Состав зеленых в гражданской войне. Движение «зелёных

Осенью 1920 г., когда были раздавлены последние сильные очаги Белого Движения - врангелевский Крым и семеновская Чита, - приобрело широчайший размах другое движение, «зеленое». Повстанческое. Фрунзе в борьбе с ним ввел термин "малая гражданская война". Но если присмотреться, она выглядит не такой уж и «малой». Вся Тамбовская и часть Воронежской губерний были охвачены восстанием под руководством А. С. Антонова. Ленин 19.10.20 писал об «антоновщине» Дзержинскому и командующему войсками ВОХР Корневу "Скорейшая (и примерная) ликвидация безусловно необходима".

Но «скорейшей» не получалось, восстание ширилось. На Южной Украине вовсю полыхала «махновщина». В январе 21 г. началось мощное Западносибирское восстание под руководством Сибирского крестьянского союза, охватившее Омскую, Тюменскую, часть Оренбургской, Челябинской, Екатеринбургской губерний. Возглавил его эсер В. А. Родин. Это лишь три крупнейших очага, но имелись другие. Мелкими отрядами и бандами были полны Правобережная Украина, Крым, Белоруссия. В Туркестане продолжалось басмаческое движение. На Дону восстали казаки в Хоперском и Усть-Медведицком округах. Шла война в Дагестане. На Кубани и Северном Кавказе действовали отряды генералов Пржевальского, Ухтомского, полковников Назарова, Трубачева, подполковников Юдина, Кривоносова, сотников Дубины, Рендскова общей численностью до 7 тыс. чел. В Карелии повстанцы объединились в бригаду - около 3, 5 тыс. Восстала вся Армения…

Практически вся Россия занялась пожаром крестьянской войны. В разное время существовали диаметрально противоположные оценки «зеленого» движения. В советской литературе его предпочитали обходить молчанием или упоминали вскользь, как нечто незначительное. И 21-й год обычно рисовали, как год уже мирный, год восстановления разрушенного хозяйства. А осложнялось это восстановление лишь действиями отдельных "кулацких банд". Такое отношение вполне понятно. Правда оказалась невозможной для публикации: не могла же «рабоче-крестьянская» власть воевать против всего крестьянства! А раз так, то приходилось умалчивать и о самом ходе борьбы - успехи «зеленых» уж никак не объяснишь ни поддержкой Антанты, ни профессиональной офицерской выучкой. Хотя ответ на этот вопрос прост - «зеленое» движение какое-то время держалось и побеждало именно благодаря своей массовости.

И масштабы боевых действий в 21 г. ни по количественному составу воюющих, ни по территориальному охвату не уступали 18, 19, 20 годам, а то и превосходили их. Посудите сами, с одной стороны - население целых уездов и губерний, с другой - практически вся Красная армия. Правда, ее состав в 21 г. был сокращен с 5 млн. до 800 тыс., Совдепия просто не могла больше содержать такую махину. Да и боеспособной все равно была только часть войск, которую и оставили при демобилизации. Кроме того, учитывая, что в войне против крестьян обычные красноармейцы часто показывали себя ненадежными, в ней участвовали войска ВОХР и части ЧК, занятые и в прошлые годы на "внутреннем фронте", а также командные курсы и отряды ЧОН (частей особого назначения) «добровольческие» формирования, создающиеся из коммунистов и комсомольцев. Руководили операциями лучшие военачальники. Против Антонова - Тухачевский, Уборевич, против Махно - Фрунзе.

В «перестроечные» годы отношение к «зеленому» движению изменилось. Оно стало рассматриваться как некий "третий путь" развития России. Причем путь истинный, хоть и нереализованный. Подобные теории тоже вполне понятны и тоже проистекают из конкретной политической конъюнктуры. Поскольку самих основ социализма «зеленое» движение не затрагивало. Оно выступало под лозунгами "советов без коммунистов", а чаще допускало даже и коммунистов (как, скажем, Махно), но на равных правах с другими партиями, без диктата. Программа «зеленых» определялась как раз «перестроечными» требованиями: плюрализм политических мнений, многопартийность - правда, обычно допускалась свобода деятельности лишь левых, социалистических партий. А также отказ от централизации, командно-административных методов руководства хозяйством, свобода торговли, владение землей и продуктами своего труда. И неудивительно, что в конце 80-х, когда «красный» путь развития показал свою полную несостоятельность, историки и публицисты принялись изыскивать компромиссы, в том числе «народный», "зеленый" путь.

Если же разобраться, то никакого "третьего пути" «зеленое» движение не представляло. Напомним, что в 1917 г. после крушения царской власти страна быстро покатилась к всеобщему развалу и анархии. И на какое-то время настал действительно "крестьянский рай". Деревня пребывала в состоянии фактического безвластия, до нее у слабого правительства руки не доходили, все налоги с повинностями были позабыты, все запреты сняты. Предоставленные самим себе, крестьяне делали что хотели. Делили землю, растаскивали помещичье и казенное имущество, рубили лес, браконьерничали. С политической точки зрения - с ними все заигрывали, как с самой многочисленной частью населения. С экономической они оказались в выгодном положении, как держатели продуктов питания.

В наступившей затем гражданской войне белая сторона выступала за восстановление законности и порядка в любых формах, характерных для цивилизованного государства. Так, Самарский КомУч, Уфимская Директория держались четкой республиканской ориентации. К республиканским формам оказалась близкой и колчаковская армия, впитавшая войска указанных правительств. Колчак, Деникин, Врангель держались принципов непредрешения будущего государственного устройства. Скажем, среди дроздовцев было много республиканцев, среди марковцев - монархистов, но это не мешало им сражаться плечом к плечу. Конкретная форма «порядка» у белых выступала второстепенной, лишь бы обеспечивала человеческие права. Красная сторона боролась за порядок аномальный, выдуманный ее вождями. Зеленая же сторона в их противоборстве представляла не "третий путь", а "нулевой вариант". Тот самый "первичный хаос", из которого все равно рано или поздно неизбежен был выход в красную или белую сторону. Возврат к положению 1917 г., к тем самым многопартийным советам, еще без диктата большевиков, которые и привели страну к развалу, а в конечном итоге - к этому диктату. Между прочим, в конце борьбы это стал понимать даже Махно. Он говорил "В России возможна или монархия, или анархия, но последняя долго не продержится".

В политическом отношении многопартийные советы неизбежно шли бы или к пустой говорильне, или к подавлению одной лидирующей партией остальных. В экономическом - старые сельские общины, которые и стали местными «советами», уже изжили себя к началу XX века, и путь опять приводил к развилке - либо к уравниловке и власти типа комбедов, либо к укрупнению частных хозяйств, т. е. реформам типа врангелевских.

Из указанной сути вытекают и сильные, и слабые стороны «зеленого» движения. Сила, как уже говорилось, заключалась в массовости. А массовость обеспечивалась воспоминаниями о "крестьянском рае". И тем, что «зеленые» почти никогда не ставили себе глобальных общегосударственных задач - они боролись за конкретные, местные интересы, против конкретных притеснений и злодеяний властей - продразверстки, мобилизации, попыток коллективизации. Чтобы воевать в «зеленых», не нужно было далеко уходить от дома. Ну а слабость была в том, что, выступая против централизации, «зеленое» движение само по себе оказывалось децентрализованным. Нет, не поддержки населения ему не хватало поддержка была почти стопроцентной. И не помощи Антанты. Помощь не так уж и требовалась. К 1920 - 1921 гг. у крестьянства скопилось множество оружия, вплоть до артиллерии, а в первых же боях и налетах это количество пополнялось трофеями. Одевались и обувались повстанцы за свой счет, да и кормились не иностранными консервами. Так что снабжены всем необходимым они были куда лучше, чем белые армии в 1918 году. Но, несмотря на размах, «зеленое» движение оставалось «местным», привязанным к своим деревням, волостям и уездам. Так, Махно, даже контролируя весь юг Украины, добивался того, "чтобы освобождаемый нами тыл покрылся свободными рабоче-крестьянскими соединениями, имеющими всю полноту власти у самих себя". Поэтому так велика была роль персональных лидеров. Без того же Махно или Антонова подобные «соединения» разных сел или уездов уже оказывались ничем между собой не связанными. Причем лидер являлся в большей степени знаменем, чем руководителем или организатором. Махно был талантливым партизанским командиром, но конкретное выражение его таланты находили лишь в действиях относительно небольшого ядра его "армии".

Из "нулевого варианта" «зеленого» движения вытекает и то, что в войне 1918–1920 гг. оно не играло самостоятельной роли. Повстанцы либо вредили тылам той стороны, на территории которой находились, либо соединялись с основными противоборствующими силами, как с белыми - ижевцы и воткинцы, вешенские повстанцы, сражавшиеся под теми же лозунгами "советов без коммунистов, расстрелов и чрезвычаек", так и с красными - Григорьев, Махно, близкий к "зеленому мировоззрению" Миронов. Отметим лишь, что прочный союз у таких повстанцев получался только с белыми. Потому что лозунги многопартийности, прекращения террора, свободной торговли и др. с белогвардейским восстановлением нормальных форм государственности вполне согласовывались. А для красных любой человек, высказывающий подобные требования, заведомо являлся врагом и подлежал уничтожению - сразу или потом, когда в нем отпадет надобность. И лишь в конце 20-го, после разгрома белых, «промежуточное» "зеленое" движение перестало быть «промежуточным», а превратилось в единственную силу, еще противостоящую красным.

Ядром Белого Движения были интеллигенция и казачество. Офицеры и «вольноперы» военного времени - вчерашние студенты, учителя, инженеры, гимназисты, а таковых было большинство. Крестьянство оказалось вовлечено в белые армии относительно небольшой своей частью, иногда по идейным соображениям, а чаще по мобилизациям. В этом смысле о Белом Движении можно сказать то же самое, что часто говорилось о декабристах - они шли "за народ, но без народа". Ядром «зеленого» движения стало крестьянство. Но уже без интеллигенции, которой в 1917–1919 гг. оно не доверяло, а к 1920 - 1921 гг. уже разбитой, истребленной, эмигрировавшей. А в оставшейся части - подавленной и деморализованной. В результате «зеленые» оказались лишены организующего начала. И некой "единой души", которая обеспечила бы им порыв к общей цели. Как это ни странно звучит, «зеленым» недоставало интеллигентской самоотверженности и интеллигентского подвижничества. Ведь, действительно, в годы гражданской войны только русский интеллигент Серебряного века культуры, воспитанный на идеалах служения народу, смог, забыв все личное, взвалить на себя крест возрождения России, идти на лишения и смерть за, казалось бы, абстрактное "торжество истинной свободы и права на Руси", а не за конкретный кусок хлеба, выдираемый из рта продотрядом. Поэтому для серьезного подрыва «зеленого» движения стало достаточно туманных обещаний или нищенских подачек, как замена продразверстки продналогом, тоже грабительским, но оставляющим крестьянину какую-то долю результатов его труда. Причем без всяких гарантий необратимости такой замены. Малочисленное «барское» и казачье Белое Движение сопротивлялось и угрожало большевизму целых три года. А превосходящее по численности и размаху «зеленое» движение за каких-то полгода было в основном раздавлено. Кстати, этот разрыв между противниками большевиков - белыми и «зелеными», стал, наверное, главной причиной победы коммунизма в гражданской войне.

Гражданская война в России стала трагедией для всего населения страны. Противостояние охватило все слои населения, вошло в каждый дом. Не стала исключением и Кубань, где противоборство вовлекло казачье и иногороднее население. Первые бои прошли в начале января 1918 года неподалёку от города Екатеринодара и закончились поражением сторонников большевиков. В январе 2018 года исполнится 100 лет со дня начала этой трагедии.

Не претендую на подробное рассмотрение всех аспектов, связанных с теми далёкими событиями, а попытаюсь рассмотреть подготовленность воинских подразделений противоборствующих сторон на начальном этапе противостояния. Следует отметить, что на данном отрезке времени противостояние охватило солдатские массы, стоявшие преимущественно на стороне большевиков, и казачьи формирования, пытавшиеся противостоять устремлениям руководителей большевиков. Кубанское казачество ещё не понимало тех угроз, которые возникали перед ним как одним из сословий, подлежащих ликвидации, и пыталось отстоять свои традиционные права. К сожалению, это обошлось дорогой ценой.

Черноморье первым оказалось под властью большевиков. В связи с этим Кубанский областной продовольственный комитет отказался посылать в Новороссийск составы с зерном, что послужило усилению антиказачьих настроений, хотя комитет не являлся по своему составу казачьим.

Большевики, руководствуясь решениями, выработанными на первой конференции партийных организаций Кубани и Черноморья, состоявшейся 25-26 ноября 1917 года в Новороссийске, сосредоточили внимание на формировании отрядов красной гвардии и усилении работы в воинских частях, возвращавшихся с фронта. Руководитель большевиков А.А. Яковлев предложил выехать в Трапезунд за войсками, чтобы немедленно двинуться на Кубань. Это решение было единогласно принято.

В конце декабря 1917 года в станицах Крымской и Приморско-Ахтарской прошли совещания военных работников. На них принимаются решения о переходе к активной борьбе с краевым правительством. К концу 1917 года власть кубанского правительства распространялась лишь на Екатеринодар и ближайшие к нему станицы.

События 1917-1918 годов показали неспособность демократических сил региона разрешить экономические и политические вопросы мирным путём. Вокруг вопроса о земле кипели страсти, но разрешён он был только в пользу казачьей части населения, что означало попытки установления диктатуры. Спекуляции с арендой земли углубляли раскол в обществе. Накал политических страстей привёл к тому, что большинство политических партий и движений усмотрели возможность своего существования только в опоре на вооружённой основе. Начался процесс милитаризации партий. От локальных столкновений стороны переходили к широкомасштабной гражданской войне.

12 января 1918 года в станице Крымской большевиками принимается решение о штурме Екатеринодара. Их силы, по оценке атамана Вячеслава Науменко, составляли до 4000 человек. Краевое правительство могло противопоставить им около 600 бойцов при четырёх орудиях.

Противоборствующая сторона не сидела сложа руки. Приведу оценку историка Д.Е. Скобцева: «С Кавказского фронта, наконец, прибыл член правительства по военным делам Н.М. Успенский и принялся за сколачивание частей кубанских добровольцев. В спешном порядке он провёл через Совет правительства положение о службе в кубанских добровольческих отрядах. Было определено добровольцам приличное содержание, проведено приспособление воинского устава, пересмотрено положение о чинопроизводстве, о дисциплине, о революционно-полевых судах и т.п.».

Началась фаза активного формирования первых подразделений. Указанный выше автор отмечал: «К концу Святок было уже несколько кубанских добровольческих отрядов, принимавших название своих начальников: войскового старшины Голаева, полковника Деменика и других. Большое значение имела при этом инициатива и популярность начальников».

В конце января 1918 года под Энемом и Георгие-Афипской борьба приняла широкомасштабный характер. Скобцев отмечал: «…определились три направления большевистского наступления на Екатеринодар: Кавказское, Тихорецкое и Новороссийское - по главным железнодорожным магистралям. Поначалу наиболее бурным оказалось Новороссийское - во главе с «военным министром Новороссийской Республики», прапорщиком Серадзе. Бой завязался у самого подступа к Екатеринодару, у разъезда Энем. Против Серадзе выступили Галаев и Покровский.

В первом же бою под станцией Энем большевики потерпели серьёзное поражение. В ходе боя войсковой старшина П.А. Галаев застрелил командира красной гвардии юнкера Александра Яковлева и тут же был убит сам. Интересен факт, что Яковлев в годы первой мировой войны выполнял функции поставщика форменной одежды для нужд армии и не являлся профессиональным командиром. Во время одной из поездок в районе города Молодечко в окно вагона, где он находился, влетела граната, юнкер был ранен, после чего проходил лечение на Черноморском побережье. После событий 1917 года он был командирован большевиками в Новороссийск.

Второй бой также не имел успеха. Назначенный вместо Яковлева левый эсер прапорщик Серадзе попал в плен и от полученных ран скончался в войсковой больнице.

В Новороссийске было подготовлено для наступления на столицу Кубани несколько бронепоездов. Численность красноармейцев, по оценке советских и эмигрантских специалистов, составляла около 4000 человек. Сторонники краевого правительства бросили против этой группировки не более 600 казаков. Против бронепоездов была брошена казачья конница и несколько орудий.

Результат этой операции впечатляет. Красная гвардия на бронепоездах с артиллерией была разгромлена, и большая часть её участников бежала: «Большевики бежали, оставив на поле брани многочисленные трофеи и смертельно раненого своего главковерха Серидзе. Здесь в бою около разъезда Энем погибла девушка - прапорщик Бархаш. Покровскому был устроен триумф по типу цезаревских».

Таким образом, оказалось, что казаки были более подготовлены к ведению боевых действий, да и мотив для отстаивания своей земли у казаков был значительно выше. Кроме того, уровень командирской подготовки у руководителей со стороны большевиков вызывал большое сомнение.

К выступлению большевиков население Кубани отнеслось негативно. Сход жителей станицы Пашковской осуждал эту акцию. В поддержку краевого правительства высказывались казаки станиц Воронежской, Платнировской, Новотитаровской и других. Станичники Кущёвской отказались подчиняться власти советов.

Первая попытка сторонников большевиков захватить власть в кубанской столице провалилась. Начался новый этап эскалации гражданской войны. Для пополнения запасов новороссийский исполком продолжил разоружение частей кавказского фронта, следовавших через город.

Попытка агитации среди семи тысяч солдат в столице Черноморской губернии по поводу повторного выступления привела в расколу в их рядах. Согласились участвовать в борьбе с краевым правительством солдаты 22-го Варнавинского полка и 41-го артиллерийского дивизиона. Активную роль сыграли моряки Черноморского флота. По просьбе Новороссийского комитета большевиков из Крыма прибыл отряд Ф.М. Карнау-Грушевского.

Кубано-Черноморский военно-революционный комитет получил оружие от военно-революционного комитета Кавказской армии, Центрального исполнительного комитета военного флота из Керчи, Севастополя, Одессы. Установилась связь с Армавиром и Тихорецкой для образования нового фронта против Екатеринодара.

База вооружённых ресурсов для нового штурма кубанской столицы была создана. Причём поддержка осуществлялась во всех сторон. Сторонники казачества не имели такой широкой базы, промышленные районы Росси оказались под контролем большевиков. Отсутствовали боеприпасы, стрелковое оружие, патроны, военный инвентарь и амуниция.

С одной стороны, мы видим прекрасные командные кадры среди противников большевиков, а с другой - отсутствие материального обеспечения боевых действий.

Ситуация среди сторонников большевиков складывалась абсолютно противоположно. И время не заставило себя ждать, начался следующий этап вооружённого противостояния, который завершился весной 1918 года разгромом антибольшевистской коалиции на Кубани. Вновь начался процесс накопления сил, переросший в противостояние летом 1918 года, когда Добровольческая армия совместно с частями кубанских казаков взяла под полный контроль территорию бывшей Кубанской области.

«Бело-зелёные» 20-х годов

Большинство кубанцев, устав от войны, поддержало весной 1920 года большевиков. Крестьяне и рабочие радостно встречали Красную армию, а казачество сохраняло благожелательный нейтралитет. Пилюк и Савицкий, вожаки «зеленоармейцев», восставших против Деникина, надеялись на умеренность большевиков, соглашение социалистических партий, предоставление автономии казачьим областям. Им казалось, что большевики не будут внедрять на Кубани систему военного коммунизма. Своеобразная обстановка возникала в Сочинском и Туапсинском округах, где Комитет освобождения Черноморья во главе с эсером Вороновичем создал Черноморскую крестьянскую республику, сражаясь против и Добровольческой, и Красной армии.

Весной 1920 года продолжали борьбу против большевиков лишь немногие. Но к маю 1920 года введение трудовых повинностей и продразвёрстки, передел казачьих земель и беззаконные расправы, запрет участия кулаков в выборах накалили атмосферу. В конце апреля восстала 14-я кавдивизия 1-й Конной армии, сформированная преимущественно из бывших белых. Знав о направлении против Врангеля, дивизия подняла бунт в станице Уманской с призывом «Долой войну, долой коммуну!» Возле станицы Кущёвской повстанцы, возглавляемые полковником Сухенко, были разбиты и рассеялись.

Антибольшевистское движение представляло собой широкий спектр сил. Действовали агенты иностранных государств и уголовники, затяжная война деморализовала многих и обесценила жизнь. Но неверно пренебрегать разнородностью и сложной расстановкой сил повстанцев. Повод для размышления даёт мнению политработника 1-й Конной армии Стройло: «Чистый бандитизм - свойство очень немногих мелких отрядов, не имеющих ничего общего с крупными политическими организациями».

Социальный состав «бело-зелёных» был сложным. Обычно во главе отрядов стояли офицеры или казаки, было много бывших солдат Добровольческой армии, беженцев из Центральной России. При захвате станиц мобилизации подвергались все казаки призывного возраста. Отношения между группировками «бело-зелёных» противоречивы, их сплачивала ненависть к советской власти.

Точная оценка численности повстанцев, их размещения и оснащённости затруднена. Особый отдел Кавказского фронта считал, что численность крупных отрядов «бело-зелёных» за июнь-6 июля 1920 года выросла на юге с 5400 до 13 100 человек в 36 отрядах с 50 пулемётами и 12 орудиями. Историк Степаненко обобщил данные, по ним в августе 1920 года контрреволюционные силы на Дону, Кубани и Тереке достигли 30 000 человек. Военные действия имели сезонный ритм, затухая на время посевной и жатвы, разгораясь осенью и ранней весной. Следующий пик выступлений приходится на февраль-март 1921 года, период обострения продовольственного кризиса и перелома в политике РКП (б).
Основными очагами повстанческого движения были Закубанье (дислокация Армии возрождения России), Приазовье (врангелевские десанты), Сочинский округ.

В середине апреля 1920 года генерал Фостиков начал создавать под Майкопом пластунский полк и конную бригаду. В июле стихийный бунт, вызванный продразвёрсткой и изъятием ¾ запасов сена, охватил станицы Лабинского отдела. 18 июля полковник Шевцов с отрядом в 600 сабель захватил станицу Прочноокопскую и объявил мобилизацию казаков. Общие силы «бело-зелёных» Лабинского, Баталпашинского и Майкопского отделов достигли в середине июля 11 400 человек с 55 пулемётами и 6 орудиями.

23 июля войсковой старшина Фартуков восстановил в горной полосе Майкопского отдела атаманское правление.

Разраставшиеся мятежи вынуждали просить о военной помощи. 1 августа СНК РСФСР, ЦК РКП(б) и ВЧК получили телеграмму Кавказского бюро ЦК: «Кубань вся охвачена восстаниями. Действуют отряды, руководимые единой рукой - врангелевской агентурой. Зелёные отряды растут и значительно расширяются с окончанием горячей поры полевых работ - около 15 августа. В случае неликвидации Врангеля в течение короткого времени мы рискуем временно лишиться Северного Кавказа».

Органы власти приняли жёсткие меры. 29 июля 1920 года был издан приказ №1247 по войскам Кавказского фронта за подписью Трифонова и Гиттиса. К 15 августа жителей обязали сдать оружие под страхом конфискации имущества и расстрела на месте. Такая же кара была установлена за уход в банды, содействие «зелёным» или их укрывательство. Восставшие станицы подлежали усмирению «самыми решительными и беспощадными мерами, вплоть до полного их разорения и уничтожения».

В годы Гражданской войны «зелеными» первоначально именовались люди, уклонялись от воинской службы и прятались в лесах (отсюда название). Массовый характер это явление приобрело летом 1918, когда была развернута принудительная мобилизация населения. Затем это название закрепилось за нерегулярными вооруженными формированиями, состоящими, преимущественно, из крестьян, которые равно противостояли и красным, и белым или же могли временно поддерживать одну из сторон, ведя партизанскую войну.

Некоторые зеленые сражались под собственными знаменами – зелеными, черно-зелеными, красно-зелеными или черными. Флагом анархистов Нестора Махно было черное полотнище с черепом и костями и лозунгом: «Свобода или смерть».

Среди отрядов зеленых могли встречаться и крестьяне, согнанные с мест красными или белыми и уклоняющиеся от мобилизации, и обычные бандиты, и анархисты. Анархической идеологии придерживались руководители самого крупного объединения зеленых – т.н. Повстанческая армия Украины. И именно с анархизмом это движение было связано теснее всего.

К времени первой (1905 года) русской революции в анархизме явственно определились три основных направления: анархо-коммунизм, анархо-синдикализм и анархо-индивидуализм с наличием у каждого из них более мелких фракций.

Накануне революции 1905 г. большинство анархистов были приверженцами анархо-коммунизма. Основной организацией их была «Хлеб и Воля» со штаб-квартирой в Женеве. Главным идеологом хлебовольцов был П. А. Кропоткин. В их программе выделялись следующие пункты:

Целью действия анархистов объявлялась «социальная революция», т. е. полное уничтожение капитализма и государства и замена их анархическим коммунизмом.

Началом революции должна была явиться «всеобщая стачка обездоленных как в городах, так и в деревнях».

Главными методами борьбы в России провозглашались «восстание и прямое нападение как массовое, так и личное, на угнетателей и эксплуататоров». Вопрос о применении личных террористических актов должен был решаться только местными жителями, в зависимости от конкретной ситуации.

Формой организации анархистов должно было быть «добровольное соглашение личностей в группах и групп между собою.

Анархисты отвергали возможность вхождения их в какие-либо органы управление (Государственная Дума или Учредительное собрание), а так же возможность сотрудничества анархистов с другими политическими партиями или течениями.

Существенным для хлебовольцев был вопрос о будущем обществе, созданном по модели анархо-коммунизма. Сторонники Кропоткина представляли будущее общество как союз или федерацию вольных общин, объединенных свободным договором, где личность, избавленная от опеки государства, получит неограниченные возможности для развития. Для планомерного развития экономики Кропоткин предлагал децентрализовать промышленность. В аграрном вопросе Кропоткин и его соратники считали необходимым передать всю землю, захваченную в результате восстания, народу, тем, кто сам ее обрабатывает, но не в личное владение, а общине.

В условиях революции 1905-07 гг. в российском анархо-коммунизме образовалось еще несколько течений:

Безначальцы . В основу этого течения были положены проповедь террора и грабежей как способов борьбы с самодержавием и отрицание всяких нравственных устоев общества. Уничтожить самодержавие они хотели путем «кровавой народной расправы» с власть имущими.

Осенью 1905 г. оформились чернознаменцы (названные так по цвету знамен). В революции 1905-07 гг. это течение играло одну из ведущих ролей. Социальную базу чернознаменцев составляли отдельные представители интеллигенции, часть пролетариата и рабочие-ремесленники. Своей главной задачей они считали создание широкого массового анархического движения, установление связи со всеми направлениями анархизма. В ходе боевых действий конца 1905 г. чернознаменцы раскололись на «безмотивных» террористов и анархистов-коммунистов. Первые считали основной целью организацию «безмотивного антибуржуазного террора», а анархисты-коммунисты высказывались за сочетание антибуржуазной войны с серией частичных восстаний.

Анархо-синдикалисты . Основной целью своей деятельности синдикалисты считали полное, всестороннее освобождение труда от всех форм эксплуатации и создание свободных профессиональных объединений трудящихся как главной и высшей формы их организации.

Из всех видов борьбы синдикалисты признавали только непосредственно-прямую борьбу рабочих с капиталом, а так же бойкот, стачки, уничтожение имущества (саботаж) и насилие над капиталистами.

Следование этим идеалам привело синдикалистов к идее «беспартийного рабочего съезда», а так же к агитации за создание общероссийской рабочей партии из «пролетариев независимо от существующих партийных делений и взглядов». Некоторые из этих идей переняли у синдикалистов меньшевики.

В России к началу первой русской революции так же существует анархо-индивидуализм (индивидуалистический анархизм), бравший за основу абсолютную свободу личности «как исходную точку и конечный идеал».

Оформились так же разновидности индивидуалистического анархизма:

Мистический анархизм – течение, направленное не на социальные преобразования, а на «особого рода духовность». Мистикоанархисты основывались на гностических учениях (вернее, на собственном их понимании), они отрицали институты церкви, и проповедовали единоличный путь к Богу.

Ассоциационный анархизм. Был представлен в России в лице Льва Чернова (псевдоним П. Д. Турчанинова), взявшего за основу труды Штирнера, Прудона и американского анархиста В. Р. Тэккера. Турчанинов выступал за создание политической ассоциации производителей. Основным методом борьбы считал систематический террор.

Махаевцы (махаевисты). Махаевцы высказывали враждебное отношение к интеллигенции, власти и капиталу. Создателем и теоретиком течения был польский революционер Я. В. Махайский.

На волне поднимающейся революции анархисты стали предпринимать более активные действия. Добиваясь расширения своего влияния на массы, они организовывали типографии, публиковали брошюры и листовки. Стремясь оторвать рабочий класс от марксистов, анархисты выступали с всякими нападками на большевиков. Отрицая необходимость какой-либо власти вообще, анархисты выступали против требований большевиков о создании временного революционного правительства.

На страницах анархистской прессы тактика анархизма характеризовалась как постоянный бунт, непрерывное восстание против существующего общественного и государственного строя. Анархисты нередко призывали народ готовиться к вооруженному восстанию. Анархистские боевые дружины осуществляли так называемый «безмотивный» террор. 17 декабря 1905 г., анархисты в Одессе бросили 5 бомб в кафе Либмана. Террористические акты совершались анархистами в Москве, на Урале, в Средней Азии. Особенно активно вели себя екатеринославские анархисты (около 70-ти актов). В годы первой русской революции тактика политического и экономического террора у анархистов нередко выливалась в грабежи. За счет них некоторые анархистские группы создавали так называемые «фонды боевой кассы», из которых часть денег отдавалась рабочим. В 1905-07 гг. к анархизму примкнуло немало преступных элементов, пытаясь так прикрыть свою деятельность.

Идеологи анархизма надеялись, что расширение сети анархистских организаций в 1905-07 гг. ускорит внедрение в сознание масс (и в первую очередь рабочего класса) идей анархизма.

В 1914-ому году разразилась Первая мировая война. Она вызвала раскол и среди анархистов на социал-патриотов (во главе с Кропоткиным) и интернационалистов. Кропоткин отошел от своих взглядов и основал группу «анархо-траншейников». Анархисты, не согласные с ним, образовали интернациональное течение, но их было слишком мало, чтобы иметь серьезное влияние на массы. В годы меж двух революций активизировались синдикалисты, издавая листовки и словесно призывая граждан к открытой борьбе.

Анархо-коммунисты в период 1905-1917 гг. пережили несколько расколов. От ортодоксальных сторонников анархо-коммунизма отделились так называемые анархо-кооператоры. Они считали возможным переход от капитализма к коммунизму сразу, минуя какие-либо переходные этапы.

Центром сбора сил анархо-коммунистов стала Московская федерация анархических групп. Важнейшим делом в период революции стал I съезд анархо-коммунистов.

Более энергично, чем другие направления, действовали анархо-синдикалисты. В отличие от анархо-коммунистов, синдикалисты постоянно вращались в рабочей среде, лучше знали запросы и нужды трудящихся. По их мнению, на следующий день после социальной революции государственная и политическая власть должны быть уничтожены и создано новое общество под руководством федерации синдикатов, отвечающее за организацию производства и распределения.

В 1918 г. от синдикалистов отделились так называемые анархо-федералисты. Они считали себя приверженцами «чистого синдикализма» и, по их мнению, общественная жизнь после социального переворота должна быть устроена путем объединения личностей на основе договора или соглашения в коммуны.

Кроме вышеперечисленных, действовали также множество мелких, разрозненных групп анархистов-индивидуалистов.

Сразу же после Февральских событий (1 марта 1917 г.) анархисты выпустили ряд листовок, в которых высказывали свое мнение к произошедшим событиям. Ниже приведены выдержки из текста листовки Объединенной организации Петроградских анархистов:

«Геройскими усилиями солдат и народа свергнута власть царя Николая Романова и его опричников. Многовековые оковы, терзавшие душу и тело народа, – порваны.

Перед нами, товарищи, встает великая задача: создать новую прекрасную жизнь на началах свободы и равенства […].

Мы, анархисты и максималисты, говорим, что народные массы, организуясь в союзы, сумеют взять в свои руки дело производства и распределения и установить порядок, обеспечивающий действительную свободу, что работникам не нужна никакая власть, не нужны суды, тюрьмы, полиция.

Но, указывая наши цели, мы, анархисты, ввиду исключительных условий момента, … пойдем совместно с революционным правительством в его борьбе со старой властью, пока наш враг не будет сокрушен…

Да здравствует социальная революция».

Впоследствии анархисты стали резко критиковать Временное правительство и другие органы власти.

Политическая деятельность анархистов между Февральской и Октябрьской революциями в основном сводилась к попытке ускорить ход событий – осуществить немедленную социальную революцию. Этим они в основном и отличалась их программа от программ других социал-демократических партий.

Свою пропаганду анархисты развернули в Петрограде, Москве, Киеве, Ростове и других городах. Создавались клубы, становившиеся центрами пропаганды. Анархистские деятели выступали с лекциями на промышленных предприятиях, в воинских частях и на кораблях, вербуя матросов и солдат в члены своих организаций. Анархисты устраивали митинги на улицах городов. Эти группы в большинстве своем были малочисленны, но заметны.

В марте 1917 г. анархисты Петрограда провели 3 собрания. Было решено вести активную пропаганду, но не предпринимать никаких действий.

Второе собрание Петроградских анархистов состоялось 2 марта. На нем были приняты следующие требования:

«Анархисты заявляют:

1. Все приверженцы старой власти должны быть немедленно удалены со своих мест.

2. Все распоряжения нового реакционного правительства, представляющие опасность для свободы – отменить.

3. Немедленная расправа с министрами старого правительства.

4. Осуществление действительные свободы слова и печати.

5. Выдача оружия и патронов всем боевым группам и организациям.

6. Материальная поддержка нашим товарищам, вышедшим из тюрьмы».

На третьем собрании, состоявшемся 4 марта 1917 года, были выслушаны доклады о деятельности анархических групп в Петрограде. Откорректированы и утверждены требования:

Право представительства от организации анархистов в Петрограде в Совете Рабочих и Солдатском Депутате;

Свобода печати всех анархических изданий;

Немедленная поддержка освобожденных из тюрьмы;

Право носить и вообще иметь при себе всякого рода оружие.

По тактическим вопросам анархисты после Февраля разделились на два лагеря – анархо-бунтари (большинство анархистов) и «мирные» анархисты. Бунтари предлагали немедленно поднять вооруженное восстание, свергнуть Временное правительство и сразу же установить безвластное общество. Однако народ по большей части их не поддерживал. «Мирные» анархисты уговаривали трудящихся не браться за оружие, предлагая пока оставить существующий порядок. К ним примкнул и П. Кропоткин.

Интересно, что если бунтарей не поддерживал практически никто, то взгляды «мирных» анархистов разделяли и другие политические партии и течения. В своих листовках некоторые изречения П. А. Кропоткина приводила даже партия кадетов.

Анархисты участвовали во всех крупных митингах, а часто и служили их инициаторами. 20 апреля рабочие Петрограда стихийно вышли на улицы, протестуя против империалистической политики Временного правительства. На всех площадях города проходили митинги. На Театральной площади находилась трибуна анархистов, разукрашенная черными флагами. Анархисты требовали немедленного свержения Временного правительства.

Еще в марте 1917 г. анархисты стали вести активные действия по освобождению своих собратьев из тюрем. Но вместе с политическими заключенными из тюрем выходили

так же и уголовные преступники. Печатные органы анархистов не оставили это без внимания:

«Мы видим, что смертная казнь отменена для коронованных и титулованных преступников: царя министров, генералов, а с уголовниками можно расправляться как с бешеными собаками без всякой церемонии, именуемой судом. … Настоящие преступники, холопы старой власти, получают амнистии, восстанавливаются в правах, приносят присягу новому правительству и получают назначения […].

Самый закоренелый злодей и уголовный преступник не сделал и сотой доли того вреда, который принесли бывшие вершители судеб России […].

Мы должны придти на помощь к уголовникам и братски протянуть им руку, как жертвам социальной несправедливости».

В апреле же в Москве была принята декларация анархических групп, которая была опубликована не только в Москве, но и в печатных изданиях многих городов России:

1. Анархический социализм ведет борьбу за замену власти классового господства международным союзом свободных и равных работников, с целью организации мирового производства.

2. В целях укрепления анархических организаций и развития анархо-социалистической мысли, продолжать борьбу за политические свободы.

3. Ведение анархической пропаганды и организация революционных масс.

4. Рассматривать мировую войну как империалистическую, анархический социализм стремится к прекращению ее трудами пролетариата.

5. Анархический социализм призывает массы к воздерживанию от участия в непролетарских организациях – профессиональных союзах, советах рабочих и солдатских депутатах.

6. Полагаясь только на революционную самодеятельность масс, анархический социализм выдвигает всеобщую стачку рабочих и всеобщую стачку солдат в качестве переходной ступени к прямому захвату организованным пролетариатом орудий и средств правительства.

7. Анархический социализм призывает массы к организации анархических групп по промышленным и транспортным предприятиям в целях образования анархического интернационала […].

В мае анархисты устроили две вооруженные демонстрации. Их ораторы призывали к террору и анархии. Используя недовольство трудящихся политикой Временного правительства, анархистские предводители перешли к боевым действиям, чтобы спровоцировать вооруженные выступления.

В июне 1917 г. анархисты захватили все помещения газеты «Русская воля» - контору, редакцию, типографию. Временное правительство выслало войсковой отряд. После долгих переговоров анархисты сдались. Большинство из них впоследствии было признано невиновными и отпущено на свободу.

7 июня в ответ на захват типографии министр юстиции Временного правительства Н. П. Переверзев отдал приказ очистить дачу Дурново, где кроме анархистов размещались рабочий клуб «Просвет» и правление профсоюзов Выборгской стороны. Поднялась волна возмущения и протеста. В этот же день начали забастовки четыре предприятия Выборгской стороны, а к 8-ому июня их количество возросло до 28-ми заводов. Временное правительство отступило.

9 июня на даче Дурново анархисты созвали конференцию, на которой присутствовали представители 95 заводов и воинских частей Петрограда. По инициативе организаторов был создан «Временный революционный комитет», куда вошли представители некоторых заводов и воинских частей. Анархисты решили 10 июня захватить несколько типографий и помещений. Их поддержали отдельные группы рабочих. Но отмена большевиками демонстрации, назначенной на этот день, сорвала их планы.

Но в манифестации, состоявшейся 18 июня, анархисты все же приняли участие. К часу дня анархисты подошли на Марсово поле, неся несколько черных знамен с анархистскими лозунгами. Во время демонстрации анархисты устроили набег на тюрьму «Кресты», где в заключение находились их единомышленники. Группа людей из 50-75 человек устроили налет на тюрьму. Налетчики освободили 7 человек: анархисты Хаустов (бывший редактор газеты «Окопная правда»), Мюллер, Гусев, Стрельченко и несколько уголовников. В налете на «Кресты» наряду с анархистами так же была обвинена партия большевиков.

Обстановка вокруг дачи Дурново опять резко обострилась. 19 июня казачья сотня и батальон пехоты с бронемашиной во главе с министром юстиции П. Переверзевым, прокурором Р. Каринским и генералом П. Половцевым направились на дачу, требуя выдачу освобожденных из тюрьмы. Анархисты на даче попытались оказать сопротивление. Бросили гранату, но она не взорвалась. В результате столкновения с войсками был убит (возможно, покончил с собой) анархист Асин, было арестовано 59 человек. К величайшему сожалению властей, большевиков они там не обнаружили. Весть о погроме на даче Дурново подняло на ноги всю Выборгскую сторону. В тот же день забастовали рабочие четырех заводов. Собрания носили достаточно бурный характер, но вскоре рабочие успокоились.

В знак протеста против погрома, анархисты попытались вывести на улицы 1-ый пулеметный полк. Но солдаты ответили анархистам отказом: «Мы не разделяем ни взглядов, ни действий анархистов и не склонны их поддерживать, но вместе с тем мы не одобряем и расправы властей над анархистами и готовы выступить на защиту свободы от внутреннего врага» .

В июле 1917 г. политическая обстановка в Петрограде сильно обострилась. В Петроград пришли сообщения о провале наступления русской армии на фронте. Это вызвало правительственный кризис. Все кадетские министры Временного правительства подали в отставку.

Анархисты, оценив сложившуюся ситуацию, решили действовать. 2 июля на даче Дурново предводители Петроградской федерации анархистов-коммунистов устроили тайное совещание, на котором решили мобилизовать свои силы и призвать народ к вооруженному восстанию под лозунгами: «Долой Временное правительство!», «Безвластие и самоустройство!». Была развернута активная пропаганда среди населения.

Главной опорой анархистов был 1-ый пулеметный полк. Казармы полка находились недалеко отдачи Дурново, и анархисты там имели большое влияние. 2 июля в Народном доме был проведен митинг под руководством большевика Г. И. Петровского. Анархисты стремились склонить солдат на свою сторону. Днем 3-го июля по инициативе солдата Головина, который был сторонником анархистов, вопреки воле полкового комитета был открыт полковой митинг. От анархистов на митинге выступал Блейхман. Он призывал «выступить сегодня же, 3-го июля, на улицу с оружием в руках на демонстрацию для свержения десяти министров-капиталистов». Выступали и другие анархисты, выдававшие себя за представителей рабочих Путиловского завода, кронштадтских матросов и солдат с фронта. Никакого конкретного плана у них не было. «Цель покажет улица», - говорили они. Анархисты так же говорили, что другие заводы уже готовы к выступлению. Большевики пытались остановить толпу, но возмущенные солдаты их не слушали. На митинге было принято решение: немедленно выйти на улицу с оружием в руках.

Пулеметчики решили втянуть в вооруженное восстание матросов Кронштадта и послали к ним делегацию, в состав которой вошел анархист Павлов. В крепости делегация попала на заседание исполкома Совета и попросила поддержки матросов в вооруженном выступлении, но получила отказ. Тогда делегаты решили обратиться непосредственно к матросам, где в это время анархист Е. Ярчук перед небольшой аудиторией (около 50 человек) проводил лекцию о войне и мире. Явившись туда, анархисты выступали с призывами немедленного восстания. «Там уже льется кровь, а кронштадтцы сидят и занимаются чтением лекций», - говорили они. Эти выступления вызвали волнения среди матросов. Вскоре на Якорной площади собралось 8-10 тысяч человек. Анархисты сообщили, что целью их восстания является свержение Временного правительства. Взбудораженная толпа с нетерпением ждала выступления. Большевики пытались остановить отплытие матросов в Петроград, но им удалось лишь отсрочить его.

К вооруженному восстанию призывали рабочих и солдат делегации пулеметчиков, посланные во многие заводы и фабрики, а так же в воинские части Петрограда. Пулеметный полк начинал возводить баррикады. За пулеметчиками выступили Гренадерский, Московский и другие полки. К 9 часам вечера 3 июля уже семь полков выступило из казарм. Все они двинулись к особняку Кшесинской, где размещалась ЦК и ПК большевистской партии. Туда же потянулись и делегации от заводов. Вышли путиловцы и рабочие Выборгской стороны.

Вся демонстрация направилась к Таврическому дворцу. Среди лозунгов бастующих были как большевистские лозунги («Вся власть «Советам рабочих и солдатских депутатов»») на красных знаменах, так и анархистские («Долой Временное правительство», «Да здравствует анархия!»). Невский проспект наполнили рабочие и революционные солдаты. Раздалась стрельба, длившаяся не более 10 минут.

4 июля революционеры вновь вышли на улицы. В 12 часов дня к ним присоединились кронштадтские матросы. На улицы вышли не менее 500 тысяч человек. Все они устремились к Таврическому дворцу. Правительственные войска на Невском проспекте открыли стрельбу. Стреляли так же на Литейном проспекте, у Таврического дворца и в других местах. Стали появляться убитые и раненые. Демонстрация пошла на убыль.

Восстание 3-4 июля 17 г. закончилось провалом. До октября 1917 г. анархисты затихли, продолжая при этом вести пропаганду среди населения.

Накануне октября 1917 г. большевики не преминули использовать анархистов в качестве разрушительной силы, оказывали им помощь оружием, продовольствием, боеприпасами. Анархисты, окунувшись в родную стихию разрушения и борьбы, участвовали в вооруженных столкновениях в Петрограде, Москве Иркутске и других городах.

После октябрьских событий некоторые анархисты частично поменяли свои прежние взгляды, и перешли на сторону большевиков. В их числе такие известные люди, как Чапаев, Анатолий Железняков, разогнавший учредительное собрание, Дмитрий Фурманов и Григорий Котовский. Некоторые анархисты входили в основные большевистские революционные организации: Петроградский Совет, ВЦИК Советов.

Однако приход большевиков к власти многие анархисты встретило враждебно. Буквально с первых часов у анархистов начались разногласия с большевиками. Ратовавшие ранее за Советы, анархисты поспешили отмежеваться от этой организационной формы власти. Другие, признав Советскую власть, были против создания централизованного правительства.

Анархисты по-прежнему выступали за продолжение революции. Их не удовлетворили результаты Октябрьской революции, которая свергла власть буржуазии, но утвердила диктатуру пролетариата. В представлении анархистов, переход от капитализма к коммунизму, а затем и к безвластию должен быть не длительным процессом, требуется всего лишь нескольких дней. Переход мыслился как «взрыв», один «большой скачок». Исходя из этого своего проекта, анархисты провозгласили курс на переход к коммунизму. «Борьба за коммунистический строй должна начаться немедленно», – писал А. Ге.

Анархисты выдвигают лозунг «третьей революции». По их мнению, выходило следующее: Февральская революция свергла самодержавие, власть помещиков; Октябрьская – Временное правительство, власть буржуазии; а новая, «третья» должна свергнуть Советскую власть, власть рабочего класса и устранить государство вообще, т. е. ликвидировать государство пролетарской диктатуры.

Анархисты выступали и против ратификации Брестского мира. Они заявляли о несогласии с большевиками, при этом всячески подчеркивали отличие своей позиции от эсеровской и меньшевистской. В резолюции анархистов предлагалось отвергнуть Брестский мир «как акт соглашательства, и... практически, и принципиально не совместимый с достоинством и интересами русской и мировой революции». Брест еще глубже разделил анархистов на сторонников и противников Октябрьского переворота. Одни признали необходимость мер, принимаемых большевиками для спасения революции, и пошли по пути сотрудничества с Советской властью. Другие, наоборот, готовились к борьбе с Советской властью, создавая отряды «черной гвардии».

Федерация анархических групп Москвы зимой 1917-1918 года захватила несколько десятков купеческих особняков, которые превращались в «Дома Анархии» - там устраивались клубы, лектории, библиотеки, типографии, базировались отряды «Черной Гвардии», насчитывающие три-четыре тысячи бойцов. Развернули широкую агитационную деятельность Союз Анархической пропаганды и бурно растущие молодежные анархистские организации и союзы.

В прифронтовых городах Курске, Воронеже, Екатеринославе анархисты выступили с оружием в руках. В Москве участились налеты и экспроприации особняков. Хотя вожаки анархистов не раз заявляли, что «никаких выступлений против Советов не допустят», угроза выступления отрядов «черной гвардии» была налицо.

Анархисты боролись против диктатуры пролетариата за такие идеалы революции как передача земли крестьянам и фабрик – рабочим (а не государству), создание свободных беспартийных Советов (не иерархических органов власти, но основанных на принципе делегирования органов народного самоуправления), всеобщее вооружение народа и т.д. Поэтому анархисты весьма решительно выступали против «белой» контрреволюции.

В среду анархистов проникало немало уголовников, крайне вульгарно понимавших идеи анархизма. Возник также и стихийный анархизм, охвативший часть солдат и матросов разлагающейся старой армии, которые иногда превращались в обычные бандитские группы, действующие под флагом анархизма.

С середины 1918 г. российское анархистское движение проходит полосу расколов, перемежающихся с временными объединениями отдельных групп.

Московская федерация анархистских групп в апреле 1918 г. была распущена. На ее базе возникли Союз анархистов-синдикалистов коммунистов, Союз московских анархистов и так называемый Первый центральный социотехникум. Программа деятельности анархистов независимо от их оттенков все более принимала антибольшевистское содержание и формы. Основная критика была направлена против строительства Советского государства. Часть анархистов, признав идею переходного периода в виде Республики Советов, вкладывала в нее безгосударственное содержание. «Вольный голос труда», орган анархистов-синдикалистов, задачу определял следующим образом: «…Республика Советов, то есть распыление власти по местным Советам, общинам (городским и сельским коммунам), организация вольных советских городов и деревень, федерация их через Советы - вот задача анархо-синдикалистов в грядущей коммунальной революции». Организацию управления анархисты считали в целом нужной: с этим они связывали избирательное начало, но не в форме представительства, которое они считали буржуазным порождением, а в форме делегирования - «вольные советы», которые устанавливают связи на принципах федерации, без какого-либо централизующего начала.

Лозунг «третьей революции» – против «партии застоя и реакции» (так они окрестили партию большевиков) – все шире захватывал членов анархистских организаций. Как и левые эсеры, они обвиняли большевиков в том, что те «делят трудовой народ на два враждебных лагеря» и «подстрекают рабочих на крестовый поход в деревню».

Активное участие в разработке экономического преобразования общества приняли анархисты-коммунисты. Общим для них был тезис об экономической несостоятельности большевиков из-за их приверженности методам политического насилия и отстранения трудящихся от управления производством. Анархисты-коммунисты обосновали собственную концепцию «экономической трудовой революции» в противовес рабочему контролю большевиков, концепцию социализации вместо большевистской национализации.

В то же время не все руководители анархистов столь однозначно относились к политике большевиков.

На V Всероссийском съезде Советов представители анархистов оценивали продовольственную политику Совнаркома как попытку «приблизиться к крестьянской бедноте... пробудить ее самостоятельность и организовать ее». Эта группа «советских анархистов» стала помогать большевикам в строительстве социалистического общества. Диктатуру пролетариата поддерживала часть анархистов-синдикалистов.

На протяжении 1918 – 1919 гг. анархисты стремились организовать свои силы и расширить социальную базу. Достичь этого они пытались диаметрально противоположными средствами. С одной стороны, сотрудничеством, хотя и непоследовательным, с большевиками. С другой стороны, в марте 1919 г. они совместно с меньшевиками и эсерами пытались спровоцировать забастовки рабочих. В конце марта 1919 г. ЦК РКП(б) принял решение о мерах борьбы с подобной деятельностью: был закрыт ряд изданий анархистов, некоторые их лидеры арестованы. 13 июня на заседании ЦК РКП(б) было решено разрешить Оргбюро ЦК в отдельных случаях персонально освобождать арестованных. Были освобождены под поручительство и лидеры анархистов. Большая часть анархистов перешла на позиции «активного террора» и вооруженной борьбы с Советской властью.

Наиболее ярким эпизодом гражданской войны в России, связанным с анархическим движением, конечно же, была деятельность Повстанческой армии во главе с Н.И. Махно. Крестьянское движение на Украине было шире собственно анархизма, хотя лидеры движения пользовались анархистской идеологией.

Корни махновщины лежат в повстанческом движении украинского народа против немецкой оккупации и гетманщины. Зародилось оно еще весной 1918 г. в лице партизанских отрядов, боровшихся с немцами, австрияками и «державной вартой» гетмана. В одном из таких отрядов в Гуляй-Польском районе Екатеринославской губернии состоял и Махно.

Нестор Иванович Махно (Михненко) родился в семье крестьян в украинском селе Гуляй-Поле Запорожской области, в 1888 году. Окончил Гуляй-Польскую начальную школу (1897). С 1903 г. работал на чугунолитейном заводе М. Кернера в Гуляй-Поле. С конца августа – начала сентября 1906 член «Кружка молодежи Украинской группы хлеборобов анархистов-коммунистов», действовавшей в Гуляй-Поле. Участвовал внескольих ограблениях от имени анархистов-коммунистов. Несколько раз был арестован, сидел в тюрьме, в 1908 году был приговорен к смертной казни, замененной затем бессрочной каторгой. В следующем году был переведен в каторжное отделение Бутырской тюрьмы в Москве. В камере Махно познакомился с известным анархистским активистом, бывшим большевиком Петром Аршиновым, который в будущем станет значимой фигурой в истории махновщины. Аршинов занялся идеологической подготовкой Махно.

После Февральской революции Махно, как и множество других заключенных, как политических, так и уголовных, был досрочно выпущен из тюрьмы и вернулся в Гуляй-Поле. Там он был избран товарищем председателя волостного земства. Вскоре создал группу «Чёрная гвардия», и с ее помощью установил в селе личную диктатуру. Махно считал диктатуру необходимой формой правления для окончательной победы революции и заявил, что «по силе возможности нужно выбрасывать буржуазию и занимать посты нашими людьми» .

В марте 1917 г. Махно стал председателем Гуляй-Польского крестьянского союза. Выступал за немедленные радикальные революционные преобразования, до созыва Учредительного собрания. В июне 1917 г. по инициативе Махно на предприятиях села установлен рабочий контроль, в июле при поддержке сторонников Махно разогнал прежний состав земства, провёл новые выборы, стал председателем земства и одновременно объявил себя комиссаром Гуляй-Польского района. В августе 1917 г. по инициативе Махно при Гуляй-Польском Совете рабочих и крестьянских депутатов создан комитет батраков, деятельность которого направлена против местных помещиков; в том же месяце избран делегатом губернского съезда Крестьянского союза в Екатеринославе.

Летом 1917 г. Махно возглавил «комитет по спасению революции», разоружил помещиков и буржуазию в районе. На районном съезде Советов (середина августа 1917 г.) избран председателем и вместе с другими анархистами призвал крестьян игнорировать распоряжения Временного правительства и Центральной Рады, предложил «немедленно отобрать церковную и помещичью землю и организовать по усадьбам свободную сельскохозяйственную коммуну, по возможности с участием в этих коммунах самих помещиков и кулаков» .

25 сентября 1917 Махно подписал декрет уездного Совета о национализации земли и разделе её между крестьянами. С 1 по 5 декабря 1917 в Екатеринославе Махно принял участие в работе губернского съезда Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, в качестве делегата от Гуляй-Польского Совета; поддержал требование большинства делегатов о созыве Всеукраинского съезда Советов; избран в состав судебной комиссии Александровского ревкома для рассмотрения дел лиц, арестованных Советской властью. Вскоре после арестов меньшевиков и эсеров стал высказывать недовольство действиями судебной комиссии, предложил взорвать городскую тюрьму и освободить арестованных. Отрицательно отнёсся к выборам в Учредительное собрание, назвал складывавшуюся ситуацию «карточной игрой»: «Не партии будут служить народу, а народ – партиям. Уже теперь… в деле народа упоминается одно лишь его имя, а вершат дела партии» . Не получив поддержки в ревкоме, вышел из его состава. После захвата Екатеринослава силами Центральной Рады (декабрь 1917) стал инициатором проведения экстренного съезда Советов Гуляй-Польского района, вынесшего резолюцию с требованием «смерти Центральной Раде» и высказавшегося за организацию противоборствующих ей сил. 4 января 1918 отказался от поста председателя Совета, принял решение занять активную позицию в борьбе с противниками революции. Приветствовал победу революционных сил в Екатеринославе. Вскоре возглавил Гуляй-Польский Ревком, созданный из представителей анархистов, левых эсеров и украинских социалистов-революционеров.

Анархистское влияние на повстанческое движение Махно значительно усилилось в связи с появлением в среде повстанцев приезжих анархистов самых разных направлений. Высшие командные должности в повстанческой армии Махно занимали виднейшие анархисты. В.М. Волин стоял во главе РВС, П.А. Аршинов возглавлял культпросветотдел и редактировал газеты махновцев. В.М. Волин, можно сказать, был главным теоретиком, а Аршинов – политическим руководителем махновщины. Влияя на взгляды Махно, они определяли цели и задачи повстанчества. Сам Нестор Махно более, чем другие анархисты, был подвержен идее безвластия и не отступал от нее никогда. Союз с большевиками рассматривался ими как тактическая необходимость. Заключенное с большевиками Екатеринослава соглашение о совместной борьбе с петлюровцами в декабре 1918 г. выполнялось весьма непоследовательно. Выбив петлюровцев из города, махновская армия проявила себя во всем анархистском «блеске». Видные анархисты в армии Махно не гнушались использованием «служебного» положения в целях личного обогащения.

В июле 1918 г. Махно встретился с Лениным и Свердловым. Последнему Махно отрекомендовался как анархист-коммунист бакунинско-кропоткинского толка. Махно вспоминал потом, что Ленин, указывая на фанатизм и близорукость анархистов, отметил в то же время, что самого Махно он считает «человеком реальности и кипучести дня» и если бы таких анархистов-коммунистов было бы в России хотя бы одна треть, то коммунисты готовы с ними совместно работать. По словам Махно, Ленин пытался убедить его, что отношение большевиков к анархистам не так уж враждебно и в значительной степени обусловлено поведением самих анархистов. «Я почувствовал, что начинаю благоговеть перед Лениным, которого недавно убежденно считал виновником разгрома анархистских организаций в Москве», – пишет Махно. В конце концов, оба пришли к мнению, что нельзя вести борьбу с врагами революции без достаточной организации масс и твердой дисциплины.

Однако сразу после этого разговора Махно призвал своих товарищей в Гуляй-Поле «разрушать рабский строй», жить свободно и «независимо от государства и его чиновников, хотя бы и красных». Таким образом, при каких-либо колебаниях Махно, как правило, вставал на сторону анархизма. Махно близко подходил к большевикам и готов был с ними полностью слиться, но влияние анархизма на его мировоззрение и психологию оставалось преобладающим.

В январе-феврале 1919 года Махно организовал ряд погромов немцев-колонистов в районе Гуляй-Поля, препятствовал мероприятиям Советского правительства, направленным на классовый раскол в деревне («комитеты бедноты», продразвёрстка); призвал крестьян явочным порядком претворить в жизнь идею «уравнительного землепользования на основе собственного труда».

В феврале 1919 г. Махно созвал 2-й районный съезд Советов Гуляй-Поля. В резолюции съезда одинаково оценивались белогвардейцы, империалисты, Советская власть, петлюровцы и большевики, обвиняемые в соглашательстве с империализмом.

Махновские отряды объединяли разнородные элементы, в том числе небольшой процент рабочих. Под влиянием, прежде всего, анархизма махновщина была рыхлым в политическом отношении движением. По существу, это было движение крестьянского революционаризма. Позиция махновцев по земельному вопросу была достаточно определенной: 2-й районный съезд Советов высказался против совхозов, декретированных Украинским советским правительством, требовал передачи земли крестьянам по уравнительному принципу. Себя Нестор Махно называл крестьянским вождем.

В обстановке наступления войск генерала А. И. Деникина на Украину в середине февраля 1919 года Махно заключил военное соглашение с командованием Красной Армии и 21 февраля 1919 года стал командиром 3-й бригады 1-й Заднепровской дивизии, сражавшейся против деникинских войск на линии Мариуполь-Волноваха.

За рейд на Мариуполь 27 марта 1919 г., замедливший наступление белых на Москву, комбриг Махно был награжден орденом Красного Знамени за номером 4.

Нестор Иванович неоднократно высказывал недовольство чрезвычайной политикой Советской власти в освобождённых районах. 10 апреля 1919 г. на 3-м районном съезде Советов Гуляй-Польского района избран почётным председателем; в своей речи заявил, что Советская власть изменила «октябрьским принципам», а Коммунистическая партия узаконила власть и «оградила себя чрезвычайками». Махно подписал резолюцию съезда, в которой выражалось неодобрение решений 3-го Всеукраинского съезда Советов (март 1919 г.) по земельному вопросу (о национализации земли), протест против ЧК и политики большевиков, требование удаления всех назначенных большевиками лиц с военных и гражданских постов; одновременно махновцы требовали «социализации» земли, фабрик и заводов; изменения продовольственной политики; свободы слова, печати и собраний всем левым партиям и группам; неприкосновенности личности; отказа от диктатуры коммунистической партии; свободы выборов в Советы трудящихся крестьян и рабочих.

С 15 апреля 1919 г. Махно руководил бригадой в составе 1-й Украинской советской армии. После начала мятежа командарма Красной Армии Н. А. Григорьева (7 мая) Махно занял выжидательную позицию, затем выступил на стороне Красной Армии и лично застрелил Григорьева. В мае 1919 на собрании командиров повстанческих отрядов в Мариуполе Махно поддержал инициативу создания отдельной армии повстанцев.

Население поддерживало Махно, поскольку он боролся за вещи, понятные каждому крестьянину: за землю и волю, за народное самоуправление, основанное на федерации беспартийных Советов.

Махно не допускал на своей территории еврейских погромов (которые были тогда обычным делом на территориях, контролируемых петлюровцами или григорьевцами), жестоко карал мародеров и, опираясь на основную массу крестьянства, был суров с помещиками и с кулаками. Махновский район был относительно свободным местом: в нем разрешалась политическая агитация всех социалистических партий и групп: от большевиков до социалистов-революционеров. Махновский район был и едва ли не самой «свободной экономической зоной», где существовали различные формы землепользования (разумеется, кроме помещичьего) – и коммуны, и кооперативы, и частные трудовые крестьянские хозяйства (без использования труда батраков).

В литературе можно найти яркие характеристики анархистских лидеров. Перед нами предстают весьма колоритные фигуры видных анархистов.

Например, как описывает А. Ветлугин, А. Л. Гордин – «маленький хромой человек... превосходил и Мартова и Бухарина, первого – безобразием, второго – злостью». Убийственно метко сказал о нем А.А. Боровой: «Гордин, конечно, русский Марат, но ему не страшна Шарлотта Корде, потому что он никогда не принимает ванны!..» Он заплевывал всех и все. Кропоткина и Ленина, Лонге и Брусилова, союзных послов и швейцарских социалистов, владельцев типографий и генерала Маннергейма. Понадобились деньги - и Гордин, не колеблясь ни минуты, организует налеты на частные квартиры...

Наиболее экспромтным, наиболее осознанным, внутри оправданным, пожалуй, облагороженным был анархизм Льва Черного. В молодые годы он был близок к марксистам... Разочаровавшийся в социалистической идее, Черный не верил в благость какой-либо власти, но и безвластие не обманывало его в своем идеализме. Иногда казалось, что прежде всего он хочет уговорить сам себя... Гордин – главнокомандующий; Бармаш – трибун; Лев Черный – совесть. Мудрость и эрудиция были представлены питомцем старого мира Алексеем Солоновичем, в двадцать лет – послушником Святогорского монастыря, в двадцать шесть - приват-доцентом Московского университета на кафедре математики».

Таким образом, в годы Гражданской войны анархизм переживал болезненный процесс размежевания и как следствие – организационные расколы, что приводило к смене политической ориентации: переходу на пробольшевистские позиции или уходу в лагерь антибольшевистских сил со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Защитники своего мирка

Историк Руслан Григорьевич Гагкуев очень метко описал события в нашей стране, связанные со сменой власти: «В России жестокость гражданской войны была обусловлена сломом традиционной русской государственности и разрушением вековых устоев жизни». А поскольку «побежденных» в боях не было, а были исключительно «уничтоженные», то и уровень человеческого противостояния вышел на иной уровень. Из-за этого сельские жители, чаще всего, всей своей малой родиной вставили на защиту территории. Внешняя угроза была слишком опасна и коварна. Она таила в себе кардинальные изменения во всем. И крестьяне этого боялись. Они-то в Гражданской войне и стали третьей силой — зеленоармейцами.

Крестьяне боялись изменяющейся жизни

В энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР» есть четкое определение этому явлению. В книге говорится, что это незаконные вооруженные формирования, участники которых скрывались от мобилизаций в лесах.

А вот генерал Деникин считал по-другому. Он говорил, что эта сила получила такое «экологическое» название не из-за своей дислокации в лесах, а по фамилии своего главаря — атамана Зеленого. Об этом офицер упомянул в «Очерках о русской смуте». Атаман известен тем, что воевал на Полтавщине и против белых, и красных, и гетманцев, и немецких интервентов. Сам же он называл себя просто батька (атаман) Булак-Булахович.

Флаг зеленоармейцев

Встречается упоминания о зеленых и у иностранцев. Например, англичанин Уильямсон в «Прощании с Доном» привел воспоминания своего соотечественника, которого угораздило очутиться во время Гражданской войны в составе Донской Армии генерала Сидорина. Вот, что писал Уильямсон: «На станции нас встретил конвой донских казаков… и подразделения под командой человека по фамилии Воронович, построившееся рядом с казаками. На «зеленых» практически не было формы, они носили преимущественно крестьянскую одежду с клетчатыми шерстяными кепками или потертыми бараньими папахами, на которых был нашит крест из зеленой ткани. У них был простой зеленый флаг, и они выглядели крепкой и мощной группой солдат».

В начале Гражданской войны зеленые старались держать нейтралитет

Владимир Ильич Сидорин предложил Вороновичу примкнуть к нему, но получил отказ. Зеленый заявил о своем нейтралитете. Но, понятное дело, долго быть между двух огней у крестьян не получилось. Ведь и красные, и белые постоянно пытались влить в свои армии могучие силы селян.

Крестьянская сила

Но еще до начала смутных времен в России, крестьяне представляли из себя особую прослойку, чья мирная деятельность могла ввести в заблуждение неискушенного человека. Крестьяне постоянно воевали… между собой. В любую минуту, под любым предлогом они могли схватиться за топоры и вилы. Такой конфликт между двумя деревнями хорошо показал Сергей Есенин в поэме «Анна Снегина». Там «яблоко раздора» прокатилось между Радово и Криуши.

И такие противостояния носили постоянный характер. Об этом не стеснялись и не гнушались писать дореволюционные газеты. Они то и дело пестрели статьями о том, что крестьяне устроили массовую драку или поножовщину. Причем в тех статьях ничего особо не менялось, кроме населенных пунктов. Вместо деревень писали аулы, вместо аулов — казачьи станицы и так далее. Ходили, конечно, разбираться и с евреями, и с немцами. В общем, дореволюционная Россия была неспокойна.

В связи с такой обстановкой, в каждом селении были свои хитроумные старосты, прожженные вояки, которые, не задумываясь бы отдали жизни за защиту суверенитета своего мирка.

Крестьяне вернулись с Первой Мировой вооруженными

А после того, как Россия прекратила участие в Первой Мировой войне, большинство вернувшихся с фронта крестьян прихватили с собой и огнестрельное оружие. Кто винтовки, а кто, самые везучие и хитрые, — пулеметы. Соответственно, чужакам в таком вооруженном селении могли дать достойный отпор.

Есть множество свидетельств, в которых говорится, что во время Гражданской войны и красные и белые спрашивали разрешения у старост на проход по территории села. И часто получали отказы. Зеленые до последнего надеялись, что ситуация в стране «как-то сама» разрешится и их привычный мир не рухнет.

Жестокие реалии

Но мир рухнул скоро. Держать «хату с краю» получалось лишь до 1919 года. Но потом Красная Армия стала слишком сильной. Деревня не могла уже разговаривать на равных с командирами большевиков. Поэтому многие крестьяне, чтобы не переходить на их сторону, все бросали и уходили в леса.

Но были и те, кто принимал вызов. Они воевали против всех. А во главе «зеленого движения» стоял Батько Ангел. Так вот он приказывал писать на тачанках: «Бей красных, пока не побелеют, бей белых, пока не покраснеют».

После 1919 года уже было невозможно оставаться в стороне

Был у зеленых и еще один герой — член партии левых эсеров Алексей Степанович Антонов. Он стал известен после того, как стал лидеров Тамбовского (Антоновского) восстания в 1921—1922 годах. Его армия воевала под знаменем «За справедливость». Но в победу мало кто верил. Ведь силы внешнего мира были совершенно других масштабов. И крестьянам, конечно, сохранить свой привычный мирок в целостности не удалось.

Помимо “красных” и “белых” участие в Гражданской войне в России принимали также и “зеленые”. Относительно этой категории сражавшихся у историков мнения неоднозначные, некоторые считают их бандитами, тогда как другие отзываются о них, как о защитниках своих земель и свободы.

По словам историка Руслана Гагкуева, Гражданская война в России привела к слому складывавшихся веками устоев, в результате чего побежденных в тех боях не было, были лишь уничтоженные. Жители сел старались по возможности защитить свои земли. Это стало причиной появления в 1917 году повстанческих отрядов, которых называли “зеленые”.

Эти группы людей образовывали вооруженные формирования и прятались по лесам, пытаясь избежать мобилизации.

Существует и другая версия происхождения названия этих отрядов. По мнению генерала А. Деникина, свое название эти повстанческие отряды получили по имени Зеленого, одного из атаманов из Полтавской губернии, воевавшего и с белыми, и с красными.

Участники зеленых отрядов не носили форму, их одежда состояла из обычных крестьянских рубах и брюк, а на голову они надевали шерстяные кепки или бараньи папахи с нашитым на них крестом из зеленой ткани. Флаг у них был тоже зеленого цвета.

Нужно отметить, что сельское население отличалось хорошими боевыми навыками даже до войны и были всегда готовы постоять за себя вилами и топорами. Еще до революции в газетах то и дело появлялись статьи о повсеместно вспыхивающих стычках между деревнями.
Когда окончилась Первая мировая война большое число сельских жителей, принимавших участие в военных действиях, прихватили с собой с фронта винтовки, а некоторые даже пулеметы. Чужакам заходить в такие селения было опасно.

Даже войскам армии приходилось давать запрос старейшинам деревни на получение разрешения пройти через такие поселения. Не всегда решение старост было положительным. В 1919 году влияние Красной Армии утвердилось сильнее, и многие крестьяне попрятались в лесах, скрываясь от мобилизации.

Одним из самых известных представителей “зеленых” был Нестор Махно, сделавший своеобразную карьеру от политкаторжанина до командира армии зеленых, в которой было 55 тысяч человек. Махно воевал на стороне Красной Армии, а за взятие Мариуполя получил орден Красного Знамени.

Однако основная деятельность зеленых из отряда Нестора Махно заключалась в грабежах зажиточных людей и помещиков. При этом, ни махновцы зачастую убивали пленных.

В первые годы Гражданской войны зеленые сохраняли нейтралитет, затем сражались на стороне Красной Армии, однако после 1920-го года они стали выступать против всех.

Еще одним из ярких представителей армии зеленых был А.Антонов, являвшийся также членом левых эсеров, известный как лидер Тамбовского Восстания 1921-22 гг. Все члены его отряда были “товарищами”, а свою деятельность они осуществляли под лозунгом “За справедливость”. При этом не все участники зеленого движения были уверены в своей победе, о чем можно найти подтверждение в повстанческих песнях.