербургские) правители считали, что имеют законное право владеть городом, который был главной твердыней христианства на протяжении тысячелетия.
Конечно, помимо идеологических причин здесь были и прагматичные мотивы. Свободный доступ в Средиземное море мог бы облегчить торговлю для нашей страны. Кроме того, это был бы еще один повод подтвердить статус одной из главных европейских держав.
Конфликт на Кавказе
В начале XIX века Турция уже заметно отставала в своем развитии от своих соседей. Россия выиграла несколько войн с этой страной и получила выход к Черному морю.
Однако любой заключенный с Турцией мир был лишь перемирием. Конфликт интересов отозвался эхом даже в годы, когда никакой войны между соперниками не было. Речь идет о Кавказе.
В 1818 году русские войска начали войну против горцев - коренных жителей этого региона. Руководителем кампании был Алексей Ермолов. Однако наша армия с трудом боролась с горцами из-за того, что была не приспособлена к войне в горах. Кроме того, жителям Кавказа помогала сама Турция, которая продавала им оружие. Поток ружей, пушек и денег, шедший через Османскую империю, позволил горцам на протяжении нескольких десятилетий успешно отражать атаки русских. Безусловно, в Петербурге знали о помощи мусульман мусульманам. Поэтому русско-турецкая война (1828-1829) должна была прекратить это пагубное для Российской империи сотрудничество соперников.
Греческий вопрос
Наконец, третьей причиной конфликта между двумя странами стала греческая революция. Так в историографии называется национальное движение этого балканского народа. Несколько столетий греки находились под властью турок. Этнические противоречия дополнялись религиозными. Мусульмане часто притесняли христиан.
В 1821 году началось восстание греков, которое обернулось многолетней войной за независимость. Христиан поддерживали многочисленные европейские страны: Великобритания, Франция и Россия. Турецкий султан отвечал массовыми репрессиями в отношении греков. Например, на острове Крит был убит митрополит и несколько архиепископов во время церковной службы.
Война внутри Турции больно ударила по экономике России. Незадолго до этого начался бурный рост Одессы. Этот новый черноморский порт стал свободной экономической зоной, где не было пошлин. В мирное время сюда приплывали сотни кораблей. Большая их часть была греческой и принадлежала христианским подданным Османской империи.
Из-за этого русско-турецкая война (1828-1829) была неизбежной. Только с помощью силы можно было помочь грекам и прекратить кризис в экономике южных регионов страны. Когда греческая война только началась, Россией правил Александр I. Он не был настроен воевать. В этом стремлении его поддерживала австрийская дипломатия. Поэтому до его смерти Россия ограничивалась только символическими действиями в адрес турок.
Решение Николая I
Однако в 1825 году у власти оказался младший брат Александра - Николай. В молодости он получил военное образование, так как никто не ожидал, что он станет наследником. Править после Александра должен был другой брат - Константин, однако он отказала от трона. Кстати, этого великого князя назвали так в честь великого римского императора, который основал Византий. Это был символический жест Екатерины II - она хотела посадить внука на трон в
Военное образование Николая и привычки сразу дали знать о себе. Страна начала готовиться к эскалации конфликта. Кроме того, Николай хотел вести самостоятельную внешнюю политику, а не оглядываться на европейских союзников, которые часто останавливали Александра. Западные державы совершенно не хотели чрезмерного усиления России. Как правило, они пытались сохранить баланс сил в регионе, что, конечно, не нравилось Николаю. Русско-турецкая война (1828-1829) должна была разрушить Ее также стоит считать отдельным эпизодом греческой революции и борьбы за независимость (1821-1830).
Наваринское сражение
В 1827 году на Балтике начали готовить эскадру, которая должна была отправиться в южные моря. Сам император Николай провел торжественный смотр уходящим кораблям в Кронштадте.
В районе Ионических островов российская эскадра соединилась с союзническими судами из Франции и Англии. Все вместе они отправились в Наваринскую бухту, где находился флот Турции и Египта. Это было сделано для того чтобы заставить Османскую империю прекратить репрессивную политику против греков и дать им автономию. Главой русской эскадры был контр-адмирал Логин Гейден. Он предложил союзникам принять самые решительные меры. Общее руководство было передано британскому адмиралу Эдварду Кодрингтону.
Турецкому командующему поставили ультиматум: прекратить военные действия против греков. Он (Ибрагим-паша) оставил это послание без ответа. Тогда российский адмирал уговорил союзников войти в бухту и начать бой против турок в том случае, если они откроют огонь. В объединенной флотилии были десятки линейных кораблей, фрегатов, бригов (всего около 1300 орудий). У врага судов было несколько больше (в сумме на них находилось 22 тысячи моряков).
В это время корабли турок стояли на якорях. Они были хорошо защищены, так как рядом находилась Наваринская крепость, которая могла открыть артиллерийский огонь по вражескому флоту. Сама бухта была на западном побережье полуострова Пелопоннес.
Кодрингтон надеялся избежать сражения и уговорить Ибрагима-пашу без применения оружия. Однако когда российский корабль «Азов» вошел в бухту, по нему был открыт огонь со стороны турецкой батареи, находившейся на острове Сфактерия. Кроме того, одновременно с этим турки убили двух парламентеров из Англии. Несмотря на открытый огонь, корабли союзников не отвечали до тех пор, пока не заняли те диспозиции, которые были им предписаны, согласно плану союзника. Адмиралы хотели полностью закрыть турецкий флот в бухте. Это облегчалось тем фактом, что залив был закрыт сушей с трех сторон (материком и островом Сфактория). Оставалось закрыть узкий пролив, куда и отправились европейские корабли.
Только когда союзная эскадра встала на якорь, был открыт ответный огонь. Бой продолжался больше четырех часов. Самый большой вклад в победу сделали русские и англичане (французский адмирал во время сражения потерял контроль над своими кораблями).
В нашем флоте особенно отличился «Азов». На нем служили лейтенант Нахимов и мичман Корнилов - будущие герои и символы Крымской войны. С наступлением ночи бухта была освещена многочисленными пожарами. Турки уничтожали подбитые корабли, чтобы они не достались врагу. Союзники не потеряли ни одного судна, хотя, например, российский «Гангут» получил пятьдесят пробоин.
Именно сражение в Наваринской бухте считается тем прологом, которым ознаменовалась русско-турецкая война 1828-1829 гг. (хотя она и началась на несколько месяцев позже). После того как в Стамбуле узнали о поражении, султан Махмуд II обратился с воззванием к своим подданным. Он отдал приказ всем мусульманам готовиться к джихаду против европейцев, в том числе и русских. Так началась русско-турецкая война 1828-1829 годов.
Война на море
Наше правительство некоторое время отмалчивалось. Это было связано с тем, что тогда же продолжалась война с Персией, а в Петербурге никто не хотел войны на два фронта. Наконец, в феврале с иранцами был подписан мирный договор. 14 апреля 1828 года подписал манифест о войне с Турцией.
В это время российская эскадра, участвовавшая в Наваринском сражении, находилась на ремонте в порту Мальты. Этот остров был собственностью Великобритании. Англичане не стали поддерживать Россию в ее войне против Турции (опять сказывались особенности европейской дипломатии). Великобритания объявила о своем нейтралитете. При этом ее правительство больше благоволило Турции, не желая усиления России. Поэтому наша эскадра покинула Мальту во избежание лишних конфликтов. Она передислоцировалась на остров Парос в Эгейском море, которое в русских источниках называлось Архипелагом до XX века.
Именно ее корабли приняли на себя первый удар турок в открытой войне. 21 апреля произошел морской бой между египетским корветом и российским линейным кораблем «Иезикиль». Победа была за последним. С началом войны на Балтике срочно подготовили еще несколько свежих кораблей, которые отправились на выручку в Средиземное море (проливы из Черного моря, конечно, были закрыты). Этим была осложнена русско-турецкая война (1828-1829). Причины необходимости подкрепления заключались в недостатке кораблей для блокирования
Блокада Дарданелл
Эта задача была поставлена перед флотом в первый же год войны. Это было необходимо для того, чтобы отрезать Стамбул от поставок продовольствия и других важных ресурсов. Если бы блокада была установлена, русско-турецкая война (1828-1829), основные события которой были еще впереди, перешла на совершенно другой уровень. Наша страна смогла бы взять стратегическую инициативу в свои руки.
Русско-турецкая война (1828-1829), таблица хорошо это показывает, велась примерно в равных условиях. Поэтому было остро необходимо обзавестись таким блокадным преимуществом. К проливу направились фрегаты и другие суда. Дарданеллы были заблокированы 2 ноября. Русские корабли, участвовавшие в операции, базировались на трех ближайших островах (Маври, Тассо и Тенедос).
Блокада была осложнена установившейся зимней погодой (по местным меркам). Начались шторма, и задул сильный ветер. Несмотря на это, русские моряки блестяще выполняли все те задачи, которые были перед ними поставлены. Стамбул был отрезан от снабжения, шедшего из Средиземноморья.
В одной только Смирне стояло около 150 судов купцов, чей хлеб портился за ненадобностью. До окончания боевых действий ни одно турецкое судно не смогло пройти через Дарданеллы. До августа 1829 года блокадой руководил адмирал Гейден. Когда русские солдаты вошли в Адрианополь, эскадра оказалась в подчинении Иоганна Дибича - полководца с прусским происхождением. Флот готовился к прорыву через Дарданеллы. Для этого был необходим лишь приказ из Санкт-Петербурга. Русские войска одерживали победу за победой на суше, что гарантировало успех операции. Однако приказа так и не последовало. Вскоре был подписан мир, и закончилась русско-турецкая война (1828-1829). Причины этого промедления были скрыты в том, что европейские державы, как всегда, не хотели окончательной победы России. Взятие Стамбула могло привести к тому, что началась бы война со всем Западом (в первую очередь - с Англией).
В 1830 году все корабли, воевавшие в Средиземноморье, вернулись на Балтику. Исключением был «Эммануил», который передали в дар грекам, ставшим независимыми.
Балканы
Основной силой России в регионе была Дунайская армия (95 тысяч человек). Турция располагала контингентом, который был больше примерно в полтора раза.
Дунайская армия должна была занять княжества, располагавшиеся в бассейне этой реки: Молдавию, Добруджу и Валахию. Войсками командовал Петр Витгенштейн. Он направился в Бессарабию. Так на материке началась русско-турецкая война (1828-1829). Таблица показывает соотношение сторон в этом регионе.
Первой пала важная крепость Браилов. Началась осада Варны и Шумлы. Пока турецкие гарнизоны ждали поддержки, в Валахии состоялось важное сражение, в котором победу одержали русские части. Из-за этого осажденная армия врага осталась без надежды на помощь со стороны соотечественников. Тогда город была сдан.
Кампания 1829 года
В новом 1829 году на место Витгенштейна был поставлен Иоганн Дибич. Перед ним была поставлена задача - пересечь Балканы и дойти до турецкой столицы. Несмотря на разразившиеся болезни в армии, солдаты выполнили свою задачу. Первым был осажден Адрианополь (к нему подошли 7 августа). Причины русско-турецкой войны 1828-1829 годов заключались в контроле над проливами, а они были уже совсем недалеко.
Гарнизон никак не ожидал, что армия Дибича зайдет так далеко в пределы Османской империи. Из-за неготовности к противоборству комендант согласился сдать город. В Адрианополе русская армия обнаружила огромное количество оружия и других важных ресурсов, для того чтобы закрепиться в регионе.
Этот стремительный успех ошеломил всех. Турция согласилась на переговоры, но намеренно затягивала их, надеясь, что Англия или Австрия окажут ей помощь.
Тем временем албанский паша направился в Болгарию с 40-тысячным войском. Своим маневром он мог отрезать армию Дибича, стоявшую в Адрианополе. Генерал Киселев, который в это время охранял дунайские княжества, двинулся навстречу неприятелю. Ему удалось первому занять Софию - столицу Болгарии. Из-за этого Мустафа остался ни с чем и должен был сражаться со значительными силами, чтобы закрепиться в Болгарии. Он не решился на это и отступил обратно в Албанию. Русско-турецкая война 1828-1829 годов, кратко говоря, становилась все удачнее для России.
Кавказский фронт
Параллельно с событиями на море и Балканах война разворачивалась и на Кавказе. Русский корпус в этом регионе должен был вторгнуться в Турцию с тыла. В июне 1828 года ему удалось взять крепость Карс. Ход русско-турецкой войны 1828-1829 гг. здесь также складывался в пользу России.
Дальнейший поход армии Ивана Паскевича был осложнен многочисленными горными тропами и труднодоступными переходами. Наконец 22 июля она оказалась у стен крепости Ахалкалаки. Отряд, защищавший ее, состоял только из тысячи человек. Кроме того, стены и укрепления форта были в запущенном состоянии. Несмотря на все это гарнизон отказался сдаваться.
В ответ на это русскими орудиями был начат интенсивный артиллерийский обстрел. Крепость пала всего за три часа. Пехота под прикрытием артиллерии быстро овладела всеми укреплениями и главной цитаделью. Это был еще один успех, которым запомнилась русско-турецкая война (1828-1829). Основные сражения в это время происходили на Балканах. На Кавказе же русская армия пока сражалась с небольшими отрядами, преодолевая природные преграды.
5 августа она форсировала Куру. На ее притоке стояла важная крепость Ахалцых. 8 числа по ней был открыт артиллерийский огонь. Это было сделано для того, чтобы обмануть 30-тысячное войско неприятеля, стоявшее неподалеку. Так и случилось. Турки решили, что Паскевич готовится к штурму крепости.
Тем временем русская армия незаметно подошла к врагу и неожиданно атаковала. Паскевич потерял 80 человек убитыми, в то время как турки оставили на поле боя две тысячи трупов. Остатки бежали. В дальнейшем в Грузии не было заметного сопротивления.
В Закавказье русско-турецкая война (1828-1829), кратко говоря, окончилась полным фиаско для Османской империи. Паскевич оккупировал всю современную Грузию.
Любопытен тот факт, что великий поэт Александр Пушкин в это время путешествовал по этой стране. Он стал свидетелем падения Эрзерума. Этот эпизод был описан писателем в произведении «Путешествие в Арзерум».
За несколько лет до этого Паскевич успешно провел кампанию против Персии, за что стал графом. После побед над турками он получил орден Святого Георгия первой степени.
Мир и итоги
Когда уже велись переговоры с турками, в Петербурге остро спорили о том, прекратить ли войну, или все-таки дойти до Стамбула. Николай, который совсем недавно занял трон, колебался. Он не хотел пойти на конфликт с Австрией, которая противилась усилению России.
Для того чтобы разрешить эту проблему, император учредил специальный комитет. В него вошли многочисленные бюрократы, которые были малокомпетентны в тех вопросах, которые перед ними стояли. Именно они приняли резолюцию, согласно которой, было решено забыть о Константинополе.
Стороны конфликта заключили мир 2 сентября 1829 года. Подписание документа состоялось в Адрианополе. Россия получила множество городов на восточном побережье Черного моря. Кроме того, к ней перешла дельта Дуная. Итоги русско-турецкой войны 1828-1829 гг. также заключались в том, что Порта признавала переход к России нескольких государств на Кавказе. Это были грузинские царства и княжества. Также Османская империя подтвердила, что будет соблюдать автономию для Сербии.
Та же судьба ждала дунайские княжества - Молдавию и Валахию. На их территории оставались русские войска. Это было необходимо для проведения реформ в них. Это были важные итоги русско-турецкой войны 1828-1829 гг. Греция получила автономию (а еще через год - независимость). Наконец, Порта должна была выплатить значительную контрибуцию.
Проливы становились свободными для российских торговых судов. При этом договор никак не оговаривал их статус во время военных действий. Это вызвало неопределенность в будущем.
Русско-турецкая война (1828-1829), причины, итоги и основные события которой описаны в данном материале, не достигла своей главной цели. Империя по-прежнему хотела завладеть Константинополем, чему противились в Европе. Несмотря на это, наша страна продолжала свою экспансию на юге.
Русско-турецкие войны 1806-1812, 1828-1829 гг. подтвердили эту тенденцию. Все перевернулось через несколько десятилетий. Незадолго до смерти Николая I началась Крымская война, в которой европейские страны открыто поддержали Турцию и напали на Россию. После нее Александру II пришлось пойти на уступки в этом регионе и заняться реформами внутри государства.
Турецкий султан Махмуд II , узнав об истреблении морских сил своих при Наварине , ожесточился более прежнего. Посланники союзных держав потеряли всякую надежду склонить его к принятию Лондонского трактата и оставили Константинополь. Вслед за тем во всех мечетях Оттоманской империи был обнародован хатт-и-шериф (указ) о поголовном ополчении за веру и отечество. Султан провозглашал, что Россия есть вечный, неукротимый враг мусульманства, что она замышляет разрушение Турции, что восстание греков было ее делом, что она же истинная виновница Лондонского трактата, пагубного для Оттоманской империи, и что Порта в последних переговорах с нею старалась только выиграть время и собраться с силами, решившись заранее не исполнять Аккерманской конвенции .
На столь неприязненный вызов двор Николая I отвечал глубоким молчанием и целых четыре месяца медлил с объявлением разрыва, все еще не теряя надежды, что султан размыслит о неминуемых для него следствиях новой русско-турецкой войны и согласится на мир; надежда была тщетная. Он вызывал Россию на войну не только словами, но и самым делом: оскорблял наш флаг, задерживал суда и не открывал Босфора, чем остановил всякое движение черноморской торговли нашей. Мало того: в то самое время, когда мирные соглашения России с Персией приближались к окончанию, Турция поспешным вооружением своих войск и тайным обещанием сильной подпоры поколебала миролюбивое расположение двора Тегеранского.
Принужденный обнажить меч в защиту достоинства и чести России, прав своего народа, приобретенных победами и договорами, государь император Николай I объявил во всеуслышание сведение, что вопреки разглашениям султана он вовсе не думает о разрушении Турецкой империи или о распространении своей державы и немедленно прекратит военные действия, начатые Наваринской битвой, как только Порта удовлетворит Россию в справедливых ее требованиях, уже признанных Аккерманскою конвенцией, обеспечит на будущее время надежным ручательством действительность и точное исполнение прежних договоров и приступит к условиям Лондонского трактата по делам греческим. Столь умеренный ответ России на турецкую декларацию, исполненную злобы и непримиримой ненависти, обезоружил и успокоил самых недоверчивых завистников нашего политического могущества. Европейские кабинеты не могли не согласиться, что поступить благороднее и великодушнее российского императора было невозможно. Бог благословил его правое дело.
Русско-турецкая война началась весной 1828 года. С нашей стороны начертан был обширный план военных действий с тем, чтобы потревожить Турцию со всех сторон и совокупными, дружными ударами сухопутных и морских сил в Европе и в Азии, на морях Черном и Средиземном, убедить Порту в невозможности борьбы с Россией. Фельдмаршалу графу Витгенштейну поручено главной армией занять Молдавию и Валахию, перейти Дунай и на полях Болгарии или Румелии нанести неприятелю удар решительный; графу Паскевичу-Эриванскому велено напасть с кавказским корпусом на азиатские области Турции для отвлечения сил ее из Европы; князю Меншикову с отдельным отрядом взять Анапу; адмиралу Грейгу с черноморским флотом содействовать покорению приморских крепостей в Болгарии, Румелии и на восточном берегу Черного моря; адмиралу Гейдену с эскадрою, находившейся в Архипелаге, запереть Дарданеллы для пресечения подвоза съестных припасов из Египта в Константинополь.
Кампания 1828 на Балканах
Главная армия, в числе 15 000 человек, начав русско-турецкую войну, перешла границу империи, реку Прут, в исходе апреля 1828 тремя колоннами: правая почти без выстрела овладела Яссами, Бухарестом, Крайовою, заняла Молдавию и Валахию и быстрым движением спасла оба княжества от злобы турок, намеревавшихся разорить то и другое вконец. Молдаване и валахи встретили русских как избавителей. Средняя колонна, вверенная главному начальству великого князя Михаила Павловича, обратилась на Браилов и осадила его, чтобы взятием сей крепости, важной по своему стратегическому положению на пути наших военных действий, обеспечить тыл армии за Дунаем. Ниже Браилова, против Исакчи, сосредоточились войска левой колонны, более других многочисленной, для переправы за Дунай.
Русско-турецкая война 1828-1829. Карта
Здесь предстоял русскому воинству один из славнейших подвигов русско-турецкой войны 1828-1829: от необыкновенного разлива весенних вод Дунай вышел из берегов и затопил окрестности на обширном пространстве. Левая, низменная сторона его обратилась в непроходимое болото; чтобы достигнуть берега реки и навести через нее мост, надобно было прежде сделать насыпь, вроде тех гигантских работ, которыми до сих пор удивляют нас римляне. Войска, воодушевленные присутствием государя императора, разделявшего с ними труды похода, живо принялись за дело и устроили плотину на пространстве 5 верст. Турки также не оставались в бездействии: по мере того как мы сооружали насыпь, они возводили батареи, грозившие перекрестным огнем уничтожить все наши усилия к наведению моста.
Благоприятное событие облегчило нам возможность очистить правый берег от неприятеля. Запорожские казаки, издавна обитавшие при устьях Дуная под покровительством Порты, но не изменившие вере праотцов, прознав, что в русском стане находится сам государь император, изъявили желание ударить челом царю православному и, увлеченные благодушием его, согласились возвратиться в недра древнего отечества своего. Весь кош их перебрался на левый берег, со всеми старшинами и кошевым атаманом. Сотни легких судов были теперь в нашем распоряжении. Два егерских полка сели в запорожские челны, переплыли Дунай, овладели турецкими батареями и водрузили русское знамя на правом берегу. Вслед за тем в стройном порядке переправились все войска, назначенные для наступательных действий в Болгарии. Государь император Николай, сам руководя переправою, переплыл дунайские волны в запорожской лодке, управляемой кошевым атаманом.
За Дунаем османы не решались встретить нас в открытом поле и заперлись в крепостях, служивших Порте оплотом в прежних русско-турецких войнах. Главные обороняемые ими пункты, кроме Браилова, были Силистрия, Рущук, Варна и Шумла. Каждая из этих крепостей имела многочисленный гарнизон, надежные укрепления и опытных военачальников. В Шумле, неприступной по своему положению, сосредоточились 40 000 лучших войск турецких под начальством мужественного сераскира Гуссейна-паши. За Балканами стоял визирь с резервною армией, для защиты Константинополя.
В главной квартире нашей решено было начать войну движением прямо на Шумлу, чтобы испытать, не удастся ли завлечь сераскира в бой и поражением войск его открыть путь за Балканы. Мелкие задунайские крепости Исакча, Тулча, Мачин, Гирсова, Кистенджи, лежавшие на пути нашем, не могли задержать нас: они взяты были одна за другою отдельными отрядами. Но упорная оборона Браилова, на левом берегу Дуная, в тылу русской армии, принудила ее на некоторое время остановиться близ Траянова вала. Дождавшись падения Браилова, войска снова двинулись вперед; они шли среди нестерпимого зноя, страною до такой степени бесплодною и скудною, что должны были везти за собою самые мелкие вещи, даже уголь. Нездоровая вода породила болезни; лошади и волы гибли тысячами от недостатка корма. Доблестные русские воины преодолели все препятствия, выбили войска неприятельские из Пазарджика и подступили к Шумле.
Надежда на бой не исполнилась: Гуссейн оставался неподвижен. Взять Шумлу приступом или правильною осадою было трудно, по крайней мере, надлежало опасаться жестокого кровопролития, а в случае неудачи надобно было бы возвратиться за Дунай. Обложить ее со всех сторон, для пресечения подвоза съестных припасов, оказалось также невозможным из-за малочисленности войска. Миновать Шумлу и идти прямо за Балканы значило оставить в тылу своем целую армию, которая могла напасть на нас в теснинах Балканских сзади, между тем как визирь ударил бы спереди.
Взятие Варны
Русский император, избегая всякого неверного предприятия, повелел фельдмаршалу Витгенштейну остаться под Шумлою для наблюдения за Гуссейном; между тем отряду князя Меншикова, уже разгромившему Анапу, при содействии Черноморского флота овладеть Варной, а корпусу князя Щербатова Силистрией. Взятие первой крепости обеспечивало продовольствие русского войска подвозом съестных припасов из Одессы морем; падение второй признавалось необходимым для безопасности зимних квартир нашей армии за Дунаем.
Осада Варны продолжалась два месяца с половиной. Малочисленный отряд князя Меншикова оказался слишком недостаточным для покорения крепости первоклассной, обороняемой выгодным местоположением, твердынями, всегда отражавшими все усилия наши во время прежних русско-турецких войн, и мужеством 20 000 гарнизона, под начальством храброго капитана-паши, любимца султана. Тщетно Черноморский флот, одушевленный присутствием государя императора, громил Варну с моря: она не сдавалась. Прибытие русской гвардии на помощь осадному корпусу придало иной оборот военным действиям. Как ни деятельно сопротивлялся гарнизон, работы наши быстро подвинулись к самым стенам крепости, и все усилия турецкого полководца Омара-Врионе спасти Варну нападением на осаждающих со стороны Балканских гор были напрасны: отбитый принцем Евгением Вюртембергским и храбрым Бистромом, он должен был уйти в горы. 29 сентября 1828 Варна, пала к стопам российского императора. Покорение ее, обеспечив продовольствие русских войск в Болгарии, в то же время лишило Шумлу прежней важности в стратегическом смысле: путь в Румелию через Балканы был открыт со стороны моря, и только рано наступившая зима принудила нас отложить решительные действия до следующей кампании этой русско-турецкой войны. Граф Витгенштейн возвратился за Дунай, оставив сильные отряды в Варне, Пазарджике и Праводах.
Кампания 1828 в Закавказье
Между тем в русско-турецкой войне 1828-1829 за Кавказом совершались дела чудные, неимоверные: там пред горстью храбрых падали крепости неприступные и исчезали враги многочисленные. Действуя оборонительно в Европе, турецкий султан думал нанести нам сильный удар в Азии, и в самом начале войны дал повеление эрзерумскому сераскиру с 40 000 армией вторгнуться на разных пунктах в закавказские области наши, с полной надеждой на успех. В самом деле, положение дел наших в том краю было весьма затруднительно. Главная армия русская уже перешла Дунай, а закавказский корпус едва успел возвратиться из персидского похода, изнуренный битвами и болезнями; в рядах его насчитывалось не более 12 000 человек. Запасы продовольствия и военные снаряды истощились; транспорты и артиллерийские парки едва могли служить. Подвластные нам мусульманские провинции, колеблемые воззваниями султана, ждали только появления единоверных турок, чтобы восстать на нас поголовно; владетельница Гурии, замыслив измену, общалась с неприятелем; в аулах горцев господствовало общее волнение. Требовалось много ума, искусства и силы душевной, чтобы отвратить опасности, грозившие в начале русско-турецкой войны 1828-1829 Закавказскому краю. Но Паскевич сделал более: гром побед его оглушил врагов и заставил султана трепетать в самом Константинополе.
Русско-турецкая война 1828-1829. Осада Карса в 1828. Картина Я. Суходольского, 1839
Зная, что только быстрый и смелый удар мог остановить грозное стремление неприятеля в край Закавказский, Паскевич решился на подвиг отважный: с 12 000 корпусом он двинулся (1828) в пределы азиатской Турции и, сверх ожидания врагов, явился под стенами Карса, крепости знаменитой в летописях турецких: помнили, что она отразила шаха Надира, без успеха осаждавшего ее целых 4 месяца с 90 000 войска. Тщетны были и наши усилия овладеть ею в 1807 году, во время русско-турецкой войны 1806-1812 . Граф Паскевич не стоял под Карсом и четырех дней. Он взял его штурмом. Турецкие войска, посланные сераскиром для вторжения в Грузию со стороны Карса, отступили к Эрзеруму.
Взятие Ахалциха Паскевичем (1828)
Между тем важнейшая опасность угрожала русским границам с другой стороны: к пределам Гурии, по дороге Ахалцихской, стремились под начальством двух знатных пашей до 30 000 турок. спешил предупредить их под Ахалцихом. Неожиданное препятствие остановило его: в корпусе открылась чума; редкий полк не заразился. Спасая своих храбрых сподвижников от гибели, главнокомандующий целых три недели простоял на одном месте. Наконец благоразумные и решительные меры его увенчались вожделенным успехом: чума прекратилась. Русское войско быстро двинулось к пределам Гурии, мимоходом овладело важной крепостью Ахалкалаки, потом Гертвисом, совершило неимоверно трудный переход чрез высокие хребты гор, считавшиеся непроходимыми, преодолело нестерпимый зной и подступило к Ахалциху. В то же самое время явились под стенами его и оба паши, пришедшие из Эрзерума, с 30 000 армией. Паскевич напал на них, разбил наголову того и другого, рассеял войска их по лесам, овладел четырьмя укрепленными лагерями, всей артиллерией и отбитые у неприятеля орудия обратил на Ахалцих.
Генерал-фельдмаршал Иван Паскевич
Основанный кавказскими удальцами в ущельях гор, на скалах и утесах, Ахалцих задолго до русско-турецкой войны 1828-1829 служил притоном для буйной вольницы разных вер и племен, находившей в нем безопасное убежище, славился во всей Анатолии воинственным духом своих обитателей, вел деятельную торговлю с Эрзерумом, Эриванью, Тифлисом, Трапезундом, имел в стенах своих до 50 000 жителей и с тех пор, как попал во власть турок, около трех веков не видал на стенах своих знамен чуждых. Тормасов не мог взять его, и неудивительно: обороною Ахалциху служили необыкновенно твердые и высокие палисады, окружавшие весь город, крепость, трехъярусный огонь многочисленной артиллерии, дома, выстроенные в виде укрепленных замков, и испытанное мужество жителей, из коих каждый был воин.
Уверенный в своих силах, паша Ахалцихский на все предложения о сдаче отвечал гордо, что сабля решит дело. Трехнедельный огонь наших батарей не поколебал его упорства. Между тем скудные запасы наши истощились. Оставалось или отступить, или взять Ахалцих штурмом. В первом случае надлежало опасаться неблагоприятного для русских влияния на умы врагов явных и тайных; во втором легко мог погибнуть весь корпус в борьбе с неприятелем, впятеро сильнейшим. Смелый вождь русский Паскевич решился на последнее. 15 августа 1828 в 4 часа пополудни штурмовая колонна, предводимая полковником Бородиным, пошла на приступ и после неимоверных усилий ворвалась в Ахалцих; но здесь ожидал ее бой отчаянный; надобно было штурмовать каждый дом и дорого платить за каждый шаг вперед. Это одно из самых славных сражений русско-турецкой войны 1828-1829 длилось целую ночь среди пожара, охватившего почти весь Ахалцих; несколько раз перевес склонялся на сторону многочисленных неприятелей. Главнокомандующий Паскевич с редким искусством поддерживал ослабевавшие силы своих колонн, посылал полки за полками, ввел в дело весь свой корпус и восторжествовал: утром 16 августа 1828 русское Георгиевское знамя уже развевалось на крепости Ахалцихской.
Русско-турецкая война 1828-1829. Бои за Ахалцих в 1828. Картина Я. Суходольского, 1839
Победитель Паскевич спешил унять кровопролитие, даровал пощаду и покровительство побежденным, учредил порядок управления, согласный с их обычаями, и, восстановив разрушенные укрепления Ахалциха, обратил его в надежный оплот Грузии со стороны азиатской Турции. Покорение Баязета отдельным отрядом при подножье Арарата обеспечило присоединение всей Эриванской области. Таким образом, менее чем в два месяца с самыми ограниченными средствами исполнена была воля государя императора: неприятельская армия, угрожавшая Закавказскому краю разорительным нашествием, была рассеяна Паскевичем; пашалыки Карский и Ахалцихский были в русской власти.
Подготовка к кампании 1829
Успехи русского оружия в 1828 году в Европе и в Азии, на суше и на море, занятие двух княжеств, большей части Болгарии, значительной части Анатолии, покорение 14 крепостей, плен 30 000 человек с 9 пашами, 400 знаменами и 1 200 орудиями, – все это, казалось, должно было убедить султана в необходимости прекратить русско-турецкую войну и примириться с могущественным императором России. Но Махмуд оставался по-прежнему непреклонным в неприязни и, отвергая мирные предложения, готовился к возобновлению брани.
Неожиданное событие утвердило султана в намерении продолжать русско-турецкую войну. В конце января 1829 года посланник наш в Тегеране, знаменитый писатель Грибоедов , был умерщвлен с большей частью его свиты неистовой чернью; в то же время обнаружилось неприязненное расположение шаха, который даже начал сосредоточивать войска свои вблизи русских границ, на Араксе. Султан поспешил завести переговоры с двором Тегеранским и уже не сомневался в разрыве Персии с Россией. Надежда его не исполнилась. Граф Паскевич отклонил новую русско-персидскую войну. Он дал знать наследнику престола Аббасу-мирзе, что истребление императорской миссии в Тегеране угрожает Персии самыми бедственными последствиями, что новая война с Россией может даже низринуть династию Каджаров с престола и что нет другого средства загладить плачевную утрату и отвратить грозу, как испросить прощения у российского императора за неслыханный поступок тегеранской черни чрез одного из персидских принцев. Сколь ни тягостно было для гордости восточной подобное предложение, Аббас-мирза убедил шаха согласиться, и старший сын Аббаса, Хозрев-мирза, в торжественной аудиенции, в присутствии всего двора и дипломатического корпуса, у подножия российского престола, просил государя императора предать вечному забвению происшествие, оскорбившее равно двор российский, как и двор персидский. «Сердце шаха ужаснулось, – говорил принц, – при одной мысли, что горсть злодеев может разорвать союз его с великим монархом России». Лучшего возмездия мы не могли желать: принцу было объявлено, что посольством его рассеяна всякая тень, которая могла бы омрачить взаимные отношения России с Персией.
Лишенный содействия шаха, султан не терял надежды переломить ход русско-турецкой войны 1828-1829 и ополчил все свои силы для борьбы с Россией. Армия его, сосредоточенная в Шумле, была увеличена несколькими тысячами регулярных войск, присланных из Константинополя, и новому турецкому визирю, деятельному и храброму Решиду-паше, дано повеление во что бы то ни стало отнять у русских Варну и вытеснить их из Болгарии. В Эрзерум также назначен новый сераскир с неограниченными полномочиями; на помощь ему прислан Гагки-паша, полководец, известный искусством и мужеством: им поручено вооружить в Анатолии до 200 000 человек, овладеть Карсом и Ахалцихом и разгромить наши закавказские области.
Государь император, со своей стороны усилив армию, стоявшую на Дунае, вверил ее, из-за болезни фельдмаршала Витгенштейна, главному начальству графа Дибича . Корпусу графа Паскевича назначено также подкрепление. Обоим полководцам велено вести русско-турецкую войну в 1829 как можно решительнее. Они исполнили волю своего государя самым блестящим образом.
Переправившись с главной армией за Дунай, весной 1829 года граф Дибич осадил Силистрию, которую мы не успели взять в минувшем году по случаю рано наступившей зимы. Главнокомандующий обратился в ту сторону сколько потому, что покорение Силистрии было необходимо для обеспечения наших действий за Дунаем, столько и с намерением выманить визиря из Шумлы. Почти можно было ручаться, что деятельный полководец турецкий, пользуясь отдалением главной армии русской, не оставит в покое отряды наши, стоявшие в Праводах и Пазарджике, и обратится на них с большей частью своих сил. Предположение дальновидного вождя вскоре оправдалось.
Битва при Кулевче (1829)
В середине мая 1829 визирь выступил из Шумлы с 40 000 лучших войск своих и осадил Праводы, занятые генералом Куприяновым, под главным начальством генерала Рота, который отвлек его упорной обороной и дал знать главнокомандующему о выходе неприятеля из неприступной позиции его. Граф Дибич того только и ждал: поручив осаду Силистрии генералу Красовскому, сам он поспешно двинулся на Балканы с большей частью своей армии, шел без отдыха, искусно скрывал свое движение и в пятый день стал в тылу Решида, отрезав его таким образом от Шумлы. Турецкий визирь вовсе не подозревал о грозившей ему опасности и спокойно занимался осадою Правод; узнав наконец о появлении русских в тылу своем, он принял их за слабый отряд из корпуса генерала Рота, дерзнувший запереть ему дорогу в Шумлу, и обратил свою армию для истребления малочисленного, по его мнению, неприятеля. Сверх всякого чаяния, в теснинах Кулевчи встретил его 30 мая 1829 сам Дибич. Решид постиг всю опасность своего положения, но не терял бодрости и решился пробиться сквозь русскую армию. Быстро и смело повел он атаку на всех пунктах и везде встретил грозный отпор. Тщетно бросались турки с бешенством отчаяния на стройные колонны наши, врубались в пехоту, врезались в конницу: русские были непоколебимы. Продолжительный бой до того утомил обе армии, что около полудня сражение как бы само собою затихло. Пользуясь случаем, Дибич подкрепил уставших воинов свежими полками и в свою очередь напал на неприятеля. Битва возобновилась страшной канонадой с обеих сторон; она колебалась недолго: от жестокого огня наших батарей, управляемых самим начальником штаба, генералом Толем, неприятельские орудия смолкли, враги дрогнули. В ту самую минуту граф Дибич двинул вперед свою несравненную пехоту, грозные колонны ее ударили в штыки. Стройность и быстрота атаки повсеместной привела турок в трепет: они обратились в бегство и рассеялись в горах, оставив на поле битвы до 5 000 трупов, весь обоз, артиллерию и знамена. Визирь едва спасся от плена быстротою коня своего и с великим трудом пробрался в Шумлу, куда не возвратилась и половина его армии. Победитель стал лагерем на виду у него.
Забалканский поход Дибича (1829)
Победа при Кулевче имела весьма важные следствия для хода русско-турецкой войны 1828-1829. Разбитый наголову, трепеща за самую Шумлу, визирь для защиты ее притянул к себе отряды, охранявшие пути в горах, и тем открыл теснины балканские, береговую линию также ослабил. Граф Дибич решился воспользоваться оплошностью неприятеля и только ждал покорения Силистрии, чтобы перейти за Балканы. Она пала наконец, доведенная деятельностью и искусством генерала Красовского до невозможности продолжать оборону. Главнокомандующий немедленно перевел корпус, осаждавший Силистрию, под Шумлу и поручил Красовскому запереть визиря в ее твердынях; сам же с прочими войсками быстро двинулся в Балканские горы. Передовые корпуса Рота и Ридигера очищали путь от неприятеля, выбивали его из всех мест, где он хотел остановиться, овладели с боя переправами на Камчике и спустились в долины Румелии. Вслед за ними шел и Дибич.
Генерал-фельдмаршал Иван Дибич-Забалканский
Красовский между тем с таким искусством действовал под Шумлою, что Решид-паша несколько дней принимал его корпус за всю русскую армию, и тогда только узнал о движении ее за Балканы, когда она уже миновала опасные теснины. Тщетно порывался он ударить ей в тыл: храбрый Красовский поразил его самого и запер в Шумле.
Между тем русские морские силы в Черном море и в Архипелаге, по распоряжению самого государя императора, сообразуя свои действия с действиями главнокомандующего, овладели приморскими крепостями в Румелии, Инадою и Эносом и соединились с армией сухопутной.
В плодоносных долинах Румелии забалканский поход Дибича – самое геройское деяние русско-турецкой войны 1828-1829 – уподоблялся торжественному шествию: малочисленные отряды турецких войск не в силах были остановить его, города же сдавались один за другим почти без сопротивления. Русская армия сохраняла строгую дисциплину, и жители Румелии, удостоверенные в неприкосновенности своей собственности, в безопасности личной, охотно покорялись победителю. Так достиг Дибич Адрианополя, второй столицы Турецкой империи. Начальствовавшие в нем паши хотели обороняться и выстроили войско. Но многочисленные толпы народа, избегая кровопролития, вышли из города с приветствиями навстречу нашим воинам, и многолюдный Адрианополь был занят русскими 8 августа 1829 без боя.
Дибич стал в Адрианополе, опираясь правым флангом на эскадру архипелагскую, левым на флот черноморский.
Кампания 1829 в Закавказье. Взятие Эрзерума Дибичем
Равно жестокий удар нанесен был русскими туркам и в Азии. Исполняя повеление государя императора, требовавшего самых решительных действий, граф Паскевич весною 1829 года сосредоточил в окрестностях Карса весь свой корпус, заключавший в себе до 18 000 человек, в числе коих были и мусульмане, набранные в областях, незадолго пред тем покоренных нашим оружием. Смелый вождь русский замыслил обессмертить память об этой русско-турецкой войне подвигом, достойным его славы – взятием столицы Анатолии, богатого и многолюдного Эрзерума.
Сераскир Эрзерумский, со своей стороны, собрал 50 000 армию с намерением отнять у нас завоевания прошедшего года и вторгнуться в наши пределы. С этой целью он послал к Карсу товарища своего Гагки-пашу с половиной армии; другую половину вел сам на помощь ему. Граф Паскевич спешил разбить их одного за другим, прежде чем успеют они соединиться, перешел чрез высокий хребет Саганлунгский, покрытый снегом, и встретил Гагки-пашу, стоявшего в укрепленном лагере, на месте неприступном. В десяти верстах от него был сераскир. Главнокомандующий устремился на последнего и после кратковременного боя рассеял его войско; потом обратился на Гагки-пашу и взял его в плен. Два неприятельских лагеря, обозы, артиллерия были трофеями сей знаменитой в летописях русско-турецкой войны 1828-1829 победы.
Не давая врагам времени опомниться от ужаса, Паскевич быстро двинулся вперед и через несколько дней явился под стенами Эрзерума. Сераскир хотел обороняться; но жители, неоднократными опытами удостоверенные в великодушии победителя, в неприкосновенности своего имущества и своих уставов, не хотели испытать участи Ахалциха и покорились добровольно. Сераскир сдался военнопленным. Армия турецкая не существовала. Тщетно новый сераскир, присланный султаном, хотел вытеснить русских из Эрзерума и собрал рассеянные войска: Паскевич поразил его в стенах Байбурта и уже намеревался проникнуть далее в пределы Анатолии, когда весть об окончившем русско-турецкую войну 1828-1829 мире остановила его победоносное шествие.
