Еще раз о противоречивости обвинений в адрес ленин. Предчувствие гражданской войны

Ещё раз о противоречивости обвинений в адрес Ленина и большевиков.

У людей короткая политическая память. Власти, СМИ, школа делают для этого всё возможное. Те, кому сейчас 20-30 лет, не знают, а те, кто старше, не помнят, каковы были господствующие идеологемы начала 90-х годов, когда в стране политику диктовали либералы-западники. Тогда коммунистов, Ленина, большевиков, Октябрьскую революцию тоже проклинали, но эти проклятия и обвинения по смыслу были прямо противоположны тому, в чём обвиняют нас сейчас, при «патриотах».
Если «патриоты» считают большевиков врагами России и агентами Запада, то «демократы»-западники, наоборот, обвиняют большевиков в том, что они своей Октябрьской революцией «прервали процесс вхождения России в мировую цивилизацию» (читай – не допустили полного подчинения России Западу).
Если «патриоты» считают большевистскую советскую власть русофобской и завезённой с Запада в пломбированном вагоне, то «демократы»-западники, наоборот, выводят коммунистический тоталитаризм из «традиционной русской деспотии времён Ивана Грозного».
Если «патриоты» считают, что большевики подложили под единое государство мину замедленного действия, реализуя ленинский принцип «позитивной дискриминации», создав союзные и автономные республики (вместо губерний) и провозгласив право наций на самоопределение вплоть до отделения, то «демократы», наоборот, обвиняют большевиков в создании унитарного государства, русской великодержавности и угнетении нерусских народов.
Сейчас уже забыт звучащий в 90-е на всех телеканалах термин «красно-коричневые». Так тогда наши «демократы» называли участников антиельцинских митингов, амальгамизируя коммунистов с патриотами, а их вместе – с фашистами и нацистами.
«Патриоты» считают марксизм «еврейской идеологией», а советскую власть «жидовской» на том основании, что значительная часть большевистских лидеров была евреями по происхождению. «Демократы», наоборот, обвиняют коммунистов в антисемитизме, ссылаясь на «пятый пункт», «дело врачей» и «безродных космополитов».
Чем обусловлено такое разночтение? Я думаю, мировоззренческой и политической ангажированностью исследователя, неизбежной, особенно когда речь идёт о событиях недавнего прошлого. История оставила множество свидетельств и документов, нередко противоречащих друг другу, и путём избирательного использования одних документов, игнорирования других плюс соответствующие интерпретации можно, даже не прибегая к прямой фальсификации, создать об одном и том же периоде истории сколько угодно не имеющих ничего общего друг с другом версий.
То, какую версию мы увидим в газетах, книгах, учебниках, на экранах телевизоров и в интернете, услышим по радио, от учителей, соседей, родственников, сотрудников, зависит исключительно от сиюминутной политической коньюнктуры. То нам говорят: «Ленин хороший, Сталин плохой», то «Ленин плохой, Сталин хороший», то «оба хорошие», то «оба плохие, а Николай II хороший». Потом придёт Сорос и скажет: «все трое плохие, один Запад хороший, его надо слушаться, это единственная нормальная цивилизация, всё остальное бред и благоглупости». Потом придут бородатые и скажут: «Аллах акбар, кто не согласен – секир башка». А потом придёт ещё кто-то и скажет: «Вам вообще ничего знать не надо, шагом марш в газовые камеры!».
Как во всём этом калейдоскопе ориентироваться? Позиция «не доверяю никому и ничему» не поможет: манипуляторами этот вариант тоже просчитан. Обычно тот, кто не доверяет никому и ничему, в итоге верит абсолютно всему.
У меня есть свой собственный ключ к пониманию истории и событий современности. Этот ключ – марксистско-ленинский классовый подход.
Из шести базовых положений марксизма по меньшей мере два (см. мои статьи «Главная ошибка», «Считайте меня фанатиком», «А если мы всё-таки не правы»), по моему дилетантскому мнению, сейчас под вопросом (под вопросом, а не «развенчаны»!). Но к классовому подходу это не относится. В его адекватности я убеждаюсь ежедневно и ежечасно. Практически все главные события современности (даже те, которые, вроде бы, к классовой борьбе никакого отношения не имеют) могут быть объяснены с помощью классового подхода, и это не бред и не чепуха (см. мою статью «Четыре вектора»). Именно марксизм позволил мне определить свою позицию по вопросам, казалось бы, к марксизму прямого отношения не имеющим, и как-то ориентироваться в современном Мире.
В противостоянии «Россия-Запад» и «Донбасс-Украина» я однозначно на стороне России и Донбасса, эта моя позиция вытекает именно из моего марксистского мировоззрения, и я думаю, что у остальных моих единомышленников взгляды аналогичны. Православные патриоты могли от меня, еврея, коммуниста и москвича, ожидать другого, но это потому, что суть нашего мировоззрения они не понимают и никогда не понимали. Иначе мысль о том, что большевики могли за деньги или преференции пойти на службу к мировой финансовой элите, им бы даже в голову не пришла.
А с либералами-западниками мне вообще говорить не о чем.

С.В. 2017.

Рецензии

почти со всем согласен-поддерживаю...

Единственно я бы не стал сбрасывать национальное противостояние-оно было-есть и будет...

И много устойчивей классового-ибо классы рабов-рабовладельцев, крепостных-крепостников, крестьян-помещиков, рабочих-буржуев размываются и исчезают...

В этом плане нацидея и вера тоже много устойчивей-а до полной ассимиляции людей в чернявеньких и приятно кучерявеньких по нагульнову...ещё много столетий а мож и тысячелетий!

С покл нч!

Краеугольным камнем ленинизма (марксизма-ленинизма) является возбуждение социальной розни и пропаганда неполноценности людей по признаку их социальной принадлежности. Ленинизм есть идеология допустимости использования крайних мер для получения желаемого эффекта (аморальный принцип: цель оправдывает средства). Более того, в работах Ленина нашей стране навязывался социальный расизм и социальный геноцид – уничтожение, в том числе физическое, буржуазии и дворянства, духовенства и старой русской интеллигенции, трудовых крепких крестьян («кулаков») и казаков. Если национал-социалистическая рабочая партия Гитлера проповедовала национальный расизм и геноцид, то Ленин проповедовал социальный расизм и геноцид; но в обоих случаях – расизм и геноцид, в обоих случаях миллионы погибших в результате политической деятельности этих вождей, в обоих случаях преступления против человечности, не имеющие срока давности. Ленин постоянно звал к насильственному изменению основ законного строя, возглавил Октябрьский государственный переворот 1917 г. и разогнал законный российский парламент – Учредительное Собрание. Последним Ленин воспрепятствовал законной деятельности государственных органов, осуществлению гражданами их избирательных прав в соединении с насилием (насильственный разгон Собрания, сопровождавшийся расстрелом мирной демонстрации в его поддержку). Октябрьский вооруженный захват власти и разгон парламента повлекли за собой Гражданскую войну - наиболее безнравственную из всех войн, в которой русский шел против русского, брат против брата, сын против отца и т.д. Ленин открыто призывал к развязыванию Гражданской войны (см. документ № 4) Ленин не только публично оправдывал терроризм, но руководил конкретной террористической деятельностью и разрабатывал методы партизанской войны, например, в октябре 1905 г. (см. документ № 1). Ленин создал страшные концлагеря и проводил политику красного террора, т.е. государственного терроризма. Ленин нарушал права, свободы и законные интересы человека и гражданина в зависимости от его отношения к религии, возбуждал религиозную рознь своими оскорблениями чувств верующих, их дискриминацией в общественно-политической и других сферах жизни им созданного богоборческого режима. А ленинские распоряжения убить как можно больше духовенства являются человеконенавистническими, преступными и экстремистскими. (См. документы № 2,3,10, 20, 24, 26, 27).

Все это нашло отражение, воплотилось во множестве работ Ленина, в полусотне томов его Полного собрания сочинений, которое в действительности не является полным, поскольку последователи Ленина побоялись опубликовать ряд откровенно террористических документов. А выделенное выше курсивом есть юридические определения того, что является экстремистской деятельностью, согласно Закону «О противодействии экстремистской деятельности». Работы Ленина воспитывают новые поколения леваков, экстремистов, готовых и жаждущих спровоцировать кровопролитие. И не дай Бог – они снова захватят власть: что тогда? А то, что предстает и оправдывается в работах Ленина: расправа со всеми инакомыслящими, реки крови. Да не будет! 1 февраля 1918 г. святой патриарх Тихон обратился к большевикам во главе с Лениным: «Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело: это поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей – загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей – земной. Властью, данной Нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас…» Безумцы не опомнились. Но безумцев можно и необходимо обуздать силой закона. В качестве примеров ленинского экстремизма, подпадающего под несколько уголовных статей, приводим следующие:

Лейте на головы кислоту и грабьте банки!

«Я с ужасом, ей-богу с ужасом, вижу, что о бомбах говорят больше полгода и ни одной не сделали!.. Пусть тотчас же организуются отряды от 3-х до 10, до 30 и т.д. человек. Пусть тотчас же вооружаются они сами, кто как может, кто револьвером, кто ножом, кто тряпкой с керосином для поджога... Одни сейчас же предпримут убийство шпика, взрыв полицейского участка, другие – нападение на банк для конфискации средств… Пусть каждый отряд сам учится хотя бы на избиении городовых: десятки жертв окупятся с лихвой тем, что дадут сотни опытных борцов… Даже и без оружия отряды могут сыграть серьезнейшую роль… забираясь на верх домов, в верхние этажи и т.д., и осыпая войско камнями, обливая кипятком… Практические работы, повторяем, должны быть начаты немедленно. Они распадаются на подготовительные и военные операции. К подготовительным относится раздобывание всякого оружия и всяких снарядов, подыскивание удобно расположенных квартир для уличной битвы (удобных для борьбы сверху, для складов бомб или камней и т.д. или кислот для обливания полицейских… Убийство шпионов, полицейских, жандармов, взрывы полицейских участков, освобождение арестованных, отнятие правительственных денежных средств… такие операции уже ведутся везде… Отряды революционной армии должны тотчас же изучить, кто, где и как составляет черные сотни, а затем не ограничиваться одной проповедью (это полезно, но этого одного мало), а выступать и вооруженной силой, избивая черносотенцев, убивая их, взрывая их штаб-квартиры и т.д. и т.д.»

Октябрь (16-го и позднее) 1905 г.

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.11. С. 336-337, 338, 340, 343.)

Религия - опиум и сивуха!

«Религия есть один из видов духовного гнета… Религия есть опиум народа. Религия – род духовной сивухи, в которой рабы капитала топят свой человеческий образ…»

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 12. С. 142, 143.)

Бог есть труположство!

«…всякий боженька есть труположство… всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье с боженькой есть невыразимейшая мерзость… самая опасная мерзость, самая гнусная «зараза».»

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 48. С. 226, 227, 228. Из ленинского письма М. Горькому. Отчитав выдающегося писателя за богоискательство, Ленин заканчивает письмо: «Зачем Вы это делаете? Обидно дьявольски».)

Пусть Германия победит Россию! Даешь Гражданскую войну!
«…нельзя великороссам «защищать отечество» иначе, чем желая поражения во всякой войне царизму»; «неверен лозунг «мира», лозунгом должно быть превращения национальной войны в гражданскую войну»; «наименьшим злом было бы поражение царской монархии и ее войск».

Сентябрь-декабрь 1914 г.

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 26. С. 108-109, 6; Ленинский сборник. Т. 2. С. 195. Налицо измена Родине, написанное Лениным направлено против интересов государства Российского. Отметим, что в Первую мировую войну погиб примерно 1 миллион наших соотечественников, в Гражданскую – от 12 до 14 миллионов, а голод, спровоцированный Гражданской войной, унес 3-5 миллионов (по другим данным, опубликованным при Сталине, 15 миллионов); в целом политическая деятельность Ленина повлекла за собой гибель 15-19 миллионов граждан России.)

Полоумному Николаю II отрубить голову !

«… надо отрубить головы по меньшей мере сотне Романовых» (8 декабря 1911 г.); «в других странах… нет таких полоумных, как Николай» (14 мая 1917 г.); «слабоумный Николай Романов» (22 мая 1917 г.); «идиот Романов» (12 марта, 13 и 29 апреля 1918 г.); «изверг-идиот Романов» (22 мая 1918 г.) и т.д., и т.п.

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 21. С. 17; Т. 32. С. 97, 186; Т. 36. С. 85, 215, 269, 362. Члены партии Ленина в ночь на 12 июня 1918 г. расстреляли первого Романова; в ночь на 17 июля 1918 г. расстреляли и зарезали семь Романовых, в ночь на 18 июля того же года сбросили умирать в шахту и расстреляли шесть Романовых, ночью 24 января 1919 г. расстреляли пять Романовых.)

Расстрелять интеллигентов!

«Никакой пощады этим врагам народа, врагам социализма, врагам трудящихся. Война не на жизнь, а на смерть богатым и прихлебателям, буржуазным интеллигентам… с ними надо расправляться, при малейшем нарушении… В одном месте посадят в тюрьму… В другом – поставят их чистить сортиры. В третьем – снабдят их, по отбытии карцера, желтыми билетами… В четвертом – расстреляют на месте… Чем разнообразнее, тем лучше, тем богаче будет общий опыт…»

(Ленин В.И. Полн. Собр. соч. Т. 35. С. 200, 201, 204. Из работы «Как организовать соревнование?»)

Трупный запах парламентаризма!

«Это ужасно! Из среды живых людей попасть в общество трупов, дышать трупным запахом…

Тяжелый, скучный и нудный день в изящных помещениях Таврического дворца, который и видом своим отличается от Смольного приблизительно так, как изящный, но мертвый буржуазный парламентаризм отличается от пролетарского, простого, во многом еще беспорядочного и недоделанного, но живого и жизненного советского аппарата».

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 35. С. 229, 230-231. Ленинская статья «Люди с того света» о Всероссийском Учредительном Собрании – первом российском парламенте, непосредственном предшественнике Федерального Собрания РФ. Ленин разогнал парламент 5 января 1918 г., что сопровождалось расстрелом мирных демонстраций в его поддержку в Петрограде и других городах; парламентаризм в России перестал существовать до 1994 г.)

Сожжем Баку полностью!

«…Можете ли вы вы еще передать Теру, чтобы он все приготовил для сожжения Баку полностью, в случае нашествия, и чтобы печатно объявил это в Баку».

(Волкогонов Д.А. Ленин. Политический портрет. Кн. I. М., 1994. С. 357; РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 2. Д. 109. Ленинское рукописное распоряжение председателю Бакинской ЧК С.Тер-Габриэляну; через кого передано – неизвестно.)

Смерть кулакам!

«…Эти вампиры подбирали и подбирают себе в руки помещичьи земли, они снова и снова кабалят бедных крестьян. Беспощадная война против этих кулаков! Смерть им!»

Первая половина августа (позднее 6-го) 1918 г.

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 37. С. 41.)

Беспощадный террор против попов!

Губисполком

…провести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города».

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 50. С. 143-144.)

Диктаторов и расстрелы!

«9.VIII.1918 г.

т. [председатель Нижегородского губсовдепа] Федоров!

…Надо напрячь все силы, составить тройку диктаторов (Вас, Маркина и др.), навести т о т ч а с массовый террор, расстрелять и вывезти сотни проституток, спаивающих солдат, бывших офицеров и т.п.

Ни минуты промедления…

Надо действовать вовсю: массовые обыски».

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 50. С. 142.)

Образцово повесить и отнять весь хлеб!

«В Пензу. 11/VIII-1918 г.

Товарищам Кураеву, Бош, Минкину и другим пензенским коммунистам.

Товарищи! Восстание пяти волостей кулачья должно повести к беспощадному подавлению. Этого требует интерес всей революции, ибо теперь взят «последний решит[ельный] бой» с кулачьем. Образец надо дать.

1) Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц.

3) Отнять у них весь хлеб.

4) Назначить заложников – согласно вчерашней телеграмме.

Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц кулаков.

Телеграфируйте получение и исполнение.

Ваш Ленин.»

(Латышев А.Г. Рассекреченный Ленин. М., 1996. С. 57. Вешательная телеграмма впервые опубликована в ноябре 1991 г. РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 6898.)

Расстреливать никого не спрашивая!

«Саратов, [уполномоченному Наркомпрода] Пайкесу

…советую назначать своих начальников и расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты.»

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 50. С. 165. Следует обратить внимание: красный террор объявлен 2 сентября 1918 г., а в действительности он развязан до объявления, до покушения на Ленина 30 августа 1918 г. и не являлся ответом на покушение.)

Необходимо уничтожить Казань!

«Свияжск, Троцкому

Удивлен и встревожен замедлением операции против Казани, особенно если верно сообщенное мне, что вы имеете полную возможность артиллерией уничтожить противника. По-моему, нельзя жалеть города и откладывать дольше, ибо необходимо беспощадное истребление…»

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.50. С. 178. Ленин понимал преступный характер того, о чем настаивал, и заметал следы, приписав к телеграмме: «Секретно Ш и ф р о м (оригинал мне вернуть) (Прислать мне копию шифра)».)

Вторгнуться в Польшу и Германию!

«Шифром по прямому проводу Сталину!

…Только что пришло известие из Германии, что в Берлине идет бой и спартаковцы завладели частью города. Кто победит неизвестно, но для нас необходимо максимально ускорить овладение Крымом, чтоб иметь вполне свободные руки, ибо гражданская война в Германии может заставить нас двинуться на Запад на помощь коммунистам. Ленин».

(Латышев А.Г. Указ. соч. С. 229; РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 8924. Поход на Берлин мог быть осуществлен только через территорию суверенной Польши, после ее оккупации.)

Добить казаков!

Раковскому, Антонову,

Подвойскому, Каменеву

Во что бы то ни стало, изо всех сил и как можно быстрее помочь нам добить казаков…»

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 50. С. 290.)

Иностранцев в коцлагерь!

«Н а с ч е т и н о с т р а н ц е в советую не спешить высылкой. Не лучше ли в концентрлагерь…»

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 50. С. 335. Ленинская телеграмма адресована Сталину в Петроград. При этом Ленин подписал постановление возглавляемого им правительства, в котором: «Всех, проживающих на территории РСФСР иностранных поданных из рядов буржуазии тех государств, которые ведут против нас враждебные и военные действия, в возрасте от 17 до 55 лет заключить в концентрационные лагеря…» См.: Латышев А.Г. Указ. соч. С. 56.)

Интеллигенты не мозг, а говно!

««Интеллектуальные силы» народа смешивать с «силами» буржуазных интеллигентов неправильно. За образец возьму Короленко… На деле это не мозг, а г…»

Ваш Ленин

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 51. С. 48. Из письма М. Горькому, пытавшемуся защитить русских интеллигентов от повальных арестов.)

Крестьяне - государственные преступники!
«…крестьяне далеко не все понимают, что свободная торговля хлебом есть государственное преступление. «Я хлеб произвел, это мой продукт, и я имею право им торговать», - так рассуждает крестьянин, по привычке, по старине. А мы говорим, что это государственное преступление».

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 39. С. 315.)

Расстрелять почитающих святителя Николая!

«…мириться с «Николой» глупо, надо поставить на ноги все чека, чтобы расстреливать не явившихся на работу из-за «Николы».»

Декабрь (не ранее 23-го) 1919 г.

(Латышев А.Г. Указ. соч. С. 156; РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 12176. Ленинское письменное распоряжение сделано особоуполномоченному Совета Обороны А.В.Эйдуку в связи с неявкой верующих на работу в православный праздник – День памяти святителя Николая-чудотворца, 19 декабря 1919 г.)

Мы перережем всех!

«Смилге и Орджоникидзе. Нам до зарезу нужна нефть. Обдумайте манифест населению, что мы перережем всех, если сожгут и испортят нефть и нефтяные промыслы, и, наоборот – даруем жизнь всем, если Майкоп и особенно Грозный передадут в целости».

(Латышев А.Г. Указ. соч. С. 20-21; РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 13067. Ленинская телеграмма послана в Реввоенсовет Кавказского фронта.)

Наказать Латвию и Эстонию!

«…Принять военные меры, т.е. постараться наказать Латвию и Эстляндию военным образом (например, «на плечах» Балаховича перейти где-либо границу на 1 версту и повесить там 100 –1000 их чиновников и богачей)».

Август 1920 г.

(Латышев А.Г. Указ. соч. С. 31; РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 2. Д. 447; Волкогонов Д.А. Указ. соч. Кн. II. С. 457. Ленинское рукописное распоряжение.)

Общечеловеческую нравственность отрицаем!

«В каком смысле отрицаем мы мораль, отрицаем нравственность?

В том смысле, в каком проповедовала ее буржуазия, которая выводила эту нравственность из велений бога…

Всякую такую нравственность, взятую из внечеловеческого, внеклассового понятия, мы отрицаем. Мы говорим, что это обман, что это надувательство и забивание умов…

Мы в вечную нравственность не верим и обман всяких сказок о нравственности разоблачаем».

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 41. С. 309, 311, 313. «Задачи союзов молодежи» (речь Ленина на III съезде комсомола). У Гитлера: «Я освобождаю вас от химеры совести».)

Перевешаем попов!

«…Прекрасный план. Доканчивайте его вместе с Дзержинским. Под видом «зеленых» (мы потом на них и свалим) пройдем на 10 - 20 верст и перевешаем кулаков, попов, помещиков. Премии 100000 руб за повешенного».

Конец октября - ноябрь 1920 г.

(Латышев А.Г. Указ. соч. С. 31; РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 2. Д. 380. Ленинское рукописное распоряжение.)

Театры в гроб!

«т. Луначарскому

… Все театры советую положить в гроб.

Наркому просвещения надлежит заниматься не театром, а обучением грамоте».

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 53. С. 142.)

Библию на макулатуру!

«…Из числа книг, пускаемых в свободную продажу в Москве, изъять порнографию и книги духовного содержания, отдав их в Главбум на бумагу».

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 44. С. 119.)

Чем больше духовенства и буржуазии удастся расстрелять, тем лучше!

«Строго секретно.

Просьба ни в коем случае копий не снимать, а каждому члену Политбюро (тов. Калинину тоже) делать свои заметки на самом документе.

…если необходимо для осуществления известной политической цели пойти на ряд жестокостей, то надо осуществлять их самым энергичным образом и в самый кратчайший срок, ибо длительного применения жестокостей народные массы не вынесут. Это соображение, в особенности, еще подкрепляется тем, что по международному положению России для нас, по всей вероятности, после Генуи [Международной конференции по экономическим и финансовым вопросам, намеченной в Италии, в Генуе, в апреле 1922 г.] окажется или может оказаться, что жестокие меры против реакционного духовенства будут политически нерациональны, может быть, даже чересчур опасны. Сейчас победа над реакционным духовенством обеспечена нам полностью. Кроме того, главной части наших заграничных противников среди русских эмигрантов за границей, т.е. эсерам и милюковцам, борьба против нас будет затруднена, если мы, именно в данный момент, именно в связи с голодом, проведем с максимальной быстротой и беспощадностью подавление реакционного духовенства. Поэтому я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий… На съезде партии устроить секретное совещание всех или почти всех делегатов по этому вопросу совместно с главными работниками ГПУ, Н[ародного] К[омиссариата] Ю[стиции] и Ревтрибунала. На этом совещании провести секретное решение съезда о том, что изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть проведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь, и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше.»

(Известия ЦК КПСС. 1990. № 4. С. 190-193. Текст письма Ленина, свидетельствующего о проведении им политики государственного терроризма, скрывался от советских людей до наступления горбачевской гласности. Однако о самом факте написания письма членам Политбюро ЦК РКП(б) от 19 марта 1922 года упоминалось в 45 томе 5-го издания Полного собрания сочинений Ленина. Причем во истину по Промыслу Божиему упоминалось на 666 странице!)

Террористический суд!

«…Суд должен не устранить террор; обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши и без прикрас».
Ленин 17 мая 1922 г.

(Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 190.)

Владимир ЛАВРОВ, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института российской истории РАН.

5 сентября 1918 года Совнарком издал декрет о начале Красного террора. Жесткие меры по удержанию власти, массовые расстрелы и аресты, взятие заложников - до сих пор эта кровавая страница истории вызывает споры.

Красный/ белый террор

Цель оправдывает средства. Эта фраза, приписываемая Макиавелли, была негласным оправданием действий большевиков во время красного террора. Советская власть насаждала миф о том, что красный террор был ответом на так называемый «белый террор». 2 сентября 1918 года ВЦИК принял резолюцию, в которой появился термин «красный террор»: «На белый террор врагов рабоче-крестьянской власти рабочие и крестьяне ответят массовым красным террором против буржуазии и ее агентов». Декрет, положивший начало массовым расстрелам был ответом на убийство Володарского и Урицкого, ответом на покушение на Ленина.

«Белый террор» и «Красный террор» - явления различного порядка. Красный террор был подведён под мощную идеологическую базу, это было официально-узаконенное преступление. С.П. Мельгунов в своей книге «Красный террор» писал: «Нельзя пролить болeе человeческой крови, чeм это сдeлали большевики; нельзя себe представить болeе циничной формы, чeм та, в которую облечен большевицкий террор. Это система, нашедшая своих идеологов; это система планомeрного проведения в жизнь насилия, это такой открытый апофеоз убийства как орудия власти, до которого не доходила еще никогда ни одна власть в мирe. Это не эксцессы, которым можно найти в психологии гражданской войны то или иное объяснение».

Сразу после покушения на Ленина в Петрограде было расстреляно 512 человек, тюрем на всех не хватало, появилась система концентрационных лагерей. Легитимная массовость красного террора не шла ни в какое сравнение со зверствами «белых», которые тоже имели место, но были не узаконенным средством противостояния, а скорее проявлением так называемой «атаманщины».

Время террора

Несмотря на свою вполне официальную датировку: 5 сентября 1918 года - 6 ноября 1918 года красный террор имеет достаточно размытые хронологические границы. Красный террор был определён Троцким как «орудие, применяемое против обречённого на гибель класса, который не хочет погибать». Таким образом, временем начала «красного», революционного террора можно считать уже 1901 год. С 1901 по 1911 годы жертвами революционного террора стали около 17 тысяч человек. 21 февраля 1918 года СНК издал декрет «Социалистическое отечество в опасности!», который постановлял, что «неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте преступления». 9 августа 1918 года Ленин писал: « Необходимо произвести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города. Декретируйте и проводите в жизнь полное обезоружение населения, расстреливайте на месте беспощадно за всякую сокрытую винтовку». Надо понимать, такие указания давались ещё до официального начала «красного террора», кулаком и сомнительным элементом мог считаться любой, решение о принадлежности того или иного человека к контрреволюционным элементам принимались «на местах». К концу Гражданской войны в концентрационных лагерях пребывало 50 тысяч человек. Окончание «красного террора» - также весьма условная дата. Массовые репрессии 30-ых - можно ли и их отнести к «красному террору»? На этот счёт у историков ведутся споры и по сей день.

Мифы красного террора

Красный террор порождал массу мифов. Так, одним из мифов стал миф о том, что «красные топили людей в баржах». Источником этого мифа стали очевидцы того, как мятежных офицеров в Петрограде насильно загоняли на баржу. Народная молва превратила эту баржу в «последнее пристанище», тогда как один из тех, кто был на той исторической барже (это была одна баржа) позднее писал, что их, заключенных на этой барже, отвезли в Кронштадт, где они могли подать документы на немецкое покровительство. Подобное мифотворчество существовало повсеместно и было даже на руку большевикам, жестокость мер которых со временем пресекла всякую «контрреволюционную реакцию».

Классовая борьба

Восприятие красного террора как классовой борьбы было далеко неоднозначным.

М. Лацис писал: «Мы истребляем ненужные классы людей. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал словом или делом против Советов. Первый вопрос - к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом - смысл и сущность красного террора».

Слова Лациса были критически оценены Лениным. «Политическое недоверие к представителям буржуазного аппарата законно и необхо­димо. Отказ использовать их для дела управления и строительства есть величайшая глупость, несущая величайший вред коммунизму. Кто захотел бы рекомендовать меньшевика как социалиста или как политического руководителя, или даже как поли­тического советчика, тот совершил бы громадную ошибку, ибо история революции в России доказала окончательно, что меньшевики (и социалисты-революционеры) не социалисты, а мелкобуржуазные демократы, способные при каждом серьезном обостре­нии классовой борьбы между пролетариатом и буржуазией становиться на сторону буржуазии».

Лацис позднее вспоминал об этом эпизоде так: «Владимир Ильич напомнил мне, что наша задача отнюдь не состоит в физическом уничтожении буржуазии, а в ликвидации тех причин, которые порождают буржуазию».

Число жертв террора

Данные о числе жертв красного террора - ещё один спорный вопрос. Расхождения в цифрах весьма и весьма существенны: от 135 тысяч до 400-500 тысяч человек. Показательно, что подобные расхождения часто вызваны даже не идеологическими подходами к самому феномену красного террора, а тем, что до сих пор при археологических раскопках и строительных работах находят места массовых захоронений.

«Солнце Мертвых» и «Пьяное солнце»

Одно из самых пронзительных воспоминаний о красном терроре в Крыму принадлежит Ивану Шмелёву. В своей книге «Солнце мёртвых» писатель писал:

«А сичас иду по бугорочку, у пристава дачи, лошадь то зимой пала... Гляжу - мальчишки... Чего такое с костями делают? Гляжу... лежат на брюхе, копыто гложут! Грызут-урчат! Жуть взяла... чисто собаченки».
«Помер Андрей Кривой с нижних виноградников», «помер и Одарюк...» Замерз дядя Андрей после «ванны» (вид пытки), обессиленный голодом. А совсем недавно какой то «бравый» матрос орал на митинге: «Теперь, товарищи трудящиеся всех буржуев прикончили мы... которые убегши - в море потопили! И теперь наша совецкая власть, которая коммунизм называется! Так что Дожили! И у всех будут даже автомобили, и все будем жить... Так что... все будем сидеть в пятом этажу и розы нюхать...»!

В советской литературе ответом на «Солнце мёртвых"Ивана Шмелёва стала повесть Фёдор Гладкова «Пьяное солнце». Цитата: «Мы, комсомольцы, не должны рассуждать. От критики впадают в уклон. Партия дает готовую формулу. За нас думает партия. Оппозиция – это уклон. Уклоны расшатывают партию. Чтобы не впадать в уклон, надо каждую букву резолюций помнить даже во сне».

Национальный вопрос

Однозначной трактовки красного террора быть не может. Несомненно то, что это была кровавая страница русской истории. Самые ожесточённые споры ведутся на почве национального вопроса. Участие в революционном процессе евреев, латышей, поляков вызывают националистические трактовки, приводящие к дебатам о некоем еврейском заговоре против русского народа. Горький писал: «Жестокость форм революции я объясняю исключительной жестокостью русского народа». Трагедия русской революции разыгрывается в средe «полудиких людей»."Когда в «звeрствe» обвиняют вождей революции - группу наиболeе активной интеллигенции - я рассматриваю это обвинение, как ложь и клевету, неизбeжные в борьбe политических партий или - у людей честных - как добросовeстное заблуждение». «Недавний раб» - замeтил в другом мeстe Горький- стал «самым разнузданным деспотом».

Оценка «пролетарского писателя», конечно, далека от объективности, но правы ли те, кто утверждает, что красный террор - суть порождение «жидовского заговора» и возможно ли заключение о красном терроре в националистическом ключе?

До начала Первой мировой войны В. Ленин оставался лишь лидером и идеологом наиболее радикальной партии II Интернационала. Его имя уже было известно в международном рабочем движении, а некоторые идеи находили сторонников внутри левого крыла социал-демократии . Однако само это крыло не было оформлено, а фигура В. Ленина не представляла какой-либо альтернативы правым и умеренным деятелям Интернационала. Начало войны в корне изменило ситуацию. Война раз веяла наивно-романтические иллюзии, навеянные работами К. Маркса и Ф. Энгельса, о примате интернационального над национальным в рабочем движении и социалистических партиях. Тезис о том, что «рабочие не имеют Отечества», не выдержал проверку практикой - он был опровергнут уже в первые дни и недели мировой войны. И дело было вовсе не в «предательстве вождей» или «рабочей аристократии», не в происках «империалистической буржуазии», а в реальных настроениях участников социал-демократического движения.

Война нарушила спокойный ход эволюции капитализма и сопутствовавшей ему эволюции социал-демократического движения. По мере усиления военных трудностей и бедствий активизировались леворадикальные элементы во многих социал-демократических партиях. Неформальным лидером левого революционно-интернационалистического крыла международной социал-демократии стал В. Ленин. В его работах этого периода можно обнаружить нарастающую нетерпимость к любым, отличным от его собственной позиции взглядам. Он сознательно вел дело к тому, чтобы закрепить и углубить обнаружившийся раскол рабочего движения.

Еще до окончательного оформления отличной от социал-демократической традиции особой коммунистической идеологии проявилась такая ее особенность, как тоталитарность . Главное, что В. Ленин берет в этот период из марксистского наследия, - абсолютизация классовой борьбы, идеи революции и диктатуры пролетариата. При этом игнорируется эволюция политических взглядов самих основоположников марксизма. Догматическое толкование марксизма дополняется его «развитием» в ряде выдвинутых в годы Первой мировой войны тезисов. Среди них был и тезис о возможности перехода к социализму первоначально лишь в отдельных странах.

«Неравномерность экономического и политического развития есть безусловный закон капитализма, - писал В. Ленин в работе “О лозунге Соединенных Штатов Европы”. - Отсюда следует, что возможна победа социализма первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой, капиталистической стране» .

Возвращаясь к этому выводу в статье «Военная программа пролетарской революции», В. Ленин еще более конкретизирует его:

«Социализм не может победить одновременно во всех странах. Он победит первоначально в одной или нескольких странах, а остальные в течение некоторого времени останутся буржуазными и добуржуазными» .

Когда В. Ленин делал эти выводы, он не имел в виду какую-либо конкретную страну, тем более Россию. Но позже именно для России эти выводы обернулись негативными последствиями. Методологической основой ленинских выводов стала сформулированная им «теория империализма», представлявшая собой интерпретацию в радикальнореволюционном духе результатов исследований капиталистической экономики, проведенных Гильфердингом, Бем-Баверком и другими марксистами. Наряду с утопическими суждениями, опровергнутыми последующим мировым развитием, ленинская теория империализма содержала в себе рациональные суждения и здравые прогнозы. Так,

В. Ленин одним из первых обратил внимание на потенциальное значение для мировой политики и экономики колониальных и полуколониальных стран. Он также верно предвидел некоторые политические последствия мировой войны. В этом проявился его дар политика практического, а не теоретического толка.

Большевистские лозунги, которые выражали пожелания поражения в империалистической войне собственному правительству и превращения ее в войну гражданскую, в первые военные годы оставались абстрактными. Но по мере нарастания военных трудностей, экономической и политической дестабилизации они обретали реальную основу. К 1917 г. революционный кризис назрел во многих государствах, участвовавших в Первой мировой войне, и в первую очередь в России.

«Естественно, - отмечал в связи с этим В. Ленин, - что в царской России, где дезорганизация была самая чудовищная и где пролетариат самый революционный (не благодаря особым его качествам, а благодаря живым традициям “пятого года"), - революционный кризис разразился раньше всего. Этот кризис был ускорен рядом самых тяжелых поражений, которые были нанесены России и ее союзникам. Поражения расшатали весь старый правительственный механизм и весь старый порядок, озлобили против него все классы населения, ожесточили армию, истребили в громадных размерах ее старый командующий состав, заскорузло-дворянского и особенно гнилого чиновничьего характера, заменили его молодым, свежим, преимущественно буржуазным, разночинским, мелкобуржуазным. Прямо лакействующие перед буржуазией или просто бесхарактерные люди, которые кричали и вопили против “пораженчества", поставлены теперь перед фактом исторической связи поражения самой отсталой и самой варварской царской монархии и начала революционного пожара» .

Февральская революция 1917 г. была, с точки зрения марксизма и В. Ленина, буржуазно-демократической по своему объективному содержанию. Но произошла она и развивалась в своеобразных условиях, связанных с продолжавшейся войной, смещением традиционных социально-политических водоразделов, неравномерностью решения назревших экономических и политических вопросов. Официальные рычаги власти перешли в руки Временного правительства. Параллельно с ним стихийно сложилась система Советов, располагавшая первоначально большими возможностями действенного контроля над событиями, особенно на местах. В политическом плане сразу вслед за победой революции Россия продвинулась по пути демократизации дальше большинства развитых стран. Однако социально-экономические задачи революции остались нерешенными. Временное правительство не спешило с удовлетворением требований крестьян о решении земельного вопроса, с решением остро стоявшего вопроса о мире. Напротив, оно стремилось в силу своего понимания союзнических обязательств к продолжению военных действий.

Советы, где первоначально ведущие позиции принадлежали меньшевикам и эсерам, шаг за шагом фактически уступали реальную власть Временному правительству. До приезда В. Ленина и его «Писем из далека» среди большевиков преобладало мнение, что буржуазно-демократическая революция завершилась. Не в последнюю очередь этому способствовало и то, что они воспринимали Временное правительство в качестве естественного политического венца революции, ведь в работах 1905-1907 гг. сам Ленин говорил о таком правительстве как об органе революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. Среди тех, кто придерживался подобных взглядов, был И. Сталин.

Возвращение В. Ленина из эмиграции коренным образом изменило ситуацию. В одном из первых своих выступлений перед большевиками он четко обозначил особенности тогдашнего политического развития:

«Своеобразие текущего момента в России состоит в переходе от первого этапа революции, давшего власть буржуазии в силу недостаточной сознательности и организованности пролетариата, - ко второму ее этапу, который должен дать власть в руки пролетариата и беднейших слоев крестьянства» .

Фактически это означало отказ от прежней концепции Ленина, поскольку отвергалось соглашение с другими социалистическими партиями, если они занимали отличные от большевиков позиции. Не случайно в этот период происходит сближение В. Ленина с Л. Троцким, завершившееся вступлением последнего в большевистскую партию.

О мотивах, побудивших Л. Троцкого в конце концов побороть свою гордыню и присоединиться к большевистской партии на условиях признания лидерства В. Ленина, автор сравнительного политико-психологического исследования личностных особенностей вождей Октябрьской революции Д. Штурман говорит так:

«Троцкий долго чувствует свою нетождественность Ленину и его окружению. Он не торопится оформлять организационно свое присоединение к большевикам. По-видимому, ему понадобилось какое-то время, чтобы почувствовать, что на одной декламации, без ленинского будничного умения организовывать необходимые акции и предопределять их последствия, далеко не уедешь. Но при Ленине оставаться первым нельзя было. Без всякого культивирования внешних примет своего главенства Ленин до второй половины 1922 г. ухитрялся не допускать откровенных посягательств на первое место в партии со стороны своих соратников. Для Троцкого было, по-видимому, не просто принять это правило большевистской игры. И пока речь шла о вещах меньших, чем полная политическая победа, Троцкий до объединения, заведомо предполагающего главенство Ленина, не снисходил. Летом 1917 г. встал вопрос о власти. И Троцкий начинает смиряться с мыслью, что «вырвать власть» без объединения с большевиками, то есть без признания главенства Ленина, без опоры на тактическое и организационное дарование Ленина, ему не удастся» (7, с. 73-74].

Так же как и Л. Троцкий, В. Ленин делает теперь ставку не меньше чем на «мировую пролетарскую революцию». Объявляется разрыв со всеми направлениями в российской и международной социал-демократии, не признающими радикальной программы партии большевиков и необходимости создания нового Коммунистического Интернационала. Международный аспект выдвигается у В. Ленина, как и у Л. Троцкого, на первый план.

Однако авантюристическая в своей основе линия на социалистическую революцию с ориентацией на помощь международного пролетариата опиралась летом и осенью 1917 г. на некоторые реальные явления. Тогда казалось, что будущее предвещает неизбежные революционные потрясения в большинстве воюющих стран Европы. Отчасти так в дальнейшем и произошло, хотя результаты политических перемен на европейском континенте оказались иными, чем те, на которые рассчитывал В. Ленин.

Успехи большевиков в привлечении на свою сторону широких масс летом и осенью 1917 г. во многом были обусловлены их социальной демагогией, возможно, и неосознаваемой. Например, обещая выход из войны, большевики играли на самой болезненной струне измученного бедствиями народа и армии, однако их планы «демократического мира» в тех условиях были заведомо невыполнимы. Возможно было лишь достижение сепаратного мира путем существенных уступок противнику (что в действительности позднее и произошло). Действуя по принципу «чем хуже, тем лучше», большевики практически солидаризировались с националистическими сепаратистскими движениями на окраинах Российской империи. Используя лозунг «самоопределение вплоть до отделения», В. Ленин стремился достичь главной цели - получить власть. Но лозунги о самоопределении не означали, что они действительно готовы разрушить многонациональное Российское государство. Как показало дальнейшее развитие событий, большевики сделали многое для его сохранения, однако им и самим пришлось столкнуться с последствиями своей предреволюционной безудержной «Самоопределенческой демагогии».

Хотя разложение армии происходило благодаря деятельности царского, а позже - Временного правительства, большевики умело пользовались этим процессом и даже сами его углубляли, поскольку это отвечало их интересам. При этом ни В. Ленин, ни Л. Троцкий, ни другие вожди революции не думали о последствиях такого курса. Но именно политический аморализм и демагогия способствовали успеху большевиков, еще раз подтвердив истину, что в политике одерживает верх не тот, кто щепетилен в выборе средств. В этом же кроются и причины поражения Временного правительства, лидеры которого поставили принципы выше реальных политических интересов.

Н. Бердяев, характеризуя Временное правительство, отмечал, что оно «провозгласило отвлеченные гуманные принципы, отвлеченные начала права, в которых не было никакой организующей силы, не было энергии, заражающей массы. Временное правительство возложило свои надежды на учредительное собрание, идее которого было доктринерски предано, оно в атмосфере разложения, хаоса и анархии хотело из благородного чувства продолжать войну до победного конца, в то время как солдаты готовы были бежать с фронта и превратить войну национальную в войну социальную. Положение Временного правительства было настолько тяжелым и безысходным, что вряд ли можно его строго судить и обвинять. Керенский был лишь человеком революции ее первой стадии. Никогда в стихии революции, и особенно революции, созданной войной, не могут торжествовать люди умеренных, либеральных, гуманитарных принципов. Принципы демократии годны для мирной жизни, да и то не всегда, а не для революционной эпохи. В революционную эпоху побеждают люди крайних принципов, люди склонные и способные к диктатуре. Только диктатура могла остановить процесс окончательного разложения и торжества хаоса и анархии» .

Первый раз попытку захватить власть большевики предприняли в начале июля 1917 г. В июле, в отличие от октября 1917 г., большевики еще не направляли ход событий, а, скорее, следовали за ними. Выступление балтийских матросов, солдат петроградского гарнизона и рабочих петроградских заводов и фабрик во многом было стихийным. Революционные массы, в которых большевики вели активную пропаганду, требовали свержения «буржуазного» Временного правительства, немедленного прекращения войны и решения вопроса о земле путем полной ликвидации помещичьего землевладения. Руководство большевистской партии решило присоединиться к протестующим и возглавить демонстрации. Фактически это была попытка политического переворота, только плохо подготовленная и плохо организованная. И все же у большевиков был шанс захватить власть в июле 1917 г., но они им не воспользовались, поскольку у лидеров партии не было единого мнения по поводу складывающейся ситуации, а у В. Ленина, находившегося в начале этих событий на отдыхе за пределами Петрограда, не хватило решимости идти до конца. Правительству с помощью верных ему воинских частей удалось восстановить в Петрограде общественный порядок.

В июльские дни разразился политический скандал, связанный с выдвинутыми против В. Ленина и других большевиков обвинениями о шпионаже в пользу Германии. Еще до июльских событий военная контрразведка России получила сведения о каналах финансирования большевистской деятельности из-за границы. Когда же начались выступления солдат, матросов и петроградских рабочих, эти сведения были преданы огласке. Противники Ленина и большевиков стали клеймить их как «изменников родины» и агентов кайзеровской Германии. Конечно, ни В. Ленин, ни другие большевистские лидеры не были никакими «германскими шпионами» в буквальном смысле слова. Но их деятельность действительно финансировалась из-за рубежа. Партия большевиков из небольшой подпольной организации за несколько месяцев 1917 г. превратилась в массовую и нуждалась в значительных денежных средствах. Они шли на содержание разрастающегося партийного аппарата, на издание многочисленных газет и листовок, выходивших огромными тиражами. Эти средства поступали к большевикам из Стокгольма через доверенное лицо Ленина Я. Ганецкого. Ганецкий являлся сотрудником фирмы небезызвестного в социал-демократических кругах России и Германии А. Парвуса.

А. Парвус в годы первой русской революции придерживался аналогичных Л. Троцкому воззрений, верность которым он сохранил и в дальнейшем. Леворадикальные взгляды не мешали ему заниматься бизнесом, и к началу Первой мировой войны он стал довольно состоятельным человеком. В годы войны А. Парвус выступил с инициативой о финансировании тех антиправительственных партий и движений в России, деятельность которых могла бы способствовать ее поражению. С этим поражением Парвус связывал надежды на начало мировой перманентной революции и сам готовился играть в ней одну из ведущих ролей. Германские власти в предложениях А. Парвуса нашли безусловную выгоду. Все воюющие государства стремились использовать в своих интересах внутриполитические проблемы противников, и кайзеровская Германия не была исключением. Большевики также не были единственной политической группой, которую немцы пытались использовать для внутренней дестабилизации Российского государства и общества. Среди таких групп были и украинские, финские, эстонские, польские и другие националисты, видевшие в разрушении Российской империи путь к достижению своих политических целей. Но именно большевикам суждено было сыграть решающую роль в событиях 1917 г.

Деньги большевикам через ряд заграничных и русских банков шли от А. Парвуса, но он, в свою очередь, получал их от германских властей, не забывая при этом и о собственных коммерческих интересах. В. Ленин не мог не догадываться о подлинных источниках финансирования, поскольку суммы, поступающие от А. Парвуса, были весьма внушительными и превышали финансовые возможности их отправителя. Ранее сам вождь большевиков осуждал тех русских революционеров, которые брали деньги у японцев во время Русско-японской войны 1904-1905 гг. Теперь же революционная целесообразность - перспектива захвата власти - стала для В. Ленина достаточным основанием для того, чтобы пренебречь морально-этическими запретами.

У военной контрразведки, оставшейся после Февральской революции единственным правоохранительным органом, защищавшим интересы национальной безопасности России, не было безупречных доказательств вины Ленина и Зиновьева. В июльские дни бесследно исчезла единственная свидетельница по «делу о шпионаже», некая Е. Суменсон (родственница Ганецкого). Несмотря на это, и Зиновьев, и Ленин предпочли избежать открытого судебного разбирательства и ушли в подполье. Троцкий же сам добровольно сдался властям и был заключен в знаменитую петроградскую тюрьму «Кресты» вместе с другими активными участниками июльского выступления из числа большевиков и анархистов.

Так или иначе, июльские события обернулись серьезным политическим поражением большевиков, и их влияние в стране стало быстро падать. Вновь шансы на завоевание власти они получили осенью 1917 г. после так называемого Корниловского мятежа.

Выступление генерала Л. Корнилова в конце августа 1917 г. - один из самых драматических эпизодов в политической истории России XX в. Ставший летом 1917 г. верховным главнокомандующим, генерал Л. Корнилов был профессиональным военным, плохо разбирающимся в политике. Цели Корнилова были обусловлены исключительно военными задачами, которые, по его мнению, срочно надо было решать Российскому государству. Эти задачи требовали восстановления дисциплины в армии и наведения порядка в тылу. С этим были согласны и некоторые члены Временного правительства, в том числе и его председатель - А. Керенский. Между Корниловым и Керенским при посредничестве известного в прошлом террориста Б. Савинкова завязались тесные контакты. В конце августа 1917 г. стороны договорились об осуществлении мер, направленных на предотвращение гипотетического большевистского переворота. Неискушенный в политике Корнилов не отдавал себе отчет в том, что Керенский, как и другие представители «революционной демократии», реальную опасность видит не столько в большевиках, влияние которых тогда было существенно ослаблено, сколько в «царских» генералах и в нем самом. Призрак «монархической контрреволюции» в одинаковой степени пугал как большевиков, так и их противников из числа меньшевиков, эсеров и левых либералов.

Когда Корнилов в соответствии с ранее достигнутыми договоренностями двинул войска к Петрограду, случилась цепь недоразумений, вызванных как уже упоминавшимся недоверием левых политиков и самого Керенского к военным, так и неадекватным поведением князя В. Львова, вызвавшегося быть посредником между Ставкой Верховного главнокомандующего и Временным правительством. В результате Керенский объявил Корнилова мятежником, заявил о снятии его с поста главнокомандующего. Корнилов отказался выполнить распоряжение Керенского и был арестован.

После объявления генерала Корнилова «мятежником» в России сложилась ситуация, имевшая место в политической истории и других стран мира, когда за провалом выступления сторонников одних политических целей следует усиление позиций сторонников других, прямо противоположных целей. Конечный результат оказывается обратным тому, на который рассчитывали инициаторы подобного выступления. Так, например, случилось в 1965 г. в Индонезии. Попытка переворота, совершенного 30 сентября группой офицеров левой ориентации при поддержке местной компартии и направленного против угрозы «заговора генералов», провалилась. В результате на смену режиму президента Сукарно, тесно связанному с Китаем и Советским Союзом, пришла военная антикоммунистическая диктатура генерала Сухарто, а миллионы членов и сторонников компартии были убиты. Можно вспомнить и о том, как развивались события в нашей стране через семьдесят четыре года после Корниловского мятежа. Вслед за провалом августовского путча ГКЧП в 1991 г., целью которого было сохранение Советского Союза, произошел быстрый и необратимый распад союзного государства и крушение власти КПСС.

В августе 1917 г., опасаясь «монархического военного заговора», Временное правительство пошло на сотрудничество со своими недавними (и будущими) врагами - большевиками. И большевистская партия вновь получила возможность активизировать свою деятельность. Ее позиции осенью 1917 г. укрепились, хотя В. Ленин предпочитал оставаться в подполье вплоть до самого Октябрьского переворота. Но он оценил возможности, которые открывались перед партией после провала выступления генерала Корнилова, и сделал следующий вывод: «Выхода нет, объективно нет, не может быть, кроме диктатуры корниловцев или диктатуры пролетариата» .

На протяжении всего 1917 г. В. Ленин постоянно говорил о диктатуре пролетариата. Эта идея стала для него центральной в марксизме и главным водоразделом между революционным и «оппортунистическим» направлениями в международном рабочем движении. Наиболее подробно понятие «диктатура пролетариата» охарактеризовано в работе В. Ленина «Государство и революция». В этой же работе представлена и политическая программа большевиков .

Работа «Государство и революция» включает в себя большие выдержки из произведений К. Маркса и Ф. Энгельса и комментарии к ним В. Ленина. Прежде всего комментируется наиболее слабая часть концепции К. Маркса, доставшаяся марксизму в наследство от утопического социализма. В. Ленин отбросил традиционное понимание демократии и диктатуры. Для него диктатура пролетариата и есть высшая степень демократии:

«Диктатура пролетариата дает ряд изъятий из свободы по отношению к угнетателям, эксплуататорам и капиталистам. Их мы должны подавить, чтобы освободить человечество от наемного рабства, их сопротивление надо сломить силой, - ясно, что там, где есть подавление, есть насилие, нет свободы, нет демократии» .

Одновременно отбрасывается как ненужный принцип разделения властей .

В 1917 г. В. Ленин активно пропагандирует идею создания невиданной нигде республики Советов как нового «полугосударства» без постоянной армии, полиции и бюрократического аппарата. Его подход к сложным проблемам отличается поверхностностью и утопичностью:

«Организуем крупное производство, исходя из того, что уже создано капитализмом, сами мы, рабочие, опираясь на свой рабочий опыт, создавая строжайшую, железную дисциплину, поддерживаемую государственной властью вооруженных рабочих, сведем государственных чиновников на роль простых исполнителей наших поручений, ответственных, сменяемых, скромно оплачиваемых «надсмотрщиков и бухгалтеров» - вот наша, пролетарская задача, вот с чего можно и должно начать при совершении пролетарской революции. Такое начало, на базе крупного производства, само собой ведет к постепенному «отмиранию» всякого чиновничества, к постепенному созданию такого порядка... когда все более упрощающиеся функции надсмотра и отчетности будут выполняться всеми по очереди, будут затем становиться привычкой и, наконец, отпадут, как особые функции особого слоя людей» [ 10, с. 49-50].

Далее В. Ленин выдвигает план конкретных политических и экономических преобразований «социалистической революции». Первой задачей такой революции, считает он, должна стать задача «разбить, сломать вдребезги, стереть с лица земли буржуазную государственную машину, постоянную армию, полицию, чиновничество, заменить их более демократической, но все еще государственной машиной в виде вооруженных рабочих масс, переходящих к поголовному участию народа в милиции» [ 10, с. 100].

Фактически это призыв к охлократии, поскольку никаких организационных форм и рамок такого «поголовного участия народа в милиции» не предполагается. В. Ленин считает, что

«вполне возможно немедленно, с сегодня на завтра, перейти к тому, чтобы, свергнув капиталистов и чиновников, заменить их - в деле контроля за производством и распределением, в деле учета труда и продуктов - вооруженными рабочими, поголовно вооруженным народом (не надо смешивать вопрос о контроле и учете с вопросом о научно образованном персонале инженеров, агрономов и пр.: эти господа работают сегодня, подчиняясь капиталистам, будут работать еще лучше завтра, подчиняясь вооруженны^ рабочим)» .

Так рисует В. Ленин картину «первой фазы коммунистического общества», которая должна стать результатом предлагаемых им преобразований:

Все граждане превращаются здесь в служащих по найму у государства, каковым являются вооруженные рабочие. Все граждане становятся служащими и рабочими одного всенародного, государственного «синдиката». Все дело в том, чтобы они работали поровну, правильно соблюдая меру работы, и получали поровну. Учет этого, контроль за этим упрощен капитализмом до чрезвычайности, до необыкновенно простых, всякому грамотному человеку доступных операций наблюдения и записи, знания четырех действий арифметики и выдачи соответственных расписок.

Когда большинство народа начнет производить самостоятельно и повсеместно такой учет, такой контроль за капиталистами (превращенными теперь в служащих) и за господами интеллигентиками, сохранившими капиталистические замашки, тогда этот контроль станет действительно универсальным, всеобщим, всенародным, тогда от него нельзя будет никак уклониться, «некуда будет деться». Все общество будет одной конторой и одной фабрикой с равенством труда и равенством платы» [ 10, с. 101].

Предложенная В. Лениным картина весьма примитивна, она упрощает реальность, и неудивительно, что, оказавшись у власти, В. Ленин и большевики отказались на практике от большинства идей по экономической организации нового общества, изложенных в работе «Государство и революция». Но политические идеи, высказанные в данной работе, сыграли свою роль в установлении тоталитарной диктатуры в России.

Курс на «социалистическую революцию» вытекал как будто из обоснованного ранее положения о возможности победы такой революции в одной отдельно взятой стране. Однако все же Ленин не считал в первые дни после Октября, что экономически недостаточно развитая Россия одна способна решить задачу социалистических преобразований. Большие надежды возлагались на победу революций в более развитых государствах. Возвращаясь к октябрьским событиям 1917 г., он неоднократно повторял, что курс на победу «социалистической» революции в России большевики проводили с большой надеждой на развертывание «мировой революции».

«Когда мы начинали, в свое время, международную революцию, - говорил В. Ленин на III конгрессе Коминтерна, - мы делали это не из убеждения, что можем предварить ее развитие, не потому, что целый ряд обстоятельств побуждал нас начать эту революцию. Мы думали: либо международная революция придет нам на помощь, и тогда наши победы вполне обеспечены, либо мы будем делать нашу скромную революционную работу в сознании, что, в случае поражения, мы вое же послужим делу революции и что наш опыт пойдет на пользу другим революциям. Нам было ясно, что без поддержки международной мировой революции победа пролетарской революции невозможна» [ 11, с. 36].

В. Ленин сохранил верность и своим концепциям «перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую», «союзу рабочего класса и крестьянства». Правда, теперь он иначе рассматривал соотношение между политической и социально-экономической сторонами революционного процесса. Считая, что советская власть, утвердившаяся в результате победы большевиков, соответствует марксистским представлениям о диктатуре пролетариата, Ленин в то же время отмечал необходимость доведения до конца, «доделывания» задач буржуазно-демократической революции и видел в этом главное содержание революционного процесса до лета-осени 1918 г.

«Победившая большевистская революция, - писал он, - означала конец колебаний, означала полное разрушение монархии и помещичьего землевладения (до Октябрьской революции оно не было разрушено). Буржуазная революция была нами доведена до конца. Крестьянство шло за нами в целом. Его антагонизм к социалистическому пролетариату не мог обнаружиться в один момент. Советы объединяли крестьянство вообще. Классовое деление внутри крестьянства еще не назрело, еще не вылилось наружу» .

«Перегруппировка классовых сил», с которой Ленин раньше связывал переход от революционно-демократической диктатуры рабочего класса и крестьянства к диктатуре пролетариата, произошла в реальной российской действительности тогда, когда официально диктатура пролетариата уже существовала. Этот момент Ленин связывал с обострением политической борьбы и Гражданской войны летом 1918 г., мятежами чехословацкого корпуса, левых эсеров и переходом к тому, что тогда считалось социалистическими преобразованиями, а на самом деле было наступлением периода «военного коммунизма».

«Через год после пролетарской революции в столицах, - отмечал Ленин в 1918 г., - наступила, под ее влиянием и при ее помощи, пролетарская революция в деревенских захолустьях, которая окончательно укрепила Совет* I скую власть и большевизм, окончательно доказала, что внутри страны нет сил против него. Завершив буржуазно-демократическую революцию вместе с крестьянством вообще, пролетариат России перешел окончательно к революции социалистической, когда ему удалось расколоть деревню, при - " соединить к себе ее пролетариев и полупролетариев, объединить их против кулаков и буржуазии, в том числе крестьянской буржуазии» [ 12, с. 315].

В действительности и Ленин, и другие лидеры большевиков, как, впрочем, и вся русская революционная интеллигенция, совершенно не разбирались в закономерностях функционирования аграрной экономики и были плохо знакомы с реалиями российской деревни. Большевистский Декрет о земле передал общинному крестьянству помещичью землю и тем самым полностью ликвидировал основу самого затяжного и острого социального конфликта предреволюционной России. Одновременно аграрная революция уничтожила итоги Столыпинских реформ. Вместе с ликвидацией помещичьих землевладений были ликвидированы и крупные фермерские («кулацкие» в марксистской терминологии) хозяйства - основной источник продовольственного снабжения России. Центральной фигурой российской деревни стал так называемый «середняк», т. е. владелец небольшого, по сути, натурального хозяйства, способного обеспечить продовольствием только себя, но не способного производить сельскохозяйственную продукцию в больших товарных объемах. В условиях нараставшего хозяйственного хаоса и усиливавшейся инфляции крестьяне отказывались продавать зерно, запасая его до лучших времен. Поэтому для обеспечения продуктами питания городского населения и армии большевикам ничего не оставалось, как только продолжить начатую Временным правительством политику изъятия «излишков хлеба» в деревне административными, насильственными способами. Но если Временное правительство исполняло свой же Закон от 25 марта 1917 г. о монополии хлебной торговли вяло и непоследовательно, то большевики взялись за дело со всей своей разрушительной энергией.

Кроме текущих задач по налаживанию административных каналов снабжения городского населения, аграрная политика большевиков имела и далеко идущие цели. С точки зрения марксистской теории (хотя Маркс плохо разбирался в специфике сельского хозяйства), будущее аграрного сектора должно быть таким же, как и у промышленного производства. То есть так же, как на смену маленьким ремесленным мастерским пришли крупные заводы, так и на смену крестьянским хозяйствам должны прийти сельскохозяйственные предприятия индустриального типа. Однако если в долгосрочной перспективе такой прогноз и имел определенный смысл (хотя и не полностью учитывал всю технологическую сложность процесса сельскохозяйственного производства), то к российским реалиям весны-лета 1918 г. он не имел никакого отношения. Тем не менее уже в феврале 1918 г. был принят Декрет о социализации земли. Вскоре после него рождается ставшее впоследствии всемирно известным слово «колхоз» (коллективное хозяйство). Однако приступить к «коммунистическим» преобразованиям в сельском хозяйстве большевикам было трудно, поскольку они не имели в деревне достаточной поддержки. Выборы в Учредительное собрание осенью 1917 г. показали, что за большевистскую партию голосовали преимущественно в крупных городах, в воинских частях, в которых большевистские агитаторы вели активную пропаганду, а также в некоторых национальных окраинах (наивысшего показателя - 72 % - большевики сумели добиться в неоккупированной германскими войсками к моменту выборов части Латвии). В преимущественно крестьянских великорусских губерниях успехи большевиков были минимальными. Самой влиятельной на селе оставалась партия эсеров.

Пока основная цель большевиков - переход к «социалистическим преобразованиям» сельского хозяйства не была достигнута, «с точки зрения Ленина, - констатирует Р. Пайпс, - было необходимо:

1) установить государственный контроль за продовольственными поставками путем строгого соблюдения монополии на торговлю зерном и

2) создать коммунистические ячейки в деревне. Чтобы выполнить эти два условия, требовалось не более и не менее как развязать в деревне гражданскую войну. Такая война и была негласно объявлена большевиками летом 1918 г.»

Гражданская война, с марксистской точки зрения, - это война между классами. Уже шедшая в масштабе всей страны Гражданская война воспринималась большевиками как часть всемирного конфликта между пролетариатом и буржуазией. Точно такие же «классы» должны были стать главными противниками локальной гражданской войны в российской деревне. В реальности социальная структура деревни стала еще более однородной, чем она была до Октябрьского переворота, поскольку состояла почти сплошь из крестьян-общинников, в экономическом по -

В опломбированных вагонах в двух поездах через всю Германию, с юга на север, проехала группа из 195 эмигрантов-революционеров и их семей, возглавляемых Лениным. Сам факт, который рассматривался большевиками как широкий миролюбивый жест немцев, вызвал с самого начала подозрение не только у правоохранительных органов Временного правительства, но и у массы населения. Если немцы хотели проявить добрую волю, то почему они не проявили столько же благородства к тысячам русских пленных, к лежащим в немецких госпиталях и умирающим от ран русских солдат и офицеров. Был предоставлен сопровождающий эскорт лишь социал-демократам, (Ленин перед этим провел объединительный съезд с меньшевиками), партии открыто призывавшей в журнале „Социал-демократ“ русских граждан содействовать поражению России, но почему-то не было оказано такое почтение представителям других партий, находившихся в эмиграции в той же Швейцарии.

Ни у кого не вызывало никаких сомнений, что проезд по территории воющей стороны группе Ленина был обеспечен на определенных условиях, а больше всего немцы были заинтересованы в заключение сепаратного мира с Россией. Война на два фронта выматывала Германию, тем более при заключении мирного договора в определенных ситуациях немцы могли потребовать оказать им помощь в продовольствии, военном снаряжении, в обеспечении поставок горючего и даже военной силы. Февральская революция вдохновила немцев, оказавшихся в безвыходном положении в условиях затяжной войны; возникла реальная возможность вывода из войны России и для концентрации всей мощи немецкой армии на западном фронте. Группа Ленина переправлялась в Россию не просто на побывку домой, а с определенным заданием, создать наиболее благоприятные условия для ведения переговоров о мире, то есть способствовать поражению русской армии на разных фронтах. Сегодня это называется – «Принуждение к миру». Заброшенных за линию фронта исполнителей приказов врага всегда называли диверсантами, осуществлявших всевозможного рода акты подрыва дееспособности армии (диверсии). Ленину было поручено стремиться всеми силами к подрыву доверия русского народа к Временному правительству. И группа Ленина по прибытии в Петроград приступила к исполнению задания. Об успешном завершении операции штаб Германского главнокомандующего рапортовал:

В Министерство иностранных дел. №551

Штаб Главнокомандования передает следующее сообщение из отдела политики генерального штаба Берлина: «Штайнвахс телеграфирует из Стокгольма 17 апреля 1917: «Въезд Ленина в Россию удался. Он работает полностью по нашему желанию».

Оружием большевиков, которых было всего 25 тысяч в стране с населением более 180 миллионов человек, были не пушки, снаряды, танки, кавалерийские дивизии, а пропаганда. Газета «Правда», центральный орган РПК(б), в начале марта 1917 года имела всего 8 тысяч подписчиков. Однако уже в апреле (через месяц) партия издавала 17 ежедневных газет общим тиражом в 85-90 тыс. К июлю количество газет поднялось до 41, ежедневный тираж - до 320 тыс. экземпляров и общим еженедельным тиражом 1 млн. 415 тыс. экземпляров.. Кроме газет печатались листовки, за один тираж которых большевики платили по 10 тыс. рублей. Газеты и листовки печатались в собственной типографии, которую большевики приобрели за 260 тыс. руб. При этом, ежемесячные членские взносы составляли в среднем 1 р. 50 коп, а поступления в кассу от взносов не превышали 30 тысяч руб. ежемесячно. Отмечались и другие источники финансирования большевистской прессы, в том числе и фронтовой. Так, по свидетельству генерала А. И. Деникина командующий Юго-Западным фронтом генерал А.Е. Гутор открыл на эти цели кредит в 100 тыс. рублей, а командующий Северным фронтом генерал В.А. Черемисов субсидировал из казенных средств издание большевистской газеты «Наш путь»,

Без постоянного финансирования крупными суммами партия Ленина не смогла бы так резко увеличить тиражи своих газет и листовок, а без столь масштабной пропаганды она не стала бы популярной к сентябрю 1917 г., при этом надо помнить, что во время Февральской революции в марте влияние большевиков было просто ничтожным. С помощью денег большевикам удалось переориентировать на свою сторону массу солдат, матросов и крестьян, и к концу сентября в столичных Советах большинство уже было на стороне партии Ленина. Современные данные говорят, что основные, крупные суммы денег поступали из Германии.

12 (25) апреля по прибытии в Петербург Ленин телеграфировал Ганецкому и Радеку в Стокгольм просьбу о высылке денег: «Дорогие друзья! До сих пор ничего, ровно ничего: ни писем, ни пакетов, ни денег от Вас не получили». 10 дней спустя он напоминал Ганецкому: «Деньги (две тыс.) от Козловского получены. Пакеты до сих пор не получены. С курьерами дело наладить нелегко, но все же примем все меры. Сейчас едет специальный человек для организации всего дела. Надеемся, ему удастся всё наладить»

В середине апреля 1917 г. комендант станции Торнео поручик Борисов перехватил и доставил в контрразведку Петроградского военного округа несколько писем, адресованных в Копенгаген Парвусу. Письма содержали фразы вроде «работа продвигается очень успешно», «мы надеемся скоро достигнуть цели, но необходимы материалы», «присылайте побольше материалов», «будьте архи-осторожны в сношениях» и т. д. Графологическая экспертиза определила руку Ленина. 1 июня 1917 г. французский капитан П. Лоран передал начальнику контрразведки Петроградского военного округа телеграммы, перехваченные союзными разведками. Их авторами и получателями были Ленин, Зиновьев, М. Ю. Козловский, А.М. Коллонтай, Е. М. Суменсон и Ганецкий. В них речь шла о крупных суммах, проходивших через руки Суменсон. В одной из телеграмм Суменсон писала: «опять внесла 20 тысяч». Вскоре после этого Ганецкий получил от Ленина и Зиновьева благодарность: «Телеграммы получены. Спасибо, продолжайте». Суменсон, державшая торговое предприятие и аптекарский склад, постоянно снимала со своего счета в Сибирском и других банках десятки тысяч рублей. Как предполагала контрразведка, денежные суммы были зашифрованы в переписке под именем «телеграмм», «карандашей» и т. п. Так, одна из телеграмм содержит просьбу Ганецкого: «пусть Володя телеграфирует прислать ли и в каком размере телеграммы для Правды», что было истолковано как относящееся к финансированию центрального органа большевиков. В другой телеграмме Ганецкий жалуется Козловскому на московского резидента Розенблитта, который непонятно сколько «получил оригинала карандашей, какое количество продал», «безобразие, не присылает никакого отчета куда перевел деньги». Розенблитт со своей стороны отвечал: «Продал 250 карандашей, 37 ящиков и фрахт на 26». Наиболее разоблачительными были сочтены две телеграммы Суменсон Ганецкому: «Финансы весьма затруднительны, абсолютно нельзя дать крайнем случае 500 как прошлый раз. Карандашах громадные убытки, оригинал безнадежен, пусть Нюабанкен телеграфирует относительно новых 100 тысяч» и: «Номер 90 внесла Русско-азиатский банк 100 тысяч». В целом «хозяйка аптекарского склада» Суменсон сняла со счета 750 тысяч рублей, и у нее еще оставалось на счету 180 тыс. рублей. Ганецкий намеревался посетить Россию и сам, но после событий 3-4 июля Суменсон предупредила его об опасности ареста следующей телеграммой: «Поездка теперь невозможна, послала письмо нарочным, когда смогу приглашу вас приехать, напишите, не откажите платить моему тестю двести рублей».

В июле 1917 г., после неудачной попытки поднять в Питере восстание против Временного правительства, с санкции Керенского были обнародованы некоторые документы, из которых явствовало, что Ленин и его партия регулярно получают деньги от немецкого правительства. Впервые публичное обвинение большевиков в связях с немцами появилось в газете «Живое слово» 5(18) июля 1917 г. в статье бывшего депутата 2-й Государственной Думы от большевиков Алексинского под заглавием: «Ленин, Ганецкий и Ко - шпионы!» Через четыре дня появилось сообщение прокурора Петроградской судебной палаты в газетах под заглавием «Обвинение Ленина, Зиновьева и других в государственной измене»:

Владимир Ульянов (Ленин), Овсей-Герш Аронов Апфельбаум (Зиновьев), Александра Михайловна Коллонтай, Мечислав Юлбевич Козловский, Евгения Маврикмевна Суменсон, Гельфанд (Парвус), Яков Фюрстенберг (Куба Ганецкий), мичман Ильин (Раскольников), прапорщики Семашко и Рошаль обвиняются в том, что в 1917 году, являясь русскими гражданами, по предварительному между собой уговору в целях способствования находящимся в войне с Россией государствам во враждебных против них действиях, вошли с агентами названных государств в соглашение содействовать дезорганизации русской армии и тыла для ослабления боевой способности армии, для чего на полученные от этих государств денежные средства организовали пропаганду среди населения и войск с призывом к немедленному отказу от военных против неприятеля действий, а также в тех же целях в период времени с 3-го по 5-е июля организовали в Петрограде вооружённое восстание против существующей в государстве верховной власти, сопровождавшееся целым рядом убийств и насилий и попытками к аресту некоторых членов правительства»..

Согласно сообщению, связь названных лиц с Германией осуществлялись «через Стокгольм, который является крупным центром германского шпионажа и агитации в пользу сепаратного мира России с Германией. В апреле этого года из Стокгольма была сделана попытка издавать вне Петрограда газету с целью агитации против Англии и Франции. У германских агентов в Копенгагене и Стокгольме в первые дни революции появились крупные деньги и началась широкая вербовка агентов для России среди наших дезертиров и некоторых эмигрантов. При этом переводились крупные суммы (800 тысяч, 250 тысяч и др.) в Россию из Стокгольма через один из банков, который получал на это ордера из Германии».

В прокурорском сообщении особо отмечался факт «обширной переписки» между Лениным, Коллонтай, Козловским и Евгенией Суменсон (двоюродная сестра Ганецкого) с одной стороны и Ганецким и Парвусом, агентом германского правительства, с другой. «Хотя переписка эта и имеет указания на коммерческие сделки, высылку разных товаров и денежные операции, тем не менее, представляется достаточно оснований заключить, что эта переписка прикрывает собою сношения шпионского характера. Тем более что это один из обычных способов сокрытия истинного характера переписки, имеющей шпионский характер». При этом «некоторые русские банки получали из скандинавских банков крупные суммы, выплаченные разным лицам; причём в течение только полугода Суменсон со своего текущего счета сняла 750 тысяч руб., внесённых на её счёт разными лицами, и на её счету в настоящее время числится остаток в 180 тысяч рублей». Представлялась в сообщении и схема пересылки денег. По данным следствия, Парвус из Берлина переводил деньги от акционерного общества «Дисконто-Гезельшафт» в стокгольмский «Ниа Банк», на счет главы Заграничного бюро РСДРП (б) Ганецкому. Тот в свою очередь переводил их своей двоюродной сестре Евгении Суменсон, которая их обналичивала и передавала представителям партии, главным образом присяжному поверенному М. Ю. Козловскому или пересылала в «Сибирский банк» в Петрограде на счет Козловского. В июле на этом счету находилось более 2 миллионов рублей.

Яков Ганецкий (Фюрстенберг) был членом Заграничного бюро ЦК РСДРП(б); Мечислав Козловский - членом Петербургского районного комитета партии и при этом членом Исполкома Петросовета и ВЦИК.

Прокурор выписал ордер на арест 28 большевистских лидеров во главе с Лениным. Временное правительство собрало 21 том следственных материалов (уничтоженных после октябрьского переворота). Дело по обвинению большевиков в шпионаже было приторможено уже в середине августа, когда на посту министра юстиции сменил бывший адвокат Троцкого Зарудный. После корниловского мятежа началось массовое освобождение под залог лиц, арестованных в связи с июльскими событиями; в их числе была освобождена до суда (намеченного на конец октября) и Суменсон.

29 сентября 1917 г. германский статс-секретарь Кюльман, отчитываясь, писал об успехах немецкой политической работы в России: «Наша работа дала осязаемые результаты. Без нашей непрерывной поддержки большевистское движение никогда не достигло бы такого размера и влияния, которое оно имеет теперь. Все говорит за то, что это движение будет продолжать расти». Снабжение Ленина продолжалось после Октябрьского переворота.

9 ноября 1917г. статс-секретарь Кюльман писал статс-секретарю Министерства финансов: «Имею честь просить Ваше Превосходительство отпустить сумму 15 миллионов марок в распоряжение Министерства иностранных дел на предмет политической пропаганды в России». В тот же день офицер связи при германской Главной квартире телеграфирует в МИД: «Победа советов рабочих и солдат желательна с нашей точки зрения».

28 ноября помощник статс-секретаря Буше телеграфировал германскому послу в Берне: «По полученным нами сведениям, правительство в Петрограде испытывает большие финансовые затруднения. Поэтому весьма желательно, чтобы им были посланы деньги».

3 декабря статс-секретарь Кюльман констатировал в письме кайзеру: «Лишь тогда, когда большевики стали получать от нас постоянный приток фондов через разные каналы и под разными ярлыками, они стали в состоянии поставить на ноги свой главный орган „Правду“, вести энергичную пропаганду и значительно расширить первоначально узкий базис своей партии».

15 декабря посол в Стокгольме Люциус телеграфировал в МИД: «Воровский допускает, что германский отказ (в помощи) может иметь результатом падение большевиков».

Германская помощь большевикам продолжалась и после революции. Как отмечал впоследствии генерал Людендорф: «Надежды, связанные с посылкой Ленина, оправдались. Политическое руководство и военное командование действовало в 1917 году в согласии».

По опубликованным в современной немецкой печати сведениям из источников германского МИДа, большевики получили от германского министерства иностранных дел в течение четырех лет - с 1914 г. и до конца 1917 г. средства в виде наличных денег и оружия - на сумму в 26 млн. райхсмарок, что соответствует современным 75 млн. евро.

Творцом идеи организации революции в России по образцу 1905 г., а затем претворения этой идеи в жизнь был Израиль Азаревич Гельфанд (псевдоним - Парвус), бизнесмен, комбинатор, миллионер и социал-демократ, теоретик марксизма. В 1910-1915 г.г. Парвус был финансовым и экономическим советником правительства «младотурков» в Турции. В начале войны Парвус, находившийся тогда в Константинополе, направил предложение германскому послу, который заинтересовался идеей и попросил изложить ее на бумаге. В меморандуме Парвуса на 20 страницах, излагался подробный план организации революции. Опираясь на опыт революции 1905-1907 гг., он подробно расписал, как организовать кампанию в прессе, как поднять на борьбу с царизмом армию, флот и национальные окраины. По мнению Парвуса, успешно организовать и свершить могли только социал-демократы: «План может быть осуществлен только под руководством русских социал-демократов. Радикальное крыло этой партии уже приступило к действиям. Но важно, чтобы к ним присоединилась и умеренная фракция меньшевиков. Пока такому объединению препятствовали только радикалы. Но две недели назад их лидер Ленин сам поставил вопрос об объединении с меньшевиками». В першую очередь Парвус рекомендовал германскому правительству ассигновать большую сумму на развитие и поддержку сепаратистского движения среди различных национальностей на Кавказе, в Финляндии, на Украине, затем на «финансовую поддержку большевистской фракции Российской социал-демократической рабочей партии, которая борется против царского правительства всеми средствами, имеющимися в ее распоряжении. Ее вожди находятся в Швейцарии». Затраты на осуществление плана Парвус оценивал в 5 миллионов марок. В отчете немецкого посла в Копенгагене Брокдорфа-Ранцау о встрече с Парвусом писал: «я считаю, что, с нашей точки зрения, предпочтительнее поддержать экстремистов, так как именно это быстрее всего приведёт к определённым результатам. Со всей вероятностью, месяца через три можно рассчитывать на то, что дезинтеграция достигнет стадии, когда мы сможем сломить Россию военной силой». План был принят, стороны пришли к соглашению, и с марта 1915 г. Гельфанд-Парвус стал главным консультантом германского правительства по вопросам революционного движения в России. В конце марта Гельфанд получает первый миллион марок «для приближения России к краху за счет пропаганды пораженческих взглядов, забастовок и саботажа». По просьбе Парвуса деньги переводятся в Бухарест, Цюрих и Копенгаген.

Встреча Парвуса с Лениным, который по плану должен был стать организатором будущей революции, состоялась в мае 1915 г. в бернском ресторане. Ленин идею не одобрил, от сотрудничества отказался. Парвус по поводу этой встречи впоследствии писал: «Я изложил ему мои взгляды на последствия войны для социал-демократии и обратил внимание на то, что, пока продолжается война, в Германии не сможет произойти революция, что сейчас революция возможна только в России, где она может разразиться в результате поражения от Германии. Однако он мечтал об издании социалистического журнала, с помощью которого, как он полагал, он сможет немедленно направить европейский пролетариат из окопов в революцию». Хотя содержание разговора с Лениным осталось тайной, Парвус все же сообщил немцам, что «не договорился с Лениным и решил проводить свой план революции в России самостоятельно» и продолжил обсуждать свой план с разными лидерами партий. Договориться с русскими социал-демократами за рубежом Парвусу не удалось.

Для легализации своей деятельности и реализации своих планов Парвус переместился в Копенгаген и основал там «Институт для изучения причин и последствий мировой войны». Среди сотрудников института было два видных большевика: Урицкий и Яков Ганецкий. В Стокгольме он зарегистрировал экспортно-импортную фирму «Фабиан Клингслянд» в 1915 г., ее исполнительным директором был назначен Ганецкий, совладельцем стал брат Ганецкого, представителем в Петрограде - двоюродная сестра Ганецкого, Евгения Суменсон, специально для этого переехавшая из Варшавы, юрисконсультом - большевик из окружения Парвуса, Мечислав Козловский. Активность Парвуса немецкое командование поддерживало деньгами. Немецкий посол в Копенгагене Брокдорф-Ранцау сообщил канцлеру 23 января 1916 г., что «сумма в 1 млн. рублей, предоставленная в распоряжение Парвуса, немедленно выслана, доставлена в Петроград и используется по назначению». К сотрудничеству большевиков Парвус склонил только в конце 1916 г. О проезде Ленина через Германию, с немцами договаривался Парвус. Через посредников Парвус предложил Ленину железнодорожный коридор для свободного пересечения границы. Парвус настойчиво искал встречи с Лениным. Тот от нее уклонялся. Посредником Ленина в переговорах был выбран немецкий социалист Карл Радек, а финансы в Россию Парвус перекачивал через другое доверенное лицо Ленина - Якова Фюрстенберга-Ганецкого.

Канцлер Бетман-Гольвег уполномочил германского посла в Берне фон Ромберга войти в контакт с русскими эмигрантами и предложить им проезд в Россию через Германию. По данным наружного наблюдения Департамента полиции, 27 декабря 1916 г. Ленин явился в германское посольство в Берне, где оставался до 29 декабря. Ленин принял немецкое предложение. 9 апреля русские эмигранты во главе с Лениным отправились из Цюриха в опломбированном вагоне в сопровождении офицеров германской разведки. 13 апреля эмигранты прибыли в Стокгольм. По прибытии Ленина в Стокгольм было созвано совещание большевиков, на котором было образовано Заграничное бюро ЦК в составе Ганецкого, Радека и Воровского. Переписка Заграничного бюро с Парвусом шла через Берлин шифрами германского МИДа. В Стокгольме Радек провел переговоры с Парвусом, как полагают, именно на этой встрече и были сформулированы условия финансирования большевиков. Ленин прибыл в Петроград вечером 3(16) апреля 1917 г. В апреле 1917 года «на нужды российской революции» министерство финансов Германии перечислило 5 миллионов марок - огромную по тем временам сумму. Деньги германского правительства Парвус частично использовал в собственных коммерческих сделках, а прибыль от торговых операций шла лично Парвусу. 1/3 доходов переводилась в банки Скандинавии, остальное шло на счета Ганецкого («Московский коммерческий банк» и «Частный коммерческий банк») и Суменсон («Сибирский банк», «Азовско-Донской банк»).

Теперь факт получения Лениным огромнейших сумм от немцев через Парвуса-Ганецкого доказан с полной несомненностью. Ленин превосходно знал, откуда получал деньги, на которые покупал типографии. Когда Ганецкого в начале 1918 г. исключили из партии, Ленин добился его восстановления, хотя превосходно знал роль Ганецкого.

Министр иностранных дел Австро-Венгрии граф О. Чернин указал в своем дневнике в дни Брестских переговоров именно на роль германских военных во время революции. «Германские военные сделали все для того, чтобы низвергнуть Керенского и поставить на его место "нечто другое". Это "другое" теперь налицо и желает заключить мир». Сепаратные переговоры о мире с Германией, начатые правительством Ленина, еще 1 в декабре 1917 г. закончились его подписанием 3 марта 1918 г.

Согласно договору, который состоял из 14 статей, различных приложений и 4 дополнительных договоров между Россией и каждым из государств Четверного союза: с Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией:

От России отторгались западные губернии Украины и Белоруссии, губернии Эстляндская, Курляндская и Лифляндская, Великое княжество Финляндское. Большинство этих территорий должны были превратиться в германские протектораты либо войти в состав Германии. Также Россия обязывалась признать независимость Украины в лице правительства УНР;

На Кавказе Россия уступала Карскую и Батумскую области;

Армия и флот демобилизовывались;

Балтийский флот выводился из своих баз в Финляндии и Прибалтике;

Черноморский флот со всей инфраструктурой передавался Центральным державам;

27 августа 1918 г. в Берлине в обстановке строжайшей секретности были заключены русско-германский добавочный договор к Брестскому миру и русско-германское финансовое соглашение, которые от имени правительства РСФСР подписал полпред А. А. Иоффе, а со стороны Германии - фон П. Гинце и И. Криге. По этому соглашению Советская Россия обязывалась выплатить Германии, в качестве компенсаций ущерба и расходов на содержание российских военнопленных, огромную контрибуцию - 6 млрд. марок в виде «чистого золота» и кредитных обязательств. В сентябре 1918 года в Германию было отправлено два «золотых эшелона», в которых находилось 93,5 тонны «чистого золота» на сумму свыше 120 млн. золотых рублей.

23 февраля 1918 года прошло заседание ЦК, Ленин потребовал заключить мир на германских условиях, пригрозив в противном случае подать в отставку. В ходе голосования Троцкий, Дзержинский, Иоффе и Крестинский воздержались, что позволило большинством в 7 голосов против 4 при 4 воздержавшихся принять решение о подписании Брестского мира. Против подписания проголосовали Бухарин, Урицкий, Ломов, Бубнов. 24 февраля Ленину с огромным трудом, 126 голосами против 85 при 26 воздержавшихся, удалось продавить свое решение через ВЦИК. По воспоминаниям коммуниста Ступоченко, публика на хорах выкрикивала во время заседания: «изменники», «предали Родину», «иуды», «шпионы немецкие», в ответ большевики «огрызаются и показывают кулаки».

Договор подписал не министр иностранных дел Троцкий, который подал в отставку, а его заместитель Сокольников Г.Я. Ленин к документу руки не приложил, но полностью рассчитался со своими кредиторами из Германии продовольствием и хлебом с Украины, золотом из царской казны.