Уничтожение местничества. Оценка системы в истории

Алексею Михайловичу наследовал старший сын - четырнадцатилетний Федор Алексеевич (1676-1682). Царь был слаб здоровьем, с трудом передвигался и не мог в полную силу заниматься государственными делами. Большое влияние приобрела его сестра - царевна Софья, властная и целеустремленная, она являла собой новый тип русской женщины, вырвавшейся из ограничений теремной жизни. Влиянием пользовались и родственники Федора по матери - Милославские. Короткое правление Федора ознаменовалось важной реформой - в 1682 г. было отменено местничество - система назначения на должности в зависимости от родовитости претендентов. Местничество было ненавистно дворянству, справедливо видевшего в нем механизм, обеспечивавший преимущество родовитой аристократии. Оно было невыгодно и государству - нередко важные должности занимали родовитые, но малоспособные люди, не справлявшиеся со своими обязанностями. Ликвидация местничества была важной вехой на пути сближения боярского и дворянского сословий, теперь уравненных по службе.

Вопрос 1. Борьба за власть после смерти Федора Алексеевича. Правление Софьи.

Царь Алексей Михайлович женился дважды - сначала на Марии Милославской, а после ее смерти - на Наталье Нарышкиной. Ему унаследовал старший сын - Федор, но он не имел потомства, ипосле его смерти, согласно традиции, власть переходила к его единоутробному брату Ивану, но тот не мог исполнять обязанностей царя по болезненности и слабоумию. Боярская дума и высшее духовенство решили передать трон Петру - сыну Алексея Михайловича от Натальи Нарышкиной. Это решение вызвало недовольство клана Милославских, среди которых наиболее решительно действовала царевна Софья Алексеевна. Царица Наталья - мать Петра, не имела способностей к управлению. Не отличались дарованиями и ее родственники из клана Нарышкиных. Политический кризис, последовавший за смертью царя Федора, способствовал обострению социальных противоречий. В мае 1682 г. московские стрельцы, раздраженные задержкой жалования и произволом командования, подняли восстание. Они ворвались в Кремль, убили нескольких бояр из окружения царицы. Среди стрельцов пронесся слух, что царица Наталья решила извести царевича Ивана. Наталье пришлось показывать толпе обоих братьев - Петра и Ивана. Восстанием воспользовался клан Милославских. По их наущению стрельцы потребовали, чтобы царями были оба брата - Иван и Петр, а обязанности правительницы выполняла их сестра Софья. Добившись власти, Софья привела стрельцов к повиновению - их предводитель князь Хованский был убит, были казнены и наиболее несговорчивые стрельцы, многие были разосланы из Москвы. Наталья Нарышкина с сыном Петром была вынуждена переехать в село Преображенское в подмосковье. Петр оставался царем, но реальной политикой занималась его сестра. Софья оказалась решительным и деятельным политиком. Правительство Софьи занялось решением крымской проблемы. В 1687 и 1689 гг. русские войска под командованием фаворита Софьи князя В. Голицына совершили два похода на Крым. Но из-за плохой подготовки и необеспеченности коммуникаций оба похода закончились неудачно. В 1689 г. царица Наталья женила сына на дворянке Евдокии Лопухиной. С этого момента Петр считался совершеннолетним. Власть Софьи становилась незаконной. Она пыталась бороться, но без больших шансов на успех, большая часть общества поддерживала Петра, даже стрельцы, на которых пыталась опереться Софья, отказались выступить против царя. Софья была лишена власти и посажена под домашний арест.

(окончание)

Другим замечательным актом царствования Федора было уничтожение местничества. В конце 1681 г. в Москве были собраны две комиссии: одна состояла из выборных от служилого сословия и была призвана с целью обсуждения лучшего устройства военных сил или, как сказано в указе, "для устроения и управления ратного дела", а другая состояла из выборных от тяглых людей и занималась выработкой новой системы податей. Обе действовали под руководством князя В. В. Голицына . Этот съезд выборных давал полный состав Земского собора , но комиссии тем не менее не соединились в соборе ни разу и заседали в разное время. Тяглая комиссия кончилась ничем, хотя показала лишний раз неудовлетворительность податной системы Московского государства и дала собой лишний прецедент Петру Великому при замене поземельной подати подушным окладом. Служилая комиссия, напротив, имела важные последствия: кроме того, что ею были проектированы различные реформы в военном устройстве, выборные люди в своих работах пришли к мысли подать государю челобитье об уничтожении местничества. По этому поводу 12 января 1682 г. государь созвал торжественное собрание духовенства, думы и выборных придворных чинов для обсуждения челобитья и уничтожения "мест". Может показаться странным с первого раза, почему в заседании участвовала не служилая комиссия, а только выборные высших чинов, но дело в том, что, во-первых, государь знал из самого челобитья мнение комиссии относительно этого вопроса, а, во-вторых, именно в высших слоях местничество и было крепко; высшие слои преимущественно практиковали его и были наиболее заинтересованы в вопросе об уничтожении этого обычая. На вопрос царя духовенству о местничестве патриарх отвечал: "Аз же и со всем освященным собором не имеем никоея достойныя похвалы принести великому вашему царскому намерению за премудрое ваше царское благоволение". Бояре же и придворное дворянство сами просили уничтожить "места" – "для того: в прошлые годы во многих ратных посольствах и всяких делах чинились от тех случаев великия пакости, нестроения, разрушения, неприятелям радование, а между нами (служилыми) богопротивное дело – великия, продолжительныя вражды". Руководствуясь подобными ответами, царь указал сжечь разрядные книги, в которых записывались местнические дела, и отныне всем быть без мест. На это собрание единодушно отвечало: "Да погибнет в огне оное богоненавистное, враждотворное, братоненавистное и любовь отгоняющее местничество и впредь – во веки". Так передает "Соборное уложение" 1682 г. об уничтожении местничества. Но еще за 70–80 лет перед тем боярство очень крепко держалось за право местничества, а бояре говорили: "То им смерть, что им без мест быть".

Отмена местничества и сожжение местнических книг при царе Федоре Алексеевиче, 1682

По какой же причине нарушился старый обычай без малейшего сопротивления со стороны тех, которые шли когда-то под опалу и в тюрьму, отстаивая родовую честь? Дело в том, что места были относительны; само по себе низкое место не бесчестило родовитого человека, если только такие же места занимали с ним одинаково родовитые люди. Поэтому, чтобы считаться местами, надо было помнить относительную честь стародавних честных родов. Но в XVII в, родовитое боярство или повымерло (одними из знатнейших в то время считались князья Одоевские, которые в XVI в. далеко не были такими), или же упало экономически (у некоторых из тех же Одоевских не было ни поместий, ни вотчин). Вследствие этого при частных пробелах в рядах боярства и при многих захудалых линиях считаться местами было очень трудно. Далее, в счеты родовитой знати в XVII в. впутывается постоянно неродовитое дворянство, поднявшееся по службе благодаря упадку старого боярства. (В 1668 г., например, из 62 бояр и думных людей только 28 принадлежали к тем старым родам, которых предки в XVI в. были в думе). Но хотя это новое дворянство и местничалось, однако оно вряд ли могло дорожить этим обычаем: для него было выгоднее заменить повышение помощью местничества началом выслуги. Старое же боярство, затрудненное в своих счетах убылью и понижением своих членов, проигравшее на службе при столкновении с новыми передовыми чинами московской администрации, равнодушно смотрело на частые отмены "мест", которые постоянно были в XVII в. Местничество практически становилось неудобным вследствие распадения старого боярства и именно поэтому теряло свою ценность для этого боярства, не приобретая живого смысла для новой служебной аристократии. Профессор Ключевский по этому поводу справедливо отмечает, что "не боярство умерло, потому что осталось без мест, чего оно боялось в XVI в., а места исчезли, потому что умерло боярство, и некому стало сидеть на них". В связи с уничтожением местничества тот же ученый ставит возникший при Федоре так называемый "Проект устава о служебном старшинстве бояр". Этот проект впервые ясно выразил необычную в Московском государстве мысль о полном разделении гражданских и военных властей. С другой стороны, этот проект предлагал учреждение постоянных наместничеств (Владимирского, Новгородского и др.) и устанавливал строго старшинство одного наместника над другим. Однако все эти предначертания не были осуществлены, и замены родового старшинства (в местничестве) старшинством служебным (по должности) не последовало.

«Соборное деяние» об отмене местничества

Результатом деятельности комиссии кн. Голицына, созванной для подготовки военных реформ, явилась отмена местничества. В мою задачу не входит рассмотрение общей истории местничества, в литературе написано об этом достаточно 1412 . Я лишь коснусь того собора, который положил конец местничеству.

Акт 12 января 1682 г. об уничтожении местничества носит название «Соборное деяние» 1413 . Состав его сложный, но отдельные части выделяются в нем довольно свободно. Таких частей можно насчитать шесть:

1) указ царя Федора боярину кн. В. В. Голицыну «с товарищи» 24 ноября 1681 г. вместе с «выборными людьми» «ведать ратныя дела»;

2) совещания бояр с «выборными людьми» о «ратном устроении»; доклады бояр царю о ходе переговоров; новые царские указы по этому поводу;

3) челобитье (словесное) «выборных» (доведенное Голицыным до сведения царя) о том, чтобы «всем чинам быти на Москве в приказех и в полкех у ратных и у посольских и у всяких дел и в городех меж себя без мест...»;

4) указ царя о «совете» у себя в «палатах» с духовными властями, боярами, окольничими и думными людьми;

5) «совет» в «палатах» у царя; обсуждение челобитья «выборных», «объявленного» Голицыным; речи царя, патриарха Иоакима, бояр, окольничих, думных людей с осуждением местничества и «общий согласный совет» о его «искоренении»;

6) указ царя о предании огню разрядных книг; процедура их сожжения; «повеление» о составлении в Разрядном приказе Родословной книги; санкции против нарушителей соборного постановления; «объявление» с Постельного крыльца «Соборного деяния» людям «всех чинов» 1414 .

Под актом - подписи царя, патриарха, церковных властей, членов царского «синклита» («царской палаты»), «выборных» людей. Подписи распределяются следующим образом: одна принадлежит царю Федору, другая - патриарху Иоакиму, 6 - митрополитам, 2 - архиепископам, 3 - архимандритам, 41 - боярам, 28 - окольничим, 19 - думным дворянам, 10 - думным дьякам, 23 - комнатным стольникам, 39 - «выборным» (из них 23 стольникам, 2 генералам, 2 рейтарским полковникам, 4 пехотным полковникам, 3 стряпчим, 4 городовым дворянам, одному жильцу) 1415 . В основном представлены столичные «палатные» «чины».

Сложность формуляра акта об отмене местничества, надо думать, объясняется в значительной мере тем, что он представляет собой сочетание двух самостоятельных документов. Первый (выделенные выше пункты 1-3) является результатом работы (в течение 24 ноября 1681 - 12 января 1682 г.) одной из комиссий по «государственным ратным и земским делам». Результат этот вылился в доклад государю, преподнесенный в форме устного челобитья бояр и «выборных людей». Такие же доклады готовились и по земельному вопросу, и по вопросам податного обложения. Второй документ (пункты 4-6 предложенного выше формуляра) - протокол (с приговором) обсуждения 12 января 1682 г. одного лишь (но очень важного) сюжета, выделенного из большой программы «государевых ратных и земских дел».

Определяя характер «Соборного деяния», А. И. Маркевич писал: «В деянии видно, что комиссия была сама по себе, а собор сам по себе; на нем было и духовенство (тоже выборное) и бояре и другие думные чины. Нам кажется, что собор был общегосударственный, но понятия государства изменились на польский лад, и понятие народа как бы политически правоспособного стало идентично с понятием шляхетства...» 1416 . Маркевич не во всем прав. Совсем обособить комиссию 1681-1682 гг. от собора 1682 г. нельзя. Но разграничить их задачи следует. Говорить о польском влиянии на русские государственные учреждения вполне возможно, особенно в XVII в., но если Маркевич видит его в укреплении принципа односословности (понятие «народ» равнозначно понятию «шляхетство»), то этот принцип был известен с самого зарождения в России сословно-представительных учреждений.

Называя январский собор 1682 г. «общегосударственным», Маркевич относит его (и дает право относить) к числу земских, хотя в документации собора (так же, как и в актах некоторых других земских соборов) термин «земля» не употребляется. В соборном акте проводится идеология крепкой централизованной монархии с сильными боярско-дворянскими сословиями. Подчеркивается, что представители разных боярских и дворянских «чинов» собраны «ради общаго государственного добра советования, постановления и утверждения»; они избраны «благоразумным и согласным всех советом». «Соборное деяние» фиксирует внимание на вреде внутрисословных распрей и для тex, кто их ведет, и для государства в целом и поэтому призывает к сплочению отдельные служилые «чины», какое бы положение в обществе они ни занимали. Надо, читаем в тексте, в «государственных делех устроение, для общей высоких и меньших чинов всего своего царствия пользы, лучше и добре постановити...» 1417 .

Все эти общие соображения о социальных отношениях приводятся в обоснование вывода о необходимости «искоренения» местничества, ибо это «дело благословенной любви вредительно, мира и братского соединения искоренительно, противу неприятелей общего и пристойного промышления усердия разрушительно...» 1418 .

Январский собор 1682 г. по главным его признакам, по-моему, можно назвать земским. Но в нем есть черты, сближающие его с церковно-земскими соборами 80-х годов XVI в. Роль церкви на соборе 1682 г. проявляется и в наименовании соборного акта («Соборное деяние»), и в активном поведении патриарха Иоакима, и в присутствии на церемонии сожжения разрядных книг всех митрополитов и архиепископов, и в речи Федора Алексеевича, исходящего из тезиса - монарх творит волю божью, и в оценке местничества как явления, «богом ненавистного, враждотворного, братоненавистного и любовь отгоняющего» 1419 , и в налете торжественности на всем изложении. Судьбы «воинского чина», его землевладения и службы интересовали и государство и церковь, и этот интерес породил особую его в истории земского собора как института форму - церковно-земские соборы (1551, 1580, 1584 гг., с некоторыми оговорками 1682 г.).

Правительство пропагандировало решение об отмене местничества. Оно было объявлено во всеуслышание с Постельного крыльца, и его услышали не только представители феодального сословия, но и люди «всяких чинов», на соборе не присутствовавшие. Исследователи не раз подчеркивали, что на соборе 1682 г. лиц «третьего сословия» не было, поэтому отказывались даже называть это совещание земским. Но интересно, что некоторые люди, принадлежавшие к феодальному лагерю, рассматривали отмену местничества в контексте общей классово-сословной политики Русского государства. Так, Сильвестр Медведев поместил в своем сочинении «Соборное деяние» 1682 г. и истолковал его как проведение в жизнь модной у господствующего класса идеи о сотрудничестве людей разных званий на государственную пользу и во славу божью. Как человек, пишет С. Медведев, при едином теле обладает разными членами, так и в едином государстве всем подобает то звание хранить, к которому кто призван. Боярин должен «зболезновати» о «мирном» и «прибыльном» состоянии государства; воевода «в воинстве, яко достоит, да промышляет и управляет»; «воин такожде службы своея належащия да не оставляет», «подданный в земледелстве труждаяся, должный оброк господину своему да воздает» 1420 . Исходя из этой общественной, богоустановленной структуры, автор развивает мысль о вреде местничества: все люди божьи, ни один благородный не может прожить без «меньшого», поэтому надо кланяться единому богу и его одного чтить, честь же и положение даются по разуму и заслугам в государственных делах людям знающим и нужным государству. Здесь развиваются те же самые идеи, что и в «Соборном деянии», но применительно не только к одним боярско-дворянским сословиям, а к общественному строю в целом.

В «Соборном деянии» нет прямых указаний на какое-либо сопротивление наступлению на местничество в комиссии Голицына или на соборе со стороны бояр или «выборных» людей. Вероятно, большого и открытого сопротивления и не было. С. О. Шмидт в общем правильно пишет, что «к концу XVII в. в местничестве окончательно перестают быть заинтересованными и центральная власть, и группировки господствующего класса, что нашло свое отражение в решении участников собора 1682 г.» 1421 И в то же время бросаются в глаза то и дело встречающиеся в речи царя Федора образные выражения, которые, можно думать, направлены против сторонников местничества. Иногда эти полемические выпады завуалированы (божественный промысл поможет от такого «злокозньства разрозненная сердца в мирную и благоверную любовь соединити...») 1422 , иногда открыты (дьявол «всеял в незлобивыя прежде бывших тогда славных ратоборцев сердца местные случаи возлюбити...») 1423 . Бросается в глаза и то театральное зрелище, которое было устроено из пылавших в огне книг, напутствуемых возгласом пагриарха: «...да погибнет в огни оное... местничество и впредь; да не воспомянется во веки» 1424 . Вряд ли патриарх стал бы казнить и проклинать явление, уже отжившее, и петь ему отходную. Очевидно, оно давало себя чувствовать, и были его сторонники.

Земские соборы в правление Федора Алексеевича интересны тем, что их созыв был связан с подготовкой реформ в период, непосредственно предшествующий преобразованиям Петра I. Но это были последние соборы конструктивного характера, посвященные вопросам государственного строительства. Следующие соборы собрались уже после смерти Федора, в условиях политического кризиса и борьбы за власть придворных группировок, происходившей на фоне ширившихся волнений народных масс.

1412 Маркевич А. И. О местничестве, ч. I. Русская историография в отношении к местничеству. Киев. 1870; он же История местничества в Московском государстве в XV-XVII вв. Одесса, 1888; Шмидт С. О. Становление российского самодержавства. М., 1973, с. 262-307.
1413 «Соборное деяние» напечатано несколько раз: ДРВ, изд. 2, ч. 17. СПб., 1791, с. 422-455; СГГД, т. 4, с. 396-410, № 130; ПСЗ-I, т. II, с. 368-379, № 905; Медведев С. Созерцание краткое лет 7190, 91 и 92, в них же что содеяся во гражданстве. М., 1894, с. 20-33; см. также: Замысловский Е. Е. Царствование Федора Алексеевича, ч. I. СПб., 1871, с. 13, 81, 82; Волков М Я. «Созерцание краткое» как источник по истории общественно-политической мысли. - В кн: Общество и государство феодальном России, с. 198-208.
1414 Короткая запись об отмене местничества имеется в разрядной книге (Соловьев С.М.. Указ. соч., кн. VII (т. 13-14). М., 1962, с. 312-313).
1415 СГГД, т. 4, с. 406-410, № 130.
1416 Маркевич А. И. История местничества, с. 572, прим.; см. также: он же. О местничестве, с. 896.
1417 СГГД, т. 4, с. 400, 403, № 130.
1418 Там же, с. 399, № 130. В связи с собором о местничестве, вероятно, появились боярский проект о наместничествах и роспись высших чинов и должностей (Замысловский Е. Е. Указ. соч., ч. I, Прилож., с XXXIV, № III; Архив историко-юридических сведении, относящихся до России, издаваемый Н. В. Калачовым, кн. I. М., 1850, отд. II, № 2, с. 19-40: Никольский В. К. «Боярская попытка» 1681 г. - В кн.: Исторические известия, изд. Историческим обществом при Московском университете, № 2. М., 1917, с. 57-87.
1419 СГГД, т. 4, с. 404, № 130. В сентябре - ноябре 1682 г. царь обращался и специально к церковному собору (там же, с. 391-395, № 128; с. 410- 411, № 131; АИ, т. V, с. 108-118, № 75).
1420 Медведев С. Указ. соч., с. 19.
1421 Шмидт С. О. Указ. соч., с. 301.
1422 СГГД, т. 4, с. 399, № 130.
1423 Там же.
1424 Там же, с 404, № 130.

12.01.1682 (25.01). – Царь Феодор Алексеевич отменил местничество – систему получения государственных постов по степени родовитости

(1661–1682) в своей недолгой жизни царствовал всего шесть лет. Однако в его правление в России было проведено немало реформ (см. в его биографической статье), которые можно считать упразднением вековых традиций Московской Руси, отстававших от потребностей социально-экономического развития. Важнейшей из этих реформ была отмена местничества решением Земского Собора 1682 г. Собор был созван "для устроения и управления ратного дела", но провел и реформу административного управления, отменив систему местничества.

До тех пор существовали правила, когда каждый дворянин при вступлении на административную, военную или придворную службу получал чин в согласии с местом, какое занимали в государственном аппарате его предки, минуя низшие должности. В такой системе служебной иерархии положение человека зависело не от личных заслуг, а от происхождения. Название местничества произошло от давнего обычая занимать место на пиру в соответствии со знатностью. При был составлен "Государев родословец", в котором была перечислена высшая знать, и "Государев разряд" – списки назначений на высшие должности, начиная со времен . На основе "Родословца" и "Разряда" производились все новые назначения, причем местнические правила были очень сложны при наличии других близких родственников (кто знатнее?) и тем более, когда заходил спор двух разных родовитых семей. В этом случае рассматривались все исторические прецеденты, записи о назначениях, семейные воспоминания о том, кто и на каком месте сидел при таком-то Великом князе или Царе. Нередко назначаемый на должность бил челом Государю о том, что ему негоже служить ниже такого-то боярина, ибо такая "потеря чести" могла создать прецедент и для понижения статуса у потомства.

Местнические споры были особенно опасны во время военных действий, когда назначения воевод затягивались из-за подобных споров и это мешало боеспособности войска. По этой причине уже с XVI века во время военных походов Царь особым указом повелевал всем "быть без мест".

К тому же система местничества мешала и накоплению должного опыта работы управленцами, и обновлению административного слоя свежими способными кадрами, и борьбе с шляхетскими нравами родовитого боярства. Назревшее решение Собора сжечь разрядные книги с перечнями должностей положило всему этому конец. Их сожжение сопровождалось словами: "Да погибнет во огни оное богоненавистное, враждотворное, братоненавистное и любовь отгоняющее местничество и впредь да не воспомянется вовеки!" Взамен разрядных было приказано завести Родословную книгу, в которую вписывали всех родовитых и знатных людей, но уже без указания их места в Думе.

С отменой местничества стало падать и значение аристократического элемента власти – Боярской думы (хотя она прекратила свою деятельность лишь при ). В известной мере это можно назвать "демократизацией" административного слоя, поскольку каждый способный дворянин мог теперь безпрепятственно подняться по служебной лестнице выше своих предков. Эта реформа также предварила введение в России чинов (осуществленное петровской ) и предполагала разделение военной и гражданской властей, хотя осуществить всё это в должной мере не успели из-за смерти Царя Феодора в 21-летнем возрасте.

Царствование Федора Алексеевича оказалось в целом спокойным. Правил он гуманно, ему удалось умерить чрезмерные аппетиты родственников по материнской линии – Милославских, на смену которым в управлении пришли люди достойные и опытные – бояре Языков и Лихачев, а позже князь В. В. Голицын. При Федоре самодержавие уже не нуждалось в поддержке общества, усилилась власть воевод на местах, в 1678–1679 гг. провели подворную перепись, и с тех пор подданные платили налоги с дворов, а не с земли (с «сохи») как раньше. В окружении царя обсуждали проекты преобразований, предвосхищавшие реформы Петра I. В январе 1682 г. отменили местничество – систему, при которой должности занимали люди в зависимости от знатности и заслуг их рода. Это приводило к распрям из-за «места», затрудняло управление. Федор указом предписал отменить местничество, а книги, в которых велся «местнический счет», сожгли при свидетелях в печах. Главным критерием продвижения по службе стали личные способности и выслуга лет. Москва при Федоре Алексеевиче уже давно жила другой, новой жизнью. При дворе все больше появлялось людей без традиционной бороды, одетых в новомодное польское платье. В жизнь и быт входили западные новинки. Во дворце и домах знати появлялись во множестве иностранные вещи – обои из тисненой кожи, мебель, посуда, кубки и украшения. По-новому начали работать и русские художники. На стенах стали (как тогда говорили) «ставить парсуны» – портреты, написанные с натуры. Иностранцы отмечали, что члены царской семьи понимали по-польски, одевались в польские одежды. Огромное влияние на образ жизни русских верхов оказывали приехавшие с Украины писатели, церковники, учителя – носители польской и смягченной православием украинской культуры барокко. Новое проступало в церковной и гражданской архитектуре («нарышкинское барокко»).

Идея местничества Из того же местнического счета открывается и идея местничества, строго консервативная и аристократическая. Позднейшие поколения родословных людей должны были размещаться на службе и за столом государя, как размещались первые поколения. Отношения