Вождь апачей джеронимо. Кто такой джеронимо

«Джеронимо!» - с таким выкриком прыгают с самолета американские воздушные десантники.

Своим происхождением традиция обязана вождю апачей Джеронимо (1829-1909), имя которого наводила на белых поселенцев такой страх, что стоило кому-нибудь крикнуть: «Джеронимо!», как все выпрыгивали в окна.

Семья называла его Гойякла, что обычно считается означающим "Тот, Кто Зевает". Называть его Джеронимо стали мексиканцы, возможно по святому Иерониму. Имя появилось в бою, в котором Гойякла снова и снова, через граду пуль, бросался на солдат с ножом в руке. Когда они видели приближающегося индейского воина, они в отчаянии кричали: "Джеронимо".

Гоятлай (Джеронимо) родился в поселении апачей Бедонкохе, располагавшемся вблизи от реки Хила, на территории современной Аризоны, в то время - во владении Мексики, однако семья Джеронимо всегда считала эту землю своей.Родители Джеронимо обучили его в соответствии с традициями апачей.

Даже сегодня трудно испытывать безразличные чувства к этому последнему индейскому лидеру, выступившему против Судьбы, двигавшей Соединенные Штаты на Запад.

К 1881 г сиу и шайенны, уничтожившие армию Кастера у Литтл-Биг-Хорн, были разбиты и умиротворены. Неистовый Конь был мертв, заколотый солдатом во время сопротивления аресту. Пленник форта Рендалл, Сидящий Бык давал интервью газетам. Вождь Джозеф из племени не персе сдался; теперь его люди умирали от малярии в Оклахоме.

Лишь четыре общины чирикахуа-апачей оставались свободными, кочуя по Южной Аризоне и Нью-Мексико. Чирикахуа возглавлялись многими великими лидерами, такими вождями, как Кочиз, Мангас Колорадас, Делгадито и Викторио. К 1881 г. все четверо были мертвы. Однако еще в течение пяти лет единственный боговдохновленный воин Джеронимо продолжал бессмысленное сопротивление. В конце группа Джеронимо насчитывала только 16 воинов, 12 женщин и 6 детей. Против них использовалось 5 000 солдат Соединенных Штатов или 1/4 всей армии и, возможно, 3 000 мексиканских солдат. Воюя против таких устрашающих сил и продержавшись так долго, Джеронимо стал самым знаменитым апачем.

Жена и ребенок Джеронимо

Он женился на женщине из племени апачей Чирикаухуа и имел трёх детей. 5 марта 1851 года отряд из 400 мексиканских солдат из штата Сонора под руководством полковника Хосе Мария Карраско напал на лагерь Джеронимо возле Ханоса в то время, как большинство мужчин племени отправились в город торговать. Среди убитых оказались жена, дети и мать Джеронимо. Вождь племени, Мангас Колорадас, решил отомстить мексиканцам и отправил Гоятлая к Кочису за помощью. Хотя, по словам самого Джеронимо, он никогда не был вождём племени, с этого момента он стал его военным лидером. Для племени Чирикаухуа это также означало, что он был и духовным лидером. В соответствии с занимаемой должностью именно Джеронимо возглавлял многие рейды против мексиканцев, а в последствии и против армии США.

Поскольку апачи были кочевниками, прежняя родина чирикахуа сохранила лишь несущественные следы их прохода.

Джеронимо был не вождем, а скорее шаманом-провидцем и военным лидером. Вожди обращались к нему за мудростью, которая приходила к нему во внезапных видениях. У Джеронимо было мало от величественного отшельничества Кочиза. Вместо этого Джеронимо был мастером манипулирования, оппортунистом. Он постоянно планировал, тревожился о неизвестном, беспокоился о том, чем не мог управлять. Он был от природы недоверчив, а предательства мексиканцев и американцев усилили эту черту. Он был наделен громадной умственной хитростью и постоянно ломал голову над вопросами, которые не мог постигнуть. Помимо этого, он был еще и прагматиком.

Он был говоруном - не оратором красноречия, но спикером, спорщиком, вентилятором идей. С револьвером или винтовкой, он был одним из лучших стрелков чирикахуа. Он любил хорошую выпивку или тисвин, апачское кукурузное пиво или виски, получаемое у торговцев. За его короткую жизнь у него было 9 жен и много детей.

Поворотное событие жизни Джеронимо произошло к северу от чирикахуа, в городе Джанос. Сегодня Джанос просто пункт-перекресток с остановкой для грузовиков в 35 милях к югу от "каблука" (выступа - прим.) Нью-Мексико, но тогда он был важнейшим испанским фортом. К началу 1850-х, когда лишь немногие из чирикахуа видели Белых Глаз(как они называли англо-американцев), они выдержали два века бойни, чинимой испанцами и мексиканцами. Последние, когда им не удалось достичь прочного мира с апачами, проводили политику геноцида, начатую в 1837 г. штатом Чиуауа, предложившим плату за апаческие скальпы.

Около 1850 г. граждане Джаноса предложили мир, пригласив чирикахуа торговать. Пока мужчины-апачи вели торговлю шкурами и мехами в городе, женщины и дети остались в лагере на приграничной полосе. Однажды бродячий отряд мексиканских войск из соседнего штата Сонора наткнулся на лагерь. Он сразу убил 25 женщин и детей и пленил еще 50-60, которых позднее продали в рабство.

Джеронимо вернулся из города, чтобы обнаружить мертвые тела своей матери, своей молодой жены и троих детей. "В лагере не было света, поэтому никто не заметил, как я молча повернулся и встал у реки, - сказал он в интервью более чем через полвека. - Сколько я стоял там, я не знаю"...

В середине ночи община ушла к северу, оставив мертвых на поле. "Я стоял, пока все не прошли, едва ли сознавая, что буду делать - у меня не было оружия и я вряд ли хотел сражаться или не намеревался спасти тела своих родных, так как это было забыто(вождем, по соображениям безопасности). Я не молился, не решал ничего особенного, у меня не осталось никакой цели. Наконец, я молча последовал за племенем, держась на расстоянии, на которое распространялся мягкий шум, создаваемый отступающими апачами.

До конца своей жизни Джеронимо ненавидел всех мексиканцев. Он убивал их когда только мог, без всякой жалости. Хотя это трудно представить, но губернатор Соноры в 1886 г. утверждал, что за последние 5 месяцев дикой карьеры Джеронимо, его община (16 воинов) убила 500-600 мексиканцев.

В конце его военной карьеры он возглавлял крошечный отряд из 38 мужчин, женщин и детей. Целый год за ним охотились 5 тысяч солдат армии США (четверть всей американской армии на тот момент) и несколько отрядов мексиканской армии. Люди Джеронимо были одними из последних независимых индейских воинов, отказавшихся признать власть правительства Соединённых Штатов на Американском Западе. Конец сопротивления настал 4 сентября 1886 года, когда Джеронимо был вынужден сдаться американскому генералу Нельсону Майлзу в Аризоне.

Джеронимо и другие воины были отправлены в Форт-Пикенс, штат Флорида, а его семья в Форт-Мэрион. Они воссоединились в мае 1887 года, когда все вместе были перевезены в Казармы Маунт-Вернон в Алабаме на пять лет. В 1894 году Джеронимо перевезли в Форт-Силл в Оклахоме.

Джеронимо (справа) и его воины

В пожилом возрасте он стал знаменитостью. Он появлялся на выставках, включая всемирную выставку 1904 года в Сент-Луисе, штат Миссури, где продавал сувениры и собственные фотографии. Однако вернуться на землю предков ему не разрешалось. Джеронимо участвовал в параде по случаю инаугурации президента США Теодора Рузвельта в 1905 году. Он умер от пневмонии в Форте-Силл в 1909 году и был похоронен на местном кладбище пленных индейцев-апачей.

По рассказам тех, кто был ближе всего к Джеронимо, он всю свою оставшуюся жизнь только сожалел о своей сдаче Майлсу. Он предпочел бы остаться в Сьерра Мадре вместе со своими воинами и сражаться до последнего человека.

Зимней ночью 1909г., возвращаясь домой из города Лаутон, Оклахома, Джеронимо упал с лошади и пролежал в канаве до утра. Ему было около восьмидесяти пяти лет и через четыре дня он умер от пневмонии. Умирая, Джеронимо произнес имена воинов, которые остались верными ему до конца.

Апачское кладбище в форте Силл, на тихой возвышенности над рукавом Кейч-крик, состоит из примерно трехсот могил. В центре лежит Джеронимо: коричневые гранитные камни образуют маленькую пирамидку, на вершине которой сидит вырезанный из камня орел, чья изуродованная кем-то голова была заменена грубой бетонной копией. От могилы Джеронимо тянутся белые каменные надгробия, образующие аккуратные ряды и колонны. Каждый камень сзади имеет номерной знак, такого типа "SW5055" - это латунные номерные жетоны, которые были выданы апачам в Сан Карлосе в 1870-х.

"Грубые черты никогда не сгладились, - писал о Джеронимо один журналист в 1886 г. - Нос широкий и тяжелый, лоб низкий и морщинистый, подбородок полный и сильный, глаза как два куска обсидиана со светом позади них. Рот - наиболее примечательная черта - острый, прямой, тонкогубый разрез большой длины и без единой смягчающей линии".

В течение нескольких сезонов, за 4 года, я путешествовал по Юго-Западу в поисках ключевых мест в судьбе народа Джеронимо. Поскольку апачи были кочевниками, прежняя родина чирикахуа сохранила лишь несущественные следы их прохода. Так, мои поиски Юго-Запада Джеронимо стали частным, интуитивным путешествием, тем более сильным из-за немоты ландшафта, таинственного размаха скалистых гор, сосновых лесов и молчаливых пустынь.

Что сделало Джеронимо таким умелым лидером? Его бесстрашие в бою, его прорицание грядущих событий и острый ум - все это дало ему авторитет. И его отказ сдаться, когда он столкнулся с безнадежностью, воодушевлял других.

Начнем с того, что апачей никогда не было много - возможно 6000-8000 в 1860-х. Хотя белые называли их всех апачами, они жили во многом отдельно, в большинстве своем антагонистическими общинами. И действительно, армия преуспела в умиротворении большинства из них, используя воинов из одной общины для выслеживания и войны против воинов другой.

Джеронимо родился где-то около 1823 г, на трех развилках верховий реки Джила, нынешней западной части Нью-Мексико, бывшей в прошлом территорией Мексики. Для Джеронимо, как и для каждого апача, место рождения имело большое значение: когда в своих кочевьях он возвращался туда, он катался по земле в четырех направлениях.

Этот речной стык находится в сердце пустоши Джила, недалеко от Утесных Жилищ Джила народа Моголльон XIII века. Апачи часто стояли там лагерем.

В теплый ветреный день мая я бродил по средней развилке Джилы, перейдя вброд речку там, где она пересекла мою тропу. Берега поросли гигантскими платанами и тополями. Пятнистые стены каньона на солнце отливали красным. Вскоре я пришел к вытекавшему из основной породы горячему роднику, заполнявшему пруды, достаточно глубокие, чтобы в них купаться. Я погрузил палец в воду, такую горячую, что трудно было выдержать. Знание того, что будучи мальчиком, Джеронимо играл у этого родника, дало мне чувство внутренней связи.

Джеронимо получил свою Силу вскоре после разгрома у Джаноса. По информации одного из апачей, который в то время был мальчиком, Джеронимо услышал голос, когда был один, горюя по своей семье, его голова была опущена, и он сидел, плача. Голос назвал его имя четыре раза (4 - священное для апачей число), а затем сообщил такую весть: " Ни одно ружье не убьет тебя. Я отведу пули из ружей мексиканцев, в них останется лишь порох. И я направлю твои стрелы." С этого дня Джеронимо считал, что он не умрет от пуль, и на этом основывалась его храбрость. В 1850-х годах Белые Глаза стали проникать на родину чирикахуа. Сначала апачи считали, что они смогут жить в мире с этими пришельцами. Кочиз даже позволил станции Баттерфилд посылать дилижансы через Апачский Проход, где находился жизненно важный источник.

Но в феврале 1861 г. горячеголовый лейтенант Джордж Баском, недавний выпускник Вест Пойнта, вызвал Кочиза в свой лагерь, находившийся около Апачского Прохода, чтобы обвинить вождя чирикахуа в краже скота и похищении 12-летнего мальчика с ранчо, находившегося в 80 милях. Кочиз отклонил обвинение, но Баском, который окружил свою палатку солдатами, заявил, что будет держать Кочиза заложником до возвращения скота и ребенка.

Вождь мгновенно вытащил нож, разрезал стену палатки и сумел ускользнуть, несмотря на стрельбу. Баском взял в плен шесть спутников Кочиза: его жену, двух детей, брата и двух племянников. Кочиз захватил нескольких белых, чтобы обменять их на своих людей. Переговоры не удались и Кочиз убил и изуродовал свои жертвы. Позднее войска США повесили тех родственников вождя, которые были взрослыми мужчинами. Такое обращение с величайшим вождем чирикахуа насторожило апачей против Белых Глаз настолько же сильно, как они десятилетиями противостояли мексиканцам.

На следующий год солдаты захватили важный источник у Апачского Прохода и построили форт Боуи (Bowie), ставший штабквартирой кампании против чирикахуа. Руины форта сохраняются как национальный исторический памятник. Когда я посетил их, гниющие сырцовые стены были только недавно покрыты защитным известковым пластырем, что придало им доисторический вид. Старое кладбище заросло травой и мескитами, но из тенистой расщелины до сих пор течет вода.

К следующему десятилетию федеральное правительство определило, что решением "Индейского вопроса" являются резервации. В 1872 г. для чирикахуа была учреждена резервация в юго-восточной Аризоне. Агент, Том Джефорд, прежде суперинтендант почтовой станции, был известен своей симпатией к апачам - он был единственным белым, ставшим другом Кочиза. Через 4 года, испугавшись, что у Чирикахуа слишком много свободы, правительство сместило Джефорда и издало указ о перемещении индейцев в Сан Карлос, на родину западных апачей, которые иногда были их врагами. Это было произвольно выбранное место, которое вашингтонские бюрократы посчитали хорошим.

Новым агентом апачей стал Джон Клам. Ему было только 24 года, он был честен и смел, но также самоуверен и властен. (За его чванство апачи прозвали его "Индюк".) Клам прибыл в форт Боуи, где ухитрился убедить почти треть чирикахуа переместиться в Сан Карлос, но Джеронимо бежал вместе с еще 700 мужчинами, женщинами и детьми, которые не хотели отказываться от своей свободы.

Генерал Джордж Крук, мудрый и человечный офицер, понял, что апачи слишком изменчивы и независимы, чтобы разоружать их всей массой. Вместо этого, он пошел на компромисс: апачи должны были носить латунные брелки "J.D." и проходить ежедневный счет с выдачей пайков, но им было разрешено становиться лагерем и охотиться более менее там, где им нравится. Таким образом, уйти из резервации было не столь сложно. Однако, граждане Аризоны вопили. что правительство балует и кормит "ренегатов" всю голодную зиму только для того, чтобы каждым летом они возобновляли свои набеги и убийства. Это было нелегкое перемирие.

Весной 1877 г. Клам прибыл к Ойо Калиенте (Ojo Caliente) в Нью-Мексико, чтобы заставить апачей Теплых Ключей (Уорм Спрингс) - тесных союзников чирикахуа Кочиза - переместиться в Сан Карлос. Веками апачи Теплых Ключей считали Ойо Калиенте священным местом. V-образное ущелье, которое воды вырезали в холмах к востоку, было естественным укреплением. Вокруг было много диких фруктов, орехов и дичи.

Узнав, что Джеронимо находится где-то в этом районе, Клам послал вестника с просьбой о переговорах. Тем временем, он спрятал в агентстве Уорм Спринг 80 вооруженных людей. Джеронимо приехал верхом вместе с группой чирикахуа.

Клам оставил рукописи воспоминания об этой засаде и мемуары о праздновании ее. Ярким майским днем с копиями их в каждой руке, я ходил среди развалин и воссоздавал случившееся в своей голове.

Здесь, на подъезде к основному строению, по рассказу Клама, стоял дерзкий агент, его рука находилась в дюйме от рукоятки 45-го кольта. Там - сидел на площади Джеронимо, за его спиной была сотня апачей, его большой палец находился в дюйме от курка винтовки Спрингфилда 50-го калибра. Эти два человека обменялись зловещими угрозами. В 50 ярдах к югу, по сигналу Клама, двери агентства распахнулись, и люди Клама выскочили, чтобы окружить чирикахуа. На лидеров было направлено 23 винтовки, остальные - на их людей, но и в такой ситуации Джеронимо чуть не выхватил винтовку и не выстрелил. Вместо этого он сдался.

Клам одел на запястья Джеронимо наручники и сопроводил его в фургон, идущий в Сан Карлос вместе со скорбной процессией пленных чирикахуа, среди которых разразилась эпидемия оспы. Два месяца Джеронимо держали в цепях как пленника, рассчитывая, что он умрет. Клам надеялся повесить лидера апачей, но не смог добиться от властей одобрения этой меры. В приступе гнева агент подал в отставку, и наследник Клама освободил Джеронимо.

В мемуарах Клам торжествует по этому поводу, так как было совершено первое и единственное действительное пленение РЕНЕГАТА ДЖЕРОНИМО. Но как и в случае, происшедшем у Баскона с Кочизом, такое обращение Клама с Джеронимо имело далеко идущие последствия.

В течение следующих 4-х лет Джеронимо, которому было уже за 50, и который по стандартам апачей уже считался стариком, извлекал выгоды из ослабления резервационного режима, покидая резервацию всегда, когда хотел. Иногда воину казалось, что апачи и Белые Глаза могут жить на одной земле. Но иногда он был уверен, что это невозможно.

Все эти месяцы свободы Джеронимо путешествовал по всей своей земле. Горы в основном были однообразной местностью, но среди их утесов и ущелий апачи чувствовали себя неуязвимо. Также здесь жили Горные Духи, божественные существа, которые лечили болезни и защищали чирикахуа от врагов.

Когда Джеронимо был еще молод, в 1850-х, чирикахуа кочевали по территории, которую считали данной им их богом Уссеном. Сюда входили северо-восток Аризоны, юго-запад Нью-Мексико и просторы северной Мексики вдоль по гребню Сьерра Мадре. Армейские офицеры, пытавшиеся выследить индейцев в этой глуши, называли ее самой труднопроходимой территорией Северной Америки. Скудность воды, крутые и запутанные скалы, кактусы и колючие кустарники, рваные одежды, гремучие змеи под ногами - в такую землю белый человек рисковал проникнуть только с большой осторожностью.

Но апачи принадлежали этой земле. Они знали каждый источник и ключ на сотни миль во всех направлениях: им ничего не стоило проехать или пробежать 75 - 100 миль в день; они могли быстро подняться в горы, где солдаты уставали и спотыкались; они могли сделаться невидимыми в короткой траве или на берегу ручья; они умели оставлять такой легкий след, что по нему мог идти только другой апач. В пустыне, где белые люди голодали, они питались мескитовыми бобами, сердцевинами атавы, сачуато и плодами голы, ягодами можжевельника и орехами пинон.

В 1870-х, по мере того, как Белые Глаза становились более многочисленными, Джеронимо и его община пересекли границу Сьерра Мадре, где чирикахуа чувствовали себя в безопасности. Именно здесь, глубоко в горах, Юх, всю жизнь бывший другом Джеронимо и один из лучших военных стратегов чирикахуа, получил видение, посланное Уссеном. Из тонкого облака голубого дыма, видимого через расщелину, тысячи солдат в синей форме маршировали в исчезающую пещеру. Воины Юха также видели это видение. Шаман объяснил: "Уссен послал нам видение, чтобы предупредить нас, что мы будем все разгромлены и возможно все убиты правительством. Их сила в количестве, более могущественном оружии, что сделает нас всех... мертвыми. Постепенно они уничтожат нас".

Решившись сокрушить группу Джеронимо, в мае 1883 г. генерал Крук предпринял самую смелую кампанию против апачей из когда-либо совершавшихся войсками США. С 327 людьми - более половины из них были разведчиками из других общин - Крук зашел глубоко в Сьерра Мадре, ведомый апачем Белых Гор, который когда-то кочевал с Джеронимо.

В это время Джеронимо находился далеко на востоке, убеждая мексиканцев обменять попавших в плен чирикахуа. Судя по информации Джесона Бецинеза, молодого апача, который там был, однажды ночью, за едой, Джеронимо внезапно бросил свой нож. Его Сила, которая иногда внезапно вспыхивала в нем, заговорила.

"Люди! - внезапно выкрикнул он. -Наши люди, которых мы оставили в основном лагере, попали в руки войск США. Что нам делать?" И действительно, примерно в это время авангард апачского подразделения Крука атаковал лагерь чирикахуа, убил 9 или 10 стариков и женщин, и захватил 5 детей.

Группа Джеронимо поспешила назад и увидела Крука с его юными пленниками. Пришли другие общины, и в течение нескольких дней чирикахуа стояли лагерем на окружающих гребнях, смотря на вторгшиеся войска.

Вторжение Крука в горную цитадель апачей оказало разрушительное психологическое влияние на них. Однако то, что потом произошло в Сьерра Мадре, никогда не прояснилось до конца. Несмотря на свои значительные силы, Крук находился в худшем положении, у него кончались продовольственные запасы, что делало его крайне уязвимым.

Подождав 5 дней, Джеронимо и его группа, изобразив дружественный настрой, присоединились к другим бродячим общинам в лагере Крука. Они шутили и соревновались с разведчиками Крука - апачами Белых гор. Чирикахуа начали победный танец и пригласили разведчиков танцевать с женщинами чирикахуа. Планом Джеронимо было окружить разведчиков и перестрелять всех во время танца. Но вождь разведчиков Крука, старый горец, отказался разрешить апачам Белых Гор танцевать с чирикахуа - или потому, что он почувствовал ловушку, или из-за принципа - никто не знает.

Когда заговор не удался, Джеронимо и другие лидеры согласились на переговоры с Круком. Некоторые чирикахуа затем отправились на север вместе с солдатами в резервацию Сан Карлос. Другие обещали сделать это после того, как соберутся их люди. Джеронимо оставался там в течении еще 9 месяцев, но в конце зимы он тоже пришел.

В ноябре 1989 г вместе с другом, на его четырехколесном автомобиле, мы попытались найти место, находящееся в верховьях реки Бависпе (Bavispe), где генерал противостоял Джеронимо на 5-ый день, ведомые копией личной рукописной карты Крука, мы добрались до дальнего изгиба реки, который соответствует описанию и взобрались на вершину месы, которая могла быть местом лагеря чирикахуа.

Красота внутренней Сьерра Мадре поразила меня: холмы, покрытые качающейся бутелоуа; отдельные дубы и можжевельники, уступающие место по мере подъема, соснам пондероза; вдали тополя величаво окаймляли голубую нить Бависпе, каньоны рукавами уходили вдаль в лабиринтах скрытых утесов.

В 1880-х, будучи мальчиком, Джеймс Кайвайкла, апач Уорм Спринтс, стоял лагерем в этой твердыне. Через 70 лет он вспоминал этот рай: "В том месте несколько недель мы жили подобно тем, кто ушел в Счастливое Место. Мы снова охотились, пировали и танцевали у костров... Так впервые на моей памяти мы жили, подобно апачам до прихода Белых Глаз."

Смелый поход Крука в Сьерра Мадре изменил ход войны больше чем какое-либо другое событие. Большинство апачей, уставших и упавших духом, больше никогда не вырвались из резервации. В переговорах с Круком, Джеронимо настаивал, что он всегда хотел жить в мире с Белыми Глазами. Теперь, в 1884 г. он честно попытался сделать это. Вместе с несколькими другими общинами, под неусыпным наблюдением лейтенанта Бриттона Дэвиса, он осел на Терки-крик в резервации Белой Горы.

На Терки-крик тогда, похоже, было установлено добровольное руководство с обеих сторон. Правительство решило, что чирикахуа должны стать фермерами и большинство апачей хотели попробовать сделать это. Но даже сами апачи не могли осознать, какое насилие производится над их путем жизни этой попыткой превратить кочевников в земледельцев.

Получив разрешение племенного совета, я предпринял свой первый визит на Терки крик в серый ноябрьский день, когда в воздухе уже пахло зимой. Расположенные по руслу реки лужи замерзли. Я шел по вспаханным под пар полям подсолнуха и делянкам, где по твердой земле были разбросаны гнилые тыквы. Высокие сосны - те самые, под которыми ходил Джеронимо - качались под летним ветерком. В камышах трепали перья дикие индюшки.

Джеронимо оставался в резервации один год, и весь юго-запад молился за то, чтобы вражда с апачами была действительно закончена. Но на Терки-крик создалась напряженная ситуация. Правительство запретило два апачских обычая: пивоварение и битье жен. Все случилось в мае 1885 г. Несколько вождей, выпив изрядное количество тисвина, выступили против Дэвиса, обвиняя его в том, что он собирается бросить их в тюрьму. По каким-то причинам Джеронимо сказали, что Дэвис собирается арестовать и повесить его. 17 мая Джеронимо покинул резервацию с 145 мужчинами, женщинами и детьми чирикахуа.

Рассказ о последних 15 месяцах свободы Джеронимо сам по себе приобретает эпический характер. Пока солдаты США тщетно охотились за Джеронимо по всему Юго-Западу, газеты Аризоны и Нью-Мексико истерично кричали. "Джеронимо и его Банда Убийц до сих пор на свободе!", "Кровь невинных жертв взывает к небесам!" В своем первом рывке в Мексику беглецы оставили за собой 17 мертвых Белых Глаз. Часто жертвы были изуродованы. Распространились слухи, что Джеронимо иногда убивал младенцев, подбрасывая их в воздух и нанизывая на свой нож.

Американские солдаты уже убили свою долю апачских младенцев, их оправданием было то, что "из гниды вырастает вошь". И в 1863г., убив великого вождя Мангаса Колорадоса, солдаты отрезали ему голову и сварили ее. С точки зрения апачей, после смерти человек существует в том состоянии, в каком умер, поэтому у них возникло большое желание отомстить Белым Глазам, которые убивали и калечили индейцев.

Более того, готовясь к войне, мальчики-апачи проходили через мучительные испытания, причиняя себе боль, и учились не бояться смерти. Наиболее ужасным наказанием для воина-апача было бы быть запертым в клетку - а Белые Глаза как раз так и обращались со своими жертвами.

В последние годы свободы Джеронимо убивал ранчеров и поселенцев в основном потому, что он нуждался в снаряжении, продовольствии и лошадях, а это был самый легкий способ добыть их. Дикость пытки, к которой он иногда прибегал, была воздаянием за то, что перенесли другие - его мать, жена и трое его детей. Однако, через десятилетия, будучи стариком, Джеронимо просыпался среди ночи "со стоном жалости" к детям, которых он убил.

Когда армия преследовала общину Джеронимо, беглецы разделялись на маленькие группы и рассыпались. Рота за ротой преследовала их только ради того, чтобы потерять следы на скалах или в русле реки. Проведя совместную операцию, несколько подразделений солдат решили, что Джеронимо загнан в Мексику, но в этот момент он успешно возвратился в США, затем проделал весь путь на Север к резервации Белой Горы, взял одну из своих жен, трехлетнюю дочь и еще одну женщину из под носа у охраны и бежал, не оставив и следа.

Однако чирикахуа уставали от своей жизни беглецов. Всего лишь через несколько дней один из самых отчаянных вождей, Нана, хромой и почти достигший восьмидесяти лет, согласился вернуться в резервацию вместе с несколькими женщинами, включая одну из жен Джеронимо. В марте Джеронимо, намереваясь сдаться, встретился с Круком в каньоне де лос Эмбудос, сразу к югу от границы. За два дня переговоров Джеронимо излил душу:

"Я думаю, что я хороший человек, - сказал он Круку в первый день. - Но в бумагах по всему миру они говорят, что я плохой, но это плохо, что так говорят обо мне. Я никогда не делал ничего дурного беспричинно... Один Бог смотрит вниз на всех нас... Все мы - дети одного Бога. Бог слушает меня. Солнце, тьма, ветра - все слушают то, что мы сейчас говорим."

Крук был непреклонен: "Ты должен решить, останешься ты на военной тропе или сдашься без всяких условий. Если ты останешься, я буду преследовать тебя и убью всех, даже если это займет 50 лет."

На следующий день, в более смиренном настроении, Джеронимо пожал руку Круку и произнес знаменитые слова о своей покорности: "Делайте со мной, что хотите. Я сдаюсь. Когда-то я был свободен как ветер. Теперь я сдаюсь тебе - и это все."

Но это было не все. Крук отправился в форт Боуи, оставив лейтенанта, который должен был привести еще вооруженных апачских воинов. Той ночью бутлеггер продал индейцам виски и сказал Джеронимо, что он будет повешен сразу после пересечения границы. Утром, еще не протрезвев, индейцы продвинулись на север только лишь несколько миль и в ту ночь, когда компас его подозрений еще раз изменил направление, Джеронимо бежал на юг вместе с маленькой группой приверженцев.

Так началась последняя фаза сопротивления чирикахуа. Утомленный и критикуемый Вашингтоном, генерал Крук отказался от своего поста. Он был замещен Нельсоном А. Майлсом - тщеславным генералом, стремившимся в президенты, прославившимся в войнах с сиу и не персе. Но пятимесячная компания Майлса, пытавшегося поймать 34 чирикахуа, оказалась бесплодной.

К концу августа 1886г. беглецы очень захотели снова встретиться со своими семьями и родственниками. Они послали в один мексиканский город двух женщин, чтобы узнать о возможности сдаться. Вскоре после этого отважный лейтенант Уарльз Гейтвуд отправился в лагерь Джеронимо на реке Бависпе вместе с двумя разведчиками. Гейтвуд выложил козырь, сказав Джеронимо, что его людей уже послали на поезде во Флориду. Эти новости ошеломили беглецов.

Четвертого сентября 1886г. Джеронимо встретился с Майлсом в каньоне Скелетов, в Пелисиппос, расположенном к западу от границы Аризоны и Нью-Мексико. "Я сдаюсь в четвертый раз," - сказал воин. "И я думаю, что в последний," - ответил генерал.

Джеронимо сдался, полагая, что через пять дней его соединят с семьей, что его "грехи" будут прощены и что его люди будут поселены в резервации в Аризоне. Но Майлс солгал. Лишь немногие из них увидели свою родину еще раз.

За свое бескомпромиссное сопротивление чирикахуа были наказаны хуже, чем какие-либо другие индейцы США. Все они, даже женщины и дети, почти тридцать лет оставались военнопленными, сначала во Флориде и Алабаме, затем в форте Силл в Оклахоме. В 1913г. для чирикахуа было отведено место в резервации мескалеро в южноцентральном Нью-Мексико. Около двадцати трех из оставшихся в живых переместились к мескалеро, а остальные остались около ф. Силл. В этих двух местах сегодня живут их потомки.

В последнюю весну я провел день в резервации мескалеро с Квидой Миллер, внучкой Джеронимо. Мягкая и симпатичная женщина шестидесяти шести лет, она хранила свое знание о великом воине всю свою жизнь. "Мы еще получаем письма ненависти от людей Аризоны, - говорит она. - Они говорят, что их прадед был убит Джеронимо."

Фото сделано на церемонии вступления Теодора Рузвельта
в должность президента

В 1905г. Джеронимо просил президента Теодора Рузвельта отослать его людей обратно в Аризону. "Это моя земля, - писал Джеронимо,-- мой дом, земля моего отца, на которую я теперь прошу позволить мне вернуться. Я хочу провести последние дни там и быть похороненным в горах. Если бы так случилось, я мог бы умереть в мире, чувствуя, что мои люди, возвращенные на родину, множатся, а не умирают, как сейчас, и что наше имя не исчезнет."

Президент Рузвельт отказал в этой просьбе на том основании, что в Аризоне до сих пор сильно ненавидят апачей. "Это все, что я могу сказать, Джеронимо, - ответил он, - кроме того, что я сожалею и не держу злобы на тебя."

Страх Джеронимо, что его люди могут вымереть не был чисто риторическим. Во времена расцвета чирикахуа насчитывали более 1200 человек. Со времени, когда их стали кормить, осталось 265 человек. Сегодня, из-за разделения в последующие десятилетия и заключения браков в других общинах, пересчитать чирикахуа невозможно.

Прошлой осенью я посетил последнее место сдачи в каньоне Скелетов. Он лежит у слияния двух рек. Высокие платаны затеняют землю, где Майлс положил символические камни, переставив их с места на место, чтобы проиллюстрировать свои обещания о будущем апачей.

В каньоне Скелетов на протяжении пятнадцати миль находится только три или четыре старых ранчо. От места сдачи я прошел долгий путь вверх по реке, минуя один замысловатый изгиб за другим. В тот день я никого не встретил. Мне было непонятно, - и не в первый раз, - почему в этом пустынном великолепии оказалось невозможным найти место для менее чем тысячи апачей. Это число равно населению таких крошечных аризонских городков, как Дункан или Моренси.

Джеронимо и Майлс встретились еще раз на Омахской Выставке в 1898г., где несколько знаменитых апачей были выставлены в качестве трофеев. Дрожа от гнева, старый воин потребовал, чтобы генерал дал отчет за свою ложь в каньоне Скелетов.

Майлс не дал реального объяснения. Джеронимо просил его: "Я вдали от Аризоны двенадцать лет. Кукуруза и орехи пинон, перепела и дикие индюшки, гигантские кактусы и деревья пало верде - все они скучают по мне. Они не понимают, куда я делся. Они хотят, чтобы я вернулся."

Майлс ответил: "Прекрасная мысль, Джеронимо. Очень поэтично. Но мужчины и женщины, живущие в Аризоне - они не скучают по тебе... Кукурузе и орехам пинон, перепелам и диким индюшкам, гигантским кактусам и деревьям пало верде - им придется как-нибудь самим - без тебя."

Когда я путешествовал по юго-западу, останавливаясь среди пинонов, слова Джеронимо часто приходили ко мне. Иногда, если я достаточно долго стоял в молчании, природа начинала переполняться их значением.

Перевод Щетько А.

"National Geographic",
vol 182, №4, pp. 46-71

Свободные апачи, охотившиеся во время битвы у Трес — Кастильос на оленей, а также те, кто скрывался в горах, после смерти вновь объединились под руководством заместителя Викторио - вождя Нана.

Нана был уже очень стар. В день своего восьмидесятилетия он организовал «рейд», который убедил жителей юго-западных областей, что даже возраст не помеха для соратника Викторио.

За восемь недель горстка апачских воинов Нана одолела тысячи миль, провела восемь сражений и боев с американцами. Во всех боях побеждали превосходящих их по численности противников, убили пятьдесят американских солдат, захватили более 200 лошадей и ушли от войска, которое их преследовало (это войско насчитывало более тысячи солдат и четыреста местных добровольцев), на мексиканскую сторону в глубь Сьерра- Мадре.

Во время этого молниеносного «рейда», который по своим масштабам превзошел все победы Викторио на американском юго-западе, этот восьмидесятилетний старец взял в плен двух красавиц из Техаса (впоследствии они вернулись в Соединенные, Штаты). Нана до самой смерти проживал в своей крепости в сонорских горах. Отсюда, когда он уже не смог выезжать, Нана руководил набегами (обычно его заменял помощник Локо, по-испански безумец). В конце концов Нана объединился в Сьерра-Мадре с вождем другой известной группы неукротимых - с легендарным Джеронимо. Нана стал советником и заместителем этого бесстрашного борца, который пользовался большим уважением апачей, проживающих по обе стороны границы.

Джеронимо «человек-тигр»

Имя Джеронимо на языке апачей звучало как Гойатлай, что значит зевающий, сонный. Однако характер вождя не соответствовал его имени. Один его американский противник, Серый волк, называл его Джеронимо - «человеком- тигром». Генерал Майллз - второй противник - так отзывался о вожде:

«Джеронимо - самый ужасный, самый страшный из всех когда-либо живших индейцев»

Однако прежде чем приступить к рассказу о «человеке-тигре», «самом ужасном из всех когда-либо живших индейцев», следует вспомнить отдельные факты, имеющие большое значение для понимания «войны Джеронимо».

На юго-западе, также как когда-то в прериях, никогда не велась систематическая борьба всех индейцев против всех белых - не было всеобщей «войны рас». Например, отдельные группы апачей боролись против жителей штата Сонора, в то время как с жителями штата Чиуауа или с шахтерами Нью-Мексико они жили в мире. Позже, в период «рейдов», апачские племена подразделялись на несколько частей. На тропу войны выходила одна часть племени, в то время как другая часть того же племени сохраняла мир с врагами своих братьев.

Джеронимо свою войну начал независимо от Мангаса, Кочиса и последователей Мангаса. Он боролся и тогда, когда эти вожди отказались от военных набегов. В то время как другие апачские группы начинали добровольно возделывать землю - он оставался на тропе войны. Он не смирялся.

Убийство жены Джеронимо

Непримиримость Джеронимо имела свои корни. Он родился в лагере мимбреньо в семидесятые годы, после посвящения его в мужчины, он женился на самой красивой девушке своего племени и, как утверждала молва, на самой красивой девушке всех апачских племен в Аризоне. Ее звали Алопе. Племена Гойатлая и Алопе в то время жили в мире с бледнолицыми штата Чиуауа, что позволяло апачам раза два в год появляться на рынках в городах штата, где индейцы меняли свои изделия на пинолу и другие товары. Как-то раз апачи собрались на рынок в Касас-Грандес. Недалеко от этого городка они разбили свой лагерь. Дети и женщины, среди них была и Алопе с тремя маленькими сыновьями, остались в лагере, а мужчины отправились в город. Когда через несколько часов веселые апачи вернулись с рынка в лагерь, все их женщины и дети были убиты.

Случилось это так. О приходе большой группы апачей — мимбреньо в Касас-Грандес знали не только креольские жители штата Чиуауа, но и креолы из других штатов северо-западной Мексики. В соседнем штате Сонора правил тогда жестокий тиран генерал Карраско. Он решил укрепить свою власть, напав на ненавистных, внушающих страх апачей. Поэтому со своим войском он перешел границу штата Чиуауа, подошел к Касас-Грандес и из укрытия наблюдал за лагерем апачей. Как только мужчины ушли в город, генерал напал на лагерь, подверг истязаниям несколько десятков детей, женщин сначала отдал на потеху своим солдатам, а затем убил. Первой жертвой Карраско стала Алопе.

Когда Джеронимо с мешком пинолы для детей и украшениями для своей красавицы жены вернулся с рынка, он нашел ее обезображенный труп в своей палатке. И Джеронимо поклялся мстить до самой смерти. Однако нашелся другой человек, который отомстил за беззащитных женщин и детей. Через несколько месяцев их жестокий убийца был отравлен в Соноре своими людьми. Массовое убийство индейцев не помогло тирану удержаться на троне.

Апачи Джеронимо в резервациях

В последующие годы апачи Викторио, Нана, Джу и другие нападали на юго-западные территории Соединенных Штатов. Джеронимо и его дружина пока свободно передвигались по Аризоне и Нью-Мексико. Отсюда они предпринимали набеги на северные мексиканские штаты. Наиболее известным был «рейд» Джеронимо по северной Мексике, завершившийся взятием города Крассанас в штате Чиуауа.

В середине семидесятых годов американцам все же удалось загнать апачей Джеронимо в резервацию Сан-Карлос. Однако неукротимый Джеронимо и в резервации поднял свое племя на борьбу. Сопротивление их было подавлено, и комендант резервации Джон Клан посадил Джеронимо в тюрьму. Но Клан ушел со своей должности, а новый комендант не знал, кого он держит за решеткой, и Джеронимо был освобожден.

Он снова установил связь с наиболее непокорными членами племени, находящегося в Сан-Карлосе, и вскоре тайно увел их из ненавистной резервации. При побеге они убили командира «индейской полиции» резервации Альберта Штерлинга и уничтожили один отряд Шестой кавалерии, пытавшийся их преследовать. Затем Джеронимо, ярый враг мексиканцев, после двадцати лет набегов на северные области Мексики вынужден был уйти.

Для своей основной стоянки Джеронимо выбрал обширную каменистую долину в центре сонорской части Сьерра- Мадре, которую со всех сторон окружали ущелья. Сосновые леса снабжали новых жителей лесными плодами, водилось в них много животных, прежде всего оленей.

Последняя война апачей

Индейцы, поселившиеся в каменном «замке», со временем вышли на связь с дружинами вождей Хато, Локо, Нохито Дружины выбрали главным вождем «самого ужасного из всех индейцев», «человека-тигра» — неукротимого.

Последняя война апачей продолжалась. Снова отправлялись в Техас и Аризону отдельные дружины, чтобы захватить для своей горной республики оружие, продукты и лошадей. Самый известный такой «рейд» был предпринят весной 1883 года вождем Хато (Плоский нос) с двадцатью пятью воинами Джеронимо. «Рейд» продолжался всего шесть дней, апачи как вихрь пронеслись по Нью-Мексико и Аризоне, захватив более ста лошадей и убив десятки американцев, причем сами они не имели потерь.

Легендарный набег Плоского носа на юго-запад Америки имел в Соединенных, Штатах большой резонанс (хотя бы потому, что его жертвами стали известный судья X К. Мак-Комас и его жена, сестра известного в те времена поэта Айронквилла, которую апачи Убили недалеко от города Сильвер-Сити). Джеронимо мстил за убийтсво своей семьи.

Хато - за своих мертвых братьев. Американская общественность требовала отмщения за убитых в Сильвер-Сити. Око за око, зуб за зуб! Кто же мог справиться с этими уже немногочисленными бронхо.

Генерал Крук убеждает апачей вернуться в резервации

Правительство снова направило генерала Крука на юго-запад. И не только на юго-запад. Крук, сопровождаемый несколькими мексиканскими полками и индейскими следопытами из резерва ций — членами «индейской полиции», проследовал прямо в «осиное гнездо» - в крепость Джеронимо в Сьерра-Мадре.

Опытные следопыты, в данном случае парламентеры, быстро добрались до крепости. Они шли к Локо, Доку, Хато и Нахито лишь с одним предложением: возвращайтесь в резервации, а я, нан-тан Люпан — Серый волк, гарантирую вам, что с вами будут обращаться как с людьми, как с друзьями, а не военнопленными».

Генерал Крук и на этот раз добился невозможного. Уже через восемь дней после первой встречи сдались воины Нана, затем еще около ста воинов, и наконец в лагерь Серого волка пришел сам Хато - Плоский нос.

Джеронимо не оставалось ничего другого, как сдаться Круку. Серый волк и на этот раз выполнил свое обещание. Шестнадцать последних, самых мужественных воинов Джеронимо с семьюдесятью женами и детьми спокойно вернулись в резервацию.

Крук даже направил к Джеронимо своего личного заместителя лейтенанта Девиса, который, не вмешиваясь в дела апачей, должен был сопровождать дружину Джеронимо из Сьерра-Мадре на север.

Апачи, члены «индейской полиции», хорошо знавшие неукротимый характер Джеронимо, не верили, что он навсегда вернется в резервацию. Поэтому они обратились за помощью к шаману. Шаман весь день и всю ночь пел, жег ходдентин - пыльцу «священных» растений, танцевал, а потом заявил:

«Джеронимо вернется в резервацию. Он придет во главе своей дружины на белом коне и приведет с собой большое стадо»

Через пять дней прибыли последние шестнадцать свободных апачских воинов с многочисленными женами и детьми; действительно, они привели с собой триста коров, отобранных Джеронимо на обратном пути у хозяев гасиенд в ненавистной ему Соноре. Возглавлял эту процессию - и здесь предсказание шамана сбылось - вождь Джеронимо на великолепном белом коне. Он возвращался победителем.

Генерал Крук хотел исполнить все свои обещания. Джеронимо сам мог выбрать часть резервации, чтобы обосноваться там со своими апачами и, подобно другим индейцам, выращивать кукурузу или тыквы. Вождь выбрал территории у Индюшачьей реки. С апачами здесь жил единственный белый, заместитель Крука лейтенант Девис, старавшийся избегать всяческих осложнений, которые могли бы привести к новым беспорядкам.

Джеронимо покидает резервацию во второй раз

Однако не помогла и исключительная тактичность Девиса. Сознание, что они должны жить здесь по воле своих извечных врагов (наряду с некоторыми второстепенными причинами - например, запрещение варить в резервации тисвин-крепкое индейское кукурузное пиво), вновь звало неукротимых к борьбе. И снова в горы! И вновь мятежников возглавил Джеронимо. А вместе с ним - Нахито, Ульзано, Мангас (не следует путать его со старшим однофамильцем), Чиуауа и еще тридцать воинов, восемь юношей и с ними женщины и дети.

Путь беженцев с Индюшачьей реки вновь лежал через границы Аризоны в Мексику, к диким мексиканским горам. История повторялась. Апачи вновь, как вихрь, проносились по Нью-Мексико, Техасу и Аризоне. Убивали, теперь уже безжалостно, всех подряд.

Самым крупным был четырехдневный «рейд» по Аризоне и Нью-Мексико одиннадцати апачей, возглавляемых мужественным Ульзано, братом вождя Чиуауа. Ульзано не могли поймать четыре эскадрона Десятой кавалерии, группа индейских следопытов из племени навахов, эскадрон Четвертой кавалерии. Апачи убили около восьмидесяти человек, угнали двести пятьдесят лошадей, а сами потеряли лишь одного воина, погибшего не от пули бледнолицых врагов, а от руки апача из белогорской резервации.

Повторные переговоры генерала Крука

И вновь на помощь призвали генерала Крука. К Серра — Мадре опять направилось объединенное войско Серого волка, самые отборные подразделения которого состояли из апачских следопытов, возглавляемых капитаном Эмме — том Кроуфордом. Следопыты вскоре нашли следы неукротимых и стоянку свободных апачей в диких горах, которую мексиканцы называли Дьявольским хребтом.

Следопыты Кроуфорда начали восхождение. Когда на следующую ночь они почти достигли вершины Эспинозы, лагерь Кроуфорда был атакован мексиканцами (!), принявшими следопытов за апачей Джеронимо. Ночная охота мексиканской армии на «Джеронимо» удалась. Первым погиб от их пуль сам Кроуфорд.

В конце концов все прояснилось, и Крук с мексиканским подкреплением стал подниматься по Дьявольскому хребту, пока не оказался поблизости от лагеря Джеронимо. Джеронимо - уже в третий раз - согласился на переговоры. Однако условия диктовал он: свободное возвращение в Соединенные, Штаты.

Кое-кто хотел бы поживиться на мире, которого сумел добиться Серый волк. Прежде всего это были торговцы алкоголем, хорошо знавшие слабость апачей к «огненной воде». Первым добрался до лагеря индейцев, «праздновавших мир», корчмарь Трайбелит из расположенного поблизости Сан-Бернардино.

Провал переговоров Крука

«Огненная вода» вновь разожгла индейских воинов. Когда наступило утро, в лагере уже отсутствовало около сорока человек. Среди них были Джеронимо и Нахито. Остальные апачи - в том числе Ульзано - остались в лагере ждать Серого волка.

Крука неприятно поразил поступок Джеронимо. Враги индейцев во главе с генералом Филом Шериданом требовали от Крука нарушения обязательств, принятых относительно апачей, и их полного аннулирования. Но Серый волк не дал согласия.

Отказ Крука был последним актом честной борьбы. Правило, по которому будет разыграно заключительное действие апачских войн, сформулировано генералом, Шериданом:

«Самый хороший индеец - мертвый индеец».

Заключительный раунд войны апачей с американцами

В заключительном действии на главную роль выдвинулся генерал Нельсон А. Миллз, выслужившийся в битвах с киовами и дакотскими племенами. Миллзу уже не нужна была, как Серому волку, помощь индейских следопытов. В борьбе с индейцами он использовал другую тактику: из пяти тысяч самых лучших солдат Миллз сформировал знаменитые «летающие колонны».

Остальные отряды Миллза вели поиск колодцев и всех источников воды в Аризоне и Нью-Мексико: апачи должны были погибнуть от жажды. Десятки вспомогательных отрядов, «летающие колонны», первые гелио — графические группы охотились за двадцатью мужчинами, тринадцатью женщинами и шестью детьми! И не могли их поймать!

Джеронимо в это время видели в аризонских Белых горах, в мексиканских Сьерра-Мадре: в долине Святого креста он напал на ранчо Текка. Как вихрь проносился по Мексике и югу Соединенных Штатов! Имя его не сходило с уст.

Семь тысяч апачских мужчин, женщин и детей в резервациях следили за борьбой двадцати неукротимых - непобедимых и неуловимых воинов Джеронимо.

Миллзу хорошо было знакомо упорство апачей. И он помнил «правило, Шеридана». А поскольку без какой- либо причины нельзя убить апачей, проживающих в резервациях, Миллз предложил Шеридану пойти на хитрость, которую семьдесят лет назад применили против индейцев на юго-востоке.

Тогда семинолы, крики, чироки были изгнаны за Миссисипи. Не поступить ли так же с апачами, изгнав их, правда, в другом направлении? Миллз направляет в Вашингтон «делегацию» сговорчивых апачей - для переговоров.

Но даже «делегацию» самых сговорчивых, которым была поручена роль апачских коллаборационистов, в Вашингтоне уговорить не удалось. Тогда Миллз сажает «делегацию» на поезд, провожая их в резервацию, и в доказательство своего уважения к дружески расположенным индейцам снимает их на полпути с поезда и вместо Аризоны отправляет в тюрьму, в крепость Форт-Мерион вo Флориде.

За «делегатами» во флоридскую тюрьму были брошены сотни других апачей. Первыми среди них оказались члены «индейской полиции», без которых ни Круку, ни Миллзу никогда бы не удалось одолеть Джеронимо.

Бесконечная погоня утомила, в конце концов, Джеронимо. Во время новых мирных переговоров вождь поставил одно-единственное условие - свободное возвращение апачей в резервацию в Аризоне. Миллз с плохо скрываемой радостью ответил:

«К сожалению, Джеронимо, в аризонской резервации апачей почти не, осталось, и вы туда никогда не вернетесь».

Вождь, отданный на милость своих врагов, не имел сил сопротивляться. Чтобы он снова не ускользнул, его стерегли пять тысяч солдат. И тогда Джеронимо, последний вождь свободных апачей, вынужден был в наручниках сесть в поезд и расстаться со своей родиной - Страной апачей.

Печальное путешествие закончилось на другом конце Америки, в Форт-Мерион во Флориде. Здесь в заключении апачи провели восемь лет, затем их перевели в другую крепость, на этот раз в Форт-Силью в Оклахоме. Двадцать восемь лет апачи томились в тюрьме!

Когда Джеронимо умер в 1909 году в Форт-Силью, ему было девяносто лет. Он больше так и не увидел Страны апачей, склонов Белых гор, Аризону, Техас, Нью- Мексико, не увидел и Чиуауа, где были убиты его молодая жена и трое сыновей, за которых он мстил целых тридцать лет.

Спустя годы, 10 апреля 1930 года, вблизи городка Накори-Чика со склонов Сьерра-Мадре спустились свободные апачи, о которых никто не слышал уже тридцать лет. Они убили нескольких жителей штата Сонора, а затем, по сообщению агентства печати, основывающегося на показаниях свидетеля этого нападения аризонского инженера Уайта из Таскона, «попытались вернуться в свои неприступные скалистые горы».

Был вынужден сдаться американской армии.

Энциклопедичный YouTube

1 / 5
Гоятлай (Джеронимо) родился в племени бедонкое, которое является фратрией племени чирикауа (входящего в состав нации апачей), вблизи от реки Гила , на территории современной Аризоны , в то время - во владении Мексики , однако семья Джеронимо всегда считала эту землю своей.
Происхождение прозвища Джеронимо неизвестно. Некоторые считают, что оно произошло от Святого Иеронима (в западном произношении: Джером), которого мексиканские враги Гоятлая призывали на помощь во время сражений. По другой версии прозвище Джеронимо - транскрипция того, как дружественные ему мексиканские торговцы произносили настоящее имя Гоятлая.
В семье его звали Гойакла, что чаще всего переводят, как "Зевающий". Джеронимо его назвали мексиканцы, наверное, в честь святого Джерома. Возможно имя пришло к нему в битве, когда Гойакла несколько раз пробегал сквозь град пуль, чтобы убить врага своим ножом. Видя индейского воина, солдаты в отчаянии призывали своего святого.
Родители Джеронимо обучили его в соответствии с традициями апачей. Он женился на женщине из племени чирикауа и имел трёх детей. 5 марта 1851 года отряд из 400 мексиканских солдат из штата Сонора под руководством полковника Хосе Мария Карраско напал на лагерь Джеронимо возле Ханоса в то время, как большинство мужчин племени отправились в город торговать. Среди убитых оказались жена, дети и мать Джеронимо.

В пожилом возрасте он стал знаменитостью. Он появлялся на выставках, включая всемирную выставку 1904 года в Сент-Луисе , штат Миссури , где продавал сувениры и собственные фотографии. Однако вернуться на землю предков ему не разрешалось. В 1905 году Джеронимо участвовал в параде по случаю инаугурации президента США Теодора Рузвельта . Он обратился к президенту с просьбой вернуть его племя обратно в Аризону , но получил отказ.
В начале 1909 года 79-летний Джеронимо упал с коня и до утра пролежал на земле. Через три дня - 17 февраля 1909 года - он умер от пневмонии в Форте-Силл и был похоронен на местном кладбище пленных индейцев-апачей.

Автобиография

Экранизации

В 1962 году в США вышел в прокат фильм кинокомпании Metro-Goldwyn-Mayer «Джеронимо». В 1993 году кинокомпанией Columbia Pictures снят кинофильм «Джеронимо: американская легенда» . В том же 1993 году компанией «Turner pictures» выпущен фильм Роджера Янга «Джеронимо».

Культурное влияние
- «Джеронимо!» – с таким выкриком прыгают с самолета американские воздушные десантники. Своим происхождением традиция обязана вождю апачей (1829-1909), имя которого наводила на белых поселенцев такой страх, что стоило кому-нибудь крикнуть: «Джеронимо!», как все выпрыгивали в окна.
- Клич «Джеронимо!» используется в США десантниками-парашютистами во время прыжка из самолета. В 1940 году рядовой 501-го экспериментального воздушно-десантного полка по имени Эберхард предложил товарищу использовать в качестве боевого клича имя индейца из просмотренного накануне фильма. Через некоторое время весь взвод яростно кричал «Джеронимо!», десантируясь из самолета, а сегодня этот клич является уже традиционным для воздушно-десантных подразделений вооруженных сил США. Как боевой возглас, символизирующий ярость, отвагу и веру в победу (сходно по значению с русским «Ура! » и японским «Банзай !»), клич «Джеронимо!» упоминается в различных произведениях литературы, киноискусства, компьютерных играх.
- Клич «Джеронимо!» используют Одиннадцатый Доктор , герой британского фантастического сериала Доктор Кто , Агент Джонни Инглиш , герой одноимённого фильма, при прыжке с парашютом из вертолёта, а также полярные медведи из мультипликационного фильма «Балто » при прыжке в замёрзшее озеро.
- Такой же клич, но с несколько изменённым смыслом, использует герой Мэла Гибсона в фильме 1997 года "Теория заговора": "Любовь даёт крылья, заставляет летать. Я называю это Джеронимо. Когда вы любите, вы прыгаете с Эмпайр-стейт-билдинг, и в полёте кричите ей: "Джеронимо!" "
- Клич «Джеронимо!» использует Франкенштейн в мультфильме «Монстры на каникулах » (оригинальное название «Hotel Transylvania»), во время прыжка со щупальца громадного монстра в бассейн. Переводчики заменили этот клич на аналогичный русский «Десантура!».
- Клич «Джеронимо!» используют Джедидайя и Гай Октавиус из фильма «Ночь в музее», во время прыжка с бордюра.
- Клич «Джеронимо!» использует Эпплджек в мультсериале «My Little Pony: Friendship is Magic », с высоты прыгая на кровать. (Эпизод «Look Before You Sleep», 1 сезон)
- Также клич "Джеронимо" используется в одном из рассказов американского писателя О"Генри, а именно в произведении "Вождь Краснокожих"
- Также клич "Джеронимо!" произнесла героиня сериала "Сонная Лощина" Лейтенант Эбби Миллз в эпизоде 3.18, прыгая в бездонный колодец, выбираясь из Катакомб, вместе со своим другом и напарником Икабодом Крэйном.
- Клич "Джеронимо" использован в комедийном художественном фильме "Горячие Головы 2" при прыжке главных героев фильма с парашютом.
- Клич "Джеронимо" использован в компьютерной игре Borderlands 2 при прыжке протагониста с обрыва.
- в Компьютерной игре Starcraft II данный клич используется как одна из реплик юнитом Reaper фракции терран (в официальной русской локализации Головорез).
- Клич "Джеронимо" использован в художественном фильме "Властелин Колец: Возвращение Короля" с озвучкой от студии "Божья Искра", когда горящий Дэнетор спрыгнул с обрыва. *Клич "Джеронимо" использован в компьютерной игре "Die Hard Trilogy 2", при прыжке Джона Маклейна на джипе со скалы, во время погони за террористами.
Популярные из существующих боевых кличей.
Самые известные боевые кличи

Одни из самых известных и грозных воинов всех времен и народов - римские легионеры - кричали «Бар-рр-ра», подражая слоновьему рёву.
Кроме того, то римлянам (времен поздней империи), то византийцам приписывался крик «Nobiscum Deus!» то есть, Бог с нами в переводе с латыни.
Кстати, есть версия, что легионеры использовали свой клич не постоянно, а только в качестве ободрения для новобранцев или когда понимали, что противник настолько слаб, что его можно подавить прежде всего морально.
Использование боевых кличей римлянами упоминалось при описании боя с самнитами, а вот в битве при Мутине легионы сражались в молчании.
Промежуточный вывод можно сделать такой: римлянам казались страшными слоны, а также они вполне осознавали тот факт, что если противник превосходит в силе, то никакой боевой клич тут не поможет.
Кстати, словом baritus те же римляне обозначали как раз крик слонов, а также боевые песни германских племен. Вообще, в ряде текстов слово «барит» или «баритус» является аналогом словосочетания «боевой клич».
И, раз уж мы заговорили о воинских криках древних народов, то нелишним будет упомянуть, что эллины, то бишь греки, кричали «Алале!» (по их мнению, именно так кричала жутко страшная птица сова); «Ахарай!» был кличем евреев (в переводе с иврита он означает «За мной!»), а «Мара!» или «Марай!» - это был призыв к убийству у сарматов.
В 1916 году в ходе Первой мировой войны французский генерал Робер Нивель (Robert Nivelle) выкрикнул фразу: «On ne passe pas!» Она была адресована немецким войскам во время столкновения при Вердене и переводилась как «Они не пройдут!» Это выражение стал активно использовать художник Морис Луи Анри Ньюмонт на пропагандистских плакатах. Примерно через год оно стало боевым кличем всех французских солдат, а затем и румынских.
В 1936 году «Они не пройдут!» прозвучало в Мадриде из уст коммунистки Долорес Ибаррури (Dolores Ibаrruri). Именно в испанском переводе «No pasaran» этот клич стал известен во всем мире. Он продолжал вдохновлять солдат во Вторую мировую войну и в гражданской войнах Центральной Америки.
Возникновению клича «Джеронимо!» мы обязаны индейцу Гоятлаю из племени апачей. Он стал легендарной личностью, потому как в течение 25 лет возглавлял сопротивление против вторжения американцев на свои земли в XIX веке. Когда в бою индеец несся на врага, то солдаты с ужасом взывали к своему Святому Иерониму. Так Гоятлай стал Джеронимо.
В 1939 году режиссер Пол Слоан (Paul Sloanе) посвятил свой вестерн «Geronimo» знаменитому индейцу. После просмотра этой киноленты рядовой 501-го воздушно-десантного полка Эберхард, совершая тестовые прыжки с парашютом, выпрыгнул из самолета с криком: «Джеронимо!» Его сослуживцы сделали то же самое. На сегодняшний день прозвище бравого индейца является официальным кличем американских парашютистов.
Если кто-то слышит «Аллах акбар», то воображение тут же рисует нелицеприятные картинки радикально настроенных джихадистов. Но эта фраза сама по себе не несет никакого негативного оттенка. «Акбар» - это превосходная степень слова «важный». Таким образом, «Аллах Акбар» можно дословно перевести как «Аллах Велик».

В далекие времена, когда Китаем правила династия Тан, жители широко использовали фразу «Ву хуанг ваньсуй», которую можно перевести как «Пусть живет император 10 тысяч лет». Со временем от выражения осталась только вторая часть «ваньсуй». Японцы переняли это пожелание, но в транскрипции страны Восходящего солнца слово звучало как «банзей». Но его продолжали использовать только в отношении правителя, желая долгого здравствования.
В XIX веке слово снова изменилось. Теперь оно звучало как «банзай» и использовалось не только в отношении императора. С наступлением Второй мировой войны «банзай» стал боевым кличем японских солдат, особенно камикадзе.
Интересно то, что боевые кличи были раньше своеобразным маркером рода. В качестве примера можно вспомнить казахские "ураны". У каждого рода был свой "уран", большинство из них восстановить сегодня не представляется возможным, поскольку боевые кличи вне поля сражения считались табуированной лексикой и хранились в тайне.
Из наиболее древних казахских "уранов" известен общенародный - "Алаш!" О боевом кличе казахов нам известно из рукописи "Бабурнаме", которую написал правнук Тамерлана Бабур.
В частности там говорится: «Хан и те, кто стоял подле него, тоже повернули лица к стягу и плеснули на него кумыса. И тут же заревели медные трубы, забили барабаны, а выстроившиеся в ряд воины стали громко повторять боевой клич. От всего этого вокруг поднялся невообразимый шум, который вскорости затих. Все это повторилось трижды, после чего предводители вскочили на своих коней и трижды объехали стан…».
Этот фрагмент "Бабурнаме" важен тем, что показывает: боевой клич использовался не только в бою, но и до него. Это была своеобразная формула настроя на успешную битву. Тогдашний уран казахов "Ур-р" выкрикивался наподобие нашего троекратного "Ура".
Существует немало версий этимологии боевого клича «Ура». Филологи склоняются к двум версиям происхождения этого слова. Его используют в английской и немецкой культурах. Там есть созвучные Hurra, Hurah, Hooray. Языковеды считают, что клич возник от верхненемецкого слова «hurren», т. е «быстро двигаться».
Согласно второй версии, клич позаимствовали у монголо-татар. С тюркского «ur» можно перевести как «бей!»
Некоторые историки возводят наше "ура" к южнославянскому "уррра", что буквально означает "возьмем верх". Эта версия более слабая, чем первая. Заимствования из южнославянских языков в основном касались книжной лексики.