Виноградов и. м

в языкознании - одна из школ советского языкознания , возникшая в 40-50‑е гг. 20 в. и объеди­ня­ю­щая учеников и последователей В. В. Виноградова общим пониманием природы языка , общей методологией его исследования. Виноградов работал в Ленинграде (профессор ЛГУ в 1920-29), Вятке (ныне Киров), Тобольске, Москве. Он был крупным организатором советской филологической науки: в 1950-63 академик-секретарь ОЛЯ АН СССР; в 1950-1954 директор ; в 1958-68 директор , в 1945-69 возглавлял кафедру русского языка в МГУ, где вместе с ним плодотворно работали Р. И. Аванесов, П. С. Кузнецов, Т. П. Ломтев, Н. Ю. Шведова, С. И. Ожегов, Н. С. Поспелов, В. А. Белошапкова, С. А. Копорский и другие. По инициа­ти­ве Виноградова был основан журнал «Вопросы языкознания» (главный редактор в 1952-69).

Виноградова отличала исключительная эрудиция, глубокое знание истории русской общест­вен­ной жизни, русской литературы и русского языка , исключительная осведомлённость в области истории лингвистической науки, и прежде всего русской лингвистической мысли. Значительное влияние оказа­ли на него идеи А. А. Шахматова и Л. В. Щербы. От Шахматова он воспринял методику сравни­тель­но-исторического анализа и углублённого, строгого системного описания языка, от Щербы - интерес к языку как живой и активно функци­о­ни­ру­ю­щей системе, к движению языковых норм . Рассматривая язык как общественное явление, Виноградов видел в нём не только эволюцию системы, но и развитие видов и разновидностей речи и речевых форм. Разрабатывая теорию стиля , он устанав­ли­вал и прослеживал связи между языковой личностью и общенациональным языком во всех разновидностях его функци­о­ни­ро­ва­ния.

В теории Виноградова в центре изучения языка стоит, с одной стороны, слово как центральная единица языковой системы, с другой стороны, - текст во всей его сложности, рассматриваются взаимо­от­но­ше­ния языка и речи, раскрываются динамика языковых явлений, особенности русской речи, её закономерности и формы. Эта концепция отличается от концепции Ф. де Соссюра (см. Женевская школа), фактически описывающего язык вне речевых жанров, вне связи с актом речи, и от филологической концепции К. Фосслера, ориентированной прежде всего на экспрессивно -эстетическую функцию языка (см. Эстетический идеализм в языкознании).

Виноградов предложил новую систематизацию разделов и подразделов русского языко­зна­ния. В соот­вет­ствии с его взглядами оно включает:

а) серию историко-лингвистических дисциплин - диалектологию , историческую грамматику, историю языка, историю литературного языка , историю языка художественной литературы (была предло­же­на, в частности, новая периодизация истории русского литературного языка);

анализ языковых явлений не с какой-либо одной точки зрения, а в аспекте их отношения к другим явлениям, к разным сторонам языка - рассмотрение грамматических категорий в тесной связи с лексикой, с природой, значением и окружением слова; рассмотрение законов слово­обра­зо­ва­ния в связи с правилами морфологического строения слов и с их грамматическими категориями; изучение синтаксиса не просто как правил синтагматики , а как такого уровня языка, единицы которого, обладая не только синтагматическими, но и парадигматическими характери­сти­ка­ми, в своём строении и функци­о­ни­ро­ва­нии неразрывно связаны с лексикой и лексической идиоматикой. Язык художественной литературы, язык и стиль писателя изучаются, с одной стороны, в связи с историей общенационального литературного языка, с другой стороны, - в связи с историей обще­ст­вен­ной мысли и обще­ст­вен­ной жизни; анализ образа автора - в связи с языком произве­де­ния и с его сюжетной тканью; анализ строения текста и все эвристические разыскания - в связи с историей литературного процесса в целом, и т. д.;

внимание к функци­о­наль­ной и стилистической распределённости языковых явлений, к сферам их употребления;

изучение языковых явлений в плане «диахронической синхронии »: понимание синхронии как условно остановленного момента развития языка и отсюда анализ языковых явлений в границах исторического контекста, в частности понимание языковой нормы как исторической категории, признание сосуществования функци­о­наль­но и семантически разграниченных языковых вариантов;

работа только с живым и богатым материалом, всегда самостоятельно извлечённым из всех необхо­ди­мых источников; построение теории опирается только на такой материал и подтвержда­ет­ся им.

• Виноградов В. В., Избранные труды, [т. 1-5], М., 1975-80;
• Чудаков А. П., Ранние работы В. В. Виноградова о поэтике русской литературы, в кн.: Виноградов В. В., Избранные труды, [т. 2], М., 1976;
• его же , В. В. Виноградов и теория художественной речи первой трети XX в., там же, [т. 5], М., 1980;
• Толстой Н. И., Труды В. В. Виноградова по истории русского литературного языка, там же, [т. 4], М., 1978;
• Костомаров В. Г., Труды академика В. В. Виноградова в области лексикологии, семасиологии и лексикографии, там же, [т. 3]. М., 1977;
• Рождественский Ю. В., О работах академика В. В. Виноградова по истории русского языкознания, в кн.: Виноградов В. В., История русских лингвистических учений, М., 1978.

Ю. В. Рождественский.

В книге публикуется труд советского математика И. М. Виноградова, в котором лаконично и понятно излагаются основы теории чисел. Репринтное издание. Текст печатается по изданию: Виноградов И. М. Основы теории чисел / И. М. Виноградов. М., Л. : Объединенное научно-техническое издательство НКТП СССР, 1936.

Шаг 1. Выбирайте книги в каталоге и нажимаете кнопку «Купить»;

Шаг 2. Переходите в раздел «Корзина»;

Шаг 3. Укажите необходимое количество, заполните данные в блоках Получатель и Доставка;

Шаг 4. Нажимаете кнопку «Перейти к оплате».

На данный момент приобрести печатные книги, электронные доступы или книги в подарок библиотеке на сайте ЭБС возможно только по стопроцентной предварительной оплате. После оплаты Вам будет предоставлен доступ к полному тексту учебника в рамках Электронной библиотеки или мы начинаем готовить для Вас заказ в типографии.

Внимание! Просим не менять способ оплаты по заказам. Если Вы уже выбрали какой-либо способ оплаты и не удалось совершить платеж, необходимо переоформить заказ заново и оплатить его другим удобным способом.

Оплатить заказ можно одним из предложенных способов:

1. Безналичный способ:
   • Банковская карта: необходимо заполнить все поля формы. Некоторые банки просят подтвердить оплату – для этого на Ваш номер телефона придет смс-код.
   • Онлайн-банкинг: банки, сотрудничающие с платежным сервисом, предложат свою форму для заполнения. Просим корректно ввести данные во все поля.
     Например, для " class="text-primary">Сбербанк Онлайн требуются номер мобильного телефона и электронная почта. Для " class="text-primary">Альфа-банка потребуются логин в сервисе Альфа-Клик и электронная почта.
   • Электронный кошелек: если у Вас есть Яндекс-кошелек или Qiwi Wallet, Вы можете оплатить заказ через них. Для этого выберите соответствующий способ оплаты и заполните предложенные поля, затем система перенаправит Вас на страницу для подтверждения выставленного счета.

Виктор Владимирович Виноградов - известный лингвист и литературовед, ученик А.А. Шахматова, Л.В. Щербы. Основные его работы посвящены грамматике русского языка. Основал школу в отечественном языкознании, за что в 1951 году был удостоен Государственной премии. Книга «Русский язык. Грамматическое учение о слове» (1947) представляет собой систематическое изложение теоретической грамматики русского языка с подробным обсуждением взглядов предшественников на большинство дискуссионных вопросов. «Очерки по истории русского литературного языка» (1934; 2-е дополненное издание, 1938) - посвящена истории русского литературного языка. Руководил работой над коллективными трудами, в частности, над двухтомной Грамматикой русского языка (1952-1954). В работах «Современный русский язык» (Вып. 1-2. 1938), «Русский язык. Грамматическое учение о слове» (1947), «Основные вопросы синтаксиса предложения» Виноградов дал полный теоретический курс грамматики современного русского языка, определил слово как систему форм и значений, сформулировал основные характеристики предложения, в систему частей речи включил модальные слова и категорию состояния. Ученый показал особое место словообразования в системе лингвистических дисциплин, связь словообразования с грамматикой и лексикологией, создал учение о фразеологии как особом разделе языкознания. Исключительно велика роль трудов В. В. Виноградова в области грамматики. Выдвинутые и разработанные в них принципы построения и описания грамматической системы оказали решающее влияние на развитие грамматической мысли советских языковедов. Уже в конце 20-х годов В. В. Виноградова привлекла к себе проблема частей речи. Развивая идеи А. А. Шахматова и Л. В. Щербы, он создал стройную и оригинальную концепцию частей речи, отразившуюся в позднейших его трудах по грамматике. Виноградов делил слова на "основные структурно-семантические типы": 1) части речи имена (сущ, числ, прилаг); пережитки местоимений; глагол; наречия; категория состояния); 2) частицы речи (частицысвязки; предлоги; союзы); 3) модальные слова; 4) междометия. В 1938 г. двумя выпусками выходит в свет его книга "Современный русский язык". Затем, продолжая работу в области русской грамматики, он публикует ряд исключительно важных в теоретическом отношении статей. Подготовленный названными исследованиями, в 1947 г. выходит в свет его труд "Русский язык" (Грамматическое учение о слове). Этот труд еще в рукописи Московский университет удостоил Ломоносовской премии, позднее, в 1951 г., он был отмечен присуждением Государственной премии. Для В. В. Виноградова слово "представляет собою внутреннее, конструктивное единство лексических и грамматических значений" и вместе с тем "фокус соединения и взаимодействия грамматических категорий языка", и поэтому оно -- основная единица языка, а грамматика -- центр языковой системы, т. к. "семантические контуры слова, внутренняя связь его значений, его смысловой объем определяется грамматическим строем языка". Отсюда закономерно вытекает провозглашение взаимодействия между грамматикой и лексикой, необходимости изучать их в тесной связи. "Изучение грамматического строя языка без учета лексической его стороны, без учета взаимодействия лексических и грамматических значений невозможно", -- полемически заостренно пишет об этом В. В. Виноградов. В книге "Русский язык" эта основополагающая мысль получила конкретное воплощение. Она лежит в основе анализа всех грамматических категорий и форм. С нею связан и выдвигаемый В. В. Виноградовым взгляд на словообразование как особый участок языковой системы, взаимодействующий, с одной стороны, с грамматикой в узком понимании, с другой -- с лексикой. Включение словообразования в грамматическое учение о слове обосновывается тем, что словообразовательная структура слова определяется его грамматическими свойствами: принадлежностью к определенной части речи и к определенному морфологическому (выделяемому по формообразовательным признакам) типу внутри части речи. В соответствии с этим типы именного словообразования распределены по морфологическим классам слов, образуемых на их основе. "Русский язык" связан и с работами В. В. Виноградова, посвященными другим, как будто бы далеким от грамматики вопросам. В своем предисловии В. В. Виноградов пишет, что параллельно с работой над "Русским языком" он работал над "Исторической лексикологией русского языка", и эта работа "не могла не отразиться и на изложении грамматического учения о слове". И действительно, "Русский язык" содержит многочисленные сведения из истории русской лексики и словообразования.

Социолингвистика. Роль экстра- и интралингвистических факторов в развитии языка

Социолингвимстика -- раздел языкознания, изучающий связь между языком и социальными условиями его бытования. Социолингвистика возникает в противовес структурализму. Социолингвистика занимается взаимодействием языка и общества. В центре внимания - внутреннее функционирование (возраст, пол говорящего, особенности ситуации).

Данное направление возникло в 30-х годах, а термин был введён в 1952 году. Оно возникло на стыке социологии и лингвистики. Представителями данного направления являются: Виноградов, Винокур, Поливанов, Жирмунский, Мейе, Шарль Балли.

Главными целямиявляются изучение:

• 1. Как люди используют язык. При чём люди, составляющие то или иное общество.
• 2. Как влияют на развитие языка изменения в обществе, в котором существует данный язык.

Цели обусловливают проблемы:

• 1. Социальной дифференциации языка.
• 2. Социальной обусловленности языка. С развитием общества меняется язык. Социальные изменения первичны.

Другие проблемы:

• 1. Связанные с социальным аспектом владения языком. Это значит, что социолингвистика изучает социальные роли, каким образом мы можем изучить стиль общения.
• 2. Связанные с кругом вопросов, касающиеся того, какой язык главный (взаимодействия разных языков).
• 3. Вопросы языковой политики. Государство может регулировать нормы орфографии и пунктуации.

Предметом социологической лингвистики является широкий круг вопросов: язык и нация, национальные языки как историческая категория, социальная дифференциация языка, взаимосвязи между языковыми и социальными структурами, типология языковых ситуаций, определяемых социальными факторами, социальные аспекты многоязычия и т. п.

Метод социолингвистики представляет собой синтез методов и приёмов, применяемых в лингвистике и социологии, таких как фиксирование и анализ социально-обусловленных речевых актов, моделирование социально-детерминированной речевой деятельности с помощью социолингвистических правил, анкетирования, интервьюирования, социологических экспериментов и обработки их результатов с помощью аппарата математической статистики, т. п.

Экстралингвистические факторы по-разному проявляют себя в устной и письменной формах речи. ?

В той мере, в какой процесс перевода не осуществляется без привлечения экстралингвистических факторов, теория перевода также не может обойтись без учета этих факторов: Это вполне естественно, поскольку любая теория, как было уже отмечено, должна отражать существенные черты того объекта (процесса или предмета), который моделируется данной теорией. ?

Очень распространенной, вошедшей в вузовские учебники стала классификация стилей на основе экстралингвистических факторов, хотя она подчеркивает и значимость факторов собственно языковых. ?

Таким образом, пунктуационный анализ производится на основе анализа структурных особенностей предложений, указанных в субтитрах, с опорой на экстралингвистический фактор: рисунки, отражающие содержание предложений. ?

Роль фактора системности (собственно лингвистические факторы) абсолютизируется Соссюром и превращается в принципиальное отрицание влияния на структуру языка и ее развитие экстралингвистических факторов. В его понимании они действуют на язык спонтанно. ?

Итак, мы приходим к выводу, что любое речевое произведение, помимо языка, на котором оно строится, предполагает также наличие определенных экстралингвистических факторов, как то: темы (предмета) сообщения, участников речевого акта, обладающих определенной лингвистической и экстралингвистической информацией, и обстановки (ситуации) общения. Экстралингвистические, то есть неязыковые факторы речи не представляют собой некий сверхъязыковой остаток, как полагал А. И. Смир - ницкий1, они являются неотъемлемыми составными частями самого процесса речи (коммуникативного акта), без которых речь немыслима. Подбор переводного эквивалента к иностранному термину в виде адекватного ему термина соответствующей системы терминов данного подъязыка ПЯ осуществлять с учетом прежде всего функционально-понятийного принципа (экстралингвистического фактора), т.е. его соотнесенности с данным понятием, а также лингвистического принципа, т.е. используя в качестве равнозначного средства выражения в ПЯ общепринятую, стандартизованную специальную терминологию данного подъязыка науки и техники. ?

В 20-е годы XX столетия в русской филологии активно и плодотворно разрабатывались проблемы стилистики художественных произведений, в частности, проблемы композиции, монолога и диалога, сказа. Статьи и книги Виноградова тех лет - «О задачах стилистики. Наблюдения над стилем Жития протопопа Аввакума», «Гоголь и натуральная школа», «О поэзии Анны Ахматовой (Стилистические наброски», «Этюды о стиле Гоголя», «Проблема сказа в стилистике», «О теории литературных стилей», «К построению теории поэтического языка», «Эволюция русского натурализма. Гоголь и Достоевский», «О художественной прозе» - не только отразили актуальную и важную филологическую проблематику своего времени, но и оказали значительное влияние на ее последующую разработку. А введенное Виноградовым понятие образа автора явилось, несомненно, наиболее существенным вкладом в филологическую науку XX века.

Как истинный филолог, Виноградов, несмотря на очевидную склонность и способность к научным обобщениям, никогда не отрывался от «исходной реальности филологии» - текста. А его изучение показывало, что текст организован монологически, что диалог, если он включается в текст, подчинен монологу. Заметим здесь, что известные настойчивые утверждения М. М. Бахтина о всепоглощающем диалоге опираются на посылки эстетики и философии; в плане филологическом, в плане языковой реальности текста диалогичность присутствует далеко не всегда. Так или иначе, Виноградова занимала прежде всего монологическая организация текста. Об этом очень хорошо сказал А. П. Чудаков: «Остро ощущая в слове то, что Бахтин называл диалогичностью, Виноградов не менее остро ощущал, что в конкретности речи это выражено все-таки в монологической форме, а отойти от формальной воплощенности он не мог ни на миг. Его рассуждения, обладая высокой степенью абстракции (что иногда затрудняло их восприятие), не возносятся, однако, до спекулятивных медитаций, отрывающихся - чтобы вернуться потом (Бахтин) или не вернуться вовсе (Шпет, Лосев) - от живой данности языка в ее жанрово-речевой структурной определенности» 1 .

Виноградов прекрасно понимал, что изучение художественного (как, впрочем, и всякого другого) текста возможно только в рамках особых категорий - не тех, которыми оперируют ученые при изучении строя языка. Отсюда выдвижение на первый план проблемы языковой композиции текста и компонентов этой композиции - словесных рядов, образуемых языковыми единицами разных ярусов. (Об этом мы говорили в седьмой главе.) В концепции Виноградова выстраивалась стройная иерархия: языковые единицы - словесные ряды - словесная композиция. Это - «живая данность языка» на уровне текста. Но чисто эмпирический подход к этой данности не давал ответа на важные вопросы. Чем определяется та или иная композиция, та или иная система развертывания словесных рядов? Что связывает воедино все стороны содержания текста и его языкового выражения? Такая связующая, объединяющая, организующая текст категория - не оторванная от реальности языкового употребления и в то же время представляющая собой высокую степень научного обобщения - была определена Виноградовым как образ автора. Ученый писал: «Образ автора - это та цементирующая сила, которая связывает все стилевые средства в цельную словесно-художественную систему. Образ автора - это внутренний стержень, вокруг которого группируется вся стилистическая система произведения» 2 .




Учение об образе автора возникло, было теоретически разработано и стало применяться в практике стилистического анализа, разумеется, не в одночасье. Филологи 20-х годов, в том числе и Виноградов, часто говорили и писали об «авторе», а в связи с проблемой сказа - и о «рассказчике». Но слова «автор» и «рассказчик» не могли стать специальными терминами филологии. Выступая как обозначения создателей текста, они тем самым обозначали прежде всего конкретных людей, остающихся вне текста со всем своим многочисленным и разнообразным набором личных человеческих качеств, социальных связей, субъективных привычек, симпатий и антипатий и т. п., свойственных им в жизни. Было очевидно, что определенное отражение личности автора в тексте нельзя смешивать с самой личностью, с живым человеком-автором во плоти и крови. Надо было искать категорию текста, которая выступает как его (текста) организующее начало. И Виноградов такую категорию нашел. В статье «К построению теории поэтического языка» (опубликована в 1927 г.) появляются термины «образ автора-рассказчика», «образ писателя» 3 .

Позже часть этой статьи Виноградов перенес в книгу «О художественной прозе» (опубликована в 1930 г.). Здесь уже вполне терминологически четко обозначаются «образ автора» и «образ рассказчика» 4 . Так в филологии наряду со словами «автор» и «рассказчик», несущими в себе неустранимый комплекс житейских представлений, появились строгие термины «образ автора» и «образ рассказчика». Это было событие, равное которому в истории филологической науки XX века найти вряд ли можно.

Письма Виноградова свидетельствуют, что после статьи «К построению теории поэтического языка» проблема образа автора стала выдвигаться для него на первый план. В письме к жене от 2 марта 1927 г. ученый писал: «Я же поглощен мыслями об образе писателя. Он сквозит в художественном произведении всегда. В ткани слов, в приемах изображения ощущается его лик. Это - не лицо «реального», житейского Толстого, Достоевского, Гоголя. Это - своеобразный «актерский» лик писателя. В каждой яркой индивидуальности образ писателя принимает индивидуальные очертания, и всё же его структура определяется не психологическим укладом данного писателя, а его эстетико-метафизическими воззрениями. Они могут быть не осознаны (при отсутствии у писателя большой интеллектуальной и художественной культуры), но должны непременно быть (т. е. существовать). Весь вопрос в том, как этот образ писателя реконструировать на основании его произведений. Всякие биографические сведения я решительно отметаю. Весь этот клубок сложных и запутанных вопросов мне хотелось бы размотать в речи о Гоголе» 5 .

Хотя Виноградов пишет пока еще об «образе писателя» (а не об образе автора) и связывает с ним «клубок сложных и запутанных вопросов», который еще нужно размотать, ряд важнейших признаков образа автора и путей и задач его анализа обозначен здесь вполне четко. Во-первых, образ автора есть в художественном произведении всегда. Во-вторых, образ автора - не лицо «реального», житейского писателя, а его своеобразный «актерский» лик. В-третьих, в связи с этим решительно отметаются всякие биографические сведения. В-четвертых, образ автора реконструируется на основе его произведений. В-пятых, выдвигается вопрос о приемах и способах этой реконструкции.

Начиная с книги «О художественной прозе», Виноградов в своих печатных и устных выступлениях неоднократно говорил о проблеме образа автора как центральной проблеме стилистики и поэтики и о необходимости посвятить исследованию образа автора специальную книгу 6 . Такую обобщающую книгу он, к сожалению, так и не завершил. Но в его работах 50-х - 60-х годов, особенно в книгах «О языке художественной литературы» (1959) и «О теории художественной речи» (1971; вышла после смерти автора), учение об образе автора в главных чертах было изложено.

Разрабатывая теорию образа автора, Виноградов не мог оставить без внимания не раз уже упоминавшееся нами расхождение между языкознанием и литературоведением. В связи с этим расхождением он отмечал, что «проблема образа автора, являющаяся организационным центром или стержнем композиции художественного произведения, играющая огромную роль в системе как индивидуального стиля, так и стиля целых литературных направлений, может изучаться и освещаться в плане литературоведения и эстетики, с одной стороны, и в плане науки о языке художественной литературы, с другой», и выражал надежду, что «оба эти разных подхода, разных метода исследования одной и той же проблемы, одного и того же предмета будут обогащать и углублять друг друга» 7 .

Предполагаемое сближение и взаимообогащение языковедческого и литературоведческого подходов не исключало, однако, четкого определения различия между ними: «Есть глубокая, принципиальная разница в языковедческом и литературоведческом подходе к изучению стилевой структуры как характера персонажа, так и «образа автора». Лингвист отправляется от анализа словесной ткани произведения, литературовед - от общественно-психологического понимания характера» 8 .

Вряд ли различные отправные точки в трактовке образа автора можно считать равно приемлемыми для достижения положительного конечного результата. Понимание образа автора как категории текста предполагает путь «от анализа словесной ткани» - разумеется при том условии, что путь этот не обрывается в «плане выражения», но продолжается в «плане содержания» текста. Вероятно, не будет ошибочным утверждение, что учение Виноградова об образе автора не является ни в узком смысле лингвистическим, ни в узком смысле литературоведческим, а представляет собой образец подлинно филологического подхода к изучению главнейшей организующей категории текста.

В многочисленных высказываниях Виноградова подчеркивается связь образа автора с композицией текста («целого произведения», как предпочитал говорить ученый) и его объединяющая, организующая роль. С некоторыми вариациями не раз повторяется такая формулировка: «В композиции целою произведения динамически развертывающееся содержание, во множестве образов отражающее многообразие действительности, раскрывается в смене и чередовании разных функционально-речевых стилей, разных форм и типов речи, в своей совокупности создающих целостный и внутренне единый "образ автора". Именно в своеобразии речевой структуры образа автора глубже и ярче всего выражается стилистическое единство целого произведения» 9 .

Высказанная еще в цитированном письме 1927 г. мысль о нетождественности образа автора «реальному», житейскому писателю получает дальнейшее развитие и уточняется.

Подчеркивается природа образа автора как категории реконструируемой и в то же время конструирующей: «Образ автора - это не простой субъект речи, чаще всего он даже не назван в структуре художественного произведения. Это - концентрированное воплощение сути произведения, объединяющее всю систему речевых структур персонажей в их соотношении с повествователем рассказчиком или рассказчиками и через них являющееся идейно-стилистическим средоточием, фокусом целого» 10 .

Образ автора не просматривается в тексте подобно образам персонажей. В отличие от них «образ автора может быть скрыт в глубинах композиции и стиля» 11 . Но как бы и где бы ни был скрыт образ автора, он всегда есть в тексте: «Образ автора, изъятый из мира повествования как действующее лицо, как форма его экспрессивно-смыслового освещения, всё же не перестает мыслиться и присутствовать в художественном произведении, в его стиле» 12 .

Отсутствуя в тексте как «простой субъект речи», как «действующее лицо», образ автора обнаруживается в особенностях словесного построения произведения, которые им же, образом автора, и определяются. Виноградов указал ряд таких особенностей, дающих ключ к стилистическому анализу текста: «В образе автора», в его речевой структуре объединяются все качества и особенности стиля художественного произведения: распределение света и тени при помощи выразительных речевых средств, переходы от одного стиля изложения к другому, переливы и сочетания словесных красок, характер оценок, выражаемых посредством подбора и смены слов и фраз, своеобразия синтаксического движения» 13 .

В произведениях словесности языковые средства служат одновременно и созданию, и выражению образа автора. Для этого используются все языковые средства, все формы словесного выражения, все приемы композиционного развертывания словесных рядов. Но особенно важна заключенная в языковых средствах оценочность, которая обусловливает «распределение света и тени», «переходы от одного стиля изложения к другому». Виноградов приводит высказывание Л. Толстого из «Предисловия к сочинениям Гюи де Мопассана»: «<..,> Цемент, который связывает всякое художественное произведение в одно целое и оттого производит иллюзию отражения жизни, есть не единство лиц и положений, а единство самобытного нравственного отношения автора к предмету». И комментирует это высказывание так: «То, что говорит Л. Толстой, одинаково относится и к идеологической позиции писателя и к стилистическим формам его литературного образа» 14 .

Организующая роль образа автора в трудах Виноградова не только обосновывается теоретически, но и раскрывается в практике анализа литературных произведений. Примером может служить анализ рассказа А. Чехова «В родном углу», предложенный в книге «О языке художественной литературы». Об образе автора здесь говорится, в частности, следующее: «<...> Вся композиция повествования представляет собой чередование, взаимодействие, а иногда и взаимопроникновение трех речевых стихий: объективного авторского повествовательного стиля, глубоко личных, динамических экспрессивно-смысловых форм речи и сознания Веры <...> и драматических сцеп, иногда просто коротких реплик, высказываний действующих лиц. "Образ автора" открывается во внутренней связи всех элементов повествования, в его смысловой направленности, в драматической силе образных обобщений, в своеобразном реалистическом символизме художественного изображения жизни» 15 .

То очевидное положение, что в термине «образ автора» «автор» не тождествен «реальному», житейскому автору, конкретному физическому лицу, вызывает естественный вопрос: а о чьем же образе идет тогда речь? Ответ можно найти в таких, например, высказываниях Виноградова: «Художественная действительность по приемам своей организации узнается как форма творчества того или иного писателя» 16 ; «Распределение света и тени при помощи выразительных речевых средств, переходы от одного стиля изложения к другому, переливы и сочетания словесных красок, характер оценок, выражаемых посредством подбора и смены слов и фраз, синтаксическое движение повествования - создают целостное представление об идейной сущности, о вкусах и внутреннем единстве творческой личности художника, определяющей стиль художественного произведения и в нем находящей свое выражение» 17 ; «Образ автора - это образ, складывающийся или созданный из основных черт творчества поэта. Он воплощает в себе иногда также и элементы художественно преобразованной его биографии» 18 .

Итак, «форма творчества», «творческая личность художника», «основные черты творчества» - вот что лежит в основе образа автора. Образ автора - не образ конкретного лица, но обобщенный образ творчества, творческого начала личности.

Упоминание элементов художественно преобразованной биографии писателя не противоречит решительному заявлению Виноградова, сделанному им в 20-х годах: «Всякие биографические сведения я решительно отметаю». Ведь в связи с образом автора речь идет не о биографических сведениях, а о художественно преобразованных элементах биографии, которые опосредованно могут в образе автора отразиться.