Еврорадио: А у вас мы можем некоторые нюансы уточнить? "Солдат попадает в мясорубку и не может пожаловаться, получить совет".

Сегодня я расскажу, есть ли дедовщина в армии. Перед тем, как ответить на этот вопрос, я объясню, что есть дедовщина в армии, а что — неуставные взаимоотношения.

Дедовщина в армии — это процесс обучения старослужащими (военнослужащие более раннего срока призыва) или по-другому «дедами» молодого пополнения. А неуставные взаимоотношения в армии — это взаимоотношения между солдатами грубо нарушающими требования уставов и обычно являющимися нарушением закона со всеми вытекающими последствиями.

Дедовщина в армии сегодня — миф или реальность?

Как вы поняли, дедовщина в армии и неуставные взаимоотношения в армии — это абсолютно разные вещи. Дедовщина — это когда приходит молодое пополнение, а «деды» или, так называемые «дембеля», военнослужащие более старшего призыва начинают учить их, к примеру, правильно ходить, правильно разговаривать, обращаться к старшим по воинскому званию и т.д. То есть происходит плавное становление военнослужащего и собственно говоря с этого .

Дедовщина в армии и неуставные взаимоотношения в армии

Дедовщина в армии никак не связана с тем, что вы можете увидеть, к примеру, на ютубе, вписав в поиск фильмы про дедовщину в армии . Все, что вы там видите, это неуставные взаимоотношения в армии.

Когда ты приходишь в армию, ты, соответственно, новобранец. Тебе встречаются полугодичники — это такие же солдаты, но они уже отслужили полгода, так называемые «слоны». В общем понимании дедовщина — это когда так называемый старослужащий начинает унижать физически либо морально молодого солдата.

Полезная информация для военнослужащих по призыву:

• Сколько дней, часов, минут осталось до твоего дембеля.

Но, к счастью, сегодня эта проблема в армии вообщем то сведена на нет. Поэтому, если меня читают матери либо молодые люди, которые только пойдут в армию, запомните: в армии дедовщины нет!

Сейчас разница между дедами и новым пополнением всего полгода. Неуставные взаимоотношения в армии появляются, потому что военнослужащие в армии живут мужским коллективом и у них, конечно же, могут быть разногласия. Эти разногласия появляются по абсолютно разным причинам, даже по бытовым. Так что не думайте, что вся армия построена на том, что деды показывают свое превосходство над молодыми солдатами.

Многие думают что именно так выглядит дедовщина в армии. Но это не так!

В общем понимании дедовщина — это когда старослужащий бьет молодого солдата (так называемого «духа»). Конечно, много зависит от людей, и в каждом воинском коллективе есть такие «гнилые» солдаты, которые начинают рассказывать, какой он «дед» и сколько отслужил.

А по факту при нынешнем сроке службы, какой он может быть «дед»? Он отслужил на 4-5 месяцев больше, чем молодой солдат. Но все же в основном в армии служат более менее адекватные молодые люди, для которых честь и порядочность не пустые слова, и, соответственно, они себя так не ведут.

Молодые люди, сейчас я обращаюсь к вам, запомните, какая бы ни была ситуация всегда держите голову в холодном рассудке. Не давайте верх эмоциям над собой, потому что эта ваша секундная слабость (желание кого то ударить) может привести к необратимым последствиям.

Учитывайте тот момент, что люди военные, в частности солдаты срочники, и все их деяния умножаются на три. Если на гражданке ты ударишь кого-то по лицу, и даже если он напишет на тебя заявление в полицию, то тебе максимум будет административное наказание.

В армии это все умножается на три, если ты ударил солдата, и он написал на тебя рапорт, то тебя 100% посадят на так называемый «дизель» — дисциплинарный батальон (дисбат), там ты можешь отсидеть год, полтора или максимально два года. И вот эта минутная секундная слабость может привести к таким пагубным последствиям.

Поэтому лучше послать такого оппонента на три российских буквы, чем потом кусать себе локти. Подводя итог хочется еще раз сказать: дедовщины как таковой нет. Есть конфликты на бытовом уровне и не совсем адекватные солдаты из старшего призыва, которые думают, что они мега крутые солдаты.

Также, что я хотел сказать в этой статье: в армии есть и дедовщина, и неуставные взаимоотношения. Только дедовщина — это хорошее понятие, процесс обучения молодого пополнения, неуставные взаимоотношения в армии — это любая ситуация, которая нарушает воинские уставы или законы и может привести к плохим последствиям.

Все больше военных аналитиков сходятся во мнении, что в ближайшем будущем главной проблемой российской армии станет этническая дедовщина. Солдаты-земляки, объединяясь в сплоченные национальные группы, выстраивают в воинских частях свою силовую вертикаль. В основном это парни, призванные с Северного Кавказа. Нынче двухмиллионный Дагестан поставляет столько же призывников, сколько двенадцатимиллионная Москва...

Очередной побег на почве этнодедовщины случился недавно в Самаре. Из воинской части внутренних войск сбежали двое военнослужащих. В тот же день они дали пресс-конференцию, на которой заявили, что однополчане их не только били и унижали, но и заставляли совершать преступления. Военная прокуратура возбудила уголовное дело. Арестован рядовой - дагестанец Арслан Даудов...

-- 1. Шеф прав. 2. Шеф всегда прав. 3. Шеф не спит - он отдыхает. 4. Шеф не ест - он укрепляет свои силы. 5. Шеф не пьет - он дегустирует. 6. Шеф не флиртует с секретаршей - он поднимает ей настроение. 7. Если шеф не прав - см. пункт 2".
Шеф - это Олег Киттер. Кроме плаката "Регламент шефа" в его приемной советские и царские флаги, запрещенная законом об экстремизме литература и собственный портрет в спасательном круге вместо рамки. Киттер - русский националист и этого не скрывает. К приемной националиста примыкает его оружейный магазин, охранное агентство и правозащитный центр, защищающий права только русских.

В прошлом у Киттера - погоны капитана милиции, неудачная попытка избраться в мэры Самары и два уголовных дела за разжигание межнациональной розни. Первое закончилось оправдательным приговором, второе еще тянется, но на всякий случай газета Киттера "Алекс-информ" теперь выходит со сноской: "Под жидами следует понимать международную прослойку людей, живущих за счет труда и способностей других".
Побег из воинской части № 5599 внутренних войск МВД России рядового Станислава Андреева (русского) и младшего сержанта Азамата Алгазиева (казаха) - это первый случай в армии, когда беглецы обратились за помощью не в Военную прокуратуру и не в Комитет солдатских матерей, а к махровому националисту.
-- "Слово "националист" сильно извращено, - пожаловался мне Киттер. - Национализм - это просто следующая ступень родства после семьи, он не может разжигать никакой розни, если только не оскорблять этого родства. А настоящим разжигателем национальной вражды как раз является интернационализм. Потому что именно принудительное выравнивание неравного приводит к недовольству нацбольшинства и развращению нацменьшинства".
-- "Олег Вячеславович, а вы не пробовали быть хитрым националистом? Не статьи про жидов публиковать, а поднимать свой бизнес, налаживать связи... Плетите паутину влияния и лоббируйте интересы своей нации"...
-- "Вот вам анекдот. Завелись в лесу бородатые зайцы. Везде ходят стаями, всех бьют, грабят, насилуют. Весь лес воет, а справиться никто не может. Вроде обычные зайцы, но уж слишком их много. Лиса пыталась с ними разговаривать - теперь в больничной норе лежит, волк выяснял отношения - в реанимацию попал, даже медведь чуть живой ушел. Осталась последняя надежда - лев. Забивает он с ними стрелку на поляне. Приходит - а там тьма тьмущая бородатых зайцев. Все такие мускулистые, глаза горят. "Мужики. -говорит, - вы чего творите? А ты кто такой?!" - спрашивают льва бородатые зайцы. "Я лев. Царь зверей!" "Не-е! Это Масхадов - царь зверей. А ты - просто животное".
-- Это вы так от ответа уходите?"
-- Это и есть ответ. Чтобы победить зверя, нужно самому быть зверем, Чтобы плести паутину влияния нужно быть пауком. Русские не умеют быть пауками. Русские умеют быть зверями, но их заставляют быть животными".
-- "Кто заставляет?"
-- "Те, кто плетет паутину.

Рядовой Андреев и сержант Алгазиев после побега из воинской части сначала содержались в полку МЧС, потом их перевели в часть при областной Военной прокуратуре. Киттер привез меня туда и опознал обоих беглецов возле КПП. Но Алгазиева тут же сцапали приехавшие на свидание родители. Они как-то косо посмотрели на националиста и наотрез отказались давать своему чаду слово.
Станиславу Андрееву 22 года. До армии он выучился на сварщика и закончил юридический колледж и Факультет уголовного права в Тольяттинском университете. Поэтому говорить умеет
-- "В полк меня привезли 25 декабря 2002 года. Уже на КМБ (курсе молодого бойца) из 90 человек было 45 дагестанцев и ингушей. Те что городские и с образованием - еще ничего. А которые с гор - вот эти и были вовлечены в эту систему. После КМБ в нашей роте их человек пятнадцать было - аварцы, даргинцы, ингуши, кумыки, но держались все вместе. Это у них называлось джамаат - община по нашему. Вместе молились в каптёрке, вместе решали проблемы, вместе бизнес наладили".
-- Какой бизнес?"
-- "Разбойничий. Сначала как бы по-дружески: мол, ты местный, помоги - на курево денег нет. Принеси пятьдесят рублей, я потом отдам. Раз пятьдесят рублей, два, потом сто, двести. А когда с новым призывом их земляков пришло еще больше, они уже стали требовать. Вымогательство стало системой. Нас обложили данью. Формы изобретали разные. Например, так называемый косяк. За любую провинность на тебя вешали определенную сумму - от пятидесяти до тысячи рублей. Косяк рублей в двести могли вчинить за что угодно. Они могли обвинить тебя даже в том, что ты просто медленно среагировал на их требования более серьёзные суммы назначались за настоящие провинности. Но дагов (мы их так называли) не интересовало, что мы уже получили наказание от командиров. Они выстроили параллельную систему власти. Однажды я, сержант Кузьменко и младший сержант Гроздин отклонились от маршрута патрулирования - звонили домой. Нас заметил полковник Лазарев и сообщил дежурному по части. Когда мы вернулись, Даудов сказал: "На вас косяк. От офицеров - это само собой. А от нас - отдельно. Короче, с вас тысяча". Тогда за нас отдал сержант Кузьменко".
-- "Сержант отдал рядовому?"
-- "А там не важно, рядовой ты или кто. Среди своих даги придерживаются субординации, все остальные для них - никто. Майоров еще слушаются, и то не всегда, а на лейтенантов и капитанов давно забили. Могут матом послать... Лейтенант Солдатов прошлой осенью сделал рядовым ингушам замечание - его избили. Никаких последствий не было. В декабре трое рядовых ингушей пытались в столовой избить заместителя командира полка майора Леонова. И тоже - ничего. Многие офицеры просто боятся с ними связываться. Бесятся от бессилия и все зло срывают на нас. Чтобы хоть как-то контролировать ситуацию, ставят самих же дагов старшинами, потому что русского они слушаться не будут. В итоге под командованием своих земляков служба у кавказцев превращается в курорт, на котором солдатам всех остальных национальностей отводится роль обслуживающего персонала".
-- "Что еще облагалось данью?"
--- "Увольнения. Вернуться надо было или с деньгами, или с телефонной карточкой. Доходило до шестисот рублей за день. Даже сама служба облагалась данью. Наша часть патрулирует улицы города, помогает милиции, у нас и форма похожа на милицейскую. И каждый патруль должен приносить им из города по сто рублей в день. Солдатам приходилось вымогать деньги у горожан, а иногда и грабить. Пьяные откупались от нас, чтобы не попадать в вытрезвитель. А упившихся до бесчувствия просто обворовывали. Если ты приходил с патруля с пустыми руками, долг оставался за тобой. А иногда и счетчик включали. Наша рота патрулировала город четыре раза в неделю. Каждый день по девять патрулей. Вот и посчитайте. Плюс косяки. Плюс увольнения. Да еще положенное бесплатно обмундирование они нам продавали... И это только денежная повинность".
-- "А еще какая?"
-- "Трудовая. Заправка постели, стирка, уборка помещения - это они считают женской работой, говорят, что традиции им не позволяют её выполнять. Поэтому все это приходилось делать нам. Впрочем они и ремонт помещения заставляли делать нас. Русские пацаны, бывало, всю ночь вкалывают. Они подключаются только к приходу командира. А тот нахваливает: "Молодцы, джигиты, хорошо сделали". За малейшее наше недовольство начинали бить. Но даже если ты всё исполняешь, всё равно бьют. Бьют за всё. Они чувствовали себя королями. В столовой: принеси чай, принеси вторую порцию. Откуда? Не волнует. Свою неси. Смотрят телевизор: принеси подушку! Они любят сидеть, обложившись подушками. Курорт. За территорию выходят, когда захотят. Покупают себе одежду гражданскую, ходят гулять на набережную. Когда день рождения у кого-то - мы скидывались на день рождения. Гражданской одежды у них гардеробы целые.

На дембель они уходят вот с такими баулами, а там кроссовки, куртки, спортивные костюмы, туфли, мобильники. Там, у себя на родине, они даже деньги платят, чтобы их в Россию направили служить, а не на Кавказ. Хажуков, дагестанец, говорил, что он на призывном пункте заплатил пять тысяч рублей, чтобы его сюда направили".
--"Зачем?"
-- "Да потому что среди своих придется реально служить. И постель заправлять, и унитазы драить. А представь, назначат тебя сержантом и придется командовать представителем какого-нибудь знатного рода. На кровную месть нарваться можно. Да и родители там рядом, старейшины - не побалуешь".

-- "Вы пробовали жаловаться командиру части? Или он тоже их боится?" -
-- "Нет, не боится. Но сделать ничего не может. Жалобы были, но все уходило в песок. Ну выстроит полковник их на плацу, поорет, они сделают вид, что боятся, а через час так изобьют жалобщика, что до следующего призыва все заткнутся. Одного рядового после такого случая избили, а потом заставили чистить туалет своей зубной щеткой. Командование всякий конфликт старалось замять. Зачем им проблемы по службе? Только один раз осудили дагестанца за сломанную челюсть. На два года условно. Хотя сломанных челюстей было много. И пальцы ломали. Но вообще-то они старались бить грамотно - не оставляя следов".
-- "А своим родителям ты рассказывал?"
-- "Нет, расстраивать не хотел. А другие рассказывали. Родители приходили к командиру части. Иногда переводили ребят в другие подразделения, где нет кавказцев".
-- "А почему у вас их так много скопилось?"
-- "Наш полк головной в бригаде, из других полков их сюда сбрасывают от греха подальше. Командир части все время грозится, что призыва с Кавказа сюда больше не будет, но меньше их здесь не становится. Против реальности не попрешь. У русских рождаемость падает, а на Кавказе демографический бум и стопроцентная явка на призывные пункты. Там уже наш полк давно прославился, и многие прицельно идут именно сюда".

-- "Слушай, половина - это все же не большинство. Вы пытались оказывать сопротивление?"
-- "Некоторые пытались - безрезультатно. Они, знаешь, как говорят? Не сможет один сломать человека, сломаем всем джамаатом".
-- "А вы не пробовали всем джамаатом?"
-- "Не пробовали. Что-то мешает объединяться. Не знаю что. Вот вены себе вскрывать русские не боятся - только при мне три случая было. Слава Богу, все остались живы.

Мы с Азаматом тоже терпели до последнего. Мне еще полгода оставалось, а он и вовсе должен был увольняться. Но нам обоим на день побега срок выплаты назначили - по пятьсот рублей. Они так нами сказали: "Не отдадите - узнаете, что такое ад" За месяц до этого мы патрулировали станцию метро рядом с офисом Киттера, я тогда с ним случайно познакомился. Поэтому мы решили бежать именно к нему."
-- "Алгазиев ведь мусульманин. Он для них "свой".
-- "Свой?! Смешно. Ему еще больше меня доставалось, хоть он и сержант. И по почкам били, и губы оттягивали, и уши выворачивали. Накануне побега его жестоко избил сержант Магомедов. В ту ночь Азамат был дежурным по роте, а Магомедов и еще трое в классе боевой подготовки пили водку. Когда им стало весело, они заставили русских рядовых два часа подряд танцевать перед ними лезгинку. Когда Азамат попытался возразить, его избили, отняли штык-нож и пообещали зарезать его этим штык-ножом, если он его не выкупит. Он все это в заявлении написал. Для них мусульмане только те. которые с Кавказа. Казахи, башкиры, татары для них - такие же свиньи, как русские. Потому что они водку пьют и свинину едят".
-- "А сами они водку не пьют?"
-- "Пьют. Но свинину не едят. И подмываются каждый день. У них традиция такая, они туалетной бумагой не пользуются.

Так и говорят: "Наши жопы чище ваших лиц". Антирусские настроения у них очень сильны. Слушают песни певца Тимура Муцураева. Там прославляются шахиды и прямо целый план расписывается, как моджахеды станут властителями мира. Мне запомнилась одна песня про то, как в горное село приходит трусливый русский солдат. А альбом этот называется "Держись, Россия, мы идем!"
-- "А в боевых действиях на стороне чеченцев там никто не участвовал?"
-- "Я такого не слышал. Вот что поразительно. У нас в роте было двое чеченцев. Из Урус-Мартана. Два брата - Хасан и Рамазан Басаевы. Они выросли во время войны, видели и бомбежки, и все на свете. И у них таких наклонностей не было. Они не слушали Муцураева, не называли нас свиньями и в вымогательствах не участвовали. Более того, если они видели, что на русского наезжают уж совсем по беспределу, заступались. Они единственные, кто как-то сдерживал дагов. Их боялись".

-- "А чего остальные с вами не побежали?" "Испугались. Это же внутренние войска. Там много местных служат.
-- "А у дагестанцев в Самаре большая диаспора. Вы бы видели, как дембеля из нашей части увольняются. Одежду и деньги получили - и бочком, бочком, пока не отняли".
-- "Ты, наверное, теперь тоже националист, как Киттер?"
-- "Да нет. Я только латышей не люблю. Мне за Прибалтику обидно".
***
Военный прокурор Самарского гарнизона Сергей Девятов назначен на эту должность недавно и не перестает удивляться нравам местных призывников. Люди из его окружения в конфиденциальных разговорах признаются, что прокурор уже испытывает давление дагестанской диаспоры в Самаре. Но на прямой вопрос Девятов ответил отрицательно:
-- "Сейчас самая большая проблема для следствия - это получить показания сослуживцев Андреева и Алгазиева. Никто не хочет. Все боятся".
-- "Конечно. Если там половина с Кавказа".
-- "Какая половина! Двадцать процентов. Наверное, тем, которые сбежали, просто стыдно признаться, что они терпели от кучки людей. А большинство там из Самары и области. Это единственная воинская часть в регионе, где разрешается служить местным. Именно поэтому все как воды в рот набрали. Предпочитают терпеть, лишь бы их не услали куда-нибудь в Бурятию или в Чечню. А арестованный Даудов, естественно, все отрицает. Командиры? Естественно, им все это не нужно. Зачем им портить себе отчетность? Но если так и дальше пойдет, то будет им не до отчетности... Мы-то дело в суд передадим, а что будет дальше - не знаю".
Воинская часть № 5599 расположена в самом центре Самары. На проходной стоит молодой дагестанец в гражданском. Мимо проходит солдат. Парень хватает его за руку: "Эй, стой. Слушай, вон в том корпусе на втором этаже двое прапоров. Скажи, их Рамазан ждет. Понял? Срочно". Солдат не переспрашивал.
Командир части полковник Громов производит впечатление человека, который и сложившихся обстоятельствах делает все, что может, но понимает, что обстоятельства сильнее. Долго спрашивал меня: "А что Киттер поет? А что Андреев поет?"

-- "В моем полку служат солдаты 56 национальностей, и для меня не важно, кто какой. Хотя, если честно, у кавказцев уровень боевой подготовки гораздо лучше. Они сильнее, инициативнее, тот же Даудов за неделю до ареста смог в одиночку задержать двух преступников. Когда они патрулируют город, я абсолютно спокоен".

-- "А когда они в казарме?"
-- "Здесь не закрытый режим. Все наши ходят в патрули, очень часто видятся с родственниками. Если их здесь так унижали, почему они молчали? Мое мнение - это все политические интриги Киттера. Про него что-то давно никто не вспоминал, вот он и решил пошуметь".
Когда я выходил, на проходной вместе с Рамазаном уже тусовались человек пять его земляков. Вместо ответа на мои вопросы он дал мне телефон главы дагестанской диаспоры в Самаре Абдул-Самида Азиева.

Абдул-Самид, полковник медицинской службы в отставке, смотрит на ситуацию не только как дагестанец, но и как кадровый военный советской закалки:
-- "У нас тут полтора года назад в учебном центре двадцать призывников написали жалобу, что их заставляют выполнять работу, которую им не позволяют делать традиции. Я тогда с ними встречался и говорил: "Не придумывайте! Никаких таких традиций на Кавказе нет и никогда не было. И в Коране об этом тоже нигде не написано. У себя дома - да. Там мужчина должен делать более тяжелую работу, а женщина - заниматься хозяйством. Но в армии мужской коллектив и вы не птички, которые летают и не оставляют грязи на полу. Поэтому будьте добры нести те же обязанности, что и остальные".
-- "А что делать с Даудовым?"
-- "Мне удалось с ним коротко побеседовать. Он утверждает, что никого не бил и кругом невиновен. Я не думаю, что это правда, но и не уверен, что, если его посадить, это послужит на пользу. Обозлится его мать, обозлится село. Надо искать другой выход. Правильное воспитание нужно начинать еще на призывных пунктах и на уроках военной подготовки в школах. Потому что возвращаются с военной службы ребята и хвастаются, что вот, мол, они в армии полы не мыли и картошку не чистили. И с них будут брать пример следующие призывники, сложится традиция, которую потом будет трудно перебороть. И еще - надо что-то делать с мужским воспитанием в России. Разве нормально, что восемьдесят процентов солдат не дали отпор двадцати процентам? В мужском коллективе всегда идет борьба за власть и контроль. И если большинство оказалось слабее меньшинства, то какое же это большинство?"
Лидия Гвоздева, председатель самарского Комитета солдатских матерей, сказала так: - "Проблема есть, и она становится все серьезнее и серьезнее. Я не понимаю, что происходит. Доходит до смешного. Двое дагестанцев бьют одного русского, а еще четверо русских стоят в очереди на экзекуцию. Уж сколько раз мы с нашими солдатами разговаривали, говорили, что надо держаться вместе. Они только мычат. Все без толку. На днях мне звонит дама: "Переведите моего сына в другую часть, там кавказский террор". Начинаем выяснять - оказывается, двое поставили под контроль целую роту. Двое! Я ей говорю: "Мамаша, лучше идите и объясните своему сыну, что свое достоинство в этой жизни нужно отстаивать. Иногда с кулаками. Пусть они объединятся, один раз отметелят тех двоих"...
-- "Вы же боретесь с дедовщиной в армии! Как вы можете такое советовать?"
-- "А это и есть борьба с дедовщиной. Среди казаков не было дедовщины, потому что там все были мужчинами. Если теперь наши ребята вырастают такими зайчиками, то чего удивляться, что их бьют. Дедовщину создают слабые, а не сильные. Мы делаем все возможное, чтобы сильных усмирить, но против природы не попрешь, человеку невозможно запретить быть сильнее тебя, можно только самому стать сильнее. Сколько раз приезжала сюда Тайгарат... это председатель махачкалинского Комитета солдатских матерей. Беседовала с ними, с собой старейшин привозила. Они говорят своим ребятам нечто такое, что на несколько месяцев позволяет снять проблему. В принципе я знаю, что они им говорят, но это не для разглашения".

-- "Странная у вас позиция. Обычно ваши коллеги склонны во всем винить командиров".
-- "Мы с этой частью работаем с 1994 года и имели дело со всеми ее командирами. Полковник Громов - самый достойный из них. До него была разруха полная. Наркоторговцы сверлили в заборе дырки и через них наркоту продавали, а при Громове даже пьянство там под реальным запретом. Можно, конечно, ругать командиров, можно даже их увольнять и сажать, только легче от этого не станет.

Вы подождите, сейчас подрастет поколение, которое родилось в девяностые, во время демографического спада. Тогда проблема дедовщины будет уже не только в армии, но и в обществе".

Проблема армейской дедовщины волнует выпускников школ с того момента, как они начинают готовиться к поступлению в университет. Действительно, лучший на настоящий момент способ отсрочить службу в армии - продолжать учиться. Но есть ли дедовщина в армии и настолько ли она страшна, как описывают? Давайте разберёмся.

Призыв

Для того чтобы лучше разобраться в проблеме, начнем рассматривать весь год армейской жизни призывника по порядку. Итак, представьте, что молодой человек получает повестку, устраивает проводы, а наутро отправляется на призывной пункт. Его ожидает медицинская комиссия, а затем - распределение.

КМБ

Это курс молодого бойца - период до приведения парня к присяге и официальной службе в армии. Кажется, что солдат еще не причислен к какой-либо роте или дивизиону, но дедовщина в армии начинается именно здесь.

Например, заходит в расположение "дедушка" и требует, чтобы при этом весь молодняк поднялся с табуреток (кроватей), а кто-то один обязательно крикнул: "Встать!" Является ли это дедовщиной? Кому-то может показаться, что да. Однако на практике это приучает молодое пополнение подниматься, когда в расположение заходит старший офицер. А это уже устав воинской службы, и чем раньше молодой боец приучится его исполнять, тем лучше для его подразделения. Ведь главный принцип в любой армии: "Косячит один - страдают все".

Еще один пример. Нужно точно знать, что требует от призывника конкретная воинская часть. Дедовщина во время КМБ зачастую направлена на воспитание и приучение к армейскому быту "молодняка". В некоторых "секретных" армейских частях запрещено пользоваться мобильником. В таких случаях "дедушки" частенько запугивают новичков тем, что отберут телефон, если заметят. На практике это приносит только пользу. Ведь иначе мобильный заберёт офицер, и вернуть его будет очень сложно. Поэтому призывник приучается скрывать свой гаджет как можно раньше.

Присяга

Как ни странно, но дедовщина в армии однообразна и скучна. "Дедушки" развлекаются, заставляя призыв выполнять физические упражнения. Кто поумнее, маскирует свою деятельность за тренировками ходить строем. Но даже это идет на пользу самому призывнику. Повышается выносливость, и вырабатываются необходимые навыки. И пусть лучше "дедушка" погоняет роту лишний раз, чем потом вся часть будет получать на орехи от приехавшей проверки из-за одного нерадивого солдатика.

Поэтому всё, что делалось до присяги, призвано к тому, чтобы дисциплинировать будущего бойца. И вот новоиспеченный солдат распределяется и приписывается к своему новому подразделению, которое на год должно стать его семьёй. Дедовщина в армии только начинается.

Внешний вид

Саму службу в армии можно разделить на множество взаимосвязанных аспектов. Начнем мы с того, что проверяется каждое утро офицерами, - с внешнего вида военнослужащего. Есть несколько основных параметров, по которым оценивается внешность:

• стрижка;
• наличие щетины на лице ;
• чистота одежды и ботинок;
• подшитые воротнички;
• подстриженные ногти.

За каждое упущение в любом из пунктов "дедушка" может наказать молодого бойца. Наказания бывают самые разные, от нескольких отжиманий до чистки туалета. Вроде бы зверство: просто за то, что не побрился, надо драить унитаз. Но взглянем на это с другой стороны. 2 и 5 пункты должен делать любой уважающий себя человек. Подстригаться необходимо для того, чтобы в антисанитарных условиях не завелись вши. 3 и 4 пункт - это самоуважение любого человека. Да и окружающим вряд ли приятно смотреть на немытого оборванца. Получается, что, несмотря на то, что людей угрозами заставляют что-либо делать, все действия направлены исключительно на их же благо.

Труд

Еще один момент, в котором проявляется дедовщина в армии, - наряды. "Дедушки" стараются получить самые лёгкие места для нарядов, в то время как "молодые" горбатятся где попало.

К сожалению, это заложено в саму человеческую природу. Затюканные предыдущими "дедушками", нынешнее старшие призывники желают самоутвердится за счет "молодых". Это нормальное явление. Подобный круговорот остановить очень трудно, поэтому любые заверения о том, что дедовщина в российской армии побеждена - полные враки.

Повышенная частота заступления в наряд у молодого пополнения - это один из основных признаков дедовщины в конкретном подразделении. Но при этом следует помнить, что любой срочник, который писал маме и жаловался на то, как с ним обращаются "дедушки", с радостью побежит точно так же издеваться над следующим после него призывом.

Так что это, скорее, норма для любой части. Первые полгода работает "молодой", вторые полгода - следующий призыв.

Уставщина

Возможно, для многих это станет откровением, но, кроме неуставных взаимоотношений, существуют и уставные. А вот что из этого хуже - спорный вопрос.

Зачастую в частях, в которых процветает дедовщина, это происходит из-за того, что офицерский состав плюёт на подчиненных. То есть офицерам безразлично, чем занимаются солдаты. Их гоняют на работы редко, и единственной проблемой таких частей становится скука. Поэтому в них и процветают "деды".

В уставных показательных частях дедовщины, конечно, нет. Просто потому, что даже у "дедов" не остаётся сил на то, чтобы издеваться над новоприбывшими. В таких воинских подразделениях солдату придется работать вплоть до самого дембеля. И это основная причина, по которой дедовщина в ВДВ и других десантных боевых подразделениях - редкость.

Если же говорить об обычных, рядовых, воинских частях, то солдаты обычно сами выбирают дедовщину. Если срочник был переведён из уставной части в "дедовскую", то, по его словам, это все равно что попасть на курорт. Странно, но факт. Те, кто отслужил, прекрасно знают, что лучше полгода потерпеть "дедов", чем весь срок службы стелиться перед офицерами.

Яркий пример. Собирают части со всей области на концерт в каком-нибудь городке. Солдатики из части с дедовщиной спокойно стоят и курят в сторонке, а воспитанники "уставщины", даже чтобы отойти покурить, спрашивают разрешения у сержанта. Согласитесь, даже иллюзия свободы позволит намного легче перенести лишения военной службы.

Быть или не быть

Как давно существует дедовщина? В советской армии данное явление также имело место быть. Конечно, это не относится к периоду войны, но в большинстве частей, особенно в далёких и труднодоступных, дедовщина процветала всегда. Ведь самая главная причина ее появления - это скука. За два года срочной службы и заняться было нечем.

Дедовщина в советской армии в основном выражалась в физических наказаниях и использовании солдат в качестве игрушек. Особенно популярной была игра "Дембельский поезд". Молодое пополнение раскачивает кровать "дедушки" и изображает звуки паровоза. Так старшие призывники представляли себе путь домой.

Сейчас, в эпоху смартфонов и плееров, подобные издевательства уходят в прошлое, и то, что было описано в данной статье, - это зачастую максимум, на который способны "деды".

Борьба

Дедовщина в армии - это явление, с которым все стараются бороться. Но насколько это действенно, судить сложно. В большинстве случаев всё очень умело маскируется под устав и наказания за проступки, благо, придраться всегда есть к чему.

Единственный совет, который тут можно дать, - не надо жаловаться на дедовщину. Ну, посадят "деда" за "издевательства", старших офицеров накажут финансово, а жертву переведут в другую часть. Вот только ничего не поменяется, а станет только хуже. Слухи распространяются, и "стукача" возненавидят в новой части уже все, включая и офицеров, и тех, кто призывался одновременно с ним.

А за случаи, в которых солдаты "гибнут из-за дедовщины", ответственны психологи и психиатры, допустившие неуравновешенного человека к службе.

Напоследок хотелось бы уточнить. Данная статья вовсе не призвана защитить дедовщину или тех, кто убивает солдат срочной службы. Но подобные "существа" есть везде, и не только в армии. Грабители, насильники, убийцы встречаются и в повседневной жизни и точно так же либо уходят от наказания, либо получают смехотворные сроки. Главная задача данной темы - показать, что во многом отношения в армии зависят от самого призывника и от того, как он поставит себя в коллективе.

Недавняя гибель военнослужащего Александра Коржича и вскрывшиеся акты неуставных отношениях в учебном центре в Печах вызвали волну общественного возмущения. Об издевательствах старослужащих над молодыми солдатами вновь заговорили во весь голос...

«Тебя взводный колотит по морде...»

Чтобы победить тяжелое заболевание, надо верно понимать его причины. Отчего и почему товарищи по оружию, с минимальной разницей в возрасте и в сроках службы, творят такое насилие друг над другом? И всегда ли и везде была эта самая «дедовщина»?

Неуставные взаимоотношения - бич почти любой армии. Эрих Мария Ремарк описывал это явление в армии Германской империи, Гомикава Дзюнпэй в своем знаменитом романе «Условия человеческого существования» - в армии императорской Японии. В кавалерии ВКЛ пьяные шляхтичи-«товарищи» стреляли из пистолетов в яблоки, положенные на голову своих военных слуг - «пахоликов». Во время моей срочной службы нас занимал вопрос - а была ли дедовщина в царской армии? И после какого срока там становились «дедами»? С учетом того, что «дембеля» от царя приходилось ждать 25 лет, в «духах» там пришлось бы ходить лет 12 с половиной...

Но в армии Российской империи дедовщины не было - там была «дядьковщина». К молодым рекрутам приставлялись старослужащие-«дядьки». «Скажи-ка, дядя, ведь недаром...» у Лермонтова - это и есть обращение молодых бойцов к «дедушке». Но роль «дядек» сводилась скорее к обучению и выполнению патронажа над новобранцами. А мордобоем и издевательством занимались унтер-офицеры и, собственно, сами офицеры.

Некоторые «унтеры» соревновались, кто больше зубов вышибет у солдата с одного удара. Кроме неформальной кулачной расправы, законом были прописаны и уставные телесные наказания - порка шпицрутенами, например. Приговор к нескольким тысячам ударов такими гибкими длинными прутьями фактически означал медленную и мучительную смерть. Официальные телесные наказания для «штрафованных» в армии Российской империи просуществовали до 1904 года и были вновь восстановлены для «защитников отечества» во время мировой войны в 1915 году. Рукоприкладство тылового поручика в отношении казака-фронтовика, имевшего ранения и Георгиевский крест, стало причиной восстания на Гомельском пересыльном пункте осенью 1916 года. Полицией в одном из солдатских рундуков в Гомеле тогда были найдены такие стихи:

Тебя взводный колотит по морде,
А фельдфебель ногой бьет в живот,
Через них в батальон попадешь ты
И тюремную жизнь понесешь...

Но уровень насилия зависел от позиции командования части. Лучшие офицеры всегда выступали против унижения подчиненных. В 1903 году поручик Куидоров, служивший в 160-м пехотном Абхазском полку, расквартированном в Гомеле, приказал вестовому в офицерском собрании языком вылизать ему сапоги - у нижнего чина не оказалось под рукой щетки. Но командир полка отправил изобретательного поручика под арест.

«Все там были товарищи, все там были друзья...»?

Впервые телесные наказания были отменены в армии Великой Французской революции. В Красной Армии - разумеется, тоже. Хотя рецидивы рукоприкладства со стороны бывших унтер-офицеров, занявших в РККА многие командные посты, иногда случались - но с этим жестко боролись. Мой дедушка проходил в начале 30-х годов срочную службу в Москве. Ни о каком брутальном «неуставняке» тогда и речи не шло - любой популяризатор «дедовской» идеи рисковал быть обвиненным в создании «контрреволюционной группировки». Но встречались различные шутовские процедуры, вроде предложения молодому матросу на флоте «принести ведро компрессии». Подобные ритуалы традиционно практиковались и в ремесленно-цеховых, и в рабочих сообществах, например, у шахтеров - они должны были изначально указать «профанам» их положение.

Для достижения полного социального равенства в Красной Армии были уничтожены сами понятия «солдат» и «офицер», отменены погоны и привилегии. Но логика государственной иерархии диктовала свое, и в 1935-1940 годах офицерские звания были вновь восстановлены.

Гомельчанин Александр Василенко приводит воспоминания своего отца. Осенью 1943 года житель Корюковского района Черниговской области Федор Василенко был мобилизован в Советскую Армию и отправлен на фронт под Гомель. Мать справила ему новые сапоги, но по прибытию в часть старослужащие предложили ему «поменяться». По воспоминаниям уроженца Беларуси Василия, служившего в конце 40-х на Северном флоте, дослуживавшие там фронтовики часто меняли свою старую форму на новую - у «салаг».

Но в целом на фронте воевали дружно, практиковалась взаимовыручка и коллективизм. Почти как в песне: «Парня встретила дружная, фронтовая семья...» Сим и победивши. Проявления же особого статуса старослужащих, особенно - воевавших, в первые годы после войны носили скорее символический характер. О такой же примерно «дедовщине» неоднократно рассказывали автору и те, кто служил в Советской Армии в 50-60-е годы. Гомельчанин Владимир Михайлов проходил срочную в 50-е годы в ВДВ на Дальнем Востоке. Служба в десанте была тяжелая - прыжки, стрельбы, многокилометровые марш-броски по сопкам, постоянные учения. Но старослужащие чаще помогали молодым, чем издевались над ними. Правда, к этому времени уже сформировалось деление на «стариков» и «молодых» со своими табу и неписанными ритуалами, особенностями ношения формы и так далее. Но избиения и третирование молодых было скорее исключением из правил. Однако к 70-м годам, по мере общей деградации на фоне «застоя», дедовщина стала носить все более криминальный характер...

«Душары, вешайтесь...»

Автор призывался в СА уже в 80-е годы. О том, что нас ждет, хорошо знали все. Когда мы ехали в поезде, договаривались - дадим отпор, дружно станем против дедов. Но вот мы в учебном полку ВВС в подмосковных Ватутинках. Хорошо помню свой первый день в учебке - после помывки в бане, выдачи х/б и распределения по ротам стоим перед казармой. «Построение в роте, бегом - марш!» - и мы бежим по лестнице на 2-й этаж в наше расположение, а на нас сыплются градом ремни сержантов-старослужащих и матерные ругательства. Было такое ощущение, что ты попал в большой сумасшедший дом. Все - бегом, кругом крик, мат, гогот.

Наш командир взвода на занятиях и в казарме был редким гостем. Все делали четыре сержанта - один «помаз»-полугодичник, «черпак»-годичник и два дедушки. Кулачная работа выпадала на долю двух первых. Любимое развлечение сержантов было «проверить душу» - нанести удар кулаком в грудную клетку. По лицу почти не били - чтобы не оставить следов. Признак особой лихости - смять кулаком пуговицу на солдатском кителе. Сержант Иванов из соседнего взвода, интеллигент в очках в металлической оправе, заступая дежурным по роте, любил ударить в пуговицу штык-ножом. Оптика, видать, у сержанта была хорошая - и бил он без промаха. Правда, штыки эти были от старого АК-47, с закругленным, не заточенным концом. Наш «черпак», атлетически сложенный сержант Зык, мог ударом сапога поднять на воздух отжимающегося от пола «духа». Ко мне он, правда, благоволил - уроженец брянских Клинцов, он считал гомельских земляками.

Били и для развлечения, и в «педагогических» целях. Мы учились на радиотелеграфистов, по ускоренной программе. Поэтому азбуку Морзе лишенным музыкального слуха вколачивали ударами деревянной указки по голове. Эту увесистую палку сержанты в духе военной образности называли «Биг файер» - видимо, по классификации НАТО. А еще сажали на «сержантский стул» - в позу горнолыжника с согнутыми коленями, и в таком положении заставляли принимать «морзянку» на скорость. Когда человек начинал сползать по стенке, могли заставить другого курсанта держать иголку под его ягодицами. Иногда «душары» принимали радиосигналы, отжимаясь от пола - в это время сержант также мог дублировать «Ба-а-ки те-кут», «Фи-ли-мо-он-чики» ударами палки по голове.

Но самым страшным наказанием считалось направление с каким-либо поручением в узел связи. Наш учебный полк был кадрированным - то есть предназначенным к развертыванию в полноценную боевую часть на случай военного времени. Поэтому его ядро, помимо 4-х учебных рот радистов, кабельщиков и «засовцев», составляло кадровое подразделение - «узел связи». По негласной традиции, ни один молодой не мог переступить его порог, не получив как следует от местных старослужащих. Грозой всего полка был сержант этого узла Колесников, 12 раз подтягивавшийся в 24-килограммовой гирей на ногах. Практически настоящие пытки применяли в автовзводе - провинившегося «духа» клали лицом под выхлопную трубу работающего двигателя, пока он не начинал задыхаться.

После отбоя сержанты устраивали развлечения - заставляли самых отъявленных доходяг поднимать гири или бороться. Еще были «полеты на СК-2». Так, в духе искрометного армейского юмора, назывались солдатские кровати - 2-й ярус. За 15 секунд мы должны были на них «отбиться», за 45 секунд - выполнить команду «подъем». В последнем случае спрыгивать со второго яруса нужно было обязательно через спинку кровати. Один курсант, застряв между прутьями, сломал таким образом ногу. А рязанцу Васе Староверову колено раздавило во время погрузочных работ, между двумя бревнами - сержанты не разрешали брать тяжести втроем или вчетвером, только - вдвоем. Зачастую хозработы носили характер бессмысленного занятия - для заполнения свободного времени. Иногда курсанты ставили рекорды грузоподъемности, которым могли позавидовать и строители египетских пирамид - например, силами двух взводов и с помощью металлических труб-рычагов мы поднимали на машину вагонную двухосную тележку.

Сопротивляться «дедовщине» было почти невозможно. Во-первых, в отличие от молодых, старослужащие представляли из себя хорошо слаженный коллектив. Во-вторых, наши «деды» были еще и нашими непосредственными начальниками - и любое физическое противодействие в этом случае являлось бы воинским преступлением. При этом жаловаться на «дедов» было нельзя по неписанному «кодексу чести». В то же время сержанты преспокойно стучали на нас вышестоящему командованию. Старослужащие убеждали нас: «Мы тоже через это прошли. А станете и вы дедами - у вас тоже будут свои духи». Также сплоченность молодых подрывалась и тем, что сержанты-старослужащие заводили среди них своих любимчиков, которые получали мелкие поблажки, а со временем - ефрейторские лычки, обещания оставить в учебке и так далее. Классическая схема управления и манипуляции почти государственного уровня.

Одним из немногих в нашей роте, кто открыто не подчинялся беспределу дедов, был аварец из Дагестана. Сержанты побаивались его и тихо ненавидели. Но не преминули сдать непокорного горца, как только представился удобный случай - после драки с другим курсантом в бане. Тот случайно плеснул кавказцу кипятком на одно болезненное место и был жестоко избит тазиком. Бешенного «дага» чуть не посадили - от военного трибунала его спас только приезд родителей. И видимо, не с пустыми руками.

А вот что до солдатского жалованья, как и на переводы из дома, то на них в СА никто не покушался. Рядовой получал 7 рублей, старший сержант получал около 20 (примерно 50 и 150 белорусских деноминированных рублей соответственно). В самом худшем случае старослужащие могли предложить «угостить» их кофе и овсяным печеньем в «чипке». Продуктовые посылки из дома делились на всю роту.

Печи для солдат

Нынешний 72-й гвардейский Объединенный учебный центр в Печах под Борисовом, где произошла трагедия с Александром Коржичем, был широко известен еще в Советской Армии. «В русских печах хлеб пекут, а в борисовских - солдат е...ут» - гласила незамысловатая армейская поговорка. Про Печи по всему Советскому Союзу ходили байки и легенды - дескать, порядок там такой, что даже листья заставляют красить.

Гомельчанин Александр Иваненко попал в Печи осенью 1973 года и учился там на механика-водителя БМП. По его словам, порядки были жесткие - но «дедовщины» не было. Офицеры - культурные, корректные. Сержанты гоняли будущих мехводов страшно, с полигона они не вылезали. Но как правило, все делалось по уставу, физическая сила применялась редко. И, как говорит Александр - «за дело». Основным наказанием для отстающих было натирание полов мастикой - по ночам, после отбоя. В мотострелковой дивизии в Уручье, куда Александр попал после Печей, деление на «дедов», «помазов» и «молодых» было четкое. Но в основном выражалось в том, что младшие призывы выполняли за «дедушек» наиболее тяжелые и грязные работы. Только один раз «дед» ударил Александра - для него это был такой шок, что он в ту же ночь оставил часть. Всю ночь просидел у костра на полигоне, наблюдая за полетами «трассеров» над стрельбищем. Но на следующий день все же вернулся в часть. Ожидал самых суровых кар - но его сержанты страшно обрадовались, увидев беглеца. Никакого наказания за самоволку гомельчанин не понес. А вот обидевший же его «дед» ушел на дембель под самый Новый год. Однако та дивизия в Уручье была образцово-показательной. В многих же других частях «попроще» дедовщина уже расцветала махровым цветом, росло количество дезертирства, самоубийств и расстрелов сослуживцев. При этом многое зависело от рода войск, конкретной части и ее командования - например, в пограничных войсках СССР, несших службу зачастую в боевых условиях, «неуставняка» не было или почти не было.

Причины дедовщины исследователи сегодня называют разные. Одни считают, что первые «деды» появились в 1968 году, когда происходил переход с 3-летнего на 2-летний срок службы. По другой версии, что ее сформировали уголовники, которых также стали призывать в армию. По мнению третьих, «казарменное хулиганство» занесли в армию «пэтэушники» и дворовая шпана, в 70-е годы окончательно отбившиеся от рук. На мой взгляд, все эти гипотезы в лучшем случае содержат только часть истины. Например, тюремные понятия сильно отличаются от армейских.

Говорят также, что «дедовщина» стала расти после ликвидации института ротных старшин сверхсрочной службы. Ранее такой старшина, напоминавший царского фельдфебеля или вахмистра, жил и ночевал прямо в роте и постоянно следил за порядком.

А что же армия РБ? Уже в 90-е годы тут начались изменения - «дедовщина», казалось, пошла на спад. Ведь теперь стали служить рядом с домом и зачастую - вместе с земляками. Поэтому в лихие 90-е некоторые «борзые» молодые могли пообещать зарвавшемуся «деду» мгновенную карму - с помощью друзей с воли и прямо возле части. Или заслуженное возмездие по месту жительства - после увольнения в запас. К разоблачению казарменных преступлений стали подключаться и общественные правозащитные организации, и независимая пресса. В 2000-х, в связи с общим курсом на жесткое «наведение порядка» в государстве, неуставные взаимоотношения вообще должны были остаться в прошлом. Гомельчанин Владимир, два года назад отслуживший в железнодорожных войсках, говорит:

Сейчас дедовать - себе дороже. Молодые, чуть что, сразу пишут рапорта и заявления. Даже в бане командиры всех внимательно осматривают - не дай бог у кого синяк заметят.

И вот - очередная шокирующая трагедия в Печах. Что же происходит? Сегодня дедовщина приняла в значительной степени иной характер, чем в Советской Армии. Вооруженные силы меняются вместе с обществом. И если на гражданке сегодня в качестве главной ценности навязаны деньги, то и в армии - «бабки рулят». Уже давно в войсках РФ или Украины неуставные отношения превратилась в казарменный рэкет. И в случае с Александром Коржичем из белорусских Печей, и в других эпизодах, фигурируют крупные суммы денег, которые родные переводят солдатам, чтобы те могли откупиться от издевательств. Шокирует и то, что «в доле» с «дедами оказываются и некоторые командиры, которые с платежными карточками своих подчиненных разъезжают по магазинам и ночным клубам. Возможно, именно коммерческая составляющая современных неуставных отношений, вкупе с участием в ней начальствующего состава, служит одной из причин того, что дедовщина в ВС РБ стала более скрытой? И поэтому официальная статистика показывает резкое снижение правонарушений в войсках. Очевидно также, что многое по-прежнему зависит от конкретных частей и их командования - в одних частях белорусских ВС дедовщины почти нет, в других она практикуется «по полной».

Еще одним отражением современных нравов являются и ранее неслыханные сексуальные домогательства в армии.

Андрей из Светлогорска рассказывает:

Я призывался в 2000 году. В Печах отбирали всю зарплату, за исключением стоимости пачки «Астры». Плюс отдельно надо было оплатить «перевод» из «слонов» в «свистки», затем в «черпаки» и «деды». Стоимость перевода доходила до 50 баксов. Новую форму себе на дембель берут деды. И ни одного возбужденного дела по дедовщине, зато из моей роты посадили солдата за побег. Он бежал после того, как деды били и издевались над ним целую ночь. Дедам же ничего не было. Фамилия его была Киселев, призывался из Новополоцка. Так же постоянно практиковалось «проп...ние» - систематические побои без причины. «Готовь фанеру», «заряжай лося» и так далее. У людей были сломанные грудные клетки, тело у молодых вечно сине-зеленого цвета. В моей роте сержант облил ночью одеколоном рядового, и поджег. Я нашел сержанта в соцсетях, сейчас он работает пожарником. И в сети есть его фотки в Хатыни! Подожженный солдат получил тяжелые ожоги, но никого не наказали.

Неуставные отношения были или есть почти во всех армиях мира. Любая армия - жесткая иерархическая организация, основанная на насилии. Рядом с узаконенным принуждением всегда гнездится нелегитимное насилие. Полным решением проблемы может быть только радикальное изменение самой природы вооруженных сил - как и общества, которому они служат. А в реалиях сегодняшнего дня практика показывает - покончить или существенно ограничить казарменный произвол удается прежде всего с помощью общественного и родительского контроля. Не за военной техникой и прочими секретами, конечно. А за тем, как живут между собой наши дети в военной форме. Чтобы они не приходили домой грузом «200» -в мирное время, чтобы возвращались на долгожданный «дембель», сохранив физическое и психическое здоровье...

В редакцию Еврорадио обратился Олег Бенеш ― отец солдата, который проходит срочную службу. Сын Аким набил синяк другому сослуживцу. Возбуждено уголовное дело. Перед этим Аким имел многочисленные конфликты с "дедами" и решил им противостоять.

"Солдатские волнения" произошли в части 30151 вскоре после "плюшевого десанта". Хотя, по идее, в такое время дисциплина должна была быть железной.

"У нас в семье заведено по традиции служить в армии, ― рассказывает Олег Бенеш , отец солдата. ― Аким готовился к армии ― бегал кроссы, занимался боксом, борьбой. Готовился быть хорошим солдатом. Сначала, во время курса молодого бойца, все было нормально. Потом, по словам сына, началось, как в кино: ночные подъемы, отжимания, "кандагарские мосты". Через пять месяцев службы я понял, что ситуация обостряется: видел, что у сына разбиты губы, его мать заметила однажды, что побита голова. Аким начал говорить о ситуации только через пять месяцев службы. Оказалось, что в воинской части были два призыва. В старшем ― племянник высокопоставленного офицера, он и задавал тон службе. Всем рулили солдаты. Сначала требовали делиться кофе, сигаретами, конфетами. Затем начались ночные подъемы. И мой сын сначала поддавался и не знал, как действовать. А в один день решил противостоять и отказался выполнять команды сержантов. Он парень с честью: поэт и спортсмен".

Война с "дедами", по словам Олега Бенеша, закончилась уголовным делом, которое было возбуждено в отношении... его сына.

"Некоторые солдаты младшего призыва начали объединяться с Акимом. Это произошло точно в октябре прошлого года. Их избивают ― они сопротивляются, ― продолжает отец солдата. ― Дрались каждый день. Однажды у моего сына забрали часы. Он ничего не заявлял, но некоторое время спустя подошел к одному из обидчиков и потребовал вернуть вещь. В результате они подрались. Во время драки мой сын посадил оппоненту фингал. В итоге майор, который отвечал за воспитательную работу, пообещал: если будешь давать "нужные" показания, то получишь только прокурорское предупреждение и недолго посидишь на гауптвахте. Но неожиданно возбудили уголовное дело. После этого Аким резал правду-матку и рассказывал, что на самом деле происходило в части 30151. Его начали травить. Например, Акима выводили на плац перед всеми и поносили. Солдаты боялись с ним говорить. Было такое впечатление, что сына хотели довести до самоубийства или подтолкнуть к дезертирству".

"Солдат попадает в мясорубку и не может пожаловаться, получить совет"

Акиму Бенешу инкриминируется статья 443 часть 1 Уголовного кодекса ("Нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими, которые не являются подчиненными").

Отец солдата был возмущен ведением следствия. Он считает, что допрашивали только "удобных" свидетелей и шансов защититься Акиму не оставили.

"Тогда я направил жалобы в Администрацию президента и Генпрокуратуру, ― продолжает Олег Бенеш . ― После этого в срочном порядке допросили некоторых солдат. В частности, рассматривалось дело, когда один из "молодых" отказался выполнять приказ "дедов", стал себя защищать. Мой сын и другие солдаты из младшего призыва оказали ему поддержку. В результате всем участникам ситуации: и потерпевшему, и племяннику высокопоставленного офицера, и Акиму ― вынесли прокурорские предупреждения. Моему сыну ― за то, что не доложил о ситуации руководству части и защищал "слабого". После того как некоторые ситуации повылезали, многих офицеров из воинской части перевели на более низкие посты".

Еврорадио: Где сейчас ваш сын?

Олег Бенеш: Его перевели в другую часть. Там ситуация иная. Служится сравнительно хорошо. Я понимаю, что доказать невиновность Акима в суде будет непросто. Но основная цель ― другая. На сайте Генштаба есть горячая линия. Но получить там какую-то консультацию солдату сложно. От телефонов Комитета солдатских матерей и приемной министра тоже мало смысла. Дозвониться туда сложно, трудно рассчитывать и на объективность. Пожаловаться военным ― почти невозможно. Солдату не с кем посоветоваться по поводу того, как себя вести в критической ситуации. Я хочу добиться того, чтобы каждый военнослужащий имел право пользоваться телефоном и в свободное время обращаться на нормальную горячую линию, сообщить о бесправии в части. Солдат в армии может попасть в мясорубку и не имеет возможности обратиться за помощью. Необходима нормальная организация, которая защищала бы права солдата. В воинских частях должны быть установлены видеокамеры, чтобы то, что происходит в казармах, фиксировалось.

Количество уголовных дел по неуставным отношениям сокращается?

Пытаемся узнать позицию правоохранительных органов по "делу солдата Бенеша".

"Расследование по этому делу завершено, ― сообщает пресс-служба Следственного комитета . ― Материалы направлены в суд. СК в настоящее время уголовного процесса не вправе комментировать это дело. Вопросы вы должны задавать суду".

"До рассмотрения дела ничего объяснить не можем, ― говорит Денис Малевич , судья Минского межгарнизонного военного суда. ― Обращайтесь в Минскую межгарнизонную военную прокуратуру, которая дело направляла".

Прокурору Александру Василюку рассказываем, что в редакцию обратился отец солдата Акима Бенеша, подал документы. Интересуемся особенностями статьи, по которой обвиняют солдата.

Александр Василю к: Статья 443... Стоп, подождите, там же папа документы показывал. Вот пусть он вам принесет постановление о привлечении сына в качестве обвиняемого, там все будет написано.

Еврорадио: А у вас мы можем некоторые нюансы уточнить?

Александр Василюк: А зачем, если вам человек документы приносит?

Еврорадио: Хорошо, это не принципиально. Интересует вот какой вопрос: сообщается, что в воинской части 30151 был ряд случаев неуставных взаимоотношений. Многие люди получили прокурорские предупреждения. Это правда?

Александр Василюк: А давайте это без комментариев оставим.

Еврорадио: Почему?

Александр Василюк: А просто не будем затрагивать сферы прокурорской деятельности.

Еврорадио: Вынесения прокурорских предупреждений ― в вашей компетенции. Кроме вас, никто эту информацию не сообщит.

Александр Василюк: Разумеется, да. Это акт прокурорского надзора. Кому я их выношу, зачем я их выношу ― это немного не ваше дело.

Еврорадио: Как не наше? Мы ведь средство массовой информации.

Александр Василюк: У папы спрашивайте, раз он столько знает.

Пресс-секретарь Министерства обороны Владимир Макаров не имел возможности объяснить детали уголовного дела, возбужденного в отношении солдата Акима Бенеша. Но предоставил официальную информацию, часто ли в белорусской армии имеют место неуставные взаимоотношения.

Владимир Макаров: В настоящий момент проводятся соответствующие следственные действия Следственным комитетом. Это уже не прерогатива военного ведомства. Мы не вправе давать комментарии до суда".

Еврорадио: Часто ли бывают случаи неуставных взаимоотношений, как это происходило в воинской части 30151?

Владимир Макаров: В прошлом году в Беларуси рассматривалось 20 уголовных дел по неуставным взаимоотношениям. Для сравнения, в 2003-м было 99. Произошло сокращение таких случаев в пять раз.