Когда закончилась династия романовых. Династия Рюриковичей: с загадки началась, тайной закончилась

Династия Рюриковичей началась с основания Московского княжества в 1263 году и просуществовала всего 355 лет. За этот период истории сменились десять поколений царей. Род, первые представители которого отличались недюжинным здоровьем и умирали, по большей части, от вражеского меча, как и положено храбрым воинам, к концу своего существования практически изжил себя.

Родственные браки

Известно, что князья первых четырех поколений Рюриковичей женились исключительно на дочерях суверенных правителей. Подавляющее количество браков – 22 - было заключено с представительницами русских княжеств: Тверского, Мезецкого, Серпуховского, Смоленского и Ярославского и другими. В трех случаях с дозволения Церкви Рюриковичи женились на четвероюродных сестрах московского происхождения. 19 союзов были заключены с княжнами Рюриковнами из северо-восточных земель и прилегающих к ней княжеств в верховье Оки.

Вступавшие в брак имели общего предка - Всеволода Большое Гнездо - а значит, такой союз приводил к кровосмешениям в одной родственной группе. Результатом стала генетическая деградация потомства. Дети часто умирали во младенчестве. Всего от внутридинастических браков на свет появились 137 княжичей и княжон. 51 ребенок умер, не достигнув 16 лет.

Так, царь Василий I был отцом девяти детей, пятеро из которых ушли из жизни младенцами, один - отроком. Слабым и хилым рос наследник Дмитрия Донского, умерший в возрасте 15 лет. Сын Василия II не мог ходить, рос апатичным и вялым. В летописных записках 1456 г. сказано, что на богослужения в храм трехлетнего ребенка приносили на руках. И хотя царевич дожил до 29 лет, на ноги он так и не встал.

Бес попутал

Помимо физиологических отклонений у наследников рода Рюриковичей отмечались заболевания умственные. Историки отмечают, что уже в пятом колене московских царевичей наблюдались странности поведения, а также неизвестные по тем временам болезни головы, которые в наш век могли быть диагностированы как психические отклонения.

Иван IV с детства отличался вспыльчивым характером, мнительностью и жестокостью, превосходящей деяния Калигулы и Нерона. Психиатр П. И. Ковалевский в конце 19 века опубликовал труд, в котором утверждал, что у грозного царя наблюдались симптомы паранойи, мании преследования и врожденного слабоумия. К концу своего правления он находился на грани безумия, проявляя странную привязанность к юродивым и отпугивая приближенных необъяснимой яростью. В приступе гнева он совершил расправу над собственным сыном, после чего впал в тяжелую депрессию.

Положение усугублял «заморский недуг» - сифилис, поразивший царя, который после смерти супруги царицы Анастасии впал в беспутье и вкусил «гнусные восторги сластолюбия». Летописцы утверждают, что Грозный хвалился тем, что растлил тысячу дев и лишил тысячу своих детей жизни. Немецкий пастор Одерборн писал, что отец со старшим сыном менялись как любовницами, так и любовниками.

Неадекватное поведение было замечено и у его брата царевича - Юрия. За сыном Ивана IV Федором Иоанновичем и вовсе закрепилась репутация неполноценного человека. Иностранные поданные в донесениях на родину сообщали, что русские называют своего правителя словом durak. Последний сын грозного царя Дмитрий Угличский с младенчества страдал «падучей» болезнью, ныне известной как эпилепсия, и отставал в умственном развитии. События эпохи Ивана Грозного подтолкнули княжеские семьи на отказ от родственных союзов.

Болезнь Пертеса

В 2010-м году при участии ученых из Украины, Швеции, Великобритании и США было проведено исследование ДНК костных останков из саркофагов, найденных в храме Святой Софии Киевской. По заявлению украинских антропологов и археологов, экспертиза помогла выявить наследственное заболевание, которым страдал князь Ярослав Мудрый, - это болезнь Пертеса, при которой нарушается кровоснабжение головки бедренной кости, в результате чего ухудшается питание сустава, приводящее к его некрозу. Действительно, великий князь при жизни сильно хромал и жаловался на постоянные боли.

По всей видимости, генную мутацию Рюриковичи могли унаследовать от своего предка князя Владимира Великого. Патогенные аутосомы в результате внутриродовых браков были переданы потомкам от самого Ярослава Владимировича и его кровной сестры Прямыславы. Хромосомы с генетическим заболеванием были распространены на все ветви княжеского рода, а также в династии венгерских и польских суверенов, что и подтвердили ДНК-анализы останков из захоронений в Чернигове, Кракове и венгерской Тихани, где упокоилась дочь Ярослава Мудрого королева Анастасия.

Разве они Романовы? В Российской истории принято называть их династией Романовых. Но так ли это, если последней Романовой была Елизавета Петровна? Елизавета Петровна замуж не выходила, во всяком случае официально, фамилии своей не меняла, оставаясь до гробовой доски дщерью Петровой с родной фамилией Романова. Совсем другое дело сестра ее Анна. Та вышла замуж за герцога Карла Фридрих фон Гольштейн - Готторпского и утратила фамилию своего великого отца, сделавшись герцогиней Гольштейн - Готторпской. От их брака народился на свет божий мальчик с именем Карл Петер Ульрих Голштейн-Готторпский. Известно, что в те времена замужняя женщина с утратой своей девичьей фамилии теряла и право присваивать ее своим детям.Род идет по отцу, не по матери! – так рассуждали всегда и сейчас. Исходя из этого можно говорить, что Петр Третий является основателем новой династии – Гольштей-Готторпской. Бездетная Елизавета взяла на воспитание осиротевшего племянника, когда ему было 11 лет. Наследная фамилия принца была неприемлема для православной России, была чужда россиянам, тем более после бироновщины, после повального засилия немцев, которых сама же Елизавета, взойдя на престол, вымела из страны поганой метлой. Народ не принял бы наследника как своего родного царя-батюшку с чуждой русскому слуху фамилией. И Елизавета это прекрасно понимала. Фамилия же дома Романовых, говоря современным языком, являлась брэндом, известным и в России, и в Европе. А кто такие Гольштейн-Готторпские? А шут их знает? Какие-то малоизвестные герцоги крошечного немецкого герцогства. Потому и возвели на российский престол пруссака Карла Петер Ульрих Гольштей-Готторпского под

фамилией, которая уже звучала и в Европе и во всем остальном мире. Чтобы придать ему русский вид, наследника окрестили в русской православной церкви под именем Петра. Размалеванный под русского, выкрест Петр Федорович русского ничего не принимал, оставаясь пруссаком по духу, по сущности своей и по своим привязанностям ко всему немецкому. Не заговорила в нем четвертая часть русской романовской крови, доставшаяся от матери. Крепко ошиблась в нем Елизавета Петровна. Хоть и сама полукровка, немка наполовину, да истинно русским духом вся как есть была пропитана. Не оправдала ее надежд та жалкая четвертинка русской крови в племяннике. Как невзлюбил он с самого своего приезда Россию, так и не полюбил. Пруссаком был, пруссаком и остался. И едва за теткой крышка гроба захлопнулась, как взял да все завоевания русских солдат и офицеров, обильно политые потом и кровью на полях сражений в Семилетней войне, угодливо прусскому королю Фридриху, которому поклонялся как иконе, на блюдечке вернул. В племяннике Елизавета ошиблась, а вот жену ему подобрала правильную.Не на глупой ленивой немочке женила, а на умнице Софье Фредерике Августе Анхальт- Цербстской, немецкой принцессе захудалого немецкого княжества. Крестила ее в православной церкви под именем Екатерина. Та сразу поняла, что немцев в России не любят, а потому надо постараться сделаться русской. Пример перед глазами хороший был – сама Елизавета. И ее высочество взялась за изучение русского языка, русской кухни и русских обычаев. Имея светлую умную головку, во всем этом преуспела. Слабость имела, грешница, к русским мужчинам. А потому дала повод к разного рода слухам. И вот уже сам Петр засомневался в своем отцовстве по отношению к наследнику Павлу. А в кулуарах и в гвардейских полках

уже открыто говорили о «прекрасном как день» графе Салтыкове, фактическом отце Павла. Возможно, так оно и есть, если принять во внимание, что свое ложе Петр еженощно делил не с законной супругой, а с фавориткой Елизаветой Воронцовой, но детей у них не было. Возникает вопрос, а способен ли был Петр Третий вообще зачать детей? Если нет, то слухи не беспочвенны, в таком случае в Павле нет и той осьмушки романовской крови, которая ему предназначалась по отцовской линии. Ладно, слухи слухами, а документов, подтверждающих отцовство красавца графа Салтыкова в отношении царевича, нет. Сколько было в России в екатерининское время родовитых русских красавиц, от Рюриковичей и Гедиминовичей, потомков удельных князей, а взоры царицы выискивают для сына каких-то худородных немецких принцесс, у которых все княжество с нашу деревню. Как выражались тогда некоторые шутники, Германия в то время представляла собой «триста курятников Римской империи немецкой нации». Вот из таких «курятников» и брали принцесс для наших царевичей. Ну не насмешка ли? Нашли Павлу Вильгельмину, немецкую принцессу. Окрестили под именем Наталья Алексеевна. Брак закончился плачевно. Умерла Вильгельмина во время родов, умер и ребенок. Вроде бы тоже охоча была Вильгельмина до русских мужиков. Даже Екатерина, на что уж и сама заводила роман за романом, а невестке указывала, чтоб пыл свой попридержала. Нет бы одуматься, да женить Павла на русской во втором браке. Какое там, опять выискали ему невесту из немок – Софья Доротея Августа Луиза Вюртембергская, дочь немецкого герцога, у которого все герцогство с ладошку. Ну куда ж на Руси с таким именем, десять раз споткнешься, пока до конца доведешь. Будет Марией Федоровной. Детей у них народилось много, немчики. А

откуда ж русской крови взяться? Иссякает она в царских детях. Александр, старший из сыновей, после убийства Павла, взошел на престол. Приверженец немецкой фридриховской доктрины в армии, он люто ненавидел суворовский дух в оной, полагался только на немцев, а таланты российских полководцев старался не замечать. Взять хотя бы тот факт, что Кутузова в Отечественной войне 1812 года он допустил к командованию армией лишь тогда, когда его парадиры из немцев показали всю свою полководческую бездарность и несостоятельность. А тут запахло жареным: Наполеон наступал. Тот делал правильно, когда оценивал своих полководцев по их боевым качествам. Война есть война, это тебе не ножкой на плацу шаркать и парадом командовать. Здесь нужно принимать решения, а вот этого немецкие генералы из голштинцев, взлелеянные царями, родом также из голштинцев, делать не умели. Но речь не о том. Сколько в Александре остается романовской крови, если отбросить слухи, касающиеся сомнительного рождения его отца Павла? Шестнадцатая часть. Ух как утекает русская кровь из наших царей по мере того, как один сменяет другого. На престоле Николай Первый, брат Александра Первого. Вот с ним опять получается заминка. Дело в том, что Павел не хотел признавать Николая и Михаила своими сыновьями и даже хотел лишить их права на престолонаследие. До чего ж охочи были худородные немочки до статных русских мужиков, начиная с Марты Скавронской, то бишь Екатерины Первой. О второй Екатерине и говорить нечего, ее романы очень хорошо известны. Не устояла, по слухам, перед красовитыми русскими мужиками и Марья Федоровна, согрешила, бедняжка. Не зря же Павел решился издать манифест, в котором особым указом лишал прав на наследование этих двух неизвестно от кого рожденных отпрысков. Остановил его

мудрый граф Ростопчин, сказав, что грязи, дескать, не хватит во всей России, чтобы замазать ею красноту ваших щек. Ну, конечно, как же можно всенародно признаться, что на престоле российском восседает царь-рогоносец. Поэтому и осталось сие за кадром и истории доподлинно неизвестно, чьи же все-таки сыновья Николай и Михаил. А история наука такая, сплетням не верит, ей факты подавай, документы. Но в то время и слыхом не слыхивали об анализе на ДНК. А без этого анализа всем слухам грош цена. И потому Николай Первый венчается на царство на вполне законных основаниях. В нем всего лишь одна тридцать вторая часть романовской крови осталась, русская струйка все тоньше и тоньше, зато немецкая худородная все толще и толще. Николай Павлович или, как называли его в армии за жестокое отношение к низшим чинам–«Николай Палкин», хоть и заглядывался на молоденьких русских девиц, женился-таки на пруссачке. Фридерика Шарлота Вильгельмина или Шарлотта Прусская стала новоиспеченной царицей русской, крещеная в православной церкви под именем Александра Федоровна. Я думаю, что если бы было возможным оставаться в своей лютеранской вере, ни Петр Третий, ни принцессы немецкие ни за что бы не приняли православие. Делали они это не по своей воле, а по необходимости. Потому не могу назвать их православными, крещеными. На Руси таких называли выкрестами. Выкресты, Голштейн – Готторпские, лютеране, немцы, пруссаки, но не православные русские. Александр Второй, сын Николая Первого и Шарлоты Прусской, вошел в историю как царь-реформатор, хотя его крестьянская реформа не вызвала дикого восторга у крестьян, потому как личную свободу они получали без земельного надела и землю надо было выкупать у помещиков, т.е. отбывать все ту же барщину. Кабала, а не реформа. Первый брак Александра Второго состоялся с Гессен- Дармштадтской принцессой Максимилианой

Вильгельминой Августой Софией Марией, принявшей имя Марии Александровны. Романтическая любовь с княгиней Екатериной Михайловной Долгорукой закончилась морганатическим браком после смерти Марии Александровны. В Александре Втором романовской крови осталось всего лишь одна шестьдесят четвертая часть. Преобладает немецкая, да ведь и корень-то немецкий, голштинский. Стало быть в Александре Третьем, рожденным принцессой Гессен-Дармштадтской от Александра Второго, ее уже одна сто двадцать восьмая. Да, совсем капля остается петровской крови. В микроскоп не рассмотришь. А где взять русскую кровь, когда Александр Третий тоже женится на иностранке, дочери датского короля Луизе Фредерике Дагмаре, принявшей имя Марии Федоровны. Последний российский император, Николай Второй, их сын. В нем уже романовской петровской крови и вовсе не видно – одна двести пятьдесят шестая. И потому я задаюсь вопросом, по какому праву прежние и нынешние потомки Гольштйн-Готторпских и прочих немецких худородных князей называют себя Романовыми? Только потому, что последняя из Романовых, светлой памяти Елизавета Петровна, впарила русскому народу под маркой высококачественного продукта русского происхождения чужеродный контрафакт? Династия исконных Романовых, в разные годы правящих Россией, выглядит так: Михаил Федорович (родоначальник династии) –Алексей Михайлович – Федор Алексеевич –Иван Алексеевич – Петр Алексеевич (Первый, Великий) – Екатерина Первая (как законная супруга Петра Первого)- Петр Второй Алексеевич – Елизавета Петровна. Все! Остальные, начиная с Петра Третье – Гольштейн- Готторпские. Особняком стоят Анна Иоанновна, царица «страшного зраку», как ее называли на Руси, и российская «железная

маска» Иван Антонович. По рождению Анна Иоанновна Романова, но выйдя замуж за герцога Курляндского, утратила родовую фамилию. Что же касается Ивана Антоновича, так он по рождению Брауншвейгский и умер, так и не увидев русского престола. Царем был в младенчестве при регентше, Анне Леопольдовне, герцогине Браунгшвейгской, своей матери.

В октябре 1582 года у Ивана Грозного родился сын Дмитрий, которому выпала доля стать последним отпрыском (по мужской линии) царской династии Рюриковичей. Согласно принятой историографии, Дмитрий прожил восемь лет, но его имя еще 22 года нависало проклятием над Российским государством.

У русских людей часто возникает ощущение, что Родина находится под каким-то заклятием. «Все у нас не так – не как у нормальных людей». На рубеже XVI-XVII веков на Руси были уверены, что знают корень всех бед – всему виной было проклятие невинно убиенного царевича Дмитрия.

Набат в Угличе

Для царевича Дмитрия, младшего сына Ивана Грозного (от последнего брака с Марией Нагой, который, кстати, так и не был признан церковью) все закончилось 25 мая 1591 года, в городе Угличе, где он в статусе удельного князя Угличского, находился в почетной ссылке. В полдень Дмитрий Иоаннович метал ножи с другими детьми, входившими в его свиту. В материалах следствия по факту смерти Дмитрия есть свидетельство одного отрока, игравшего вместе с царевичем: «…играл-де царевич в тычку ножиком с ними на заднем дворе, и пришла на него болезнь – падучей недуг – и набросился на нож». Фактически эти показания стали главным аргументом для следователей, чтобы квалифицировать смерть Дмитрия Иоанновича как несчастный случай.

Однако жителей Углича доводы следствия вряд ли бы убедили. Русские люди всегда больше доверяли знамениям, нежели логическим заключениям «человеков». А знамение было… И еще какое! Почти сразу же после того, как сердце младшего сына Ивана Грозного остановилось, над Угличем разнесся набат. Звонил колокол местного Спасского собора. И все бы ничего, только звонил колокол сам по себе - без звонаря. Об этом гласит легенда, которую угличане на протяжении нескольких поколений считали былью и роковым знаком.

Когда жители узнали о смерти наследника, начался бунт. Угличане разгромили Приказную избу, убили государева дьяка с семьей и нескольких других подозреваемых. Борис Годунов, который фактически управлял государством при номинальном царе Федоре Иоанновиче, спешно отправил в Углич стрельцов на подавление мятежа.

Досталось не только мятежникам, но и колоколу: его сорвали с колокольни, вырвали «язык», отрубили «ухо» и публично на главной площади наказали 12 ударами плетей. А затем его вместе с другими бунтарями отправили в ссылку, в Тобольск. Тогдашний тобольский воевода князь Лобанов-Ростовский велел запереть корноухий колокол в приказной избе, сделав на нем надпись «первоссыльный неодушевленный с Углича». Однако расправа над колоколом не избавила власти от проклятия – все только начиналось.

Конец династии Рюриковичей

После того, как весть о гибели царевича разошлась по Русской Земле, в народе поползли слухи о том, что руку к «несчастному случаю» приложил боярин Борис Годунов. Но находились смельчаки, которые подозревали в «заговоре», и тогдашнего царя – Федора Иоанновича, сводного старшего брата погибшего царевича. И основания для этого были.

Спустя 40 дней после смерти Ивана Грозного Федор, наследник Московского трона, стал активно готовится к своей коронации. По его приказу за неделю до венчания на царство вдова-царица Мария и ее сын Дмитрий Иоаннович были отправлены в Углич – «на княжение». То, что последняя жена царя Иоанна IV и царевич не были приглашены на коронование, являлось страшным унижением для последних. Однако на этом Федор не остановился: например, содержание двора царевича сокращалось порой по нескольку раз за год. Спустя всего несколько месяцев с начала царствования он дает распоряжение духовенству убрать традиционное упоминание имени царевича Дмитрия при богослужениях.

Формальным основанием стало то, что Дмитрий Иоаннович был рожден в шестом браке и по церковным правилам считался незаконнорожденным. Однако все понимали, что это только повод. Запрет на упоминание при богослужениях царевича его двор воспринимал, как пожелание смерти. В народе ходили слухи о неудавшихся покушениях на Дмитрия. Так, британец Флетчер, будучи в Москве в 1588–1589 гг., записал, будто от яда, предназначенного для Дмитрия, умерла его кормилица.

Спустя полгода после гибели Дмитрия жена царя Федора Иоанновича, Ирина Годунова, забеременела. Все ждали наследника престола. Причем, по легендам, рождение мальчика предсказали многочисленные придворные маги, знахари и лекари. Но в мае 1592 года царица родила девочку. В народе гуляли слухи, что царевна Феодосия, так назвали дочку родители, появилась на свет аккурат через год после гибели Дмитрия – 25 мая, а царская семья почти на месяц задержала официальное объявление.

Но это было еще не самое страшное знамение: девочка прожила всего несколько месяцев, и скончалась в том же году. И здесь уже стали говорить о проклятии Дмитрия. После смерти дочки царь переменился; он окончательно потерял интерес к своим царским обязанностям, и месяцами проводил в монастырях. Люди говорили, что Федор замаливает свою вину перед убиенным царевичем. Зимой 1598 года Федор Иоаннович скончался, так и не оставив наследника. С ним умерла и династия Рюриковичей.

Великий Голод

Смерть последнего государя из династии Рюриковичей открыло дорогу к царству Борису Годунову, который фактически был правителем страны еще при живем Федоре Иоанновиче. К тому времени за Годуновым в народе закрепилась репутация «убивца царевича», однако это не сильно его смущало. Путем хитрых манипуляций он все-таки был избран царем, и почти сразу же начал с реформ.

За два недолгих года он провел преобразований в стране больше, чем предыдущие цари за весь XVI век. И когда Годунов уже, казалось, снискал народную любовь, грянула катастрофа – из небывалых климатических катаклизмов на Русь пришел Великий голод, который длился целых три года. Историк Карамзин писал, что люди «подобно скоту щипали траву и питались ею; у мертвых находили во рту сено. Мясо лошадиное казалось лакомством: ели собак, кошек, стерво, всякую нечистоту. Люди сделались хуже зверей: оставляли семейства и жен, чтобы не делиться с ними куском последним.

Не только грабили, убивали за ломоть хлеба, но и пожирали друг друга… Мясо человеческое продавалось в пирогах на рынках! Матери глодали трупы своих младенцев!..» Только в одной Москве умерло от голода более 120 000 человек; по всей стране орудовали многочисленные шайки разбойников. От родившейся было народной любви к избранному царю не осталось и следа – в народе снова говорили о проклятии царевича Дмитрия и о «проклятом Бориске».

Конец династии Годуновых

1604 год наконец-то принес хороший урожай. Казалось, беды закончились. Это было затишье перед бурей – осенью 1604 года Годунову донесли, что со стороны Польши на Москву двигается войско царевича Дмитрия, чудом спасшегося от рук убийц Годунова в Угличе в далеком 1591 году. «Рабоцарь», как называли Бориса Годунова в народе, вероятно, осознавал, что проклятие Дмитрия теперь воплотилась в самозванце.

Однако государю Борису не суждено было встретиться лицом к лицу с Лжедмитрием: он скоропостижно умер в апреле 1605 года, за пару месяцев до триумфального вступления в Москву «спасшегося Дмитрия». Ходили слухи, что отчаявшийся «проклятый царь» покончил собой – отравился. Но проклятие Дмитрия распространилось и на ставшего царем сына Годунова – Федора, которого задушили вместе с родной матерью незадолго до въезда Лжедмитрия в Кремль. Говорили, что это было одним из главных условий «царевича» для триумфального возвращения в столицу.

Конец народного доверия

До сих пор историки спорят, был ли «царь ненастоящим». Впрочем, наверное, мы об это никогда не узнаем. Сейчас мы можем говорить только о том, что Дмитрию так и не удалось возродить Рюриковичей. И снова роковым стал конец весны: 27 мая в бояре под руководством Василия Шуйского устроили хитроумный заговор, во время которого был убит Лжедмитрий. Народу объявили, что царь, которого они еще недавно боготворили, является самозванцем, и устроили публичное посмертное поругание. Этот абсурдный момент окончательно подорвал народное доверие к властям. Простые люди не верили боярам и горько оплакивали Дмитрия.

Вскоре после убийства самозванца, в начале лета, ударили страшные морозы, которые уничтожили все посевы. По Москве поползла молва о проклятии, которое бояре навлекли на Русскую Землю, убив законного государя. Кладбище у Серпуховских ворот столицы, на котором погребли самозванца, стало местом поломничества у многих москвичей.

Появилось много свидетельств о «явлениях» воскресшего царя в разных концах Москвы, а некоторые даже утверждали, что получили от него благословение. Испугавших народных волнений и нового культа мученника, власти выкопали труп “вора”, зарядили его прах в пушку и выстрелили в сторону Польши. Жена Лжедмитрия Марина Мнишек вспоминала, когда тело ее мужа тащили через кремлёвские ворота, ветер сорвал с ворот щиты, и невредимыми, в том же порядке установил их посреди дорог.

Конец Шуйских

Новым царем стал Василий Шуйский – человек, который в 1598 году ввел следствие по факту гибели царевича Дмитрия в Угличе. Человек, который сделал вывод, что смерть Дмитрия Иоанновича, была несчастным случаем, покончив с Лжедмитрием и получив царскую власть, вдруг признался, что у следствия в Угличе были доказательства насильственной смерти царевича и прямой причастности к убийству Бориса Годунова. Говоря это, Шуйский убивал двух зайцев: дискредитировал – пусть даже уже мертвого – своего личного врага Годунова, а заодно доказывал, что Лжедмитрий, которого убили во время заговора, был самозванцем. Последнее Василий Шуйский даже решил подкрепить с помощью канонизации царевича Дмитрия.

В Углич была отправлена специальная комиссия о главе с митрополитом Ростовским Филаретом, которая вскрыла могилу царевича и якобы обнаружила в гробу нетленное тело ребенка, которое источало благоухание. Мощи были торжественно привезены в Архангельский собор Кремля: по Москве распространили слух о том, что останки мальчика чудотворные, и народ пошел к святому Дмитрию за исцелением. Однако культ долго не продержался: было несколько случаев смерти от прикосновения к мощам.

По столице поползли слухи о подставных мощах и о проклятии Дмитрия. Раку с останками пришлось с глаз долой убрать в реликварий. А уже совсем скоро на Руси появилось еще несколько Дмитриев Иоанновичей, а династия Шуйских, суздальской ветви Рюриковичей, которые на протяжении двух столетий были главными соперниками ветви Даниловичей за московский престол, прервалась на первом же царе. Василий закончил свою жизнь в польском плену: в той стране, в сторону которой по его приказу когда-то выстрелили прахом Лжедмитрия I.

Последнее проклятие

Смута на Руси закончилась только в 1613 году – с установлением новой династии Романовых. Но иссякло ли вместе с этим проклятием Дмитрия? 300 летняя история династии говорит об обратном. Патриарх Филарет (в миру Федор Никитич Романов), отец первого «романовского» царя Михаила Федоровича, был в самой гуще «страстей по Дмитрию». В 1605 году, его, заключенного Борисом Годуновым в монастыре, освободил как «родственника» Лжедмитрий I. После воцарения Шуйского именно Филарет привез “чудотворные мощи” царевича из Углича в Москву и насаждал культ святого Дмитрия Углицкого – для того, чтобы с подачи Шуйского убедить, что когда-то спасший его Лжедмитрий был самозванцем. А затем, встав в оппозицию царю Василию, стал “нареченным патриархом” в тушинском лагере Лжедмитрия II.

Филарета можно считать первым из династии Романовых: при царе Михаиле он носил титул «Великий государь» и был фактически главой государства. Царствие Романовых началось со Смуты и Смутой закончилось. Причем второй раз в русской истории царская династия прервалась убийством царевича. Есть легенда, что Павел I закрыл в ларец на сто лет предсказание старца Абеля, касающегося судьбы династии. Не исключено, что там фигурировало имя Дмитрия Иоанновича.

Рюриковичи – потомки Рюрика, ставшего первым известным летописным князем древней Руси. Со временем род Рюриковичей раздробился на несколько ветвей.

Зарождение династии

В “Повести временных лет”, написанной монахом Нестором, рассказывается история призвания Рюрика и его братьев на Русь. Сыновья Новгородского князя Гостомысла погибли в войнах, и одну из дочерей выдал замуж за варяга-росса, которая родила трех сыновей – Синеуса, Рюрика и Трувора. Их и призвал Гостомысл княжить на Руси. Именно с них в 862 году началась династия Рюриковичей, которая княжила на Руси до 1598 года.

Первые князья

В 879 году призванный князь Рюрик умер, оставив маленького сына Игоря. В то время когда он подрастал, княжеством правил Олег – родственник князя по линии его жены. Он покорил все Киевское княжество, а также построил дипломатические отношения с Византией. После смерти Олега в 912 году Игорь стал княжить, пока не погиб в 945 году, оставив двух наследников – Глеба и Святослава. Однако старший (Святославу) был трехлетним ребенком, и потому его мать княгиня Ольга взяла правление в свои руки.

Став правителем, Святослав больше увлекался военными походами и в одном из них он был убит в 972 году. Святослав оставил трех сыновей: Ярополка, Олега и Владимира. Ярополк убил Олега ради единовластия, Владимир же сначала сбежал в Европу, однако позже вернулся, убил Ярополка и стал правителем. Именно он крестил киевлян в 988 году, построил множество соборов. Он княжил до 1015 года и оставил после себя 11 сыновей. После Владимира княжить стал Ярополк, который убил своих братьев, а вслед за ним Ярослав Мудрый.

Ярославичи

Ярослав Мудрый княжил в общей сложности с 1015 по 1054 годы (с учетом перерывов). Когда он умер, нарушилось единство княжества. Его сыновья разделили Киевскую Русь на части: Святослав получил Чернигов, Изяслав – Киев и Новгород, Всеволод – Переяславль и Ростово-Суздальскую землю. Последний, а впоследствии его сын Владимир Мономах существенно расширяют доставшиеся земли. После смерти Владимира Мономаха окончательно устанавливается распад единства княжества, в каждой части которого правит отдельная династия.

Русь удельная

Феодальная раздробленность растет за счет лествичного права престолонаследия, в соответствии с которым, власть передавалась по старшинству братьям князя, младшим же доставались в городах, менее значимых по значению. После смерти главного князя все переезжали по старшинству из города в город. Такой порядок вел к междоусобным войнам. Наиболее сильные князья разворачивали войну за Киев. Власть Владимира Мономаха и его потомков оказалась наиболее влиятельной. Владимир Мономах оставляет свои владения трем сыновьям: Мстиславу, Ярополку и Юрию Долгорукому. Последний считается основателем Москвы.

Борьба Москвы с Тверью

Одним из известных потомков Юрия Долгорукого был Александр Невский, при котором возникает самостоятельное Московское княжество. Стремясь возвысить свое влияние потомки Невского начинают борьбу с Тверью. В правление потомка Александра Невского Московское княжество становится одним из главных центров объединения Руси, но Тверское княжество остается вне его влияния.

Создание Российского государства

После смерти Дмитрия Донского власть переходит к его сыну Василию I, который сумел сохранить величие княжества. После его смерти начинается династическая борьба за власть. Однако при правлении потомка Дмитрия Донского Ивана III завершается ордынское иго и Московское княжество играет в этом решающую роль. При Иване III завершается процесс формирования единого Русского государства. В 1478 году он присваивает себе титул “государь всея Руси”.

Последние Рюриковичи

Последними представителями династии Рюриковичей у власти был Иван Грозный и его сын Федор Иванович. Последний не был правителем по натуре, и потому после смерти Ивана Грозного государством по сути управляет Боярская дума. В 1591 году умирает Дмитрий, еще один сын Ивана Грозного. Дмитрий был последним претендентом на русский престол, так как у Федора Ивановича не было детей. В 1598 году умирает и Федор Иванович, с которым прерывается династия первых русских правителей, находившихся у власти 736 лет.

В статье упомянуты только основные и наиболее видные представители династии, но на самом деле потомков Рюрика было гораздо больше. Рюриковичи внесли бесценный вклад в развитие Российского государства.