Концепции и механизмы социальных изменений. Теория, модели и концепции социальных изменений

Среди теоретических моделей, использовавшихся для осмысления общих механизмов изменений на протяжении человеческой истории, по своей важности и значимости наиболее выделяются две. Первая -- социальный эволюционизм, подход, пытающийся установить связь между биологическими и социальными изменениями. Вторая -- исторический материализм, концепция, восходящая к Марксу, позднее развитая и дополненная множеством других авторов.

Эволюционные теории

В 19 в. под влиянием дарвинизма в социологии прочные позиции занял эволюционизм - система взглядов, признающая объективный характер социального развития. Основная идея эволюционизма 19 в. состоит в существовании исторических стадий человеческого общества, развивающегося от простого к дифференцированному, от традиционного (с ручной технологией) к индивидуальному (с машинной технологией). Движение от однородности к большому разнообразию, от простых к сложным формам организации - это эволюция.

Все эволюционные концепции социальных изменений исходят из одного очевидного факта. Если сравнить различные типы человеческих обществ, встречавшихся на протяжении истории, то станет ясно, что происходит общее движение ко всевозрастающему усложнению. Племена охотников и собирателей, которые мы обнаруживаем на ранних стадиях развития человечества (хотя некоторые из них существуют до сих пор), обладали более простой структурой, чем земледельческие общества, возникшие в более поздний исторический период. Например, в племенах охотников и собирателей не существовало особых правящих групп или политической власти, обычной для сельскохозяйственных обществ. Традиционные государства были еще сложнее и масштабнее: в них уже имелось ярко выраженное классовое деление, а также развитые политические, правовые и культурные институты. Наконец, появились индустриальные общества, превосходящие по своей сложности любой предшествующий тип: количество специальных институтов и организаций в этих обществах необычайно велико.

Анализируя процесс усложнения, исследователи часто прибегают к понятию дифференциации. По мере того как общества усложняются, сферы социальной жизни, ранее существовавшие совместно, начинают дифференцироваться, т. е. отделяться друг от друга. Возрастающая дифференциация и усложнение человеческого общества, утверждают эволюционисты, может быть сопоставлена с процессами формирования биологических видов. Биологическая эволюция также направлена от простого к более сложному. Более сложные организмы обладают большей способностью к адаптации и выживанию в своем окружении, чем простейшие. Отсюда, говорят эволюционисты, очевидна параллель между биологическим развитием и последовательной сменой исторических типов общества. Чем сложнее общество, тем большей “выживаемостью” оно обладает.

Наиболее ярко социальный эволюционизм представлен в органической социологии Г. Спенсера. Сущность эволюции общества Г. Спенсер видел в усложнении форм общественной жизни, их дифференциации и интеграции на новом уровне организации.

Ядро схемы Спенсера составляет идея дифференциации, которая понималась как неизбежное разделение функции между частями системы, и отбора наиболее устойчивых структурных соотношений. Эволюция любой системы состоит в повышении и усложнении ее организации. Но, дифференциация всегда сопровождается интеграцией, т.к. эволюционные изменения идут в направлении гармонизации, структурного и функционального соответствия всех элементов системы. Г. Спенсер связывал эволюцию общества с его интеграцией, путем адаптации всех новаций самой системы.

У Э. Дюркгейма содержание эволюции выводится из разделения труда и сводится к переходу от механической солидарности, основанной на неразвитости и сходстве индивидов и их функции в архаическом обществе органической солидарности, возникающей на основе разделения труда и социальной дифференциации в современном обществе. Благодаря последнему обеспечивается взаимосвязь людей на более высокой основе, происходит их интеграция в единый социальный организм, формируется чувство солидарности, как высший моральный принцип общества, идет саморазвитие общества.

Социал-дарвинизм

В ранних теориях социальной эволюции, возникших в XIX веке, эволюционизм часто связывался с прогрессом, т.е. движением к более морально совершенным формам общества. Одним из вариантов этого направления, завоевавшим особую популярность на рубеже XIX-XX веков, был социал-дарвинизм. Как следует из его названия, социал-дарвинизм возник под влиянием работ Чарльза Дарвина, посвященных биологической эволюции. Данная теория утверждает, что между человеческими обществами идет та же борьба за существование, что и между биологическими организмами. Современные западные общества одержали верх в этой борьбе и, таким образом, представляют собой высшую стадию социального прогресса, достигнутую человечеством. Некоторые авторы использовали идеи социал-дарвинизма для оправдания превосходства белых над черными, разрабатывая “научное” подтверждение расизма; эта теория использовалась для поддержки доминирующей позиции Запада. Пик ее популярности приходится на время “драки за Африку” между европейскими державами -- до того, как возникла современная “полевая” антропология, которая впервые продемонстрировала разнообразие человеческих культур и тем самым развенчала лежавшее в основе социал-дарвинизма “европоцентрическое” мировоззрение. К концу 1920-х годов социал-дарвинизм был окончательно дискредитирован, вместе с ним упала популярность и социального эволюционизма в целом.

Однолинейная и мультилинейная эволюция

Теории социальной эволюции XIX века часто склонялись к однолинейности, утверждая существование единственной линии развития человеческого общества, от простого к более сложному. Предполагалось, что все общества, восходя по пути эволюции, должны проходить одни и те же стадии развития. В последние несколько десятилетий в социологии произошло своеобразное возрождение эволюционных теорий, однако акцент делается уже не на однолинейности, а на мультилинейиости. Мультилинейные теории предполагают, что возможно существование различных путей развития, ведущих от одного типа общества к другому. Согласно этим взглядам, различные типы обществ могут быть классифицированы в зависимости от уровня их сложности и дифференциации, однако не существует единого пути, проходимого всеми обществами.

Сторонники теорий мультилинейной эволюции также считают, что усиление адаптации к окружающей среде является основным механизмом изменений. Они полагают, что каждый последующий тип общества более эффективно адаптирован к своему окружению, чем предыдущий, более простой. Например, аграрные общества более эффективны в обеспечении постоянного добывания продовольствия, чем племена охотников и собирателей. Но, тем не менее, современные эволюционисты избегают трактовать совершенствование адаптивной способности как “прогресс”.

Теория эволюции Толкогга Парсонса

Одной из самых влиятельных теорий нашего времени является теория, развитая Толкоттом Парсонсом. Он предлагает считать социальную эволюцию расширением биологической, хотя фактические механизмы той и другой различны. Оба типа эволюции могут быть поняты в терминах так называемых эволюционных универсалий, т. е. тех типов развития, которые обнаруживаются по крайней мере в нескольких случаях в независимых друг от друга условиях и значительно повышают жизнеспособность. Примером эволюционной универсалии в мире природы является зрение. Оно не просто появилось в каком-то случайном, изолированном уголке живой природы, а развилось независимо у нескольких видов. Способность видеть позволяет неизмеримо, по сравнению с незрячими видами, увеличить спектр реакций, скоординированных с изменениями окружающей среды, и поэтому имеет громадную адаптационную ценность. На высших стадиях биологической эволюции зрение становится необходимой характеристикой всех животных.

В любой человеческой культуре, отмечает Парсонс, фундаментальное значение имеет коммуникация; ее основой является язык. Таким образом, язык -- это первая и важнейшая эволюционная универсалия; нам неизвестны человеческие общества, не обладающие языком. Тремя другими универсалиями, которые обнаруживаются даже в самых ранних формах общественной жизни, являются религия, родственные отношения и технология. Эти четыре универсалии связаны с настолько важными для человеческого общества аспектами, что без них невозможен никакой процесс социальной эволюции.

Согласно точке зрения Парсонса, социальная эволюция может быть понята как процесс прогрессирующей дифференциации социальных институтов, так как общества развиваются от простого к сложному. Ранние типы общества проявляют очень низкий уровень дифференциации, для них характерно то, что Парсонс называет “конструктивным символизмом”. В данном случае идет речь о существовании некоего набора символов, в основном религиозного характера, пронизывающих практически все стороны социальной жизни. В качестве примера культуры, находящейся на низшей стадии социальной эволюции, Парсонс (как и Дюркгейм) рассматривает племена австралийских аборигенов. Эти общества структурированы исключительно на основе родственных отношений, которые, в свою очередь, выражают религиозные взгляды, а также связаны с хозяйственной деятельностью. Личная собственность индивидов в этих обществах очень мала; институт племенных вождей в сколько-нибудь различимом виде не существует; производство также отсутствует, поскольку средства к существованию дают охота и собирательство.

Следующая ступень эволюции -- уровень “развитого первобытного общества”. В этом типе на смену эгалитарным отношениям приходит система стратификации, причем наряду с классовым делением нередко существует и этническое. В развитых первобытных обществах возникает особая производственная система, основанная на скотоводстве или земледелии, а также постоянные поселения. Религия начинает отделяться от других сторон социальной жизни и попадает в ведение специфической социальной группы -- священников или жрецов.

Двигаясь далее по этой шкале, мы обнаруживаем то, что Парсонс называет “промежуточными обществами”. Этим термином он обозначает общества, которые большинство других авторов именует цивилизациями или традиционными государствами, -- такие, как древний Египет, Рим и Китай. Такие общества связаны с возникновением письменности и грамотности. Религия еще более усложняется, приводя к развитию систематической теологии, и выступает уже совершенно обособленно от политических, экономических и семейных отношений. Политическое руководство приобретает форму государственных администраций, во главе которых стоит аристократия. На этой стадии возникает ряд новых эволюционных универсалий: особые формы политической легитимности, бюрократические организации, денежный обмен и специальная система законов. Появление каждой из них, утверждает Парсонс, многократно увеличивает способность общества интегрировать в свой состав большие массы людей.

Индустриальные общества занимают высшую ступень в эволюционной схеме Парсонса. Они гораздо более дифференцированы, чем общества промежуточного типа. Политическая и экономическая системы в них явно отделены друг от друга, а также от законодательной системы и религии. Появление массовой демократии создает возможность вовлечения всего населения в участие в политическом процессе. Индустриальные общества имеют гораздо большую территориальную целостность, чем предшествующие типы, и отделены друг от друга четкими границами. Исключительная жизнеспособность, порождаемая институтами индустриальных обществ, хорошо подтверждается фактом всемирного распространения индустриального порядка, что привело к почти полному исчезновению ранних типов общественного устройства.

Человечество очень давно осознало то, что общество раньше было другим, а в будущем тоже будет не таким, какое оно сейчас. Еще древнеегипетский хронист оставил на папирусе описание восстания и причиненного им хаоса и бедствий.

Великий древнегреческий поэт Гесиод в поэме «Труды и дни» изложил мифологическую концепцию социальных изменений, согласно которой человечество прошло пять состояний, начиная с «золотого века» и кончая ныне длящимся «железным». У Гесиода, как и во многих других мифологических парадигмах, процесс изменений в обществе направлен в сторону деградации — от вершины к упадку.

Другие типы мифов, например древневосточные, описывают жизнь человечества как систему длительных циклов и каждый из них заканчивается в той же точке, из которой начался. Следовательно, реального поступательного движения в обществе нет и социальные изменения существуют как нечто неизбежное, но совершенно напрасное.

Привычное для нас представление о едином непрерывном социальном прогрессе, независимо от наших действий ведущего нас из худшего состояния к лучшему, и вообще о том, что общество имеет направленную осмысленную историю, принадлежит иудео- христианскому мировосприятию, а окончательную рациональную форму приняло в рамках идеологии эпохи Просвещения. «Все, что ни делается, делается к лучшему в этом лучшем из миров», — сказал персонаж Вольтера. Эта идея получила подкрепление в XIX в. с введением в научный оборот понятия «эволюция». После открытия биологической эволюции стало понятно, что общество тоже включено в единый направленный процесс развития от простого к сложному, по аналогии с развитием биологических видов.

Наиболее впечатляющая теория социальной эволюции принадлежит Г. Спенсеру, считавшему, что биологические организмы и человеческие общества подчиняются одному и тому же единому закону эволюционного развития. Иными словами, общества становятся все более масштабными и сложными; их отдельные элементы все более дифференцируются, специализируются, становятся все более взаимозависимыми.

Эволюционный подход возобладал и в смежной области социальной и культурной антропологии. Выдающиеся антропологи конца XIX в. Э. Тайлор и Л. Морган классифицировали общества на основе принципа эволюционного развития. Но если Морган считал, что все общества проходят один и тот же путь от «дикости» через промежуточную стадию «варварства» к состоянию «цивилизованных», то согласно Тайлору религиозность тоже развивается от простейшей формы — анимизма — через стадию политеизма к монотеизму.

К. Маркс и Ф. Энгельс тоже испытывали сильное влияние эволюционных идей. Марксистская схема естественно-исторического развития, включающая одни и те же обязательные для всех обществ стадии, вполне может рассматриваться как порождение эволюционного подхода. Наряду с дарвинизмом на теории Маркса сказалось сильнейшее влияние идеалистической концепции истории, разработанной Г.В.Ф. Гегелем. В гегелевской схеме стадии развития общества отражают различные уровни проявления в социальном мире и осознания человеческим разумом мирового логического начала, или абсолютного понятия. Развитие общества у Гегеля выглядело как чисто логический процесс, а историческое, согласно его схеме, совпадало с логическим. Это означает, что все логическое содержание всеобъемлющего абсолютного понятия с необходимостью должно в свое время проявиться в конкретных социальных формах в историческом процессе. Диалектическая схема развития, предложенная Гегелем, едина для всех форм существования, как живых, так и неживых, и состоит в обязательном прохождении трех последовательных стадий — исходной, ее отрицания, наконец, отрицания отрицания, т.е. возврата к исходному, но на качественно другом уровне. Двигателем этого движения является борьба обязательно присутствующих в любом объекте, в любом обществе противоположностей. Переход от одной стадии развития к другой осуществляется через скачок, революцию, когда накопленные количественные изменения переходят в качественные.

У Маркса в результате «переворачивания с ног на голову» этой схемы получилась гегельянско-материалистическая модель, универсально применимая к любому обществу и предусматривающая единый для всех народов мира конец истории, который одновременно станет началом новой: мировую социалистическую революцию, которая вернет общество к «якобы исходному» бесклассовому состоянию. Двигателем развития у Маркса выступает борьба антагонистических классов.

Именно Маркс сделал понятие социальной революции центральным понятием философии истории. Действительно, социальная революция представляет собой важнейший, особый тип социальных изменений, отличающийся спрессованностью во времени и тотальностью перемен.

Социальная революция — свержение государственных и классовых структур общества и замена их новым социальным порядком, радикально отличающимся от предшествующего. С. Хантингтон определяет революцию как «внутренние быстрые, фундаментальные и насильственные изменения в господствующих ценностях и мифах общества, его политических институтах, социальной структуре, руководстве, способах деятельности и политике правительства».

Социальная реформа — определенная разновидность социального изменения. Различие между реформой и революцией обычно усматривается в том, что реформа — это изменение, реализуемое на основе существующих в обществе ценностей, а революция — радикальный отказ от существующих ценностей во имя переориентации на другие. Обычно сторонники революционных преобразований уверяют, что именно они отстаивают подлинные ценности всего общества, класса или народа, тогда как их противники считают, что защищают традиционные ценности от людей, желающих их подорвать.

Довольно часто термины «революция» и «реформа» используются в несколько ином смысле: революция понимается как стремительное, быстрое и радикальное изменение всех сторон жизни общества, а реформа — как изменение медленное, эволюционное но характеру и затрагивающее лишь какие-то частные, хотя и важные, стороны социальной жизни.

Ф. Теннис создал очень простую — двухчленную — схему, состоящую из стадий общины и общества. Община — это идеализированный в романтическом духе образ традиционного общества прошлого, где господствуют эмоциональные отношения между людьми, сердечная привязанность, родственные связи и религиозная традиция. Общество имеет противоположные характеристики и возникает в процессе индустриализации, когда рвутся привычные связи, нарастает отчуждение, эмоции вытесняются рациональностью, а традиция уступает место безразличному секуляризму.

Э. Дюркгейм и М. Вебер (конец XIX в.) проявляли двойственное отношение к идее прогресса. Так, Дюркгейм рассматривал нарастающее разделение труда как базисный социальный процесс, который ведет в конечном счете к современному индивидуализму, но может привести и к состоянию аномии. Вебер отвергал эволюционизм, доказывая, что развитие западного общества в корне отличается от развития других цивилизаций и исторически уникально: для западного общества характерен особый тип рационализма, который несет с собой современный капитализм, современную науку и рациональную правовую систему, но в то же время и нарастающую бюрократизацию общества.

Работы Дюркгейма, Вебера и других социологов того времени ознаменовали переход от эволюционизма к более статичным теориям социальных изменений. Эволюционные теории были подвергнуты критическому пересмотру из-за присущего им детерминизма и европоцентрического оптимизма, а также на эмпирической основе: их постепенно опровергали накопленные наукой факты. В первой половине XX в. завоевали популярность теории циклических изменений, отвергавшие идею долговременного прогресса. К числу их относились концепция «циркуляции элит» итальянского социолога В. Парето, а также теории «жизненного цикла цивилизаций» О. Шпенглера и А.Тойнби. Последние исходили из идеи, что развитие любой конкретной цивилизации проходит собственные стадии и не является неуклонно прогрессивным, а имеет стадии восходящие и нисходящие — этапы рождения, роста, расцвета, упадка и гибели. Это напоминает жизненный цикл человека.

Нечто общее с подобными теориями имеет и популярная в 1960-е гг. концепция «пяти стадий экономического роста» американского социолога и экономиста У. Ростоу. Согласно этой концепции, любое общество закономерно проходит в своем развитии следующие пять стадий:

• традиционное общество, основанное на аграрном хозяйстве и примитивных технологиях;
• переходное общество, характеризующееся ростом производительности, развитием национальной территориальной и экономической интеграции, возникновением централизованного государства;
• стадия экономического подъема, связанная с промышленным переворотом, внедрением передовых технологий;
• стадия зрелости, или индустриального общества, проявляющаяся в бурном развитии промышленности, возникновении новых отраслей производства, широком внедрении достижений науки и техники, урбанизации и т.д.;
• стадия развитости, называемая также эрой высокого массового потребления, когда общество в первую очередь ориентируется не на проблемы производства, а на потребление, а в экономике доминирует производство услуг.

На концепции Ростоу базировались многие теории постиндустриального общества, в частности теория супериндустриального общества Л. Тоффлера.

Будучи сторонником идеи технологического детерминизма, Тоффлер считал, что происходящие в западном обществе технико-технологические изменения полностью определяют ход социально-экономического развития в целом и стимулируют процессы социальных изменений. Поэтому история общества характеризуется постоянно действующим ускорением в развитии. Тоффлер предложил схему периодизации истории человеческого общества, основанную на выделении стадий, или волн технологического развития: первая волна соответствует аграрному периоду (хронологически это время до начала промышленного переворота); вторая волна связана с промышленным переворотом, индустриализацией и научно-технической революцией и знаменует наступление эры индустриального общества; третья волна определяется доминированием производства услуг над производством материальных благ и говорит о формировании супер индустриального общества.

Социальные проблемы своего времени Тоффлер объяснял происходящим столкновением двух противоположно ориентированных и сосуществующих в рамках одного и того же общества структур — индустриальной и супсриндустриальной. Структуры, сформировавшиеся в эпоху индустриального общества, несут на себе отпечаток жесткой бюрократической системы управления, ориентированы на максимальную прибыль, неспособны контролировать нежелательные последствия научно-технической революции. По мнению Тоффлера, проблемы, обусловленные кризисом индустриального общества и началом третьей волны, имеют глобальный характер. С супериндустриальным обществом Тоффлер связывает гуманизацию всех сфер социальной жизни на основе перехода к новым, более совершенным технологиям, внедрения компьютерной техники, космических исследований, использования генной инженерии и биотехнологии. В суперин- дустриальном обществе, согласно Тоффлсру, возрастет роль информации и интеллектуального труда, что будет способствовать тотальному изменению социально-экономических отношений, формированию нового типа личности, главными характеристиками которого станут высокая адаптационная способность и мобильность.

Интерес к долговременным процессам никогда полностью не исчезал, он отодвинулся на второй план, особенно с расцветом в первой половине XX в. функционализма в антропологии и социологии. В это время понятие эволюционного развития полностью вытесняет более общее и нейтральное понятие «социальное изменение». Однако в 1960-1970-е гг. снова наблюдается рост интереса к глобальным изменениям и возникает множество неоэволюционистских теорий — Р. Линто- на, Л. Уайта, Дж. Стюарта и др. Эти ученые придерживались идеи социальной эволюции как долговременного развития человечества. В отличие от эволюционизма XIX в. неоэволюционизм не утверждает, что все общества проходят в своем развитии одни и тс же стадии социального развития, и больше внимания уделяет различиям между обществами, а также их взаимному влиянию друг на друга, для обозначения которого было введено специальное понятие «аккультурация». Кроме того, социальная эволюция в понимании неоэволюционистов носит скорее вероятностный характер. Наконец, социальное развитие уже не отождествляется с неуклонным прогрессом.

Возвращение интереса к долговременному социальному развитию отчасти было вызвано выходом на историческую сцену так называемых развивающихся стран. Для объяснения существующей пропасти в уровне жизни между богатыми и бедными странами западные социологи и экономисты в середине XX в. разработали теории модернизации, согласно которым бедные страны в своем развитии остановились на относительно низком уровне и должны развиваться, или модернизироваться, в направлении общества западного образца. Такие теории подверглись критике за скрытый эволюционизм европоцентристской направленности, за недостаток внимания к межнациональным властным отношениям, сводящимся ктому, что более богатые страны диктуютбедным политические решения. Эти аспекты оказались в центре внимания более поздних теорий взаимозависимости, или, как их называет И. Валлерстайн, теорий мировой капиталистической системы.

В последние десятилетия наметилось некоторое сближение позиций социологии и антропологии, с одной стороны, и истории — с другой. Историки стали проявлять больше интереса к теориям долговременных социальных изменений, а социологи и антропологи все чаше обращаются к истории в поисках эмпирического подтверждения своих теоретических разработок.

Интерес представляет также уже упоминавшаяся институционально-эволюционная теория Д. Норта, которая разработана в рамках экономической науки и посвящена исследованию проблемы экономического роста и эффективности. Однако для решения этой проблемы, считает Норт, необходимо ответить на ряд вопросов, среди которых ключевыми являются следующие: как прошлое определяет настоящее и будущее и каким образом траектории прошлого развития общества влияют на настоящее? В своей теории Норт основывается на том положении, что настоящее и будущее связаны с прошлым непрерывностью социальных институтов, поэтому можно сказать, что прошлое формирует нынешний и завтрашний выбор.

Очевидно, что социальные изменения затрагивают огромный спектр социальных явлений и сфер, что требует применения научных разработок и подходов различных наук для адекватного объяснения происходящих в обществе перемен.

Модернизация и модели социальных изменений

Общее убеждение всех теоретиков, изучавших социальные изменения, состоит в том, что такие изменения не произвольны, а в той или иной степени подчиняются закономерностям. Иначе говоря, существуют постоянные структуры, или модели, социальных изменений. В истории социальной мысли таких моделей было предложено три: движение по нисходящей линии — от вершины к упадку; движение по замкнутому кругу — циклами; движение от низшего к высшему — прогресс. Эти модели в разных комбинациях всегда присутствуют во всех теориях социальных изменений. Однако современные теории не имеют нормативного характера, иными словами, не оценивают развития, поэтому никогда четко не определяют то или иное состояние общества как упадок или прогресс. Такие оценки не могут выводиться только из эмпирических наблюдений. В таком случае, однако, все равно можно говорить о наличии двух схем развития — однонаправленной и циклической.

Однонаправленное развитие обычно бывает кумулятивным: оно понимается как рост или накопление чего-либо — плотности населения, уровня организации, объема производства. Однако направление его может быть нисходящим или сочетанием подъемов и упадков. Последний тип изменений, названный американским антропологом К. Гирцем «инволюцией», обнаруживается в некоторых аграрных обществах, где прогрессирующий рост численности людей сочетается с прогрессирующим снижением благосостояния на душу населения.

Простейший тип однонаправленного процесса изменений — линейный, когда объем происходящих изменений является постоянным в любой момент времени.

Циклические изменения характеризуются последовательным прохождением стадий. В повседневной социальной жизни очень многие процессы организуются циклически. Например, сельскохозяйственная жизнь и в целом вся жизнь аграрных обществ носит сезонный, циклический характер, поскольку определяется природными циклами: весна — время сева, лето и осень — время сбора урожая, зима — пауза, отсутствие работы; в следующем году все повторяется. Циклические изменения происходят в экономической жизни общества, где периоды подъема правильно чередуются с периодами упадка. Долговременные циклические изменения связаны с расцветом и упадком исторически конкретных цивилизаций.

Социальные изменения также бывают:

• экзогенные, вызванные внешними причинами, например ускоренное развитие капитализма и формирование первоначального капитала под влиянием этических идей протестантизма (в интерпретации М. Вебера);
• эндогенные, обусловленные внутренней природой или структурой изменяющегося общества.

Одни из них ведут к трансформации общества (эволюционные и революционные процессы), другие, наоборот, к его сохранению и укреплению (простые процессы социального воспроизводства). Эволютивныс процессы происходят тогда, когда сама система, функционируя, вызывает модификацию законов собственного функционирования. Примерами таких процессов могут служить развитие научных знаний или развитие разделения труда.

Модернизация - особый тип социальных изменений. Ю. Хабермас отмечает, что модерн, модерность — это интегральная характеристика европейского общества и культуры, и ее использование связано с обозначением этапа становления и эволюции промышленного общества, приходящего на смену традиционному. В социологии понятие «модернизация» используется для обозначения исторического процесса перехода от традиционного аграрного общества к современному индустриальному секулярному обществу. Модернизация общества предполагает прежде всего его индустриализацию. Исторически возникновение современного общества тесно связано с зарождением промышленности. Термины «индустриализм» и «индустриальное общество» имеют не только экономическое и технологическое значения. Индустриализм — это стиль жизни, охватывающий глубинные экономические, социальные, политические и культурные перемены. Общества становятся современными именно в процессе всесторонней индустриальной трансформации. В данном контексте основными чертами современного общества считаются: ориентация на инновации, светский характер социальной жизни, поступательное (нециклическое) развитие, демократическая система власти, массовое образование, преобладание универсального над локальным и т.д.

Исторически сроки модернизации исчисляются столетиями, хотя можно привести примеры ускоренной модернизации. В любом случае модернизация — это не раз и навсегда достигнутое состояние, а непрерывный и бесконечный процесс. Развитие обществ всегда отличается нерегулярностью и неравномерностью. Каким бы ни был уровень развития, в обществе всегда существуют «отстающие» регионы и «периферийные» группы, составляющие источник постоянной напряженности и противоречий. Это явление связано не только с внутренним развитием отдельных государств. Наличие стран с неоднородным и неодинаковым развитием вносит существенный элемент нестабильности в мировую государственную систему.

Представляется, что модернизация имеет две основные фазы. До определенного момента своего развития процесс модернизации сохраняет институты и ценности общества и вовлекает их в то, что обычно рассматривается как прогрессивное движение к совершенствованию. Начальное сопротивление процессу модернизации может быть резким и продолжительным, однако обычно оно обречено на провал. После достижения определенной точки в своем развитии модернизация начинает вызывать все большее недовольство. Это частично объясняется завышенными ожиданиями населения, которые были спровоцированы быстрыми первоначальными успехами и динамизмом современного общества. Во время второй фазы модернизация, достигнув ускорения развития и мировых масштабов, рождает новые социальные и материальные проблемы, решить которые традиционным национальным государствам оказывается не по силам. Но в мире преобладает система именно таких суверенных национальных государстве неодинаковым развитием и конфликтующими интересами. Однако суть современного общества составляют вызов и ответная реакция на него. При рассмотрении природы и развития современного общества на первое место выходят не трудности и опасности, а тот успех, с которым ему удалось осуществить самую кардинальную и далеко идущую революцию в истории человечества. Феномены индустриализации и модернизации, начавшиеся предположительно примерно 200 лет назад, пока еще не получили видимого завершения.

Концепция рефлексивной модернизации , разработанная немецким социологом У. Беком, — одна из попыток современных социологов осмыслить сущность и направленность модернизации. По мнению Бека, индустриальное общество, основанное на принципе распределения благ, шаг за шагом уступает место «обществу риска», где действует принцип распределения негативных последствий и опасностей. Это явление отражает кризис индустриального общества: люди начинают понимать, что индустриальное общество и процесс модернизации сами порождают бесчисленные опасности. В сравнении с опасностями прошлого риск, связанный с современным уровнем модернизации, имеет качественно иной характер: ситуации риска непредсказуемы, слишком многочисленны, чтобы их контролировать, не воспринимаются органами чувств (например, радиация) и глобальны.

Согласно концепции Бека, настало время перехода от простой модернизации к рефлексивной. Это означает, что доминирующим должен стать принцип социальной рефлексии и самокритики. Общество риска продуцирует потребность в критическом саморассмотрении, становится для самого себя темой и проблемой.

Концепция «латентных структур» современного американского социолога Э. Тириакьяна в чем-то созвучна теории рефлексивной модернизации. В соответствии сего концепцией социальные изменения — это прежде всего трансформация общественного и индивидуального сознания, поскольку и социальные структуры для него представляют собой нормативные образования коллективного сознания. Источник социальных изменений, считает Тириакьян, кроется в латентных, т. е. скрытых, структурах культуры — сокровенных ценностях и смыслах, доминирующих в социальном сознании и тем самым направляющих жизнь общества. В кризисные моменты истории такие структуры проступают на поверхностном плане, проецируясь в форме новых социальных программ. Социальные инновации могут предлагаться только субъектами, сознательно остающимися за рамками существующей нормативной системы отношений. Это члены религиозных движений и сект, различныхассоциаций, квазирелигиозных групп.

Теории запаздывающей модернизации , которые начали создаваться еще в 1960-е гг., стали для западных социологов аппаратным средством анализа современной российской ситуации. Теоретики запаздывающей модернизации исходят из того, что существует линейный прогресс и поступательность стадий развития обществ: непосредственная добыча продуктов природы сменяется аграрной экономикой, а та замещается индустриальной. С этой точки зрения страны, не успевшие «вовремя» пройти путь индустриальной модернизации, могут и должны сделать это «с опозданием», чтобы «догнать» опередившие их в этом отношении общества. Такая концепция получила название догоняющей модернизации.

Понятие рецидивирующей модернизации предложила российский социолог Н.Ф. Наумова. Именно в нашем обществе, часто предпринимавшем попытки «догоняющего» социального развития, идея обновления тесно связана с ностальгическим сожалением о былом имперском могуществе России и обеспечивавшем его социалистическом строе.

Воспринимая советскую историю как историю великой державы, свыше половины российского населения продолжают выражать уверенность в том, что «СССР был первым государством во всей многовековой истории России, которое обеспечило справедливость для простых людей и сделало для них возможной приличную жизнь» (против этой точки зрения высказывались всего 27,1 % опрошенных). Несомненно, все это накладывает отпечаток на модернизационные процессы, протекающие в российском обществе, а также на самоощущения россиян, которые в опросе, проведенном Институтом социологии РАН в 2008 г., показали достаточно высокую степень неуверенности в будущем развитии страны (см. рис. 22.1).

Рис. 22.1. Какие чувства вы испытываете, думая о будущем страны? (один вариант ответа, закрытый вопрос)

Современная Россия обладает значительным, но устаревшим по сравнению с современным западным обществом производственным потенциалом, огромными сырьевыми ресурсами, весьма квалифицированной рабочей силой. Однако весь ход исторического развития России в XX в. определил ее реальное место в мировом сообществе как страны, безнадежно утратившей возможность вхождения в когорту постиндустриальных обществ. Поэтому «Россия должна в ближайшей перспективе стремиться только к тому, чтобы стать развитой индустриальной страной, поскольку возможности быстрого вхождения в круг постиндустриальных держав у нее полностью отсутствуют». Именно в этом кроется подлинная причина того, что к концу XX в. мир приобрел монополярный облик, а «идея догоняющего развития, еще 20 лет назад претендовавшая на то, чтобы стать основой универсальной социальной доктрины, обнаружила свою полную несостоятельность»

Социальные изменения – одно из наиболее общих и широких социологических понятий. В зависимости от исследовательской парадигмы под социальным изменением понимается переход социального объекта из одного состояния в другое, смена общественной экономической формации, существенная модификация в социальной организации общества, его институтах и социальной структуре, изменение установленных социальных образов поведения, обновление и рост многообразия институциональных форм и др.

В социологии с начала её возникновения выделяется и исследуется, как правило, два типа социальных изменений:

1. Эволюционные изменения – изменения, совершаемые без насилия;

2. Революционные изменения – изменения, при которых социальные субъекты переустраивают общественный порядок;

Эволюционный подход берёт своё начало и методологические опоры в исследованиях Ч. Дарвина. Основной проблемой эволюционизма стало выявление определяющего фактора социальных изменений. О. Конт в качестве такого решающего звена видел прогресс знания.

Спенсер усматривал сущность эволюции и социальных изменений общества в его усложнении, усилении его дифференциации, которое сопровождается ростом интеграционных процессов, восстанавливающих единство социального организма на каждом новом этапе его развития. Социальный прогресс сопровождается усложнением общества, ведущим к росту самостоятельности граждан, к росту индивидов к более полному обслуживанию их интересов со стороны общества.

Э. Дюркгейм рассматривал процесс социальных изменений как переход от механической солидарности, основанной на неразвитости и сходстве индивидов и их общественных функций, к солидарности органической возникающей на основе разделения труда и социальной дифференциации, которая ведёт к интеграции людей в единый социум и является высшим моральным принципом общества.

К. Маркс определяющим фактором считал производственные силы общества, рост которых ведёт к смене способа производства, что, являясь основой развития всего общества, обеспечивает и смену общественной экономической формации. С одной стороны, производственные силы объективно и эволюционно развиваются, увеличивая власть человека над природой. С другой стороны в ходе их развития формируются новые классы, интересы которых приходят в противоречия с интересами господствующих классов, определяющих характер действующих производственных отношений. Тем самым возникает конфликт внутри способа производства, образуемого единством производительных сил и производственных отношений. Прогресс общества возможен только на основе кардинального обновления способа производства, а новые экономические и политические структуры могут появиться лишь в результате социальной революции, осуществляемой новыми классами против прежних, господствующих.

М. Вебер движущую силу социальных изменений видел в том, что человек, опираясь на различные религиозные, политические, нравственные ценности, создаёт определённые социальные структуры, облегчающие общественное развитие или затрудняющие его.

Эволюционные концепции социальных изменений сыграли положительную роль в понимании разнообразных причин, определяющих развитие общества. В тоже время они не могли объяснить кризисов и распад общественных структур. Ограниченность этих теорий в 20 веке была преодолена путём поиска новых подходов к социальным изменениям, среди которых выделялись теории циклического развития(О. Шпенглер, А. Тойнби) и теория социального изменения Т. Парсонса.

В теории циклического развития эволюция общества рассматривалась как своеобразный замкнутый цикл подъёма, расцвета и упадка, вновь повторяющийся после его завершения. Циклические концепции развития общества рассматривают социальные изменения по аналогии с маятником, когда выведенное из равновесия под действием каких-либо факторов общество совершает колебательные движения от одной точки к другой, застывая посередине и восстанавливая таким образом свою стабильность.

Теория социального изменения по Т. Парсонсу строится на основе мыслительной модели структур общества и его изменения по принципу кибернетической иерархии различных систем-организмов и личностей как ступеней растущей степени сложности. По Парсонсу действительно глубокими изменениями являются те, что затрагивают культурную систему. Экономические и политические перевороты, не затрагивающие уровень культуры в обществе, не меняют поэтому и самого общества в его основе.

Гидденс Э. Социология

<< СКАЧАТЬ КНИГУ Гидденс Э. Социология >>

ЧАСТЬ V. СОЦИАЛЬНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

ГЛАВА 20. СОЦИАЛЬНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ: ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ И БУДУЩЕЕ

Человечество существует на Земле около полумиллиона лет. Земледелие - необходимая основа существования оседлых поселений - лишь около двенадцати тысяч лет. История цивилизаций насчитывает не более шести тысячелетий. Если мысленно представить все время существования человечества как одни сутки, то окажется, что земледелие было изобретено в 23 часа 56 минут, цивилизации появились в 23 часа 57 минут, а современные общества в 23 часа 59 минут 30 секунд. Однако за эти тридцать секунд произошло, возможно, столько же изменений, сколько за весь “день человечества”.
Скорость изменений, происходящих в современную эпоху, хорошо демонстрируют темпы технологического прогресса. Как пишет историк экономики Дэвид Лэндис,
Современная технология не только производит больше и быстрее, она создает такие предметы, которые при кустарных методах и ремесленных мастерских прошлого были просто невозможны. Даже лучшая индийская пряха не смогла бы получить нить столь тонкую и ровную, как современная мюль-машина; в восемнадцатом веке все кузницы христианского мира даже объединенными усилиями не смогли бы производить листовую сталь в таком количестве и такого качества, как один современный прокатный стан. Но важнее всего, что современная технология создала вещи, которые ни один человек прошлого, пожалуй, не смог бы представить и понять: фотоаппарат, автомобиль, самолет, весь диапазон электронных устройств от радио до высокоскоростного компьютера, атомную электростанцию и так далее почти до бесконечности. Результатом явился колоссальный рост объемов и разнообразия товаров и услуг, и уже одно это изменило образ жизни людей больше, чем что-либо другое со времен открытия огня. Англичанин (да и англичанка) середины XVIII века в материальном отношении стояли ближе к легионерам Цезаря, чем к своим собственным правнукам.
Современный образ жизни и современные социальные институты радикальным образом отличаются от своих даже ближайших по времени аналогов в прошлом. За какие-то два-три века - для истории это минута - человечеству удалось покончить с социальным порядком, определявшим его жизнь в течение тысячелетий.
На протяжении последнего полувека темпы изменений не замедлились, но даже скорее возросли, и будущее нашего поколения является менее определенным, чем любого из предшествующих. Условия существования предыдущих поколений не были безопасными, людям всегда угрожали голод, болезни, стихийные бедствия. Сегодня в индустриальных странах мы практически полностью защищены от подобных 591 проблем; тревоги относительно нашего будущего другого рода. Они порождены теми социальными силами, которым мы сами дали волю.

Понятие социального изменения

Как можно определить социальное изменение? В известном смысле все постоянно меняется. Каждый день - это новый день, каждый момент - новое мгновение времени. Еще греческий философ Гераклит говорил, что в одну реку нельзя войти дважды. Во второй раз река будет другой, ведь прежняя вода утекла, да и человек неуловимо изменился. В некотором смысле это верно, однако каждый из нас обычно склонен считать, что и река, и человек будут одними и теми же в обоих случаях. В очертаниях русла реки, а также в личностных и физических свойствах человека, стоящего на ее берегу с мокрыми ногами, остается достаточная степень преемственности, чтобы и реку и человека, несмотря на произошедшие перемены, можно было считать теми же самыми.
Для определения значимости перемен необходимо установить, насколько изменилась глубинная структура данного объекта или ситуации в течение некоторого периода времени. Если говорить о человеческом обществе, то, чтобы решить, в какой степени и каким образом система подвержена процессу изменений, необходимо определить степень модификации основных институтов в течение определенного периода. Любой учет изменений также предполагает выделение того, что остается стабильным, так как это является основанием, на фоне которого определяются изменения. Даже в нашем сегодняшнем стремительном мире существуют явления, уходящие корнями в далекое прошлое. Важнейшие религиозные системы, такие, как, например, христианство и ислам, по-прежнему основываются на идеях и практике, возникших два тысячелетия назад. Тем не менее, большинство современных социальных институтов изменяются значительно быстрее, чем менялись институты традиционного общества.
В данной главе мы рассмотрим различные попытки интерпретации изменений, влиявших на ход мировой истории в целом; затем обратимся к вопросу о том, почему современный период характеризуется особенно глубокими и быстрыми социальными изменениями. После этого мы обсудим те направления развития современных обществ, которые на сегодняшний день представляются ведущими.

Теории социальных изменений

Среди теоретических моделей, использовавшихся для осмысления общих механизмов изменений на протяжении человеческой истории, по своей важности и значимости наиболее выделяются две. Первая - социальный эволюционизм, подход, пытающийся установить связь между биологическими и социальными изменениями. Вторая - исторический материализм, концепция, восходящая к Марксу, позднее развитая и дополненная множеством других авторов.

Эволюционные теории

Все эволюционные концепции социальных изменений исходят из одного очевидного факта. Если сравнить различные типы человеческих обществ, встречавшихся на протяжении истории, то станет ясно, что происходит общее движение ко всевозрастающему усложнению (см. главу 2, “Культура и общество”). Племена 592 охотников и собирателей, которые мы обнаруживаем на ранних стадиях развития человечества (хотя некоторые из них существуют до сих пор), обладали более простой структурой, чем земледельческие общества, возникшие в более поздний исторический период. Например, в племенах охотников и собирателей не существовало особых правящих групп или политической власти, обычной для сельскохозяйственных обществ. Традиционные государства были еще сложнее и масштабнее: в них уже имелось ярко выраженное классовое деление, а также развитые политические, правовые и культурные институты. Наконец, появились индустриальные общества, превосходящие по своей сложности любой предшествующий тип: количество специальных институтов и организаций в этих обществах необычайно велико.
Анализируя процесс усложнения, исследователи часто прибегают к понятию дифференциации. По мере того как общества усложняются, сферы социальной жизни, ранее существовавшие совместно, начинают дифференцироваться, т. е. отделяться друг от друга. Возрастающая дифференциация и усложнение человеческого общества, утверждают эволюционисты, может быть сопоставлена с процессами формирования биологических видов. Биологическая эволюция также направлена от простого к более сложному. Строение организмов, находящихся на нижней ступени эволюционной шкалы, таких, как амеба, значительно проще строения высших животных.
В процессе биологической эволюции развитие от простых организмов к более сложным объясняется на основе понятия адаптации к окружающей среде - насколько хорошо животные приспособлены к материальному окружению (см. главу 2, “Культура и общество”). Более сложные организмы обладают большей способностью к адаптации и выживанию в своем окружении, чем простейшие. Отсюда, говорят эволюционисты, очевидна параллель между биологическим развитием и последовательной сменой исторических типов общества. Чем сложнее общество, тем большей “выживаемостью” оно обладает.

Социал-дарвинизм

В ранних теориях социальной эволюции, возникших в XIX веке, эволюционизм часто связывался с прогрессом, т.е. движением к более морально совершенным формам общества. Одним из вариантов этого направления, завоевавшим особую популярность на рубеже XIX-XX веков, был социал-дарвинизм. Как следует из его названия, социал-дарвинизм возник под влиянием работ Чарльза Дарвина, посвященных биологической эволюции. Данная теория утверждает, что между человеческими обществами идет та же борьба за существование, что и между биологическими организмами. Современные западные общества одержали верх в этой борьбе и, таким образом, представляют собой высшую стадию социального прогресса, достигнутую человечеством. Некоторые авторы использовали идеи социал-дарвинизма для оправдания превосходства белых над черными, разрабатывая “научное” подтверждение расизма; эта теория использовалась для поддержки доминирующей позиции Запада. Пик ее популярности приходится на время “драки за Африку” между европейскими державами - до того, как возникла современная “полевая” антропология, которая впервые продемонстрировала разнообразие человеческих культур и тем самым развенчала лежавшее в основе социал-дарвинизма “европоцентрическое” мировоззрение. К концу 1920-х годов социал-дарвинизм был окончательно дискредитирован, вместе с ним упала популярность и социального эволюционизма в целом. 593

Однолинейная и мультилинейная эволюция

Теории социальной эволюции XIX века часто склонялись к однолинейности, утверждая существование единственной линии развития человеческого общества, от простого к более сложному. Предполагалось, что все общества, восходя по пути эволюции, должны проходить одни и те же стадии развития. В последние несколько десятилетий в социологии произошло своеобразное возрождение эволюционных теорий, однако акцент делается уже не на однолинейности, а на мультилинейиости . Мультилинейные теории предполагают, что возможно существование различных путей развития, ведущих от одного типа общества к другому. Согласно этим взглядам, различные типы обществ могут быть классифицированы в зависимости от уровня их сложности и дифференциации, однако не существует единого пути, проходимого всеми обществами.
Сторонники теорий мультилинейной эволюции также считают, что усиление адаптации к окружающей среде является основным механизмом изменений. Они полагают, что каждый последующий тип общества более эффективно адаптирован к своему окружению, чем предыдущий, более простой. Например, аграрные общества более эффективны в обеспечении постоянного добывания продовольствия, чем племена охотников и собирателей. Но, тем не менее, современные эволюционисты избегают трактовать совершенствование адаптивной способности как “прогресс”.
Теория эволюции Толкогга Парсонса
Одной из самых влиятельных теорий нашего времени является теория, развитая Толкоттом Парсонсом. Он предлагает считать социальную эволюцию расширением биологической, хотя фактические механизмы той и другой различны. Оба типа эволюции могут быть поняты в терминах так называемых эволюционных универсалий, т. е. тех типов развития, которые обнаруживаются по крайней мере в нескольких случаях в независимых друг от друга условиях и значительно повышают жизнеспособность. Примером эволюционной универсалии в мире природы является зрение. Оно не просто появилось в каком-то случайном, изолированном уголке живой природы, а развилось независимо у нескольких видов. Способность видеть позволяет неизмеримо, по сравнению с незрячими видами, увеличить спектр реакций, скоординированных с изменениями окружающей среды, и поэтому имеет громадную адаптационную ценность. На высших стадиях биологической эволюции зрение становится необходимой характеристикой всех животных.
В любой человеческой культуре, отмечает Парсонс, фундаментальное значение имеет коммуникация; ее основой является язык. Таким образом, язык - это первая и важнейшая эволюционная универсалия; нам неизвестны человеческие общества, не обладающие языком. Тремя другими универсалиями, которые обнаруживаются даже в самых ранних формах общественной жизни, являются религия, родственные отношения и технология. Эти четыре универсалии связаны с настолько важными для человеческого общества аспектами, что без них невозможен никакой процесс социальной эволюции.
Согласно точке зрения Парсонса, социальная эволюция может быть понята как процесс прогрессирующей дифференциации социальных институтов, так как общества развиваются от простого к сложному. Ранние типы общества проявляют очень 594 низкий уровень дифференциации, для них характерно то, что Парсонс называет “конструктивным символизмом”. В данном случае идет речь о существовании некоего набора символов, в основном религиозного характера, пронизывающих практически все стороны социальной жизни. В качестве примера культуры, находящейся на низшей стадии социальной эволюции, Парсонс (как и Дюркгейм) рассматривает племена австралийских аборигенов. Эти общества структурированы исключительно на основе родственных отношений, которые, в свою очередь, выражают религиозные взгляды, а также связаны с хозяйственной деятельностью. Личная собственность индивидов в этих обществах очень мала; институт племенных вождей в сколько-нибудь различимом виде не существует; производство также отсутствует, поскольку средства к существованию дают охота и собирательство.
Следующая ступень эволюции - уровень “развитого первобытного общества”. В этом типе на смену эгалитарным отношениям приходит система стратификации, причем наряду с классовым делением нередко существует и этническое. В развитых первобытных обществах возникает особая производственная система, основанная на скотоводстве или земледелии, а также постоянные поселения. Религия начинает отделяться от других сторон социальной жизни и попадает в ведение специфической социальной группы - священников или жрецов.
Двигаясь далее по этой шкале, мы обнаруживаем то, что Парсонс называет “промежуточными обществами”. Этим термином он обозначает общества, которые большинство других авторов именует цивилизациями или традиционными государствами, - такие, как древний Египет, Рим и Китай. Такие общества связаны с возникновением письменности и грамотности. Религия еще более усложняется, приводя к развитию систематической теологии, и выступает уже совершенно обособленно от политических, экономических и семейных отношений. Политическое руководство приобретает форму государственных администраций, во главе которых стоит аристократия. На этой стадии возникает ряд новых эволюционных универсалий: особые формы политической легитимности, бюрократические организации, денежный обмен и специальная система законов. Появление каждой из них, утверждает Парсонс, многократно увеличивает способность общества интегрировать в свой состав большие массы людей.
Индустриальные общества занимают высшую ступень в эволюционной схеме Парсонса. Они гораздо более дифференцированы, чем общества промежуточного типа. Политическая и экономическая системы в них явно отделены друг от друга, а также от законодательной системы и религии. Появление массовой демократии создает возможность вовлечения всего населения в участие в политическом процессе. Индустриальные общества имеют гораздо большую территориальную целостность, чем предшествующие типы, и отделены друг от друга четкими границами. Исключительная жизнеспособность, порождаемая институтами индустриальных обществ, хорошо подтверждается фактом всемирного распространения индустриального порядка, что привело к почти полному исчезновению ранних типов общественного устройства.

Оценка

Эволюционные теории даже в своих наиболее поздних и утонченных формах сталкиваются со значительными трудностями . Совсем не очевидно, что развитие 595 человеческих обществ сходно с эволюцией в мире природы, а понятие адаптации имеет, вероятно, малую ценность для социологии. В биологии адаптация имеет очень точный смысл и относится к способу, при помощи которого случайно проявившиеся характеристики некоторых организмов содействуют их выживанию и влияют на гены, передаваемые от одного поколения к другому . В случае социального эволюционизма подобного четко выраженного смысла не существует.
Нельзя с полной определенностью утверждать, что классификация обществ по уровню сложности, подобная классификации биологических организмов, будет полезна для нас. Например, племена охотников и собирателей в некоторых отношениях с/южнее индустриальных обществ, даже несмотря на свою малочисленность: существующие в этих обществах системы родственных отношений, как правило, гораздо сложнее, чем их аналоги в индустриальных странах.
Более поздние эволюционные теории отличаются от ранних большей глубиной и изощренностью. И хотя мы можем сказать, что существует общее направление социального развития человечества от небольших обществ к более крупным, однако не очевидно, может ли это быть, объяснено в терминах адаптации и жизнеспособности. Природа социальных и культурных изменений, по-видимому, в целом гораздо более сложна, чем это предполагается в эволюционных теориях.

Исторический материализм

Марксистская интерпретация социальных изменений в чем-то сходна с эволюционными теориями: в обоих случаях предполагается, что в основе изменений лежит взаимодействие с материальной средой. Согласно Марксу, каждое общество основывается на экономическом базисе, или инфраструктуре, изменения которого влекут за собой соответствующие изменения в надстройке - политических, законодательных и культурных институтах. Маркс не использует понятие “адаптация”, которое, по-видимому, могло ему казаться слишком механистическим. Согласно его точке зрения, человеку свойственно активное отношение к миру, стремление управлять им и подчинять своим целям; люди не просто “адаптируются” и “вписываются в” окружающую среду.
Ключом к пониманию социальных изменений, утверждает Маркс, являются способы, используя которые, люди создают все более сложные и совершенные системы производства, усиливают свое влияние на материальный мир, подчиняя его своим целям. Маркс описывает этот процесс как рост производительных сил, или, другими словами, уровня экономических достижений общества. Согласно его точке зрения, социальные изменения могут происходить не только как процессы постепенного развития, но и как революционные потрясения. Периоды постепенной перестройки производительных сил и других институтов сменяются фазами резких революционных трансформаций. Речь идет о так называемой диалектической интерпретаций изменений. Наиболее значительные изменения проявляются как раз в столкновениях, борьбе и катаклизмах.
Перемены, происходящие в производительных силах, вызывают напряжения в институтах надстройки, и чем эти напряжения сильнее, тем настоятельнее необходимость полной и всесторонней трансформации общества. Борьба классов становится все более острой и приводит в конце концов либо к распаду существующих институтов, либо к переходу к новому социальному порядку посредством политической революции. 596
В качестве иллюстрации к теории Маркса приведем анализ истории Европы в период замены феодализма промышленным капитализмом. Феодальная экономическая система была основана на мелкомасштабном сельскохозяйственном производстве, а основными общественными классами были аристократия и крепостное крестьянство. Согласно Марксу, по мере развития торговли и технологии (производительных сил) начались сдвиги и в инфраструктуре. Это привело к появлению новой системы экономических отношений, связанных в основном с капиталистическими промышленными предприятиями в городах. Возник ряд противоречий между старым сельскохозяйственным экономическим укладом и зарождающейся капиталистической промышленной системой. Чем острее становились эти противоречия, тем большее напряжение испытывали другие институты. Конфликт между аристократией и новым классом капиталистов привел в конце концов к революции, означавшей установление нового типа общества. Другими словами, на смену феодализму пришел капитализм.

Критические замечания

Идеи Маркса, безусловно, помогают объяснить многое в крупных исторических сдвигах. Многочисленные историки и социологи, не считающие себя “марксистами”, принимают многое в интерпретации Марксом распада феодализма и происхождения современного капитализма. Тем не менее, теория Маркса как общий подход к анализу социальных изменений имеет существенные ограничения. Неясно, насколько удачно в такую схему вписываются другие исторические трансформации. Например, некоторые археологи на основе теории Маркса пытались объяснить развитие ранних цивилизаций . Они утверждали, что цивилизации появились тогда, когда развитие производительных сил оказалось достаточным, чтобы могло возникнуть классовое общество. В лучшем случае этот взгляд является очень упрощенным, поскольку традиционные государства возникали главным образом в результате военной экспансии. Политическая и военная сила являлись по большей части средством, а не результатом, приобретения богатства. Кроме того, теория Маркса оказалась совершенно несостоятельной в объяснении возникновения крупнейших восточных цивилизаций Индии, Китая и Японии.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА И ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ НИЖЕГОРОДСКИЙ ИНСТИТУТ УПРАВЛЕНИЯ

Факультет государственного и муниципального управления

Кафедра теории государства и права и сравнительного правоведения

по дисциплине «Философия»

на тему: «Современные теории социальных изменений»

Выполнила: студентка гр. Гк-315

Семянова А.Н.

Научный руководитель:

Щербаков С.А., ст. преподаватель

Нижний Новгород 2015

Введение

1.3 Эволюционные теории

1.4 Социал-дарвинизм

Глава 3.Исторический материализм

3.1 Критические замечания

Глава 4.Факторы, влияющие на изменения

4.1 Физическая среда

4.2 Политическая организация

4.3 Культурные факторы

4.4 Анализ эпизодов изменений

Заключение

Список литературы

Введение

На протяжении большей части XX в. социальные процессы, в том числе в нашей стране, характеризуются стремительными и масштабными модификациями, зачастую протекающими в форме глубоких кризисов: экономических, политических, социальной и национальной идентичности и ожесточенных конфликтов межгрупповых, межэтнических, межгосударственных. Такой характер социальных процессов требует адекватного ему развития социологической теории, и поэтому с середины XX в. обозначился возврат теоретического интереса к проблематике изменения общества как исторической целостности. Этот интерес, который в свое время стимулировал создание теорий О. Конта, К. Маркса, Г. Спенсера, перестал быть определяющим в классической теоретической социологии рубежа XIX и XX вв. Возврат интереса к изменению общества проявился в создании целого ряда теорий: социокультурной динамики П. Сорокина, эволюции социальной системы Т. Парсонса, постиндустриального общества (Д. Белл и др.), модернизации (М. Леви и др.) и т. д.

Важнейшая проблема социальной теории такая же, как и у всех социальных наук - объяснение конкретных процессов социальной жизни. Именно результаты эмпирических исследований могут пролить свет на философские противоречия. Особенно вредно, по мнению Гидденса, сводить социальную теорию к конкретным вопросам или обобщениям высокого порядка и представлять дело таким образом, что социальная теория должна разрешить все эти вопросы. Существует несколько традиционных толкований термина «теория», неприемлемость которых сразу хотелось бы оговорить. B логическом эмпиризме и позитивистской философии только лишь одна приемлемая форма теории система дедуктивно соотносящихся друг с другом законов или обобщений. В непосредственном значении такая система применяется довольно редко в естественных науках. Те, кто хотел бы применить такое понимание к социальным наукам, должны признать, что социальной теории пока нет вообще. Её строй - это перспектива отдаленного будущего.

Имеется более слабая версия такой позиции, которая заключается в том, что «социальная теория» должна состоять из обобщений, если она нацелена на объяснение содержания. Тогда то, что принимается за «социальную теорию», должно состоять скорее из универсальных концептуальных схем или конкретных объяснительных предположении. В последние несколько лет наблюдается своеобразная смена конъюнктурных волн в социологической теории. На протяжении 1960-ых -1980-ых гг. концепция модернизации была постоянно критикуемой, но по сути господствующей парадигмой для теоретиков трансформации общества. В 1980-ых гг. альтернативой ей стала постмодернистская парадигма социальных трансформаций. На протяжении 1990-х гг. концепции модернизации и постмодернизации были оттеснены на второй план быстро набравший популярность концепцией глобализации. С середины 1990-ых гг. среди части социологического сообщества распространяется еще одна альтернативная парадигма - концепция виртуализации.

Важно разграничить два типа обобщений. Во-первых, обобщения, известные непосредственным участникам социальных ситуаций и используемые ими в жизни. В этом случае аналитик фактически не «открывает» эти обобщения, a только проявляет их, придает им дискурсивную форму. Обобщения второго типа, наоборот, относятся к обстоятельствам, o которых участникам событий ничего неизвестно, но которые оказывают на них значительное влияние. Общеизвестно, что так называемые «структурные социологи» отдают предпочтение обобщениям второго типа.

Человечество существует на Земле около полумиллиона лет. Земледелие - необходимая основа существования оседлых поселений - лишь около двенадцати тысяч лет. История цивилизаций насчитывает не более шести тысячелетий. Если мысленно представить все время существования человечества как одни сутки, то окажется, что земледелие было изобретено в 23 часа 56 минут, цивилизации появились в 23 часа 57 минут, а современные общества в 23 часа 59 минут 30 секунд. Однако за эти тридцать секунд произошло, возможно, столько же изменений, сколько за весь «день человечества».

Скорость изменений, происходящих в современную эпоху, хорошо демонстрируют темпы технологического прогресса. Как пишет историк экономики Дэвид Лэндис.

Современная технология не только производит больше и быстрее, она создает такие предметы, которые при автоматизированных методах и ремесленных мастерских прошлого были просто невозможны. Даже лучшая индийская пряха не смогла бы получить нить столь тонкую и ровную, как современная мюль-машина; в восемнадцатом веке все кузницы христианского мира даже объединенными усилиями не смогли бы производить листовую сталь в таком количестве и такого качества, как один современный прокатный стан. Но важнее всего, что современная технология создала вещи, которые ни один человек прошлого, пожалуй, не смог бы представить и понять: фотоаппарат, автомобиль, самолет, весь диапазон электронных устройств от радио до высокоскоростного компьютера, атомную электростанцию и так далее почти до бесконечности. Результатом явился колоссальный рост объемов и разнообразия товаров и услуг, и уже одно это изменило образ жизни людей больше, чем что-либо другое со времен открытия огня.

Образ жизни нашего времени и современные социальные институты решительным образом отличаются от своих даже ближайших по времени аналогов в прошлом. За какие-то два-три века для истории это минута человечеству удалось покончить с социальным порядком, определявшим его жизнь в течение тысячелетий.

На протяжении последнего полувека темпы изменений не замедлились, но даже скорее возросли, и будущее нашего поколения является менее определенным, чем любого из предшествующих. Условия существования предыдущих поколений не были безопасными, людям всегда угрожали голод, болезни, стихийные бедствия. Сегодня в индустриальных странах мы практически полностью защищены от подобных проблем, тревоги, относительно нашего будущего другого рода. Они порождены теми социальными силами, которым мы сами дали волю.

Цели: изучить современные теории социальных изменений.

Задачи: ознакомление теорией эволюции социальных изменений; анализ факторов социальных изменений.

Глава 1. Понятие социального изменения

социальный бытие общественный

1.1 Суждение философа Героклита

В известном смысле все постоянно меняется. Каждый день - это новый день, каждый момент - новое мгновение времени. Еще греческий философ Гераклит говорил, что «в одну реку нельзя войти дважды. Во второй раз река будет другой, ведь прежняя вода утекла, да и человек неуловимо изменился». В некотором смысле это верно, однако каждый из нас обычно склонен считать, что и река, и человек будут одними и теми же в обоих случаях. В очертаниях русла реки, a также в личностных и физических свойствах человека, стоящего на ее берегу с мокрыми ногами, остается достаточная степень непостоянства, чтобы и реку, и человека, несмотря на произошедшие перемены, можно было считать теми же самыми.

Для определения значимости перемен необходимо установить, насколько изменилась глубинная структура данного объекта или ситуации в течение некоторого периода времени. Если говорить o человеческом обществе, то, чтобы решить, в какой степени и каким образом система подвержена процессу изменений, необходимо определить степень модификации основных институтов в течение определенного периода. Любой учет изменений предполагает выделение того, что остается стабильным, так как это является основанием, на фоне которого определяются изменения. В сегодняшнем мире существуют явления, уходящие корнями в далекое прошлое. Важнейшие религиозные системы, такие, как, например, христианство и ислам, по-прежнему основываются на идеях и практике, возникших два тысячелетия назад. На данный момент большинство современных социальных институтов изменяются значительно быстрее, чем менялись институты традиционного общества.

Рассмотрим различные попытки интерпретации изменений, влиявших на ход мировой истории в целом; затем обратимся к вопросу о том, почему современный период характеризуется особенно глубокими и быстрыми социальными изменениями.

1.2 Теория социальных изменений

Среди теоретических моделей, использовавшихся для осмысления общих механизмов изменений на протяжении человеческой истории, по своей важности и значимости наиболее выделяются две. Первая социальный эволюционизм, подход, пытающийся установить связь между биологическими и социальными изменениями. Вторая исторический материализм, концепция, восходящая к Марксу, позднее развитая и дополненная множеством других авторов.

1.3 Эволюционные теории

Все эволюционные концепции социальных изменений исходят из одного очевидного факта. Если сравнить различные типы человеческих обществ, встречавшихся на протяжении истории, то станет ясно, что происходит общее движение к всевозрастающему усложнению. Племена охотников и собирателей, которые мы обнаруживаем на ранних стадиях развития человечества (хотя некоторые из них существуют до сих пор), обладали более простой структурой, чем земледельческие общества, возникшие в более поздний исторический период. Например, в племенах охотников и собирателей не существовало особых правящих групп или политической власти, обычной для сельскохозяйственных обществ. Традиционные государства были еще сложнее и масштабнее: в них уже имелось ярко выраженное классовое деление, а также развитые политические, правовые и культурные институты. Наконец, появились индустриальные общества, превосходящие по своей сложности любой предшествующий тип: количество специальных институтов и организаций в этих обществах необычайно велико. Анализируя процесс усложнения, исследователи часто прибегают к понятию дифференциации.

По мере того как общества усложняются, сферы социальной жизни, ранее существовавшие совместно, начинают дифференцироваться, т. е. отделяться друг от друга. Возрастающая дифференциация и усложнение человеческого общества, утверждают эволюционисты, может быть сопоставлена с процессами формирования биологических видов. Биологическая эволюция также направлена от простого к более сложному.

В процессе биологической эволюции развитие от простых организмов к более сложным объясняется на основе понятия адаптации к окружающей среде насколько хорошо животные приспособлены к материальному окружению. Более сложные организмы обладают большей способностью к адаптации и выживанию в своем окружении, чем простейшие. Отсюда, говорят эволюционисты, очевидна параллель между биологическим развитием и последовательной сменой исторических типов общества. Чем сложнее общество, тем большей «выживаемостью» оно обладает.

1.4 Социал-дарвинизм

В ранних теориях социальной эволюции, возникших в XIX веке, эволюционизм часто связывался с прогрессом, т.е. движением к более морально совершенным формам общества. Одним из вариантов этого направления, завоевавшим особую популярность на рубеже XIX-XX веков, был социал-дарвинизм. Как следует из его названия, социал-дарвинизм возник под влиянием работ Чарльза Дарвина, посвященных биологической эволюции. Данная теория утверждает, что между человеческими обществами идет та же борьба за существование, что и между биологическими организмами. Современные западные общества одержали верх в этой борьбе и, таким образом, представляют собой высшую стадию социального прогресса, достигнутую человечеством. Некоторые авторы использовали идеи социал-дарвинизма для оправдания превосходства белых над черными, разрабатывая «научное» подтверждение расизма; эта теория использовалась для поддержки доминирующей позиции Запада. «Высшей точкой» ее популярности приходится на время «борьбы за Африку» между европейскими державами до того, как возникла современная «полевая» антропология, которая впервые продемонстрировала разнообразие человеческих культур и тем самым развенчала лежавшее в основе социал-дарвинизма «европоцентрическое» мировозрение. К концу 1920-ых годов социал-дарвинизм был окончательно дискредитирован, вместе с ним упала популярность и социального эволюционизма в целом.

1.5 Однолинейная и мультилинейная эволюция

Теории социальной эволюции XIX века часто склонялись к однолинейности, утверждая существование единственной линии развития человеческого общества, от простого к более сложному. Предполагалось, что все общества, восходя по пути эволюции, должны проходить одни и те же стадии развития. В последние несколько десятилетий в социологии произошло своеобразное возрождение эволюционных теорий, однако акцент делается уже не на однолинейности, a на мультилинейности. Мультилинейные теории предполагают, что возможно существование различных путей развития, ведущих от одного типа общества к другому. Согласно этим взглядам, различные типы обществ могут быть классифицированы в зависимости от уровня их сложности и дифференциации, однако не существует единого пути, проходимого всеми обществами.

Сторонники теорий мультилинейной эволюции также считают, что усиление адаптации к окружающей среде является основным механизмом изменений. Они полагают, что каждый последующий тип общества более эффективно адаптирован к своему окружению, чем предыдущий, более простой. Например, аграрные общества более эффективны в обеспечении постоянного добывания продовольствия, чем племена охотников и собирателей. Но, тем не менее, современные эволюционисты избегают интерпретировать совершенствование способности адаптации, как «прогресс».

Глава 2. Теория эволюции Толкогга Парсонса

Одной из самых влиятельных теорий нашего времени является теория, развитая Толкоттом Парсонсом. Он предлагает считать социальную эволюцию расширением биологической, хотя фактические механизмы той и другой различны. Оба типа эволюции могут быть поняты в терминах так называемых эволюционных универсалий, т. е. тех типов развития, которые обнаруживаются по крайней мере в нескольких случаях в независимых друг от друга условиях и значительно повышают жизнеспособность. Примером эволюционной универсалии в мире природы является зрение. Оно не просто появилось в каком-то случайном, изолированном уголке живой природы, а развилось независимо у нескольких видов. Способность видеть позволяет неизмеримо, по сравнению с незрячими видами, увеличить спектр реакций, скоординированных с изменениями окружающей среды, и поэтому имеет громадную адаптационную ценность. На высших стадиях биологической эволюции зрение становится необходимой характеристикой всех животных.

В человеческой культуре, отмечает Парсонс, фундаментальное значение имеет коммуникация; ее основой является язык. Таким образом, язык - это первая и важнейшая эволюционная универсалия; нам неизвестны человеческие общества, не обладающие языком. Тремя другими универсалиями, которые обнаруживаются даже в самых ранних формах общественной жизни, являются религия, родственные отношения и технология. Эти четыре универсалии связаны с настолько важными для человеческого общества аспектами, что без них невозможен никакой процесс социальной эволюции.

Согласно точке зрения Парсонса, социальная эволюция может быть понята как процесс прогрессирующей дифференциации социальных институтов, так как общества развиваются от простого к сложному. Ранние типы общества проявляют очень 594 низкий уровень дифференциации, для них характерно то, что Парсонс называет «конструктивным символизмом». В данном случае идет речь о существовании набора символов, в основном религиозного характера, пронизывающих практически все стороны социальной жизни. В качестве примера культуры, находящейся на низшей стадии социальной эволюции, Парсонс (как и Дюркгейм) рассматривает племена австралийских аборигенов. Эти общества структурированы исключительно на основе родственных отношений, которые, в свою очередь, выражают религиозные взгляды, а также связаны с хозяйственной деятельностью. Личная собственность индивидов в этих обществах очень мала; институт племенных вождей в сколько-нибудь различимом виде не существует; производство также отсутствует, поскольку средства к существованию дают охота и собирательство.

Следующая ступень эволюции - это уровень «развитого первобытного общества». В этом типе на смену эгалитарным отношениям приходит система стратификации, причем наряду с классовым делением нередко существует и этническое. В развитых первобытных обществах возникает особая производственная система, основанная на скотоводстве или земледелии, а также постоянные поселения. Религия начинает отделяться от других сторон социальной жизни и попадает в ведение специфической социальной группы священников или жрецов.

Двигаясь далее по этой шкале, мы обнаруживаем то, что Парсонс называет «промежуточными обществами». Этим термином он обозначает общества, которые большинство других авторов именует цивилизациями или традиционными государствами, такие, как древний Египет, Рим и Китай. Такие общества связаны с возникновением письменности и грамотности. Религия еще более усложняется, приводя к развитию систематической теологии, и выступает уже совершенно обособленно от политических, экономических и семейных отношений. Политическое руководство приобретает форму государственных администраций, во главе которых стоит аристократия. На этой стадии возникает ряд новых эволюционных универсалий: особые формы политической легитимности, бюрократические организации, денежный обмен и специальная система законов. Появление каждой из них, утверждает Парсонс, многократно увеличивает способность общества интегрировать в свой состав большие массы людей.

Индустриальные общества занимают высшую ступень в эволюционной схеме Парсонса. Они гораздо более дифференцированы, чем общества промежуточного типа. Политическая и экономическая системы в них явно отделены друг от друга, а также от законодательной системы и религии. Появление массовой демократии создает возможность вовлечения всего населения в участие в политическом процессе. Индустриальные общества имеют гораздо большую территориальную целостность, чем предшествующие типы, и отделены друг от друга четкими границами. Исключительная жизнеспособность, порождаемая институтами индустриальных обществ, хорошо подтверждается фактом всемирного распространения индустриального порядка, что привело к почти полному исчезновению ранних типов общественного устройства.

Глава 3. Исторический материализм

Марксистская интерпретация социальных изменений в чем-то сходна с эволюционными теориями: в обоих случаях предполагается, что в основе изменений лежит взаимодействие с материальной средой. Согласно Марксу, каждое общество основывается на экономическом базисе, или инфраструктуре, изменения которого влекут за собой соответствующие изменения в надстройке политических, законодательных и культурных институтах. Маркс не использует понятие «адаптация», которое, по-видимому, могло ему казаться слишком механистическим. Согласно его точке зрения, человеку свойственно активное отношение к миру, стремление управлять им и подчинять своим целям; люди не просто «адаптируются» и «вписываются» в окружающую среду.

Ключом к пониманию социальных изменений, являются способы, используя которые, люди создают все более сложные и совершенные системы производства, усиливают свое влияние на материальный мир, подчиняя его своим целям. Маркс описывает этот процесс как рост производительных сил, или, другими словами, уровня экономических достижений общества. Согласно его точке зрения, социальные изменения могут происходить не только как процессы постепенного развития, но и как революционные потрясения. Периоды постепенной перестройки производительных сил и других институтов сменяются фазами резких революционных трансформаций. Речь идет о так называемой диалектической интерпретаций изменений. Наиболее значительные изменения проявляются как раз в столкновениях, борьбе и катаклизмах.

Перемены, происходящие в производительных силах, вызывают напряжения в институтах надстройки, и чем эти напряжения сильнее, тем настоятельнее необходимость полной и всесторонней трансформации общества. Борьба классов становится все более острой и приводит в конце концов либо к распаду существующих институтов, либо к переходу к новому социальному порядку посредством политической революции.

В качестве иллюстрации к теории Маркса приведем анализ истории Европы в период замены феодализма промышленным капитализмом. Феодальная экономическая система была основана на мелкомасштабном сельскохозяйственном производстве, а основными общественными классами были аристократия и крепостное крестьянство. По мере развития торговли и технологии начались сдвиги и в инфраструктуре. Это привело к появлению новой системы экономических отношений, связанных в основном с капиталистическими промышленными предприятиями в городах. Возник ряд противоречий между старым сельскохозяйственным экономическим укладом и зарождающейся капиталистической промышленной системой. Чем острее становились эти противоречия, тем большее напряжение испытывали другие институты. Конфликт между аристократией и новым классом капиталистов привёл в конце концов к революции, означавшей установление нового типа общества. Другими словами, на смену феодализму пришел капитализм.

3.1 Критические замечания

Идеи Маркса, безусловно, помогают объяснить многое в крупных исторических сдвигах. Многочисленные историки и социологи, не считающие себя «марксистами», принимают многое в интерпретации Марксом распада феодализма и происхождения современного капитализма. Тем не менее, теория Маркса как общий подход к анализу социальных изменений имеет существенные ограничения. Непонятно, насколько удачно в такую схему вписываются другие исторические трансформации. Например, некоторые археологи на основе теории Маркса пытались объяснить развитие ранних цивилизаций). Они утверждали, что цивилизации появились тогда, когда развитие производительных сил оказалось достаточным, чтобы могло возникнуть классовое общество. В лучшем случае этот взгляд является очень упрощенным, поскольку традиционные государства возникали главным образом в результате военной экспансии. Политическая и военная сила являлись по большей части средством, а не результатом, приобретения богатства. Кроме того, теория Маркса оказалась совершенно несостоятельной в объяснении возникновения крупнейших восточных цивилизаций Индии, Китая и Японии.

Макс Вебер подверг критике как эволюционные теории, так и исторический материализм Маркса. Попытки интерпретировать исторический процесс в целом в терминах адаптации к материальному миру или в терминах экономических факторов, утверждает он, изначально обречены на неудачу. Хотя эти факторы, безусловно, важны, они никоим образом не могут определять все процессы развития. Никакая «однофакторная» теория социальных изменений не может претендовать на объяснение всего многообразия социального развития человечества. Помимо экономики, не меньшее, а часто большее, значение имеют и другие факторы, в том числе военная сила, способы правления, идеология.

Если точка зрения Вебера верна (а многие с этим согласны), то никакая отдельно взятая теория не способна объяснить природу всех социальных изменений. При анализе подобных изменений в лучшем случае можно достичь двух целей. Во-первых, мы можем вычленить некоторые факторы, имеющие устойчивое и достаточно широкое влияние на социальные изменения во многих контекстах. Во-вторых, можем развить теории, объясняющие конкретные фазы или «эпизоды» изменений, например, возникновение традиционных государств. Эволюционисты и марксисты не были неправы, подчеркивая важность факторов окружающей среды и экономических факторов для социальных изменений, просто и те, и другие отводили им исключительную роль в ущерб другим возможным влияниям.

Глава 4. Факторы, влияющие на изменения

Основные типы факторов, могущих влиять на социальные изменения, можно объединить в три группы: физическая среда, политическая организация и культурные факторы.

4.1 Физическая среда

Как справедливо подчеркивали эволюционисты, физическое окружение нередко оказывает существенное воздействие на развитие социальной организации в человеческом обществе. Это особенно заметно в экстремальных условиях, когда существование людей определяется климатическими условиями. Обычаи и жизненный уклад обитателей полярных регионов безусловно отличаются от обычаев и уклада жителей субтропиков.

Менее экстремальные физические условия также нередко влияют на общество. Например, коренное население Австралии на протяжении всей своей истории занималось только охотой и собирательством, потому что ни растений, пригодных для регулярного выращивания, ни животных, которых можно было бы одомашнить, на континенте не было. Что касается традиционных цивилизаций, то большинство из них возникло в очень плодородных районах, например в дельтах рек. Значение имеют и другие факторы, например, возможность беспрепятственного сообщения по суше или наличие морских путей. Общества, отрезанные от мира горными хребтами, пустынями или непроходимыми джунглями, оставались сравнительно неизменными в течение очень долгого времени.

Прямое влияние природной среды на социальные изменения не так велико, как может показаться. Имелись случаи, когда люди, обладающие самой примитивной технологией, создавали продуктивную экономику в достаточно негостеприимных условиях. И наоборот, охотники и собиратели часто населяли очень плодородные регионы, но никакими видами скотоводства или земледелия не занимались. Это означает, что вряд ли можно говорить о существовании прямой и постоянной связи между природной средой и типом производственной системы данного общества. Поэтому выделение эволюционистами определяющей роли адаптации к окружающей среде оказывается менее плодотворным, чем тезис Маркса о влиянии производственных отношений на процессы социального развития. Тип производственной системы, очевидно, оказывает сильное влияние на характер и уровень происходящих в обществе перемен, однако он не имеет абсолютного значения, которое ему приписывал Маркс.

4.2 Политическая организация

Другим фактором, существенно влияющим на социальные изменения, является характер политической организации. В племенах охотников и собирателей влияние этого фактора было минимальным, поскольку политической власти как особой мобилизующей сообщество силы там не существовало. В остальных типах общественного устройства наличие разнообразных политических органов вождей, королей, правительств и т.д. оказывало заметное воздействие на направление общественного развития.

Политические системы не являются, как утверждал Маркс, выражением экономической организации общества, так как в обществах, имеющих одинаковые производственные системы, могут существовать совершенно различные типы политического устройства. Например, способы производства, существовавшие в мелких до государственных скотоводческих сообществах, не слишком отличались от тех, что существовали в крупных традиционных государствах, и удачливый правитель мог увеличить богатство подвластных ему племен при помощи территориальной экспансии. И наоборот, монарх, которому аналогичная попытка не удалась, мог подвести общество к экономическому распаду и катастрофе.

Важнейшим фактором политического влияния на социальные перемены является военная сила. Собственно она и сыграла фундаментальную роль в возникновении большинства традиционных государств и продолжала сильнейшим образом влиять на их последующее выживание и экспансию. Однако связи между производственным уровнем общества и его военной силой опять-таки не являются непосредственными. К примеру, правитель может потратить все ресурсы на создание мощной армии, даже если это приведет к обнищанию всего остального населения

4.3 Культурные факторы

К их числу относятся религия, стили мышления и сознания. Как мы уже видели, религия может быть как консервативной, так и прогрессивной силой в социальной жизни. Многие формы религиозных верований и практики были тормозом на пути перемен, поскольку подчеркивали в первую очередь необходимость придерживаться традиционных ценностей и ритуалов. Однако, как отмечает Вебер, религиозные убеждения часто способствовали мобилизации общества для совершения перемен.

Среди культурных факторов, воздействующих на характер и темпы перемен, особую важность имеет природа системы коммуникаций. Изобретение письменности повлияло на социальные процессы сразу в нескольких планах. Оно позволило вести записи, наладить более строгий учет материальных ресурсов и создать социальные организации большого масштаба. Кроме того, письменность изменила восприятие прошлого, настоящего и будущего. Общества, обладающие письменностью, фиксируют прошедшие события и осознают, что у них есть «история». Осознание истории может послужить толчком к ощущению общей «линии развития», которой следует данное общество и которую могут стремиться сохранить и продолжить различные социальные группы.

Говоря о культурных факторах, необходимо учесть и влияние лидерства. В определенные периоды истории роль лидера, отдельной гениальной личности, может быть поистине уникальна. Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить Иисуса величайшую религиозную фигуру всех времен, Юлия Цезаря гениального политика и полководца, Ньютона создателя новой науки и философии. Лидер, способный проводить оригинальную и динамичную политику, привлекать на свою сторону массы или изменять традиционный способ мышления, способен совершить подлинный переворот в существующем порядке вещей.

Однако индивид может достичь лидерства и преуспеть в своих начинаниях только тогда, когда этому благоприятствуют социальные условия. Гитлер, например, смог захватить власть отчасти потому, что Германия начала 1930-ых переживала кризисное и противоречивое время. Если бы обстоятельства были другими, он, несомненно, остался бы незначительным, безвестным деятелем одной из мелких политических сект.

4.4 Анализ эпизодов изменений

Влияние различных факторов, которые мы только что упомянули, варьируется в зависимости от времени и места. Мы не можем выделить какой-либо один из них как определяющий социальное развитие всего человечества, однако можно строить теории, касающиеся особых случаев или отдельных эпизодов изменений. В качестве иллюстрации воспользуемся принадлежащей Роберту Карнейро интерпретацией зарождения первых традиционных государств, или цивилизаций. Карнейро согласен с утверждением, что войны сыграли основную роль в формировании традиционных государств, он отмечает, что среди обществ, находящихся на определенном уровне общественного развития, война становится обычным явлением и сама по себе не может объяснить возникновение государств.

В соответствии с точкой зрения Карнейро, война может привести к образованию государства в том случае, если народ или племя владеет ограниченным физическим пространством, как, например, это было в древнем Египте (дельта Нила), в Мексиканской долине или в горных прибрежных долинах в Перу. В таких условиях война приводит к огромной нагрузке на скудные ресурсы. Миграция из района затруднена из-за его физической замкнутости. В результате традиционный жизненный уклад не выдерживает напряжения, и это стимулирует определенные группы к захвату власти над своими соплеменниками и установлению централизованного контроля над производством. Таким образом, вся территория объединяется под единым правлением, которое концентрирует все административные средства в своих руках и образует основу будущего государства.

Эта теория интересна и важна, поскольку помогает объяснить значительное количество случаев возникновения государств. Однако не все из ранних государств возникли на замкнутых территориях, подобно описанным Карнейро, и более поздние формы традиционных государств также нередко формировались в совершенно иных условиях.

Однажды возникнув, государства стимулируют своего рода цепную реакцию, другие народы строят свои собственные политические системы, руководствуясь их примером.

Факт в том, что теория Карнейро помогает объяснить лишь ограниченное число примеров возникновения традиционных государств, не является основанием, чтобы от нее отказываться.

Она достаточно всеобща, чтобы быть значимой и полезной. Кроме того, не следует ожидать от одной теории, что при некоторой доработке она сможет объяснить более широкий спектр фаз социальной трансформации, чем тот, который она описывает.

Заключение

Главная проблема социальной теории - такая же, как и у всех социальных наук - объяснение конкретных процессов социальной жизни. Скорость изменений, происходящих в современную эпоху, хорошо демонстрируют темпы технологического прогресса.

Современный образ жизни и современные социальные институты радикальным образом отличаются от своих даже ближайших по времени аналогов в прошлом. За какие-то два-три века для истории это минута человечеству удалось покончить с социальным порядком, определявшим его жизнь в течение тысячелетий. Все эволюционные концепции социальных изменений исходят из одного очевидного факта. Если сравнить различные типы человеческих обществ, встречавшихся на протяжении истории, то станет ясно, что происходит общее движение к всевозрастающему усложнению.Теории социальной эволюции XIX века часто склонялись к однолинейности, утверждая существование единственной линии развития человеческого общества, от простого к более сложному.

Согласно точке зрения Парсонса, социальная эволюция может быть понята как процесс прогрессирующей дифференциации социальных институтов, так как общества развиваются от простого к сложному.

Перемены, происходящие в производительных силах, вызывают напряжения в институтах надстройки, и чем эти напряжения сильнее, тем настоятельнее необходимость полной и всесторонней трансформации общества. Борьба классов становится все более острой и приводит либо к распаду существующих институтов, либо к переходу к новому социальному порядку посредством политической революции.

Выделение эволюционистами определяющей роли адаптации к окружающей среде оказывается менее плодотворным, чем тезис Маркса о влиянии производственных отношений на процессы социального развития.

Список литературы

1.Сорокин П. Социологические теории современности. М., 2010.

2.Социология и современная Россия /Под ред. А.Б.Гофмана. М.: ГУ ВШЭ, 2010. 188 с.

3.Страусс А., Корбин Дж. Основы качественного исследования/Пер. с англ. Т.С.Васильевой. М.: УРСС, 2011. 256 с.

4.Тезаурус социологии: темат.слов.-справ./Под ред. Ж.Т.Тощенко. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2013. 487 с.

5.Тойнби А. Постижение истории. М., 2011.

6.Уйти, чтобы остаться: Социолог в поле: Сб.ст./Под ред. В.Воронкова и Е. Чикадзе. СПб.: Алетейя, 2012. 148 с.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

реферат , добавлен 16.10.2010


Анализ социальных наук, исследующих познание. Влияние социальных изменений, происходящих в обществе на суть философских учений, попытки их предсказать. Критика социологии знания как "пассивной теории познания". Особенности методов естественных наук.

реферат , добавлен 23.03.2010


Реальный философский гуманизм выделяет идеал, определяющий смысл человеческой жизни в ее индивидуальных, личностных и общечеловеческих, социальных параметрах. Смысл, бессмыслица и ценности жизни в философии. Способы осознания человеческого бытия.

реферат , добавлен 30.04.2008


Анализ сущности подхода русских религиозных философов к социальной жизни, которые за разнообразными явлениями и событиями общественной жизни обнаруживают внутренний духовный смысл, что дает возможность дальнейшего глубинного анализа социальных явлений.

реферат , добавлен 14.09.2010


Характерные черты сущности человеческого бытия, изучение которого оформилось в особую философскую дисциплину - онтологию (учение о бытии, его видах, атрибутах и принципах). Особенности форм человеческого бытия. Образ жизни и жизненный выбор человека.

реферат , добавлен 17.05.2010


Жизнь - одна из форм бытия и одна из высших форм движения. Познание жизни. Взгляды на происхождение жизни и ее развитие. Естественнонаучные представления о жизни и ее эволюции. Теория самопроизвольного зарождения. Теория панспермии.

реферат , добавлен 07.12.2006


Философия о смысле жизни человека, проблема жизни в истории науки, современные представления о происхождении жизни. Подходы гуманизма и прагматизма, атеистические, экзистенциалистские, нигилистские и позитивистские взгляды на проблемы жизни и смерти.

контрольная работа , добавлен 15.11.2010


Проблема самоубийства в философии и медицине. Факторы, влияющие на явление суицида. Религиозный фактор. Социальные факторы. Отношения некоторых социальных групп к суициду. Поколение среднего возраста. Молодежь.

реферат , добавлен 12.05.2002


Значение понятия "общество". Закономерности, движущие силы общественных изменений. Общие характеристики общественной реальности и общественного человека в его социальных качествах. Специфика философского анализа общества и его структура как системы.

дипломная работа , добавлен 21.04.2009


Концептуальные основы глобализации. Расширение и углубление социальных связей и институтов в пространстве и времени. Глобализация как тенденция современного мирового развития. Пути и возможности решения глобальных проблем, сохранения жизни на планете.