Известные пионеры. Пионеры-герои великой отечественной

Почему криминального авторитета Монгола называют «дедушкой рэкета» Монгол – человек, который заставил вздрогнуть всю Москву. Именно Геннадий Карьков (его настоящее имя) заложил основы организованной преступности в СССР. Монгол – дедушка рэкета. В конце 60-х годов большинство советских людей получает зарплату в 120 рублей в месяц. Заграницу никто не ездит, развлечений мало, все силы уходят на добычу продуктов и более-менее красивой одежды.

Люди, у которых зарплата 300 рублей, считаются очень обеспеченными. Единственный источник информации – телевидение и газеты, где рассказывают исключительно о достижениях народного хозяйства. Валерий Карышев, адвокат, вспоминает: «все время писали о том, что построили новый завод, или собрали рекордное количество урожая. Но никогда не упоминали о том, что в СССР существует преступность, и она не умирает. Наоборот, с ростом населения она увеличивалась».

«Профессиональный» рост Монгола

Сидя в одной камере со знаменитым вором в законе Васей Бриллиантом, Геннадий Карьков сумел снискать его расположение. Бриллиант увидел в хватком и смышленом парне отличный потенциал и предрекал ему большое будущее.
Геннадий Карьков родился в Москве, в 1930 году. В начале 60-х получил 3 года лишения свободы за кражу. Колония общего режима в Боровске стала его Высшим учебным заведением. Из нее он вышел с четким пониманием, как наладить криминальное дело, в котором он все решения будет принимать самостоятельно. За азиатскую внешность Карьков еще на зоне получил кличку «Монгол». Михаил Игнатов, бывший оперативный сотрудник, вспоминает: «он очень дальновидный, мог любую ситуацию просчитать на два-три шага, очень хороший психолог, умел располагать к себе людей». Сидя в одной камере со знаменитым вором в законе Васей Бриллиантом, Геннадий Карьков сумел снискать его расположение. Бриллиант увидел в хватком и смышленом парне отличный потенциал и предрекал ему большое будущее. И он не ошибся.
При выходе из колонии Монгол получил от воров рекомендацию на волю. Его встретили, одели, накормили. И эти уголовники стали первыми людьми, которых он уговорил начать новое дело. Оставалось понять, чем заняться. Идея осенила его в ресторане, когда он подметил, что шире всех в ресторанах гуляют «торгаши», граждане, которые имели отношение к дефициту, руководители баз и универмагов. Своими наблюдениями Монгол рассказал на ближайшей сходке, и объявил, что теперь они будут работать по-крупному.

Жертвы

Одной из первых жертв Монгола стала директор популярной в городе шашлычной Антонина Ломакина. В тот день люди из банды Монгола затащили в машину и возили по городу. Через 4 часа она согласилась отдать деньги, и ее отвезли домой. Уже в квартире Антонина стала кричать и звать на помощь, и это спугнуло бандитов. Правда, Ломакина не обратилась в милицию, поскольку сама зарабатывала обманом покупателей. Это было характерное решение и для других жертв Монгола, ведь он грабил тех, кто живет на нетрудовые доходы.
Через две недели ее снова схватили и увезли на машину в сторону леса. В лесу ее заставили копать себе могилу, подвешивали на веревке. После трех дней пыток она отдала бандитам все, что у нее было: деньги, драгоценности, украшения. Бандиты проявили мелочность, забирая даже предметы мебели из дома.

Монгол, Япончик и Балда

Наиболее активными участниками преступной группировки Монгола были Иваньков Вячеслав Кириллович, известный как Япончик. Он родился 2 января 1940 года в Москве. Вторым активным участником ОПГ был Быков Владимир Васильевич, 1937 года рождения, уголовная кличка «Балда». В 1972 году ОПГ Монгола была разоблачена, и он дал команду своим ребятам, чтобы они освободили Иванькова любыми способами. Когда арестовали Монгола, он оставил криминальное наследство Япончику, и Иваньков должен был его заменить. Япончик получил свою кличку за раскосые глаза. Иваньков был хорошим учеником, и даже превзошел своего учителя. В середине 80-х он создаст новую ОПГ, уже нового типа, еще наглее и безжалостнее.
Когда Япончик только предлагал свои услуги Монголу, он удивил его своей хорошей физической формой. На следующий день предложил украсть милицейскую форму, чтобы заниматься вымогательством, играя роли работников правоохранительных органов. Негласным лозунгом банды Монгола было «грабь награбленное!», ведь они вымогали деньги у тех, кто тоже нарушал закон: взяточников, владельцев подпольных цехов, спекулянтов. Монгол не был Робин Гудом, который раздает добытое бедным гражданам.
Новой задачей было не только отнять то, что есть, но и поставить жертву в условия, при которых она должна была делиться: 10 процентов от месячного дохода. За три года Монгол обложил больше сотни богатых граждан такой «данью».

Ночной клуб «Сатурн»

В советское время бары и рестораны работали только до 23 часов. До 24 часов работали бары в гостиницах, где жили иностранцы. Был один круглосуточный бар в аэропорту Внуково, и если кто-то хотел «продолжения банкета», то ехали туда. Михаил Звездинский был директором ресторана «Сатурн». Он, в обход всем законам, превратил свое заведение в настоящий ночной клуб. Заведение находилось в неприметном доме, а окна всегда были плотно занавешены. Вход в клуб стоит сто рублей – почти месячный заработок инженера. В клубе отдыхали все: звезды эстрады, актеры, богема. Особой гостьей была Галина Брежнева, которая очень любила творчество Звездинского. Послушать «блатняк» собиралась вся теневая Москва. Ресторан «Сатурн» считался местом для «своих». Два раза в неделю Монгол с Япончиком приходили сюда, но Звездинского не трогали, даже наоборот, уважали его.

Отношения с другими ОПГ

Банда Монгола очень не нравилась остальным бандитам: уголовный мир считал Карькова выскочкой. В то время среди воров считалось зазорным заниматься рэкетом, а Монгол нарушил это негласное правило. Кроме этого, Монгол сотрудничал с милицией, что было грубым нарушением кодекса воровской чести и попиранием всех основ. И самое страшное – Монгол начал «трясти» тех, кто держал воровской «общаг». Они вызвали его в ресторан «Вареники» и в лицо назвали крысой. Монгол парировал, что они сами пришли на встречу «под кайфом», и разговаривать он с ними не будет. Вася «Бриллиант» после выхода на свободу пытался поговорить с Монголом, но тщетно – Монгол не собирался жить по «старым воровским правилам».
В банде Монгола было 30 бойцов, но больше всего он ценил четырех: Вячеслава Иванькова, Павла Быкова, Калымского-«битумщика» и «Сиську». Банда была очень богатой, но рядовые были почти нищими, и работали только «за интерес». [С-BLOCK]Информаторами банды были женщины легкого поведения, продавцы универмагов, ювелирных и меховых магазинов. Другими точками сбора информации были комиссионные магазины импортной техники и продавцы антикварных магазинов. Высокопоставленные лица, цеховики и теневики обожали вещи с историей, и готовы были за них платить.

Как поймали Монгола

Консерваторы-воры предложили сотрудничество милиции. «Старым» ворам страшно надоел Монгол и его наглая банда, поэтому они пошли на переговоры с силовыми структурами. Так милиции стало известно про банду Монгола. Но дело было сложным, ведь заявлений от потерпевших не было. Все, кого он грабил или пытал, сидят очень тихо.
Когда в банду Монгола порекомендовали нового бойца, никто не почувствовал неладного, а это был сотрудник МУР (московский уголовный розыск). Операция по захвату банды Монгола вошла в учебники по криминалистике. Работа МУРа была филигранной. День за днем собирая сведения от внедренных в банду информаторов, милиция сжимала кольцо вокруг ОПГ, которая действовала все наглее и наглее. Монгола взяли в 1972 году во время сходки в одном из московских ресторанов. Под следствием оказались сразу 27 человек. Монгол вел себя спокойно во время допросов, потому что был уверен, что у следствия просто не хватит улик. Действительно, доказать удалось только несколько эпизодов. Монгол получил 14 лет лишения свободы, хотя обвинение настаивало на высшей мере наказания. Некоторые следователи решили, что адвокат и судья были в сговоре. Монгол брал всю вину на себя, чтобы Япончик продолжил его дело и не ошибся: Иваньков стал знаменитым вором в законе.
После 14 лет тюрьмы Монгол вышел на свободу коронованным вором в законе. Был 1986 год, разгар перестройки. Все, кого Монгол преследовал, стали хозяевами жизни. Он сколотил новую банду, но дело не пошло. Вскоре Монгол скончался от рака, так и не успев пожить в купленном после освобождения доме во Франции.

«Профессиональный» рост Монгола

При выходе из колонии Монгол получил от воров рекомендацию на волю. Его встретили, одели, накормили. И эти уголовники стали первыми людьми, которых он уговорил начать новое дело. Оставалось понять, чем заняться. Идея осенила его в ресторане, когда он подметил, что шире всех в ресторанах гуляют «торгаши», граждане, которые имели отношение к дефициту, руководители баз и универмагов. Своими наблюдениями Монгол рассказал на ближайшей сходке, и объявил, что теперь они будут работать по-крупному.

Жертвы

Монгол, Япончик и Балда

Новой задачей было не только отнять то, что есть, но и поставить жертву в условия, при которых она должна была делиться: 10 процентов от месячного дохода. За три года Монгол обложил больше сотни богатых граждан такой «данью».

Ночной клуб «Сатурн»

Отношения с другими ОПГ

В банде Монгола было 30 бойцов, но больше всего он ценил четырех: Вячеслава Иванькова, Павла Быкова, Калымского-«битумщика» и «Сиську». Банда была очень богатой, но рядовые были почти нищими, и работали только "за интерес".

Информаторами банды были женщины легкого поведения, продавцы универмагов, ювелирных и меховых магазинов. Другими точками сбора информации были комиссионные магазины импортной техники и продавцы антикварных магазинов. Высокопоставленные лица, цеховики и теневики обожали вещи с историей, и готовы были за них платить.

Как поймали Монгола

Когда в банду Монгола порекомендовали нового бойца, никто не почувствовал неладного, а это был сотрудник МУР (московский уголовный розыск). Операция по захвату банды Монгола вошла в учебники по криминалистике. Работа МУРа была филигранной. День за днем собирая сведения от внедренных в банду информаторов, милиция сжимала кольцо вокруг ОПГ, которая действовала все наглее и наглее. Монгола взяли в 1972 году во время сходки в одном из московских ресторанов. Под следствием оказались сразу 27 человек. Монгол вел себя спокойно во время допросов, потому что был уверен, что у следствия просто не хватит улик. Действительно, доказать удалось только несколько эпизодов. Монгол получил 14 лет лишения свободы, хотя обвинение настаивало на высшей мере наказания. Некоторые следователи решили, что адвокат и судья были в сговоре. Монгол брал всю вину на себя, чтобы Япончик продолжил его дело и не ошибся: Иваньков стал знаменитым вором в законе.
После 14 лет тюрьмы Монгол вышел на свободу коронованным вором в законе. Был 1986 год, разгар перестройки. Все, кого Монгол преследовал, стали хозяевами жизни. Он сколотил новую банду, но дело не пошло. Вскоре Монгол скончался от рака, так и не успев пожить в купленном после освобождения доме во Франции.

В застойные советские годы его имя гремело в определенных кругах, криминальный авторитет, вор в законе - Монгол. Настоящая фами-лия Корьков - сколотил жестокую банду, которая грабила и убивала «цеховиков» и работников торговли. Именно банда Монгола стала первой применять раскаленный утюг в качестве своего рода «детектора лжи». Впрочем, были у них и другие любопытные «наработки»...
Дерзкий, рисковый и удачливый
Монгол скончался 14 октября около 10 часов утра в одной из престижных столичных клиник после тяжелой продолжительной бо-лезни. Геннадию Александровичу Корькову было на тот момент 64 года. Еще не старый вроде, но зато умер сам, а это большая редкость для людей его круга.
Он был одним из наиболее известных и почитаемых представителей советского и российского криминального мира. Стоит отметить, что именно этот человек был «крестным отцом» и наставником по жизни небезызвестного Вячеслава Иванькова. Монгол стоял у истоков становления российского рэкета, организовав в 60-х годах в Москве совершенно отмороженную группировку, обложившую данью тамошних «цеховиков», да и всех, кто имел, как тогда говорили, «не-трудовые доходы.

Он слыл дерзким, рискованным и вместе с тем весьма удачливым бандитом. Плюс Монгол обладал несомненными лидерски-ми качествами. В конце жизни Корьков стоял в стороне от бурных разборок, бушевавших в криминальном мире, хотя, по некоторым данным, не оставлял до конца свой преступный промысел, о чем будет сказано ниже. В пос-ледний раз на широкой публике он появился на похоронах Отари Квантришвили, с которым был знаком, однако вскоре из-за тяжелой болезни был вынужден лечь в больницу, откуда его вынесли уже вперед ногами.

Нашел талантливого ученика

Теперь подробнее о деятельности банды Монгола. Для СССР она была нетривиальна. Ее атаман собрал вокруг себя настоящих отморозков. К примеру, подручным Монгола был уголовник по кличке Калымский, или Битумщик. Монгол подтянул его к движе-нию сразу после того, как он освободился из Камских лагерей. Сидел Битумщик за то, что облил бензином человека и поджег. Свое прозвище он получил после того, как разогрел паяльной лампой битум в кружке, позвонил в квартиру и выплеснул ее содер-жимое в лицо открывшему. За убийство человека он просил 100 рублей, за «битум» 500... Немного, прямо скажем.

Именно в банде Монгола знаменитый Япончик прошел свои «уголовные университеты». Монгол, тяготевший к спортсменам-силови-кам, приметил упрямого и крайне агрессивного Иванькова, который, будучи тогда молодым и полным сил, стал мастером спорта по боксу. Что ж, можно отметить отменные селекционные способности Монгола - ученика он себе взял талантливого. В своем роде, конечно.

В гроб живьем

Банда Монгола имела осведомителей среди столичных валютчиков, проституток, фарцов-щиков - они знали многих тайных богачей в лицо. Жертвы выбирались из числа подпольных миллионеров, работников торговли, собира-телей антиквариата и богатых «цеховиков». Таковых в Москве на самом деле было немало. Монгол знал, в чем их слабость: потерпевшие после налета в милицию жаловаться не по-бегут. Объяснять правоохранительным органам, откуда у простого советс-кого человека ювелирные украшения или картины стоимостью сотни тысяч рублей, никто не захочет. Еще одно ноу-хау банды, из разряда «чтобы дваж-ды не вставать» - кроме откупного, бандиты требо-вали у своей жертвы дать им очередную наводку. Вот так-то.

«Трудилась» бригада Монгола и на ниве ула-живания взаимных претензий «цеховиков» и антикварщиков, предлагала услуги по возвра-щению долгов с условием отчисления процента себе «за услуги».

В банде Монгола были настоящие мастера своего дела, умевшие найти «взаимопонимание» с любым самым несговорчивым чело-веком. Бандиты вывозили жертв и членов их семей в лес, подвешивали женщин за ноги к веткам деревьев, заставляли их выкапывать себе могилы.

Особо строптивых отдавали в руки некоего Быкова, имевшего в банде кличку Балда, наркомана, регулярно попадавшего в психиат-рическую больницу с диагнозом шизофрения. Балда расправлялся с людьми так: запихивал живыми в гроб, заколачивал гвоздями крышку и начинал пилить доски двуручной пилой. Тут уж у любых клиентов, даже самых несговорчи-вых, развязывался язык, и они вспоминали все. Точнее, не все, а самое важное - где деньги лежат. Таких банд уже потом, в 1990-е, появилось предостаточно. Для тихого же советского времени бандиты проявляли невиданную жестокость. Под-польные миллионеры начали бояться собственной тени.

Банду Монгола Московский уголовный розыск разгромил в 1972 году. Это была кропотли-вая и сложная работа, которую МУР выполнил на отлично. Балда был осужден на 13 лет и отправился в психиатричес-кую больницу закрытого типа. Монгол получил на год больше. Немного. Он был уже «коро-нован», и в тюрьме ему было сплошное уважение и почет. Слава его опережала.

Он был «раскоронован»?

Удивительно, но после своего освобож-дения Монгол держался в тени, изредка, как и положено вору в законе, выступая в роли криминального арбитра-третейского судьи. Но природа взяла свое.

В конце 1980-х он собрал новую коман-ду из спортсменов - борцов, боксеров, штангистов. С их помощью старый вор легко добывал средства к существованию - обложил данью кооператоров, автосервис, лоточников и владельцев частных магазинов в районе Тушина. На рестораны и наркотики, к которым он давно пристрастился, Монголу хватало с лихвой до самой его кончины.

Правда, перед смертью Монголу пришлось помучиться - он тяжело болел - сказались годы, проведенные в тюрьмах, следственных изоляторах и лагерях. Последние дни Корьков провел в отдельной престижной палате под наблюдением лучших специалистов Московского онкологического центра на Каширском шоссе, куда он попал вскоре после гибели хорошо ему знакомого Отари Квантришвили.

Похороны Монгола проходили скромно, без обычного в подобных случаях скоп-ления «аристократии» преступного мира, братвы, журналистов и не меньшего числа милиции и переодетых в штатское опера-тивников.

Почему? Просто уже пришли новые криминальные герои, а подвиги Монгола стали преданиями старины глубокой. Хотя есть и другая версия, которую подкрепляют несколько источников. Якобы в период от-сидки Монгол слишком уж глубоко запустил руку в воровской «общак», и на очередной сходке был с позором развенчан. А про-вожать разжалованного вора не очень-то принято в этих кругах.

Впрочем, это всего лишь одна из версий того, почему похороны некогда криминального «генерала всея Москвы» проходили так скромно.

Кстати, возвращаясь к Япончику, сле-дует отметить, что тогда, в 1972 году, когда банду Монгола разгромили и посадили, Иваньков непостижимым образом избежал наказания. Он скрылся от следствия и суда, а материалы в отношении него в отдельное производство выделены не были.

На этом пути Монгола, который был за решеткой, и Япончика разошлись. Дальше он сам создал свою ОПГ, но явно использо-вал наработки своего «учителя», Монгола. Хотя не так давно Япончик обрушился на журналистов в таком духе: вы мне жизнь испортили, откуда вы взяли, что я входил в банду Монгола?!

Евгений Барышников

Досье

Геннадий Корьков, уроженец Боровска Калужской области, впервые попал на нары в 1968 году за кражу госсобственности. 38-летний провинциал за три года пребывания за колючей проволокой, кроме хлесткой клички Монгол, приобрел кое-какой авторитет, усво-ил воровские понятия и, главное, обзавелся необходимыми связями. Сообразительный, решительный и смелый, Корьков, невзирая на солидный возраст, в зоне был по достоинству оценен уголовной верхушкой, в основном представляющей преступную элиту столицы. При выходе на свободу Монгол получил титул «бродяги» (начинающего вора) и важную «маляву» с просьбой его «встретить, обогреть и пристроить». Спустя полгода после освобож-дения бывший расхититель соцсобственности приступил к созданию своей банды. Боль-шинство членов его команды - Косой, Сиська, Галка, Миха - впоследствии занимали видные места в преступной иерархии Москвы. В банде Монгола прошел свои первые воровские уни-верситеты и небезызвестный Япончик. В 1972 году Монгола арестовали. 10 лет он отбывал в тюрьме, оставшиеся пять - в ИТК строгого режима. В Москву он вернулся в конце 80-х с подорванным здоровьем. Не помогли ни до-рогие клиники, ни импортные лекарства. Умер Монгол в престижной столичной больнице.

По материалам газеты
"За решеткой" (№12 2009 г. )

Храброе сердце.

Как Володя Дубинин

сражался за Керчь

Юный герой спас от гибели партизанский отряд, укрывшийся в каменоломнях.

Морская душа

В годы Великой Отечественной войны город Керчь стал ареной жестоких и кровопролитных боёв. Линия фронта проходила через него четырежды, а сражения были настолько ожесточёнными, что в городе уцелело менее 15 процентов зданий.

Героев в боях за Керчь было немало, но город до сих пор помнит самого младшего из них — 14-летнего Володю Дубинина.

Володя родился 29 августа 1927 года в семье Никифора Семёновича и Евдокии Тимофеевны Дубининых. Отец Володи, Никифор Дубинин, в годы Гражданской войны воевал против белых в партизанском отряде, позже стал моряком. Работал и на Чёрном море, и в Заполярье, так что семья успела попутешествовать по стране.

Володя рос подвижным, любознательным, немного хулиганистым парнем. Любил читать, увлекался авиамоделизмом, фотографией…

Когда началась война, Никифора Дубинина призвали в армию. Евдокия Тимофеевна с Володей и его сестрой перебралась к родне, в район Старый Карантин.

Чем ближе наступавшие гитлеровцы были к Керчи, тем активнее руководство города готовилось к партизанской войне в случае его оккупации. Базами партизанских отрядов должны были стать Аджимушкайские и Старокарантинские каменоломни, которые представляли собой настоящие крепости.

Неуловимые разведчики

Володя с приятелями узнали про партизанский отряд в Старокарантинских каменоломнях. Мальчишки стали просить взрослых взять их в партизаны. После некоторого колебания командир

отряда Александр Зябрев дал добро. Мальчишки, способные выйти из каменоломен сквозь узкие расщелины, были незаменимы в качестве разведчиков.

Как-то дома Володя нашёл медаль «За трудовую доблесть» и прикрепил её себе на рубашку, заметив: «Красиво». Сестра Валя, которая была старше Володи на два года, урезонила:

Но это ведь не твоя награда. Такую медаль надо заслужить. А ты ещё маленький!

Володя покраснел, снял медаль и ответил:

Вот увидишь, каким я стану.

После оккупации Керчи Володя ушёл с отрядом в каменоломни.

Партизаны в каменоломнях Старого Карантина очень скоро начали беспокоить немецкое командование. Однако выбить их оттуда гитлеровцы не могли. Тогда они приступили к осаде, заблокировав все выходы и старательно заливая цементом щели.

Вот тут-то и пригодились мальчишки. Володя Дубинин, Ваня Гриценко, Толя Королёв выходили из каменоломен там, где не могли выбраться взрослые, и приносили ценные сведения о противнике.

Когда гитлеровцы заблокировали все крупные лазы, в оставшиеся мог пролезть только маленький и юркий Володя. Тогда другие мальчишки стали работать как «группа прикрытия» — они отвлекали блокировавших входы солдат, давая возможность выбраться наружу. Также в условленное время ребята встречали возвращавшегося из разведки Володю.

Наперегонки со смертью

Володя и другие ребята занимались не только разведкой. Во время боёв они подносили боеприпасы, оказывали помощь раненым, выполняли другие поручения командира.

В декабре 1941 года гитлеровцы приняли решение затопить Старокарантинские каменоломни и покончить с партизанами. Находившийся в разведке Володя узнал об этом, когда до начала карательной акции оставалось всего несколько часов.

Рискуя жизнью, днём, практически на виду у немецких патрулей, Володя сумел проникнуть

В катакомбы и предупредить партизан об опасности. Командир поднял отряд по тревоге, и люди начали спешно сооружать плотины, дабы помешать планам фашистов.

Это был бег наперегонки со смертью. В какой-то момент вода в каменоломнях поднялась почти до пояса. Тем не менее за двое суток партизанам удалось создать систему плотин, не давшую гитлеровцам погубить отряд.

В спасении партизан главную роль сыграл разведчик Володя Дубинин.

Герой навсегда

В канун нового, 1942 года командование поставило задачу разведчику Дубинину добраться до Аджимушкайских каменоломен и связаться с базировавшимся там партизанским отрядом.

Но, когда Володя отправился выполнять приказ, наткнулся на… советских солдат. Это были бойцы морского десанта, которые в ходе Керченско-Феодосийской операции освободили Керчь.

Радости Володи и его боевых товарищей не было предела. Но гитлеровцы окружили Старокарантинские каменоломни сетью минных полей, и партизаны не могли покинуть их. Выйти там, где выходил Володя, взрослые физически не могли.

И тогда Володя вызвался быть проводником у сапёров. Первый день разминирования прошёл успешно, но 4 января 1942 года около 10 утра у входа в каменоломни прогремел мощный взрыв. На мине подорвались четыре сапёра и Володя Дубинин.

Погибших сапёров и Володю похоронили в братской партизанской могиле в Молодёжном парке Керчи.

Посмертно Владимир Никифорович Дубинин был награждён орденом Красного Знамени.

Городу Керчи ещё предстояли яростные бои, вторая оккупация и долгожданное окончательное освобождение 11 апреля 1944 года.

В 1973 году Керчи было присвоено звание «Город-герой».

В сражениях за Керчь мужество и героизм проявили тысячи советских воинов, но подвиг Володи Дубинина не затерялся среди них.

Его именем названа одна из улиц родного города, а в 1964 году на ней

был открыт памятник Володе.

В 1949 году писатели Лев Кассиль и Макс Поляновский выпустили книгу «Улица младшего сына», посвящённую Володе Дубинину. С этого момента юный партизан обрёл всесоюзную славу.

Спустя десятилетия, в годы перестройки, некоторым покажется, что эта слава незаслуженна, словно та медаль, которую маленький Володя прикрепил себе на рубашку.

Но история сама всё расставила по местам. Подвиг Володи Дубинина и память о нём по-прежнему живы.

Андрей Сидорчик

Валя Котик (или Валентин Александрович Котик) родился 11 февраля 1930 года в с. Хмелевка современной Хмельницкой (бывшей Каменец-Подольской) области Украины, в семье крестьян. Начавшаяся Великая Отечественная война помешала ему окончить школу – юный пионер успел получить всего пять классов среднего образования в районной школе г. Шепетовка. В школе Валентин славился общительностью и организаторскими способностями, был лидером среди своих товарищей.

Когда немцы оккупировали Шепетовский район, Вале Котику было всего 11 лет. Официальная биография гласит, что он сразу же принял участие в сборе боеприпасов и оружия, которые затем отправлялись на фронт. Вместе с друзьями Валя собирал оружие, брошенное на месте боестолкновений, которое переправлялось к партизанам в возах с сеном. Также юный герой самостоятельно изготавливал и расклеивал по городу карикатуры на фашистов.

В 1942 г. он был принят в ряды Шепетовской подпольной организации, в качестве разведчика. Далее его военная биография пополнилась участием в подвигах партизанского отряда под командованием Музалева Ивана Алексеевича (1943 г). В октябре того же года Валя Котик совершил свой первый громкий подвиг - сумел обнаружить подземный телефонный кабель ставки немецкого командования, который был затем благополучно взорван партизанами.

На боевом счету мужественного пионера находятся и другие подвиги - успешные подрывы шести складов и железнодорожных эшелонов, а также многочисленные засады, в которых он принимал участие. В обязанности Вали Котика входила и добыча информации о расположении немецких постов и порядка смены их караула.

Другой подвиг, спасший жизни многим его взрослым товарищам, юный герой совершил 29 октября 1943 года. В тот день парень стоял на посту, как вдруг на него совершили нападение гитлеровские каратели. Мальчик успел застрелить вражеского офицера и поднять тревогу.

За проявленные героизм, мужество и неоднократно совершенные подвиги, пионер Валя Котик был награжден орденом Отечественной войны I степени и орденом Ленина, а также медалью «Партизану Отечественной войны» II степени.

Шестнадцатого февраля 1944 г. 14-летний герой получил смертельные ранения в бою за освобождение города Изяслав Каменец-Подольский. Он умер на следующий день, 17 февраля и был похоронен в центральном парке г. Шепетовка.

По другой версии биографии Вали Котика от непосредственного участника боев за г. Изяслав, ветерана ВОВ Мурашова, мальчик был ранен сначала несмертельно, в плечо. Родной брат рассказчика (бывший вместе с ним на задании) перетащил его в близлежащую долину Гориня и сделал ему перевязку. На второй день, при эвакуации раненых в партизанский госпиталь в Стриганах, подводы с телегой, на которых находился Котик, подверглись немецкой бомбардировке. Юный герой получил смертельные раны, от которых скончался в пути.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1958 г, Валентину Александровичу Котику было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

В советские годы об этом отважном пионере и его подвигах знал каждый школьник. Именем мужественного парня называли многочисленные улицы, как в России, так и на Украине, пионерские дружины, отряды и лагеря. Памятник Вале Котику был установлен перед школой, в которой он учился, другой памятник стоял на ВДНХ. В честь него также был назван один теплоход.

Биография пионера Вали Котика легла в основу художественного фильма о Вале Котко, вышедшего на экраны в 1957 году под названием «Орленок». Фильм рассказывает о борьбе юного пионера Вали с фашистскими захватчиками, занявшими его родной город. Мальчик помогает своему партизанскому отряду осуществлять слежку за врагом и добывать оружие. В один день, оказавшись в окружении гитлеровцев, школьник совершает подвиг, подорвав себя гранатой.