Психологические исследования эмоциональных состояний. ощущение загнанности в клетку

ИССЛЕДОВАНИЕ ЭМОЦИОНАЛЬНОГО СОСТОЯНИЯ ГРУППЫ МЕТОДОМ

ВЗАИМНОГО ЦВЕТОВОГО ОЦЕНИВАНИЯ

П.В. ЯНЬШИН

Статья посвящена результатам проводимого нами в течение нескольких лет изучения применимости в группе цветового теста отношений (ЦТО) , , . Согласно его автору, А.М. Эткинду, ЦТО является клиническим психодиагностическим методом, предназначенным для изучения эмоциональных компонентов отношений человека к значимым для него людям и отражающим как сознательный, так и частично неосознаваемый уровень этих отношений. ЦТО основан на процедуре косвенного шкалирования объектов посредством сопоставления цвета, атрибутированного этим объектам, с местом этого цвета в ранжировке по предпочтению набора из восьми люшеровских цветов.

При разработке группового варианта ЦТО, условно названного нами цветосоциометрическим методом (ЦСМ), мы преследовали цель создать технологичную процедуру комплексного измерения эмоционального состояния группы. Известно, что ни клинические методы, ни процедуры социальнопсихологического исследования не обладают качествами психометрических тестов (, и др.), и ЦТО А.М. Эткинда не составляет исключения. Но, как выяснилось в ходе исследования, будучи применен в группе, ЦСМ сочетает достоинства клинического проективного метода с характеристиками психометрического теста. В частности, это становится возможным благодаря переводу основных показателей ЦТО из шкалы порядков в шкалы интервалов и отношений, что повышает надежность измерений .

Эмоциональное состояние - важная составляющая взаимоотношений в группе. В социальной психологии используется ряд понятий, близких ему по смыслу: "дух группы " , "эмоциональное единство группы " , "эмоциональный климат группы " , "социальнопсихологический климат группы ", "групповая сплоченность " . Вместе с тем анализ статей в "Вопросах психологии " по социальнопсихологической тематике за последние десять лет свидетельствует об отсутствии публикаций на тему собственно эмоционального состояния группы. По большей части исследователей интересует уровень развития группы, определяемый в рамках известной стратометрической концепции развития коллектива и принципа деятельностного опосредствования межличностных отношений . Эмоциональные связи, главным образом и представляющие эмоциональный климат группы, отнесены в этой концепции к "поверхностному " слою межличностных отношений, т.е. рассматриваются как производные от трех более "глубоких ". В результате фокус исследования смещается от фактического

самочувствия людей в группе к более важным, с точки зрения динамики развития коллектива, но и более "обезличенным ", с точки зрения индивидуальной психологии. Показательно, что и в понятие "социальнопсихологический климат " не включены характеристики эмоционального состояния членов группы .

Исследование эмоционального состояния группы попрежнему актуально в контексте диагностики адаптации индивида в группе , особенно если его членство в ней носит принудительный и длительный характер, как, например, в школьном классе или армейском подразделении. Немаловажным фактором, влияющим на психологический климат, является также и личность формального лидера, например, учителя. Как эмоционально воспринимается учитель учениками? Каково качество и интенсивность его эмоционального воздействия на класс? Насколько он внимателен к психологическим особенностям учеников и к каким именно? В какой мере его симпатии и антипатии к ученикам разделяются остальными учениками и кем именно? Эти вопросы призваны раскрыть существенные стороны источников и динамики эмоционального климата класса. В настоящее время для ответа на них в отношении только одного класса потребуется длительное и дорогостоящее исследование с использованием целой батареи не всегда хорошо сочетающихся между собой методик. Решить же перечисленные задачи можно, использовав при обследовании унифицированный оценочный конструкт: цвета, выстроенные в порядке предпочтения.

Одним из классических методов, предназначенных для изучения психологического состояния группы, является социометрия , , . Полувековое использование этого метода подтверждает его эффективность, а простота проведения определяет его популярность. Но социометрия не лишена и ряда недостатков. Специфическая процедура проведения ЦСМ позволяет снять целый ряд методических трудностей, существующих в социометрии; идентичность операционализации основных показателей позволяет а) сравнивать состояние групп разного возраста (при лонгитюдных исследованиях)1; б) минимизировать зависимость результатов от интерпретации задаваемых вопросов или инструкций (при интервью, в классической социометрии или методе групповой оценки личности); в) защитить результаты от сознательного искажения; г) защитить результаты от влияний языковых различий, культурного и образовательного уровня респондентов, препятствующих сравнительным межкультурным исследованиям; д) ослабить психологические барьеры респондентов; е) минимизировать влияние рациональных мотивировок при выражении отношения к значимому другому.

Эмоциональное состояние группы складывается из состояний всех ее членов, но только в случае, если в процедуре оценки самочувствия личности будет органично учтено влияние групповых процессов. Например, если мы применим методику САН или опросник тревожности индивидуально к каждому члену группы, а затем усредним результаты, то не получим полной характеристики эмоционального состояния группы. Такой подход методологически ущербен, поскольку не учитывает, что "именно личные взаимоотношения представляют собой один из важных факторов эмоционального климата группы, эмоционального благополучия ее членов " .

В качестве основного теоретического конструкта исследования мы приняли взаимоотношение. Вслед за Я.Л. Коломинским под взаимоотношениями мы понимаем "личностно значимое образное, эмоциональное и интеллектуальное отражение людьми друг друга, которое

представляет собой их внутреннее состояние " (курсив мой. - П.Я.). Таким образом, предполагается, что эмоциональное состояние отдельного члена группы и групповые взаимоотношения взаимно отражаются, порождая нечто новое, уникальное. Недаром в качестве "внутреннего манометра " самочувствия личности в группе А.В. Петровский предложил использовать три показателя: самооценку, ожидаемую оценку со стороны группы и оценку личностью группы . Существуют метафорические обороты: "теплые взаимоотношения ", "холодные взаимоотношения ". Эта "температура " и отражает степень благоприятности эмоционального состояния группы. Взаимоотношение в этом смысле слова присутствует в группе любого уровня развития и, на наш взгляд, не может быть сведено к известным понятиям "групповая сплоченность ", "ценностноориентационное единство ", "уровень развития группы " и т.п. Чем же определяется эта "температура "?

Являясь психологически сложным образованием, взаимоотношение органично включает отношение к себе, а в качестве индивидуальной характеристики выступает как отношение к другому, т.е. опосредствовано личностносмысловыми образованиями: мотивационными и ценностными структурами, характеристиками Я-концепции респондента и образом Я значимого другого. Бытие в группе отражает эти личностные образования, поскольку они проецируются на экран индивидуальностей, составляющих эту группу, в форме отношения к каждому отдельному ее члену и, в свою очередь, возвращаются назад в форме отношения всех к одному. Психологическим ядром взаимоотношений, как представляется, должна быть не просто симпатия, как это принято считать в классическом социометрическом исследовании, а удовлетворенность: собой, другими и встречная удовлетворенность со стороны группы. Симпатия же является только субъективным эмоциональным отражением личностносмыслового опосредствования деятельности , самосознания и межличностного восприятия .

Нашей задачей, таким образом, было разработать или подыскать среди имеющихся, но не использующихся в групповом исследовании ту процедуру, которая операционализирует теоретический конструкт взаимоотношение. Это значит, что в эксперименте испытуемые должны выражать отношение друг к другу через некую субъективную шкалу, которая, в свою очередь, отражает их отношение к себе (Я-концепция) и символически выражает их потребности, степень их удовлетворенности, внутреннюю напряженность и т.п. Суммарный показатель, полученный этим способом, и будет отражать "температуру " взаимоотношений.

Процедура проведения ЦСМ2. В настоящий момент исследование проводится индивидуально. На первом этапе респондента просят проранжировать восемь цветов теста Люшера в порядке уменьшения предпочтения. На втором этапе, смешав цвета, просят оценить, какой цвет из лежащих перед ним больше подходит по характеру тому или иному человеку из заранее подготовленного списка группы. На третьем этапе респондента снова просят проранжировать цвета в порядке убывания предпочтения. Объектами оценки могут выступать не только люди. Мы используем пять обязательных объектов: "классный руководитель ", "мама ", "лучший друг ", "класс ", "настроение "; часто включаются фамилии других учителей и названия различных учебных предметов. "Сырой " протокол ЦСМ представляет собой квадратную матрицу взаимных цветовых оценок, диагональные клетки которой заполнены самооценками, и подматрицу оценок объектов. Учителя тоже

участвуют в опросе (т.е. оценивают цветами своих учеников, а ученики оценивают их), что позволяет понять степень эмоциональной и когнитивной интеграции учителей с классом. Следует особо подчеркнуть, что оценка цветом снимает этический барьер при оценке учеником учителя, давая возможность первому свободно выражать свое отношение. "Сырая " матрица цветовых оценок преобразуется в матрицу рангов, при этом используются индивидуальные ранжировки цветов во второй раскладке. Это соответствует упрощенному алгоритму обработки ЦТО, предложенному А.М. Эткиндом. Матрица ранжировки цветов по предпочтению содержит все данные, необходимые для дальнейшего анализа.

Усредненная сумма рангов по столбцам (показатель "предпочтение - отвержение ") и строкам (показатель "доброжелательность, или удовлетворенность группой ") дает представление об отношении группы к отдельному ее члену (аналог социометрического статуса) и об отношении каждого члена к остальной группе как об индивидуальной характеристике субъекта оценки. Диагональные оценки отражают отношение каждого к самому себе, так как представляют собой ранг цвета, атрибутированного собственному характеру (показатель "самооценка, удовлетворенность собой "). Дисперсия данных респондентами оценок характеризует "дифференцированность отношения ", дисперсия полученных объектами оценок - "неоднозначность полученных оценок ". Корреляция данных другим оценок с усредненной для всей группы ранжировкой членов группы по предпочтению позволяет судить о степени конформности эмоциональных оценок респондентов как их индивидуальной характеристике (показатель "конформность "). Корреляция рангов, "приписанных " испытуемыми другим членам группы, позволяет выявить группировки по принципу согласованности когнитивных установок и, согласно теории балансных моделей Хайдера , может являться дополнительным признаком взаимной симпатии. Фактически каждый респондент выставляет каждому члену группы балл от 1 до 8, где баллы выше 4 отражают степень непривлекательности. Это позволяет выделять группу не только "изолированных ", но и собственно "отвергаемых ", а также выявить полный спектр отношений, поскольку количество оценок не регламентировано. Исследование совпадений положительных и отрицательных рангов, атрибутированных друг другу, позволяет установить классические социометрические группировки по признаку взаимности предпочтения - отвержения, а также вычислять все известные социометрические коэффициенты.

Кроме перечисленных показателей групповой динамики цветовой тест Люшера дает представление о таких индивидуальных показателях , , как степень эмоциональной напряженности, вычисляемая как суммарное отклонение порядка предпочитаемых цветов от так называемой аутогенной нормы (показатель "дисгармоничность "), потребность в покое или активности, оцениваемая по соотношению предпочтения холодных и теплых цветов (показатель "потребность в активности - утомление "), "эмоциональная лабильность ", "вычисляемая " как разница рангов цветов в первой и второй раскладках по предпочтению. Показатель "когнитивный компонент отношения " рассчитывается как суммарная детерминация отношения к другому присущими объекту оценивания описанными выше психологическими характеристиками (самооценка, дисгармоничность, доброжелательность, эмоциональная лабильность, потребность в активности, потребность в автономии). Этот показатель учитывает влияние на формирование субъективного эмоционального отношения объективных характеристик поведения и индивидуальности значимого другого.

В результате мы имеем шесть типов показателей, с разных сторон характеризующих эмоциональное состояние группы и каждого ее члена: 1) показатели эмоционального отношения к группе и группы к ее члену (результаты косвенного шкалирования); 2) индикаторы когнитивных установок в отношении общегрупповых тенденций взаимооценки и их попарных совпадений - расхождений (корреляции предыдущих показателей); 3) индикатор самооценки членов группы; 4) индикатор индивидуального эмоционального состояния каждого члена группы (интегральные показатели теста Люшера); 5) цветовой портрет каждого члена группы, доступный интерпретации в терминах универсальных эмоциональных значений цветов , (цветовой эквивалент ГОЛ); 6) результаты шкалирования объектов. Те же показатели вычисляются для участвующих в исследовании учителей. Соотношения большинства из показателей могут быть представлены в едином семантическом пространстве, что снимает проблему их сопоставимости. Эти показатели могут быть использованы как для анализа индивидуального социальнопсихологического статуса членов группы, так и для сравнения различных групп между собой, что открывает новые перспективы в области сравнительной психологии групп. Это также позволяет объективировать индивидуальные проблемы, выделять группу риска психологической дезадаптации, давать обоснованные рекомендации и т.д.

Метод включает специально разработанную компьютерную программу, автоматизирующую все вычисления, а процедура опроса не утомительна даже для маленьких детей (время опроса одного испытуемого - 57 минут). В настоящий момент мы находимся на этапе анализа данных, полученных на более чем 140 классах (в общей сложности более 3000 детей всех возрастных групп и их учителей).

Конструктная валидность метода цветовой гетерооценки в группе. Конструктная валидность отражает степень репрезентации исследуемого психологического конструкта в результатах теста. Чем больше результаты теста соответствуют теоретической гипотезе о природе измеряемой переменной, тем выше конструктная валидность теста .

Универсальной "линейкой ", с помощью которой косвенно измеряется отношение испытуемого к чемулибо в ЦТО, является ранжировка по предпочтению цветов теста Люшера. В результате получаемый конструкт интерпретируется как оценочный , . Однако следует отдавать себе отчет в том, что это операциональная интерпретация. Содержательная интерпретация конструкта требует выяснения его психологического смысла. Очевидно, что конструктная валидизация должна касаться не только оценочного конструкта (ранга цвета, атрибутируемого объекту оценивания), но и психологического смысла самой ранжировки цветов по предпочтению в тесте Люшера.

Задача исследования конструктной валидности состояла в подтверждении следующих пяти гипотез, вытекающих из приведенных выше теоретических рассуждений:

1. Предпочтения цветов в тесте Люшера отражают характеристики Я-концепции (самоотношение) испытуемых.

2. Предпочтения цветов в тесте Люшера отражает "модель желаемого настоящего " испытуемых - как характеристику их потребностномотивационной сферы.

3. Ранг цвета, атрибутированного другому человеку, отражает как характеристики Я-концепции, так и отношение к значимому другому.

4. Ранг цвета, атрибутированного другому человеку, отражает степень удовлетворенности этим человеком.

5. Атрибуция цвета самому себе также отражает все перечисленные моменты, но уже как аспекты самоотношения.

Было проведено четыре исследования на независимых выборках испытуемых (общей сложностью 123 человека в возрасте от 11 до 23 лет). В деталях исследования несколько отличались, но в основе всех лежала модель параллельного семантического шкалирования: наряду с проведением ЦТО испытуемые оценивали себя или значимого другого по личностному семантическому дифференциалу (ЛСД). Этот способ валидизации был выбран нами, поскольку семантический дифференциал, и ЛСД в частности, отражает личностносмысловой аспект отношения к объекту , а при межличностном оценивании он отражает смысловые образования, зафиксированные в виде отношения .

Объем статьи позволяет только вкратце описать процедуру и результаты экспериментов. В первом исследовании (проведенном К. Андреевой) принимало участие 39 студентов IV курса психологического факультета СамГПУ. Для получения характеристик Я-концепции использовался 21шкальный ЛСД. В ходе исследования испытуемые получали инструкцию оценить по этим шкалам свою актуальную и идеальную самооценку, что впоследствии позволяло вычислить степень их удовлетворенности собой. До и после этого им предлагался тест Люшера со стандартной инструкцией. Кроме этого испытуемые должны были указать цвет, "на который похож их характер ". Результаты обрабатывались методом множественной линейной регрессии. В качестве независимых переменных использовались отдельные шкалы ЛСД (актуальная самооценка и разность между идеальной и актуальной самооценкой - удовлетворенность собой), а в качестве моделируемых (искомых, зависимых) переменных - ранги цветов теста Люшера в первой и второй раскладках.

Основной результат состоял в том, что все шестнадцать регрессионных моделей (для цветов первой и второй раскладок) позволили предсказать ранги соответствующих им цветов со 100 % вероятностью! Уровень значимости везде превышал р

Сходные результаты были получены и для ранга цвета во второй раскладке, который испытуемый атрибутировал самому себе ("На какой цвет ты похож по характеру? "). На приведенной выборке шестиклассников он предсказывался с 85 % вероятностью, и со 100 % вероятностью - на выборке студентов. Таким образом, гипотезы 1, 2 и 5 полностью подтвердились: сама "линейка " (предпочтение цветов в тесте Люшера) детерминирована личностносмысловыми структурами испытуемых, отражает характеристики Я-концепции и "модель желаемого настоящего " в форме удовлетворенности/неудовлетворенности собой. Это же справедливо и для ранга первого цвета при самооценке.

Гипотезы 3 и 4 проверялись в трех экспериментах. В первом участвовали те же студенты VI курса, к которым был дополнительно применен "метод управляемой проекции " В.В. Столина , модифицированный таким образом, что испытуемые должны были оценить с помощью ЛСД двух искусственных

персонажей: того, который анонимно представлял характеристики самого испытуемого по тесту 16PF Р. Кеттелла3, и того, который анонимно представлял его "альтерЭго ". Кроме этого испытуемые ранжировали этих персонажей по ЦТО. Регрессионные модели, построенные на основании актуальной самооценки и удовлетворенности собой испытуемых по ЛСД, позволили со 100 %ной вероятностью предсказать ранг первого цвета, атрибутированного обоим сконструированным персонажам. Модели, построенные на основании шкалирования по ЛСД "личности " искусственных персонажей, предсказывали с вероятностью 61 и 98 % ранг оценки "своего " персонажа и "альтерЭго " соответственно. Это значит, что ранг цвета при гетерооценке интегрированно отражает отношение к себе и к "значимому другому " и что на отношение к другому в большей степени влияет самоотношение.

Второе исследование (Л. Никаноровой) было проведено на 29 учениках VII классов, которые шкалировали своих одноклассников (в общей сложности 75 человек) по 21шкальному ЛСД ("Каким ему видится он/она в настоящий момент, и каким он хотел бы его/ее видеть ") параллельно с проведением ЦТО по описанной выше схеме. Это позволило проверить, насколько тесно связан ранг первого атрибутируемого значимому другому цвета во второй раскладке с прямой оценкой и степенью удовлетворенности им. Построенная на основании актуальной гетерооценки и удовлетворенности значимым другим модель множественной линейной регрессии дала 52 %ное предсказание, что значимо на уровне р

В последнем исследовании (С. Неплох), проведенном в шести VIIIX классах от 22 учеников было получено в общей сложности 240 гетерооценок своих одноклассников по 9шкальному ЛСД, проведенному параллельно с ЦТО по описанной выше схеме. Основной целью исследования было установление семантики восьми цветов Люшера ("цветовой портрет "4) в ситуации гетерооценки. Испытуемый должен был охарактеризовать каждого из своих одноклассников одним из восьми цветов. Обработка результатов состояла в том, что множество гетерооценок разбивалось на группы в соответствии с тем, какой ранг в ранжировке цветов по предпочтению занимал атрибутированный им респондентами цвет во второй раскладке. Значения факторов Оценка, Сила, Активность усреднялось для каждой группы. Эти данные графически представлены на диаграмме.

По вертикали отложены усредненные величины проекции объектов на оси факторов Оценка, Сила и Активность личностносемантического дифференциала в соответствии с рангом цвета во второй раскладке респондентов, которым характеризовался оцениваемый ученик. Например, если одноклассники оценивались цветом, занимавшим в ранжировке цветов респондентами первое место (ранг в раскладке=1), их усредненная оценка по факторам была такой: Оценка=1,15, Сила=0,6, Активность= 1,35. Диаграмма для фактора Оценка наиболее близка к диагонали, что говорит о близкой к линейной связи оценок по этому фактору с рангом атрибутированного цвета. Это подтверждают результаты корреляционного анализа.

Ранг цвета в раскладке по предпочтению коррелировал с факторами:

Оценка - r =0,595, Сила - r =0,27, Активность - r =0,22. Несмотря на то, что все коэффициенты корреляции значимы на уровне р

Далее из 22 респондентов были выделены две группы подростков, склонных оценивать одноклассников либо первыми, либо последними цветами в своих ранжировках цветов по предпочтению (т.е. первые другим "симпатизировали ", а вторые - нет). В первую группу вошло четыре ученика (средний ранг - 3,2 по 44 сделанным ими гетерооценкам), а во вторую - шесть учеников (средний ранг - 5,76 по 63 сделанным ими гетерооценкам). Проверка различий усредненных гетерооценок, сделанных учениками обеих групп, дало значимые результаты по tкритерию Стьюдента только по фактору Оценка (на уровне р

Таким образом, гипотезы 3 и 4 полностью подтвердились. Вместе с ними подтверждена и конструктная валидность процедуры взаимной цветовой оценки в группе. Цветосоциометрический статус, следовательно, отражает совокупную удовлетворенность данным членом группы, а сумма всех взаимооценок отражает удовлетворенность друг другом, уровень взаимной симпатии и, таким образом, эмоциональное состояние группы в целом. Вывод: процедура ЦСМ точно операционализирует теоретический конструкт "взаимоотношение ".

Конкурентная валидность. Конкурентная валидность определяется корреляцией результатов нашего теста с данными,

полученными при помощи других тестов, предназначенных для измерения той же самой переменной . Она проверялась в двух исследованиях связи показателей цветосоциометрического метода с: 1) результатами классической социометрии и 2) данными 16факторного опросника Р. Кеттелла.

Таблица 1

Корреляция показателей ЦСМ с 16факторным опросником Р. Кеттелла

В первом исследовании (М.Л. Меркуловой) участвовало 80 учеников: одного VI и двух VII классов, в среднем по 26 человек в каждом. Были использованы три социометрических критерия: "пригласить на день рождения " (рекреационный), "учиться в одном классе " (ведущая деятельность) и "выбрать в команду на викторину " (компетентность). Социометрический статус, вычисленный как сумма по всем трем критериям для каждого ученика, коррелировал с коэффициентом "предпочтение - отвержение " в ЦСМ на уровне р

Во втором исследовании (И.А. Никишиной) участвовало 154 ученика из шести X и XI классов двух общеобразовательных школ. Процедура состояла в параллельном обследовании с помощью ЦСМ и 16факторного личностного опросника Р. Кеттелла. Результаты обрабатывались с использованием метода ранговой корреляции Ч. Спирмена (табл. 1).

Все показатели корреляции значимы на уровне не менее р

Таким образом, можно говорить и о хорошей конкурентной валидности цветосоциометрического метода. Кроме этого, его можно рассматривать как дифференциальнопсихологический метод, поскольку его показатели соотнесены не только с социальнопсихологическими, но и с индивидуальнопсихологическими характеристиками членов группы.

Надежность ЦСМ. Надежность определялась как устойчивость показателей во времени при ретестировании спустя месяц с момента первого исследования (первый замер проводился в первой четверти, второй - во второй). В исследовании (Е.М. Микулицкой) участвовало пять классов: I, II, V, VIII и XI (в общей сложности 129 человек), что должно было отразить все возрастные параллели средней школы. Данные всех классов сводились в единую матрицу и обрабатывались как единый массив. Результаты ранговой корреляции между результатами первого и второго тестирования приведены в табл. 2.

Таблица 2

Данные по ретестовой надежностии основных показателей ЦСМ

В литературе можно встретить различные требования к интервалу ретестового исследования: от двух недель до шести месяцев . Месячный интервал, на наш взгляд, является компромиссным сроком, учитывающим динамичность измеряемых показателей. Его достаточно, с одной стороны, для оценки надежности измерения, с другой - для оценки стабильности самого объекта исследования (эмоционального состояния группы). Поскольку процедура ЦТО практически исключает эффект запоминания предыдущих ответов, промежуток между измерениями не должен сильно влиять на увеличение коэффициента надежности. Следует также учесть, что все показатели получены в результате одной и той же измерительной процедуры при различных алгоритмах обработки исходной матрицы. Следовательно, максимальный уровень корреляции должен характеризовать доступную точность измерения, а различия корреляций по другим показателям - изменчивость вость во времени измеряемых ими психологических характеристик, т.е. их прогностическую валидность.

В литературе по психодиагностике (, , и др.) приводится величина коэффициента надежности для психометрических тестов 0,70,8, превышение которой практически встречается редко. В нашем случае (см. табл. 2) величину 0,7 превышают коэффициенты надежности трех показателей ЦТО: "предпочтение - отвержение " (0,82), "дисгармоничность " (0,73) и "потребность в активности " (0,73). Первый - это главный показатель методики, конструктная валидность и психологическое содержание которого была детально рассмотрена выше; два других - интегральные показатели теста Люшера, отражающие индивидуальные характеристики членов группы. Этот результат в сочетании с данными по валидности позволяет отнести ЦТО в разряд собственно тестовых процедур, поскольку характеризует весьма низкую стандартную ошибку измерения всей процедуры в целом. Устойчивость этих показателей позволяет также говорить как о высокой

прогностической валидности ЦСМ, так и об устойчивости цветосоциометрического статуса и данных цветового теста Люшера. Поскольку это результат обработки совмещенных данных всех школьных классов, величина коэффициентов свидетельствует о высокой валидности ЦСМ вне зависимости от возраста исследуемых, о семантической стабильности психологического конструкта применительно к испытуемым в возрасте от 67 до 1617 лет, т.е. о применимости теста для лонгитюдных и срезовых исследований в этих возрастных границах.

Ознакомление с данными по стандартизации ЦСМ не входит в задачу данной статьи и будет уместно параллельно с изложением психологических закономерностей и возрастных тенденций в изменении показателей, что представляет отдельную тему для рассмотрения.

1. АлиЗаде А. Половой диморфизм и психологические проблемы формирования личных взаимоотношений: Автореф. докт. дис. Баку, 1974.

2. Артемьева Е.Ю., Ковалев Г.А., Семилет Н.В. Изображение как инструмент измерения межличностных отношений // Вопр. психол. 1988. № 6. С. 120126.

3. Бажин Е.Ф., Эткинд А.М. Цветовой тест отношений: Метод. рекомендация. Л., 1985.

4. Бодалев А.А. О взаимосвязи общения и отношения // Вопр. психол. 1994. № 1. С. 122126.

5. Бурлачук Л.Ф., Морозов С.М. Словарьсправочник по психологической диагностике. Киев, 1989.

6. Диагностика школьной дезадаптации. М., 1995.

7. Журавлев А.П., Павлюк Н.А. Язык и компьютер. М., 1989.

8. Клайн П. Справочное руководство по конструированию тестов. Введение в психометрическое конструирование. Киев, 1994.

9. Коломинский Я.Л. Психология детского коллектива. Минск, 1984.

10. Котаскова Я. Лонгитюдное исследование формирования личностных характеристик у детей // Вопр. психол. 1987. № 1. С. 5156.

11. Лекции по методике конкретных социальных исследований / Под ред. Г.М. Андреевой. М., 1972.

12. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975.

13. Обозов Н.Н. Психология межличностных отношений. Киев, 1990.

14. Общая психодиагностика / Под ред. А.А. Бодалева и В.В.Столина. М., 1987.

15. Петренко В.Ф. Психосемантика сознания. М., 1987.

16. Петровский А.В. Личность. Деятельность. Коллектив. М., 1982.

17. Проблемы детского коллектива в русской и советской педагогической мысли / Под ред. А.Ю. Гордина и Л.И. Новиковой. М., 1973.

18. Психологический словарь / Под ред. А.В. Петровского и М.Г. Ярошевского. М., 1990.

19. Сермягина О.С., Эткинд А.М. Применение цветового теста отношений при изучении неврозогенной семьи // Вопр. психол. 1991. № 3. С. 8085.

20. Столин В.В. Самосознание личности. М., 1983.

21. Филимоненко Ю.И., Юрьев А.И., Нестеренко В.М. Экспрессметодика для оценки эффективности аутотренинга и прогноза успешности деятельности человека // Личность и деятельность. Экспериментальная и прикладная психология / Под ред. А.А. Крылова и сотр. Вып. 11. Л., 1982. С. 5257.

22. Шипош К. Значение аутогенной тренировки и биоуправления с обратной связью электрической активности мозга в терапии неврозов: Канд. дис. Л., 1980.

23. Эткинд А.М. Цветовой тест отношений // Общая психодиагностика: Основы психодиагностики, немедицинской психотерапии и психологического консультирования / Под ред. А.А. Бодалева и В.В. Столина. М., 1987. С. 221227.

24. Яньшин П.В. Эмоциональный цвет. Эмоциональный компонент в психологической структуре цвета. Самара, 1996.

Поступила в редакцию 27.X 1998 г.

1 Аналогичный прием применен в .

2 Процедура описана применительно к школьному классу, но легко модифицируется для любой группы.

3 Во всех исследованиях применялся вариант опросника в адаптации института им. В.М. Бехтерева.

4 В настоящей статье не обсуждается.

5 Такой же коэффициент корреляции получен и по отдельной шкале "обаятельный - непривлекательный " ЛСД.

МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ СОСТОЯНИЙ

Л.А. Хрисанфова

Протекая частично на неосознаваемом уровне, восприятие эмоций имеет большую практическую значимость. Адекватное восприятие эмоций и эмоциональных состояний важно, например, в межличностном общении, при решении проблем профессиональной пригодности (начиная от определения эмоциональных характеристик человека, работающего со сложной техникой в условиях повышенной ответственности, заканчивая важными личностными качествами руководителей различного уровня) . В качестве иллюстрации вышесказанного, можно сослаться на работы А.Г. Журавлева, в которых он раскрывает актуальность и практическую значимость вопроса о влиянии различных коммуникативных качеств личности руководителя на эффективность или результативность руководства коллективом. Первостепенным в этом отношении качеством личности, по мнению

А. Г. Журавлева, является общительность, которая характеризуется легкостью контактов, отсутствием замкнутости, изолированности и т. п. Однако следует специально отметить, что по количеству, по частоте контактов недостаточно еще судить о выраженности общительности личности. Необходимо учитывать эмоциональный «тон» этих контактов, который может быть положительным, нейтральным и отрицательным. Поэтому нужно различать такие качества, как контактность и общительность. Человек, легко вступающий в контакт, в деловую связь с другими людьми, но при этом вызывающий у партнеров эмоционально-отрицательный «тон» общения, может быть назван контактным, но не может быть назван общительным. Общительность как качество личности обязательно должна сопровождаться эмоционально-положительным тоном общения .

Обязательным компонентом создания эмоционально-положительного тона общения служат такие проявления эмоций, которые психологи классифицируют как невербальные эмоциональные экспрессии.

Важнейшим свойством экспрессии как средства коммуникации является ее длительность. Обычно бурная экспрессия не превышает 2-3 секунд и при большей продолжительности интерпретируется как фальшивая, наигранная . Представляет большой интерес изучение закономерностей динамики микроэкспрессий, длительность которых варьирует от 40 до 200 мс. В случае маскировки человеком эмоционального состояния они выступают в качестве наиболее информативных сигналов, которые большинством наблюдателей не замечаются и не опознаются . Микропроцесс восприятия, или элементарный перцептивный акт, - неразложимая единица зрительного восприятия, которая контролирует процессы более высокого уровня, подчиняясь одновременно логике их развития. Как известно, взаимодействие субъекта восприятия с объектом выступает в виде процессов решения зрительной задачи, действия (операции) или поведенческого акта. Оно реализует визуальный контакт индивида со средой, который внешне проявляется в форме направленного поворота и (или) устойчивой фиксации глаз (головы). «Контакт» продолжается 300-500 мс и развертывается в пределах зрительного поля индивида. Движение перцептивной системы данного уровня и есть микропроцесс восприятия в широком смысле слова.

Визуальное отображение потребного фрагмента действительности становится возможным благодаря практически мгновенной мобилизации психических средств и ресурсов индивида в целом (она длится в течение долей секунды и столь же быстро перестраивается) . Подобное образование и развитие функционального психологического органа (системы внутренних условий восприятия) было названо В.А. Барабанщиковым перцептивным микрокомплексом. Невербальная эмоциональная экспрессия имеет достаточно разнообразные области проявления: это позы, жесты, речевые экспрессии, мимические лицевые проявления. В конкретном исследовании был выбран лишь один аспект этих многочисленных проявлений - мимика лица.

Проблема динамики восприятия экспрессии лица является проблемой иного типа, чем, например, проблема восприятия цвета, формы или движения. Восприятие лица - это сложный, многомерный процесс, в котором распознавание эмоции является лишь одной из его сторон. Лицо выражает личность человека и является основным каналом невербальной коммуникации. Лицо несет информацию о возрасте, расовой и половой принадлежности человека, его интеллекте, характере, эмоциональном состоянии, определяет содержательный контекст высказываний, включено в организацию процесса общения. Поэтому, воспринимая лицо, мы относимся к данному предмету восприятия как к себе подобному. Соответственно, и перцептивный процесс строится, в том числе и по логике общения . И как следствие этого, восприятие и определение наблюдателем эмоционального состояния другого человека - это не просто процесс принятия решения, не просто прием и переработка информации и т. д., это эмоциональное сопереживание, т. е. целостный акт общения.

Изучая онтологию восприятия экспрессии лица на микроуровне, чрезвычайно важно правильно подобрать необходимую методику исследования. С этой целью был проведен обзор существующих методов исследования эмоций. Они оказались достаточно разнообразными. Самыми достоверными и надежными критериями определения эмоциональных состояний на сегодняшний день являются, бесспорно, соматические и вегетативные критерии (ЭЭГ, ЭКГ, ЭПГ, КГР и некоторые другие) и, соответственно, методы, использующие их .

Например, С.В. Квасовец и О.Д. Мисилевич занимались изучением эмоциональных состояний методом сверхмедленных колебаний потенциалов. Известно, что изменения эмоциональных состояний сопровождается изменениями в динамике сверхмедленной биоэлектрической активности (Н.А. Аладжалова, В.М. Смирнов и др.). Но не вполне известно, как отражается качество эмоциональных состояний в параметрах сверхмедленной биоэлектрической активности. Авторы обнаружили различия в изменениях сверхмедленных колебаний постоянного потенциала при эмоциональных состояниях, возникающих в ситуации решения задач и при рассматривании фотографий, а также при эмоциональных состояниях разного знака; показали связь индивидуальных особенностей изменения сверхмедленных колебаний постоянного потенциала с характеристиками эмоциональной сферы личности и эмоционального самоконтроля .

Но у этих методов есть ряд существенных недостатков: они трудоемки в исполнении, требуют наличия дорогостоящей техники и высокой квалификации эксперта, что существенно затрудняет их использование в некоторых целях, например, в качестве экспресс-диагностических методик. Поэтому давно начались и ведутся по сей день исследования в целях создания адекватных, надежных, легких в использовании методов диагностики эмоциональных состояний.

В свое время Е.А. Зинченко занимался разработкой метода экспертного визуального определения эмоциональных состояний рабочих на производстве. В результате сложной многоэтапной работы Е.А. Зинченко отобрал показатели с наибольшими коэффициентами весомости: рот, глаза, брови, цвет лица, движение рук, дыхание и интонация высказываний. На основе этих показателей была построена таблица экспертной оценки эмоциональных состояний. Все внешнеэмоциональные показатели обобщаются интегративной оценкой в целостную картину эмоционального состояния с учетом индивидуальных особенностей оцениваемого субъекта .

Имеется методика самооценки базисных эмоциональных состояний, предложенная К. Изардом (1976). Эта методика (шкала дифференцированных эмоций) представляет собой список общеупотребительных эмоциональных состояний, стандартизированных и переводящих индивидуальное описание эмоционального переживания в отдельные категории эмоций.

В. Вилюнас, В. Стончус, И. Пацевичус проводили исследование динамики эмоций методом хронологической регистрации Для получения некоторых количественных характеристик эмоциональной динамики авторы предлагали испытуемым вести своего рода эмоциональный дневник, отмечая в нем продолжительность, знак и интенсивность (в шкале от -5 до +5) испытываемых эмоциональных переживаний, а также вид деятельности, в котором они возникают .

Н.В. Витт, Л.Б. Ермолаева-Томина занимались разработкой методики выявления эмоциональности в мнемических процессах на основе анализа актуализации по памяти ранее пережитых эмоций четырех модальностей: радость, страх, гнев, неприятные переживания. Получены значительные различия по скорости репродуцирования эмоционально-значимых ситуаций; частоте репродуцирования эмоциональных ситуаций определенной модальности; интенсивности повторного переживания эмоций различных модальностей .

Д.Д. Шерман предложил метод определения и изучения эмоциональноволевого компонента (способности к максимально-волевой мобилизации) у лиц, чья деятельность сопровождается высокой степенью эмоционального напряжения. Метод основан на принципе выполнения максимального статического усилия на протяжении 30 с. Изменения статического усилия регистрировались с помощью динамографа. Подсчитывался критерий К-1 (качество начального и конечного максимального усилия в течение 30 сек) и критерий К-2 (изменение максимального усилия в течение 30 сек). Автором было установлено, что у лиц с малоразвитой способностью к эмоционально-волевой мобилизации в условиях эмоционального напряжения К-1 изменяется в пределах 0,32-0,83 условных единиц, К-2 - 0,30-0,99 условных единиц. В группе лиц, обладающих высокой способностью к эмоционально-волевой мобилизации, эти показатели достоверно выше .

П.Б. Зильберман работал в русле установления критериев эмоциональной устойчивости, на основе которых можно констатировать уровень этого качества, и в русле разработки адекватных методов обнаружения этого сложного психофизиологического свойства личности. При этом проводилось сопоставление продуктивности труда в условиях нормального протекания выполняемой работы с результатами деятельности при эмоциональном возбуждении. Использовалась эмоксординометрическая методика (Е.А. Милерян, 1966) и электро-кожный раздражитель .

Э.Л Носенко занимался изучением возможности оценки эмоциональной напряженности человека-оператора по характеристикам его речи. Предложенная им

методика основывается на положении о том, что в речи в состоянии эмоциональной напряженности у говорящего возникают существенные затруднения в оперативном выборе языковых единиц для адекватного выражения мыслей, которые приводят к увеличению количества и длительности поисковых пауз в высказывании, что, естественно, сказывается, в частности, на темпоральных характеристиках речи .

И. А. Попова предлагает путь поиска новых методик, направленных на исследование процессов, в которых эмоции презентируются «косвенно». В качестве одного из возможных индикаторов эмоциональных характеристик предлагается рассматривать цветовое предпочтение (Наустен, 1926; Дерибере, 1964, Фрилинг и Ауэр, 1973 и др.). Результаты проведенного И.А. Поповой эксперимента показали, что крайние группы испытуемых, отличающиеся модальностью доминирующих эмоций, имеют различия по цветовому предпочтению .

Известна даже попытка определить силу нервной системы (эмоциональную устойчивость) по содержанию катехоламинов, тироксина и гидрокортизона при мышечной работе различной интенсивности . Данные при этом были получены неоднозначные.

Как видно из приведенного обзора, попытки создать метод исследования эмоциональности достаточно разнообразны. Что касается методов исследования эмоциональности по мимической лицевой экспрессии, то отметим, что начало им было положено с использования в качестве стимульного материала фотографий, изображающих основные эмоции (К. Изард). Но результаты, полученные таким образом, были порой весьма противоречивы, поскольку фотографии несут элемент индивидуальности. Возникла необходимость стандартизации стимульного материала - создания эталонов, отражающих проявления основных эмоций человека. О необходимости создания таких эталонов писали многие авторы. Например, в работах

В.А. Лабунской указывается на то, что изучение особенностей восприятия лиц других людей и дифференциация выражений их лиц и соответствующих им состояний у разных людей не одинакова. Условия, определяющие успешность опознания эмоциональных состояний, самые различные. Здесь и особенности объекта (мимики), и характеристики субъекта познания, и особенности контекста выражения и восприятия. Все они выступают как детерминанты успешности опознания эмоциональных выражений, индивидуальных различий в данном виде деятельно -сти, и ни одно из них не определяет полностью окончательных результатов процесса опознания. Поэтому, как замечает В.А. Лабунская, представляет интерес комплексное исследование разнообразных условий успешности опознания эмоциональных состояний. Интегрирующим моментом комплекса условий может выступать эталон экспрессии, который является как результатом, так и условием процесса опознания. Содержание эталонов определено особенностями объекта и познавательными возможностями субъекта, которые в свою очередь детерминированы рядом объективных и субъективных условий .

Т.Н. Малкова долгое время занималась разработкой четких критериев оценки мимических реакций и создания эталонов для каждого вида эмоциональной экспрессии. В результате такие эталоны созданы, и они достаточно хорошо работают . Эталоны представляют собой стандартизированные и апробированные схемы-изображения основных эмоций.

В совместном исследовании В. А. Барабанщикова и Т.Н. Малковой, целью которого являлось изучение связи эффективности восприятия экспрессии человеческого лица, изображенного на фотографии, с локализацией мимических проявлений, было отмечено, что мимические изменения лица и проявляются, и воспринимаются не изолированно, а как целое, в системе .

Идею о целостном восприятии эмоциональных состояний можно найти и у других авторов. J.M. Seals, P.A. Kaufman пишут, что преподаватели колледжей, которых особенно предпочитают студенты, в большинстве характеризуются выраженным невербальными поведением (J.M. Seals, P.A. Kaufman, 1977. Цит. по Е.В. Фетисовой ). Исследования, проведенные в клинике, показали, что именно невербальное поведение психотерапевта играет важную роль в формировании отношения к нему у пациента. При приеме на работу кандидат оценивается в какой-то мере так же в зависимости от его невербального поведения . Во всех этих работах целостное представление о другом человеке выступает как важный фактор в профессиональной деятельности. Е. В. Фетисова, проведя экспериментальное исследование, пришла к выводу, что при восприятии и определении эмоционального состояния другого человека по его выразительным движениям, главным определяющим фактором является не какой-то один экспрессивный признак, но целостное представление об этом человеке, основанное на комплексе реальных взаимосвязей между выразительными компонентами. Только при условии формирования такого целостного образа возможна адекватная оценка эмоционального состояния другого человека .

Исходя из анализа литературных и экспериментальных данных, можно предположить, что имеются некие целостные перцептивные системы восприятия различных эмоций, и они зафиксированы еще на подпороговом уровне. Формирование и актуализация этих систем происходит не просто индивидуально у каждого человека, но в строгом соответствии с его эмоциональной чувствительностью. В рамках данной гипотезы были проведены два пилотажных исследования, которые преследовали цели изучения закономерностей зрительного восприятия различных эмоций в микрогенезе, выявления возможных особенностей микродинамики восприятия эмоций (в том числе предполагаемой индивидуальной эмоциональной чувствительности). Суть экспериментов состояла в следующем. На экране ПЭВМ в случайном порядке предъявлялись изображения-схемы проявлений основных эмоций человека. Схемы созданы при помощи компьютерной графики на основе схем-эталонов, которые были разработаны В.А. Барабанщиковым и Т.Н. Малковой Предъявлялись схемы следующих эмоций: 1 - гнев, 2 - грусть, 3 - отвращение, 4 - радость, 5 - спокойствие, 6 - страх, 7 - удивление. Время предъявления не более 100 мсек. Изображения схемы предъявлялись на фоне «шума» («шум» представлял собой точечное «закрашивание» экрана). Степень «зашумленности» менялась следующим образом: 95 %, 90 %, 85 %, 80 %, 75 %, 70 %, 65 %, 60 %, 55 %, 50 %, 45 %, 0 % от общей площади экрана. Всего в экспериментах участвовало 88 человек. У 8 человек из этого числа одновременно с предъявлением стимулов на экране ПЭВМ снималась ЭЭГ.

Пилотажные исследования подтвердили факт, описанный в работах В. А. Барабанщикова и Т.Н. Малковой, что разные люди в разной степени чувствительны к восприятию эмоциональной экспрессии. В условиях шумового предъявления эмоциональных эталонов, так же как и в исследовании В. А. Барабанщикова и

Т.Н. Малковой, выделились две группы испытуемых: группа «синтетиков», воспринимавших мимические выражения как целое, и группа «аналитиков», строивших свои оценки на выделении отдельных элементов лица. Несмотря на то, что предъявления эмоциональных схем осуществлялось не более чем 100 мсек. и на фоне шумов, лицо человека узнавалось фактически сразу (начиная уже с 90 % «зашумленности» экрана), независимо от того, «синтетиком» или «аналитиком» являлся человек. О наличии эмоций испытуемые начинали догадываться чуть позже (с уровня «зашумленности» 90-85 % от общей площади экрана - у «синтетиков», 85-65 % - у «синтетиков»). У значительной части испытуемых наименьшее количество ошибок было, как это ни странно, при достаточно высоком уровне зашумленности, и увеличивалось при уменьшении уровня зашумленности. Кроме того, опознавание эмоциональных схем ухудшалось у испытуемых с высоким уровнем тревожности.

Следует констатировать, что в настоящее время строгие эмпирические референты и методики оценки показателя эмоциональной чувствительности недостаточно разработаны. Поэтому нередко используются качественные методы исследования: наблюдение, свидетельства и описания других лиц, анализ отдельных случаев, самооценка и т. д. Что касается более строгих методов исследования, основанных на количественной оценке, то в настоящее время ведутся работы в данном направлении в рамках психологической квалиметрии.

Литература

1. Барабанщиков В.А. Динамика зрительного восприятия. М.: Наука, 1990.

2. Барабанщиков В.А. Восприятие и событие. СПб.: Алетея, 2002.

3. Барабанщиков В.А., Малкова Т.Н. Исследование восприятия эмоционального состояния человека по выражению лица // Проблемы общения в психологии. М.: Наука, 1981. С. 121-132.

4. Барабанщиков В.А., Малкова Т.Н. Зависимость точности идентификации экспрессии лица от локализации мимических проявлений // Вопросы психологии. № 5. 1988. С. 131-140.

5. Вилюнас В., Стончус В., Пацевичус И. Исследование динамики эмоций методом хронологической регистрации // Личность и деятельность. Тезисы докладов к 5 Всесоюзному съезду психологов СССР / Под ред. А. Н. Леонтьева. Изд-во МГУ, 1977. С. 59.

6. Витт Н. В., Ермолаева-Томина Л. Б. Методика выявления эмоциональности в мнемических процессах. //Личность и деятельность. Тезисы докладов к 5 Всесоюзному съезду психологов СССР / Под ред. А.Н. Леонтьева. М.: Изд-во МГУ, 1977.

7. Зильберман П.Б. К вопросу об эмоциональной устойчивости операторов // Проблемы инженерной психологии. Вып. 2. М., 1971. С. 158-161.

8. Зинченко Е.А. Метод экспертного визуального определения эмоциональных состояний рабочих на производстве // Психологический журнал. 1983. Т. 4. № 2. С. 59-63.

9. Журавлев А.Л. Коммуникативные качества личности руководителя и эффективность руководства коллективом // Психологический журнал. 1983. Т. 4. № 1. С. 57-67.

10. Квасовец С.В., Мисилевич О. Д. Изучение эмоциональных состояний методом сверхмедленных колебаний потенциалов // Личность и деятельность. Тезисы докладов к 5 Всесоюзному съезду психологов СССР. М.: Изд-во МГУ, 1977. С. 63.

11. Лебединская Е. И. Исследование эмоционально-волевой сферы личности в норме и патологии // Личность и деятельность. Тезисы докладов к 5 Всесо-юзн. съезду психологов СССР М., 1977. С. 68-69.

12. Лабунская В.А. Психологическое исследование условий, влияющих на успешность опознания эмоциональных состояний по выражению лица. // Личность и деятельность. Тезисы докладов к 5 Всесоюзн. съезду психологов СССР М., 1977. С. 68.

13. Малкова Т.Н. Анализ состояния человека-оператора по фактору мимических реакций // Проблемы инженерной психологии Вып. 3. Прикладные проблемы инженерной психологии. Ярославль, 1979. С. 230-231.

15. Матвеев В.Ф., Ковалев А.А., Лебедев А.В. К вопросу об эмоциональных особенностях больных алкоголизмом // Психологический журнал. 1987. Т. 8. № 3. С. 92-96.

16. Носенко Э. Л. Возможности оценки эмоциональной напряженности челове-ка-оператора по характеристикам его речи // Проблемы инженерной психологии. Ярославль, 1976. С. 163-164.

17. Плачинта М.А. Выделение катехоламинов, тироксина и гидрокортизона при мышечной работе у лиц с сильной и слабой нервной системой // Личность и деятельность. Тезисы докладов к 5 Всесоюзн. съезду психологов СССР. М., 1977. С. 111-112.

18. Попова И. А. К вопросу о возможных индикаторах некоторых эмоциональных особенностей // Личность и деятельность. Тезисы докладов к 5 Всесо-юзн. съезду психологов СССР. М., 1977. С. 89-90.

19. Рождественский Ю.Т. Эмоциональность как фактор надежности работы че-ловека-оператора // Проблемы инженерной психологии. Вып. 3. Прикладные проблемы инженерной психологии. Ярославль, 1979. С. 193-194.

20. Фетисова Е В. К вопросу о восприятии и определении эмоционального состояния по выразительным движениям // Психологический журнал. Том 2. № 2. 1981. С. 142-145.

21. Шерман Д. Д. Метод определения эмоционально-волевых качеств оператора // Проблемы инженерной психологии. Вып. 2. М., 1979. С. 160.

22. Ekman P., Friesen W. Unmasking the face. N.Y.: Prentice-hall, 1975.

Объективные (экспрессивные) признаки патологии эмоций.

Эмоциональные расстройства проявляются в особенностях психомоторики. В частности, они обнаруживают себя в выражении глаз (живое, тусклое, печальное, тревожное, злобное и др.), в выражении лица, мимике и пантомимике (фигура омеги, складка Верагута при депрессиях и др.), в походке (быстрой или плетущейся), в позе (выпрямленной, горделивой, напряженной, согбенной), в голосе (тихий, громкий, уверенный, робкий). Об эмоциональной патологии может свидетельствовать расслабление или напряжение мускулатуры, возникновение тремора, изменение дыхания (поверхностное, глубокое, учащенное), учащение, урежение, нерегулярность пульса и другие сосудистые нарушения. Затяжные эмоциональные расстройства сопровождаются изменениями функции секреторных желез (сухость слизистых или обильное слюноотделение, отсутствие слез, особенности потоотделения, а также изменениями нейротрофики кожных покровов (гиперемия или бледность лица, других кожных покровов). Важно помнить, что вегетативные проявления эмоциональных реакций индивидуальны: у одних переживание стыда или гнева сопровождается покраснением, у других - бледностью; при страхе у большинства людей возникают запоры, у некоторых поносы; при эмоциональных затруднениях у одних отмечается брадикардия, у других - тахикардия, также - повышение артериального давления или снижение его и т.д. Индивидуальные особенности вегетативного реагирования сохраняются и в патологии.

Следует учитывать возможные соматические признаки эмоциональной патологии: нарушение сна, особенности сновидений, неопределенные желудочные жалобы, запоры, понос (встречается реже), чувство сжимания в области сердца, головные боли, сексуальные расстройства (снижение потенции, преждевременная эякуляция, аноргазмия), дисменорея, энурез (большей частью у детей), кожные расстройства.

Экспрессивная эмоциональная составляющая резче выражена при интенсивных элементарных физиологических и патологических эмоциях (гнев, страх, тоска), однако она имеет место и при менее интенсивной эмоциональной патологии, в частности при патологии высших чувств. В этих случаях экспрессивные проявления слабей, бледней, менее выразительны. Необходимо учитывать, что даже в состоянии аффекта больные могут до известной степени управлять некоторыми экспрессивными проявлениями (мимико-патомимическими), в то время как вегетативные, сосудистые, биохимические и другие компоненты не подвержены произвольному управлению и сокрытию. Вместе с тем следует принимать во внимание, что отдельные экспрессивные элементы эмоций как в норме, так и патологии могут быть выражены неравномерно, а при некоторых патологических состояниях (поражение межуточного мозга, шизофрения и др.) возможно появление отщепленных и парадоксальных вегетативно-висцеральных проявлений страха, тревоги, гнева, мимики печали, радости, противоречивых компонентов различных эмоций без их субъективного (импрессивного) адекватного переживания. Отщепление (диссоциация) висцеро-вегетативных и моторных компонентов от психических (импрессивных) проявляется, например, в насильственном смехе и плаче (недержание эмоций) при органических заболеваниях головного мозга (сосудистые заболевания, последствие черепно-мозговой травмы, энцефалита, при фокальной эпилепсии и др.). Эти расстройства могут быть чрезвычайно интенсивными, включается внезапно, даже нейтральными раздражителями, нейтральными изменениями обстановки, не соответствуют ситуации, а нередко прямо ей противоречат. Больные полностью теряют контроль над экспрессивными эмоциональными проявления их, говорят об их принудительности, произвольного управления ими, сожалеют или смущены их появлением.

Будучи лишь составной частью эмоций, экспрессия в тоже время поддерживает, стабилизирует, а при патологии и затягивает эмоции, создавая порочный круг. С целью смягчения или гашения эмоций возможно воздействие как на импрессивную, так и экспрессивную сторону их (гипноз, аутогенная тренировка и др.).

Объективизации эмоциональных расстройств способствуют также параклинические и патопсихологические исследования экспрессии. В частности, наиболее просты и информативны: регистрация частоты пульса и дыхания, исследования КГР, ЭКГ, ЭЭГ, ассоциативный эксперимент с включением индифферентным и эмоциогенных слов, тесты Роршаха, Люшера. Особенно велико значение объективных признаков для оценки эмоционального состояния у детей. У них, наряду с указанными методами, важно изучение особенностей игровой деятельности.

И все же основным для оценки состояния эмоциональной сферы является субъективный отчет больного. Для получения полноценного отчета необходимо использование некоторых методов ведения беседы. Прежде всего надо иметь в виду, что эмоциональные реакции - важнейшие входные ворота к познанию мотивов, потребностей, конфликтов. Они представляют собой функциональные внутренние сигналы, отражающие отношения между потребностями различного уровня (биологическими и социальными) и успехами или неудачами их удовлетворения. Констелляция внешних и внутренних конфликтов выражается в соответствующем аффекте, эмоции (страхе, напряженности, злобе, разочаровании, тоске и пр.). Особенно важна эта область мотивационных диспозиций в амбулаторной практике (невротические жалобы, психосоматические расстройства, патологические влечения и др.). Выяснение внутренних конфликтов - труднейшая часть психиатрического исследования. Дело в том, что пациент далеко не всегда готов или способен поставить свои болезненные переживания в связь с актуальной или длительно существующей конфликтной ситуацией. Выяснение наличия внешних конфликтов следует проводить тщательно, но крайне деликатно. Ни в коей мере не должно быть элементов навязывания, суггестии. Важно уточнение какие нужды и устремления и на какой основе, по какому поводу вступили в конфликт, какие чувства (страх, гнев, отчаяние, напряженность и др.) этот конфликт сопровождали, какие возможности разрешения его были испытаны прежде и каковы их результаты. Необходимо выяснить соотносительную роль конфликта в структуре личностных отношений и значение его в формировании жалоб больного. Внутренние конфликты обычно не осознаются и потому в большинстве случаев пациенты в начале исследования не указывают на их наличия. Кроме того, нередко больные не находят нужным из-за особенностей воспитания, традиционного понимания болезни, негативного предварительного опыта сообщать о своих страхах, внутренней нужде и трудностях. Вот почему исключительно важно создание атмосферы доверия и бережное, крайне осторожное ведение беседы. После того, как пациент сообщил свои жалобы и важнейшие анамнестические сведения были обсуждены, надо гибким варьированием беседы исследовать возможные трудности и конфликты, опасения, страхи и неуверенность, с которыми болезненные проявления могут стоять в белее или менее тесной связи.

Для оценки состояния эмоциональной сферы больного существенным является выявление предпочтительных для него способов устранения отрицательного эмоционального напряжения, тревоги, способов выхода из конфликтной ситуации, механизмов психологической защиты. Психологическая защита может быть активной и пассивной (последняя встречается чаще), сознательной и бессознательной. К частности, это - рационализация, регрессия, проекция, вытеснение, идентификация, компенсация, гиперкомпенсация, фантазирование, фиксация, сублимация, репрессия, идеализация, символизация, сновидения, формирование комплексов, диссоциация, отрицание, изоляция, интроекция, супрессия, смещение, замещение, сопротивление и др. (Шибутани Т., 1969).

Наблюдается психологическая защита главным образом при невротической и психосоматической патологии, при патологии личности. В структуре психопатологических расстройств наблюдается довольно специфический характер психопатологической защиты. Так ритуалы у больных психастенией представляют собой своеобразную форму психологической защиты, в которой от больного не скрыта целевая их направленность, но не осознается их патогенез. Психологическая защита отражает глубинные защитные стереотипы реагирования организма. Следует учитывать зависимость форм психологической защиты и их набора от личностных особенностей индивидуума от типа нервной деятельности и конституции. Так, по В.Е. Рожнову и М.Е. Бурно (1978), для детей, инфантильных и истерических личностей характерна психологическая защита типа вытеснения из сознания психотравмирующих моментов, непсихотического сужения сознания, изживание психотравм в сновидениях. Астеникам присущ пассивно-оборонительный уход из психотравмирующей ситуации с признанием собственной несостоятельности. Для больных эпилепсией, эпилептоидной психопатией, органическим поражением головного мозга, наоборот, типична злобно-агрессивная, агрессивно-оборонительная защита. При возбудимой психопатии разрядка душевного напряжения происходит за счет бурных выразительных движений и действий. Ощущение нереальности происходящего (деперсонализационно-дереализационные явления) как механизм снятия тревоги, временной психической анестезии наблюдается при астенической, психастенической и шизоидной психопатиях и акцентуациях. Эти формы психологической защиты могут быть и у здоровых лиц при сенсорной изоляции, стрессах. Своеобразный регресс личности, со стремлением раствориться в природе, соединиться с ней, почувствовать родство с растениями, животными наблюдается у лиц с шизоидной психопатией, при вялотекущей шизофрении. В подавляющем большинстве психогенных заболеваний включение механизмов психологической защиты предшествует началу болезни. Недостаточность механизмов психологической защиты и срыв их под влиянием психогенного фактора определяет начало болезни. По мнению Ф.В. Бассина, недоразвитие или поломка психологической защиты облегчает развитие заболеваний грубоорганической природы (Бассин Ф.В., 1969, 1971, 1974).

Следует также иметь в виду, что кумуляция эмоций, сенсибилизация к ним и различные абортивные способы «отреагирования» аффектов с недостаточной разрядкой могут вести к появлению повышенной утомляемости, апатии или раздражительности, взрывчатости и ипохондричности, а также к формированию психосоматических расстройств, образованию «патологических комплексов», патологическому развитию личности, девиантному и деликвентному поведению.

Активное исследование конфликтов нередко сталкивается с противодействием пациентов. В этой связи уход от вопроса, задержка или молчание заставляют предполагать наличие скрываемых переживаний, «запретной темы». Надо обращать внимание на аффективные реакции, возникающие в тех случаях, когда беседа касается той или иной темы. Нецелесообразно преждевременное поспешное обсуждение и комментирование выявленных конфликтов, так как это может вызвать у больных стремление уйти от дальнейшей беседы. Нередко приходится затрачивать значительные усилия, чтобы побудить пациентов к самораскрытию, чтобы они рассказали о своих трудностях, желаниях, страхах и опасениях. Вместе с тем важно научиться в этом плане «читать между строк», находить пропуски в высказываниях больного. Противоречия и пропуски могут указывать на аффективно значимую область.

Пожалуй, одной из серьезнейших задач при исследовании состояния эмоциональной сферы представляет собой выявление депрессии. В случае предположения о наличии этой патологии, целесообразно получить ответы на следующие вопросы:

Было ли когда-нибудь ваше настроение не в порядке?

Видите ли вы основание для этого?

Происходило ли или происходит с вами что-то плохое?

Вы стали медлительнее, чем раньше? В мыслях, движениях, сообразительности?

Чувствуете ли вы себя телесно (физически) больным, слабым, утомленным?

Работает ли ваш организм правильно, так как всегда (стул, сон, аппетит, половое влечение, вес и др.)?

Имели ли вы много забот? Необоснованных? Отчего? Было с вами так всегда? Только теперь?

Вы стали нервным? Неспокойным? Боязливым? Какие причины могли вызвать страх?

Очень сильный страх? Страх смерти? Имели ли вы опасения, что с вами может что-то случиться? Стучало ли ваше сердце иногда особенно сильно? Бывало ли так, что страх сдавливал вам грудь (горло)?

Предпочитали ли вы уклоняться от общения с другими людьми? Нарушались ли контакты? С каких пор?

Всегда ли вы могли по настоящему сочувствовать (сопереживать) другим людям?

Не переживали ли вы радости или печали ваших друзей (родственников) больше, чем собственные?

Не чувствуете ли вы себя иногда "внутренне пустыми"?

Ваши мысли текут медленнее, чем раньше?

Вам стало тяжелее чем раньше концентрироваться на чем-либо?

Не возникает ли у вас необходимость неоднократно что-то продумывать?

Много ли вы плачете? Почему?

Вы не можете больше плакать?

Делаете вы все (многое) без радости удовольствия? Это было всегда так?

Видите ли вы будущее в черных красках?

Дает ли вам жизнь много забот (развлечений) или нет?

Вы не имеете больше никаких надежд?

Всегда ли у вас ровное настроение?

Чувствуете вы себя иногда лучше? Например, вечером или после обеда? Или в определенном окружении?

Думали ли вы уже однажды, что вы хуже, чем другие?

Думали ли вы, что какую-либо вину носите в себе? (осторожно). Больше, чем другие сделали ошибок? Укоряли себя? Опасались, что вас за это накажут?

Верили ли, что вы наказание заслужили?

Подобный перечень вопросов можно создать и для больных с эйфорией, гипоманией, синдромом страха, тревоги и др. В последние десятилетия используется ряд методик (шкал) для исследования эмоциональной патологии (шкалы Гамильтона, Монтгомери-Асберга, Цунга и др. для оценки депрессии; шкалы Кови, Гамильтона, Цунга и др. для оценки тревоги и т.д.).

ГЛАВА 11. МОТОРНО-ВОЛЕВАЯ СФЕРА И ЕЕ ПАТОЛОГИЯ

МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ЭМОЦИЙ

Важная роль в исследовании эмоциональных расстройств при­надлежит анамнестическому методу, с помощью которого изучается эмоциональная сфера в процессе жизни больного, и клиническому наблюдению за его поведением. Для объективной характеристик эмоциональных реакций, состояний и отношений используются физиологический, биохимический и экспериментально-психологиче­ский методы.

При исследовании эмоций особенно большое значение придает­ся вегетативным реакциям. Одним из наиболее чувствительных ин­дикаторов изменений вегетативной нервной системы является кожно-гальваническая реакция (КГР). В качестве показателя эмо­циональной сферы человека КГР (в литературе прошлых лет - пси­хогальванический рефлекс) изучалась многими авторами

В наших и руководимых нами исследованиях использовались различные варианты методик, основывающихся на регистрации кожно-гальванической реактивности. Наибольшее распространение полу­чил психофизиологический метод в виде модификации ассоциативно­го эксперимента, заключающийся в применении словесных раздражи­телей, различных по эмоциональной значимости для больного, в соче­тании с регистрацией КГР. В таком эксперименте физиологичес­кие изменения определяются избирательным отношением человека к содержанию раздражителя и, следовательно, имеют не только физиологический, но и психологический смысл.

В работе В. М. Шкловского была использована методика, в которой учитывались и количественные, и качественные показа­тели кожно-гальванической реактивности, в том числе наличие вспы­шек спонтанных колебаний, более выраженных реакций в ответ на си­туационно-значимые слова по сравнению с незначимыми, эффекта последействия (повышение реакции на незначимое слово, если оно следует после значимого). КГР при мысленном представлении пси-хотравмирующей ситуации. Измерялись амплитуда КГР и общая длительность реакции.

Л. К. Богатской описана психофизиологическая методика для исследования эмоциональных отношений у психически больных. Регистрация КГР сочеталась с попыткой включения больных в воображаемые ситуации, отражающие значимые для них отношения. Испытуемому для мысленного представления предъявля­лись 5 содержательно-значимых и 4 индифферентных сюжета Со­держательно-значимыми сюжетами стремились вызвать у психически больных (главным образом с выраженными апато-абулическими рас­стройствами) представления, связанные с системами отношений, касающихся семьи, ближайшего окружения, работы, будущего.

Для количественной характеристики эмоциональных отношений в этой работе использовался, в частности, специальный индекс эмоциональ­ности. С целью вычисления этого индекса - измеряется максимальная амплитуда среди реакций КГР на содер­жательно-значимые представления; определяется средняя величина амплитуды при индифферентных представлениях; находится отноше­ние, показывающее, во сколько раз интенсивность реакции на наибо­лее эмоционально-значимое представление превышает реакцию на индифферентное.

В числе других вегетативных характеристик, использующихся при изучении эмоций, учитываются частота и ритмика сердечных сокра­щений, ЭКГ, показатели дыхания (частота дыхания, амплитуда дыхательных волн и др.), изменения артериального давления, элек тромиограммы.

Среди вегетативных показателей подчеркивается значение сердеч ных реакций в качестве индикатора эмоциональных состояний и ег относительная независимость от других физиологических показате лей, причем показатель вариабельности сердечно-сосудистых реакций рассматривается в качестве особенно надежного индикатора психического напряжения. Ритмограмма представляет собой последовательный ряд межсистолических интервалов сердца. Для визуального анализа ритмограмма регистрируется в графическом виде на бумажной ленте, где последовательно записываются интервалы R-R. ЭКГ в виде вертикальных линий. Обычно анализируются частота, амплитуда дыхательных волн, время вое становления сердечных реакций к исходному уровню после воздействия и др.

Многочисленные исследования были посвящены поискам электро энцефалографических коррелятов эмоционального напряжения у че ловека [Бобкова В. В., 1967; Экелова-Багалей Е. М. и др., 1975 Русалова М. Н., 1979, и др.]. Чаще указывается, что эмоции сопро вождаются угнетением альфа-ритма и усилением быстрых колебаний Однако в последнее время другими авторами подчеркивается, ч-п на фоне эмоционального напряжения нередко повышается амплитуд. альфа-ритма, увеличивается альфа-индекс, усиливаются медленны ритмы. М. Н. Русаловой показано, что электроэнцефалографически сдвиги при эмоциях представляют результат взаимодействия систек реализующих, с одной стороны, собственно эмоциональное напряже ние, а с другой,- регулирующих процессы внимания (их направлен ность, интенсивность, степень новизны эмоционально-значимого сти мула), чем, по автору, и объясняются различия, выявляемы в электроэнцефалограмме.

Современная психофизиологическая техника позволяет исследо вать в качестве коррелятов эмоциональных реакций, состояний отношений различные физиологические показатели, часто при однс временной их полиграфической регистрации. Так, на рис. 2 приведе на запись электроэнцефалограммы, электрокардиограммы, дыхани и КГР у больной истерией в ответ на безразличное слово “воздух и эмоционально-значимое слово “Коля” (имя мужа, включенног в психогению). Выявляются более выраженные и более длитель ные реакции на эмоционально-значимое слово - ЭЭГ, КГР, дыха ние (см. рис. 2.6.).

Начиная с известных работ В. Кэннона (1927), внимание иссле дователей было привлечено к биохимическим коррелятам эмоцио нальных состояний. В последние десятилетия увеличению числа эти работ способствовал возрастающий интерес к проблеме эмоциональ ного стресса.

Во многих исследованиях [Губачев Ю. М., Иовлев Б. В., Кар­васарский Б. Д. и др., 1976; Мягер В. К., 1976; Levi L., 1970, 1972, и др.] не только был подтвержден факт изменения уровней биохимически активных веществ при эмоциональных сдвигах, но и по­казано, что определенным эмоциям, возможно, сопутствуют характер­ные изменения тех или иных биохимических веществ.

Проведенное нами сопоставление биохимических и психологи­ческих показателей свидетельствует о том, что при всей важности учета степени и характера эмоционально-аффективного напряжения в соотношении эмоций и биохимических сдвигов у больных невроза­ми играет роль не простое усиление эмоциональных реакции, а их преломление через особенности личности и систему ее отношений.

Изучение мимической стороны эмоций имеет большую историю. Начатые еще Ч. Дарвином и В. М. Бехтеревым, исследования в этих направлениях не потеряли своей актуальности до настоящего вре­мени. Более того, в ряде случаев (например, при космическом по­лете, деятельности операторов подводных аппаратов), когда могут использоваться одни лишь каналы радио- и телесвязи, резко воз­растает значение экспрессивных проявлений человека (мимика, речь и др.) для оценки эмоционального состояния. Из огромного числа публикаций последнего периода укажем лишь несколько.

В. А. Барабанщикова и Т. Н. Малкова (1980) на основании ис­следований П. Экмана (1973), в которых были выделены и описаны мимические проявления таких эмоций, как гнев, страх, удивление, отвращение, радость, горе, разработали методику для качественной и количественной оценки восприятия эмоциональных проявлений дру­гого человека. Авторами даны стандарты мимических выражений эмоций. В ряде работ, выполненных под руководством А. А. Бодале-ва [Лабунская В. А., 1976, и др.], исследовались объективные и субъ­ективные условия, влияющие на успешность опознания эмоциональ­ного состояния по выражению лица. К субъективным условиям, уста­новленным в эксперименте, В. А. Лабунская (1976) относит показа­тели уровня развития невербального интеллекта, экстравертирован-ности и эмоциональной подвижности.

В качестве других экспрессивных проявлений человека, исполь­зуемых при изучении эмоций, нередко выступает речь, такие ее фонетические характеристики, как речевая интонация, манера гово­рить и др. Различными авторами они используются с целью иденти­фикации эмоционального состояния (Бажин Е. Ф., Корнева Т. В., 1978, и др.].

Несколько подробнее остановимся на методике Е. Ф. Бажина и сотр., позволившей получить новые результаты, существенные прежде всего для лечебно-реабилитационной практики. Основу ме­тодики составили магнитофонные записи речи 23 больных шизофре­нией и маниакально-депрессивным психозом, находившихся в различ­ных эмоциональных состояниях. Больные произносили одни и те же фразы, состоящие из эмоционально-нейтральных предложений. Идентификация эмоциональных состояний производилась комиссией врачей-экспертов по специальной многомерной шкале, которая вклю­чала сниженное настроение, страх, гнев, радость, апатию. Испытуе­мый мог использовать алфавит, содержащий ряд оттенков указанных эмоциональных состояний, например, для сниженного настроения - легкая грусть, выраженная грусть (печаль), тоска.

При обработке полученных данных степень соответствия оценки аудитора оценке экспертов определялась по шестибалльной системе, после чего для каждого аудитора подсчитывался средний балл вы­полнения теста, характеризующий его “аудиторские способности”. В исследованиях Е. Ф. Бажина и Т. В. Корневой было показано, что идентификация эмоционального состояния диктора по речи, ли­шенной произвольного лексико-семантического аспекта, является вы­полнимой задачей, с которой в той или иной степени справились все испытуемые, хотя качество выполнения ее было неодинаковым. В определенной степени оно оказалось связанным с половыми, воз­растными характеристиками испытуемых и их личностными особен­ностями [Корнева Т. В., 1978].

Исходя из того, что мимика и эмоциональная интонация речи выступают в качестве наиболее существенных элементов экспрессии, Н. А. Ганиной и Т. В. Корневой (1980) предложена методика, в кото­рой испытуемому одновременно предъявляются образцы речевой и мимической экспрессии (30 фотографий лиц с эмоциональными 58

состояниями, наиболее соответствующими образцам речевой экс­прессии описанной выше методики аудиторского анализа).

Многочисленные исследования были посвящены аппаратурному (объективному) анализу речи с целью определения эмоционального состояния говорящего. В работе В. X. Манерова (1975) учитыва­лись частота основного тона речи за каждый период; средняя частота основного тона за любой отрезок высказывания; дисперсия частоты основного тона; изрезанность кривой основного тона. Автор пришел к выводу, что наиболее информативными являются параметры, связанные с частотой основного тона; измерение изрезанности мелодического контура, дисперсии и средней частоты основ­ного тона может быть использовано для определения степени эмо­ционального возбуждения говорящего путем сравнения их со значе­ниями, полученными в норме на тех же стандартных фразах. В рабо­те подчеркивается, что аппаратурный анализ речи в настоящее время не позволяет, однако, достаточно успешно определить вид эмоцио­нального состояния.

Широкий обзор других методов изучения экспрессивного компо­нента эмоций представлен в монографии К. Изарда (1980) “Эмоции человека”, изданной на русском языке.

Наличие связи между цветовой чувствительностью и эмоциональ­ной сферой человека послужило основанием для разработки методов, характеризующих эмоциональное состояние испытуемого по измене­нию его цветовой чувствительности. Ф. И. Случевский (1974) ука­зывает на такой метод, разработанный его сотрудником Э. Т. Доро­феевой (1967, 1970) и основанный на индикации эмоционального тона по отношению порогов цветоощущения, определяемых при по­мощи аномалоскопа. Метод позволяет дифференцировать (правда, без определения степени выраженности) шесть градаций и оттенков настроения, которые психопатологически могут быть обозначены как маниакальный - депрессивный, дисфорический - тревожный, эйфо-рический - астенический. В экспериментах, в частности, было уста­новлено, что при повышенном, радостном, маниакальном состоянии цветовосприятие красного возрастает, а синего - ухудшается. Отри­цательные эмоции, напротив, сопровождаются повышением чувстви­тельности к синему и снижением - к красному цвету.

А. М. Эткиндом (1980) предложен цветовой тест отношений, созданный на основе цветоассоциативного эксперимента. В пред­шествующих исследованиях было показано, что цветовые ассоциации к эмоциональным терминам на высоком уровне значимости (р<0,001) дифференцируют основные эмоциональные состояния. Методика позволяет получить такие характеристики отношения, как их значимость для личности, выявить осознаваемый и неосознавае­мый уровни отношений и др.

В качестве иллюстрации сошлемся на приведенные в работе А. М. Эткинда результаты исследования больной, страдающей невро­зом. Невротическое состояние развилось после того, как больную неожиданно бросил жених. В вербальной раскладке пациентки же них занимает последнее место в системе значимых для нее лиц.

В то же время она ассоциирует его с зеленым цветом, оказавшим­ся на первом месте по привлекательности. Здесь максимальное вер-

Бально-цветовое расхождение и соответствующая ему низкая кор­реляция между вербальной и цветовой раскладками могут свидетель-сгвовать о низкой степени осознания больной значимости для нее данного отношения и важной роли последнего в происхождении психогении.

Для исследования эмоциональной сферы и в частности эмоцио­нальных отношений использовался семантический дифференциал [Беспалько И. Г., 1975; Галунов В. И., Манеров В. X., 1979].

В заключение следует назвать несколько методик, которые, на­ряду с указанными выше, отражают личностный подход в изучении эмоций. Это методика Б. В. Зейгарник (1927, 1976), основанная на феномене “незавершенных действий”, “методика сопряженных мотор­ных действий” А. Р. Лурия (1928) для оценки эмоционально-мотор­ной устойчивости и методика К. К. Платонова (1960), позволяющая выявить эмоционально-сенсорную устойчивость индивида.

Наконец, представления об эмоциональных расстройствах, преж­де всего эмоциональных состояниях и отношениях, могут быть полу­чены с помощью различных проективных методик (ассоциативный эксперимент, ТАТ, Роршаха, и др.), опросников и шкал (MMPI, Хайновского, Уэсмана-Рикса, и др.). Некоторые дополнительные ссылки на методы изучения эмоций, основанные на непосредственных самоотчетах об эмоциональных переживаниях, содержатся в уже упомянутой работе К. Изарда (1980).

МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ВОЛЕВЫХ ПРОЦЕССОВ

Охарактеризовать волевые свойства больного можно на основа­нии целенаправленного изучения истории его жизни и путем на­блюдения за его поведением в быту, палате, во время трудовой терапии и т. п. Наблюдения могут проводиться в обычных усло­виях и при моделировании ситуаций разной степени трудности для испытуемого. Представление о волевых процессах может быть полу­чено также с помощью ряда инструментальных методов.

Различные виды реактометров позволяют учитывать двигатель­ную реакцию человека в условиях эксперимента, рассматриваемую! в качестве простейшего волевого акта. |

Для изучения мышечной работоспособности, ее устойчивости;

и динамики утомления, в связи с особенностями волевого усилия," широко применяется исследование на специальном приборе - эрго­графе. Запись, полученная на этом приборе, называется эргограм-;

мой и у здоровых людей характеризуется определенной высотой, сви­детельствующей об удовлетворительной мышечной силе, равномер­ностью и темпом. На рис. За представлена нормальная эргограмма. Рис. 3,6,в иллюстрирует нарушение мышечной силы, равномер­ности и темпа на эргограммах больных шизофренией с апато-абу-

Волевое усилие испытуемого может характеризовать кривая его умственной работоспособности, полученная при использовании про­бы Крепелина.

В одной из ранних работ В. Н. Мясищева (1930) указывается, что в сущности в экспериментальной психологии не было объектив­ного метода для исследования волевого усилия. Обычно исследо­валось не столько волевое усилие, сколько продуктивность работы. Автором была предложена методика, в основе которой лежало экспе­риментально подтвержденное им положение о том, что реализа­ция человеком волевого усилия в процессе целеустремленной деятель­ности сопровождается рядом одновременно протекающих физиологи­ческих процессов, динамика которых, будучи тесно связанной с дина­микой волевого усилия, отражает особенности последнего. Это дает возможность полиэффекторной регистрации физиологических процес­сов, сопровождающих волевое усилие. При анализе эксперименталь­ных материалов основное внимание обращалось на соотносительное изучение выполнения испытуемым нарастающих по трудности зада­ний и соответствующих им вегетативно-соматических изменений.

Основываясь на этом принципе, мы разработали новый вариант методики, в котором при сохранении условия параллельного иссле­дования ряда эффекторов были использованы современные техничес­кие возможности регистрации физиологических показателей, харак­теризующих нейровегетативную реактивность (биоэлектрической ак­тивности коры головного мозга, реоэнцефалограммы, электрокардио­граммы, гальванограммы и дыхания). В связи с необходимостью ис­следовать усилие у больных с психическими заболеваниями была предложена иная система раздражителей и специальных заданий (Карвасарский Б. Д., 1969; Карвасарский Б. Д. и др., 1969].

В качестве функциональных раздражителей использовались от-крывание и закрывание глаз, звук, фотостимуляция, после чего боль­ному последовательно предъявлялись задания нарастающей труднос­ти: усложняющийся счет, дозированное увеличение физической на­грузки на динамометре (10 кг, 15 кг, максимальное сжатие) и воз­растающая по времени задержка дыхания (15 с, 20 с, максималь­ная задержка). При выполнении каждого из заданий первые наибо-

"ее легкие задачи повторялись для угашения ориентировочных реак­ции

i 1ри uu.cnt\t- ^^п-лпт! uu^ п<я ^iciicno ^"DCi"m^n-

ния физиологических реактивных отклонений по мере нарастания трудности задач по счету, динамометрии и задержке дыхания. Учи­тывались и качественные особенности выполнения этих заданий (правильность счета, максимальный результат, разница между сред­ним и максимальным результатом; по А. Ф. Лазурскому (1916), чем больше это различие, тем больше усилие).

Использование полиэффекторного принципа позволяет оценивать степень усилия не в зависимости от индивидуальной возбудимости отдельных эффекторных систем, а по целому ряду физиологических показателей, что обеспечивает большую надежность заключения об усилии. Подобную же цель преследовало включение в психофизио­логическую методику различных по качеству функциональных проб и заданий.

На рис. 4 представлены результаты исследования усилия описан­ной психофизиологической методикой. Усложнение задания по сче­ту сопровождается усилением физиологических реакций: удлинением периода депрессии альфа-ритма ЭЭГ, учащением сердцебиений, уменьшением амплитуды реоэнцефалограммы, изменением гальвано­граммы с появлением ряда кожно-гальванических рефлексов, уча­щением дыхания.

В отделении восстановительной терапии психически больных Института им. В. М. Бехтерева [Кабанов М. М., 1978] для объектив-;

ного учета степени выраженности волевых нарушений и их дина­мики под влиянием реабилитационных воздействий были использо­ваны миотонометрия и теппинг-тест. Благодаря своей простоте и до­ступности они удовлетворяют требованиям исследования больных даже с глубоким апато-абулическим дефектом.

В случае миотонометрии специальным прибором миотонометром последовательно измеряется величина мышечного тонуса в одной и той же точке - при задании сначала максимально расслабить мыш­цы предплечья, а затем максимально напрячь их. Учитывается раз­ница между двумя показателями. Выбор этой методики определяется, тем, что степень изменения тонуса (амплитуда колебания), т. е. воз-;

можность расслабить и напрячь скелетную мускулатуру, зависит" от способности больного развить определенное усилие. Так кай учитывается не сам тонус мышцы, а его изменение, то степень тренированности больного, мышечная сила не влияют существенным образом на показатели усилия.

В основу второй методики был положен теппинг-тест, или из­мерение темпа мышечных движений. Темп мышечных движений определяется с помощью прибора, названного “счетчиком ударов пальцем”, который фиксирует удары и показывает их число на спе­циальной шкале. Сопоставляются результаты больного, показанные в течение 15 с в произвольном, а затем в максимальном темпе. Для оценки степени усилия у разных больных используется формула, предложенная И. Г. Беспалько и Б. В. Иовлевым (1969).

В числе немногих приемов, позволяющих получить количествен­ную оценку волевой сферы, заслуживает внимания методика, разра­ботанная Е. М. Экеловой-Багалей и Л. А. Калининой (1976). В нем использован принцип исследования психического пресыщения пс А. Карстену. Испытуемый выполняет длительное и монотонное за­дание (например, сложение цифр), приводящее его в конце кон-

п П

Цов к состоянию пресыщения, отказу от дальнейшего выполнения задания. Весь процесс эксперимента разбит авторами на 4 этапа. Если испытуемый отказывается от выполнения задания в ходе пер­вых трех этапов, он принуждается к его продолжению без объяс­нений. На 4-м же этапе экспериментатор изменяет тактику, создавая мотив нужности выполняемой работы, значимости ее результатов для общественной репутации испытуемого, т. е. используется то, что Г. П. Чхартишвили (1955) назвал “волевым мотивом”. Продуктив-

ность работы испытуемого на 2-4-м этапах оценивается по отно­шению к продуктивности на 1-м этапе, принимаемой за 100%. Авто­ры исходят из предположения, что реализации волевого мотива мешает состояние пресыщения, поэтому для его преодоления требует­ся усилие. Величина повышения продуктивности работы на 4-м этапе по сравнению с 3-м дает возможность судить о степени волевого усилия. Исследование 2 групп испытуемых - здоровых и больных со снижением усилия по клиническим данным - показало, что если в первой повышение продуктивности работы составило на 4-м этапе 40%, то во второй группе больных-отмечено понижение на 8%;

различия статистически достоверны в высокой степени.

Учитывая, что самостоятельность выступает в виде одной из наиболее существенных характеристик волевых качеств личности, противоположная ей черта - внушаемость - в определенной мере также дает представление об их особенностях.

Среди ряда исследований укажем на работу, выполненную в на­шей клинике В. И. Петриком (1979). Методика включала в себя регистрацию относительного изменения температуры пальца кисти под воздействием внушения. Суггестия направлялась на возникнове­ние тепла в пальце. Продолжительность внушения ориентировалась на достижение максимального результата и для разных форм невро­зов оказалась разной. Автором разработан специальный электротер­мометр, предназначенный для длительной регистрации относитель­ного изменения температуры в пределах 25°. Методика дала воз­можность изучить особенности внушаемости у больных с различными формами неврозов и психопатией, получить динамические характе­ристики суггестивного акта, рассмотреть условия проведения внуше­ния, позволяющие усилить суггестивный эффект и пр.