В и даль биография. Он любил русский язык: Владимир Иванович Даль

Владимир Иванович Даль родился 10 (22) ноября 1801 года в поселке Луганский завод (ныне – Луганск) в высокообразованной семье. Его отец был врачом, лингвистом, а мать – пианисткой, знала несколько языков, интересовалась литературой. Владимир Иванович получил прекрасное домашнее образование.

В 1814 году Даль поступил в Петербургский Морской кадетский корпус. Окончив его в 1819 году, отправился служить на флот. После нескольких лет военной службы Даль, биография которого изменила течение, поступил на медицинский факультет Дерптского университета (сейчас – Тартусский университет).

Военная служба и медицинская практика

С началом русско-турецкой войны Далю пришлось прервать обучение. Сдав досрочно экзамены, Владимир Иванович отправился на фронт. В ходе войны 1828-1829 годов, а также польской кампании 1831 года Даль показал себя как талантливый врач. Он участвовал в сражениях, помогал раненым, оперировал в условиях полевых госпиталей.

Отмеченный наградами, в 1832 году Даль начинает работать в военно-сухопутном госпитале Петербурга в качестве ординатора. Владимир Иванович становится известен как блестящий хирург. В военный период, а также за время медицинской практики писатель Даль создал несколько статей, набросков. В 1832 году были опубликованы «Русские сказки. Пяток первый».

Государственная служба

В 1833 году Даля перевели в Оренбург, назначив на должность чиновника особых поручений при военном губернаторе В. А. Петровском. Писатель много путешествовал по Южному Уралу, собирал фольклорные материалы, которые легли в основу его произведений.

Важным событием в краткой биографии Даля стало знакомство с Александром Пушкиным . Вместе с поэтом Владимир Иванович путешествовал по пугачевским местам. Даль присутствовал при кончине Пушкина, лечил его после дуэли с Дантесом, участвовал во вскрытии.

В 1838 году Владимир Иванович стал членом Петербургской академии наук.

В 1841 году Даль возвращается в Петербург, служит секретарем при Л. Петровском, а затем заведующим особой канцелярией при министре внутренних дел. С 1849 года писатель управляет удельной конторой в Нижнем Новгороде.

Последние годы и смерть писателя

В 1859 году Даль подал в отставку и поселился в Москве. В 1861 – 1868 годах была опубликована самая значительная и объемная работа в биографии Владимира Ивановича – «Толковый словарь живого великорусского языка», содержащий примерно 200 тысяч слов. Будучи хорошо знакомым со многими профессиями, ремеслами, приметами и поговорками, Даль все знания поместил в свой труд. В 1862 году вышла вторая знаковая книга этнографа – «Пословицы русского народа».

Владимир Иванович Даль умер 22 сентября (4 октября) 1872 года в Москве. Похоронили писателя на Ваганьковском кладбище.

В ладимир Даль вошел в историю как автор «Толкового словаря живого великорусского языка». Но список его достижений и титулов велик: собиратель фольклора, первый отечественный востоковед-тюрколог, один из учредителей Русского географического общества, представитель «натуральной школы» в литературе, пионер российской гомеопатии, наконец, автор записок о последних часах жизни Александра Пушкина .

Подвиги юности

Владимир Даль родился в 1801 году в Лугани (современном Луганске), где его отец, датчанин Иоганн Христиан Даль, служил врачом. Приняв в России имя Иван, Даль-старший женился на Марии Фрейтаг из семьи обрусевших немцев и французских гугенотов. Отец Владимира знал восемь языков, мать свободно говорила на пяти. От родителей мальчик унаследовал чувство слова и широкий круг интересов: как говорила Мария Даль, стремление «зацеплять» всякое знание и навык.

В 1814 году 13-летнего Владимира с братом Карлом отправили в Петербург учиться в Морском кадетском корпусе. Позже сам Даль писал, что «замертво убил» там время, а «в памяти остались одни розги», однако закончил корпус он 12-м по успеваемости из 83 выпускников. В 1819 году мичман Даль был направлен на Черноморский флот. По пути к новому месту службы он услышал и записал незнакомое слово «замолаживать» с пометкой: «В Новгородской губернии значит «заволакиваться тучами», говоря о небе, «клониться к ненастью»…» . Так было положено начало словарю разговорного живого языка.

В 1825 году Даль уволился с флота и поступил на медицинский факультет Дерптского университета. Во время Русско-турецкой войны 1828–1829 годов Владимира призвали в действующую армию, и перед отбытием он досрочно сдал диссертацию на степень доктора медицины. «Сперва принялась душить нас перемежающаяся лихорадка, за нею по пятам понеслись подручники ее - изнурительные болезни и водянки, - вспоминал Даль о войне. - Не дождавшись еще и чумы, половина врачей вымерла; фельдшеров не стало вовсе, то есть при нескольких тысячах больных не было буквально ни одного; аптекарь один на весь госпиталь. Когда бы можно было накормить каждый день больных досыта горячим да подать им вволю воды напиться, то мы бы перекрестились» .

Но именно в армии активно пополнялась его тетрадь живого языка. Биограф Даля Владимир Порудоминский так описывал этот процесс:

«Солдат оступился, выругался в сердцах:
- Чертова лужа!
- Калуга! - подтвердил другой, оказалось - костромич.
Даль и прежде слыхивал, что в иных местах лужу называют калугой. Заносит в тетрадь: лужа, калуга. Но артиллерист из тверских не согласен: для него калуга - топь, болото. А сибиряк смеется: кто ж не знает, что калуга - рыба красная, вроде белуги или осетра. Пока спорят из-за калуги, вестовой-северянин вдруг именует лужу лывой».

После окончания войны Даль отправился со своим полком в Польшу для подавления восстания, где за неимением настоящего инженера принял руководство строительством переправы через Вислу. Начальство наказало инициативного лекаря, но узнавший эту историю император Николай I пожаловал герою Владимирский крест с бантом.

В 1832 году вышли в свет «Русские сказки, из предания народного изустного на грамоту гражданскую переложенные, к быту житейскому приноровленные и поговорками ходячими разукрашенные казаком Владимиром Луганским. Пяток первый». Даль, на тот момент уже ординатор Санкт-Петербургского военного госпиталя, публиковался и раньше, но широкий читатель узнал его, познакомившись со стилизованными на народный манер сказками. Критик Виссарион Белинский творчество некоего Луганского (этот псевдоним закрепился за Далем на долгие годы) не одобрил. Зато Александр Пушкин сразу увидел талант автора и подсказал ему верное направление:

Чиновник особых поручений

В 1833 году Даль снова поменял род занятий. Популярный в столице глазной хирург, да к тому же писатель, он вдруг отправился в Оренбург в качестве чиновника особых поручений при губернаторе. В том же году он сопровождал Пушкина в поездке по Южному Уралу. Собранные ими материалы вошли в пушкинские «Историю Пугачевского бунта» («Историю Пугачева») и «Капитанскую дочку». В последний раз Даль и Пушкин встретились спустя три с небольшим года. Находившийся в то время в Петербурге Даль пришел к раненому на дуэли Пушкину и оставался с ним до конца. Его записки о последних часах жизни поэта по-врачебному точны и подробны.

Во время службы в Оренбурге Владимир Даль постоянно путешествовал по обширной территории, населенной казаками, татарами, башкирами, казахами, калмыками, черемисами. Одним из первых он записал казахские, башкирские, калмыцкие сказки, пословицы и поговорки, описал обычаи кочевых народов. Учредил кружок по типу научного общества; при содействии губернатора Перовского организовал и возглавил в Оренбурге один из первых в России провинциальных музеев. В Хивинском походе 1839–1840 годов, помимо исполнения основных своих обязанностей при губернаторе, Даль собирал географические и этнографические сведения о Средней Азии, лечил раненых и даже изобрел подвесную койку для перевозки больных на верблюдах. За статьи по медицине, особенно об интересовавшей Даля гомеопатии, в 1838 году он был избран членом-корреспондентом Академии наук.

В 1845 году, уже служа в Петербурге чиновником особых поручений при министре внутренних дел и секретарем при министре уделов, Даль стал одним из учредителей Русского географического общества. Тогда же в связи с выходом альманаха «Физиология Петербурга», где был опубликован очерк Даля, возникло понятие «литература натуральной школы». «Он не поэт, не владеет искусством вымысла, не имеет даже стремления производить творческие создания; он видит всюду дело и глядит на всякую вещь с ее дельной стороны. Все у него правда и взято так, как есть в природе» , - писал Николай Гоголь об авторе, печатавшемся под псевдонимом В. Луганский.

В 1849 году Даль по собственному желанию перешел с высокой должности «правой руки министра» в управляющие удельной конторы и переехал в Нижний Новгород . Ежедневная работа с государственными крестьянами (в ведении удельной конторы их было 40 тысяч) заставила его вновь почувствовать собственную полезность для общества. Дочь Даля Мария вспоминала о нижегородской службе отца: «Всякий шел к нему со своей заботой: кто за лекарством, кто за советом, кто с жалобой на соседа, даже бабы нередко являлись в город жаловаться на непослушных сыновей. И всем им был совет, всем была помощь» . И опять в его жизни появились разъезды, общение с носителями того народного языка, за которым Даль охотился всю жизнь:

«Сидя на одном месте, в столице, нельзя выучиться по-русски, а сидя в Петербурге, и подавно. Это вещь невозможная. Писателям нашим необходимо проветриваться от времени до времени в губерниях и прислушиваться чутко направо и налево».

Словарь живого великорусского языка

В 1859 году Даль вышел в отставку и осел с семьей в Москве. Получив наконец время для работы над словарем, Даль планировал готовить его к изданию еще лет десять, но все обернулось иначе. В 1860 году на собрании Общества любителей российской словесности, членом которого был и Даль, раздались голоса в поддержку немедленного издания бесценных материалов, хотя к публикации на тот момент была готова лишь половина предполагаемого словаря. Издатель Александр Кошелев без лишних слов положил на стол три тысячи рублей. На выпуск второй половины деньги выделил государь, правда, более скромную сумму в две с половиной тысячи и с условием, что объявлено будет: «печатание предпринято на Высочайше дарованные средства» .

Словарь начал выходить частями в 1861 году. Организован он был по алфавитно-гнездовому принципу: найдя слово по первой букве, читатель сразу мог ознакомиться с однокоренными словами, их толкованием и примерами употребления. Огромный пласт словаря составили пословицы и поговорки - ранее их запретили печатать отдельным изданием (сочли, что слишком много крамолы). Всего в труд вошло около 200 тысяч слов и 30 тысяч пословиц, которые дают представление о жизни и быте русского народа в XIX веке.

Даля критиковали за отсутствие академического филологического подхода, например он по ошибке мог внести в разряд однокоренных слова, таковыми не являющиеся. Но сам Даль претендовал лишь на звание собирателя: «Это не словарь, а запасы для словаря; скиньте мне 30 лет с костей, дайте 10 лет досугу и велите добрым людям пристать с добрым советом - мы бы все переделали, и тогда бы вышел словарь!» Народные сказки Даль передал фольклористу Александру Афанасьеву, песни - собирателю Петру Киреевскому, крупнейшую в России коллекцию лубочных картинок - в Императорскую публичную библиотеку. Все это богатство было издано.

Владимира Даля не стало 4 октября 1872 года. До последних дней он редактировал свой словарь и записывал все новые слова.

Владимир Иванович Даль, помимо интересных, знаковых произведений подарил русской литературе два уникальных и наиважнейших сочинения, которые и по сей день считаются лучшими в своём жанре: «Пословицы русского народа» и «Толковый словарь живого великорусского языка». Такие грандиозные работы, вошедшие в историю русской литературы, сделали имя его подлинно бессмертным.

Владимир Иванович Даль родился 10 (22) ноября 1801 года в местечке Луганский завод, Екатеринославской губернии (отсюда взятый им псевдоним Казак Луганский), где отец его, датчанин, служил доктором. Мальчик получил домашнее воспитание, а когда ему исполнилось десять лет, был отдан в морской корпус и по окончании курса в 1819 году направился на службу в Черноморский флот, но вскоре перешел в Балтийский флот. В 1826 году оставил службу и поступил в Дерптский университет, на медицинский факультет, где учился вместе с Пироговым и Иноземцевым. Окончив университет со степенью доктора медицины, по случаю турецкой войны в 1829 году зачислился доктором в полк, участвовал в походах на Дунай и в Польше. Затем перешел на службу ординатором в Петербургский военный госпиталь, а через два года отправился в Оренбургский край, который хорошо изучил и впоследствии издал «Естественную историю Оренбургского края».

Свои литературные опыты Владимир Иванович начал, еще служа во флоте; сочинял народные сказки и рассказы для моряков. В 1833 году в журнале были опубликованы его «Русские сказки», написанные простым, доступным языком. Вместо истинной фамилии автора стоял псевдонимом — Казак Луганский.

Литературное дело привлекало писателя, и именно ему он отдал предпочтение, завершив врачебную службу.

В Петербурге он устроился сотрудником нескольких журналов, в которых вскоре появились его «Были и небылицы», полные юмора рассказы, «Солдатские досуги», повести «Мичман Поцелуев», «Где потеряешь, не чаешь», «Похождения Христиана Христиановича Виольдамура и его Аршета» и многие другие. Скоро имя самобытного писателя стало известно всей России.

В 1837 году на руках Владимира Ивановича умер смертельно раненый А.С,Пушкин, смерть которого В.И.Даль описал в «Московской медицинской газете». В 1839 году Даль занялся составлением «Толкового словаря живого великорусского языка» и посвящает себя научной деятельности, не переставая заниматься беллетристикой. За это время им составлена «Ботаника для воспитанников военных учебных заведений» и были изданы его «Повести и рассказы».

В 1841 году Владимир Иванович снова поступил на службу при министерстве внутренних дел. С 1849 по 1859 год он управлял удельной конторой в Нижнем Новгороде, а затем окончательно оставил службу и поселился в Москве.

Наконец в 1861 году вышло его знаменитое сочинение «Пословицы русского народа», которое представляет истинную сокровищницу изречений, оборотов, словом разнообразного богатства русского языка. В 1862 году был напечатан и «Толковый словарь» (в 4-х частях), обессмертивший имя автора. Через два года им были изданы рассказы «Картины из русского быта», а в 1871 году вышло полное собрание его сочинений.

Умер Владимир Иванович в Москве, на 71-м году жизни, вскоре после ухода любимой супруги.

Владимир Иванович Даль — один из самых уважаемых русских литераторов. Работы Даля исключительно важны и достойны всяческого внимания. Обращаясь к трудам Даля, мы изучаем народный язык во всех его видах и в полном богатстве. В.И.Даль с исключительной прозорливостью понял, что пора для изучения и совершенствования нашего языка настала, что надо двигаться в этом направлении и от него будет благо.

Обладая врождённым талантом и имея серьёзное образование, Владимир Иванович Даль был одним из авторитетнейших русских писателей. Природа наделила его чутким умом. Вид деятельности не смущал его: медик, собиратель, естествоиспытатель, лингвист, сказитель, администратор и, наконец, выдающийся писатель. Наблюдательность, знание быта, обычаев, нравов русского народа, четкий слог и живость изложения делают сочинения В.И.Даля историческими. Мы относимся к творчеству Даля, как к великому наследию.

В.И. Даля знают многие, почти все. Но в основном знают его фамилию и результат его деятельности – «Толковый словарь живого великорусского языка».

Предлагаю вашему вниманию статью о русском немце, о нашем великом соотечественнике, которую написала и прислала мне кандидат филологических наук Зинаида Савиновна Дерягина.

Дело в том, что завтра памятная дата — 4 октября. Это день кончины В.И. Даля. Достойнейший был человек, а, главное, всю жизнь свою посвятил России. И родился в России – в Лугани. То есть — в Луганске…

«Владимир Иванович Даль

К очередной годовщине со дня кончины

Владимир Иванович Даль — автор всем известного «Толкового словаря живого великорусского языка» , ценнейшего пособия прежде всего для всех, кто занимается русским языком и русской литературой. Об этой сокровищнице русского языка написано огромное количество статей и даже стихов, одно из них принадлежит В.Набокову, и было оно навеяно тем, что вдали от своей Родины он вдруг увидел в книжной лавке дорогие его сердцу книги:

Когда изгнанника печаля

Шёл снег, как в русском городке,

Нашёл я Пушкина и Даля

На заколдованном лотке…

В.И.Даль был превосходным знатоком русского языка и его говоров, классификацию которых он составил первым. Современники рассказывали, что иногда он только по двум-трём произнесённым словам мог определить, откуда родом человек, носителем какого наречия является. Он также собирал пословицы, поговорки, загадки, самый разнообразный этнографический материал (объяснение обрядов, поверий, предметов культуры и т.д.), который он всегда использовал в своих литературных произведениях. Но мало кто знает из наших современников, что В.И.Даль — блестящий морской офицер, врач, хирург, гомеопат, писатель (псевдоним Казак Луганский), учёный в области этнографии, статистики, в области зоологии и ботаники. Он был талантливым инженером-конструктором, изобретателем. Он был одним из учредителей Русского географического общества. .На протяжении 36 лет он был на государственной службе (8 лет — чиновник особых поручений при Оренбургском генерал-губернаторе В.А.Перовском; 9 лет — начальник особой канцелярии Министерства внутренних дел России; 10 лет - управляющий Удельной конторы в Нижнем Новгороде).

Василий Перов - Портрет В.И Даля, 1872

В.И. Даль родился 10 (23) ноября 1801 года в Лугани Екатеринославской области (сейчас это город Луганск на Донбассе). Отец его, Иоганн Христиан Даль, был датчанином; мать, Мария Фрейтаг, была немкой, а бабушка его — из рода французских гугенотов де-Мальи. Она занималась переводами на русский язык произведений европейских писателей. Считается, что влияние бабушки не осталось бесследным для В.И.Даля: самым первым его чтением русских книг были именно её переводы.

О родителях своих Даль писал так: «Отец был строг, но очень умён и справедлив; мать добра и разумна и лично занималась обучением нашим, насколько могла; она знала, кроме немецкого и русского, ещё три языка».

Датчанин Иоганн Даль, приняв русское подданство, был искренним патриотом нового своего Отечества. Он служил врачом при Луганском сталелитейном заводе. Позднее семья Ивана Даля переехала в город Николаев, где Даль-старший служил в морском ведомстве. Именно отсюда, из Николаева, Владимира Даля, в 1814 году, когда ему было всего лишь 13 с половиной лет, отвезли учиться в Петербург в Морской кадетский корпус. В 1816 году, то есть 15 лет от роду, Даль был произведён в гардемарины. Тогда этот чин считался офицерским. Вместе с другими двенадцатью гардемаринами Далю посчастливилось сходить на паруснике в Копенгаген. Среди этих гардемаринов был будущий герой Синопа и Севастополя, будущий адмирал П. С. Нахимов.

Позднее об этом своём плавании Даль писал так: «Когда я плыл к берегам Дании, меня сильно занимало то, что увижу я Отечество моих предков, моё Отечество. Ступив на берег Дании, я на первых же порах окончательно убедился, что Отечество моё Россия, что нет у меня ничего общего с отчизною моих предков. Немцев же я всегда считал народом для себя чужим».

2-го марта 1819 года, когда Далю было 17 лет, он был выпущен из Морского корпуса мичманом на Черноморский флот. И выпускался он двенадцатым по старшинству из 86 человек, то есть окончил он Морской корпус блестяще.

Именно в это самое время, можно сказать, и начинается составление Далем Словаря. А было это так. Из Петербурга ехал молоденький мичман, одетый с иголочки, на паре почтовых лошадей (тогда ещё не была построена Николаевская железная дорога, она появится через несколько десятилетий). Мичманская одежда плохо его грела, он ёжился и жался в санях. Ямщик был из Зимогорского Яма (Новгородская губерния), и он в утешение продрогшему, прозябшему до костей молодому мичману сказал, указывая на пасмурное небо:

— Замолаживает!

Даль переспросил:

— Как замолаживает? — Сказано было по-русски, но ему было не совсем понятно, о чём идёт речь.

И ямщик объяснил значение слова: замолаживает — значит, небо пасмурнеет, а это верный признак к оттепели. Видимо, ямщик хотел хоть чем-то утешить замёрзшего морского офицера, именно потому и произнёс это обычное для его наречия слово, но путнику оно было незнакомо. И мичман, несмотря на мороз, окоченевшими от холода руками достал из кармана записную книжку и записывал это слово: «Замолаживать – иначе пасмурнеть», в Новгородской губернии значит «заволакиваться тучками, говоря о небе, клониться к ненастью».

Именно эта дата – март 1819 года — и становится началом работы Даля над сбором материала, а потом и работы над составлением Толкового словаря живого великорусского языка. Именно в это время было записано Далем самое первое слово, а впереди были ещё сотни тысяч русских слов, которые ждали своей очереди…

С тех пор при Дале всегда была записная книжка, в которую он вносил диалектные слова, различные устойчивые обороты, пословицы, поговорки, загадки, прибаутки. Лет через десять у него было уже несколько толстых тетрадей, исписанных мелким бисерным почерком.

Замечу попутно, что мне посчастливилось видеть записи, сделанные рукой Даля. Это действительно бисерный почерк, и его можно было разбирать очень часто только с лупой. В начале 90-х годов я участвовала в подготовке к изданию нескольких записок Даля, составленных им в то время, когда он служил чиновником особых поручений при Оренбургском генерал-губернаторе В.А. Перовском. Вот эти-то записки Даля я и расшифровывала в августе 1991 года в читальном зале Отдела рукописей Российской государственной библиотеки.

И ещё нужно сказать, что Даль записывал слова везде, где это только можно было сделать. Огромный материал для своего будущего Словаря он собрал во время русско-турецкой войны 1828—1829 годов, в которой он принимал участие как военный врач. Об этом он так писал:….«Нигде это не было так удобно, как в походах. Бывало, на днёвке где-нибудь соберёшь вокруг себя солдат из разных мест, да и начнёшь расспрашивать, как такой-то предмет в той губернии зовётся, как в другой, в третьей; взглянешь в книжку, а там уж целая вереница областных речений…».

Во время этого военного похода у Даля накопилось столько записок, что для этого потребовался вьючный верблюд. И однажды в военной суматохе, за два перехода от Адрианополя [совр. – г. Эдирне в Турции - прим. З.Д.], этот верблюд пропал. И об этом Даль вспоминал так: «Я осиротел с утратою своих записок, о чемоданах с одёжей мы мало заботились… К счастью, казаки отбили где-то верблюда и через неделю привели его в Адрианополь... Таким образом, — признавался позднее Даль, — начало русского Словаря было избавлено от турецкого плена…».

В начале своего жизненного пути Даль, наверное, не думал, что будет заниматься составлением Словаря, тем более, что образование он получил военное: окончил Морской корпус в Петербурге. И первые семь лет он служил на флоте – вначале на Черноморском, а потом на Балтийском, но в 1826 году он оставил морскую службу. Подав в отставку и сняв мичманский мундир, он отправился в Дерпт, в старинный русский Юрьев-город, куда в то время переехала его овдовевшая мать с младшим братом. Здесь, в императорском Дерптском университете, В.И.Даль стал студентом медицинского факультета. Через два года (в 1828 году) началась русско-турецкая война. И хотя всех студентов отправили на фронт, потому что за Дунаем, как тогда говорили, наши русские войска встречены были двумя врагами: турками и чумою. Но Даля как способного и очень талантливого студента оставили для того, чтобы он смог держать экзамен на степень доктора медицины. И он блестяще выдержал экзамен не только на доктора медицины, но ещё и хирурга. Надо сказать, что о Дале-хирурге ходили легенды, и говорили даже, что «у него две правых руки». То есть левая рука у Даля была развита так же, как и правая. Позднее самые знаменитые в Петербурге операторы (а именно так называли тогда хирургов) приглашали Даля в тех случаях, когда операцию можно было сделать удобнее всего левой рукой.

И ещё надо заметить, что в то время от искусства хирурга, вернее, от быстроты проведения операции напрямую зависела жизнь больного. Наркоз тогда ещё не применялся, его ввёл лишь во время другой русско-турецкой войны 1853—1855 годов друг Даля – знаменитый врач Н.И. Пирогов. А в начале 19 века, чтобы больной не умер от болевого шока на операционном столе, нужна была молниеносная реакция хирурга. И ещё нужно сказать, что Даль более всего был известен как хирург-окулист. На его счету более сорока успешных операций снятия катаракты. Вот такие сохранились сведения о Дале-враче. Кстати, описание операций Даля с тех пор вошли в учебники медицины.

После того, как закончился турецкий поход, началось польское восстание, и Даль вновь в действующей армии.Его назначили дивизионным врачом 3-го пехотного корпуса, которым командовал генерал-адъютант (впоследствии граф) Ридигер. В один из очень опасных моментов для отряда Даль проявил себя ещё и как инженер-конструктор. Из подручных средств (пустых бочек, плотов, лодок, паромов) он соорудил два понтонных моста, по которым на другую сторону Вислы переправились воинские подразделения. Интересно то, что когда последние русские солдаты вступали на противоположный берег Вислы, поляки внезапно напали на мостовые укрепления. Даль с небольшой командой был оставлен генералом Ридигером для уничтожения этих мостов. И дальше мы приведём рассказ знаменитого писателя П. И. Мельникова-Печерского об этой странице военной биографии Даля:

«… Поляки вступили на мост. Впереди шло несколько офицеров, весело разговаривая. Даль подошёл к ним и объявил, что больные и раненые с врачами и лазаретною прислугой остались в винокуренном заводе, но что он вполне уверен в их безопасности, потому что война идёт с христианами, с людьми просвещёнными. Офицеры обнадёживают Даля в безопасности больных, а сами подвигаются вперёд, весело разговаривая с русским лекарем. За ними вступают на мост передовые люди отряда. Подходя к середине моста, Даль ускорил шаги, прыгнул на одну бочку, где заранее был припасён остро наточенный топор. Разрубив несколькими ударами топора главные узлы канатов, связывавших постройку, он бросился в воду. Бочки, лодки, паромы понесло вниз по Висле, мост расплылся. Под выстрелами поляков Даль доплыл до берега и был встречен восторженными криками нашего войска. Гарнизон мостового укрепления, наша артиллерия и вагенбург были спасены от неминуемой гибели, а польскому корпусу Ромарино была отрезана дорога в Краковское и Сандомирское воеводство, куда он стремился по взятии русскими Варшавы…».

Император Николай Павлович из донесения главнокомандующего князя Паскевича, которое было составлено на основе рапорта генерала Ридигера, узнав об этом подвиге Даля, наградил его Владимирским крестом с бантом. В 1832 году, вернувшись из Польши, В.И.Даль оставил медицину и вышел в отставку, вообщем-то не имея средств к существованию. Почему он так поступил? Видимо, он чувствовал в себе дар литературный. Думаю также, что он, наверное, не отважился бы так изменить жизнь свою, если бы не был в дружбе с ведущими в то время русскими литераторами. Ещё когда Даль учился в Дерптском университете, он познакомился с первым в те времена русским поэтом В. А. Жуковским. А когда он переехал в Петербург, это знакомство переросло уже в дружбу, а дружба с Жуковским сделала В.И. Даля уже другом А.С.Пушкина, а также сблизила его с Н. Языковым, Крыловым, Гоголем, князем Одоевским, братьями Перовскими. На литературное поприще В.И.Даль вступил со сказок. И свой первый сборник (1833) он назвал так: «Русские сказки из предания народного изустного на грамоту гражданскую переложенные, к быту житейскому приноровленные и поговорками ходячими разукрашенные Казаком Владимиром Луганским. Пяток первый ». О своих сказках он так писал позднее: «Не сказки сами по себе мне важны, а русское слово, которое у нас в таком загоне, что ему нельзя показаться в люди без особого предлога и повода — сказка послужила поводом. Я задал себе задачу познакомить земляков своих сколько-нибудь с народным языком и говором, которому раскрывался такой вольный разгул и широкий простор в народной сказке».

И ещё надо сказать, что таким был взгляд самого Даля не только на сказки, написанные народным языком, но и на свои рассказы, повести, очерки, которые появились у него позднее. В своих литературных произведениях Даль хотел изобразить черты народного быта в неподдельном его виде. И здесь важно отметить, что до этого в нашей литературе русский простолюдин, русский крестьянин выводился или слащаво, идиллически (например, чуть ли не с розовым веночком на голове, как у Карамзина и у его подражателей), или же в грязном и карикатурном виде.

Напомню, что в то время ещё не было произведений Гоголя, не было Записок охотника Тургенева, не было рассказов Толстого. И открывателем так называемой натуральной школы в русской литературе был именно Даль (Казак Луганский). И ещё надо сказать, что современный русский человек даже и не подозревает о том, что в 19 веке В.И.Даль был одним из самых известных и читаемых русских писателей. Произведения его печатались в лучших журналах и в лучших альманахах, сочинения его выходили отдельными сборниками, двух- и четырёхтомниками и многотомными собраниями. А критики всех направлений обращали внимание буквально на каждое новое его выступление в печати, они подробно разбирали его сказки, очерки, рассказы, повести. Но в 20 веке Даля перестали читать и даже просто упоминать его как писателя. И действительно Даля-писателя мы совсем не знаем. Почему же он стал неугоден в 20 веке, в советское время? Скорее всего, потому, что он, как никто из русских писателей 19 века, хорошо знал всю Россию, жизнь всех слоёв тогдашнего общества и потому Даль не участвовал в создании образа «лапотной, тёмной, необразованной» России. А ведь именно такой образ России сложился в нашей литературе 19 века и именно такой образ царской России был нужен новой революционной власти, чтобы на этом отрицании строить новую политику 20 века!

Ещё раз заметим, что образ «лапотной, тёмной и необразованной» России был создан именно русскими писателями 19 века, которые в большинстве своём были выходцами из дворян Центральной России, и, кстати говоря, все они — баре , и все они знали только барских крестьян. Им не был знаком не крепостной, то есть свободный русский крестьянин. Попутно добавим, что крепостных крестьян в России было чуть более 30 % (по данным современного историка М.М.Громыко). И, к примеру, на Русском Севере, на Урале, в Сибири, а это огромные территории, русские люди крепостного права просто не знали.

Мне хочется привести интересные размышления Владимира Ивановича Даля о русском крестьянине. Он так писал: «…Известное дело, чем дальше у нас пойдёте на север, тем зажиточнее находите мужиков, и тем более опрятности и роскоши найдёте в образе их жизни.

…Вы, может быть, и не знаете, что есть в России такие места, где крестьянки в праздник не иначе показываются на улицу, как в шелку, в парче и в жемчуге; а девушка выплакала бы глаза от позора, если бы ей пришлось выйти не в белых шёлковых полудлинных перчатках! В средней полосе у нас живут, коли хлеб жуют, а порою не брезгуют и мякиной и лебедой; на севере – волка ноги кормят; три-четыре месяца летних, где хлеб родится, не могут прокормить всю семью, по крайней мере полевые работы этим сроком оканчиваются, и остальные восемь [месяцев] идут на промыслы разного рода, и деньги быстро оборачиваются из рук в руки…» . Это – слова В.И.Даля о русском крестьянине.

Оказывается, точно также думал и писал о русском крестьянине и наш великий Пушкин. Мы приведём небольшой отрывок из пушкинского Путешествия из Москвы в Петербург:

«... Взгляните на русского крестьянина: есть ли и тень рабского уничижения в его поступи и речи? О его смелости и смышлёности и говорить нечего. Переимчивость его известна. Проворство и ловкость удивительны. Путешественник ездит из края в край по России, не зная ни одного слова по-русски, и везде его понимают, исполняют его требования, заключают с ним условия. Никогда не встретите вы в нашем народе того, что французы называют un badaud (ротозеем или зевакой); никогда не заметите в нём ни грубого удивления, ни невежественного презрения к чужому. В России нет человека, который бы не имел своего собственного жилища. Нищий, уходя скитаться по миру, оставляет свою избу. Этого нет в чужих краях. Иметь корову везде в Европе есть знак роскоши; а у нас не иметь коровы есть знак ужасной бедноты. Наш крестьянин опрятен по привычке и по правилу: каждую субботу ходит он в баню; умывается по нескольку раз в день …».

Вот так писали Даль и Пушкин именно о крепостной России, а другой России они и не могли знать! И не верить им нельзя! Но мы продолжаем повторять, навязанные нам слова, навязанное нам представление об отсталой, грязной, неумытой, безграмотной России…

Первый сборник сказок В.И.Даля сразу же получил самые восторженные отклики. О его сказках с особой похвалой отзывался Пушкин. Считается, что именно под влиянием этих далевых сказок Пушкин написал одну из самых лучших своих сказок («Сказку о рыбаке и золотой рыбке») и преподнёс её Далю с такой надписью: «Твоя от твоих! Сказочнику Казаку Луганскому, сказочник Александр Пушкин».

В то же самое время этот сборник Даля был встречен и крайне отрицательно. В его сказках увидели «насмешки над правительством, жалобу на горестное положение солдат и пр.пр.» На Даля поступил донос, и он был арестован. По предположениям его биографов, из заточения его вызволил Жуковский (уже на следующий день): в то время Жуковский был воспитателем наследника русского престола. А один из братьев Перовских – Василий Алексеевич — в то же самое время готовился занять должность генерал-губернатора в Оренбурге, и он предложил начинающему талантливому литератору и известному хирургу службу чиновника особых поручений.

Так начинается блестящая карьера В.И.Даля. На протяжении 36 лет он был государственным чиновником самого высокого ранга, занимаясь административными вопросами. В Оренбурге он прослужил 8 лет, именно там были созданы самые лучшие его литературные произведения, поставившие Казака Луганского в ряд ведущих русских писателей 19 века.

В.И.Даль вернулся в Петербург в 1936 году, где стал ближайшим свидетелем трагической кончины А.С.Пушкина, от которого он получил на память перстень-талисман. Не покидая медицины (его особенно стала интересовать офтальмология и гомеопатия), он продолжает писать литературные произведения (сборник «Были и небылицы» — 1834—1839), пишет статьи о русском языке (1842), о русских пословицах (1847), о поверьях, суевериях и предрассудках русского народа (1845). В это же время он служит на высокой должности начальника особой канцелярии МВД России.

В 1849 году В.И.Даля назначили управляющим Удельной конторы в Нижнем Новгороде, где он прослужил 10 лет. По отзывам его современников, Даль был «чиновником странным»: он везде собирал материал для своего Словаря. На его анкеты отвечали священники и полицейские, сельские учителя и врачи, уездные служащие. И даже целые канцелярии были заняты перебеливанием (то есть переписыванием начисто) присланных из всех уголков Российской империи ответов на анкеты и составлением картотек. Рабочий день самого чиновника-литератора- лексикографа начинался в 9 утра и заканчивался в 3 часа ночи. Очень много материала для Словаря дала ему Нижегородская ярмарка, куда съезжалась вся Россия. Он прекрасно разбирался в торговле, в промыслах, прекрасно знал всё устройство крестьянского хозяйства. И как писал в своих воспоминаниях Мельников-Печерский, «Крестьяне верить не хотели, что Даль был не природный русский человек. Они говорили: Он ровно в деревне взрос, на палатях вскормлен, на печи вспоен…. И до всякого-то крестьянского дела какой он доточный… Там борону починил, да так, что нашему брату и не вздумать, там научил, как сделать, чтобы с окон зимой не текло да угару в избе не было, там лошадь своими крупинками вылечил… Этими крупинками он лечил и людей, и скотину. Приедет и, прежде чем толковать о деле, обойдёт больных, кому сделает операцию, кому даст врачебный совет…».

Толковый словарь живого великорусского языка В.И. Даль писал уже в Москве, куда он переселился из Нижнего Новгорода, выйдя в отставку в 1859 году. Жил он на Пресне в собственном доме, построенном ещё до войны 1812 года. В этом доме стояли французы. Не умея топить русские печи, они разводили костёр прямо на паркете, который выгорел, но сам дом чудом уцелел. Он уцелел и в 20 веке: в 1941 году, когда во время налётов на Москву, во двор дома была сброшена бомба, она не взорвалась. Как оказалось, вместо детонатора был вложен чешско-русский словарь (он хранится сейчас в Музее истории Москвы). В доме на Пресне сейчас располагается музей В.И.Даля (в двух мемориальных комнатах).

Из Нижнего Новгорода Даль привёз в Москву свой Словарь, окончательно разобранный до буквы. Словарь начал выходить в 1861 году, и через восемь лет (1868 год) он был опубликован полностью. Вот как об этом событии писал друг Даля — П.И.Мельников-Печерский:

«… Четыре огромные тома в 330 листов, плод 47-летних неустанных трудов явились пред русскою публикой. Как бы загремело имя Даля, если б это был словарь французский, немецкий, английский! А у нас хоть бы одно слово в каком-нибудь журнале. Ни один университет не выразил своего уважения к монументальному труду Даля возведением его на степень доктора русской словесности, между тем как дипломы на докторскую степень раздавались зря. Ни один университет не почтил составителя Толкового Словаря званием почётного члена или хотя бы простым приветом неутомимому труженику, окончившему столь великое дело! Я не знал человека скромнее и нечестолюбивее Даля, но его удивило такое равнодушие. Впрочем, я ошибся: один университет, в России находящийся, с должным уважением отнёсся к труду Даля. Это университет немецкий, существующий в истинно русском городе Юрьеве, ныне Дерптом именуемом. Оттуда прислали Далю за русский Словарь латинский диплом и немецкую премию …».

Поддержал В.И.Даля ещё академик М.П. Погодин, историк и писатель. Он выступил с таким заявлением: «Словарь Даля кончен. Теперь русская академия без Даля немыслима. Но вакантных мест ординарного академика нет. Предлагаю: всем нам, академикам, бросить жребий, кому выйти из академии вон, и упразднившееся место предоставить Далю. Выбывший займёт первую, какая откроется, вакансию ». Но академики с этим предложением не согласились, и В.И. Даль был избран только почётным членом АН (1868), которая позднее удостоила его Ломоносовской премии за Словарь (1869 год).

В.И.Даль был человеком необычайно талантливым. Вот как о нём писал знаменитый хирург Н.И.Пирогов, друг его и однокашник по Дерптскому университету: «Это был человек, что называется на все руки. За что ни брался Даль, всё ему удавалось сделать». И добавим ещё: это был человек, который всю свою долгую жизнь преданно и честно служил России, русскому народу, русской науке, русской литературе... И не случайно он так писал о себе: «Отец мой выходец (то есть иностранец), а мое Отечество Русь, Русское государство!».

Зинаида Савиновна Дерягина

канд.филол.наук».

Владимир Иванович Даль

Владимир Иванович Даль родился 10 (22) ноября 1801 г. в Малороссии в семье врача. Его отец был выходцем из Да­нии, который провел свои юношеские годы в Германии , где занимался изучением древних языков и богосло­вия. Мать, по происхожде­нию немка, владела пятью языками.

Владимир Иванович полу­чил домашнее образование, с детства учил современные и древние языки, рано начал писать стихи и занимался стихосложением долгие годы как гимнастикой для ума.

В возрасте 14 лет он посту­пил в морской кадетский кор­пус в Петербурге, где и начал свое системное обучение. После домашней свободы муштра и постоянные физические нагрузки, а также нравы, царившие в кадетских корпусах того времени, были при­няты молодым Далем без особого восторга. Позднее он сказал, что счи­тает эти годы своего обучения «потерянными». Царившие порядки он позднее описал в повести «Мичман Поцелуев, или Живучи оглядывайся».

Учебное плавание в Данию не впечатлило Владимира Ивановича Даля, он окончательно решил для себя, что является русским и не имеет ниче­го общего с родиной своих предков.

Через три года обучения в корпусе он был направлен на службу на Черноморский флот, где и начал записывать встречающиеся в речи сослуживцев незнакомые ему слова, что и положило начало созданию Толкового словаря живого великорусского языка.

Его эпиграмма на главнокомандующего Черноморским флотом послу­жила сначала поводом к аресту, а затем переводу Даля в Кронштадт пос­ле оправдания судом. Затем Владимир Иванович вышел в отставку, не­которое время зарабатывал на жизнь репетиторством, а потом поступил на медицинский факультет Дерптского университета.

Эти годы Даль вспоминал как самые счастливые в своей жизни. Имен­но к этим годам относится знакомство Даля с известными поэтами Язы­ковым и Жуковским, с издателем журнала «Славянин» Воейковым, а так­же с хирургом Пироговым, который стал другом Даля на всю жизнь. Тог­да же Даль опубликовал впервые свои стихи.

В 1829 г. Даль, получив диплом хирурга, был отправлен на русско-ту- рецкую войну, г де он работал в полевом госпитале, став блестящим спе­циалистом и знатоком своего дела. Именно тогда была продолжена ра­бота над словарем. В записной книжке Даля именно в этот период по­явилась запись о том, что он находит «язык простолюдина более образ­ным, простым, но вместе с тем, обладающим ясностью и определитель­ностью, в отличие от языка книжного, которым изъясняются образован­ные люди».

После окончания войны Даль продолжил врачебную деятельность, служил врачом, а также занимался эпидемиологическими проблемами и даже выезжал в села, где свирепствовала холера. С 1832 г. он пересе­лился в Петербург, где начал публиковать свои литературные произве­дения.

Первой в печати вышла повесть «Цыганка». После нее были изданы «Русские сказки из предания народного изустного на грамоту граждан­скую переложенные, к быту житейскому приноровленные и поговорка­ми ходячими разукрашенные Казаком Владимиром Луганским. Пяток первый». Строгая цензура не допустила распространения сборника этих сказок, усмотрев в них насмешку над властями. Дело могло бы закон­чится судебным процессом, но Владимира Ивановича Даля спасла служ­ба в военном госпитале во время боевых действий.

И уже в 1833 г. он был направлен в Оренбург, где стал чиновником по особым поручениям при оренбургском военном губернаторе. В связи с делами службы он вынужден был много ездить по губернии, наблю­дать быт и нравы простого народа.

К этому периоду службы можно отнести повести «Бикей и Маулина» о жизни казахов и «Башкирская русалка ». Помимо литературной деятельности он занимался тем, что собирал коллекцию флоры и фауны Оренбургской губернии, за что его даже хотели назначить членом Ака­демии наук, но так как количество академических мест было ограниче­но и никто не захотел ему уступать своего кресла, то для Даля был вве­ден титул почетного члена Академии.

Во время путешествия Пушкина по местам пугачевского восстания состоялось его знакомство с Далем, которое не было продолжительным, но добрые отношения друг к дугу связывали их до самой гибли Алек­сандра Сергеевича. Узнав о ранении Пушкина, Даль немедленно вые­хал в Петербург и дежурил у постели умирающего поэта.

Как военный врач Владимир Иванович принимал участие в Хивинс­ком походе, после которого он вернулся в Петербург и начал работать секретарем и чиновником по особым поручениям при министерстве внутренних дел. Именно к этому периоду государственной службы мож­но отнести «Исследование о скопческой ереси», написанное Далем как отчет министру внутренних дел.

Даль не оставил литературную деятельность, опубликовав в различ­ных сборниках ряд повестей, которые отличались обилием натуралис­тических деталей, точно описывали крестьянский быт и нравы. Влади­мир Иванович получил самые высокие оценки как от критиков, так и от собратьев по перу. Его талант оценили Белинский и Гоголь.

Народные слова и выражения, которыми пользовался герой повестей Даля, были легко узнаваемы, Гоголь даже писал по этому поводу, что Далю не обязательно выдумывать сюжет, над которым обычно ломают голову романисты, он просто берет самый незначительный эпизод, который при ближайшем рассмотрении оказывается частичкой народной истории.

Маленькие рассказы о повседневной жизни крестьян Далем были объединены в циклы «Картины из русского быта». В 1849 г. Даля по соб­ственной инициативе назначили управляющим нижегородской удельной конторой, чтобы иметь возможность на деле наблюдать жизнь простого крестьянства. Помимо своих непосредственных обязанностей, в кото­рые входили составление актов, написание жалоб от крестьян, он еще бескорыстно занимался врачебной практикой и даже проводил хирур­гические операции.

Изданный им сборник пословиц объединил в себе народную муд­рость, копившуюся веками, и неизвестную широкому кругу читателей.

Пословицы был разбиты не только в алфавитном порядке, но и по те­мам, среди которых выделялись тема семьи, тема матери-земли, тема Господа бога.

Основным трудом жизни Владимира Ивановича Даля стал толковый словарь живого великорусского языка, на создание которого он потра­тил пятьдесят лет своей жизни. В словарь вошли 200 тысяч слов. Этот труд имел огромное культурное значение для своего времени и продолжает использоваться до сих пор. Наряду с реальными литературными слова­ми в словарь Даля были включены диалектные слова или слова, которые использовались в речи, являясь калькированным переводом с иностран­ных языков, иногда Даль включал и придуманные им слова, что говорит о некотором непрофессионализме автора, который собрал и опублико­вал всё, что посчитал нужным.

В конце своей жизни Даль работал над второй редакцией словаря. Помимо этого он писал детские рассказы, а также переложил для крес­тьян библейские истории на современный язык.

Он занимался зоологией и ботаникой, собирал народные сказки, ос­воил игру на нескольких музыкальных инструментах, увлекался спири­тизмом и гомеопатией. Современники отмечали, что Далю удается изу­чить всё, что ему интересно.

Умер Владимир Иванович Даль в Москве в 1872 году.