Биография габриэлы мистраль.

Габриэла Мистраль (настоящее имя Лусила Годой Алькайяга) родилась 6 апреля 1889 года в деревушке Викунья в Андах (улица, где она появилась на свет, сейчас названа в её честь), в семье швеи Петронилы Алькайяги де Молины, которая была из басков, и индейца Херонимо Годой Вийануэва, работавшего учителем и местным поэтом. У Люсилы была старшая сводная сестра, Эмелина Молина. Именно она обучила девочку читать и писать и дала ей первые школьные уроки. Влияние старшей сестры было так велико, что, повзрослев, Лусила тоже захотела стать учительницей, а также заинтересовалась политикой. Память о сестре поэтесса увековечит в стихотворении « Сельская учительница» :

Она была бедна - как тот, что в Иудее
бродил и сеял правду, страдая ради нас.
Ходила в пестрых юбках, колечка не имея,
но дух ее светился как истинный алмаз.
пер. Кириллиной Л.В.

Когда Лусиле было три года, отец ушёл из семьи, и больше она никогда его не видела. После его ухода семья существовала на грани нищеты и была вынуждена часто переезжать.

В 1892 г. Лусила с матерью и сестрой поселяется в городе Монте-Гранде. Природа этого места и его люди навсегда останутся в сердце будущей поэтессы. Именно здесь она завещает похоронить себя.
В 1900 году Лусила покидает любимое Монте-Гранде, чтобы поступить в среднюю школу для девочек в Викунья. Однако этот опыт оказывается сильно травмирующим - Лусилу обвиняют в краже и драке, но девочка упорно отказывается защищать себя, хотя она и не была виновна, и оставляет школу. Год спустя мать увозит дочерей в деревню Ля-Серена, к бабушке, Изабель Вильянуэва, где Эмелина получает место учительницы, а ещё позже - в портовый город Кокимбо, где Лусила впервые увидела море. В 13 лет она начинает писать стихи.

В 15 лет Лусила начинает работать в школе в качестве помощницы учителя, чтобы заработать на жизнь себе и своей матери, хотя и не имеет профильного образования. Аттестат учительницы она получает только в 1910 году.
В 1904 году Лусила начинает печатать в различных газетных изданиях свои статьи на политические и социальные темы, её идеи расцениваются общественностью как атеистические и революционные. Уже тогда она озабочена правом женщин на получение образования.

В 1907 году, работая помощницей учителя в деревне Ля-Кантера, девушка познакомилась с железнодорожником Ромелио Уретой, с которым вскоре обручилась. Однако жених уезжает на заработки, а вернувшись, уходит от Лусилы к другой женщине:

Он прошел с другою
на глазах моих.
Мирная дорога,
легкий ветер тих.
А он прошел с другою
на глазах моих!
пер. О. Савича

Через два года Лусила уже работает учительницей, продолжает публиковаться в газетах и начинает сотрудничать с журналами. Именно тогда проворовавшийся Урета (его должны были судить за растрату из железнодорожной кассы) кончает жизнь самоубийством. После смерти в его кармане нашли фотографию Лусилы и письмо, обращённое к ней, из чего была состряпана легенда, что Ромелио погиб от безответной любви к девушке с тяжёлым характером. Лусила, тяжело переживавшая смерть бывшего жениха, пишет первое своё серьёзное поэтическое произведение «Сонеты смерти» («La muerte del poeta», 1914), получившее первый приз на чилийском литературном конкурсе в Сантьяго «Фестиваль цветов». Опасаясь, что любовные стихи могут повредить её педагогической карьере, молодая поэтесса издает «Сонеты смерти» под псевдонимом Габриэла Мистраль, взятым в честь её любимых писателей, итальянца Габриэле Д"Аннунцио и французского поэта Фредерика Мистраля. Этим псевдонимом, ставшим вскоре известным всему испаноязычному миру, поэтесса пользовалась и в дальнейшем.

В стене бетонной ложе ледяное
не для тебя, и я исправлю это:
ты будешь ждать свидания со мною
среди травы, и шелеста, и света.
Пер. Н. Ванханен

Через год после самоубийства Уреты Габриэла выигрывает конкурс и получает место преподавательницы в педагогическом училище в Сантьяго, где делает быструю карьеру; затем становится старшей инспекторкой и параллельно преподаёт историю, географию и испанский язык в северном чилийском городе Антофагасте.

В 1916 году Габриэла знакомится с политиком и реформатором Педро Агирре Сердой, будущим президентом Чили. Многие её мысли и идеи он воплотил в книге «Аграрная проблема» (El problema agrario), а позже использовал при перераспределении сельскохозяйственных земель и принятии закона о банковском кредитовании крестьянства.

В 1918 году указом Агирре Серда Габриэла назначается руководительницей школы для девочек в Пунта-Аренас. Там она открывает вечернюю школу для взрослых, способствует созданию библиотеки и пр. Там же она пишет цикл стихов «Пейзажи Патагонии»:

Вижу: падает снег, -- так сыплется пыль в могилу,
вижу: туман растет, словно сама умираю,
и мгновений, чтоб с ума не сойти, не считаю,
потому что долгая ночь только входит в силу.
Пер. О. Савича

Пейзажи и дикая природа края захватывает Габриэлу - она совершает длительные прогулки, записывая в записную книжку названия птиц и растений, истории и легенды местных жителей, которые позже преобразует в стихотворения. Чувства на смерть мексиканского поэта и журналиста Амадо Нерво, которого Габриэла обожала, позже отразились в следующих строках стихотворения «Мои книги»:

Мистраль была очень способной учительницей. Даже её многочисленные враги вынуждены были признать её педагогический талант. В 1920 году Габриэла переезжает в Темуко, город в центральной, индейской части Чили, где она она становится руководительницей местного женского лицея и где знакомится с Пабло Нерудой, который в свои 16 лет уже был президентом местного литературного общества и которому Мистраль, оценив его дарование и всячески способствуя развитию его поэтического мастерства, открыла доступ в библиотеку лицея.

Позже Неруда писал в своих воспоминаниях: «Я видел, как она проходит по улицам городка в своих длинных одеждах, и побаивался её. Но когда меня однажды привели к ней, я понял, что она добрая и милая. <...> Я был слишком молод, чтобы стать её другом, и чересчур робок и замкнут. Я видел её всего несколько раз. Но этого было вполне достаточно. Я каждый раз уносил с собой подаренные ею книги. Это всегда были книги русских писателей, которых она считала самым замечательным явлением в мировой литературе. Я могу смело сказать, что Габриэла приобщила меня к серьёзному и обнажающему видению мира, которое свойственно русским писателям, и что Толстой, Достоевский, Чехов стали самым моим глубоким пристрастием».

Именно в Темуко Мистраль пишет знаменитую поэму «О сыне». Хотя своих детей у Габриэлы никогда не было, она с такой проникновенностью и убедительностью рассказывала о беременности, родах, материнской заботе, что среди жителей города поползли грязные слухи. Габриэла не оставила оскорбления без ответа: в предисловии к первому изданию своей книги она на весь мир ославила длинноязыких жителей городка, а позже, уже будучи лауреаткой Нобелевской премии, проигнорировала Темпуко своим присутствием. Разумеется, подобная непозволительная женщине ответная агрессия не осталась без внимания сильных мира сего - тот же подобострастный Неруда написал в своём посвящении Мистраль (что характерно, уже после её смерти), что жители города всего лишь называли вещи своими именами («я-то знаю этих озорных, дерзких на язык лесорубов и железнодорожников, которые называют хлеб хлебом и вино вином») и попенял умершей Габриэле на злобу и неоправданные ожидания несчастных правдолюбов, явив таким образом истинно мужскую безграничную благодарность приобщённого к «серьёзному и обнажающему видению мира» во всей красе.

В 1921 году Мистраль назначают руководительницей лицея в Сантьяго. Те, кто знал её в эти годы, не могли не обратить внимания на то, что в Габриэле причудливо сочетались черты одинокой, величественной и печальной натуры с чертами весёлой, энергичной женщины. Переезд Мистраль в столицу совпал с её знакомством с Федерико де Онисом, профессором Колумбийского университета, который способствовал изданию сборника её стихов «Отчаяние» («Desolacion», 1922) осуществленному Институтом Испании при Колумбийском университете. В заглавие сборника вынесено название одного из включённых в него стихотворений, где описывается безлюдный пейзаж - только ветер и густой туман, символизирующие интеллектуальное и духовное смятение. Книгу завершает написанный в прозе и традиционно печатающийся курсивом текст, названный автором «Обет»:

«Да простит мне Бог эту горестную книгу и да простят мне её те люди, для которых жизнь всегда в радость. В этой сотне стихотворений кровоточит мучительное прошлое, которое будоражит, пропитывая кровью, мою Песнь, чтобы мне стало легче. Я выбираюсь из этого прошлого, как из сумрачной котловины, и по склонам кротости подымаюсь к духовным просторам месеты, где щедрый свет падет на мои дни. Оттуда я скажу слова надежды. Скажу, как того желал Всемилостивый, чтобы «принести утешение людям».

В это же время Мистраль становится постоянной сотрудницей журнала «Реперторио американо» Гарсиа Монхе.

Благодаря таланту поэтессы и престижу Института Испании первая публикация стихов Мистраль за пределами Чили почти сразу принесла ей международное признание. Американский литературовед Альфред Ортис-Варгас писал в «Науке о поэзии», что появление такого поэта, как Мистраль, - это «событие эпохи, ибо на её стихах лежит отпечаток вечности... Её поэзия возвышает читателя благородством мысли, высокими идеалами, искренним сочувствием ко всему слабому, страдающему, умирающему».

Вскоре после того, как Мистраль была назначена руководительницей лицея в Сантьяго, в Чили вышел закон, запрещающий лицам без университетского образования работать преподавателями. Мистраль уволилась и вскоре получила приглашение от Хосе Васконселоса, министра образования Мексики, составить проект реформы мексиканских школ и библиотек. Разработанный Мистраль проект оказался удачным. Живя в Мексике, поэтесса находила время для изучения истории индейцев и путешествий по стране, проводила лекции для женщин. Тогда же она знакомится с Пальмой Гильен, помощницей, которая вскоре стала близкой подругой, и мексиканским поэтами Хайме Торрес Бодет и Альфонсо Рейесом. Именно Пальме, а «в её лице милосердию мексиканских женщин», Габриэла посвятит свою третью книгу, «Рубка леса» («Tala», 1938).

Из Мексики Мистраль едет в Соединенные Штаты, где читает лекции в различных университетах, а оттуда в Испанию, Швейцарию и Италию. Когда поэтесса вернулась в Чили, чтобы ухаживать за больной матерью, её встречали с высшими почестями как полпреда чилийской культуры и образования, дали ей пенсию за преподавательскую работу и назначили советником правительства по латиноамериканской культуре.

Второй сборник стихов Мистраль, «Нежность» («Ternura», 1924), посвящен матери и сестре Эмелине. Во многих стихотворениях этого сборника поэтесса не скрывает своего горя женщины, не испытавшей материнства.

Своих сестер я кликнула:
скорей, скорей ко мне!
Неужто вы не видите
звезду на простыне?
Я выбежала в патио:
всем в мире докажу, --
не девочку, а звездочку
я на руках держу.
Пер. И. Леснянской

Через два года после выхода «Нежности» Мистраль едет в Париж для работы в Комитете по Интеллектуальному Сотрудничеству Лиги Наций, где сотрудничает, в том числе, и с Марией Кюри. В её обязанности входил, в частности, отбор произведений латиноамериканских авторов для публикации в Европе, и Мистраль всячески рекомендует произведения Неруды, который в то время работал чилийским консулом в Сайгоне. В Женеве участвует в международном съезде защиты детей.
В это же время Габриэла усыновляет своего племянника, Хуана Мигеля Годоя Мендонсу, чья мать умерла от туберкулёза. Есть предположение, он был не племянником, а сыном Габриэлы, рождённым вне брака.

В 1928 году Габриэла участвует в Первой Международной конференции преподавателей, состоявшейся в Буэнос-Айресе, с текстом под названием «Права детей ».
В своих статьях поэтесса активно поддерживает Аугусто Сандино против интервеции США в Никарагуа. Она много путешествует и участвует в конференциях педагогов и женщин по всей Евроне, а иногда и в Северной и Южной Америке.
В 1929 году умирает мать Габриэлы, Петронила Алькайяга:

Мама. В тишине твоего лона обозначились глаза мои, губы, руки...Своей живительной кровью ты питала меня, -- подобно тому, как вода орошает спрятанные под землей луковицы гиацинтов. Мои ощущения рождены твоими, и, приняв в себя частицу твоей плоти, живу теперь я в этом мире...
Пер. Т. Балашовой

В это же время правительство Чили прекращает финансировать деятельность Габриэлы, и она вынуждена увеличить количество лекций и публикаций статей и эссе в газетах и журналах.
В 1930-1931 годах поэтесса преподает латиноамериканскую литературу в Барнард-колледже Колумбийского университета, примерно в это же время читает лекции в Вассар-колледже и Мидлбери-колледже; в течение семестра преподает в Пуэрториканском университете. В 1932 г. Чилийское правительство, видя популярность Габриэлы, назначает её консулом в Италии, а в 1934 году, когда Муссолини, недовольный её антифашистскими высказываниями, велел посадить женщину под домашний арест, - в Испании.
Ещё будучи консулом в Риме, Мистраль не побоялась принять у себя опального тогда Неруду, а на все официальные протесты заявила, что её двери будут открытыми для любого чилийца, который в них постучит. Тогда же она стала участницей большой кампании по спасению поэта, к которой приобщились П. Пикассо, Л. Арагон и П. Элюар.

В 1938 году выходит «Рубка леса» («Tala»), сборник стихов, резко антифашистских по духу, проникнутых глубоким сочувствием к пострадавшим в гражданской войне в Испании. Сборник был опубликован в Буэнос-Айресе с помощью давней подруги, поэтессы и издательницы Виктории Окампо. Выручку от продажи Габриэла перечислила в фонд помощи детям, осиротевшим в ходе гражданской войны в Испании.

В этом же году Мистраль назначается чилийским консулом во Франции, но из-за угрозы второй мировой войны ходатайствует о переводе в Бразилию. Здесь она становится близкой подругой эмигрировавшего из Австрии Стефана Цвейга. В 1942 году Цвейг и его жена, тяжело переживая еврейский геноцид, покончили жизнь самоубийством. Трагические переживания на смерть друга Габриэла выразила в статье «Смерть Стефана Цвейга ».

Спустя полтора года покончил с собой, приняв мышьяк, и восемнадцатилетний племянник Мистраль, Хуан Мигель, который жил вместе с ней с четырехлетнего возраста. По всей видимости, на него тяжело подействовало самоубийство Цвейгов, а также презрительное отношение к нему со стороны бразильских студентов. Для Габриэлы потеря Хуана Мигеля была равносильна потере родного сына.

В 1945 году Мистраль была присуждена Нобелевская премия по литературе «за поэзию истинного чувства, сделавшую её имя символом идеалистического устремления для всей Латинской Америки». В своей речи член Шведской академии Яльмар Гульберг сказал: «Отдавая должное богатой латиноамериканской литературе, мы приветствуем её королеву, создательницу «Отчаяния», ставшую великим певцом печали и материнства». Мистраль стала первой латиноамериканской писательницей, получившим Нобелевскую премию по литературе. В ответной речи чилийская поэтесса сказала, что считает себя представителем всей латиноамериканской культуры и приветствует «духовных первопроходцев Швеции». Мистраль отметила также, что Нобелевскую премию она получила, возможно, потому, что в её поэзии звучат голоса женщин и детей, чьим представителем она является.

В 1946 г. Мистраль становится чилийским консулом в Лос-Анджелесе, одно время работает также в Комиссии ООН по правам человека. В 1948 году Мистраль переезжает в Мексику, где поддерживает кандидатуру Альфонсо Рейеса на получение Нобелевской премии по литературе. Два года спустя она награждается Чилийской национальной премией по литературе и в том же году вновь назначается консулом в Италии, однако из-за слабого здоровья вскоре уходит в отставку и переезжает в свой дом в Нью-Йорке; тем не менее в 1954 году поэтесса находит в себе силы поехать на родину в связи с присвоением ей почетной степени Чилийского университета и выступить в президентском дворце с речью, которую слушали 200 тыс. человек. После возвращения в Нью-Йорк ей присуждается почетная степень Колумбийского университета. В это же время умирает любимая сестра Эмелина. Занимается подготовкой нового сборника стихов, посвящённого родным местам и чилийской природе. Тогда же здоровье Габриэлы начинает ухудшаться. Год спустя снова переезжает в США . В 1951 году снова возвращается на родину, где получает Национальную премию в области литературы, которую жертвует в фонд помощи малообеспеченным детям долины Эльки. Тогда же у Габриэлы диагностируют сахарный диабет и проблемы с сердцем, она начинает терять зрение.

В 1954 г. Мистраль опубликовала свою последнюю книгу стихов «Давильня» («Lagar»), в основном посвященную самоубийству Цвейгов и своего племянника. «Ссылка и возвращение, траур и возрождение, - писал о «Давильне» чилийский критик Фернандо Алегриа, - вот темы, которые проходят через всю её жизнь, и только вера, по мысли поэтессы, может принести спасение».
В 1955 году Мистраль в качестве почётной гостьи принимает участие в праздновании седьмой годовщины всеобщей обнародования декларации прав человека, которая состоялась в Нью-Йорке. Здоровье её стремительно ухудшается, и врачи ставят диагноз - рак поджелудочной железы. Чилийское правительство предоставляет поэтессе пожизненную пенсию.
Мистраль умерла 10 января 1957 года в Нью-Йорке в возрасте 67 лет. Панихида состоялась в соборе св. Патрика, после чего тело было перевезено в Чили и после трехдневного национального траура похоронено в Монте-Гранде, где поэтесса провела своё детство. На надгробии выбиты её собственные слова: «Народ без своего художника - это тело без души». В честь Габриэлы Мистраль был назван кратер на Меркурии, а скульптуры установлены во многих городах и странах мира.


Габриэла Мистраль всегда тщательно охраняла тайну своей личной жизни, казалось, полностью посвятив себя служению родной стране и миру. Однако 50 лет спустя были опубликованы письма, адресатом которых является женщина, многолетняя американская ассистентка поэтессы Дорис Дана.
Сотни неровным почерком написанных, но нежных посланий великой чилийской поэтессы Габриэлы Мистраль пол-столетия хранились в коробках у родственников Дорис. Мистраль и Дана, которая была на 30 лет моложе, познакомились в 1946 году на конференции в Нью-Йорке и переписывались вплоть до смерти Мистраль в 1957-ом году. «Жизнь без тебя обескровлена, бессмысслена. Ты мой дом, ты мой центр» - эта запись датирована 1957-ым годом. Сама Дорис до смерти в 2006 году хранила тайну своей возлюбленной.

Подборка переписки была опубликована под названием «Niña Errante» («Бродячая девочка» - так Дорис называла поэтессу из-за её любви к путешествиям), что вызвало недовольство в литературных кругах и в обществе. Известный литературный критик заявил в интервью местной газете, что «освещение сексуального аспекта жизни поэтессы служит ей дурную службу». Сексуальная ориентация «La Madre de América», матери Латинской Америки, как её любовно называют в Чили, и «иконы педагогики и материнства», до сих пор является «деликатной темой» на её родине, как сказала директор Университета имени Габриэлы Мистраль в Сантьяго, Алисиа Ромо.

Труды: Sonetos de la Muerte (1914), Desolación (1922), Lecturas para Mujeres (1923), Ternura (1924), Nubes Blancas y Breve Descripción de Chile (1934), Tala (1938), Antología (1941), Lagar (1954), Recados Contando a Chile (1957), Poema de Chile (1967, опубликовано посмертно)

Слово о Габриэле Мистраль

1. Серхио Фернандес Агуайо. Габриэла Мистраль. Женщина Чили и женщина Вселенной

3. Хайме Кесада. Послесловие

Габриэла Мистраль. Женщина Чили и женщина Вселенной

Память о Габриэле Мистраль -- это память о женщине, что родилась в долине реки Эльки на "малом севере" моей страны и выросла на деревенской земле. Дочь простых родителей -- крестьянки и шахтера, она достигла всего своим трудом, живя в обществе, в то время очень закрытом, но уже начинавшем пробуждаться к иной, более открытой, более современной действительности. Ее настоящее имя -- Лусила Годой Алькайяга.

Она была сельской учительницей, преподавателем лицея, реформатором системы образования в Мексике, писала статьи для газет и журналов разных стран, не раз представляла Чили на международных форумах; в ранге Пожизненного Консула нашей страны занималась делами культуры в Бразилии, Италии и Соединенных Штатах. Но прежде всего она была великой поэтессой.

Я не литературовед, но, как простой читатель, я нахожу в строках, написанных Габриэлой, признаки истинно кастильского наречия и подлинный язык американских аборигенов, черты креольские и классические испанские. В ее поэзии, зачастую повествующей об очень личном, сокровенном в области человеческих чувств, в то же время есть место самым простым их проявлениям, которые она наделяет особой возвышенностью и проникновенностью.

Основными сборниками поэзии Габриэлы Мистраль стали - "Отчаяние" (1922), "Нежность" (1924) и "Рубка леса" (1938). Они-то и снискали ей Нобелевскую премию в области литературы 1945 года. Впервые в истории эта премия была присуждена писателю Латинской Америки.

Ее поэзия приближает нас к живой действительности нашего региона, подмечая все самое человечное, отражая религиозные чаяния, возвращаясь к этническим корням Америки; повествует об исторических ценностях нашего географического пространства, ведет в будущее.

В противовес другому лауреату Нобелевской премии, более известному российским читателям чилийскому поэту Пабло Неруде, чья поэзия строится на материалистических идеях, воспевая способность человека преобразовывать материю, Габриэла Мистраль преклоняется перед Всевышним, с твердой верой и простотой вознося к нему свою надежду.

Господь, ты знаешь, я взывала к Тебе, чтоб ты помог и тем,

кому души не отдавала. Но вот перед Тобой готова

вступиться дерзко за того я, кто для меня был в жизни всем:

моим глазам -- сосудом света, губам -- ячейкою медовой.

("Мольба", из книги "Отчаяние")

Габриэла, однако, не была единственной женщиной, облекшей в форму поэзии нашу национальную действительность в начале теперь уже уходящего XX века. Вместе с Хуаной Ибарбуру (Уругвай) и Альфонсиной Сторни (Аргентина) они представляют поэтическое трио, сумевшее донести до иных континентов послание нашего "крайнего юга", написанное на испанском языке и исполненное в женском звучании.

Нобелевской премии удостоилась лишь одна из трех поэтесс, Габриэла Мистраль, самая простая и скромная, вышедшая из низов, из крайней бедности. Здесь приходят на память слова из Библии, первой прочитанной ею книги, "."и возвысил... униженных".

Посольство Чили испытывает огромное удовлетворение от того, что смогло содействовать изданию этой антологии. Мы признательны всем переводчикам за их внимательное и трепетное отношение к творчеству Габриэлы Мистраль. Нашу особую благодарность мы выражаем сотрудникам Библиотеки иностранной литературы в Москве, их энтузиазму и профессионализму в деле пропаганды культуры, их стремлению познакомить читателя с одной из великих дочерей Америки.

Серхио Фернандес Агуайо Посол Чили в России

Пабло Неруда

ГАБРИЭЛА МИСТРАЛЬ

Я уже говорил, что познакомился с Габриэлой Мистраль в моем родном городе Темуко. С этим городом она рассталась навсегда. Когда я увидел ее впервые, Габриэла уже была на середине своей многотрудной и трудовой жизни и своим внешним видом походила на монахиню, на игуменью, у которой во всем строгий порядок.

В нашем Темуко она написала поэмы о сыне. Написала их прозой -- чистой, отточенной, искрометной, той прозой, которая была самой проникновенной поэзией. В поэмах о сыне она, незамужняя женщина, говорила о беременности, о родах, о материнской заботе. И вот по городу поползли какие-то смутные слухи, что-то нелепое, наивно-грубое; возможно, ей причинили боль пересуды жителей Темуко, -- я-то знаю этих озорных, дерзких на язык лесорубов и железнодорожников, которые называют хлеб хлебом и вино вином.

Габриэла оскорбилась и не забыла об оскорблении до самой смерти.

Спустя годы она написала к первому изданию своей замечательной книги пространное и бесполезное предисловие, в котором вернулась к тому, что когда-то о ней говорили, о чем шептались в горах на самом краю света.

Когда Габриэла Мистраль, увенчанная Нобелевской премией, одержавшая столь памятную победу, возвращалась из Европы, она должна была проехать через Темуко. Каждый день ее выходили встречать целыми школами. Школьницы прибегали на станцию в росинках дождя, с охапками мокрых, трепещущих копиуэ. Копиуэ -- цветок чилийского юга, прекрасный и дикий лепесток непокорной Араукании. Ожидания были напрасны. Габриэла проехала через город ночью, она выбрала неудобный поезд, лишь бы не принять цветов Темуко.

Все так. Но говорит ли это плохо о Габриэле Мистраль? Нет. Это говорит лишь о том, что раны в тайниках ее души не заживали, не могли зарубцеваться. Это значит, что в душе великой поэтессы противоборствовали, как во всех человеческих душах, любовь и злоба.

Для меня у Габриэлы всегда была открытая товарищеская улыбка -белозубая, точно полоска муки на темном, как ржаной хлеб, лице.

Так какой же ценный металл, какие вещества плавились в печи ее творчества? Из каких тайн слагалась ее вечно скорбящая поэзия?

Я не стану доискиваться ответа, да и уверен, что не нашел бы его, а если б нашел, то не сказал бы об этом.

Настал сентябрь и зацвели юйе. Вся земля устлана желтой зыбью. А на берегу четвертые сутки бьется в неуемной ярости южный ветер, наполняя ночь звучным движением. Океан - зеленое разверстое стекло и титаническая белизна.

Ты приходишь к нам, Габриэла, любимая дочь чилийских юйе, береговых скал, исполинского ветра. И мы встречаем тебя с радостью. Никто не забудет твоих стихов, воспевших колючий кустарник и снега Чили. Ты - чилийка. Ты принадлежишь народу. Никто не забудет твоих строк о босоногой детворе. Никто не забыл твоего "Проклятого слова". Ты всегда защищала мир. За это и за многое другое мы любим тебя.

Ты возвращаешься, Габриэла, к желтым юйе, к колючим кустарникам твоей родины Чили. И мне подобает встретить тебя добрым словом -- правдивым, цветущим и суровым, созвучным твоему величию и нашей нерасторжимой дружбе. Врата, сложенные из камня и весеннего цветенья, распахнулись тебе навстречу. И нет ничего милее моему сердцу, чем видеть, как твоя широкая улыбка сливается со священной землей, которая расцветает и поет, когда на ней трудится наш народ.

Мне выпало разделить с тобой ту суть и ту правду, что обретут уважение благодаря нашему голосу и нашим делам. Пусть покоится твое чудесное сердце, пусть оно живет, сражается, творит и поет на земле нашей родины, отрезанной от мира Андами и океаном. Я целую твой благородный лоб и склоняюсь перед твоей необъятной поэзией.

Перевод Э. Брагинской

Хайме Кесада

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Габриэла Мистраль (1889--1957, родилась в чилийском городке Викунья, провинция Эльки) представляет -- с полным правом! -- в чилийской и ибероамериканской литературе не только писательницу, которая в своих всего лишь пяти книгах "отчаяний" и "давилен" создала поэтические произведения, дышащие страстью и человечностью, но также -- что не менее знаменательно -чилийскую женщину двадцатого столетия, сумевшую, на языке взволнованном и скорбном, высказать в основных темах своей поэзии и прозы себя, а через себя -- других людей, что делает ее творчество близким каждому из нас, истинным уроком жизни.

Родившаяся в небольшой долине Андских Кордильер, она с молодых лет много ездит по родной стране в школьных экскурсиях (от селитренной пустыни до юга Патагонии, от Анд до Тихого океана), а затем отправляется в другие страны и на другие континенты, одержимая духом странствий, добровольных скитаний (Мексика, Соединенные Штаты, Италия, Испания, Португалия, Франция и вся Латинская Америка с ее Антильскими и Карибскими островами). Позже, она всем своим существом отдается страсти познания других стран, в которых говорит с акцентом своих диких приморских просторов, спокойно вверяясь судьбе. Однако в любой точке земного шара она неизменно остается верна главным своим заботам и темам -- это ее родина Чили, ее индейская Америка и жители этой родины и этой Америки во всем разнообразии их географии и обычаев, их образа жизни и их занятий. А главное -- их упрямой склонности исправлять мнения неверные или слишком уж достоверные.

Нобелевская премия по литературе (1945) придет к ней по праву "за ее лирическую поэзию, вдохновленную глубокими чувствами и сделавшую ее имя символом духовных устремлений всего латиноамериканского мира", как аргументировала Шведская Академия присуждение ей этой самой престижной литературной награды.

На страницах этой Антологии представлено обширное собрание мощной поэзии Габриэлы Мистраль. А также -- образцы ее впечатляющих прозаических текстов. Ибо и та и другая сторона ее творчества -- и поэзия, и проза -посвящены жизненно важным темам, постоянно волновавшим писательницу: школа, религия, общество, индейский мир, природа, география Чили, вся Америка. Темам основополагающим и центральным в каждой из ее поэтических книг и в ее столь своеобразных "посланиях" или "мотивах". Благодаря постоянному цикличному возвращению к этим темам Габриэла Мистраль, несомненно, входит в число создателей современной чилийской поэзии (вместе с космическим, всеземным Пабло Нерудой и "альтасорианцем" и авангардистом Висенте Уидобро); в плане интимном и всечеловеческом она дает имя тому, что не имело имени, кроме как в простонародной речи.

А посему есть вполне основательные причины с радостью и признательностью приветствовать издание Антологии произведений Габриэлы Мистраль на русском языке. Что особенно примечательно -- изумительное творчество "чилийской сельской учительницы" и поэта с мировой славой появляется на языке изумительного Толстого. Тут следует напомнить, что Габриэла Мистраль была усердной читательницей русской литературы своего времени, а также страстным пропагандистом великих русских романистов (например, статья "Слово о Максиме Горьком"). Сам Пабло Неруда в своих воспоминаниях "Признаюсь: я жил" свидетельствует, что создательница "Отчаяния" открыла ему дверь в мир русской литературы: "Я могу сказать, что Габриэла Мистраль приобщила меня к серьезному и беспощадному взгляду на мир русских романистов и что Толстой, Достоевский, Чехов вошли в круг моих самых любимых писателей".

Поэтическое наследие Габриэлы Мистраль хотя невелико по объему, но весомо. Сама она без какого-либо стеснения признавалась: "В моем скромном творчестве живет чилийский дух -- сдержанность и суровость". Этакий камень, скатившийся с горной гряды, -- в нем дерзкий вызов и изумление. И однако ее "скромное творчество" мужественно отстаивает значение духовных, общечеловеческих ценностей, любовь к родным местам, к сельским просторам, к творческому духу латиноамериканских народов. Здесь источник ее поэзии, объемлющей и легендарное прошлое, и магические, и космические мотивы.

Парадоксальным образом почти все произведения Габриэлы Мистраль публиковались сперва за границей, а не в ее родной стране. В Нью-Йорке вышел сборник "Отчаяние" (Институт Испании, 1922) -- первая ее книга, когда духовным и географическим обрамлением всего ее творчества были атмосфера и пейзажи Патагонии, этой чилийской территории, являющей собой воплощение пустынного и далекого Юга.

В почти молитвенном обращении к своему будущему читателю Мистраль говорит: "Да простит мне Бог эту горькую книгу, а также да простят мне ее люди, для которых жизнь сладка".

Впрочем, стихи этой книги не только горьки; в нее входят доверительно-трогательные баллады, часто выстроенные в форме живого, непосредственного диалога, -- что придает особый характер всему сборнику, в конечном счете, посвященному любви. Здесь и школа, где поэтесса прошла курс человечности ("Сельская учительница"), и стихи религиозные, простодушно благочестивые, почти молитвенные ("Страстная пятница"), любовь и скорбь, с их романтикой, ревностью и трагедией ("Баллада", "Вопросы", "Сонеты смерти") -- во всех них жарко пылает страсть и безоглядность, здесь существование и жизнь, как они есть. А ее "Пейзажи Патагонии" дают типический -- в плане поэтическом и географическом -- образ природы у Магелланова пролива, на краю света.

"Нежность" (издательство "Сатурнино Кальеха", Мадрид, 1924) являет собой одну из самых прекрасных и мастерских книг Габриэлы Мистраль: шуточные стихи, хороводы, рассказы о мире, заклинания и "песни экстаза". Это отнюдь не ребячливые безделки, даже не собственно детские стихи. Здесь мы найдем сны и неожиданные образы, страхи и безумства, и навеянные фольклором песенки-считалки; в реалистических поэтичных рассказах, в воссоздании и описании детства, в пылком порыве к миру и к людям ("взрослым тоже нужна колыбельная, чтобы в их сердца снизошел покой" говорит сама Габриэла Мистраль), -- во всем сквозит нежность и человечность.

В этих коротких стихах ("Колыбельная", "Неразлучные"),в их фантазиях и заклинаниях ("Страх", "Песенка о смерти"), в зрительных, чувственных образах ("Цветная ронда") -- простота и своеобразие тем, с их постепенным и все более глубоким развитием, а также -- становление авторского почерка -демифологизирующего, увлекающего и будоражащего. Но главное, в "Нежности" прославлена человечность (хоровод "Дай руку") и представлены сюжеты, говорящие об ибероамериканских корнях поэтессы: начиная с этнических черт ("Песнь кечуа") и до американской флоры ("Хоровод древа сейбы"). С другой стороны, во многих из этих стихотворений, полных нежности, вполне осознанно продолжается древняя, мудрая устная традиция предков из долины Эльки, характерные мистралианские глаголы "aupar", "repechar", "voltear" или колоритная лексика, специфическая для долины Эльки: "agriura", "sembradio", "sollamadura". И всяческие истории, байки, со свойственным им языком, ритмом и разговорной интонацией, -- рассказанные с уменьем и очарованьем.

Бесспорным шедевром ее поэтического наследия в чилийской и всей ибероамериканской поэзии является книга "Рубка леса" (издательство "Эль Сур", Буэнос-Айрес, 1938). По созданному в ней миру, по всему ее содержанию -- это одна из основных книг Габриэлы Мистраль. Сама поэтесса считала ее своим исповедальным творением, прежде всего потому, что там ярко показаны корни ее индоамериканизма. Это книга о душах ушедших ("Разлука", "Бегство") и о высокой одухотворенности всего материального ("Хлеб"); расставанья, ноктюрны и фантазии; великолепные сюжеты из жизни доколумбовой Америки, с ее ритуалами и церемониалом ("Гимн тропическому солнцу"), с ее индейскими заклинаниями -- инков, майя, кечуа -- и со всеми плодами американской земли (святой тысячелетний волшебный маис).

"Рубка леса" - это также книга веры, это благочестивое приятие страдания, угасания, это молитва. Стих точный, который кажется совершенно новым, еще никогда не слышанным, радуя и изумляя своим языком повседневности. Этот язык будет придавать особую силу ее неповторимому, самобытному слогу, насыщенному, как и ее темы, старыми и новыми элементами: обороты архаические и креольские, идиомы и неологизмы, индейское и испанское. Отсюда своеобразие языка Мистраль -- временами столь близкого к языку Библии, языка такого сочного и терпкого, что, в конечном счете, и создает нежную, первозданную чистоту слова, во всем его удивительном богатстве и многообразии.

В последние годы жизни Габриэлы Мистраль выходит в свет сборник "Давильня" (издательство "Дель Пасифико", Сантьяго, 1954). Книга, целиком написанная в период, еще проникнутый атмосферой второй мировой войны, когда ее пламя еще бушевало ("горько молиться, слыша эхо, отраженное пустым ветром и стеною"). Книга, пылающая гневом, устремленная к поиску высшей истины. Книга символичная и знаменательная в мистралианской поэзии, со всеми присущими ей земными и религиозными мотивами. Скорбь, война, странствия, бессонные ночи благочестивой женщины -- "безумной женщины", скажет она, -- таковы темы этого сборника, страстного и задушевного, ностальгического и меланхоличного в своих прощаньях и расставаньях. "Пламенная", "Набожная" Габриэла Мистраль вполне могла бы определить самое себя этими названиями стихотворений, изобилующих признаниями и предчувствиями. В какой-то мере книга эта - определяющая и итоговая для поэтического творчества Мистраль, только теперь в нем доминируют мотивы отказа и освобождения от радостей и от тревог. Книга потрясающая, ошеломляющая величием и искренностью.

"Рубка леса" и "Давильня" самими своими названиями указывают на стремление Габриэлы Мистраль показать значительность неустанных трудов человека на земле.

Книга "Поэма о Чили" (издательство "Помайре", Сантьяго, 1967), изданная посмертно, несет в себе те же постоянные творческие мотивы "чилийской учительницы". Поэзия и география, путешествие мифическое, вымышленное -- но абсолютно реалистичное -- по далекой и любимой родине. Обзор территории Чили в ее протяженной и разнообразной географии: ее природа и люди, ее долины и реки, ее Андские Кордильеры и ее залежи драгоценных металлов, ее пустыня и море, ее флора и фауна, ее южные архипелаги и зеленая Патагония. Жизнь и жизнерадостность родной земли предстают в открывающихся нам недрах этой протянувшейся в длину страны (как пример можно указать представленные в этой Антологии великолепные стихи "Вулкан Осорно" и "Водопад на Лахе"). Эти стихи -- еще одно свидетельство прочной и постоянной связи Габриэлы Мистраль с реальным и подлинным, с креольским и индейским началами чилийской самобытности.

Скончалась Габриэла Мистраль в Нью-Йорке 10 января 1957 года. Прозаические ее произведения, разбросанные по страницам самых разных газет и журналов латиноамериканского континента; к тому времени не были собраны полностью в одной книге. Лишь в последние годы исследователи и почитатели ее творчества начали собирать и ценить по достоинству ее мастерскую прозу. В этих знаменитых текстах ничто не было забыто (как мы можем убедиться по образцам, отобранным для данной Антологии): здесь и прославление школы ("Молитва учительницы"), и чисто индейские мотивы ("Немного о народе кечуа"), и путевые картины (Кастилия, Неаполь) и анализ социальной и культурной жизни наших народов ("Поменьше о кондоре и больше про андского оленя"). Не укрылись также от ее живейшего интереса описанные ею любимые и близкие люди -- примерами могут служить проникновенное эссе об эмиграции испанца Унамуно и яркое послание-некролог, посвященное памяти русского писателя Максима Горького.

Проза Мистраль -- о том, что ее по-настоящему волнует и вдохновляет: она пишет о педагогике и странах, которые она посетила, о природе и о тех опасностях, которые ей угрожают; она обращается к проблемам духовной, литературной и общественной жизни латиноамериканского континента и к его наиболее выдающимся личностям. И все это изложено ее своеобразным, трепетно искренним языком, с присущим ей даром рассказывать об увиденном просто и увлекательно -- языком, сочетающим чилийско-испанское просторечие с архаической лексикой.

Все творческое наследие Габриэлы Мистраль и, в частности, эту весьма представительную Антологию на русском языке, можно уподобить захватывающе увлекательному уроку. Из каждой темы -- природа, география, территория, -возникает некое назидание, некий педагогический аспект в обосновании духа и смысла темы, и всегда с исключительно оригинальной трактовкой слова -одновременно и новаторской, и возрождающей то, что даровано самой природой испанской речи.

Ее стихи и проза обогащают и наш личный, и общечеловеческий опыт тем особым видением мира, что присущ был Габриэле Мистраль, умевшей сочетать живую, поразительно точно услышанную и воссозданную ею повседневную речь, с единственным в своем роде Словом Поэта.

Перевод Е.Лысенко

ПРИМЕЧАНИЯ

(Э.Брагинская)

2. Пабло Неруда. Габриэла Мистраль

Фрагмент из мемуаров Пабло Неруды. Печатается по сборнику: Неруда П. Признаюсь: я жил. М., Политиздат, 1978, с. 364--366.

Висенте Уидобро (1893--1948) -- чилийский поэт, прозаик, драматург, много лет живший во Франции, а затем в Испании, зачинатель "креасьонизма" -авангардистского течения, согласно которому поэзия подобна творящей природе. Одно из знаменитых положений В.Уидобро: "Поэт должен не воспевать розу, а заставить ее расцвести в стихах". Наиболее известная поэма-коллаж в русском переводе называется "Высоколенок" (1931) в оригинале -- "Altazor".

Луси́ла де Мари́а дель Перпéтуо Сокóрро Годóй Алькайя́га , сокращённо Лусила Годой Алькайяга (исп. Lucila de María del Perpetuo Socorro Godoy Alcayaga ), более известна под псевдонимом Габриэ́ла Мистрáль (исп. Gabriela Mistral ; 7 апреля (18890407 ) - 10 января ) - чилийская поэтесса , просветительница, дипломат, борец за права женщин, лауреат Нобелевской премии по литературе .

Биография

С 16 лет работала учительницей. С 1924 года на дипломатической работе в Италии , в 1933-35 - в Испании , в 1935-37 - в Португалии , в 1938-46 - в Бразилии , США; участвовала в работе Лиги Наций и ООН (1946 года).

Первые стихи опубликовала в 1903 году. Личная драма, пережитая Мистраль, вдохновила её на создание трагических «Сонетов смерти» (1914). Книга стихов «Отчаяние» (1922) выразила сокровенные чувства поэтессы. Второй сборник стихов Мистраль - «Тала» (1938) свидетельствует о расширении диапазона её поэзии: исповедь мятущейся души вбирает в себя чувства миллионов простых людей Латинской Америки. Одной из первых на континенте Мистраль сделала достоянием поэзии мироощущения индейцев, соединив традиции испанского стихотворения с первобытно свежей анимистической образностью. Последний её сборник - «Давильня» (1954) .

Книги

• Sonetos de la Muerte ()
• Desolación ()
• Lecturas para Mujeres ()
• Ternura ()
• Nubes Blancas y Breve Descripción de Chile ()
• Tala ()
• Antología ()
• Lagar ()
• Recados Contando a Chile ()
• Poema de Chile ( , опубликовано посмертно)

Напишите отзыв о статье "Габриэла Мистраль"

Примечания

Ссылки

• Pavón C.
• www.lib.ru/POEZIQ/MISTRAL_G/ - Г. Мистраль

Отрывок, характеризующий Габриэла Мистраль

Страница:

Лусила де Мариа дель Перпетуо Сокорро Годой Алькайяга, сокращённо Лусила Годой Алькайяга, более известна под псевдонимом Габриэла Мистраль (7 апреля, 1889 — 10 января, 1957) — чилийская поэтесса, просветительница, дипломат, борец за права женщин, лауреат Нобелевской премии по литературе.

С 16 лет работала учительницей. С 1924 года на дипломатической работе в Италии, в 1933—35 — в Испании, в 1935—37 — в Португалии, в 1938—46 — в Бразилии, США; участвовала в работе Лиги Наций и ООН (1946 года).

Единственное, чего женщины не прощают, это предательство. Если сразу установить правила игры, какими бы они ни были, женщины обычно их принимают. Но не терпят, когда правила меняются по ходу игры. В таких случаях они становятся безжалостными.

Мистраль Габриэла

Первые стихи опубликовала в 1903 году. Личная драма, пережитая Мистраль, вдохновила её на создание трагических «Сонетов смерти» (1914). Книга стихов «Отчаяние» (1922) выразила сокровенные чувства поэтессы. Второй сборник стихов Мистраль — «Тала» (1938) свидетельствует о расширении диапазона её поэзии: исповедь мятущейся души вбирает в себя чувства миллионов простых людей Латинской Америки. Одной из первых на континенте Мистраль сделала достоянием поэзии мироощущения индейцев, соединив традиции испанского стихотворения с первобытно свежей анимистической образностью. Последний её сборник — «Давильня» (1954).

В 1945 году становится лауреатом Нобелевской премии по литературе «За поэзию истинного чувства, сделавшую её имя символом идеалистического устремления для всей Латинской Америки».